Полканова Виктория Михайловна : другие произведения.

Здесь не умирают. Глава 1. Рождение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Правда о создании сказок должна оставаться страшной тайной.

  З Д Е С Ь Н Е У М И Р А Ю Т (роман)
  
  Дьявольское начало есть в каждом человеке; это беспокойство, побуждающее нас вырваться за пределы своего "я", стремиться к бесконечному... Словно сама природа почерпнула из недр древнего хаоса неистребимый ген непокоя и заразила им нашу душу.
  Стефан Цвейг
  
  
  
  Глава I. Рождение
  
  Зимою увидел я снежную гладь,
  И снег попросил я со мной поиграть.
  Играя, растаял в руках моих снег...
  И вот мне Зима говорит: - Это грех!
  
   Уильям Блэйк. Снег
  
   ...Падение было утомительно долгим и одновременно коротким по сравнению со всей ее прошлой жизнью. Пролетая этаж за этажом, она успевала разглядеть в оконных стеклах свое отражение, а за стеклами - людей, с ужасом наблюдавших за происходящим. Она чувствовала, как прорезает собою вдруг ставший плотный воздух, как ветер гулко свистит в ушах и что земля становится все ближе. И считанные секунды остаются до столкновения - финальной точки, когда все будет закончено...
  
   Вздрогнув, она открыла глаза и тут же сморщилась от боли, пронзившей затылок. Тяжело дыша, она перевернулась на спину и убрала с лица мокрые волосы. Лежа на сырой земле в окружении поросших мхом черных камней, она силилась вспомнить, что же случилось с ней. Единственным воспоминанием был яркий свет маяка, скользивший в ночи по темной водной глади. Волны, накатывавшие на берег, словно пытались добраться до нее и утянуть обратно в море. С трудом поднявшись на ноги, она огляделась по сторонам.
   Беспокойное море с удвоенной силой обрушивало потоки ледяной воды на скалистый берег и отступало, готовясь к очередному броску. Огненно-рыжее закатное солнце смазанным пятном растеклось по небу, отчего казалось, что облака объяты языками пламени. Такая безмятежность во всем могла быть только на краю света, вдали от шумного мира и людей, создававших этот шум. Лишь крики чаек и всплески воды во время прибоя прерывали тишину, создавая иллюзию жизни на, казалось, не знавшей людей земле.
   Пошатываясь, она сделала несколько шагов в сторону воды и вдруг обратила внимание на длинную тень, пересекавшую берег. Она подняла глаза наверх и застыла в оцепенении. На самом краю обрыва, освещаемый отблесками солнца, высился тот самый маяк, еще несколько мгновений назад казавшийся ее сном. Холодный ветер, подувший с моря, вдруг словно прошел насквозь нее, и одежда на ней стала абсолютно сухой.
   - Здравствуй, Гвен, - раздался за спиной чей-то голос. - Добро пожаловать домой!
   Резко обернувшись, она увидела незнакомца в старомодном костюме с накинутым на плечи пальто, улыбавшегося самой теплой улыбкой, которую он только мог изобразить.
   - Где я? - выдохнула она. - Что со мной случилось? Почему я ничего не помню?
   - Это будет совсем непросто понять, - мягко ответил он. - Потребуется много времени.
   - Это ответ? - От его слов ее сильно затрясло.
   - Я не могу сказать точно, каким именно образом ты попала сюда, - покачал головой незнакомец, рассеянно глядя Гвен в глаза. - Говорят, вход в этот мир каждый ищет сам.
   - В какой мир? О чем вы говорите? - выкрикнула она, сжав руки в кулаки.
   - Я уже давно для себя решил, - продолжил он, словно не заметив ее выпада, - что всему есть лишь одно объяснение. Волшебство...
   - Вы не слышите меня? - начала терять терпение Гвен. - Так я повторю: "Где я?".
   - Моя дорогая, - усмехнулся незнакомец, - поздно задавать вопросы. Все вы люди такие... Не думаете о последствиях своих желаний.
   - Желаний? - Гвен непонимающе тряхнула головой. - О чем вы?
   - Об этом. - Он достал из кармана стеклянный шар, в котором кружил белый снег, и протянул его Гвен. - Знакомая вещица? Он лежал рядом с тобой. Не подоспей я вовремя, его бы унесло в море.
   - Какая-то игрушка вам дороже человеческой жизни? - усмехнулась Гвен.
   - Ты не понимаешь, о чем говоришь, - угрожающе произнес незнакомец. - Не понимала тогда, не понимаешь и сейчас. Похоже, ты и вправду все забыла. Но я освежу твою память.
   Он вытянул руку перед собой, и, направив ее на Гвен, резко сжал пальцы в кулак. От боли, пронзившей висок, она упала на колени и съежилась в комок, загребая ладонями мокрый песок. Перед ее глазами всплыла картина из детства - рождественское утро, когда под елкой среди других подарков, она нашла снежный шар. Совершенно особенный... Волшебный...
   Боль в голове стала постепенно утихать. Гвен тяжело выдохнула и подняла глаза на незнакомца.
   - Снег был живым, - медленно, словно не веря собственным словам, произнесла она. - В шаре... Он был живым. То появлялся, то исчезал. И я хотела узнать, почему. Уверена, вы знаете.
   - Знаю, - спокойно ответил незнакомец. - Как знаю и то, что ты совсем не удивлена случившемуся.
   - У каждого желания есть своя цена? - огрызнулась Гвен. - Интересный вы нашли способ перекладывать вину на других. А кто подарил мне шар? Я что ли просила его у Санты?
   - Ты не писала писем Санте, - горестно вздохнул незнакомец. - Ты не верила.
   - Интересно, вы всех неверущих наказываете? - Гвен поднялась на ноги и зло взглянула на незнакомца. - В любом случае, раскаяния от меня вы не дождетесь.
   - Здесь никого не судят. Ты была готова, раз пришла сюда.
   - Скорее уж приплыла, - усмехнулась Гвен. - Может, перенесем наше знакомство на тропический остров? Там я буду гораздо дружелюбнее. От северного климата у меня портится характер.
   - Ты права, - улыбнулся незнакомец, пропустив мимо ушей ее колкость, - я забыл представиться. Меня зовут Клаус.
   - Санта Клаус? - расхохоталась Гвен. - Скажите, что да, иначе я буду сильно разочарована.
   - Я тебе докажу, - с грустью в голосе произнес он. - Но это будет больно.
   К изумлению Гвен, он вытащил из кармана горсть снега и бросил ей в лицо. Она, вскрикнув от неожиданности, стала отчаянно тереть глаза, пытаясь избавиться от ощущения нестерпимого жжения.
   - Успокойся, - раздался над ухом его голос. - Боль сейчас утихнет. Открой глаза.
   То, что увидела Гвен, перевернуло ее сознание. Перед ее взором предстало старое поместье, с одной стороны огороженное полуразрушенной каменной стеной, сплошь увитой чем-то похожим на покрытый инеем терновник. С края крыши свисал частокол сосулек, грозящих в любую минуту упасть вниз. Полураспахнутые оконные рамы скрежетали при каждом порыве ветра. Из щелей между камнями тянулся странный сизый дым, окруживший весь дом полупрозрачной пеленой. Концы ветвей черных деревьев, стеной стоявших вокруг, были острыми как стрелы. На них обрывками висела разноцветная елочная мишура. Весь снег, падавший с небес, словно застыл в воздухе, не долетев до земли. Поведя рукой вокруг себя, Гвен вдруг поняла, что он лишь иллюзия, видение. Каменистую почву покрывала изморось, запоминавшая осколки битого стекла. В этой местности Гвен было трудно дышать. От каждого вздоха в горле сильно саднило.
   Жестом он пригласил ее войти в дом. Взглянув с подозрением на нового знакомого, Гвен спрятала руки в карманы и поднялась по ступеням на огромную террасу, на полу которой были разбросаны елочные игрушки. Огромный кованый замок, висевший на двери, сразу насторожил ее.
   - Что это значит?
   - Ключ ко всему всегда в твоей голове. Если захочешь, ты его найдешь.
   Изумленно вскинув брови, Гвен внимательно вгляделась в замочную скважину и попыталась представить, как она ключом отпирает дверь. Внутри замка вдруг что-то щелкнуло, и он открылся.
   - Вот видишь! - торжествующе произнес Санта, снимая его с петель. - Работает.
   Тяжело вздохнув, Гвен вошла в дом. Помещение внутри освещалось огарками нескольких свечей, отчего все предметы словно потонули в темноте. Осторожно ступая по полуистлевшему деревянному полу, Гвен на ощупь пыталась продвигаться внутрь, стараясь ни обо что не споткнуться.
   Внезапно вспомнив слова Санты о том, что все, что ей нужно, у нее в голове, Гвен мысленно представила как в комнате зажегся свет. Яркая вспышка у нее над головой, заставила Гвен зажмуриться.
   - Эта люстра висит здесь уже не один век, - радостно сообщил ей Санта.
   Подняв голову к потолку, Гвен увидела рождественскую ель, подвешенную основанием вверх. Стеклянные шары, украшавшие ель, переливались всеми цветами радуги. Каждый из них время от времени с тихим хлопком раскалывался на части и собирался воедино.
   - Интересно, - мрачно произнесла Гвен, и тут ее нога провалилась в щель между досками.
   Вскрикнув, Гвен осела на пол и попыталась вылезти из дыры, но взглянув прямо перед собой, замерла от неожиданности.
   Из распахнутых окон в комнату медленно струился снежный вихрь, постепенно окутывая все вокруг.
   - Что происходит?
