- Фокадан... - словно плач сломленной ивы. Пролетел в зелени листьев и растаял звоном серебра. И нет ответа, и нет пустоты.
Пустота затянута легкой паутиной неловкости и беспомощности. Чуть сладковатого поражения.
Солнечный луч падает на мое лицо, пробившись сквозь шум крон. Мне тепло, но сердце мое огненный лед, ртутью и висмутом переливается оно в груди. Просит о боли. Только боли нет. Боль давно забыла дорогу к моему сердцу. Далекая боль отдается только в обезображенных ушах...
- Фокадан... - Миалль смотрит на меня. Не глаза - голубые озерца. Я раньше тонул в них. Теперь в них невозможно даже окунуться. Быстро, очень быстро покрываются они пеленой безысходности.
- Фокадан! - это уже не Миалль, это Лон Диаллен, Старший по призванию, глава Рода. Он стоит за моей спиной, равно как и его Дюжина. Посвященные в обряд и его хранители. Последний барьер. Они должны сегодня остановить меня. Ради нашего рода. И я очень надеюсь, что у них не получится.
Я медленно-медленно поднимаюсь с колен. С моего меча стекает, не оставляя следа, полупрозрачная алая капля. Эльфийская кровь не сворачивается, вступая в контакт с холодным железом. Яд для нашей расы.
- Мне жаль, что ты узнал меня... - Мой клинок смотрит в землю. Пока в землю. Я смотрю в глаза Лон Диаллену. О, Перворожденный, я вижу в них страх. Я вижу страх в глазах его бойцов. Чувство не знакомое Высшей расе.
Хорошо, что они не могут сейчас видеть мои глаза, скрытые под сетчатым забралом полного человеческого шлема. Не могут увидеть застилающий их стальной панцирь, подобный тому, который сейчас покрывает мое тело.
- Ты предатель!- Старший бросает на ветер эти горькие, в прошлом, слова. В прошлом.
И слова бьют точно в цель. И в ответ я подымаю свой клинок. Который еще помнит кровь моей любви, кровь половинки моей души. Кровь моей Миалль. Человеческий меч, созданный для убийств. Возможно он сможет помочь мне сегодня.
Дюжина рассыпается, с легким шелестом вылетают из ножен их палаши. Дерево оралууна не уступает в крепости лучшей человеческой стали. Но сегодня дерево не должно напиться.
Они стремительны и легки, движения их выверены и слаженны. Они вершат праведный суд. Меня хранит только мое чувство долга. Долга перед моей расой.
Вот ярким веером разлетаются брызги из перебитой артерии Юлидолля, единственного из Дюжины, кого я знал лично. Не друг, но хороший знакомый. В прошлом. Я стал на пути нашего знакомства. Моя сталь стала на пути его жизни. Кровь эльфов не сворачивается при контакте с железом. Моему клинку суждено остаться чистым сегодня.
Один за другим валятся на траву бойцы Лон Диаллена. Валятся для того, чтобы навеки остаться вехами на моем пути.
- Подыми свой меч! - я едва узнаю свой хриплый голос. - Сражайся, Старший по призванию! - и Глава Рода обнажает свое оружие. Палаш, выращенный из оралууна, поет. Они всегда поют в предвкушении крови. Человеческие мечи делают свое дело молча. Сегодня в моей руке человеческий меч. Он сделает все как надо, как должно.
Воспоминания как легкое марево в знойный летний день. Смех Миалль и наш первый поцелуй. Опушка Великого леса в лучах закатного солнца. Мириады звезд под куполом вселенской сферы...
Имя мое Фокадан. Эльфы получают свои имена в час Совершенства. Женщины - в тот момент, когда познают своего первого мужчину. Мужчины - тогда, когда в первый раз лишат жизни врага.
Фокадан. Чертополох. Колючее растение. Слово из человеческого языка. Мне не нашлось имени в языке нашей расы. Теперь найдутся. Пусть это будут все лишь проклятия.
Фокадан. Предатель Рода. Предатель своей расы. Переметнувшийся на сторону людей. Ты пошел в услужение, ты пролил море крови. Крови людей. Теперь ты проливаешь кровь своих близких.
Империя Олардриона выросла на пролитой тобой крови. Его латники под твоим началом сокрушили прилегающие княжества. Восемь лет войны. Теперь никто из людских правителей не ровня твоему сюзерену, Великому Императору Олардриону Яростному.
