Плотников Владимир Иванович : другие произведения.

В плену у Воланда или сны Маргариты3-6

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


В ПЛЕНУ У ВОЛАНДА ИЛИ

СНЫ МАРГАРИТЫ

("Мастер и Маргарита: домыслы,

парадоксы, откровения")

Новейший опыт культурной дискуссии на примере

виртуальной булгаковщины.

  
   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ "Кто на кресте?"
  
   Глава 6. Так была ли казнь? Или Голиаф убивает Давида.
  
   "Истинно религиозный человек всегда находится на грани веры и безверия" Михаил Бахтин
  
   "Мы все должны возвыситься до религии. 80 лет жизни без веры не могли переиначить природу русской души. Но обратить ее снова к Богу - задача невероятно трудная" Вадим Кожинов
  
   "Великий инквизитор: Меня не обмануть. Я вижу все... Во имя справедливости извечной сын божий был распят. Перед божьей верой смолкает все" Шиллер
  
  
   Мело-конструкт из Баха, Сибелиуса, Мендельсона, Хачатуряна.
  
   Внук предка (выдержав долгую паузу). Так была ли казнь? Вот в чем вопрос.
  
   Диссидент. Ха-ха-ха...
  
   Эрудит. Так сразу?
  
   Внук предка. Не наговорились?
  
   Чекист. Пора, пора.
  
   Инженер. Полагаю, Булгаков не дает однозначного ответа, оставляя выбор за читателем, зависимо от психики каждого. Для кого-то реальны все герои, все события казни. Кто-то видит расхождение с канонами евангелическими и ищет только дьявольское или, напротив, божеское. В сущности, эта эклектика отчетливо отражает противоречия и метания самого автора. И это куда объективней, чем однозначно и категорически навязывать свою правду.
  
   Поп. А правда в том, что Иисус был распят.
  
   Диссидент. Иешуа Булгакова, и Иисус библеистов - это две большие разницы.
  
   Поп. А правда в том, что он был распят.
  
   Внук предка. Когда?
  
   Поп. Когда тьма объяла землю...
  
   Эрудит. По этому знамению ученые правдиво определяют точную дату.
  
   Поп. Не так чтоб, да и то, если дело заходит об известном астрономическом явлении. В нашем же случае все сложнее. Писание говорит, что в тот момент, когда Иисус был распят, тьма объяла землю. "В пятнадцатый год правления Тиверия Кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в Иудее" (от Луки; 3-1). Речь, стало быть, о 29-м годе, ибо Тиберий стал единолично править Римом в 14 году. Перед этим Иисус проповедовал три года, а арестовали его в дни празднования еврейской пасхи. Ему учинили скорый суд и казнили в пятницу, а "воскреснув рано в первый день недели" (от Марка; 16--9) - в воскресенье. То была первая христианская пасха.
  
   Чекист. Ну а тьма, тьма-то при чем?
  
   Поп. В Новом Завете имеется три упоминания великой тьмы. Это, во-первых, Евангелие от Матфея 27:45: "От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого". Во-вторых, Евангелие от Марка 15:33: "В шестом же часу настала тьма по всей земле и продолжалась до часа девятого". Третье свидетельство - Евангелие от Луки 23:44: "Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого". Сразу три автора единодушны относительно наступления и продолжительности темноты - длилась три часа. А сколько длится обычно солнечное затмение? Там время идет на минуты! Из этого ясно, что это два совершенно разных явления. Но существует еще один аргумент, опровергающий точку зрения о "солнечном затмении". Событие, которое они упорно называют "затмением", произошло в такое время, когда оно по объективным астрономическим причинам просто не могло произойти. Христос был распят во время еврейской Пасхи, а она всегда выпадает на полнолуние. Луна и Солнце находятся на противоположных сторонах Земли, так что Луна никак не может закрывать Земле солнечный свет. Кроме того не только жители Израиля были свидетелями наступившей темноты. Существует ещё два свидетеля великой тьмы. Это древние летописцы Таллус и Флегон. В 52 году после Рождества Христова, то есть менее чем через двадцать лет после Воскресения, Таллус упоминает об Иисусе. И это одно из самых первых небиблейских упоминаний о Нем. Работы Таллуса до наших дней дошли лишь во фрагментах, но один отрывок мы можем найти в работе Юлия Африкана, раннехристианского апологета. Вот что сказано у Юлия: "В третьем томе летописей Таллус объясняет эту темноту", то есть великую тьму, начавшуюся в миг распятия Христа, "солнечным затмением, что кажется мне безосновательным", уверен Африкан, "ведь, когда Христос умер, было время пасхального полнолуния". Таллус датирует великую тьму 15-м годом правления Тиберия. Это совпадает с библейской датой Распятия и, по нашему летосчислению соответствует 29 году по Рождеству Христову. Эта дата опять возвращает нас к хрестоматийной ошибке в четыре года - ведь обычно считается, что Иисус был распят в 33 года. Если бы работы Таллуса были подделкой, написанной позже, такого несоответствия не возникло бы. Интересен еще один момент: сколько бы скептики ни отрицали подлинность этих событий, Таллус пишет о великой тьме и о Распятии как о реально происходивших исторических событиях. Еще один автор, Флегон, чей труд датируется 140 годом, тоже цитируется Юлием Африканом: "во времена цезаря Тиберия, в полнолуние, произошло полное затмение Солнца с шестого часа до девятого". Это время точно совпадает со временем, указанным в трех Евангелиях. Ориген более полно приводит слова Флегона, говоря, что тот упоминает не только великую тьму и Распятие Христа, но и мощное землетрясение, сопровождавшее эти события. Ориген приводит выдержки из 13 и 14 книг "Олимпиад" (Хроник) Флегона. Флегон также свидетельствует о пророческих способностях Иисуса. Но главное - в том, что и Флегон, и Таллус предоставляют конкретные доказательства истинности сказанного в Библии ("Христианский календарь").
  
   Аннушка. 33 года, 29 лет. В "М и М" Иешуа еше моложе. Всего 27.
  
   Поп. Точно лета его не названы нигде.
  
   Эрудит. Но в Евангелиях же, я помню...
  
   Поп. Там дважды о его возрасте. От Луки; 3-23: "Иисус, начиная свое служение, был лет тридцати". От Иоанна; 8--57: "...сказали ему иудеи: - Тебе нет еще пятидесяти лет, и ты видел Авраама?". Как видим, точный возраст не указан.
  
   Внук предка. Опять сбиваемся на арифметику, на числа. Батюшка, казнь была, у вас ведь в этом никаких сомнений. Это Булгаков солгал. Нет, скорее, лжеумышленно перетолковал.
  
   Поп. Ну, он не то что бы наврал открыто, он попустил саму возможность для многозначного толкования.
  
   Мачо. Эге, батюшка, да Библия буквально через страницу кишит фрагментами, взаимопротиворечащими и по факту, и по смыслу. По подсчетам ученых, 14 процентов, осиливших Писание от корки до корки, элементарно свихнулись. Как можно апеллировать к такой мешанине в качестве исторического источника?
  
   Поп. Ни Геродот, ни средневековые хроники, ни русские летописи не могут похвастать точной датировкой, но благодаря этим трудам историки современности восстановили достоверную хронологию. Православные историки сделали это же с Библией.
  
   Внук предка. Значит, нас ждет церковный вариант казни Христа. И хотя ему уделялось повышенное, если не сказать, тотальное внимание на протяжении 20 веков, свобода слова есть свобода слова, а не "свободное" ТВ РФ. Гласность - наш принцип.
  
   Мачо. Гласность - это право на строго дозированный звук: одному в пустой стакан, другому - в стакан с водкой, а кое-кому - в микрофон.
  
   Чекист. Который можно в любой миг вырубить.
  
   Внук предка. Вас вырубаем. Начинайте, батюшка. Во времени не ограничиваем, но постарайтесь обойтись без банальностей и позывов к древорастеканию.
  
   Поп. Знаю, знаю, Господи, как это неблагодарно начинать первым.
  
   Внук предка. Ага, вот и первая благодарность. Мог ли Зюганов или Анпилов помечтать о такой "неблагодарности" в "Итогах" Киселева или в "Зеркале" Сванидзе? Дело не в очередности, а в убедительности и объективности. И помните: время дороже денег.
  
   Поп. Тогда я обойдусь наиболее передовой версией событий...
  
