Пиранка! - окликнул пожилой человек, в теле которого все еще чувствовалась сила, девушку, чересчур живо и неопрятно уплетавшую, подстреленную утром утку, - не будь похожа на поросенка. Ешь аккуратно и, не спеша, так как я тебя учил!
Девушка жадно рвавшая, красивыми ровными зубками пропеченное мясо, застыла, виновато глядя на пожилого мужчину.
Огонь очага, горевший посреди пещеры, бросал на ее красивое личико, размытые тени, а дым поднимался вверх к отверстию в потолке, видимо некогда проточенное водой.
- Арат, скажи, зачем мне есть аккуратно, когда это неудобно, медленно и непрактично?! - ее виноватое выражение лица сменилось удивлением.
- Пиранка! - назидательно и с укором, посмотрел тот на нее.
- Ну, хорошо, хорошо! Но скажи, какая от этого польза? - не унималась девушка, пытаясь уже деликатно грызть мясо с кости, как ее учил Арат, настолько деликатно, настолько это только возможно.
- Придет время, и ты все узнаешь. А сейчас возьми вот это! - и Арат протянул девушке что-то блеснувшее в пляшущем свете огня.
Она взяла протянутую вещь. Это оказалась цепочка из золота, с медальоном на котором, был выгравирован какой-то рисунок.
- Что это? - спросила Пиранка, отложив в сторону оглоданную косточку.
На некоторое время старик задумался и ответил:
- Этот кулон был на тебе, в тот день, когда я тебя нашел. Не спрашивай, что он значит, я не знаю. Но этот рисунок похож на гербы, которые имеют знатные вельможи. - Внезапно он замер, глядя на огонь. И ему показалось, будто он увидел какую-то картину. Что-то здесь происходило. Воины в черных ризах, поверх доспехов. Нет, не люди! Охотники за головами, и они сражаются. И видение исчезло также внезапно, как и появилось. Он покрутил головой и тяжело вздохнул, думая, что это может, значить. Может быть что-то из будущего! Арат попытался вспомнить, все, что видел какое-то мгновение назад, но ничего не смог вспомнить. Лишь странно чувство тревоги и опасности. Удостоверившись, что Пиранка не заметила того, что с ним произошло, он напустил на себя веселый вид, взял в руку кувшин с вином, налил себе в глиняную кружку и произнес:
- За будущее Пиранка! - Арат одним махом осушил ее и продолжил говорить, - ты уже закончила есть?!
- Да Арат! - ответила Пиранка, вытирая о ветошь руки.
- Хорошо! Тогда возьми свои мечи и ступай к озеру. Только возьми теплую накидку, холодает!
- Хорошо! - удивленно ответила Пиранка, но возражать не стала. Она взяла ремни с ножнами и натянула их на себя. Арат, матер на все руки, только недавно сделал их, и подогнал для Пиранки, использовав кожу которую ему выменял один караванщик, месяц назад, на железные гвозди, которым так рад был купец. И при этом караванщик оказался не в убытке. Проверив еще раз, как сидят мечи в ножнах за спиной, девушка набросила теплую шерстяную накидку, и побежала к выходу.
Глядя вслед убегающей девушке, старик тихо прошептал:
- Дайте боги, чтоб я ошибся в своих предчувствиях!
Тяжелые снеговые тучи, затянули небо над равниной Шагиры, скрыв солнце. А ветер лишь усиливал холод. Пятеро всадников неслись на своих черных лошадях. И от этих всадников, исходила тяжелая аура смерти, порождавшая страх. Копыта лошадей казавшихся такими же страшными, как и их хозяева, взбивали фонтанчики снега в воздух, несясь во весь опор. А ризы, скрывавшие жуткого вида доспеха, развивались на ветру, славно стяги на шпилях замков. Их длинные, заплетенные во множественные косички, волосы, словно живые, трепетали на ветру. Стоило этим всадникам появиться на равнине неизвестно, откуда, как и без того, небогатая и скудная жизнь в лесу замерла. Казалось, лес вымер, словно после нашествия страшных демонов, питавшихся жизненной силой, живых.
Лишь одно существо отважилось наблюдать на тех, кто заставил почувствовать страх даже среди магических существ. Маленькое серо - синее существо, похожее то ли на кошку, то ли на обезьянку, притаившееся среди присыпанной первым снегом листвы, в голых стеблях кустов, напряженно смотрело на страшных всадников, заставлявших стынуть кровь в жилах. Это существо называли сурож, полу зверь, полу демон. И он чувствовал истинную природу этих всадников, и это его, еще более пугало.
Магический зверек, дрожавший от страха, перед этими всадниками, так же знал, что они охотятся за иным существом.
Охотники остановили лошадей у подножья склона горного пояса, тянувшегося от горизонта, до горизонта. Видимо старший из всадников, окинул взглядом склон, испещренный провалами пещер, а затем безмолвно посмотрел на подчиненных, и все вместе спрыгнули с лошадей. Вожак пошел вперед, а остальные вытянувшись в цепь последовали след за ним. Они подымались медленно. Первый снег, припорошивший склон, делал подъем трудным и опасно скользким. Их целью была пещера наверху. Они чувствовали, что кто-то там есть. Первым у пещеры оказался предводитель. Он вошел, напряженно вглядываясь в темноту хода. Его острый слух, уловил треск огня и тяжелое дыхание человека. Подав знак остальным следовать за ним, предводитель двинулся дальше.
Арат сидел у костра, и увлеченно подталкивал, поленья в огонь. В какой-то миг, его горло вроде бы, что-то сдавило, и он закашлял. Когда приступ кашля прошел, он долго и тяжело дышал. Арат знал, что это. Он умирал. Медленно, но верно. И вдруг замер. Волна ужаса смерти, нахлынули на него. Отшельник мгновенно вскочил на ноги. И в это мгновение в проеме темного хода, возникла могучая фигура, которая осмотрев пещеру, произнесла хриплым голосом:
- Человек, где девушка?! Скажи и умрешь быстро, и без мучений! - в темноте капюшона, полыхнули два зловещих огонька.
Арат невольно попятился, но упершись в стену спиной замер, глядя на еще четыре фигуры, вошедшие в пещеру. И эти незнакомцы, не отбрасывали никакой тени. За ними, словно пелена, тянулась темнота, поглощавшая все.
- Нет ее, твари! Она вам не достанется. Отродъя бездны!
Одна из фигур, звучно засмеялась, с хрипотцой, из-под маски, выглянувшей испод складок тяжелого капюшона, и послышался такой же голос, как у первого.
- Место, которое вы люди, называете бездной ада, нам не принадлежит. Те, кто там живут, ничто по сравнению с нами. Мы дети Хаоса. Человек скажи, где она и возвращайся в лоно начала и конца, где нет жизни и смерти!
Как бы ни был велик страх перед пятью пришельцами, Арат сказал еще раз, покрепче сжав посох.
- Не достанется она вам! Для этого вам надо убить меня! Но ее вы не получите!
-Как хочешь старик! Мы сначала убьем тебя, а затем отыщем девушку. - И пришельцы все как один засмеялись, и кровь в жилах Арата едва не застыла.
Двое существ, необычайно быстрым движением, извлекли мечи из-под пол своих тяжелых риз, и кинулись на старика, с высоко поднятыми клинками. Правый перелетел через костер, в высоком прыжке, и ударил сверху. Арат сразу подставил свой посох, но удар был такой силы, что посох треснул. Не успел пришелец, приземлится, как старик молниеносно, выронил бесполезные обломки, и, наклонившись вперед, ударил кулаками чуть выше живота, и не глядя, как нападавший падает в костер, пригнулся, услышав свист меча над головой. И сразу оттолкнул охотника, пока тот еще не успел сделать следующей атаки. Получив короткую передышку, он увидел одного лежавшего посреди костра, объятого пламенем, дрожавшего в агонии, а второй тяжело подымался справа. Капюшон, слетел, обнажив полусорвавшуюся с лица пришельца маску, и Арата передернуло от страха и омерзения, одного вида пришельца. Он заставил себя поднять тяжелый меч первого, который теперь горел поперек костра, и направил лезвие в сторону оставшихся четырех охотников.
