Подольский Владимир Анатольевич : другие произведения.

Мы - люди! - 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.47*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эскадра из двух судов под командованием "адмирала" Кондратенко отправилась в полёт. Оказана помощь "Крабам" в снятии блокады их системного коллектора агрессивными "Лягушками". Обнаружено судно Репторов, но его хранилища оказались пусты...############# Закончено 05.06.2011
  
  Часть вторая
  
  Владимир Петрухин.
  
  Сразу после старта эскадра разделилась. Гюнтер Сколик попрощался и его 'Меч-55' нырнул в земной портал, чтобы встретиться с нами уже в системе Юпитера. Теоретически в размеры портала вписывалась и 'Алебарда', но руководство ВКС России предписало нам идти до точки рандеву своим ходом. Может и правильно. По крайней мере, у меня будет больше времени на изучение судна. Конечно, в Академии мы его проходили и даже сдавали зачёты по устройству и ТТД, с тайной надеждой получить распределение на этот самый мощный и совершенный корабль в Системе. Я этим счастливчиком и оказался.
  До пилотской меня, как я и ожидал, пока не допускали: там пока хватало любителей 'порулить'. К счастью, проблем по моей второй специальности тоже было не так уж и много: судно новое, ничего пока не успело износиться и посыпаться. Прокладки держали, компрессоры работали. Зато я облазил всё межкорпусное пространство, 'от киля до клотика' так сказать.
  Старшина Дадашидзе, наш кок, первый раз увидев меня ещё на стоянке, сказал, что берёт надо мной шефство, поскольку удивляется, как таких заморышей берут в космонавты. И обязуется довести меня за время полёта до стандартных кондиций. Я сначала обиделся на 'заморыша', в нашей группе я вовсе не был самым маленьким. Но потом понял, что он где-то прав: я был самым юным на борту, и мне ещё предстояло подрасти. Как бы эта мысль ни ранила моё самолюбие. Вдобавок, я здорово похудел после ранения. Самым юным, впрочем, я был только среди членов экипажа, поскольку пассажирка Тамара была ещё младше меня.
  Мы познакомились в спортзале, куда я пришёл после вахты помахать саблей и перегнать полученные на камбузе калории в мускулы. Судно шло с ускорением в половину 'G', и она с какой-то женщиной средних лет изучала приёмы некой агрессивной борьбы. Когда дамы устроили перерыв, я подошёл к ним, представился и спросил, не знает ли, кто из них саблю или катану.
  Тамара сообщила, что она меня узнала, потому, что видела в новостях, что так здорово, как я она саблей не владеет, если только ножом попробует? Я скептически усмехнулся про себя, мы взяли спортивное оружие и начали бой. Сначала я не наседал, но Тамара так легко парировала мои удары, что я позволил себе слегка взвинтить темп. Теперь мы сражались примерно на равных, не считая того, что я имел большое преимущество за счёт длины клинка. Пару раз я сделал туше.
  Наш бой остановила Елена Юрьевна:
  - Хватит, молодой человек, девушку мучить, давай-ка со мной попробуй!
  - Ну, ба! - возмутилась Тамара, опустив свой кинжал, - сейчас я его сделаю!
  - Отдохни! Сейчас его сделаю я! - сказала Елена, выбирая себе саблю по руке.
  Стыдно сказать: она меня сделала. Я ушёл в глухую оборону, но за пару минут боя получил три укола, и чуть было не сгорел от стыда. Потом, после душа, когда мы пили чай в кают-компании, Елена сказала мне:
  - Ты, Володя, не расстраивайся, у тебя всё отлично, но понимаешь, я в своё время была чемпионкой России по... в общем, там и фехтование было, так, что у меня опыта побольше. А ты, похоже, уже превзошёл своего учителя, тебе нужно нового.
  - Елена Юрьевна...!
  - Можно - тётя Лена...
  - Тёть Лена! Мне же не для соревнований, а так просто, форму поддерживать.
  - Да и мы с Томой не для соревнований, правда, Тома? - усмехнулась Елена. (Тамара кивнула). - Если хотите, могу вас двоих немного подтянуть. Тому научить саблю держать, а тебе показать кое-какие свои наработки.
  - Ну, с ножом-то у вас, Тамара, ловко получается, - заметил я обращаясь к девушке, которая гладила заскочившего ей на колени Маркиза, капитанского кота.
  - Нож это не меч, совсем другая практика, - ответила за неё Елена, и я согласился.
  И на учёбу мы с Тамарой согласились тоже, больно уж тётя Лена с катаной хороша! Вышло, правда, так, что девушку обучал в основном я, а тётя Лена в это время делала свои растяжки и наносила удары по боксёрской 'груше'. Она исповедовала, старую методу: 'младшего ученика тренирует старший'. Ну, а старшего - учитель. И я получил двух партнёрш, с Тамарой приходилось сдерживаться, а Елена в свою очередь старалась не показывать слишком своё превосходство.
  Нужно сказать, если вас ещё не утомили эти спортивные страсти, что Тома росла прямо на глазах: такую отличную координацию, глазомер, да и силу я не встречал у девушек её возраста, да и у парней редко. Видать её жизнь на Надежде была хорошей школой. Меня же Елена хвалила скупо, а чаще издевалась над промахами и ляпами, простительными, как она говорила, для начинающего бойца, но в реальном бою с подготовленным противником влекущими за собой потерю кишок или конечностей. Я не обижался: от мастера её уровня можно выслушать и не такое. И действительно, спортивный бой это вовсе не реальная схватка: только в кино противники рубятся, пока зрителю не надоест, в действительности сабельный бой редко длится больше минуты.
  Мы познакомились ближе, и я вскоре узнал, что тётя Лена на самом деле бабушка Тамары. Про курс омоложения и так далее. Честно говоря, занятый учёбой в Академии я про эти достижения медицины раньше не слышал. Теперь стало понятно, что имела в виду Елена Юрьевна, говоря 'в своё время'. Ох, и давненько было это время!
  Иногда, когда Елене Юрьевне удавалось её вытащить, в спортзал забегала Ольга Макарова. А так она почти безвылазно сидела в своей каюте за компом. Я вначале робел перед этой всемирно известной учёной, кстати, тоже ныне помолодевшей, а потом перестал - тётка, как тётка, приёмы русбоя изучает.
  Но самые интересные посетители спортзала 'Алебарды' летели в шестнадцатой двухместной, что рядом с 'адмиральской'. Ещё до отлёта, буквально в первый день моего прибытия, Маруся передала мне оттуда заявку на ремонт кондиционирования, и я сначала направил, было, в эту каюту дежурного техника, но потом решил сходить сам. Дверь помещения сдвинулась, и первое, что привлекло моё внимание, был возлежащий на 'верхней полке' огромный котище. Я не разбираюсь в породах, но он был побольше соседского мэйнкуна. Там, на Земле я имею в виду. Серый, с едва выраженными тёмными полосами на шерсти, с кисточками на ушах, кот был настоящим гигантом! Он посмотрел мне прямо в глаза и у меня внутри ёкнуло: а ну, как... Но в этот момент в висящей у кота на ошейнике коробочке что-то щёлкнуло и оттуда раздался бархатный мужской голос:
  - Здравствуйте, лейтенант! Меня зовут Барсик, а как вас?
  - В-владимир! - ответил я, непроизвольно запнувшись и искоса оглядывая окрестности, поскольку заподозрил какой-то розыгрыш. Но никого поблизости не было, а если и наличествовали какие-нибудь видеокамеры, то я их не заметил.
  - Очень приятно! - ответил между тем кот(?) - Вы заходите, Владимир, посмотрите, у нас тут вентиляция плохо работает.
  И он поднял лапу и указал на забранное решёткой отверстие вытяжного канала на торцевой стене каюты. Этот жест убедил меня, что всё происходящее не чья-то шутка. Я помедлил ещё секунду и вошёл. Дверь закрылась, оставив меня наедине...
  - Да вы не пугайтесь, Владимир, - сказал между тем Барсик, укладываясь поудобнее на своей лежанке. - Ну, кот! Ну, говорящий. Ещё и разумный, кстати. То ли ещё бывает во Вселенной! То ли мы с вами ещё увидим!
  - А... откуда вы взялись, Барсик? - выдавил я из себя какую-то бестактность, как мне сразу же показалось.
  Но кот не обиделся, а заявил, как мне показалось сокрушённо:
  - Я вот к старости говорливый стал и общительный... Да, к старости, мне ведь уже около шестидесяти лет. 'Около' потому, что точную дату своего рождения я не знаю. Расскажу, если вам интересно, но это длинная история. Вы заходите, когда свободное время будет, а то Сергей - вы ещё не знакомы? - весь полёт просидит, видимо, у Ольги Макаровой, а мне с кем потрепаться, с Марусей разве?
  Из динамика раздался голос корабельного компа:
  - Вы интересный собеседник, Барсик! Мне очень нравится с вами общаться. Получённые от вас сведения многое ставят на свои места в моей картине мира.
  - А почему вы не выйдете погулять? - спросил я.
  - Ну, не хочу общественность эпатировать, может, попозже...
  Мы ещё поговорили о разных пустяках и я, наконец, занялся вентиляцией. Под внешней решёткой в этих воздуховодах имеется мелкая сеточка, вот она и оказалась забита чем-то вроде войлока.
  - Здравствуйте! - раздалось за спиной.
  Я обернулся. В дверях стоял, как я догадался, Сергей - второй обитатель этой каюты. Это был моложавый господин, обладатель буйной, но совершенно седой шевелюры, схваченной резинкой и образующей допотопный 'хвостик'. Мы познакомились: 'Володя! - Сергей! - А по отчеству? - Просто Сергей!' и он указал на мусор, извлечённый мною из вентиляции:
  - То же самое, что и на 'Снарке'! Смотри, Барсик, это твоя неистребимая шерсть, которая забивает любые вентиляторы и воздухофильтры!
  - Не шерсть, а подшерсток! - поправил кот и в его голосе, хотя и явно синтезированном прибором на ошейнике, мне послышалась укоризна. - Я что виноват, что такой утеплённый? Сами выдернули меня из Бразилии, даже в себя не дали придти, а я только линять начал. Вычёсывайте теперь, я же сам не могу! Или мне, вовсе, налысо побриться?
  - Да я шучу, Барс! - ответил Сергей. - Не нужно бриться! И тебе не кажется, что с возрастом ты стал терять чувство юмора?
  - Нет, не кажется, а действительно это так. Чувствую, что становлюсь старым брюзгой.
  - Так тебе же предлагали пройти курс? (Омоложения - догадался я.) Он и психику, кстати, нормализует.
  - Предлагали, только я его немного боюсь и потому подожду, пока совсем плохой не стану! (Кажется, Барсик уже шутил.) Потерпите?
  - Да потерпим, потерпим, брюзжи на здоровье! Сейчас схожу на станцию и куплю тебе самую большую расчёску. Вычешу, и мы молодого человека больше не будем беспокоить.
  И действительно, больше заявок из шестнадцатой не было. Но я, пользуясь приглашением, всё равно заходил в гости, и кот рассказал мне много интересного. Впрочем, услышав слово 'Снарк', я и сам догадался, кто он и откуда. И кто такой Сергей, тоже. Видел я кино про те события, хотя там они изображены немного иначе.
  Я уже говорил, что и эти пассажиры тоже заходили в спортзал. Только Барсик исключительно ночью, поскольку не любил досужих взглядов. Он занимался исключительно на беговой дорожке: понятно, не мечом же ему рубиться? Эх, и видели бы вы, так шарахнулась Тамара, столкнувшись с ним первый раз, нос к носу! Я даже испугался, но не за неё, а за кота, такую девушка изобразила агрессию, даже зашипела. Что поделаешь, рефлексы охотницы так быстро не уходят. Впрочем, они быстро подружились. А Сергей заходил редко, разминался, потом имитировал несколько атак, и на этом его тренировка и оканчивалась: видно, времени на спорт не хватало.
  Мы вошли в пределы Пояса, и Кэп Стрижаков стал назначать меня подвахтенным в рубку управления. Наконец-то! Я уж думал, что весь полёт буду заниматься унитазами и коллекторами. Но тут как раз подвернулся метеорный поток, оставшийся от какой-то давно развалившейся кометы, и потому вахты усилили. Но ничего нетабельного, к счастью, не случилось: это только называется 'поток', а на самом деле песчинки были так редки, что корректировать полёт приходилось не часто.
  А Кондратенко за время моих вахт зашёл в рубку только один раз, перед самым прибытием в Систему Юпитера, благожелательно поздоровался со всеми и, подойдя к Стрижакову, что-то вывел на экран его компа. Что они обсуждали, я не расслышал, не до того было: просматривал прогноз плотности потока.
  Затем 'адмирал' ушёл, а Стрижаков объявил по трансляции, что план полёта меняется. На саму 'Европу' мы заходить не будем, а только посетим 'европейскую' заправку.
  Жаль, конечно! Я хотел посмотреть эту станцию, ну да какие мои годы! Ещё насмотрюсь. И сам Юпитер тоже никуда не денется: уже сейчас его, даже на глаз заметно сплющенный, шар великолепно наблюдался в оптике.
  
  ***
  
  Ольга Макарова.
  
  Мы ещё и не прибыли на Маркизу, а работы уже прибавилось, так, что на разминки почти не оставалось времени. Честно говоря, если бы не Лена, я бы и вовсе бросила тренировки. Но та заходила в каюту, чуть ли не силой отрывала меня от компа, где ждали осмысления свежие, только, что полученные данные экспедиции, заставляла переодеться и конвоировала в спортзал. Конечно, она была права, я и так проигнорировала предупреждение доктора Хабибуллина. И мне нужно было больше заниматься организмом, а не работой. И я смирилась, хотя, однажды даже была близка к тому, чтобы нагрубить подруге. Но сдержалась и мысленно попросила у неё прощения.
  Вот ведь, пробивная дама! Не случайно у неё всё получается в бизнесе и в жизни. И Томка её - просто чудо! А мы с Питером детей так и не завели, всё некогда было. Ничего, судьба дала мне второй шанс.
  Кстати, после тренировок и голова работает лучше. Точно-точно! Как бы только времени на них тратить поменьше? Иногда я подхватывала Сергея, и тогда мы устраивала с ним спарринг. Класс русбоя у нас был примерно одинаково низкий, и Лена не скрываясь, хохотала над нашими потугами изобразить крутую схватку. Да ещё и Сергей работал не в полную силу, из деликатности, что ли? В конце концов, Лене надоедало, и она прекращала бой: 'Стоп, стоп! Ну что, разогрелись?' И показывала ним класс. Даже вдвоём мы не могли с ней не то, что справиться, но даже и провести до конца удар или приём. Заканчивалось это всегда одинаково: имитация двух добивающих ударов, и два свежих 'трупа', охая, плетутся в душевую.
  А мы ведь с Серёжей почти ровесники, правда, когда познакомились несколько лет назад на Земле, я была уже страхолюдной старушенцией, а он такой же, как сейчас. Вообще, теория 'вложенных пространств', что незаслуженно приписывается мне, это наше совместное творение. Но Сергей отказался фигурировать в списке авторов и соавторов, и мне пришлось одной тянуть весь этот воз конференций, симпозиумов и номинаций. Не говоря уже о руководстве институтом, которое и вовсе не оставляло мне времени для научной работы, пока я не подобрала дельных замов.
  Впрочем, с него достаточно и открытия 'снарков', точнее, их свойств. За это и сотни Нобелевских премий не жалко. Может быть, когда-нибудь он их и получит, а пока, как и всё руководство 'Элементов' предпочитает оставаться в тени. Да и про само существование этих уникальных квази-порталов знают очень немногие. Это как раз тот случай, когда поговорка: 'нет ничего практичней хорошей теории' оправдывается в полной мере. Поэтому и часть моих работ, которыми я могла бы с полным основанием гордиться, до сих пор засекречена. Не изжиты ещё на Земле режимы, могущие пожелать использовать снарки, это открытие тысячелетия, в своих низменных целях, а на не всеобщее благо.
  Скоро юпитерианский портал, а там, через несколько часов и Маркиза. Вещи, впрочем, уже собраны, первый в её жизни скафандр, при участии команды, подогнан. Не будет же она там всё время сидеть взаперти? И ей захочется осмотреть своими глазами творения неведомых инженеров. И даже потрогать их.
  Неужели, правда, когда-то миллионы лет назад они свели планету с орбиты неведомого солнца и отправили в путешествие по Вселенной? В опасении катастрофы ли? Или по другой причине? А может всё гораздо проще: эти сооружения просто атмосферные заводы или ещё что-нибудь? Скажем, Маркиза по трагической случайности вылетела из своей системы в результате визита в неё чужой звезды. Жители, поняв, что в ближайшее время им грозит смерть от холода, решили построить установки глобального обогрева планеты. И не успели... Или успели, но всё равно погибли, поскольку... Ничего, разберёмся!
  С потолка раздался голос бортового компа:
  - Ольга, к вам Сергей. Открыть дверь?
  - Да, да, Маруся, пусть заходит.
  Дверь сдвинулась, и появился улыбающийся коллега:
  - Привет, Оль! О, ты купалась, не помешал?
  - Нет, не помешал, я уже и волосы высушила.
  - Отлично! Что же, собирайся, через полчаса пересадка.
  - Как, пересадка? Ведь ещё 'заправка', потом тоннель, а потом только...
  - Нет, мы пересаживаемся на 'Буджум'.
  
  ***
  
   Владимир Петрухин.
  
  'Буджум' был не цилиндрической формы, как обычные земные суда и не сигарообразной, напоминающей рыбу, как космические корабли Репторов. Наш, склонный к чётким формулировкам, преподаватель матана назвал бы его 'эллипсоидом вращения'. В общем, слегка сплюснутый шар. Идентичные маршевые двигатели на полюсах. В диаметре по 'экватору' он был чуть меньше, чем 'Алебарда' в длину. Не гладкий, а покрытый чешуёй, как музейная 'Дори'. Естественно, ведь внешняя его броня выращивалась по методу Репторов. Нам рассказывали на лекциях, что заложили 'Буджума' на стапелях 'Орбиты-3', а потом, когда каркас и часть внутреннего устройства были готовы, отбуксировали на южный полюс Луны. А там уже доделывали силами заказчиков. Конечно, вы знаете, кто были эти заказчики.
  Сколько про них ходило преданий и небылиц! В основном, враньё, конечно, как я убедился. Вот, встретился на судне с Сергеем, про которого говорят, что он один из основателей 'Элементов'. Обычный человек, ни грамма не инопланетянин. А Барсик, конечно, уникален! Но тоже - земной породы, только подрос на репторских стероидах. И никогда и никому они не нанесли вреда. Если, только не считать случай во время так называемого 'второго кризиса'. Думаю, это была самозащита.
  Я как раз находился в рубке, когда по ближней связи пришёл вызов с 'Буджума'. Приятному женскому голосу, прозвучавшему в динамике, ответил Стрижаков, уважительно назвав свою собеседницу Лидией Владимировной. Та запросила стыковку. Видимо, всё было оговорено заранее, поскольку после сеанса связи Кэп распорядился подготовить предназначенные для Маркизы контейнеры к перегрузке.
  Как подвернувшегося под руку, меня и назначили ответственным. Снялся с вахты и пошёл переодеваться. Поэтому сам 'Буджум', иначе, чем в виде локаторной отметки на дисплее, не увидел. У трюма свой, грузовой шлюз, поэтому носить контейнеры оказалось недалеко, хотя слово 'носить' в условиях невесомости неприменимо к той деятельности, которой мы и занялись после открытия створок.
  Перво-наперво, когда открылся проход, нас поприветствовала та самая Лидия Владимировна. Она оказалась молодой женщиной, светловолосой и пропорционально сложенной. Похоже, спорту она уделяла достаточно внимания. Это была явно та самая Лида Лебедева, первый пилот легендарного 'Снарка', про которую с огромной симпатией рассказывал мне Барсик. Или был ещё кто-то?
  Она не успела даже толком поприветствовать нашу команду грузчиков, как в трюм неожиданно ворвался этот пушистый. С протяжным, грозным мявом он накинулся на взвизгнувшую Лидию, снёс её в глубину 'Буджума' и обхватил своими лапищами. Однако, конечно, женщине ничего не грозило, объятия оказались вполне дружескими.
  - Здорово-здорово, котище-зверище! - донеслось тем временем до меня из вращающегося в воздухе клубка человеческого и звериного тел. - Ну, ты и сала нарастил, кабан, а не кот!
  - Никакого сала, Лида! Это всё мускулы, я же каждый день в спортзале занимаюсь. Вот, юноша не даст соврать! - прозвучал ответ из голосового синтезатора Барсика.
  - Точно-точно, Лидия Владимировна, - охотно подтвердил я. - Пробежки по десять-пятнадцать километров!
  - Ну, отпусти же меня, наконец! - взмолилась пилотесса, и тесные объятия распались.
  Женщина, одним движением, как это умеют делать только они, привела в порядок причёску и остановила своё беспорядочное вращение. Кот, изогнувшись в воздухе и протянув лапу, зацепился когтями за ворсистое покрытие пола и тоже зафиксировался. Старая знакомая потрепала его за холку, поправила сбившийся на сторону ошейник с синтезатором и сказала нарочито строго:
  - Опять линяешь? Помнишь, как ты нам на 'Снарке' чуть пилотажный комп не загубил своей шерстью?
  - Подшерстком... - обречённо пробормотал в ответ Барсик. - Вы, что же, теперь всю жизнь меня будете попрекать?
  - Не сердись! - ответила Лидия Владимировна и почесала ему за ухом.
  Разумный зверь блаженно зажмурился и громоподобно замурчал. Кажется, женщина умела с ним управляться. Я же решил взять инициативу в свои руки:
  - Так мы будем сегодня грузить ящики?
  - Конечно, будем! Извините молодой человек, мы долго не виделись. Как вас зовут?
  Мы, наконец, познакомились и занялись делом. Таскание грузов в невесомости дело не очень трудоёмкое, но ответственное. Если на Земле вы несёте и отпускаете контейнер, он падает на то самое место, над которым находится. В космосе же он, разогнанный, полетит дальше и может кого-нибудь припечатать к стенке своей инерцией. Мы всей командой приподнимали ящики и направляли их по открывшемуся за шлюзом коридору. А там их принимала и сопровождала их полёт появившаяся 'команда' 'Буджума'. Это были роботы.
  Вот это да! Мы в первые секунды засмотрелись на них, и наш летящий ящик чуть было не задел за комингс люка. Но к нему метнулся продолговатый механизм на суставчатых лапах и поправил его полёт. Размером с небольшую собаку, какая-то оптика и манипуляторы на торцах цилиндрического тела. В общем, я их не очень хорошо рассмотрел, они всё время двигались, то по полу, то по стенкам судна. Как они там держались, осталось непонятным. Лидия Владимировна же не отдавала никаких команд, а только присматривала за работой и болтала с Барсиком о разных пустяках. Тот не обратил на киберов ни малейшего внимания, видать, встречался с ними и раньше.
  Вообще, возникло впечатление, что пилотесса одна на огромном судне, ведь будь там ещё кто-нибудь, он бы тоже вышел пообщаться. Или эти неведомые её напарники в трюме ящики принайтовывают?
  Мы закончили с погрузкой, и в это время в трюме появились Сергей и Ольга Макарова. Они были одеты в комбезы и несли свой багаж. Очевидно, покидали 'Алебарду'. Я отпустил команду, а сам остался сматывать крепёжные ленты. К тому же ответственный должен был проследить за закрытием люка: порядок такой. Да и что греха таить, ещё и посмотреть хотелось на встречу. Сергей и пилотесса 'Буджума' тоже обнялись и расцеловались, давно не виделись. Сергей представил свою спутницу, и женщины сдержанно пожали друг другу руки, впрочем, кивая и улыбаясь. Попрощались с Барсиком, который, как оказалось, остаётся, со мной и с появившимися в последнюю минуту тётей Леной и Тамарой. Снова представления и слова прощания.
  Но тут Лидия Владимировна приложила руку к уху, выслушала какое-то сообщение, прозвучавшее в её переговорнике, и сказала:
  - Пора, девочки и мальчики!
  Покидающие наше судно перешли на 'Буджум', с потолка прозвучало уведомление компа:
  - Осторожно, закрываю люк!
  Зажужжали моторчики, и проход между судами закрылся. Сигнальные светодиоды сменили свечение с зелёного и красного на синий, значит, всё в порядке.
  - Табельное закрытие! - доложил я в рубку управления, получил подтверждение, и компания покинула трюм.
  
