Правдин Александр Геннадьевич
Глава 2. Мобилизация

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В данной главе рассказано, каким образом Сталин готовил советские вооруженные силы к нападению на Европу. Я поддерживаю Виктора Суворова в его трактовки событий Второй мировой войны. Но я не согласен с его оценкой зимней войны. Он не оценивает её как дезинформационную операцию. Я доказываю что эта война затевалась именно с этими целями.
  Глава 2. Мобилизация.
  
  Ниже приведёны отрывки из текста моей книги "Финский гамбит или роль советско-финской войны в мировой революции". Книга издана в Абакане в 2008 году в книжном издательстве "Бригантина". Объем книги 260 страниц. Книга продаётся в краеведческом музее г. Абакан ул. Пушкина 96. Авторские права на книгу защищены. Использование текста в коммерческих целях без согласия автора карается законом. Использование текста допустимо с использованием ссылки на источник.
  
  "Мобилизация есть война и иного понимания ее мы не мыслим".
  (Шапошников Б.М. "Мозг армии" стр. 542).
  
  В мирное время в государстве на военной службе должно находиться не более 1-го процента населения. Если военнослужащих будет больше - государство обеднеет и погубит себя излишним военным напряжением. Для спортсмена это состояние сравнимо с перетренированностью, когда излишняя нагрузка сначала ведет к застою, а позже приводит к регрессу спортивных результатов. В такую ситуацию коммунисты завели нашу страну в эпоху холодной войны. Тогда число солдат и офицеров в Советской Армии было колоссальным и сильно превышала допустимый предел. Кроме того, свои войска имели КГБ (пограничные войска) и МВД (внутренние войска). За рубежом погранохрана и внутренние войска по своим задачам и структуре были ближе к полиции, жандармерии, охране. А в СССР это были элитные воинские формирования. А кроме них еще имелась масса военнослужащих в ВМС и ВВС. Содержание огромного числа военнослужащих привело к тому, что на боевую подготовку не стало хватать средств. Боевая техника простаивала, а солдатам приходилось заниматься общественно-полезным трудом на полях, заводах и стройках страны. На наших военнослужащих из различных ведомств работали инженеры, технологи, ученые, конструкторы, металлурги, горняки, работники транспорта и связи, пахари и животноводы. На одного человека в строю работало несколько человек в военной и гражданской промышленности. На один миллион в армии - работало несколько миллионов гражданских. Все вместе они превратились в огромную армию нахлебников, которая и погубила Советский Союз в период холодной войны. Но в 20-30-е годы коммунисты были мудрее, они сумели не допустить военного перенапряжения страны. После Гражданской войны РККА была резко сокращена до полумиллиона. А страна начала готовиться к новой мировой войне.
  Любой агрессор мечтает достичь победы одним внезапным и мощным ударом. Для него это самый выгодный вариант развития событий. Но для нанесения мощного удара агрессору недостаточно армии мирного времени, у неё слишком мало сил. Если агрессор начнёт войну, не закончив мобилизацию, его удар будет слабым. Чтобы удар был достаточно сильным ему нужно мобилизовать в армию массу призывников. Однако, начав мобилизацию, агрессор выдаст соседям своё намерение начать войну. В этом случае удар агрессора по своему врагу будет мощным, но уже не будет внезапным. Перед Первой мировой войной стоило одному государству начать мобилизацию, соседние начинали свою. Получалось так, что и эффекта внезапного удара не было, и удар приходился по примерно такой же отмобилизованной армии противника. В таких случаях война затягивалась надолго даже между далеко неравными по силам государствами. Иногда, одно государство нападало на другое, одновременно с объявлением мобилизации в своей стране. В этом случае удар получался внезапным, но он не был сильным и сокрушительным. В таком случае война начиналась фактически со сражений пограничных частей. Государство, подвергшееся агрессии, в этот же день начинало свою мобилизацию, то есть фактически в один день с агрессором. Через две-три недели в бой вступали основные силы обоих государств, и начиналась длительная кровопролитная война. Несмотря на все старания военных деятелей различных государств никто из них не смог разработать такой сценарий для начала агрессивной войны, при котором агрессору бы удалось начать войну внезапно уже полностью отмобилизованной армией против неготовой к нападению армии противника.
  В 20 веке мобилизация уже считалась не предвоенным состоянием, а самой войной. А решение о начале мобилизации - считалось решением о вступлении в войну. Достаточно вспомнить о том, как началась Первая мировая война. Гаврило Принцип застрелил наследника Австро-Венгерского престола Франца Фердинанда и его жену. Австро-Венгрия предъявила Сербии ультиматум с заведомо невыполнимыми требованиями и 28 июля 1914 года объявила ей войну. Россия, выступая покровительницей Сербии, объявила 29 июля частичную мобилизацию. С этого момента в развитие событий была вовлечена Германия, покровительствовавшая Австро-Венгрии. 29 июля Германия потребовала от России прекратить мобилизацию, но ответа не получила. 31 июля Германия предъявила ультиматум России, и затем 1 августа объявила ей войну.
  Германия понимала, если Россия объявила мобилизацию, значит, она рано или поздно вступит в войну. А объявление войны с этого момента - это уже пустая формальность. Поэтому она действовала в соответствии с этими понятиями о мобилизации. То есть, узнав о начале мобилизации в России, поняла, что Россия намеренна вступить в войну. Соответственно после этого потребовала прекратить мобилизацию и не получив ответа, поняла то что Россия будет её продолжать и закончив, начнёт войну. Поняв серьёзность намерений России, Германия сама объявила ей войну.
  Для успеха в будущей войне советским стратегам нужно было разработать такой план вступления в войну, который бы позволил нанести внезапный и сокрушительный удар полностью отмобилизованной армией. Проанализировав все ошибки, допущенные ранее военными руководителями в других странах, они решили, что следует разделить мобилизацию на два этапа: тайный и открытый. Тайный этап растянуть на полтора-два года. Мобилизацию не объявлять. Царь-батюшка объявил - сразу войну получил. Эту ошибку повторять не следует. Грех наступать на одни и те же грабли дважды. На первом этапе запланировали перевести часть гражданских предприятий на выпуск военной продукции, а другие подготовить к такому переводу, построить новые военные заводы, создать запасы сырья, оружия, боеприпасов и других средств необходимых для ведения войны, построить новые дороги, мобилизовать из гражданской промышленности суда, тракторы, автомашины и другую технику. Перевести на режим военного времени весь транспорт, промышленность, системы связи. Переподчинить гражданские предприятия военным властям. Тайную мобилизацию начать в тот момент, когда в Европе начнется война и все внимание земного шара будет приковано к ней. Самим в это время в войну не вмешиваться, но провести несколько военных локальных конфликтов со странами не участвующими в общеевропейской бойне, которые бы послужили предлогом для новых призывов в армию. Со стороны должно было казаться, что армия мирного времени просто увеличилась из-за этих конфликтов и неспокойной обстановки в Европе. В течение тайного этапа интенсивно тренировать войска и организовать массу военных училищ. Николай II в ходе русско-японской войны призывал из запаса солдат, которые уже военную науку подзабыли, и через две-три недели военной переподготовки отправлял их на фронт. Сталин во всех советских городах и сёлах организовал военное обучение прямо на предприятиях в колхозах и в учебных заведениях, благодаря этому он мог призывать в армию уже подготовленных военных специалистов. Сталинские стратеги планировали призвать из запаса людей уже обученных военному делу на гражданке, потом ещё полтора-два года их готовить к войне в ходе службы в армии, и только после этого отправить их завоёвывать Европу. На тайном этапе планировали довести численность советской армии до 5-6 миллионов человек. На тайном этапе с будущими врагами решили не ссориться, ультиматумов не слать, (это ошибка кайзера Германии), права не качать, жестких требований не выставлять, зубы не скалить и оружием не бряцать.