   ВС. После приговора иудейские начальники поспешили повести Господа Иисуса Христа к Понтию Пилату. Со времени подчинения Иудеи римлянам у синедриона было отнято право наказывать преступников смертью. Поэтому необходимо было, чтобы римский правитель привел в исполнение только что вынесенное постановление.
   Понтий, по прозванию Пилат, был пятым правителем (прокуратором) Иудеи. Он получил назначение на эту должность в 26-ом году после Р. Хр. от Римского императора Тиверия. Человек надменный и жестокий, но вместе с тем трусливый, он презирал иудеев и, в свою очередь, был ненавидим ими. Резиденция прокураторов находилась в Кесарии (на берегу Средиземного моря, километров 80 на север от Иерусалима). Лишь на большие праздники прокураторы приезжали в Иерусалим для наблюдения за порядком.
   Иудеи повели Иисуса в преторию, то есть судебную палату римского правителя, которая находилась в Антониевой крепости, примыкавшей к храму с северо-западной стороны. Здесь помещался римский гарнизон. Прикосновение к чему-либо языческому у иудеев считалось осквернением, поэтому иудейские начальники не вошли во двор крепости, дабы не лишиться права праздновать Пасху, которая начиналась вечером того же дня.
   Пилат, делая уступку иудейским обычаям (ибо римляне щадили обычаи побежденных народов, чтобы не возбуждать их против себя), сам вышел к ним на лифостротон (от греческого лифос -- камень), открытый каменный помост перед жилищем прокуратора, и спросил: "В чем вы обвиняете этого человека?" -- "Если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе," -- ответили начальники. Они не хотели нового разбирательства дела Спасителя и надеялись, что Пилат сразу утвердит вынесенный ими приговор. Пилат, чувствуя здесь ущемление своей власти, сразу поставил обвинителей на своё место по отношению к себе, как представителю императора: "Если я не знаю, в чем состоит обвинение, то вы возьмите Его и по закону вашему судите." Понимая, что положение у них безвыходное, иудеи быстро меняют свой гордый тон на покорный: "Нам не позволено предавать смерти никого."
   Далее начальники были вынуждены изложить свои обвинения против Христа: "Мы нашли, что Он развращает народ и запрещает давать подать Кесарю (императору), называя Себя Христом Царем." (Лук. 23:2 Лукавые лицемеры, сами ненавидящие римлян, изобретают это клеветническое обвинение чисто политического характера, чтобы легче добиться утверждения смертного приговора. На это обвинение Пилат наедине внутри претории спросил Иисуса: "Ты Царь Иудейский?" -- "От себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе обо Мне?" -- Господь переспросил Пилата. Надо было знать происхождение этого вопроса. Если сам Пилат пришел к нему, то надо было ответить "нет," потому что Христос никогда не объявлял Себя земным царем. Если же вопрос Пилата -- повторение того, что говорили иудеи, то надо было признать, что Он действительно есть Царь как Сын Божий.
   Ответ Пилата дышит презрением к иудейству: "Разве я иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне. Что Ты сделал?" Никакого царственного достоинства во Христе он не допускает, а только хочет знать, в чем состоит Его вина. Иисус успокаивает Пилата, что ему не надо бояться Его как претендента на земную власть, потому что "Царство Мое не от мира сего." Выражая сомнение в возможности существования какого-то другого неземного царства, Пилат переспросил: "Итак, Ты Царь?" Тогда Господь объясняет, что Он Царь духовного Царства и пришел на землю для того, чтобы свидетельствовать об Истине, -- раскрыть людям высшие духовные принципы. Его подданные те, кто внимает небесному учению. Пилат, как грубый язычник, не верил в существование объективных истин или безусловных ценностей. "Что есть истина?" -- пренебрежительно бросил он и отошел, не желая дальше вести беседу на бесполезную, как ему казалось, тему. Однако Пилат понял, что Иисус ничем не угрожает римскому владычеству, и потому, выйдя к иудеям, он объявил им, что не находит в Нем никакой вины.
   Это заявление глубоко уязвило самолюбие членов синедриона и они, перебивая друг друга, начали обвинять Господа во многом, желая во что бы то ни стало добиться Его осуждения. В это время Господь хранил полное молчание, "так что правитель весьма дивился." Наконец иудеи стали обвинять Иисуса, что Он возмущает народ, уча по всей стране. Услышав, что Христос пришел из Галилеи, Пилат отправил Иисуса к царю Ироду, по случаю праздника тоже прибывшему в Иерусалим. Это был тот Ирод, по прозванию Антипа, который обезглавил пророка Иоанна Крестителя. Возможно Пилат, надеялся получить от Ирода более определенные сведения об Обвиняемом. Скорее же всего он хотел переложить на плечи Ирода неприятное для него судебное дело. Ирод, польщенный признанием Пилата его царской власти, с того времени подружился с ним. Но в то время как посланный передавал Пилату просьбу жены, иудейские начальники поспешили убедить народ просить за Варавву. Когда Пилат вторично спросил: "Кого из двух хотите, чтобы я отпустил вам?" -- люди в один голос заявили: "Варавву." "Что же я сделаю Иисусу, называемому Христом?" -- спросил тогда Пилат. На это они закричали: "Да будет распят!"
   Тогда Пилат, заступаясь за Христа, поинтересовался: "Какое же преступление сделал Он." Но толпа, не имея что ответить, еще сильнее завопила: "Да будет распят!" Так народ, развращенный своими религиозными вождями, разбойника Варавву предпочел своему Спасителю, который учил любви и совершал среди них бесчисленные исцеления. Варавва же был известным разбойником, который со своей шайкой производил в городе грабежи и убийства. Оглушенный неистовым воплем, Пилат растерялся. Он не хотел допустить в народе волнений, которые пришлось бы усмирять вооруженной силой. Он боялся, что озлобленные первосвященники донесут Кесарю, что он сам вызвал волнения, защищая государственного преступника, каким они выставляли Господа. Пилат попробовал успокоить их жажду крови, отдав Невинного на бичевание. Для бичевания воины отвели Иисуса в преторию (судилище внутри двора), где было много места, и собрали против Него весь полк. Они раздели Иисуса и начали бичевать Его. Такое бичевание назначалось у римлян за тяжкие преступления, и притом для рабов. Бичи делались из ремней, и в концы их вделывались острые костяные и металлические палочки. Бичуемого привязывали к столбу в наклонном положении и затем воины били его по обнаженной спине. При этом тело от первых же ударов разрывалось и кровь обильно текла из ран. Истязание было столь мучительным, что некоторые под ударами умирали. Такому страшному наказанию подверг Пилат Того, в Ком не нашел никакой вины, но сделал это, чтобы угодить кровожадной толпе. Окончив бичевание, воины стали бесчеловечно издеваться над Страдальцем...
   После этого, измученного и истерзанного Господа Пилат повелел вывести наружу, надеясь этим вызвать жалость к Нему у народа и отклонить требование о распятии... Но иудейским начальникам и толпе все было нипочем. Едва они увидели истерзанного Христа, как еще громче возопили: "Распни, распни Его!" Такая слепая ненависть вызвала у Пилата досаду и заставила его с резкостью сказать: "Возьмите Его вы и распните: ибо я не нахожу в Нем вины." -- Если вы так настойчивы, то распинайте Его сами на свою ответственность, а я как представитель правосудия не могу принимать участия в таком недостойном поступке... Тогда враги Христа перешли к крайнему средству: к угрозе обвинить самого прокуратора в измене Римскому императору: "Если отпустишь Сего, ты не друг кесарю." Это испугало Пилата, ибо императором тогда был подозрительный и жестокий Тиверий, охотно принимавший доносы. Этой угрозой иудейские начальники решили дело. Пилат искренне хотел спасти Христа от распятия, но не ценой своей карьеры. Тогда, воссев на судейское место, он формально оканчивает суд. Это была пятница перед Пасхой, около "шести часов," -- по нашему счету около 12 часов дня. (Евангелист Марк говорит: "Был час третий и распяли Его" (15:25), а от шестого до девятого часа была тьма по всей земле (Матф. 27:45). Сутки делились на четыре части по три часа в каждой. Новом Завете упоминаются часы 1-ый, 3-ий, 6-ой и 9-ый. Шестой час это период времени между 9-ю часами утра и полуднем. Мстя иудеям за вынужденный приговор, Пилат говорит им с раздражением: "Се, Царь ваш!" Этим он бросает жестокий упрек и как бы говорит им: вы мечтаете о возвращении себе самостоятельности, о каком-то высоком звании среди народов мира. Эту задачу никто не способен так успешно исполнить, как этот Человек, называющий Себя духовным Царем Израиля. Как же это вы, вместо того, чтобы преклониться перед Ним, требуете, чтобы я, ненавистный вам римский правитель, отнял у вас вашего Царя, который может осуществить ваши заветные мечтания? Видимо, так и поняли эти слова обвинители, потому что с яростью возопили: "Возьми, возьми, распни Его. Смерть, смерть Ему!" Это был крик от раны, нанесенной им в самое чувствительное место. Но Пилат, прежде чем окончательно уступить, еще раз хочет уязвить их и с иронией спрашивает: "Царя ли вашего распну?" На это начальники в своем ослеплении злобой произнесли роковые слова, решившие последующую судьбу еврейского народа: "Нет у нас царя, кроме кесаря!" Раньше иудеи утверждали: "Нет у нас иного Царя, кроме Бога." Теперь же только для того, чтобы добиться распятия Христова, они от всего отреклись, заявив, что не желают иметь другого царя, кроме Римского императора. Только тогда Пилат решился удовлетворить их желание и предал им Иисуса на распятие.
   Взяв воды и умыв руки, Пилат заявил перед всеми: "Невиновен я в крови этого Праведника, смотрите вы" (Матф. 27:24). У иудеев существовал обычай умывать руки в знак того, что умывающий считает себя невинным в пролитии крови обвиняемого (Втор. 21:6-8). Пилат воспользовался этим обычаем, чтобы подчеркнуть перед всеми, что он снимает с себя ответственность за казнь Иисуса, Которого он считал невинным и Праведником... Через год с лишним кара Божия постигла Пилата за малодушие и неправедное осуждение Того, Кого он сам назвал Праведником. Он был отправлен в ссылку в Галлию и там через два года изнуренный тоской, терзаемый угрызениями совести и отчаянием, окончил свою жизнь самоубийством. (В 1961-ом году на месте древней Кесарии была найдена плита с именем Пилата, высеченным по латыни: "Cаеsаriаnis Тibеrium Pоntius Pilаtus Prеfеctus Iudаеае dеbit," то есть: Понтий Пилат, префект Иудеи, подарил жителям Кесарии [этот театр имени] Тиверия. Пилат назван здесь "префектом," что значит военный правитель. Титул прокуратор применялся к гражданским правителям. Возможно, Пилат совмещал обе должности. После избиения и издевательств воины сняли с Иисуса Христа багряницу, одели Его в обычные одежды и повели на распятие. Когда шли к Голгофе, они встретили некоего Симона, называемого Киринеянином, возвращавшегося с поля в город, и заставили его донести крест Христа до места казни. Было принято осужденным на распятие самим нести свои крест. Но Господь был так истомлен и гефсиманским внутренним борением, и без сна проведенной ночью, и бесчеловечным истязанием, что оказался не в силах дальше нести Свой крест. Не из сострадания, конечно, но из желания скорее завершить начатое дело, враги заставили Симона понести крест Господа. (Симон был переселенцем из Киринеи (города в Ливии, на северном берегу Африки). Его сыновья, Александр и Руф, были известны христианам, и о них упоминает апостол Павел в послании к Римлянам. Господа привели на место, называемое Голгофа, что значит "лобное место," и там распяли Его посреди двух разбойников, которых привели вместе с Ним. Голгофа -- это был небольшой холм, находившийся в то время вне городских стен Иерусалима к северо-западу. Предполагают, что этот холм имел название "лобного места" потому, что у его подножия часто лежали черепа казненных. Апостол Павел в послании к Евреям (13:11-12) указывает на особое значение того, что "Иисус пострадал вне врат."
   Когда Иисуса привели на Голгофу, то давали Ему пить вино со смирной (или уксус, смешанный с желчью). Это было вино, в которое прибавлялась смирна (один из видов смолы), чтобы помрачить сознание осужденного и тем облегчить его муки. Римляне называли такое вино усыпительным. Смирна придавала вину горький вкус, почему святой Марк называет ее желчью, а вино, вероятно уже скисшее -- уксусом. "И, отведав уксуса, Иисус не захотел пить," -- желая в полном сознании до конца претерпеть Свою чашу страданий. То "был час третий," а шестой час только начинался (в смысле второй четверти дня). (День и ночь каждый делился на четыре стражи. Если предположить, что приговор Пилата был произнесен около третьего часа (по-нашему 9-ти часов утра), то апостол Иоанн вполне мог сказать, что Христа распяли в шестой час. Таким образом, нет противоречия в свидетельстве Евангелистов. "И распяли Его."
   Распинали по-разному: иногда пригвождая ко кресту, лежащему на земле, после чего крест поднимали и водружали в земле вертикально; иногда же сперва водружали крест, а потом поднимали осужденного и пригвождали его или привязывали веревками. Иногда распинали вниз головой (так был распят по собственному желанию апостол Петр). Руки и ноги иногда пригвождались гвоздями, иногда привязывались. Тело распятого беспомощно свешивалось. В ужасных конвульсиях все мускулы сводила мучительная судорога; язвы от гвоздей под тяжестью тела раздирались; казненного томила невыносимая жажда вследствие жара, возбуждавшегося ранами и потерей крови. Страдания распятого были столь велики и мучительны, а к тому же и длительны (иногда распятые висели на крестах, не умирая по трое суток и более), что эта казнь применялась лишь к самым опасным преступникам. Она считалась ужаснейшей и позорнейшей из всех видов казни. Дабы руки не разорвались преждевременно от ран, под ноги иногда прибивали подставку-перекладину, на которую распинаемый мог встать. Над головой распятого прибивалась дощечка с указанием вины.
   Смерти Господа предшествовала тьма, покрывшая землю. "От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого," то есть по нашему времени -- от полудня до трех часов дня солнце померкло. Это не могло быть обыкновенное солнечное затмение, так как на еврейскую пасху 14-го числа месяца Нисана всегда бывает полнолуние, а солнечное затмение случается только при новолунии. Это было чудесное затмение, которое свидетельствовало о необычайном событии -- смерти возлюбленного Сына Божия. Об этом неожиданном затмении солнца, при котором были даже видны звезды, свидетельствует римский астроном Флегонт, а также и Деонисий Ареопагит в своих письмах. Видимо, тьма, последовавшая за глумлением и насмешками над Господом, прекратила эти глумления и вызвала в народе сожаление о случившемся: "И весь народ, сошедшийся на это зрелище, видя происходящее возвращался, бия себя в грудь" (Лук. 23:48).
   "В девятом часу Иисус возопил громким голосом: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?" Слово "Боже," по-арамейски произносится "Элои," или "Или," как его приводят евангелисты. Этот вопль был выражением глубочайшей скорби Богочеловека. Для того, чтобы искупительная жертва совершилась, необходимо было, чтобы Богочеловек испил до конца всю чашу человеческих страданий. Для этого потребовалось, чтобы распятый Иисус на время перестал чувствовать радость Своего единения с Богом Отцом. Весь гнев Божий, который должен был излиться на грешное человечество, теперь сосредоточился на одном Христе, и Бог Отец как бы оставил Своего возлюбленного Сына. Среди самых тяжкий телесных и душевных страданий это оставление было наиболее мучительным, почему и исторгло из уст Иисусовых это болезненное восклицание.
   Когда Иисус простонал "жажду," -- один из воинов тотчас взял губку, наполнил ее уксусом и, наложив на трость, подал Ему пить. Воин надел губку на трость, так как висевшие на кресте находились довольно высоко от земли. Псалмопевец в 68-ом псалме 22 ст. предсказывая страдания Мессии, говорит от Его имени: "В жажде Моей напоили Меня уксусом." Вкусив уксуса, Господь возгласил: "Совершилось," то есть: завершено Мое дело, предопределенное в Совете Святой Троицы и предсказанное пророками, -- совершилось примирение человеческого рода с Богом через Мою смерть. Вслед за этим Господь воскликнул: "Отче! В руки Твои предаю дух Мой" и, преклонив главу, предал дух. В этот момент завеса, которая в храме отделяла Святилище от Святого Святых, разодралась надвое, сверху донизу. Так как это было время принесения вечерней жертвы (по нашему времени 3 ч. пополудни), то священники не могли не увидеть этого события. Оно символизировало прекращение Ветхого и начало Нового Завета. В это время произошло землетрясение, так что раскололись скалы на соседних холмах и открылись погребальные пещеры...
   В том, что воины не перебили голеней Иисуса, апостол Иоанн видит исполнение повеления Писания относительно заклания пасхального агнца: "Кость его да не сокрушится" (Исход 12:46). Пасхальный агнец, прообразовавший Господа Иисуса, должен был быть снедаем без сокрушения костей, а все оставшееся должно было быть предано огню. Приводит апостол и пророчество Захарии относительно прободения ребер Спасителя: "Воззрят на Того, которого пронзили" (Захар. 12:10). В этом месте Иегова-Мессия представляется пронзенным иудейским народом. Народ потом принесет перед Пронзенным покаяние с плачем и рыданием. Эти слова исполнились в момент смерти Христовой и исполнятся вторично перед концом мира, когда многие евреи обратятся ко Христу. (Смотри предсказание апостола Павла в послании к Римлянам 11:25-26). - "Голгофа. Господь Иисус Христос на суде у Пилата".
  
   Поп. А закончить я бы хотел чистыми и красивыми словами великого философа, кардинала из Кузы: "Человек не может родиться вне времени-- и потому Иисус родился, когда пришла полнота вре­мен. Он родился, таким образом, в наиболее подходя­щих для этого времени и месте, что, однако, было не­проницаемо скрыто от всех творений: ведь высшая полнота не стоит ни в каком соотношении с остальным повседневным опытом 19 и поэтому ничей рассудок ни по какому признаку не мог ее воспринять, хотя таин­ственное пророческое вдохновение преподало некие загадочные затемненные человеческими уподоблениями символы, по которым мудрецы могли созерцательно предвидеть воплощение Слова в полноте времен. В точ­ности и место, и время, и способ были заранее ведомы только предвечному Родителю, который постановил, чтобы среди всеобщего безмолвия в глубине ночи Сын нисшел с небосвода в девственное лоно и в удобное предустановленное время явился миру в образе раба... В Христе человеческая природа бла­годаря соединению с верховным всемогуществом под­нята и вырвана таким образом из-под груза временных и гнетущих желаний. Господь Христос захотел совершенно умертвить и умерщвлением очистить в своем человеческом теле все гнетущие нас к земле преступ­ления человеческой природы не для самого себя, потому что он греха не совершал, а для нас, чтобы все люди одной с ним человеческой природы смогли найти и нем избавление от всех своих грехов. Добровольная и безвинная, считавшаяся самой позорной и жесточайшая крестная смерть человека Христа стала поэтому угашением, удовлетворением и очищением всех плотских желаний человеческой природы. Все, что только может человек сделать в любви к ближнему, с избытком ис­полнено в полноте любви, которую показал Христос, отдав себя на смерть даже за врагов (Николай Кузанский "Об ученом незнании").
  
   Мачо. Бессмертному Богу принять муку мира!? Чтоб потом воскреснуть! Подвиг, что и говорить. А вот если на ту же муку идет смертный человек, совершенно неуверенный в вечности, бессмертии и посмертии собственной души...этот так, - погулять вышел?..
  
   Внук предка. Так кто попустил эту казнь?
  
   Чекист. Евреи, потом Пилат.
  
   Глава проекта. Не вас, его спрашивают.
  
   Поп. Он...
  
   Инженер. Лицемеры вселенной! Фарисеи! Ради исполнения Писания голени не перебили? Писание выше страдания? А сколько еще миллионов приняло казнь более страшную, чем Спаситель, но как бы во имя его.
  
   Поп. Это было когда-то и ушло без возврата.
  
   Инженер. А кто сказал, что сейчас правы вы, то бишь такие же, как те, кто говорил ваши слова тогда, казня, а он, как допускал все это тогда, так допускает и сейчас? Он всегда молчит, а вы всё говорите: нет возврата. Уже вернулось. Мракобесие вернулось в вашем лице, так же как вернулись на плечах "свободы, демократии и веры" рабство, религиозная и местническая резня. 20 лет назад нам тоже казалось, что возврату к ним нету. Сколь же прав был великий Ключевский, бросивший в лицо вам подобным: "Русское духовенство всегда учило паству свою не познавать и любить Бога, а толь­ко бояться чертей, которых оно же и расплодило со своими попадьями. Нивелировка русского рыхлого сердца этим жупельным страхом -- единственное дело, удавшееся этому тунеядному сословию". А теперь валяйте "желтый билет"...
  
   Внук предка. Еще раз спрашиваю: ему нужно было это? Это мучительство, это глумление, эта казнь на древе? Чтобы все это повторилось миллионократно? Это можно чем-то оправдать? Это мог оправдать, это мог потребовать кто-то? Да чего там: Самый совершенный и милостивый?
  
   Поп. Это было нужно Ему, всем нам...
  
   Лицо попа страшно исказилось, выпучившиеся глаза с отпавшими очками примагнитились к гербу. Обжигающая сетчатку желто-огненная стрела вывернулась (в 3-й раз!) из слова "Pater" и метнулась к правому углу, распаляя осыпающуюся в неоновую пыль, надпись "Fil...". Ладони возвышающегося над ними мужчины с тремя сходящимися под нимбом ликами - все это превратилось в сажевое пятно... Вечные мгновения мрака, и вот уже обнаженный и жидко покрикивающий отец Феодосий, подгоняемый бичами из невидимых рук, волочит тяжеленный крест... Вот он уже в ядровине виртуального аквариума - прислонен к крестовине. Слышен носовой голос: "Гвозди или верви, ответствуй, червь?" - "Верви, прошу, верви, умилосердитесь, право", - неузнаваемо хриплый писк батюшки. Невидимые руки прикручивают его к дереву, все меркнет... свет возвращается залу. И тогда сплошное мигающее фосфоресцирующее сияние исходит с потолка. Зрение выхватывает с пропусками слово "РАТ.И..ЕР" на длинной перекладине креста. Слово с двухконечным "Р" на короткой поперечине промелькивает слишком быстро...
  
