Аннотация: Отъезд на поезде и воспоминания о сопротивлении в школе.Обустройство в доме Уизли Сьюзен и Джинни.
Резюме:
Добро пожаловать на праздничный выпуск Джинни Уизли, состоящий из трех частей! (Часть первая)
Рождество в Норе, 1997 год: краткое изложение событий в Хогвартсе, взгляд на развивающиеся отношения Джинни и Сьюзен и взрыв, который потряс праздничное празднование.
Записи:
Джоан Роулинг и любые другие соответствующие аффилированные лица, очевидно, владеют правами на Гарри Поттера и вселенную Гарри Поттера. У меня нет ничего, кроме вставленных оригинальных персонажей / концепций сюжета. Я не зарабатываю на этом денег. Это просто фанатская работа.
Я хотел бы выразить огромную благодарность замечательным людям, которые согласились помочь мне просмотреть предыдущие главы, чтобы выявить все досадные ошибки, которые я больше не вижу. Спасибо вам: Amelia_Davies_Writes, GalaxyNightangale и всем остальным, кто указал на мои грамматические ошибки через discord.
И огромное спасибо Греке за то, что согласилась прочитать и протестировать новые главы, Джинни за то, что помогала мне воплощать идеи в жизнь, пока я работал над этим чудовищем, и Инви, которая уже несколько раз не давала мне удалить эту историю. Я очень ценю вашу помощь.
Текст главы
Предупреждения:
В этой главе содержатся: откровенные непристойности (которые можно пропустить, не пропуская основной сюжет)
***
- Джинни?
Нежная рука коснулась ее ноги и отвлекла ее от размышлений. Она сидела тихо, поглощенная бесконечными мыслями, которые крутились у нее в голове, глядя в окно и мягко покачиваясь в такт движению поезда, который уносился все дальше от Хогвартса, к окружающим заснеженным холмам. При этом прикосновении ее глаза оторвались от бесконечной белизны и остановились на ярких глазах цвета меда, которые смотрели на нее с беспокойством.
- Прости, что ты сказала? - Спросила Джинни, слегка встряхнув головой и пытаясь избавиться от нахлынувших на нее тревог.
- Я спросила, все ли с тобой в порядке, хочешь ли ты все еще заниматься этим? - Она не отступала, просто давала Джинни последнюю возможность передумать. - Я все еще могу договориться о поездке к своим родителям.
- Нет. - Джинни быстро покачала головой, а затем схватила руку, которая все еще лежала на ее ноге. Возвращаться домой к родителям было небезопасно, они оба это знали. Ее семья стала мишенью, и, честно говоря, было чудом, что ее родители еще не были убиты - почти все остальные члены ее семьи были убиты Волдемортом, ее тетя была последним членом, добавленным в список. В Норе было безопаснее. - Я уже сказала маме, что ты присоединишься к нам. Они ждут тебя, и я хочу, чтобы ты была там.
- Хорошо, - на ее губах появилась легкая улыбка, когда она сжала руку Джинни в ответ. - Но не чувствуй себя обязанной говорить то, чего ты не хочешь. Я понимаю, Джинни. Твои родители, твоя семья - они еще не знают. И тебе не обязательно им говорить. Я могу быть просто гостем, просто другом.
- Не будь смешной, Сьюзен, - сказала Джинни, поворачиваясь всем телом и прижимаясь к девушке. На мгновение прикрыв глаза, она глубоко вздохнула. - Ты моя гостья и мой друг. Но ты еще и моя девушка, и я хочу, чтобы моя семья это знала. Если им это не нравится,... что ж, тогда это их проблема, с которой они должны разбираться, а не моя и уж точно не твоя.
- Хорошо, - согласилась Сьюзен, кивая головой. Она обняла Джинни и прижалась лицом к ее огненно-рыжим волосам. - Но мы делаем это на твоих условиях, когда ты хочешь и так, как ты хочешь. Так что просто не торопись и делай то, что считаешь нужным. Я буду рядом с тобой все это время.
- Я знаю. - Джинни наклонила голову, чтобы поцеловать Сьюзен в щеку, а затем снова уткнулась носом в ее мягкий свитер.
В поезде было тепло, несмотря на пронизывающий холод, от которого начали замерзать окна, поэтому они скинули плащи, как только сели, сложив их на противоположных сиденьях, а свои небольшие дорожные сумки разместили на полках наверху. Несмотря на то, что большинство учеников возвращались домой на зимние каникулы, поезд казался пустым - вероятно, потому, что многие ученики не вернулись в школу в сентябре. Когда Снейп стал директором школы, Дамблдор умер, а Волдеморт и его последователи пришли к власти, многие волшебные семьи не чувствовали себя в безопасности, отправляя своих детей обратно в школу, и держали их дома.
Умный ход, мысленно фыркнула Джинни, вспомнив Кэрроу, которые отвечали за дисциплину среди учеников, преподавали магловедение и были заместителями директора. Это был просто причудливый способ сказать, что они преследовали, пытали и терроризировали учеников из семей, которые открыто не поддерживали Волдеморта, и учили, что магглы - подонки, которые заслуживают наказания, как минимум, и смерти, когда это возможно.
Именно из-за них поезд опоздал с отправлением из Хогвартса, и именно поэтому Джинни и Сьюзен должны были прибыть на вокзал Кингс-Кросс только после 11 часов вечера. Кэрроу настояли на том, чтобы обыскать несколько школьных сумок, задержали учеников интерната и попытались утащить нескольких из них на допрос в подземелье перед отъездом. Профессор Макгонагалл, которая была на платформе и пыталась сохранить спокойствие, вышла из себя и устроила истерику. Она накричала на Кэрроу, требуя, чтобы они прекратили свои глупые выходки и позволили студентам уйти. Были подняты волшебные палочки, в воздухе повисло напряжение, и это почти переросло в настоящую битву, пока Снейп внезапно не появился на платформе между ними с порывом ветра.
