Popenova Natalia Leonidovna : другие произведения.

Нам не дано предугадать

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Нам не дано предугадать
  
   Плохая погода летом раздражает гораздо сильнее, чем осенью. Осенью хотя бы греет воспоминание о недавних летних удовольствиях и о недаром потраченном времени. А вот в июле серость, сырость и холодный ветер мучают вас наряду с предвкушением тех же радостей вплоть до зимы. Шорты еще не ношены, новые майки не надеваны, отпуск проходит бездарно, практически не начавшись... В общем, в очередное такое утро Настя из-под одеяла вылезла и снова залезла, коленки к ушам подтянула, глаза закрыла и постаралась абстрагироваться от реальности. Реальностью была необходимость сварить суп, сделать уборку и замочить белье. Уборку делать было нужно, но бесполезно, так как в квартире проживали перманентно линяющая кошка и сын единственный четырехлетний Алексей. Белье замочить - дело не хитрое, но с тяжелыми необратимыми последствиями в виде стирки. Дорогие женщины, помните: замачивая белье, вы берете на себя серьезные обязательства заняться им в течение ближайших суток! А так лежит себе тихонько, незамоченное... В общем, самым безобидным делом была варка супа для сына Алексея, тем более что из кухни уже раздавались хруст последнего печенья и хлопанье дверцы холодильника, полные укора и негодования.
   "Повезло ребенку с матерью", - взгрустнула Наська и полезла из постели наружу.
   Существует красивое предание о том, как души неродившихся детей смотрят с небес и внимательно выбирают себе будущих родителей. Настя не знала, был ли выбор у Алексея, но подозревала, что нет. Сознательно родиться у такой мамаши, как Наська, мог только ребенок - экстремал. Правда, характер у Наськи был легкий, дружелюбный и по-детски безобидный, но кроме характера и кучи друзей, Настя была обладательницей патологической лени, привычки спать до обеда, а главное - благородной профессии учителя - словесника. Благородной, в основном, потому, что позволяла с благородством в голосе произносить: "Да, мы бедные, но гордые!"
   Так думала, шныряя по холодной кухне , Настя, а что думал об этом четырехлетний Алексей, было неизвестно в силу малолетства последнего.
   В общем, день проходил, как обычно: поиски капусты в пустом холодильнике, попытка нарезать лук, не отхватив при этом пальцы сыну, продукт из-под ножа таскавшему, и прочие летне-отпускные семейные радости.
   После супа сын начал дурить, смахивать недокусанный хлеб на пол, стучать табуретками, ныть, в общем, маялся ребенок на предмет гуляния. Когда грохот и нытье стали переходить порог чувствительности, Настя решила, что уборка подождет и стала собираться на прогулку.
   По-осеннему противная хмурь на улице настроения не улучшала. На душе было пусто и как-то "никак". Стоял перед ней ничего не значащий день, который пройдет в рутине и ничем не запомнится. Жизнь Насти вообще была примечательна тем, что в ней ничего примечательного не было. Не выигрывала она в лотерею (один раз в школе - рубль), не влюблялся в нее вызванный сантехник, не сбивали ее прекрасные незнакомцы и не несли потом на руках в больницу... Даже в лифте она застряла всего один раз с чьей-то до умиления разговорчивой бабулей из деревни Гадюкино. Среди родителей ее класса не было ни единого отца - одиночки, пришедшего бы в экстаз от педагогического ее таланту. В поезде Настиными соседями оказывались ветераны и малые дети, а мало - мальски интересные молодые люди ехали непременно в соседнем вагоне. Однажды Настя находилась в двух километрах от урагана, который кончился ровно за час до ее появления.
   И вот так - всю жизнь!
   -А поедем-ка мы с тобой в парк! - неожиданно решила Наська. Алексей не возражал.
   В парке, разумеется, никто не гулял. Ни одна нормальная мать не додумалась бы тащить свое чадо в парк под тучами и ветром. Шагали деловитые прохожие, пара работяг без энтузиазма стригла кусты, бабушки - билетеры скучали возле аттракционов, и только колесо обозрения надменно несло самое себя над миром. Надменности Настя не любила, поэтому к колесу и направилась. Нечего, дорогое ты наше, выпендриваться! Не отдыхающие для тебя, а ты, колесо, для отдыхающих!
   Тетенька - билетерша взглянула на чокнутую мамашу как-то даже ошалело:
   -Вы что это, женщина, с малышом-то? Он же забоится!
   -Забоится он, как же! - пробормотала Наська, подсаживая Алексея.
   -Я не малыш! - поддержал разговор Алексей.
   "Было бы это в романе, - подумала Настя, - сейчас к ним в кабинку подсел бы симпатичный незнакомец и завел бы беседу о погоде, а потом пригласил бы нас поесть мороженое, а потом..." Но тут Настя от мечтаний своих очнулась, потому что сын, сидевший напротив, вдруг вытянул палец и внятно произнес :
   - Дядя!
   Ни дядь, ни теть до этого на колесе не было, и слова ребенка можно было бы отнести на счет мелкого детского хулиганства, но машинально проследив за пальцем сына, Настя обнаружила в соседней кабинке тинейджера в модных мешковатых штанах и несвежей майке. Удивляла не майка, хотя в 11 градусов Цельсия она смотрелась неадекватно, и уж тем более не то, что она была не свежая. Удивляло само наличие данного "дяди" на колесе обозрения. Конечно, он мог просто подсесть следом за ними, но, во-первых, при посадке в пределах видимости никого не было, а во-вторых, сидел он не за , а перед их кабинкой, и выходило, что... Черт-те что, в общем, выходило!
   -Привет!- сказал закаленный подросток, перегнувшись через перила.
   -Здравствуйте!- сказал воспитанный Алексей.
   Настя тоже была воспитанная, но она ничего не сказала. То есть не то что бы ей тинейджер не понравился, видела она и похлеще. Но, согласитесь, ситуация складывалась непонятная.
   Вчера вечером, уложив сына спать, Наська впала в уныние и в одиночку "уговорила" бутылку пива, которое под слезы и сопли пошло замечательно, правда, быстро кончилось. Может, дело было в нем, только Настя не слышала, чтобы белая горячка приходила после пива и так запаздывала.
   Тем временем кабинки с пассажирами вышли на верхний уровень и сравнялись. Алексей решил пообщаться.
   -А тебя как зовут? Карлсон?
   -Ну, можно и так сказать.
   -А пропеллер где?
   -А я новая модель, улучшенная. Без пропеллера летаю.
   -А-а-а! - уважительно протянул сын. -А меня Алексей зовут.
   -Серьезно! - похвалил парень.
   -А мы с мамой в отпуске!
   -Я тоже! - произнес "Карлсон" совсем уж странную фразу и внимательно посмотрел на Наську. Смотрел он спокойно, без напряга и вызова, прямо в глаза, и почему-то взгляд отводить не хотелось, не было и мысли отвести взгляд. Вообще мыслей не было.
   К счастью, кабина пошла вниз, и попутчик скрылся из виду.
   -Мам, а теперь на машинки? Ну давай, мам!
   Кабина, наконец, спускалась. У Насти появилась надежда, что тетка - контролер сейчас рассеет эту фантастику. Закричит, например: "Где ваш билетик?" или " Ты что ж, паразит, второй круг бесплатно едешь?" , и все сделается объяснимым. Но на выходе произошла еще одна странная вещь. Парень вылезать не стал, а все сидел и наблюдал, как сначала Настя поспешно выпрыгнула, а потом Алексей на живот ей выпал, и они чуть не упали.
   -Осторожней же надо, женщина, ну что вы прыгаете-то с ребенком! -радостно встретила их билетерша. - Куда вы смотрите-то?
   Смотрела Настя наверх, туда, куда уплывала кабинка с так и незамеченным пассажиром.
   -Там Карлсон!- сообщил Алексей тетке, указывая вверх.
   -Карлсон, Карлсон, - проворчала та. - Может, еще прокатитесь, раз ребенок не боится? А то за весь день ни одного человека! Погода собачья, все дома сидят.
   -Спасибо, хватит!- не оборачиваясь ответила Настя и стремительно помчалась подальше от чертовщины. Алексей семенил сзади, как Пятачок за Вини-Пухом, чуть ли не в воздухе перебирая ногами.
   Через секунду сходство со сказочными героями усилилось, потому что Настя вдруг резко остановилась, и Пятачок-Алексей впечатался ей в спину, точнее, в то, что пониже. Причина торможения сидела, то есть сидел, на скамейке и рассматривал то ли альбом, то ли брошюру весьма затрапезного вида.
   -Эй,- помахал он брошюркой,- я здесь!
   -Ты...кто?
   -Мам, да это Карлсон с колеса, не видишь, что ли?
   Ребенок подскакал к скамейке. Парень сунул руку в недра брючины, похожей на мешок с карманами и вытащил оттуда зеленый автомобильчик.
   -Это тебе. Только ты играй здесь, на травке, далеко не уходи!
   А Вам надо со мной поговорить, - обратился наглый подросток к Насте,- садитесь!
   -Мне надо поговорить?.. Мне?
   Ничего не прояснялось, ничего не становилось понятнее, все лишь запутывалось. Откуда появился недоросль с черезчур умными глазами? С нездешними какими-то глазами, чистыми, мудрыми, что ли? Ну не смотрят так на мир подростки, не смотрят!
   -Так, спокойно... Погоди... Откуда ты взялся наверху? Билетерша тебя не замечала... Уехал вверх, а сам тут сидишь... Ты, парень, юный Копперфильд на стажировке?
   -Я эгрегор.
   -Чего ты?
   -Ну...ваши экстрасенсы нас так называют. Эгрегоры - существа из тонкого мира. Вроде как ангел - хранитель...
   -Ага! Ангел - хранитель, значит? То-то жизнь у меня, гляжу, такая забавная! С кем поведешься, так тебе и надо! Еще чего скажешь?
   Парень вздохнул. Устало как-то вздохнул, невесело.
   -К счастью, я не Ваш ангел-хранитель. Я в некотором роде в отпуске. Теперь о главном. 15 лет назад Вы избавились от ребенка. Наши старались Вам помешать. Если помните, у Вас тогда чуть все не сорвалось. Две следующие попытки кончились тем же. Не стану вдаваться в подробности, Вам не понять, но этот ребенок нужен. Он должен появиться именно у данных родителей, то есть у Вас и того же отца.
   Говорил "эгрегор" не спеша, размеренным тоном без выражения, отчего смысл его слов казался еще более бредовым. "Да он псих!" -мелькнуло у Насти. По коже ее поползли мурашки, и, наверное, зашевелились бы волосы на ногах, если бы не регулярная депиляция.
   Внезапно Настасью осенило. На днях в местной газете была статья о новой игре подрастающего поколения. После фильма "Ночной дозор" молодежь стала делиться на группы "ночных" и "дневных" и всячески проводить в жизнь заэкранную реальность. Так он, значит, из этих... Внешность у него вполне неформальная... Ну-ну, парень, давай поиграем!
   -Ребенка Вы должны родить в течение года после нашего разговора.
   -О! Круто забираешь! А чего тебя ко мне послали? Посолиднее не нашлось? И где ж мой личный ангел-хранитель?
   -В силу некоторых обстоятельств у Вас его нет. Явиться к Вам- моя инициатива. - Парень помолчал. - Я тот, кого ты 3 раза убивала...мама...
   Последнее слово прозвучало с издевкой, так контрастирующей с прежним менторским тоном, что Настю передернуло. С ответной издевкой она выплюнула:
   - Да что ты, мальчик?! Представь, я тоже знаю этот милый анекдот , как к женщине приходит скрюченный человек и спрашивает:"Гражданка, Вы делали аборт 20 лет назад? Мама, я твой сын, я выжил!" А ты чего один? Где еще двое?
   Настя так разошлась, что почти кричала. Да что происходит, черт возьми? Что за нахал привязался? "Успокойся, все нормально! Вон и Алешка играет зеленым автомобильчиком, хохочет на весь парк. А чокнутые неформалы играют в чокнутые игры, а чтоб было веселее, нормальных людей впутывают!
   -Ладно, эгрегор, извини, но нам пора домой. Так что родить тебя в ближайшее время не получится, равно как и кого другого. А кстати, если на ваше предложение отвечают "нет", что у вас по сценарию положено?
   -Мне придется забрать его, - безмятежно вымолвил парень, указывая на хохочущего Алексея.
   Настя над скамейкой взвилась, не помня как, до Алешки допрыгнула и в охапку его схватила. Алексей, строивший гараж из камешков, заревел от недоумения. А Настя, вся белая, отскочила от скамейки подальше и закричала:
   -Ты, псих! Только тронь ребенка! Не вздумай подойти!
   Парень продолжал спокойно сидеть, только в руках у него опять была та же брошюрка нетоварного вида. Чуть повысив голос, чтоб перекричать рев Алексея, он произнес:
   -Почитайте это. Вспомните, потом поговорим.
   С этими словами странный подросток встал и удалился с независимым видом. Алексей, все это время буянивший на руках у матери и испинавший ей джинсы, вырвался наконец на свободу, подбежал к скамейке и схватил книжку.
   -А ну, брось! Фу, кака! Выкинь, я сказала!- заорала доведенная Настя, швырнула книгу в кусты и с Алешкой наперевес помчалась к остановке.
   "Сумашедший! Или наркоман. А глаза ясные... Нет, точно, псих. Разговаривала с ним еще, дура. Чтоб я еще в парк пошла с ребенком! Лучше во дворе, в песочнице, с бабками сидеть, про тяжелую жизнь беседовать..."
   Дома уреванный сын быстро заснул, а Настя долго сидела неподвижно. Сердце так колотилось о грудную клетку, что ее саму аж трясло. Постепенно колотун сменился прострацией.
   Сумашедший в парке угадал ее прошлое, непонятно, правда, как, но попал в точку. Спятивший вундеркинд- предсказатель напомнил о поступках грустных и гнусных, о той другой ее жизни, которая кончилась с появлением Алексея. А он и на Алешку замахнулся, гад! События те были не секретные, не велика тайна, но откуда подростку о них знать? Что, мама-акушерка мемуары с фотографиями оставила?
   Настя подошла к кроватке сына. Алексей и во сне сопел обиженно, бровки хмурил. А на подушке, подпирая бархатную щечку, лежала давешняя книжонка. Должна была в парке под кустом валяться, а лежала здесь, в кроватке. В наступившей своей прострации Настя медленно протянула руку и медленно взяла книгу. Обложка шершавая, как оберточная, цвет какой-то грязно-серый. На титульном листе одно слово:"Жизнь"
   "Мопассан, что ли",- мелькнуло и пропало в голове.
   Бросив поиски рациональных объяснений и смиряясь с неизбежностью, Настя села в кресло и стала читать.
  
