Тоннор был трактирщиком уже много лет, но до сих пор ему не приходилось видеть таких странных постояльцев. Когда ближе к вечеру в его трактир вошли два незнакомца в дорожных плащах. Тоннор даже не обратил на них внимания. В конце концов, когда твой дом стоит у торгового тракта, хоть и не слишком оживленного, то быстро отвыкаешь удивляться чему бы то ни было. Поэтому трактирщик даже не глянул на очередных голодных путешественников, продолжая задумчиво полировать и так уже чистую стойку, неодобрительно косясь на открытую дверь кухни. Стряпуха опять болтала с подавальщицей и совершено, не следила за тем, что булькает у нее в котле. Такое отношение к еде возмущало Тоннора до глубины души, но делать нерадивой кухарке замечания, он давно зарекся. Вредная баба приходилась его жене матерью и вполне могла испортить ему семейную жизнь на неопределенный срок, обидевшись на несправедливый по ее мнению упрек.
Не особенно он удивился, и когда с ним расплатились древними золотыми монетами, в королевстве Сиали это было в порядке вещей. Никто не смотрел, когда изготовлены деньги, если монеты были полновесными. Ибо в сокровищницах они могли храниться веками, а поскольку, приходя к власти, новый король никогда не изымал из обращения деньги отчеканенные королем предыдущим, то торговцы с одинаковым удовольствием брали любые монеты лишь бы содержание в них золота или серебра соответствовало требованиям. Вот только...Тоннор несколько растеряно оглянулся на непонятную пару. Даже сев за стол они не сняли капюшонов дорожных плащей. И оба путника были вооружены мечами. Уж не разбойники ли? Мелькнуло в голове у почтенного трактирщика. Но он ту же отбросил эту мысль.
А странности продолжались. Разговаривал с ним и с разносчицей только один из путешественников - молодой парень с усталым бледным лицом, черты которого выдавали принадлежность к древнему роду, скорее всего, конечно бастарда, а его спутник ни разу даже не поднял головы, не говоря уже о том, чтобы обратить внимание на происходящее в зале. И оба они полностью игнорировали остальных посетителей, которых в этот промозглый дождливый день было в трактире не мало. Вот только движения молчаливого незнакомца заставили почтенного Тоннора покрыться испариной от внезапно подступившего к горлу ужаса. Иногда парень, словно забывшись, начинал двигаться с плавной стремительностью хищного зверя, будто перетекая из одной позы в другую. А еще он почти не ел и отказался от вина... Последнее повергло трактирщика в глубокий шок, поскольку за всю его долгую жизнь посетители никогда не отказывались выпить, бывало на еду потом у них денег не хватало, но вот на добрый бокал крепкого вина, всегда...
Тоннор уже решил по возможности избавиться от неприятных и пугающих незнакомцев, когда такая же мысль видимо, пришла в пьяную голову одного из погонщиков небольшого каравана, которые тоже пережидали в придорожном трактире неожиданную непогоду. На оскорбления и подначки путники не реагировали. Нет не так, поправил себя трактирщик, с интересом наблюдая за развернувшимся представлением. О возможных убытках он не беспокоился, в любой драке всегда есть проигравший, с которого можно потребовать возмещение ущерба, а в этот раз обе стороны казались ему волне платежеспособными. За погонщика в случае чего заплатит капитан каравана, не желая терять доброе расположение хозяина трактира, в котором он постоянно останавливается по пути в Илоссу. А странные путешественники расплатились золотом, да и мечи в случае чего можно будет пристроить знакомому скупщику, если у них не хватит монет на оплату причиненных дракой убытков. На оскорбления не реагировал молчаливый, а когда его приятель в ответ на очень уж обидную реплику вскочил с явным намерением дать обидчику в зубы, не говоря ни слова, схватил его за руку и заставил сесть на место. Парень к удивлению Тоннора подчинился.
Однако это только отсрочило драку, убедившись, что на его слова не обращают внимания, погонщик перешел к активным действиям. Громогласно объявив, что в этом уважаемом заведении, где он, погонщик, имеет честь отдыхать не место всяким недобитым бандитам, которые корчат из себя невесть что и мешают добрым людям одним своим присутствием, изрядно подвыпивший мужик схватил со стола тесак, недавно использовавшийся для разделки жаркого и решительно направился к столу странных путешественников. Почему-то в качестве мишени для своего оружия он выбрал молчаливого и даже успел замахнуться...
Трактирщик сердито поморщился, поножовщин он не любил, после них приходилось долго отмывать кровь, а иногда хоронить трупы невезучих бедолаг, к которым, видимо, относился и этот странный молчаливый парень. Погонщик никогда не учился драться с оружием, поэтому ударил ножом как дубиной с верху вниз... Попытался ударить... Тоннор невольно протер глаза не в силах поверить в увиденное и мгновенно отбросил мысль о том, что непонятные путешественники могут быть разбойниками. Разбойники, которых не мало было на этом тракте, так драться не умели, иначе бы давно перебили не только охранников караванов, промышлявших наемничеством, но и стражников, которые за ними гоняются с переменным успехом не один век. Парень даже головы не повернул в сторону нападающего, а только в следующий миг его ладонь перехватила руку с ножом, и пальцы на мгновение сжались. Дикий крик мужика прозвучал, когда странный путешественник уже отпустил его и вернулся к своему обеду и трактирщик с запоздалым изумлением понял, что незнакомец одним движением сломал здоровенному погонщику руку, в которой тот держал нож.
Вот так просто без усилий, словно перед ним трехлетний ребенок, а не взрослый, привыкший к тяжелой работе мужик. И самое страшное было даже не в этом, больше всего напугало и озадачило Тоннора полное равнодушие молчаливого парня, как к самому нападению, так и к тому, что его противник сейчас сидел на полу, подвывая от боли. Он даже головы не повернул, словно все происходящее его не касалось. Странный человек, жуткий. И ведь его спутник ничуть не удивился произошедшему, поморщился от отвращения, брезгливо поджал губы и только. Будто не в первый раз такое видит. Трактирщика передернуло, не хотел бы он долго находится в компании этих двоих...
И тут капитан каравана его удивил. Тоннор не раз видел этого человека и считал его очень расчетливым и осторожным и вот, поди же ты! Встал из-за стола, с грохотом, всем своим видом показывая, что разгневан до крайности, и во весь голос возмутился:
- Вы покалечили моего человека! Я требую возмещения убытков! Из-за вас караван лишился лучшего погонщика!!! - трактирщик аж поперхнулся от такой наглой лжи, а в зале воцарилась уважительная тишина. Большинство посетителей сами, так или иначе, имели отношение к торговле и прекрасно понимали, что сейчас один из них готовится беззастенчиво обмануть неопытных в этом хитром деле парней и что-нибудь себе выгадать. И всем до крайности было интересно: получится у него или нет?