   - Дух Рождества приветствует тебя, - отозвался Санта, помогая ей подняться на ноги. - В своем мире. Он всегда будет рядом с тобой. Ты не должна его бояться. По крайней мере, сейчас.
   Гвен покачнулась, но силой воли заставила себя унять охватившее ее волнение.
   - Я не верю.
   - Не все сразу.
   Гвен закрыла лицо ладонями. Пугающие мысли безостановочно кружили в голове, не давая возможности сосредоточиться. Это страшный сон, думала она. Нужно понять, как проснуться.
   - Ты не спишь, Гвен, - словно прочел ее мысли Санта. - Смирись.
   Сделав глубокий вдох, она посмотрела Санте прямо в глаза.
   - Познакомите меня с эльфами?
   - Разумеется, - улыбнулся он.
   Дети внешне и совсем взрослые внутри, эльфы оказались на редкость недружелюбными, совсем не такими, как их описывали в сказках.
   - Они ведь здесь не по своей воле? - спросила Гвен, когда они шли вдоль длинных столов, на которых грудами были свалены различные детали от игрушек.
   - Рано или поздно тебя перестанет это удивлять, - равнодушно отозвался Санта. Поднимаясь на второй этаж по скрипучим ступеням винтовой лестницы, Гвен с интересом разглядывала стены, сплошь увешанные письмами детей к Санте.
   - Вы всегда были очень популярны, Клаус, - с легкой издевкой произнесла она.
   - И буду, если не возражаешь, - парировал он. - Это приятно.
   В его голосе прозвучало раздражение, и Гвен стало не по себе.
   - Неужели ты такой же, как и я? - подумала она.
   Шаги Санты впереди стихли. Преодолев последние ступеньки, Гвен остановилась перед запертой дверью, но открыть ее не решилась. Через мгновение по ту сторону стены послышался какой-то шум, и Гвен, чуть поежившись, дернула за ручку и опасливо ступила через порог.
   - Клаус, вы здесь? - голос Гвен эхом разнесся по огромной зале, полутемной и на первый взгляд абсолютно пустой.
   - Как ты думаешь, что находится в этой комнате? - Санта вышел из тени и, облокотившись плечом о стену, внимательно посмотрел на Гвен. - Добро или зло? Свет или тьма? Отчаяние или надежда?
   - Что бы то ни было, я не боюсь, - ответила она, не отводя взгляда от напряженного лица Санты.
   - Хочешь посмотреть? - спросил он не терпящим возражений тоном.
   Гвен с недоверием взглянула на него и отступила на шаг назад.
   - Вижу, что хочешь, - зло усмехнулся Санта. - Тогда смотри.
   Он снова достал из кармана горсть снега и бросил ее в воздух. Гвен дернулась в сторону от него. Но снег застыл в воздухе и стал искриться. Сияние стало до того ярким, что Гвен крепко зажмурилась. Через мгновение сквозь плотно закрытые веки она ощутила, что свет погас. Опасливо приоткрыв глаза, она вздрогнула от неожиданности.
   Перед ее взором предстал широкий коридор, от пола до потолка заваленный игрушками. Он уходил куда-то в темноту и оттого казался бесконечным.
   - Эти игрушки сделаны руками моих эльфов, - невозмутимо произнес Санта.
   - Почему они здесь и почему их так много?
   - Это все, что накопилось за столетия. Я не развожу подарки детям в рождественскую ночь. Это же настоящее безумие, облететь весь мир за одну ночь.
   - Безумие - соблюдать ритуал, - Гвен искоса взглянула на Санту. - И заставлять эльфов работать за зря.
   - Легенда о мастерской Санта Клауса на Северном полюсе тебе нравилась больше? - саркастично отозвался Санта.
   - Мне грустно это видеть, - покачала головой Гвен, оглядывая все вокруг. - Я верила в другое волшебство.
   - Ты его просто не знала, - попытался утешить ее Санта. - Но ты должна понимать, что разочарование одного человека ничто по сравнению с разочарованием целого мира. Ты сможешь это пережить, я уверен.
   - Но зачем? Зачем мне эта правда?
   - Ты хотела ее знать. Смотри. Никто не обещал тебе волшебной сказки, в которую всех с рождения заставляют верить. Правда порой бывает страшна.
   - Я не боюсь, - с вызовом ответила Гвен.
   - Тебе позволили увидеть то, что веками скрывалось от людских глаз, - продолжил он. - Ты - избранная, и должна радоваться.
   Чуть скривившись от слов Санты, Гвен достала из кармана свой стеклянный шар.
   - Вот, что сделало меня избранной, - потрясла она им перед лицом Санты. - Не я сама. Эта вещь изменила мою жизнь. А теперь я здесь. Вы позвали меня сюда. Зачем?
   Санта облизал бескровные губы и нервно пригладил волосы. Добродушный старик с лукавым глазами, спрятанными за очками-половинками, приносящий детям подарки, - таким представляли его себе люди. И ошибались. Ведь в этом высоком худощавом человеке с легкой проседью в волосах не было ничего волшебного.
   - Ты должна будешь кое-что сделать.
   - Что именно? - напряженно спросила Гвен.
   - Следовать интуиции.
   Тяжело вздохнув, Санта достал из кармана очередную горсть снега.
   - Прости, мне снова придется... И кстати, совсем забыл. Веселого Рождества!
   Снова боль глазах... Гвен прижала ладони лицу, а когда опустила руки, то увидела, что стоит перед входом в заброшенный магазин игрушек с полуистертой вывеской, болтавшейся на одном крючке. Стеклянные витрины были покрыты трещинами, а кое-где попросту разбиты. Оглядевшись по сторонам, Гвен нахмурила брови. Она оказалась в незнакомом ей городе. И выход был только один - следовать интуиции. Сделав глубокий вдох, Гвен дернула дверь за ручку.
   Внутренне убранство магазина больше напоминало чердак. По всему было видно, что помещение уже очень давно не использовали по назначению. Стеллажи и полки были покрыты толстым слоем пыли. Кругом валялись старые потрепанные игрушки, порванная в клочья упаковочная бумага, стопки коробок возвышались до потолка. И все вещи в комнате словно паутиной были опутаны елочной мишурой.
   Гвен взглянула наверх, и над ее головой зажглась почерневшая от времени люстра. При свете помещение выглядело не просто запущенным, а будто даже разоренным.
   - Что здесь случилось? - думала Гвен. - Наверно, кто-то хотел ограбить магазин. Но это всего лишь игрушки. А может здесь искали нечто куда более ценное?
   Осторожно ступая меж груд мусора, она прошла вглубь магазина и обнаружила дверь, ведущую в другую комнату. На удивление Гвен та оказалась абсолютно пустой, если не считать маленькой коробки, стоявшей в дальнем углу. Гвен с опаской приблизилась к ней и медленно приоткрыла ее, держа крышку за самый краешек. На дне ее лежала свернутая в несколько раз темно-красная ткань.
   Гвен вытащила странную вещь из коробки и развернула ее.
   - Это шутка такая? - бросила она в воздух вопрос, осознав, что держит в руках мешок Санта Клауса. - И что я должна делать? Доставать оттуда подарки для детей?
   Запустив в него руку, она внезапно нащупала внутри мешка какой-то предмет. Вытащив его на свет, Гвен ахнула от удивления. Это был маленький деревянный солдатик. Гвен снова полезла в мешок, и на этот раз достала оттуда игрушечный поезд.
   - Так, - вслух сказала она. - Интересно. И очень своевременно.
   Оглядев разоренный магазин, она рассмеялась.
   - Ну, конечно! - радостно воскликнула она, и вдруг ее постигло разочарование.
   - Эти игрушки на продажу, - мрачно произнесла она. - Под елку их будут класть уже после.
   Гвен понадобилась всего одна ночь, что привести магазин в порядок, и уже утром следующего дня в него вошли первые посетители.
   - Добрый день, милочка! - Солидного вида дама резко пересекла порог и окинула быстрым взглядом витрины. - Когда это вы успели так быстро восстановить магазин. Еще вчера на него страшно было взглянуть. Вы, случайно, не волшебница?
   Ее тон стал менее суровым, и Гвен, наконец, осмелилась улыбнуться ей.
   - Сейчас рождественский сезон, - ответила она. - В это время года мы все немного волшебники.
   - Так и должно быть, - твердо ответила дама, словно на мгновение усомнившись в том, что эту заповедь кто-то может нарушить. - Этот праздник, в первую очередь, для детей. Сейчас, как никогда, они верят в волшебство. А когда вырастут, их постигнет глубокое разочарование. Несчастные...
   Гвен опустила глаза и сделала вид, что сильно увлеклась упаковывая покупку, и не расслышала ее слов.
   - Джеймс! - раздался возмущенный женский возглас. - Как ты себя ведешь?
   В магазин влетел мальчишка, размахивая своей шапкой, отчего мишура, которой были украшены прилавки, затрепыхалась как при сильном ветре. Его мать поймала ребенка за руку и слегка встряхнула, строго глядя ему в глаза. Мальчик насупил брови, но было видно, что окрик матери не убавил в нем озорства.
   - Простите, мисс, - женщина виновато посмотрела на Гвен.
   Гвен улыбнулась и лукаво взглянула на мальчика.
   - Ты ведь совсем не хочешь, чтобы тебя ругали, правда? - спросила она.
   Тот тряхнул головой в знак согласия, и крепко сжал руку матери. Женщина пригладила его растрепавшиеся волосы и повела ребенка вглубь магазина к стеллажу с разноцветными паровозиками. Прямо перед ним на ковре стояла огромная железная дорога, по которой на всех парах мчался экспресс. Мальчик присел рядом с ним, и восторженным взглядом провожая поезд, посмотрел на мать. Улыбаясь, она кивнула.
  
