Плотников Андрей Борисович : другие произведения.

Полк байрагы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ-победитель конкурса sur noname. Написан в соавторстве с barabulkin (LJ-nickname)

  
  Полк байрагы*
  
  
  
  Приказ по полку Љ821 ШБ-02 (от руки, с печатью штаба полка)
  
  " ... По результатам подготовки к боевым действиям, за ударный труд, высокую дисциплину и твердую политическую позицию рядовые Галимаханов Аскар Булякбаевич и Попа Иона Аурелович награждаются высоким доверием начальства и честью нести постовую службу у красного знамени полка, в ночь с 4-ого по 5-ое августа 194... "
  
  
  
  ***
  
  
  
  Уже который жаркий и душный денек шел к вечеру. Сушились портянки, болтались на шестках, воняя кирзой, солдатские сапоги, клубился махорочный дымок.
  
  Окопы вышли знатные, хоть завтра немецкие панцири встречай. Отвал накидали, фашистам на радость, еще бы дождику, чтобы развезло землицу, тогда и воевать не надо - сиди, самокрутки смоли, да поглядывай, как фриц рожей в глину шмякается. Блиндажик командиру накатали, опять же, загляденье. Эх, видать долго здесь стоять - вшей кормить. Основательно закопались. Со дня на день подтащат уже и пулеметов пучок, винтовок телегу да патрон полуторку. Начнем фрицев воевать. Те тоже окопались, да повыше еще. Пока ложбинку с болотцем пройдешь, так весь свинец Третьего Рейха сколлекционируешь и частей тела по полю минному поразбросаешь ровным слоем. Не интересно это. Скучно даже.
  
  В рощице отстучала уже ложками солдатня. Урча полуголодными животами, стали разбредаться на посты, да ночлег. По ложбинке потянуло холодком: лето к концу идет - скоро иней будет на траве, да зубы по утрам стучать, что твой "Максим". Набрал силу туман. Сначала плоским, да тощим одеяльцем покрыл ручеек, что через трясину пробивается, к закату уж стал к брустверам подбираться. Немцы-то, хоть и повыше будут, да, один черт, не видят ни солдатни советской, ни окопов - хорошо зарылись. Лишь на прихолмке торчит дрына худая, оглобля что ли, ну, и красное знамя на ней лениво покачивается. Толи немцев пугает решимостью, толи подсказывает, куда артиллерии лупить. Это надо бы у замполита уточнить будет. А к знамени, вместо того, чтобы сном или добавкой к обеду наградить, в ночь поставили бравых воинов и ударников рытья и копания по результатам недели.
  
  Свечерело, зажглись звезды и месяц. Покрасовался еще багровый закат, да и утонуло все в липком тумане окончательно. Бойцы с кряхтением и матерком ложились спать. Складывали пилотки в четверо, да шинельками жидкими укрывались. У кого сапоги поновее, то их заместо подушки пользовали, да и спокойнее так.
  
  
  
  Чернявый, долговязый паренек, глянул еще раз на ненавистную тряпку на длинном шесте, сплюнул в окоп и достал мятую перемятую флягу. Соратник его по оказанной чести охраны армейского стяга, коренастый, невысокий, да раскосый, покосился на флягу, сглотнул, и сказал:
  
  - Вы, русские, вот все пьете много-много, потому и в говне сидите. И всем с вами сидеть приходится.
  
  - Эй-да!? - возмутился чернявый. - Сам ты! Я молдаванин, между прочим, чистокровный. На вот, хлебни лучше вишнёвой настойки, а то злой какой-то, как не брат.
  
  Раскосый, замявшись, взял флягу, хлебнул и протянул руку товарищу по оказанному командованием доверию.
  
  - Аскар улы Булякбай, из Башкирии.
  
  - Ион Аурелович.
  
  Бойцы разговорились и вскоре уже самозабвенно спорили, коротая нелегкую службу и охраняя от фашистских захватчиков доблестное полковое красное знамя.
  
  
  
  - А на счет питья ты прав, - поболтав полной фляжкой в воздухе, сказал Ион. - Ты не думай, это я на дежурство взял только. Ну, чтобы не заскучать. Чувствуешь? А, то-то - вырви-глаз настоечка. Я вообще не пьющий. Дома только вино домашнее, если жажда. А чтобы так синячили, - Попа кивнул на спящих по окопам сослуживцев, - на фронте в первый раз увидел. У нас и русских-то почти нет. Считай, Европа. Была.
  
  - Да, а у нас Азия! - грустно усмехнулся Аскар. - Тоже была. Теперь коммунистическая средняя Азия.
  
  - Башкирия еще не Азия, - пробормотал кто-то из темноты сквозь сон. - Это Африка.
  
  Аскар тяжело вздохнул. Ион прилег на склон окопа и посмотрел на проплывающие в ночном небе облака:
  
  - Вот война кончится, и домой. - Он протянул Иону ароматную толстую самокрутку, пахнущую пряными степными травами и чем-то ещё незнакомым.
  
   - На, покури.
  
  
  
  Вождь
  
  
  
  - Эх, да-а, дома хорошо. Утром проснешься, залезешь на шихан, стоишь и смотришь, как солнце всходит.
  
  - Что это еще за такое - шихан?
  
  - Как что?! Гора такая. Горы даже. Четыре. Высоченные, огромные. С каждой всю Башкирию видно, и границы.
  
  - Ну, это уж ты заливать горазд, - хмыкнул Ион.
  
  - Заливаю, не заливаю, слушай уже. Смотришь, значится, как солнце всходит. Кругом красота, куда ни глянь. Внизу бежит Агидель, холодная, чистая, манящая.
  
  - Кто, кто? Девки у вас, что ли, холодные?!
  
  - Да что ты говоришь, сам ты холодный! - не на шутку обиделся Аскар.
  
  Тут неподалеку в темноте зашевелился во сне боец, пошамкал, побурчал что-то и замычал под нос:
  
  - ... капли о былом.
  
  Ах река-рука, поведи крылом.
  
  Я тону, и мне, в этих пустяках,
  
  Рюмка на столе, сам я под столом...
  
  Аскар, сколько мог, вытянул шею, посмотреть, кто там такой образованный. Одобрительно покачал головой и с укоризной заявил:
  
  - Вот смотри, там земляк все знает: Белая река это - А-ги-дель. А ты девка, холодная. Тьфу.
  