   Чекист. А я-то думал, уже всё, отыгрались.
  
   Внук предка. Прошедшие испытания - да, отыгрались. Но прошли не все. Есть желающие продолжить? Условие: с канонической версией пока закончим.
  
   Мачо. У меня дефицит желтых карточек. Поэтому дозвольте уж во имя одной. Спасибо. Я не уверен, что найду адекватное понимание, но кто сказал, что истина на древе? И тем более - в том, кто на древе? На древе бывали и другие.
  
   Внук предка. Не растекайтесь...
  
   Мачо. Понял. Преподносим в той же последовательности событий, используя сведения, обобщенные в книгах: Гарднера "Чаша Грааля", Бейджента "Священная кровь", "Свитки Мертвого моря" и др.
  
   Версия Гарднера-Бейдежнта и Со.
   Итак, неудавшийся визит в Иерусалим на по­верку оказался событием сомнительной важности. Иисус не получил ожидаемого единодушного одобрения и понял, что дни его сочтены. Первосвященники и книжники "искали, как бы взять его хитростью и убить" (Марк 14:1). Его замысел о создании идиллического Иудейского государства, свободно­го от римских оков, потерпел крах. Неудача объяснялась тем, что мечта Иисуса о едином на­роде (сплочении евреев и неевреев против гнета Рима) не нашла понимания у занятых религиозными распрями сооте­чественников. В особенности под знамена единения не жела­ли становиться фарисеи, саддукеи и им подобные предста­вители политико-религиозных течений. На повестке дня у них стоял единственный вопрос, как сохранить в неприкосно­венности собственные законы и вероучение. Римляне же, по большей части, в их дела не вмешивались.
   В это же самое время серьезный раскол наметился и в самой группе апостолов. Симон Зилот уже давно не ладил с Ионафаном Анной (Иаковом Алфеевым), и их полити­ческое соперничество достигло критической стадии. Име­нуясь в соответствии с выполняемыми ими ритуальными функциями "громом" и "молнией", оба они были соиска­телями верховной должности "отца". Симон находился на этом посту с марта 31 года от Р.Х., но, совершив просту­пок и будучи изгнан из своего круга, был вынужден усту­пить верховенство Ионафану. Ионафану в свое время при­шлось одобрить "воздвижение Лазаря", благодаря которо­му Симон возвратился к политической и общественной жизни; однако он вовсе не был расположен уступать толь­ко что обретенную власть, в особенности после того, как Симон был "воскрешен" вопреки установленным прави­лам.
   Существовали также разногласия между Иисусом и Иона­фаном по поводу того, нужно ли новообращенных в иудей­ство неевреев-мужчин подвергать обряду обрезания. Иисус выступал за то, чтобы позволить прозелитам самим решать данный вопрос, а Ионафан требовал сделать обрезание при­нудительным. В конечном счете, Анна отверг план зелотов начать военные действия против римлян, в то время как пылкий на слова и поступки Симон поддерживал точку зрения сторонников войны. В этом отношении Иисус склонен был принять сторону Симона, -- но не из-за того, что он стре­мился к разрешению проблемы военными методами, -- просто ему не нравилось самодовольство Ионафана.
   Между этих двух огней и оказался Иуда Искариот, решивший принять сторону того, кто в политическом отношении мог оказаться ему более всего полезен. Иуда был разоблачен как предводитель зелотов, и в свете этого его един­ственной надеждой являлся Ионафан, который, будучи новым "отцом", мог бы санкционировать восстановление инсургента в прежних правах и договориться от его лица с римским прокуратором Понтием Пилатом. В отношении того, должны ли были новообращенные в иудейство подвергаться обрезанию, Иуда был ярым противником Иисуса и поддерживал Ионафана. В то же время он не мог не понимать и шаткость положения Симона, которому могло быть предъявлено (вместе с Фаддеем и самим Иудой) обвинение в руководстве восстанием зелотов. Не исключалось также и то, что вместе с ними мог быть обвинен и Иисус, если бы вдруг выяснилась его принадлежность к фракции сторонников войны". Это предоставляло Иуде благоприятную возможность выйти из положения, ибо он мог обмануть доверие Иисуса и одновременно узнать местонахождение Фаддея.
   Вскоре после вылившегося в катастрофу так называемого "триумфального" въезда в Иерусалим подошло время празднования Песаха (иудейской Пасхи). Толпы паломников при­соединялись к жителям Иерусалима для совершения, в соответствии с законами Моисея (Исход 12:3-1), ритуала заклания пасхального агнца.
   Между тем Иисус и его апостолы направили свои стопы в легендарную горницу, где им предстояло свершить на священной Тайной вечере свою последнюю трапезу. Но есть во всем этом какие-то подозрительные особенности. Как могло случиться, что в тот момент, когда все временные пристанища в городе ломились от народа, апостолам так легко удалось получить для себя помещение сравнительно внушительных размеров? А также, каким образом скрывавшиеся от правосудия зелоты Симон, Иуда и Фаддей могли позволить себе свободно передвигаться по Иерусалиму, находясь в розыске за участие в недавнем мятеже?
   Ответ на эти вопросы можно найти в "Свитках Мертвого моря", из которых со всей очевидностью явствует, что Тайная вечеря состоялась вовсе не в Иерусалиме, а в Кумране. Действительно, Иосиф Флавий в своих "Иудейских древ­ностях" разъясняет, что ессеи не участвовали в традиционных еврейских празднествах в Иерусалиме, а поэтому не придерживались обычая заклания агнца на праздник Песах...
   Когда на трапезе подошло время причащения, Иуда под предлогом раздачи милостыни нищим покинул горницу (Иоанн 13:28--30). В действительности же он оставил собра­ние для того, чтобы сделать последние приготовления к сво­ему предательству. Тогда Иисус, разгадав его намерения, ска­зал: "Что делаешь, делай быстрее" (Иоанн 13:27). Еще оста­валось, однако, время для того, чтобы могло сбыться проро­чество Иоанна Предтечи, касавшееся восшествия на Иудей­ский престол истинного царя. Но предельный срок, отпущенный для свершения предсказания, истекал этой самой ночью -- в день весеннего равноденствия 20 марта. Иисус понимал, что если в течение этого времени не будет провоз­глашен Мессией, то все его честолюбивые мечты обратятся в тлен. По прошествии этой ночи не останется никаких надежд на исполнение пророчества, и его обвинят в самозванстве. После ухода Иуды время быстро приближалось к полночи.
   После завершения трапезы Иисус и оставшиеся апостолы направились в сторону Кумранского монастыря, располагав­шегося у подножья знаменитой в округе Масличной горы. В этом месте имеются некоторые расхождения в описании точ­ной последовательности событий между благовествованиями Иоанна и синоптическими Евангелиями, но так или иначе, Иисус предрек свою судьбу и обрисовал в общих чертах от­ветное поведение своих товарищей. Он предсказал, что даже Петр ("камень") перед лицом несбывшегося пророчества отречется от него. Пока часть учеников спала в монастырс­ком саду, Иисус бродил между их распростертыми телами (Матфей 26:36-45), терзаемый мыслью о том, что его пре­тензии на признание Спасителем-Мессией могут оказаться тщетны. Когда миновала полночь, появился Иуда Искариот с отрядом воинов.
   Окончательный" успех плана Иуды был обусловлен сохранением благожелательного к себе отношения "отца" -- Ионафана Анны. Рассчитал ли Иуда все наперед, предпринимая рискованный шаг, или обговорил все условия с Ионафаном заранее, -- сказать трудно. Не подлежит сомнению, однако, что в момент ареста Ионафан считал Иуду своим союзником. В этом на самом деле нет ничего удивительного, поскольку дочь Ионафана была замужем за первосвященником из партии фарисеев Каиафой, а Ионафан и Иуда являлись политическими противниками Симона Зилота, близкого друга Иисуса. После ареста "воины и тысяченачальник и служители судейские взяли Иисуса, и связали его. И отвели Его сперва Анне; ибо он был тесть Каиафе, который был на тот год первосвященником" (Иоанн 18:12--13). Более чем странным кажется то, что Симон Зилот, который, безусловно, был обязан присутствовать при данных со­итиях, не упоминается ни в одном из Евангелий.
   Все евангелисты согласны с тем, что Каиафа передал Иисуса в руки римского прокуратора Понтия Пилата, чье присутствие в Иерусалиме в период пасхальных празднеств облегчило допрос арестованного. Это подтверждает Иоанн (18:28--31), чье описание, правда, вносит дополнительную путаницу:
   "От Каиафы повели Иисуса в преторию. Было утро; и они не вошли в преторию, чтобы не оскверниться, но чтобы можно было есть пасху.
   - Пилат вышел к ним и сказал: в чем вы обвиняете Чело­века Сего?
   И они сказали ему в ответ: если бы Он не был злодеи, мы не предали бы его тебе.
   Пилат сказал им: возьмите Его вы и по закону вашему судите Его. Иудеи сказали ему: нам не позволено пре­давать смерти никого ".
   Что касается последнего утверждения, то синедрион был облечен всей полнотой власти и мог не только предъявлять обвинение преступнику, но также выносить смертный при­говор и в случае надобности приводить его в исполнение.
   В Евангелиях также утверждается, что Пилат предложил освободить Иисуса, поскольку "на праздник же Пасхи правитель имел обычай отпускать народу одного узника, кото­рого хотели". Это просто неправда -- такого обычая никог­да не существовало.
   На этой стадии у иудейских старейшин все шло благопо­лучно, и их план почти удался. Стареющего Фаддея (Варав­ву) можно было выпустить на свободу, но Иисус и Си­мон, а вместе с ними и Иуда Искариот, находились под стражей. Не подлежит сомнению, что архипредателем яв­лялся торжествующий "отец" Ионафан Анна, бывший апо­стол, известный также под именами Иакова Алфеева и Нафанаила. На Лобном месте (или иначе Голгофе) было в должный срок сооружено три деревянных креста, нести которые предназначалось Иисусу и двум вожакам партизан-зелотов -- Симону и Иуде Искариоту.
   По пути следования к месту казни произошло знамена­тельное событие -- загадочную личность по имени Симон Киринеянин заставили нести крест Иисуса (Матфей 27:32). Множество теорий выдвигалось насчет того, кем он мог быть на самом деле, хотя его подлинное имя не имеет осо­бого значения. Важно лишь то, что он вообще там присут­ствовал. Есть интересная ссылка на него в написанном на коптском языке древнем труде под названием "Второй трак­тат о великом Сифе", найденном среди рукописей Наг-Хаммади. Объяснив, что при движении к Лобному месту была осуществлена подмена по крайней мере одного из трех осужденных, автор в этой связи упоминает и Киринеянина. Замена, по всей видимости, удалась, поскольку в трактате говорится о том, что Иисус не погиб, как это принято считать. Он сам заявил об этом впоследствии. "Что касается смерти моей, -- которая всем казалась достаточ­но достоверной, -- то убедительной она была лишь по при­чине всеобщей слепоты и непонимания".
   Но в данном случае подменен был не Иисус, а Симон Зилот. Совершенно очевидно, что казнь двух таких людей, как Иисус и Симон, не могла пройти при полном непротив­лении со стороны их приверженцев. Решено было перехит­рить иудейские власти, свалив в конечном счете всю вину на людей Пилата. Замысел строился на использовании повергающего в бессознательное состояние яда и применении физических трюков.
   Если кто-либо и мог осуществить такую мистификацию, то этим человеком был Симон Зилот -- предводитель сама­ритянских волхвов, имевший репутацию величайшего мага своего времени. Как в "Деяниях святого Петра", так и в "Апостольских установлениях" пересказывается история о том, как за несколько лет до того Симон вознесся в воздух на Глазах всех собравшихся в римском форуме. На Голгофе, однако, дело обстояло совсем иначе - Симон следовал к мес­ту казни под усиленной охраной.
   Поскольку в первую очередь необходимо было вывести из затруднительного положения Симона, ему нашли замену в лице Киринеянина, находившегося, по всей видимости, в сговоре с незадолго до того освобожденным Фаддеем ("Вар-аввой"). Операция по спасению Симона началась при следовании на Голгофу, когда Киринеянин, приняв ношу Иисуса, сумел затеряться в толпе шествующих. Сама подмена ссуж­енного произошла на месте казни, в суете воздвигаемых арестов и общей организационной неразберихе. Воспользовавшись суматошной обстановкой, Киринеянин в нужный момент исчез, заняв, по сути дела, место Симона. В Евангелиях, где вся эта последовательность событий тщательно за­клевана, приводится чрезвычайно мало сведений о людях, распятых вместе с Иисусом, если не считать того, что они названы "ворами".
   Итак, инсценировка завершилась успешно: Симон (Зилот) Маг обрел свободу и мог теперь осуществлять режиссуру дальнейших действий.
   Вся торжественная топонимия - дорога Скорби, Голгофа и т.д. появилось позднее.
   В связи со всем этим топонимическим творчеством хо­телось бы заметить, что по рассказам современников Гол­гофа находилась к северо-западу от Иерусалима, за стеной Ирода. Представляла она из себя пустынный холм, назван­ный так из-за своего, с позволения сказать, сходства с лысым черепом. Более поздние предания приукрасили "зе­леный холм на горизонте", ставший излюбленной темой многочисленных вариаций художников. Несмотря на вся­кого рода фантастические идеализации, ни в одном из благовествований нет ни малейшего упоминания о каком-либо холме. Согласно Иоанну (19:41) это был сад, где находил­ся личный склеп, принадлежавший, как указывалось, Иосифу из Аримафеи (27:59--60). Не тешась фольклорными преданиями, а основывая свою точку зрения на докумен­тальных свидетельствах Евангелия, можно прийти к оче­видному выводу. Распятие не было представлением на вер­шине холма с огромными, упиравшимися в небо крестами и баснословным количеством зрителей. Наоборот, это было мелкомасштабным мероприятием на ограниченном пространстве частного сада, который, так или иначе, являлся "лобным местом" (Иоанн 19:17).
   Евангелие мало чего может добавить по данному поводу, но в Послании к Евреям (13:11-13) имеется несколько су­щественных намеков относительно его местоположения:
   "Так как тела животных, кровь которых для очище­ния греха вносится первосвященником во святилище, сжигаются вне стана, -- То и Иисус, дабы освятить людей Кровию Своей, по­страдал вне врат. Итак, выйдем к Нему за стан, нося Его поругание".
   Отсюда мы делаем вывод, что Иисус принял муки "вне врат" и "вне стана". Возникают также определенные ассо­циации с тем местом, где тела жертвенных животных сжи­гались.
   Барбара Тиринг подчеркивает особую важность данного упоминания, поскольку места, где сжигались останки жи­вотных, традиционно считались "нечистыми". Она также указывает на то, что, в соответствии с текстом книги Вто­розакония (23:10--14), понятием "вне стана" обозначались участки, отведенные под выгребные ямы, свалки мусора и общественные уборные, которые в буквальном и ритуаль­ном смысле были "нечистыми". По тому же принципу вы­ражение "вне врат" обозначало множество других "нечис­тых" мест, включая и обычные кладбища.
   Это весьма важно, так как из Кумранских документов явствует, что, поскольку перешагивание через умерших представлялось действием кощунственным, оскверняющим память покойных, то места захоронения людей обознача­лись на местности знаком черепа (лба). Из этого, вполне естественно, следует, что "лобное место" (Голгофа) было кладбищем, -- или, проще говоря, кладбищенским садом для ограниченного круга лиц, внутри которого распола­гался пустой склеп, находившийся на попечении Иосифа из Аримафеи.
   Поскольку мы имеем дело с предопределенным местом последнего пристанища помазанного царя и высокопреос­вященного "отца", то подходящий его рангу некрополь мог бы располагаться лишь в "Лоне Авраама" (откуда уже "вос­кресал" заточенный Симон-Лазарь) в Кумране или где-то в непосредственной близости. Действительно, так оно и было, к югу от помещения для молитвенных собраний находился кладбищенский сад -- "лобное место".
   Кроме того, в Откровениях св. Иоанна (11:8) утверждает­ся, что Иисус был распят в "великом городе, который в ду­ховном смысле называется Содом и Египет". Это определен­но указывает на Кумран, который именовался "Египтом" в честь обосновавшегося там подвижнического Братства цели­телей, представленного, главным образом, выходцами из Египта. Кумран также в географическом отношении ассоци­ировался с библейским Содомом.
   Однако если здесь располагалось место, предназначенное для погребения представителей мессианских и первосвященнических родов, то почему там находился склеп, принадлежавший Иосифу Аримафейскому?
   В Евангелиях Иосиф изображен "как знаменитый член совета [синедриона], который и сам ожидал Царствия Божия" (Марк 15:43). Был он также "ученик Иисуса, но тай­ный -- из-за страха от Иудеев" (Иоанн 19:38). И хотя Иосиф скрывал от старейшин синедриона свою приверженность Иисусу, она не удивила Понтия Пилата, который воспри­нял его вмешательство в дело казненного без вопросов. Это самое вмешательство не стало сюрпризом для матери Иису­са Марии, а также Марии Магдалины и Саломии. Все они были вполне довольны тем, что делал Иосиф, и восприня­ли его право распоряжаться без ропота и возражений.
   Слово "Аримафея", иногда связывавшееся с названием селения Аримех, располагавшегося на Геннисаретской рав­нине, на самом деле представляет собой такой же описа­тельный титул, каких в Новом завете великое множество. И он соответствует исключительно высокому духовному сану. Так же как Матфей Анна (брат Ионафана) носил отличи­тельное священническое поименование "Левий Алфеев" ("преемник Левия"), подобным образом и Иосиф титуло­вался "Аримафейским". Однако, в отличие от Левия, свое первое имя Иосиф получил не при крещении, а поимено­вание "Аримафеев" являлось еще одним описательным определением. Определение "Аримафейский", образованное сочетанием древнееврейского слова "рам" ("высокий") и греческого "фео" ("бог"), означало "божественное высоче­ство" и подчеркивало исключительность занимаемого поло­жения.
   Между тем нам известно, что отцом Иисуса был Иосиф, а сам Иисус являлся наследником престола Давидова. Пат­риархальный титул "Иосифа" носил второй по старшин­ству наследник царственной династии Давида. В этом отношении Иисус считался "Давидом", а его младший брат Иаков, поименованный "Иосифом", был в те времена его признанным правопреемником. Подойдем к вопросу несколь­ко иначе. Если Иисус являлся Богом-Царем ("божествен­ным величеством" или, в более привычном титуловании, Господом Богом Иисусом Христом), то Иаков был Вели­ким Князем и Наследником Престола ("божественным вы­сочеством" или Иосифом Аримафейским). Тогда получает­ся, что Иосиф Аримафейский есть не кто иной, как Иаков -- родной брат Иисуса.
   По этой причине совершенно неудивительно то, что Иисус был погребен в склепе, являвшемся фамильной собственно­стью его царственного рода. Не вызывает также удивления ни то, что Понтий Пилат позволил родному брату казненного принять на себя заботы по его похоронам, ни то, что жен­щины из семьи Иисуса восприняли все приготовления "Иоси­фа" как нечто само собой разумеющееся. Причина, по кото­рой "Иосиф" сохранял в тайне от синедриона свою личную преданность Иисусу, очевидна -- у него самого были свои приверженцы во всех слоях иудейского общества.
   В пятницу 20 марта 33 года от Р.Х. не существовало ника­ких оснований для того, чтобы умертвить всех трех распятых в течение одного дня. Тем не менее, Иисусу поднесли немно­го уксуса, вкусив который, он "предал дух" (Иоанн 19:30). Вскоре после этого он был официально признан мертвым. Поскольку в это же самое время Иуда и Киринеянин все еще не собирались умирать, то им перебили голени. Центурион проткнул копьем ребра Иисуса, и последующее кровотече­ние (определенное в оригинале как истечение крови и воды) послужило свидетельством его смерти (Иоанн 19:34). В действительности же венозное кровотечение является призна­ком того, что организм жив, а не мертв.
   В Евангелиях не указывается, кто дал распятому Иисусу уксус, но Иоанн (19:29) специально упоминает о том, что сосуд на месте казни уже стоял заранее. У Матфея (27:34) в том же самом эпизоде несколько ранее говорится, что этим зельем был "уксус, смешанный с желчью" -- то есть скисшим вином, смешанным со змеиным ядом. В зависи­мости от пропорций такая смесь может вызвать потерю со­знания или даже смерть. В данном случае Иисус принял яд не из чаши, а получил его в виде выверенной дозы, когда его губы обтерли тростниковой губкой. Человеком, кото­рый дал Иисусу снадобье, вне всякого сомненья, был Си­мон Зилот -- тот, кто сам должен был находиться на од­ном из этих крестов. И он действительно здесь присутство­вал, только в качестве смещенного (но все еще почитаемо­го) "отца", ухаживающего за своим Царем-Мессией. В по­рыве истинного "изъявления веры" он обратился к своему преданному союзнику: "Отче! В руки Твои предаю дух Мой" (Лука 23:46).
   Между тем брат Иисуса Иаков ("Иосиф из Аримафеи") вел переговоры с Понтием Пилатом о снятии тела брата с креста и помещении его до наступления субботы в фамиль­ный склеп. Прокуратор отнюдь не без оснований был удив­лен, что Иисус успел умереть за столь короткий промежу­ток времени. Пилат удивился, что Он уже умер". Такова версия Гарднера...
   ...В Евангелии от Марка Иосиф из Аримафеи просит у Пилата тело Иисуса. Тот, удивленный такой быстрой смертью, посылает центуриона проверить и, удовлетворенный, отдает тело Иосифу. Внешне все просто. В греческом же переводе того же Евангелия контекст гораздо более сложен, ибо, когда Иосиф просит тело, он употребляет слово "soma", которое применяется исключительно к живому телу, тогда как Пилат, согласившись на его просьбу, употребляет слово "ptoma" означающее тело - труп, а это ясно предполагает, что в данном случае просьба Иосифа касается живого тела, а разрешение Пилата относится к мертвому, и этот последний, быть может, лишь притворяется, считая его таковым. Римские законы, как мы уже говорили, отказывают в погребении распятым, и в этих условиях удивительно, что Иосиф получает разрешение располагать телом Иисуса. Но для чего он просил это разрешение? Имел ли он на него права? Или же он действовал как "тайный" ученик приговоренного, и этот единственный поступок уже являлся признанием? Иосиф из Аримафеи, богатый и влиятельный член синедриона, на самом деле был родственником Иисуса, и в этом мы видим доказательство аристократического происхождения последнего. Во всяком случае, это родство объясняет его связь со Святым Граалем и "королевской кровью".
   Внешне абсолютно безжизненный Иисус (в действительности находившийся в коматозном состоянии), а также Иуда и Киринеянин с перебитыми ногами были сняты со свои крестов, пробыв на них, в общей сложности, менее полусуток. Факт снятия с крестов последних двух в одно и то же время с Иисусом подтверждается Иоанном (19:31):
   "Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их"...
   Из всего сказанного вытекает, что Воскресение, каким мы его привыкли воспринимать в наши дни, было в то время совершенно неизвестно. Не считая тех, кто был непосред­ственно связан с инсценировкой на Голгофе, все остальные апостолы находились в полном неведении относительно того, что произошло на самом деле. Они искренне верили в то, что их учитель мертв, и были совершенно сбиты с толку при его появлении. Они были не высокопреосвященными особами вроде Симона, Левия и Фаддея, а куда менее искушенными в житейских делах апостолами наподобие Петра и Андрея. Тем не менее, они прекрасно понимали, что собственное пророчество Иисуса о том, что он "свой храм" воздвигнет "в три дня" (Иоанн 2:19), не имеет ничего общего с более поздним толкованием, в котором полностью выхолощен смысл сим­волической смерти.
   Как уже отмечалось ранее в связи с историей "Лазаря", духовная смерть человека по распоряжению свыше наступала после отлучения его из общества и лишения гражданских прав. В этом случае он признавался "мертвым". Вся процедура до полного ее завершения занимала четыре дня, и в течение этого периода изгой считался "больным к смерти". Что каса­ется Иисуса, то в этом отношении он был официально осуж­ден старейшинами синедриона, первосвященником Каиафой и новым "отцом" Ионафаном Анной. Его отлучение являлось абсолютным, и с наступлением пятницы он официально при­знавался "больным". Единственная возможность на четвертый день избежать "смерти" заключалась в заблаговременной отмене наказания ("воскрешении") "отцом" или первосвя­щенником. Вот почему Иисус считал столь важным для себя "воскреснуть" именно на третий день. В любых других усло­виях трехдневный срок вообще бы не имел никакого смысла. Но если официальная церковь была настроена в отношении его столь непреклонно, то кто же мог совершить такое "вос­крешение"?
   Единственным человеком, который взял бы на себя сме­лость свершить этот ритуал, был низложенный "отец" -- преданный Симон Зилот...
   Именно апостол Павел (иудей по происхождению, скло­нившийся впоследствии к эллинизму) провозгласил догмат о воскрешении во плоти, но даже его энтузиазм был недо­лговечен. За столь эмоциональное выражение мыслей по дан­ному вопросу и подкрепление своей горячности безосновательными доводами ("Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес..." и т.п.) Иаков, брат Иисуса, чьи назареи никогда не проповедовали воскресения, считал Павла фанатичным еретиком. По прошествии времени интерес к воскресению как основополагающему фактору заметно сни­зился. Это со всей очевидностью явствует из более поздних посланий Павла и других книг Нового завета, где оно прак­тически не фигурирует.
   Гораздо важнее стало признание того факта, что Иисус был готов принять муки ради своих собственных идеалов, и Павел, стремясь найти в конечном счете более убедительное основание для своего вероучения, заявляет:
   "Есть тело душевное, есть тело и духовное. Плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления. Говорю вам тайну". (Первое послание к Коринфянам 15:44, 50--51).
   Необходимо напомнить, что Иисус не был христианином. Он был евреем-эллинистом и исповедовал радикальный иуда­изм. Со временем, однако, его истинные жизненные устрем­ления были незаконно присвоены и использованы религиозным течением. Которое в целях сокрытия законных наследников Иисуса было названо его именем".
  
