Федор окинул взглядом участок и так как его глаза ни на чем предрассудительном не остановились, направился в дом. А вот в комнате он увидел такое, что застыл, как вкопанный.
На кровати стоящей у окна сидели три женщины, странного вида, и, насколько мог понять Федор, пряли.
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком
Продекламировал Федор, совершенно не ручаясь за точность воспроизведения. Женщины промолчали, продолжая делать своё дело. Федор, приглядевшись, понял, что в них было странным.
Что они были похожи, странным не являлось, и очевидно говорило об их родственных узах. Странными были их огромные головы и длиннющие руки. "Словно гориллы собрались на Хэлуин, и надели на головы тыквы", - подумал Федор.
"А ты думаешь, раз трусов не видно, то их можно одевать наизнанку и задом наперед", - услышал Федор, очевидно ответ на его мысль. Вот только кто из них это сказал, он не понял.
"Похоже, гости ещё те, - подумал Федор и спросил. - А что вы тут делаете?"
"Жизнь твою прядем", - сказала средняя из сидящих женщин. "Вот она определяет, сколько у тебя будет бед и огорчений", продолжила средняя женщина, показывая рукой на женщину справа. "А она, сколько счастья и радости", - сообщила далее всё та же женщина, представляя женщину слева.
Обе женщины протянули средней свои нити. Та сложила их вместе и сказала: "А у тебя всего будет поровну".
"Чего?" - не понял Федор.
"Счастья и несчастья, - объяснила средняя женщина и продолжила. - А вот жизнь у тебя коротковата".
"Пойдем мы", - сказали крайние женщины и растаяли в воздухе.
"А подлиннее её нельзя сделать?" - спросил Федор.
"Было бы из чего".
"А где это чего находится?"
"А кругом. Сколько ко мне в руки попадет, такая и нить будет".
"А может ещё половить?"
"Я не ловлю, а пряду. Но если ты замену пряже найдешь, я длиннее нить спряду".
"А домовой где?" - вдруг невпопад спросил Федор.
"Я его отправила на двор, чтобы не мешал серьёзным делом заниматься".
Бурча про себя: "И где ты двор нашла", Федор пошел на улицу.
У крыльца скрестив руки на животе, стоял Домовой, а рядом сидело совсем уж чудное существо. "Слушай, а где ты был? - спросил Федор у Домового. - Я ведь участок оглядел, прежде чем в дом войти. Вот и тогда, я упырей не видел, когда входил в дом, только когда вышел".
"Так если бы ты их увидел сразу, глядишь и до дома не дошел бы. Какой им от этого резон. Нужно чтобы ты в их компанию попал, как у охотников, зверь должен попасть в засаду".
"Понятно значит, ты меня ждал, когда я в твою засаду попаду".
"Нет тут по-другому. Ты когда в дом входил обо мне не думал, вот я тебе и не показался, а когда выходил обо мне вспомнил, вот я тебе и показался".
"А где твоя жена?" - спросил Федор.
"Погостить ушла".
Федор наклонился к Домовому и прошептал: "А этот не из Чернобыля случайно?"
"Нет. Он с огорода. Огородник он. А ежели бы у тебя был сад, то он садовником бы был, а ежели бы ты цветы растил, то он был бы цветником", - сообщил Домовой.
"Цветами занимается не цветник, а цветочник. Если я устроил бы на участке газон, то он стал бы газонщиком. Вообще то и цветами, и газонами всё тот же садовник занимается", - закончил свои изыскания в области словообразования Федор.
"Хорошо, пусть садовник", - согласился Домовой.
"Что-то я о таком персонаже в русской мифологии не слышал. Может, конечно, я не шибко в ней силен", - сбавил под конец тирады свой пыл Федор.
"А он не из русской мифологии. Когда у людей появились вот такие участки. А поля стали зарастать кустами, а потом лесом. Эту территорию".
Но тут в рассказ Домового вклинился Огородник, а может садовник: "То, что лесом поросло, прибрал к рукам Леший, а Полевик решил компенсировать потерю, прибрав к рукам садоводческие товарищества. Из-за этого у него возник конфликт с Домовым. Полевик убеждал Домового, что на них никто из компании Домового не подходит. Овинник в овине или в сарае, Банник в бане и Дворовому здесь делать нечего, двора-то нет. Значит, садовые участки нужно отдать ему Полевому. На поле рожь, овес растет, картошку, капусту сажают, а есть поля земляничные и цветочные. А это тоже поля, только поменьше.
Ему говорят, что раньше-то этих полей не было. А он говорит, значит, вы их хотите Лешему отдать, а ведь они у болот отвоеваны, тогда на них надо Водяного пустит.