На мгновение на платформе воцарилась тишина, все ученики застыли от ужаса, когда человек, убивший Дамблдора, застыл перед ними, как сама смерть. Темная тень на фоне белого снега, они не могли отвести взгляд, у них перехватило дыхание, и они ждали, что произойдет. Даже Кэрроу застыли на месте. Чемодан в руках Алекто раскрылся, и содержимое высыпалось на землю, в то время как ее брат Амикус крепко схватил Денниса Криви за плечо - его палочка все еще была направлена на профессора Макгонагалл.
Они оба внимательно наблюдали за Снейпом. Какими бы глупыми они ни были, они не были полными идиотами. Человек, возвышавшийся перед ними, в одиночку убил одного из величайших волшебников всех времен, он был правой рукой Темного Лорда, и они знали, что у них нет ни единого шанса.
Взгляд Снейпа скользил по сцене, быстро оценивая ситуацию, но при этом не выказывая абсолютно никаких эмоций. Джинни невольно вздрогнула, когда его мертвые глаза скользнули по ней, прежде чем вернуться к Кэрроу.
- Я думал, вы должны понимать, насколько идиотично обыскивать учеников после их ухода, - сказал Снейп низким и медленным голосом, делая ударение на каждом слоге. - Особенно учитывая количество учеников, которых вы оставили без присмотра в школе.
Кэрроу вздрогнули от его слов. Джинни успела заметить страх и смущение, промелькнувшие в их глазах, когда они поняли, что Снейп был прав - они только что добровольно предоставили студентам возможность делать в замке все, что им заблагорассудится, в то время как сами преследовали тех, кто уезжал на каникулы.
- Меня не волнует, что они заберут у школы. - Слова Снейпа были убийственными, когда он начал сокращать расстояние между собой и Кэрроу. - Меня волнует, что они принесут обратно. Возможно, вам было бы лучше потратить свое время на планирование поисков их возвращения.
Сделав последний шаг к Амикусу, Снейп протянул руку и схватил Денниса сзади за шею, быстро развернулся на каблуках и швырнул мальчика в поезд гораздо менее мягко. Профессор Макгонагалл широко раскрыла рот, наблюдая за происходящим, а ее глаз дернулся, словно она хотела бросить вызов Снейпу прямо здесь, на платформе, за грубое обращение со студентом. Но один-единственный убийственный взгляд, брошенный летучей мышью из подземелья, заставил ее застыть на месте и стиснуть зубы. Он оглянулся на Кэрроу, и его внушительная фигура заставила Алекто уронить уже открытый чемодан на платформу и крепко ухватиться за край своей мантии, в то время как Амикус спрятал палочку в карман.
- Да, сэр, вы правы, сэр. Амикус кивнул, слегка наклонив голову, прежде чем схватить сестру за руку и повернуться к замку. - Мы немедленно подготовим план, чтобы представить его вам, и проверим замок на предмет блуждающих студентов, сэр.
Пока они быстро шли к замку, без сомнения, уже планируя, как тщательно допросить студентов по возвращении и убедиться, что их любимцы были в чем-то виноваты, Снейп снова повернулся к профессору Макгонагалл, его лицо было бесстрастным, но леденящим душу.
- Профессор, пожалуйста, проследите, чтобы студенты своевременно сели на поезд. У меня есть дела поважнее, чем нянчиться с болванами, которые не могут выполнить простое задание.
С этими словами Снейп развернулся на каблуках и исчез с помоста, его мантия развевалась за спиной, а студенты хранили молчание. От Джинни не ускользнул короткий, но острый взгляд, который он бросил в ее сторону, прежде чем исчезнуть, и она ухмыльнулась, прекрасно понимая, что более важными вещами, с которыми ему приходилось иметь дело, были многочисленные бомбы-вонючки, которые они с Невиллом оставили в коридоре его офиса, рассчитанные на взрыв.
Профессор Макгонагалл быстро пришла в себя и затолкала их всех в поезд - очевидно, она хотела вернуться в замок и проверить, как там остальные ученики, пока Кэрроу не натворили еще больше бед. Обычно Джинни, как и Макгонагалл, боялась за своих сокурсников, но она знала, что большинство из тех, кто остался на перемену, были связаны с Кэрроу, а те немногие, кто не был связан, прятались в безопасности в гриффиндорской гостиной. Вернувшись, Кэрроу не обнаружили бы ни единой живой души на ногах.
Обычно она ожидала, что профессор Макгонагалл будет достаточно сообразительна, чтобы понять это, но Джинни знала, что Макгонагалл была на пределе своих возможностей. Многочисленные морщинки на лице женщины были свидетельством этого. Между Кэрроу, Снейпом, заботящимся о студентах, пытающимся защитить студентов, Министерством, дышащим ей в спину, и всеохватывающей войной, которая велась за пределами школы, Макгонагалл была готова к срыву. Джинни надеялась, что во время каникул она обретет хоть какой-то покой. Студенты нуждались в ней изо дня в день, чтобы она помогала им сохранять рассудок, но она не была уверена, сколько еще сможет выдержать их профессор.