  - Ну ладно, ладно, не дуйся. У меня с геополитикой средней Азии плохо.
  
  Аскар хотел было вспылить по поводу "средней Азии", но лишь чертыхнулся по-башкирски и продолжил:
  
  - Красиво у нас было, в общем, понимаешь? И что потом? Пришел русский, с этой, с индустри-лизацией.
  
  - Ализацией, - поправил Ион.
  
  - А? - не понял Аскар, но снова махнул рукой. - Пришел и говорит: "У тебя, башкир, тут есть минералы всякие, сода и нефть. - Так прямо и сказал. - Давай, мол, меняться. Мы тебе иликтрификцию и образования, а ты нам место дашь, чтобы у тебя завод построить и вышки - нефть качать".
  
  Иону порядком надоело поправлять Аскара, он молча слушал, и со временем мысль его потекла от стерлитамакских земель на запад, к себе, к Днестру. К девушкам, не холодным и быстрым, как у башкир, а к спелым и горячим, чернобровым, да смешливым.
  
  - А мы даже подумать не успели, а нам уже и завод, и вышки, и знания, и коммунизм притащили, - не обращая внимания на задумчивость собеседника, продолжал Аскар. - Шарах-бабах, глядь, а вместо красоты уже Пятилетка. Еще немного, и вольный башкир вместе с русским водку пьют, да нормы всякие выполняют. Причем русский больше пьет, а башкир больше выполняет.
  
  Чернявый вздохнул и подумал, что в Молдавии тоже самое. Работяг с хуторов в колхозы согнали, да русских агрономов навезли. Они, конечно, народ толковый, да землю не уважают и работника не ценят. План, да норму подавай. И терпкие домашние вина уж давно не в цене, зато свекольный спирт, да сливовый самогон.
  
  Когда он снова прислушался к собеседнику, Аскар уже разошелся не на шутку:
  
  - Гюзель, говорю, любимая, куда тебе ехать?! Вот мой дом, здесь, живи со мной! Она мне знаешь что? Говорит: Университет. Вот как! Университет есть в Москве, туда всех-всех самых красивых девушек собирают и умными делают. А я ей говорю, мол, зачем же тебе умной быть, если ты красивая уже. Зачем тебе Университет, что ты потом будешь делать - умная, говорю?!
  
  Галимаханов примолк на секунду, видно вновь переживал те трагические моменты своих отношений с красавицей Гюзель. Но тишине не удалось сгуститься надо окопом, Аскар глубоко вздохнул и тихо сказал:
  
  - Говорю, кызымка моя, останься, я тебя всю жизнь на руках носить буду! Посмеялась. Мол, не грусти Аскар, вернусь ученым-агрономом, поносишь меня еще вдоволь, на руках своих. И уехала. Соседки судачили, что вышла замуж за математика. Кто такой, я не знаю. Пропала, в общем.
  
  Пустить скупую мужскую слезу обоим не дал внезапно образовавшийся шум. Из ночной темени и тумана материализовался тарахтящий звук. Остановился, что-то скрипнуло, хлопнуло, послышались голоса.
  
  Совсем рядом раздалось смачное солдатское матюкание на предмет недовольства из-за отдавленной руки. Тут же послышался бодрый картавый голосок:
  
  - Вы, батенька, не сейчайте, лучше спите кьепче, иначе на завтга сил вгага бить не останется! - голосок довольно хе-хекнул.
  
  Галимаханов и Попа уставились в темную щель окопа, из которой возник невысокий силуэт мужичка с бородкой, в кепке, и добрыми-предобрыми глазами.
  
  - Ага! - воскликнул мужичок так громко и радостно, что постовые подскочили. - Товагищи кгасноаймейцы!!! Бдите тут, значит, мо-ло-дцы!
  
  Аскар посмотрел на Иона и пожал плечами, мол, я не бдел. Чернявый тоже отрицательно покачал головой.
  
  Тем временем, мужичок осмотрел бойцов, хлопнул Галимаханова по плечу, потеребил портупею на Попе, и, удовлетворившись, продолжил:
  
  - Вот это я понимаю - интегнационал! Пголетайии всех стган, объединяйтесь. И снова - мо-ло-дцы! - мужичок вплотную приблизился к Аскару, и тот, ёкнув, прошептал:
  
  - Товарищ, Ле-енин!
  
  На мужичка это произвело исключительно положительный эффект. Он радостно подскочил на месте, хлопнул Галимаханова еще раз по другому плечу и воскликнул:
  
  - И-мен-но! А вы, товагищ боец, я так понимаю, из Казахстана! Пьекгаснейший кгай, я вам скажу... - но, заметив угрюмо сдвинутые брови, Ленин осекся и задумался на мгновение.
  
  - Галимаханов, Аскар улы Булякбаев, - буркнул коренастый боец. - Из Стерлитамака.
  
  Ленин бесцеремонно взял Аскара за голову обеими руками, отодвинулся, прищурился и, широко улыбнувшись, заявил:
  
  - Ну, конечно же! Башкогтостан! Пьекгасный кгай! Шиханы, Агидель. Эх, товагищ Аскар Булякбаевич, я вам искьенне завидую. Да-а-а-а. А ведь, батенька, если бы не Башкийия, не было бы ни коммунизма, ни электйификации, ни-че-го-шень-ки!
  
  Аскар ошарашено уставился на вождя мировой революции. Ленин, будучи человеком очень проницательным, тут же заметил замешательство красноармейца и пояснил:
  
  - Вы, товагищи башкийцы, буквально подагили нам несметные богатства, пгигодные, куйтуйные и духовные. А сколько талантливой молодежи?! А люди? Че-ло-ве-чи-ща! Из таких людей... - тут товарищ Ленин замялся, словно вспомнив, что когда-то это уже говорил.
  
  Оставив Галимаханова в покое, он развернулся к Иону, и так же пристально сощурился на бойца.
  
  - Та-ак, так, так. А вы, батенька, видать, с Кайпат?! - но, снова уловив незаметное движение лица, Ленин тут же выдал правильную версию, - Нет, нет! Вы, товайищ боец, пожаловали из житницы нашего молодого, со-ци-а-ли-сти-че-ско-го госудайства - Молдавии! Ах, батенька, пгекгасные места, я вам скажу. Йеспублика - коймилица, наше главное богатство. Жаль, жаль, товагищ. Но мы ведь под-на-ту-жим-ся?! Мы ведь выдавим фашистскую гадину?! Мы с вами - силища. Кулачище. Айхимогучее!
  