   Далеко не сразу Гвен поняла, что делать с выручкой от продажи игрушек. Ее скопилось уже столько, что можно было смело раздавать милостыню. Сидя в маленькой квартирке, которую она обнаружила на втором этаже прямо над магазином, Гвен силилась понять, что происходит в ее жизни.
   Негромкий стук в дверь отвлек ее от мыслей. В ее квартиру можно было попасть только через магазин. На второй этаж вела внутренняя лестница. Прятаться ей было негде. Гвен мгновенно погасила свет в комнате и стала ждать.
   Дверь со скрипом приоткрылась, но на пороге никого не было. Гвен нахмурилась и огляделась вокруг себя.
   - Не ты одна можешь фокусничать, - насмешливый голос Санты заставил ее выдохнуть.
   В комнате вновь стала светло. Санта сидел в кресле рядом с Гвен и лукавым взглядом рассматривал скромную обстановку ее жилища.
   - Совсем необязательно было меня пугать, - пожурила она его. - Вы могли заранее предупредить меня о своем визите.
   - Как? - улыбнулся Санта. - Позвонить? Послать письмо? Это так скучно.
   - Да, - мрачно отозвалась Гвен. - А доводить меня до сердечного приступа веселее.
   - Ты должна привыкнуть, - попытался объясниться Санта. - Мое появление - это не самое страшное и шокирующее, что может произойти в твоей жизни.
   - Что вы имеете в виду? - насторожилась Гвен.
   - Я говорю это не для того, чтобы запугать тебя. Ты не должна забывать, что волшебство создано не только для того, чтобы творить добро. Ну, впрочем, хватит об этом.
   Санта хлопнул ладонями по ручкам кресла и поднялся на ноги.
   - Ты должна изучить вот это, - он указал на длинный лист пергамента, лежавший на столе. - И я надеюсь, ты найдешь ответ на вопрос, который тебя мучит.
   - Надо понимать, это список "хороших и плохих"? - высказала предположение Гвен, не решаясь подойти ближе к столу.
   - Мы не наказываем детей, - ответил Санта. - Это право остается за их родителями. Для того и существуют магазины игрушек, чтобы взрослые могли решить эту дилемму, особенно на Рождество, - наказать или простить.
   - А как же вы? Дети в вас верят. И каждый год ждут от вас подарков. Наверно, их можно только пожалеть.
   - Ты быстро учишься, Гвен, - улыбнулся Санта.
   - Чему? - безучастно отозвалась она. - Быть равнодушной? Не обращать внимания?
   - Отнюдь, - возразил он. - Ты обращаешь внимание. Просто отныне видишь все в ином свете. А что касается этого (он указал рукой на лист бумаги), ты права. Это действительно список. Тех, кто может и кто не может позволить себе отпраздновать Рождество.
   - Список "богатых и бедных"?
   - Совершенно верно. Мы составляет его накануне каждого Рождества.
   - Но зачем?
   - Ты должна понять это сама. А пока, возьми вот это.
   Санта достал из кармана сверток и протянул его Гвен.
   - Что это? - поинтересовалась она, опасливо взирая на таинственный предмет, завернутый в пеструю бумагу.
   - Вторая загадка. Разгадаешь первую, получить подсказку для второй.
   Свет погас. Окна распахнулись, и с порывом ветра в комнату ворвался снег и закружил по комнате. Где-то внизу хлопнула дверь и зазвенел колокольчик. Вздрогнув, Гвен поспешила сомкнуть рамы, но сделать это было не так-то просто. Ветер никак не хотел ослабевать. С большим трудом ей удалось закрыть окна на задвижку. Переведя дух, Гвен спустилась вниз.
   Пол магазина укрывал толстый слой снега, но стеллажи и витрины остались нетронутыми. Горели развешанный по стенам гирлянды разноцветных фонариков, хотя Гвен точно помнила, что выключила их после закрытия. Дверь еле слышно поскрипывала, болтаясь на петлях. Кто-то проник в магазин, подумала Гвен? Вроде нет. На первый взгляд, ничего не пропало. Да и ветер за несколько минут вряд ли смог бы принести столько снега.
   В какой-то момент ей вдруг вспомнились слова Санты: "Дух Рождества всегда будет рядом с тобой". Гвен перевела взгляд на полку, где стоял ее стеклянный шар. Он был пуст.
   - Чего ты хочешь от меня? - вслух спросила она.
   Когда прозвучало последнее слово, в магазине вновь подул ветер. Снег, лежавший на полу, стал вздыматься как волны на море. В ужасе Гвен отступила назад и вжалась в стену. А снег, словно собравшись воедино со всей комнаты, вдруг образовал в воздухе человеческую фигуру. Она повернулась лицом к побледневшей Гвен и, на мгновение прикрыв глаза рукой, прошла к двери и покинула магазин. Гвен дернулась вслед за ней и выскочила на улицу. Но ее там уже не было. Лишь нагруженные коробками с подарками люди стали опасливо озираться по сторонам, увидев как Гвен, поправляя дрожащей рукой растрепавшиеся волосы, пыталась выискать кого-то невидимого среди них.
   Вдохнув полной грудью морозный воздух, она вернулась в магазин. Тихо прикрыв за собой дверь, Гвен включила свет и села на свое привычное место, за прилавок. Второй за раз за вечер она вспомнила о Санте. Он опять оказался прав. Готовым надо быть ко всему. Всегда может быть страшнее.
   Брезгливо смахнув с полированной поверхности несколько снежинок, она перевела взгляд на окно. Несколько человек махали ей руками, спрашивая, работает ли магазин. В эту минуту Гвен никак не хотелось оставаться одной, и она жестом пригласила их войти.
   Всю ночь Гвен не могла сомкнуть глаз. Что было делать, думала она. Бояться? Смириться? Или бороться? Она знала волшебный мир только из легенд о нем. К вере в сверхъестественное люди издавна относились неоднозначно. Страх был тому причиной. Боялись всего, даже одной мысли о том, что рядом кто-то может незримо присутствовать. Одни облекали свой страх в самые кошмарные формы и пытались с ним бороться, другие поклонялись ему, опасаясь возмездия. Что двигало ими на самом деле? Невозможность или просто нежелание существовать в мире и согласии, не прибегая к запугиванию друг друга карой свыше. Но всегда были и те, кто не верил ни во что, кроме жизни на Земле. И как теперь примирить в себе веру в чудо с правдой о нем?
   Держа в руках составленный Сантой список, Гвен переводила взгляд то на него, то на снег в ее стеклянном шаре. Снег... Такой странный и такой родной. Он падал медленно и ровно, вселяя покой в ее душу, но никогда прежде у нее не возникало мысли, что однажды она будет его бояться.
   Гвен отбросила список в сторону. Снег в шаре стал кружить все сильнее и сильнее, превращаясь в вихрь. Гвен лишь криво усмехнулась.
   - Ты недоволен? - вслух произнесла она. - Я тоже. Смирись с этим.
   Снег вдруг застыл на месте, а затем спокойно опустился вниз. Гвен взяла шар в руки, внимательно вглядываясь внутрь сквозь стекло.
   - Что же получается? - продолжила Гвен свою мысль. - Я заменяю Санту? Интересный способ обойти легенду вы придумали. Только как мне передать эти деньги людям? Повторить трюк с дымоходной трубой мне вряд ли удастся...
   Она перевела взгляд в сторону и вдруг обратила внимание на стопку конвертов с поздравительными открытками, которые прислали ей ее маленькие покупатели.
   - А знаешь, - улыбнулась Гвен. - Есть способ и попроще...
   Интересно, что должен был бы чувствовать Санта Клаус из легенды, существуй он на самом деле, вручая подарки абсолютно незнакомым детям, которые, вырастая, забывали о своем благодетеле, как о ком-то не игравшем в их жизни значимой роли? Был бы он рад узнать, что его имя используют только для того, чтобы заставить детей быть послушными? Гвен предстояло испытать это на себе, но уже на совершенно ином уровне, даря подарки их родителям, абсолютно незнакомым ей людям, вынуждая ее стать ближе к ним.
   Но она не сможет помочь всем. Список такой короткий. Что это? Формальная помощь, чтобы успокоить совесть?
   И хотя на первый взгляд город не показался Гвен таким уж маленьким, он сумел удивить ее своей теснотой, тем, с какой скоростью по нему распространяются слухи. Сама Гвен в скором времени стала очень известной персоной. С ней здоровались на улицах, кто доброжелательно, кто с раздражением. Ее магазин сумел переманить к себе много покупателей, чем другие хозяева игрушечных лавок были крайне недовольны. Но никто из них отчего-то не пытался в открытую вывести Гвен на чистую воду - разузнать, где она достает игрушки, как приобрела этот магазин. Никто из властей города не удостоил ее своим визитом. Сам дом словно возник из ниоткуда, просто чтобы ждать ее. Казалось, что вся ее жизнь в городе находится под чьей-то невидимой защитой. Словно волшебство оберегало Гвен и ее мир от вторжения посторонних. Но и под этой защитой ей было неспокойно. Она не знала, чего можно было ожидать от духа Рождества. В отличие от людей он был абсолютно непредсказуем.
  