Джинни и Колин быстро сели в поезд, чтобы проверить, все ли в порядке с Деннисом, пока Сьюзен поднимала с земли его чемодан. К счастью, он практически не пострадал, если не считать небольших ушибов, которые были сущей ерундой по сравнению с тем, что он получил бы, если бы Кэрроу затащили его в подземелье. За последние несколько месяцев у Джинни самой было несколько стычек с Кэрроу, и у нее остались шрамы, подтверждающие это. Она не была идиоткой; она знала, что единственная причина, по которой ей не стало хуже, чем было на самом деле, заключалась в том, что она была чистокровной, а Кэрроу было приказано не причинять вреда чистокровным "постоянно". Хотя у них, конечно, не было проблем с тем, чтобы часто ее преследовать, что им было легко сделать, учитывая переполох, который Джинни подняла после своего возвращения в сентябре. К сожалению, это означало, что люди, которые следовали ее примеру, теперь имели те же шрамы. По крайней мере, на этот раз Деннис избежал дальнейших пыток.
Когда Джинни вернулась в школу, у нее никогда не было намерения восстанавливать армию Дамблдора или просить других помочь ей в ее усилиях разрушить школу, участвовать в войне и помогать Гарри, Гермионе и Рону всеми возможными способами. Она была просто потрясена, когда Невилл, не кто иной, как в первую же неделю учебы в школе, разыскал ее и спросил, в чем заключается план. Через три недели он стал ее правой рукой и сыграл важную роль в организации восстания. И хотя последствия их действий тяжело давили на нее, поскольку она часто чувствовала ответственность за травмы, полученные ее друзьями, она не могла солгать - ей нужна была их помощь. Все они сыграли важную роль в достижении успеха.
Под слоем вины, окутывавшим ее разум, она понимала, что каждый член армии Дамблдора вернулся и встал на путь истинный по собственной воле. Для некоторых представителей волшебного сообщества смерть Дамблдора была поводом стать кроткими, спрятаться и сдаться - оправдать свое бездействие и трусость, потому что "если такой великий и могущественный человек, как Дамблдор, мог потерпеть неудачу, как они могли добиться успеха?" Но для других, особенно для Невилла, Сьюзен и Луны, это стало поводом подняться и бороться еще упорнее.
Джинни была удивлена еще больше, когда через несколько недель Колин, Деннис, Ханна и Симус предложили ей свою поддержку. А после всего лишь полутора месяцев учебы в школе она была просто потрясена, когда Лаванда Браун и близнецы Патил добровольно предложили свою помощь. Они хотели бороться, они хотели помогать, они были готовы принять последствия, и они делали это каждый раз без жалоб.
Джинни снова отвлекла от своих мыслей негромким стуком в дверь купе. Она знала, что это Невилл, даже несмотря на опущенную штору, потому что они несколько раз зашифрованно стучали и произносили слова, которые использовались для общения в школе. В течение оставшейся части лета, проведенного в Норе после свадьбы, Джинни читала книгу о маггловских кодексах, которую оставила ей Гермиона, и которая оказалась вдохновляющей и полезной. Теперь многие члены отряда дамболдора использовали коды и секретные слова для передачи информации при разговоре, поскольку вы никогда не могли гарантировать, что находитесь в Хогвартсе один.
- Да, входите, - позвала Сьюзен, когда Джинни села, и они обе выжидающе посмотрели на дверь.
- Привет, Сьюзен, Джинни, извините за беспокойство, я просто хотел сказать, что Лаванда может принести нам еще немного этой мази во время перерыва. Она сказала, что ее бабушка готовит несколько порций. - Невилл закрыл за собой дверь, прежде чем заговорить, и сел напротив них в купе. - Нам просто нужно придумать творческий способ, как это преподнести.
- Отлично! - Джинни улыбнулась и радостно сжала руку Сьюзен. - Я уверена, мы что-нибудь придумаем. Наверное, нам стоит спросить Луну - она обычно довольно изобретательна в таких вопросах.
Они использовали медицинские мази, которыми снабдила их бабушка Лавенды, чтобы залечить некоторые раны, полученные в Кэрроу и во время их собственных миссий АД. В то время как мадам Помфри делала все возможное для лечения учеников в школе, ей технически не разрешалось лечить какие-либо травмы, полученные в результате их наказаний, потому что иначе "как бы ученики учились?"
Очевидно, мадам Помфри было абсолютно наплевать на то, что говорили Кэрроу, и она сразу же отказалась прислушиваться к этому правилу и обошлась со студентами по-другому. Но было бы проще и с меньшим риском для здоровья мадам Помфри, если бы они хранили минимальный запас целебных мазей и зелий, спрятанных в главной гостиной Гриффиндора.
Невилл был первым человеком в школе, который узнал, что Джинни и Сьюзен - пара. Он случайно наткнулся на них, когда они целовались в гриффиндорской гостиной посреди ночи, после того как все остальные легли спать. То, чего они больше никогда не делали, потому что это было слишком рискованно. В то время Джинни была в ужасе, не могла говорить и не знала, что сказать. Растерянность на лице Невилла была очевидна, он переводил взгляд с одной на другую, не понимая, почему Сьюзен вообще оказалась в их общей комнате, в то время как он пытался понять, видел ли он то, что ему показалось. Возможно, это была игра слабого света от камина. Все в школе были уверены, что Джинни все еще встречается с Гарри Поттером, поэтому Невилл никак не мог осознать, что происходит. После нескольких мгновений неловкого молчания Сьюзен вздохнула и подошла к нему, чтобы разрядить обстановку и разрядить напряжение.
- Невилл, мы с Джинни встречаемся. Они с Гарри расстались несколько месяцев назад - он в курсе, - но мы еще никому об этом не говорили. Учитывая все происходящее, мне показалось, что сейчас неподходящее время. Так что мы собираемся рассказать всем позже. Мы были бы признательны вам за благоразумие до тех пор, пока не придет это время. - Сьюзан сделала паузу, позволяя информации впитаться, прежде чем с вызовом приподнять бровь. - У вас какие-то проблемы с этим?
