Попов Михаил Сергеевич : другие произведения.

Наследник. Эпилог

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По многочисленным просьбам. Обещанный эпилог. Писался он спустя семь лет после написания романа, вы уж ткните носом если что-то царапнет глаз. Скажу сразу: эпилог "неофициальный". Пока я не хочу включать его в роман. Он больше является переходником между Наследником и Пророчеством Золотого Перуна, который я начну выкладывать... Ну, скажем с понедельника ) Может быть раньше.
    ЗЫ. У меня сейчас нет спелчекера, прогнать нечем. Если кому не лень - проверьте, скиньте мне потом результат. Заранее благодарен )
    ЗЗЫ Комментарии лучше в общий файл ;)
   - Как сегодня себя чувствует наш загадочный больной? - весело осведомился Валентин Борисович. - Воспоминания не пожелали вернуться и раскрыть тайну покрытую мраком?
   Он подмигнул, и присел рядом на кровать. Пощупал пульс, широко улыбнулся:
   - Здоров как бык! А память вернется, не переживай! Человеческая психика штука тонкая. Любая мелочь может равновесие нарушить. Что ж говорить о смерти близкого человека... Но ты не впадай в уныние, жизнь-то продолжается! Вспоминай его почаще, вот и будет дальше жить в твоем сердце. Я сколько раз сталкивался, - доверительно поделился он, - люди вообще все забывали, даже имя свое. А тут, всего-то месяц из жизни выпал.
   Я кисло улыбнулся в ответ. Валентин Борисович потрепал меня по плечу, и продолжил делать обход.
   Вот ведь как получается. Сколько раз слышал истории про амнезию, и гадал - каково это, забыть, что с тобой было. Казалось ерунда, быть такого не может. А верно говорят - не зарекайся. За три дня, что я находился в этой больнице, даже предположить не мог, как здесь очутился. Точнее, как очутился-то мне рассказали, когда пришел в себя, но это ничего не прояснило, наоборот, запутало еще больше.
   Я поерзал, устраиваясь поудобнее, решив вздремнуть пару часиков до обеда.
   - Слыш, Максимка, - разбил все надежды на здоровый сон, голос соседа по палате - Палыча. - У меня, вот, случай такой был...
   Палыч был гордостью всей палаты, а то и отделения. Маленький юркий старичок, восьмидесяти пяти лет от роду, выглядел он максимум на шестьдесят. И не взирая на преклонные годы, продолжал работать на заводе, куда пришел еще в середине, теперь уже прошлого, века. Энергия в нем так и бурлила. Ни минуты не сидел на месте, лишь улыбаясь на все замечания врачей. А уж курил сколько! Дымил как паровоз - каждые двадцать минут бегал в курилку, на ходу пожевывая гильзу вонючего беломора. Других сигарет он просто не признавал. Первое время пытался и меня звать, да только, на удивление, курить совсем не хотелось. Пару дней назад попробовал стрельнуть сигаретку, да закашлявшись от дыма, выкинул едва раскуренную.
   - Раз с мужиками поддавали крепко, лет десять назад было, неделю гудели. А как протрезвели - ну совсем ничо не помним! Вот, ты знаешь, черным-черно все. Потом соседи нам такого порассказали, месяц в глаза смотреть было стыдно!
   Я рассеянно кивнул. Подобные истории, Палыч рассказывал каждый день. Менялись только герои и места действия. Но обрывать старика не хотелось - не вежливо, поэтому внимательно слушал, каждый раз поддакивая, и округляя глаза.
   - Может перекурить сходим? - поинтересовался Палыч.
   - Да не, не хочется, - отказался я. - К тому же уже столько дней не курю, может, ну его? Бросить совсем?
   - Дело хорошее, - согласился Палыч. - Мне-то уже без разницы, а ты молодой, чего себя травить? Сам-то я с восьми лет курю. Времена тяжелые были, не то что сейчас. Сейчас бы и не притронулся, к табаку-то.
   Он легко - я с кровати тяжелее встаю - поднялся, и скоренько засеменил к выходу. Только он протянул руку к двери, как та распахнулась, едва не сбив старика с ног.
   - Ух, простите пожалуйста! - прозвучал знакомый голос, и на пороге возникла довольная физиономия одного из моих учеников.
   У меня нет любимчиков, но Серега Яросветов был не только учеником, но и другом, видеть которого я был рад в любое время дня и ночи. А уж изнывая от больничной скукоты, его появление расценил вообще как дар божий.