   Первая неделя пролетела очень быстро. А когда наступило воскресенье, Гвен, наконец, решилась выйти в город, и ему в очередной раз удалось ее удивить. Окутанный сумерками и туманами, забытый богом и временем, он хранил в своей тени осколки мечты о чуде и утраченную веру в волшебство. Даже опасливому ветру, прилетающему с моря, здесь нечего было бояться, ведь тут уже давно ничего не случалось - ни хорошего, ни плохого. Конечно, так могло лишь казаться, особенно если смотреть с большого расстояния, например, со старого маяка, единственного сооружения в той местности, способного соперничать с деревьями за право быть ближе к солнцу.
   Гвен пересекла центральную площадь и свернула за угол. Эта часть города разительно отличалась от того, каким он представился ей поначалу. Узкие улочки меж темно-серых домов и редкие фонари. Окна были плотно занавешены, хотя еще не успело стемнеть. Люди шли быстрым шагом, прижимая к груди украшенные ленточками свертки. Гвен шла по засыпанному снегом тротуару, с удивлением озираясь по сторонам.
   - Странное место, - думала она. - Тут так тихо, словно кто-то выключил все звуки мира. Идешь и не слышишь, как снег хрустит под ногами.
   Бросив быстрый взгляд на другую сторону улицы, Гвен увидела маленький домик с полуосыпавшейся черепичной крышей. Перебежав через дорогу, Гвен с опаской приблизилась к странной постройке.
   - Книжный магазин, - прочитала она на вывеске, краска с которой уже изрядно облупилась. - Интересно, в этом городе не принято давать заведениям названия?
   Подойдя поближе к окнам, Гвен заглянула внутрь. Магазин явно не собирался встречать Рождество. Никакой праздничной мишуры, игрушечных Санта Клаусов, миниатюрных елочек, и что самое страшное, ни одного посетителя. Сочувственно покачав головой, Гвен толкнула дверь и вошла внутрь.
   - Я вас раньше не видела, - хозяйка магазина, сухощавая дама с немыслимой прической на голове, окинула ее взглядом, полным презрения. - Вы, должно быть, та самая хозяйка магазина игрушек из ниоткуда.
   - И вас с Рождеством, миссис Коул! Спасибо за столь радушный прием! - ответила на колкость Гвен и вздрогнула от неожиданности.
   Эту женщину она видела впервые в жизни, но откуда-то знала, как ее зовут и знала, что ее магазин на грани разорения. И что она в списке "бедных"! Гвен тихонько застонала и схватилась за прилавок, чтобы не упасть.
   - Вы в порядке, дорогая? - прозвучал над ухом перепуганной голос. - Вы так побледнели.
   - Все хорошо, - успокоила ее Гвен, но переведя взгляд на улицу снова вздрогнула. - Снег пошел.
   - О чем это вы? - изумилась миссис Коул и выглянула в окно. - Никакого снега нет. С вами точно что-то не так. Вам нужно показаться доктору. И как только вы смеете подпускать к себе детей? Вы для них опасны.
   - Этот мир для них куда опасней, чем я, - возразила Гвен.
   - Была рада увидеть вас в своем магазине, - натужно выдавила из себя миссис Коул и указала ей на дверь.
   Проходя мимо стеллажей к выходу, Гвен вдруг остановилась.
   - Клаус Винклер "Короткие рассказы", - прочитала Гвен на обложке одной из книг. - О чем эта книга?
   Миссис Коул молниеносно сняла книгу с полки и сунула Гвен в руки.
   - Берите и уходите, - резко сказала она. - Это мой вам рождественский подарок.
   Вытолкав Гвен за порог, она хлопнула дверью.
   - Да, похоже, я здорово ее напугала, - подумала Гвен. - Рано или поздно это должно было случиться.
   Словно возродившийся из пепла магазин игрушек был занозой для многих. Неудивительно, что о нем и его новой хозяйке поползли слухи. Люди не знали, что и думать. Такого отношения следовало ожидать.
   На улице совсем стемнело. И тишина, висевшая в воздухе, снова стала беспокоить Гвен. С этим местом что-то было не так. Она раскрыла книгу и резко захлопнула ее. Но не услышала ничего, кроме тишины. Гвен подобрала камень, выбитый из брусчатой мостовой, и бросила вниз. Но создаваемый ею шум вновь заглушило что-то незримое, не дававшее распространяться никаким звукам. Гвен стала судорожно оглядываться по сторонам. Здесь могло произойти все что угодно. И если она не слышит даже себя, то и никого и ничто больше она услышать не сможет. Она достала из кармана стеклянный шар. Он был пуст. Внезапно кто-то коснулся ее плеча. Гвен резко дернулась в сторону. Сумка полетела на тротуар и упала абсолютно бесшумно.
   - Кто здесь? - крикнула Гвен, но звук снова ушел вникуда.
   Она отчаянно крутила головой из стороны в сторону, пытаясь разглядеть того, кто еще несколько секунд назад стоял у нее за спиной. Но вокруг никого не было. Гвен оглядела окна домов в надежде отыскать хоть какого-нибудь свидетеля этого странного происшествия. Но за плотно занавешенными окнами ни разу не промелькнул ни один человеческий силуэт, хотя в домах горел свет.
   Гвен попыталась успокоиться и собраться с мыслями. Оставаться в этом месте было небезопасно. Она сделала несколько шагов в сторону, но вдруг натолкнулась на какую-то невидимую стену. Гвен стала водить руками по воздуху и вскоре поняла, что незримый барьер окружил ее плотным кольцом, и, возможно, именно внутри него воцарилась такая тишина.
   - Но если звуки не распространяются снаружи, - стала рассуждать про себя Гвен, - я ведь все равно могу говорить и слышать себя, как сейчас. Значит, кто-то другой тоже может услышать меня.
   - Все правильно, Гвен, - чей-то тихий голос прошелестел у нее в голове. - Я могу слышать тебя.
   Гвен содрогнулась всем телом. Такого поворота событий она не ожидала. Лишь предполагала, но надеялась, что этого не случится.
   - Кто вы? - мысленно спросила она. - Что вам нужно?
   - Ничего, - ответил голос.
   - Тогда зачем вы пугаете меня?
   - Я не пугаю. Я с тобой знакомлюсь.
   - Знакомитесь? Но кто вы такой? И почему я не вижу вас?
   - Всему свое время. У тебя его много впереди. Можешь мне поверить.
   - Я должна бояться вас?
   - Ты должна бояться не меня, ты должна бояться за меня. Ведь мы с тобой единое целое.
   - Что это значит? - Сердце Гвен, казалось, еще немного и выпрыгнет из груди, насколько сильно оно билось.
   - Сейчас ты не должна об этом думать. Всему свое время. Время... В этом мире оно особенное. Скоро ты в этом убедишься. Но помни, ты всегда должна использовать его с умом. Это самое главное.
   - Чтобы сказать мне это, нужно было так меня пугать? - изумлению Гвен не было предела.
   - Я понимаю, ты по-прежнему не веришь мне. Рано или поздно это пройдет.
   - Почему я не могу увидеть вас?
   - Ты увидишь, многое увидишь. Мы с тобой обязательно встретимся. Ты узнаешь меня. Веселого Рождества, Гвен.
   Голос замолчал. Где-то над головой вдруг раздалось воронье карканье. Гвен подняла глаза наверх, но не увидела ничего, кроме маленькой тени, мелькнувшей в свете фонарей. Она опустилась на одно колено и пальцами собрала с мостовой ком снега. Сжав его в ладони, она услышала хруст. В мир вокруг нее вновь вернулись звуки.
   Облегченно выдохнув, Гвен подняла с тротуара свою сумку и, закинув ее на плечо, поспешила домой. Всю дорогу ее неистово трясло. Кому принадлежал этот голос? Что он такое странное говорил про время? До ее дома оставалось пройти всего пол-улицы, а Гвен все не могла успокоиться. Она прибавила шаг и, буквально добежав до двери своего магазина, стремглав влетела внутрь. Включив свет, она попыталась отдышаться.
   Переведя дух, Гвен заперла дверь на засов и положила свою сумку на прилавок. Поразительно, но она даже не заметила, что все это время держала в руках ту книгу, что дала ей миссис Коул. Гвен слабо усмехнулась и достала из кармана свой стеклянный шар. Снег снова вернулся домой. Сегодня он был спокоен.
   - Надеюсь, когда-нибудь я смогу ко всему привыкнуть, - тихо произнесла она, глядя сквозь стекло, как он медленно-медленно словно из ниоткуда падает вниз и исчезает, не достигнув дна.
   Оставив шар на одной из полок среди игрушек, она поднялась наверх, прижимая книгу к груди. Когда в камине весело заплясали языки пламени, она придвинула поближе к огню свое кресло и, укутавшись в плед, стала перелистывать страницы. Так странно теперь было читать наивные рассказы о всевозможных чудесах, которые случались как в жизни обычных людей в реальном мире, так и в жизни сказочных персонажей в их волшебной стране. Всех персонажей историй объединяло одно - вера в чудо, в то прекрасное, что обязательно произойдет, и не потому что так захотел автор, а потому что так и должно быть, если ты в это веришь.
   Гвен просмотрела всю книгу до конца, но кроме имени автора, о нем самом в ней упомянуто не было, лишь его маленькая фотография, на обложке с обратной стороны, сделанная будто бы вчера, могла стать той единственной ниточкой, связывавшей некоего Клауса Винклера с человеком, представившимся ей Санта Клаусом. Сам автор уже давно перестал существовать для людей в своем первом воплощении.
  