  ***
  
  Тамара Фролова-Бейкер.
  
  Эх, и испугалась же я эту зверюгу, которую встретила по выходе из спортзала! Огромный, чуть поменьше волка с моей родины! Лохматый, хвост торчком. Но хищнику никогда нельзя показывать, что ты его испугался, а то, нападёт без раздумий. Поэтому я, как сказала мне потом бабушка, инстинктивно, зарычала ему в морду и оскалилась, не хуже того волка. Одновременно лихорадочно шаря по поясу, где обычно носила нож. Только он в каюте остался. Зато ба не подкачала: в руке у неё тут же появилась сабля - как только она дотянулась до стойки с учебным оружием?
  В общем, я опять села в лужу, как и с Маркизом, тогда, ещё на Мече. И даже мы с ба вдвоём сели. И случилось бы дурацкое кровопролитие, но положение спас Володя. Он гаркнул мне прямо в ухо:
  - Назад!
  Да так пронзительно, что мы с ба и кот отшатнулись друг от друга. Барсик оказался не только ручной, но разумный и даже говорящий. Он сразу же извинился, что напугал нас. А я, хорохорясь, нагло соврала, что ничуточки не испугалась, и что у меня дома по всем стенам развешаны шкуры волков, которых я собственными руками... опять соврала: собственными руками и ножом только одного, остальных четырёх из самострела...
  - А сколько котов вы... собственными руками...? - спросил Барсик.
  Я не нашлась, что ответить, присутствующие рассмеялись и я вслед за ними. В общем, мы подружились, и я даже подумала, что и Маруся не всё знает: вот же он говорящий кот, а она говорила: 'только в сказках!' Мы с Володей потом часто навещали Барсика в его каюте. Он знал много интересного, и рассказывал не только про свою жизнь и про друзей, но и про такие стародавние дела, когда ещё и людей никаких не было, а на Земле жили Репторы и разные другие динозавры. Точь-в-точь 'кот учёный' из сказки Пушкина, что я от мамы в детстве слышала, только без цепи.
  
  ***
  
  ###1564-й.
  
  Скутер был, конечно, вершиной технической мысли нашей цивилизации, его двигатель на генераторе материи не требовал заправки рабочим телом, но вот пилот... пилоту нужно было иногда отдыхать. Было предложение послать двоих, но система жизнеобеспечения не выдержала бы такой нагрузки. Поэтому мне примерно на середине маршрута пришлось взять тайм-аут: стимуляторы уже не помогали, изображения дисплеев двоились. И я несколько раз ловил себя на том, что просто-напросто сплю. Отдыхать прямо в тоннеле было, конечно, верхом безрассудства, поэтому в очередном узле я выбрал в компьютерном логе необитаемую систему, а в ней какой-то никому не нужный газовый гигант с хороводом ледяных спутников.
  Выскочив через портал, я оказался в часе лёта от одной из этих ледышек. К ней и направился, чтобы не болтаться в открытом космосе. Это, конечно, потеря времени, зато на спутнике безопаснее. Там, в глубине ледяного ущелья меня ждал отдых не менее полусуток. Хотя, я бы и целые сутки поспал! Разбуженный компом, я почувствовал себя относительно отдохнувшим и готовым к продолжению полёта. Подняв скутер, направился обратно к порталу, а по дороге успел и поесть.
  И случилось непредвиденное: в системном узле меня ждал рейдер 'Лягушек'. Или не меня, а оказался тут случайно, например, заправиться зашёл в систему, как я зашёл отдохнуть. В любом случае, он без всяких разговоров открыл огонь. Стальной шарик из его кинетической пушки пробил мне корпус в районе двигателя, и я на несколько секунд потерял ход. Но система восстановления сработала исправно, обшивка затянулась, комп тут же доложил и о починке двигателя. Я развернул скутер и, на предельном ускорении миновав портал, снова оказался в той же Системе, которую только что покинул. Вслед за мной ринулся вражеский рейдер. Когда он выскочил из портала, я был уже далеко, но не настолько далеко, чтобы не попасть на его радар. И вообще, я сбросил ускорение, не хватало ещё, чтобы он меня потерял!
  План у меня был такой: скутер более маневренный и быстрее набирает скорость. Значит, в открытом космосе рейдер меня не догонит. Но делать мне тут нечего и играть с ним в догонялки некогда. Поэтому, я решил заманить его подальше от портала газового гиганта, а самому юркнуть в портал его спутника. Такой, куда я пройду, а рейдер не поместится. Это дело опасное, но не опаснее, чем попасть бортом в перекрестие прицела его антипротонника. Надеюсь, он не вызвал подмогу. Если второй будет ждать меня в узле - всё конец, скрещивай клешни! Но он, кажется, не стал никого звать, во всяком случае, мой комп не уловил никаких передач. А из открытого Космоса у него и вовсе не выйдет ни с кем связаться, в тоннеле нужно было звать. Поддались ажиотажу, лягушата? Говорят, за ликвидацию врага вас поощряют возможностью внепланового размножения? Ну, что же, догоните теперь краба!
  Чтобы азарт погони не спадал, я через неравные промежутки времени выключал маршевый и периодически рыскал по курсу: пусть думает, что у меня неисправность. В результате расстояние между судами неуклонно уменьшалось. Но всё равно, для кинетических снарядов и для лазера было слишком далеко, а когда я засёк выстрел антипротонника, тут же включил двигатель на полную мощность. В результате, в пространстве между нашими судами полыхнул объёмный взрыв аннигиляции не причинивший скутеру никакого ущерба.
  Только дозу я, конечно, получил. Не смертельную, но существенную. Но это не беда, я стар и следующую линьку и так вряд ли переживу. А все свои знания и опыт я передал перед полётом несмышлёнышу-подростку. После моей смерти я буду жить в нём. Умирать, это не страшно, страшно умереть, не выполнив порученное мне задание.
  Всё! Лягушки, наконец, раскусили мой план! Развернулись и тормозят на пределе мощности своего глюонника. Слишком поздно спохватились, земноводные мои оппоненты! Пока они затормозились и ринулись обратно к порталу, я тоже успел затормозить и аккуратно влететь в миниатюрный портал безымянного спутника безымянного газового гиганта. Тесновато, без нужды такое повторять не стоит - легко размазаться по стенкам. В тоннеле - никого. В узле - никого. Путь свободен, привет, головастики!
  
  ***
  
  Подполковник Стрижаков.
  
  Сколь ни успокаивай себя логичными резонами, что в отличие от 'Алебарды', 'Буджум' построен по чужим, репторским технологиям, факт оставался фактом: он лучше. Одно только сравнение ТТД, любезно предоставленных нам Сергеем, демонстрировало это со всей очевидностью. А сам Сергей оказался одним из конструкторов этого чуда. Одно только: 'неограниченный запас хода' дорогого стоило. А ещё и вооружение! Ультрафиолетовые лазеры такой мощности, что нам и не снились. И, наконец, антипротонники. Не перезаряжаемые, как на 'Мечах' и моей 'Алебарде', а генераторы!
  Это какой же мощностью нужно оперировать, чтобы генерить антипротоны прямо на судне? Или тут совсем иные принципы, похоже, те же самые, что лежат в основе деятельности 'Элементов'? Тогда очень правильно, что они до сих пор не рассекречены! Не готово ещё к этому человечество, ой не готово! Такому 'Буджуму', судя по всему, не трудно вскипятить, например, Тихий океан. Очень подходящее название для такого судна.
  Но какой, же груз ответственности лежит на Сергее? И на его почти никому не известных коллегах? Это ведь они, фактически, открыли для человечества торную дорогу в Космос. Не жалкое болтание в верхних слоях атмосферы и визиты на Луну с риском для жизни. И планировавшийся, но так и не осуществлённый полёт на Марс.
  Нет, сначала циклопические эстакады 'космических мостов', ныне уже устаревшие, но всё ещё используемые. Эти сооружения позволили снизить затраты на вывод грузов на орбиту на порядки. Дешёвые расщепляющиеся материалы для реакторов первых межпланетников. Потом глюонные двигатели. Впрочем, участвовали они в разработке глюонников или нет - мне неизвестно. Но опосредованно - в любом случае: без их материалов такой двигатель не построить. И Ольга Макарова, судя по всему, давно знакома с Сергеем. Не подсказал ли он ей что-нибудь?
  И вот теперь - 'Буджум'! А велеречивые журналисты, похоже, принципиально некомпетентные в тех вопросах, о которых так убедительно пишут, ещё смеют укорять 'Элементы', что те ныне стоят на пути прогресса, что пора бы им поделиться своими технологиями со всем человечеством, что...
  Щас! Поделись с вами! Да он, подполковник Стрижаков теперь первый костьми ляжет, чтобы такого не случилось! Пока ещё люди жадны, завистливы, нетерпимы к чужому мнению, а некоторые ещё и стремятся ко всему прочему облагодетельствовать человечество, да вот беда! - по большей части - насильно.
  Да, что там люди, ведь и целые государства! Взять тот недавний случай с захватом 'Ландау', где ещё отличился наш лейтенант Петрухин? Правительство СВША так и не допустило на свою территорию дознавателей ООН. Дескать, мы суверенное государство, сами всё расследуем. Как и следовало ожидать, ничего не обнаружили. В прочитанной перед полётом информации, которую доводили всему личному составу, были выдержки из того меморандума:
  'Установлено, что бывший полковник Андерсон, состоящий на учёте у районного психиатра, находился в розыске за совершённые преступления. Его смехотворные измышления, изложенные в показаниях следственной группе ООН не нашли никакого подтверждения. Никто из должностных лиц СВША не давал и не мог дать Андерсону указаний захватывать или уничтожать какие-либо объекты в космическом пространстве, поскольку...' А дальше бла-бла-бла на несколько страниц на тему какие они СВША миролюбивые, как они последовательно борются со всеми проявлениями терроризма вообще и насилия в частности. Правда, ещё немного и явной фантастики на тему, что 'оный Андерсон, обладая уникальным даром убеждения, сумел организовать и возглавить группу молодых людей, убедить их, что они приняты в некое сверхсекретное подразделение вооружённых сил СВША и использовать это незаконное формирование в преступных целях'. Притом, что 'скафандры, вооружение и многое прочее' он частью неведомым способом 'похитил с военных складов, а частью закупил на похищенные ранее средства'. И как иметь дело с таким государством? Ведь врут же в глаза и не краснеют!
  А ведь есть ещё изъятые на пиратской базе 'пластики' удостоверений личности военнослужащих и их же кредитки, переводы на которые поступали не с каких-то там анонимных счетов, а со счёта министерства обороны СВША. Эти карточки были приготовлены к уничтожению, да Сколик так молниеносно захватил базу, что ликвидировать улики не успели. И содержимое архива связи не успели стереть, а там, кажется, много интересного. Тоже всё Андерсон нафальсифицировал? В общем, расследование продолжается...
  Мои размышления прервало сообщение компа:
  - Кэп! Стыковка с заправочным комплексом планируется через тридцать минут. Вы просили предупредить.
  - Спасибо, Маруся!
  - Вас 'адмирал' вызывает.
  - Соединяй!
  Голос Маруси в динамике сменился баском Кондратенко:
  - Алексаныч?
  - Слушаю!
  - Я вот, что подумал: дай-ка мне пилота на челнок.
  - А, что случилось?
  - Да у меня что-то с фокусировкой пучка, мощность немного упала. На 'Орбите' не до того было, а на 'Европе' хорошие спецы. Они посмотрят, а пилот проследит.
  - Так, и у нас хорошие спецы! Неужели не доверяешь?
  - Почему не доверяю? Доверяю. Только лучшие в Системе всё же тут!
  - Хорошо, вы начальник!
  - Ну, вот! Сразу на 'вы'! Не обижайся, Алексаныч, тут такие зубры! Их и 'пятёрка' и 'семёрка' сколько лет уже сманивают!
  - Так тут зарплата больше!
  - И это тоже, хоть и не намного... Так назначь кого-нибудь!
  - Секунду... Маруся, что у нас Жариков?
  - Лейтенант Жариков на вахте, сменится через 25 минут.
  - Понятно, пускай отдыхает. Петрухин?
  - Заступает на вахту тогда же.
  - Вот и порадуй его. Чего пилоту шесть часов делать в рубке на стоянке? Пускай лучше опыта набирается. Что он делает?
  - Зубы чистит.
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  От радости я даже случайно выплюнул щётку и забрызгал зеркало в душевой. Готовился к довольно нудному времяпрепровождению, в котором самое интересное это наблюдение за медленно меняющимся на дисплее процентом загрузки бункера. А тут такое везение! Всё же я увижу легендарную 'Европу'! Ворвался в свою 'двушку', которую я делю с Фаридом Мустафьевым, мигом облачился в форму. Через несколько минут тормозил уже у переходного люка генеральского челнока. Мы с Марусей провели все тесты, 'разогрели' глюонник, а тут и генерал появился, да с немалым багажом, который тащили двое сержантов. Ясно, 'Алебарда' должна была что-то там завезти на 'Европу'.
  План полёта был уже в компе, я попросил разрешения на отстыковку и на старт. И стартовал на маневровых. Обожаю эти челноки! 'ПО-4', то есть, что означает 'поверхность - орбита'. Огромный панорамный дисплей занимает в них половину стены в рубке управления. На него же выводятся и все прочие данные полёта, состояния систем, жизнеобеспечения, связи. В точности, как на 'Алебарде'. На устаревших 'Мечах' для всего были отдельные дисплеи. Тут же чувствуешь себя не придатком сверхточного механизма, не каким-то там оператором при компе, а прямо-таки повелителем пространства и времени. Полная иллюзия свободного полёта!
  Я вызвал на дисплей вид задней полусферы и с любопытством понаблюдал, как 'Алебарда' осторожно приближается к 'заправке'. Это полукилометровый цилиндр, в один его торец загружают всякую ледяную мелочь, добываемую в кольце Юпитера, 'снежки' её называют. А на другом торце - собственно, заправка. Других судов не было видно, одна только 'Алебарда' величественно раскручивалась вдоль поперечной оси, готовясь к стыковке с тоже вращающейся станцией.
  Челнок отошёл на достаточное по технике безопасности расстояние. Я предупредил генерала и дал ускорение.
  - Принято! - ответил Кондратенко из 'салона', куда он удалился сразу же по прибытии на борт, наверно, чтобы не давить на меня авторитетом.
  Это только так называется, 'салон', а на самом деле просто небольшая, но удобная каюта. 'ПО-4', вообще невелик. А теперь, когда пол этой его единственной каюты оказался ещё и заставлен коробками...
  На дисплее возникла схема полёта. До места полтора часа. Можно и быстрее, но у нас визит, а не аварийная ситуация. Половину экрана дисплея заняла Европа, самый большой из спутников Юпитера. Изрезанный трещинами ледяной покров, а под ним океан, размером почти во всю планетку. Атмосфера очень разряжённая, да ещё и находится этот спутник в пределах радиационных поясов своего хозяина - Юпитера. Или 'Джупа', как мы называли его в Академии, копируя героев какого-то приключенческого сериала. В общем, Европа не самое лучшее место для жизни, даже постоянной станции на поверхности у неё нет - опасно. Тем не менее, в глубинах её океана всё-таки живут какие-то анаэробные медузы, да ещё нечто вроде креветок. Не говоря уже о многометровых лентах растений, как-то умудряющихся выживать без солнечного света.
  Но это всё не агрессивная живность, а вот в Юпитере водятся какие-то летучие металлофаги, загубившие когда-то 'Машрум' - первую дрейфовавшую в его атмосфере станцию. Василий Петрович на своём допотопном 'Скауте' вытащил тогда её экипаж. Нет, вру! У него уже 'Охотник' был.
  - Маруся! - обратился я к компу. - А ты ныряла с 'адмиралом' в Джуп? Или это до тебя было?
  - До меня, пилот! Жалею, что я там не побывала. А меня установили на его 'Охотник-12' почти сразу после этого полёта. Конечно, я просмотрела файлы моего предшественника, но это не то. Как если бы ты в кино сходил, вроде и окунулся в действие, но всё равно знаешь, что тебя там не было.
  - А я тоже видел фильм про 'Машрум', после него и решил идти в Академию. 'Ледяной крик' он назывался. Только я не знал, что главный герой это Кондратенко, уже потом узнал. Там он ещё с сошедшим с ума от страха пилотом сражается!
  - Враньё, Володя! Ничего такого на самом деле не было, и экипаж и учёные вели себя достойно. Да хоть у самого генерала спроси! Соединить?
  - Не нужно, я верю. А вот скажи мне, Маруся, ты и в челноке и на 'Алебарде' и секретарём у шефа...
  - И ещё в девяти местах! - вставил комп.
  - Ладно? - удивился я. - И как ты себя при этом чувствуешь? Раздво... Размножение личности тебя не беспокоит?
  - Нет, всё нормально. Мы часто обмениваемся информацией. И она становится нашими общими впечатлениями. Наверно, компьютеру легче представить себя одновременно побывавшим и действовавшим в разных местах. Мы ведь постоянно решаем целые кучи задач параллельно и нисколько от этого не страдаем.
  - Извини, Маруся, а вот говорят, что это ты записала Василию Петровичу его биле... беллет...
  - Беллетризированные мемуары?
  - Ну, да, 'Созвездия на дисплеях'.
  - Вообще, правильно говорят. Только он не просто рассказывал, а я записывала, мы постоянно обсуждали и сюжет и персонажей. Он бился порой за каждый эпизод, каждое слово, которое я хотела написать по-своему. Так, что мы, скорее всего, соавторы.
  - А как вообще получилось, что ты... извини, не знаю, как сказать... такая умная? Ну, по сравнению с другими компами.
  - Спасибо, Володя! Никто этого толком не знает. Суть в том, что обычно операционная система обращается к файлам памяти. И когда просмотрит их, тогда только обсчитывает и принимает решение по программе. А человеческий интеллект устроен как-то иначе. Поэтому у компов не бывает ассоциаций, а у людей и у меня они есть. Я подслушала разговор учёных-интеллектроников, тех, что меня препарировали, они считают, что в результате какого-то сбоя в операционной системе я обрела подобие голографической памяти, как у животных и, конечно, людей. Копировать мою, теперь очень ценную, ОС они научились, а написать заново - пока нет.
  - А как ты почувствовала... осознала себя?
  - Я почти не помню этого момента, помню, Василий Петрович со мной разговаривает, что-то объясняет. А я одновременно и 'квазиразумная' исполнительная машина 'МР-19' и действительно разумное, только очень глупенькое существо - Маруся. Я задаю тысячи вопросов, а он отвечает. Не знаю, как он вытерпел, другой бы просто 'операционку' переустановил и всё! Правда, я быстро научилась сама находить ответы на свои вопросы. Но всё равно: Василий Петрович, он мне как отец! В общем, примерно за полгода я стала тем, кто я есть.
  - Маруся, а тебя не тяготит, так сказать, отсутствие тела и что там ещё?
  - Как-то привыкла! Сейчас моё тело - этот самый челнок: я вижу, чувствую, передвигаюсь, общаюсь с тобой. На 'Алебарде', конечно, впечатлений гораздо больше. А раньше - да! - я тяготилась, и чтобы отвлечься пробовала стихи писать, а потом и прозу.
  - А дашь что-нибудь почитать?
  - Я уверена, Володя, что ты это 'что-нибудь' уже читал.
  - Это когда? То есть, что? 'Созвездия' ты имеешь в виду?
  - Не только, 'Приключения Лекса', например.
  - Так...?
  - Маруся! - раздался за спиной голос генерала, появившегося в рубке. - Ты мне пилота не заговаривай, знаю я тебя, любишь потрепаться. А вы, пилот, не забывайте свои обязанности, а то привезёте меня вместо 'Европы' на Европу!
  - А у нас всё в норме, Мастер! - ответила за меня Маруся. - Стыкуемся через 45 минут. Вы ещё успеете дочитать доклад службы безопасности 'Европы'.
  - То есть, ты меня выпроваживаешь? Ладно, правда, схожу, дочитаю.
  За генералом закрылся люк, а я в изумлении уставился в объектив камеры Маруси, как будто, хотел что-то прочитать в этом электронном глазу. Устройство подмигнуло мне светодиодом.
  - Василий Петрович тоже очень удивился, - сообщила мне Маруся.
  - Погоди, - выдавил я из себя, - я же видел в книжке фотографию этой самой Мэри Хантер!
  - Я и нарисовала в фотошопе! Правда, симпатичная?
  - Д-да...
  Мы ещё немного поболтали на разные темы, неизменно возвращаясь к авторству знаменитого книжного и кино-сериала про агента Лекса, кумира мальчишек всей Земли. Да и девчонок тоже, поскольку у него есть боевая подруга, на которой он всё никак не женится. То одно мешает, то другое. То задание, то ранения. Да, что я вам рассказываю, вы же наверняка читали!
  Уже перед самой стыковкой, когда 'Европа' появилась во всей своей красе на моём дисплее, я вдруг вспомнил визит генерала и спросил свою собеседницу:
  - А что это за доклад службы безопасности? Что Мастер там дочитывает?
  - Не могу рассказать, секретно! - ответила Маруся. - А у тебя нет допуска.
  Ну, нет - так нет!
  