   - Здорова, Максим Михалыч! - прямо-таки сияя как начищенный сапог, рявкнул Сергей. - Не отлежал еще бока? Ого, как отожрался на больничных харчах! Кожа да кости! Ну, ничего, я тут принес кое-чего!
   Он раскрыл большую спортивную сумку, в которой обычно таскал любимое кимоно. Кимоно не было, зато были огромные свертки с фруктами, хлебом, салом, колбасой, сыром и печеньем.
   - Да куда ж ты столько?! - схватился за голову я. - Я ж завтра выписываюсь! Да и кормят тут нормально.
   - Ну вот, а я так старался, - огорчился Серега, но тут же нашелся: - Поделишься с кем-нибудь. Не назад же тащить!
   Он перегрузил содержимое сумки на прикроватную тумбочку. Довольно оглядел дело рук своих, и повернулся ко мне:
   - Пошли, перекурим это дело, да расскажешь, как и что. А то наши никто толком ничего не знают, каждый свое говорит, не знаю уже кому верить.
   Пружины кровати облегченно скрипнули, освобождаясь от тяжести моего тела.
   - Пошли на улице хоть погуляю, - сказал я. - Погода хорошая, а я торчу тут в четырех стенах, уже тошно от безделья. Ты-то как тут оказался? До конца смены еще далеко.
   - Да как о тебе узнал, отпросился на пару дней. Ничего без меня в лагере не произойдет, да и достали уже дети. Мне такой шебутной отряд достался! Уф... - он смахнул со лба воображаемый пот и рассмеялся. - Такое натворили!
   - Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался я.
   Сергей раскрыл дверь, и согнулся в шутливом поклоне:
   - Прошу, сэр!
   - Благодарю, Бэримор! - важно поблагодарил я.
   - В общем, мои отмочили в прямом смысле этого слова, - смеясь рассказывал Серега, пока мы спускались по лестнице. - Во время проверки палат, смотрю - у одного под кроватью целая батарея бутылок фанты. А у нас же с этим строго, сам знаешь. К тому же ладно бутылка-две, а там их с десяток. Вызываем их на разбор, мол, как, что почему. А они мнутся, красные...
   Он обернулся, провожая взглядом симпатичную медсестричку.
   - Так вот, о чем это я? А, да! Хорошо, не стали пробовать фанту! - он заржал, получил замечание от идущего за нами врача, и, едва сдерживая смех, продолжил чуть тише: - Короче, выяснилось, им по ночам было лень в туалет на улицу бегать. Так они в бутылки из-под фанты! Прикинь! А выбрасывать стеснялись, или забывали, вот и накопили! Над нашим отрядом теперь весь лагерь смеется!
   Я рассмеялся, представив ситуацию. Нет, правильно я не хочу вожатым в лагерь летом ездить. Мне детишек за девять учебных месяцев хватает. Правда, к концу лета, обычно начинаю по ним скучать.
   - Рассказывай, давай, - потребовал Сергей, когда мы, наконец, вышли на улицу. Он достал сигареты, протянул мне.
   - Не, не хочу, - отказался я.
   - Бросил что ли?
   - Само как-то. Как в себя пришел в больнице, с тех пор совсем курить не охота.
   - Ну, ты, брат, даешь! - удивился Сергей. - Здорово же тебе голову перекосило. Рассказывай.
   Глядя как он закуривает, я пожал плечами:
   - Так нечего особо рассказывать. Помню, что приехал в деревню деда навестить. Телеграмму соседка дала, мол, плох он совсем. Помню, как разговаривал с ним, а потом - бац! И пришел в себя в больнице. Мне говорят, что под Новгородом меня грибники нашли. Я офигел, календарь посмотрел - месяц прошел, с того дня. Ничего не помню. Как я под Новгородом оказался, что там делал... За каким чертом меня туда занесло... Вот и вся история.
   - Во даешь! - изумленно покачал головой Серега. - В жизни бы не поверил. А грибников тех расспрашивали?
   - Да... только без толку, - я махнул рукой. - Говорят услышали грохот, вроде как взрывы, пошли посмотреть, там, у леса, на меня и наткнулись. Менты местных опрашивали, какой-то старик сказал, что перевозил меня через Волхов, но откуда я там взялся - понятия не имеет. Сказал, что я кота в сумке нес.