  Тайный этап решили завершать внезапным ударом по врагу и одновременно с этим начинать отрытый этап мобилизации. За первую неделю запланировали призвать в армию 5-6 миллионов человек, обученных военному делу на гражданке. Довести численность армии до 10-12 миллионов. И в ходе войны призывать в строй новые миллионы. Удар первого эшелона будет и мощным, и внезапным. Он прикроет свою мобилизацию и сорвет мобилизацию противника. На освобожденных от фашистов землях мобилизовать миллионы освобожденных людей в марионеточные армии новых советских республики и бросить их в бой уже против общего врага.
  Все в этом плане было просто и гениально. Но возник вопрос: не напугаем ли мы врага, доведя армию до 5 миллионов еще на начальном тайном этапе мобилизации? Конечно, напугаем. Что же делать?! Надо один или два конфликта провести таким образом, чтобы все поверили, что РККА не умеет воевать. Следует закончить хотя бы один конфликт либо собственным поражением, либо пирровой победой. Следует подставить собственные войска под разгром, загнать свои дивизии в котлы. Нужно, провести этот военный конфликт таким образом, чтобы весь мир счел Красную Армию бессильной, флот беспомощным, авиацию бесполезной. Чтобы после этой войны уже никто бы не боялся военной мощи Красной империи.
  Когда в Европе создалась нужная ситуация, Сталин начал поэтапно выполнять разработанный план. Чтобы развязать войну в Европе он заключил с Гитлером мирный договор и договор о совместном захвате Польши и дальнейшем разделе Европы. "Резкие критики Советского Союза (в их числе и бывший английский посол в Берлине сэр Невилл Гендерсон) утверждали: Сталин заключил пакт с Германией только для того, чтобы подтолкнуть фюрера к нападению на Польшу, хорошо зная, что Англия и Франция выступят на ее стороне. После предположительной победы Германии над Польшей, Россия, во-первых, вернет себе важные потерянные в последней войне области, а во-вторых, будет спокойно глядеть как Германия, воюя с западными державами, исчерпает все свои силы, чтобы затем в подходящий момент бросить всю мощь Красной Армии на дальнейшую большевизацию Европы". (стр. 212-213 Иоахим фон Риббентроп "Мемуары нацистского дипломата".).
  Пожалуй, стоит напомнить, как развивались события перед Второй мировой войной. В марте 1938 года Гитлер совершил аннексию Австрии. Осенью 1938 года отобрал у Чехословакии Судетскую область. В марте в 1939 года он оккупировал Чехию и Моравию, и фактически создал марионеточное словацкое государство. 31 марта Великобритания дала гарантию военной помощи Польше в случае нападения на нее Германии. 7 апреля Италия подключилась в игру, она аннексировала Албанию. Франция и Англия предоставили гарантии Греции и Румынии. Ситуация в Европе максимально накалилась. 14 апреля Англия и Франция начали переговоры с Советским Союзом. Цель переговоров - создание военного союза государств против Германии. Сталин завел эти переговоры в тупик, выдвигая невыполнимые требования. А вот с Гитлером договорился быстро. После коммунистические историки придумали версию, по которой получалось, что Советский Союз был вынужден подписать договор с Гитлером, чтобы избежать с ним войны. Якобы Сталин так боялся немецкого нападения, что не рискнул противиться воле немецких политиков.
  "Пакт Советского Союза с фашистской Германией о ненападении не мог притупить их бдительность.
  Руководители Страны Советов отчетливо сознавали, что договор с ней - временная мера, продиктованная обстоятельствами. Нам жизненно необходимо было избежать войны или как можно дальше отодвинуть ее, чтобы лучше подготовиться к отражению агрессии и не оказаться в огненном кольце фронтов. Вся внешнеполитическая деятельность Советского государства с этого времени направлялась главным образом на достижение этой цели.
  Бросая ретроспективный взгляд на советскую внешнюю политику тех лет, нельзя не видеть, что она была в основном реалистичной. Когда фашисты захватили почти всю Польшу и создали угрозу порабощения народов Западной Белоруссии, отторгнутых от своей Родины в годы гражданской войны, Советское правительство отдало приказ Советской Армии на осуществление освободительного похода.
  Гитлеровская клика встретила это известие скрежетом зубовным. Получив в два часа ночи 17 сентября 1939 года сообщение о выступлении советских войск, германское командование в семь часов было вынуждено отдать своим частям приказ остановиться на линии Белосток, Брест, Владимир-Волынский, Львов, Соколув. Вступившим было во Львов немцам, пришлось ретироваться". (В.А. Анфилов "Незабываемый сорок первый", стр. 6).
  Сначала нам рассказывают байку про то, что коммунисты не договаривались с немецкими фашистами о разделе Польши, а договор о мире подписали, боясь, что в противном случае немцы начнут войну против СССР. И тут же рассказывают о том, что часть Польши отобрали у немцев. Это в роде как у льва добычу отбирать. Представьте, что вы испугавшись льва, спрятались от него где-нибудь в пещере и увидели, как он поймав косулю грызет ее. А вы, дрожа перед ним от страха, сидя в убежище, подумав, решили, что надо у него отнять половину его косули, прямо из его пасти. Ну разве такое мыслимо. Да, если бы коммунисты боялись фашистов, то отбирать половину Польши у них бы просто бы не посмели. Если бы боялись войны с фашистами и стремились её избежать или хотя бы отодвинуть ее начало, то в Польшу бы не сунулись.
  Слова о защите украинцев и белорусов от немцев использовались лишь для оправдания собственной агрессий. Англия это оправдание приняла. Ей не хотелось нажить себе еще одного врага, она не знала, что с Гитлером-то делать. "Даже враг коммунизма номер один, как не без гордости называл себя Уинстон Черчилль, расценил этот акт как правильный и разумный. Для защиты России от нацистской угрозы явно необходимо было, чтобы русские армии стояли на этой линии", - заявил он своим соотечественникам, выступая по радио 1 октября". (Там же, стр. 7). Британия не хотела портить отношения с СССР. Наоборот её политики хотели, чтобы Сталин начал войну против Гитлера. "Именно в это время Черчилль в секретном порядке обратился к Сталину с предложением отказаться от договоренностей с Германией и заключить военное соглашение с Лондоном против Гитлера в обмен на признание публично осуждаемой английскими правящими кругами советской оккупации Прибалтики, Бессарабии, Восточной Польши и Северной Буковины". (Павел Судоплатов "Разные дни Тайной войны и дипломатии 1941 год", стр. 127). Попытки договориться со Сталиным о совместных действиях против Германии продолжались до 22 июня 1941 года.