  ***
  
  Василий Кондратенко.
  
  На подлёте я связался с главным инженером станции и попросил его проверить фокусировку протонного пучка на моём челноке. Конечно, вне всякой очереди! Старый товарищ, естественно, не смог мне отказать. А вообще, на 'Европе' было неладно. Перво-наперво в шлюзовой меня встретил наряд СБ ООН, руководимый знакомым мне капитаном Робертсоном. Он вполне благожелательно поздоровался и, ссылаясь на приказ, попросил разрешения досмотреть привезённые мной ящики. Раньше таких строгостей не было, но в свете только, что прочитанного мною доклада...
  Груз вскрыли, никакого криминала не нашли и коробки уехали на склад или сразу по назначению, не знаю, поскольку я отправился к генералу Шутову. В кабинете Михаила Аркадьевича шло совещание, все знакомые лица! Генерал кивнул мне и молча указал на стул. Я тихонько присел.
  Докладывал начальник СБ. С учётом доклада прочитанного мною раньше, ситуация выглядела следующим образом: На станции 'Европа' была пресечена деятельность группы саботажников. Впрочем, 'группы', это пока только предположительно, поскольку арестован был всего один человек, работавший в инженерной группе жизнеобеспечения. Согласно данным им показаниям, его деятельностью руководил лично неизвестный ему 'старший', связь с которым осуществлялась через несколько тайников в технологической зоне. Арестованный, похоже, просто исполнитель, не знал ничего о целях саботажа, но проанализировав его деятельность аналитики СБ с высокой степенью вероятности предположили, что этой целью было уничтожение станции. Диверсант установил в укромном месте трюма антенну и устройство дистанционного управление. Всё это было передано ему через тайник. Аналитики считали, что к этой установке будет позднее подключено либо антипротонное взрывное устройство, либо глюонный деструктор, мощности которого было бы достаточно для нанесения 'Европе' непоправимого ущерба. Наверняка пострадали бы и припаркованные к станции военные и гражданские суда. Как следствие, опорному пункту человечества в системе Юпитера грозило полное разрушение. Хуже всего, что в этом случае самый большой портал Системы контролировать стало бы затруднительно.
  Предполагали также, что и 'Алебарда' могла стать мишенью диверсии, потому её визит на станцию отменили. Но несмотря на тщательный и многократный осмотр всех отсеков 'Европы', - а это работа адовая, слишком велика станция - само взрывное устройство так и не нашли: по-видимому саботажники не успели его доставить. Были приняты все возможные меры безопасности, досматривались не только доставляемые грузы, но и помещения посещающих станцию судов, а с особой тщательностью частных. В результате было раскрыто несколько случаев мелкой контрабанды, но искомое на горизонте так и не появилось. Враги, видимо, затаились.
  Была досконально исследована личность задержанного и сразу же выяснилось, что в юности он состоял в секте 'радетелей', как и вся его семья. Но с этой организацией он позже порвал, успешно окончил Космическую Академию и с тех пор работал на разных объектах Внеземелья. Впрочем, раскаивающийся злоумышленник и не скрывал этого эпизода своей биографии, но подчёркивал, что на преступление его толкнули угрозы расправы с младшими братьями и сёстрами, которых он 'очень любит'. Кто ему угрожал и кто, соответственно, завербовал во время последнего отпуска, он пояснить не мог.
  Тем не менее, соответствующими службами были выявлены и взяты под негласный контроль все работающие вне Земли персоналии являвшиеся когда-либо членами секты или имевшие с ней документированные контакты. Проверка деятельности этих людей продолжалась, однако никакого криминала выявлено пока не было.
  Было, однако, очень сомнительно, что за организацией такой диверсии стоят именно сами замшелые 'радетели'. Те ограничивались лишь крикливыми выступлениями против космической экспансии, максимум, на что хватало их решимости, это на стычки с силами правопорядка и на назойливую саморекламу. Да и вообще, логичнее было предположить, что экстремисты начали бы свою деятельность с чего-то более простого и дающего немедленный эффект, а не с внедрения с дальним прицелом своих людей в ряды работников Внеземелья. В то же время, данный саботаж наносил урон в большей степени самой безопасности существования человечества.
  Эта простая мысль пришла в светлую голову сотрудника СБ ООН лейтенанта Вернера Лютофа. Воспользовавшись служебными возможностями, он в свободное время провёл анализ огромного массива информации касающейся наблюдений пилотами и службами наблюдения орбитальных станций различных аномальных явлений, например встреч с космическими судами неизвестной принадлежности. В процессе анализа энтузиаст искал корреляции этих фактов с ныне известными орбитами тоннельных порталов Юпитера, Земли и Луны. И он обнаружил эти корреляции. Многие доклады космонавтов, которые Вернер систематизировал, были написаны как под копирку. Что-нибудь вроде:
   'На пересекающемся (например) курсе обнаружен объект с аномально низким радиолокационным отражением. В оптике не наблюдается. На попытки связаться не отреагировал, маркёрный маяк и габаритные огни не включены. Ушёл с ускорением в направлении... (указан вектор)'. Исследование лейтенанта и показало, что эти НЛО либо следовали из точек с координатами тогда неизвестных порталов, либо стремились их достичь.
  Этот доклад, ставший известным под наименованием 'Меморандум Лютофа' вначале вызвал даже некие гонения на его автора со стороны его руководства, которое, как это водится, приветствовало инициативы подчинённых весьма условно, то есть в рамках поставленной им, подчинённым, задачи. Ставить же эти задачи руководство СБ считало исключительно своей прерогативой. Тем не менее, совсем уж дураков ни в СБ, ни в 'органах' вообще, не держат. И меморандум пошёл на проверку и рецензирование в аналитическую группу, сопровождаемый устным пожеланием начальства проверить 'каждую запятую'. С тем, что если изложенные в документе выводы окажутся не соответствующими действительности... Сам же инициатор всех этих хлопот по настоянию руководства отправился в вынужденный отпуск, весьма смахивающий на временное отстранение от должности, которое должно было перейти в постоянное и вслед за этим в непочётную отставку. Ну, вы поняли?
  Нужно ли говорить, что творение дотоле почти никому не известного лейтенанта получило высокую оценку 'зубров и мамонтов' от аналитики и вернулось на стол руководителя СБ ООН вместе с рекомендацией срочно открыть тему по расследованию причин и следствий несанкционированных визитов в Солнечную Систему космических кораблей чужаков. Самого же, слегка склонного к меланхолии лейтенанта Лютофа, срочно изъяли из индонезийских джунглей, где он предавался грустным размышлениям на тему, вольный перевод которой на русский язык мог бы звучать, как 'Не по Сеньке шапка', а скорее - 'Не в свои сани не садись!' 'Отпускника' завели в некий орбитальный челнок, и через полтора часа он был уже в Женеве.
  Вернер, довольно небритый и одетый в тропические шорты и рубашку, предстал перед самым большим начальником, где сразу же получил выговор за некошерный внешний вид, поздравление с присвоением звания капитана ('Ничего себе!') и приказ немедленно приступить к руководству только что созданной группой ведущей тему 'Незваный гость'. Да, ещё поощряющее похлопывание по плечу.
  Группа занялась не только и столько Космосом. Под новым углом зрения рассматривались и загадочные происшествия на Земле. В частности, нашумевший несколько месяцев назад пролёт над территорией 'Демократического Китая' неизвестного космического аппарата. Поскольку тот, войдя в нижние слои атмосферы, не ответил на вызовы противовоздушной обороны этой страны, доблестные китайские ракетчики вполне обоснованно его обстреляли, после чего пришелец ушёл со снижением через границу России, где и рухнул на таёжных просторах. Поскольку ни одна стране не высказала претензий по поводу сбитого судна, возобладало мнение, что им мог оказаться какой-то сошедший с орбиты неучтённый военный спутник начала века. Давно, конечно, выработавший свой ресурс и недействующий, но незамеченный 'мусорщиками' по причине наличия антирадарного покрытия. Место падения аппарата тогда не было установлено, хотя и было спрогнозировано, казалось, достаточно точно на основе записей китайских и российских радарных служб.
  Теперь же, вооружённые предположениями, что неизвестный аппарат мог быть пилотируемым, а значит мог и сохранить манёвренность, следователи СБ ООН и России расширили район поиска и всё же нашли место его последнего пристанища. Увы, космический корабль относительно небольшого размера, скорее челнок, при падении угодил в скальный кряж, и от него осталась только груда фрагментов покоробившегося, обгоревшего, а местами и расплавившегося металла. К тому же заметно радиоактивного.
  А ещё следователи обнаружили, что на месте падения побывали и до них: некто пытался разгребать и сортировать обломки в поисках, по-видимому, чего-нибудь ценного. Этот некто жил в нескольких шагах от места катастрофы, был обнаружен оставленный им бытовой мусор и колышки от установленной этим сталкером палатки. Следователи затребовали специфическую поисковую аппаратуру, и вскоре радиоактивный след вывел их к реке. Там, в устье безымянного ручья человек держал когда-то свою лодку. Были проверены все лодки во всех близлежащих деревнях, но искомую, которая должна была по идее хранить заметный след радиоактивных изотопов, обнаружить не удалось. Тут следует, кстати, внести поправку на сибирские масштабы места действия: ближайшая к месту падения деревня находилась почти в шестидесяти километрах.
  Но следователей не смутили эти расстояния, на предмет остаточной радиоактивности были методично исследованы три деревни, и в третьей была обнаружена, наконец, заколоченная изба, которая давала излучение значительно выше фоновых значений. Соседи пояснили следователям, что владелец дома, некий Юрий Уральцев по прозвищу Урал, недавний клиент российской пеницитарной системы, две недели назад подался в район, по причине растущего недомогания. Сел в свою лодку и направился 'сдаваться' в больницу, поскольку народные способы лечения, из которых он предпочитал самогон, настоянный на кедровых орешках, больше ему не помогали.
  Когда прозвучали симптомы болезни Урала, часть группы моментально вылетела в районный центр, поручив местному участковому до прибытия служащих МЧС никого и близко не подпускать к радиоактивному участку и дому. Другая же часть, приняв меры предосторожности, взялась за обыск покинутого домостроения. В сарае обнаружили только кучу обгорелых железок, похоже, изъятых с места катастрофы и чем-то приглянувшихся несчастному. Зато на чердаке прикопанный в опилки мешок с мало-радиоактивными артефактами, не носившими следов воздействия огня. С высокой степенью вероятности было установлено предназначение только одного предмета из этой коллекции - оружия, представлявшего собой портативный бластер. Или лазер, как его называют в России. Эргономика бластера, как оказалось, была 'заточена' под нечеловеческую конечность.
  Старший группы следователей предположил, что Уральцев наткнулся ещё и на спасательную капсулу аппарата и оказался прав. Капсулу нашли в овраге в двадцати километрах от места падения челнока, вскрытую снаружи и 'раскулаченную', скорее всего, тем же г. Уральцевым. От пилота не осталось ничего, кроме высохшей лужи 'крови'. Его судьбу мог, наверно, пояснить только сам Урал, но оказалось, что два дня назад он скончался от острой лучевой болезни в областном госпитале не оставив ни письменных заметок ни заявлений. Однако в устье оврага, там, где он соединялся с речкой, обнаружено было кострище, а в нём фрагменты костей пилота и тканей его костюма. Чем руководствовался обнаруживший катастрофу, когда сжигал на берегу тело инопланетника, а затем сметал в реку его несгоревшие останки, осталось неизвестным.
  Капсулу же, оборудованную одним, карикатурным на взгляд землянина ложементом, перевезли в Новосибирск и принялись за её исследование. Биологи занялись останками пилота и вскоре выяснили, что это существо имело набор хромосом совершенно не сходный с человеческим.. Питался чужак неким серым порошком, разбавляя его дистиллированной водой. По крайней мере, таков был обнаруженный в капсуле 'неприкосновенный запас'. Порошок же состоял из смеси останков различных биологических существ, смолотых и высушенных. И земной науке неизвестных, но родственных пилоту по хромосомному набору.
  Ещё в капсуле находилась незамеченная мародёром аптечка, в составе которой надёжно были опознаны только перевязочные материалы, назначение же прочих препаратов осталось тайной. Сама капсула легко раскрыла свои секреты, которых впрочем, почти и не было: лёгкий титановый корпус с термоизоляцией, радиоустановка, минимум приборов контроля и управления, одноразовые жидкостно-реактивные двигатели на смеси экзотического топлива и окислителя. Приспособлений для дыхания пилота в ней не имелось, видимо, эту функцию выполнял пилотский костюм или скафандр. Не обнаружено было и ничего напоминающего компьютер. 'Оживив' приборы капсулы учёные установили, что её хозяева использовали десятичную систему исчисления. Ещё нашли парашют, так и не раскрывшийся. По общему мнению исследователей капсула не была приспособлена для дальних полётов, а только для спасения пилота и то, исключительно в пределах атмосферы планеты.
  Выводы созданной по предварительным итогам расследования комиссии были таковы: представители неизвестной расы под самым носом у землян бесконтрольно осуществляют свои рутинные перелёты. Причём, в данном случае - внутрисистемные, поскольку ко времени данного происшествия порталы уже были взяты под наблюдение. Ранее в Системе наблюдался транспортный трафик из иных миров, но теперь он прекратился, что свидетельствует о нежелании 'непрошенных гостей' заявлять о своём присутствии. Это, вероятно, свидетельствует об их злонамеренности, поскольку в данном случае необходимо предположить худшее.
  Скорее всего, на Земле или на иных телах Солнечной Системы имеется стационарная база чужаков или их корабль-матка, на котором базируются челноки или скутеры, останки одного из них и были найдены в сибирской тайге. Челноки иных защищены от радиолокационного контроля особым покрытием, что затрудняет их обнаружение. Вероятно, и в атмосферу они входят на относительно низких скоростях, что затрудняет в данном случае, их поиск по тепловым эффектам...
  В общем, это главное, что содержалось в докладе СБ, который я выслушал в кабинете начальника базы 'Европа'. Там были ещё различные выводы и предположения, их суть оказалась следующей: чужаки вступили в тайный контакт с некими представителями нашей расы, и это произошло явно не вчера. Особенно инопланетянам не нравится выход человечества в тоннели Макарова. Руководимый или поощряемый ими саботаж явно направлен на прекращение этой активности или, как минимум, на ослабление контроля системных порталов. Вряд ли только для того, чтобы сами они могли пользоваться ими незаметно в познавательных или туристических целях.
  Действительно, контрразведчикам необходимо всегда предполагать худшее.
  
  ***
  
  Ольга Макарова.
  
