Поли Светлана : другие произведения.

Письмо

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ из сборника "СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ"


  
   С. Поли
   Письмо
   (рассказ)
  
   Однажды я получила письмо от отца, который бросил меня двадцать лет назад. Длинное такое письмо, тёплое, но чужое, как - будто его написал совсем посторонний человек или давно забытый знакомый. Сначала я хотела разорвать его и развеять по ветру, мол, опомнился, когда у меня уже своя семья, но почему-то не уничтожила письмо. Дрожащей рукой вскрыла конверт и начала читать.
   Господи, как было больно пропускать через себя эти странные строчки, будоражащие старые раны. Они словно сверлили мою душу со всех сторон. Хотелось бросить лист, убрать далеко-далеко. Но я глотала предложение за предложением. Я не плакала, плакало что-то внутри меня.
   Не дочитав письмо, я сунула его в карман плаща и вышла прогуляться. Пришла на набережную - моё любимое место в городе - села на скамейку и задумалась...
   Мне многое рассказывали о моём отце. Не всегда это было приятно слышать, порой даже стыдно. Александр Пурлёнис женился поздно, в тридцать пять лет. До этого частенько выпивал, иногда дебоширил, дрался. В студенческие годы участвовал даже в антиправительственных демонстрациях. Он был каким-то неприкаянным, пока не встретил мою мать. Ей тогда было двадцать пять. К тому времени за отцом закрепилась репутация сомнительного и ненадёжного человека. Порядочные люди сторонились его. Маме же нравились неординарные личности, дерзкие балагуры. А отец как раз таким и был. Встречались они недолго. Поженились. Отец очень любил мать, носил её буквально на руках, заботился как о маленькой. Он очень изменился после женитьбы. Совсем бросил пить и стал домоседом. Эту заслугу приписывали его супруге. Возможно, действительно благодаря ей произошла такая поразительная перемена в моём отце. Он даже стал передовиком на заводе. Там, кстати, они и познакомились с моей матерью, когда она готовила репортаж о предприятии.
   А потом родилась я.
   Рассказывали, что Александр Пурлёнис был от счастья на седьмом небе. И кажется, счастлив больше, чем моя мать. Возился всегда со мной, купал, гулял, развлекал. Коллеги говорили ему, шутя, что он помешался на мне. Все разговоры, с чего бы они ни начинались, заканчивал­ись его фразой: "А мой Людок..." - и так далее. По выходным, когда мама была занята стиркой и уборкой, отец отправлялся с коляской на набережную. Здесь его и видели чаще всего.
   Я росла любознательной, подвижной. Мне всегда было интересно то, чем занимался отец. Мы вместе ремонтировали велосипед, вместе ездили на рыбал­ку и за янтарём, вместе собирали яблоки и поливали помидоры в огороде.
   А мама была журналисткой. Её частенько не бывало дома. Отец с этим, кажется, мирился. Однажды она уехала на Памир, и больше я никогда её не видела. Говор­ят, пропала без вести.
   Отец несколько лет ждал её. Сильно тосковал. В те годы мы жили очень дружно. Теперь я вспоминаю это как сказку. Мы всегда и везде были вместе. Он многое мне рассказывал и объяснял. Когда было трудно в семье с деньгами, мы собирали пустые бутылки в парках, на берегу моря. Тайком, конечно, чтобы никто не застал нас за таким занятием. Нередко бывало, что мы на последние деньги ходили в кино, хотя до получки оставалось ещё около недели. Но мы никогда не голодали, отец всегда находил какой-нибудь дополнительный заработок. И тоже тайком, потому что за это лепили выговоры и лишали премий. Он не баловал меня покупками всяких красочных, но ненужных мелочей. Он никогда не наказывал меня. Отец разговаривал со мной, как со взрослой, и мне это нравилось. Он говорил мне: "Людочка, ты должна мне помочь. Я один не справлюсь". И мы с ним чуть ли не горы сворачивали. Отец рассказы­вал мне всякие истории, некоторые из них я до сих пор помню. В отпуск мы тоже ездили вдвоём. Пешком прошли Арбат, были в Зимнем дворце, бегали по сочинским морским камушкам и ловили медуз в Геленджикской бухте; поднимались, считая ступеньки, на ледовый стадион Медео в Алма-Ате; плавали на катере по Телецкому озеру на Алтае.
   А потом что-то произошло. Я до сих пор не знаю, что именно и почему. И тётя Кристи с дядей Валдысом не знают или хранят какую-то тайну. Но однажды отец исчез, отвезя меня на каникулы к своей сестре. Исчез, не сказав ни слова и не попрощавшись. Дома о нём почти сразу перестали говорить, как будто его никогда здесь не было.
   Я ждала отца долго. Просыпалась среди ночи, заслышав малейший шум в прихожей. Мне казалось, что сейчас распахнётся дверь в моей комнате, и он шепнёт: "Привет, Людок! Ты готова к путешествию?" Но это был всего лишь спаниель Арчи, перебиравший в прихожей наши башмаки. Если бы не Арчи, я, наверное, сошла бы с ума, ожидая возвращения отца...
   Я возненавидела его за предательство. А именно это подсказывало мне моё детское сердце. И никто не пытался меня в этом разубедить...
  