  Коммунистические историки описывают блицкриг в Польше так, как будто немцы разделались с поляками за несколько дней. Однако дела у немцев в Польше обстояли не так уж благополучно. Виктор Суворов, анализируя ситуацию в германо-польском конфликте приводит потрясающие факты: запасы боеприпасов в Германии на начало II мировой войны были ничтожны: пистолетных патронов на 36 дней войны, снарядов для горных орудий на 18 дней, мин для легких минометов на 14 дней, а для тяжелых на 12 дней, снарядов для гаубиц на 2 месяца, 20-мм снарядов для танка Т-II на 6 дней войны. За 14 дней войны немецкая авиация израсходовала весь запас бомб. Через две недели иссяк запас бензина. Если бы Сталин подкинул Польше орудия и боеприпасы - война бы затянулась надолго, до поздней осени или до зимы. А как немцы воюют зимой всем известно.
  Блицкриг - это непрерывное наступление как у нашей армии в Манчжурии в 1945 году. В блицкриге нет места оборонительным боям. В Польше немцам часто приходилось вставать в оборону и даже отступать. "Прежде чем это произошло, 8-й армии с 9 по 11 сентября пришлось вести тяжелые оборонительные бои с польскими войсками..." (Курт Типпельскирх История Второй Мировой войны" стр. 41.). "Так командир 2-й мотодивизии доложил после полуночи, что он был вынужден отступить под натиском польской кавалерии. Услышав это, я потерял дар речи..." ( Гейнц Гудериан "Воспоминания солдата". стр. 98). Немцы быстро одолели поляков только благодаря помощи русских, да и география им сильно благоприятствовала. С севера - Пруссия. С юга - Словакия, (5 сентября она вступила в войну против Польши) и оккупированная немцами Чехия. С запада - Германия. Протяженность границы Польши с Германией - 2800 км. Вдобавок она очень изрезана. Оборонять такую границу было попросту невозможно. Для победы немцам достаточно было одержать успех на одном из этих направлений. Прорвав фронт в одном месте, немцы получали возможность выхода в тыл любой группировке польских войск. От границ Пруссии до Варшавы - 110 километров. От границ основной территории Германии до Варшавы - 230 километров. Через неделю фашисты были уже у стен столицы. На их пути не было никаких серьезных преград. Единственная крупная река Польши - Висла располагалась таким образом, что немецкие войска могли двигаться по обоим её берегам. Им даже не требовалось её форсировать. Но даже в этих идеальных условиях немецкая военная машина забуксовала.
  Не надо забывать и то, что уже 10 сентября 1940 года в войну против Германии вступили Австралия, Новая Зеландия, Канада, Индия, Южно-Африканский Союз. А США начали экономическую помощь Англии. И если бы СССР помог Польше, то Германию смогли бы победить уже в 1940 году. Но Сталин, вместо этого, помог Гитлеру расправиться с Польшей и продолжил поставки сырья в Германию. Начался тот период войны, который позднее обзовут "странной войной".
  Коммунистические историки утверждают, что война в это время шла так вяло, что в Кремле боялись, как бы враги не помирились, и объединившись, не напали бы на СССР. На самом деле война шла не так уж и вяло.
  За 1939 год гитлеровские субмарины утопили 222 британских торговых корабля. Это примерно по два корабля за день. За 1940 год Британия потеряла 1056 торговых корабля. Это уже по три корабля за день. За первые шесть месяцев 1941-го года Англия потеряла 760 торговых судов, а потопила всего 12 подводных лодок. 4 корабля в день - это очень тяжелые потери даже для Владычицы Морей. На некоторых судах десятки людей, на других сотни. Кроме торговых судов гибли и военные. 17 сентября 1939 года немецкая субмарина потопила авианосец "Корейджиес" в Бристольском заливе. В ночь с 14 на 15 октября 1939 года германская подводная лодка потопила линкор "Ройял Ок", человеческие потери - 832 моряка. 21 ноября подорвался крейсер "Белфаст", 4 декабря линкор "Нельсон". И это только потери крупных английских кораблей за 1939 год, кроме них гибли и мелкие.
  Немцам тоже приходилось несладко. "Германский торговый флот исчез с океанов. Часть судов сумела своевременно вернуться в немецкие порты. Но 323 судна общим тоннажем 750 тыс. брт. вынуждены были укрыться в нейтральных портах, откуда часть их позднее ушла, прорвав блокаду. 41 судно общим тоннажем 225 тыс. брт. было затоплено командной или попало в руки противника". (Курт Типпельскирх "История Второй мировой войны" стр. 65.).
  24 мая 1941 года линкор британского флота "Худ" вступил в бой с немецким линкором "Бисмарк". Первый залп "Бисмарка" поразил "Худ", на нём возник пожар. После пятого залпа на английском корабле раздался мощный взрыв и он затонул. В его экипаже было 1421 человек (по другим данным - 1416 человек), в живых осталось трое. Английские корабли догнали "Бисмарк" 27 мая 1941 года и утопили его. Из экипажа в 1600 человек 110 попали в плен, остальные погибли. Линкор - это 50 тысяч тонн стали. Из такого количества стали можно было построить 2500 танков Т-IV весом в 20 тонн каждый. 30 марта 1941 года все германские и итальянские суда в американских портах были конфискованы. В соответствии с международным правом, корабль - это часть территории страны, захват корабля - захват территории. США ещё не объявили войну Германии и Италии, но уже приступили к захвату их территорий. Только для реализации программы ленд-лиза было использовано в 1941 году 72 реквизированных судна стран оси.
  . В 1940 году германская авиация сбросила на английские города 36844 тонны бомб. Ответ Британии: 14631 тонн бомб на германские города. В воздушных боях каждый день гибли десятки самолетов.
  На суше война хоть и шла вяло, но с каждым днем она разгоралась все сильнее и сильнее. На захваченных немцами территориях развернулось партизанское движение, число отрядов постоянно увеличивалось, росла и их численность. Подпольные группы появлялись как грибы после дождя. Им начали помогать спецслужбы Британии, поставляя им всё необходимое. Против Муссолини партизаны воевали даже в самой Италии. Война перекинулась из Европы в Африку. Потери обеих стран нарастали. Могли ли Англия и Германия после этого помириться? Нет!!! Война только разгоралась!