- Ну, давайте! Кто еще хочет отправиться восвояси, ногами вперед?!
Слегка опущенная вниз, голова предводителя, медленно поднялась, и сквозь серебро маски, Арат, ощутил ненависть, ярость, невидимого взгляда, и еще что-то!
"Неужели сожаление?!" - Мелькнула мысль старика.
Пиранка закутавшись в накидку, присела на ствол срубленного Аратом дерева, смахнув предварительно тонкий слой снега. Она напевала какой-то мотивчик, глядя на тонкий лед, которым покрылась вода в озере. Пения птиц, уже дней сорок не было слышно. Зима погнала их на юг. Но зато остались звери.
И как раз в тот момент, когда девушка что-то мурлыкала себе под нос, на другой берег озера, вышла пятнистая оленица, которая постучав по снегу, спокойно смотрела на человеческую самку, явно не опасаясь ее.
Пиранка боялась пошевелиться, опасаясь спугнуть прекрасное животное. Оленица подошла к воде и, увидев лед, мотнула головой, совсем как человек.
Пиранка наслаждалась красотой и грацией животного, как внезапно встрепенулась. Ее словно окатил холодный ушат воды, захлестнув волной ужаса и страха. Где-то совсем недалеко, зашумела ветка, "- видимо сова улетела!", - подумалось Пиранке.
Когда она вновь посмотрела на оленицу, то была поражена ее поведением. Животное лихорадочно мотало головой, со стороны в сторону, словно выискивая источник этой волны, пятясь. Достигнув ближайших кустов, оно словно ужаленное осой подпрыгнуло и быстро скрылось в лесной чаще.
Пиранка стояла и смотрела со стороны в сторону, сжимая в руках оба меча. Но вокруг никого, а волны смерти и ужаса, вызывавшие в душе страх, все накатывались, как темные тучи на солнце.
Она вдруг выронила мечи, закрыла глаза и обхватила руками голову, упав на колени в небольшой сугроб снега. Из ее горла вырвался крик боли. Пиранка попыталась избавиться от этого, ничем не обоснованного чувства, как внезапно, что-то переменилось.
Она смотрела, в странных серо - белых тонах, ощущая, ускоренное сердцебиение и чужие странные инстинкты. Но смотрела, как раз на пятерых всадников, спешившихся и двинувшихся к тропе, ведущей в их с Аратом пещеру. Пиранка не понимала, что произошло, как она это видит, кто эти жуткие всадники, один вид которых заставляет ее дрожать в страхе. Но они шли точно по тропе, словно много раз ходили здесь, до этого. Она смотрела, как всадники вошли в пещеру, где остался ее приемный отец. Какое-то время, была тишина и вдруг из пещеры донеслось эхо дикого крика боли, не совсем похожего на человеческий. Слабевшая и замерзшая от лежания на снегу, Пиранка поняла, что Арат нуждается в помощи и, схватив оба меча, бросилась обратно к пещере, продираясь сквозь кусты, не обращая внимания на ветки, больно хлеставшие по лицу. Спешно выкарабкавшись вверх, она замерла у входа. Из глубины пещеры, доносились, лязг стали, яростное рычание и ругательства Арата! Пиранка, покрепче сжав рукояти мечей, побежала по полутемному ходу пещеры, не опасаясь заблудиться. Но чувство страха и смерти, все больше охватывало ее душу.
Завернув за очередной поворот, неожиданно для себя, наткнулась на одного их пятерых пришельцев, что видела только что чужими глазами. И сбила того т с ног, самой едва сумев удержаться, лишь благодаря тому, что ее откинуло на стену. Увидав, что здесь творится, Пиранка пришла в ужас. На каменном полу округлой пещеры, в огне костра, лежала одна из фигур, объятая огнем и отвратительно воняя. Еще одна лежала, лишившись своей головы, у каменного топчана. Двое упорно теснили Арата, нанося удары, словно забавляясь. Одежда отшельника была уже исполосована и на обнаженных участках тела, виднелись кровоточащие раны.
Старик, орудуя одним мечем внезапно осекся, и едва не упал, удержавшись лишь благодаря взмаху рук, и мгновенно два меча словно молнии, вонзились в грудь и живот!
-Нет, Арат! - воскликнула в отчаянии Пиранка, и со всей злости, ударила поднимавшегося незнакомца ногой. Не глядя как тот, подпрыгнув, упал она, замахнувшись мечами, бросилась на двух других, хаотично орудуя ими. С глаз лились слезы, а в голове засела боль и отчаяние. Единственный человек, который ее любил и заботился о ней погиб, от рук этих незнакомцев.
В полутьме, рассекающей светом, затухающего костра, мелькнули две молнии, и ближайший воин парировал один меч, и получил рану от второго, почти отсекшего руку по плече, разрубив железный наплечник. Но раненый пришелец не издал ни звука, он лишь покрепче сжал меч второй рукой и вновь бросился в атаку. В это же время, и двое сбоку, но раненый, истекавший кровью, все же достал ее. Но это была всего лишь легкая царапина, а ведь мог спокойно убить!
Пиранке некогда было рассуждать над этим. Арат хорошо учил ее - "Никогда не отвлекайся в бою на мелочи, о которых можно поразмышлять потом".
Она медленно отступала по проходу, не сводя взгляда с троих захватчиков, один вид которых, заставлял стынуть кровь в жилах.
Сейчас ее просто захлестывал страх. Им, казалось, была наполнена вся пещера, и она даже забыла о двоих мертвецах, и противном запахе горелой кожи. Пришельцы, опять ударили с боков, одновременно. Пиранка неожиданно для себя блокировала эти выпады, и метнулась к раненому, шатавшемуся от потери крови. Тот пытался неуклюже ударить прямым в грудь, но девушка сумела среагировать на этот выпад и, изогнувшись, проскользнула мимо, ощутив легкое касание стали клинка, и с полу разворота вонзила оба меча в спину. Раненый, одна рука которого безвольно болталась на клочке кожи, выгнулся, содрогнувшись и замер. Из ослабевшей руки выскользнул меч, звякнув о каменный пол, и поверженный свалился на камни, около затухавшего костра, с обгоревшими останками товарища. Двое оставшихся живых пришельца переглянулись, чьи взгляды скрыла темнота под капюшонами, и опять кинулись на девушку. И вновь она пропустила удар, который почему-то в последний миг, слегка изменил угол нападения, и вновь лишь слегка коснулся ее руки, оставив неглубокую рану.
"Я нужна им живой!" - неожиданно сделала вывод Пиранка, и опять кинулась в атаку, прыгнув на того, что находился справа. Ее мечи скрестились вверху, смечем незнакомца, и неожиданно лягнула ногой в живот. Тот отлетел к стене, но ударившись, поднялся, словно ничего не произошло.
Воин, слева улучив момент, когда девушка оказалась к нему спиной, ударил площиной лезвия, с короткого замаха по затылку. Но Пиранка успела подставить один меч, а второй занесла для удара. Но большой меч, второго неожиданно ударил по нему, со звоном разбив пополам как ветку. Девушка метнулась спиной назад, кожей чувствуя врага, и всадила обломок в горло. Поверженный пришелец, выронил меч и, ухватившись за рукоять обломанного клинка, вонзившегося в горло, повалился наземь.
Услышав глухой стук, падения тела, Пиранка злорадно ухмыльнулась, направив уцелевший меч в сторону одинокой фигуры, скрытой балахоном плаща.
