Погребняк Николай Иванович : другие произведения.

Геула (Отрывок из повести "Смерть Иерусалима")

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ о борьбе за жизнь вдовы с двумя малышами на руках, в Иерусалиме, осажденном армией Вавилонского царя Навуходоносора.



Мирным жителям, погибшим на войне, посвящается.



Геула

(Отрывок из повести "Смерть Иерусалима")


Пришёл сезон дождей, а там и зима подоспела со своими холодами и сыростью... шёл одиннадцатый год царя Седекии, второй год осады Иерусалима Вавилонским царем Навуходоносором.
Климат в Иерусалиме сильно отличается от окрестных областей. Зачастую бывает, когда в Иерусалиме идёт дождь или даже снег, а ночью и заморозки упадут, всего в семидесяти километрах, в Иерихоне, людей ласкает солнце и стоит жара.
Зимой в городе начались эпидемии. Истощённые, израненные люди начали умирать. Это были первые предвестники грядущего повального мора. Но горе было ещё впереди, а сейчас, сейчас Геула действовала.

Геула - молодая вдова с двумя детьми - услышала о пророчестве Иеремии: "Вот, Я предлагаю вам путь жизни и путь смерти: тот, кто останется в этом городе, умрет от меча, от голода или от мора, а кто выйдет и сдастся Халдеям, осаждающим вас, тот останется в живых, и добычей будет ему душа его". Отчаяние и упование на милость Божию дало ей смелость, отчаяние и тревога за детей. И Геула решила действовать - обязательно покинуть сей обреченный Богом на погибель город.
Днём она собирала на развалинах камни и поднимала их наверх, на стену, туда, где каменщики восстанавливали кладку. Это были самые опасные участки работ, так как строители нередко подвергались обстрелу кочевников. Но здесь, на стене, можно было заработать до четверти гомора [0,55 литра] ячменя, чтобы накормить детей и самой не умереть с голода. Хотя бы малое время продержаться, ибо молодая женщина чувствовала, как день ото дня силы покидают её. Но, главное, только здесь, на стенах, можно было высмотреть путь к бегству из города.
Поработав на северо-западной стене Верхнего города, она пошла в Терапеонскую долину, в Нижний город. Но здесь, хотя стены были ниже, шли наиболее интенсивные сражения, по ночам иудеи часто совершали вылазки, и поэтому выбраться и не быть сразу же убитой, шансов было мало.
Наконец был найден участок, где ночью можно было незаметно пробраться на стену и спуститься наружу.
После работы Геула захватила с собой плетёную корзину, в какой таскают кирпичи и камни, и по вечерам стала играть с детьми "в грузики". Постепенно мама приучила детей не бояться, когда их по одному спускают с крыши дома. Спустившись, старший торопился вылезть и ждал, когда мама спустит в этой же корзине младшего, чтобы и ему помочь выбраться наружу.
За поисками места побега на городской стене, заботой о хлебе насущном и подготовкой детей к предстоящему путешествию не успевала оглянуться, как день пролетал за днём, не работал, и, соответственно, не выдавали пайки зерна, а накопить достаточный запас за неделю уже не получалось. Схрумав кусочек маленькой лепёшки, дети просили добавки, но где её взять, когда всё хоть мало-мальски ценное давно уже было продано. Дети спрашивали маму, почему Всевышний не пошлёт и им с неба манны, как Он посылал народу, когда они жили в кущах. Что на это сказать бедным малышам?
И мама рассказала им сказку: "Случилась эта история много лет назад. Жил тогда в земле Израильской один пожилой человек, был тот человек праведник, и звали его Ханина. Но он был бедняк и жил в маленьком покосившемся домике, а в домике этом ничего не было: ни мебели никакой, ни посуды хорошей, ни постелей на полу. И даже еды досыта не было у них в доме: немного хлеба ели в доме Ханины всю неделю и запивали водой, и в субботу трапеза состояла из хлеба и воды. Жена Ханины была очень грустна от того, что даже в субботу у них не бывает хорошей трапезы.
- Муж мой, - сказала она супругу со слезами на глазах, - что с нами будет? До каких пор мы будем так голодать, что даже в субботу у нас нечего поесть и попить, нечем поддержать душу?
Ответил ей Ханина: "Что же делать? Нет у меня денег, чтобы купить на субботу еды и немного вина".
Выслушала его жена и сказала: "Мне рассказывали, муж мой, что на небе праведники сидят в раю вокруг стола из чистого золота. А на столе - серебряные блюда с манной небесной и нефритовые чаши, а в чашах - красное вино. Это правда?".