  В принципе для СССР II мировая война началась уже тогда, когда Япония вторглась в Китай в 1937 году. Руководители СССР понимали, что японская агрессия не ограничится Китаем, коммунисты сами различными путями, подталкивали к войне другие страны. Для СССР Япония - это ледокол мировой революции в Азии. "Советская военная и политическая разведка, начиная с 30-х годов, поддерживая антианглийские, антияпонские и антигерманские силы на Балканах и Дальнем Востоке, решила важную задачу по отвлечению внимания от Советского Союза, что заставляло правящие круги Запада ввязываться в затяжные локальные конфликты. Это не позволяло Англии, США и Японии бросить против нас все свои ресурсы и резервы. Сталин никогда не был теоретиком и организатором мировой революции. Наоборот, наша поддержка революционного движения в капиталистических и колониальных странах целиком строилась на геополитических соображениях укрепления позиций Советского Союза как ведущей мировой державы". (Павел Судоплатов, "Разные дни тайной войны и дипломатии 1941 года". стр. 44). Вот такая у нас была политика: мы всех любим, но всех стравливаем друг с другом, все правительства уважаем, но в каждой стране финансируем революционеров и повстанцев, то есть готовим переворот, а от идей мировой революции решительно открещиваемся, но..."Коммунистические партии зарубежья мы рассматривали как свой боевой резерв в будущем военном противостоянии". (Там же, стр. 61). "Мы прощупывали, расшатывали слабые звенья в капиталистической системе". (Там же, стр. 51). Павел Судоплатов всю свою жизнь отработал в советских спецслужбах. А с 10 мая 1939 года работал заместителем начальника внешней разведки НКВД СССР. С 1939 года он руководил подготовкой операции по ликвидации Л. Троцкого. Он проводил и другие операции. Его слова представляют особый интерес. Но нельзя не учитывать то, что он как агент спецслужб должен был беречь секреты государства. Именно поэтому он отрицает подготовку Сталиным мировой революции и стравливание различных стран между собой. Несмотря на это из его слов можно сделать правильные выводы. Говоря о поддержке революционных сил в капиталистических странах и повстанцах в колониях, о поддержке антианглийских, антияпонских и антигерманских сил Судоплатов выдает реальные стремления и настоящие цели советских коммунистов. Это называется ненамеренное свидетельство: когда человек желая скрыть правду, врет так, что правда всё равно выступает через пелену лжи.
  "Хочу особо подчеркнуть, что Тихоокеанская война, развязанная Японией, не была спровоцирована Советским Союзом или нашей разведкой. При ближайшем рассмотрении наивными и упрощенными являются утверждения, что рекомендации наших агентов и доверенных людей в США или группы Зорге в Японии подтолкнули правящие круги этих стран к военному противостоянию". (Там же, стр. 378). Обратите внимание на то, что Судоплатов даже не отрицает самого факта этих рекомендаций. Значит, эти рекомендации действительно были. А отрицать их сегодня уже нет никакого смысла. Поэтому он и не отрицает. Потом Судоплатов говорит, что сами утверждения об этих рекомендациях следует считать наивными и упрощенными. Мол, не напрямую толкали Японию к войне, а исподволь. Ну, какая разница? Важно то, что советские агенты влияния давали такие советы японскому императору и американскому президенту, которые и привели их к войне друг с другом. Конечно, этот процесс был не простым. Развязать войну между двумя государствами, это не двух пацанов стравить. Тут одним лозунгом "дай ему в морду" не обойдешься. Тут дело посложнее. Его в двух словах не опишешь. Но если о нём и говорят в упрощенной форме, это вовсе не означает, что утверждения лживы или безосновательны. Через текст Судоплатова правда так и лезет наружу: "стравили мы Японию с Америкой, стравили"!
  Конфликты на Хасане и Халкин-Голе оказались очень удобны для Сталина. Это хороший повод для увеличения численности армии. В 1938 году ее численность - 1513400. В августе 1939 года уже 2000000. Потом другие конфликты пошли. Уже в январе 1941 года в РККА было 4207000 человек. А 21 июня 1941 года численность армии достигла 5500000. Но о каждом из конфликтов стоит рассказать подробнее.
  "В первые месяцы 1939 года японская военщина десятки раз нарушила восточную границу Монгольской Народной Республики. Начиная с 11 мая, в боевых действиях на Халкин-Голе принимали участие регулярные части Кватунской армии. Кровопролитные бои продолжались до 16 сентября 1939 года.
  СССР, верный союзническому долгу и идеям пролетарского интернационализма, оказал помощь монгольскому народу в отражении японской агрессии. В район Халкин-Гола были подтянуты находившиеся на территории МНР части 57-го особого корпуса под командованием комдива Н.В. Фекленко". ( Н.М. Румянцев "Герои Халкин-Гола". стр. 5).
  Долгое время бои шли с переменным успехом. Здесь Сталину надо было так провести конфликт, чтобы как можно сильнее напугать врагов на Востоке. Поэтому советской группировке войск на Халкин-Голе дали все самое лучшее. Например, Жукову дали лучшего штабиста РККА комбрига М.А. Богданова. Именно он, а не Жуков разработал план операции по разгрому японских войск. Военную операцию всегда разрабатывает начальник штаба, на этой должности у Жукова и был Богданов.
  Поначалу воздушные бои в небе над Халкин-Голом советские пилоты часто проигрывали "всухую". К примеру: 22 истребительный авиаполк за два дня (27 и 28 мая) потерял 12 самолетов, не сбив ни одного самолёта врага. Чтобы исправить ситуацию, на Халкин-Гол отправили лучших советских асов. 2-го июня на Халкин-Гол прибыла группа из лучших авиационных техников и летчиков, имевших боевой опыт в небе Китая, Испании и на Хасане. Среди них был 21 герой Советского Союза. На вооружение группировки поступили модернизированные истребители И-16, вооруженные четырьмя пулеметами. Прибыли новые машины И-153 "Чайка". Пригнали полк СБ-2 (59 машин). Прибыли И-16 с ракетным вооружением. Для ночных действий прибыла эскадрилья тяжелых бомбардировщиков ТБ-3. Благодаря принятым мерам ситуация в небе полностью изменилась. "Первый крупный воздушный бой с участием опытных советских летчиков произошел 22 июня. В нем участвовало 95 советских и 120 японских истребителей. Впервые на Халкин-Голе зона боя осталась за советскими летчиками". (Н.М. Румянцев, "Герои Халкин-Гола". , стр. 49).
  15 июля 1939 года 57-й особый корпус Жукова был развернут в 1-ю армейскую группу. Официально армейская группа - это нечто среднее между корпусом и армией. Но даже по официальным данным у Жукова была настоящая полноценная армия. "К началу наступления в 1-ю армейскую группу вошли 57-я, 82-я стрелковые и 36-я мотострелковая дивизии, 7, 8 и 9-я мотобригады, 6-я и 11-я танковые бригады, 5-я стрелково-пулеметная и 212-я воздушно-десантная бригада, 22. 56 и 70-й истребительные, 38, 56 и 150-й бомбардировочные авиационные полки, а также 5, 6 и 8-я кавалерийские дивизии монгольской Народно-революционной армии общей численностью 57 тысяч человек, 498 танков, 385 бронемашин, 542 орудия и миномета, 2255 пулеметов и 515 боевых самолетов. (Там же, стр. 7). Получается: 6 дивизий, 7 бригад, 6 авиаполков. Список частей здесь явно не полный. Не упомянуты многие отдельные части. А численность личного состава армейской группы явно занижена. Ведь в то время только в одной советской стрелковой дивизии было примерно 13 тыс. человек. Только в трёх стрелковых дивизиях должно было быть 39 тыс. человек. От этого конфликта нужно было такое впечатление. Смотрите, мы вроде немного частей бросили в бой, а какой эффект?!! Официально против японских войск воевала армейская группировка, а фактически полноценная армия. Это должно было напугать японцев, чтобы в будущем они не посмели на нас напасть. Тогда удалось произвести нужное впечатление. Даже в тяжелом 1941-ом году Япония не рискнула напасть на нашу страну.