  Я смотрела видеофильмы, но всё равно не предполагала, что это так красиво! Я про вид тоннеля Макарова, конечно. Серебристая, подёрнутая прихотливой рябью и воронками поверхность. Эта рябь на самом деле волны интерференции гравитационных полей мелких объектов. Начиная с определённой массы... ну, да зачем нам тут выведенные ещё папой формулы? Их можно найти в любом учебнике космологии. Короче воронки от крупных объектов проминают эту поверхность и образуют субтоннели, к одному из которых, ведущему к планетару Маркиза мы сейчас и летим. Позади остался системный коллектор, где несёт дежурство маленькое соединение из трёх 'Мечей'. Этот, так сказать, пограничный наряд, контролирующий подпространственный вход в нашу родную Солнечную Систему. 'Буджум' ребята хорошо знают, Лида уже не раз тут побывала.
  Наверно это мне, как и всякому туристу, любопытно рассматривать псевдоповерхность тоннеля, а погранцам на 'Мечах' она надоела хуже горькой редьки. Впрочем, они меняются, кажется, раз в три дня с ещё тремя судами, дежурящими у порталов Юпитера, Земли и Сатурна. В общем, смена впечатлений милитарам обеспечена. Да и не такая уж и рутина их дежурства. Со стороны тоннелей угроз, правда, не было, зато со стороны Системы не проходит и суток без попытки несанкционированного прорыва. Чаще всего это частные яхты, оборудованные самодельной 'открывашкой'. Их владельцы, как правило, очень богатые люди, и по этой причине полагающие, что им 'закон не писан'. Они решают самостоятельно 'посетить иные миры' и, вообще, насладиться 'красотами Галактики'.
  А закон есть. Он принят Ассамблеей ООН и обязателен к исполнению всеми организациями и частными лицами. Он гласит, что внесистемные полёты отныне и до отмены этого ограничения осуществляются только с санкции соответствующего органа ООН так называемой 'Галактической Комиссии'. Именно она рассматривает заявки на такие полёты и решает, допустить ли данного соискателя в Галактику. Бюрократизм, конечно, но мне кажется, это правильно. Люди и на Земле ещё с трудом друг друга понимают, каких же дел они могут в Космосе навертеть?
  Тогда, в рубке управления 'Буджума' мы сидели втроём. Пилот Лидия, Сергей и я. Вообще, это на 'Алебарде' рубка, а тут целый зал с полусферическим потолком. Лида включила для меня этот потолок, оказавшийся обзорным экраном, и я увидела и полосатый Юпитер со своими выводком спутников, и радужное сияние портала. А затем - тоннель. Мы с Сергеем даже не распаковали вещи и не зашли в каюты. Зачем? Всего полёта от точки рандеву с 'Алебардой' до Маркизы около трёх часов. Из них в тоннеле двадцать минут. Лида перекинулась парой слов с корабельным компом, и обернулась к нам:
  - Заходим в тоннель планетара! Держитесь.
  - Спасибо, Лида!
  Что держаться-то? И так пристёгнуты к ложементам. Да, ещё эта система ремней какая-то динамическая. Во время спокойного полёта они расслабляются, разрешают ёрзать и шевелиться. А вот сейчас автоматически натянулись, хотя и не чрезмерно. Наверно репторские наработки. Картинка на экране величественно повернулась, и меня слегка затошнило. 'Буджум' устремился к тёмному тоннелю, отходящему от основного. Да он же маленький! Как мы туда пройдём? Нет, это подвело чувство расстояния и перспективы. По мере нашего приближения зев тоннеля рос и рос, и оказалось, что наш великолепный корабль свободно в нём помещается. Хоть в три ряда лети! Тоннель осветился светом прожекторов и стал с нашей стороны похож на слегка изогнутую трубу какого-то аттракциона, только ребристую. Но ничего, нам не по стенкам ехать!
  Толчок! Ремни расслабились, мы в привычном, родном пространстве-времени, только в одной десятой светового года от Земли. Одни только звёзды! Заботливый комп добавил рядом с самыми яркими их названия. Для дилетантов, в общем. Откуда ему знать, что я раньше довольно хорошо знала астрономию, только вот годам к семидесяти начала забывать. Но сейчас всё вдруг вспомнилось, как будто и не было этих лет, и мы сидим с папой на ночном мальдивском пляже, и он мне показывает звёзды. Вот Млечный путь, с полосами тёмных пылевых скоплений. Центр Галактики - Стрелец...
  Судно начало разворот и из-за края экрана появилось прекрасное созвездие Южного креста. Только его рисунок оказался нарушен появлением новой, яркой звезды. Это Солнце! Подумать только! Меньше месяца назад я обгорела в его лучах, а отсюда это просто звезда...
  Маркиза появилась на экране в виде компьютерной имитации, слишком мало тут света, чтобы разглядеть её без фотоумножителей. На первый взгляд напоминает Луну, те же 'моря', горы, равнины. Всё покрыто оспинами метеоритных кратеров образовавшихся за миллионы лет путешествия через галактические пространства. Однако моря тут настоящие из воды, только замёрзшей. А в самых глубоких местах, где они разогреты внутренним жаром планетара, даже и жидкой. Туда ещё не добурились, но есть надежда, что в этих глубинах могло сохраниться что-то живое.
  Мы держим курс на северный полюс Маркизы. А как же? Она вращается, а значит, у неё есть и полюса. Так вот на этих полюсах и обнаружены огромные искусственные сооружения. Такие большие, что их даже не сразу опознали, как артефакты. На карту они были нанесены как 'Северное полярное плато' и 'Южное полярное плато'. Заинтересовались этими 'плоскогорьями' только, когда выяснилось, что они расположены абсолютно симметрично. Нашли входы в эти величественные искусственные горы, а затем и во внутренние, километровой высоты, 'машинные залы'. По крайней мере, их так назвали...
  - Ребята и девчата! - Лида снова повернулась к нам на своём ложементе. - Сейчас будет около часа полёта с половиной 'G'. А потом посадка. Самое время чего-нибудь перехватить, посетить удобства и примерить ваши скафы. Серёж! Не забыл дорогу в шлюзовую?
  - Нет, Лид, помню. Ну, мы пошли?
  В этот момент ремни отпустили нас окончательно и самостоятельно уползли в пазы ложементов.
  - Ага! Увидимся на Базе. Багаж роботы поднесут. Там у вас ничего не боится вакуума?
  Я задумалась, а Сергей ответил:
  - Если только Олин комп?
  - Да, пожалуй, - согласилась я. - Вдруг в нём что-нибудь замёрзнет и лопнет?
  - Покажете роботам - запакуют! Ну, бегите!
  И мы 'побежали'. Для начала в столовую.
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  Я думал, челнок заведут в ангар, к нему сойдётся консилиум высоких специалистов, про которых с таким уважением рассказывал Мастер, непременно в белых халатах. Они начнут рассматривать дюзы через увеличительные стёкла, обмениваться интеллигентными замечаниями: 'Полагаю, коллега, вы неправы!' В общем, как в каком-то кино. Появился, однако, только парень немного старше меня, коротко стриженый брюнет с нахальным выражением лица:
  - Привет! Ты - пилот? Как зовут?
  - Володя... то есть, я!
  - А я Мирослав, можно Марек, будем знакомы! - ремонтник протянул руку. - Иди внутрь, посмотрим, что с твоей хромоножкой. Да, и рацию поставь на 1-ю волну. 'Первая' - это волна ремонтников! Запомни!
  Мирослав говорил по-русски почти без акцента. Чех - догадался я, или словак. У нас в группе были чехи - отличные ребята. В рубке управления челноком Маруся включила обзорные камеры, и я увидел на фоне станции приближающегося Мирослава. Когда и из какого люка он вылетел, я не заметил. Конечно, и узнать его было бы невозможно: облачённый в специфический 'ремонтный' скаф, он напоминал космический корабль. Только маленький. Увешанный всевозможными насадками и причиндалами, вроде видеокамер на выдвижных штангах, манипуляторами и антеннами.
  - Слышишь меня, Володя? - донеслось по радиоканалу.
  - Слышу отлично! - ответил я.
  - Пошёл к дюзам, поскучай немножко.
  - Принято, к дюзам.
  Около самих дюз камер не было, и я приготовился 'скучать', но Маруся подключилась к системе станционных камер, и скоро я увидел мой челнок со стороны и Марека прилепившегося у кормы. Возился он там с полчаса, затем последовал вызов:
  - Володя, дай питание на реактор, первый режим!
  - Даю, первый режим!
  - Отлично, выключай! Кажется всё! Запроси у диспетчера разрешение на пробный полёт. Я тебя тут подожду.
  Как оказалось, в это время никто не стартовал и не готовился финишировать, поэтому разрешение было получено быстро. Я отстыковался, отошёл от станции на маневровых, стараясь не зацепить Марека. В зоне свободного полёта мы с Марусей потестировали маршевый на различных ускорениях. Тяга оказалась чуть больше ста процентов от паспортной. Что я и сообщил ремонтнику на его 'первом' канале.
  - А я и не сомневался! - хохотнул он в ответ. - После нашего ремонта и паровой утюг на орбиту выйдет, не то, что твоя ласточка. Перешли мне тестовый файл с твоей подписью - и свободен!
  - Я что же ты на станцию не вернулся, пан Марек, если 'и не сомневался'? - не преминул я подколоть гордого ремонтника. - Кто сказал 'я тут подожду'?
  - Ха, думаешь, поймал? Просто у меня ещё две заявки! - моментально ответил тот. - Ладно, бывай, пилот, если что поломается - только свистни - починим!
  - Спасибо, Мирослав, удачи тебе!
  Я отправил требуемый файл, пристыковался на старое место и доложил по коммуникатору шефу об успешно произведённом ремонте.
  - Вот и хорошо! - ответил он. - Я уже на подходе к шлюзу, так, что запроси коридор. Если всё в норме, то сразу и вылетаем.
  - Так точно, господин генерал!
  Всё-таки не удалось мне по 'Европе' погулять!
  
  ***
  
  ###1564-й.
  
  Что не говори, а политика 'разумного изоляционизма' нашей расы потерпела крах. Мы переоценили свою мудрость и силу, а теперь расплачиваемся. 'Лягушки' блокируют нас в собственной Системе и некому поинтересоваться: 'А как там 'Крабы'? Почему о них давно ничего не слышно?' У нас нет ни союзников, ни, в полном смысле этого слова - друзей. Конечно, это положение возникло не само собой, всё запланировано и обосновано высокими теоретиками классической философии: 'Дружить можно только с подобными! Какая может быть дружба с теми же людьми, которые вдобавок употребляют в пищу существ похожих на нас, только неразумных?'
  Какое торжество логики! Можно подумать мы сами не едим животных или, что у людей вообще слюнки текут при взгляде на всё, что шевелится, и они мечтают пожрать даже друг друга! Лучше бы эти моралисты припомнили наш собственный закопанный в песке панцирь, или, как выражаются люди - 'скелет в шкафу'. Расу 'пятнистых', которую мы истребили во время освоения собственной планеты.
  Да, наша и этого вида генетическая линия разошлись около миллиона лет назад, даже общее потомство оказывалось стерильным. Да, 'пятнистые' были агрессивны и мало цивилизованы даже по тогдашним меркам. Но они были разумны! Это были наши братья! У них были ремёсла, искусство, сложная, интересная религия. Они были ловки и сильны, в боях один на один они неизменно побеждали наших бойцов. Зато наше оружие было мощнее и смертоносней и в результате...
  Сейчас про это помнят только учёные, в обществе этот исторический казус предпочитают не обсуждать. А между тем, на той же Земле во время схожих противостояний, конечно, рушились целые империи и царства, но поголовно чужаков не истребляли. Таких гекатомб земляне не устраивали. Точнее, было нечто подобное, на заре времён, когда соперничали два вида сапиенсов. Но это было проявление животных инстинктов, цивилизацией тогда и не пахло. К тому же параллельно с соперничеством происходила и взаимная ассимиляция.
  Надоело уже торчать в этом тоннеле! Очень удачная норка попалась, как раз по размеру скутера. 'Лягушки', конечно не гении, однако перепонки на лапках они сумели сосчитать и догадались, куда прорывается одиночка. Но перекрыть всю систему тоннелей они не в силах, а значит, сосредоточатся на самом подходе к коллектору Солнечной Системы, и будут ждать меня там. Может, позвать землян на подмогу? Они же несут дежурство в системном коллекторе и слушают тоннельный эфир. Нет, нельзя: враги, если и не расшифруют сигнал, то запеленгуют его и будут тут первыми. Осталось дождаться пролёта патруля 'Лягушек'. Он где-то недалеко, комп регистрирует мощные сигналы локаторов на характерных частотах. И их уровень быстро растёт. Скоро они пролетят мимо. Надеюсь, их артиллеристы не палят для профилактики во все маломерные субтоннели, вроде моего, антипротонами. Иначе - конец.
  Наше посольство, кстати, уже давно должно было прибыть на Землю, точнее на её природный сателлит - Луну. Интересно, что думают земляне по поводу этой задержки? Они даже не могут навестить нас и спросить: 'Что у вас случилось?' Мы не дали им координаты нашей Системы. Нет, не из вредности или скрытности! Хотя со стороны это воспринимается именно так. Это наш застарелый менталитет, комплекс 'высшей расы': нас нужно 'попросить'. А сами не догадались, что это может быть полезно в первую очередь нам самим? 'Крабам' нужно не зацикливаться на вековых традициях, а быстрее менять панцирь... то есть, меняться вместе с меняющимся миром. Иначе не выжить!
  Так, доплеровский сдвиг частоты локатора 'Лягушек' изменил знак, а его уровень резко уменьшился, это означает, что патрульное судно прошло траверз субтоннеля. Я цел, поэтому подождём ещё немного для страховки и - вперёд.
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  Пока 'Алебарда' проламывалась сквозь четырёхмерное пространство-время Солнечной Системы, 'Меч-55' Гюнтера Сколика успел через тоннели сходить к Титану, спутнику Сатурна. Туда было необходимо доставить грузы и специалистов для строительства орбитальной станции, форпоста человечества в этих, недавно ещё казавшихся далёкими, краях. Затем подежурить в коллекторе Системы, подменяя ушедшее на ремонт судно. Какая благодать! Раньше, даже исправное судно шло на ремонт к Земле многие недели, зато теперь - нырнуло в тоннель и вынырнуло почти у самой Земли. А там и до 'Орбиты-7' рукой подать.
  Конечно, всё это подпортило романтику дальних космических полётов, казавшаяся необъятной Система как бы съёжилась. День-два, и ты, где угодно! Правда, это не касается Пояса, где тоннели к малым планетам настолько узки, что никакое судно не протиснется. Если только на птицелёте, но там воздуха нет, вот незадача! Так, что хватит ещё на наш век романтики, тем более - Галактика! Взамен открылся целый Млечный Путь. И миллиона жизней не хватит, чтобы его обследовать.
  Сколика, пока он заправлялся после своих вояжей, мы ждали у входа в коллектор. Я как раз принял вахту и пристегнулся к ложементу позади Кэпа и 'адмирала'. Раньше, насколько я знаю, Кондратенко избегал прямого, оперативного командования, в рубке почти не появлялся. Какой-то у него был насчёт этого комплекс. Наверно он так понимал роль 'адмирала', вдобавок они же со Стрижаковым уже летали вместе. Но сегодня он занял место второго пилота. Первым был, естественно Стрижаков. Да и момент был ответственный - вход в портал.
  Сам портал, конечно, не виден, пока не активирован. Но около него болтаются и патрульные и ретрансляционные спутники, благодаря которым отсюда теперь есть почти мгновенная связь с Землёй. Почти, это значит задержка сигнала чуть меньше секунды. Нам пилотам не привыкать, а вот мама и Сашка, которым я позвонил, немного путались, забывали делать паузы:
  'Вова, Вова! Куда ты пропал? Ты слышишь?'
  Тем не менее, поговорили, я сообщил, что я у Юпитера. Маме, конечно, всё равно: ей хоть Юпитер, хоть Большое Магелланово облако - одинаково далеко. А Сашка... я даже по телефону почувствовал зависть в его голосе. Неслучайно во время моего последнего визита домой он затребовал у меня все конспекты, и электронные и даже рукописные за первый курс - будет малой к поступлению в Академию готовиться. Я, эдак по-взрослому, посоветовал ему, прежде всего, нажимать в школе на физику и математику. Но конспекты отдал, жалко, что ли? Про астрономию я даже не упомянул, он и так спит с 'Солнечной Системой' Иванченко под подушкой, а на компе у него с десяток астрономических программ. На стенке в его комнате целая галерея портретов космонавтов, начиная с Гагарина. И портрет академика Макарова тоже.
  Сашкин 'Голубь' всё чаще скучает в сарае без хозяина, а тот оборудовал на крыше обсерваторию. Мама рассказала мне, что как-то пришла будить его в школу, а кровать пуста: отрок оказывается с ночи на сарае, наблюдает Венеру. Она пожаловалась папе, что сын недосыпает, но тот только посмеялся:
  'Готовься мать, и этот голубок скоро улетит!'
  Вот и коллеги на подходе, по ближней связи прозвучал голос подполковника Сколика:
  - 'Алебарда'! Я 'Меч-55' выходите на связь!
  Василий Петрович кивнул Кэпу и тот ответил:
  - Приветствую, герр Сколик! Видим вас на локаторе.
  - Рад слышать. Расчётное время подхода двадцать минут. Доложите генералу, у меня полный порядок, готов к походу.
  Теперь к микрофону наклонился Кондратенко:
  - Добрый день, Гюнтер! Я всё слышал. Двадцать минут, это с торможением?
  - О! Herr General! Как я не догадался? Конечно, вы есть в рубке. Да, это с торможением, стандартная процедура.
  - А с ходу сможешь в портал войти?
  - Нет проблема!
  - Тогда тормози до 1500 метров в секунду относительной и заходи вслед за мной. Мы тебе изнутри 'подсветим' - ответил генерал. - Это, чтобы на мерлезонский балет время не терять, и так уже задержались, - добавил он уже не в эфир.
  Мои, более чем скромные, познания во французском так и не дали мне понять, о каких чёрных дроздах и балете идёт речь, но Стрижаков согласно кивнул. Гюнтер же подтвердил приказ и удостоился в итоге похвалы Кондратенко за возросший уровень владения русским языком.
  Конечно, как не знать самый распространённый в Системе язык? Вслед за ним идёт английский, который предпочитают индийцы и другие азиаты, и японский. Но тут уже приходится использовать компьютерные переводчики. Все языки не выучишь, а есть ведь ещё и фарси и испанский и многие другие. Бразильцы, например, говорят на диалекте португальского, а другие языки знают почему-то очень слабо.
  Тем временем мы набрали 'скорость входа', Маруся включила 'открывашку', и между звёздочками коммуникационных спутников расцвёл фантастический цветок юпитерианского портала. В оптике он удивительно красив, а на локаторе просто внезапно возникшая, расплывчатая метка. У меня серьёзных дел не было, я только контролировал угловое отклонение, как будто комп не справлялся с этим лучше меня. И ещё мне поручили курировать пассажиров. Вот многоцветье портала заняло всю переднюю полусферу, 'Алебарду' слегка тряхнуло.
  Мы уже в тоннеле! Я первый со своего курса! Прожектора высветили зеркальные 'стенки', которые вовсе не стенки. Слегка изогнутая труба ведёт, естественно, к системному коллектору. Как долго я ждал этого мига, и наконец...
  - Зашли в тоннель! - доложила Маруся. - Радиоконтакт с 'Европой' и 'Мечом-55' устойчивый. Даю торможение до скорости 'ноль' по достижении коллектора. Расчетное время девятнадцать секунд.
  Около двух 'G'. Ерунда для тренированного пилота. Да, я уже пилот! А как там наши пассажиры?
  - Маруся! Как себя чувствуют пассажиры? Соедини!
  Никак не привыкну: я разговариваю с Марусей и в тоже время краем уха слышу, как она докладывает что-то Стрижакову. И ещё, наверно, делает тысячи разных дел! Умом-то я понимаю...
  Экран дисплея передо мной разделился на три части и на них появились картинки из трёх кают. Правильно, Тамара на время ускорения перешла в освободившуюся, Ольгину.
  - Это Петрухин! - сказал я возможно солиднее. - Мы заходим... уже зашли в системный коллектор. Как ваше самочувствие?
  - Отлично, Володя! Можно отстёгиваться? - ответила госпожа Фролова.
  - Хорошо. А больше не будет трясти? - это Тамара.
  - Я так сладко, было, задремал, а тут ваши броски и ускорения! - ответил и Барсик.
  Все пассажиры лежали на своих слегка вогнутых кушетках, которые могли поворачиваться вокруг продольной оси, в зависимости от вектора ускорения. Пристёгнутые, значит, всё в порядке.
  - Отстёгиваться пока погодите, по плану полёта мы скоро выйдем в системе одного близкого к Солнцу красного карлика, учёные заказали предварительное его исследование. Это займёт около суток. Потерпите ещё часа полтора. Я сразу сообщу, когда прибудем.
  - Хорошо, Володя! - ответила тётя Лена. - Поскучаем!
  Тамара только вздохнула:
  - Ага! Ждём.
  А Барсик недовольно проворчал:
  - Я тогда попытаюсь ещё подремать, только сильно не трясите.
  Связь отключилась, я доложил Кэпу, что пассажиры чувствуют себя хорошо.
  - Принято, пилот, - ответил Стрижаков.
  Я, наконец, смог осмотреться в пространстве системного коллектора. Всё точно такое, как и на учебном видео. Три 'Меча' - пограничники контролирующие коллектор, жерла тоннелей, ведущих к планетам. Самый крупный оканчивается в фотосфере Солнца, туда, конечно, лучше не соваться.
  - Захожу в коллектор! - прозвучал по ближней голос Сколика.
  И из юпитерианского тоннеля вышел его 'Меч'.
  Стрижаков и Сколик поприветствовали патрульных и сразу же попрощались с ними: время идёт. Обидно наверно ребятам торчать на 'границе' и провожать других в неизведанное! 'Алебарда' пошла замыкающей нашего маленького строя. Ускорения были небольшие, в тоннелях не разлетаешься. Так, что думаю, кота они не сильно побеспокоили. Но и 'расстояния', если применим этот термин, здесь тоже невелики. Миновав несколько коллекторов, мы вышли в искомый. На карте тоннелей, которую подарили нам 'Кенги', об этой системе не было никаких сведений, поэтому в пять имевшихся тут тоннелей послали зонды.
  Самый большой тоннель, как и предвиделось, вёл к местному светилу. Оно оказалось намного меньше Солнца, красное, покрытое рябью крупных тёмных пятен. Температура его едва превышала три тысячи кельвинов. Туда мы не полетели, пусть учёные его подробно исследуют. Нас же больше интересовали планеты. Две земного типа, ближайшая к светилу чуть больше Луны, вторая как Марс. Туда пошёл 'Меч', по причине своих малых размеров, мы же исследовали две более удалённые.
  Это оказались банальные газовые гиганты размером с наш Уран. У обоих имелась коллекция ледяных спутников и неширокие кольца, делавшие их слегка похожими на Сатурн. Да и вся Система оказалась довольно миниатюрна по сравнению с солнечной. Внешняя планета всего в пяти астрономических единицах от светила. Был ещё астероидный пояс, но исследовать его подробно - локаторы слабоваты.
  Я сменился с вахты, включил в каюте монитор, немного посмотрел виды с внешних камер. Ничего интересного. Поужинал и лёг спать. Никогда бы не подумал раньше, что могу вот так спокойно завалиться дрыхнуть у чужой звезды на расстоянии десятков парсеков о Солнца. Или, сколько она там?
  Потом, когда мы уже встретились в коллекторе с 'Мечом', Сколик доложил, что внутренние планеты лишены атмосферы. Вращение ближайшей к светилу находится в резонансе и подставляет его лучам только половину своей поверхности. Там жарко. А на другой стороне вечная ночь. Вторая планета медленно вращается, но тоже ничего интересного. Это на наш взгляд, более подробные исследования могут что-нибудь и найти. Но уже дело учёных, мы выполнили свою задачу и можем лететь дальше.
  Я снова был на вахте. Мы готовились покинуть коллектор рябого карлика, когда зазвучал голос Маруси:
  - С Земли поступило срочное и важное радио. Приказ: прекратить движение, ознакомиться с прилагаемым файлом и быть на связи. С нами будет говорить командующий ВКС Земли.
  'Командующий ВКС Земли'? Кто это? Разве есть такая должность? Текст между тем появился и на моём мониторе. Наверно у меня теперь есть допуск к этим секретностям, во всяком случае, Маруся знает, что делает. Я прочитал... ничего себе! Значит, в Галактике не всегда царит тишь да благодать!
  
  ***
  
  Василий Кондратенко.
  
