Бондарь
Меня зовут Лед и я бондарь. Мое ремесло -- изготовление бочек. От больших, для вина, вмещающих сотни кварт виноградного сока, до маленьких, в которых люди берут в дорогу запас пива. Разные бочки делаю я, но всегда хорошие. Никто еще не жаловался на мою работу, обычно ломается дерево, не выдерживая времени, но ведь деревья выращивает природа-Леда.
Я всегда исправлял ошибки своей тезки: бесплатно менял не выдержавшие падения стяжки, вставлял выбитые захмелевшими молодцами донца, чинил небрежно отброшенные в сторону во время пиршеств крышки. И никогда не кивал на Леду, потому что не дело винить бессловесных. Денег за ремонт я не брал.
Я был хорошим мастером, наверное, лучшим в городе. И поэтому не особенно удивился, когда в мою мастерскую зашел магицианин и обратился ко мне:
-- Стражники у южных ворот посоветовали зайти в вашу мастерскую. Они утверждают, что вы -- лучший мастер по эту сторону Длинных Холмов.
-- Лучший, не лучший -- не мне судить, -- поправил я гостя. -- Хороший -- да, что есть, то есть. С чем пожаловал?
-- Мне рекомендовали вас как лучшего, -- спокойно ответил магицианин, снимая шляпу. -- У меня к вам заказ.
Я пригласил его в закуток, где принимал клиентов, и предложил сесть. Магицианин удобно расположился в кресле, небрежно откинув в сторону полу фиолетового плаща. Шляпу он снял и положил к себе на колени.
Я оглядел гостя. Магицианин был темен лицом и молод. Но арапасков мы повидали, они во множестве приходили на посадский рынок из заозерных степей. А вот молодой магицианин -- это было удивительно. Я не помнил молодых магициан, только глубоких стариков и безобразных старух, еле передвигающих ноги. Одна из них как-то закончила свой жизненный путь прямо напротив моих дверей.
А этот был молод. Я прямо так и сказал ему:
-- Ты слишком молод для магицианина. Чем можешь доказать, что ты тот, за кого себя выдаешь?
Он выдержал изучающий взгляд и не обиделся на недоверие, видимо часто люди подвергали сомнению его право носить фиолетовый плащ. Он не стал ничего отвечать, молча протянул через стол левую руку, неуловимым движением сжал и разжал пальцы. На протянутой ко мне ладони заплясал, подчиняясь ритму безумного барабана, высокий язычок красновато-синего пламени. Магицианский огонь...
-- Верю, -- кивнул я и он убрал руку, потушив огонь. -- Так что тебя привело ко мне, молодой магицианин?
Имени гостя я не стал спрашивать. Имя -- вещь тонкая, захочет назвать -- назовет, не захочет -- соврет и глазом не моргнет. Буду звать магицианином, а там видно будет.
-- Мне нужна бочка, мастер Лед.
-- Если бы тебе было нужно что-то другое, ты пришел бы не ко мне, -- проворчал я. -- А раз ты пришел ко мне, тебе нужна именно бочка. Но я беру дорого. Может стоит поискать другого мастера? Я подскажу, к кому обратиться.
-- Цена не имеет значения. Мне нужен лучший мастер, -- он выделил слово "лучший", -- Потому что мне нужна не совсем обычная бочка.
-- Что ж, я делал разные бочки. Расскажи, что ты хочешь, а я посмотрю, что можно сделать.
Он помолчал.
-- Мне нужна бочка, но без боковых стенок...
-- Стяжек, -- поправил я. Он запнулся, потом подтвердил:
-- Да, без стяжек. А также без крышки и дна. Вы можете сделать такое, мастер Лед?
-- Что сделать? Нечто, где не требуется дерево и не нужна моя работа? -- удивился я.
-- Нет, вы не поняли. Мне как раз нужна только ваша работа. Чистая работа, не отягощенная материалом.
-- Да нет, магицианин, -- спокойно ответил я, -- Это ты не понял. Может магициане и имеют дело с чистой работой, а мы, ремесленники, должны иметь дело с вещами, кузнец с металлом, а я с деревом. Иначе -- грош нам цена в базарный день.