  От конфликта с Польшей требовалось совсем другое впечатление. Нужно было внушить немцам, что Красная Армия слаба. Поэтому многих призывников даже не стали одевать в военную форму. Напоказ немцам вытащили устаревшую технику. Смотрите, мол, и техника у нас дрянь, и формы нету. На немцев это произвело нужное впечатление.
  После разгрома Польши во II Мировой войне наступила патовая ситуация. Германия в состоянии войны с Францией и Англией, надо отправлять войска на запад, а это опасно. Вдруг Сталин ударит в спину. Напасть в октябре на Францию вроде бы выгодно: по ту сторону границы лишь французские части. "Первые две дивизии английского экспедиционного корпуса могли прибыть на континент лишь в первой неделе октября, еще две во второй половине октября. На другие английские дивизии пока не приходилось рассчитывать". (Курт Типпельскирх, "История Второй Мировой войны", М-2001, стр. 48). Чем дольше немцы откладывают свое наступление на запад, тем больше частей формируют французы, и каждый день они строят новые укрепления. Но немцы, почему-то, не спешат поворачиваться к русским спиной.
  "Несмотря на блестящую победу над Польшей, многие из нас испытывали опасения, связанные с широким распространением советской власти на запад". (Меллентин, "Бронированный кулак Вермахта", стр. 23).
  "В то время мы также надеялись, что быстрая победа в Польше окажет определенное политическое воздействие и западные державы удастся склонить к разумному миру. Мы полагали, что Гитлер в противном случае быстро решится начать наступление на запад. К сожалению, обе надежды оказались иллюзорными. Началось то время, которое Черчилль назвал "странной войной". (Гейнц Гудериан, "Воспоминания солдата", стр. 114-115).
  Гитлер понимал: если не ударить по Франции немедленно, союзники накопят силы на франко-германской границе, за англичанами прибудут войска из других стран, и тогда справиться с ним будет намного сложнее. Но опасно отправлять войска на запад, когда на востоке стоят красные орды Сталина, пусть даже если эти орды не имеют формы для солдат. И Сталин решил подтолкнуть Гитлера.
  30 ноября 1939 года Сталин начал дезинформационную войну. Официально дали понять, что цель РККА - советизация Финляндии, то есть фактически захват страны. Но реальная тайная цель у этой войны была другая - ввести в заблуждение весь мир, а главное - фашистов. Нужно было внушить им, что Красная Армия не умеет воевать и не способна захватить даже одну маленькую страну. Сталин начал наступление так, чтобы его провалить. И у Гитлера сложилось впечатление, что Красная Армия не представляет угрозы для тыла Германии. Если бы Сталин одержал в Финляндии убедительную победу, Гитлер бы не решился наступать на Запад.
  "Когда в октябре 1939 года предложения Гитлера о мире были отвергнуты, его первым стремлением было быстро добиться решения силой, предприняв новую молниеносную войну. Он боялся, что с каждым днем отсрочки союзники будут становиться все сильнее; к тому же никто по-настоящему не верил, что наш пакт с Россией будет долговечен. Вслед за ее наступлением в Польше уже последовали оккупация прибалтийских государств; в ноябре Красная Армия начала наступление на Финляндию. Угрожающая тень на Востоке была еще одной причиной для того, чтобы искать победы на Западе". (Меллентин, "Бронированный кулак вермахта", стр. 25).
  Гитлер скрывал от своих генералов, почему он откладывал наступление. В войска шли директивы, что наступление переносится на другой срок, когда приходил этот срок, наступление опять откладывалось. Гитлер тогда даже и не думал идти на запад.
  "Как бы то ни было, ОКХ могло исходить в своих предположениях из того, что Гитлер до этих пор никогда еще, даже после разгрома Польши, не ставил на обсуждение вопрос о наступлении на Западе. ию армии противника.
В этом отношении я получил неопровержимое доказательство зимой 1939/1940 гг. Когда Гитлер в очередной раз отдал приказ о выдвижении в районы сосредоточения для наступления на Западе, ко мне прибыл командующий воздушным флотом, с которым группа армий "А" должна была взаимодействовать, генерал Шперрле и заявил, что его соединения не смогут стартовать с размытых дождями аэродромов. В ответ на мое замечание о том, что за минувшие месяцы было достаточно времени для создания бетонированных стартовых дорожек, Шперрле заявил, что Гитлер в своё время категорически запретил проводить всякие работы, предназначенные для подготовки к наступлению. То же относится, впрочем, и к производству боеприпасов, которое осуществлялось не в том объеме, который был необходим в случае, если бы планировалось наступление на запад". (Эрих фон Манштейн, "Утерянные победы". стр. 32).
  Гитлер реально не планировал нападение на Францию до тех пор, пока не уверовал в слабость Красной Армии. Если бы Сталин не организовал дезинформационную войну, Гитлер бы не двинулся на дальнейшее завоевание Европы. Это можно понять из слов Манштейна, Гитлер даже запретил строить бетонные стартовые дорожки. При подготовке к наступлению, аэродромы строят поближе к границе врага, поближе к фронту. Но если противник опередит вас и нападет первым, очень скоро он захватит ваши аэродромы и будет сам использовать их против вас. Вот поэтому Гитлер и не спешит со строительством. Он еще не решился наступать. Бетонированные аэродромы ему пока ещё не нужны. А вдруг французы ринутся в наступление? Тогда бетонированные стартовые дорожки очень быстро могут достаться им. Вот поэтому лучше их пока не строить. Официально считается, что Гитлер собирался напасть на Францию осенью 1939 года, но якобы из-за непогоды откладывал нападение. На самом деле он тогда ещё не готовил нападение - история со взлетными бетонными дорожками это наглядно доказывает.
  Создалась ситуация, в которой Гитлер и наступать боялся, и помириться с врагами уже не мог. "Гитлер ради достижения соглашения с западными державами не мог восстановить Польшу в старых границах, после того как он уже предоставил ее восточную часть Советам". (Там же, стр. 100). Гитлер попал в ловушку, устроенную товарищем Сталиным. Ему не было хода назад. Теперь он раздумывал, что ему делать? На западную границу он отправляет небольшое количество войск. Основные силы держит в Польше потому, что считает СССР более опасным противником. При этом Гитлер, чтобы скрыть отсутствие планов, внушает своим генералам, что готовит наступление. Язык нужен для того, чтобы скрыть свои мысли и действия. Официально он заявлял, что не будет нарушать нейтралитет Бельгии и Голландии, а сам позже напал на них. Когда Гитлер действительно готовился напасть, он говорил, что нападать не будет. Когда нападать не собирался, делал вид, что готовит наступление.
