|
|
||
Самый конец. | ||
IV. Как все закончилось.
Потерявший силу ангел опустился на теплую землю, обильно посыпанную хвоей, с трудом уселся у сосны, сложив могучие крылья. Ему стало грустно, все так легко происходило в его жизни: предложил, ему ответили тут же согласием, никаких приключений, никакой романтики, поэтому теперь он сидел и шептал сам себе непонятные молитвы, сам не догадываясь об их смысле. Ему было так тоскливо и нехорошо, что он решил хоть немного развлечься и последить за этой странной малышкой. Он никак не мог понять, зачем таким несмышленым деткам сверхъестественная сила. Так посидев с часок и отдохнув от тяжелых раздумий, он не спеша полетел вслед за своей протеже. Рядом с ним летели воробушки и звонко чирикали, смеялись над неуклюжим телом летящего рядом объекта, их пестрые крылышки быстро-быстро метались по небесной синеве, миниатюрные клювики бойко щелкали воздушную влагу, упиваясь полетом. А девочка между тем приземлилась в соснах и улеглась на отдых. Черненькие точечки муравьишек проворно поползли по ее пухленькой ручке, они бегали туда-сюда, очень озабоченные своей работой, которая с первого взгляда была вроде бы незаметна. Парочка назойливых мушек потирали лапки, сидя на румяном личике. Черный ангел смотре, смотрел, да не выдержал, приблизился и стряхнул всю эту надоедливую живность со спящего ангелочка. Так время и неслось, не давая оглянуться и заметить, что же было секунду назад, ночная темнота вернулась, но на этот раз не такая жуткая, как в прошлую ночь. Открыл свое лицо яркий смеющийся месяц, слегка ущербный, но от этого еще более веселый. Голубоватые тучки прикрывали его ненадолго, потом уходили, весь черный круг космоса был усыпан звездами, светящимися фосфорическим блеском. Тишина стояла неповторимая, божественная, завораживающая все живые организмы. Изредка ветерок налетал, сбивая верхушки непокорных сосен, от чего они стонали и свистели, точно дети. Но это спокойствие продолжалось совсем не долго: не успел добрый демон впитать в себя всего очарования лесной красоты, как деревья стали освещаться сверху нетерпеливым солнцем. Запели первые соловьи, откуда-то появились полосатые пчелки, мошкара густой тучей вырвалась из заключения волшебного сна. Все загудело, зашевелилось, задвигалось. Пауки спешили на завтрак, который болтался в ожидании голодного рта на липкой паутине. У кого-то не оказалось еды, и этот несчастный паучок повис на краешке своей крошечной паутинки и тихо-тихо заплакал, не стыдясь того, что это наблюдали другие.
Неожиданно из-за древней гнилой сосны, поваленной недавней бурей, выскочила жирная курица и помчалась прямо к спящей девочке. От этого та проснулась и обрадовано вскрикнула и обняла курочку, как будто это была ее лучшая подруга. У демона сначала выделилась обильная слюна, но затем он догадался, что это не его завтрак, а всего лишь знакомая Маше животная. Эти друзья говорили и говорили, не останавливаясь, а потом вдруг что-то произошло, и они пропали из виду. Они отправились домой, а демон за ними. Он вдруг понял, что ему не хватает семьи, любящей сестренки, бабушки с дедушки, личной курочки.
Он видел, как Машенька прибежала радостная домой, обняла дедушку с бабушкой, от радости расплакалась, а те ее не могли понять. И опять жизнь завертелась, как прежде. Через две недели, как Маша забыла о своем договоре, гуляла по лесу, искала грибы, из густых зарослей дикого папоротника вылез давешний демон. Он смущенно улыбался и немного мялся, не решаясь высказать того. Что накипело у него на душе за эти прошедшие две недели. Наконец, выпалил:
- Машунь, послушай, возьми меня к себе жить, не могу я так больше, неинтересно мне делать пакости, я с большим удовольствием буду по утрам доить корову, чем переворачивать на сковородке постоянно орущие души, у мены ведь сердце тоже не каменное. А у тебя я буду вести себя просто замечательно, во всем тебя слушаться. Можно?
- Какой же ты хороший, оказывается, а я тебя хотела на вилы насадить и сжечь в печке. Я не думала, что ты можешь быть добрым. Мы будем жить в лесу с бабушкой Ягунечкой, нам всем будет хорошо и весело! - И она обняла ошарашенного ангела. А курочка Ряба скакала вокруг и кудахтала, что было мочи.
|