- Давай, подойди и возьми меня живой, если сможешь!
- Как хочешь! - откликнулся тот и бросился прямо на девушку.
Пиранка попыталась сделать прямой колющий выпад в живот, но незнакомец наполовину скрытый тьмой грота, отбил его коротким ударом своего меча, и тут же нанес ужасающий удар открытой ладонью в грудь. Пиранка с коротким стоном, отлетела к стене и едва не потеряла сознания. Ее охватила слабость, и сквозь надвигающийся туман боли, она увидела гаснущим сознанием, приближающуюся темную фигуру.
Незнакомец ухватил ее за ворот куртки и поднял как котенка. Она попыталась еще ударить, но ее удар был легко блокирован, словно как бы между делом, и пришелец ударил ладонью наотмашь. Пиранка потеряла сознание и обмякла. Но незнакомец не отпустил ее. Он забросил ее себе на плече и, развернувшись, направился к выходу.
Холодный морозный ветер привел Пиранку в чувство. Едва она открыла глаза, как поняла, что пришелец несет ее на себе. Она лихорадочно стала соображать, что делать. Воин спускался к лошадям и был уже на полпути к подножию склона от пещеры. Все еще не шевелясь, она заметила, что плащ незнакомца распорот сбоку, и из разрезанной ткани виднеется рукоять ножа. Ее глаза заблестели, а дыхание участилось от волнения. Боясь, что это сон, Пиранка внезапно выхватила нож, рывком, и со всей силы обеими руками вонзила в спину. Тот, не ожидавший такой прыти от пленницы, мешком свалился наземь, и заскользил вниз.
Пиранка упала вместе с ним, забив локоть, и почувствовав, что скользит, умудрилась ухватиться за скальный выступ. Поднимаясь, она услышала звук катящегося вниз по склону тела, вместе со снегом и камнями. Посмотрев вниз, Пиранка разглядела распростертое внизу тело, вокруг которого клубилась тьма.
Оторвавшись от созерцания и не обращая внимания на боль в локте, Пиранка начала взбираться к пещере по скользкому склону. Вступив в полумрак пещеры, она бросилась к телу, лежавшему в узком лучике света.
Пиранка упала на колени, заплакала и обняла тело отшельника.
- Арат! Арат, почему все вокруг меня гибнут?
Ее рыдания привели в сознание старика и, застонав, тот прошептал:
- Пиранка, слушай меня...
- Арат, ты жив! Я сейчас перевяжу твои раны! - воскликнула она, и бросилась искать в полумраке чистые тряпки. Но старик опять зашептал постанывая.
- Пиранка, слушай меня... Я умираю. Мне уже не помочь... Эти твари приходили за тобой, и я вижу ты их убила... Молодец. Пиранка ты должна немедленно уходить отсюда. Там в тайнике есть деньги. Иди к людям, на юг.
Слушая ее рыдания, старик выругался, - Сет и демоны бездны! Пиранка, ты должна уйти. Скоро сюда придут другие, и тогда ты точно им достанешься. Забудь свое имя, никому его не открывай. Возьми другое.
Пытаясь не плакать, она слушала все больше затихающий голос отшельника. И скоро голос затих, а тело обмякло у нее на руках. Она упала ему на грудь. Но тщетно, его душа была уже далеко!
Внезапно до нее донеслись звуки топота лошадей. Бросив прощальный взгляд на тело человека, которого она любила всей душой как отца, Пиранка схватила свой меч, лежавший на полу, меховой плащ, и бросилась вглубь пещеры. Пошарив рукой в неприметной во тьме нише, она извлекла мешочек, с монетами, и бросилась к выходу, на ходу запихивая его за пояс. Остановившись у выхода с пещеры, девушка осторожно выглянула. Там внизу со своих лошадей, соскочили еще пятеро, одетых в плащи незнакомцев. Ее охватил ужас и отчаяние. Все безнадежно. Теперь ее точно схватят. Прижавшись спиной к холодной стене пещеры. Она подняла глаза к верху, где виднелся укрытый полумраком, сводчатый потолок, и прошептала:
- О Немезида, богиня ночи, помоги мне!
Услышав приближение незнакомцев, Пиранка стала отступать вглубь пещеры. И тут она увидела небольшую нишу. Хоть маленький, но шанс, что ее не заметят. Пиранка метнулась к противоположной стене и втиснулась в узкую расщелину, замерев от страха, моля об одном. Чтоб ее не заметили.
Слыша, как приближается эхо шагов, она дрожала от страха, чувствуя, как бешено, стучит ее сердце. Пиранка затаила дыхание, когда пять фигур, скрытых полумраком, прошли мимо ее схрона, стуча каблуками сапог по камню пола, не заметив ее. И опять она была подавлена той волной страха смерти, что почувствовала, когда проникнув в сознание кого-то, наблюдала за первыми пятью пришельцами.
Дождавшись, когда пятерка незнакомцев скроется в пещере, Пиранка тихо выскользнула из расселины и, прижимаясь к стене, скользнула к выходу. Спускаясь по склону, она все еще не верила, что ей это удалось. Далеко оббежав, жутких лошадей, которые и на лошадей то были похожи отдаленно, беглянка спряталась за высоким разлогим дубом. Вскоре пятеро незнакомцев вышли из пещеры и стали осторожно спускаться вниз. Они ненадолго задержались там, осматриваясь. Пиранка вновь затаила дыхание, что бы ничто ее не выдало, даже морозный пар ее дыхания.
Перед пришельцами появился сгусток тьмы, в который пятеро пришельцев вошли, ведя своих лошадей, и лошадей погибших собратьев. А затем тьма рассеялась.
Девушка хотела броситься к пещере, где лежало тело Арата, но испугавшись, рыдая, бросилась на равнину, выглядевшую в эту плохую погоду, хмуро и уныло, словно скорбя с ней о ее потере.
Пиранка брела по равнинному плато, устланному толстым слоем снега, утопая по колени, а где и по пояс в холодном белом покрове. Сильный ветер гнал по небу тяжёлые тучи, развевая длинные черные волосы девушки и ее меховой плащ. А она брела, дрожа от холода, но не выпускала из рук своего меча. Слезы, катившиеся с глаз, на морозном ветру, превращались в ледяные сосульки, на ее посиневших от холода щеках.
Солнце вскоре должно было уйти за горизонт, изрезанный могучей горной грядой, и на равнине на полгода, должна была наступить долгая зимняя ночь. Пиранка спешила добраться до Шанадара, помня все, что ей рассказывал, и чему учил погибший Арат. Боль понемногу утихала, а сознание прояснилось, и она понимала, что вскоре упадет без сил и уснет навсегда. Ей необходимо было тепло, еда и сон. Но она упорно шла, проваливаясь в снег, обхватив себя руками, в надежде согреться, дрожа от холода.
Ветер нес по равнине снежные вихри, заметая замерзшую девушку снегом. Но она шла, уже почти не понимая этого, и внезапно снежный настил, под ее ногами разошелся. Вскрикнув, она провалилась вниз. Пиранка летела вниз, крича от страха и неожиданности, пытаясь за что-нибудь зацепится, но ее руки лишь скользили по ледяным стенкам провала. Ее сознание, внезапно исчезло во вспышке мгновенной боли, даже не успев испугаться.
Что-то падало на лицо, маленькое и обжигающе холодное, и этого было много. Ее сознание просыпалось, а вместе с ним пришла боль, пронзавшая тело, почему-то не окоченевшее!
Застонав от боли, она раскрыла глаза. Полумрак не давил на глаза, а мягко обволакивал сознание, притупив боль. Пиранка попробовала пошевелить руками, и к своей великой радости, почувствовала, что они целы. Ноги тоже были целы, и двигались, значит, она по какой-то случайности столько пролетела, в толще векового льда и упала в сугроб, ничего не сломав, и не замерзнув окончательно.
