Петров Николай Васильевич : другие произведения.

Галич

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Древний русский город Галич. История великой Руси, власть, раздробленность, беды...

   0x01 graphic
  
  
  
  
  
  
  
  
   I. Балчуг
  
   Что ж ты за душа .
   Что ж ты за мятежное созданье,
   Куда ты завтра взор свой обратишь,
   Ты столь неощутима, но каковы твои дерзанья !
   И мысль свою безудержно стремишь.
  
   Сегодня эта мысль коварство копит,
   Когда-то благородством осенит,
   Быть может, завтра всех в крови она утопит,
   Или любовью брата одарит.
  
   Но думы... думы не дают покоя,
   Не покидают буйной головы :
   Града переставляют, землю перекроят,
   Решают : чьих князей покатятся главы.
  
   Смеркается. Гладь озера безбрежна.
   За озером -- закат, пылающий огнём.
   Судьба неумолима, неизбежна,
   Ты вся под дерзким княжеским перстом.
  
   Шемяка в крепости. Посад ко сну отходит.
   Но князь на башне. Вдаль уходит взор,
   И цепким взглядом он посты свои обводит,
   И взгляд его летит за тот сосновый бор,
  
   И дальше... дальше, за костромские нивы,
   К теченью мирному Москвы - реки,
   Где бесконечных крон сосновых гривы...
   Приказа ждут его полки.
  
   Не время. Не настало время.
   Пока что на полях не собран урожай,
   Не обмолочено, не высушено семя,
   И журавлей ещё не видно стай.
  
   Шемяка сходит вниз, в хоромах всё стихает,
   Лишь слабое скрипенье половиц,
   И в нос опять приятно ударяет
   Свечей, лампад и запахом светлиц...
  
   Вот утро. Князь идёт к боярам,
   Просители в ногах пред ним лежат,
   И в соболях, и в армячишках старых,
   Склоняя головы, потупя взгляд.
  
   Но князь прошёл, не уделив вниманья,
   Ни к одному не повернув лица.
   Глашатая прослушав величанья,
   К тверским приблизился купцам.
  
   К тверскому князю он поручает свиток
   В печатях. И сказал, что бьёт челом,
   И золота ему он посылает слиток
   За дружбу, наведённую с Литвой.
  
   2.
  
  
   Он исподволь питал благоволенье
   К ганзейским, ревельским купцам,
   Ценил сукно фламандского творенья,
   Купеческий союз был выгоден князьям.
  
   В палатах ждёт из городов посольство,
   Цена растёт на галицкую соль.
   Князь высказал, с укором, недовольство,
   И учредил за ценами контроль.
  
   Коль скоро было в думе заседанье :
   Отправлены обозы в Кострому.
   Благословенные дары земли, народа созиданье -
   Всё -- монополия, подвластная ему.
  
   Бояре удалились, поклоны рассыпая.
   Князь приказал с прошеньем заходить,
   Он - князь, и только он решает,
   Кого помиловать, кого казнить.
  
   Издал Указ в угрозу пререканья :
   Всем непокорным смертию грозит.
   Стоит во Галиче, народу в назиданье,
   Обычный кол, что кровию залит.
  
   Жестоко, право. Но сила действа бесподобна.
   И губы сжав, словес не издавая слог,
   Князь вправе пожелать чего угодно --
   Отец народов, мать, судья и бог.
  
   II. Городище
  
   Богата ты, Россия. Народа процветанье :
   Хлебами славишься, в поля бескрайних - скот,
   Великолепием градов, природы дарованьем,
   Достатком прирастал, наш галицкий народ.
  
   Татар недосягаемый набегам,
   Под игом славный Галич не бывал.
   Озёрам и заросшим лесом брегам,
   Земле народ, по праву, славу воспевал.
  
   Обозы с рыбой, мёдом, калачами,
   Душистым хлебом и пшеничною мукой,
   Шли, аж, за Кологрив, до Устюга, за дальними верстами,
   За быстротечной Чёлсмою рекой.
  
   Представить нам бывает даже трудно :
   Того достоинства не видели миры.
   Жилось народу сказочно, и чудно --
   Какие были знатные пиры.
  
   Раздольных и широких ярморок гулянья,
   Райки, театры, лавки, кабаки,
   Шуты и скоморохи, песни величальны,
   И пляски до рассвета у реки.
   3.
  