- Нет, - пролепетал Невилл, на мгновение снова становясь самим собой, что было очень далеко от того уверенного в себе, хорошо говорящего и способного волшебника, которым он стал после смерти Дамблдора. - Нет, нет, вовсе нет! Я просто- я не ожидал увидеть тебя здесь. Я... я не знал о тебе и Гарри, Джинни. Я не хотел ничего предполагать, я просто... нет, у меня нет проблем с этим.
Затем его лицо расплылось в широкой улыбке, и он чуть ли не заерзал на месте от возбуждения.
- Я так рад за вас двоих - он серьезно пообещал, что не скажет ни слова, очевидно, понимая их ситуацию и почему они решили это скрыть.
От этих слов сердце Джинни чуть не разорвалось. После того, как она смирилась со своей ориентацией после разрыва с Гарри и восстановила уверенность в себе в течение лета, Джинни была уверена в себе. Она скрывала свои отношения не потому, что стыдилась или смущалась. Она держала это в секрете просто потому, что в мире и так происходило достаточно дерьма, и им не нужно было устраивать еще одну драму. Сьюзан не только поддержала ее мнение, но и поддержала его. В то время как родители Сьюзен знали, что она лесбиянка, и открыто поддерживали ее, Джинни еще предстояло рассказать об этом своей семье, и меньше всего ей хотелось, чтобы ее мама узнала об этом через третье лицо.
В сочетании с тем фактом, что Кэрроу были садистами и жестокими, часто использовали свои эмоции и дружбу против них самих, это был очевидный подход. После того, что случилось с Мэйси, ее соседкой по общежитию, у Джинни и Сьюзен не было абсолютно никакого желания афишировать свои отношения перед школой, и они были рады, что Невилл беспрекословно согласился сохранить это в тайне. Мэйси была первой, кого заставили напасть на своего парня в качестве наказания, но она была не последней. Кэрроу заставляли студентов накладывать друг на друга проклятие Круциатус, особенно на первокурсников и людей, которые были им небезразличны, а если они отказывались, Кэрроу просто использовали проклятие Империус, чтобы это произошло.
С тех пор все в Хогвартсе, даже те, кто не участвовал в восстании, старались держать свои отношения и дружбу в секрете, насколько это было возможно. Братьям и сестрам было труднее, Колин и Деннис были яркими примерами, потому что это было не то, что можно скрыть, но они делали все, что могли.
Они оба знали, что Луна, несомненно, знала об их отношениях, и подозревали, что Колин, Ханна и близнецы Патил тоже догадались об этом. Но никто из них не был настолько глуп, чтобы попросить подтверждения, а Джинни и Сьюзен не были настолько глупы, чтобы сказать им об этом. Правдоподобное отрицание было главным во время войны, особенно когда речь шла о сыворотке правды. Но, основываясь на их непоколебимой преданности Джинни и отцу, они были уверены, что их неподтвержденные отношения были приняты их сверстниками и что никто не ставил под сомнение преданность Джинни Гарри.
Повторный стук в дверь купе возвестил о том, что там Луна и Ханна. Джинни и Сьюзен снова зашевелились, расцепляя руки и оставляя между собой расстояние в десяток сантиметров, прежде чем открыть дверь и впустить своих друзей внутрь. Как бы Джинни ни хотелось спокойно и без помех посидеть со Сьюзен и насладиться поездкой на поезде, она была благодарна за то, что ее прервали, и за последовавший разговор. Она ужасно нервничала. Хотя она и имела в виду то, что сказала Сьюзен, - что ей все равно, что думает ее семья об их отношениях, - от этого ей было не легче объявить об этом, и групповая беседа помогла ей успокоиться.
Джинни с удовольствием включилась в дискуссию, обсуждая дальнейшие действия отца и улыбаясь группе, которая старалась сохранять позитивный настрой и наслаждаться своей небольшой свободой вне школы. Она улыбнулась Ханне, которая широко улыбнулась ей в ответ, раздавая шоколадных лягушек на закуску.
***
К тому времени, когда поезд прибыл на вокзал Кингс-Кросс, было 11:30 ночи, и купе было переполнено телами. Ханна заснула на груде верхней одежды в углу их купе. Невилл оживленно беседовал с Лавандой, которая в какой-то момент присоединилась к ним, а Сьюзен обсуждала с Луной идеи о контрабандном ввозе мази. Колин и Деннис тоже протиснулись к Симусу, уселись рядом с Джинни и заговорили о том, что хотят снова увидеться со своими семьями. Парвати, которая заскочила пожелать всем счастливого Рождества примерно за час до прибытия поезда, теперь сидела на полу у ног Ханны, прислонившись спиной к внешней стене, и ела своих шоколадных лягушек, тихо разговаривая со своей сестрой, которая стояла, как сардина, у стены рядом с закрытой дверью купе. Джинни была плотно зажата между Колином и Сьюзен и принимала участие в нескольких разговорах.
Одиннадцать человек - это было слишком много, чтобы поместиться в одном купе, и это сводило на нет все шансы на то, что поездка будет комфортной. Джинни приходилось время от времени накладывать охлаждающие чары, чтобы им не пришлось раздеваться или чтобы они не потеряли сознание от жары, но у нее не было другого выхода. Эти люди стали ее семьей. Они были командой. Они зависели друг от друга. Они поддерживали друг друга и отбросили всякую внутреннюю вражду, чтобы внести свой вклад в войну. Находясь с ними, рядом со Сьюзен, она чувствовала себя в безопасности и уверенно.