- Да, так говорят, - сказал Ханина.
- Может быть, ты помолишься, - предложила жена, - и попросишь, чтобы нам дали что-нибудь от стола праведников? У них всего много, а у нас нет ничего. Наверное, чего-нибудь из того, что у них остаётся, хватило бы нам, чтобы наесться досыта, - так просила жена мужа своего, и слезы текли у неё из глаз.
Не мог Ханина смотреть спокойно на слезы своей жены. Что же он сделал? Вышел из дому, стал во дворе под зелёное дерево и стал молиться, прося хоть что-нибудь от стола праведников. И вдруг с небес протянулась белая рука, и раздался голос: "Вы просили чего-нибудь от стола праведников, вот вам! Держи, Ханина!".
Ханина увидел, что получил в подарок с неба ножку от стола праведников, что на небесах. Очень красивую ножку, украшенную цветами и стеблями из чистого золота, сверкающую чудесным сиянием.
Удивилась жена и сказала: "Ножка от стола! Что мы с ней будем делать? Мы ведь просили еды и немного вина на субботу!".
- Может быть, можно отрезать кусочек от золотой ножки и купить чего-нибудь на субботу? - предположил Ханина. Но тут же отказался: отрезать от подарка с неба - это великое кощунство. Он взял подарок и занёс в свой маленький покосившийся домик. Не успел он переступить порог, как дом вдруг наполнился светом и превратился во дворец с красивой мебелью, на полу - много ковров, а посреди комнаты стоял стол, покрытый белой скатертью, а на нем - субботняя трапеза в золотых и серебряных сосудах. И новые одежды оказались вдруг на Ханине и его жене. И все это благодаря золотой ножке от стола праведников, что дали им в подарок с небес.
Счастливыми, весёлыми и сытыми были Ханина и его жена всю ту субботу. И вот суббота кончилась, и Ханина взошёл на ложе своё и уснул, и приснился ему странный сон. Приснилось ему, будто все праведники сидят в раю за золотым столом. На каждом из них надето по восемь разных одежд из белоснежных облаков, на голове - золотые венцы. Около каждого праведника стоит ангел и подаёт ему кушанья и напитки. Но только наполнит ангел изумрудно-зелёную нефритовую чашу, и ax! - она скользит и падает наземь. Вино выплёскивается и попадает на белые одежды праведников, потому что стоит стол праведников всего на трех ногах. Одной ноги нет, и праведники не могут ни есть, ни пить.
Проснулся Ханина и весь трясется. Рассказал он жене свой сон и говорит: "Праведники услышали мои мольбы и отдали мне часть от своего золотого стола - одну из его ножек, но теперь стол у них перекосился, и они не могут насытить свои сердца."
- Ой-ой-ой! - возопила жена, - надо, чтобы праведники сидели за хорошим столом, как этот.
- Я буду молиться Господу и просить изо всех сил, чтобы Он забрал обратно ножку золотого стола. Как ни тяжело получить подарок с неба, но отдавать его обратно в семь раз труднее, - вздохнул Ханина.
Проснулся Ханина и весь трясётся. Рассказал он жене свой сон и говорит: "Праведники услышали мои мольбы и отдали мне часть от своего золотого стола - одну из его ножек, но теперь стол у них перекосился, и они не могут насытить свои сердца".
- Ой-ой-ой! - возопила жена, - надо, чтобы праведники сидели за хорошим столом, как этот.
- Я буду молиться Господу и просить изо всех сил, чтобы Он забрал обратно ножку от золотого стола. Как ни тяжело получить подарок с неба, но отдавать его обратно в семь раз труднее, - вздохнул Ханина.
Просил Ханина и просил, пока молитва его не была услышана. С небес протянулась белая рука. Он вложил в неё золотую ножку от стола праведников, и рука вмиг исчезла.
Из дома Ханины тоже исчезли еда и мебель, посуда и красивые одежды. И опять они ели скудную пищу всю неделю, и даже для субботней трапезы не было еды и вина. Но Ханина и его жена не грустили и не печалились. Они радовались, что там, высоко в небесах, сидят праведники вокруг золотого стола, и все четыре ножки у этого стола на месте", - добрым тихим голосом закончила Геула свою грустную сказку.
"Высоко на небе сидят праведники вокруг золотого стола, и все четыре ножки у него на месте, а вместе с праведниками сидит и наш папа, - ведь правда, мама?" - спросил старший мальчишка, прижавшись посильнее к матери.
- Правда, милые мои, ответила мать, - и слеза медленно поползла у неё по щеке. Солёная-пресолёная слеза.
С этого дня каждый вечер перед сном дети просили, чтобы им рассказали именно эту сказку. "Про папу," - так называли они её меж собой.