   - Какого кота? - удивился Сергей.
   - А я знаю?! - в сердцах сплюнул я. - Говорит черного.
   - Прикол, - хмыкнул Серега. - Может ты у кого кота спер, а хозяин тебя догнал, да по балде дал?
   - Ага, Эйс Вентура. Частный детектив. Догнал, вырубил, и обесчестил. Не, врачи говорят, что по голове меня не били.
   - Только обесчестили? - хитро уточнил Серега, за что заработал тычок под ребра.
   - Врач говорит, что возможно, со временем память вернется. Выпишусь, с соседями поговорю... Может Надька чего расскажет.
   Сергей нахмурился. Выкинул сигарету в урну, достал другую, снова закурил.
   - Не расскажет, - не глядя на меня, сказал он. - Я ж первым делом, из лагеря, к ней заехал, думал, навестить тебя захочет. Только нет ее...
   - В смысле - нет? - не понял я.
   - Вот так вот - нет. Мне сказали, что она переехала на днях. Я у Таньки спрашивал, та сама удивляется. Говорит, даже адрес не оставила. И какая муха ее укусила...
   Я вздохнул: вот и решилось все окончательно. Это я цеплялся за прошлое, а она упрямая. Если решила что все, значит все. Да и не склеишь разбитую чашку. Молодец она, решилась, а то я бы еще долго на что-то надеялся, чего-то ждал.
   - Дай-ка сигаретку...
   Стараясь не встречаться со мной взглядом, Сергей протянул пачку. Горький табачный дым царапнул горло, сдавил дыхание, и заставил захлебнуться в надсадном кашле.
   - Вот гадость! - скривившись, я зло смял сигарету о бортик урны. - Прикинь, совсем не могу курить!
   - Бывает... - философски отозвался Серега, и поспешил перевести разговор с щекотливой темы: - Наши все тебя ждут, когда выпишешься. Ты ж теперь у нас знаменитость. Почти как снежный человек! Я вот впервые вижу жертву амнезии.
   - Сам ты жертва, - обиделся я, тоже стараясь не думать об обидном поступке Надежды. - Надо бы на кладбище съездить, в деревню, навестить... Я ведь даже не помню - был я на похоронах, или нет. Ты до какого отпросился?
   - Пару дней еще свободен, могу с тобой смотаться, - правильно понял меня Серега. - Когда думаешь?
   - Да вот завтра выпишусь, и сразу махну. Домой только заеду, гляну как и что. Кстати, ты не забежишь ко мне? А то, та одежда, в которой я сюда попал вся рваная, в грязи, стыдно в таком виде на люди показаться.
   - Без базара.
  
   Мелкий моросящий дождик неприятно холодил кожу. С самого утра, небо затянуло серой хмарью, и надежда, что погода разгуляется, так и не оправдалась.
   В деревню мы приехали уже к вечеру. Побродив по небольшому кладбищу и не найдя могилы, забежали к бабе Нюре, спросить где похоронен дед. Извиняясь, что задаю такой глупый вопрос, коротко рассказал о потере памяти. Всякого ожидал: сочувствия, недоверия, удивления, но только не той реакции, что последовала едва я замолчал:
   - А ведь говорила я тебе, неслуху! - сердито кричала баба Нюра так, что соседи повыскакивали из домов, и теперь сердито поглядывали на нас через забор. - Предупреждала ведь: не касайся ты его, не касайся! Но ведь с детства упрямый! Все тебе хаханьки! Не послушал, вот и получил!
   - Да чего не послушал-то, баб Нюр? - ошарашенно спросил я. - Вы о чем?
   - А все о том! Живи теперь, как знаешь! Там его могила, - она махнула рукой, указывая сторону. - За сторожкой положили. Чай, теперь сам найдешь.
   И она захлопнула дверь перед моим носом.
   Недоумевая, что с ней такое, я потащил Серегу обратно на кладбище.
   - Чего они все так на нас смотрят-то? Того и гляди бить будут, - шепнул Серега, украдкой показывая на смурные лица за заборами.
   - Сам не понимаю. Это ж вся деревня на нас поглазеть выползла!
   Провожаемые недобрыми взглядами, мы вышли на околицу, и только там перевели дух.
   - Чего ж ты такое натворил, что они на тебя волками смотрят? Может, ты по-пьяни деревню спалить пытался? - пустился в фантазии Серега. - Или морды всем бил?