   Не вспомнят уж деды обрядов стародавних,
   Как жертвы принимал Сварог,
   Как на Иванов день, обычаев забавных
   Древлян, нашедших в капищах исток.
  
   Как полночью водили хороводы
   И, не боясь священного огня,
   Там предавались без греха свободам,
   Утех любовных таинство храня.
  
   Всё позабыто уж об этих годах
   И тех обычаев уже не возвратить,
   О вольной, беззаботной жизни, о свободах
   Нам обо всём придётся позабыть...
  
   Бояре в соболя в хоромах наряжались,
   Княгини, девушки, не знавшие трудов,
   В парче, в шелках. И ублажались
   Монист злачёных звоном у висков.
  
   Дубовые столы стоят в палатах,
   Здесь раки, щука, студень, мёд густой,
   Наполнены вином здесь кубки златы,
   И квас, и пиво льётся здесь рекой.
  
   Бояре дичь едят и запивают медовухой,
   Звучит хвала ко князя сыновьям,
   Гудков и гуслей ублаженье слуха,
   Шутов и ряженых смеются здесь речам.
  
   Князь восседает на почётном месте,
   А сын его -- кровь, будто, с молоком,
   Стремит он взгляд уже к своей невесте,
   Подсел он к ней, поговорить, рядком.
  
   Смеётся Марфа, зубки, будто жемчуг,
   И речь её, как ручеёк звенит
   Известно ей, что свадьба недалече,
   И время к празднику стрелой летит.
  
   Они, как голуби воркуют беззаботно,
   И с нежной ласкою, едва касаясь рук,
   Он с ней беседует охотно,
   Окольный воин, будущий супруг.
  
   Шемяка вспоминает прошлые сраженья.
   Двенадцать лет, как Юрий* завещал,
   И с горечью почил. Не вынес пораженья :
   Ведь дважды он Москву завоевал.
  
   Война была коварна и жестока.
   За трон Великокняжеский, союза не найдя,
   "Защитники" и бога и пророка --
   Друг друга бьют, дружины не щадя.
  
   И так два года битв без остановки,
   Два года скорби для российских деревень,
   Какие ж были хитрые уловки,
   Дома пылали так, что ночь -- светла, как день.
  
   * Удельный Галичский князь Юрий Дмитриевич умер в Москве в 1434 г. 4.
  
   Простите, милосердные дворяне, --
   Не удалось нам удержать Москвы.
   Не удалось нам учредить во вражьем стане.
   Всевластия всесильныя руки.
  
   И грозная десница ждёт отмщенья.
   И властвовать над миром буду я !
   Василию в Московии нет прощенья,
   Отныне это вотчина моя.
  
   Князь вздрогнул. Челядь тут же вся притихла,
   Вельможи ложки выронили вдруг.
   Шуты и скоморохи -- все затихли,
   Все в страхе выражали свой испуг.
  
   А вдруг, как он начнёт казнить кого попало,
   Бывали с ним подобные дела.
   Но тут из-за стола княгиня встала,
   В опочивальню с девками пошла.
  
   Жестокий мир. Жестоки нравы были.
   Не разум правил миром, а престиж,
   Завистливый, корыстный. Люди жили
   Под страхом быть казнённым, коль не угодишь.
  
   Шемяка встал. И в ноги все упали.
   И гневным взором зал он осмотрел.
   Он приказал, чтобы гонцов прислали,
   И удалился. Будет передел.
  
   III. Вероломство
  
   Нас церковь приучает к послушанью,
   С благоразумием дела свои вершить.
   Одумайся, о, князь, -- твои деянья --
   Лишь мимолётное стремление души.
  
   Видать, поймём пока ещё не скоро,
   Каких утрат война нам принесла.
   От этого безумного раздора
   Потерям неразумным несть числа.
  
   Стоит века неразрешимая обуза,
   Не крестится мужик, пока не грянет гром :
   Не нарушайте вы священного Союза,
   Судьба накажет вас за это поделом.
  
   Но сила зависти в сознании безбрежна,
   И жажда власти верх берёт над всем.
   И вот становится война уж неизбежна,
   И честь и совесть человечеству зачем.
  
   Но, для начала, мы оценим обстановку :
   Есть правила войны, и есть ещё канон,
   Но для кого? Шемяка применил уловку,
   Зачем нужна нам дверь, коль можно влезть в окно.
   5.
  