  
  
   Мачо. Такова коллективная трактовка событий у Бейджента-Ли-Линкольна. Уф... А теперь карайте. Не вижу желтой молнии.
  
   Внук предка. Вы же не занимались отсебятиной, а в силу возможностей доносили альтернативную точку зрения.
  
   Глава проекта. Христианское учение взяло за основу самопровозглашенные полномочия из текста Матфея: "Ты - Петр, и на камне сем Я создам Церковь Мою". Эти слова якобы Иисуса интерпретируют в том смысле, что Петр-камень и есть апостол новой веры, первый епископ, первый понтифик.
  
   Мачо. Иисус имел в виду "Петру" - скалу Израиля, а не "камень" (который по-гречески - "Петр", а по-еврейски - Кифа). Но из-за своеобразия перевода, духовная власть досталась Петру. Вот вам образец неверной или умышленно измененной трактовки.
  
   Внук предка. И в этом пошлость казни?
  
   Инженер. Наш Африк Симон сказал достаточно. Но у меня есть личные добавления. Пошлость казни, вне зависимости от того, была она или ее разыграли, в том, что все величие нового учения разбивается об это допущение спровоцированного или сымитированного финта. Пошлость - в самой возможности блефа, от которого, по сути, зависит торжество новой веры. Гадание на гуще: была казнь или нет? - является неизмеримо мелким условием для торжества великого учения. Ну, почему именно та казнь? Почему в тот момент? В той окраине империи? Получается, от самого факта признания или непризнания казни зависит судьба христианства. Если так, то как же пОшло все это завинчено, раз именно на этом и об этом умы человечества разбивают лбы?! Да никогда настоящий Бог не должен и не будет ставить судьбу своего проявления и всеобщих истин в зависимость от воли какого-то Пилата, какой-то пошлой казни, очевидность коей к тому же спорна. Пошлость казни в том, что от решения ничтожного наместника зависит как бы идея Бога и учение Христа. Пилат это понял. Понял: 20-тивековая вера "не во мне на пару с Ним и не в Нем на пару со мной". К тому же, разве не сам Бог словами Иешуа доказывал Пилату, что не ему перерезать эту ниточку? Так кто ж ее перерезал, если Пилату этого не дано? Кто это сделал в отношении Сына Бога, Сына Отца? И, главное, нужно ли это тому, кто утверждал милость, но не жертву? Жертва, пытка, казнь - не из арсенала Другого ль Персонажа все это? Не может от факта "Казни - Не- казни" зависеть, есть или нет Бог!!! Раз Он есть всегда, значит, его проявление никак не должно зависеть от того или иного определяемого "добрыми людьми" факта. Нельзя бытие Бога производить из какого-то факта, произвольно зависящего от пошлых людей - факта, абсолютно не абсолютного для иноверцев, не говоря про инопланетян. Неужто Богу без пошлой привязки к какому-то Пилату не обойтись, чтоб явить себя? В этой буквальщине, приземленности и видит Пилат фальшь казни.
  
   Внук предка. Вам не страшно, что в тандеме с Африком Симоном повергаете священные устои?
  
   Инженер. Какие устои? Это лишь попытка дискутировать, которая на протяжении 700 тысяч дней и ночей давится при пробном же вздохе.
  
   Глава проекта. Такова риторика власти! Негодование - довод наивного и бессильного.
  
   Мачо. Может быть, но и мудрые порой не избегли соблазна поучить сильных мира сего. Либо это сама власть временами пытается поиграть в истину, ее ли поиск? В великой пьесе Лессинга "Натан Мудрый" еврей Натан должен ответить непобедимому султану Саладину на вопрос, какая религия лучше: ислам, христианство или иудаизм? И дипломатичный иудей преподносит старую притчу о драгоценном кольце, которое отец завещал одному из трех сыновей, но, чтобы найти самого достойного, изготовил еще два фальшивых, неотличимых от настоящего. Вот так и религии, лукаво молвил Натан: истинная лишь одна, две (а мы добавим: и более) - все от лукавого, но всё это можно выявить, сравнив ее адептов. Сравнение, увы, будет не в пользу... Молчу, молчу, так и вижу, как батюшка набычился...
  
   Инженер. Вопрос: а пресловутая вера батюшки - что это? Можно ли было 20 лет назад представить у нас такую нетерпимость к мнению, альтернативному мнению церкви? И от кого? От ярого атеиста и партийца! Не отец ли Терносливов клеймил тогда то, что ныне защищает ЗА пеной у рта?
  