   "Проходи. Здесь положишь вещи. Я подойду через полчаса.
   Врач семенящей походкой выкатилась из комнаты.
   .Вещи. Какие еще, к черту, вещи? Сумка с ночнушкой и косметикой. Господи, как пережить эти полчаса?
   Хорошо хоть, палата пустая. Сейчас бы еще с тремя бедолагами общаться пришлось. Хотя почему же это с бедолагами? Ты то уж точно под эту статью не подходишь, родная. Ты-то у нас теперь больше на преступницу похожа. На убийцу. Доброго такого, с несчастными глазами.
   Черт бы побрал этот внутренний голос! Не буду думать. Не думаю. В окно смотрю. Минуту смотрю. Две. Если еще так постоять, захочется в эту девятиэтажную пропасть - головой вниз. Все равно уж теперь. Поскорей бы уж.
   Странное такое ощущение: стоишь у окна в пустой палате. Вокруг тебя никого. И под окном никого. И никто не знает о том, что ты стоишь у окна в пустой палате. Все думают, что ты в каком-то определенном месте, но места эти все разные, и получается, что ты везде. А значит - нигде. Нет тебя. Странно так.
   - Котова, готова? Пошли.
   Буднично так. Спокойно. А чего ей? Она за свои годы на этой работе такого насмотрелась... На таких дурочек, как ты. Раньше, может, По-молодости, волновалась да отговаривала, вразумить пыталась, да плюнула. На всех ума не напасешься. А раз так - пусть себе приходят. И платят. Сперва - деньгами здесь, а позднее - в соседнем отделении здоровьем. За все надо платить.
   - Ложись. Повыше. Чуть ниже. Так-так... Левым кулачком поработай...
   Наверное, наркоз пошел.
   - Ну, и как нас зовут? - ласковый какой анестезиолог попался.
   - Сколько нам лет?
   А вот сколько нам лет, мы так и не узнаем! Туман. Звуки голосов, как на кассете при замедленной скорости. Пелена. Пустота. Все.
  