  
   Гвен перевернула последнюю страницу и, проведя ладонью по тисненой обложке, положила книгу на маленький круглый столик. Потерев уставшие глаза, она еще сильнее закуталась в плед и прислонилась головой к высокой спинке кресла. В тот момент ей казалось, что за это короткое время она узнала и пережила больше, чем это возможно за всю жизнь. Она понимала, что сейчас в ней говорит усталость и только усталость. Но почему снег решил, что она сможет все это вынести, что не захочет все это прекратить раньше, чем сойдет с ума? Откуда он знал, что она справится? Быть может, он ошибся, и все скоро закончится? Он сжалится над ней и отпустит ее обратно в тот мир. Но что она помнит о нем? И может так статься, что снег спас ее? И там ей будет хуже, чем здесь. Намного хуже. Здесь он охраняет ее, а ей нужно лишь следовать своей миссии. Так просто, не правда ли? Нет, не правда...
   Гвен обвела взглядом комнату, освещавшуюся желтовато-рыжим светом пламени. Поразительно, насколько быстро она привыкла к своему новому дому. Наверное, потому что не помнила прежнего, и ей не с чем было сравнивать. Свой маленький мир она создала с нуля на развалинах чьей-то жизни. Сложно было представить, что здесь было раньше, если дом пришел в такое запустение. И что придется сделать ей самой, какие усилия предпринять, чтобы не повторить его участь? В голове у Гвен бродили мрачные мысли. Но в какой-то момент ее глаза начали слипаться, и она медленно стала погружаться в сон.
   ...Поднявшись на смотровую площадку, Гвен достала из кармана бубенчики и чуть встряхнула их в руке. Свет маяка, моментально вспыхнувший у Гвен за спиной, лишь на мгновение озарил ее фигуру и повернулся в сторону запада, где в холодном море перед наступлением вечера изо дня в день тонуло солнце. Но в тот момент его красный диск еще возвышался над поверхностью, тогда как Гвен уже успела исчезнуть с площадки маяка, чей свет перенес ее в удивительное место, похожее на ожившую картинку на старинной рождественской открытке.
   Гвен медленно шла по вечерней заснеженной улице мимо невысоких домиков в окружении огромных елей, украшенных гирляндами лампочек, мерцающих то золотистыми, то серебристыми искорками. Отсутствие людей отчего-то совсем не беспокоило ее, а даже, наоборот, не мешало единению со сказкой. Почему она решила, что попала именно в сказку, думала Гвен? Быть может, это просто улица в одном из многочисленных пригородов, откуда и берут начало большинство отнюдь не волшебных историй, как хороших, так, впрочем, и плохих. И раз она оказалась здесь, значит, пришло время рассказывать новую историю. И какое определение ей сможет дать слушатель, когда прозвучит слово "Конец"? И что скажет сама Гвен, если ей, конечно же, удастся продержаться до финала?
   - Веселого Рождества! - раздавшийся откуда-то сверху чей-то голос отвлек ее от мрачных мыслей, так несвоевременно посетивших ее волшебный сон.
   - Санта! - воскликнула она, увидев пролетающие мимо сани.
   - Я же обещал, что мы встретимся.
   - Теперь все будет как в сказке? - с надеждой во взгляде спросила Гвен.
   - Это продлится недолго, - покачал головой Санта. - Мне очень жаль.
   Улыбнувшись ей напоследок, он направил сани в небо. Гвен осталась стоять на заснеженной улице, с недоумением глядя ему вслед. Она еще не понимала, что через несколько секунд проснется, и ее постигнет глубокое разочарование.
   Пробуждение было долгим. Гвен силилась вновь заснуть и вернуться туда, в сказку, где не нужно было заставлять себя привыкнуть к другому облику Санта Клауса, к другому Рождеству и снегу, что не таял по весне и не исчезал до следующей зимы. Но она зря старалась. То был просто сон и просто еще одно воспоминание. А она осталась здесь - в этом доме, в этом городе, в этом мире, о которых невозможно было никому рассказать, как, впрочем, и о ее придуманной жизни, настоящей только для нее самой.
   Гвен встала с кресла, и вдруг ее взгляд упал на тумбочку, в которую она за ненадобностью сунула тот сверток, что дал ей Санта. А вдруг этот сон был той самой второй подсказкой? Гвен подлетела к тумбочке и резко открыла верхний ящик. Но там лежала лишь разорванная оберточная бумага. Тяжело дыша, Гвен прислонилась к стене и медленно сползла вниз. В душе царил абсолютный хаос. Она отказывалась верить в то, что кто-то проник к ней в дом и украл бубенчики. О них никто не знал, кроме Санты, да и кому они вообще могли понадобиться. Как же она теперь сможет воспользоваться второй подсказкой?
   Гвен поднялась с пола и с раздражением захлопнула ящик. Взглянув на часы, она охнула от досады. Она проспала. Ее магазин должен был открыться еще час назад. Гвен второпях спустилась вниз. У входной двери на улице уже толпились покупатели. Отперев дверь, Гвен впустила их внутрь. Она уже не обращала внимания на возмущения некоторых из них за столь долгую задержку. Ей было все равно. С растерянным видом упаковывая покупки, Гвен лихорадочно пыталась сообразить, как же ей быть дальше. Ждать, когда появиться Санта? А что же она ему скажет? Что потеряла столь важную вещь? И что она даже не помнит, как это произошло? Но этот сон приснился ей именно сегодня, значит, этим вечером она должна быть на маяке. Что ж, может Санта тоже придет, чтобы встретить ее, и она сможет ему все объяснить.
  