Домовому такие соседи уж точно были не нужны. И тогда компания создала меня и сделала хозяином этих земель".
"Что-то я тебе раньше не видел", - решил притормозить рассказ Огородника Федор.
"Так ведь ты меня не знал, а мне что лишний раз глаза мозолить. Тебе ведь мой вид не шибко нравиться. Но когда меня создатели больше думали о том, что куда пригодится. А в качестве образцов взяли обитателей садов и огородов. Вот внешне я на жабу похож так. Ног у меня три пары, как у насекомых, крылья, как у летучей мыши, хвост, как змеиное тело. Я могу и прыгать, и летать, а на хвосте я могу над землей приподняться и всё вокруг обозреть, а могу хвостом поработать и так хватить, что мало не покажется.
Ещё у меня глаза на ножках могут приподняться и каждым глазом всё кругом осмотреть, причем один в одну, другой в другую сторону может смотреть, а могут и в одну сторону уставиться. Челюсть у меня выдвижная, а под ней, как мешок кожа может растягиваться".
"У пеликана также, вот только у него не челюсти, а клюв большой, а под ним тоже мешок. Он его рыбой набивает", - вдруг решил прокомментировать Федор.
"А ещё я могу цвет кожи менять под цвет той поверхности, на которой стою", - продолжил изложение своих достоинств Огородник.
"Как хамелеон", - добавил Федор.
"Шесть моих ног предназначены для разных дел. На задних я могу ходить как человек и прыгать как лягушка. Средние могут превращаться в любой садовый инструмент, хочешь вилы, хочешь топор".
"Ты что ими что-то делаешь?"
"Почему хорошему хозяину не подсобить. А передние - это как руки у человека".
"Прямо, как Шива".
"Какая Шива?"
"Это такое многорукое индийское божество. Я смотрю у тебя столько достоинств, а недостатки есть?"
"А это, как посмотреть, и недостатки могут достоинствами стать".
"Ты мне лучше скажи, что тебе Мокошь сказала", - спросил Домовой.
"Да почти ничего не сказала. Показала только, что нить моей жизни короткая, но можно её удлинить, если найдется из чего её допрясть".
"Ясно. Нужно или найти из чего нить допрясть, или кто убедит Мокошь сделать это".
"А ты думаешь, она специально не хочет длиннее нить прясть?"
"Да кто же их знает, не хочет она или не может. Это не нашего ранга дело".
"Наверно нужно обратиться к другим богам или богиням, которые связаны с судьбой людей. Ну, могут определить, сколько и как человек проживет".
"Это и гадалки могут. А тебе нужно тех, кто, как и Мокошь прядет нить человеческой жизни".
"Нужно проконсультироваться. У меня на этот раз мобильник при себе и номер этого товарища есть. Сейчас позвоню".
"Николай, здравствуй. Ты не мог бы в интернете глянуть, какие боги прядут нить человеческой жизни. Вот у нас это Мокошь, а у других народов есть такие же или наподобие". ... "Хорошо. Я подожду".
"А ещё я могу с другими огородниками общаться без всяких телефонов", - решил и дальше информировать Федора Огородник.
Федор хотел ответить, но зазвонил мобильный телефон.
"Да". ... "Есть". ... "Греческие и немецкие. Ну, счастливо. И извини за беспокойство". ... "Тогда это вопрос. Что-то мне кажется, что сегодня это не последний звонок". ... "Ладно".
"Вот товарищ говорит, что похожие боги есть в греческой и германской мифологии", - сообщил Федор полученную информацию.
Домовой молчал, и Огородник тоже почему-то не выдавал информацию.
Федора осенило, и он обратился к Огороднику: "Слушай, ты говоришь, что можешь общаться со своими. Свяжись с Грецией и спроси".
"А Греция это где?" - глядя то на Федора, то на Домового, спросил Огородник.
"Идея не совсем удачная, - сказал Домовой. - В Греции нет огородников, да и домовые отсутствуют".
"Понятно, у них там своя епархия. А может, ты туда слетаешь", - выдал новую идею Федор.
"Слетать то он сможет, вот только, будет ли столько ждать Мокошь", - отверг и эту идею Домовой.
"А ещё я могу мгновенно попасть туда, где была произведена какая-то вещь, если эту вещь съем", - вновь начал выдавать информацию Огородник.
"Чего?" - хором спросили Федор и Домовой.
"Вы меня к Перуну водили?" - начал, похоже, издалека Огородник.
"Да, - ответил Домовой, - Нужно же было утвердить твоё существование".