   * * *
  
   Сквозь полуоткрытый глаз видно стену и часть потолка. И хотя в них ничего интересного нет, я их уже довольно долго рассматриваю, оказывается. Передвижением глаз вправо обнаруживается дверь, через которую взирает неизвестное лицо. Лицо видит мой открытый глаз, улыбается и произносит:
   - А я уж было думала, что плохо с тобой. Так долго от наркоза не просыпалась. Врач попросила за тобой последить, мало ли чего...
   Взгляд у меня, вероятно, малосоображающий, вежливо улыбаться что-то не хочется, потому лицо исчезает.
   И это все? Что я хотела? Хотела?
   Заходит та, которая мне так помогла. Врач с лицом доброй бабушки. Ангела. Или дьявола-искусителя? Ну, ты и загнула! Она-то при чем?
   - Отошла? Как самочувствие?
   - Уже все? - глупейший вопрос. Это что, надежда?
   - Конечно! Сейчас тебя посмотрим... Что же, неплохо... Завтра утром еще посмотрю. А сейчас вставай, тебя покормят.
   Правда ведь, кормят. Обедом из трех блюд кормят мое тело. Им его жалко, тело. Какая доброта за триста штук. Я это свое тело почти ненавижу, а впрочем... Оно ведь достойно жалости. Пока ты лежала в белом вязком сугробе, люди в белых же халатах делали с ним что-то, чего нельзя было делать. Делали не по своей воле и не по воле лежащего перед ними тела, а по воле мозга, который, отдав приказ уничтожить, сом спрятался за пелену липкого тумана.
   Но не надо искать виноватых, Настасья. Почему же этот мозг, так целенаправленно стремившийся избавиться от "проблемы", забыл одну формулу, которую сам же вывел: "Тело глупо"? Вспомни, как ты говорила живущему внутри: "Уходи! Я не хочу тебя"! Только это надо было сказать гораздо раньше и не тому. И помнить: тело глупо.
   И все-таки почему они меня жалеют? За те же 300 штук? Или за глаза? Не могу видеть в зеркале свои глаза. Жуткие какие-то.
   *********
   Остаток дня-как во сне, с тобой что-то происходит, но от тебя ничего не зависит, и что бы ты ни решила, сделать уже ничего не можешь. Ты отдала себя в чужие, знающие свое дело руки, и уже не имеешь своего голоса. Эти руки сделали порученную им работу, и вот ты стоишь у того же окна спустя два часа, и все то же, так же, но уже совсем по-другому".
   **********
   ............ Что-то коснулось Настиной руки. Она подняла зареванные глаза: рядом сидел мальчишка из парка. Он мягко взял ее безвольную руку и негромко спросил:
   - Вспомнила?
   -Это мой дневник,- осевшим голосом произнесла Настя. - Я записала тогда, в первый раз. Она закрыла глаза, помолчала и равнодушно спросила:
   -Я забыла закрыть дверь?
   -Сейчас я тебе что-то покажу, только не испугайся.
   Настя усмехнулась.
   -Глупо было бы теперь чего-то пугаться.
   Он взял ее за руку и подвел к большому зеркалу в прихожей. Настя чувствовала его руку в своей, но из зеркала на нее взирала растрепанная женщина - и только. Никого больше в зеркале не было. А рядом с ней- было.
   По идее, следовало бы, наверное, испугаться, сказать "свят, свят, свят" или "сгинь, нечистая сила" и наложить крестное знамение, но ничего этого Настя делать не стала. Говорят, когда количество непонятных событий превышает предел восприимчивости мозга, человек перестает удивляться, пугаться и вообще адекватно реагировать.
   - То, что ты говорил в парке, это не бред?
   -Сама теперь как думаешь?
   -Ты сказал, что заберешь моего Лешку, это правда?
   -Это может быть правдой.
   -Каким образом?
   Жестокость фраз так не гармонировала с холодным тоном, что ощущение ирреальности усиливалось. Как будто играешь сцену из сильно продвинутого фильма "не для средних умов".
   -По-нашему, он просто вернется туда, откуда пришел. По- вашему...
   -Не надо, все. Слышать не хочу.
   -Пойми, ни у кого нет цели причинять людям боль. Пока у тебя нет причин для беспокойства.
   У Насти вырвался смешок: и правда, с чего бы ей беспокоиться? Ну сидит у нее в квартире некая сущность потусторонняя, ну грозится забрать сына, ну требует чего-то невообразимого, а так-ничего особенного.
   -Знаешь, возможно, у меня бредово-депрессивное состояние с галлюцинациями, я не уверена. Если ты не исчезнешь завтра, мы продолжим разговор, как...хм...нормальные люди. А пока, извини, я не в форме. Я спать пойду, а ты, мне кажется, и так обойдешься.
   Уже в дверях кухни Настя обернулась и спросила:
   -Кстати, а почему ты- именно такой...ну, в стиле рэп?
   -Этот парень лежит сейчас в коме от передозы где-то на окраине Сиднея . Я все-таки сущность тонкая, мне оболочка нужна, вот тело и позаимствовал. Возраст подходил.
   -Погоди, -нахмурилась Настя,- если душа где-то в коме, тело- здесь, то там-то чего лежит?
   -Чего-чего! Что надо, то и лежит. Ничего странного.
   -Ну да.Действительно.Что ж тут странного?-бормотала Настя, укладываясь на всякий случай рядом с Алексеем. Мало ли, что эта нелюдь обещала. А сына она никому не отдаст. Вот его- не отдаст.
   В кухне на диване укладывался, не снимая штанов, неопознанный парень. Он хоть и был существом небесным, но тело-то своего требует!
  
  
   3.
   Всякая любовь заканчивается по-своему. Иногда она просто говорит : "Все, ребята, ни к чему это..." , и люди расстаются спокойно, по обоюдному согласию, сохраняя на всю жизнь шанс остаться добрыми друзьями. Беда лишь в том, что кто-то из двоих имеет отличное от другого понимание слова "все".
   Иногда любовь незаметно, мало-помалу, отходит от человека, как взрослый от засыпающего ребенка. Она тихонько переступает шаг за шагом, оглядывается пугливо, иногда останавливаясь надолго, но все же не прекращая своего движения "во вне".Этого можно долго не замечать. Лишь иногда человек беспокойно вздрагивает, чувствуя что-то, но тогда любовь, как заботливый родитель, останавливается и пережидает. И лишь когда за ней мягко закроется дверь, человек вдруг поднимает голову и все понимает. Тогда в его душе может затаиться обида на судьбу, жалость и тоскливые воспоминания, но боли можно и не почувствовать.
   Но бывает, любовь взрывается, срываясь с горной тропы, и конец ее отзовется жуткой болью, как при падении. Только что вы шли, держась за руки, и вот уже лежите на камнях внизу с застывшим ужасом в глазах.. Даже если ты выживешь, боль остается навсегда, прячась по углам души.
   Именно так, с грохотом, оборвалась в пропасть любовь Насти к Сереге. Серега, или Серьга, имел героическую профессию следователя прокуратуры, а с ней и все женское население города. К моменту знакомства с юной Настенной Серьга уже встречался с домовитой хозяйственной Дашей и всерьез подумывал жениться. Но Настя!.. Роман был бурным, любовь взаимной, причем Настя о наличии второго фронта знала, а Дашу Серьга не просветил. Такая уж была у Насти особенность- с ней не боялись быть откровенными. Никаких там долгих обид или зловредностей за ней не водилось . Ну порыдает на плече, так на нем же и успокоится. А ведь был момент, был в то время момент, когда все у них двоих было возможно, и судьба говорила: "Вот оно! Бери, люби, радуйся!" Но не стерва была Настя в свои девятнадцать, а жаль. А потому отправились они по жизни порознь: Серьга с Дарьей в загс, Настя со слезами - на аборт.
   Потом была сырая ноябрьская ночь с завывающим ветром, бессонница, нахальный звонок в дверь и " Настя, я за тобой, поехали!"
   И - поехали, и ехали таким вот образом около года, пока снова - муж в семью, Настя по протоптанной дорожке в больницу.
   Они не могли расстаться и не могли быть вместе. В трубку телефона летело "Пошел к черту!", а губами к губам - "Любимый!". Настя не понимала, как можно любить одну, а жить с другой. Серьга не понимал, как она этого не понимает. Семья - это хозяйство, быт, тыл. Любовь - это праздник, фейерверк, передовая. Такие вот базис и надстройка, как завещали Маркс и Энгельс. Серьга был нагл и настойчив, знал, чего хочет. Хотел он Настьку и успехов в труде. "Секс энд бизнес", как говорят англичане. Любовь захлестывала и грозила утопить, но пять лет назад неожиданно Серьгу повысили и он с семьей переехал в Питер. И все кончилось. Не стало метаний, слез, любви, унижения, боли. Не стало ничего.
   Мимолетный муж посадил в огороде смородину, "родил" сына, но дом построить не успел по причине своей мимолетности. Жизнь разделилась на "до Алексея" и "после". То, что "до", она в той пропасти похоронила и Серьгу более не вспоминала.
  
   4.
   Утро следующего дня началось гораздо интереснее предыдущего, хоть и было таким же промозглым. Во-первых, проснувшись в полшестого (что само по себе уже показательно), Настя не обнаружила рядом Алексея. Во-вторых, вылетев из спальни с перекошенным ртом, она увидела на широком подоконнике кухни своего сына и вчерашнего незваного гостя, того, что хуже татарина. Они сидели, задрав головы в небо, и о чем-то шепотом спорили. Рядом на столе стояла большая чашка с молоком и валялись крошки от печенья.
   - Мама! - заметил ее Алексей, - Карлсон вернулся! И он мой друг!
   - Это кто? Ел печенье? - почему-то со вчерашнего дня говорить получалось только с паузами.
   - Ну, никак не я, - улыбнулся гость.
   - Это неправильный Карлсон, мам, он сладкое не ест, - деловито пояснил младший. - Это я печенье ел, меня друг угостил.
   - Вы не спали, - спокойно заметил "Карлсон", опять перходя на "вы".
   - Почти. Под утро задремала. Знаешь, кажется, я начала...
   - Вот что, - перебил женщину гость. - Сделаем проще. У Вас есть кому оставить ребенка на пару часов? Да не смотрите так, пока он никуда от Вас не денется!
   - Да, могу к бабушке отвести. А зачем?
   - Хорошо. Сегодня в 10.30 состоится лекция эзотерика, экстрасенса-целителя Свирина. Слышали о таком? Хотя вряд ли.
   - А что, он правда целитель?
   - Еше чего! Но информацию теоретически считывает процентов на шестьдесят. Вы его послушаете, а потом зададите вопросы.
   - Какие вопросы? - тупо ляпнула Настя. Неудивительно, после бессонной-то ночи.
   - О видах на урожай в Поволжском регионе! - любезно объяснил гость.
   "Ничего себе, а еще ангелом называется", - обиженно подумала Настя и молча пошла собираться.
  
   5.
  