Первый лорд империи. Твоя ярость приписывается твоему Императору. На твоей жестокости легионы брали стены Карвеля и бастионы Шеерда. Твоя боль вела за собой армии. Пока вся не переплавилась. Ртуть и висмут. Вот что сейчас в твоей груди. Огненный лед.
Усталость делает свое дело. Я пропустил удар. Не сильный, наплечник помог, и теплый клинок оралууна скользнул вниз. Ответный выпад. Лон Диаллен подныривает под мой меч и в броске сбивает меня наземь. Перекат и удар по ногам. Он отскакивает и заносит палаш для косого удара. Наши мечи встречаются в воздухе.
Я пришел на их землю. На свою землю. За мной шли десять легионов тяжелой пехоты. Неумолимая человеческая экспансия. Острием и последней каплей которой стал я. Навеки проклятый своими соплеменниками. В будущем.
Человеческое железо прокатилось по мраморным плитам Сантонууля, древнейшей твердыни лесного народа. Оно раскрошило усыпальницы дворца мертвых Лассада. Святого места, которое уже никогда не будет таким отныне.
Сегодня я сделал невозможное. Я нарушил непоколебимый порядок обряда Перерождения. Земная твердь не пошатнется. Остался один верный удар. Мой меч с легким хрустом рассекает грудную клетку Лон Диаллена. Долго-долго, вечность за вечностью смотрит он на растекающееся по тунике алое пятно.
Палаш выскальзывает из его ослабевших пальцев и повисает на ременной петле. Перворожденный, что я наделал! Что должно...
Лон Диаллен уже стоит на коленях, но не падает. Он смотрит на меня, в тщетной попытке отыскать мои глаза. Ему не повезет, я не сниму шлема.
Отворачиваюсь и ухожу. Дальше и дальше, вглубь Священного леса. К утру я выйду к лагерям своих войск.
За холмом вповалку лежат шесть трупов. Моя охрана. Им не стоило так рьяно выполнять свои обязанности, увязываясь за мной в этом походе.
Дальше и дальше в лес. Солнце уже не пробивается сквозь кроны. Тени прошлого, сумрак будущего, вот что клубиться вокруг. Я иду. За мной вздымаются огни пожарищ. Горят дворцы и дома. Проносятся орды закованных в железо латников. Мир человека.
Мир, которого не будет.
Мой народ уходил под напором человека. Сотни лет мы отдавали один за другим наши леса, пока не потеряли три четверти этого мира. Мы, уверенные в нашем превосходстве. Бесконечные большие и малые войны. Иногда мы побеждали, чаше проигрывали, откатываясь все дальше и дальше. Сегодня только один Священный лес в нашей власти. Лес, который древнее мира. Лес, который дал нам жизнь. Лес, который должен был стать нашим последним пристанищем.
Я разобью края колеи мироздания, я уже разбил их. Мы отдавали наши леса и жизни. У нас всегда оставался последний шанс. Сегодня я убил его. Убил свою любовь, свою душу. Миалль - моя единственная женщина. Миалль - верховная жрица обряда Перерождения. Таинства из таинств, святыни из святынь.
Жестокость. Жестокость! ЖЕСТОКОСТЬ!!!
Я заставлю ваши сердца зачерстветь. Я вытравлю из них боль. Я заставлю вас бороться. Сделаю из вас людей, что бы вы могли остаться эльфами. Что бы вы могли остаться...
Пожарища за моей спиной. Горит империя Олардриона. Горят прибрежные княжества и островные эмираты. Горит мир людей. Только так...
Осталось последнее.
Мой меч так и не сменил цвета. Он по-прежнему отливает ядовитой смертью. Железо...
Меч входит в ближайший ствол ясеня на четверть клинка. Видны причудливые руны на рукояти. Я помню наизусть, что выгравировано на обеих сторонах. Руны на одной гласят - "Фокадану, Первому Лорду Империи от его Императорского величества Олардриона Яростного".
Мой меч найдут утром. Я это точно знаю. По нему опознают убийцу. Его сохранят для меня. Надеюсь, я успею умереть до следующей встречи с ним.
Меч тает в сумраке. Я иду прочь. Дальше и дальше в лес. Дальше и дальше от своей памяти.
Руны на второй стороне шепчут - "Сыну человеческому от человечества".
Дальше и дальше в лес.
Имя мое Фокадан. Чертополох. Человеческое имя, данное мне эльфами. Имя данное человеку...