   Чекист. Потому таким столь люб и дорог Савл-Павел.
  
   Мачо. Власть всегда держится за свои устои, если даже они зиждутся на несимпатичной сказке. Но если ты сделал устоем сказку, зачем тогда жаловаться на жизнь? Булгаков показал всю эту кухню очень точно, приправив для затравки мистическим соусом. Вот незрячий Пилат перед толпой на Лифостротоне. Вы заметили, что он ни разу не глянул на уже подмененных (!) осужденных? Глаза игемон открыл только за помостом, "зная, что он в безопасности - осужденных он видеть уже не мог". А перед этим...
   Не вспомните, как Пилат воспретил Иешуа говорить с кем бы то ни было и сдал его тайной службе? То есть Иешуа сразу был передан начальнику тайной стражи и изолирован.
   Что вообще с Пилатом? Дворец Ирода, в котором он вынужденно находится, окутан одуряющим туманом. Запах роз сводит Пилата с ума. Розы - цветы Воланда и мастера. "О, боги, боги" - вот многократное вневременное эхо возгласа ставшего бессмертным игемона, чей дух проникает даже на кухню дома Грибоедова.
   Или, думаете, Пилат для красного словца назван "Золотым копьем"? Э, дудки, здесь изысканная эзотерическая аналогия с "Копьем судьбы", которым по преданию заколол Иисуса римский офицер. А, может быть, шахматный офицер?
  
   Диссидент. При чем тут шахматные фигуры?
  
   Мачо. Вы еще не забыли белого офицера из шахматной партии Воланда и Бегемота? Того, что взял на себя полномочия белого короля или, правильнее, игемона в белом плаще? Ну, припомните: когда белый король бежал с клетки, офицер надел белое платье короля так же, как убийцы Иешуа присвоили хитон казнимого. Так и произошла великая подмена - спаситель Иешуа всадник "Золотое копье" ушел в сторону, в тень, а в историю под его именем, в его атрибутике и с мрачной славой подписавшего смертный приговор претора вошел надевший белые одежды Пилата офицер-убийца с "Копьем судьбы"!
   Зачем спасал Пилат Иешуа? Он спасал не наобум не просто так. Напротив, по расставании с бродягой-философом он моментально разработал план. Но план то ли не удался, то ли удался так хорошо, что игемон продолжал играть в "последствия казни", не говоря вслух правды даже наедине с Афранием. Вот послушайте, в его действиях была большая и гроссмейстерски просчитанная многоходовка. Игемон уже знал от Иешуа, что Иуда - молодой человек, с которым Иешуа вроде как познакомился у храма. По умолчанию, нам известно, что из храма Иисус гнал менял и торговцев. Но Афранию Пилат с чего-то говорит про юного Иуду так: жадный старик. Зачем так? Да просто наместник Иудеи проверяет, сходится ли сказанное Иешуа о молодом человеке со сказанным Афранием, а с другой стороны - ведомо ли Афранию все, сказанное ему, Пилату, бродягой Га-ноцри? Понтий Пилат, тем самым, как бы дважды оттеняет свою непричастность, а в довесок дает а) подсказку для будущей ВЕРСИИ и б) характеристику исполнителя убийства: ЖАДНЫЙ! Афраний мигом усваивает и подхватывает: да-да, мол, алчность - страсть Иуды. После чего уже сам Афраний то ли наобум, то ли по ассоциации "рожает" продолжение: Иуда работает в меняльной лавке. Пилат рад увериться в вине Иуды и решает ему отмстить, а через него - Синедриону, но в первую голову - Каифе.
  
   Чекист. Во как! А что, верно... И тогда уже мимо внимания читателя транзитом проносится не замечаемый, но парадоксальный, сильный факт: меняла-то у Храма, выходит, зазывает к себе Того, Кто гнал из Храма... менял!
  
   Диссидент. Меня заботит другое - логика. Выходит, что в книге трибун Пилатов приказ напоить Иешуа ядом привозит к горе Череп...
  
   Аннушка. Даме - слово! Даме - слово! Всего одно. Мой приятель профессор-теолог работает над темой Голгофы. Он доказал, что эта гора была могилой Адама, погибшего за грехи Евы. А мастер - это Адам ХХ века. Марго - Ева из его ребра. Иешуа распят на Адамовой голове, там проткнута его грудь у левого ребра и, тем самым, искуплены все грехи людские, конвейер которых запустили Адам и Ева...
  
   Инженер. В связи, напомню о никем не припомненной версии Алексея Меняйлова: Евангелия, с их примечательными подробностями и деталями, могли быть написаны очень образованным очевидцем, к тому же вчистую принявшим учение Христа. И этим человеком мог быть только Понтий Пилат (Алексей Меняйлов "Понтий Пилат").
  
   Внук предка. Выговорились? Продолжим... Да вы не обижайтесь, право, давно пора понять: нас заботят не тысяча и одна трактовка, а творческая интеллектуальная реконструкция события. И не кем-то там, а вами, дорогие мои! Итак, у Булгакова трибун привозит приказ Пилата напоить Иешуа дурманом или ядом. Зачем?
  
   Мачо. Для правдоподобия.
  
   Аннушка. Вы всерьез полагаете, что была произведена подмена Иешуа?
  
   Мачо. И - достаточно рано. Для чего иного игемон заручился поддержкой ершалаимской толпы? Помните, толпа успокоилась, узнав, что Вар-равван, отпущен. Вар-раван - то есть "Сын Отца". Так на арамейском звали разбойника. По Имени. Так звали Иешуа - по Прозвищу. Впрочем, обоих звали... Иешуа. Но это не так важно: по любому слово претора было законом, и масса наверняка не стала бы бунтовать против любого его решения. Дальше больше, с Каифой Пилат упорно говорит как? По-гречески. И старательно избегает лишний раз произносить имя Иешуа. Звучит по преимуществу: "Вар-равван" и "Га-Ноцри". И по-гречески эти слова звучат как бессмысленные номиналы.
  
   Чекист. Кто же висел на кресте?
  
   Мачо. А кто угодно, что и показал в книге тот же Гарднер. Тот, кого приняли за Иешуа... А у Булгакова знал его хорошо только Левий, который занял дальнюю позицию, с коей можно было разглядеть разве что блестящие латы Крысобоя... да и то благодаря его размерам, а еще больше - их сиянию. Тот же, кого приняли за Иешуа, имел до неузнаваемости обезображенное лицо и хриплый разбойничий голос. Когда Левий добрался до тел и обрезал веревки, то... Как, по-вашему, падают с перекладины провисшие вниз головой и грудью тела?
  
   Эрудит. На землю.
  
   Мачо. Похвальная догадливость.
  
   Чекист. На грудь, в смысле, на лицо. Стоп. Понимаю, ой как понимаю. Лица найденных трупов исклеваны птицами... Если тела двух казненных упали на землю и пролежали какое-то время до подхода римлян, то как же их глаза могли быть выклеваны птицами? На крестах они еще были с глазами!
  
   Инженер. Глаза им нарочно... пока висели, а тьма и ураган скрыли их от глаз Левия... глаза выкололи им! За несколько минут. А могли и после. Ведь Левия волновало только одно тело.
  
   Чекист. Точно. А кто забрал трупы?
  
   Эрудит. Толмай.
  
   Мачо. Толмай - по-английски "похоронный звон", а по-русски "толмач" - переводчик. Переводчиком, как уже отмечалось, был бывший регент Фагот - ведущий специалист по переводу с одного свету, Белого, на другой - Темный, подземный. Видите, сколько параллелей сходятся? Но и это еще не все. Помните, удар конвоира в бок Левия Матвея, когда козлошкурый хронист хотел прорваться к учителю?
  
   Чекист. Парня вырубили нарочно, чтоб не мог оказаться рядом с Иешуа до поры до времени. Таким образом, у Булгакова никто с близи не видит ведомых на распятие. Пасли, всех пасли.
  
   Мачо. Я тоже так считаю: Левия допустили, чтоб он занял именно наихудшую позицию. Помните, где?
  
   Диссидент. На скале.
  
   Аннушка. Под... фигой.
  
   Чекист. Класс! Фига, дуля, кукиш. Кажется, я не хуже мистиков теперь кумекаю в этой вашей семантике-эзотерике. Да, Левий наблюдал только горящие латы Марка-центуриона, будто нарочно для него не снятые. И невольно всё внимание - к Марку, единственному, кто наперекор жаре фланировал в доспехах. Я убежден: Левия задействовали загодя, вовлекли в сценарий, дали унести тело с обезображенным лицом. Он так ничего и не понял, а ему позволили себя, это самое, позиционировать в роли евангелиста... на козлином-то пергаменте. Указал бы еще на такой странный факт: несмотря на всеобщие опасения беспорядков, никто не стал отбивать осужденных, как будто все повязаны большим сговором. В наше время после подходящей обработки, особенно СМИ, любые митинги сходят на нет, плюс отчего-то "совпадают" с резким ухудшением погоды.
  
   Мачо. Разрешите все-таки мне, по праву автора. Теперь рассмотрим версию для охлоса, выдвинутую Афранием: "Иуда убит учениками Иешуа в знак мести". Расчет неплох: представляете, у самого человечного и доброго - и вдруг мстительные ученики! У Пророка Добра и Справедливости последователи - убийцы! Это ж напрочь побивает зерно его учения, дает карт-бланш и индульгенцию всем будущим убийцам и мстителям "во имя Христа"! Да еще и сионский первосвященник не брезгует подкупом! Дуплетом - по представителям двух религий, а рикошетом - по верховной имперской власти!
   А "Иешуа на кресте"? Прикиньте, что происходит с ним. В первые же часы у этого человека обмороки. Значит, выпил-таки питье задолго до приезда трибуна. "Игемон!" Непомнящим напомню: это было последнее слово, сказанное Иешуа Пилату, причем своим голосом. "Игемон" - вообще последний стон человека на кресте, который читателем принимается за Иешуа. При описании смерти этого человека есть деталь - у него повисла голова. Сравните: у мертвого Гестаса "все тело обвисло, насколько позволяли веревки". И это больше походит на естественные признаки смерти. А кто в книге объявляет о смерти Иешуа?
  
   Чекист. Афраний. Хо, все сходится.
  
   Мачо. Еще деталь: якобы Иешуа, впавшего в забытье на кресте, постучали по рукам, приводя в чувство. Вздрогнул. И все? После утреннего-то бича Крысобоя! Очнулся - когда провели по животу острием копья, способным вызвать кровь. И дальше, какова реакция?
   "Га-Ноцри шевельнул вспухшими губами и отозвался хриплым разбойничьим голосом: "Что тебе надо? Зачем подошел ко мне?"
   О чем это говорит?
  
   Аннушка. Что у Иешуа сел голос от жажды и страданий.
  
   Чекист. А также, что на кресте мог оказаться подмененный человек, скорее всего разбойник, не исключено, что и настоящий Вар-равван. Тот же, кто остался за пределами Лысой горы вместо "помилованного" Вар-раввана, тот будет благоразумно молчать и, тем более, не взбунтуется. Афраний все тонко предусмотрел, о чем не преминул оповестить начальство:
   "- Надо думать, что Вар стал теперь безопасен, как ягненок, - заговорил гость. И морщинки" - признак его лукавства - "появились на круглом лице. - Ему неудобно бунтовать теперь... Пока я в Иудее, Вар не сделает ни шагу без того, чтобы за ним не шли по пятам".
   Таким образом, возможность утечки информации исключалась полностью.
  
   Мачо. Еще один довод в пользу подменной версии. Разбойник Дисмас, единственный из казненных, все это время пребывающий в полном рассудке, узрев, как поят того, кто был повешен рядом под видом Иешуа, злобно возмущается:
   "- Где справедливость? Я такой же разбойник!
   Иешуа оторвался от губки и, стараясь, чтобы голос его звучал ласково и убедительно" - как умел говорить только Иешуа - "но, не добившись этого, хрипло попросил палача:
   - Дай попить ему".
  
   Чекист. А может быть, чем Воланд не шутит, тело снятого с креста "Вара первого - Вара второго", а на том же основании "Иешуа I - Иешуа II", принадлежит ИУДЕ, чье прекрасное и одухотворенное лицо запросто могли обезобразить до неузнаваемости? Ведь и с убийством, и с телом Иуды можно сделать все, что угодно: хоть на виселицу, хоть в реку, хоть на крест, главное: обезобразить лицо!
  
   Инженер. Именно этот человек - "в разорванном хитоне и с обезображенным лицом" - сопровождает и успокаивает (обманывает) идущего по лунной дороге игемона Пилата.
  
   Мачо. Теперь хочу сделать акцент на чрезвычайно показательных разночтениях у Булгакова и Бортко. Первое: разбойник Дисмас об "Иешуа" в фильме: "Он такой же преступник как и я". В романе: "Я такой же разбойник, как и он". Есть разница?
  
   Диссидент. Ни малейшей.
  
   Мачо. О, да! Во-первых, преступник - это обобщающее понятие, включающее в себя разновидности. Такие, скажем, как "убийца, разбойник, изменник, еретик". И на этом основании допустимы разночтения. Но в главном значении - как преступник (еретик-богохульник - это все-таки преступник) - Иешуа, действительно, равен преступнику (разбойнику) Дисмасу. Однако подлинный Иешуа никак НЕ РАЗБОЙНИК! Дисмас же со знанием и уверенной злобой утверждает, что сосед по распятию такой же РАЗБОЙНИК. Во-вторых, говоря "он такой же, как я", бортковский Дисмас как бы "низводит" вверху и впереди стоящего "Его", Иешуа, к своему донышку: "Он как я". Так подлецы обожают низводить Пушкина, сколь не тверди им: "Толпа жадно читает исповеди, записки, потому что в подлости своей радуется унижению великого, слабостям могущего. При открытии всей мерзости она в восхищении... он, мол, как мы, он мерзок, как мы. Врете, подлецы: он и мал, и мерзок - не так, как вы - иначе". Увы, это не редкость. Иное дело, когда, как у Булгакова: "я такой же как он". Тут уже человек демонстрирует, как минимум, равенство, ставя "Его" взад. Но никак не признает в нем Пророка, тем паче Сына Бога! Никто же никогда не скажет: "Я так же мелок как Пушкин. Про соседа Степу запросто: "Я так же мелок как Степа". Про Пушкина же, если хотят кого-то унизить, только так: "Он - такой же"... То есть Дисмас не видит рядом Иешуа, он узнает рядом такого же разбойника и, скорее всего, известного ему, знакомого разбойника! И снова припомним заверения Афрания, что "Вар безопасен, как ягненок". Ягненок - агнец! Агнец жертвенный! Все запрограммировано и зашифровано: Ягненка-Агнца - в жертву, а предреченного Иоанном крестителем агнца - Иешуа - спасти! Иешуа изолирован. Заговор Пилата удался. Или же наоборот? Помните, во время расспросов о смерти Иешуа Афраний сознается игемону: "- Он отказался выпить"? Речь явно про... Вар-раввана? Ибо только спохватясь Афраний поправляется: Га-Ноцри. Для такого опытного заговорщика и темнилы слишком заметный прокол! И Пилат гримасничает на пару: "Безумец".
   Но как же резко меняется тон игемона, когда из уст Иешуа Вар-раввана-разбойника (а на самом деле передающего это Афрания) он слышит то, что мог сказать только Иешуа, и понимает, что так может себя вести только Иешуа Вар-равван-проповедник в то время, как из речи Афрания следует, что это произносит почему-то Вар-раван-разбойник. Пилата это потрясает. Но он не может выдать Афранию того, что Это же Ему говорил Иешуа и что поэтому такой "загибон" его удивляет. Таким образом, Понтий не может ни в чем уличить Афрания, тем более что тот блестяще имитирует поступки и речи Иешуа, ибо прекрасно понимает, что иначе уличит себя в трусости. Оба говорят конспиративно, Афраний даже оглядывается.
  