Молчаливый и на этот раз даже глаз не поднял от тарелки, а вот второй парень явно разозлился. Тоннор с беспокойство наблюдал за тем, как он вскочил из-за стола, в ярости не заметив, что его капюшон упал на плечи, полностью открывая лицо с горевшими едва сдерживаемым бешенством зелеными глазищами и побелевшими от гнева губами.
- Да как ты смеешь предъявлять нам какие-то требования, после того как твой человек едва не убил моего друга?!!! - юноша видимо сдерживался из последних сил. - Скажи спасибо, что твой погонщик остался жив и убирайся отсюда!!
В зале воцарилась потрясенная тишина, даже пострадавший перестал поскуливать, молча таращась с грязного пола на белого от ярости аристократа, и гадая не придет ли тому в голову закончить то, что начал его друг. Трактирщик молча наблюдал за происходящим, подсчитывая про себя возможные убытки, если парень перейдет от слов к делу. С благородного ведь не спросишь, даже если он весь трактир разнесет и остатки подожжет. А в том, что странный путник из кьеров уже никто не сомневался. Уж больно характерно среагировал на требование компенсации, да и личико не скрытое тенью от капюшона выдавало парня головой, только у детей старых родов встречались такие узкие слегка изогнутые, словно в вечной ехидной насмешке губы в сочетании с тонко очерченным длинным носом с благородной горбинкой. А большие слегка раскосые, светлые глаза в сочетании с черными волосами просто кричали о древности крови.
Самый верный признак кьеров из старых семейств: у них всех были голубые, зеленые или серые глаза и черные как самая темная полночь волосы. По ним всегда и отличали благородных с длинной родословной, от тех, кому титул был недавно жалован королем за заслуги. Правда, трактирщик где-то слышал, что в древности существовало несколько знатных родов с черными как у птиц глазами, но считал это досужей выдумкой. Он никогда в жизни не встречал благородного с черными глазами, даже когда в молодости выбрался один раз в столицу и не знал никого, кто бы встречал. Да и темные глаза часто бывают у простолюдинов, а кьеры всегда от простых людей отличались, даже внуки тех, кому титул был жалован, выглядели уже по-другому. Вот и этот парень не имел ничего общего ни с одним из присутствующих в зале. Не даром видать говорили, что когда-то благородными кьерами стали люди, пришедшие из-за моря... и их кровь сильнее, потому богини и даровали им власть.
- Сомневаюсь, что Донел смог бы даже дотронуться до вашего друга. - Капитан мгновенно изменил тактику и теперь демонстрировал легкую обиду на несправедливые обвинения и тревогу. - А караван теперь будет вынужден идти медленнее, и мы гораздо дольше пробудем возле Северного леса, а это постоянная угроза нападения разбойников. Неизвестно удастся ли нам добраться до Илоссы.
Тоннор понимающе усмехнулся, теперь ушлый торгаш давил на жалость и, кажется, пытался вместо материальной компенсации заполучить дополнительную охрану, причем бесплатно. Следующие слова капитана подтвердили, что он не ошибся.
- У нас не так много охранников, чтобы долгое путешествие по этому тракту было безопасным. И в случае нападения бандитов было бы только справедливо, если бы вы оказали нам помощь, коль уж из-за вас мы вынуждены будем рисковать...
- Ты предлагаешь нам присоединиться к твоему каравану? - юноша насмешливо поднял брови. - И защищать твое добро от разбойников? За то, что покалечили одного дурака.
Трактирщик понял, что сейчас последует отказ в весьма грубой форме, но в следующий момент молчаливый спутник поднял тонкую почти девичью руку, и не подумаешь что в этих хрупких пальчиках такая сила, и прикоснулся к локтю кьера. Тот сразу же забыл о караванщике и наклонился к своему другу. Никто не расслышал, о чем они говорили, но когда парень снова повернулся к капитану, выглядел он гораздо спокойнее.
-У нас нет тьшеров1... - Торговец, почувствовав слабину, тут же заверил собеседника, что питание и конечно же телеги в их распоряжении и довольно улыбнулся когда юноша коротко кивнул, соглашаясь на его условия.
Тоннор только головой покачал, поражаясь безрассудству караванщика, когда парни расплатились за обед и поднялись в комнату, которую сняли на двоих. Взять в караван таких странных людей пусть даже один из них великолепный боец, согласившийся
1 Тьшер - верховое и тягловое животное, используемое в королевстве Сиали вместо лошадей. Отличается большой силой и достаточно спокойным нравом. Существует боевая порода, но ее давно не разводят за ненадобностью
защищать торговца совершенно бесплатно, серьезный риск. Мало ли кем они могут оказаться... Трактирщик тряхнул головой, напомнил себе, что дела постояльцев его не касаются, если не причиняют ущерб заведению и поспешил на зов очередного клиента. То, что вызывающие тревогу путешественники уберутся завтра с рассветом, и больше не появятся в его трактире, если богини будут к нему милостивы, подняло Тоннору настроение. И он даже на время забыл о своей досаде на стряпуху, которую он давно уже считал своим наказанием за грехи, но от которой не терял надежды избавиться при первом же удобном случае. Лучше всего, конечно увидев вредную бабу на погребальном костре, хотя...
Снеара закрыла за собой дверь небольшой комнатки с двумя узкими кроватями, которую трактирщик назвал лучшей в его заведении, и с облегчением откинула назад капюшон, подставляя лицо холодному сквозняку, пробивающемуся через единственное в помещении давно немытое окошко. Необходимость провести столько времени в окружении незнакомых враждебно настроенных людей вызывала головную боль. Девушка подошла к своей койке и присела на краешек, молча наблюдая за Литари, который никак не мог успокоиться после происшествия в трактире. Парня до глубины души возмутила попытка торговца их обмануть. Жрица решила не забивать себе голову подобными мелочами и, сняв сапоги, растянулась на колючем одеяле, лениво перебирая в памяти все, что она узнала об этом мире за последние несколько дней.
Все началось с урока географии в хижине, которая на некоторое время стала их убежищем. Там она узнала несколько парадоксальный с ее точки зрение способ определения границ. Девушка вспомнила свое недоумение, когда выяснила, что они, оказывается, покинули Северный лес при этом, по-прежнему находясь в лесу, а заодно и узнала причину, по которой лес, расположенный в центре королевства не имеет четких пределов.
Жители несомненно благословенного королевства Сиали отличались своеобразным отношением к своим природным богатствам и возможной опасности оных. Поэтому лес на расстоянии от одного до двух дней пути в глубь они считали обычным только потому, что на таком расстоянии от опушки он был относительно безопасен, а дальше начиналась Северная чаща, куда никто в своем уме не решался соваться. Ну если не считать разбойников, пытающихся укрыться в этих смертельно опасных местах от преследования стражи. А поскольку из года в год уровень опасности в лесу менялся, то и границы Северной чащи сдвигались в ту или другую сторону практически постоянно.
