Вы и представить себе не можете, как порадовал меня наш последний телефонный разговор!
Это прекрасно, что мы продолжаем общаться, несмотря на расстояния, что лежат между нами. Да нам ли привыкать? Ведь расставались часто. По разным причинам. Но, продолжая любить, изыскивали возможности не прерывать общения.
Знаете ли Вы, что мы проговорили больше часа?
Знаете ли, что соседская девчонка вся изнемогла (она зашла ко мне попросить книгу - роскошный атлас живописных полотен Рубенса) от любопытства - бродя в отдалении, глядя в окно, трогая листья комнатных растений на подоконнике... И, даже, уходя на кухню сварить нам кофе, не уходила далеко. Я слышала, как переминается она в коридоре, тихонько вздыхает и - слушает-слушает.
Конечно, я слегка кокетничала. И перед ней тоже. А Вы, отнеся все это лишь на свой счет, острили, рассказывали - сверкали и распускали блестящий павлиний хвост. Вы же знаете, как я это в Вас люблю. Мужское кокетство, что сто очков вперед даст женскому.
И я знаю, что Вы не обидитесь на меня за это небольшое лукавство. Да, я старалась не только для Вас. Когда мы закончили разговор, девочка долго молчала, тонко звеня ложечкой о край чашки. А потом, под этот звон, удивленно и с тихим восхищением подвела итог, сказав:
- Вы так смеялись! Так красиво! Так - молодо...
И я рассмеялась опять. Так молодо...
Я люблю эту девочку. Существует некая связь, протянутая через головы родителей, от младших к намного более старшим. Почему-то они воспринимают нас живее и человечнее, чем наши дети. И чем они сами - своих родителей. Некая отстраненность, не навязываемая кровность, может быть. Мы для них в большей степени люди, чем для их родителей.
И я радуюсь, когда она прибегает ко мне. В своих кожаных курточках, в совершенно непонятных цепях в пять рядов вокруг тонкой шейки, в огромных ботинках, заляпанных грязью. Ее молодой человек, бойфренд, как сейчас говорят - обожает мотоциклы и носится кентавром по ночным улицам. Усадив ее на заднее сиденье. Поэтому куртки всегда пахнут табаком и бензином. А мне нравится это. Как опосредованное мужское в моей небольшой квартире.
Сегодня после разговора с Вами я спросила, когда же она приведет ко мне своего бойфренда и представит нас друг другу? И знаете, что ответила эта маленькая семнадцатилетняя лиса? Она важно сказала, что сто раз подумает, потому что боится, как бы я его у нее не отбила...
Это все Ваше влияние, друг мой. И я этому, конечно рада. Мы с ней с удовольствием посмеялись.
Валериан, когда я пишу Вам, я наслаждаюсь тем, что могу писать о чем угодно. Вы любите меня. Я интересна Вам. Именно я, а не какие-то кульбиты и курбеты, которые запрограммированны и ожидаемы. И, чувствуя это, я "следую за кистью". Читайте, конечно читайте.
Но сейчас следование за кистью увело меня далеко в сторону от причин, что побудили написать письмо.
Поговорив с Вами и проводив свою гостью, я вспомнила кое-что. Я вспомнила, что на дальней полке шкафа лежит саше. А в нем - письма. Ваши письма мне. Конечно, не все. Мы написали друг другу столько писем, что в один атласный, пахнущий лавандой конверт, они, конечно, не поместятся.
Письма из этого саше - особые. Там собраны наши клики. Еще из тех времен. Когда мы почти не расставались, а если приходилось проводить в разлуке несколько дней, то, не успев расстаться, уже писали друг другу.
А еще там лежат клочки бумаги. Клики, что мы писали вместе, лежа в одной постели. Или - за утренним кофе. Наша игра. Только наша. Волшебная игра слов вокруг любви, вокруг молодой кожи, двойного дыхания, мокрых и жарких ночей без сна.
У каждого человека есть свои любимые образы. У кого-то их много, а другой никогда не задумывался над своими - просто думал ими всю жизнь.
Нитка. Это не только Ваше. Это наше общее. Нити, что натягивали мы вместе, соединяя, привязывая. Разные нити, но всегда крепкие, потому что мы ткали их вдвоем.
Я посылаю Вам несколько наших кликов. Нитей, что мы протянули в пространстве, чтобы не потеряться, - держать друг друга, храня от падения, от дурных и злых обстоятельств.
Видите, Валериан, теперь эти нитки протянуты еще и через время.
Не буду располагать их в хронологическом порядке. И не буду напоминать об истории создания каждого клика. Вы все вспомните сами.
Я просто возьму верхние письма и выпишу из них наши клики, что, как - тонкие вскрики птиц в наступающих сумерках, когда ветер утихает и сонное небо льет сумрак на землю с бледных ладоней своих.
Уверена, Вас это порадует. Читайте, мой любимый.
Всегда Ваша
Пин
PS. Конечно, я не была бы Вашей Пин, если бы не преследовала еще каких-нибудь целей. Вы всегда то корили меня, то восхищенно крутили головой, поражаясь моей деятельности и энергии. Право, мне частенько становилось неловко, и я старалась сдерживаться. Но ваша рассеянная лень и буйный темперамент должны были уравновешиваться моей целеустремленностью и спокойной энергичностью.
Столь долгое вступление понадобилось мне для того, чтобы заранее признаться - я разыскала это саше не только для Вас. Я собираюсь показать эти письма малышке Анне. Она в этом году поступает в университет, будет изучать русскую литературу. А до знакомства со мной собиралась изучать испанскую.
Знаю, Вы не рассердитесь. Вы всегда были публичным человеком и мало что скрывали от посторонних глаз. И правильно. Вы - живой, талантливый и замечательно умный человек. Даже сами Вы не можете принадлежать только себе. А что говорить о Ваших стихах, Вашей прозе, письмах...