  Тут товарищ Ленин мельком глянул на хронометр, суетливо засуетился и сказал:
  
  - Что ж, бойцы, очень, очень был счастлив поиметь с вами беседу. Вы уж давайте, на бой кговавый... отважно и непоколебимо. Година в вас вейит! А мне, батеньки, пога. Дела. Пгошу извинить.
  
  Не успели Аскар с Ионом и слова сказать, товарищ Ленин ловко выпрыгнул из окопа, одернул жилетку, поправил кепочку и юркнул в недра темнеющего броневика. Тот сей же час затарахтел на весь окрест, заблестели синие огоньки на упрямом бронированном лбу боевой машины. Немного поплевавшись вонючим дымом, броневик тронулся и, набирая скорость, понесся по проселку в тыл, оглашая ночь смешным кряканьем, словно из охотничьего манка.
  
  - Вот ведь: Ленин - кыш, Ленин - пыш, Ленин - тохтамыш! - тихо сказал Аскар.
  
  - Да уж, - ничего не поняв, согласился Ион.
  
  - Зачем приходил, куда пошел, не понятно, - продолжил бормотать себе под нос Аскар. Бойцы недолго посмотрели вслед мигающему броневичку и обернулись туда, откуда этот самый транспорт приехал. Получалось аккурат с укрепточки фрицевской.
  
  - Инцелес? - неуверенно прошептал Ион. - Там же минное поле до самых брустверов. И дороги никакой, вроде, не было. Болото одно...
  
  - Вечером точно не было, а сейчас есть! - Аскар для верности потёр глаза и снова уставился в сторону болота. Лёгкий ночной ветерок на секунду разорвал клочья тумана, и бойцы увидели добротную асфальтовую дорогу, уходящую в белесое ничто. На дороге явственно различались влажные следы колес. А у правой обочины трепетал красный транспарант: "Вперёд к светлому будущему, товайищи!".
  
  Ион молча взглянул на своего соседа и махнул рукой в сторону тыла:
  
  - Стало быть того... домой поехал... В тёмное прошлое... - Они оба нервно хихикнули и по очереди хлебнули из фляжки. Отвернулись спиной к линии фронта и замолчали, пытаясь уловить нить прерванной беседы.
  
  - Странно как-то это. - Аскар достал кисет и принялся мастерить новую самокрутку.
  
  - А я раньше не курил - вдруг разозлился Ион. - А на фронте научился, - он с досадой продолжил, - всякой хрени научился. Жрать помои, работу бесполезную спокойно делать, матюки командира слушать...
  
  - Ну, ну, не заводись. Замполит помнишь, что позавчера сказал? Мы - герои войны. Наши имена будут высечены на граните, коли помрем. А если нет, то на золотой доске. А башкирские шишки курить - это считай о доме помнить.
  
  - Это еще что? - взял папироску Ион.
  
  - Кури давай, да помалкивай, - усмехнулся Аскар. - Герои мы, понял!
  
  - Эх, увидать бы хоть одного настоящего героя, - вздохнул Ион.
  
  
  
  Космонавт
  
  
  
  Ему в ответ снова подул прохладный ночной ветерок, слизнул туман с русского пригорка. Окрестность озарилась светом полнеющей луны. На покатых боках холмов поблескивала влажная трава. Рощицы, словно искусно вырезанные из черной бумаги, темнели на фоне неба. В лощинке переливался голубым туман, норовя снова укрыть верхушку холма.
  
  Ион откинулся назад и залюбовался на звезды. Аскар тоже посмотрел наверх, подумал было сказать, что в Башкирии звезды самые красивые и самые яркие. Но посмотрел на заулыбавшегося своим мыслям Иона и промолчал. Только подумал, что у Попы, наверное, тоже самая-самая лучшая родина. И звезды над ней самые яркие. И каждый это про свою родину знает, и умный ни спорить про это не станет, ни хвастать.
  
  Тут послышался странный звук. Словно кто-то бежал в противогазе и запыхался. Тяжелое дыхание, с шипением и присвистом приближалось. Галимаханов приподнялся, Попа лишь пошевелил ушами. Из темноты прямо на них вышел неведомый зверь. Огромные его контуры, напоминающие человеческие, были совершенно неземными. Весь он был темный, но в свете луны можно было разобрать, что шкура его красна.
  
  Ион уже поднял было винтовку, но Аскар вдруг шикнул на него и отвел рукой ствол. И правда, на груди чудовища виднелось гордое "СССР".
  
  Скоро стало понятно, что это свой. Даже человек, а не зверь. Просто одет во что-то совершенно уж безобразное, громоздкое и неуклюжее. Если бы бойцы видели когда-нибудь водолазов глубоководников, то непременно решили бы, что это один из них.
  
  Тем временем "водолаз" оступился и с шорохом, увлекая куски земли, сполз в окоп к постовым. Те ждали. Человек потянулся огромными ручищами к круглой голове, взял ее с боков, что-то щелкнуло, что-то покрутилось, и шлем был сброшен. На лунный свет показалось молодое, добродушно улыбающееся лицо. Визитер приветливо поднял руку в толстенной перчатке и просто сказал:
  
  - Здравьжелаю, товарищи солдаты! Я - Юра.
  
  - Здравствуйте, - немного недоверчиво протянул Галимаханов. - Аскар.
  
  - Ион Аурелович, - подошел поближе Попа. - А вы, Юра, простите, откуда к нам... такой.
  
  Пришелец громко рассмеялся, чистым беззаботным смехом.
  
  - Я, граждане, прямиком из космоса! - он уже стянул перчатку и указал пальцем вверх.
  
  Галимаханов сначала даже подумал, что это некая партийная организация, и прибыл товарищ прямиком из Москвы. Но, посмотрев вслед за указующим пальцем, Аскар увидел звезды.
  
  - Как так из космоса?
  
  - А вот именно так, - Юра вопросительно посмотрел на фляжку, Ион согласно кивнул и тут же вручил неведомому космонавту Юре остатки настойки.
  
  Тот сделал добрый глоток, крякнул, растер и спросил:
  
  - Папироску бы?!
  
  - Сейчас сделаем, - полез за принадлежностями Аскар. - А вы, товарищ, пока расскажите уже, как это из космоса?
  
  - В будущем, граждане, причем не далеком, советские люди будут летать в космос. На космических ракетах.
  