Неладно обстояли дела и с самим названием, Северным лес был только с точки зрения южных приморских городов, однако это не мешало людям, живущим и возле северных отрогов Рудных гор называть его "северным", несмотря на то, что для них он как раз находился на юге. Литари объяснил этот парадокс просто: сначала королевства стали появляться на юге на побережье Последнего моря, причем по отрывкам некоторых старых хроник можно сделать вывод, что предки нынешних жителей Сиали, по крайней мере, предки нынешних кьеров прибыли откуда-то из-за моря. В результате, когда стали исследовать земли, расположенные вдали от побережья и наткнулись на лес, то назвали его, не долго думая "северным", ибо для того, чтобы попасть к нему нужно было идти на север от уже заложенных городов... О будущем никто не задумался.
Снеара вздохнула и прикрыла глаза, завтра им предстоял трудный день, и теперь она запоздало сомневалась в принятом решении. Может быть, следовало идти в Илоссу одним? Не окажется ли путешествие с караваном более опасным? Но с другой стороны ни она, ни Литари не знали этих мест, магическая карта пятисотлетней давности - это все что у них было, а пара путников с оружием и практически без поклажи, постоянно прячущая лица под капюшонами дорожных плащей вызывала подозрение. Девушка грустно провела рукой по правой щеке, сейчас чистой, но в любой момент, если она в очередной раз не справится с силой богини, на ней могла появиться весьма характерная татуировка, привлекая к себе ненужное внимание. Да и женщины с оружием в королевстве, вот уже несколько веков не знавшем войны, вызывала слишком много вопросов. Жительницы, да и жители Сиали не стремились к профессиям связанным с риском, и если мужчины еще шли служить в стражу, становились охотниками или магами, то женщины предпочитали более мирные занятия.
Поэтому то, что они обнаружили в распотрошенных тюках разбойничьей добычи, брошенной шайкой в хижине, которая стала их прибежищем на пару ночей партию дорожных плащей разного размера иначе как везением или как здесь говорят, милостью богини не назовешь. Жрица попыталась отвлечься от тревожных размышлений и, наконец, уснуть, но сомнения никак не желали уходить. Сможет ли она скрыть свой пол на протяжении трех дней пути с караваном? Скорее всего, после сегодняшней демонстрации силы погонщики, да и охранники поостерегутся ее задевать, но в жизни всегда есть место случайностям. Дорожный плащ - это конечно вещь незаменимая. Сделанный из чем-то пропитанной плотной ткани он не пропускает воду без всякой магии, хорошо защищает от ветра и самое главное от любопытных взглядов. Благо доходит плащ практически до пят, широк настолько что, например Снеару в него можно без усилий завернуть дважды, с глубоким капюшоном, в тени которого не так-то просто рассмотреть лицо. В общем, идеальная одежда для того, кто хочет остаться неузнанным.
Вот только если его носить постоянно - это привлекает внимание. Да и предназначен плащ, прежде всего для дикой местности, где не всегда можно найти укрытие и подчас приходится спать под дождем, завернувшись в него с головой, в городе в нем не ходят. Вот еще проблема, как скрыть свою личность в Илоссе. Снеара тихо выругалась про себя, перевернулась на бок, наткнулась на рукоять своего собственного меча и вспомнила, что перед тем как лечь забыла снять оружие... Пришлось садиться, стараясь не глядеть на задумчиво копающегося в сумке принца, торопливо расстегивать пряжку ремня и снова устраиваться на кровати на этот раз под одеялом, уложив меч рядом с собой. На всякий случай.
Теперь, когда лежать стало гораздо удобнее, мысли приняли более приятное направление. При всех минусах путешествия с караваном, жрица прекрасно понимала, что это неплохая возможность понаблюдать за повседневным поведением местных жителей, не особо привлекая к себе внимания. В конце концов, странный боец, скрывающий свое лицо хоть и необычное явление, но вполне объяснимое и если никто не узнает, что она женщина, странность спишут на возможное уродство и все. К тому же караванщик прекрасно знает дорогу до Илоссы и можно не опасаться, что они заблудятся или попадут в поле зрения местной стражи. Охранники каравана не вызовут у них особых подозрений в отличие от путешествующих в одиночестве вооруженных путников, которых могут остановить для досмотра и попросить снять капюшоны...
Утро началось с пронзительных воплей под окном, грохота роняемых вещей и прочего шума, сопровождающего подготовку каравана к дороге. Снеара, уже скорее по привычке, чем по необходимости не спавшая всю ночь, поднялась с кровати и начала собираться. Литари, которого разбудила утренняя какофония, торопливо выбрался из-под одеяла и потянулся за плащом. Всю остальную одежду он на ночь не снимал, готовый в любой момент бежать или принять бой. К тому же в облачении жриц было на удивление удобно как сражаться, так и отдыхать. Предстояло поторопиться, принц спрятал подальше в сумку мешочек с монетами, выданный им на путешествие Тенирой из сокровищницы храма, предусмотрительно засунув несколько монет в один из карманчиков на поясе, и взялся за двуручник Снеары, который теперь носил он, чтобы вызвать меньше вопросов. Двумя мечами разной величины не вооружались даже в элитных частях королевской стражи. И человек с такими клинками привлек бы к себе нездоровое внимание. Только жрицы в свое время пользовались таким вооружением, поскольку их противники иногда были достаточно крупными, чтобы обычный полуторник оказался для них не опаснее кинжала для эстрана...
Девушка тщательно закуталась в плащ и молча последовала за своим спутником во двор, готовая к любой неожиданности. Она старалась не глазеть на животных, заменяющих в этом безумном мире лошадей. Не смотря на то, что ей уже доводилось их встречать по дороге к трактиру, жрица никак не могла привыкнуть к виду здоровенных, метра два в холке, созданий с телом тяжеловоза, увенчанным массивной головой с прямыми, как копья рогами длиной почти в ее руку. Тяжелые раздвоенные копыта эффектно дополняли облик этого живого кошмара. И на этих зверюгах здесь ездят?!! Оставалось только радоваться, что им предложили расположиться в телеге, а не в седле. Снеара заставила себя успокоиться и, опустив голову, чтобы капюшон надежнее скрывал ее лицо, отправилась вслед за Литари к капитану каравана, который стоял в центре двора и громко раздавал приказы своим людям, перемежая их забористыми ругательствами.
Караванщик обратил на них внимание только, когда принц остановился прямо перед ним и поинтересовался, в какой телеге они поедут. Несколько мгновений мужчина непонимающе смотрел на них, будто пытаясь вспомнить, кто перед ним и что им надо, а потом махнул в сторону груженой какими-то тюками повозки, в которую уже была запряжена пара тьшеров. Девушка вздохнула и, поправив свой плащ, молча зашагала в указанном направлении, оставив Литари общаться с капитаном каравана.
