Писатель Чехов вечен, потому что его сюжеты постоянно повторяются в жизни.
Стоял я как-то на остановке в ожидании трамвая. До метро было рукой подать, всего две остановки, но лил сильный дождь, задувал ветер, а я не захватил зонта. Вот и топтался в мутных дождевых ручьях, поглядывая на табличку расписания. Трамвай давно должен был прийти, вернее, приплыть, но он как в воду канул. В расписании значилось его прибытие в 25 минут десятого, а стрелка на часах уже приближалась к десяти. Никого кроме меня на остановке не было, граждане или попрятались от ливня, или знали непунктуальность "пролетарского" транспорта.
Я уж совсем отчаялся, когда сквозь дождевую стену мелькнули две трамвайные фары. Наконец-то. Промокший и озябший, нажав зеленую кнопку на двери, я влетел в салон. Дверь в кабину вагоновожатого была открыта. И я не удержался.
-Это по какому же такому праву вы не соблюдаете расписание! - зло прокричал я. - Вам что, законы не писаны?!
Водитель трамвая, а это была кучерявая, накрашенная до синевы тетя лет сорока, обернулась. Вдруг тонким голосом, что совершенно не гармонировало с ее мощным сложением, защебетала:
-А я виновата? Подстанцию из-за дождя закоротило. И еще Клавка щетки мои стянула.
-Какие щетки, какая Клавка! - не унимался я, хотя понял, что если на линии не было электричества, то она здесь ни при чем. - Ковид гуляет, оспа свиней подбирается, а вы заставляете людей по часу на остановке под дождем мокнуть. Я вашему начальству напишу, пусть с вас треть зарплаты снимут. Лучше, половину.
Трамвай вдруг резко затормозил. Вагоновожатая высунула из кабины голову.
-Половину? А вы знаете, сколько я получаю. У воробья клюв и того больше. Пиши куда хочешь, - перешла водитель на "ты". - Хоть министру иностранных дел.
-И напишу, - пообещал я, прикидывая, что лучше принять от простуды, когда приду домой. - Я так напишу, что вам всем мало не покажется.
Пора было остановиться, но как говорится, меня понесло без тормозов. Я вынул из кармана удостоверение с выбитым на нем золотыми буквами словом "ПРЕССА", сунул под нос вагоновожатой.
Это раньше удостоверение журналиста производило сильный эффект, а теперь, когда каждый мог обзавестись в метро любой корочкой, хоть генерала КГБ, оно мало кого волновало. Однако на крашеную тетку с высоким голосом, явно из глубокой провинции, это произвело оглушающий эффект. Она сначала залилась краской, потом побледнела. Ее пухлые губы вытянулись в тонкую нить от уха до уха.
Трамвай так и стоял. Вдруг встала и она. Я невольно сделал шаг назад. Водитель нажала что-то на пульте управления. Передняя дверь открылась. То что произошло дальше, поразило меня как громом.
-Да пошли вы все... Гамовер, - сказала тетя на сленге геймеров и вышла из трамвая.
Сначала я подумал, что вагоновожатая отправилась переключить стрелку, не раз такое наблюдал. Но впереди, я хорошо видел, не было никакой стрелки. К тому же она не взяла обычную для таких вещей железную кочергу или как там ее называют. И вообще, она пошла вдоль шоссе, а потом свернула на перпендикулярную улицу.
-Стой, куда! - закричал я не в силах сдержаться, понимая, что происходит что-то невероятное. - Вернись, дура!
Хотел добавить "я все прощу", но не стал, это было бы уж совсем как в известном романе.
Толстуха, еле видная в струях дождя, воздела вверх средний палец.
В салоне повисла мертвая тишина.
-Что вы ей показали? - наконец спросил меня старичок, сморщенный как печеный баклажан. - Удостоверение чека? Знаю, настрадался от таких, восемнадцать лет за проволокой.
Я никак не мог осознать случившееся. Вспомнил чеховский рассказ "Пересолил". Кажется, я тоже перестарался.
-Ничего особенного я ей не показал, - ответил я. - Просто удостоверение журналиста. А она взяла и ушла. Больная какая-то.
-А вы, значит, здоровый,- вмешалась дама с двумя сумками на коленях. Из одной торчал рыбий хвост. - Вот теперь сами и ведите трамвай. Журналюги чертовы, от вас все беды...
-Точно! - то ли в шутку, то ли всерьез поддержал ее "баклажан".
Сзади уже трезвонили другие трамваи. То ни одного не было, теперь целая стая. Трезвонили, но близко не подъезжали. Можно было, конечно, добежать до ближайшего, сказать вагоновожатому, что наша водитель сбежала...Но эта светлая мысль посетила меня позже. Чертовы журналисты, говорите, от нас все беды? Сами ведите трамвай? Напугали.
До сих пор не понимаю как я на это решился. За многолетнюю работу репортером чего я только не испробовал, но чтобы водить трамвай...
А, где наша не пропадала. Сел в кресло водителя, быстро открыл интернет. Ага, нажать педаль, открыть реверс, ручку вперед, при торможении назад. Чтобы перевести трамвай в автоматический режим движения, нажать кнопку "А". Что я и сделал.
Вагон поехал. Я был в ужасе и в восторге одновременно. Повезло, что дорога была прямой, бесфетофороной, мне не пришлось ничего более переключать. Прогремев мимо следующей остановки, чему некоторые пассажиры выразили недовольство, въехав на круг депо, трамвай сам остановился.
-Ну вы даете, молодой человек, - сказал мне "сиделец".
-Могли бы аккуратнее везти,- выразила недовольство дама с рыбьем хвостом.
Навстречу мне выскочила из будки женщина в форме. Ее глаза горели как фары трамвая.
-Вы кто?! - не спросила, выкрикнула она, обдав меня запахом чесночной колбасы.