  - Ра-ке-е-тах? - протянул Ион.
  
  - Именно так, гражданин... ммм, эээ, Ион! - Попа снова согласно кивнул, и Юра продолжил:
  
  - Космическая ракета есть аппарат, который летит при помощи реактивной тяги и способен преодолеть притяжение Земли и выйти в открытый космос.
  
  - Прямо туда? К звездам? - не забивая себе голову реактивными притяжениями спросил Аскар.
  
  - Конечно, прямо к звездам, - прикурив ответил Юра.
  
  Он сделал глубокую сладкую затяжку, словно полгода уже не дышал ни свежим ночным воздухом, ни табаком. Аскар с Ионом даже позавидовали. Чтобы так наслаждаться паршивым самосадом с башкирскими шишками.
  
  - Но знаете, граждане, я вам вот что скажу. Куда бы не занес меня мой космический корабль, нигде я не видел земли краше советской. И скажу я вам вот еще что - наши советские космонавты скоро всю Вселенную сделают коммунистической, так и знайте. Не в одной отдельной стране, не на одной отдельной планете, а в целой Галактике! А еще, товарищи, - Юра понизил голос и придвинулся к собеседникам, - знайте - буржуи не спят, а Галактего в опасносте!
  
  Аскар и Ион разом ахнули, а Юра хлебнул еще.
  
  - Был я однажды на Марсе. А там значит диктат. Простой марсианский народ угнетается почём зря, крестьянам продохнуть не дают, день и ночь пашут красную марсианскую землицу. Держал их там всех за горло некий господин Таскуб, - Юра сплюнул со злобы. - Мерзейший марсианин, скажу я вам! Совершенно прогнивший капиталист! Пришлось, конечно, провести с ним политбеседу, со ссылками на товарищей Ленина и Сталина. Пригрозить советской космической армией, ну, и, в общем, потолковать с буржуином.
  
  Бойцы заслушались, покачивая головами, мол, вот что творится.
  
  - А еще была у Таскуба дочь, красавица, каких я не видывал. Да ни кто на Земле не видывал, что уж там, - Юра загадочно сощурился. - И говорит она такая мне, мол: - "А что Юра, ты же коммунист, космонавт, полковник, - при этих словах Аскар с Ионом подтянулись, - возьми, говорит, меня в жены, прямо сейчас!"
  
  Юра примолк, задумчиво улыбаясь, и сделал еще одну затяжку. Бойцы терпеливо молчали.
  
  - А я ей такой, мол, нет Аэлитушка, не могу я. Во-первых, не сподручно мне, человеку партийному и идеологически подкованному, связывать свою жизнь с дочкой тирана и деспота. Вот когда победит у вас коммунизм, когда будет у вас народ править Марсом, когда украсят красные звезды и флаги вашу красную планету... - тут все трое посмотрели на охраняемое знамя полка и подняли руки в уважительном салюте, - тогда еще можно подумать. А во-вторых, ты, говорю, конечно прекрасна, спору нет, но нет на свете никого красившее, ласковее и умнее, чем простая советская девушка, хоть с Латвии, хоть с Туркменистана, но что бы своя, родная!
  
  Тут Аскар и Ион снова разом выдохнули, мол, да, товарищ космонавт, все так, все верно!
  
  - Ну, поплакала марсианка моя, да делать нечего. Слово коммуниста, что титан, - Юра постучал по шлему. - Ну а вы, товарищи бойцы, вы уж защищайте нашу страну как можете. Нам ведь еще в космос летать. Сеять доброе, светлое и вечное.
  
  - Да мы, товарищ Юра, защищаем же. Как можем, - уверенно сказал Попа.
  
  - Даже больше чем можем! - поддакнул Аскар.
  
  Юра широко и искренне улыбнулся, пожал бойцам руки, натянул перчатку и взял шлем.
  
  - А раз так, товарищи, то я спокоен. Значит, мне пора в путь.
  
  - Куда же вы, Юра? Ночью-то?
  
  - Дальше, в светлое будущее, - космонавт неопределенно махнул рукой в сторону немецких окопов.
  
  - А можно вопрос? - подался вперед Ион. - Когда светлое будущее наступит?!
  
  Юра помедлил со шлемом. Задумался и уверенно сказал:
  
  - Светлое будущее, граждане бойцы, оно уже началось. Началось, когда люди о нем в первые задумались. И когда его захотели. Дальше будущее будет все светлее и светлее. Так что, вы, товарищи, не ждите его, а живите уже им!
  
  Космонавт одел свой комический шлем, козырнул бойцам, выбрался из окопа и спустился в ложбинку. Когда он совсем уже скрылся в тумане, Галимаханов тихо сказал:
  
  - Куда же он пошел-то, прямо к немцам?! Остановить бы.
  
  Попа лишь пожал плечами и решительно поднял взялся за винтовку. Но постовые не успели устремиться на помощь. В ложбинке ослепительно вспыхнуло. Ударной волной сбило в клочки туманное одеяло. И из центра болотца поднялся огненный столб. Огромная блестящая ракета со звездой и надписью "СССР" устремилась ввысь. Еще минута и она скрылась среди звезд. Откуда-то из соседних окопов послышался сонный голос:
  
  - Что там опять? Может комдив на мине подорвался, а? Вот была б благодать... - тирада закончилась довольным храпом.
  
  - Однако, - сказал Аскар.
  
  - Вот ведь, - согласился Ион и снова посмотрел вверх.
  
  
  
  Мудрецы
  
  
  
  - Глянь! Звезда упала!
  
  - Точно, желание загадал? - Аскар задрал голову.
  
  Рядом послышалась какая-то возня, и бойцы разом повернулись на шум. Неподалёку прятался лейтенант Морозов, видно выполнял ночную проверку. Теперь он внимательно осматривал мундир, водил пальцами по погонам и лацканам, шевеля губами. В завершение он потрогал кокарду на фуражке.
  
  - Ничего не упала, что вы, товарищи бойцы, меня пугаете! - буркнул лейтенант. - Спите тут поди?
  
  - Никак нет, трищь комдир! - выпалил Галимаханов. Попа тоже вытянулся по стойке "смирно".
  
  - Вольно, - протянул Морозов. - Что бойцы, табачок есть?
  
  Ион хмыкнул и кивнул на Аскара; тот мигом достал другой кисет и бумагу. Лейтенант ловко, двумя пальцами, скрутил папироску и тут же прикурил трофейной немецкой зажигалкой.
  