  Типпельскирх свидетельствует: "Гитлер за период с 9 ноября 1939 года по 20 января 1940 года двенадцать раз откладывал наступление на Запад". ("История Второй Мировой войны", Типпельскирх, стр. 51).Получается 12 раз за 72 дня. В среднем 1 раз за 6 дней.
  Историки вдолбили нам в голову такую легенду: сначала Гитлер отложил нападение на Францию из-за осени, потом из-за зимы, потом из-за весны. Если это так, то Гитлер должен был откладывать своё нападение всего три раза в период с сентября по май 1940 года. Не мог же он отложить наступление в октябре из-за осени на ноябрь. В ноябре же тоже осень. Не мог же он в декабре отложить нападение из-за зимы, например, на 1-е января и потом на 10-е января. Если уж отложил из-за осени, то до зимы. Если из-за зимы, то до весны. Если из-за весны то до лета. Заметьте, что Гитлер не откладывал нападение на Польшу из-за осени. А из-за весны не откладывал оккупацию Чехии и Моравии в марте 1939 года и захват Дании с Норвегией в апреле 1940 года. Да и наступление на Францию он не в июле месяце начал. Если ему нужно было провести наступление зимой, то пожалуйста: 16 декабря 1944 года в Арденнах немцы двинулись вперед, несмотря на зиму, снег, мороз и численный перевес союзников. Потом точно также Гитлер будет откладывать операцию "Морской лев", находя различные предлоги. Все это делалось для того, чтобы сбить с толку противника. А легенда, описанная данными историками, просто копирует басни Гитлера, которыми он вводил в заблуждение своих врагов. К большому стыду этих историков они сами не смогли разобраться, где Гитлер говорил правду, а где врал, чтобы сбить с толку своих врагов.
  "Чем сильнее становились западные державы, тем опаснее становилось положение в Германии, имевшей в тылу такую державу, как Советский Союз". (Манштейн, "Утерянные победы", стр. 102). "Если имелись планы начать наступление на Западе еще осенью 1939 года, то следовало раньше высвободить танковые дивизии, находившиеся в Польше. Но об этом не подумал и Гитлер... Итак, было ясно, что нельзя взять на себя ответственность за начало наступления на Западе до весны 1940 года. То, что при этом можно было выиграть время для ликвидации конфликта политическими средствами, с военной точки зрения было бы желательным, хотя эта точка зрения для Гитлера, после того как в начале октября его предложение о мире было отклонено, не могло играть какой-нибудь роли". (Манштейн "Утерянные победы". стр. 103-104).
  Сначала фашисты не поняли игры Сталина. Посмотрев на его действия в Финляндии, они решили, что Красная Армия небоеспособна. Вот как описывает реакцию фашистов на финскую кампанию Геббельс в своем дневнике.
  11 ноября 1939 года: "Русская армия большой ценности пока не имеет. Плохо руководима и еще хуже оснащена и вооружена. Нам её помощь оружием не нужна. Хорошо только то, что нам не надо вести войну на два фронта".
  14 ноября 1939 года: "У фюрера. Он вновь констатирует катастрофическое состояние русской армии. Ее едва ли можно использовать для боевых действий. Отсюда, видно, и такое упорство финнов".
  22 декабря 1939 года: "Днем у фюрера. Русские не продвигаются в Финляндии ни на шаг. Что ж, это хорошо, ибо таким образом они пока заняты".
  29 декабря 1939 года: "Россия остается Россией, кто бы ей не правил. Мы можем радоваться, что у Москвы руки заняты. Распространение большевизма на Западную Европу мы сумеем не допустить".
  Обратите внимание, до советско-финской войны фашисты боятся советизации Европы, а уже под Новый год этот страх пропал.
  7 января 1940 года: "Русские крепко завязли в Финляндии".
  19 января 1940 года: "Русские совсем застряли в Финляндии при этих сибирских морозах. Второго фронта в обозримое время бояться не приходится".
  23 января 1940 года: "Боевая ценность Москвы весьма незначительна".
  8 марта 1940 года: "Нападение на наш западный вал полностью исключено. На это враг никогда и не рассчитывал. Считал, что мы прочно завязнем в Польше, делая ставку на внутреннюю революцию, переоценивая блокаду и т.д. И в остальном тоже - никакого ясного представления о войне". (цитаты взяты из отрывков дневников Геббельса опубликованных в книге "Откровения и признания".) Германское командование и до войны невысоко оценивало боевые способности Советской России, но побаивалась её участия в коалиционной войне против Германии на стороне Британии и Франции. После советско-финской войны страх прошёл.
  А Шпеер описывает те события так: "В октябре я узнал от Ханке, как он докладывал Гитлеру, что при встрече немецких и советских войск на демаркационной линии в Польше все могли увидеть, насколько скудно, можно даже сказать, бедно, вооружена Красная Армия. Другие офицеры подтвердили это наблюдение, а Гитлер с величайшим вниманием выслушал и принял к сведению. Ибо после этого мы неоднократно слышали, как он снова и снова комментирует полученные сведения, считая их признаками военной слабости или недостатком организационных талантов. А вскоре его убеждение было подкреплено сведениями о срыве советского наступления против Финляндии". (Шпеер, "Воспоминания", стр. 233-234).
  Планируя нападение на Францию, Гитлер понимает, что все силы надо бросить на запад, он обсуждает эту проблему с Гальдером: "Гитлер начинает возбужденно мерить нервными шагами огромный кабинет. "Семь дивизий! Смешно! А если кремлевский людоед всадит нам топор в затылок?" "Он не сделает этого!" "Почему? Он способен на любую подлость и преступление". "Нет, мой фюрер. Советы сейчас не способны предпринять крупномасштабные военные акции. Они слишком истекли кровью в борьбе с доблестными финнами. Они реорганизуют армию. У них много дел". (И. Бунич, "Операция "Гроза" или ошибка в третьем знаке", стр. 156, Киев, 1998 г., изд. АСК).
  Вот он результат советско-финской дезинформационной войны - ошибочное впечатление о силе советских вооружённых силах. Сталин внушил своим врагам не только то, что Красная Армия слаба, но и то, что она истекла кровью, понеся большие потери в боях с финнами. В результате финской кампании на Западе родился "миф о колосе на глиняных ногах". Основываясь на своих ошибочных выводах, немцы с легкостью приняли сначала решение о нападении на Норвегию, Францию, а потом и на СССР. Нападение застало Красную Армию в последние дни подготовки к нападению на Европу, в самый неудобный момент. Красная Армия, готовившаяся к завоеванию Европы, оказалась не готовой оборонять свою страну и понесла большие потери в первые недели войны. Немцам казалось, что они сделали правильные выводы о боеспособности советских вооружённых сил. Но скоро пошли неудачи. Немецкое командование поняло, что летом 1941-го года им просто повезло. Столкнувшись в боях с Красной Армией зимой 1941-42 гг. германские стратеги прозрели и изменили своё отношение к Красной Армии.