   День пролетел настолько быстро, что Гвен стало как не по себе. Сегодня, как никогда, она хотела, чтобы он не кончался. Хотя может, оно и к лучшему. Она не оправдала их ожиданий, и они отпустят ее обратно в прежнюю жизнь.
   Она шла по улицам в самый конец города, периодически оглядываясь на людей. Завидовала ли она им в тот момент? Скорее, да, чем нет. На все, что происходит в этом мире, объяснение одно - волшебство. Так сказал ей Санта при первой встрече.
   Гвен шла уже целый час. Город казался бесконечным. Широкие и прямые улицы уступили место узким и извилистым. Но сегодня она уже не боялась по ним идти. Центральная площадь осталась далеко позади. Но городской шум и не думал стихать. На улицах медленно темнело. Жаль, она не может взять с собой из города огни фонарей, чтобы они осветили ей путь в неизвестность. Пожалуй, это единственное, чем бы он смог ей помочь. Но они остались там - давать свой свет тем, кто спешил все успеть, чтобы когда часы пробьют полночь, с легким сердцем сказать: "Веселого Рождества!".
   А что бы сделала в этот момент она? В свое первое Рождество здесь? На этот вопрос Гвен не хотела знать ответа, хотя прекрасно понимала, что сегодня она его получит. Ведь она уже совсем близко от него. Буквально в нескольких метрах от входа в полутемное строение, которое с недавних пор вдруг стало для нее символом спасения. И его свет, что она видела в ту роковую ночь, зажегся только для нее одной. Словно и он, и это море не были созданы друг для друга.
   Поднявшись по винтовой лестнице наверх, Гвен толкнула с трудом державшуюся на петлях дверь и вышла на смотровую площадку. Рассохшийся от сырости дощатый пол заскрипел под ногами. Поежившись от холода, Гвен сделала несколько шагов вперед и подняла наверх голову. Небо было совсем близко. Но вот до звезд ей все равно было не дотянуться.
   - Ты правильно сделала, что пришла, Гвен, - неожиданно раздался за спиной громкий голос Санты, отчего та подскочила на месте.
   С трудом уняв дрожь в теле, она обернулась. Санта улыбался, раскачивая в руке ее бубенчики.
   - Ты ведь их искала, не так ли?
   - Зачем вы забрали их у меня? - как можно спокойнее спросила она.
   - В какой-то момент мне показалось, что ты пренебрегла моим советом быть внимательнее ко всему, что происходит. Особенно к подобным вещицам. Ты должна за них волноваться.
   - Вы параноик, - парировала Гвен. - И хотите сделать меня такой же, с вашими неожиданными вторжениями в мой дом. О чем я, по-вашему, на самом деле должна волноваться? Об этих вещах или о собственной безопасности? Я ведь должна бояться. Вы же сами меня этому учили, разве не так?
   - Этому нельзя научиться, - спокойно ответил Санта. - Ты либо боишься, либо нет. Это зависит только от тебя и от того, насколько ты доверяешь тем, кто встречается на твоем пути.
   - Но вы пытаетесь меня запугать, - возразила она. - Зачем вы это делаете?
   - Жизнь и страх всегда были и будут единым целым. Одно без другого не существует. Ты должна это понять и запомнить. И даже если тебя окружает волшебство - то, что многие считают благом, возможным благом, - ничего не меняет. Это просто часть твоей жизни, и только.
   Гвен скрестила руки на груди и выразительно взглянула на Санту. С одной стороны, злиться на него за то, что он хотел ей помочь, она не имела права, но и всецело доверять ему она тоже не могла. Ей так хотелось узнать, о чем он на самом деле думает, указывая на ее ошибки. Что чувствует, когда не слышит благодарностей за столь полезные для нее уроки. Но как знать, пригодится ли ей это на самом деле? Или это всего лишь способ ее контролировать?
   - Что я должна сделать? - она первой нарушила тишину.
   - Все очень просто, поверь мне, - как можно ласковее произнес он. - Я думаю, ты и сама это прекрасно знаешь.
   Он протянул ей бубенчики. Гвен аккуратно подхватила их и прижала к груди. В ее душе теплилась слабая надежда на то, что она увидит тот сон наяву, и все будет как в сказке. Но напряженный взгляд Санты словно возвращал ее с небес на землю, заставляя оставить при себе все свои мечты и грезы. Она понимала, что там, где она уже была однажды, не будет светлого Рождества, которое могло бы согреть замерзшую душу в морозную ночь. Там не будет волшебных видений и образов, ароматов и запахов, что создают ощущение чуда в реальном мире. Будет только снег, всегда только снег...
   - Смелее, Гвен, - поторопил ее Санта.
   Она встряхнула в ладони бубенчики и закрыла глаза. Она не хотела знать, что произойдет дальше. Но даже сквозь опущенные веки, она увидела как вспыхнул яркий свет. Это длилось доли секунды, а затем все погасло. Гвен открыла глаза и горестно вздохнула. Сон не сбылся. А она снова была здесь, в своей новой реальности, - стояла на пороге мастерской Санты, уткнувшись взглядом в закрытую дверь.
   - Ты все правильно сделала, Гвен, - Санта слегка коснулся рукой ее плеча.
   Гвен грустно усмехнулась и прошла внутрь дома. В большом зале кипела работа. Эльфы сновали туда-сюда с деталями игрушек, обмениваясь друг с другом недружелюбными гримасами.
   - Мы так долго ждали тебя, Гвен, - тихо произнес Санта, отчего ее бросило в жар.
   Она повернулась к нему и увидела, что он тепло улыбается ей.
   - Не знаю, верить ли вам? - ответила она, внимательно вглядываясь ему в лицо. - На моем месте мог быть кто угодно. И труд эльфов так же перестал быть напрасным.
   - Неверно мыслишь, Гвен, - ответил он и жестом пригласил ее пройти в соседний зал. - Их труд не был напрасен.
   - Как это понимать? Вы же не дарили детям их игрушки.
   - Как и те, что они испортили когда-то на игрушечной фабрике, куда их приняли в подмастерья, как раз накануне Рождества.
   Гвен застыла на месте и в ужасе воззрилась на Санту.
   - И те игрушки так никому и не достались...
   - Именно, - кивнул он головой. - Почему ты думаешь, их так не радует то, что они делают? Такое наказание для них определил снег.
   - А вы не думали, что их хватятся?
   - Нет, все решили, что они уже получили свое. И потом это не самое худшее наказание, какое могло ждать мальчишек-беспризорников в те времена. А с появлением тебя они стали приносить пользу людям. Твой магазин процветает, значит, их игрушки нравятся детям. Но им пришлось ждать долго.
   - Это слишком жестоко, - выдавила из себя Гвен, еле сдерживая гнев.
   - Ты так считаешь? - чуть улыбнулся Санта. - Возможно, ты права. Но решать не нам.
   - Они ведь не одни такие! - сорвалась Гвен. - А несут наказание как за всех.
   - Всегда есть те, кому не повезло, - подытожил он и проследовал к двери на противоположной стене зала.
   Дверь со скрипом отворилась, и Гвен прошла внутрь. Впереди вспыхнул камин, осветив скромную обстановку рабочего кабинета. Вдоль стен высились стеллажи с книгами, на письменном столе стояла печатная машинка, едва заметная под покрывавшими ее исписанными листами бумаги. На кресло у камина был накинут клетчатый плед. Поразительно, но ничто в этой комнате не выдавало в ее обитателе волшебника. Ни игрушек, ни елочных гирлянд, никакого Рождества, никакой сказки. Входя в эту дверь, он словно оставлял другую свою жизнь там, за порогом. А здесь был самим собой.
   - Не ожидала такое увидеть? - на удивление бодро прозвучал его голос.
   - Как и все остальное, - мрачно ответила Гвен, повернувшись к нему. - Но почему-то мне кажется, что вас это даже веселит.
   - Это защитная реакция, чтобы не впасть в уныние.
   - Я думала, у вас на это никогда не бывает времени.
   - О, времени у меня предостаточно.
   - Ах да, я и забыла, - грустно улыбнулась Гвен. - Ведь время для вас не имеет никакого значения.
   - Поразительно, что эта мысль пришла тебе в голову, - произнес Санта и жестом предложил ей сесть. - Время имеет свою власть над нами. Вся наша жизнь - это время, которое неумолимо летит, хотим мы этого или нет. Мы зависим от него.
   - Во всем? - уточнила Гвен.
   - Почти, - улыбнулся Санта. - Но кое в чем ты права. Время не властно над легендами. Они живут своей особой жизнью. Меняются поколения людей, а легенды остаются неизменными.
   - Как вы?
   - Нет, как легенда обо мне. Ведь я - совсем другой.
   - А как же я? Я - здесь, в другом измерении, но прежняя.
   - Это не навсегда. Мир Рождества меняет всех, кто сюда попадает. И даже если ты еще узнаешь себя в зеркале, это не значит, что в отражении по-прежнему ты.
   Санта замолчал. Повисла долгая пауза. Гвен, встав с кресла, подошла к окну и отодвинула тяжелую занавесь.
   - Не переживай, - услышала она его голос. - Прими этот мир таким, как он есть.
   - Таким, как он есть! - передразнила она его, едва сдерживая слезы. - Это невозможно. Он ненастоящий.
   - Разве? Этот мир не менее, а может, и более реален, чем тот, в котором ты жила раньше.
   - Я не помню его! Я его забыла! - в отчаянии выкрикнула Гвен.
   - Кое-что ты все же помнишь, - спокойно возразил Санта.
   - Но зачем вы сохранили мне эти воспоминания? - непонимающе покачала головой Гвен.
   - Чтобы в свое время ты смогла сделать правильные выводы.
   - О чем? О том, что в том мире мне бы не пришлось разговаривать со снегом и считаться сумасшедшей?
   - Это все эмоции, - попытался успокоить ее Санта. - Истина не в них. Ее всегда скрывает ложь. И именно в нее нас заставляют верить с детства.
   - Но кому она нужна? - ужаснулась Гвен.
   - Всем, - спокойно ответил он. - Так проще - принять ложь за истину.
   - Как принять?
   - Согласиться, поверить и попытаться убедить других. Самообман, смешанный с самоуверенностью. Гремучая смесь.
   - И что же это такое?
   - Вера... Это сложная штука, особенно для таких как мы. Мы видели то, во что верим. И это уже не просто вера.
   - Тогда что же? - удивленно спросила Гвен. - Знание?
   - Но радует ли оно нас? - вопросом на вопрос ответил он. - Порой незнание - благо.
   - Вы верите в это?
   - Я смирился. А может, просто устал.
   - И все же вера - единственное, что у нас есть, - произнесла вдруг Гвен, отчего Санта вздрогнул.
   - И во что же? - тихо произнес он, немигающим взглядом уставившись на нее.
   - В пресловутое волшебство, - ответила Гвен, усмехнушись на его реакцию. - В то, что оно может быть другим. Веселого Рождества, Клаус!
   Она встряхнула свои бубенчики и вернулась на маяк. Порыв ветра ударил в лицо, но она не сопротивлялась ему, позволяя трепать себя за волосы. Санта словно открыл ей глаза на те вещи, что прежде всегда были в тени ее собственной беспечности, а может даже и безразличия. Хотела ли она знать что-то еще? Врядли. Но стал бы ее кто-нибудь об этом спрашивать?
   Гвен вернулась домой в состоянии полного смятения. Рассказ Санты о том, что случилось с теми мальчишками, не выходил у нее из головы. Что-то в нем было не так. Если они устроили погром на фабрике, кто же тогда разорил ее магазин? И зачем это нужно было делать? Те, кто это совершил, могли просто взять, что хотели. Но переворачивать все вверх дном смысла не было, разве только они что-то искали или же кому-то мстили.
   Наверное, она могла бы спросить об этом у них самих. Но что бы это изменило? Ровным счетом ничего. Лишь добавило бы переживаний и без того истерзанной душе. Гвен не узнавала себя. Что это такое? Попытка отгородиться? Или же трусость? Слабость? Беспомощность? Равнодушие, граничащее с безразличием? А может, то самое смирение, о котором говорил Санта? Это слишком много для нее одной, хотя она не одна. Может и правду говорят, что каждый в своей беде одинок. Впрочем, хватит об этом. По крайней мере, на сегодня.
  