  - Спасибо, боец. Не спите тут, еще зайду.
  
  Аскар с Ионом проводили лейтенанта взглядами. Тот из темноты еще крикнул:
  
  - А кто у вас тут на мине подорвался? Неужто и вправду комдив? - В голосе его слышалась надежда.
  
  - А мы не знаем! - крикнул в ответ Попа, рассказывать лейтенанту про космонавтов и космические ракеты совершенно не хотелось.
  
  Не любили бойцы Морозова. Вроде нормальный мужик, но попадет шлея под хвост и становится мерзейшим человеком. Вот и с ночным дежурством подгадил - надоумил начальство бойцов наградить.
  
  Из темноты больше ничего не слышалось. Лейтенант ушел. Ион оскалился и посмотрел на Аскара. Тот ехидно сощурился и кивнул.
  
  - Самых сухих шишек подсунул.
  
  - Влетит?
  
  - Не, думаю, даже не поймет.
  
  Тем временем на асфальтовой дороге появилась пара. Бородач в старомодном сюртуке и лысоватый седовласый мужчина в отутюженном костюме со значком на груди. Оба были весьма преклонных годов, оба не высоки и худощавы. Бородач шел спокойно, седой же умеренно жестикулировал и что-то говорил.
  
  - Голубчик, вы поймите, сугубо теоретически да, они есть. Но практика показывает, что такие огромные комплексы уже не удержит ни одна сила. Да есть еще остров стабильности, но дальше - все. Ни одного долгоживущего ядра.
  
  Пара приближалась, разговор стал все отчетливее и яснее. Галимаханов на всякий случай взялся за винтовку, но Попа его не поддержал, лишь пожал плечами, мол, по-русски говорят, вроде свои.
  
  - Что же это, получается, - задумчиво пробубнил бородач, - водород самый стабильный? - Беседующие подошли уже совсем близко, не замечая ничего кругом.
  
  - Я бы не пользовался здесь понятием "стабильность", но вопрос ваш, Дмитрий Иванович, я понял. Нет - железо, если вы спрашиваете...
  
  И тут, что и следовало ожидать, спорщики провалились в окоп. Бойцы охнули и принялись поднимать да отряхивать горемык. Седой рассыпался в благодарностях, бородач тихо чертыхался.
  
  - Спасибо, спасибо, любезнейшие. Позвольте представиться, я - Андрей Дмитриевич, - седой пожал Иону и Аскару руки.
  
  Бойцы тоже назвались по очереди.
  
  - А мы тут с Дмитрием Ивановичем встретились, вот обсуждаем высокие материи, совсем зазевались, а вы тут, никак, Родину бережете?
  
  - Так и есть, бережем! - довольно согласился Аскар.
  
  - Вот, Дмитрий Иванович! Вы говорите: "Неучи" - а на голову нашего народа вечно сваливаются беды и горести, которые, между прочим, им же и разгребать. Нет у нас богатыря былинного, сам не сделаешь, никто не сделает.
  
  - Бог с вами, Андрей Дмитриевич, нешто я винил кого? Я лишь печалился о том, что круг этот замкнутый не разорвать. Чтобы жить хорошо - умнеть надо. А умнеть некогда, потому как выживать надо. Вот и получается, что все кругом прогрессом занимаются, а мы с бедами боремся, да трудности преодолеваем.
  
  - Ну не скажите, милейший. У нас же народ какой? Самородки одни, только копнуть. Война закончится, хозяйство поднимется, займемся науками. Вы посмотрите на молодых людей: у них же тяга к знаниям в глазах.
  
  Седой выдержал паузу, но Ион с Аскаром лишь покивали головами.
  
  - А вы? Величайший ученый, всемирно известный. Я не хочу выпячивать свои регалии, но я тоже, академик, как ни как. И, кстати, и воевал, и голодал, и боролся. Нет, я с вами, Дмитрий Иванович, категорически не согласен. Нет у нас круга. У нас прямая дорога.
  
  - В светлое будущее, - кивнул Ион в сторону ложбинки, где так неожиданно появился заасфальтированный тракт.
  
  Академик немного поморщился.
  
  - Я бы не стал использовать столь избитые штампы, и вам, молодой человек, советую отучиться. Есть граждане, которые их низводят до уровня сарказма. Выражения крылатые, а смысл извращен. Так что берегите слова, цените их, и не кидайтесь понапрасну.
  
  Сумничавший Ион не ожидал такой выволочки и смущенно потупился. Аскару даже стало обидно за товарища, и он сказал:
  
  - Светлое будущее, товарищи академики - это наше настоящее, не надо его ждать, надо им жить!
  
  Дмитрий Иванович аж крякнул от удовольствия.
  
  - Золотые слова.
  
  - Действительно золотые, молодой человек. Аскар, насколько я помню. Да, золотые. Гагарин что-то подобное говорил. Замечательный был человек.
  
  Все помолчали. Сгорел, прочертив ярку линию в небе, еще один метеорит.
  
  - Так что, Дмитрий Иванович, не правы вы. Вот у нас в институте была удивительная девушка. Из Университета к нам пришла, помню, после войны. Кстати, Аскар, ваша землячка, на сколько я понимаю. Так вот, уехала в Москву, бросила родных, возлюбленного, друзей. Все ради науки. Неимоверно одаренная девушка. Хотела агрономом стать, да вернуться к земле. Но таланты свои раскрыла в математике. Так и не сложилась у нее ни личная жизнь, ни жизнь обычного человека. Она говорила: "Я отдала себя науке и стране, была принята и востребована. Значит такова моя судьба, значит выполняю я свое призвание." Удивительная самоотверженность. Иногда, правда грустила о своих, о возлюбленном своем. Но была уверена, что как и солдат на передовой борется за будущее своего народа, просто фронт у нее другой. Мда, как же звали то ее? Гюзель? Да, что-то вроде.
  
  Аскар вспыхнул, слезы навернулись на его раскосые глаза. Ион ободряюще похлопал друга по плечу.
  
  - Так что вы, друзья мои, уж выгоните вражину с земли нашей. А потом добро пожаловать на следующий фронт. Не такой опасный, но очень для нас важный. На фронт научных достижений. Его забрасывать никак нельзя.
  
  Тем временем ученые выбрались из окопа, и речь свою академик закончил уже на бруствере.
  