  Прозрел и Гитлер: "Вся война с Финляндией в 1940 - равно как и вступление русских в Польшу с устаревшими танками и вооружением и одетыми не по форме солдатами - это ни что иное, как грандиозная кампания по дезинформации, поскольку Россия в свое время располагала вооружениями, которые делали ее наряду с Германией и Японией мировой державой". (12 апреля 1942 года, "Застольные разговоры Гитлера).
  На западе многие думают о советско-финской войне точно также как и Гитлер. Это убеждение достаточно широко распространено, несмотря на усилия националистов всех мастей. "По сей день не изжито мнение, что Сталин намеренно бросил против Финляндии слабые и плохо экипированные войска, с целью ввести в заблуждение Германию". (Пауль Карель, "Восточный фронт. Книга 1. Гитлер идет на Восток", стр. 189). В Германии не могут изжить убеждение, что русские прикинулись беспомощными дураками. А у нас все наоборот: о том, что война была дезинформационной - ни слова.
  Но вернемся к событиям той войны. После советско-финской кампании Гитлер решился действовать против своих врагов на западе. Сначала ударил по Дании и Норвегии. Потом по Бельгии, Голландии, Люксембургу и Франции. В войну вступила Италия. Война разгоралась. И Гитлер возможно бы забыл, что за его спиной Сталин точит топор мировой революции, но Сталин совершил роковую ошибку - захват Бессарабии и Буковины. Эта ошибка и угробила весь эффект от дезинформационной войны в Финляндии.
  Основным поставщиком нефти в Германию была Румыния. Минимальная потребность Германии в 1941 году - 20 млн. тонн. Из Австрии, Чехословакии, Франции, Венгрии и Польши в 1941 году было получено 1,3 миллиона тонн. В самой Германии в этом же году было произведено 4,1 млн. тонн горючего. Эти источники удовлетворяли потребность Германии на четверть. Вся остальная нефть поступала из Румынии. Но и румынской нефти не хватало, и Сталин до 22 июня 1941 г. поставлял в Германию нефть.
  Планируя войну с Гитлером, Сталин понимал, как важна румынская нефть для Германии. И поэтому главный удар он хотел нанести по ней. В 1940 году он решил приблизиться к румынским месторождениям нефти и отобрал у Румынии Бессарабию и Северную Буковину. Кроме этого Сталин установил советскую власть в Прибалтике. Это тоже обеспокоило Гитлера.
  "В середине июня 1940 года вся Литва, в том числе и её, входившая в сферу германских интересов, часть, была без всякого предварительного извещения имперского правительства занята Советским Союзом. Вскоре то же самое произошло с Латвией и Эстонией. И наконец, 3, 5 и 6 августа 1940 года Эстония, Латвия и Литва решением Верховного Совета СССР были включены в состав Советского Союза в качестве союзных республик. Экономические соглашения Германии с этими государствами, которые согласно итогам московских переговоров не должны были понести никакого ущерба, были советским правительством ликвидированы в одностороннем порядке.
  К концу французской кампании, 23 июня 1940 года в Берлин поступила телеграмма нашего посла в Москве: Советский Союз намерен в ближайшие дни оккупировать румынскую провинцию, Бессарабию, а нас собирается лишь известить о том. Одновременно до фюрера дошел вопль румынского короля о помощи: тот просил у него совета в связи с предъявленным ему русским ультиматумом. Адольф Гитлер был тогда поражен быстрым русским наступлением без предварительной консультации с нами. Но, выполняя принятые нами в Москве обязательства, он порекомендовал румынскому королю не сопротивляться оккупации. Румынское правительство согласилось на требование Советского Союза, попросив лишь дать ему достаточный срок для эвакуации этой большой области. Тогда Советский Союз предъявил новый ультиматум и, не дожидаясь срока его истечения, начал захват Буковины и прилегающей к ней части Бессарабии и Дуная. То, что при этом подлежала оккупации преимущественно населенная немцами Северная Буковина, исконная земля австрийской короны, особенно ошеломила Гитлера. Он воспринял этот шаг Сталина как признак натиска на Запад.
  Ранней осенью 1940 года фюрер получил сообщение об усиливающейся концентрации советско-русских войск вдоль границы Восточной Пруссии. Согласно этому сообщению, только перед Восточной Пруссией были сосредоточены 22 советские дивизии, затем крупные группировки войск в восточной части Польши, а также 30 русских корпусов в Бессарабии. После окончания французской кампании Гитлер в первый раз сообщил мне о таких симптомах необычного развертывания вооруженных сил против всё еще дружественного государства". ( "Откровения и признания". Стр.26-27 цитата из пролога к книги, автор пролога Йоахим фон Риббентроп)
  Все эти действия и напугали Гитлера. Именно после этого он отдал приказ начать разработку плана войны против СССР. Если бы Сталин не отобрал у Румынии часть её территории и действовал бы в Прибалтике более дипломатично, согласовывая свои действия по дележу Европы с Германией, не нарушая, ранее принятых с ней договоров и соглашений, Гитлер бы отправил свои войска в английские и французские колонии. А так он пошел на перемирие с Францией и начал готовиться к войне с СССР.
  "С другой стороны, Россия в своем давлении на Румынию, вне всякого сомнения, выходила за рамки своего права.
  Крупная концентрация советских войск в Бессарабии вызвала у Адольфа Гитлера серьезные опасения и с точки зрения дальнейшего ведения войны против Англии: мы ни при каких обстоятельствах не могли отказаться от жизненно важной для нас румынской нефти. Продвинься здесь Россия дальше, и мы оказались бы в дальнейшем ведении войны зависящими от доброй воли Сталина.
  Такие перспективы, естественно, должны были пробуждать у Гитлера недоверие к русской политике. Во время одной нашей беседы в Мюнхене, он сказал мне, что со своей стороны обдумает военные меры, ибо не хочет быть застигнутым Востоком врасплох". ( "Откровения и признания". стр. 28 пролог автор: Й. Риббентроп).
  Сталин допустил довольно грубую ошибку: нагрубил своему заклятому другу в тот момент, когда этого делать было никак нельзя. Вдобавок он занес свой нож над нефтяной аортой Германии. Тут Гитлер и понял, откуда исходит главная для него угроза. А после этого сталинские дипломаты стали совершать одну ошибку за другой. Они грубо вели переговоры, явно показывая свое намерение продолжать экспансию на запад.
  "Визит Молотова в Берлин (12-13 ноября 1940 г. - сост.) не стоял под счастливой звездой, как я того желал. Молотов весьма энергично потребовал свободу рук для советского правительства в Финляндии. Гитлер же перед беседой с Молотовым не обрисовал мне подробнее свою позицию в финляндском вопросе. В этом вопросе Молотов был прав. Но фюрер не хотел отдавать Финляндию; при этом он, вероятно, считал, что не может отказаться от финского никеля. Дело дошло до весьма упорных дискуссий, в заключение которых Гитлер просил Молотова в этом вопросе пойти ему навстречу.