Погода словно в издевку после вчерашнего дождя с резким холодным ветром и затянутого тяжелыми тучами неба, радовала путешественников солнцем и теплом. Жрица была не в восторге от жары, благодаря которой ее стремление закутаться в дорожный плащ выглядело, мягко говоря, странно, но при желании и это можно было пережить. Как и ворчание погонщика, перекладывающего тюки на телеге так, чтобы осталось место для нее. Ему не потребовалось объяснений, достаточно было подойти к его повозке и положить руку на бортик, как он сам спросил, не с ним ли поедет новый охранник. Снеаре осталось только кивнуть, а потом молча наблюдать за перераспределением груза. Девушка грустно усмехнулась, видимо уже все люди в караване знали о том кто она и что с ней лучше не связываться. С одной стороны это пугало, но с другой... с другой обеспечивало так необходимое ей одиночество. Никто не будет приставать с вопросами, и пытаться заглянуть под капюшон.
Жрица вынырнула из своих размышлений, скептически оглядела предназначенную для нее нишу с трех сторон обложенную сдвинутыми к бортикам тюками и, привычно проглотив стон боли от резкого движения, запрыгнула в повозку. Возница покосился на нее и молча забрался на свое место, он был явно не в восторге от такого соседства. Раздался протяжный крик и караван начал движение. Телеги одна за другой выезжали из ворот окруженного высоким частоколом двора придорожного трактира и плотным строем катились за восседающим на ездовом тьшере караванщиком. Девушка вздохнула, с легким недоумением глядя на стремительно пролетающие мимо придорожные кусты и клубы пыли, поднимаемые колесами, если это следовало счесть тем самым медленным передвижением каравана в результате потери одного погонщика, то как же тогда он несся когда все возницы были на своих местах?
Снеара рассеяно прислушивалась к звукам подступающего с обеих сторон почти к самой дороге леса, доносившимся сквозь скрип колес и ругань погонщиков, и недовольно хмурилась. Караванщик явно стремился миновать опасное место как можно скорее, не жалея ни людей ни животных. Повозку, оставшуюся без возницы, привязали позади последней телеги, в которую запрягли четырех тьшеров цугом, и теперь несчастных зверей во всю нахлестывали, чтобы они держали заданный темп. А еще над караваном как темное плотное облако висел страх. Люди боялись ехать по этой дороге, действительно боялись, и это удивляло.
Почему-то жрице казалось, что в мире, давным-давно забывшем, что такое война, по крайней мере, если верить словам того же Литари не должно быть такого страха. Неужели чудовища Северного леса внушают подобный ужас? Или разбойники? Снеара недоумевала. Она встречалась и с тем и с другими и несмотря на то, что не могла не признать, что они опасны иногда смертельно опасны, все-таки не пугают ее до такой степени, чтобы мчатся сломя голову, не жалея ни себя ни тьшеров в стремлении оказаться от них как можно дальше. Странно, зачем в таком случае дорога проложена так близко от места их обитания. Почему не сделать крюк и не объехать Северный лес по широкой дуге? Или это не выгодно? И почему и тварей и разбойников не уничтожили если уж на то пошло. Неужели так трудно разобраться с внутренними проблемами, если нет внешних?
Девушка помнила рассказы принца о географии королевства и давно пришла к выводу, что оно располагается в естественной природной крепости: окруженное с трех сторон Непреступными горами, а с четвертой Последним морем Сиали было практически недоступно для нападения из вне. Тем более что на исследованных островах никого кроме птиц не обитало, а горный массив тянулся далеко вглубь материка и пока ни один из посланных на разведку кораблей не нашел там подходящего места для того, чтобы встать на якорь. Снеара решительно не понимала, что происходит, и от этого чувствовала себя неуютно. Ведь любой нормальный человек, вместо того чтобы из года в год бояться до потери сознания просто избавится от источника страха, разве нет? И неужели так сложно уничтожить лес?
Глава 11.
Гайрен Виатте, капитан каравана, уважаемый торговец был в растерянности. Пришедшая ему вчера в голову идея заполучить бесплатно дополнительного охранника для его каравана, а заодно выяснить, куда это направляется представитель древнего рода в таком сопровождении, чтобы потом иметь возможность продать эти сведения за приличную сумму (тайны кьеров всегда стоили недешево), уже не казалась ему такой заманчивой. И все дело было в молчаливом спутнике аристократа, который пугал своей непонятностью и вызывал стойкое ощущение, что под капюшоном скрывается что-то нечеловеческое.
Бросив взгляд на Северный лес, в этом месте подступающий к самому тракту, Гайрен поежился от холодных колючек страха, впившихся ему в спину, проклятое место давно нужно было сравнять с землей! Торговец поймал себя на этой мысли и удивленно покачал головой, решив, что это лес так на него действует, иначе с чего бы он начал мечтать о том, чтобы уничтожить источник своего благосостояния? Как не неприятно это было признавать, но тем, что его доходы позволяли ему безбедно жить, торговец был обязан именно Северной чаще. Только отсутствие на этом тракте большого количества городов да селений, в которых королевские мытари собирали причитающиеся короне подати, давало возможность привозить в южные области товары более дешевые, чем у его конкурентов, предпочитавших вести караваны в обход по большому южному тракту.
А еще были редкие растения и животные, которых отлавливали и собирали сумасшедшие охотники, рисковавшие наведываться в Северный лес. Большинство из них имели нешуточные проблемы с законом и предпочитали продавать свои находки в трактирах неподалеку от своих охотничьих угодий. А маги платили за их добычу золотом по весу, именно потому, что очень немногие рисковали заходить в Северную чащу, а в других местах эти растения и звери не встречались. Поэтому приходилось пересиливать страх перед чудовищами и разбойниками, обитающим в этом проклятом месте, и ехать по Старому тракту, проложенному едва ли не в самом Северном лесу, надеясь, что и в этот раз повезет, и он вернется живым.
Виатте вздохнул и развернул своего тьшера, направляясь в конец каравана и стараясь не слишком явно коситься на молчаливого нового охранника, вызывающего какое-то иррациональное беспокойство. Он признавал в глубине души, что не расстроился бы, если Северный лес стал хоть немного безопасней, но прекрасно понимал, что власти никогда не пойдут на это, из боязни лишиться поддержки магов, которые были весьма заинтересованы в том, чтобы все осталось, как есть. Караванщик с тревогой посмотрел на запряженных цугом тьшеров и поморщился, животные уже были сильно утомлены и явно не выдерживали заданный темп. А с такой скоростью им не добраться до темноты до очередного придорожного трактира, которые располагались на этом проклятом тракте чересчур уж на большом расстоянии друг от друга, желающих содержать их в таком месте было немного. Значит ночевка на обочине, Гайрен стиснул зубы от бессилия и все мысли о том, чтобы побольше узнать о таинственном кьере вылетели у него из головы, под давлением насущных проблем.
Опасения караванщика оказались не напрасными. Люди боялись оставаться на ночь под открытым небом возле Северного леса. Они вполне обосновано не желали рисковать, и Виатте их понимал, но ничего не мог сделать. Все его подчиненные, устраиваясь на ночевку, ругались шепотом, чтобы не привлечь шумом кого-нибудь из обитателей Северной чащи и нервно оглядывались по сторонам, словно ожидали, что вот-вот на них выскочит что-нибудь страшное и хищное. Все, за исключением нового охранника и кьера, которые отнеслись к перспективе ночевать в повозках с поразительным безразличием. И это торговцу не понравилось особенно, нормальные люди не должны быть так равнодушны к опасности.