  - Что же, любезнейшие, удачи вам и берегите себя. Вы нам ой как нужны. Без вас ни науки, ни жизни. И себя берегите и страну нашу.
  
  Тут Дмитрий Иванович закряхтел, выражая желание влезть в разговор.
  
  - Здесь вот снова круг, Андрей Дмитриевич, вы вот говорите наука и прогресс. Что же это, новое оружие, новые войны.
  
  - А вот тут, милейший, позвольте вам объяснить, - академик взял бородача под руку, помахал бойцам на прощание рукой и повел собеседника по дороге. - Скоро, Дмитрий Иванович, мы сделаем Бомбу, мощнее которой свет не видовал. Но действовать она будет так - пока она есть, войны не будет. Никто уже не будет стрелять из пулемета в стеклянном доме. Вы что же думали, я настолько не люблю человечество? Нет, милейший, Бомба нужна не что бы убивать, а чтобы стрелять стало страшно...
  
  Ученая пара удалялась, теряясь в туманной дымке. Разговор затихал, слова вязли и слышались неразборчиво. Вскоре и вовсе все стихло.
  
  - Как это, Ион? - чуть погодя спросил Аскар. - Как это так, чтобы и Бомба, и не убивала?
  
  - Не знаю, друг. Слышал про пулемет и стеклянный дом? Может эта ихняя бомба такая, что всё-всё взорвать может? Представляешь - всю Землю?! Я когда маленький был, все боялся, что немцы такую сделают и всех убьют.
  
  - Так они же тогда и себя убьют?!
  
  - Вот! - Ион поднял вверх указательный палец. - Значит, так она и работает - никого не убивая.
  
  - Все таки страшновато как-то... с таким будущим...
  
  - Да не. - Ион снова посмотрел на небо. Упала очередная звёздочка.
  
  
  
  Лошадка
  
  
  
  - Загадал желание?
  
  - Домой поскорее вернуться, - вздохнул Аскар. - Я ведь даже школу не закончил, пошел отцу помогать.
  
  - Молчи! - Ион не успел заткнуть товарищу рот. - Нельзя желание рассказывать другим. Не сбудется. Э-эх...
  
  - Да ну, ерунда, у нас в Башкирии наоборот, чем больше людей о твоей мечте знают, тем скорее сбудется.
  
  - А, ну ладно тогда. - Попа уселся на дно траншеи. - Черт, поспать бы.
  
  - Moscow never sleeps! - грянуло над окопами, потом хлопнула дверца и снова стало тихо.
  
  Бойцы похватали винтовки и высунулись из окопа. На дороге стояла длиннющая машина, вся в огнях и стёклах. От нее, через шаг подворачивая ноги, обутые в босоножки на высоченном каблуке, двигалась женская фигура.
  
  - Немцы! - прошептал Аскар.
  
  - На бронепоезде, - согласился Ион.
  
  Машина и девушка были достаточно далеко, поэтому бойцы погодили будить сослуживцев. Фигура сошла с дороги, пробралась к чахлым зарослям боярышника и присела. Ион покраснел, Аскар прыснул, закрыв рот ладонью. Через пару минут, фигура вытянулась в полный рост, попрыгала, и снова поковыляла к лимузину.
  
  - "Здесь люди живут сегодня и завтра..." - раздалось из машины, когда девушка открыла дверцу.
  
  - А теперь, вроде, не немцы, - сказал Аскар. - Странно это.
  
  Девушка что-то взяла из машины, снова закрыла дверь и направилась уже целенаправленно к окопам.
  
  - Стой, кто идет! - браво выкрикнул Галимаханов, когда фигура приблизилась совсем уж близко.
  
  - Ой, дичь какая! Боец, ты что, уху ел? - пьяным голосом сказала девица.
  
  Арскар смутился, а Ион выбрался из окопа и помог визитерше спуститься. В руке у нее обнаружилась пузатая бутылка шампанского.
  
  - О, пупсы, что у вас тут за андеграунд туса такая? - спросила девушка. - Вы ваще кто?
  
  - Мы русские, - улыбаясь сказал Аскар, и обратился к Иону: - это по-каковски она?
  
  Ион лишь покачал головой.
  
  - А мы, французские, блин, - гостья отхлебнула шампанского, знатно рыгнула и обратилась к Попе: - Че за чурки тут? Мэны, вообще, че за шняжная тусня? Где пипл? Че так не гламурно? Че за милитари стайл? Вы тут в пейнтбол что ли рубитесь, а?
  
  - Меня зовут Ион Аурелович, - улыбнулся боец. - А вы откуда будете? Говор у вас чудной.
  
  - Го-о-ово-о-ор, - протянула девица. - Это у тебя говор, деревня. Зови меня Ксюша. Я сегодня у вас зажигаю. Понятно, лошпеды? Ди Джей у вас где?
  
  - Кто? - спросил Аскар.
  
  - Опа! - воскликнула девица, - Чурка говорящая! Ди Джей, блин. Вы что, тугие совсем? Обдолбанные что ли? Вот понаберут в секьюрити хер знает кого. Музыка у вас тут где?!
  
  Аскар остолбенел от такого порыва. Инициативу снова взял на себя Ион.
  
  - Музыка у нас есть. Вон там видите палатки? Там у нас есть горнист и барабанщик.
  
  Девушка покривилась:
  
  - Что-то не густо, еще кто есть? Блин, лошарня реальная.
  
  - А еще есть Тимур Юнусов, он здорово на жетыгене играет, - попытался исправится Аскар.
  
  - О! Что же ты молчал, чувачок?! Вот Тима мне и нужен. Где, показывай?!
  
  Аскар обрадованный, что реабилитировался в глазах у гостьи и вырос из чурки в чувачка, начал объяснять, как пройти по окопам быстрее.
  
  - Простите, эээ, Ксюша, - Ион прервал Аскара, понимая, что посетительница скоро покинет их, - А вы, откуда? Вы видели светлое будущее?
  
  - Я? Я и есть ваше светлое и недостижимой будущее, ребятки. Я высшая ступень развития человека. Я львица и гениальный креативщик. Вы, солдатики, совсем попутали. Вы тут давайте, сдохните, но мне не поднасрите! Это вам понятно?! Чао, терминаторы, блин, с винтовками, - девушка попрощалась уже на ходу, а после своей шутки оглушительно заржала.
  