   За несколько дней до Сочельника Гвен, разложив деньги по конвертам с надписью "Веселого Рождества", отправилась доставлять их адресатам. Тихий вечер, разукрашенный разноцветными огоньками город, ароматы, доносящиеся из кондитерских - Гвен шла по засыпанным снегом улицам, вдыхала морозный воздух и никак не могла поверить своим ощущениям.
   Войдя в первый дом, она боязливо огляделась по сторонам, а затем прислушалась. Тишина. Найдя на почтовых ящиках нужные имена, она аккуратно протиснула конверты в узкие щели. Дело было сделано, но ее по-прежнему трясло. Теперь она понимала, что такое быть Санта Клаусом, что такое бояться быть кем-то замеченным. Но то была лишь легенда. А настоящий Санта никогда не испытывал ничего подобного и никогда не смог был ее понять.
   Казалось, прошла вечность, прежде чем сумка Гвен порядком опустела. Она переходила из дома в дом, внимательно сверяясь со списком, чтобы ненароком не лишить кого-то возможности отпраздновать Рождество. Рождество... В то, что происходило вокруг, уже невозможно было верить как в невиданное прежде чудо. То была жизнь, странная, пугающая, опасная, но все же волшебная в другом своем проявлении.
   Когда она вошла в последний по списку дом, чтобы опустить в почтовый ящик последний оставшийся в ее сумке конверт, уже наступил рассвет. Улицы города опустели и затихли, утомленные предпраздничной суетой. Несмотря на накатившую усталость, Гвен совсем не хотелось возвращаться домой. Она медленно брела по заснеженной мостовой в тускнеющем свете фонарей. В многих окнах еще горел свет. Люди без устали готовились к встрече Рождества. Гвен было их жаль. В своем стремлении поддеживать дух навязанного веселья они совсем забыли о том, что праздник не должен быть одним из пунктов в их ежедневном расписании, что это состояние души, это потребность, а не необходимость.
   Но как сама Гвен могла этому помешать и научить людей мыслить иначе? Никак... Она была лишь созданной и ведомой кем-то марионеткой, на чьем лице нарисовали приветливую улыбку и придали учтивую позу, заставив забыть о себе и раствориться в служении странной миссии.
   Гвен достала из кармана пальто свой шар и, поднеся его к поближе к свету, излучаемому фонарем, вгляделась внутрь. Медленно-медленно круживший под стеклом снег внезапно замерцал серебристым светом и в мгновение ока исчез. Гвен лишь горестно усмехнулась. Никакой благодарности от него не дождешься, подумала она. Даже в эту минуту он предпочел исчезнуть, чтобы не находится под прицелом ее укоризненного взгляда. Лучше он вернется позже, когда она немного успокоится и хоть на время перестанет его ненавидеть.
   Но он оказался прав лишь наполовину. Гвен, порядком уставшая от предрождественского шума и суеты, уже просто не находила в себе сил его ненавидеть. Хотя то было лишь временным затишьем перед грозой. И те тучи, что сгустились над ее небом, ничто не способно было разогнать. Гроза была неизбежна, как и Рождество...
   И чем меньше времени оставалось до праздника, тем больше людей приходило в ее магазин, и она не могла позволить им хоть на мгновение усомниться в том, что ее намерения творить для них праздник лишены искренности.
   Гвен вернулась домой, когда все еще морозный с ночи воздух вновь наполнил городской шум. Почти все, кого она встретила на улицах, провожали ее полными недоумения взглядами.
  