  
  
   Шемяке выгодна услуга Новгородцев,
   Республике бояр перечит гнёт Москвы.
   Тут в Вологде и Устюге восстание начнётся,
   Сторонники Шемяки -- во Твери,
  
   Заключен с Польшей договор кабальный,
   Лишь спичку поднеси и вспыхнет всё кругом...
   И от руки Москвы тот князь Косой*, опальный,
   За что он пострадал? Так пусть же грянет гром.
  
   И вот уже помчались конные наряды,
   Обозы с порохом, с припасами быстры,
   Полки, дружина, конница, снаряды**,
   Заполнили дороги до Москвы.
  
   К Шемяке примыкают Можайские, Тверские,
   И Сергиев посад, купечество Москвы.
   К тому же, злую роль сыграли "долговые" :
   С Белёва хан татарский сбирает дань с паствы.
  
   Великий князь Василий, ты ли знаешь,
   В какой теперь попал водоворот.
   И как же ты народ оберегаешь,
   Коли страну всю распустил вразброд.
  
   Удельный наш коварный князь Шемяка,
   При помощи предателей руки,
   Он под ночным покровом мрака,
   Все окружил Василия полки.
  
   Дружина спешилась. Кремлёвские палаты
   Залиты кровию российских же людей,
   Временщиков надменных, супостатов,
   Набилось в залах, как сельдей.
  
   Галдёж кругом. В весёлом вожделеньи
   Шемяка трон поглаживал рукой.
   И власть неограниченна, надменна,
   Претворена теперь его мечтой.
  
   И вот уже два молодца к нему в палату
   Василия приводят, руки заломив.
   Писцов призвал. Указ в тот час сосватал.
   Великий князь стоит пред ним чуть жив.
  
   Что ж победит в тебе ? Частица ль милосердья
   Осталась ли хоть в краешке души,
   Иль хладнокровное жестокосердье
   Безумный разум твой крушит.
  
   Убийству на Руси подавно нет предела.
   И родственный союз не осенит сердец.
   От зависти в душе, от злобного удела
   Наш князь решился, наконец.
  
   * Василий Косой, родной брат Дмитрия Шемяки, был ослеплён
   в 1434 г. по приказу Великого князя Василия Васильевича
   за посягательство на Великокняжеский престол.
   ** Порох, ядра, пыжи для ведения огневой стрельбы. 6.
  
  
   -- Повелеваю "властью", богом данной,
   За небрежение династий и родов,
   Лишить Великокняжеского сана,
   Венца, казны, поместий, титулов.
   Василия в темницу поместить,
   И непременно ослепить.
  
   Коль исполнители столь рьяны,
   Приказ исполнен был исправно.
  
   Вот так был князь Московский обесславлен.
   Бояре предали. И князю некому руки подать,
   Он под конвоем в Углич был доставлен
   Чтоб безутешно свою участь коротать.
  
   Светает. Князь выходит из палаты,
   Садится на буланого коня,
   И едет, поправляя латы,
   К Успенской церкви он, кольчугою звеня.
  
   Там крики : -- Проклянётся эта смута !
   Митрополит Иона там позором всех клеймит.
   -- Что ж, старец, вот пришла последняя минута!
   И в страхе тот у стремени коня его стоит.
  
   Шемяка, прогневишь ты бога.
   Но князь над седовласым старцем меч занёс,
   Но убивать не стал. Крупица в нём святого,
   Видать, осталась от народных слёз.
  
   Но как достигнуты вершины мира.
   Политы кровию, предательством пути.
   Но неподвластные тебе земли кумиры,
   В душе б святые истины найти...
  
   Но царствует средь нас жестокость,
   Любовь таится в глубине души.
   Заложники мы рабского порока,
   Дела свои насилием вершим.
  
   IY. Развязка
  
   Шемяка взял бразды московского правленья,
   Шемяка правит суд по духу своему,
   Устроил всем инакомыслящим гоненья,
   Меж тем, не забывал набить свою мошну.
  
   Москва приходит в ужас от нового княженья,
   Боровские уехали в Литву,
   Вот Фёдор Барсенок не вынес оскорбленья,
   С ним вместе Оболенский -- покинули Москву.
  
   К чему на троны лезть с пустою головою,
   Уставы попраны, возник в народе бунт,
   Был назван тот бардак народною молвою
   Крылатой фразою : "Шемякин суд".
  