Караванщик тихо вздохнул и помолился обеим богиням, умоляя их о снисхождении и заступничестве. Он только что отдал приказ всем спать, и сам теперь лежал в одной из повозок, бездумно глядя в темное холодное небо. Охранники запросили дополнительную оплату за ночное дежурство, но Гайрен был готов пообещать все что угодно, лишь бы люди не взбунтовались и не наделали глупостей. Только сейчас он понял, что сильно ошибся, решив сэкономить и наняв работников, ни разу не ходивших к Северному лесу, теперь от них можно было ожидать всего чего угодно, даже паники и массового бегства в никуда. Человек не заметил, как заснул, слишком его тревожный сон напоминал бодрствование.
Разбудил его истошный крик. Виатте вскочил, испуганно озираясь и готовясь увидеть разбойников или какого-нибудь хищника, рвущего на части его людей. Со всех сторон раздавались встревоженные и растерянные голоса, но никакого нападения не наблюдалось. Проклиная все на свете, караванщик кое-как успокоил своих людей, и только после этого начал выяснять причину внепланового подъема. Когда, наконец, работники прекратили бестолково метаться и вопить, и собрались вокруг него Гайрен обвел их яростным взглядом и громко вопросил:
- Что это еще за шутки? Кто кричал? Клянусь священными близнецами, если у этого ничтожного дурака не было для крика веских причин, он потеряет половину своего жалования за то, что поднял тревогу!!! - торговец едва держал себя в руках. Он прекрасно осознавал, что если до сих пор разбойники и хищники обходили место их стоянки стороной, то теперь вполне могли обратить внимание на дикий шум и прийти посмотреть, кто же его устроил.
- Капитан! - Виатте повернулся к охраннику, который проталкивался к нему сквозь толпу, расшвыривая людей, и не слушая летящих ему в спину проклятий. - Капитан, кричал Шалол, а теперь трясется у телеги и повторяет, что видел демона.
- Демонов не существует! - торопливо перебил его торговец, в ужасе от перспективы получить полномасштабную панику, если не приведи богиня, люди решат, что их действительно посетил служитель темных богов.
- И мой друг уж точно к ним не относится. - Надменный насмешливый голос кьера, заставил всех обернуться к нему. - Ваши работники чересчур впечатлительны, капитан Виатте.
- Вот как? - караванщик судорожно пытался вспомнить, как зовут этого аристократа, и из-за всей этой неразберихи никак не мог. - И при чем тут ваш друг, кьер Тари? - только бы не ошибиться, устало подумал торговец, еще скандала с оскорбленным аристократом ему не хватало!
- Ваш работник попытался подкрасться к нему и заглянуть под капюшон. - Проклятый Тари был издевательски вежлив, словно все вокруг его не касалось.- И мой друг ему этого не позволил.
Виатте на мгновение прикрыл глаза пытаясь успокоиться и не высказать этому надменному мерзавцу все, что он о нем думает. И с тихой яростью поинтересовался:
- Каким же образом ваш друг не позволил?
- Приставил клинок к горлу. - Кьер небрежно пожал плечами. - Ваш работник излишне нервно отреагировал на это, он почему-то думал, что мой друг спит.
- Понятно. - Караванщику осталось только сделать вид, что он верит самоуверенному аристократу и не раздувать скандал. - В таком случае Шалол потеряет половину жалования за то, что поднял ложную тревогу. А теперь все кроме охраны отправляйтесь спать!
Люди стали с ворчанием расходиться и торговец, наблюдая за тем, как его работники устраиваются на ночлег, вдруг с каким-то потусторонним ужасом понял, что кьер ни разу не назвал своего друга по имени, а тот даже не соизволил подойти к месту разбирательства, чтобы подтвердить слова Тари будто и не он стал причиной ночного переполоха. А еще караванщик очень сомневался, что Шалола так напугал меч, но поднимать этот вопрос сейчас было попросту неразумно. Вот когда Северный лес останется далеко позади...
Литари попытался удобно устроиться на выделенной ему повозке (караванщик решил разделить их со Снеарой) с двуручным мечом и понял, что это практически невозможно. Если только не снять оружие и не положить поверх тюков... А почему собственно и нет? Юноша насмешливо фыркнул про себя, в случае необходимости он все равно с этим железным монстром не справится. Конечно, было бы гораздо разумнее взять полуторник и оставить двуручник жрице, которая вполне может использовать его по назначению, если бы не одно "но". Клинок был слишком длинным, чтобы носить его на поясе, его приходилось крепить за спиной поверх плаща и в результате перевязь, плотно обхватывая фигуру, подчеркивала некоторые ее части, у парней не предусмотренные. А это могло вызвать не нужные вопросы.
Принц едва заметно поморщился, припомнив разговор с караванщиком. Капитан Виатте был просто счастлив заполучить на самом опасном участке дороги двух дополнительных охранников, причем бесплатно, однако это не умерило его любопытства. Юноша уже не раз проклял свою вспышку в трактире, позволившую этому скользкому торговцу разглядеть его лицо во всех подробностях. Теперь караванщику очень хотелось узнать, почему благородный кьер путешествует по опасному тракту в сопровождении всего одного бойца, пусть и хорошего. Оставалось только радоваться, что этот неприятный тип не опознал в нем наследника престола. Хотя это-то как раз было объяснимо. Он не так уж часто появлялся на публике, сильно вырос за последний год и самое главное, если встреча с представителем благородного рода в придорожном трактире еще как-то укладывалась в представление караванщика об окружающем мире то поверить в то, что он встретил на тракте принца, этот простолюдин был не в состоянии.
Литари в конце концов сдался и положил свой меч на тюки, но так, чтобы в любой момент иметь возможность до него дотянуться. Хотя толку-то? Вот если бы Тенира додумалась снабдить его подходящим оружием, но старшей жрице это и в голову не пришло, а настаивать он не рискнул. Кто его знает, что этим мечам богини придет в голову в следующий момент. Принц обернулся и бросил встревоженный взгляд на Снеару, которая ехала в голове каравана. Он до сих пор был не совсем согласен, с ее доводами по поводу целесообразности этой авантюры, но не мог не признать, что путешествовать в повозке значительно удобнее и быстрее чем идти пешком...
- Кьер Тари, вы так и не сказали куда направляетесь. - Юноша только через пару мгновений осознал, что обращаются к нему. Назвать свое настоящее имя он караванщику не рискнул и теперь с трудом вспомнил, как представился этому торговцу. Холодно глянув на подъехавшего к его повозке Виатте, который внимательно наблюдал за ним со спины своего тьшера, принц надменно заметил:
- Мы покинем вас в Илоссе, там вы сможете нанять нового погонщика, и необходимость в дополнительной охране отпадет. - Проклятый обеими богинями сразу караванщик оживился и Литари понял, что тот не пропустил его заминку с ответом и сделал соответствующие выводы.
