Следопыт из племени кхаров. Пещерный ящер
Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
|
|
||
 | ||
|
|
||
| ||
|
Следопыт из племени кхаров Пещерный ящер ..."Тринь... Тью-тью-тью-тринь" - раздвигает серебром утренний весенний воздух небольшая длиннохвостая птаха. Проснулась после зимы. Ожила... Манит его. Того, который отзовётся... Должен, обязан отозваться... И действительно, неподалеку отзывается четырёхколенной трелью самец. Неподалёку... Совсем рядом. И вот уже две серебряные струны зазвенели, радуясь наступившей весне... Молодой охотник в "повидавшей виды" одежде из медвежьей шкуры остановился на опушке елового леса. Сбросил с плеч на пропитанную влагой покров-подстилку из старой хвои объёмную ношу. Копья - тяжёлое длинное копьё с тяжёлым кремнёвым наконечником и короткое лёгкое, а так же молд аккуратно прислонил к ближайшей молодой ёлке. Весеннее солнце на открытом месте изрядно пригревало, и охотнику пришлось скинуть верхнюю накидку. Чёрные волнистые волосы до плеч, нос "горбинкой", крепкое телосложение, молд в качестве оружия - всё это позволяло с уверенностью судить о его племени. Кхары. Бывшие горцы. Горцы-кхары... Немногочисленное племя, уже несколько лет кочующее с Запада на Восток. Кхар собрал свои длинные волосы в кулак, перехватил их тонким ремешком на затылке и растёр бороздки застарелых шрамов на плече. "Хорошо-то как!" Гулх с удовольствием вдыхал терпкий, пахнувший хвоей весенний воздух. Соскучился... Первый дальний поход, так-таки... После зимы-то! Прогулялся по оживающему весеннему лесу до пещеры, обнаруженной ещё в прошлом году. В тот раз соваться в подземелье неподготовленным смысла не было, - куда она денется, пещера-то! А сейчас... Кхар глубоко вздохнул и отправился на другой край опушки к холму, в подножье которого находилось едва заметное из-за высохшей прошлогодней травы отверстие входа в пещеру. ...Вход в пещеру не представлял особой сложности. Гул продрался через заросли сухой травы и углубился в пещеру. Вначале шёл наклонный округлый туннель из торфяника и глины. В грязи было заметно множество следов. Мелких. Следопыт наклонился, разглядывая... Ничего особенного. Лисы... Зверушки. Впрочем, так и должно быть... Но вот, ход перекрыла преграда - осыпь из беспорядочно упавших мелких камешков. Кхар полз по ней головой вперед некоторое время, пока свет позади не ослабел. Становилось довольно-таки темно. Осыпь резко закончилась. Во избежание неприятных неожиданностей Гулх уселся на крутой откос осыпи, зажёг факел, сделал шаг... И погрузился по колено в воду. Очевидно, следопыт оказался в обыкновенной известковой пещере со сталактитами и мокрыми от влаги стенами. Местами известковые сосульки свисали до самой воды, покрывающей пол. Так далеко, судя по всему, зверушки не забредали, и Гулх осторожно двинулся дальше, огибая свисающие сталактиты. Медленно передвигая ноги, почти не отрывая ступни от дна и прощупывая путь тупым концом лёгкого копья перед каждым шагом. Дальше и дальше... Вдруг потолок стал постепенно, но неуклонно понижаться. Похоже было на то, что дальше пробраться будет невозможно. Очень похоже... Но одновременно дно пещеры начало уходить вниз, и кхар побрёл по подземному водоёму, надеясь проникнуть в глубины пещеры. В ледяной воде было очень холодно, но Гулха не могли остановить такие незначительные неудобства. Тяга к неизведанному толкала его дальше. Потолок и пол пещеры постепенно, но неуклнно понижались. Вода уже доходила Гулху до груди, воздух в небольшом пространстве между потолком и поверхностью воды сделался душным. Кхар засомневался, неужели он без всякой пользы промок "до костей" в ледяной воде? Прихоти пещер, однако, необъяснимы. Только следопыт подумал, что пора возвращаться назад, как потолок и пол пещеры пошли вверх, и в скором времени Гулх выбрался на свободное от воды, относительно сухое место. Факел, догорая, зачадил... Гулх зажёг новый факел и двинулся дальше по каменистому полу подземелья. Здесь и там ему приходилось