   Народу на лекции эзотерика было негусто. В полутемном зале захолустного ДК аншлагов, похоже, давно не наблюдалось. А тут еще предмет выступления такой, прямо скажем, специфический. Жаждущие просветления были представлены, в основном, хмурыми "ботаниками", бодрыми старушками, аскетичными девушками и парой умных-преумных бородачей, которые свысока взирали на прочих. Настя со своей креативной стрижкой и кожаных штанах в обтяжку смотрелась вызывающе. Чувствовала она себя еще хуже, чем смотрелась, так как круг ее интересов за всю жизнь ни разу не коснулся столь тонких материй. Нет, она, конечно, девушка продвинутая, и кроме как "Страсть и месть", кое что почитывала. Но чтоб на подобные собрания - извините! "Ну, что ж, - философски думала Настя, чувствуя себя полной дурой, - зато я , наверное, единственная из всех этих чудиков, которая взаправду общается с духами... или как их там?"
   Усаживаясь в кресло, она краем глаза увидела своего эгрегора. Он сидел на последнем ряду один и даже там привлекал удивленные взгляды эзотерической публики. "Вот такого они здесь точно не видели! - злорадно подумала Настя, - Бедный наркоша из Австралии! Знал бы, куда твоя оболочка поперлась."
   Тем временем на сцену маршевым шагом вышла монументальной внешности тетенька, в тени которой семенил мужчина внешности самой удручающей. "Зато умный, наверное", - подумала Настя и не ошиблась. После того, как тетенька, задыхаясь от восторга, представила экстрасенса со всеми титулами, Свирин в течение 15 минут развивал какие-то очень умные, но совершенно непонятные Насте мысли с заходом в Евангелие и Тору. Оглядываясь назад, она видела, что Гришка (так она стала называть своего пришельца сокращенно от "эгрегора") очень внимательно слушает выступление и даже чему-то усмехается. Настя тоже решила вникнуть и включилась как раз на фразе :
   -Мы рождены любить Бога, и только Бога, ибо сказано в заповеди " Не сотвори себе кумира". То , что человек возлюбит больше Бога, непременно у него отнимется, дабы просветить неразумного и вернуть на путь любви к Богу. Нельзя хотеть чего-то слишком сильно, ибо мысль материальна и, исполнившись, желаемое поработит вас, начнет управлять вами, и в конце концов будет отнято, чтобы человек внял гласу Божьему!
   Свирин разошелся не на шутку, очки его сверкали, руки простирались вдаль. Старушка справа от Насти шмыгала носом, кивала и приговаривала " Так, так!"
   Настя поежилась. Это что же, она Леху своего больше жизни любит, и поэтому его отнять собираются? А как же "Бог есть любовь"?
   -События нашей жизни развиваются именно так, как мы их себе представляем. Вы сами формируете события своей жизни! Даже те желания, которые идут от сердца, минуя разум, которые вы сами считаете невозможными, но о которых думаете со страсть, исполняются часто и против вашей воли.
   Настя вдруг увидела картинку: вот они с Серьгой едут купаться с друзьями-семейной парой и их сыном двух лет. Ребенок на заднем сиденье балуется и дергает Настю за волосы, а Серьга не дает его ругать, наоборот, развивает теорию гуманистического воспитания младенцев. Вот подруга Ольга, тогда еще мать-одиночка, собирается на свиданку и просит заночевать с маленьким Никиткой. Серега пошел тогда с Настей, но вместо здорового секса получил концерт без заявок в исполнении Никиты Романовича, соло. Но именно Серега бегал всю ночь из кухни в комнату с бутылочками, сосками, печенюшками и другим ассортиментом, пока Настя пыталась укачать буяна. Вот он, Серьга, в одиночку сражается с тремя оболтусами семи, восьми и двенадцати лет, пока остальные члены взрослой компании вальяжно пьют пиво. Вот оно!...Что там зародилось у тебя, Анастасия, в голове твоей бедовой? Какой образ обрисовался? Бравый Серега - отец-герой, щекастый бутуз на руках, счастливый быт? Сам себе режиссер, блин! Сбылось, значит, как заказывали... Правда, кой- какие мелочи не срослись, ну так...накладочки. Может, наш лектор дальше что расскажет? Про накладочки.
   Потрясая богатой растительностью на лице, Свирин вещал :
   -Нельзя быть на сто процентов уверенным, что все произойдет как хотелось. Для этого надо обладать очень мощной энергетикой, как у пророка , у нас с вами такой нет. Конечно, если вы задолго начнете думать о событии, рисовать его в воображении, то там, - он неопределенно помахал рукой над головой, - успеет все утрястись. Ваш эгрегор сможет соотнести планы с эгрегорами других людей. Однако, мы склонны желать то одного, то другого, забывать свои желания или, что хуже, сопротивляться им своим же разумам. Тогда личный ваш эгрегор хиреет, слабеет, исчезает. Помочь он вам уже не может.
   Настя обернулась на "Гришку" вопросительно, и тот горестно покивал ей, трагично сложив губки бантиком, а затем замахал рукой в направлении Свирина, давай, мол, вопрошай свои вопросы. Но Настя отвернулась и вопросы спрашивать стеснялась. Тогда Гришка решил взять дело в свои ангельские руки.
   -Скажите, - неожиданно раздался его голос в почтительной тиши, - что будет, если человек чего-то необдуманно сильно пожелал, сделал, так сказать, заказ, а когда это желание исполняется, вдруг отказывается от него?
   -Ну, молодой человек, - протянул парапсихолог с усмешкой, - это элементарно! Я освещал данный вопрос в своей первой книге. Когда вы нагрузили существо тонкого мира своей проблемой, то долгое время готовит исполнение задуманного, напрягая в свою очередь других сущностей, гораздо более мощных, увязывая в узел множество чужих планов и целей. Если так старается для вас человек, а вы в конце концов говорите ему : "Спасибо, уже не надо", что он скажет? А теперь представьте существо с возможностями и энергией, неподвластными нашему разуму. Каков будет его ответ на подобное неуважение? Месть бывает сильна и разрушительна!
   -Но вы же сами сказали сейчас, что от разброса желаний, от их непоследовательности эгрегор слабеет и хиреет, да? А как он отомстит, ослабевший? - приставал наглый подросток.
   -Я бы посоветовал молодому человеку почитать мои книги, но вряд ли он примет совет, - нервно усмехнулся Свирин. - Взаимосвязи событий жизни настолько сложны, что нам обычно не дано их познать. А между сущностями тонкого мира еще более сложные отношения, и нарушение построений какого-то мелкого эгрегора ударит по планам крупного и сильного, и тогда человека, вызвавшего путаницу, ждут неприятности.
   -Но ведь эгрегоры, по вашим словам, это порождение мысли самих людей, сосредоточение их энергии, так откуда у них свои сложные отношения?
   Эзотерическое терпение истощилось. Конечно, приставучий парень обладал энергетикой посильнее, чем у парапсихолога, но Свирин -то не знал, с кем связался!
   -Юноша, видимо, не готов воспринять духовные знания. Сильно в нем материальное понимание мира! - с притворной кручиной в голосе заявил он залу.
   -Слышь, парень, шел бы ты домой, не мешай людям просвещаться, - раздался из прохода голос вахтера. Он, оказывается, тоже наукой интересовался.
   -Да, действительно, что за наглость такая, чего приперся-то, если неинтересно!
   -Господи, да везде они, куда ни плюнь - и в парке спокойно не посидишь, и по улице не пройдешь, и здесь еще...
   Народ зашумел, заволновался. Свирин на сцене разводил руками. Гришка встал и гордо удалился. Насте стало смешно. Если происходящее с ней не бред, то только что исследователь выгнал предмет своих исследований, чтобы не мешал исследовать.
   Она догнала эгрегора уже на улице.
   -Эй, существо, погоди-ка!
   Гришка обернулся. Вид у него был удрученный.
   -Ну вы, люди, даете! Про меня говорят и меня же выперли!
   -Фу, что за лексикон, сущность ты духовная! Сам виноват, чего к Свирину пристал?
   -За тебя вопросы задавал! Думаешь, не знаю, что он скажет? И так сил нет эту муть слушать.
   -Так он ерунду говорил?
   -И да, и нет. Ты не поймешь.
   -Ну, так если мы такие бестолковые, просветил бы нас всех прямо на месте. Знамение какое показал бы, как вчера мне с зеркалом. А то - нате, верьте на слово!
   -Слушай меня! Основная мысль у Свирина верна...
   -А месть ангелов? Что за ангелы они тогда?
   -Да не месть! Это вы, люди, по себе судите. Простой закон естественных последствий. Ты же это на себе ощутила! Поняла теперь? Кто говорил "Хочу сына от тебя"? Ты ему даже лицо придумала. А потом убила. И не раз.
   -Да ты вообще понимаешь, что родить мне было нереально? Как ты себе представляешь? Серьга женат, я не замужем, зарплаты - кот наплакал, а от Серьги материальной помощи ждать смешно было. А ребенку легко без отца было бы? Я бы даже не могла ему сказать, кто его папа, не то что живьем показать!
   -Твои оправдания не имеют смысла. Но чтоб закончить разговор и показать связь реальности и тонкого мира, спрошу: а Алексей твой как сейчас живет - с деньгами и папой?
   -Так он же был, - сразу осеклась Настя.
   -И сплыл, - отрезал Григорий.- Все, ответы на вопросы получены, пища для размышлений есть. Я исчезну ненадолго, а ты иди, готовься.
   И исчез. Настя глаза зажмурила, головой потрясла, а когда глаза открыла, все вокруг было так же. Только Гришки не было.
   "Сошла ли я с ума?" - озадаченная Настя брела за сыном. Навстречу ей попадались люди, обычные, как и раньше, никто на нее не оглядывался, не бросался вызывать "скорую". Значит, и Настя была, как все, обычная. "Неужели правда? Я желала вопреки уму, но так сильно, что сбылось. Что же я раньше этого не знала?.. Но почему тогда сбылось наполовину? Я же все вместе хотела. Ребенок без Сереги...Так я потому от него и избавлялась, что без Сереги. Как в сказке про дудочку и кувшинчик. Теперь я же и виновата. Оказывается, даже в райских кущах крайнего ищут...А, может, это все-таки бред?" - с надеждой думала снова Настя. Бред все ж- таки лечится...
   Навстречу шел парень с сумкой помидоров. В другой руке он держал пачку сигарет, пытаясь зубами вытянуть штучку и прикурить. Парень пыхтел, изворачивался на ходу, а поравнявшись с Настей, толкнул ее своими помидорами. По колготкам поехала стрелка. "Нет, не бред...-огорчилась Настя. -Не вылечат."
   * * *
   Следующие три дня были заняты беготней и хлопотами. Договориться с матерью взять Алексея на неопределенный срок под предлогом поиска работы в Питере -большое дело. С Насти семь потов сошло, пока она матери свои легенды и мифы рассказывала. С горем пополам уговорила. С Алексеем было сложнее. Он ревел и собирался в дорогу: сложил в рюкзачок носочки, машинку и яблоко и заявил, что едет только с мамой. В конце концов унять его удалось лишь обещанием взятки в виде водяного пистолета.
   Григорий объявился перед Настиным отъездом, когда она расслабилась и стала подумывать, что происходящее ей приснилось и ехать никуда не надо. Григорий явился, сказал: "надо, Настя, надо" и потребовал супа.
   -Так ты же не материальный, - удивилась Настя.
   -Тело зато материальное! Оно еды требует.
   -Наркотиков оно у тебя не требует? - осведомилась Настя. - А то у меня нету!
   -Сознание первично и определяет бытие. А сознание - это и есть я.
   -Да ну тебя, у меня снова крыша едет, - отмахнулась Настя. Дала супа и пошла вещи собирать. Она старалась меньше думать - рассуждения все равно не срабатывали. А уж желать чего-то она вообще зареклась.
  