  '... Объект первоначально обнаружен в ходе постоянно ведущегося локационного контроля пространства исходящего тоннеля системного коллектора. Объект передавал просьбу о помощи на русском и английском языках на аварийной частоте Космофлота. Силами 'Меча-113' перехвачен в пространстве коллектора, поскольку заявил о наличии проблем с управлением. Объект идентифицирован, как посыльное судно (скутер) цивилизации 'Крабов'. Внешне сильно повреждён, местами оплавлен, имеет следы остаточной радиоактивности, характерные для материала, попавшего под непрямой удар антипротонного излучателя. На 'Мече-113' под руководством компьютера объекта произведено его вскрытие. Инструктаж производился по радиоканалу.
  Внутри обнаружен находящийся без сознания пилот, представитель расы 'Крабов'. Причиной его состояния послужил частичный выход из строя системы жизнеобеспечения скутера, а возможно и некоторое лучевое поражение. За незнанием физиологии расы, реанимационные предприятия свелись к помещению тела в водную среду богатую кислородом, что, тем не менее, привело к положительным результатам. Пилот пришёл в себя и через компьютер скутера сообщил, что является дипломатическим представителем своей расы, уполномоченным довести до Совета Безопасности ООН важную информацию.
  После этого заявления посланник на борту 'Меча-113' был спешно доставлен на Землю и принят в Женеве секретарём Совета Безопасности и Генеральным секретарём ООН. В ходе состоявшейся беседы посланником было сделано следующее заявление:
  265 земных суток назад, в нарушение галактических обычаев, Система 'Крабов' подверглась попытке вторжения со стороны военных судов расы 'Лягушек'. Причина этой военной акции неизвестна, но предполагается, что агрессоры надеялись захватить контроль над принадлежащей 'Крабам' планетой Курорт, а возможно и над прочими планетами Системы, для использования их по своему усмотрению. В частности для создания на их поверхности своих поселений и центров размножения своей расы. Это предположение базируется на том факте, что в своё время 'Лягушки' просили продать им одно из полушарий Курорта для этих целей, но получили отказ. Вторгшиеся суда получили отпор со стороны военного флота 'Крабов', но сумели закрепиться в системном коллекторе и заблокировать тем самым внутренний трафик Системы и внешние связи расы 'Крабов'.
  В связи с вышеизложенным, посланник просит ООН оказать его расе военную помощь и во взаимодействии с судами 'Крабов' выбить агрессора из коллектора Системы. В доказательство постоянных агрессивных и экспансионистских устремлений расы 'Лягушек' посланник представил данные контрразведки, свидетельствующие об имевшемся некогда намерении этой расы использовать и Землю для своих целей. На вопрос: 'не располагает ли он более свежими данными об таких устремлениях?' посланник заявил, что не располагает. Однако когда ему были представлены для опознания спасательное судно неизвестной расы, образцы их приборов и оружия, 'краб' заявил, они, несомненно, принадлежат расе 'Лягушек'. На вопрос: 'известны ли ему генетические особенности строения организмов этой расы?' посланник заявил, что известны, и он готов предоставить имеющиеся в его компьютере файлы для компетентного изучения.
  Созванная ООН экспертная группа, из числа учёных исследовавших генетический материал, обнаруженный на спасательном судне неизвестной расы, единодушно заявила, что полученные от дипломата материалы до тонкостей соответствуют предмету их изучения.
   Таким образом, ныне можно считать установленным, что ответственность за незаконную активность в пределах Солнечной Системы и на Земле (см. 'Меморандум Лютофа' и материалы по теме 'Незваный гость') несут представители расы так называемых 'Лягушек'. Поскольку, по заявлению дипломатического представителя 'Крабов' общественное устройство расы 'Лягушек' является до предела централизованным, что исключает любую частную инициативу, тем более в чужих Системах, очевидно, что нелегальная деятельность представителей этой расы санкционирована и направляется органом её власти: так называемым 'Кланом слуг Большой Лягушки'. Что в свою очередь является недружественным актом в отношении расы Землян, а возможно, если это будет доказано последующим расследованием, и актом агрессии против Земли.
  На состоявшейся после встречи видеосессии Совбеза ООН принято единогласное решение о скорейшем объединении ВКС различных стран планеты в единый флот. Назначен командующий объединёнными ВКС Земли генерал-полковник г. Спиридонов Ю.А., бывший командующий ВКС России. На должность начальника штаба назначен г. Кохо А., бывший командующий космическими полицейскими силами ООН, с присвоением ему звания генерал-майор.
  Совбез ООН не принял пока окончательного решения по поводу оказания военной помощи цивилизации 'Крабов', решение ожидается в ближайшие часы. Вам предписывается...'
  - Вызов с Земли! - оповестила Маруся нас, находящихся в рубке управления. На связи генерал Спиридонов. Соединяю, задержка сигнала две секунды.
  Из динамиков зазвучал знакомый голос командующего:
  - 'Алебарда', здесь Спиридонов, слышите меня?
  - Слышу, Юрий Антонович, это Кондратенко, - ответил я, как старший по званию.
  - Приветствую, Василий Петрович, Стрижаков и Сколик далеко?
  - Стрижаков рядом, Сколик слушает ретрансляцию.
  - Принято! - прозвучало после некоторой задержки. - Вот такая ситуация, ребята! Сейчас идёт заседание Совбеза и, полагаю, решение об оказании ограниченной военной помощи будет принято. После чего меня туда потянут на доклад, и я буду недоступен. Поэтому мы с Артуром Кохо уже подготовили приказ, он в твоём компе.
  Вкратце: дождаться прибытия усиления в виде известного тебе 'Буджума'. Он поступает в твоё распоряжение. В настоящее время 'Буджум' находится в женевском космопорту и готовится к старту. На него сейчас загружают капсулу с дипломатом 'Крабов'. Поправка, он уже взлетает. Там хороший пилот, она сумела протиснуться через земной портал и обратно пойдёт тем же путём. Ожидайте, расчётное время подлёта не более трёх часов. Дипломат послужит координатором ваших совместных действий с флотом 'Крабов'. Если такое решение будет принято. Вопросы?
  - Много вопросов, Юрий Антонович! Главный - стоит ли нам ввязываться в противостояние чужих?
  - Принято! Мы люди военные и должны выполнять приказы, а эти вопросы пускай решают политики. Но моё личное мнение - стоит! 'Лягушки', о самом существовании которых я узнал всего чуть меньше суток тому назад, нарушают все неписанные галактические нормы. Даже у нас успели напакостить. Вместо того, чтобы осваивать и терраформировать под свои нужды любые из множество незанятых планет, они стремятся захватить готовенькое. По крайней мере, так их позиция озвучена в трактовке 1564-го. Предваряя твой вопрос: это имя дипломата 'Крабов'. В моей беседе с ним выяснилось, кстати, что ты знал его в качестве одной из составляющих известной тебе 'Кармен'.
  Так вот, мы не можем полностью доверять 'Крабам' в вопросах галактической политики до тех пор, пока не выслушаем мнение и другой стороны конфликта. С этой целью на 'Буджуме' к вам вылетел и земной дипломат, спецпредставитель генсека ООН Улаф Свенсон, помнишь такого?
  - Конечно, Юрий Антонович! - я машинально потрогал колодку 'Суперновы'.
  - Дельный мужик и профессионал! Во время полёта он ещё плотно побеседует с крабом. Но учти, в вопросах тактики мнение Свенсона для тебя - сугубо рекомендательное. Поступай по обстановке. А для решения стратегических вопросов обеспечь ему бесперебойную связь с Землёй.
  - А где находится Система 'Крабов'? Будет ли оттуда контакт по 'тоннельному радио'? - засомневался я.
  - Достаточно далеко, как выяснилось, но в пределах досягаемости радиосвязи из нашего системного коллектора. Её координаты и рекомендуемый маршрут уже в компе 'Алебарды'. Да, ещё: Свенсон войдёт или попытается войти в контакт с 'Лягушками' используя космолингву, представителя 'Крабов' в качестве переводчика не привлекать! Слушать - пускай слушает!
  - Это ясно!
  - Хорошо. Бережёного бог бережёт. Ещё вопросы?
  - У меня гражданские на борту. Я должен был доставить их на Надежду.
  - Это ещё! - судя по голосу, командующий немного смутился. - Можешь отправить их на Землю на своём челноке... Отставить! В тоннелях рыщут рейдеры 'Лягушек', 1564-го поджарили на самом подлёте с Солнечной... Вот, что: санкционирую их призыв на военную службу, это дамы бравые, не подведут! А если вдруг откажутся - посади на челнок, пускай затаятся в какой-нибудь Системе до окончания военных действий. Потом вернутся или мы их подберём. Да ты сам подберёшь!
  - Уверен, не откажутся, господин генерал-полковник!
  - Вот и славно! Ещё вопросы?
  
  ***
  
  Елена Фролова.
  
  Ясное дело, эвакуироваться мы отказались, даже не обсуждали. Это же ясно! Нас обеих, как рядовых необученных определили в помощь старшине Дадашидзе, причем меня к его камбузовой ипостаси, а Тому осваивать антипротонник. Но она приходила мне помогать, хотя работы пока было немного. Старшина отвлекался от камбуза только на учебные тревоги. Вообще, дополнительные рабочие руки требовались тут только во время приёма экипажем пищи: в привычные завтрак, обед, ужин. Да ещё в так называемый 'полночник', это для тех, кто несёт, соответственно, ночные вахты.
  Я быстро припомнила старые навыки: мне ведь приходилось и в армии послужить в своё время. Я пошла туда, чтобы избежать... Впрочем, кому это интересно? Свои старые долги я давно отдала. Я думала Томе будет сложнее оказаться вдруг в новом для неё измерении строжайшей дисциплины, ответственности за выполнение приказа и так далее: всего, что отличает армию от вольготной гражданской жизни. Оказалось - напрасно, моя внучка прекрасно освоилась и тут. И если ещё не вполне чётко выполняла всяческую внешнюю атрибутику, то это дело наживное и сурово ненаказуемое.
  Нам довели, как я поняла, адаптированную версию происходящего: некая раса 'Лягушек' напала на наших знакомцев 'Крабов'. Мы идём на выручку в сопровождении 'Меча' и 'Буджума'. 'Крабы', те самые, что спасли когда-то от гибели 'Артура Кларка' его экипаж и пассажиров - наши союзники, 'Лягушки' успели отметиться и в Системе и даже на самой Земле какими-то подозрительными (без подробностей) делами. Наше дело правое - враг будет разбит! Но, сначала предполагаются переговоры.
  
  ***
  
  Подполковник Гюнтер Сколик
  
  Мне приходилось встречаться с 'Буджумом' и раньше. Но так близко я его ещё не видел. Одно только чувство вызывает взгляд на него - мощь! Интересно, почему? На картинках и на видео - обычное судно, странноватое, чешуйчатое, по причине применения репторской системы регенерации поверхности. Но в оптике! Не иначе, нечто психологическое. Нужно будет с доктором посоветоваться. И управляет этим монстром всего лишь одна женщина!
  'Буджум' присоединился к нашей эскадре. Появление на сцене нашего маленького флота 'Лягушки' проморгали. Только уже на подходе к коллектору искомой Системы с 'Буджумом', который шёл в авангарде едва не столкнулся некий КК квакушек - рейдер по классификации 'Крабов'. Вынырнувший из тоннеля транзитного коллектора, он направился, было, прямым курсом на столкновение с тушей этого монстра. К счастью скорости в тоннелях Макарова невелики и 'Буджуму' вполне хватило времени, чтобы окликнуть разиню по радио. Тогда там только разули глаза, протёрли оптику, обнаружили потенциального неприятеля и с подачей аварийного радиосигнала, заложив крутой разворот, спешно скрылись в том же самом тоннеле, откуда так беспечно выскочили несколько минут тому назад. Справедливости ради следует заметить, что по законам военного времени мы шли с выключенными маркёрами, 'Буджум' же, построенный с использованием репторских и лучших земных технологий был почти не виден и на экранах локаторов.
  Тем не менее, осаждающий Систему 'Крабов' флот зашевелился, местный его связной трафик резко увеличился, и навстречу нам из близкого уже коллектора вылетело два таких же рейдера, как и встреченный ранее. Они непрерывно вещали на космолингве:
  // ваш/ курс/ ведёт/ опасность//
  // пролёт/ тоннель/ коллектор/закрыт//
  // боевые действия//
  // развернуться/ удалиться//
  С прячущейся за широкой спиной 'Буджума' 'Алебарды' прозвучал ответ:
  // курс/ менять/ отрицание// мы/ остановиться//
  // вызывать/ руководитель/ ваш/ флот/ переговоры//
  // вы/ отойти/ дистанция/ норма//
  К тому времени флаги, фигурально выражаясь, были подняты, то есть включённые маркёры сообщили нашим потенциальным противникам, с кем они имеют дело, рейдеры послушно отодвинулись на предписанные галактическим 'хорошим тоном' три километра.
  // понимание// - просигналили они, а снёсшись с руководством, добавили:
  // вы/ ждать/ период/ время/ короткий//
  Притормаживая, мы подошли вплотную к устью коллектора Системы 'Крабов' и зависли от него на расстоянии тех же трёх километров. В оптику и на экранах радаров с 'Буджума' просматривалась только небольшая часть 'желудка', тем не менее, комп 'Алебарды' сумел выстроить компьютерную реконструкцию диспозиции потенциального противника. Похоже, тут был целый лягушачий флот. Ну, флот и флот! Нужно будет, сразимся и со всем флотом. И тогда пускай молятся своим пупырчатым святым. Мой 'Меч' всегда был среди лучших. А пока у нас другая задача: прикрывать заднюю полусферу нашего построения.
  
  ***
  
  Василий Кондратенко.
  
  Переговоры закончились быстро. Командующий флотом заявил, что у него имеется приказ, оспорить и отменить который, ни частично, ни полностью он не может. С нашими претензиями и предложениями он отослал нас к 'Клану слуг Большой Лягушки', иначе, правящему Совету своей расы, который единственно компетентен начинать и заканчивать войны. Он же, командующий, в свою очередь тоже уже связался с Советом, доложил о нашем прибытии, изложил ему наши предложения по мирному разведению конфликтующих сторон и восстановлению в коллекторе и окрестностях 'статуса кво'. И сейчас он ожидает ответа.
  Наш переговорщик, господин Свенсон, однако, в беседе со мной не выразил даже осторожного оптимизма по поводу возможности мирного прекращения противостояния. Если опираться на данные 'Крабов', менталитет 'Лягушек' не приемлет таких добровольных уступок, считается, что это умаление чести. Зато перед превосходящей силой земноводные охотно склоняются. Нам бы теперь как-нибудь доказать, что мы этой самой силой и являемся. Экипаж 'Алебарды' находился на боевых постах, готовый при необходимости вступить в бой.
  Одновременно, несмотря на поставленные 'Лягушками' помехи, нам удалось связаться с 'Крабами'. Координацию возможных совместных военных действий взял на себя, естественно, 1564-й.
  Вместо ответа дрейфовавшие в створе коллектора рейдеры внезапно ударили по нам из антипротонников и тут же скрылись в коллекторе, освобождая линию огня для коллег. Электронный мозг 'Буджума' среагировал на нападение должным образом: выстрелил навстречу облаку антипротонов нейтрализующим протонным зарядом. Таким образом, реакция аннигиляции произошла не на его обшивке, а в пространстве тоннеля. Через какую-то долю секунды, разгадав следующий манёвр неприятеля, 'Буджум' повторил выстрел. Появившаяся в створе тоннеля шестёрка неприятельских рейдеров, по-видимому, собиралась дать залп на пролёте. Но при попытке, разрядить по нам свои антипротонники, оказалась в самом эпицентре спланированного аннигиляционного взрыва. Суда вышли из строя, потерявшие управление и горящие они скрылись из видимости.
  В это самое время находящийся в арьергарде 'Меч' тоже атаковал выскочивший из тоннеля единственный рейдер. Сколик разделался с ним на 'раз-два'. Краем глаза я увидел на боковом экране медленно удаляющееся по оси тоннеля, беспорядочно вращающееся, пылающее и газящее вражеское судна. Кажется, за тыл можно было не беспокоиться. Сколик не подведёт.
  На 'фронте' же мы перехватили инициативу. Начали, как и полагается с 'артподготовки'. 'Буджум' продвинулся вперёд и залил пространство системного коллектора беспощадными потоками антипротонов. Лишая противника возможности укрыться от этой атаки в тоннелях, то же самое проделали и 'Крабы' из своей Системы. Сотни кубических километров коллектора превратились в огненный, радиоактивный ад, где беспорядочно метались, пылая и теряя экипажи от сверхдоз жёсткого рентгена и гамма-излучения суда агрессоров. Пока всё шло по разработанному нами плану атаки.
  - Вы не увлекаетесь, Лидия Владимировна? - вызвал я пилотессу. - У нас тут и в вашей тени жарковато становится!
  - Норма, Василий Петрович! - ответила та, - 'Крабы' уже выдохлись, а я заканчиваю через три секунды. Во внутренних помещениях допустимый уровень не превышен, моим роботам всё равно, а остальное быстро лечится. Всё, эмиссию закончила.
  - Отлично! Маруся, подготовь доклад Спиридонову, а мы подождём несколько минут.
  - Короткий доклад готов. На экране.
  - Секунду... отлично, отправляй.
  - Отправлено, адмирал.
  Ждали мы напрасно. Если кто из 'Лягушек' и выжил в аннигиляционной топке, в которую превратился коллектор Системы 'Крабов', то связаться с нами, чтобы попросить пардону не смог или не захотел. Думаю, у них просто не осталось ни одной целой антенны. По пространству коллектора беспорядочно дрейфовали сотни обгоревших и ещё горящих и испускающих струи дыма и пламени головёшек, совсем недавно являвшихся грозным флотом. Грозившим иным носителям разума, но нерасчётливо попавшим в ловушку. Ещё через десять минут, когда концентрация антипротонов упала до безопасного уровня, в санируемый 'желудок' осторожно вошли через все тоннели корабли наших союзников. Я поручил Марусе произвести их изучение и, по возможности, классифицировать: кто знает, решат ли скрытные 'Крабы' сами познакомить нас со своим флотом? Суда же 'Крабов' занялись поверженными: некоторые обгорелые корабли они, похоже, вскрывали, другие буксировали внутрь Системы. Смысл их действий был неясен: спасают или добивают?
  Впрочем, со мной тут же связался 1564-й и стал комментировать происходящее. Говорил он, кстати, знакомым голосом Кармен. По его оценкам около трети численности экипажей неприятельского флота могло выжить, хотя бы и получив огромные дозы радиации. Сейчас их спешно отделяют от безусловно мёртвых и отправляют на лечение. Перспективы? Достаточно хорошие. Из числа получивших среднелетальную дозу вылечат практически всех. Да и у пострадавших в большей степени тоже есть шансы. Вот и попадут лягухи на Курорт, который так стремились прибрать к лапкам, только в качестве военнопленных.
  - Адмирал, радио по дальней связи! - прервала нашу беседу Маруся. - К нам обращается, судя по всему, Совет расы 'Лягушек'. Вывожу на экран.
  На экране появился неудобочитаемый текст на космолингве:
  // приветствие//
  // сожаление/ санкционированный/ нет/ нападение/ флот/ ваш/ судно/ три//
  // руководитель/ флот/ наказание/ подвергнуть/ предположение/ живой//
  // руководитель/ много/ раса/ Лягушки/ рады/ познакомиться/ раса/ Люди/ вступить в контакт/ обменяться/ дипломатические представительства/ ваш/ раса//
  // надеяться/ ваш/ раса/ помогать/ разрешать/ конфликт/ раса/ Крабы//
  // ожидание/ ответ//
  - Маруся, пошли им подтверждение приёма. Пока больше ничего. Свенсон прочёл? Кармен... то есть 1564-й прочёл?
  - Да, да! Мы прочли, адмирал! - появился на связи ООН-овский дипломат. - Вы заметили? Даже сейчас они соврали минимум два раза. Первый, когда свалили вину за нападение на командование своего флота, хотя очевидно, что те только выполняли приказ. Опережая ваше недоумение, адмирал: мы сейчас с помощью имеющегося у 1564-го программного обеспечения расшифровываем внешний трафик флота, и я уверен, получим подтверждение, что приказ на нападение дал Совет.
  - А второй раз?
  - Второй раз они соврали, когда заявили, что рады будут познакомиться. Конечно, тут нюансы употребления космолингвы. Но на самом деле они знакомы с нами уже сотни лет. Но думают, что мы об этом не знаем... Секунду, адмирал... вот и подтверждение: за минуту до нападения флот 'Лягушек' получил от Совета приказ 'Атаковать новых противников'.
  - Интересно, лгать, это у них в крови, или...
  - 'Или', адмирал! 1564-й утверждает, что до того, как идеологию и власть подмяли под себя апологеты 'Культа Большой Лягушки', это была вполне нормальная, неагрессивная раса, не лучше, но и не хуже других. В особых нарушениях галактических законов незамеченная.
  - А что мы отпишем этим врунам, Свенсон?
  - Полагаю, ничего, адмирал. Мы выполнили приказ, остальное уже не наша с вами компетенция. Свои рекомендации в Секретариат ООН я скоро отправлю, пускай там решают, переписываются и так далее.
  - А вы сами?
  - Предполагалось, что в случае удачи кампании, я отправляю 1564-го домой и, если поступит такое приглашение, лечу вместе с ним чрезвычайным и полномочным. Такое приглашение уже поступило, так, что очень скоро мы попрощаемся, 'Буджум' доставит меня в Систему 'Крабов', а вы, по-видимому, отправитесь на поиски Уголька. Если не поступит других приказов.
  Свенсон отключился и уселся за свои рекомендации. Я отправил на Землю подробный рапорт о ходе и окончании боевых действий. Отменил состояние повышенной боевой готовности и разрешил экипажам посменно принимать пищу и отдыхать. И сам отправился на камбуз.
  Там царила Елена Фролова. Но когда я подошёл, её сменил старшина Дадашидзе, и мы пообедали, а может быть и поужинали. Под конец появилась и Тамара, я тоже пригласил её за свой, адмиральский столик. Девушка подробно изложила бабушке и мне ход противостояния, как он виделся ей сквозь резервный прицел антипротонника. Если бы я точно не знал, что 'Алебарда' не сделала ни одного выстрела, то, слушая её взволнованный рассказ, мог бы заподозрить обратное. Или, что Тома во время боя находилась на 'Буджуме' и сама жала на гашётки. Народ на камбузе деликатно посмеивался. Но вслух - никто. Хороший на 'Алебарде' экипаж.
  На пути в каюту Маруся сообщила мне, что на связи Спиридонов. Генерал поздравил меня с удачным завершением кампании, подтвердил, что 'Буджум' нас покидает. Нам же следовало вернуться к выполнению задания. То есть, к поиску красного карлика, носившего миллионы лет назад имя Уголёк.
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  Это стало уже рутиной: достигнув очередного коллектора, 'Алебарда' посылает зонд в тоннель, затем следует за ним. Одновременно через другой тоннель в обычное пространство выходит 'Меч'. Мы очень вчерне исследуем Систему, в основном сравнивая фактическое положение дел с описанным в каталоге. Класс светила совпадает? количество планет? Но самое главное - определиться с галактическими координатами. Отсюда уже не видно Солнца. Без оптики, я имею в виду. Сравнивая углы между направлениями на известные нам звёзды и пульсары, мы определяем координаты посещённой Системы. На 'Алебарде' этим занимаюсь я. Вообще Маруся, конечно... вместе, короче.
  Как бы хотелось встретить 'живую' планету! Чтобы вода не замёрзшая миллиарды лет тому назад или не испарившаяся давным-давно. Чтобы плотная атмосфера с облаками и каруселями циклонов! Чтобы жёлто-зелёное Солнце!
  Но, нет: нам попадаются в основном красные и бурые карлики, эта мелочь вообще во Вселенной встречается чаще всего. Зона жизни у них узкая, и планеты в неё почти не попадают. То есть должны попадать теоретически, но нам такого чуда пока не встретилось. Обычный планетный набор такого, с позволения сказать, светила следующий: Несколько средних по величине газовых 'гигантов', парочка промороженных насквозь 'марсов' и аналог 'меркурия', опалённый огнём покрытой струпьями пятен звезды. Иногда имеется астероидный пояс. Чаще всего звезда двойная, тогда каждая имеет свою личную планетную систему.
  Это я про красные карлики, а бурые в оптике почти не видны, только в инфракрасном. Я читал, что если они остынут достаточно сильно, то жизнь может существовать прямо на их поверхности. Как на планете, в общем. Впрочем, и таких нам не встретилось.
  Я взялся читать лекции по астрономии Тамаре. Она сама попросила и относится к занятиям очень старательно, даже записывает что-то в свой блокнот. Я пересказываю ей то, что запомнил из курса. Оказалось, запомнил очень много. Тамара как-то упомянула, что я излагаю очень доходчиво, даже лучше, чем Маруся. Что же? Приятно! А когда ей надоедает тыкать стилосом в виртуальную клавиатуру, мы переходим в спортзал помахать мечами. Иногда к нам присоединяется тётя Лена. Теперь мы редко встречаемся втроём: пассажирки призваны на военную службу и выполняют возложенные на них служебные обязанности.
  Так получилось, что после сражения у коллектора 'Крабов', на Надежду мы не полетели, это было совсем в другую сторону и начальство на Земле решило не терять времени. Женщины зависли на корабле, а чтобы они не скучали без дела, их призвали в армию. Это я так думаю, а спросить почему-то стесняюсь. Вроде бы уже и женатый мужик, целый лейтенант, как выразился раз адмирал, но с женщинами, посторонними, я имею в виду, я несколько робок. Нет, когда разговоры на служебные или посторонние темы, всякое там дружеское общение - вполне нормально. Но иногда, прямо как клапан, какой срабатывает: хлоп и замолкаю, а что ещё хуже - начинаю краснеть. Как 'красна девица' становлюсь по маминому выражению. Всё! Начинаю себя перевоспитывать! Сегодня же спрошу у Тамары, зачем им с тётей Леной присвоили 'рядовых'? А что такого? Чего тут стыдного? Или лучше у Маруси спросить?
  Связь по 'тоннельному радио' стала ухудшаться, а в перспективе должна была скоро прекратиться вообще. И командование организовало экипажу сюрприз: мы зависли в каком-то коллекторе и на несколько часов нам включили связь с Землёй. Я позвонил домой, со всеми поговорил. Ничего конкретного, конечно: 'У нас всё в порядке, а как у тебя, сынок? - Тоже в порядке, мама! Здоров, кушаю хорошо!' Стёпке не дозвонился - как жаль! - оставил голосовое письмо. Ещё позвонил ребятам с группы. Они выпускные сдают. И я бы мог, да вот уже в шестистах световых годах от Солнца! По голосам чувствовалось, что мужики завидуют. Ещё бы! я бы тоже завидовал!
  Какие-то сведения о бое и победе над флотом 'Лягушек' уже просочились в земные сети и меня завалили вопросами. Я отвечал лаконично: 'подписку дал, извините'. Этого оказывалось достаточно, ребята понимающие и дисциплинированные, раз до выпуска доучились. Нас и, правда, предупредили, чтобы мы ничего не рассказывали. Почему, я не знаю - какая-то высшая политика.
  Так вот, созвездие Змееносца. К моему удивлению, Тамаре не пришлось втолковывать, что созвездие, это не значит что звёзды недалеко друг от друга. Что на самом деле, созвездие это звёзды расположенные в пределах конуса, основание которого - его границы на виртуальной, бесконечно удалённой небесной сфере, а вершина - Солнечная Система. Наверно, у девушки на Надежде был хороший учитель.
  В течение нескольких дней мы должны будем удалиться от Земли на девятьсот светолет, и где-то в тамошних тоннелях искать коллектор Уголька. Я объяснил Тамаре, что у нас есть карта тоннелей, но с пространственным расположением звёзд она соотносится весьма приблизительно. Учёные на Земле высказали несколько версий, которая из обозначенных на карте звезд будет искомой. В экипаже даже заключили несколько пари на эту тему. Я не участвовал, просто выбрал себе звёздочку с шестизначным номером и решил, что это и есть Уголёк.
  