обходить или пересекать неглубокие лужи, перелезать через округлые валуны, пробираться между бликующими от пламени факела сталактитами и преодолевать скользкие заросли росших из пола им навстречу сталагмитов. Вокруг виднелись тёмные пространства, факел их едва освещал, однако горел достаточно уверенно, что придавало уверенности и Гулху. И всё-таки воздух в пещере оставлял желать лучшего... И дело не в едком запахе горящего, "стреляющего искрами" факела. В воздухе появилось что-то новое, почти неуловимое, а любой новый запах в пещерах всегда подозрителен. Конечно, обычные запахи для пещер присутствовали. Пахло песчаником, известняком, торфом и пошедшими "в рост" грибами. Но появилось и нечто новое, - в воздухе витал легкий непонятный запах, показавшийся Гулху знакомым. Такие вещи трудно определить, но запах, показавшийся знакомым, напоминал запах протухшего яйца - так пахнут мёртвые змеи... Змея? Здесь, в холодной пещере? Да ладно! Гулх покачал головой, отгоняя "неправильные" мысли... В любом случае, опасаться нечего - змея-то, если это она, - мёртвая! Но проверить - не мешало бы... Кхар пристроил в кучке обломков известняка всё ещё ровно горящий факел, разжёг новый и двинулся дальше, ориентируясь на усиливающийся запах. Вскоре источник странного запаха нашёлся. Впереди, между белых известковых обломков, Гулх увидел нечто странное... Окаменевшие останки - какое-то крупное животное нашло здесь свою могилу в далекие времена прошлого... Затем плоть выветрились, запечатлев в камне "каркас" его очертаний и формы из костей. Тысячелетиями он оставался неизменным, слегка подтачиваемый, но, в то же время, сохраняемый каплями известковой воды. Кости животного, покрытые известковым налётом, местами были завалены осколками известняка, но везде проступали контуры тела. Они напоминали гигантскую ящерицу. Уж чего-чего, а ящериц Гулх на своём веку повидал предостаточно. Всяких... Но размеры этой!.. Кхар вздрогнул, по коже пробежал холодок. Гулху показалось, что в большом округлом валуне рядом проступают очертания еще одного животного. Они были нечёткими, поскольку следопыт видел их сквозь полупрозрачный известняк, при свете факела. Гулх ткнул валун тупым концом копья. Несколько пластин откололись и упали на землю, и кхару отчетливо послышался треск. Он ударил снова, сильнее. Вложил в удар всю свою силу. Упали новые пластины, последовал целый "залп" трескучих звуков. При этом кхар не чувствовал, что бьёт копьём в твёрдый камень - что-то там, внутри яйца, поддавалось. Что-то мягкое, вызывающее отвращение... Неприятный запах усилился. Следопыт испытывал противоречивые чувства. Частью страх, частью возбуждение, вызванное нетерпением и любопытством. Набравшись мужества, он начал бить по каменной скорлупе - снова и снова. Пластины известняка взлетали в воздух и опадали дождём. Не оставалось сомнений, что под ними находится что-то упругое. Теперь Гулх точно был уверен, что там покоится мёртвое тело другой гигантской ящерицы. Ну да... Посмотреть на мёртвого зверя-то надо!.. Внезапно осколок каменной скорлупы взлетел в воздух, словно что-то надавило на него изнутри, перевернулся в воздухе, упал на пол пещеры и раскололся на несколько частей. Кровь застыла у Гулха в жилах. Сомнений быть не могло - зверь зашевелился... Он шевелился, он был жив! Он ворочался, напрягался и силился покинуть своё каменное пристанище, где безмятежно пролежал бесконечное время. Гулх оцепенело смотрел на это воплощение ужаса. Усилия зверя вздымали волны каменных осколков. Всякий раз, когда ящер сотрясал остатки сковывающей его скорлупы, освобождённая часть его тела увеличивалась. Затем он выпрямил спину и высвободил свою голову, издав тихое всхлипывание. Ещё одно усилие - и освободившийся зверь замер на груде изломанной скорлупы. Длинные загибающиеся когти на концах пальцев сильных полусогнутых конечностей с хрустом утонули в известковой шелухе, и ящер вздрогнул всем своим довольно стройным, но мускулистым телом. Хвост, такой же