   ***
   На вокзале народ отправлялся по отпускным своим делам шумно и весело. Пронеслась семья туристов, похоже байдарочники: высокие узкие рюкзаки вознеслись над головой, так что сзади кажется, будто баулы шагают сами по себе, размахивая ручками. Девочки-студентки. То ли встретились, то ли провожаются: увешаны сумками на обе руки, но при этом пытаются обняться, сумок из рук не выпуская. Одна Настя в ожидании автобуса ходила, как неприкаянная. Что происходит?...Куда она едет?.. Григорий опять испарился, а в его отсутствие происходящее казалось галлюцинацией. Реальность- вот она, шумит и движется вокруг, а разные там тонкие планы- где? Где они?
   Сознание будоражили слова Свирина , услышанные на лекции, и собственные догадки. Из потока потусторонней информации Настя вывела нечто, похожее на объяснение. Видимо, ее подсознательное желание непременно родить сына от Сереги породило столь мощную энергию, что начало исполняться почти сразу и с завидной бесповоротностью. А когда Настя вдруг сделала аборт, это породило отпор со стороны сильных эгрегоров. Как допустили появление у нее Лехи, она так и не поняла. Надо же, тонкий план, высшие сущности, а туда же-месть какая-то! А может, это сам Гришка так хочет на свет появиться, что затеял представление? От сущностей, как выяснилось, всего ожидать можно. "Вот я попала-то, а? Что ж я одна такая нехорошая, за свои грехи расплачиваюсь, а остальные лучше, что ли? Вон Галька, вместе в институте учились, уже абортов десять сделала. Она когда долго в больницу не приходит, там волноваться начинают, не случилось ли чего. Надо поинтересоваться, к ней тоже ангелы наведываются. Как-то слабо верится...А я значит, за всех отдуваться должна?"
   Перед отправлением она вдруг увидела на лотке книгу Лукьяненко "Ночной дозор" и почему-то решила купить, хотя раньше его творчеством не интересовалась. Фильм и тот не посмотрела.
   Когда Настя отходила от лотка, глядя в аннотацию книги, она чуть не сшибла бабульку с авоськой яблок. Бабка прямо с тротуара пыталась их продать.
   - Извините, бабушка, я не нарочно! - улыбнулась Настя, нагнулась поправить сумку и встретилась глазами со старушкой.
   -Купи яблочко, красавица!
   -Спасибо, не надо.
   -Ну, так возьми,-не отставала бабуля.- Ты, видно, далеко поехала?
   -В Питер.
   -Ну! Большое дело! Небось, не зря поехала?
   - Да как сказать...- замялась Настя.
   - Ну-ну, ладно, моя хорошая. Все хорошо у тебя будет, так и знай, по глазам вижу, моя ясная. А яблочко кушай, свое, без химии всякой!- и сунула яблоко в руку Насте.
   Настя шла к автобусу и долго еще чувствовала спиной взгляд словоохотливой бабули.

6

  
   "С ума я, что ли, сошла?"-думала Настя, когда автобус тронулся. "Кто бы со стороны понаблюдал: взрослая баба по приказу какого-то пацана едет к бывшему любовнику за новым ребенком. Чтоб жизнь медом не казалась. И что я ему скажу вообще? "Здравствуй, любимый, сделай мне беби!" Дурдом на выезде. К тому же Серьга ценитель женской красоты, а красота моя теперь на любителя. Может мне ему еще и приплатить придется?"
   Тут Настя некстати вспомнила слова лектора Свирина о необходимости выключать бег мысли для связи со своим эгрегором и стала тренироваться. Сначала она рисовала в воображении, как стирает появляющуюся мысль тряпкой. Однако сознание не выключалось, а завело шарманку на тему: "Вот была бы ты хозяйственной, Серьга на тебе бы женился, и никакого очевидного-невероятного не случилось бы". Потом она мысленно завыла тибетскую мантру "Оум-мане-падве-хоум". Бег мыслей притормозил, медленно повернул налево и выдал задушевную русскую песню "Отпустите меня в Гималаи!"
   Наська плюнула и потянула из рюкзачка "Дозор" Лукьяненко с подаренным яблоком. Яблоко было крепким и кислым. От одного вида скулы свело. Настя только его раскусила и сразу колхоз вспомнила, куда их группу на первом курсе выслали. Колхозные Ромео студенткам такие же вот яблоки таскали в надежде на взаимность. Настя полдороги его грызла. И что интересно, бег мыслей остановился.
   На следующий день в туалете питерского автовокзала Настя попыталась стать человеком. От бессонной ночи с Лукьяненко взгляд приобрел легкую ошалелость, да и общий вид оставлял желать лучшего. "Точно, придется приплачивать",-огорчилась она.