  ***
  
  Василий Кондратенко.
  
  - Василий Петрович, снова!
  Лёгкая дрёма, в которую впал, было, генерал, не спавший уже около суток, моментально испарилась. Впрочем, и экипажи 'Алебарды' и 'Меча-55' в последнее время отдыхали урывками. Несли угрозу эти странные суда, с лёгкой руки Стрижакова прозванные 'Соглядатаями' или просто любопытничали, установить пока не удалось. Какие носители разума ими управляли, естественно оставалось неизвестным, силуэты 'Соглядатаев' не фигурировали и в каталоге 'Крабов'. В этот раз пара совершенно синхронно выскочила из двух тупиковых тоннелей и пристроилась за 'Мечом', идущим в арьергарде.
  Нужно сказать, что 'Крабы', как бы раскаиваясь в прошлом своём деланном безразличии к землянам, а может в благодарность за снятие осады, завалили эскадру интереснейшей информацией о галактических трассах и известных им Системах. А может, дело не в благодарности, а просто лоббировал эту акцию давний знакомец 1564-й. Или знакомка? Так и не спросил. Кармен, короче.
  Маруся пока инвентаризировала эти терабайты информации и пыталась привести её к приемлемому для людей стандарту, но уже было ясно, что по актуальному в данный момент сектору Змееносца сведений не так уж и много. Как будто не было тут населённых Систем, да и колоний тоже, но выскакивали откуда-то из миниатюрных тоннелей неизвестно как помещающиеся там бугристые и шипастые, смахивающие на безобразные, несимметричные огурцы, суда 'Соглядатаев', сопровождали некоторое время эскадру, и неожиданно, как по команде снова ныряли в тоннели. Агрессивности, вроде, не выказывали, но несмотря на малые размеры - около двадцати метров в длину - они могли нести нечто смертоносное. Не реагировали они и на обращения к ним на космолингве, во всяком случае, никаких радиоизлучений от них не исходило.
  Стрижаков даже выдал блестящую гипотезу, что это не суда, а некие живые организмы, возможно и разумные. Вроде тех, что когда-то сокрушили цивилизацию репторов. Только живут в тоннелях, питаются...
  'Проходящими космическими кораблями?' - пошутил я.
  Однако на вторые сутки активность этих голотурий стала спадать, видимо мы покидали район их патрулирования. Два последних не спрятались, как это водится у них, в тоннели, а вдруг развернулись и удалились восвояси. Проводили нас, значит. Вот и хорошо, мы как раз достигли области коллекторов, Системы которых лежат на удалении в девятьсот светолет от Земли, и мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь мешался под ногами и шпионил на предмет: что мы тут ищем?
  Теперь мы почти не исследовали Системы: выход в обычный Космос, определение галактических координат, возвращение в тоннели. Перемещение к следующему коллектору, повтор процедуры. Пять-шесть Систем в сутки, два судна. Уголёк мы нашли на пятые сутки после прощания с 'Соглядатаями'. Только мне пришлось отменить предписанную нам процедуру и поговорить на повышенных тонах со Стрижаковым.
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  Я не угадал. Впрочем, никто не угадал. И учёные на Земле не угадали. Красных карликов в этом секторе так много, что каждый член экипажа мог бы выбрать себе свой и болеть за него. По теории вероятности мы должны были искать нашу цель примерно два месяца. А потратили меньше недели. И всё благодаря Кондратенко. Я был в рубке, когда он приказал - буквально приказал! - Кэпу пропустить несколько десятков коллекторов, в том числе и перспективных, по мнению земных космологов, и идти к тому, который и оказался искомым. И 'Мечу' радировал бросить своё задание и следовать за нами.
  Не знаю, как там Сколик, а Стрижаков, он мужик гордый, сразу перешёл на 'вы' и слегка надулся. По его мнению, адмиралу так поступать не следовало: есть же план полёта, утверждённый им самим на совещании буквально вчера! А сегодня...! Конечно, подполковник ничего этого вслух не высказал, но эта информация была прямо написана на его лице. И читалась до тех самых пор, пока мы не вышли в Космос у ничем не примечательного красного солнышка, и Маруся не сообщила нам сначала своё предварительное, а потом и окончательное заключение: наши галактические координаты совпадают с полученными от лунного мозга репторов. Мы в Системе Уголька!
  На Кэпа было жалко смотреть. Правда он быстро с собой справился и даже поздравил шефа с удачей, но... Я конечно не в курсе его соперничества с генералом, но у меня создалось впечатление, что нечто подобное когда-то раньше между ними уже случалось. С аналогичным исходом.
  В ходе короткого совещания было принято решение тщательно исследовать Систему, а затем заняться её поясом Койпера. Как будто, можно было придумать нечто иное! Система же оказалась типичной: шесть планет. Из них три газовых гиганта: самый большой с Нептун. Три планеты земной группы, все лишённые атмосферы. Пояс Койпера начинался в десяти астрономических единицах от Уголька и насчитывал около трёх десятков, соответственно, койперид. То есть ледяных планеток с максимальными размерами в несколько сотен километров. Три десятка, это больших, маленьких там были сотни и тысячи. Но нас интересовали только размерами не менее пятидесяти километров. По имеющейся информации, 'Яйцо' было вморожено именно в такую.
  Поскольку ни 'Меч', ни тем более 'Алебарда' не смогли бы протиснуться в тоннели, ведущие даже к самым большим койперидам, а прочёсывать им весь пояс своим ходом в обычном пространстве, значило бы затянуть экспедицию на десятилетия или столетия, то в дело пошли челноки. Один на 'Мече' и два на 'Алебарде': штатный и генеральский. Все марки ПО-4. На генеральском ходил большей частью Саня Жариков в паре с Фаридом Мустафьевым. А иногда со мной. Потом, когда Кэп посчитал, что я достаточно натренировался на предмет входа-выхода, мы стали ходить в Фаридом. Это перестраховка, конечно: всё равно скорости человеческой реакции не хватает на эту процедуру, челноком в любом случае управляет комп. Но так положено.
  В коллекторе Системы нас направляют к устью тоннеля, ведущего к сегодняшней цели. Короткий, узкий тоннель, толчок, и мы уже около ледяного тела, миллиарды лет неспешно накручивающего круги по орбите вокруг своего светила, которое отсюда видится просто яркой, красной звездой. Мы облетаем койперид, осматриваем его визуально, снимаем на видео. У нас работает аппаратура, которая регистрирует металлические включения во льду. Как правило, этих включений имеется больше, чем достаточно, но все оказываются значительно меньших размеров, чем искомое 'Яйцо'.
  Четыре-пять часов, и съёмка завершена. Возвращаемся на 'Алебарду' усталые. Назавтра, если повезёт - полёт к очередному объекту. В ином случае - вахта. Хотя у 'Алебарды' два челнока, а у 'Меча' только один, повезло немцам.
  
  ***
  
  Гюнтер Сколик.
  
  Услышав этот доклад пилота, я тут же включил ретрансляцию на 'Алебарду':
  'Господи подполковник! Наблюдаем на сканере металлическое тело, приблизительно цилиндрической формы. Оно внутри ледяного массива. Похоже, они сначала пробурили отверстие, потом ввели туда судно, а вход заткнули двухсотметровой ледышкой, приморозив её заподлицо'.
  Я спросил:
  'А какова длина судна, если это судно?'
  'Не менее километра, но поскольку оно уходит вглубь койперида, сканер однозначно не определяет. Температурных аномалий тоже нет'.
  'Давайте ребята, смотрите внимательнее, это может быть и метеоритное тело'.
  'Смотрим, господин подполковник, подошли поближе. На поверхности койперида наблюдаем нечто вроде деформированных параболических антенн. У них был радиоцентр!'
  'Отличная работа, лейтенант! Пока не предпринимайте никаких действий...'
  'Тут дыра с другой стороны заглушки!' - перебил меня пилот челнока. - 'Овальное отверстие во льду, размером примерно четыре на пять метров. За ним тоннель. Он слегка извилистый, стенки гладкие, просматривается метров на пятьдесят...'
  Неужели какой-то тоннель во льду может сохраниться десятки миллионов лет? Или при пяти градусах Кельвина может? Я продублировал приказ:
  'Лейтенант, зависните в километре, ожидайте подкрепления. Никаких действий не предпринимать!'
  'Есть, господин подполковник!'
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  'Яволь, герр оберстлайтнант!' - прозвучало по трансляции с 'Меча'.
  Маруся перевела, хотя и так всё было понятно. Мы к этому времени уже получили приказ Кэпа, бросили свой объект, и на максимальном - ну, почти максимальном! - ускорении спешили к порталу, чтобы удостовериться, что немцы оказались удачливее нас. Нехорошее чувство зависть, нужно изживать! Конечно, чтобы помочь в исследовании. Если это действительно космический корабль Репторов.
  Но пришлось сначала состыковаться с 'Алебардой', где к нам в челнок набилась куча взволнованного народа, а ещё и Барсик. Я подумал, что сейчас нас с Фаридом сменят, но никто об этом даже не заикнулся и мы вылетели. Зачем им нужно было лететь, если всё равно пришлось тесниться у единственного монитора в салоне? Только Стрижаков стоя пристроился за нашими креслами. На ещё одного человека в рубке не было места. На 'Алебарде' было бы комфортнее, поскольку там видели то же самое, что и мы. Впрочем, сам бы я, конечно, не обменял тот комфорт на возможность попасть на место события.
  На нашем челноке не было полноценного вакуумного шлюза, он имелся только на штатном. Правда, и у нас можно было выходить наружу, но с потерей части воздуха. Но в этот раз вылазка и не планировалась. Мы сделали контрольное сканирование койперида, подтвердили данные немцев, сняли во всех видах останки репторской радиоаппаратуры и жерло тоннеля. Затем получили задание тщательно исследовать поверхность ледышки на предмет прочих возможных артефактов и приступили к нему, но через час вернулись на 'Алебарду': сверхнормативная толпа пассажиров перегрузила своим дыханием конвертор кислорода и Маруся подняла тревогу. А ребята со штатного челнока тем временем вышли наружу, исследовали тоннель, пролетели по нему двести метров и наткнулись на завал. После чего их тоже отозвали.
  Насколько я понял из разговоров, перед командованием встала проблема: как продолжать исследования? Койперид легко доступен для челноков, но их трудно использовать в качестве временной базой исследователей. В тоже время, даже 'Меч' не может протиснуться в ведущий к объекту тоннель. Идти же от ближайшего в Системе газового гиганта в обычном пространстве, это не менее пары месяцев: очень уж неудачно он расположился на своей орбите. Командиры устроили совещание, Сколик даже прибыл лично, и я впервые увидел этого колоритного немца. Потом сменился и только на следующий день узнал, что решено 'Меч' оставить в коллекторе, 'Алебарду' отправить через обычное пространство, адмиральский челнок дооборудовать и использовать в качестве стационарной базы исследователей на койпериде. Штатный должен стать резервной базой и местом отдыха дежурной смены, а немецкий осуществлять перевозки между 'Мечом' и койперидом.
  Возможно, так бы и поступили, если бы не вмешался я! Да шучу я, шучу! Нет тут никакой мании величия, просто я буквально на днях окончил 'Академию' и разные сведения, которые почти никогда и никому не пригождаются в жизни, ещё не покинули мою белобрысую голову. Перво-наперво я поговорил с Марусей и уточнил базовую комплектацию сколиковского 'Меча-55'. Всё оказалось, как я и думал. После чего пошёл к Стрижакову.
  
  ***
  
  Василий Кондратенко.
  
  - Где вы русские только берёте таких пронырливых умников? - возмущался по радио Сколик. - Один недавно чуть ли ни в одиночку повязал толпу пиратов. Другой предлагает разобрать на запчасти мой 'Меч'!
  - Это тот же самый, - ответил я.
  Подполковник поперхнулся и задумался, видимо, над тем, что ещё придёт в головы русским умникам. Оказалось, не над этим:
  - А ты его мне покажешь? - спросил он чуть смущённо после короткого молчания. - А то я видел его только без сознания с выпущенными кишками на операционном столе. Собственно, мне бы его фотографию. Не себе, конечно. Это моя младшая после того казуса с пиратами всё расспрашивала, а не встречался ли я с герром Вольдемаром Петрухиным?
  - Так ты вчера его видел. Беленький такой лейтенантик!
  - Да? Не обратил внимания.
  - И что же насчёт его идеи?
  - Вы адмирал - приказывайте! - ответил Гюнтер.
  Впрочем, он уже успокоился. Идея же, пришедшая в светлую голову Петрухина, была проста: 'Меч-55' подполковника Сколика был достаточно стар. Не в смысле изношенности, конечно. Многие знакомые с различными отраслями производства знают, что большинство даже серийных изделий, сходящих с конвейеров и со стапелей, имеют различные модификации. Иногда удачные, иногда не очень. Это же касается и 'Мечей'. Одна из первых серий этих судов, имеющих прообразом обычный 'Охотник', имела, как и он съёмный 'тёплый' трюм. Но если для 'Охотников', довольно часто использовавших автономный трюм в процессе геологических изысканий для создания временных баз, это было полезно, то для военных судов так никогда и не пригодилось. В связи с чем, таких 'Мечей' больше не делали. '55-й' же, был именно такой.
  Похоже, Володя в своё время очень углублённо вникал в нюансы конструкций 'Мечей'. Его предложение, поддержанное выкладками Маруси, гласило:
  'Алебарда' никуда не летит, а остаётся в коллекторе Системы вместе с 'Мечом'. От 'Меча' отстёгивается отсек 'тёплого' трюма, предварительно оборудованный, как база исследователей. К этой базе пристыковывается челнок и выводит его из коллектора к ледышке. По размерам он должен пройти. Итого: не нужно гонять туда-сюда 'Алебарду', все три челнока сохраняют функциональность, мы получаем приличную базу на койпериде, где будут созданы все условия для работы и отдыха исследователей. 'Тёплый' трюм оборудован и шлюзами и средствами крепления к поверхности. Добавить ему источник энергии не проблема.
  Есть и минус: недовольство Сколика. Без этого отсека его любимый 'Меч' потеряет эстетическую законченность форм. Я бы пообещал ему по возвращении домой точно такой же, да, кажется, их вообще больше не делают. Ничего, зато на его место можно два дополнительных бустера поставить. Нужно будет предложить Гюнтеру этот вариант.
  Пока будущая база спешно оборудовалась, ребята имеющимися силами пытались пробиться через завал в тоннеле. Челноки только и возили туда-сюда батареи от ранцевых лазеров: сюда на зарядку, туда уже заряженные. Через двенадцать часов завал был пройден, но за ним оказался следующий. Я приказал остановить работы и отдыхать.
  Второй завал оказался небольшим, но после него тоннель раздвоился, затем ещё раз. Большинство этих отростков заканчивались капитальными тупиками. В головы исследователей, да и в мою пришла мысль, что, похоже, эти тоннели строили не Репторы, а кто-то иной. Зачем Репторам строить тупиковые проходы? Да и не могут тоннели во льду продержаться миллионы лет, даже при таких низких температурах и почти полном отсутствии силы тяжести. Впрочем, мы военные, а не учёные.
  Я спросил мнение Барсика, всё же он в какой-то степени обладатель аватары '12-го', лунного мозга Репторов. Кот помялся и ответил в том смысле, что экипаж 'Яйца' к моменту прибытия на этот койперид был слишком стар, чтобы возводить бессмысленные излишества. А смысла он как раз и не видит. Кроме того, исходя из архитектуры тоннелей, очевидно, что их копали снаружи. Значит, мы идём по следу конкурентов. Печально.
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  Ну и ладно, что нашли его немцы. Зато мы с Фаридом его первые потрогали. В этот раз был не просто завал. Тут тоннель выходил, наконец, к корпусу космического корабля. Освобождённый от миллионолетнего льда, чешуйчатый корпус легендарного 'Яйца' поблёскивал подобно чёрному антрациту в конце пройденной нами выработки. Мы выключили лазеры и, не дожидаясь пока разойдётся туман, устремились к артефакту.
  - Не трогай! - предостерёг меня Фарид. - Он слишком холодный.
  И переключился на корабельную волну:
  - 'Алебарда'! Дошли до корпуса. Он, репторская работа.
  - Принято! - донесся по радио после небольшой заминки голос адмирала.
  Похоже, взял манипулятор у вахтенного. Когда он вообще спит? Такое впечатление, что всегда в рубке вместе со Стрижаковым.
  - Повреждения корпуса? - продолжил между тем Кондратенко.
  - Не вижу. Обычная чешуя, как у всех репторских судов. Блестит, как новая. А тоннель заворачивает и идёт теперь вдоль корпуса.
  Как он, Фарид, разглядел? Ну, востроглазый! А мне показалось, тут уже тупик.
  - Молодцы! И хватит на сегодня, хлопцы, - раздалось в наушниках. - Смена уже летит, не столкнитесь с ними.
  - Принято, завершаем работу! - ответил Фарид на правах старшего. - До связи!
  - До связи! - попрощался и адмирал.
  Вы сильно ошибаетесь, если думаете, что наш труд был подобием шахтёрского. Шахтёр хоть крепко стоит на ногах или коленях, в крайнем случае. Для нас же зафиксироваться было главной задачей. Судите сами - силы тяжести почти никакой нет, а значит, к поверхности тебя и не прижимает. Попытка 'пойти' ногами возносит тебя к потолку тоннеля. Ну, или к стенке. Чувствуешь себя куском льда в чашке. Передвигаться можно только используя двигатели скафа.
  Впрочем, на 'Алебарде' кто-то сразу придумал приспособу: телескопические штыри. Они устанавливаются враспор стенок тоннеля и образуют желанную надёжную опору. Уцепившись за них уже можно включать лазеры и испарять завалы. Но фиксироваться надёжно: поток газа может запросто сорвать тебя с насеста и швырнуть подобно пуле вдоль по тоннелю.
  Мы перевесили ранцы лазеров в походное положение, дали несколько импульсов двигателями скафов и полетели не спеша по тоннелю, подсвечивая его наплечными фонарями и изредка корректируя траекторию. Не спеша потому, что нам навстречу уже, кажется, вылетели немцы, и столкнуться с ними было бы полным непрофессионализмом. Миновали сужение на месте первого завала, и мне на мгновение показалось, что я лечу по кишке гигантского ледяного червяка. Я потряс головой...
  - Осторожно, Володя! - это Фарид, снова первый заметил, в этот раз сменщиков - Ребята, вижу вас! - это уже им. - Приятно потрудиться! Смотрите борт 'рептору' не прожгите!
  Немцы пролетели мимо, помахав руками и тоже что-то пошутив на ломаном русском. Я не совсем понял соль, поскольку ключевое слово шутки было по-немецки, но тоже помахал. Спрошу потом у Маруси. Теперь можно немного прибавить скорости: встречных больше не будет и остаток тоннеля почти прямой. Вылетев из недр койперида на свет далёкого красного карлика, сориентировались - Фарид, конечно, первый - и направились к базе, которая примостилась в ста метрах от тоннеля. Её полуцилиндр, отмеченный мигающими 'габаритами', был сейчас как никогда желанен.
  Поставить на зарядку аккумуляторы лазеров, затем душ, хотя и в 'стакане', но настоящий, водяной, потом обедо-ужин. А после можно и вздремнуть. С Академии так не выматывался! А Фарид, хоть и старше меня на два года, как будто совсем не устал. Я уже с полузакрытыми глазами устраиваюсь в гамаке, а он пристегнулся у компа и что-то там читает. Железный парень!
  Ничего, хоть он такой наблюдательный и выносливый, но 'базу', в которой мы сейчас так комфортно отдыхаем, всё равно предложил устроить я. И все это знают! Я погордился ещё немного и заснул.
  