  Молотов больше не настаивал, а перешел к вопросу о Балканах, выразив русское недовольство гарантией, данной Германией Румынии... От этих бесед с Молотовым у Гитлера окончательно сложилось впечатление о серьезном русском стремлении на Запад". (Там же, стр. 29).
  "То, что Молотов в ходе наших переговоров бросил реплику на счет русской заинтересованности в выходе из Балтийского моря в Северное, лишь подчеркнуло ощущавшееся Гитлером русское стремление на Запад". (Там же, стр. 30).
  "Так как Молотов уже на следующий день должен был возвращаться, никакой возможности продолжить беседы не имелось. Визит закончился охлаждением отношений..." (Там же, стр. 30).
  В общем советские дипломаты своими деяниями угробили весь эффект от советско-финской дезинформационной войны. Гитлер верил в то, что Красная Армия слаба, но он уже понимал, что русские хотят захватить Европу. Он помнил, что Румыния не Финляндия, и она не устоит перед агрессией с востока. Считая Красную Армию слабым противником, он с легкостью решился напасть на СССР. Готовя планы войны, немцы пытались разрешить проблему дипломатическим путем. Они пытались направить агрессию Сталина на юг, обещая ему всевозможную помощь, пытались заключить союз для совместных действий против Англии. Советские дипломаты вместо того, чтобы симулировать заинтересованность в этих предложениях и ввести, таким образом в заблуждение немецкую сторону, различными путями сорвали переговоры по этим вопросам. Кстати, обе стороны это подтверждают.
  "В конечном итоге Молотов пообещал мне поговорить о русском вступлении в пакт Трех держав со Сталиным. Одновременно я дал Молотову согласие еще раз обсудить с фюрером германо-русские отношения, чтобы найти выход из сложившихся трудностей... После отъезда Молотова, переговоры о присоединении Советского Союза к пакту Трех держав были возобновлены по дипломатическому пути через германское посольство в Москве... Надо предпринять попытку сделать из пакта Трех держав пакт Четырех с участием России. Если нам это удастся, мы окажемся в благоприятной позиции..." (Там же, стр. 30).
  "18 октября Гитлер направил Сталину письмо, в котором демагогически оправдывал как заключение пакта, так и сосредоточение войск, и подготовку плацдармов в Финляндии и Румынии требованиями военной необходимости. Он обратился к правительству СССР с коварным предложением: совместно с Германией, Италией и Японией произвести "размежевание их интересов". Гитлер пригласил Председателя Совет Народных Комиссаров СССР М. Молотова в Берлин". (Анфилов, "Незабываемый сорок первый", стр. 45).
  "Информируя об итогах переговоров полпреда в Англии И.М. Майского, Молотов 17 ноября сообщал ему: "Немцы и японцы, как видно, очень хотели бы толкнуть нас в сторону Персидского залива и Индии. Мы отклонили обсуждение этого вопроса, так как считаем такие советы со стороны Германии неуместными". (Там же, стр. 48). Советский Союз попросту торговался, а каждая из воюющих сторон пыталась перетянуть его на свою сторону. Вот здесь Молотов совершил элементарную и очень грубую для дипломата ошибку, которая очень дорого обошлась советскому государству. Молотов резко отклонил немецкие предложения и в результате немцы поняли, что у них просто не осталось выбора и что им предстоит война с СССР, вопрос состоял только в том, по чьему сценарию начнётся эта война. Гитлеровское руководство понимало, что нельзя допустить того, чтобы война началась по сценарию "кремлёвского людоеда", поэтому оно решило начать войну по своему сценарию. Действия Сталина в Финляндии внушили им впечатление о слабости Красной Армии, из-за этого они с лёгкостью решились на войну с Советским Союзом. Начать своё наступление на СССР подтолкнуло и понимание того, что оборонять Румынию от советского нападения немцы просто физически не смогут.
  Летом 1940 года у Сталина было несколько вариантов действий. Первый вариант - ничего не делать и ждать. Пусть Гитлер воюет, не опасаясь удара в спину, пусть его войска уйдут подальше. Пусть уйдут в Южную Францию, высадятся в Англии и в её колониях. Когда это произойдет, германской армии в Европе вообще не будет, останутся лишь оккупационные силы. И если ударить по Европе, то и воевать будет просто не с кем.
  Второй вариант: вместо Бессарабии и Буковины захватить всю Румынию и самим прекратить поставки горючего в Германию под благовидным предлогом. У фашистов много техники. Значит, запасы горючего быстро кончатся. Значит, наступление во Франции быстро остановится. После этого Красная Армия сможет спокойно приступить к захвату других стран Европы, начиная с Германии.
  Третий вариант: начать наступление в июне 1940 года по всей границе с Европой, ударить сразу по всем странам. На границе с СССР в Польше и Словакии, Гитлер оставил десять слабо обученных и плохо вооруженных дивизий. В Румынии немецких войск нет, значит, сопротивляться будет некому. Разбомбить нефтяные промыслы можно в первый день войны. А через неделю боев их уже можно будет захватить. Без нефти Германия обречена на поражение.
  При любом из этих вариантов можно было легко установить в Европе коммунистический режим. В любом случае нужно было вести себя на переговорах с немцами вежливо. И если уж хотел Сталин захватить Бессарабию и Буковину заранее, перед операцией по захвату всей Европы, то следовало отложить это хотя бы на полгода. За это время войска Гитлера ушли бы в Африку, на Ближний Восток, возможно даже высадились бы на Британских островах. Тогда на подготовку к нападению на СССР у них бы и времени ушло больше. И с превентивным ударом они бы опоздали.
  Сталин в 1940 году проводил тайную мобилизацию, чтобы оправдать увеличение армии, ему нужно было провести какой-нибудь военный конфликт. Но ведь не обязательно было проводить его с Румынией. Можно было к примеру с Турцией поконфликтовать. Сделать вид, что Сталин хочет направить свою агрессию на юг (кстати, германские дипломаты сами предлагали советским коллегам направить красную агрессию на юг). И причину для конфликта можно было легко найти. Часть турецкой земли раньше принадлежала царской России. Вот вокруг вопроса о реставрации границ можно было поспорить, поссориться и найти повод для войны. С Турцией можно было тоже в поддавки поиграть - симулировать неспособность воевать в горах, создать трудности для своих же войск, отправить их в бой без одежды и автоматов, без необходимого в горах снаряжения. При желании можно было легко организовать свои поражения.
  Вместо этого Сталин ударил по Румынии, захватил Бессарабию и Северную Буковину. Он прошел половину пути до нефтяных месторождений в Плоешти и этим напугал Гитлера. А Гитлер напав на СССР, похоронил все планы Сталина на мировую революцию. При игре в шахматы игроки приносят в жертву пешки и фигуры, чтобы получить инициативу и выиграть партию. В финской кампании Сталин принёс в жертву престиж Красной Армии и целый ряд соединений. Но из-за политических ошибок Сталин не сумел разыграть финский гамбит до конца.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"