**********

   Не пришлось. Пришлось выдержать унизительный разговор по телефону с женой Сереги, которая после подозрительных расспросов все же процедила сквозь зубы номер его сотового. Видимо, бедную Дашу так замучили похождения героического мужа, что пришлось поневоле перенять его профессиональные навыки. Домашний телефон Насте дал сам Серега, когда год назад на почве затянувшегося запоя позвонил ей среди ночи, долго рассказывал о своей тяжкой доле и пытал Настю, любит она его или нет. Разговор имел тяжкие последствия: он вогнал Настю в недельную депрессию и нанес урон Серегиному семейному бюджету ( межгород все-таки!) Зато теперь оказался очень полезным. Диалектика!
   Разговор с Дарьей был единственным неприятным моментом за все пребывание в Питере. Далее Настя на опыте поняла смысл выражений "предрешено свыше" и "дать зеленый свет". Стоило ей набрать номер Серегиного сотового, как все закрутилось с бешенной скоростью. Услышав слова Насти "я в Питере" , Серьга помчался на вокзал. Настя решила сказать, что приехала разведать насчет работы, а заодно вот Серегу посмотреть, себя показать. Ну не правду же ему говорить, в самом деле!
   -Ты где остановилась?-отдышавшись после бурной встречи, деловито спросил Серега.
   -Пока нигде, но собираюсь в гостиницу. Какую посоветуешь темной провинциалке, а, питерский денди?
   Настя говорила игриво и вся сияла. И как не сиять, когда на глазах честного люда подлетает к тебе шикарный мужик, хватает в охапку, кружит по вокзалу и орет: "Наська, здорово! Молодец, что приехала!"
   -Зачем тебе гостиница? У меня тут хата свободная образовалась, прямо как знал! Сейчас сумку туда закинем и поедем встречу обмывать. Как раньше, а, Настюха?
   И все стало, как раньше. Настя сидела рядом с ним в машине, вдыхала его запах. Как раньше. Хохотала над его дурацкими шутками и хлопала по кожаному рукаву. Как раньше. Магнитола надрывалась голосом Круга, машину аж заносило на поворотах, Серьга крыл матом пешеходов... Все, как раньше. Не было ангелов, требований с угрозами, не было Серегиной Дарьи, не было Питера. Были в мире лишь они, двое сумасшедших с блестящими глазами и нетерпеливым хохотом. И, конечно, никуда обмывать они не поехали. Вернее, поехали, но гораздо позднее, ближе к вечеру. И, конечно, ненадолго, то есть хотели надолго, но сумасшествие не отпускало, и они опять вернулись в квартиру , и опять все было как раньше, и ничего остального не было. Нормально поговорить удалось почти ночью, когда захлестнувшее их цунами успокоилось и схлынуло.
   -Замуж снова не вышла? - сыто потягиваясь, спросил Серьга.
   -Никто не предлагал, - честно ответила Настя.
   -Вот идиоты!
   "Как будто сам не был таким идиотом",- подумала Настя, но умно промолчала.
   -Ты сам-то как? Дарью свою левыми походами радуешь?
   -Как получится, Наська, как получится.
   -Я смотрю получается у тебя до сих пор неплохо.
   -Ну так!- самодовольно ухмыльнулся Серьга.- Есть еще порох в пороховницах и ягоды в ягодицах! А че Дарья? Дарья в шоколаде. Шмотки, бабки...Она в супермаркете менеджером работает.
   Насте было неинтересно слушать про Дашину малину. Неинтересно и грустно. Почему-то даже плакать захотелось. Чтоб не зареветь, она отвернулась и небрежно спросила:
   -Дети-то есть?
   -Два,- похвастался Серега.- Но оба - девки.- с сожалением добавил он.
   -Обе,- машинально исправила Настя.
   "Правильно,- мелькнуло в голове,- парня тебе я должна была родить".
   -Слушай, ты как временем располагаешь? Недельку-то поживи. Хата свободная, ключи оставляю. Телефон есть. У тебя сотовый с собой?
   -У меня, Сережа, нет любовника-миллионера, чтоб сотовый заиметь.
   -Отсталая ты, Котова. Ладно, с меня подарок. Постарайся в городе не заблудиться, это тебе не село родное. Отсыпайся, я пошел.
   -Влетит?
   -Еще чего! И вообще, муж, вернувшийся до гимна России, считается ночевавшим дома. Пока!
   -Где-то я уже это слышала,- пробормотала Настя, закрывая за Серегой дверь.
   Только теперь она смогла рассмотреть, куда ее поселили. Одна комната, в ней шкаф и кровать. Ну естественно, куда ж без нее! "Белье-то хоть чистое?"- с запоздалой брезгливостью подумала Настя. В кухне-сиротский холодильник, который слаще пива и воблы сушеной отродясь ничего не видел. Типичная блат-хата. Небось, снимает с мужиками на двоих-троих для "оперативных целей". Наверное, еще и за казенные, не за свои. Интересно, положена "бойцам невидимого фронта" квартира для встреч с осведомителями? Сейчас как придет сюда куча мужиков с водкой и бабами, объясняй потом, что "не такая, жду трамвая".
   Похоже, жилье использовалось Серегой для несанкционированного отдыха от семейного счастья.
   Странное у Насти было ощущение. Так радостно встретились, так было хорошо, ну прямо как в начале, десять лет назад. Но вот ушел Серега, и проснулось унизительное чувство брошенности, опустошенности. Тоже, как тогда. Так, наверное, чувствует себя коробка из-под торта: было красиво и весело, а потом ее выбросили, использованную и пустую. "А ведь так у меня с ним всегда и было: ночью вкусно, утром гнусно,- подумалось Насте,- и что лучше: американские горки с Серегой или болото без него? Зря мы снова встретились, не надо было. Если бы не Алешка мой, никакими кнутами бы меня сюда не загнали". Настя маялась бы еще долго, но усталость и недосып последних дней сморили ее почти до обеда следующего дня.

*******

   В Питере Настя прожила две недели, и все это время ее распирало двойственное ощущение. Серега выкраивал часы, вечера и ночи, чтоб встретиться с ней, и тогда она забывала даже, зачем, собственно, приехала. Ее опять заносило на поворотах, в голове было девственно чисто, а душу переполнял бестолковый щенячий восторг. Но Серьга уходил, не куда-нибудь, а к жене и дочерям, и тогда опустевшая душа немела, а в мозгу непрерывно бегущей строкой двигались мысли. Двигались они, как локомотив, с гудками и шипением, и никакое "оум-мане-падве-хоум" остановить их не могло. Сын Лешка каждый день хныкал по телефону: "Мама, приедь!", мать ворчала, что деньги потрачены, а работа не нашлась, сама Настя, изображая поиски, шныряла по Питеру, любуясь его бесплатными красотами и обходя доходные заведения.
   Когда четырнадцать дней истекли, Настя решила, что пора, купила тест на беременность и совсем не удивилась, увидев результат.
   "Ну и чего теперь делать?- тупо билось в голове.- За что боролись, на то и напоролись...Как я домой-то с этим подарком вернусь?" Понятно было одно: каникулы кончились, пора домой. Кончились прогулки по Питеру, кончилось счастливое сумасшествие. И Серьга-кончился.
   Последний вечер Настю удивил. Они сидели с Серегой на кухне, куражились, пили пиво, и вдруг вместо пятого-шестого тоста он заговорил если не трезво, то серьезно:
   -Знаешь, я долго думал...И тогда и теперь...Я не хочу с тобой расставаться. Один раз живем. С тобой- все по-другому, не знаю, как это объяснить...Ты лучшее, что было со мной. Я ведь жену по пьяни твоим именем называю. Короче, тебе надо перебраться сюда. Я помогу. Ну там, работа, жилье. Я, конечно, не олигарх, но связи есть. Ты как?
   Настя моргала глазами, узор на обоях прыгал и расплывался. Она поняла только, что сейчас может все решиться, что ее проблема, ее головная боль, наконец, уймется.
   -Что-то я не поняла...А Дарья?
   -Че ты все о Дарье?! Причем тут Дарья? Я тебя хочу, а не Дарью!
   -Но она твоя жена! У вас дети!
   -Женой она и останется, кто ее трогает! И девки мои тут не при чем. Они-это они, ты-это ты, какая связь? Ты должна быть в моей жизни, мне это надо!
   -А ты - в моей? Должен быть?- тупо спросила Настя. Она сидела в пол-оборота и смотрела на трещину в потолке, часто смаргивая.
   -Ты ж понимаешь, Наська, совсем я их не оставлю. Девок растить надо, да и хлопот не оберешься, если что...Но мы будем здесь вместе, пойми ты!
   -Вместе или рядом?- упрямо спросила Настя.
   "Заткнись, дура,- проснулась - таки стерва внутри нее.- Это шанс! И Алешка с тобой будет, и со вторым Серьга пусть помогает, нечего! Ты его три раза в стороне оставляла, и сейчас все из-за него. Пусть тоже выкладывается! Подумаешь, пока в любовницах походишь, а на себя одеяло перетянуть-дело не хитрое. Зато все проблемы с плеч долой, включая долбанных эгрегоров!"
   Стервозный внутренний голос продолжал подзуживать, Серьга смотрел выжидающе-требовательно, а Настя молчала. Молчала, когда он властно притянул ее к себе, когда целовал ее лицо, волосы, грудь. Молчала, когда, наконец отпустив ее и засыпая, он бормотал: "Моя! И будешь со мной..." Молчала, глядя в потолок с гуляющей по нему тенью до самого утра.
   А утром Настя уехала.
  