-- Значит, вы тоже не возьметесь за это? -- разочарованно протянул он.
-- За что, магицианин? За что я должен взяться? Да и для чего может потребоваться бочка без стяжек, дна и крышки? Для чего она?
Он молча посмотрел на меня, отвел глаза и пробормотал:
-- Для силы. Я знаю, где можно хранить магицианскую силу. Но для этого мне нужна бочка, состоящая из чистой работы.
-- Ты знаешь... Если бы ты еще узнал, как ее можно сделать! Хотя постой! -- он насторожился. Я огляделся по сторонам, будто что-то ища, заглянул туда, сюда и наконец сказал:
-- У меня же есть то, что ты ищешь! -- он оживился. -- Да, действительно есть. Завалялось тут.
Я не поленился, сходил в дальний угол мастерской, сжал руками воздух так, как будто взял небольшую пивную бочку, и тяжело, стараясь сохранять на лице серьезное выражение, вернулся к столу. Придерживая свою ношу одной рукой, другой я сдвинул в сторону бумаги, потом поднатужился и водрузил воображаемую бочку на освобожденное место.
-- Вот, забирай, -- сказал я магицианину. -- Это бесплатно, осталось от одного клиента. Давно лежит, все не знаю, куда пристроить. А тебе вот сгодилось. Ну что -- это то, что тебе нужно?
Его лицо вдруг закаменело, он махнул шляпой по призрачной бочке, едва не задев мой нос, поднялся и жестко сказал:
-- Вы смеетесь надо мной, мастер Лед!
-- Да, смеюсь! -- спокойно ответил я, не вставая. -- Но я не знаю, что такое чистая работа и как можно сделать бочку без дерева. А ты, похоже, не можешь мне этого объяснить. Поэтому я не смогу выполнить твой заказ. Извини, магицианин.
Он сел, вернул шляпу на колени и низко наклонил голову.
-- Ты не веришь, что это возможно, -- донесся до меня глухой голос магицианина. -- Ты тоже не веришь. Я обошел десять городов и везде обращался к лучшим мастерам. И все они высмеивали меня. Они издевались надо мной как могли. В одном городе мне пришлось просидеть пять недель, пока я не узнал, что бондарь получает проценты с трактирщика, у которого я жил. В другом... Эх, да что там! -- воскликнул он. -- Если мне не могут помочь лучшие мастера, то нужно обращаться к худшим. Может именно они смогут поверить в возможность невозможного?
-- Поверят, -- подтвердил я и повторил еще раз, отвечая на немой вопрос магицианинских глаз. -- Поверят. Но так, как ты хочешь, не сделают. В силу скудости ума и природной ленивости к учению. И ты просидишь несколько лет, пока не поймешь, что на тебе просто зарабатывают деньги. Так ты говоришь, что я должен поверить в реальность бочки без стенок, чистой работы без материала?
Он кивнул:
-- Да, поверить. Если мастер во что-то верит, он обязательно это сделает.
Почему я согласился попробовать? Не знаю. Навскидку могу назвать только, что магицианин предложил мне сделать то, что никто еще не делал. Тяга к новому живет в крови у любого мастера, а я был мастером. И желал нового.
Так я и сказал своему гостю -- теперь заказчику. Он улыбнулся и произнес:
-- Я поверил в то, что вы согласитесь, сразу, как только увидел вас. Меня зовут Крори адАльберти.
Крори поселился у меня: я отвел ему комнату в своем доме. Он не хотел сидеть без дела и понемногу учился моему ремеслу.
Моя жизнь изменилась. Днем все было по-прежнему, а поздним вечером, когда утихал городской шум и магицианин уходил спать, я оставался в мастерской и допоздна пытался представить, как можно сделать бочку без материала.
Поначалу в голову ничего не приходило. Я не мог понять, с чего можно начинать, и просто сидел несколько часов, а затем шел в спальню, чувствуя странную пустоту в душе. И каждый раз, когда приходила эта пустота, вместе с ней приходила маленькая черненькая мысль: "Я никогда этого не сделаю". И я не делал.
