Правый сапог уходит в булькающую пузырчатую жижу. Сапог приходится снимать и тянуть из болота обеими руками, и нога в мокром носке тут же по щиколотку погружается в сочную ядовито-зеленую траву. Здесь вообще все краски слишком яркие - трава слишком зеленая, небо слишком синее...
Болото чавкает, неохотно отпуская добычу. Вызволив сапог (внутрь уже набралось зловонной воды), он бросает сапог на траву, сопровождая его полет грандиозным по витиеватости ругательством.
Впрочем, на этот раз некому слушать и восхищаться - он здесь один. На сотни миль вокруг - джунгли. Только болото, змеи и трава, оставляющая ожоги даже через одежду, и пять дней пути до границы. Это - если он не собьется с пути... и найдет хоть что-нибудь поесть. Позавчера ему попалась маленькая сухопутная черепаха - эти твари ползают на удивление быстро, но тогда он еще смог поймать ее и сожрал сырой минут за пять. Ничего не поделаешь - закон пищевой пирамиды: съешь или будь съеденным. Черепашке просто не посчастливилось - в тот день она оказалась ближе к подножью этой пирамиды...
Жарко. И хочется есть. Он закрывает глаза и подставляет лицо лучам солнца - слишком яркого, как и все в этом проклятом крае - пробивающегося сквозь слишком зеленые листья. Через прикрытые веки все яблочно-зеленое, словно на дне реки в солнечный день.
...Еще пять дней...
***
Через час он доходит до ручья. Берег порос кустарником - каждая из длиных глянцевых плетей заканчивается гроздью мясистых красных ягод. Эта ягодная полянка - заботливо накрытый кем-то стол, думает он. Настоящий подарок судьбы...
Он осторожно отправляет ягоду в рот - вкус восхителен. Сочная мякоть удивительно насыщает, и через полчаса он впервые за много-много дней засыпает сытым.
...Еще через десять минут в зарослях начинается шевеление. Зеленые плети, как живые, ползут к спящему. Легонько трогают лицо, руки, точно прислушиваясь к ровному дыханию, проверяют, крепок ли сон под действием дурманящего яда.
Вскоре самый смелый росток забирается под ворот рубашки.