   Эрудит. Если я понял, Пилат хотел его, Иешуа, напоить и подменить.
  
   Чекист. О-хо-хо...
  
   Аннушка. А кто же палач? Крысобой?
  
   Инженер. Самая большая загадка. Лишенный рассудка якобы Гестас все же узнает палача и испуганно вздрагивает, хотя до этого не реагировал ни на что. Уверен: это Безносый Убийца, дающий ему питье избавления.
  
   Диссидент. Для меня тут все ясно. Палач - гигант Крысобой с расплющенным носом, чей вид пугал нормального человека.
  
   Внук предка. Голиаф мстит Давиду...
  
   Эрудит. Ничуть не бывало. Безносый убийца - расхожая аллегория Смерти.
  
   Мачо. Оно бы и так, да Крысобой-то во всей своей однозначности прописан рядом, а вот палач специально выделен самим Булгаковым.
  
   Аннушка. Последние главы самые недоработанные, невольный ляп. Не успел... так и жена писателя считала.
  
   Инженер. В продолжение "подменной версии" у меня имеются соображения насчет романного Иуды.
  
   Внук предка. Ну-ну.
  
   Инженер. К вопросу о богатстве и корысти. Первое, молодой Иуда выходит из неприглядного домика - скорее всего, вряд ли богат. Второе, никто бы из его окон сигнальные светильники не увидел: окна выходят во двор, а там обрыв, на улицу смотрит глухая стена.
  
   Диссидент. А деньги, деньги в кошельке?
  
   Инженер. Ну, знаете, это не самая удивительная вещь. Начнем с того, что кошелек при себе у человека может быть даже в древнем Иерусалиме. Другое дело: сколько денег в кошельке. Этого никто точно сказать не мог, и автор не оговорил. А предсмертный крик о сумме для грабителей мы уже разбирали. Кроме того, работа в меняльной лавке предполагает какое-то наличие денег в кармане постоянно. Не забудьте, что убийство случилось недалеко от меняльных лавок. Да и во дворе Каифы Иуда мог поменять деньги или получить обратно заем и проценты с займа, полагаемые работнику лавки или посреднику сделки. Кстати, этим вполне объясняется радость предвкушения встречи с Низой. Как же, кавалер при деньгах! Мечты сбываются - свидание удастся.
  
   Чекист. Поверьте старому... э-э, служаке, подбросить деньги мог запросто умелец из патрульной службы у ворот. Никогда не забывайте про шуточки Коровьева. Деньги могла подбросить и Низа. Или, что еще вернее, человек с ведром, который Иуде мог примерещиться - вечер же, непрогляд - человеком с кувшином в плетенке, похожим на ведро. Помните, Иуда встретил его по дороге? Милашка Низа делала акценты, уточняя Иуде место встречи в саду, как раз при появлении человека с ведром.
  
   Инженер. Если исходить из текста Булгакова, никто, поначалу даже сам Афраний, не знал, кто сыграет роль Иуды, ибо для обвинения Иешуа в политической крамоле хватало "виртуального" Иуды, зажегшего светильники. И лишь по ходу доклада Пилату, когда тот неожиданно заинтересовался личностью Иуды, Афраний быстро провернул в уме свое досье и из того, что есть, выбрал молодого Иуду из... меняльной лавки. Который еще не получил деньги (и не получит за предательство, поскольку в романе не было такового со стороны юного Иуды), но он их получит. Так решил Афраний. Вот знаковые слова из диалога с Пилатом. Пилат Афранию: "- Деньги получил!". Начальник тайной службы поправляет: "- Получит". Все предрешено. И далее Афраний прибег к услугам агента "гречанка Низа". Обратимся к этому лаконичному образу. Очень странный, скажу я вам, образ. Низа прячется от света, даже когда одна в доме, и особенно щепетильна в момент переодевания. Перед кем? Кого страшится? Или, может быть, чего? Вчитайтесь: "Как тень выскользнула из домика". Не тень, а как...
  
   Эрудит. Хотите сказать, тени у Низы не было? Дескать, еще один призрак? Но это же очередная подверстка под свою бредовую теорию. "Как тень" - устойчивый видеоряд, пардон, идиома...
  
   Инженер. Тени у Низы не было. Впрочем, это штрих, в самом деле, к мистической плоскости романа. Нам важнее, что агент Низа для того, чтоб погубить любовника, покинула дом своего мужа, коврового мастера, вернее купца, заблаговременно сплавленного в Кесарию. Аналогия с коллизиями другой героини, ее мужа и любовника - налицо.
  
   Аннушка. Только при вашем раскладе мастер получил предоплату, а Иуда - нет. Логика хромает-с.
  
   Диссидент. Даже если Иуда получил, их гонорары и делишки несопоставимы.
  
   Чекист. Вот именно. Хотя мастер, на мой взгляд, распорядился с гонораром не бездарно: он одержимо работал и обеспечивал свою работу необходимым комфортом, прежде всего, свободой от бытовой текучки и максимальным одиночеством.
  
   Эрудит (вчитывается в текст). Вернемся к денежкам. У Булгакова Иуда шествовал мимо ДВОРЦА Каифы, первосвященника. Даже вошел в его ДВОР. Там и сграбастал 30 тетрадрахм.
  
   Инженер. Рекомендую перечесть еще раз. Да, вошел во ДВОР ДОМА. Почувствуйте разницу. ДВОР дома и ДВОРЕЦ - не одно и то же. В доме Каифы он мог от кого-то получить деньги. А, покинув дом, посетил дворец. Автор так и пишет: зашел во двор дома. Далее смысловой пробел. А потом мы застаем его уже покидающим дворец Каифы. Здесь я хотел бы припомнить добрые слова почтеннейшего батюшки, который, увы, отсутствует. Но раз уж его сомнения насчет разницы между Двором и дворцом разделяют другие, этот экскурс будет не бесполезен.
   Штука в том, что при Соломоновом Храме существовал внешний двор, так называемый Двор язычников, где стояли жертвенники многочисленным божествам, которым при­носились жертвы в ограде Храма, но -- вне его стен. Это было сделано по приказу Соломона, у которого было множество жен-язычниц, желавших иметь знако­мые объекты для молитвенного обращения, то бишь идолы. Считалось, что все жертвы, приносимые перед алтарями и идолами на дворе язычников, в конечном счете, возносятся к Яхве, чем и оправдывался немыслимый с точки зрения строго монотеистической ветхозаветной религии факт присутствия идолов у стен Храма (см., например, Бейджент, Ли "Мессианское наследие"). Вот в этом-то дворе могла состояться любая операция, сделка или, кому что нравится, денежная комбинация Иуды и кого бы то ни было. Иуда, в конце концов, мог, как раз наоборот, пожертвовать деньги (ведь праздник же!), вследствие чего вышел радостным и просветленным. И, вообще, не забывайте, это молодой красавец-влюбленный, озаренный праздником, плюс воодушевленный близящимся свиданием с возлюбленной. В этом фокусе рекомендую дать его улыбкам другое прочтение. Но опять же для нас смысл сейчас в другом: Двор и Дворец - разные понятия!
  
   Чекист. И во дворе он мог быть "проспонсирован" язычниками - кажется, так иудеи звали всех, в том числе и римлян. В этом случае направленность легенды легко меняется: Иуда подкуплен Афранием и Со. Я не говорю, что это так и было, но эта версия не менее потенциально верна и реальна, чем каноническая, евангельская.
  
   Инженер. Это не все. Булгаков устами Афрания недвусмысленно указывает: кошель не был вскрыт Каифой, а все печати у кого? У Афрания! Иными словами, никто не мог точно посчитать деньги в кошельке, кроме Афрания, а тот мог засунуть и озвучить любую сумму и любую версию. Теперь отточено-жестокая характеристика Булгаковым любви: "Так поражает молния, так поражает финский нож". И ею умиляются некоторые неврастенические натуры?! Только кто сказал, что это имеет фигуральный символ и относится строго к мастеру и Маргарите? Нож - вот нелирическая конкретика в деле Иуды и в ершалаимской линии, вообще.
  
   Чекист. Согласен. Нож хлебореза, изъятый у Левия, может быть использован для обоснования убийства или самоубийства Иуды. Левию-то его не вернули, обещав вернуть в хозяйскую лавку, но на этом о судьбе ножа - всё...
  
   Инженер. Вернемся к Иуде. Вот Булгаков пишет, что ноги сами несли Иуду. То есть юный иудей все равно что загипнотизирован. Такое состояние нам знакомо по прецедентам с Пилатом, Берлиозом, Бездомным, мастером. Босым... Путь влюбленному пересекает римский патруль с факелами. Что если факела, как и светильники, сигнал, который дает знак людям в Антониевой башне - пора?! Стоп! Башня имени Антония, крупнейшего из сподвижников Цезаря. Еще один алгоритмический, матричный образ, задающий направление цепи последующих действий и клонированных аналогий. Ни кто иной, как Марк Антоний после поражения Октавиану Августу по причине безумной любви к Клеопатре неудачно зарезался кинжалом или мечом - словом, ножом. А добивал его слуга. Ножом!
  
   Мачо. Это не про Нерона?
  
   Инженер. Важна суть, детали - второе. Нож, смерть от ножа в сердце. А что Клеопатра, царица Египта? Та умертвила себя тоже. Как? Укус змеи. Яд, отрава! Все у Булгакова закручено в общую алгоритмическую карусель.
  
   Чекист. Пожалуй, в этом сомневаться не приходится. А я, получается, всегда упрощал писателя и уплощал книгу.
  
   Эрудит. Все это смешно. Благоглупости. Вы не способны понять структуры!
  
   Герб Б.И. Деланюк-Разладского стал подозрительно мерцать, но Бенджамен Исаевич в истерическом запале ничего не замечал.
  
   Инженер (обращаясь к блокноту). Тем не менее, не так уж редки художники, объявляющие структурализм источником собственного вдохновения. Ведь сказал же Ролан Барт, что есть художники, для которых "упражнения в структурах", выявление структур (а не ис­пользование собственных идей) составляет основную пру­жину их творчества. Цель теоретического структурализма -- конструирование объекта, который, в конечном счете, есть не что иное, как теоретическое подобие одно­го или многих реальных объектов. Структуралист фабри­кует мир подобий, для того чтобы сделать внятным мир реальный. Деятельность структуралиста предполагает две характерные операции: выделение и соотнесение.
  
   Эрудит. Кто ты такой, чтоб рассуждать о таких материях? Впрочем, я знаю, как заткнуть рот такому... Ответь: "Коль ты такой умный, отчего ж такой бедный?". А? Позор - пускать плебеев на порог продвинутых студий. А непонятливым - конюшня и кнут...
  
   Вся секстада, собранная из рук гербового старца раскалилась и брызнула желтым снопом электрических искр. Незримая сила вырвала Эрудита из кресла. Свет даже не гас. Уже внутри аквариума громадный бритый мужик с размаху шибанул Бенджамена Исаевича бичом по плечам. С мегафонным воплем, будто у него хрустнула гортань, интеллектуал свалился в лужу. Лысый сделал еще один замах. Одною ладонью Эрудит прикрыл лицо, другою - гениталии. Тонкая ременная кобра с металлической дробью и корявым стругачем на оконечнике накрыла руку лежащего. Всхлип, вопль. И в луже запятнело что-то бело-красное. Верхняя фаланга большого пальца!
   - Палец на отсечение? - густым басом прокряхтел палач. - Все ли помним, чем клянемся?
   - Но это же не мое, не мое, какая несправедливость... - С пискляво- плаксивым воем жертва покатилась в середину лужы и, обеими руками закрыла голову...
   Аквариум исчез.
  
   Инженер. Гонит человека жало страсти. Жалко, что оппонента вызвали на аудиенцию. Я давно жаждал ответить на этот издевательский вопрос: "Если ты такой умный, почему ж такой бедный"? Да в том-то и суть, что большинство гениев просты и неприметны. Наверняка кто-то в свое время сетовал: "Мой сосед был придурком. Малевал какие-то непонятные гадости типа цветочков, пейзажей и прочей абракадабры. Ухо себе оттяпал, короче, юродивый. И бабы его не любили. Сдох аки пес". И все это... о Ван Гоге. Или Саврасове. Примерно те же характеристики обыватели давали, дают и дадут сотням великих современников, пока те неизвестны или хотя бы - всего лишь их соседи и сослуживцы.
  
   Чекист. Меня тоже всегда бесит эта примитивная и циничная логика. Потому что любой бандит, вор, шоумен и поп-звезда может задать этот самый вопрос законопослушному доктору, военному, разведчику, учителю, конструктору. Ведь все они зарабатывают мало, но честно, и главное - своим умом и талантом, а не хапом и наглостью. Кто же из них умнее?
  
   Мачо. Это первое. А, во-вторых, те же Ван Гог и Саврасов умерли в нищете, расплачиваясь за похлебку картинами, каждая из которых теперь оценена в шестинульные суммы. И им при жизни, бесспорно, тысячи раз задавали тот же вопрос те, кто после смерти гениев разбогатели на их же полотнах. В-третьих, символ ума Сократ или тот же Диоген жили более чем скромно. Им богатство было ни к чему, ибо оно в действительности - суета и прах. Что и доказывает история, донося через века их имена и учения, но превратив в прах всех до одного из современных им заносчивых толстосумов. Или, быть может, Сократ и Диоген были тоже не умны, раз бедны? В-четвертых, а что сказать тогда об уме Иисуса Христа и преобладающего большинства нищих и аскетических подвижников церкви?
  
   Инженер. Жалко Беню. Впрочем, энциклопедические знания не признак великой личности. Гений, подчас, безграмотен, но могуч пророческой интуицией.
  
   Мачо. И вовсе не такое великое счастье родиться Леонардо да Винчи или Аристотелем. Ведь всю жизнь предстоит вращаться средь ничтожеств.
  