- Счастливого Рождества! - Джинни помахала рукой, снимая свой маленький чемодан с верхней полки другой рукой. Они со Сьюзен подождали, пока остальные члены экипажа покинут отсек, прежде чем попытаться собрать свои вещи и отбыть.
- Пока! - Ханна улыбнулась, когда повернулась, чтобы уйти последней, и по всему коридору было слышно, как они прощаются.
- Будьте осторожны! - Колин помахал рукой, нежно придерживая брата за плечо и выводя его из поезда.
- Скоро увидимся, ребята! - Крикнули близнецы Патил позади них.
- Поднимите меня на камин, если сможете! - Крикнула им вслед Лаванда.
- Симус, ничего не взрывай! - Деннис крикнул в коридор, когда Колин повел его за собой.
- Эй, пошел ты! - Закричал Симус, не в силах сделать ничего другого, так как он застрял позади толпы.
- Береги себя, Невилл, - сказала Сьюзен, нежно сжимая его руку.
- Ты тоже. Помните, если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать. - Невилл улыбнулся двум девушкам, прежде чем отправиться на платформу.
- Не забудьте снять с себя омелу, - беззаботно сказала Луна, выходя из поезда следующей.
Джинни вздохнула, улыбнулась Сьюзен, закрыла глаза и глубоко вдохнула холодный зимний воздух, наполнивший платформу. Было приятно снова дышать свободно. Когда ее плечи, наконец, расслабились, она открыла глаза и начала спускаться по платформе, вглядываясь в лица в поисках кого-нибудь из своей семьи, не зная, кто будет их встречать.
- Джинни! - Она услышала, как отец окликнул ее из толпы, прежде чем заметила его. Заметив его поднятую руку, она улыбнулась Сьюзен в ответ, и они быстро направились к нему.
- Привет, папа! - Джинни улыбнулась, когда он крепко обнял ее, а затем повернулся, чтобы по традиции обнять Сьюзен как медвежонок Уизли.
- Ты, должно быть, Сьюзен! - Сказал Артур с ухмылкой, отпуская ее, а затем взял обе сумки девочек. - Так приятно познакомиться с вами - мы с Молли рады, что вы присоединились к нам на это Рождество.
По крайней мере, подумала Джинни, улыбнувшись румянцу на щеках Сьюзен от теплого приема, который она получила. Папа меня поддержит.
Ее отец, всегда веселый и радушный человек, никогда не подводил ее. Он всегда поддерживал ее, всегда верил в нее и всегда без колебаний принимал всех в своем доме. Несмотря на то, что ее мать была невероятно приветливой, сердечной и типичной матерью-наседкой, иногда она становилась раздражительной и вспыльчивой. Из-за их схожего вспыльчивого характера Джинни часто конфликтовала со своей матерью. С другой стороны, она всегда ладила со своим отцом. Он был спокойной и нежной силой, которая сплачивала семью.
Они покинули переполненную платформу, миновали знакомую баррикаду и, миновав парковку, направились в безопасную зону для привидений вместе с несколькими другими людьми. В то время как некоторые волшебники осмеливались аппарировать прямо на платформу - обычно это были высокомерные, напыщенные, чистокровные семьи, такие как Малфои, которые совершенно не заботились о том, причиняют ли их действия вред другим, - большинство этого не делали. Это было слишком опасно и кошмарно, чтобы добиться успеха. Бесчисленное количество раз за прошедшие годы волшебники получали травмы, пытаясь это сделать. Они случайно аппарировали прямо на других или оставляли часть чемоданов. Они разбивались вдребезги, пытаясь трансгрессировать с переполненной платформы, а затем им требовались целители, чтобы устранить повреждения. Таким образом, было создано безопасное место для аппарации, расположенное рядом со станцией, и поэтому волшебники попадали туда множеством других способов.
- Отлично, ребята, - с энтузиазмом сказал Артур, когда они добрались до безопасного места и вошли внутрь. - Я думаю, аппарировать лучше всего сегодня, учитывая позднее время - хотя каждому из вас придется крепко держать свои чемоданы.
Джинни снова взяла свой чемодан в руки и попыталась унять беспокойство, которое охватило ее, когда она посмотрела на своего отца. Несмотря на его энтузиазм, она видела, что он выглядит усталым, и знала, что он изо всех сил старается оставаться таким же жизнерадостным, как прежде. Сьюзен ободряюще улыбнулась ей, прежде чем они взялись за его протянутые руки и приготовились к путешествию.
- Хорошо, - сказал Артур, выпрямляясь и улыбаясь им обоим. - На счет "три". Раз, два, три...
С громким хлопком они трансгрессировали в холодную зимнюю ночь. Джинни поморщилась от ужасного ощущения, что ее проталкивают через очень узкую трубу, а затем споткнулась, когда они оказались за пределами защитных сооружений Норы. Сьюзен быстро схватила ее за руку, чтобы она не упала, и согнулась в талии, со смехом схватившись за живот.
- Я всегда забываю, насколько это ужасно, - сказала она, глядя на Артура. - Спасибо тебе за то, что ты сделал аппарирование. Я всегда не решаюсь сделать это сама после того, что случилось в первый раз.
- Конечно, мой дорогая! Хей, - весело сказал Артур, снова забирая у девочек оба чемодана, и они направились к дому, с каждым шагом проходя через защиту и чары. - Что случилось, когда ты аппарировала в первый раз?
- О, ты знаешь, просто забыла ногу.