   7
  
   Путь обратно совсем не то, что путь "туда". Путь обратно- усталость (приятная или тупая), размышления, подведение итогов... На пути "туда" перед тобой стоит будущее, на пути обратно- близкое прошлое. Можно временно расслабиться, отдаться бегу мыслей, игре воображения... Если только обратный ваш путь не является одновременно и дорогой еще к чему-то.
   Настин путь домой вовсе не был возвращением. Это была абсолютно новая дорога в абсолютно новую жизнь, полную нерешаемых проблем и непонимания окружающих. Да что окружающих ! Настя сама не понимала, кому и зачем это надо, чтобы отказавшись в свое время от желанного ребенка, родить сейчас нежеланного.
   "Интересно, они там не задумывались на тему: буду я его любить или нет? Навязали мне детеныша, будто не знают, что нежеланные дети несчастными вырастают? Или там у них психологию за науку не считают?"
   Настя злилась на непрошенных ангелов, влезших в ее жизнь, на себя, бестолковую, и на Серегу. Хотя на Серегу, наверное, зря. Для него сделанное Насте предложение более чем естественно и даже благородно. Ну ладно, с ним ясно, а с самой Настей что происходит? Неотпускающее ее недоумение было единственным, что осталось от проснувшейся стервы. Стерва огляделась, поняла, что зашла не туда, и больше Настя ее не слышала. Но недоумение своим поступком осталось и зудело: "Ты почему с Серьгой не согласилась, на слове не поймала? Тридцать лет, а мужиками крутить не научилась, бестолочь!" А Настя и самой себе объяснить не может, только горечь какая-то в горле стоит. Горечь бессильная...И песня в мозгах крутится: "Нелюбо-овь! Нелюбо-овь!"...К чему бы это? Хороший ведь мужик-Серега.
   За окном сходили с ума растрепанные сырые деревья, ласковый летний ветерок бил старому "Икарусу" в физиономию, тот остервенело продирался вперед, фырча и злобствуя. "Добились своего, рожу я им. Может, телеграмму поздравительную в тонкие сферы послать? Надо у Гришки адрес спросить". Настя сама над собой издевалась, лишь бы не решать вопрос: где брать деньги на второго ребенка, как сказать родственникам, как объяснить Лешке появление братика...Хотя последнее-не проблема. Алексей к вопросу подходил практично и давно просил братика купить. А вот остальные темы были глухи, как еловая чаща. Однако решать их кроме Насти было некому. Надежды на высшие силы не было. Исходя из теории, трасформировавшейся в Настиных мозгах из слов Гришки и Свирина, отвечать за свои грехи и платить долги надо самостоятельно.
   "Может, уехать куда? Курсы ремесленные два-три месяца длятся, потом корочку получу, квартиру продам, Леху в зубы- и поминай как звали. Никто ничего и понять не успеет. А там как? Господи, за что мне все это?!" Голова стала раскалываться. Так, вероятно, арбуз себя чувствует, когда его на спелость проверяют.
   С головной болью приехала Настя в родные пенаты, села в троллейбус, а там ее соседом оказался, конечно, подлый Гришка. От вида его немытой головы и мятой майки злость подступила с новой силой. Она сделала вид, что знать его не знает. Как говорится, я тебя не видел долго и еще б не видел столько. Григорий тоже не блистал радушием, был серьезен как никогда. Он молча ехал рядом до самой ее остановки, а когда оба вышли, как-то неуверенно взял ее за руку. Если не знать Гришку, могло бы показаться, что взгляд у него заискивающий. Потускнел нахальный ангелочек. А в глазах такая скорбь...Вселенская, не иначе. А выражение лица у него какое странное!
   -У меня для тебя есть новость.
   -Да уж не без этого!- съязвила Настя.- Нам без новостей нельзя! Еще надо кого родить? Так я пока не могу...
   -Обстоятельства изменились. В дело вмешались совсем уж могущественные эгрегоры. Подробности тебе не понять, в общем, необходимость именно в этом ребенке отпала.
   -Не поняла!- вскинулась Настя,- в смысле?
   -В смысле- рожать тебе необязательно теперь. Тем более хранитель твоего Алексея вошел в такую силу, что за Лехино существование на Земле можно вообще не волноваться. Так что ты совершенно свободна в своих действиях.
   -Интересное кино...- протянула Настя и тон ее не предвещал ничего доброго. - Вы что там, охренели совсем?! Я вам кто? Для вас мы, может быть, таракашки, но для нас это жизнь, а не компьютерные игры! Я уже беременна! Это как понимать!?
   -Успокойся! Мое дело передать. Ты абсолютно свободна в действиях.
   -Но он уже есть! Что за бардак творится? А может...Может ты надо мной издеваешься? И никакой ты не ангел, и нет никаких эгрегоров, а я - просто дура? Только беременность почему-то настоящая! Прикольно, да?
   Она схватила Гришку за плечо и стала трясти. Неожиданно плечо ушло из-под руки, сдулось как резиновый круг, и руки Насти упали в пустоту. Гришка опять испарился. Удивленный народ на улице долго оглядывался на сумасшедшую бабу, которая сперва орала на парнишку, а потом размахивала вокруг себя руками и хватала воздух.
   *******
   Никто не знал, что Настя вернулась. Она уже два дня сидела дома, не зажигая света, не выходя за дверь, не отвечая на проверочные звонки телефона. Она уже подъела консервы из холодильника и надо было идти сдаваться. Забрать Алексея от бабушки, показаться родне и друзьям, заняться собой, наконец... Но сил не было. Энергии не было. Если Настин ангел-хранитель раньше был слабым и беспомощным, то в данный момент испарился окончательно.
   Она принялась было плакать, но как-то не от души, и скоро перестала. Вдруг вспомнила молитву "Отче наш", не всю, до середины. Стала читать про себя...Нет, не идет и молитва.
   Сидя в темноте, она чувствовала, как ее отступает вакуум. Абсолютный, густо- прозрачный, без примесей и сгустков энергии в виде эгрегоров и прочей нечисти.
   Внезапно в мутной безнадеге вспыхнула звездочка, наполненная мало- мальским смыслом. Смысл- в освобождении! Свобода! Нет никакой необходимости сидеть в темноте и тупо глядеть в стену. Можно забыть произошедшее, как страшный сон, потому что все кончилось! И не важно, что вообще это было! Будем считать все глюком и спишем на нервный срыв. Можно беззаботно бежать за Лехой, спокойно разговаривать с родней, планировать дальнейшую жизнь, уж какую- никакую, но без подобных катаклизмов. Ура, товарищи! Ну, естественно, придется теперь посетить некое известное заведение, так ведь не привыкать, а, Настюха? Зато ты- свободна!
   В лихорадке Настя бросилась к шкафу, чтобы переодеться, начала выгребать оттуда шмотки и добралась до дальнего угла, куда складывала Лехины младенческие вещи. Из плотной стопки вывалился клеенчатый нагрудник с мухомором и упал к Настиным ногам. Настя вспомнила, как пришивала этот мухомор, а муж Юрка с ржанием наблюдал за процессом: "Ты бы еще бледную поганку сюда прилепила, Лешке аппетит повышать!" Нагрудник был уложен обратно, но память не унималась. Жаль, не придется пройти еще раз весь путь, не увидеть первой беззубой улыбки... Видно, не судьба.
   Настя подошла к зеркалу. Усталая женщина с вертикальной морщинкой меж бровей напряженно глядела перед собой в поиске...в поиске чего? Ведь все позади! Хм, а фраза-то двусмысленная! Почему же все-таки допустили появление Лехи, если должен был родиться именно тот, Серегин? То есть Гришка должен был родиться? Должен был, но не судьба? И совсем скоро, на днях, исчезнет последний Гришкин шанс увидеть мир в качестве нормального человека. Сколько можно в теле наркомана по городу ходить? Сознание, оно, конечно, первично, но мало ли... А глаза... Такие глаза не могут принадлежать кому попало. Глаза его, Гришкины. Кстати, надо бы ему майку постирать, как лох ведь ходит... Стоп! О чем это ты, красавица? Что за бред ты несешь? Никакой Гришка в природе не существует! Есть Настя, есть Алешка, а большего тебе не положено. Не судьба...
   Настя снова взглянула в зеркало. Неужели она опять сделает это? Сделает и будет свободна, весела и счастлива. Вырастит своего Леху. Почему же он все-таки у нее родился? Что там Григорий о сильных эгрегорах говорил? Какие там у Лехи покровители? "Господи, ну не знаю я, не знаю, ну что вы меня мучаете?!"- простонала Настя и упала на кровать лицом в подушку. Под подушкой что-то лежало. Рука нащупала шершавую обложку. Не было нужды доставать это оттуда. Настя и так знала, что там лежит. И зачем.
   Она подняла лицо и позвала в пустоту:
   -Гришка!
   Тишина.
   -Гришка! Эй, ангел- эгрегор, ты здесь?
   Из кресла донеслось сопение. "Простыл он, что ли? Нечего было в майке ходить, у нас тут не Австралия."
   -Ты о чем-то спросить забыла?
   -Слушай, не рисуйся,а,- попросила Настя,- если не ждал, что позову, чего ж тут болтался до сих пор?
   -Жалко тебя было. Не мог уйти.
   -Жалко? Не смеши меня. Сами кашу заварили в небесной канцелярии, а мне расхлебывать. Вы же между собой разобраться не можете!
   -Ты не права. Люди между собой не могут разобраться, в самих себе- и то не могут, а мы- что? Мы- ваше порождение, сгустки вашей же энергии. Я- вообще облачко, у нас такие гиганты есть! Тучи! Куда мне...
   -Страшные?
   -Есть страшные,- согласился Григорий.- Есть великие. Есть прекрасные. Не от нас зависит, пойми ты! А в твоем случае... Да это уже не важно.
   -А я ведь знаю, чего ты хочешь. Людей ругаешь, а сам хочешь.
   -Да какая теперь разница?- равнодушно бросил Гришка.
   -Есть разница.
   Оба помолчали.
   -Я его оставляю. То есть тебя. Ведь это будешь ты?
   Гришкины нечеловеческие глаза заглянули ей прямо в душу.
   -А ты хорошо подумала?
   Вместо ответа Настя помахала в воздухе книжечкой в грязно- серой обложке.
   -Тогда мне пора.
   -Куда?
   -Туда! Куда не ходят поезда. Опять тупишь?
   -Не груби, ты же ангел!
   -Уже почти нет. Только учти: если ты передумаешь, мне будет очень- очень больно. И не только в душе. Все, я пошел заселяться.
   -А почему через дверь?
   -Для разнообразия!
   Он обернулся в дверях и посмотрел на нее как при первой встрече: ясной мудрой полуулыбкой, от которой останавливались мысли.
   -Скажи, а у него... у моего... будут твои глаза?
   Он улыбнулся во весь рот и подмигнул:
   -Глаза- зеркало души.
   А потом уже серьезно добавил:
   -Знаешь, такие поступки, как правило, без внимания наверху не оставляют. Я там пробью у наших, как все можно устроить. Не грузись. Увидимся!
   Дверь за ним закрылась.
   -Увидимся,- задумчиво протянула Наська и улыбнулась.
   Внезапно внутри нее ощутилось легкое колебание, как рыбка хвостом вильнула. Рановато, конечно, но причин удивляться не было. "Господи, что ж я опять натворила- то?"
  
   8.
  