   - И тряпку свою не про%*ите! Крутой постсоветский фетиш! - ее голос удалялся.
  
  Маршрут ее продвижения отмечался матерными вскриками разбуженных солдат, повизгиванием Ксюши и возбужденными голосами.
  
  - Ты знаешь, Аскар, - глядя вслед девице, сказал Ион. - У меня уже год не было женщины.
  
  Галимаханов лишь кивнул.
  
  - Я когда о Нюрке-поварихе думаю, то на животе спать не могу, - продолжил Ион задумчиво.
  
  А Аскар представил себе тетю Нюру: огромная разбитная баба, лет за сорок, с грудями, что твои дыни, с задницей, за которой танк спрятать можно, добрыми-предобрыми глазами и неизменной улыбкой. Женщина, которая кормила их, знала каждого по имени, знала про все их беды и радости. Женщина, которая похоронила на войне мужа и троих детей. Которая убила голыми руками немецкого офицера, когда он пришел по яйки и млеко, и ушла на фронт.
  
  - А вот сейчас я вообще ничего не почувствовал? Это что? Влияние светлого будущего, да? Или переутомился на вахте?
  
  Аскар очнулся и быстро осознал сказанное товарищем.
  
  - Не, я думаю она с Марса. Помнишь, Юра рассказывал. Они там странные.
  
  - Юра путёвый парень, - согласился Ион.
  
  Он нашел флягу, поднял, побултыхал остатки и протянул Аскару. Тот примерился и постарался выпить ровно половину.
  
  Ночь шла к концу. На немецкой стороне послышался какой-то шум, но скоро стих. Ложбинку снова затянуло предутренним туманом. Дорога исчезла. Запел соловей. Взахлеб. Так, что можно было плакать от восторга, слушая его бесконечные и ни разу не повторенные трели.
  
  - Светлое будущее... - задумчиво проговорил Галимаханов, стараясь подбодрить себя и не заснуть, - Интересно сказал космонавт. Мы, вроде как, и не знаем, а будущее уже здесь, и светлое.
  
  Ион приподнялся, высунул голову из окопа и посмотрел на восток. Занималась заря. Хорошо. Тихо. Холодно только, и фляга пуста. И немцы спят и свои.
  
  - Может оно и светлое, ну для тех, кто, скажем, в семнадцатом воевал. Они же за нас, получается, воевали. Думали, что за светлое будущее.
  
  Аскар сидел и раскачивался, словно всем телом соглашаясь с Ионом.
  
  - А теперь мы. А потом наши дети, внуки. И так каждое поколение будет сражаться за будущее, которое все светлей и светлей.
  
  - Мда, - Аскар дотянулся до фляги, взвесил ее на руке, и, поймав на себе взгляд Иона, откинул фляжку подальше.
  
  - Стой, идет кто-то опять! - прошептал Попа, - Вроде наш: пошатывается и с пузырем.
  
  Аскар подскочил и почти на половину вылез из окопа. Вдоль траншеи шел большой человек. Шел хоть и пяновато, но уверенно. Он мутным взглядом то и дело оглядывал спящих солдат, что-то бурчал и неумолимо надвигался.
  
  Когда он поравнялся с красным знаменем, движения его замедлились, он пригляделся и ругнулся словом "Зюганов". Потом посмотрел на солдат. При этом его и так заплывшие глаза стали совсем уж щелочками.
  
  - Мда, значитца, - сказал низким голосом человек, - Дорогие россияне...
  
  При этом он закряхтел и неуклюже свалился в окоп. Выпрямился, одернул полы пиджака, поправил значок на лацкане и проверил, цела ли бутылка. Початая литровка не разбилась.
  
  - Доброе утро, гражданин, - вежливо сказал Попа. - Кто будете, чего ходите по линии фронта?
  
  - Я, значитца, всегда был, есть и буду на линии фронта. У меня такая историческая судьба! - грузный человек оглядел бойцов еще раз. - Вы кто такие?!
  
  Командный тон гостя и бутылка водки в руке подтолкнули бойцов к подчинённому поведению.
  
  - Рядовой Галимаханов, - сказал Аскар.
  
  - Рядовой Попа, - поддержал Ион.
  
  Большой человек усмехнулся, открыл бутылку, хлебнул прямо из горла и сунул в руки Иону.
  
  - Вот и я, это самое, говорю - жопа. Полная жопа, мои дорогие россияне. Вам тут хорошо. У вас светлое будущее.
  
  Пришелец словно угадал предыдущий разговор сослуживцев, те переглянулись. Попа осторожно понюхал, потом глотнул и просветлел.
  
  - Хороша!
  
  Аскар отнял у него бутылку и сделал огромный глоток. У него сперло дыхание, выпучились глаза, и он закашлялся.
  
  - А у нас уже только, значит это - темное прошлое, - человек высунул из кармана пиджака еще одну бутылку, поменьше.
  
  - Вы, бойцы, уж пожалуйста, эээ, защищайте Россию.
  
  Бойцы верно рассудили, что бутылка теперь в их распоряжении, раз гость себе открыл другую, и неимоверно воспряли духом.
  
  - Мы, товарищ, защищаем, защищаем, вы уж не беспокойтесь!
  
  - Тамбовский волк мне товарищ! - неожиданно громко сказал гость, - Вы бейтесь до последней уж капли крови. А потом работайте до последней капли пота. Знайте - это всё для того, чтобы ваши внуки, могли бы, значит, с чистой совестью сказать, что они просрали по-настоящему великую страну. Пропили, проворовали и просрали.
  
  Бойцы ошарашено замерли. Большой гость приложился к горлышку, залпом выпил полбутылки, крякнул и выкинул пузырь далеко за бруствер. Прогремел взрыв.
  
  - Мда. Тaк, значит. А теперь, россияне, до свидания. Я устал. Я ухожу.
  
  Он тяжело выпрямился, оперся о крошащуюся стенку окопа и поковылял, переступая через ноги спящих бойцов.
  
  - Да как вас звать-то, гражданин?! - крикнул вслед Аскар.
  
  Но странный гость лишь махнул рукой и исчез в предрассветном сумраке. Провожая его взглядом, Ион отобрал у сослуживца бутылку и сделал еще глоток. Повисла тишина.
  
  - Я и говорю, вы, русские, все пьете и всё пропьете. А мы сидим с вами в жопе. Откуда света и не видно вовсе.
  
  Попа глянул на бутылку и поставил ее на землю.
  