   7.
  
   Критерий здесь один : мздоимство, ложь, коварство,
   Обман во всех деяниях, понятных лишь ему.
   Взял Софью, мать Василия, на жуткие мытарства,
   И под конвоем грозным отправил в Чухлому.
  
   Шемяка во злобе. Вот вызвал он Иону
   И приказал младенцев привезти --
   Василия невинное потомство.
   О, как тирана обесславлены пути.
  
   Младенцы у него. Шемяка -- в ожиданьи,
   Когда ж придёт с поклоном княжеский Собор.
   Но что он породил. Народа порицанье,
   Себе же подписал он приговор.
  
   Дворяне Ряполовские и Стрига-Оболенский,
   Ощера и Иона с ним митрополит,
   Пришли к Шемяке высказать протест и довод веский :
   "Устав нарушил правды и ввёл ты нас во грех".
  
   В смятении Шемяка, всё то, что он построил,
   Лишь оказалось карточным дворцом.
   Он собирает свиту, с повинной головою,
   Явился в Углич с "праведным" лицом.
  
   О, сколько лицемерия в тех клятвах, преклоненьях,
   В обряде целованья. И пиршество врагов
   Окончилось взаимным отчужденьем.
   В коварной лжи мир праведный не нов.
  
   А там, в монастыре служил игумен Трифон,
   Он на княжение Василья убедил :
   "Храни господь Шемякиного лиха",
   И в правоте великой утвердил.
  
   Теперь тверские с ним ! Боровски, Ряполовски,
   И Стрига-Оболенский, и Фёдор Барсенок,
   И полчища татар (!) с любовью земле Русской*
   Идут спасать Москвы святой исток.
  
   Василий направляет боярина Плещеева :
   "Поди, спаси святыни от тати роковой",
   В Никольские ворота проник отряд доверенный.
   Бежал Шемяка в Галич, в леса за Чухломой.
  
   В коварстве ненасытный, он взял с собою Софью,
   Как жутко слабой женщине в заложницах страдать,
   Василий шлёт Депешу, где подписался кровью :
   "Не много ль тебе чести держать в неволе мать !"
  
   Шемяка загнан в угол. С боярином Сабуровым
   Отправил мать Василия он в Троицкий собор.
   Ну, что ж, Шемяка, вылечить беспутную, понурую,
   Твою больную голову поможет лишь топор.
  
   * Торопясь спасти Великого князя, Иван Стрига-Оболенский и Фёдор
   Барсенок, собрав войско, шли к Москве. На пути нечаянно встретили
   татарское войско, уже готовились к битве, но оказалось, что непри-
   ятели шли на помощь к Василию : "Мы знаем, что сделали с ним
   братья недостойные, помним любовь и хлеб, и всегда будем ему
   благодарны за его благодеяния" 8.
  
   Шемяка брёл с награбленной казною В лесах под Новгородом, коней не щадя, Он связь ещё поддерживал с Ногайскою Ордою,
   С Казанею политику ведя.
  
   Два года он скитается лесами,
   На Кострому напал уж "молодец",
   То к Вологде спасается ночами,
   И к Галичу подался, наконец.
  
   Вот гордый, неприкаянный, безумный
   Стоит он на крутой горе.
   И ночь темна, коварна и безлунна.
   И прошлого подавно не стереть.
  
   Войска Василия у крепостной ограды,
   Потрашка* кровию обагрена,
   И отступили Галича отряды,
   И сеча эта лютая была.
  
   Неужто ты, сие кровопролитье,
   Последнее в той череде времён ?
   Живой пример того братоубития
   России не припомнится потом.
  
   Убийство русских своими ж россиянами,
   Но есть ли на миру страшнее грех.
   В истории они зияют ранами,
   Не забывать бы нам подобных вех.
  
   Свободен Галич! Кончились страданья.
   Шемяка изгнан, он в Устюге, в лесах.
   И не нашедши там нигде признанья,
   И с ненавистью дикою в глазах.
  
   Не снизошла Шемяке божья милость
   Награбленну казну с собою он возил.
   И алчность в нём вовек не укротилась.
   Среди людей он волком был.
  
   И вот в один из вечеров, и с думою туманной,
   Шемяке вдруг превидилось во сне :
   Стоит, как будто, пред иконой странной,
   Пред Богородицей с ребёнком на руке.
  