   Иметь дело с ангелами гораздо проще, чем с людьми. У них, у тонких сущностей, представления о жизни ясны и основательны, не то, что у нас, сущностей грубых. "Не убий, не укради"- все предельно конкретно и просто. В материальном же мире эти правила обрастают разными обстоятельствами, разветвляются на множество рукавов и рукавчиков. "Не убий"- ну смотря кого! "Не укради"- но если кушать хочется! "Возлюби ближнего"- а че они первые начали! То есть, разумеется, нельзя так нельзя, но если очень хочется, тогда можно.
   Настя и не ожидала, что сообщение о беременности вызовет такой ажиотаж у окружающих. Родственникам она предпочла пока не говорить, по принципу: меньше знают- крепче сплю. Поделилась с подругами, и началось!
   -Та-ак!- нехорошим тоном протянула Людмила и вмяла окурок в пепельницу, не пожалев дорогущего нарощенного ногтя.- Съездили в Питер, отметились! Серьга знает?
   -Нет. И знать не будет.
   -Когда пойдешь?
   Настя поглубже вдохнула.
   -Я, Люд, не пойду никуда. Разве в роддом по весне.
   -Та-а-ак,- прибавила тону Людмила.- Еще что скажешь?
   -Насть, ты чего с ума- то сходишь? Куда тебе еще ребенка? Я вон с мужем живу, работаем оба, и то о втором мысли нет! Одного бы вырастить!- вмешалась Ольга.
   -Да куда тебе!- приласкала Ольгу Людмила.- Вот Анастасия у нас- мать-героиня! Ничего, что зарплата четыре тыщи плюс алиментов копеечка, ничего, что в холодильнике из мяса только тараканы. Анастасия за подъем демографии в стране!
   -Люд, ну ты ведь знаешь мою ситуацию, сколько раз уже это было!- пыталась оправдаться в очевидной глупости Настя.
   -Не ты первая, не ты последняя! Не девочка- малолеточка, чтоб залетать! И думаешь, я не знаю, что аборт- грех? Да вся наша жизнь- сплошной гигантский грех! Одним больше, одним меньше... Думаешь, я ребенка не хочу, раз не рожаю? Но я, в отличие от тебя, головой думаю, а не задницей! Ребенок должен жить в нормальных условиях, в нормальной стране и у нормальных родителей! Ладно, на себя, я вижу, ты плюнула, а о Лешке подумала?
   Людмила руками размахивала, глаза большие делала и себе по виску согнутым пальцем стучала. Настя даже озаботилась, а есть ли в аптечке цитрамон? Ольга пригорюнившись сидела. Глупость Наська затеяла, что уж говорить. Но по большому счету- вдруг это судьба, и Настя права? Ведь правда, грех живую душу погубить. И кто знает, как оно там, наверху, аукнется? Хотя... По большому счету права, а по жизни- дурочка Настя! Всегда дурочкой была, но чтоб до такой степени!..
   -Хорошо, родишь ты у нас по весне,- продолжала буйствовать Людка.- Дурное дело не хитрое! А дальше что? Ни одного мужика в поле зрения: ни мужа, ни любовника, ни отца, ни деда! Одни бабы кругом, даже в соседях: баба Клава и баба Лена!
   -Будет кому с ребеночком сидеть,- ляпнула было Ольга, но Людка на нее зыркнула, и та осела.
   -Живешь всю жизнь, как Бог на душу положит!
   -А может, это и хорошо: как Бог на душу? Может, так и надо?- помолчав, медленно проговорила Настя.
   -Вот только не парь меня сейчас! Вот будет Рождество, пойдем в церковь и вместе помолимся. А для земной жизни средства нужны! Понимаешь? Рубли ! Баксы! Евро! Нищета под забором- не есть счастливое детство!
   В этот патетический момент Алексей на кухне повернул до упора ручку громкости радио, и квартира огласилась песней:
   "Я начал жизнь в трущобах городских
   И добрых слов я не слыхал.
   Когда ласкали вы детей своих,
   Я есть просил, я замерзал!"
   Первой прыснула Настя, за ней нервно захихикала Ольга и под конец не выдержала деловая и донельзя прагматичная Людмила. Отсмеявшись, все устало помолчали, а потом Людка сказала:
   -В любом случае еще не вечер. Месяц на раздумье у тебя есть. Если крыша не вернется, объявим сбор средств в пользу сумасшедших Поволжья.
   На том и порешили. Подруги временно от Наськи отстали в надежде на победу разума. А надежда, как известно, умирать не спешит.
  
  
   9.
   Бывают ноябрьские дни, когда время суток определяется только по часам. На дворе стоит такая хмурь- что девять утра, что пять вечера, все едино. Это воскресное утро было именно таким. Но другим. Настя чувствовала, нет, знала, что это утро принесет наконец что-то в ее ставшую такой бестолковой жизнь.
   Первой позвонила Людка.
   -Ты, конечно, Наська, дура дремучая, и я своего мнения не меняю, но все- таки подруга, так сказать, детства. Короче, помнишь, в здании моего офиса фирма есть, "Хакер"?
   -Это компьютерная? Ну...
   -Не "ну"! Им нужен специалист с высшим образованием пост- салажьего возраста.
   -Так я в компах- ни "бум-бум"!
   -Да ты по жизни ни "бум-бум", что теперь? Им не компьютерщик нужен, а лингвист- филолог- редактор, черт-те что, но ты подходишь. В общем, я насчет тебя договорилась.
   -Но погоди,- заволновалась Настя, но Людка так заорала в трубку, что зазвенело в другом ухе.
   -Слушай, молчи лучше, не зли меня! Выкручивайся, как хочешь, а у тебя завтра в 15.00 встреча с их главным. Платят, ясен перец, не в зелени, но тыщ десять иметь будешь.
   -Сколько?!- задохнулась Настя.
   -Столько!!! Хотя на двоих двух спиногрызов все равно не хватит, как ни бейся, идиотка клиническая!
   Настя слушала, как злобствует на том конце провода Людмила, и улыбалась.
   -Сама ты идиотка клиническая, и я тебя, Людка, люблю, хоть ты орешь все время и обзываешься.
   -Не болтай,- уже мирно проворчала Людмила,- завтра не опоздай! И не вздумай там о декрете заикнуться, пахать будешь до родов, а потом видно будет. Созвонимся!
   Вот так, Настасья! Людка, которая всегда "строила" тебя, ругала за лень и непутевость, не стесняясь в выражениях, взяла и сняла с твоей души один булыжник! А что ругается, как грузчик, так мы привычные.
   -Ура! Да здравствует тетя Люда!- заорала Настя, схватила Алексея за руки и поскакала с ним по комнате.
   -Ура! Да здравствует!- заорал в ответ Алексей. Он выходкам своей мамы никогда не удивлялся.
   Они скакали, вопили, хватали друг друга за пятки... Настя даже один раз спрыгнула с дивана, но одумалась и больше так не делала.
   Сосед- ипохондрик из квартиры снизу уже собирался стучать по трубе, но его опередил телефон.
   -Да!- задыхаясь от активного отдыха, бухнула в трубку Настя.
   -Привет! Узнаешь?- спросила трубка мужским голосом.
   Алексей стоял рядом и дергал мать за руки.
   -Извините, тут у меня сын буянит, плохо слышно.
   -Леха? Давно я его не видел. И тебя- давно.
   Голос в трубке умолк, но Настя успела его узнать. Юрка, тот самый ее мимолетно- залетный муж.
   -Ты чего это на горизонте вдруг образовался?
   -Не выпендривайся, Насть, я по делу звоню, между прочим.
   -Дом решил построить?
   -Какой еще дом? Да не остри ты, мать! Дело такое...
   Юрка замялся и снова замолк.
   -А хочешь, я угадаю? Давай?- Насте захотелось похулиганить.- Ты звонишь, чтобы попросить прощенья, сказать, что без сына жить не можешь и назад попроситься. Утомила добра молодца свобода проклятая! Так?
   Настя еще больше развеселилась от своих предположений и захохотала прямо Юрке в ухо.
   -Дура ты, Наська. Опять в своем репертуаре. А если и так, то что?- напряженным голосом спросил он.
   -Что?.. Но я же пошутила,- упав духом, струсила она.
   -А я, кажется, нет,- с сожалением отозвался бывший муж.
   -Но мы не сможем... У меня... Ты не знаешь...
   -Не знаю чего? Что ты глубоко и безнадежно беременна? Об этом полгорода знает, не велика новость,- перебил Юрка.- Да ты всегда была без башни, сколько помню. Кстати, счастливый отец в курсе?
   -Тебе-то что?
   -Явно не в курсе... Я когда новость узнал, ночь не спал, о Лехе думал.
   -Похвально,- съехидничала Настя,- ради такого случая стоило залететь.
   -Из меня отец не получился! Но и ты тоже, мать, знаешь ли... Я понял: пропадет Леха без меня с твоими закидонами. Он мне сниться стал. Раньше не помню, чтоб снился, а теперь явственно так, смотрит мне прямо в глаза и спрашивает: "Папа, а ты меня любишь?" Сегодня вот тоже снился. Про каких- то белок рассказывал в лесу . Я утром как дурак хожу, ничего в голову не идет.
   Настя улыбалась и гладила живот. "Пробил все- таки! Пробивной ты мой!"
   -Знаешь, Юр, ты приходи к нам. Прямо сейчас и приходи.
   **********
   "В конце концов, каждый платит только свои долги",- думала Настя, моя посуду после вполне семейного ужина. Из спальни доносилось приглушенное хихиканье: Юрка изъявил желание собственноручно уложить сына спать. Это было ново, это было странно, и если бы не предшествующие события, стоило бы удивиться. Только вот Настя давно разучилась это делать.
  
   **********
   Где- то на окраине далекого города Сиднея очнулся- таки и по своей раздолбайской жизни пошел обычный местный тинейджер. Но с наркотиками решил завязать. Перешел на пиво.
  
  
  
  
  
   -
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ,
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"