Она осмотрела ледяную шахту, вверху которой виднелись звезды на фоне маленького кусочка ночного неба. Постанывая Пиранка поднялась, и стала выбираться из сугроба.
- Нужно отсюда выбираться! - прошептала она, оглядывая свой ледяной склеп. К счастью, в нем оказался узкий лаз, проточенный талой водой за лето. Здесь тоже было холодно, но не так как там наверху.
Все еще дрожа от холода, она встала на четвереньки, подозрительно осмотрев лаз, и поскольку иного выхода не было, полезла в него. Ее колени болели и замерзли от долгого ползания по льду, да и в целом достаточно продрогла. Но там наверху, вообще замерзнуть можно. И откуда-то, словно в подтверждение ее мыслей, доносилось слабое эхо завывания ветра. Пиранка ползла долго и пару раз вынуждена была останавливаться, для передышки, и дать рукам и коленям отдохнуть.
Наконец, впереди, задребезжало слабое пятно света. С удвоенной силой, она поползла к выходу, и вдруг почувствовала, что скользит вниз. Девушка вскрикнула, и попыталась отползти назад, но ладони и коленки лишь скользнули, и она полетела вниз, скользя по льду, узкого ледяного лаза. Ее крик эхом покатился вперед, отбиваясь луной, от темных ледяных стен. Перед глазами мелькнул свет и, пролетев еще какое-то мгновение в пространстве, упала на что-то, сразу захрустевшее под ударом ее тела. Она коротко и громко выдохнула от удара и потеряла сознание.
Пиранка понемногу приходила в себя. Ей в спину что-то кололо... Нет выпирало твердое но в тоже время шевелившееся. Легкий страх заставил ее открыть глаза. И сразу застонала. Перед ее взором поплыли красные и желтые круги, а в ушах шумело.
- О боги Света! Я жива, или уже мертва! - тяжело вымолвила она, осматривая каменный свод гигантской пещеры, тянувшейся далеко вокруг нее, поддерживаемый частыми ледяными колоннами, причудливо высеченными природой.
- О Немезида! Я в Тартаре?! - тихо выдохнула Пиранка, присев и опять воскликнула от неожиданности!
Вокруг нее, что взором охватывало все пространство пещеры, было усеяно костями. Одежда многих лежавших здесь, давно истлела, но на многих все еще были надеты ржавые железные доспехи, и почти все сжимали в руках оружие.
Ее страх притуплялся нараставшим любопытством. Ее внимание, все время обращали на себя, странные скелеты. Она понимала, что некоторые из костяков, лежавших в этой пещере, не принадлежат людям, как вдруг в ее голове вспыхнули видения. Страшные, жуткие, кошмарные. Наполненные кровью, болью, криками и ударами, холодившими ее сердце. Перед ней вставала картина великой битвы. Люди в доспехах и кожаных стеганых куртках, сражались с жуткими монстрами, среди которых виднелись, непонятно откуда взявшиеся, знакомые темные существа с большими кожистыми крыльями. Воины бездны, разрывали людей своими когтями, клыками, разбивали черепа хвостами, душили, но и люди не уступали им в жестокости и ярости. Мечи, топоры, копья, и множество иного оружия, рубили, кололи, рвали в клочья гадкие и жуткие тела монстров, умиравших в дикой ярости. Все слилось в одну массу. Тела людей и демонов, сверкание когтей, клыков и оружия, потоки крови, брызги мозгов из размозжённых черепов. Поднятая с земли красная пыль и крики боли и ярости!
От ужаса и боли того, что Пиранка видела, она упала коленями на кольчугу мертвеца, зажав уши руками и сильно закрыв глаза. Ее крик разнесся по бесконечному простору пещеры, а перед глазами стояла жуткая кровавая сцена битвы. Но в видении она увидела длинные медного цвета волосы, и страшное, узким полумесяцем оружие, без устали взлетавшее и косившее демонов на части, со страшной силой. А к ней пробирался высокий человек в черных доспехах, украшенные золотым узором. Его огромный двуручник, так же рубил всех кто попадался на пути, и своих и чужих.
Они, мужчина и женщина, искали друг друга! И вот они столкнулись...
Видение прошло, и она оторопела. Она куда-то шла, сама того не осознавая, ступая по костям. То видение ее пугало. Но Пиранка знала, что это прошедшие события, случившиеся так давно, что от них остались лишь легенды. Она уже не боялась костей и черепов, тупо и бесцельно взиравших на нее своими пустыми глазницами, скаля выщербленные зубы, угрожая ей. Впереди в белом призрачном свете, что-то сверкнуло, и Пиранка замерла. Она присмотрелась и по ее телу пробежала дрожь. Там далеко впереди, посреди этого бранного поля, заполненного мертвецами, стояла глыба льда, в которой виднелись две фигуры.
От них веяло силой, которая кругами исходила от глыбы. И Пиранка чувствовала ее всеми фибрами своей души. Это было похоже, на то когда она встретила странных зверей, о которых Арат ничего не говорил, но велел держаться подальше!
Девушка с опаской подходила ближе, внимательно глядя на застывших во льду. Что-то ярко-рыжее, видимо волосы... Она воскликнула. Она узнала их, узнала это место. Место из ее видения. Здесь произошла последняя битва принца тьмы с воинством Шагиры. И во льду сама Шагира с принцем тьмы.
- О боги! - прошептала Пиранка. По ее щекам текли слезы. Она оплакивала жрицу. Но внезапно чей-то смутно знакомый мелодичный голос, из-за спины, заставив ее оцепенеть.
- Пиранка. Не стоит плакать. Уже столько слез пролито, что их хватило бы затопить бездну ада.
Пиранка мгновенно повернулась и попятилась в страхе. Перед ней стоял призрак жрицы Шагиры. Ее эфемерные волосы были блеклыми, лицо белое, но глаза по-прежнему сияли, хоть в них и виднелась печаль.
- Шагира! - запинаясь, наконец, сказала Пиранка, превратившаяся из юной девушки в маленького испуганного ребенка!
- Да это я! Не бойся меня, я тебе не причиню зла. Когда-то давно, я сразилась с принцем тьмы, пытавшимся захватить этот мир. И убила его. Но и сама была смертельно ранена. Умирая, он наложил заклятие, которое удерживало мою душу здесь в мире живых, дабы не могла встретиться с богиней которой служила. Сила, дарованная Немезидой и заклятие Бездны, сыграло со мной злую шутку.
Все кто меня встречал, гибли. И я никому не могла передать свою силу и обрести покой. Так я скиталась многие тысячелетия. Но однажды я увидела тебя. Ты лежала, маленькая, без сознания, а вокруг тебя кружили псы ада. Это просто чудо, что ты осталась жива и смогла принять тогда часть моей силы. Лишь благодаря ей, тебя не тронули те страшные твари!
Они обладают магией. Но они не порождения тьмы, хотя многие подвласны злу. Ничего не говори. Слушай. Для этого мира настают страшные времена. В этот мир вернулась сила царицы ада. Кто-то заключил с ней союз. Кто-то украл магический талисман - Сердце бога. Ты должна помочь хранителю камня, найти его, и с этим попытаться отвернуть одну угрозу. И за тобой охотятся страшные существа. Они намного опаснее и страшнее чем кажутся. Троих из них ты убила. - Сказала призрак, и додала, - протяни мне свои руки!
Пиранка послушно протянула руку к призраку, забыв о своем страхе. В руках у призрака появилось неизвестно откуда оружие, которое показалось знакомым девушке. Да! Из видения. Длинная почти полутораметровая рукоять, из очень твердого дерева, с узким полумесяцем-лезвием на торце, легла ей в руки. Пиранка ощутила дивную тяжесть этого оружия. Такое оружие было способно разрубить, что и кого угодно пополам.