Собрав по развалинам волокна и тряпки, Геула сплела длинный крепкий канат. И в одну из промозглых дождливых ночей, укутав ребятишек, она пошла с ними к Воротам Источника. Но, не доходя, взяла вправо и, скрываясь за развалинами дома, вошла в аллею пирамидальных тополей, а оттуда было уже рукой подать до кустарников Царского сада. Сад, некогда бывший гордостью Иерусалима и местом отдохновения от летнего зноя для знатных горожан, изломали и разорили (как почти всё в городе, куда можно было беспрепятственно добраться). Но для наших беглецов, чем разрушеннее и пустыннее, тем было лучше. К счастью, на ночь проход на стену не был закрыт. Наверху из-за ветра всё было в дождевой пыли и тумане. Завернув за колено стены, чтобы случайно их не увидели с ближней башни, женщина достала из корзины канат...
И тут перед глазами, как молния, промелькнуло видение: как будто её увидели стражи ворот и схватили, и тащат прочь, а дети уже внизу, на площадке между стеной и обрывом горы Сион. "Они погибнут!" - трепещет её сердце, и руки нерешительно замерли. Но в духе, там, где мы слышим голос совести, нет, не заглушая голос страха, а нежно, еле слышно сквозь бурю в душе прозвучали слова: "Так сказал Господь: вот, Я предлагаю вам путь жизни и путь смерти: тот, кто останется в этом городе, умрёт".


Рисунок 1. И в одну из промозглых дождливых ночей, укутав ребятишек, она пошла с ними к Воротам Источника...

Привязав канат к корзине, мать по очереди спустила детей наружу. Осталось самой спуститься с пятнадцатиметровой высоты. Она не раз видела, как её муж и другие строители спускались на верёвке, перемахнув себя по диагонали через плечо и не думала, что это вызовет затруднения. Но тут, - о Боже! Ведь им предстоит ещё спуск с узкой площадки у основания стены - спуск по скользкому, почти отвесному склону горы, и верёвка ещё понадобится. Её аж в жар бросило. Как спуститься вместе с верёвкой?
Мозг лихорадочно искал решение новой непредвиденной задачи. Геула согнула рулоном корзину и, используя её как перекладину между двух зубцов стены, сложила канат вдвое и, привязав один конец к руке, спустилась со стены во тьму. Сырой канат впился в тело, с непривычки женщину закрутило и ударило о стену. Но она не пискнула, не взвизгнула, а только молча заплакала. Двойной длины каната не хватило, и пришлось прыгать. Хорошо, что эта самая "зловредная верёвка" задержала падение: перехлёстнутая через валик из корзины, она разматывалась за своей хозяйкой (та совсем забыла, что один конец был привязан к её руке).
Всё, внизу! Дети было радостно заплакали, загалдели, но мать прикрывала своими поцелуями их рты и, прижав к себе, шептала: "Тише, тише!".
Первый шаг в неизвестность сделан, нужно идти дальше. Но корзина осталась на стене. И снова вопрос: как? И снова лихорадка мыслей. Геула сняла с себя шерстяную тунику (единственную свою одежду, несмотря на зимние холода) и, завязав её канатом, чтобы получилось подобие мешка, посадила в неё старшего сына и спустила вниз, к подножию горы. Потом спустила младшего сына, а следом... И снова, кажется, неразрешимая задача: как на скользкой голой площадке закрепить конец каната? Пробовала затолкать и камнем зажать узел между блоков городской стены - ничего не вышло: нечем забить, намертво заклинить щель. Стала шарить во тьме рукой, ища хоть какой-нибудь кустик, но попадалась только увядшая прошлогодняя трава.
Найдя плоский камень, Геула лихорадочно скребла и била неподатливую землю с песчаником, чтобы сделать канавку на краю обрыва и затем обвязать своеобразную рукотворную "голову" канатом и спуститься вниз. В двадцати метрах ниже потихоньку хныкали перепуганные и замёрзшие малыши, но было уже не страшно, что их услышат: до башен, где прятались от дождя стражники, было далеко. Наконец, через два часа спустилась в долину и мать. И снова - слезы, и снова, обнявшись, не верилось, что всё ещё живы.
Взяв детей, одного на руки, а другой ухватился за полу туники, Геула пошла через долину в сторону Елеонской горы. Она шла и боялась - боялась не врагов, а своих, боялась, что вот удар, - и стрела вопьётся между лопаток.