   Следующие несколько дней прошли на удивление спокойно, а, может просто сама Гвен научилась не обращать внимание на то, что происходит вокруг. В ее магазине толпился народ, сметая с полок все подряд. Люди, сосредоточенные на длиннющих списках покупок, наталкивались друг на друга, не давая пройти и огрызаясь на окрики окружающих, кому случайно наступили на ногу или толкнули локтем, выбив из рук гору коробок.
   Гвен старалась поменьше выходить из-за своего прилавка, понимая, что от этой войны за праздник лучше держаться подальше. Утешая себя мыслью, что все скоро закончится, она деланно улыбалась, перевязывая ленточками пестрые упаковки, и желала всем подряд "Веселого Рождества". Подобная игра в дружелюбие положительно действовала на людей только на несколько мгновений, когда они, довольные, что увели из под носа конкурента достойный подарок для своей семьи, судорожно запихивали его в сумку, чтобы потом украдкой нести домой, прижимая к себе как бесценное сокровище.
   Но несмотря на все ее внутренние протесты, рождественский сочельник неотвратимо наступил. Снег проник во все уголки и щели, заполонил собой все вокруг, лишив Гвен возможности надеяться на то, что он когда-нибудь растает, и мир из монохромного вновь станет цветным.
   Непрекращающийся поток покупателей даже в канун Рождества заставил Гвен закрыть магазин на два часа позже. Они покидали его уставшие, но счастливые. Но никто из них не смог заразить ее всеобщими радостью и весельем. Больше всего в эту ночь ей хотелось быть где-нибудь вдали от них. А единственным местом, которое могло ей в этом помочь, был маяк.
   Она постаралась добраться до него как можно быстрее, стараясь не обращать внимание на то, что происходит вокруг. И когда она вышла на смотровую площадку, сжимая в руке свои бубенчики, уже наступила ночь. Шум беспокойного моря стих. Лишь ветер, приносящий снег, все кружил, не зная покоя.
   Часы на центральной площади пробили полночь. Первое Рождество на новом месте, где-то вдали от дома.
   Она могла бы, конечно, сейчас навестить Санту. Но он ее не приглашал отпраздновать Рождество вместе. Для него оно уже перестало быть чем-то особенным. Снег словно вытравил в нем все лучшие чувства, которые могло пробудить в человеке ожидание чуда. И Гвен подозревала, что то же он собирался проделать и с ней. Ее шар, как и всегда, лежал у нее в кармане, но сегодня он пустовал, и она могла хоть на время забыть о нем.
   Гвен подняла голову наверх и взглянула на небо. Беззвездная чернота заполнила собой все пространство до самого горизонта. Но нет... Одна светящаяся точка все же осталась. И она приближалась к Гвен. Та отступила на несколько шагов назад и, затаив дыхание, стала ждать. Точка становилась все крупнее и ярче, и вскоре подлетела к маяку.
   - Доброй ночи, Гвен! - тихий голос Санты эхом отозвался в ночи.
   Санта поставил на перила огромный светящийся фонарь и повернулся к Гвен. Несмотря на относительно молодую внешность, порой он казался ей глубоким стариком. Время, проведенное здесь, оставило в его душе не просто отпечаток, а кровоточащую рану, которую ничем невозможно было излечить. Но сегодня он выглядел иначе, словно и не длилась его жизнь несколько столетий.
   - Это особенная ночь, Гвен, - известил он. - Безлунное Рождество! Редкое явление в нашем мире, но очень важное. И сейчас мы отправимся с тобой в одно путешествие.
   - Путешествие? - с опаской переспросила она.
   - Это будет нечто особенное, вот увидишь, - подмигнул он ей.
   - Я уже увидела, спасибо, - мрачно отозвалась Гвен.
   - Да, знаю, - согласился он. - Но на этот раз обещаю, ты не пожалеешь.
   - И что же это будет?
   - Сказка, самая настоящая.
   - Клаус, - взмолилась Гвен. - Я уже и так начинаю терять ощущение реальности. Прошу вас, оставьте все как есть. Не нужно больше сказок.
   - Я ведь не просто прошу, Гвен, - холодно ответил он. - Так нужно. Пойми меня правильно, в этом мире не нам решать, что нам делать.
   - И зачем это нужно? - сухо поинтересовалась Гвен.
   - Ты это когда-нибудь поймешь, - коротко ответил Санта. - Но не будем терять время. Сейчас ты должна будешь кое-что сделать.
   Увидев недоверие в лице Гвен, он улыбнулся:
   - Ничего не бойся. Просто сделай, что я попрошу. Чтобы увидеть сказку, тебе нужно будет совершить прыжок.
   Санта беспечно махнул рукой в сторону морской глади. Гвен перегнулась через перила и посмотрела вниз. Темные волны накатили на скалистый берег и отступили обратно в море, обнажив острые камни. Вопль ужаса вырвался из груди Гвен, и она отшатнулась назад.
   - Вы - сумасшедший! - бросила она в лицо Санте. - Прыгайте сами, если вам так надо.
   - Я понимаю, ты боишься, - спокойно ответил он. - Это пройдет.
   - Да, пройдет, - передразнила его Гвен, - когда мне уже будет все равно.
   - Отбрось эмоции, Гвен, они тебе только мешают. И потом, ты же волшебница, помнишь? Ты не упадешь, пока не захочешь упасть. Ты всегда должна помнить об этом, чтобы не случилось.
   - Что случилось? - непонимающе переспросила она. - О чем вы говорите?
   - Ни о чем, Гвен, - успокоил он ее. - Это просто еще один урок, который ты должна усвоить. Падение - непростая вещь. Особенно, когда рядом тот, кто не даст тебе упасть.
   - Пока я сама этого не захочу, - закончила мысль Гвен.
   - Ты быстро учишься, - улыбнулся Санта.
   - И кто же он? - напряженно спросила она.
   - Тот, кто всегда рядом.
   - Снег? Но его сейчас нет рядом.
   - Ошибаешься, - нараспев произнес Санта и указал рукой на ее карман.
   - Там его нет, - попыталась возразить Гвен. - В шаре его нет.
   - Вот именно, в шаре. А снег, он повсюду. Проверь.
   Гвен боязливо опустила руку в карман и с изумлением вытащила оттуда горсть снега.
   - Откуда он там взялся?
   - Он всегда там был, просто ты не пыталась его найти. А теперь брось его вниз. Ну же, смелее!
   Гвен вытянула руку за перила и разжала пальцы. Снег, словно мельчайшая пыльца, стал струиться вниз, образовывая широкую воронку.
   - Нам туда! - весело возвестил Санта. - Первый раз мы прыгнем вместе.
   Они перелезли через перила и, стоя на самом краю, над пропастью, взялись за руки. Но страх Гвен все усиливался, хотя за плотной пеленой снега она уже не могла разглядеть те камни, на которые должна была упасть. Но что можно было сделать? Разве что довериться Санте. Сказочному персонажу? Нет, человеку, которого она не знала.
   - Ты готова, Гвен? - раздался над ухом его голос.
   Но она ничего не ответила, лишь тяжело вздохнула, предчувствуя близкий конец. Ведомая Сантой, Гвен закрыла глаза и сделала шаг в пропасть.
   Ощущение падения длилось долю секунды. Затем в голове что-то сильно сжалось, и Гвен, поморщившись от боли, открыла глаза. Но вокруг была абсолютная пустота. Серый цвет.
   - А где же сказка? - растерянно спросила она, по-прежнему сжимая руку Санты.
   - Ее нет, - спокойно ответил он. - Сказка не берется из ниоткуда, даже в волшебном мире. Она всегда придумана кем-то. Людьми, например. Они пишут книги, ставят спектакли. Им приходится потрудиться, ведь волшебства для них не существует.
   - Потому что случается не у них на глазах.
   - Но одно другого не исключает, не так ли? Если мы чего-то не видим, не значит, что этого нет. На этом основывается вера. На предположении и доверии.
   - Но зачем догадываться, если можно знать наверняка?
   - Потому что это знание может свести с ума. Стремление обладать безграничными возможностями обернется трагедией. Волшебство в руках одного человека - это одно, а целого мира - совсем другое. Люди не сумеют, или еще хуже не захотят обуздать свои желания, особенно когда им представиться возможно этого не делать.
   - Получается, волшебство - это зло?
   - Все зависит от того, как им распорядиться. Нам позволено использовать его только во благо других. Но нас можно контролировать - нас мало.
   - Но зачем эти возможности нам? Мы все равно не сможем осчастливить всех.
   - К сожалению, не нам судить об этом. Мы лишь выполняем приказ.
   - И что же нам делать с этой пустотой и серостью? Придумать свои сказки, как это делают другие?
   - Ничто так и останется ничем, возможно, до следующего приказа.
   - Приказа... В этом мире никто не творит волшебство от души?
   - Мы можем это делать лишь для себя и только в своей голове. На то и дан человеку внутренний мир, чтобы он наполнял его тем, что ему дорого и что ему близко. Но на то, чтобы и другие смогли увидеть его, мы должны получить разрешение. Мы несвободны в своих желания и поступках. Что является благом для других, для нас может обернуться злом.
   - Оно и так всегда рядом с нами. Контролирует нас.
   - Смирение, Гвен. Это единственное, что нам позволено.
   Она еще раз оглядела серый мир вокруг себя. В нем не было ничего - ни радости, ни света, ни ярких красок. В чем проявлялась свобода других людей? В возможности сменить декорации. Хотя бы на время. Сменить тоску на эйфорию, а затем снова к ней вернуться, зная, что она никогда надолго от себя не отпускает. Возможно, дело вовсе и не в волшебстве, как таковом, и не в стремлении его увидеть. А лишь в желании добавить красок унылым серым дням. Ведь прежний цвет всегда успеет к ним вернуться.
   - Пора возвращаться домой, Гвен, - голос Санты вернул ее к действительности.
   Она молча кивнула головой и снова взяла его за руку.
   - Куда я должна прыгнуть на этот раз? - безучастно спросила она.
   - Никуда, - чуть улыбнулся он. - Это был показательный урок. Для того и нужно безлунное Рождество, для первого шага, первого прыжка в правду. Ее откроется тебе еще очень много. Но дальше ты будешь погружать в нее самостоятельно и в полной темноте. Веселого Рождества!
   Серый мир исчез. Гвен вернулась на маяк. Фонарь Санты летел в сторону темного горизонта, постепенно растворяясь в ночи. Гвен спустилась вниз, но домой сегодня не поспешила.
   Она шла по берегу, вглядываясь в беззвездное небо. На однородной черноте вдруг стали появляться первые светящиеся точки. Словно кто-то специально погасил все звезды, чтобы Гвен смогла увидеть ту одну-единственную, показавшую ей мир без прикрас, всю серость и скуку. В какой-то момент один из этих ярких огоньков полетел вниз. Говорят, что падающая звезда - это ангел, который летит на Землю за чьей-то душой и в этот момент исполняет желания. Вот почему нужно успеть их загадать до того как звезда окончательно не покинет небосвод. Загадать желание... Это так просто, но так невозможно - пожелать что-то для себя. Гвен тяжело вздохнула и сунула руки в карманы. Нащупав пальцами свой стеклянный шар, она крепко сжала его в своей ладони. Она не знала, вернулся ли снег обратно, и не хотела знать. Звезда уже успела исчезнуть за горизонтом. Кому-то в тот момент уже было все равно.
   Гвен подняла с земли камень и со злостью швырнула его в воду. Но это ничего не изменило, лишь раздался тихий всплеск. Волны лениво накатывались на берег, едва задевая кончики ее сапог. В тот момент ей хотелось обратно в море. Она не помнила своего прошлого, а будущее ее уже не интересовало. И хотя прошло всего три недели с тех пор, когда она родилась для жизни в новом мире, она не видела смысла ее продолжать.
   Зачем ей нужно было знать все темные тайны этого мира? Зачем переживать за всех на свете? Что она должна была сделать, чтобы найти ответы на эти вопросы? Прыгнуть, чтобы постичь истину? Но что повлекло бы за собой это знание? Очередные вопросы? Или же очередное разочарование, что неустанно следовало за ней здесь, в этом мире. Разочарование от всего - от правды и лжи, от поступков и бездействия, от приобретения и утраты. В чем тогда смысл ее пребывания здесь? Так нужно, сказал Санта. Она согласилась. Все просто. И до невыносимости сложно.
   Первое Рождество осталось позади, как и вся ее прежняя жизнь. Увы, Гвен пришлось оставить там не только ее, но и вопросы, на которые, как она подозревала, ей никто и никогда не дал бы ответов. Она начала новую жизнь с чистого листа, если так можно было это назвать. Ее от другого мира отделяло море, в котором вместе с ней прежней утонули все ее воспоминания - возможно, хорошие, возможно, даже плохие. Но их, как затонувшие сокровища, искать было опасно. И как теперь она сама будет рассказывать о себе... Как поведает миру этот короткий рассказ о борьбе с неизбежным и о наказании за победу.
  
  
  Продолжение следует...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"