- ... этим оружием, я передаю тебе, принцесса Пиранка, силу, дарованную великой Немезидой. И Пиранка воскликнула. Оружие, которое она сжимала, засверкало вслед за фигурой призрака, и в нее полились потоки силы. Вскоре сияние исчезло и девушка в конце, упала на колени без сил. Это страшное оружие лежало перед ней, выпав из рук. Призрак Шагиры исчез, но ее голос внезапно произнес, словно далекое эхо, - Пиранка. Сила в тебе, а не в оружии. Запомни. И примени ее во благо людям. Мой шакран я дарую тебе. И надеюсь, что не ошиблась в своем выборе. Прощай!
И ее голос утих. Пиранка осталась одна, за ее спиной что-то треснуло. Повернув голову, она увидела, что глыба льда раскололась и стала таять, а два тела скованные в ней превратились в прах, медленно осев на землю. Пиранка встрепенулась и воскликнула:
- Шагира! А какая вторая угроза? - ее слова эхом отразились от стен пещеры, но ответа уже не было. И только сейчас Пиранка почувствовала и поняла, какой груз лег ей на плечи.
Еще утром Пиранка миновала ущелье в гряде гор, отделавших заснеженные равнины, от остальных земель. Четыре дня без еды сильно подорвали ее силы, но она была тверда. Жажда жизни заставляла ее идти вперед. Благодаря снегу она поддерживала кое-какие силы, не зная, что такое жажда. Ей чудом удалось найти выход из пещер, за несколько дней преодолев путь какой караваны преодолевают за неделю. Пиранка знала, что стоит ей уснуть, и она просто замерзнет и больше не проснется. Вьюга, сорвавшаяся на равнине, испытывала ее на прочность, и Пиранка выдержала. Сильно замёрзнув, она все же выжила и покинула равнину.
Лишь только сейчас, увидев лес, она поверила в то, что выжила. Она выросла в лесу, а значит, сумеет добыть себе пропитание. Лес уже застыл в предчувствии зимы, но все же кое-какие мелкие звери попадались, да и корешки съедобные можно легко отыскать. Здесь снег еще не укутал землю белым покрывалом.
К вечеру она сумела отыскать несколько корешков, к тому же набрела на дикую яблоню. Ночь, Пиранка провела, зарывшись в кучу сухого листья, которое немного согрело ее. Впервые за трое суток, она спала. И ее сон был тяжёлым. Все время ей снился Арат, и еще несколько лиц не знакомых ей, но ей почему-то казалось, что она их знает. И время от времени ей снились ужасные существа немного похожих на волков с кожистыми крыльями и необычно большими когтями и клыками. Но Пиранка была слишком уставшей и поэтому ни разу не проснулась.
Когда она проснулась, солнце уже было в зените, но прохладное и ласковое. Поежившись, Пиранка встала и впервые за несколько дней умылась проточной водой, с тех пор как бежала. Перекусив яблочками, она взяла шакран, и пошла дальше. Ее целью был в нескольких лигах к югу, пограничный город Шанадар. Равнины Шагиры были едва ли не единственными землями, на какие Камелон не заявлял прав, формально они принадлежали этой империи, но Шанадар почему-то все считали пограничным.
В нем делали остановку все караваны, шедшие на север и к "Лунному источнику", месту, где посвящали детей грозной богине Немезиде. Там в горах, стоял хрустальный дворец, где горел огонь зажжённый Немезидой. Когда она купалась в горячих источниках, как повествовали легенды. По преданиям, сокровищница жрецов, живших там, была необычайно богатой. Но никто из простых смертных еще не видел ее, и никто еще не пытался напасть на "источник".
Пиранка из рассказов Арата помнила все, но она просто не знала, что ей делать дальше. Она пугалась большого мира, выросшая в лесу с Аратом, мир казался ей слишком большим и чужим. Но у нее была цель, узнать кто она, кто ее родители.
К вечеру она покинула пределы леса, оставив его позади, а впереди были необъятные поля и дорога!
Когда настал вечер, несмотря на усталость, Пиранка продолжала идти. Что-то внутри, тянуло ее, толкало к движению, и она шла. Сама не понимая зачем, но повинуясь внутреннему побуждению шла. Большой шакран лежал у нее на плечах. По дороге, Пиранка успела немного потренироваться с ним.
Луна этой ночью на небе не появлялась и, бредя по дороге, Пиранка вдруг почувствовала кого-то. Словно вокруг нее находился кто-то. Она замерла, пытаясь услышать и разглядеть того, кого она почувствовала. Но ночную тишину лишь нарушал ветер, да шелест травы. А в ночной тьме, даже тени не двигались. Но неведомые, приближались. Пиранка испугано начала вертеть головой, пятясь по дороге. Сзади послышался глуховатый рык, и она резко развернулась, взмахнув по широкой дуге, своим грозным оружием, в надежде задеть невидимое создание! Но полукруг лезвия, лишь просвистел в воздухе, никого не задев. Существо, чьи глаза блеснули, словно луна, вышедшая из-за облаков, вовремя отскочило. Еще несколько раз, ей приходилось взмахом своего оружия, отгонять невидимых в ночном мраке существ, которые лишь глухо рычали с не довольствием, злобно от беспомощности, вертясь вокруг нее. То, что Пиранка их не видела, разбудило в ее душе древний страх ее предков, живших в пещерах и дрожавших от раскатов грома. Окруженная сужающимся кольцом горящих глаз, которых заметно прибавилось, она металась со стороны в сторону, пытаясь разогнать невидимых существ, взмахами своего шакрана. Некоторое время это действовало, но вскоре существа, под утробное злобное рычание, начали атаковать, понемногу. Несколько раз Пиранке пришлось отпрыгивать в последний момент, с ужасом слыша, раздраженное щелканье челюстей, ухватывавших воздух. Она уже устала, отчаяние и бессилие охватили ее разум. Она уже готова была бросить свое оружие и упасть на землю, свернувшись калачиком, подчинившись безысходности судьбы, но что-то заставляло ее кружить, в сужающемся кругу скрытых темнотой существ.
Пиранка вспомнила неожиданно для себя, как она держала под контролем зверя и как перенеслась и как перенеслась в тело кого-то во время нападения охотников. Она замерла, сжав рукоять шакрана. Но ее попытки взять под контроль существ, остались напрасными.
Пиранка чувствовала их чуждый злобный разум, но остановить их не могла.
Из ночной тьмы донесся далекий топот лошадиных копыт и обессиленная девушка встрепенулась. Две пары глаз уже исчезли, еще несколько пар нехотя мигнув, глядя на нее с голодным блеском ярости, нехотя исчезли следом. Пиранка с затаенной радостью слушала приближающийся топот лошади. Как бы она не опасалась, но этот человек, кем бы он ни был спас ее.
Всадник еще издали заметил ее, хоть свет звезд и был слаб, и окликнул ее.
- Эй, кто вы, и что здесь делаете? Отвечайте! Сильный голос мужчин ей понравился. Где-то далеко в глубине души, мелькнула уверенность в том, что этому всаднику можно довериться. Но все же Арат ее предупредил.
- Меня зовут, Джинера. Я иду от отшельника, с равнины Шагиры.
- Сами?! - удивленно произнес всадник, все еще пытаясь разглядеть размытый в темноте силуэт девушки.
- Да я думала погостить у него, а на обратном пути караван меня подберет. Но отшельник погиб. Когда я зашла к нему в пещеру, он было мертв, а вокруг лежали какие-то люди в черных балахонах.
Всадник выругался, услышав, однако в ее словах печаль и горечь!
- Хорошо Джинера, я могу проводить тебя к Шанадару. Раз отшельник погиб, то мне незачем туда ехать. Пускай Немезида хранит его душу! У вас есть лошадь? - В ответ он услышал и слабое нет!