- Ты не можешь так говорить! - взволнованно воскликнул Артур, взглянув на Сьюзен. - Ну, это целая история, не так ли? - спросил он. - Это была целая нога?
Джинни широко улыбнулась, увидев, как непринужденно Сьюзен разговаривает с ее отцом. Ей показалось, что они старые приятели, наверстывающие упущенное, и она едва сдержала смех, когда Сьюзен рассказала историю о своем первом уроке аппарирования. Он был отличным слушателем, задавая все вопросы, которые его любознательный мозг хотел знать, - те самые, за которые ее мать наверняка отшлепала бы его, сказав что-то вроде: "Невежливо спрашивать, сколько у кого осталось ног!"
Когда они добрались до дома, свет в большинстве окон был выключен. Джинни не была уверена, сколько ее братьев и сестер присоединятся к ним на праздники, но если они уже были там, то спали. Она знала, что Рон ушел с Гарри и Гермионой, а Перси определенно не придет, но Фред, Джордж, Билл и Чарли обязательно должны были зайти в какой-то момент. Джинни улыбнулась, когда ее мать поприветствовала Сьюзен так же, как это делал отец, и попыталась скрыть румянец, заливший ее лицо.
- Вы, должно быть, Сьюзен! - улыбнулась миссис Уизли, заключая Сьюзен в крепкие объятия, прежде чем проводить девочек в дом. - Мы так рады видеть вас на празднике! Я не была уверена, что вы, девочки, проголодаетесь, учитывая, что поезд опаздывает, - я приготовила для вас горячий шоколад и разогрела остатки ужина. Вот, вы двое, садитесь, а Артур отнесет ваши сумки в вашу комнату. Я подумала, что ты могла бы переночевать на свободной койке, которую летом занимала Гермиона, Сьюзен. Я поменяла простыни и все прибрала, так что все готово.
- Спасибо, миссис Уизли. Это очень любезно с вашей стороны, - ответила Сьюзен, усаживаясь за стол рядом с Джинни.
- О, это совсем не сложно, дорогая, - улыбнулась миссис Уизли, когда ее муж отнес сумки в комнату Джинни и девочки приступили к еде.
- А Фред и Джордж приедут на Рождество? - Спросила Джинни, принимаясь за ужин. Шоколадные лягушки, которыми угощала Ханна, давным-давно закончились.
- Да, они будут здесь в канун Рождества. Я думаю, они планируют остаться до дня подарков. - Миссис Уизли села в конце стола, когда Артур вернулся. - Чарли сказал, что постарается заскочить на Рождество, и Билл с Флер тоже приедут погостить в канун Рождества.
Джинни заметила, как напряглась челюсть матери, когда та упомянула Билла и Флер, но предпочла не комментировать это. Было уже за полночь, она была измучена и не хотела открывать эту банку с червями. Она уже знала, что либо ее мама снова расстроилась из-за Флер, либо, возможно, она все еще не могла смириться с тем, что ее старший брат Перси - придурок и не вернется домой. В любом случае, все, чего она хотела, - это добраться до своей комнаты со Сьюзен и лечь спать.
Как только они поели, миссис Уизли отправила их спать, Джинни и Сьюзен с радостью согласились и направились по короткому коридору в комнату Джинни. Джинни слышала, как ее мама и папа тихо перешептывались на кухне, прибираясь.
- Итак, - сказала Сьюзен, как только дверь закрылась, а Джинни по привычке наложила заглушающие чары. - Это твоя комната?
Яростный румянец залил лицо Джинни, когда она поняла, что стоит в спальне своего детства со своей девушкой - она так крайне устала, что эта мысль даже не пришла ей в голову.
- Э-э-э, - Джинни заколебалась, быстро обводя взглядом комнату, чтобы убедиться, что здесь нет ничего постыдного в том, чтобы солгать. Если бы что-то и было, она бы обвинила в этом Гермиону, но, к счастью, ее мама прибралась, и, кроме нескольких плакатов с Холихедскими гарпиями, там почти ничего не валялось. - Да, это немного, но...
- Мне это нравится, - улыбнулась Сьюзен, подходя к Джинни и обнимая ее за талию.
Джинни покраснела еще сильнее, чувствуя, как горят ее щеки, а лицо стало такого же темно-красного цвета, как и волосы. Прошла целая вечность с тех пор, как они со Сьюзен были наедине, и пульс Джинни учащенно бился от их близости. Независимо от того, сколько времени прошло, ее желудок все еще трепетал при каждом их прикосновении. Улыбнувшись, Джинни наклонилась и нежно поцеловала Сьюзен.
- Спасибо, что пошла со мной, - выдохнула она ей в губы.
- Спасибо, что пригласила меня, - прошептала Сьюзен, уткнувшись носом в нос Джинни, прежде чем звук голоса миссис Уизли заставил их разойтись.
- Я знаю, девочки, вы устали, но не забудьте почистить зубы.
Джинни застонала и хлопнула себя ладонью по лицу, а Сьюзен расхохоталась. Схватив с кровати волшебную палочку, она сняла заглушающие чары, чтобы ответить одновременно со Сьюзен.
- Да, мам!
- Да, миссис Уизли!
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, Джинни открыла чемодан и достала пижаму и туалетные принадлежности.
- Пойдем, я покажу тебе, где ванная.
Пока Джинни чистила зубы, ей пришло в голову, что у ее мамы был бы просто замечательный день, если бы она знала, что Сьюзен осталась в ее комнате в качестве ее подруги. Подобно тому, как Флер жила в отдельной комнате, когда гостила в "Норе" на прошлое Рождество, партнерам разрешалось оставаться в доме, но ее мама не разрешала неженатым парам обжиматься под ее крышей. Сьюзен оставалась в своей комнате только потому, что была подругой, и потому что на Рождество в доме было полно народу. Единственной свободной комнатой была комната Перси, так как Чарли, скорее всего, жил в комнате Рона.