мощный, сильно сужающийся к концу и лишь немного превышающий длину тела, распрямился, сбрасывая остатки скорлупы... Из ноздрей закруглённой спереди, слегка приплюснутой сверху головы вырвались струи мельчайшей белой кристаллической пыли. Звероящер со всхлипом втянул воздух - кхар увидел, как напрягались мышцы на длинной толстой шее зверя. Зверь ещё раз вздохнул и открыл глаза... Глаза хищника... В этот момент следопыт на какой-то миг ощутил тягостное одиночество и гулкую пустоту этой неизвестной пещеры. Язык звероящера, очень подвижный, длинный и раздвоенный на конце, "выстрелил" из-под нависающей верхней губы в сторону Гулха... Спасайся! Чувство опасности заставило кхара повернуться и броситься наутёк. Зверь последовал за следопытом. В тусклом свете факела Гулх видел, что ящер бежит по его следам, поводя головой из стороны в сторону. Бежал он быстро, уверенно перебирая раскинутыми в стороны когтистыми конечностями. Со стороны, наверное, это выглядело так, словно вдруг пробудился к жизни и поскакал по неровной местности ствол поваленного ветром старого дуба, неповоротливого из-за огромных своих размеров. Но он определенно умел быстро бегать. Мало того, звероящер все время увеличивал скорость. Сначала он плохо управлялся со своими застывшими от бесконечной неподвижности конечностями, но вскоре скованность исчезла. Теперь скорости бегунов сравнялись. В каждом из нас, где-то там глубоко, таится животная страсть к сражению, и в тот миг эта страсть пробудилась у кхара. Он не знал, сумеет ли победить, но собирался нанести врагу как можно больший урон, прежде чем погибнет. Следопыт подскочил к огромной ящерице, наступил одной ногой на спину зверя и перескочил через него. Ящер издал свой обычный тихий всхлип, развернулся и помчался следом. С бешеной скоростью соперники метались и вертелись среди скользких наростов, и всякий раз, когда они оказывались рядом, Гулх бил зверя своим лёгким копьецом... Ему так и не удалось найти слабое место в броне зверя. Грубая шкура прогибалась под ударами, но это было всё равно, что пытаться проткнуть палкой толстую шкуру мастодонта. Было понятно, что таким образом кхару долго не продержаться. Ящер набирался сил, энергии и, вероятно, тупой ярости, а Гулх с каждым мгновением всё больше слабел и уставал. Неожиданно следопыт споткнулся и упал, выронив из рук факел и копьё. Зверь по инерции неуклюже пронесся мимо, не успев остановиться. В отчаянии кхар обхватил освободившейся рукой и коленями хвост зверя, выхватил свободной рукой нож и изо всех сил ударил ящера в нижнюю часть тела... Туда... Под хвост, между задних ног... Это наконец-то проняло зверя. Он корчился, бросался в разные стороны и бился в неслыханной ярости. Гулх упорно держался за хвост ящера и наносил свои жестокие удары. Громадный зверь изогнулся и попытался достать кхара. Но тщетно, - дотянуться до Гулха он не мог. И затем, увлекая кхара за собой, ящер перестал метаться по пещере и ковыляющим аллюром направился прямо к воде. Лишь у самой воды Гулх разжал свою хватку. Быстро подобрал всё ещё горящий факел, поднял высоко над головой и увидел, как ящер погрузился в воду, нырнул и исчез в чёрных водах пещеры. Не долго думая, кхар бросился в воду вслед за ящером... . . . ...Гулх, весь покрытый синяками и глубокими кровоточащими царапинами, в изодранной одежде выскочил из зева пещеры. Быстро пересёк опушку леса и подхватил своё тяжёлое копьё. Обернулся и приготовился встретить своего врага... Но время шло, а звероящер так и не появлялся... Всё, можно расслабиться! Тяжёлым грузом как-то сразу навалилась усталость, но следопыт засобирался в дорогу. Надо вернутся в племя... Предупредить... А вдруг зверь всё-таки найдет выход из пещеры? Лучше родовичам быть готовым к такой неожиданности! Клонило в сон... Растянуться бы сейчас на ставшем по весне пахучим лапнике! Под тёплой шкурой. Но... ..."Тринь... Тью-тью-тью-тринь" - звенели четырёхколенные трели серебряных струн вслед быстро идущему кхару... *** �
|