   Ребёнок, беззащитное созданье,
   Раскрыты широко от ужаса глаза,
   А Богородица вздыхала от страданья,
   Катилась по щеке горючая слеза.
  
   -- Шемяка ! Ты безжалостный губитель,
   Ты весь свой путь лишь кровию залил,
   Ты не создал уютную обитель,
   Ты свою Русь, народ свой загубил.
  
   * Потрашка - возвышенность вдоль озера, прилегающая к крепости.
   9.
  
  
   Ты выкрал из Соборов все святыни,
   Иконы и сокровища князей,
   Ты Каин от рожденья и поныне,
   И нет тебе прощенья от людей.
  
   Ни на земле, ни в водах, ни на небе
   Ты не найдёшь душе своей покой,
   Гореть ты будешь в огненной геенне,
   И стон Руси останется с тобой.
  
   Шемяка встал. Вдруг блики и сиянье :
   Куда ни смотрит -- всюду этот взгляд,
   И, не покаявшись, того страданья
   Не вынес он. И принял яд.
  
   Y. Мораль
  
   Москва горит огнём. Москва пылает.
   Предместья сожжены, в округе всё в дыму.
   Войска татар Мазовши* бессовестно пленяют
   И женщин и детей. Казань ведёт войну.
  
   Трёх не минует лет -- в Руси опять напасти :
   В российских городах с войной Седи-Ахмет,
   Дружина бьёт татар, и землю рвут на части,
   Разбой и разграбление в течении шести лет.
  
   Десятки, сотни лет имели мы примеры
   Убийства, грабежей, мздоимства, мести, лжи.
   В характере у нас досадные манеры,
   Возложенные варварством войны,
  
   Но в мире грубой чёрствости и хамства,
   Мы не лишились нравственных основ.
   Нас православие спасает от коварства,
   Спасает нас и совесть, и любовь.
  
   Века идут, минуют поколенья,
   Нас новый мир встречает у крыльца.
   Но генам нашим всё же незабвенна
   Та боль тернового и рабского венца.
  
   Мы тянем непосильную обузу,
   И прошлое нам затмевает свет :
   Давно ли был царизм, давно ли нет Союза -
   Нам не избавиться от этих лет.
  
   Весьма необъяснимое кощунство
   Из нас всё так и прёт из всех щелей
   То рабское и низменное чувство :
   Искусство угождать, и вверх идти по головам людей.
  
   * Порождённая Шемякой и, подобными ему, князьями раздробленность Руси
   привела к страшной беде : (из Казанской истории) "...Низовая земля Галич, Устюг,
   Вятка, Пермь от казанцев запустели. И было беды от казанцев, чермисов
   больше чем при Батые. Батый прошёл, как стрела, один раз. Казанцы же
   никогда из земли русской не уходили, посекали русских, как сады, беда и
   тоска великая от тех варваров, у всех русских людей из очей слёзы текут,
   как реки. Города и сёла разрушены и опустели, русских продавали в плен в
   дальние страны, где вера не наша и выйти оттуда невозможно..." 10.
  
  
   Исподтишка подножку другу ставить,
   Когда он пошатнулся, - подпихнуть,
   Перед начальством преклоняться всех заставить,
   И дельце незаконно провернуть.
  
   Те неподобные в нас атавизмы,
   То хамство, унижение людей,
   Искореним когда-нибудь в отчизне,
   Хотя б святым не быть, но быть чуть-чуть нежней.
  
   Мы не нарушим то соединенье наций,
   Живущих под одним крылом,
   И, не жалея сил, нам нужно постараться,
   Чтоб был счастливым наш российский дом.
  
   О сколько было тех моралей,
   Коммунистических идей...
   Мы бы одну не забывали :
   Л ю б и т ь и у в а ж а т ь л ю д е й.
  
   YI. Город счастья
   0x08 graphic
   а, существует этот город,
   Три года Русью правил он,
   Воспрянув после всех раздоров.
   Он красотою вдохновлён.
  
   Когда ты только подъезжаешь
   К окраинам святой земли,
   То с восхищеньем замираешь :
   О, сколь щедры твои дары !
  
   Венец святой российской славы
   Навек судьбой в наследство дан,
   Церквей твоих злачёны главы
   Благословляли россиян.
  