Магицианин терпеливо ждал. Он не спрашивал меня ни о чем, и я был благодарен ему за это. Сам же он уже выполнял несложные заказы в моей мастерской. Из него получался неплохой бондарь.
Полгода ушло у меня на то, чтобы смириться с возможностью существования заказанной магицианином бочки. А когда я смирился и поверил, я понял, что пустоты больше нет.
На исходе года, когда пропели первые птицы и земля начала понемногу оживать, я понял, что у меня получилось. Не совсем то, что я ждал и не совсем то, что я хотел. Но -- получилось. Я долго смотрел на свою работу и пытался понять, что чувствую. Особой радости не было, но по дороге в спальню я подпрыгнул, как в далеком детстве, и почти достал рукой высокий потолок.
На следующий вечер я попросил Крори пойти вместе со мной в мастерскую. И там я снова, как когда-то, взял воздух, как берут небольшой бочонок, и, сдвинув бумаги, поставил его на стол. Но теперь я и магицианин видели не воздух, а чистую работу. Крори смотрел на мое нескладное угловатое изделие и в его глазах сияло искреннее восхищение. Я был доволен произведенным эффектом.
-- Так здорово! -- воскликнул Крори. -- У вас получилось! Я могу забрать ее?
-- Нет! Мне нужно еще поработать, -- отрезал я и мощным ударом разрушил свою работу. -- Это -- слишком несовершенно. Никогда бы не подумал, что моя работа выглядит так уродливо. Когда я использую дерево, получается красиво. Ты пришел сюда за лучшей работой -- и ты получишь ее! Наберись терпения, магицианин, ведь ты же ждал столько времени.
-- Зачем вы разбили ее? -- воскликнул Крори. -- Ведь она была прекрасна!
-- Нет! -- повторил я. -- Я мастер и сам буду решать, что прекрасно, а что -- нет. Наберись терпения!
Он смирился.
Я продолжал трудиться вечерами. Моей работе не хватало гармоничности и завершенности. Мне всегда казалось, что она немного недоделана, что ей чего-то не хватает. Крори не понимал меня, а я не мог объяснить.
Я остановился, когда почувствовал, как внутри меня лопнула невидимая туго натянутая струнка. Так бывает -- и ты точно знаешь, когда нужно остановиться. Сделать лучше я уже не мог.
Я позвал Крори и показал ему созданный мною шедевр. Он смотрел во все глаза и был его взгляд исполнен счастья -- обычного человеческого счастья. Был счастлив и я: кто же не любит, когда его работа приносит счастье?
-- Вот, магицианин, -- медленно произнес я, -- Ты наконец-то получил то, что хотел, а я... Если честно, я не могу поверить, что это совершенство -- дело моих рук.
-- Ты уже как-то говорил, что не можешь поверить, -- улыбнулся Крори. -- И это было не так уж и давно. Знаете, почему я так молод? Мне не позволили завершить обучение. Магицианская сила во мне слишком велика и, обученный полностью, я был бы способен на страшные вещи. Но мой учитель подсказал мне выход. В старинных легендах говорилось о нематериальных хранилищах силы и он посоветовал мне найти того, кто сделает емкость, состоящую из одной работы. Тогда я избавлюсь от избыточной силы, останусь с обычным уровнем -- и смогу завершить обучение. А моей силой, помещенной в вашу работу, может воспользоваться кто угодно. Но я прослежу, чтобы ею воспользовались только для добрых целей. Спасибо вам, мастер! Во сколько вы оцениваете свою работу?
-- Я не возьму с тебя денег, магицианин. Работу сложно измерить деньгами. Может быть ты выполнишь одну мою просьбу?
-- Я попробую, мастер Лед.
-- Отведи меня к твоему учителю.
Он удивленно поднял брови.
-- Зачем вам это?
-- Я хочу знать, как стать магицианином, -- твердо произнес я.
Мудрецы говорят, что человеку нельзя превзойти свою природу.
Но я -- мастер, а все мастера желают нового.