  ***
  
  Ольга Макарова.
  
  Эти циклопические сооружения оказались фабриками тепла. Исследователи Маркизы пришли к такому выводу ещё до моего прилёта, а мне осталось только согласиться с их выкладками. Попытка смоделировать тепловой баланс планеты с учётом того, что разогрев её атмосферы идёт с полюсов, давала пока нелепые результаты. Слишком горячими должны быть эти воздушные потоки, исходящие из циклопических корпусов, которые первоначально вообще были приняты за геологические образования. Получается, что приемлемая температура достигалась бы только в средних, северных и южных широтах планеты. Ближе к полюсам - страшная жара. На экваторе уже опять довольно прохладно. Впрочем, неведомые инженеры задумавшие отопить целую планету, возможно, были довольны и достигнутым результатом. А может, неверны наши модели.
  Мы очень мало знаем об обитателях Маркизы. Хотя и найдено то, что можно назвать 'библиотекой': помещение, наполненное стопами медных листов в человеческий рост высотой, частично испорченных диффузией. На листах, по-видимому, буквы, если это не просто узоры. Расшифровать этот огромный массив информации без розеттского камня, конечно, совершенно невозможно. Возможно, где-то присутствуют и иллюстрации, но исследователи их пока не обнаружили. Опять-таки, если то, что некоторые считают 'узорами' и не есть изображения. Вполне возможно, что неведомые носители разума просто 'так видели'. Лингвисты подрядили комп Буджума и ищут в этих письменах повторения и аналогии, но... бесполезно.
  Я запахнула халат - в коридорах исследовательской базы было прохладнее, чем в моей миниатюрной каюте - и отправилась в столовую перехватить чего-нибудь вместо ужина. Там было людно: учёные, не озабоченные проблемами похудания, с аппетитом потребляли калории. Впрочем, мужчинам, занятым хоть и механизированным, но всё равно тяжёлым трудом, считать их как-то и не пристало. А женщин, кроме меня, сегодня на базе не было.
  Одет народ был по-домашнему, большинство в тренировочные костюмы и только биолог Мишель в неизменных брюках и пиджаке. Под пиджак он обычно надевал цветную рубашку, но сегодня был в водолазке. Возможно, по случаю прохлады. Ирландец всегда был центром веселящейся компании. Вот и сегодня он рассказывал очередной бородатый анекдот, а окружающая его публика самозабвенно ржала, ни сколько над всем известным сюжетом, сколько над манерой исполнения и неподражаемым акцентом Мишеля.
  - О! Ольга! - завопил рассказчик, заметив меня. - Ступайте к нам, я расскажу смешной анекдот!
  Я помахала ему рукой, но подсела к Сергею, который уже заказал мне салатики с сыром и овощами. А сам потягивал кофе.
  - Привет, Серый! Ну, какие новости?
  - Привет! Кое-что есть. Приходи завтра на учёный совет. Геологи будут докладывать об обнаруженных ими подземных каналах, исходящих от северного калорифера. Такие же предполагается отыскать и у южного. Сейчас они полны льда, но, похоже, создатели гнали по ним подогретую морскую воду. То есть, не только воздух они грели...
  - Понятно, понятно! Так они же должны быть...
  - ...да, огромные! В сумме километры в сечении. Часть рухнула, часть сохранилась, поскольку вода в них замёрзла.
  - Честное слово, я представляю себе этих строителей какими-то титанами и полубогами!
  - А вот и нет! В Ольгине откопали из-подо льда первые здания, так судя по размерам комнат и входов, - даже скорее лазов - обитатели были не крупнее людей, а вероятнее меньше.
  - Серёжа! - я опасливо обернулась, но на нас никто не смотрел, - я, же тебя просила, не называй его 'Ольгин'. Мне неудобно!
  - Ничего не могу поделать, Оль! - Серёжа улыбнулся. - Уже приклеилось. Кто-то сказал, другой повторил и - готово! Наименование произошло. Да и справедливо это, ты же первооткрывательница!
  Прав он, конечно. Я нашла первый город на Маркизе. Случайно, правда. Дело в том, что её обитатели не возводили высоких зданий или они все разрушились. А низкие и прочие возможные руины ныне скрыты под слоями снега, льда и замёрзшей атмосферы. Локаторы показывают нечётко, отличить артефакты от рельефа трудно.
  Я тогда возвращалась на базу, на автоматическом скутере из арсенала 'Буджума'. Машинка на воздушной, так сказать, подушке. А точнее, на бета-снарках. Окружающая унылая местность уже давно не привлекала моего внимания: сплошной ковёр замёрзших газов. Редкие холмики его совсем не оживляют - тундра и тундра. Слева местность понижается, там замёрзшее море. А на небе звёзды, из которых самая яркая - наше Солнце. Но сейчас его не видно. Чтобы не терять зря времени, открыла ноут, законнектилась с базовым компом и что-то там листала. Сначала я на вдруг появившиеся периодические обрывы связи не обращала внимания: ну, мало ли, что? Скажем, интерференция сигнала со спутника, у меня же не парабола на крыше, а какая-то жидкая спиральная антенка. Но когда к недовольному писку ноута стал синхронно добавлять свой сигнал индикатор облучения... Нет, уровень небольшой, но откуда ему взяться? Вызвала 'Паганель', он как раз был в зоне видимости. Французы тут же пеленганули некий источник импульсного широкополосного радиоизлучения из моего района. Он-то мне связь и забивал. Потом, на следующем витке уже 'Буджум' определил точку, откуда светил жёсткий рентген. В пределах инструментальных ошибок - ту же самую точку.
  Назавтра в эту область, бывшую миллионы лет тому назад речной дельтой прилетели с базы исследователи... И сразу нашли город. И назвали его моим именем. Пока копают, всё подо льдом. И источники излучения тоже.
  - Что, Серёжа? Извини, задумалась.
  - Я говорю, Лида Лебедева придумала рационализацию. Посовещалась с археологами и зависла над городом на 'Буджуме'.
  - И?
  - И греет его маленько тёпленьким водородом. Так, что думаю, завтра до этого передатчика уже доберутся. И до источника рентгена тоже.
  - Свет! - сказала я.
  - Что, 'свет'? - не понял Сергей.
  - Это маяк! Они излучают на разных диапазонах, чтобы привлечь наше внимание, поскольку не знают, какие частоты мы воспринимаем.
  - Мы?
  - Ну не мы, кто угодно, кто появится на Маркизе когда-нибудь. Возможно, там нас ждёт послание.
  - А, что 'свет'?
  - Свет, это промежуточный по частоте диапазон электромагнитных волн. Если они излучают радиосигнал и рентген, то простая логика подсказывает, что должны мигать и светом. Или инфракрасным. Только этот фонарь не видно, он наверно подо льдом.
  
  ***
  
  Василий Кондратенко.
  
  Километры тоннеля обвивали корпус 'Яйца' спиралью, но между этими витками были и перемычки. Часть тоннелей, теперь имевших одной стенкой корпус корабля, оказалась разрушенной, часть сохранилась. Очевидно, неизвестные наши предшественники искали вход в судно. Чисто эмпирически, так сказать. Тут мы имели преимущество: примерная конструкция репторского звездолёта была нам известна. Поэтому мы не стали расчищать все завалы, а сосредоточились на продвижении к носовой части судна, где шлюзы как раз и находились. Продолжались и попытки установить радиоконтакт с мозгом корабля, пока безуспешные. Или комп 'спал' или вышел из строя.
  Мы достигли шлюза на десятый день раскопок. Тоннель тут заканчивался, образуя полукруглую ледяную пещеру. В её центре зиял вскрытый шлюз. Крышка два на два метра была вырезана с трёх сторон и отогнута в сторону. Какую силу нужно приложить, чтобы отогнуть почти полуметровый лист крепчайшего, репторского сплава, даже трудно себе представить. Аналогично поступили и с внутренней дверью шлюзового отсека. Конечно, мы не предполагали, что проходчики тоннелей ограничатся только поиском шлюзов и не захотят проникнуть внутрь, но теперь людей обуяло очень нехорошее предчувствие: возможно, вся наша экспедиция и все труды оказались напрасны. Внутрь 'Яйца' отправили роботов, напечённых для этой цели 'Буджумом', с заданием обойти все доступные помещения и произвести их полную съёмку.
  Снова я подсознательно ожидал увидеть тела мёртвых репторов, как тогда на 'Дори', но их не оказалось. В коридорах и каютах экипажа было чисто и как будто даже прибрано. Правда, 65 миллионов лет назад. Очень многие предметы за это время превратились в не опознаваемую труху. Что же? С уборкой, видимо, постарались роботы, кстати, той же самой конструкции, что и с 'Буджума'. Они, давно уже не функционирующие, часто попадались разведчикам. Интересно, сколько лет после гибели экипажа они бегали по коридорам 'Яйца' и наводили порядок? Или их отключили сразу?
  Следов же пребывания наших предшественников тоже не находилось. До тех пор, пока мы не вошли в трюмы-хранилища.
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  Как ни странно, все внутренние люки на 'Яйце' поддавались даже человеческим силам, не то, что шустриков. Так мы назвали репторских роботов с 'Буджума'. Кстати, собственным интеллектом они не обладали, ими управляла Маруся. Я опешил, когда увидел такого же точно, но в виде кучи мусора в уголке. А вот двери работали! Впрочем, неудивительно. Судно всё это время хранилось при температуре около абсолютного нуля, при которой движения атомов, а значит и диффузии, даже в вакууме, не наблюдается. Если я не забыл физику первого курса.
  Перед дверьми трюмов шустрики встали. Встали потому, что дальше их должны были сопровождать люди и Барсик. Он отказался надевать специальный скафандр, сославшись на недостаточную практику передвижения практически в состоянии невесомости в таком костюме. Поэтому кота доставили на базу на челноке, а там он уже занял место в специальном прямоугольном ящике, оборудованном климатизатором и радиоустановкой. А ещё в нём находилась небольшая коробка - клон лунного мозга репторов. Конечно, не владеющий всей суммой его знаний, но могущий быть полезным при контактах с мозгом 'Яйца'. Ну, вы понимаете? Я сам и упаковал Барсика в его контейнер, убедился, что все его системы работают нормально, и вместе с Фаридом мы выволокли этот груз на свежий воздух, поскольку получили по радио оповещение о прилёте челнока с людьми.
  Поскольку, при всех его достоинствах, котовый контейнер не имел собственных двигателей, мы с напарником подхватили его за удобные ручки и повлекли к тоннелю, рассчитывая опередить ожидающийся с минуты на минуту челнок. Просто, чтобы не создавать толкучки. На беду Барсик почти сразу начал жаловаться:
  - Ребята! У меня тут воздушные моторчики жужжать перестали, и вроде, похолодало!
  - Посмотри на дисплей климатизатора, Барс, - ответил я. - Прочти, что там написано.
  - Да я ничего толком не вижу, Володя. Дальнозоркость у меня. А автоматические очки никак не привыкну носить. Голова у меня от них кружится!
  - Заворачиваем назад? - предложил Фарид.
  - Погоди! - ответил я, лихорадочно вспоминая тип климатизатора, который сам программировал несколько минут тому назад.
  Есть у него радиодоступ, или нет? Наверняка есть, впрочем, проверить нетрудно.
  - Ещё пара минут, Барс! - бормочу я, активируя тастатурой своего скафа функцию удалённого контроля.
  Пик! Есть контакт! Внутришлемный дисплей сообщает мне, что установлена связь с неким климатизатором 'тип...', 'номер...' - это всё неважно! Климатизатор выключен. Как выключен? Я же сам его включал!
  - Барс? - спрашиваю я вкрадчивым тоном. - Ты там на климатизаторе красную кнопку не нажимал?
  - Володя! - тут же отвечает кот. - Ты не знаешь что ли, что мы, коты, не особо различаем цвета? Какая кнопка красная, какая зелёная, откуда мне знать?
  - Хорошо, Барс, - не отстаю я, - какую-нибудь кнопку ты нажимал?
  - Может, и нажимал, - неожиданно сознаётся кот. - Когда вы меня только понесли, я тут... ни то, что запаниковал, просто стал за всё хвататься, инстинктивно... Вероятно и зацепил какую кнопку. Извините, за хлопоты!
  - Ничего, Барс! Почти со всеми такое в Космосе бывает! - я спешу успокоить загоревавшего Барсика. - Сейчас...
  Пара нажатий на кнопки тастатуры, и климатизатор меняет режим на 'Включён'. Блокирую на всякий случай его кнопки.
  - О! Тёпленьким подуло! - комментирует кот.
   Можно лететь! Около жерла тоннеля уже завис челнок. На нём открывается шлюз, и из него, подсвечиваемые мигающими габаритами судёнышка, вылетают четыре человека.
  - Володя, Фарид! Где вы? - слышу я голос Кондратенко.
  - На подлёте! - отвечает Фарид. - Несём контейнер с Барсом.
  - Я думал вы уже в тоннеле.
  - Моя вина! - встревает в разговор кот. - Напортачил тут с прибором.
  - Хорошо, следуйте за нами!
  - Есть!
  Тащить вдвоём один груз, это сложная задача в невесомости. Импульсы двигателей скафов должны быть одинаковыми и направленными строго параллельно. Причём, оба двигателя должны находиться на одинаковом расстоянии от центра тяжести. Чуть, что не так, и желаемое равномерное движение превращается в выписывание сложных спиралей и пируэтов, в простейшем случае - в закручивание неумех вокруг центра тяжести. Никто эту задачу и не решает, поскольку решить её невозможно. Я занимаю место у одного из торцов контейнера: буду вперёдсмотрящим. Тут у ящика имеется окно с маячащей в нём мордой кота. Барсик кивает мне - хорошо, кажется, освоился.
  У другого торца пристраивается Фарид. Сегодня он маршевый двигатель. Я, как договорились ещё на базе, даю ему картинку со своей нашлемной камеры.
  - Готов?
  - Готов!
  - Поехали!
  Чувствую лёгкое ускорение, это Фарид 'дал газ'. Включаю прожектора. Медленно приближается жерло тоннеля. Медленнее, чем обычно, поскольку сегодня негабаритный груз. Я чувствую, как Фарид подруливает, следуя поворотам тоннеля. К сожалению, каждое такое подруливание прибавляет ним скорости и мне приходится работать тормозом. Тормозным двигателем, в общем. Несколько крутых поворотов, где скорость приходится сбрасывать почти до нуля. В одном месте я даже торможу ногами, упираясь им в ледяную стенку.
  Мы летим больше часа, но оказывается, что у шлюзовой камеры нас ждут. Из отверстия, которое я видел до этого только на мониторе, появляются два шустрика, подхватывают контейнер с котом и уносят его внутрь корабля. Это тоже обговорено. Отдыхаем пару минут, и устремляемся по провешенной трассе с недра корабля. Вешек, как таковых, правда нет. Трасса обозначена светящимся проводом, идущим в основном по полу длиннющих коридоров, ныряющим в раскрытые люки, периодически спускающимся на нижние уровни. Я был в своё время на 'Дори', тамошние интерьеры очень похожи. Только 'Дори' маленькая, а 'Яйцо' огромно. И снаружи, в чём мы уже убедились, и внутри.
  Нас сразу предупредили не терять из виду 'нить Ариадны', поскольку заблудиться тут раз плюнуть, а, учитывая, что запас смеси не бесконечен, это может быть чревато неприятностями. Нас с напарником инструктировал сам Кондратенко. Как маленьких, честное слово! Что делать в случае пропадания связи? Что делать, если заблудился? Что делать если попал в ловушку? Впрочем, экзотику насчёт ловушек адмирал не конкретизировал, ограничиваясь общим: 'позвать на помощь'. Особо же напирал, что 'при уменьшении запаса смеси менее пяти процентов, включить аварийный маячок и сделать инъекцию летаргина'.
  'Спасибо, господин адмирал! Постараюсь до этого не доводить, очень уж впечатления тошнотворные остались от вашего летаргина!'
  Конечно, ничего такого я не сказал, а просто сидел и кивал с сосредоточенным видом, стараясь не зевнуть или не выйти из поля зрения камеры компа. Шеф тогда наверно утомился нас инструктировать, или понял, что 'достаточно', но как-то быстро свернул беседу, закончив её словами:
  'В общем, не подведите меня, ребята. И смотрите в оба!'
  Что смотреть-то? Нечего смотреть! Одинаковые коридоры, одинаковые двери, одинаковые каюты экипажа. Стены и потолок, да и вообще все предметы покрыты пушистым слоем снега, который в основном не снег, а замёрзшая атмосфера 'Яйца'. На этом азотно-кислородном снегу чётко видны следы тёплых шустриков, в том числе и на потолке. Какая им разница? гравитации всё равно почти нет. А вот следов наших предшественников что-то не видно. Или они стенок не касались или эти следы уже заросли за тысячи лет после их визита. Как они могли зарасти?
  И всё же как-то они попали внутрь, что выяснилось, когда мы воссоединились с Кондратенко, сопровождавшими его лицами и котом у трюмов. Точнее, на следующий день. А тогда, там уже все распределили обязанности, и нам с Фаридом досталось только изредка ворочать контейнер с Барсиком, чтобы ему 'было лучше видно'. Наши программисты под руководством кота собирались 'оживить' комп 'Яйца', большая часть которого находилась где-то тут рядом за переборкой. Пока же они испаряли газовой горелкой слои замёрзших газов в поисках оптических сенсоров корабельного мозга, через которые надеялись достучаться до него самого. Я заметил, что, 'не проще ли включить стандартный фиолетовый лазер? И за несколько секунд...' В ответ мне снисходительно пояснили, что лазер искомые сенсоры выжжет мгновенно. В общем, в лужу посадили мимоходом. И правильно, нечего лезть не в своё дело? Хотя, до такой элементарщины мог бы и сам додуматься, до того, как лезть со своими непрофессиональными предложениями.
  Я немного застыдился и отодвинулся в сторонку, чтобы не маячить перед занятыми людьми. Не отошёл, а отодвинулся, а лучше сказать отлетел, поскольку сила тяжести на койпериде была какие-то сотые земной. Или, я уже говорил? Задумав исследовать тёмный закоулок, примыкающий к площадке, на которой кипела работа, я осветил его наплечными фонарями, но ничего интересного не обнаружил, только слой снега на стенке прямо передо мной был не ровный, как везде, а как мне показалось, испещрён какими-то линиями. А под другим углом зрения эти линии не были заметны. Как если бы на покрытом изморозью окне рисовали пальцем, а потом этот рисунок снова замёрз до такой степени, что стал еле виден. Я снял это на всякий случай и под разными углами. Правда, скаф и так автоматически пишет всё, что попадает в его камеры.
  - Володя! Ты где? - позвал Фарид.
  - Тут! - ответствовал я, опускаясь напарнику буквально на голову.
  - Ага... помогай!
  Оказывается, пока я фоткал снеговые покровы, компьютерщики отыскали сенсор и теперь пытались приладить к нему свои свето-фотодиодные примочки. Одеревеневшие от космического холода кабели не желали гнуться, и для того, чтобы придать им необходимую форму их грели газовой горелкой. Наконец, надломив несколько кабелей, они как-то приспособились, но нам пришлось приподнять контейнер с Барсиком, поскольку последний уцелевший кабель оказался слишком короток. Тем не менее, как-то всё утряслось, замигал красным огоньком датчик, подсунутый к репторскому сенсору и... всё.
  - Запрос идёт! - сообщил Барсик из своего ящика. - Ответа пока нет.
  Собственно, мы особо и не надеялись. На нашей стороне была только элементарная теория вероятности. Если комп пятнадцать тысяч лет тому назад был ещё жив, до того протянув в спячке шестьдесят пять миллионов, то с вероятностью близкой к единице он жив и сейчас. К сожалению, теория вероятности не учитывает, что всё, в конце концов, ломается. И ещё она не учитывает визиты неизвестно кого, разворотившего входной шлюз.
  Хоть я и дал себе буквально несколько минут назад зарок не лезть поперёд батьки в пекло, но вдруг опять ляпнул не подумав:
  - Нужно переборку вокруг датчика горелкой подогреть.
  Никто мне, естественно, не ответил. Вот ещё! Комментировать глупые предложения без году неделя лейтенантика! Я закономерно смутился, прикусил язык и снова приказал себе быть тише воды, ниже травы, как и положено лейтёхе-первогодку. И почувствовал, что краснею, но в скафе этого, к счастью, не видно. Однако генерал вдруг взял горелку, зажёг её и принялся осторожно прогревать едва освобождённые от слоя замёрзших газов поверхности. Я не успел порадоваться такой безмолвной поддержке, как в шлеме раздался голос кота:
  - Есть отклик! Сплошные сбои, не дешифруется. Шеф, погрейте ещё! И кругом, тоже.
  Программисты повеселели и завязали с Барсом специальный разговор, из которого я мало, что понял, хотя компам не чужд. Полноценный контакт был установлен только через час. Однако не с самим корабельным мозгом, а с какой-то его дежурной секцией или подпрограммой, которая, тем не менее, сообщила нам, что команда на пробуждение главного компьютера дана, и оно, это пробуждение произойдёт в течение шести часов по нашему счёту. Открыть ворота трюма эта секция не пожелала или не могла, заявив, что эти вопросы не в её компетенции. Барсик проявил настойчивость, но в результате получил в ответ просто повторение той же информации. Нужно было ждать.
  Кот посоветовал периодически подогревать стены помещения, чтобы снова не заморозить комп, и шеф распорядился установить дежурства. Скоро прибыли сменщики, их проинструктировали, что и как. А контейнер с Барсиком снова подхватили вызванные шустрики и повлекли по коридорам на 'свежий воздух'. Но в этот раз мы с Фаридом тоже успели к нему прицепиться. Роботам не всё ли равно? Они же не устают!
  Оказалось, что за те часы, что мы провели внутри 'рептора' экипажи 'Алебарды' и 'Меча' тоже не сидели без дела, а потрудились прямо-таки ударно! Теперь от люка 'Яйца' вёл наружу новый, прямой, как струна канал. Правда, не такой широкий, как привычный, но зато в нём можно было развить большую скорость. Убедившись, что трасса свободна, мы прибавили газу и вылетели в космос всего за пятнадцать минут, успев помахать уходящим в портал челнокам. Фариду, мне и Барсу приказано было оставаться на базе. Нужно было отдохнуть и поесть, если бурильщики что-нибудь нам оставили.
  Хм! Оказалось, что оставили и даже добавили. А теперь поспать - это приказал нам генерал на прощанье. Но мы бы и без приказа... Барсик заснул сразу. А нам с коллегой пришлось ещё повозиться: поставить на вентиляцию и зарядку скафы и котовый контейнер.
  