- Так вы направляетесь в Илоссу!
- Я сказал, что мы покинем вас в Илоссе, а куда мы отправимся после этого, вас не касается. - Принц едва сдерживался, чтобы не нагрубить этому чересчур назойливому в своем любопытстве типу. И дело тут было не во врожденном благородстве и дворцовом воспитании, просто одной из самых главных, если не основной причиной того, что он согласился с идеей Снеары принять предложение очень уж хитрого караванщика, было осознание одной простой истины. Придворный маг, уже однажды пытавшийся его убить, на этом вряд ли остановится, обнаружить излишне живучего принца в этом мире ему достаточно просто, и оставалось только надеяться, что пребывание в достаточно большой группе людей собьет магический поиск со следа. К тому же как и почти все торговцы Сиали Виатте скорее всего промышлял и продажей секретов и чем больше внимания Литари привлечет к своему нежеланию раскрыть цель своего путешествия, тем больше вероятности, что караванщик сочтет это ценными сведениями.
Юноша надменно приподнял бровь, демонстрируя обычную для кьеров уверенность в том, что простолюдин просто не имеет права интересоваться его решениями и уж тем более, дальнейшими планами, и с облегчением увидел, как в глазах торговца погас огонек корыстного интереса к его особе. То, что не выходило за рамки обыденного не могло быть продано за хорошие деньги. А родовая гордость благородного не являлась в Сиали чем-то из ряда вон выходящим. Караванщик вежливо поклонился в седле, и благовоспитанно заверил кьера Тари, что ни в коем случае не желал его оскорбить и теперь готов принести извинения за свое неуместное любопытство. Принц устало кивнул, давая понять, что не сердится и...
Ужас, дикий нечеловеческий ужас заставил его замереть на месте. Не в силах пошевелиться от безумного неуправляемого страха Литари краем глаза наблюдал за тем, как застыл, неловко склонившись в седле, торговец, остановившимся взглядом глядя куда-то вперед. Превозмогая сопротивление ставшего вдруг чужим тела, принц обернулся готовый встретить лицом к лицу любую опасность и замер до глубины души пораженный увиденным. Перед застывшим в каком-то неестественном ступоре караваном стояла Тварь. Высотой с крупного тьшера, с какими-то расплывчатыми очертаниями она излучала тот самый дикий ужас, который заставил юношу забыть обо всем на свете. И теперь, когда источник его страха оказался у него перед глазами Литари был не в силах сопротивляться ему. Сердце билось как попавшая в силок птица, но тело отказывалось ему повиноваться, и принц мог только беспомощно смотреть на приближающуюся смерть, как и все, кто был в караване. Это конец, пронеслось в голове юноши, придворный маг решил нарушить закон престолонаследия и направил чудовище созданное черной магией, чтобы убить его. А заодно и всех в караване. И никто не может ему воспротивиться ...
Литари обреченно смотрел на этот воплощенный ужас, приближающийся к людям, чувствуя, как отчаяние захватывает его в свои липкие сети. Вдруг с передней повозки соскочила фигура в дорожном плаще и спокойно шагнула навстречу твари. Принц сначала не понял, кто это, а потом сквозь беспросветную безнадежность и страх пришло осознание, подарившее надежду. Жрицы изначально были предназначены для борьбы с порождениями черной магии, и она на них не действовала! Снеара уверенно заступила чудовищу дорогу, явно не испытывая перед ним того безотчетного ужаса, который сковал всех в караване.
Юноша с тревогой наблюдал как жрица, стремительным движением уйдя от атаки какого-то бесформенного отростка твари, ударила в ответ, и меч застрял в громоздкой туше. Неужели конец?!! Но Снеару казалось, нисколько это не обескуражило, используя клинок как точку опоры, она подпрыгнула и приземлилась на спину чудовища. Тварь на миг замерла, потеряв противника из виду, а девушка обрушила сцепленные кулаки вниз, заставив монстра осесть в пыль тракта. Принц не поверил своим глазам, когда увидел, как жрица, раз за разом бьет в одну точку на спине чудовища и даже не пытается вытащить застрявший меч. Литари почувствовал, что ему становится не по себе от мысли, что монстр видимо, способен как-то воздействовать и на Снеару...
Бесформенные лапы отчаянно пытались сбросить девушку на землю, но не доставали и бестолково махали в воздухе. Принц с удивлением обнаружил, что ужас, излучаемый тварью, уже не так сильно давит на него, и если как следует напрячься, он сможет пошевелиться. Парень стиснул зубы и, преодолевая себя, потянулся к лежащему рядом, а казалось на другом конце королевства мечу. Но его помощь не понадобилась. Жрица в очередной раз ударила с замахом, всем телом вгоняя кулаки в тушу чудовища, и монстр странно затрясся, а потом просто растекся по дороге неаккуратной лепешкой. И в то же мгновение исчез страх, не позволяющий людям пошевелиться.
Литари сорвался с места и бегом бросился к устало качающейся в центре лепешки Снеаре. Капюшон во время боя слетел с ее головы, открывая бледное от боли лицо с прилипшими ко лбу мокрыми от пота волосами, забрызганное странной темной жидкостью. Юноша видел, что жрица с трудом держится на ногах, и спешил подхватить ее, прежде чем она упадет в то, что осталось от твари. Позади него раздавались крики и хриплый рев тьшеров, девушка вздрогнула, словно просыпаясь, и подняла голову. Несколько мгновений она смотрела на приближающегося к ней спутника, а потом вытянула руку и глухо произнесла:
- Не подходи, эта дрянь ядовита. - Литари замер не столько от ее слов, сколько от потрясения, когда разглядел, во что опять превратились руки Снеары. Юноша сглотнул подступивший к горлу комок и отвел взгляд, чтобы не видеть изломанные сбитые до костей кисти и предплечья. Жрица уронила руку и, сильно пошатываясь, сделала несколько шагов ему навстречу. Принц беспомощно смотрел, как она с трудом преодолевает разделяющее их расстояние, и не знал, что ему делать.
- Великая Элара! Меч богини! - резкий возглас заставил его вздрогнуть и обернуться. В следующий момент Литари проклял все на свете, запоздало поняв, что пока он гадал как ему помочь Снеаре, люди пришли в себя после нападения неведомого монстра и теперь потрясенно наблюдают за женщиной, убившей чудовище... женщиной, правая щека которой покрыта красно-бурой татуировкой жрицы Элары. А у него за спиной стоит с отвисшей челюстью торговец и ошеломленно смотрит на идущую к нему девушку.