"Если бы они только знали", - фыркнула она при этой мысли. Но если Сьюзен останется в другой комнате, это только вызовет подозрения, а Джинни пока не была готова рассказать родителям.
Она хотела рассказать об этом своей семье один-единственный раз. Поэтому она ждала, пока они все соберутся, чтобы покончить с этим одним махом.
Кроме того, подумала она, быстро переодеваясь в пижаму, пока Сьюзен ходила в туалет. Я бы не возражала провести немного времени со своей девушкой, пока все это дерьмо не выплыло наружу.
Семестр в этом году закончился только 18 декабря, экзамены продлились до выходных, а поезд домой должен был отправиться в понедельник, 22-го. В пятницу, 2 января, они отправятся обратно в Хогвартс, чтобы начать семестр в следующий понедельник. Судя по тому, что сказала ее мама, Рождество будет единственным днем, когда все будут там, а значит, у нее оставался только завтрашний день и сочельник со Сьюзен, прежде чем она расскажет об их отношениях своей семье.
Так что Джинни собиралась насладиться этими двумя днями в полной мере, прекрасно понимая, что оставшиеся после Рождества восемь дней их каникул Сьюзен будет жить в другой комнате, а ее мама будет внимательно наблюдать за ними. И это при условии, что все пройдет хорошо и ее семья примет их. В худшем случае, они покинут дом и аппарируют к родителям Сьюзен, что было рискованным шагом, учитывая, что пожиратели смерти следят за ее семьей. Сьюзен и ее родители договорились с Невиллом и его бабушкой, что, если дела пойдут плохо, они смогут покинуть свой дом и аппарировать в безопасное место в поместье Лонгботтомов, но все надеялись, что до этого не дойдет.
- Привет, - сказала Сьюзен, возвращаясь в спальню в пижаме. Ее рыжевато-русые волосы были собраны в высокий хвост, и она сократила расстояние между ними, когда Джинни наложила заглушающие чары и заперла дверь.
- Привет, - улыбнулась Джинни, притягивая Сьюзен к себе и расслабляясь в ее объятиях.
- Ты все еще в порядке?
- Да, - вздохнула Джинни, вдыхая чудесный аромат средства для умывания Сьюзен. - Усталость, стресс, беспокойство, нервозность - ну, ты знаешь, это норма.
Сьюзен рассмеялась и поцеловала ее в лоб.
- Ты сильно устала? - Спросила Джинни, глядя в медовые глаза своей подруги и приглушая свет своей волшебной палочкой.
- Устала, - ответила Сьюзен, прежде чем одарить ее озорной улыбкой. - Но не настолько
Джинни прикусила губу, когда ее сердце снова затрепетало. Она слышала, как ее родители ложились спать, пока она была в ванной, а поскольку дверь ее спальни была заперта, никто не мог войти без предупреждения. В доме было тихо, весь мир спал, и они наконец-то смогли побыть наедине.
Джинни притянула Сьюзен к себе на кровать, завладевая ее губами, когда та двигалась, и наслаждаясь сладким и мятным вкусом ее губ. Прошла целая вечность с тех пор, как они занимались чем-то физическим, если не считать коротких поцелуев там и сям. В последний раз они были близки на Хэллоуин, и все произошло быстро, потому что времени было в обрез. Джинни тихо застонала, когда Сьюзен прикусила ее нижнюю губу и скользнула рукой под край ее огромной пижамы. Притянув Сьюзен к себе, Джинни открыла рот и скользнула языком по ее губам.
На вкус она была как блаженство, как чистое райское блаженство, и Джинни почувствовала, как внутри у нее все сжалось.
Когда они впервые начали встречаться в начале учебного семестра, Джинни была удивлена, узнав, что, несмотря на сдержанный и вежливый внешний вид Сьюзен, на самом деле она была очень чувственной и решительно выступала за физический контакт как способ выражения своих чувств. Это хорошо сработало с Джинни, которая всегда была очень откровенной, нетерпеливой и, возможно, немного дерзкой в своих обычных вульгарных высказываниях. Тем более, что Джинни также была из тех, кто жаждал физической близости из-за своей обостренной сексуальной натуры. Прошло совсем немного времени, прежде чем они поняли, что похожи как две капли воды, и начали отказываться от обычных поцелуев, если представлялась такая возможность. Это был огромный скачок по сравнению с письмами, которые они переписывали друг с другом в течение всего лета, или причинно-следственными связями, которые были у них в предыдущем учебном году, прежде чем он закончился, но им и в голову не приходило, что они, возможно, движутся слишком быстро.
Это было так давно", - подумала Джинни, когда Сьюзен застонала и просунула ногу между ее ног, прижимаясь к ее центру и проводя рукой, чтобы нежно помассировать грудь.
Их губы двигались с привычной легкостью. Их движения ускорились, и вскоре они уже тяжело дышали. Рука Джинни крепко сжимала бедро Сьюзен, опускаясь все ниже и опуская свое собственное бедро к сердцевине Сьюзен.
- Блядь, Сьюзен, - простонала Джинни, когда Сьюзен задрала ее футболку, обнажив грудь, и принялась сосать сосок, обводя его языком, отчего спина Джинни выгнулась дугой. - Мерлин, с тобой так хорошо.
- Мммм, - пробормотала Сьюзен ей в грудь, прежде чем прильнуть губами к шее Джинни. - Я люблю, когда ты возбуждена.