   Внук предка. Вот вы можете подумать, что это мы по личному произволению наказываем участников за то, что не нравится нам. Хотите, - думайте так. Но лично я убежден, в мире есть сила, независящая от мирского судии, монарха, понтифика и президента. Вы сами себя наказываете. Мы же не Бог и не сатана. Хотя любой поиск правды могут назвать происками последнего. Недавно Владыка Кирилл (Гуняев) на Х десятом Всемирном Русском народном соборе сурово и, во многом, справедливо заявил: "Религиозная традиция содержит в себе критерий различения добра и зла. С точки зрения этой традиции, не могут признаваться в качестве нормы: насмешки над святыней, аборты, гомосексуализм, эвтаназия и другие виды поведения, активно защищаемые сегодня с позиций концепции прав человека. Сегодня, к сожалению, на смену абсолютизации государства, характерной для нового времени, приходит абсолютизация суверенитета отдельной личности и ее прав вне нравственной ответственности. Такая абсолютизация может разрушить основы современной цивилизации и привести ее к гибели". Только не кажется ли вам, что в самой этой категоричности звучит нечто до боли знакомое и зловещее. Сравните сказанное умным и воинственным митрополитом с выдержкой уже знакомых нам авторов и оцените правду обоих, ибо не может быть правды только у одной стороны: "Для инкви­зиции эпохи Возрождения и Реформации сатана мог быть различим в пожилой повивальной бабке или зна­харке той или другой деревушки, но он также мог узна­ваться -- и даже более явственно -- в облике таких фигур, как Мартин Лютер, Галилео Галилей, Джордано Бруно и Томмазо Кампанелла. Чем же в таком случае было демоническое? В действительности все, что при­знавалось враждебным или опасным для Церкви, могло быть названо таковым. Действием инфернальных сил могли объясняться не только крайние проявления раци­онализма или иррационализма, но также и книги, философские учения, политические движения и все, что могло быть расценено как неповиновение папской власти" ("Бейджент и Ли "Цепные псы церкви"). Остается только догадываться, какую вызовет ярость у бездумного фанатика "кощунственнсть" подобного сопоставления. О сути-то он даже задумываться не станет. Фанатик только бьет, рвет, жжет, а при ограничении возможности таких "аргументов", просто рычит.
  
   Аннушка. Все у нас опять сводится к поискам сатаны. Раньше это называлось "охота на ведьм". В 21-ом веке уж и не знаю как!
  
   Мачо. Хуже нет, когда смешивают верные ориентиры с ложными мишенями, а травят и бьют по тем, кто на чей-то "продвинутый взгляд" более вреден в зависимости от конъюнктуры. Одно радует, что ненависть и нетерпимость односторонни. Никогда мистики и гностики не били первыми и не травили других за убеждение. Ибо их богом всегда было личное знание, опыт и просветление, а не слепая вера. Люди добывают знание и поэтому никак не могут убить единомышленника, ведь это только законопатит, затруднит, затянет путь к еще одной ступеньке гнозиса. Зато люди убивают за веру - чужую, и из-за веры - своей. Убивают самых великих ученых и мудрецов только за иную веру и даже за толерантность - отсутствие веры в чьего-то бога. Убивают ничтоже сумняшеся, имея при этом о вере самое смутное представление - на уровне стайных хищников, повинующихся вожаку. Ибо Бог не будет убивать за веру. Богу достаточно веры себе. А кто сказал, что великий мистик менее способен к этой вере, чем кровавый фанатик Торквемада или поп Гапон? Отсюда корни ненависти и нетерпимости религии к знанию, гнозису. Ибо ко всем и к каждому надо приставить поводыря с крестом и мечом или, по крайней мере, с бичом.
  
   Чекист. Это-то их, мистиков, и губило. С волками жить...
  
   Мачо. С точки зрения индивидуального поиска истины и знания, мистики всегда были подозрительны церкви, которая не терпела инакомыслия и децентрализации - ни территориальной, ни умственной. И на этот тезис, убежден, церковник приведет контртезис о каком-нибудь умалишенном злодее, в упор не видя еще больших злодеев на папском престоле, за столом Великого инквизитора или в дружине крестителей Руси.
  
   Инженер. Между прочим, инквизиция - это не историческая пугалка. В 1965 году была учреждена "Конгрегация доктрины веры". Под этой вывеской прикрылась "Священная канцелярия", более прославленная как Святая инквизиция. Она снова занимает престол. Супер-инквизитор Ратцингер в прошлом году сделался... Папой римским, последним папой по пророчеству Малахии. И это уже, боюсь, знак не демографического креста России, а могильного креста всего христианства (на потолочном кресте, в самоё сердцевине алмазно выблеснула буква И, а потом I,).
  
   Чекист. Ничего не изменилось под луной. Значит, будем начеку.
  
   Инженер. С другой стороны, не нужно демонизировать даже инквизиторов. Главное, не попасть в оковы навязчивого мифа. Во всем нужны пропорциональность, предусмотрительность и, разумеется, мера.
  
   ВС. Похожим образом соединились усилия испанских либералов, ведущих борьбу против союза монархии и церкви, и протестантов, ведущих борьбу против католичества, в создании черного мифа об Инквизиции. Впоследствии этот миф стал важным средством давления на общественное мнение в геопо­литическом противостоянии Англии и США против испаноязычного мира. Сегодня в Испании признание этого мифа является для интеллигента обя­зательным признаком лояльности по отношению к демократии и его полного разрыва с "реакционным традиционализмом" (франкизмом, клерикализмом и т.д.). Миф об Инквизиции тесно связан с главным мифом современного Запада -- о том, что протестантская Реформация породила неразрывно связанные ме­жду собой капитализм и науку. Таким образом, возникновение нового типа эксплуатации (во многих отношениях более жестокого, нежели феодализм) как бы компенсировалось прекрасным даром рационального мышления и освобождающего знания. Концепция "протестантской науки" интенсивно разрабатывалась начиная с 30-х годов нашего века влиятельным американским социологом Р. Мертоном.
   Удар по идеологическому мифу об инквизиции нанес перед самой своей смертью историк-протестант Генри Чарльз Ли (1825-1909), который сам же так много потрудился для создания этого мифа. Его книга "История Инквизиции в Средние века" (1877) сделала его главным авторите­том в этом вопросе. В 1906--1907 гг. он опубликовал в четырех томах "Историю Инквизиции в Испании", в предисловии к которой писал, что стре­мился показать не страшную церемонию аутодафе с сожжением известных персон, а "неслышное воздействие, которое оказывала ежедневная непре­рывная и секретная работа этого трибунала на всю массу народа, показать те рамки, в которые он загнал ум испанцев, тупой консерватизм, с которым он удерживал нацию в средневековой рутине и не дал ей воспользоваться сво­бодами рационального мышления".
   И вот, уже после выхода в свет главного труда Г.-Ч. Ли, в руки ему попали документы, которые перевернули все его взгляды. Это были протоколы про­цесса 1610 г. в г. Логроньо, на котором молодой инквизитор иезуит Алонсо де Салазар, получивший юридическое образование в университете Саламанки, убедительно доказал, что ведьм и демонов не существует. И сделал он это согласно строгим нормам позитивного научного метода, намного опередив в этом свое время. Салазара поддержал архиепископ Толедо Великий инквизи­тор Бернардо де Сандоваль, а затем и Высший совет Инквизиции.
   Это решение кардинально изменило весь интеллектуальный климат в ка­толических странах, а затем и состояние общества в целом -- ведь "колдуны и ведьмы" составляли подавляющее большинство жертв Инквизиции. В резуль­тате именно в католических странах по решению Инквизиции прекратилась "охота на ведьм" -- на целое столетие раньше, чем в тех частях Европы, где победила Реформация.
   Новыми глазами взглянул после этого Г.-Ч. Ли на исторические данные. И оказалось, что известные борцы за рациональное мышление (как, напри­мер, Декарт) были на севере Европы редкими диссидентами, а большинство видных интеллектуалов даже и в XVIII веке верили в демонов и ведьм. И сот­ни тысяч "ведьм" пошли на костер в век Научной революции (и сжигали их в США вплоть до XVIII века, причем судьями были профессора Гарвардского университета).
   Г.-Ч. Ли, честный ученый, нашел в себе силы и мужество заявить букваль­но накануне смерти: "Нет в европейской истории более ужасных страниц, чем сумасшествие охоты на ведьм в течение трех веков, с XV по XVIII. В течение целого столетия Испании угрожал взрыв этого заразного помешательства. Тот факт, что оно было остановлено и сокращено до относительно безобидных размеров, объясняется осторожностью и твердостью Инквизиции... Я хотел бы подчеркнуть контраст между тем ужасом, который царил в Германии, Франции и Англии, и сравнительной терпимостью Инквизиции"...
   Историки, которые осмелились отойти от установок черного мифа об Инквизиции, сразу смогли преодолеть кажущееся ранее необъяснимым противоречие: утверждение о том, что Реформация освободила мышление, ни­как не вязалось с тем фактом, что именно виднейшие деятели протестантиз­ма (Лютер, Кальвин, Бакстер) были фанатичными преследователями ведьм. Лютер непрестанно требовал выявлять ведьм и сжигать их живыми. Как пи­шет друг Г.-Ч, Ли, историк и философ В. Лекки, "Вера Лютера в дьявольские козни была поразительна даже для его времени... В Шотландии, где влияние Реформации было сильно, как нигде более, пропорционально более жесто­кими были преследования [ведьм]". Ричард Бакстер ("самый великий из пури­тан"), один из главных авторов, которых цитирует М. Вебер в своем труде "Протестантская этика и дух капитализма", представлен Р. Мертоном как вы­разитель духа новой науки. Но именно он в 1691 г. опубликовал книгу "Доказательство существования мира духов", в которой призывал к крестово­му походу против "секты Сатаны. - С. Кара-Мурза "Манипуляция сознанием".
  
   Инженер. Дерзну спрямить все эти ивилистые лесенки и тропиночки насчет ведьм, колдунов, людей и нелюдей. Великий советский историк, философ и палеопсихолог Борис Федорович Поршнев еще в 1960-е годы попытался разрешить вопрос вопросов - о происхождении человека, благодаря которому появилась возможность определить не только человеческие виды, но и нащупать тропу единственно возможной борьбы с пресловутым "злом". По большому счету, Борис Федорович объединил весь комплекс разрозненных знаний о человеке в наиболее достоверную гипотезу происхождения человечества.
  
   ВС. Мы близимся в науках о человеке к такому сдвигу, который можно сравнить с революцией в физике, развернувшейся в первой половине XX в. Роль, аналогичную "атомному ядру", здесь сыграет начало человеческой истории. Но сегодня это еще только штурмуемая загадка...
   Следовательно, при изложенных представлениях исторический процесс радикально укорачивается. Если отсчитывать начало такового самодвижения с неолита, эти недолгие тысяч восемь лет человеческой истории по сравнению с масштабами биологической эволюции можно приравнять к цепной реакции взрыва.
   История людей - взрыв. В ходе ее сменилось всего несколько сот поколений. Толчком к взрыву, очевидно, послужила бурная дивергенция двух видов - палеоантропов (троглодитов) и неоантропов, стремительно отодвигавшихся друг от друга на таксономическую дистанцию подвидов, видов, родов, семейств, наконец, на дистанцию двух различных форм движения материи - биологической и социальной. Именно природа этой дивергенции и есть "атомное ядро", тайну которого надлежит открыть. - Б.Ф. Поршнев "О начале человеческой истории".
  
   Инженер. Прорывные положения Поршнева положили начало новому течению, названному Всемирным Видистским движением и рассматривающему человечество не по расовым признакам, а по видовым различиям. Оказывается, вся история является хроникой угнетения хищными нелюдями нехищных людей. Развивая и конкретизируя открытие Б.Ф. Поршнева уже применительно к основным родам людской деятельности, а также половым особенностям, современный российский ученый Борис Диденко доказывает, что среди современных человекообразных особей есть сверхживотные (людоеды) и суггесторы (манипуляторы-приспособленцы), которые обладают развитой второй сигнальной системой, так называемым рассудком. При этом они генетически лишены третьей сигнальной системы: "Разумное же существо не способно по собственной воле творить сознательное, умышленное зло! И здесь невольно напрашивается ещё одно достаточно корректное определение Разума, а именно, как третьей сигнальной системы. Первая сигнальная система -- это рефлекторная деятельность животных: инстинкты, условные и безусловные рефлексы. Её предел -- это сообразительность высших животных, действующих методом проб и ошибок, способ­ных приобретать и передавать опыт, обучать по методу "делай как я". Вторая сигнальная система -- рассудок, речь, мышление у человека, спо­собного уже на само-осознание и осмысленное поведение. Вторая сигнальная система является ограничивающей для первой сигнальной системы, тормо­жением безудержности её импульсов, сдерживанием эмоций. Из множества целей, мотивов, диктуемых силами эмоций и инстинктов, человеческий рас­судок выбирает наиболее рациональный, более надёжно приводящий к по­ставленной цели. Предел возможностей второй сигнальной системы -- рас­судочное, высокоинтеллектуальное поведение, логичное мышление, построе­ние государств, культур, цивилизаций, безудержное "покорение" Природы, вплоть до выхода человека в космос и создания атомного, термоядерного и бог знает какого ещё оружия. Третья же сигнальная система -- может быть присуща только нехищным людям. Это и есть Разум, и это именно его проявления -- совесть, со­страдание, учёт интересов окружающих людей, непричинение зла людям и Природе без каких бы то ни было запугивающих, "дисциплинирующих" факторов, типа религиозных угроз или моральных призывов... Третья сигнальная система является сдерживающей и ограничивающей уже по отношению ко второй сигнальной системе, и человек именно таким образом приобретает нравственность" (Борис Диденко "Видизм")...
  
   Диссидент. Ну, ты и бармалей, Гранов...
  
   Аннушка. Если это не совсем маразм, то ненаучная фантастика, некий полуфэнтези-полуужастик.
  
   ВС. Человечество... в своём становлении прошло страшную стадию "адельфофагии" -- умерщвления и поедания части своего собственного вида. Произошел переход части популяции палеоантроповых гоминид (предтеч человека) к хищному поведению по отношению к представителям другой части популяции. Но именно эти взаимоотношения и привели к возникновению рассудка (само-осознания, "овладения собой как предметом"). Наличие реальной смертельной опасности, исходящей от внешне похожего существа, дало возможность прачеловеку посмотреть на себя как бы "со стороны". Из данной концепции антропогенеза с очевидностью следует вывод о моральной (видовой) неоднородности человечества, по своему поведению (вернее, по его мотивам) разделяющегося на стадных, или общественных людей, и хищников, точнее, хищных гоминид. Этих последних нельзя называть людьми в этическом смысле этого понятия: у них есть рассудок, но нет Разума, понимаемого как рассудок плюс нравственность. Главное же отли­чие людей от животных это -- нравственность (совесть), понятие к живот­ному миру неприменимое. Но бесспорно, что часть представителей т.н. "хомо сапиенс" совестью не обладают.
   И нынешнее человечество -- это не единый вид, а семейство, состоящее из четырёх видов. Хищные гоминиды -- нелюди-суперанималы (сверхживотные - 2 %): предельно агрессивные потомки инициаторов адельфофагии; и суггесторы (псевдолюди - 8 %): коварные, лицемерные приспо­собленцы. Суггесторы являются паразитами в отношении более сильных, в отношении же равных себе и слабейших они ведут себя как настоящие хищ­ники. Представители всех "элит" обществ ведут себя именно так.
   Нехищные люди составляют подавляющее большинство человечества, они характеризуются врождённым неприятием насилия. Диффузный вид: конформные люди (70%), легко поддающиеся внушению; и неоантропы: менее внушаемые люди (10 %), обладающие обостренной нравственностью. Нехищным людям присуща предрасположенность к самокритичному мышлению, не всегда, к сожалению, реализуемая.
   Определённая часть нехищных людей поневоле, в силу обстоятельств, или же чаще по недалёкости, ведёт охищненный образ жизни, находясь в психологической зависимости от чистокровных хищников. Они-то и состав­ляют "диффузный штат" подручных хищных гоминид". - Борис Диденко "Этическая антропология. Видизм".
  