Только прошли долину, их окружил кавалерийский патруль. Всадники доставили женщину с детьми к своему командиру. Увидев её, - в измятой испачканной одежде, грязную, с исцарапанными руками и ногами, - командир отряда, Курди-Ашшур, сначала хотел отправить на сборный пункт, где набирали партию пленников для отправки в Вавилон, но, присмотревшись к перемазанной физиономии Геулы с шишкой над бровью и обиженно надутыми хорошенькими губками, он покатился со смеху. Потом велел отмыть пленников, переодеть в чистое и определить в обоз: пусть женщина стирает, готовит пищу и исполняет другие хозяйственные работы.

Через неделю, увидев Геулу, уже входящую в тело, опрятную, стройную женщину с приятным округлым лицом и внимательным, даже более - с заботливо-материнским взглядом, Курди-Ашшур подозвал её к себе и через переводчика расспросил о муже и родителях: живы ли? Потом поинтересовался, как она выжила после смерти мужа и как отважилась бежать из осаждённого города одна с двумя малыми детьми: случай невиданный. Его, закалённого воина, поразила смелость и находчивость еврейской женщины. Но больше всего его заинтересовал рассказ о пророке Иеремии и пророчестве, что Вавилон является орудием в руках Божьих для наказания нечестивого народа. За то, что они оставили веру отцов и стали поклоняться чужим богам, Иерусалим и храм будут преданы огню. Господь будет судить народ Свой за идолопоклонство, но не истребит его, а лишь в меру накажет его.
То, что Вавилон избран Богом для наказания нечестивых иудеев, молодого командира нисколько не удивило: кому, как не им усмирять взбунтовавшийся город. Недоумение вызвала причина наказания Божьего: не за восстание против своего царя, а за то, что поклонялись идолам. Курди-Ашшур хотел подробнее узнать об этом Боге и Его народе, но расспрашивать какую-то пленницу было ниже его достоинства. Он и так, не ожидая сам от себя такого, явил ей милости сверх меры. Подожду более подходящего случая, чтобы узнать всё - решил он и на том успокоился.

Не забывайте, что большое видится лишь на расстоянии. Для нас, живущих более чем два с половиной тысячелетия спустя, захват и разрушение Иерусалима и сожжение храма - знаменательное событие в мировой истории. Сейчас мы понимаем, что вавилонский плен Иудеи стал новым этапом в жизни Израиля, апогеем которого стало первое пришествие Христа Спасителя и возникновение Церкви. Для царя же, Навуходоносора, эта война, по сути, не являлась даже войной в полном смысле слова, - так, один из городов-вассалов взбунтовался, - вот и всё.

Погребняк Н. 2014



 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"