- Ты крайне заводишь меня, ведьма, - простонала Джинни, когда Сьюзен просунула руку ей между ног и потерла это место.
Не в силах больше выносить нарастающее давление, Джинни оттолкнула Сьюзен, заставив ее сесть, а затем лечь, положив голову в изножье кровати.
- Нам нужно снять проклятые штаны, - Джинни с трудом выдавила из себя связную фразу, схватив Сьюзен за пояс пижамных штанов и начав стягивать их вниз.
Сьюзен широко улыбнулась и приподняла бедра, желая помочь и устранить барьер между ними. Ей нравилось, когда Джинни сдерживалась и нуждалась в разрядке, и ей нравилось быть той, кто давал ей это. Джинни быстро стянула с себя трусики, прежде чем опустить голову между ног Сьюзен, одной рукой надавив ей на живот.
- О, блядь, как же это приятно, - простонала Сьюзен, склонив голову вправо, когда Джинни отодвинула трусики и провела языком по ее уже влажным складочкам. Сьюзен просунула руку между ними и запустила пальцы в волосы Джинни, приподнимая ее бедра, в то время как Джинни продолжала водить кругами по маленькому бутону, который пульсировал у нее между ног, и от каждого прикосновения по ее спине пробегали мурашки.
- Джинни, - голос Сьюзен был низким и страстным. - Я хочу тебя.
Почувствовав толчок в голову, Джинни позволила Сьюзен отвести себя назад, пока ее голова снова не легла на подушку. Она сняла трусики, пока Сьюзен снимала свои, затем раздвинула ноги, когда Сьюзен подалась вперед. Раньше они занимались этим всего один раз, и это было так приятно, что Джинни кончила почти мгновенно. Что ее несколько удивило, потому что, очевидно, не все так делали. Она подозревала, что сегодняшний вечер будет похожим - они оба устали, были подавлены и отчаянно хотели разрядки. Сьюзен забралась на нее сверху, выровняв их точки соприкосновения, прежде чем опуститься, прижимая их тела друг к другу и держа ногу Джинни перед собой.
- О, блядь, Сьюзен, - простонала Джинни, сжимая в кулаке свои волосы, и по ее телу пробежала дрожь. Почему-то это было даже лучше, чем в первый раз, когда они попробовали это, спрятавшись за волшебными занавесками кровати Сьюзен с балдахином.
Затуманенным взором Джинни разглядела слабый румянец на прекрасном лице своей подруги, когда та склонилась над ней. Убрав руки с ее волос, она крепко сжала бедра Сьюзен, притягивая их еще ближе, когда Сьюзен прижалась к влажному центру Джинни.
- Да, мне это очень нравится, - простонала Джинни, когда Сьюзен начала задыхаться от этого движения.
Она также была удивлена, узнав, что Сьюзен, казалось, нравилось говорить непристойности, когда они впервые перешли к физической близости, но она абсолютно не жаловалась на это. Ее тело снова задрожало; она была так близко. Вид Сьюзен, одетой только в старую мешковатую футболку, и слабый свет, отражающийся от ее волос, когда она прижималась к ней в спальне ее детства, чуть не довел ее до крайности.
- Мерлин, - выдохнула Джинни. - Ты заставишь меня кончить.
- Блядь, Джинни, - простонала Сьюзан, когда Джинни снова вошла в нее. - Я хочу, чтобы ты кончила, я хочу, чтобы ты кончила для меня.
- Сьюзен... Бляяя, Сьюзен, просто так... просто так... - Глаза Джинни зажмурились, когда напряжение, которое нарастало внутри нее, лопнуло, и волна накатила на нее, каждая мышца ее тела напряглась в ожидании оргазма.
Она слышала, как Сьюзен развалилась на части сразу после нее, ее бедра задвигались быстрее, когда Джинни крепко сжала ее и просунула руку между ними, чтобы помочь. Они обе были полностью поглощены пиком оргазма. Джинни крепко держала Сьюзен, прижимаясь к ней, оседлывая волну и наблюдая, как эйфория охватила девушку, стоявшую над ней, прежде чем она упала в объятия Джинни.
- Блядь, Джинни, - выдохнула Сьюзен, уткнувшись ей в шею, ее конечности дрожали от напряжения, когда по телу пробежали последние остатки оргазма.
- Без шуток, - выдохнула Джинни, ее сердце все еще колотилось, когда навалилась тяжелая усталость.
Она и не подозревала, насколько сильно сдерживалась, поэтому крепко прижала Сьюзен к себе и поцеловала в щеку, прежде чем они разомкнули объятия и, тяжело дыша, уставились в потолок. Прошло несколько минут, прежде чем они неохотно отправились в ванную, чтобы умыться. Им обоим ничего так не хотелось, как свернуться калачиком прямо здесь и сейчас и заснуть, но после таких занятий они оба понимали, что сходить в ванную необходимо.
Когда Джинни вернулась в свою комнату, она увидела, что Сьюзен раздвинула свою кровать пошире и лежит на ней в полудреме, снова завязав конский хвост на макушке. Она не смогла сдержать сонной улыбки, которая появилась на ее лице, когда она забралась в постель позади Сьюзен и обняла ее. Сьюзен прижалась к ней, наслаждаясь теплом прохладной спальни.
- Спокойной ночи, Джинни, - тихо прошептала Сьюзен в подушку, которую взяла со своей свободной кровати. Ее дыхание было глубоким, и Джинни знала, что она почти заснула.
- Спокойной ночи, Сьюзен, - зевнула Джинни, прежде чем поцеловать ее в затылок и снять навалившуюся на нее тяжесть.