Принц почувствовал себя так словно его как следует, лягнул тьшер, внезапно осознав, что вся их маскировка полетела к темным богам в гости, и теперь как только они доберутся до Илоссы, весь город будет знать о возвращении жриц. Эффект неожиданности, о котором говорила Тенира, потерян, люди успеют привыкнуть к этой новости, а значит нужного для дела накала страстей среди простолюдинов может и не быть. Да и путешествовать, привлекая к себе внимание, неудобно, задержек в пути прибавится. Но от этого теперь никуда не денешься. Решив, что в этой ситуации уже ничего не изменишь, юноша махнул рукой на возможную огласку и бросился к Снеаре, наконец, добравшейся до края пятна.
- Не трогай. - Девушка пошатнулась и села прямо на дорогу, поджав под себя ноги. - Кровь... смертельный яд... для всего живого.
- Я понял. - Отмахнулся Литари, с беспокойством глядя на то, как жрица пытается удержаться в вертикальном положении. - Как эту гадость с тебя смыть?
- Вино... все что угодно... спирт смывает... - принц торопливо кивнул, видя насколько девушке тяжело говорить.
- Я понял, потерпи немного, сейчас. - В ответ Снеара только усмехнулась искусанными губами и прикрыла глаза.
Юноша обернулся к застывшему статуей торговцу и рявкнул, больше не заботясь о вежливости и прочих глупостях.
- Ты слышал?! У тебя есть какое-нибудь вино?!! - караванщик мелко закивал, не отрывая взгляда от сидящей на дороге девушки. - Тогда тащи его сюда немедленно!!!
Принц подскочил к капитану каравана и яростно тряхнул его за плечо, стараясь не думать о том, какую боль придется испытать Снеаре, когда вино попадет в ее раны. Виатте дико глянул на него и, вырвавшись, бегом бросился к повозкам и людям, сгрудившимся возле них и в молчаливом благоговении рассматривающих фигуру на дороге. Литари с тревогой наблюдал за начавшейся суетой. Если торговец решит бросить их здесь и удрать, он ничем не сможет ему помешать... Но к его удивлению караванщик и не думал избавиться от проблемы таким образом, работники под чутким руководством своего капитана разгрузили одну из телег и теперь тащили к нему запечатанную бочку, а позади них торопился Виатте держа в руках пустой кувшин и кусок полотна. Юноше осталось только поблагодарить его и взяться за дело. Осторожно забрав кувшин, он шагнул к бочонку. Один из носильщиков выбил дно, и принц ощутил изысканный запах дорого вина, которое делали только в одном месте королевства и которое стоило бешенных денег.
Устав уже удивляться поведению торговца, которого еще недавно он считал изворотливым и лживым типом, юноша зачерпнул драгоценную жидкость и, подойдя к неподвижной жрице, нерешительно остановился, не зная, что теперь делать. Снеара видимо почувствовала рядом его присутствие и открыла глаза. Увидев в его руках кувшин, она устало наклонила голову и скомандовала:
- Лей до тех пор, пока не перестанет пениться. - Литари не стал переспрашивать и уточнять. Он просто осторожно полил из кувшина на склоненную макушку, и в следующий миг невольно отпрянул. Потеки крови твари зашипели и запузырились, когда на них попало вино, а девушка со стоном втянула воздух через стиснутые зубы. Принц с ужасом смотрел на посеревшее от боли лицо Снеары и не знал ... - Продолжай.
Он сначала даже не понял, что этот хриплый шепот принадлежит жрице, но, встретившись с полными страдания и решимости глазами девушки, осознал, что от него требуется. Следующие лотты1 стали самыми длинными в его жизни. Литари лил вино на хрупкую фигурку в лохмотьях, оставшихся от жреческого одеяния, и сдерживался изо всех сил, чтобы самому не закричать при виде боли, которую он причинял. Пытаясь отвлечься от того, что делал, принц обернулся к белому от потрясения караванщику, молча наблюдающему за происходящим и глухо потребовал:
- Не трать время зря, попытайся вытащить ее меч из этой дряни, только не прикасайся к нему, пока не смоешь с него яд. - Виатте испуганно округлил глаза, но согласно кивнул. - Лей на него вино до тех пор, пока оно не перестанет пузыриться.
Капитан громко сглотнул и заспешил к каравану, а юноша продолжил свое страшное дело, проклиная про себя все на свете и, прежде всего придворного мага, в очередной раз решившего его убить и ставшего причиной чужих страданий. Ему показалось, что прошла вечность прежде, чем вино просто стекло по телу измученной до крайности жрицы, и он понял, что яда на ней больше не осталось. Отбросив в сторону кувшин, Литари подхватил потерявшую сознание девушку и растеряно остановился, не зная, что теперь делать. Кто-то легко прикоснулся к его локтю, и юноша услышал торопливый шепот:
- Пойдемте, кьер Тари, нужно уложить ее как можно скорее. - Принц взглянул на снова подошедшего к нему караванщика и молча кивнул, у него уже не было сил удивляться поведению этого странно человека. А Виатте явно довольный тем, что кьер согласился с ним продолжил, придерживая аристократа за руку и направляя к одной из сгрудившихся в беспорядке на дороге повозок. - Мы приготовили на телеге ложе, у нас нет лекаря, но мы постараемся добраться до Илоссы как можно быстрее...
1 Лотт - единица измерения времени эквивалентная часу. Есть еще мгновения и миги равные соответственно минутам и секундам, но по назначению они применяются только магами во время опытов, остальные жители Сиали не видят между ними разницы и просто пользуются любым из них, когда хотят обозначить промежуток времени меньше часа
- Ей не нужен лекарь. - Литари осторожно уложил жрицу на тюки с чем-то мягким застеленные одеялами так, что получилось подобие кровати с высокими бортиками, и хмуро добавил. - Я оплачу ваши затраты, если не хватит своих денег дам расписку...
- Даже слышать не хочу об этом! - замахал руками торговец, в искреннем возмущении. - Если бы ни меч богини мы все были бы мертвы! Это самое малое, что мы теперь можем для вас сделать!
- Благодарю. - Юноша с новым уважением посмотрел на простолюдина, который оказывается, тоже не чужд своеобразного благородства и серьезно попросил. - Не могли бы вы не рассказывать какое-то время о том, что здесь произошло?
- Конечно. - Виатте с беспокойством посмотрел на него и тихо, чтобы не слышали суетящиеся вокруг работники, спросил. - Если жрицы снова пришли в наш мир, значит ли
это, что темные боги вернулись?
- Не знаю. - Литари с сомнением посмотрел на капитана каравана, раздумывая, насколько может быть с ним откровенным, чтобы это принесло пользу его планам, и решительно добавил. - Мне известно только, что кто-то использует в королевстве черную магию в нарушение законов богинь. И этот кто-то пытается захватить власть в Сиали.