   - На всех сил бы не хватило, - отмахнулся я. - Вон, пришли.
   Мы остановились у небольшого холмика земли. Голая черная земля. Ни травинки, ни цветочка, если не считать квелого букетика незабудок.
   - А где крест? - удивился Серега.
   - Дед не был верующим, - объяснил я, сглатывая вставшие в горле комом слезы.
   - Все равно, положено ж... Ты не стесняйся, поплачь, - он положил руку мне на плечо. - Легче будет. Родители не приезжали?
   - Не знаю, - я цеплялся за разговор, только так удавалось удержаться и не зареветь как пацану. - Я ж не помню ничего. Вряд ли приезжали, ты ж знаешь - работа...
   - Да, перелет тоже дело дорогое, - Сергей понял, что я не хочу молчать, и как мог старался отвлечь. - Сколько у них еще контракт?
   - Год. Потом назад вернутся.
   - Зато сувениров привезут! Заказал уже им брелоки?
   Я криво улыбнулся. Помнит мою страсть к брелокам. Так друзьям и положено.
   Серега хлопнул себя по лбу:
   - Вот растяпа! Я же захватил деда помянуть. Знал, что тебе не до этого будет.
   Он вытащил из сумки, с которой не расставался, даже выходя к ларьку за пивом, небольшую фляжку, пару пластиковых стаканчиков, и прозрачный пакет, в котором поблескивали крутыми глянцевыми боками, чищенные вареные яйца. Плеснул немного прозрачной жидкости в стаканчики, протянул мне.
   - Пусть земля ему будет пухом...
   Не чокаясь выпили. Водка обожгла рот, дыхание перехватило, из глаз брызнули слезы. С трудом сдерживая рвотные позывы, я выхватил из рук Сергея скользкое яйцо, и скорее сунул в рот, заедая гадкий привкус.
   - Ты чего это? - удивился Серега. - Плохо пошла?
   - Совсем не пошла, - сипло ответил я. - Вот гадость какая...
   Помолчали.
   - Может по второй? - предложил Серега.
   - Не, я пас, - от одной мысли о водке, желудок прыгнул, уперся в горло, просясь наружу.
   Серега подозрительно всмотрелся в мое лицо.
   - Странный ты какой-то стал, - убедившись, что я не прикидываюсь, сказал он. - Не куришь, выпить отказываешься... мы ж не нажраться, а помянуть.
   - Хватит уже, - я покачал головой. - Уже помянул. Ты если хочешь, давай, а меня дед простит. Он всегда меня понимал.
   - Как знаешь, - не стал настаивать Серега. Плеснул водки, глотнул, скривился: - И, правда, гадость, чего я только ее пью?
   Не слушая его болтовни, я присел на корточки рядом с могилой.  Провел ладонью по влажной земле, разгладил, размял в пальцах щепотку.
   - Эх, дед, - негромко сказал я. - Ты погоди, говорят, через год можно будет и памятничек поставить, и оградку организую... Что ж ты так, а? Бросил меня... А я ведь даже не помню как ты... может и к лучшему? Зато я помню тебя веселым, жизнерадостным... Может не зря тебя колдуном считали? Может, это ты решил мне жизнь облегчить, что б помнил только хорошее?..
   Серега отошел чуть в сторонку, не мешая мне прощаться с дорогим человеком. Прощаться навсегда.
  
   - Ну, бывай! - Серега крепко пожал мне руку. - Побегу домой, завтра с утра в лагерь. Ты смотри, не кисни, ок? Что ж поделаешь, это жизнь, да...
   Он напоследок несильно ткнул меня кулаком в грудь, и резко повернувшись, зашагал в сторону своего дома. Я проводил его взглядом. Все-таки, как хорошо иметь друзей. Вроде бы и не сказал ничего такого, а на душе все же легче.
   У парадной, матерясь на чем свет стоит, грузчики вытаскивали из крытого грузовика большую, тяжелую тахту. На земле, уже стояли стулья, стол, кипа книг, и прочая бытовая мелочь - кто-то переезжает. Равнодушно скользнув взглядом, я вошел в парадную - дом большой, все равно всех не знаю. Одним новым соседом больше, одним меньше...
   - Ой!
   - Ох, извините, пожалуйста! - задумавшись, я не заметил выходящую из лифта девушку, и едва не отдавил ей ноги. - Простите, задумался, вот...