"Так вот он сказал, что я хорош, но мне нужно добавить волшебства. Он мне сделал так, что если я съем какую-то вещь из другой местности, ну например, вы говорили про Грецию, то я туда попаду. Но нужна греческая вещь".
Федор и Домовой переглянулись, и Федор отправился в дом.
"Блин, - начал он, рассуждать вслух. - Знал бы, что так повернется, купил бы бутылку немецкого пива. Правда могло бы оказаться, что заявленное, как немецкое, оно было произведено в Москве или Питере". Федор повел глазами по комнате и его взгляд замер на трельяже. На нем стояло несколько баночек с косметикой. "Может тут, что есть", - подумал Петр и присел, чтобы лучше разглядеть косметические богатства жены.
Косметика была российская, но вот на крайней баночке надписи были, похоже, на английском языке. Из всего там написанного Федор понял только слово море.
"Что это за морепродукт", - пробормотал Федор. Тут он вспомнил, как жена хвасталась, что купила косметику, произведенную из продуктов Мертвого моря.
"И где это Мертвое море? - начал Федор и продолжил. - Так это же Израиль. А что у нас в Израиле есть?"
"Ты это с собой разговариваешь?" - спросила Мокошь.
"Да нет, это я так", - ответил Федор и вышел на улицу.
"Нашел какие-нибудь продукты?" - спросил Домовой.
"Нет ничего", - сказал Федор и отвел руку в сторону.
"А это что?" - спросил Домовой, указывая на баночку, которую Федор машинально принес с собой.
"Что? Да косметика из Израиля", - ответил Федор.
"А Израиль - это земля обетованная?" - снова спросил Домовой.
"Ну да. Туда помню, из нашего класса рванули Мишка, потом Славка у него жена еврейка", - ударился в воспоминания Федор.
"Там Мария родила Христа?" - спросил Домовой, явно озадаченный своей идеей.
"Ну да. Там все события Нового Завета происходят, да и многие из Старого Завета. Вообще многие библейские события там происходят".
"Нам многие не нужны. Нам нужна Мария".
"Зачем?"
"Мария может приказать Мокоши".
"Чего это, Мокошь - языческая богиня, должна слушать богоматерь?"
"Ты что не знаешь, что в России образ Мокоши слился с образом святой Параскевы Пятницы. Поэтому святая должна послушать Марию. Даже не так. Женщина с женщиной скорее найдут общий язык".
"Понятно. Значит, ты считаешь, что Мария убедит Мокошь сделать нить длиннее?"
"Да. Давай баночку Огороднику, и он попадет туда".
"Куда?" - спросил Огородник.
"Туда где была Мария и приведешь сюда", - ответил Домовой.
"А где она была?"
"Точно говорят, что один может задать такой вопрос, что и семеро не ответят. Откуда я знаю, где была Мария".
"Так погодите, я сейчас позвоню и уточню", - сказал Федор.
"Николай это опять я. Ты не можешь узнать, где жила на протяжении жизни дева Мария". ... "Да она". ... "Чего меня из язычества в православие потянуло. Ну, мы вроде, как православные". ... "Хорошо. Жду".
"А ты уверен, что она мне поможет?" - спросил Федор Домового.
"Наверно. Вы же в их храмы ходите"
"В церкви", - не то переспросил, не то поправил Федор.
Зазвенел мобильный телефон. Тут небольшая вольность, давайте послушаем их обоих.
"Жила она в отличие от остальных апостолов в основном на территории Израиля", - начал свой рассказ Николай.
"А конкретнее нельзя?" - спросил Федор.
"Детство её прошло в Иерусалиме. Она жила при храме до четырнадцати лет точно, а после рождения Христа, бежала в Египет, поселилась, а Назарете, она сопровождала Христа. Во всяком случае, она упоминается среди тех, кто был с Христом в Кане Галийском".
"Понятно. Трудно сказать, где она находилась в какой-то конкретный момент времени. Кроме, пожалуй, распятия", - внес свою лепту в рассказ Николая Федор.
"Да. Теперь о привязке во времени. Я тут недавно книгу полистал английских авторов. Если ты помнишь при рождении Христа, появилась Вифлеемская звезда. Так вот они доказывают, что это была комета Галлея, а её появление во времени точно известно. Отсюда Христос родился на шестой год до нашей эры, а Мария за двадцать лет. И еще, кстати, появление этой же кометы могло быть связано с чудесами, происходившими во время завоеваний Иисуса Навина: падение Иерихона, помнишь трубы иерихонские, переход через Иордан, уничтожение амморитов, тогда даже солнце остановилось и за такой долгий день их добили. Всё это связано с кометой и объяснимо с вполне научной точки зрения. Например, стены Иерихона рухнули от землетрясения".