   Присев на скамейку, я достала письмо и стала читать его дальше. Было пасмурно. Над головой кружились чайки, прохаживались по берегу, кричали, плескались у воды и вновь взмывали в небо. Пирс выглядел пустынным.
   "...до сих пор помню, как мы с тобой ловили лягушек в огороде, - писал отец. - Как ты смеялась, пытаясь подражать их прыжкам. Ты уже многое тогда понимала. Я думал, что ты меня понимала как взрослая. Но ошибся. Горько ошибся, оставив тебя у тёти Кристи..."
   Ошибся? Неужели он не мог предугадать, что мне будет плохо без него? Как он посмел оставить меня одну и со спокойной совестью уехать устраивать жизнь? Тётя Кристи не обижала меня, но и не любила. А после всепоглощающего отцовского обожания, это воспринималось очень болезненно. Сколько слёз я тогда дарила ночами подушке, никто об этом не знал.
   Мне всюду мерещился отец. Я искала его, будучи уже студенткой, постоянно расспрашивала о нём тётю Кристи и дядю Валдыса. В каждом мужчине средних лет я видела отца. У меня появилась навязчивая идея отыскать его. И от неё я долго не могла избавиться. Но мой родитель ничего об этом не знал. Может быть, думала я, не хо­тел знать. Он убежал от трудности моего воспитания. Убежал, бросил, как надоевшую игрушку. Больно было ощущать себя никому не нужной.
   А теперь он соизволил объявиться! Зачем? Чтобы всколыхнуть детские переживания? Чтобы сделать мне снова больно? Или в нём заговорила совесть?
   "...У нас здесь уже цветёт груша. Скоро поспеет черешня..."
   Господи! О чём он пишет?
   "...Прости меня, Людочка, прости, доченька. Я виноват перед тобой. Так муторно на душе. Тоскую я по тебе. Но боюсь, что ты не простишь меня. Я уже совсем стал стар. Сильно болею. Чувствую, недолго мне уже осталось землю топтать, и хотелось бы тебя увидеть. Хоть один раз на тебя поглядеть, тогда и умирать можно. Приезжайте. Дом у меня большой. Места всем хватит. Прости своего отца, если можешь. Я буду ждать. Я и завещание на тебя оформил. После моей смерти всё останется тебе. На этом заканчиваю писать. Целую тебя, Людок, и твою Юлечку. Привет Андрею. До свидания. Твой папа".
   Ничего мне от него не надо. Жила и дальше жить стану. Когда мне нужна была помощь, его не было рядом со мной. А теперь я выросла, стала сильной. И у меня теперь есть на кого опереться. Андрей и Юлечка для меня - всё. А он... Раз бросил меня, пусть живёт и дальше в своё удовольствие. Мне его помощь теперь ни к чему.
   Я свернула письмо, спрятала его в карман и по набережной пошла домой. Мужу я ничего не сказала о послании, а на его замечание о моём плохом настроении просто отмахнулась. Но письмо я всё же не выбросила. Сама не знаю, почему. Однако и отвечать отцу тоже не стала.
   Неделю я ходила, словно в воду опушенная. А потом мы уехали в отпуск к родителям Андрея, живущим в Новороссийске. Его родителей я сразу искренне полюбила и считаю их своими.
   Как-то отдыхая на пляже, я обратила внимание на игру Андрея с дочерью. Они часто так баловались и дурачились. Но в этот раз в меня словно бес вселился. Их игра напомнила мне моё детство, и я дёрнулась, резко оборвав их смех и забрав дочь. Андрей был неприятно поражен. Он подошёл ко мне и, присев рядом, спокойно спросил:
   - Что с тобой происходит в последнее время? Люд, я тебя не узнаю. Ты даже Юльку напугала.
   - Прости меня, Андрюша. Простите меня оба, - и заплакала, прижав к себе дочь.
   Муж обнял меня, и я рассказала ему о причине своего странного поведения. Мы долго беседовали на берегу, наблюдая, как дочь выкладывала из камешков дворец. В конце концов, мы решили, что написать отцу письмо необходимо. И напишем, когда вернёмся домой.
   Однако когда мы вернулись, меня ожидало известие о его смерти. Телеграмма пришла две недели назад. И отца, разумеется, похоронили без меня. Он умер в тот самый день, когда у меня произошёл нервный срыв.
   Я не плакала. Но что-то внутри у меня заныло, и я вдруг ощутила невыносимое одиночество. Теперь кроме мужа и дочери у меня никого не оставалось на этом свете. Я потеряла отца во второй раз и теперь навсегда. У меня была возможность увидеть его в последний раз. Но я этого не сделала. И совесть моя с тех пор неспокойна. Нет-нет, да и вспоминаю всё.
  
   1996 год
  
  
  
   5
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"