- Мне пришлось пешком идти по тропе. Я сильно замерзла!
Прежде чем заговорить всадник задумался. Можно ли ей довериться? Эти места славились тем, что здесь водилось много всякой нечисти.
- Держите мою руку, и забирайтесь на лошадь.
- Большое спасибо. Пешком я бы много не прошла. - Ответила Джинера и добавила, - подержите мой шакран!
Он слегка отшатнулся, когда увидел около своего лица силуэт огромного полумесяца остро отточенного лезвия, но взял его.
Джинера ухватилась за протянутый силуэт руки и одним махом взлетела на лошадь.
Отдав ей, страшное оружие всадник произнес.
- Держись, мы едем! - и лошадь, развернувшись, двинулась вперед, перейдя вскоре на легкую рысь.
Когда они увидели костры путников, перед вратами Шанадара, половина ночи уже прошла. Подъезжая к мощным крепостным воротам, перед которыми горели несколько костров, мужчина произнес, слегка повернув голову:
- Здесь мы обождем до утра. В город ночью никого не впускают, поэтому погреемся около костров, караванщики вряд ли откажут. - В ответ он услышал слабое, хорошо! Видимо спутница совсем ослабела, и при свете костров, он впервые увидел сверкающий отблеск огня на огромном полумесяце, которое привело его к легкому недоумению. Ничего не говоря по поводу оружия спутницы, которое она, несмотря на усталость, держала, и выпускать не собиралась. Всадник вспомнил те легенды, которые слышал в храме. Это оружие очень похоже на описание шакрана легендарной Шагиры, уничтожившей воинство Бездны ада!
Теми, кто ожидал рассвета у ворот, дабы войти в город, были купцы из Антии, прибывшие в Шанадар Караваном.
Хозяин каравана, напряженно всматривался во тьму, откуда доносилось слабое эхо скачущей лошади. Когда же, наконец, в круг света костров вошла лошадь с двумя седоками он облегченно вздохнул. Молодой мужчина был одет в крепкую кольчугу, атласные штаны, а на голове, а на голове узкая диадема из золота, по которой он узнал воина из храма Немезиды. Сам он предпочел поклоняться Антийским богам, а Немезида, в Антии не имела много поклонников. Там этот культ, цезарион и верховный жрец Дабха, запретил.
А вот вторым седоком оказалась девушка, укутанная в теплый меховой плащ, уставшая и видимо побывавшая в битве. Караванщика смутило то оружие, которое она держала в руках. Внезапно девушка пошатнулась и караванщик, вскочив, бросился к ней, и успел подхватить ее на руки, когда она упала без сознания. Воин Немезиды поспешно спрыгнул с лошади, когда услышал звук удара оземь, выпавшего из рук спутницы оружия и увидел, что караванщик успел ее подхватить.
- О боги! - воскликнул хозяин каравана, - что с ней?! На ней вся одежда порвана. - Его Кембрийский язык был достаточно сносным, что бы воин мог без труда разобрать речь.
- Не знаю, я подобрал ее в двух лигах к северу, у леса. Было слишком темно, а она не сказала, что в таком плохом состоянии. - Ответил воин, вынимая из седельной сумки флягу с вином, и спешно подошёл к лежавшей около костра спутнице. Около нее уже суетились женщины и караванщик, снимая с нее рассечённую одежду.
- Эти рубцы пятидневной давности! - произнес караванщик, повернув голову к храмовнику, - нужно промыть раны и наложить корпии. И он что-то крикнул женщинам, возившимся около девушки.
- Вот вино! Оно хорошо промоет раны. А я сейчас достану мазь, она хорошо лечит. Уже завтра не будет чувствовать своих ран.
Пока женщины, под бдительным присмотром караванщика омывали раны, всадник достал из седельных сумок маленький глиняный сосуд и отдал караванщику, с объяснениями как пользоваться.
Сидя, спустя некоторое время, у костра, храмовник взял предложенный бурдюк с антийским вином и, отпив, произнес:
- Хорошее вино! Меня зовут Ягрд!
- А меня Тит, я из Иоланты! - ответил улыбающийся смуглой улыбкой, пожилой хозяин каравана, на обветренном морщинистом лице которого играли тени, отбрасываемые огнями костров.
Он посмотрел на девушку, свернувшуюся клубком у огня, укрытую шерстяным плащом, и спросил.
- Где ты ее подобрал, славный воин ночной богини?! Такое ощущение, что она побывала в битве!
Ягрд поудобнее уселся около огня, отпив из предложенного бурдюка с вином, он принялся рассказывать!
Ночь, окутала столицу империи Камелон, Тантру. Город был погружен в сон, но были в нем и такие жители, для которых ночь была подходящим временем для работы.
Это были стражники, охранявшие покой граждан и городские стены, да еще воры. Но был там еще один человек, который сидел за столом в комнате, в северной башне дворца, и читал свиток, на котором с трудом можно было разобрать стертые временем древние руны. От пергамента шел странный запах, хоть на ощупь он был похож на бумагу. Впрочем, человек в черных длинных одеждах, волосы которого были белы как снег, не задумывался над этим. Он знал, что это была человеческая кожа. И его знания, которыми он владел, давали возможность не только безопасно для себя читать древние руны, таившие в себе безумие и смерть, но и понять их смысл. Ушедшие в небытие Арканские маги, когда-то владевшие всем миром, как говорили старые легенды, владели даже таинственными землями, лежавшими далеко на западе, за пределами большого моря, у края земли. Внезапно он закрыл глаза и отложил свиток на стол, приглядывая движением руки недлинную бороду. Кто-то вызвал его с помощью магии. Это могли быть только его шпионы или кто-то из повелителей тьмы.
- Повелитель это Шагга! Из храма похитили камень, и главная жрица послала вернуть его всего одного человека. Он сейчас в Шанадаре, что нам делать?
- Это хорошо! - ответил также мысленно маг, на мысленную речь докладчика, - наблюдайте!
Сонный стражник, дремавший, опершись на копье, на верхушке башни, встрепенулся, когда до него донесся дикий смех, от которого его даже передернуло, а душу охватил цепкими когтями страх. Он осмотрелся, но в ночной тьме все по-прежнему было спокойно. Никто не пытался взобраться на башню, ничья уродливая тень не мелькала в ночном небе.
Рассвет медленно наступал, прогоняя ночь. Жители города оживали от ночного сна словно цветы. И наконец-то стражники соизволили отворить ворота. Люди, ночевавшие у ворот, зашевелились у потухших костров, когда крепостные ворота, заскрипев тяжелыми петлями, стали открываться.
Джинера была рада, что стражники не стали допрашивать ее кто она и с какой целью прибыла в Шанадар! Проснувшись, первым она увидела могучего светловолосого мужчину, натягивавшего крепкую кольчугу. Увидев, что спутница проснулась, он поинтересовался ее самочувствием. Джинера услышав его голос, поняла, что это именно он ее подобрал.
- Это ты омыл мои раны, и смазал целебными травами? - спросила она, одеваясь в новые одежды, почему-то с радостью преподнесенные караванщиком. Хотя не помнила ни одного купца, которые останавливались около жилища Арата, который бы делал это из добрых побуждений. Она испугано окинула взглядом свои вещи, лежавшие около нее, все было рядом, ничего не пропало! Даже ее золотой медальон был на ней, и с облегчением расслабилась. Джинера мимолетно наслаждалась ощущением чистых и новых одежд.
- Нет! Это женщины из каравана. Но мои мази я вижу тебе помогли - улыбнулся он подгоняя пояс с ножнами.
- О, да! Мои раны уже не беспокоят! - вздохнула она с облегчением, поняв, что он не будет спрашивать подробностей их происхождения.
- Если хочешь, я сниму для тебя комнату в постоялом дворе? - предложил ей ночной спаситель, - да забыл представиться, меня зовут Ягрд. Я родом из Киммерии, что на берегу внутреннего моря.