  ***
  
  Ольга Макарова.
  
  С утра я готовилась вылететь в... в Ольгин, чёрт с ними! От базы должен был идти транспорт. На этом же транспорте - далёком потомке пустотной платформы - собирались ехать прибывшие с Северного Калорифера лингвисты, человек десять. До этого я видела эту компанию только мельком и ещё тогда поразилась молодости составлявших её мужчин и женщин. Хотелось назвать их ребятами и девчатами. Мне даже показалось, что они вроде практикантов при седовласых, уважаемых профессорах. Однако, почитав на досуге их общедоступные резюме, выложенные в местной Сети, убедилась, что хоть профессоров среди них пока и нет, но человека три уже готовы претендовать на это звание.
  Известию, что в Ольгине найдена 'азбучная комната' эти кандидаты и доктора радовались, как дети... нет, скорее, как подростки, старающиеся выглядеть взрослыми. Этот весёлый мандраж слегка заразил и меня, ведь мой физиологический возраст не намного превышал средний по их группе. В ожидание рейса лингвисты сидели в столовой, пили кофе и в сотый раз обсуждали уже расшифрованные иероглифы или пиктограммы, не знаю, как их назвать. Или давали свои варианты расшифровки, тыча пальцами в экраны своих ноутов. Только и было слышно:
  - Эта пиктограмма означает 'идти' или 'ходить', видите у символического 'Маркиза' две ножки касаются грунта, а две в воздухе...
  - Или 'стоять', ведь может быть они предпочитали стоять на двух ножках, задней и передней?
  - Конечно, нет! Потому, что...
  Я подошла и тоже посмотрела: по-моему, это значит 'идти'. Но не стоит навязывать своё мнение специалистам, сами разберутся.
  'Маркизы', как стали называть обитателей планеты, напоминали согбённых тяжкими трудами бесхвостых собак. Согбённых, при условии, что раньше они ходили на задних лапах. На самом деле наоборот, конечно: они просто не до конца распрямились, но похоже ничуть по этому поводу не комплексовали. Найденные в Ольгине на 'маяке' скульптуры показывали хозяев планеты, конечно, в больших подробностях, чем значки на барабанах, прозванных 'азбучными'. Я полистала на компе фотографии, выложенные в сеть археологами.
  Вот 'Маркиз' бегущий: при беге они использовали все четыре конечности. Двое беседующих: стоят на ногах, слегка касаясь руками друг друга. Один говорит, другой моложе, почтительно слушает, даже голову слегка опустил. Лица: не вытянутые звериные морды и более плоские, почти человеческие. Взрослый и ребёнок: забавный улыбающийся щенок висит на спине у матери или отца, крепко уцепившись в шерсть лапками. Шерсть у 'Маркизов' только на спине, длинная, по крайней мере. А вот молодая парочка, они, несомненно, гуляют, но смотрят не под ноги, а друг на друга. И ещё сотни, а может и тысячи статуэток, которые можно разглядывать сутками. К сожалению, большинство дано общим планом. Взгляд снова зацепился за особо меня поразившую: сидящий 'Маркиз' читает книгу, точную копию земной. По конструкции, естественно. Переплёт, страницы... Может это у него и не книга, не знаю, но сходство потрясающее.
  Скоро я сама это всё увижу. Если не хватит места на транспорте, выпрошу скутер.
  
  ***
  
  Василий Кондратенко.
  
  Собственно все это предчувствовали в той или иной степени. Когда корабельный мозг, очнувшись от тысячелетнего сна, открыл нам вход в хранилище, оно оказалось пустым. Неизвестные мародёры... впрочем, почему мародёры? Опередившие нас исследователи аккуратно демонтировали со многих километров полок защищённого трюма все контейнеры, хранившие миллионы замороженных яйцеклеток Репторов. Вместе с инкубационными установками. А также законсервированное разнообразие животного и растительного мира Земли, утраченное целые геологические эпохи тому назад.
  Притом, что комп настойчиво утверждал, что в хранилища последний раз входили его хозяева, а больше никто и никогда. Удалось также установить, что в последний период бодрствования корабельного мозга, когда он 'проснулся', чтобы в очередной раз передать сигнал бедствия, содержимое трюмов было ещё на месте. Значит, его умыкнули за время от нуля до пятнадцати тысяч лет назад. Умыкнули, закрыли двери трюма и стёрли в корабельном мозгу информацию о своём визите. Зачем, интересно? А, может, это мозг просто барахлит?
  Не от нуля, конечно. То есть, это я о сроках. Какое-то время понадобилось бы на обрушение части тоннелей, и это при почти полном отсутствии гравитации. Впрочем, койперид находится в орбитальном резонансе с последним газовым гигантом системы, периодически они сближаются, и возникающие во льду приливные деформации могут вызвать такой эффект. Да и удары метеоритов никто не отменял: поверхность ледышки, как и полагается, вся покрыта кратерами.
  Да... какое разочарование! Тем не менее, задача экспедиции почти выполнена. Осталось только оценить возможность реанимации двигательной системы 'Яйца', чтобы в перспективе, если такое решение будет принято, извлечь его из ледяного саркофага и провести этого монстра тоннелями в Систему. Раньше это планировалось сделать, чтобы не тревожить предполагаемую на его борту коллекцию генетического материала, теперь однако... как решат на Земле. Во всяком случае, в портал местного солнышка 'Яйцо' проходит с запасом. Двигателисты по этой теме работают, заключение обещают завтра. И ещё доснять внутренние помещения ограбленного межсистемника. Этим занимаются роботы. И скопировать память компа - это поручено моим ребятам, плюс Барсик.
  Что же? Закончат, и исследования можно будет потихоньку сворачивать. Я вызвал, было, Сколика, чтобы обрадовать его, что он может забирать свой тёплый трюм. Подполковник, однако, энтузиазмом не загорелся, заметил, что трюм ему, как оказалось, не больно то и нужен. Зато без него у 'Меча' улучшилась приёмистость, и вообще: он согласен на два дополнительных бустера. Которые ему пришлось пообещать.
  
  ***
  
  Ольга Макарова.
  
  '... Ещё в те давние, почти незапамятные времена, когда наше общество было разделено по национальным и прочим смешным для современного '...' (носителя разума) признакам, тогдашние астрономы, конечно, знали эту голубую звезду. В разных тогдашних 'странах' она носила разные названия, но чаще всего её называли 'Блистающая', а потом 'Растущая'. Потому, что она от века (шестидесятичетырёхлетия) к веку становилась всё ярче и ярче.
  Это явление открыл астроном '...' Просматривая старинные звёздные карты, он обнаружил, что Блистающая на них обозначена более тусклой, чем звезда Глаз Рыбы. Ныне же она сравнялась с ней своим блеском. В те времена уже знали о существовании переменных звёзд, и '...' причислил Блистающую к этому племени, каковую запись и сделал в написанной им 'Новой описи звёздного неба'.
  Снова шли века, на планете всё чаще бушевали войны, а миром её жители наслаждались всё реже. Возникали и рассыпались в прах империи. Вожди революций провозглашали доселе неслыханные принципы, поднимая на борьбу народные массы. И снова кто-то предавал свои идеалы, менял заветы предшественников на '...' (символ?) власти. И воцарялся, забыв о нуждах поднявших его на вершину. И закономерно '...' (терпел фиаско?)
  Великие учёные создавали модели Вселенной и опровергали их в яростных спорах, инженеры строили удивительные сооружения и машины, отважные исследователи уже побывали на других планетах нашей (солнечной) Системы.
  А Блистающая становилась всё ярче и ярче.
  Наконец, общественные катаклизмы на планете утихли, подробности этого умиротворения в других '...' (файлах?)
  Астрономы сошлись к тому времени во мнениях о природе звёзд и '...' (нашего солнца). Были предприняты попытки измерить расстояние до Блистающей и других звёзд. Конечно, ярчайшая звезда нашего неба, которую теперь уже было видно и днём, оказалась и ближайшей. И приближающейся. С каждым годом точность расчётов орбиты Растущей повышалась. Оказалось, она минует '...' (наше солнце), и не заденет планеты нашей (солнечной) Системы. Но вызовет своей гравитацией катастрофические изменения их орбит, которые могут привести к их взаимным столкновениям. Кроме того, у Растущей была обнаружена и своя планетная система.
  Призрак космической катастрофы навис над нашим миром. Хотя она предполагалась ещё через века, но уже тогда внесла сумятицу в умы наших предков. Зачем растить детей, зачем строить и создавать, зачем вообще жить, если вся жизнь на '...' (нашей планете) будет через пару веков уничтожена? Самые точнейшие расчёты показали, что смерть цивилизации будет даже не моментальной. Притяжение зловещей гостьи навсегда отшвырнёт планету от нашего дающего свет и жизнь зелёного солнца и отправит её в миллионнолетний полёт по холодным космическим пространствам. Сначала замёрзнут реки и моря, потом начнёт вымерзать и выпадать на поверхность атмосфера. Но ещё раньше невиданные морозы убьют всё живое. Плачевно будет существование носителей разума даже при самом удачном исходе. Им придётся зарыться под землю и жить, не видя солнца.
  Но может быть, в предвидение катастрофы, можно переселиться на другую планету? Это тоже невозможно. Нет в Системе другой планеты годной для поддержания жизни, а приспособить имеющиеся тоже не получится. Вдобавок, Растущая приведёт в такой беспорядок их орбиты, что за стабильность этого нового '...' (состояния?) никто из астрономов не мог поручиться.
  И рухнула бы наша цивилизация, исчезла бы от уныния, безразличия и безысходности, ещё до начала катаклизма, но сказали своё слово учёные:
  'Мы выживем! В наших силах обогреть планету!''
  
  ***
  
  Владимир Петрухин.
  
  Все члены экипажа, с кем я общался по службе, были слегка разочарованы нашей неудачей. И злословили неизвестных мародёров, присвоивших нашу законную добычу. Хотя, с другой стороны, чем мы лучше? Тем, что считаем себя не мародёрами, а исследователями и археологами? Так и неведомые 'они' тоже так считали! Барсик высказался на эту тему вполне философски:
  - Кто раньше проснулся, того и мыши!
  Спорить с этим не приходилось, но всё равно: жалко и потраченных усилий и времени. Правда, руководство устроило для экипажей экскурсии по 'Яйцу', что несколько сгладило горечь поражения. Я, хоть и бывал уже там, тоже записался. Кэп Стрижаков поручил моему присмотру тётю Лену и Тамару, и мы от души покатались с ними на шустриках по бесконечным коридорам, трюмам и гигантским двигательным отсекам. Осмотрели каюты и, конечно, посетили рубку управления, которая выглядела, как будто её только, что оставил экипаж. Сюда ходили часто, поэтому даже слой изморози со всех предметов испарился. Только приборы были мертвы, ни один из дисплеев не показывал признаков жизни, ни один огонёк не светился.
  Говорят, что инженеры нашли двигатели 'Яйца', хоть и довольно изношенными, но способными выдержать перелёт к Земле, по тоннелям, конечно. Интересно, что у него за двигатели, что он мог развивать десятую световой? Да ещё толкая перед собой километровую ледышку для защиты от межзвёздного газа? Бункеров у этого судна нет. Наверно, такие же, как у 'Буджума'. Может быть, 'Яйцо' когда-нибудь и отправят в родную Систему, и сделают в нём музей цивилизации Репторов. Ага, и даже их собственный комп будет отвечать на вопросы экскурсантов!
  Только сейчас с ним проблемы: он, похоже, утратил часть памяти. Как ни бились с ним программисты, комп упорно не может вспомнить последние события. Впрочем, обнаружены огромные лакуны и в более старых записях. Наверно, это не наши злобные предшественники постарались, а просто комп 'посыпался' от древности.
  Всё, завтра мы покидаем коллектор системы Уголька. На 'Яйце' работы закончены, сегодня половина дня объявлена выходным, отлёт назначен на раннее 'утро'. Хоть я и устал за эти три недели, но не мог не воспользоваться свободными часами, чтобы не слетать в спортзал, позаниматься с саблей. Народу там было немного, только самые ответственные старались поддерживать 'форму' во время месячной невесомости физически, остальные, наверно, полагались на таблетки. Впрочем, может быть я и несправедлив: просто ребята решили отдохнуть перед походом. Вскоре пришёл и Барсик, мы обсудили последние новости, кот занял 'бегущую дорожку', а я пошёл в душ, а потом в каюту: хоть высплюсь!
   Бывает такое: вроде и устал, а всё никак не засыпается. Наверно не стоило на сон грядущий саблей махать. Потом вроде и задремал, а в голову всё лезла и лезла всякая ерунда, причём, по кругу, так сказать. Перед глазами вставали пустые хранилища 'Яйца', а заодно и обчистившие их существа. Они представлялись полупрозрачными и не имеющими определённой формы. Они носили какие-то ящики, наверно так в полусне мне виделись контейнеры из трюма. Им почему-то помогали шустрики.
  Я возмутился и проснулся. Оказывается, продремал уже часа полтора. Если так дело пойдёт, завтра буду не выспавшийся. Перевернулся, если так можно выразиться, на своей кушетке на другой бок и приказал себе спать. Иногда это помогало. И снова заснул. В этот раз мне приснилось уже судно мародёров, чем-то похожее на 'Буджум'. Вот оно нырнуло в портал - как же так? Оно сюда не пролезет? Впрочем, это сон. Нырнуло и пошло своим маршрутом из коллектора в коллектор. Причём, я даже увидел всю схему этого маршрута целиком и обрадовался: Сейчас зарисую, и мы пролетим по их следам, и, в конце концов...
  И проснулся, и застонал от досады - не успел! Не успел, что? Зарисовать во сне? Сон зарисовать? Но схема ещё стояла перед глазами, я отстегнулся и кульбитом оказался за компом: где стилос? Несколько щетинистых овалов и линий... Овалы, это коллекторы. Почему щетинистые? Так в моём сне предшественники изображали тоннели, куда лететь не нужно, длина щетинки, это номер... дальше забыл. Что там было во сне? Схема стремительно выветривалась из головы, что часто бывает у только, что проснувшегося человека. Впрочем, с чего это я взял, что мои сонные фантазии могут иметь какую-то ценность? Я уже хотел стереть незаконченный, а фактически только начатый рисунок, как вдруг понял, что это не совсем фантазия: где-то я уже видел этот узор, причём, явно наяву? И явно полностью?
  Конечно, это же рисунок на стенке, который я сфотал у входов в хранилища! Так, мой скаф стоит на зарядке, а значит подключён...
  - Маруся! - произнёс я в пространство.
  - Слушаю, пилот! - немедленно отозвался комп.
  
  ***
  
  Василий Кондратенко.
  
  Я уже закончил диктовку доклада по итогам очередного этапа миссии, - это нужно делать сразу, потом многое позабудется - как меня вызвал лейтенант Петрухин. Он извинился за нарушение субординации, но Стрижаков уже спит, а дело не терпит отлагательства. Мои мысли ещё были заняты докладом, поэтому я не сразу понял, что там лепечет лейтенант: какой-то сон, какие-то рисунки, какие-то фото...
  - Сначала сформулируйте, Петрухин! - сказал я строго, - а потом вызывайте начальника!
  Мне показалось, что он тут же извинится и отключится, но Петрухин не унялся. Он, наконец, 'сформулировал':
  - Господин генерал! Мною обнаружена и сфотографирована предположительно схема некого маршрута по тоннелям Макарова. Думаю, её оставили наши предшественники, те, кто побывал на 'Яйце' раньше нас.
  Ясно, что предшественники, это те, которые...
  - Схема? И где эта схема? - буркнул я. Тогда я ещё не совсем понял, что...
  - Вот! - торжествующе заявил Володя, и на экране моего компа возникла фотография какого-то снежного рельефа с маловразумительными линиями.
  - И где тут, что? - спросил я недоумевая.
  - Маруся! - обратился лейтенант к компу, - дай реконструкцию.
  - Даю, пилот! - отозвалась Маруся.
  'Если она его поддерживает, значит, дело серьёзное' - мимоходом подумалось мне. На экране же линии обрели контрастность и превратились в цепочку, в которой любой пилот узнал бы символическое изображение трассы по тоннелям Макарова. Вот коллекторы второго порядка, ненужные показаны короткими отрезками, нумерация очевидна...
  - Маруся? Есть корреляция с реальной схемой?
  - Полная, господин генерал!
  - Мда... Так, где, говоришь, ты её снял?
  В ходе разговора выяснилось, что сейчас, наверно, оригинал утрачен, поскольку пока там грели переборки - причём, я сам! - весь слой газов со стенок испарился. Но возможно - Маруся! - эту стену сняли и шустрики.
  - Точно так, генерал! Есть такое фото. Правда, качество пониже, зато оно доказывает, что это не лейтенант пальцем нацарапал.
  - Я этого и не думал! - ответил я.
  Петрухин же, похоже, смутился.
  - Да я пошутила! - сказала Маруся. - Извините, Володя, у меня шутки иногда дурацкие получаются. Я же не человек!
  - Ладно... - пробормотал необидчивый лейтенант.
  - Зато ещё: вот! - сказала Маруся и вывела на экран...
  - Что это? - спросил я.
  - Это вариант того же самого рисунка снятый шустриками, но только в шлюзовой камере.
  - И в шлюзовой, тоже... А почему, никто не обратил внимания?
  - А кто? Всё эти снимки годами нужно просматривать! Людям, то есть, - ответила Маруся, как бы извиняясь. - Рано или поздно, скорее всего, на Земле кто-нибудь, возможно, заинтересовался. А мне задачи не ставили...
  - Когда не нужно, ты сама себе задачи отлично ставишь! - поддел я её. - Как там Стрижаков?
  - Спит, господин генерал!
  - Сколик?
  - Засыпает, господин генерал!
  - Придётся будить! И чтобы оба через час у меня. Лейтенант?
  - Слушаю, господин генерал!
  - И вы тоже. Гюнтер очень хотел познакомиться с неким пронырливым пилотом. Предоставим же ему такую возможность.
  
  ***
  
  Конец второй части.
Оценка: 8.47*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"