"А я слышал, что их подкопали", вставил свою версию Федор.
"Откуда ты знаешь?"
"Да понимаешь, меня туда Перун перенес и показал, как они рухнули".
"Про подкоп я у поляка читал. Как же его, а Косидовский".
"Что ты хочешь сказать, что Перун читал Косидовского, а потом мне пересказал. Я же тебе говорю, что он мне в натуре всё показал".
"Он тебе подкоп показал? Так Перун это наш славянский бог".
"Ну да".
"Так что ему стоило, никуда тебя не перемещая, просто представить тебе, что ты всё это видишь?"
"В принципе возможно. Но почему он изобразил то, что у поляка написано?"
"А ему поляки ближе, они же к славянам относятся, чем британцы. Но мы отвлеклись, я тебе об остановке солнца хотел рассказать, да боюсь, у меня деньги на мобильнике кончатся. Пока".
"Что трудно сказать, где она было", - спросил Домовой.
"Да нет. С двадцатого по шестой год до нашей эры она была в Иерусалиме в храме, а потом ей пришлось довольно часто менять место жительства", - сообщил Федор.
"Тогда так, - начал Домовой и повернулся к Огороднику. - Ты берешь эту баночку и идешь с ней через переход туда, а там ешь содержимое, только не всё, при этом думаешь, куда тебе нужно попасть. Ещё попробуй думать, кто тебе нужен. Там ты находишь Марию и с ней перемещаешься сюда. А для этого что-то возьми отсюда. Здесь мы с ней поговорим. Она с Мокошью поговорит. А потом ты её обратно отправишь. Понятно".
"Да. А чего с собой взять, чтобы обратно попасть?"
"Да что хочешь. Вон моркови нарви".
Огородник вытащил из грядки пучок моркови и отправился к входу в иной мир. "Слушай. - Спросил Федор, - а чего он в сказку пошел?"
"Да там, куда хочешь можно попасть, только нужно знать как. Он знает, уже пользовался этим переходом".
"А зачем ему косметика, раз через переход можно попасть куда угодно?"
"Нет. Через переход можно попасть в сказку, или легенду, или параллельные миры, или в прошлое, или в будущее. Но попасть там, в определенное место, а вот уж с этого места можно добраться до других мест в тех мирах".
"Понятно".
Посидели молча.
"А что ты про Перуна говорил? Думаешь, он тебе поможет?"
"Да это Николай мне один вопрос разъяснял, вот и вспомнили про Перуна. А тут он мне вряд ли поможет. В прошлый раз не помог".
"Да не хочет он почему-то помогать".
"Думаешь, не хочет, а может, не может, а кому хочется в таком сознаваться".
На крыльцо дома вышел Огородник и доложил: "Всё. Мария доставлена".
"Погоди, а как ты в дом попал, мимо нас?" - спросил Домовой.
"Как морковь съел, так и попал".
"И чего она делает у Мокоши?"
"Она её рассказывает, что делала в храме, а Мокошь её по голове гладит".
"Кого гладит? - переспросил Домовой. - Что всё не так. Мы как говорили. Ты Марию сюда приводишь. Мы с ней поговорим, она с Мокошью. Сейчас же Мария вообще не знает, зачем сюда попала. А она, кстати, Мокоши не испугалась?"
"Нет. Мокошь, как нас увидела, сразу преобразилась, как я".
"А ты как преобразился?" - решил уточнить Домовой.
"Я был в таком белом платье и с крыльями, только они были как у птиц с перьями".
"Ангелом стал", - подвел итог Федор.
"Да точно им. А Мария знает, зачем здесь, я её обещал угостить более интересными плодами, чем морковь".
"Ты её морковь дал?" - переспросил Домовой.
"Да. Надо же было её чем-то заинтересовать".
Погоди. Мокошь её по голове гладит, она у тебя морковь съела. Сколько ей лет?" - наконец дошел до сути Домовой.
"Да я точно не скажу, наверно лет пять, может шесть".
"Час от часу не легче. Ты её для чего привел, чтобы накормить, а Мокошь её приласкала. А как же с Федором?"
На крыльцо вышла статная девушка в красном одеянии с лицом можно сказать сказочной красоты. Федору припомнились пять посетительниц.
"Отправляй девочку обратно" - сказала она огороднику.
"Я сейчас. У вас есть что-то, куда можно положить?"
"У меня файл есть", - сообщил Федор и достал его из кармана.
"Хороший пакет", - сказал Огородник и отправился в обход по участку. Он набрал в файл клубнику, крыжовник, войлочную вишню и даже где-то отыскал малину.
