Аннотация: Совсем не новогодний рассказ, но... пришел в голову и вылился на бумагу в перерывах между уборками квартиры к празднику. Через месяц, будет годовщина смерти А. Линдгрен, пусть это будет рассказ посвященный ее памяти...
Ранним сентябрьским утром, над городом Стокгольмом, а точнее, одним из его районов называемом Вазастаном, раздался негромкий рокот моторчика, на который не обратил внимания ни один из редких в этот ранний час, прохожих.
И правда, чего тут такого? Ну, запускает кто-то из местных детишек радиоуправляемый вертолет - подумаешь, делов!
Но как бы они все удивились, если б не поленились задрать головы и посмотреть вверх. Их удивленным глазам предстал бы вовсе не стремительный, обтекаемый вертолетик. Нет, они бы увидели маленького, упитанного человечка, с деловитым видом летящего по направлению к распахнутом окну одного из самых обычных домов, на самой обычной улице.
- Эге-гей! Малыш!!! - Закричал Карлсон, влетая в знакомое окно. - Я вернулся! Карлсон вернулся! Тащи торты, что ты приготовил к моему возвращению!!!
Карлсон сделал несколько кругов вокруг люстры, и совершил мягкую посадку на невысоком серванте.
Комната Малыша почти не изменилась. Лишь только вещи выглядели какими-то... старыми?
- Эй, Малыш! - снова закричал Карлсон. - Ты чего это старья такого к себе натащил? Эге-гей!
Дверь в комнату распахнулась. Карлсон взвился к потолку, что бы бросится в объятия старого друга но...
На пороге стоял незнакомый мужчина, который сонно тер глаза, стараясь при этом, не сбить очки. Взлохмаченные волосы и помятое лицо - именно так должен выглядеть разбуженный криками человек, ранним утром.
- Карлсон? - Удивленно спросил мужчина. - Ты откуда? Где ты пропадал?
- А ты... вы кто? - Подозрительно спросил Карлсон. - Папу Малыша я видел, он совсем другой. И где Малыш?
Мужчина грустно рассмеялся, прошел в комнату и сел на скрипнувший, маленький диванчик.
- Карлсон, тебя не было тридцать лет. Малыш вырос. Теперь, меня чаще называют Сванте, а то и господин Свантесон. - Он извиняюще развел руками. - Вот такие дела.
- То есть как это тебя не называют... Постой... - Карлсон, кажется, начал понимать о чем говорил этот незнакомый мужчина. - Это ты что ли, Малыш?
- Да, это я.
- Не, ну я так не играю! - Обиженно протянул Карлсон, и заложив крутой вираж, спикировал на диван, рядом с бывшим Малышом. - Это значит мы не сможет повеселиться? Не сможем больше курощать и низводить домомучительницу?
- Не сможем. - Вздохнул Сванте.
- Кстати, а где она? Небось на кухне, готовит тефтельки? - Облизнулся Карлсон.
Сванте помотал головой.
- Нет. Она не на кухне...
- Уехала? Небось к Фриде?
- Нет, Карлсон. Понимаешь... Они с дядей Юлиусом прожили счастливые годы, но... Время безжалостно. Они прожили долгую жизнь... И теперь оставили нас...
- Это как это? - Карлсон завертелся, высматривая где может прятаться банка с вареньем. - Далеко уехали?
- Карлсон... люди смертны. - Вздохнул Сванте. - Они не уехали. Они умерли...
- Да? А когда вернутся?
Бывший малыш с тоской посмотрел на него и ничего не ответил. Видимо, для Карлсона, как для ребенка, не существовало понятия смерти. Дети счастливы в неведении.
- Так где варенье и торты? - Нетерпеливо напомнил Карлсон.
- У нас нет тортов. - Снова развел руками Сванте. - Мы не знали что ты вернешься сегодня.
- Ну вот, теперь я точно не играю! - Обиделся Карлсон. - К нему торопишься, спешишь со всех ног, а он даже торта не приготовил!!!
- Папа! Кто этот покемон? - В комнату влетела маленькая девочка, в ночной рубашке. - Он настоящий?
- А это еще кто? - Опешил Карлсон, откидываясь на спинку скрипнувшего дивана.
Сванте подхватил девчушку на руки и посадил к себе на колени. Любопытные глазки, на сонном личике, жадно рассматривали толстенького человечка.
- Как видишь, у Малыша уже растет Малышка. - С легкой грустью ответил он. И обращаясь к дочери, добавил. - А это Карлсон, о котором я тебе рассказывал. Он вернулся. И ты можешь с ним познакомиться!
- Карлсон? - Разочарованно протянула девочка. Она слезла с отцовых колен, и подбежала к двери. - Пап, можно я телевизор включу? Там новая серия покемонов!
- Конечно, моя хорошая! - Кивнул тот.
- А кто такие покемоны? - Поинтересовался Карлсон.
- Ну, это по телевизору показывают... для детей... Необычные зверушки. - Пожал плечами Сванте.