  - А я-то тут при чём?!
  
  
  
  Из глубины окопа снова раздался шум и матюкания на разные голоса. Среди них был девичий. Через несколько минут из темноты вышла страшно матерящаяся Ксюша. Платье ее было изрядно помято, где-то даже подрано. Лицо её было перемазано в земле, в растрепанных волосах запутались солома. Туфли были утеряны, а из сумочки торчало что-то до неприличия кружевное.
  
  - Животные просто. Трындец, а не тусня, че за быдлогопы?! Звиздец! - она зло посмотрела на уставших бойцов.
  
  - Че вылупились, дятлы?! У вас че тут, монастырь мужской что ли? Долбануться можно, затрахали во всех смыслах. Вот, блин! Казлы и мужланы. Че ты мне гнал про Юнусова?! - напала она на Аскара.
  
  - Музыкант, - проблеял боец.
  
  - Музыкант, на! Блин, с таким тромбоном надо в немецком кино сниматься! Короче, мальчики, я чето подустала. Закажите мне такси.
  
  Аскар хотел было сказать, что полуторка в тыл будет послезавтра, но тут из тумана послышалось настойчивое бибиканье. Девица ойкнула, и стала резво взбираться на бруствер, а потом скрылась в тумане, предварительно метнув куда-то пустую бутылку.
  
  Перед тем, как хлопнула дверца, до бойцов донесся голос ночной гостьи:
  
  - Ну это, милитари, я завтра к вам заскочу еще с подругами. Балерина там, девчёнки из дома два...ну вы в курсах. Мне в принципе ничего так, поперло. Чао, пу-упсы!
  
  По асфальту взвизгнули покрышки, и что-то с ревом умчалось в туман.
  
  
  Знамя
  
  
  
  Костерок тлел последними углями, Стало уже совсем светло. Усталые постовые, не сговариваясь, начали укладываться спать, решив, что до побудки бесполезное знамя никто не сопрёт, а Морозов уже точно не появится. Как только изрядно охмелевший Ион уютно устроился колючей щекой на влажной от росы шинели и стал засыпать под мерное пьяное бормотание Аскара, над низиной прозвучал призыв из немецкого громкоговорителя:
  
  
  
  - Ахтунг, ахтунг! Русский зольдатен, хватит умирать трезвый Стафайса и мы тебе будем давать много водка, самогон и курить. Будешь пьяный и весёлый. Ничего тебе больше не надо! Мы давать тебе будущее, о котором ты есть мечтать всю шизнь!
  
  
  
  Ион встрепенулся и побагровел до корней своих чёрных волос. Аскар тоже сурово зыркнул исподлобья.
  
  - Да что же это такое-то?! Почему все решили, что нам кроме водки и не надо ничего?! - закричал Ион.
  
  Аскар наполовину высунулся из окопа и заорал:
  
  - Гниды вы! У нас космос! Наука! Будущее! У нас Юра!
  
  Немецкий громкоговоритель с готовностью ответил:
  
  - Глюпый рюский, хватит со своей землей шайсе махен. Остафь её для умный немецкий народ, а мы тебе будем делать рай на земле! Будешь водка пить, земля валяться! Рюский - мы давать тебе твое национальное счастье!
  
  - Снова говорят, мол, просрем все! Сговорились что ли?
  
  - Думаешь тот пьяный тоже фашистом был? И баба? - повернулся обозлённый Аскар к товарищу.
  
  - А я знаю? А мы еще водку у него взяли. Уши развесили. Великую страну... Просрё-о-ом. Тьфу.
  
  
  
  Бойцы побросали незаряженные уже две недели винтовки. Пошарили взглядом по округе в поиске подходящего оружия. Их глаза и руки встретились, когда они одновременно ухватили лениво покачивающееся знамя полка. Каждый с ненавистью потянул к себе. Послышался сухой треск.
  
  - За Ленина! - бешено закричал Ион, скручивая огромный кусок материи в кроваво-красный жгут.
  
  - За Гагарина! - вторил ему Аскар, размахивая деревянным древком.
  
  - Бей фашисткую нечисть, - кричали они уже хором, выбравшись на бруствер.
  
  Теперь, в лучах восходящего солнца стало отчетливо видно, что загадочная асфальтовая дорога ведет прямиком к пулеметной точке немцев.
  
  Друзья с громкими криками "Ура" побежали по асфальтовому покрытию. Они неслись сломя голову, крича от ярости и страха. А над ними трепетал на ветру огромный транспарант: "Нас объединяет Знамя Победы!"
  
  А потом грянуло многоголосое заспанное "Ура". Проснувшийся полк рванул за своим Знаменем.
  
  
  
  ***
  
  
  
  - Алло! Алло! Кто это? Начальника штаба мне! Спит?! Давайте заместителя! Жду... Владим Владимыч, ты? Не слышно них%я! Чо у нас творится? Да ничо! Высоту взяли нах, вместе с укрепточкой, да... Только что! Галимаханов и Попа с утра через минное поле прорвались и знаменем пулемётчиков положили. Что значит чем? Зна-ме-нем! Да, полковым. Никаких шуток! Одному Галимаханов древко в глаз воткнул, а второго Попа полотном удушил. Какая жопа? Нет, фамилия такая! А наши за ними потянулись, когда те знамя вперёд понесли. А я е%у? Ты, Владим Владимыч, сам говорил, кто позади знамени - того расстреливать на месте! - Все побежали, до единого. Фрицы почти все спросонок посдавались, остальных кого чем перебили. Какое оружие, Владимыч? У нас же стройбат тут. Окопы рыли! Да! Лопатами, кирками... Знаменем... Что? Сейчас что делают? Сидят, суки, с мужиками, тушенку жрут. Радуются... Чурки нерусские...
  
  
  
  ***
  
  
  
  Выдержка из указа ПНБ 1621-12/б
  
  "...За проявленное мужество при взятии высоты в районе посёлка " Ржищiв" наградить рядовых Галимаханова Аскара Булякбаевича и Попа Иона Ауреловича медалями "За отвагу"..."
  
  Выдержка из указа ВРП 106/а
  
  "...За неуважительное обращение с Красным Знаменем, наказать рядовых Галимаханова Аскара Булякбаевича и Попа Иона Ауреловича четырьмя нарядами вне очереди..."
  
   Дата. Печать. Подпись.
  
  
   * полк байрагы - (башк.) полковое знамя
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"