   Девушка рассмеялась.
   - Да ничего страшного! Просто у меня нога недавно сломана была, еще побаливает.
   Я невольно залюбовался ее роскошными рыжими волосами, пламенем окутывавшими ее симпатичное личико. Она, ничуть не смущаясь моего взгляда, кокетливо поправила челку.
   - Вы в этом доме живете? - вдруг спросила она.
   - Да, на восьмом этаже, - кивнул я, отводя взгляд. Все-таки, невежливо так рассматривать человека. Даже если этот человек хорошенькая-прехорошенькая девушка.
   - Как здорово! - воскликнула она. - Значит, я ваша новая соседка!
   - Так это вы въезжаете? - догадался я. - А в какую квартиру?
   - В девяносто пятую.
   - В девяносто пятую? - ошарашено пробормотал я. - В Надькину...
   - Наверное, - улыбнулась девушка. - Я не знаю прежних жильцов. Через агентство нашла.
   Стоило вспомнить Надю, как настроение снова испортилось. Интересно, мелькнула шальная мысль, остатки чувств во мне говорят, или инстинкт мачо? Естественно, обидно, когда бросают тебя.
   - Очень приятно... да... - кисло пробормотал я, и, пробираясь бочком к лифту, запоздало представился: - Меня Максимом зовут.
   - А меня Лил... Лилия! - не обращая внимания на ее заминку, я пожал протянутую узкую ладошку. - Будем знакомы.
   - Да, очень приятно, - снова пробормотал я. - Надеюсь, вам у нас понравится, Лилия.
   - Можно просто Лиля, - девушка снова улыбнулась, от чего редкие веснушки на курносом носике прыгнули в стороны.
   - А меня просто Макс, - она улыбалась так заразительно, что я, не удержавшись, улыбнулся в ответ.
   - Ой, я побегу, а то еще разобьют что-нибудь, - она махнула рукой в сторону дверей, где грузчики пыхтя тащили тахту. - До свидания, Макс. Наверное еще увидимся.
   - Да, наверное, - кивнул я, и нажал кнопку этажа.
  
   Горячие струи душа хлестко ударили по коже, безжалостно смывая больничные запахи, преследующие весь день, не взирая на чистую одежду. Минут пять я просто стоял, наслаждаясь и нежась, не думая ни о чем. В голове пусто, как в банке с медом после встречи с Винни-Пухом. Навалилась усталость, захотелось лечь на любимый диван, и вздремнуть часиков шесть.
   Диван ожидал в привычно разобранном состоянии, но вот то, что застелен чистым бельем, заставило удивиться. Что ж за этот месяц произошло, что я не поленился белье погладить? Обычно стелил сразу, в таком виде, в каком высохнет после стирки. Я огляделся, и только теперь обратил внимание, что в комнате непривычно чисто. То же и на кухне - посуда аж блестит!
   В испуге метнулся к серванту, достал коробку с документами, быстро перелистнул паспорт. Аж от сердца отлегло - никакого штампа о браке. А то уже испугался, видя такой порядок, что и женится успел. Вот бы хорошо я выглядел:
   - Здравствуйте, вы моя жена? Давайте знакомиться!
   Нервно хихикнув, я решил не думать о причинах наведения порядка. Раз навел, значит надо было. Может гостей ждал?
   Я отбросив полотенце в сторону, лег, с наслаждением вытянулся. Как хорошо спать в своей кровати, а не в больничной! Закрыв глаза, я приготовился погрузиться в объятия Морфея, как...
   - Дззззз! Дзззз!
   Дверной звонок у меня мелодичностью не отличался. Быстро натянув футболку и треники - странно, вроде на кресле ничего не было, когда я осматривался, - пошел открывать, заочно проклиная непрошенного гостя. Щелкнул замком и замер, чувствуя, как щеки заливает красная краска. На пороге, белозубо улыбаясь, стояла новая соседка. Как ее? Ах, да, Лилия.
   - Максим, простите, что беспокою, можно от вас позвонить? А то не помню в какой из коробок мой лежит, пока я их всех разберу... - она вздохнула, всем своим видом показывая, как ей неудобно.
   - Да, конечно, - я посторонился, пропуская ее в прихожую. - Для прекрасной незнакомки, все что угодно!
   - Так вроде я не незнакомка, - подмигнула Лилия.