   И в жутком молохе военном
   Ты получал немало ран,
   На Куликовом поле бренном
   Полки сражались галичан.
  
   И честь свою хранишь ты свято
   Все восемь праведных веков,
   И, трудолюбием богатый,
   Народ не чувствует оков.
  
   Церквей сияешь куполами,
   Их двадцать две, коль подсчитать.
   Хором купеческих дворами,
Домов, где обитает знать.
  
  
   11.
  
   Чаруешь Рыбной слободою,
   Где тихих улочек покой,
   Домов, одетых стариною,
   Покрытых дивною резьбой.
  
   На Балчуге стояла крепость,
   Шемяка с посохом ходил,
   В свою победу веря слепо,
   В Москву дружину он водил.
  
   Стоят на реках величальных
   Там мельницы. Придёт весна :
   Для сёл, для деревенек дальних
   Мукой наполнят закрома.
  
   Лесов густых шумят вершины,
   Плывут там с рыбою челны,
   Обозы полные пушниной
   Идут на юг, до Костромы.
  
   Тут ямщиков охрипших крики,
   И паровозные гудки,
   Кожевенны цеха велики,
   Стучат в столярнях молотки.
  
   Идут купечески собранья :
   Здесь миллионный оборот,
   Свои народа дарованья
   Идут все Галичу в приход.
  
   И в мире нет такого дела,
   Под стать умельцев ремесла,
   И мудрости их нет предела,
   И достиженьям нет числа.
  
   Но вы не знаете какие
   Бывают ярмарки у нас :
   Летят кареты расписные,
   И тройки удивляют глаз.
  
   Идёшь по ярмарке -- пушнина,
   Тут рыба, мёд и калачи,
   Балык, говядина, свинина,
   Рулоны бархата, парчи,
  
   Шелка заморские, булаты,
   Клинки, дамасской ковки сталь,
   Здесь бисер, жемчуг, кубки златы,
   И золотая пектораль.
  
   Здесь парни ходят молодые,
   Все в разноцветных кушаках,
   И, подбоченясь, озорные,
   Друг друга бьют на кулаках.
   12.
  
  
   А девушки стоят в сторонке,
   В шелках нарядных, скромный взгляд,
   И, прикрываясь шалью тонкой,
   На бой с улыбкою глядят.
  
   Тут свадьба. Поезд проезжает,
   Аж сто четырнадцать возов,
   Тальянки звонкие играют,
   И вдаль несётся звук подков.
  
   Звон с неба льётся колокольный,
   Тот, серебристый, вдалеке...
   Рай на душе -- и так привольно
   Дышать природой, налегке.
  
   Вот вечер. Тихая прохлада,
   Берёзки стройные стоят,
   И от купеческого сада
   Парит медовый аромат.
  
   И в мирной тишине покоя
   Слетит архангел на крыле,
   Пред нами истину откроет.
   И зло исчезнет на земле.
  