- И что же это, я, Карлсон, хуже чем эти зверушки в том ящике? Кстати, ты его все-таки смог открыть?
- Нет, Карлсон. Ты лучше. - Словно не слыша второй части вопроса, ответил Сванте. - Ты лучше всех покемонов и ящиков в мире!
Они помолчали. Карлсон все больше грустнел, и Сванте до щема в душе было жаль друга детских игр. Перед его глазами проносились, казалось давно забытые, шалости и приключения.
- Дорогой, что там Инге такое болтает?.. - В комнату заглянула молодая женщина, и осеклась, увидев сидящего на диване Карлсона. - Ты?!
- А это еще кто? - Сварливо поинтересовался у Сванте Карлсон.
- А это моя жена. Ты должен ее помнить, это же Гунилла.
- Та вредная девчонка?
Гунилла рассмеялась, подошла к ним, и ласково погладила Карлсона по голове.
- Да, я та самая вредная девчонка.
Карлсон опустил голову, рассматривая пол.
- Ну, я пожалуй пойду. - Сказала Гунилла понимая, как важна для ее мужа эта встреча.
Она вышла, и Сванте с Карлсоном остались вдвоем. Но слова не шли. Сванте много раз представлял эту встречу, готовил слова, но оказавшись лицом к лицу с Карлсоном, так и не смог найти правильных слов.
- А твои мама с папой где? - Наконец спросил Карлсон, с преувеличенным вниманием рассматривая свои толстенькие пальчики.
Разбились. - Тихо ответил Сванте. - Два года назад. Автокатастрофа...
- А Боссе и Бетан?
- Боссе уехал в Германию, работает в крупной строительной компании, инженер. А Бетан стала учительницей, и преподает литературу...
- А ты?
- А я писатель. - Сванте поправил очки, пытаясь придать своему облику солидность. - Пишу сказки для детей. Знаешь, это благодаря тебе. Однажды, я рассказал о тебе одной женщине, она писала сказки, так же как и я сейчас. И она не стала смеятся как остальные. Потом, она прислала мне книжку, в которой было про меня, и про тебя. Во всем мире узнали о нас... Вот я и решил, тоже написать...
- Про меня? - С надеждой спросил Карлсон.
- Увы... Про тебя уже написали.
- А о чем ты тогда пишешь?
Сванте стушевался и покраснел.
- Разные книги, но... видимо я плохой писатель. Никто не хочет их читать...
- Я всегда тебе говорил, что без меня тебе будет сложно! - Заявил Карлсон.
- Да, но тебя небыло... столько лет...
Они опять замолчали. Наконец, Карлсон встал с диванчика, притопнул маленькой ножкой, словно проверяя на прочность ботинок.
- Я, пожалуй, полечу...
- Так быстро? - Расстроился Сванте.
- А что тянуть? - Вздохнул Карлсон. - С тобой уже не пошалишь... А новые малыши предпочитают покемонов...
- И куда ты отправишься?
Карлсон пожал пухленькими плечиками.
- Еще пока не знаю. Полечу, куда глаза глядят... А у тебя точно, торта нет?
- Увы, Карлсон, нет. Но есть салат...
- Сам ешь свой салат! - Скривился Карлсон. - Настоящие мужчины, в самом расцвете сил, едят только торты!
Он нажал кнопку и взвился к потолку.
- Правда иногда они еще едят варенье, тефтельки и блины. - Добавил он, прежде чем вылетел в окно.
Сванте Свантисон слушал, как затихает вдалеке тихое жужжание моторчика, потом встал, подошел к окну, и долго, задумчиво смотрел на просыпающийся город. Казалось, что небыло этих лет. Что сейчас откроется дверь, и мама зайдет разбудить его. И он снова сядет у этого окна, что бы ждать когда прилетит Карлсон. И они полетят на крышу, где будут низводить и курощать жуликов.
- Он улетел?
Сванте вздрогнул, в задумчивости, он не заметил, как подошла Гунилла. Он не глядя приобнял ее за плечи.
- Да, он улетел.
- И обещал вернуться?
- Нет. В этот раз, он улетел навсегда. - Грустно ответил Сванте. Он помолчал, и добавил. - Знаешь, давай все же разберем вещи в этой комнате? Я сейчас понял, что не хочу больше цепляться за детство. Его не удержишь старыми вещами.
- Ты же говорил, что обстановка как в детстве, вдохновляет тебя. - Гунилла прижалась к нему, словно ища тепла холодным зимним вечером.
- Брось... Ты же понимаешь, что это отговорки... Плохой из меня писатель...
- Это ты брось! - Гунилла нахмурилась, потом привстала на цыпочки и чмокнула Сванте в небритую щеку. - Ты самый замечательный писатель! Только попробуй не закончить книгу!!!
Она вышла из комнаты, а Сванте продолжал стоять и смотреть в окно. В окно, в которое окончательно улетело его детство.