   Дисседент с Чекистом (одновременно). Бред сивой кобылы.
  
   Инженер. Увы (а, скорее, к счастью), хищников и суггесторов сегодня можно выявить именно силами науки. В отличие от нормальных людей, у нелюдей не хватает той лобной доли мозга, которая отвечает за совесть и нравственность. Диденко ссылается на научные результаты: "средствами современной позитронной эмиссионной томографии (ПЭТ) коры головного мозга, с помощью которой у аморальных, агрессивных субъектов выявлен "церебральный дефицит", т.е. отсутствие определённых нейронных структур в лобных долях коры. Поэтому сейчас существует как никогда опасность уничтожения мира. Если ядерная кнопка или возможность устроить экологическую катастрофу окажется в руках нелюдей, среди найдутся такие, которые захотят устроить конец света! И наивны, а точнее преступны (преступны по отношению к Человечеству) упования на то, что "злых и подлых" (а на деле хищников и приспособленцев, не являющихся людьми) можно исправить... "Видистский ответ" хищным гоминидам со стороны нехищных людей по своей силе является предельным... Устанавливается научно тот факт, что это они сами не являются людьми, причём в самом, что ни на есть клиническом смысле: у хищных гоминид нет части мозга. Мало того, у них нет самой важной части, той именно, которая и делает человека разумным, т.е. нравственным. По предварительному диагнозу А.Р.Лурия у них "дефицит префронтальных отделов лобных долей головного мозга". По уточняющим же данным позитронной эмиссионной томографии (ПЭТ) данный дефект -- это "церебральная дисфункция" (Р.Бэрон, Д.Ричардсон, "Агрессия", С-П., 1997). Именно лобная доля коры является субстратом выработки и контролирова­ния планов и намерений. "Ларчик открывается просто", и к тому же он, ока­зывается, пуст. Пора также начать расставаться с религиозными догмами, оставив их лишь для детей, наравне с другими сказками и колыбельными. Хватит лю­дям уходить и в дурман эзотерики, пусть там пребывают лишь сами шарлатаны-суггесторы. Нужно посмотреть на Мир так, как он этого заслуживает, иначе -- не за горами гибель человечества. Необходима полная очистка человеческого сознания от всяческой мысленной грязи и мусора дезинформа­ции -- не менее основательная "генеральная уборка" чем та, которая требуется для спасения экологии нашей погибающей планеты" (Борис Диденко "Этическая антропология".
  
   Чекист. Даже если б и так: без хищников ваши диффузории утратят быстроту реакции, посыл к выживанию, говоря научно.
  
   Мачо. Увы, но это истина: хищные гоминиды - санитары планеты! Как и волки.
  
   Инженер. У того же Диденко припасен ответ на столь легко предсказуемый выпад: "есть известное бихе­виористское объяснение роли хищных в биоценозе: мол, "на то и щука в море, чтоб карась не дремал". Но проводить здесь параллель с человечест­вом вряд ли уместно; возможно, что подобное пока ЕЩЁ имеет силу, но УЖЕ -- не смысл для будущего разумного общества. Циклические колебания численности хищных и травоядных видов, сформулированные математиком Вольтерра, как-то уже даже и неловко "присобачивать" к человеку разумно­му, или считающемуся таковым. На то он и разум, чтобы идти высоконрав­ственным путём, а не этологическим -- скотским. Если уж и проводить аналогию с Природой, то можно сказать, что она в лице эволюционного механизма естественного отбора полностью на стороне человека разумного. Дело в том, что основной принцип эволюции -- это передача управления новообразованным усложнённым центрам. Появилась вторая сигнальная система -- и управление человеческим организмом на высшем уровне было передано ей. Точно так же, можно и хочется надеяться, произойдёт и с третьей сигнальной системой, разумом: он появился и человек разумный должен (в худшем случае, вынужден) будет в своей деятельности руководствоваться именно им" (Борис Диденко "Этическая антропология").
  
   Аннушка (трет глаза, скрипит зубами). У-у-у...
  
   Глава проекта. Нравится кому или нет, вот так незаметно все мы получили прикладной урок манипуляции - приводного ремня идеологии. Идеология пронизывает всю нашу жизнь, от нее никуда не уйти, даже при чтении, казалось бы сатирической, мистической, в общем, еретической книжки и даже в такой нелирической вещи как семиотика. Много раз чествовавшийся в ходе нашей дискуссии Умберто Эко сказал непростую, но умную фразу на этот счет. Постарайтесь же ее понять, ибо современный энциклопедист объясняет суть многих явлений культуры. Вот экстракт его мысли. Наше время, полагает Эко, не только связано с забвением, но и восстановлением памяти. Но перекрут обоих процессов не означает переворачивания основ культу­ры. Наоборот, воскрешение забытых риторик и идеологий отлаживает всеобщий механизм риторики, а все это управляется опять же глобальной идеологией "современности", которой свойственна терпимость к ценностям минувших эпох. Гибкость этой идеологии позволяет про­читывать, расшифровывать и адаптировать к велению времени разнообразные формы. То есть, не отдавая предпочтения конкретной идеологии, современная идеология воспринимает все прочие идеологии в качестве шифра к прочтению. Все коды пересотворяются, но главное не в нескончаемом "новооткрытии" забытого и в конъюнктурном забывании уже открытого. Главное, чтобы все поняли: всё очень быстро теряет прежний смысл, с той же скоростью приобретая новый. Эко утверждает, что ученая игра в воскрешение значений ве­щей, вместо того чтобы быть обращенной в прошлое фи­лологической забавой, подразумевает изобретение новых, а не воскрешение старых кодов. Прыжок в прошлое оказыва­ется прыжком в будущее, когда циклическая ловушка истории уступает место проектированию будущего. Отмирание старых форм, возрождение забытого и создание нового - все это чревато изменением самих идеологиче­ских установок и творением знаков, смыслов и контекстов с новым наполнением. И Эко формулирует очень важный вывод, позволивший ему пересмотреть само понятие идеологии, в котором и революционно-преобразующую, и, напротив, реликтно-консервативную роль играет словесный код. Термину "идеология" в тандеме с "риторикой" он придает более широкое значе­ние. Для него идеология - это ВСЁ, с чем связаны ты и твоя социальная группа со всей системой психологических ожиданий, умственных наработок, бытийного опыта, моральных принципов и категорий.
  
   Инженер. Идеология была, есть и будет. И тот чудак, который толмит: "Я вне политики", - будет первым же чудаком, но уже на букву "м", которым эта политика закусит. И если ему посчастливится усечь, кто им пополдничал, он никогда не поймет: за что? И все свалит, по обыкновению, на инфернальные силы зла, на сатану. Эту потрясающе тупую особенность самых, казалось бы, культурных и художественных натур подметил Освальд Шпенглер: "Неколебимая вера в существо дьявола и в избавление от него с помощью святых лежит в основе всего искус­ства и литературы, и все без исключения художники, архитекторы, гуманисты, пускай даже имена Цицерона и Вергилия, Венеры и Аполлона не сходили у них с уст, рассматривали костры, на которых повсюду сжигали ведьм, как что-то вполне естественное и носили амулеты от дьявола". Мы неоднократно уже говорили про это, но хотелось бы отчеркнуть еще раз. Все наши назидательные разговоры о реабилитации, апологетике Сатаны - детский сад, где выдуманный персонаж воспринимается и навязывается всерьез. Сводя к воле одного князя тьмы все беды мира, мы упрощаем этот мир и сознание человека до размеров дворовой песочницы. Иное дело, что детям, действительно, сложно разобраться в оценочных нюансах. И в этом плане книгу "М и М", действительно, не стоит рекомендовать для изучения в школе. Но роман Булгакова - дело пятое. Я, дорогие стольники, убежден, что вся идеология человечества укладывается в две вещи. Нет абстрактного добра или зла. Дело всего лишь в том, что есть люди злые и люди добрые. Злые могут быть добрыми на лицо, но искрить злобой из глаз. Они могут говорить очень добрые вещи, но относить эти вещи только к определенной категории людей, в которую включают, разумеется, себя. И как тут не вспомнить опять мудрого Боэция: "Как явствует, все соотносится с благом. Добиваются богатства, поскольку считают его благом, и могущества, так как и в нем видят благо. То же самое можно сказать и относительно славы и удовольствий. Высшая причина всех стремлений -- благо, поскольку невозможно желать того, в чем не было бы хотя бы подобия блага. А поэтому люди жаждут того, что им представляется истинным благом, но что на самом деле не обладает истинной природой блага. Отсюда вытекает, что природу блага можно считать основной причиной и побудителем всех стремлений. То, что представляется наиболее желаемым, и направляет поведение людей". И это часто приводит к заблуждению и даже преступлению. Поэтому, учит Боэций, лишь "подлинная сущность Бога состоит в истинном благе, а не в чем-либо ином". А чтобы не мудрствовать лукаво и не прибегать к 16 пограничным типовым характеристикам модели информационного метаболизма Аугустинавичюте и, тем паче, Юнга или там Кемпинского, я бы поделил людей всего на 4 типа, не считая, само собой, идиотов. Первые: люди доброкачественные, то есть, невзирая ни на какие обстоятельства, склонные к добру - доки. Или коротко - ДК.
   Вторая категория: злокачественные, злоки - ЗК. С этими все ясно - они всегда тянутся к злу и пожирают себя и весь мир, как рак.
   Третий вид: компромиссно-качественные, или коки - КК. Эти понимают и добро, и зло, даже скорее склонны в нормальных обстоятельствах к добру, но ведут себя, увы, в зависимости от конъюнктуры.
   Четвертая, самая многочисленная группа: индифферентно-качественные, или инки - ИК. Эти люди более близки к социальным животным. Они не различают добра и зла.
   Есть, куда ж без них, и промежуточные типы. Например, понимающие добро корпоративно, они даже ведут себя доброжелательно и благородно, но исключительно по отношению к своей группе: семье, роду, клану, племени, народу, корпорации, секте, религии, социальной группе. Типичный кок - Френсис Бэкон, очень хорошо понимавший и ценивший добро, при благоприятных условиях добрый, но ради своей карьеры готовый забыть своего благодетеля и друга, если тот угодил в немилость.
  
   Диссидент. Вы не понимаете, он спас главное. Идя на компромисс, Бэкон сохранил не только свою жизнь, но и учение, и не только свое. Что толку от принципиальных и непрогибающихся, если их убивали за якобы благородство и якобы отвагу, а с ними подчас умирало знание великих?
  
   Чекист. Ну, наберитесь же такта дослушать, Бронштейн. Сколько же визгу от вас, троцкистов.
  
   Аннушка. А Булгаков к какому типу относится, по-вашему?
  
   Инженер. Рассудочно он понимал добро, рассуждал о добре, но в эгоистическом плане. В его книгах много мести, часто мелочной: Борменталь, мастер, Маргарита, "правосуды" из шайки Воланда. Булгаков ближе к злокам.
  
   Аннушка. Даже так?
  
   Внук предка. Есть еще одна градация типов человеческой психики.
   1. Вырожденец, мутант, деградирующая особь, опущенная в противоестественное состояние наркомании, алкоголизма, внушения, то есть искусственно измененного сознания.
   2. Животный строй психики. Особь влачит скотское существование, сконцентрировавшись на удовлетворении основных инстинктов и повинуется звериным рефлексам.
   3. Зомбированный тип, биоробот, подчиняющийся авторитету власти и общественного мнения, легко манипулируемая единица.
   4. Демоническая личность, чаще всего талантливый эгоист. Склонный к идеологическому или интеллектуальному лидерству, собственные наития, фантазия и "эго" признает высшим разумом и боговдохновенной идеей, одержимо укореняя их в массах. Обладает организаторским талантом подчинения масс и харизмой.
   5. Человек. Строит свои помыслы и дела в согласии с развитием общества, верит Богу, как идее истинного добра и справедливости...
  
   Голос Попа. И все-таки Бог-то любит троицу...
  
   ВС. Иисус Христос учил: "Не убий". Но его нынешние после­дователи решили: "Все-таки мы будем убивать", -- и откры­вают огромные, оснащенные по последнему слову техники со­временные бойни. "Если в этом и есть грех, Христос постра­дает за нас". Нет ничего отвратительнее, чем думать таким об­разом. Христос может принять на себя страдания за прошлые грехи своих преданных. Но сначала они должны прийти в себя: "За­чем заставлять Иисуса Христа страдать за мои грехи? Я должен перестать грешить"...
   Иисус Христос был великой личностью -- сыном Бога, представителем Бога. Он был безгрешен. И тем не менее его распяли. Он хотел дать сознание Бога, но его за это распяли. Такова человеческая благодарность. Люди не смогли оценить его проповеди... Разумеется, учение, которое проповедовал Христос, соответ­ствовало тому времени, месту и стране, где он проповедовал, и было адресовано конкретной группе людей. Но то, что он был представителем Бога, не подлежит сомнению. Поэтому мы преклоняемся перед Господом Иисусом Христом и приносим Ему свои почтительные поклоны. - Шрй Шрймад А.Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада "Наука самосознания".
  
   Глава проекта. А кто Христос для вас?
  
   Диссидент. Да, а то вот вы всё бог, вера богу. А слабО сформулировать собственное понимание этого бога? С первой попытки. Раз, два, время пошло.
  
   Инженер. Бог, или высший разум и всё, что мы вкладываем в это понятие, - это объективная заданность всех параметров мировой системы, то есть Вселенной, в стремлении ее к абсолютной равновесности. При нарушении баланса одни элементы ("нарушители") заменяются другими. Тот из людей, кто постиг эту систему равновесности и стал ею руководствоваться, вводит ее в сферу нравственности и духа, выводя отсюда уже Бога для человечества. В ней Бог - уже тот ориентир, который не позволяет нарушать или предостерегает от нарушения равновесия. Нравственность - это когда человек строит свой путь с позиций осознанной равновесности. Духовность - когда он приносит себя на алтарь нравственности для всех.
  
   Внук предка. И снова мы утыкаемся в вопрос: как предугадать будущее и дано ли нам изменить вектор исторического развития?
  
   Мачо. В этом варианте постановки мы вынуждены опять вернуться к идеям молодого русского интеллектуала, который утверждает, что "мы обязаны приписывать событиям вероят­ность истинности. Приходится заключить, что история неоднознач­на: существует не единственное фиксированное прошлое, но не­которое распределение альтернативных историй, различающихся вероятностью реализации. Для вероятностного подхода существующая однозначная ис­тория играет ту же роль, что классическая траектория частицы в квантовой механике: она описывает совокупность наиболее веро­ятных событий... Подобно тому, как в вероятностной истории выбор Текущей Ре­альности является экзистенциальным актом и подразумевает нали­чие волевого ресурса, сценирование экзистенциально. Речь идет о "навязывании" Будущему (а непосредственно или опосредованно и прошлому) определенного формата... Сценирование есть целеполагание исторического процесса. Источником этого целеполагания служит субъект сценирования, калибрующий историю, то есть задающий цель, граничные условия и канву сценария" (Сергей Переслегин "Самоучитель игры...").
  
   Гелла. Однако, господа, если оторваться от идеологии, от мистики, от эзотерики, от гностики, от магии, от богословия, от богоборчества и от боголюбия, что же было с реальными людьми в ершалаимской реальности?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   44
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"