   -------------------
  
   Много времени прошло после тех драматических, порой, трагических времён. Сейчас мы с сожале-
   нием вспоминаем то прекрасное время, те несколько десятков лет покоя в этом провинциальном городе,
   население которого воспитывалось в духе Православия, чтя заслуги дедов и отцов, храня их реликвии,
   иконы, книги, картины, церкви, дома, искусно выложенные старинными мастерами. Берегли они и свои
   добросердечные отношения. В Галиче сохранились изумительной красоты дома с резной вязью на стенах,
   с узорчатыми дымовыми трубами и водостоками. В домах, конечно нет того былого убранства, на которое
   люди, уважающие себя, не скупились. Нет купцов, купчих, домочадцев и челяди. До сих пор потомки их
   находят в укромных местах ларцы с драгоценностями и золотом, припрятанным на чёрный день. Галич
   был богатым самодостаточным провинциальным городом с яркой самобытной культурой. Начиная с 1917
   года, после повальной национализации и прихода к власти лиц не понимающих ни в красоте окружающего
   мира, ни в правах человека, самобытность Галича исчезла. Всё свелось к принципу кабальной работы за
   гроши, нарушились существовавшие тогда добрые человеческие отношения друг к другу. В глазах людей
   пропала искорка радости, счастья от внутреннего одухотворения. Природа сохранилась, она столь же пре-
   красна, но мы изменились, и наше отношение к природе и к красоте вещей стали блёклыми и невзрачными.
   Ещё в те времена, по Указу Иоанна III в 1479 году, посол Семён Толбухин привёз из Болоньи
   итальянского зодчего Фиоравента-Аристотеля, им заложен был Успенский храм в Москве и ряде других
   городов, в 1491 году возведена Грановитая палата, отголоски этой архитектуры сохранены в Галичском
   Авраамиевом и Паисиевом монастырях. Очень многое утеряно, приходят новые Шемяки и распоряжаются
   по своему разуму, не думая о том : а что же мы после себя оставим? До 1960-х годов между земляными
   валами Нового городища валялись окованные железом ворота крепости, они так и истлели, не оставив
   нам никакой памяти о прошлом. И обитателей Паисиева монастыря Советская власть также не пощадила :
   их расстреляли, реликвии большинства храмов безвозвратно утеряны.
   Православие оберегает нас от земных пороков. Верующие люди, имеются в виду не те, что рьяно
   крестятся перед телекамерами, не показушно, а истинно верующие, имеют огромное преимущество: в душе
   их заложены определённые границы, которые ни при каких обстоятельствах невозможно переступить --
   это преданность своим принципам, друзьям, своему делу, честность, достоинство, поправ которое, люди шли
   на дуэль, на смерть, самоотверженность в своих деяниях и ратных делах, также любовь, в меру, на кото-
   рую способен тот или иной человек, уважение к ближнему, добрососедское отношение ко всем народам и
   нациям.
   Отделив церковь от государства, мы, практически, отделили от души существовавшие принципы
   и идеалы. С начала ХХ века на русской земле начались повальные расстрелы и убийства невинных
   людей, мы переступили эту грань. Убийство перестало быть грехом. В 20-х годах убивали сотнями, в 30-х 13.
   годах прошлого века счёт пошёл на сотни тысяч и миллионы. Сейчас мы посылаем на смерть наших
   детей в Чечню, на границы в иные горячие точки и реки материнских слёз не пересыхают. Убийства жен-
   щин, детей совершенно не оправданные происходят от рук людей, не имеющих никаких идеалов, просто в
   пьяном дебоше. В нас пропало столь необходимое чувство гордости и почтительности к нашим святыням, к
   нашим завоеваниям, к своему городу, к своей улице и дому. Нам всё равно, что нас на улице в отрытую грабят, бесцеремонно убивают шахиды, и какой будет завтра у нас строй, ведь фашисты и их почитатели уже устра -
   ивают факельные шествия. Нам на всё стало наплевать. И очень часто, подводя итог своей жизни, человек
   с чувством удручения задаёт себе вопрос: - а для чего я, собственно, жил, видя в своей жизни непристой-
   ность, грубое насилие, обман, оскорбление, унижение достоинства. Многие сейчас подались в Православие,
   но во что же эти люди верят, если после службы и отпущения грехов, эти "верующие", лгут ещё хлеще,
   чем раньше, идут грабить, убивать, унижать человеческое достоинство, похваляясь дорогими машинами,
   особняками, объединяются в собрания, но не в офицерские, купеческие или дворянские, как раньше, а
   в воровские шайки. Это наши с вами воспитанники и, возможно, завтра они будут править страной и
   миром. "Посеешь ветер - пожнёшь бурю". Самое дикое и странное явление в наших отношениях между
   собой стало грубое насилие и ложь. Нам, как никогда, необходимо воспитывать в своих детях, да и
   в самих себе, благородство, любовь, гордость, честь, без которых мы просто превратимся в безликое,
   безвольное, легко управляемое общество. Мы элементарно бесследно растворимся среди окружающих,
   более устойчивых и быстро развивающихся национальностей. Обратите внимание сколько появилось среди
   нас южан и восточных народов -- это первый симптом. У нас была и есть национальная идея, но будет
   ли она у будущих поколений ?
   И ещё существует одна заветная мечта: восстановить часть крепости и построек на Священном месте
   старого городища, месте, где в XIII веке нашими благословенными предками была выстроена столица бога-
   0x08 graphic
тейшего в России, -- наравне с Владимирским,-- Галичского княжества.
  
   При написании произведения были использованы :
      -- Литература : История государства российского, сочинения Н.М.Карамзина, Y том.
      -- Послесловие и компьютерная графика автора.
   Издательство SAM г. Кострома, март 2004 г. Петров Николай Васильевич.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   14.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   0x01 graphic
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"