Только сейчас, шагая рядом и глядя на Джинеру, он почувствовал, как в нем просыпается новое для него чувство. Она нравилась ему, но он боялся думать о чем-то большем. Он не имел права иметь каких-то сношений с женщинами.
- О Немезида, как это тяжело! - думал он, глядя на ее прекрасный профиль.
У ворот они расстались с караваном, и направились дальше вдвоем. В Шанадаре было много иностранцев и рослые кельды с саксами, и стройные и жилистые антийци и лидийци с оливковой кожей, темного цвета, с наголо бритой головой, высокие и могучие, нив чем не уступавшие саксам с Нордена. Но в отличие от остальных, лидийци были одеты в длинные тоги и теплые плащи поверх. Большинство жителей, были уроженцами Камелона, среднего роста, в основном среднего роста и кареглазые. Поэтому на киммерийца и Джинеру никто не обращал внимания, разве что только грозное оружие, что его девушка таскала на плече.
- Здесь недалеко есть одна таверна, с приличными комнатами. - Произнес Ягрд, шагая впереди, неся на плече не менее грозное оружие, двусечную секиру. Он чувствовал, что девушка нервничала.
Ей казалось, что ее оружие никак не подходит под ее одежды, данные купцом.
- Ягрд. Где здесь можно купить легкие кожаные доспехи?
Этот вопрос застал врасплох киммерийца, который растеряно спросил:
- А чем тебе не нравятся твои одежды?
- Я воин, а в этом платье дурно выгляжу. С моим шакраном и ножнами под мышкой, одни из которых при этом пустые.
Ягрд остановился, и запустил руку в свою густую шевелюру и, почесывая ее произнес.
- Не знаю, но это легко узнать.
Внешнюю часть жилых кварталов Шанадара, простые дома простонародья да ремесленники. Это были в основном дома по нескольку этажей, где люди снимали жилье по дешевке. Ремесленники, жили обощительным кварталом. Своей сплоченной колонией, не смотря на то, что друг с другом много конкурировали. Ближе к центру были дома мелкой знати и тех, кто имел в кошельке немного золотишка. Далее находились дома местной знати и власть имущих, походивших на небольшие крепости. Центр Шанадара занимала большая площадь, на которой торговали и собирались всеобщие сборы жителей города. И тут же находились храмы Немезиды и второстепенных божеств, которым здесь поклонялись. Замок архонта, правителя города, располагался на холме, возвышавшемся в северной части города.
Ягрд справедливо решил снять пару комнат, в таверне, находившейся в конце торговой улицы. Здесь убранство комнат сильно уступало тем гостиным дворам, что находились в богатых районах Шанадара, и были вполне по карману воину храма! Но здесь он был не так заметен!
Когда киммериец и Джинера подходили к таверне, к ним пристал одноногий калека, клянчивший денег.
- Господа, господа, подайте ветерану битв за Камелон, пару медяков, и я вам расскажу кое-что, что надобно знать иностранцам, посетившим нам славный городишко! - прохрипел он, опираясь на палку, заменявшую ему костыль.
Ягрд бросил пару медяков и ответил:
-Держи и оставь свои истории для других.
Но старик, поймавший монеты, явно решил добиться своего, прыгая на одной ноге, догоняя парочку, он уже потише с настойчивостью заговорил.
- Господа обождите! Послушайте предостережения. Неужели вам ваши жизни не дороги?
Все кто шел мимо не обращали внимания на старика, видимо зная, о чем тот болтает. Но Джинера остановилась. Внутренний голос настаивал, чтоб она выслушала старика.
- Ягрд, тебе не интересно, о чем сей ветеран может нам поведать?! - остановилась внезапно она.
- о чем он может рассказывать, кроме как о своих былых подвигах да байках?
- Господа, это совсем не байки, послушайте! - возразил старик, наконец догнавший парочку благодетелей, и зашептал, - я старый воин, который потерял ногу в битве при Злуке, с тех пор наш король выплачивает небольшую сумму денег за это. Но ее как обычно не хватает. Вот я и околачиваюсь здесь, у этой таверны. Кто монетку кинет, кто выпить или поесть подаст. Но не в этом дело. Да, много разговоров ходило о том, что здесь появились демоны. Но поверьте это правда. Началось все давно, лет тринадцать назад. С тех пор отсюда пропадают люди, в основном заезжие да одиночки. Однажды я задержался здесь до позднего вечера, и увидел как на заднем дворе, из человека какие-то твари пили кровь, а затем и тело съели. Бедняга был в стельку пьян, и посему ему еще повезло, он ничего не почувствовал.
Киммериец выпрямился, расправив плечи и произнес:
- Джинера, ты как хочешь, я снимаю здесь комнаты.
- Хорошо! Я сейчас иду. - Ответила девушка и повернулась к старику, - спасибо тебе добрый человек!
- Леди, бросьте еще монетку и получите еще один совет!
Джинера улыбнулась и протянула медяк.
- Вот возьмите эту плащаницу и оберните им лезвие вашего оружия. Оно настораживает людей. Они еще не готовы его видеть!
Затем он спрятал монету в лохмотья и, опираясь на палку, попрыгал по улице, словно ничего не случилось.
Джинера оглянулась. Несколько человек подозрительно наблюдали за ней, несмотря на то, что Ягрд все еще был неподалеку.
Она посмотрела на старый заношенный плащ и быстрым движением замотала им остро отточенный месяц лезвия. Они вошли в таверну, о которой говорил старый солдат. Их сразу окутал запах людей, вина и пережаренного мяса. Пол таверны был выложен каменными плитами, как и стены, сложенные из камня, добытого из каменного карьера неподалеку. В обширном, но плохо освещенном помещении, стояло около полудюжины грубых столов, с такими же грубо сколоченными стульями. В это время дня было всего лишь полторы дюжины посетителей. Стоило мужчине и женщине сесть за один из столов, как около них тут же появился упитанный человек, в засаленном кожаном фартуке, пахнувшем кислым вином.
Он улыбнулся, показав неровный ряд пожелтевших зубов, часть которых давно уже отсутствовала, и произнес:
- Господа садитесь! Что пожелаете?
- Пообедать! И вина! Хорошего вина. - Ответил Ягрд, бросив рядом седельные сумки.
Хозяин, видимо предвкушая хорошую плату, исчез и вскоре появился с незамысловатой едой! Сыр овощи кусок немного пережаренного мяса, хлеб. Он поставил все это на стол и опять исчез. Отсутствовал недолго, и очень скоро появился. В этот раз хозяин поставил две глиняные кружки и небольшую бутыль, с плескавшейся там жидкостью.
- Что-нибудь еще, благородные господа?
Ягрд извлек из кисета два небольших серебряника, и положил на не совсем чистый стол.
- Этого думаю, хватит?!
- О да господа! - воскликнул хозяин, мгновенно схватив монеты.
- У тебя здесь найдется две приличные комнаты, с кроватями?! - спросил киммериец, напустив на себя грозный вид. Хозяин таверны почесал лысеющий затылок и произнес:
- Думаю, найдутся. Но они стоят немного дороже, чем остальные! Думаю, пара серебряников в неделю не очень отяготят ваш кошелек? И вы получите отменные комнаты! - начал расхваливать трактирщик, но Ягрд перебил того.
- Ладно, позже посмотрим, тянут ли твои хоромы на такую плату!
- обижаете господа. Я хоть и бедный трактирщик и заведение мое не из престижных, но для господ с деньгами всегда найдется пара хороших комнат! - обижено ответил трактирщик, но улыбнулся, слегка склонил голову и удалился к другому столику.
- Ягрд, зачем ты так жестко поступил с ним? - удивилась Джинера, принявшись за принесенную еду!
