Аннотация: Даже в холодном свете неона находится место простому человеческому теплу
Все собрались в драной однушке на окраине города. Старую металлическую дверь заперли на два замка и подперли фикусом, представлявши собой сухую палку с жалкими коричневыми тряпками листьев, торчащую из серой земли, засыпанной в грязный бежевый горшок.
Они сели на истертом линолеуме, через дыры которого просвечивал бетон. В комнате было темно, лишь холодные неоновые отблески освещали пластик прожженных, изрисованных обоев и бледные, усталые лица собравшихся.
Вся мебель в комнате ограничивалась лишь черным, облупленным гитарным кофром, оббитым дерматином да старым матрасом из мягкого пластика. Его никто не занимал. Та, для которой он был предназначен, сейчас возился на кухне.
Стояла гробовая тишина. Наконец, из кухни вышла девушка лет двадцати, почти мальчишеского телосложения, одетая в дешевый синтетический комбинезон с кармашками по всему телу. Тряхнув коротко подстриженными волосами, они были черными, но на висках пробивалась седина, вошедшая прошла в угол и извлекла из кофра гитару. Такие гитары были редкостью - акустическая деревянная, сделанная вручную ныне покойным мастером... Такое уже давно не выпускали, ибо углепластик куда практичнее. Спасибо, что хоть струны до сих использовали нейлоновые, поэтому на деревянные гитары прекрасно подходили.
Девушка с гитарой села на матрас. Ее спину освещал ярко-зеленый неоновый отблеск прожектора банка. Один мальчик вскочил, и задернул вылинявшую штору серой мешковины. Музыкантша гладила насыщенно-красную обечайку и светло-желтую деку. Стояла тишина. Ее пальцы скользили по колкам и струнам, ловя и исправляя мельчайшие оттенки звука. В центре круга возникла свеча. От поднесенной зажигалки, фитиль медленно и неуверенно разгорелся.
Девушка застыла, обняв гитару. Через пару секунд она ожила, тряхнула головой и ее пальцы забегали по грифу, беря аккорды, а другая рука била по струнам, извлекая звуки из инструмента.
Ее нежный голос, созданный для стихов Серебряного века, затянул песню, больше похожу на крик раненой птицы. Разноголосый хор мужчин, женщин и детей подхватил эту песню.
Глаза музыкантши загорелись диким, первозданным огнем, в ее зрачках плясал огонек свечи, он бросал блики на лакированное дерево и скупо освещал всех собравшихся.
Теперь все молчали и только ее голос и звон гитары нарушал тишину комнаты. Ее напряженно слушали и пламя свечи отражалось блеском в усталых глазах этих людей.
Она умолкла и обняла гитару, низко опустив голову, касаясь разгоряченным лбом корпуса гитары, согретого теплом ее тела.
Люди улыбались ей и вполголоса бросали в ее сторону слова и взгляды восхищения.
Заговорил бритый налысо и очень бледный мальчик десяти лет. Как только он начал читать стихи, все замолчали, слушая юного поэта. В его голубых глазах плясал колеблемый дыханием огонек свечи:
Неоновый свет играет
На бледных лицах
Детей мегаполисов,
Чья душа сгорает
В заводских печах.
Радиационных ветров
Голос звенит еще
Громче в эпоху,
Которую боялись
И ждали. Нашему
Безумному веку,
Когда ломались
Судьбы и ничему
Уже не верил
Никто, легче
Идти всему
Вопреки, ведь проторил
Путь давно еще
Человек, не зная,
Что идет на край
Бездонной пропасти.
И крылья ломая
Друг другу, искали рай
Там, где пасти
Адских тварей
Рвали камни
На острые куски.
Что ж, волей
Бога такие дни
Дать. И виски
Сынов этого
Века осыпает
Седина еще в юные
Годы. Ничего.
Наш дух сломает
Все, что безумные
Черти и ангелы
Наворотили на Земле.
Мы сможем, только
Пусть наши силы
Не иссякнут во мгле,
А остальное легко...
Собравшиеся еще долго сидели кругом. Они читали стихи и рассказы, разговаривали, делились теплом и мыслями друг с другом.
Когда они разошлись, то уже светало. Гитаристка подошла окну. Неоновые прожектора и вывески заметно поблекли в мутном розовом зареве рассвета. В воздухе висела сероватая дымка - густая и плотная пелена смога, подобная туману. Но сейчас весна и не так давно был сильный ветер, унесший это куда то вдаль, поэтому дышалось легко. Бывает, когда долго стоит сухая, жаркая и безветренная погода (обычно летом. впрочем зимой ветра тоже редкость, но там на помощь приходит мороз) дышать без респиратора становится невозможным. У CFT456 (это был номер электронного паспорта, выполнявший роль имени гитаристки) имелся старый с забившимся пылью фильтром, который не мешало бы заменить. Хотя хорошо бы купить новый - у этого уже пластик помутнел. Мечты мечты... С деньгами то напряженка у нас.
Она смотрела из окна на здание "Финанс-стандарт", горделиво возвышающееся над городскими трущобами, куда не совали свой нос полицейские, не проникал солнечный свет... Лишь прожекторы рекламных дирижаблей и небоскребов изредка пробегали по самой верхушке айсберга, состоявшего из анархии, крыс, туберкулеза и дешевых наркотиков с химической едой.
А вдалеке небо пронзали небоскребы центра города, где были офисы многих компаний, в том числе игла "Финанс-стандарт" - огромные башни из стекла, стали и бетона. То был совсем другой мир - мир хозяев жизни, кто нередко, благодаря хорошему питанию и врачам жили больше ста лет, их дети практически не болели. И они редко покидали свой мир, потому что не было смысла. Там у ни были школы, работа, друзья, семьи, развлечения...
Наземный транспорт давно исчез из жизни - не осталось свободного пространства для него, поэтому в небе шныряли одноместные и семейные воздушные катера, мчались общественные пассажирские капсулы ... Над ними летали куда более медленные грузовые судна, а над всем этим медленно, с осознанием собственного достоинства плавали пузатые эллипсы рекламных дирижаблей.
Спать ей осталось часа четыре максимум, но это ничего. Специально для тех, кто не моет тратить слишком много времени на сон, придумали особые капсулы, благодаря которым спать можно часа два в сутки и ничего. Многие, правда, считают, что от этих капсул один вред и спать надо много, но удобство важнее пользы, поэтому компания "Medicines" срывала миллионы долларов на одних лишь капсулах интенсивного сна.
Вот и сейчас, девушка, лежащая на матрасе под вылинявшим одеялом, наполненным синтетическим пухом, глотала сине-черную капсулу. Как только, оболочка растворилась в желудке, она уснула как убитая. И спала без снов - еще один разрекламированный эффект этого лекарства.