"Это ей понравится", - сказал Огородник и вошел в дом.
"Я пока к вам от Марии шла, немного добавила. Правда, соединение получилось толще. Наверно тут у тебя что-то случится", - сказала Мокошь и протянула Федору нить. Верх нити, как и раньше, был белый, а вот ниже стал золотистым. Мокошь добавила нить волосами Марии.
"Погладила я её. Сирота, как и я. Пора мне", - сказала преобразившаяся Мокошь и исчезла. Зато вместо неё из дома вышел огородник.
"Я забыл на обратный путь чего-нибудь взять, но девочка добрая дала мне клубничину".
"А как вы с ней разговаривали?" - спросил Федор.
"Да как с тобой. Мысленно", - объяснил Домовой.
У Федора заиграл мобильный телефон.
"Да. Николай". ... "Нет, не помешал. Гости уже разошлись или уж не знаю, как сказать. Короче отсутствуют". ... "У меня как дела? Нормально. Мне, похоже, жизнь в два раза увеличили. Я тебе же говорил о Мокоши. Слушай, а у тебя денег же на мобильном мало". ... "С домашнего звонишь. Понятно". ... "А так вот. Мокошь мне спряла короткую нить, а благодаря волосам мари увеличила её длину". ... "Почему выдернула?" ... "Нет, она её по голове гладила, и волосы у неё в руке остались". ... "Да нет, она ещё маленькая была, поэтому, наверно и согласилась к нам попасть". ... "Из храма иерусалимского", ... "Нет не сама. За ней специально отправился, ну этот посыльный". ... "Все равно говоришь нить с волосами вещь ценная". ... "Так священники не поверят, что это её волосы, как я это докажу". ... "Думаешь, чудеса будут происходить?" ... "Может быть, только у меня от этих чудес голова кругом идет". ... "Ладно. До свидания".
"Всё ребята я пошел спать, - сказал Федор и вошел на крыльцо, но остановился и, оглянувшись, спросил. - А чей образ она приняла?"
"Параскевы Пятницы", - ответил Домовой.
"А сегодня же пятница. Понятно", - пробормотал Федор и вошёл в дом. Домовой и Огородник переглянулись.
Федор, подойдя к кровати, начал снимать штаны. "Черт", - вырвалось у него. Трусы действительно были одеты задом наперед и вывернуты наизнанку.
В поле стояли двое, казалось, они с прошлого раза никуда не уходили.
"Что же он теперь от нас отойдет", - сказал старик с золотой гривной на шее.
"Это почему же он от нас уйдет. Ты кто?" - спросил старика собеседник.
"Велес".
"А ещё?"
"Власий"
"Вот видишь. Куда же он от нас уйдет. Не надо всё двумя красками мазать. Мир многоцветный. Народ русский в душе нас с православными святыми связал. Это правда, рангом пониже. Но зато в Европе их боги в музеях экспонатами стоят".
"Вот только за век, пока веру искореняли, прервалась связь поколений, изустная традиция. Память и о православных святых ушла и о нас. Сейчас насаждают святых в чистом виде, без нас. Не пора ли нам выйти, как говорят из подполья. Народ сейчас или ни во что не верит, или в черте что".
"А вот его не надо поминать. Он нам не товарищ. У него свои интересы. Мы торопится, не будем. Жрецы нынешней веры косны и нетерпимы, двуличны и алчны. Плод дозреет и упадет".
"Так и раньше тоже было".
"Тогда много чего и другого было, а сейчас чисты чистоган".
Федор проснулся от каких-то странных звуков и увидел присевшую жену, которая перебирала на трельяже свою косметику.
"Похоже, ту баночку, что огородник съел, ищет", - подумал Федор. - И всё-таки, как интересно всё сложилось. Огородник пошел к Марии девочке, раз она находилась в храме, а то где бы он взрослую Марию по всему Израилю искал. Да ещё вопрос удалось бы ему, взрослую Марию уговорит к нам явиться. А тут появился ангелочек, угостил сладким и пообещал ещё. Неизвестно, как бы кончился разговор Мокоши или Параскевы Пятиницы и Марии. Тут же Мокошь девочку приласкала, послушала её рассказ, как она в храме живет, на том и разошлись. А в итоге всё получилось, как надо". Федор бросил взгляд на запястье руки, где была завязана нить с волосами Марии.
Жена встала и, увидев, что Федор не спит, сказала: "Ты тут баночки темного стекла не видел. Я в квартире не нашла, думала, что сюда привезла. А тут тоже нет. Куда она пропала".