- Джинера, с трактирщиками нужно только так и разговаривать, что бы знали, что плутовать не стоит. Зачастую их слова и яйца выеденного не стоят.
Закончив с едой, на удивление хорошей, как для такой забегаловки, киммериец сидел, разговаривая со спутницей наслаждаясь действительно хорошим вином. Он рассказывал о тех местах, где бывал, не упоминая лишь о том, кто он на самом деле.
Джинера заворожено сидела и слушала его рассказы, теперь она была похожа на ребенка, слушавшего удивительные сказки, удивленного и восторженного. Ягрду было что рассказать, еще ребенком попав в храм, его обучали многому. Его возили к самым известным мастерам и учителям. Он был в жаркой Мидии, где обучался верховой езде, в Лидии, где его закалили телом и духом. Пустыни и высокие заснеженные горы сделали стальным его тело, а промозглые и жуткие гробницы с мумиями и легендами о жутких порождениях тьмы, закалили его дух. В Антии его научили искусству общения с людьми и военной стратегии. Он общался и учился у самых лучших и знаменитых философов и воинов. Он учился у вождей кланов саксов и кельдов Нордена искусству сражаться любым оружием и незаметно красться по следу.
Он видел чудеса востока, мрачное величие востока, красоту, изящность и распутность запада, хмурую, холодную, неприветливую, почти первобытную варварскую культуру империи северян Нордена.
Их разговор прервал хозяин таверны, заметивший пустые подносы. Он сразу смекнул, что эта парочка при деньгах и решил выкачать побольше серебра.
- Еще чего хотите ли, господа!
- Нет! - коротко отрезал черногривый мужчина, для которого одного кувшина вина было явно недостаточно, что бы захмелеть. Но вот спутница, по-видимому, уже немного была пьяна. Не успел Ягрд закончить свою мысль, как двери в помещение с глухим стуком распахнулись, и в узком проходе появилась большая фигура человека, который с порога закричал:
- Игат! Это я Хорда. Мне всего самого лучшего, и не забудь золотишко!
- О, великая Немезида и Сет! Когда это все кончится! Я скоро по миру пойду! - запричитал хозяин и уныло поплелся на кухню.
Джинера хотела было подняться, но Ягрд ее успокоил.
- Обожди, сиди спокойно. Возможно, сей глубокоуважаемый всеми человек и перестанет шуметь.
Но это оказалось ошибкой. Человек, которого звали Хордой, вошёл внутрь и направился прямиком к их столу. А за ним семенили еще трое, в поношенных кожаных одеждах, с множественными шрамами на видимых частях тела и при оружии. На их лицах играли презрительные ухмылки, светя гнилыми жёлтыми зубами, коих несколько не хватало у всех троих.
Остановившись перед столом, за которым сидели мужчина и молодая девушка, здоровяк, внешность которого выдавала в нем лидийца, ухмыльнулся надменно и, глядя на темноволосую девушку произнес:
- А, что в этой дыре, делает такая нежная, красивая и беззащитная девушка?
- Я далеко не такая нежная и беззащитная! - огрызнулась Джинера даже не думая поворачивать лицо к говорившему!
- Да?! - сотворил удивленное лицо Хорда, слушая, как за его спиной тихо посмеиваются товарищи. Резко повернув голову к молодому черногривому спутнику девушки, здоровяк рявкнул, исказив лицо гримасой ярости:
- Пошел вон отсюда сопляк! Я буду общаться с этим нежным и прелестным созданием.
Джинера испугано покосилась на Ягрга, продолжавшего все также невозмутимо сидеть. Тут же послышались удивленные и испуганные голоса остальных посетителей, глазевших на эту перепалку.
- Ты что глухой?! - вновь рявкнул разъярённый громила, сжав огромные ладони в кулаки, ставшие похожими на молоты.
Ягрд поднялся со стула и посмотрел в глаза здоровяку, который начал беспомощно моргать.
-Ах ты тварь! - Взревел Хорда и схватил кожаной куртки, под которой скрывалась короткая кольчуга, и легко оторвал нахала от земли, под одобрительные возгласы товарищей и радостный шум посетителей, для которых драка была обычным развлечением.
Киммериец на мгновение оказался обескуражен. Он не ожидал такой прыти от громилы, но быстро пришел в себя и ударил противника по ушам. Бедняга взвыл, выпустив нахала, и упал на колени, держась за пострадавшие части тела, завывая от боли.
Трое бандитов удивленно завопили и, выхватив мечи, бросились на киммерийца, цинично улыбавшегося. Джинера мгновенно, что насколько бы ловким и быстрым ее спаситель не был, меч из ножен он достать не успеет, и бандиты легко его зарубят. Она, забыв о своем шакране, прислоненному к стене, вскочила из-за стола и ударила коленом в лицо подымавшемуся Хорде, и тот опять оказался на полу. А затем, схватив пустой бочонок, на котором сидела и с полуразмаха ударила в голову ближайшего из разбойников. Во все стороны полетели щепки треснувшего орудия девушки, а сам бандит, с разбитой головой грохнулся на пол, не подавая признаков жизни.
Ягрд на мгновение раньше, увернулся от прямого удара в живот, и лезвие меча вспороло куртку, скользнув по звеньям кольчуги, и тут же перехватил руку с мечем, а второй, зажатой в кулак ударил прямым ударом в лицо, выбив из неудачника сознание. Он тут же подставил под удар последнего трофейный меч, и тут же лягнул ногой в живот. Бедняга отлетел, развалив попутно, и без того шатавшийся пустой стол.
- Спасибо! Ты вовремя успела раз... - договорить Ягрд не успел. Грозный разъяренный рык прервал его. Вскочив с неожиданным проворством, для такой массы тела, Хорда мгновенно извлек свой меч и, оттолкнув Джинеру, ринулся на Ягрда. Киммериец лишь мгновение наблюдал, как отлетела его спутница, столкнулась с опорой потолка, а дальше ему пришлось уклониться от просвистевшего в воздухе над головой лезвия. Киммериец тут же сделал шаг вперед и, ухватив обескураженного Хорду за воротник заношенной куртки, и воспользовавшись большой инерцией еще большего тела, швырнул его. Бандит этого совсем не ожидал, и с криком гнева и боли развалил еще один стол. Ругаясь и рыча, он поднялся и вновь кинулся на молодого спутника девушки.
- Что, по хорошему не доходит?! - злобно рыкнул Ягрд, глядя испод лобъя, и крепко сжав трофейный меч, прошипел, - давай увидим чего ты стоишь в прямом бою!
Тут же появился хозяин таверны, с трясущимися руками и горестным лицом и, увидев причиненный погром, запричитал:
- Моя таверна. Вы ее разрушили, я разорен. О Дабх и Сет, за что мне такое наказание!
- Заткнись! - Рявкнул Ягрд, и злобно продолжил, - когда твою таверну разрушат, это увидишь не ты один.
Киммериец хладнокровно смотрел на главаря бандитов, ожидая атаки. И тот нанес рубящий удар сверху. Киммериец быстро двинулся вбок и вперед, разворачиваясь вокруг своей оси, подставив меч под удар, и закончив поворот рубанул сам в бок громилы. Тот дико закричал, оседая на своих подельников, зажимая рану, из которой быстро сочилась кровь.
Ягрд стоял и смотрел, как с лезвия меча медленно скапывала кровь на деревянный пол. В глазах разбойника вновь мелькнул проблеск разума, и он прохрипел:
- Встретимся в преисподней ...
Глядя, как медленно закрылись глаза на искаженном болью лице, и замирает грудь бандита, киммериец произнес:
- Может быть!
Затем он глянул на застывшего в недоумении хозяина и, отрезав кисет, заглянул внутрь. Там блеснуло золото.
- Держи, за это золото ты сможешь отремонтировать свой свинарник. Живо показывай комнату!