   - Ах, да, точно! Мы же у лифта познакомились! - я не удержался и расплылся в широкой улыбке.
   - Да я не об этом... - пробормотала она, и прежде чем я успел уточнить, спросила, переводя разговор: - Так я позвоню?
   Лилия уверенно, словно была здесь не первый раз, подошла к угловой тумбочке, увенчанной стареньким телефоном, сняла трубку. Наманикюренные пальчики быстро пробежались по потертым от частого использования наборным клавишам.
   - Тетя? Да, это я, - негромко проговорила в трубку девушка. - Все в порядке... да... да... да... хорошо... не, у меня с телефоном беда, от соседа звоню. Угадала, ага.... Вроде нормально с виду, а там узнаю, как и что... Ну все, пока.
   Она повесила трубку, и, обернувшись, снова одарила меня своей волшебной улыбкой.
   - Говорят, вы в больнице лежали? - участливо спросила она. - Что-то серьезное?
   - Да как вам сказать, - я пожал плечами. - Как в старом фильме: ударился головой, тут помню, тут не помню.
   Мы посмеялись, и я продолжил:
   - Амнезия. Целый месяц жизни потерял.
   - Бедненький, - она так близко приняла к сердцу мои проблемы, что даже слезинки блеснули в уголках чудесных зеленых глаз. - А вдруг, что-то важное было?
   - Может быть и вспомню когда, - я махнул рукой, - чего жалеть о том, чего не знаешь?
   Она тяжело вздохнула:
   - Ну, я пойду, пожалуй, не буду мешать...
   - Может быть чайку? - спохватился я.
   - Да нет, не стоит, как-нибудь в другой раз, - отказалась девушка.
   Я смотрел, как она берется за дверную ручку, и сердце защемило, так не хотелось, что б она уходила. Я судорожно искал предлог, слова, но, как назло, ничего подходящего не приходило.
   - Лилия... - окликнул я ее. Она, словно ожидала, резко повернулась, в огромных глазищах блеснула надежда. Хотя, с чего бы? Показалось, свет так упал... я собрался с духом, и выпалил на одном дыхании: - Знаете, не могу придумать повод, поэтому скажу прямо: может быть сходим куда-нибудь? Погуляем, я вам район покажу...
   Я затаил дыхание, с замиранием сердца ждал ее ответ. Лилия помолчала, всматриваясь в мое лицо, наконец, кивнула, от чего волосы жидким пламенем рассыпались по плечам:
   - Конечно, я совсем не против. Когда?
   Я замялся. Такого быстрого ответа я как-то не ожидал.
   - Может быть вечером? Или, вам не до этого, наверное, вещи надо разбирать...
   - Да нет, вещи подождут. Не хочется ничего делать, устала уже с ними. Давайте тогда вечером. Часиков в восемь?
   - Отлично! Я за вами зайду, - стараясь не выдать своего ликования, сказал я.
   Лилия рассмеялась, и скрылась за дверью. Я прислонился спиной к стене, и несколько минут просто стоял, стараясь разобраться в своих чувствах. Образовавшаяся было, после известия о переезде Нади, пустота в груди, медленно но верно заполнялась прекрасной соседкой. Я закрыл глаза, и как наяву вспыхнул огонь рыжих волос, изумрудные глаза взглянули нежно и ласково, пушистые бабочки ресниц ударили крыльями, заставляя сердце затрепетать от восторга. Коралловые губки раздвинулись в заразительной улыбке, между ними ослепительно белые жемчужинки зубов, подбородок задорно вздернут, так и ожидаешь какую-нибудь каверзу. Даже веснушки на курносом носу видятся отчетливо, кажется могу пересчитать, и не ошибусь. А уж какая фигурка! Спортивная, точеная, словно произведение искусства вышедшее из-под руки великого мастера!
   Но как получилось, что она так меня зацепила? Да, очень симпатичная, даже красивая, но почему возникло ощущение, что мы хорошо знакомы? И почему, с ней так легко и просто, как ни с одной другой женщиной?
   Я прошел в комнату, рванул дверь балкона, с хрустом — давно не открывал — распахнулась, теплый воздух ударил в лицо, окатил уличным шумом и ароматами выхлопных газов. Город жил своей жизнью, равнодушный к моим бедам и радостям.
   Ладно, будь, что будет, подумал я. А вдруг, именно она та единственная, что залечит ноющее сердце?
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"