Принц удовлетворенно наблюдал, как в глазах торговца потрясение сменяется ужасом и, убедившись, что добился нужного эффекта, отвернулся к Снеаре. Девушка плохо выглядела, бледная, изможденная, а руки... На руки юноша старался не смотреть, он до сих пор не мог привыкнуть к тому, что такие страшные раны затягиваются за считанные лотты, без всяких последствий. Каждый раз, глядя на них, Литари был не в состоянии избавиться от страха, что его спутница, которой он был обязан своей жизнью, останется калекой. От его тревог принца снова отвлек караванщик, явно решивший сделать все, чтобы изменить мнение юноши о себе. Он куда-то отошел и вскоре вернулся, благоговейно неся на вытянутых руках меч жрицы, и аккуратно положил его рядом с девушкой, вопросительно косясь на Литари словно спрашивая его правильно ли он делает. Принц одобрительно кивнул, не желая продолжать разговор, но у торговца на этот счет было другое мнение.
- Кьер Тари, простите, но что нам делать с останками чудовища? Если оно ядовитое, то другие путники могут погибнуть, ведь они не подозревают об опасности? - юноша недоуменно нахмурился, не зная, что ему ответить. Он плохо представлял себе, что это вообще за тварь и уж тем более понятия не имел о том, как обезопасить ее труп. Признаваться в собственном невежестве не хотелось, но и предложить что-нибудь разумное, принц был не в состоянии...
- Оно скоро растает и впитается в землю. Потом будет безопасно. - Слабый голос жрицы заставил их обоих вздрогнуть и развернуться к повозке, где она лежала. - Яд опасен, пока туша видима, как только пятно исчезнет, волноваться будет не о чем.
- Ты как? - Литари наклонился к девушке, но она уже снова потеряла сознание, парень осторожно накрыл ее одеялом и повернулся к переминающемуся с ноги на ногу торговцу. - Все слышали? Тогда давайте двигаться, оставаться здесь не безопасно.
Караванщик кивнул и заспешил к своим людям, раздавая на ходу указания, а принц устало потер глаза и прислонился к бортику повозки, глядя на бледное усталое лицо Снеары. Он очень надеялся, что она придет в себя прежде, чем они доберутся до Илоссы. Ему нужно было предупредить ее о том, что маг решил нарушить закон престолонаследия, и теперь будет пытаться убить снова и снова...
Глава 12.
Снеара изумленно оглянулась по сторонам. Только что она была на пыльной дороге по пути в Илоссу и вдруг снова оказалась на знакомой уже кухне, и две маленькие девочки смотрят на нее с разных углов помещения. Девушка растеряно огляделась, удивленная тем, что так понравившийся ей сон повторился, и осторожно коснулась стола, который, как и в прошлый раз, дерево поддался под ее пальцами.
- Подожди, пока привыкнешь. - Сердито фыркнула Лара и, покинув свой угол, забралась на стул, положив локти на столешницу.
- Привыкну? - Снеара недоуменно приподняла бровь. - К чему привыкну?
- Находиться здесь. - Девчушка пожала плечами. - Это скоро. А потом ты приготовишь нам поесть?
- Да я бы с удовольствием. - Девушка расстроено вздохнула. - Но в прошлый раз я использовала все продукты, которые у вас были...
- Так сделай их снова! - Нала тоже подошла к столу и нетерпеливо топнула ножкой. - Как тогда сделала.
-Что? - жрица чувствовала себя совершенно сбитой с толку. Как можно сделать продукты? Что она сделала в прошлый раз? Снеара попыталась припомнить, последовательность своих действий во время своего первого посещения этой кухни и не обнаружила в своих поступках ничего необычного. Зашла, перебирая в голове, что необходимо для того, чтобы приготовить яичницу и беспокоясь о том, что в доме может не оказаться нужных продуктов... И все! Рядом раздался довольный возглас, Лара, соскочив со стула, подбежала к шкафу и с трудом распахнула створки. Жрица проводила ее взглядом и внезапно почувствовала как холодок страха пробирается по ее спине, цепляя острыми коготками кожу, на полках снова стояли кувшин молока, миска с яйцами...
- Но этого не может быть! - девушка подошла к шкафу и осторожно потрогала продукты, словно ожидая, что они сейчас исчезнут у нее из-под пальцев. Но нет, яйца ощущались вполне материальными... - Как такое возможно?
Она обернулась к довольно улыбающимся близняшкам, ожидая объяснений. Девочки заговорщицки переглянулись, и Нала, теребя подол снова чем-то запачканного платья, протянула:
- Приготовишь яичницу, расскажу то, что мне мама рассказывала об этом. - Снеара рассмеялась в ответ на этот откровенный шантаж и решительно заявила:
- Хорошо. Я готовлю яичницу, а вы пока умываетесь и переодеваетесь. Потом я жду объяснений. - И добавила, видя, как Лара сердито морщит нос при упоминании об умывании. - Вопрос не обсуждается!
Жрица проигнорировала ворчание малышки и занялась приготовлением обеда, с беспокойством размышляя о том, что все происходящее не очень похоже на обычный сон и даже боясь предположить, к чему это может привести в дальнейшем. Единственное она знала точно, если эти сновидения просто очередная ловушка черного мага, ей будет очень больно. Слишком сильно они напоминали ее заветную мечту, которая теперь уже никогда не сбудется.
Когда обед был готов, и они все вместе сели за стол, девушка сама поразилась накатившей на нее тоске и горечи. Так больно было осознавать, что свой дом и две девочки, с удовольствием уплетающие яичницу на его кухне, никогда не будут для меча богини реальностью, навсегда оставшись только замечательным сном. Она молча смотрела на толкающих друг дружку под столом близняшек, и сама не знала, хочется ли ей услышать объяснения происходящего или нет. Наконец девочки наелись, и Нала, с важным видом вцепившись в кружку с молоком, заявила:
- В этом месте много э-нер-гии, вот. - По слогам произнесла малышка, явно гордясь знанием этого важного слова. - А эту э-нер-гию мы едим, но сначала нужно сделать из нее что-нибудь, что можно съесть. А это трудно.
- Почему трудно? - Снеара решила получить, как можно больше информации, а потом уж пытаться разобраться в ней.
- Потому что, чтобы что-то сделать, нужно знать, что это такое и как оно делается. - Нала беспомощно стиснула в кулачке оборку на своем платье. - Я не знаю, как объяснить!
- То есть, чтобы сделать яйцо я должна знать из чего оно состоит и как появляется естественным путем? - девушка решила прийти маленькому лектору на помощь и заодно проверить свои выводы. Дождавшись неуверенного кивка малышки, она сосредоточилась, представляя это самое яйцо, и в следующий момент только ее новая скорость реакции помогла ей поймать покатившееся по столу яичко. - Понятно. А я думала, что жрицы не владеют магией.
- Это не магия. - Девочка насупилась, - ты это можешь только здесь, а мы с Ларой и в мире людей.
- Мире людей? - Снеара удивленно подняла брови. - А мы сейчас разве не в нем?
- Нет. Из мира людей идет энергия, она попадает сюда, и здесь из нее уже все делают.
- А саму энергию вы есть не можете, только то, что из нее сделаете?
- Можем. - Внезапно вмешалась в разговор Лара, до этого молча наблюдающая за попытками сестры объяснить очевидные с их точки зрения вещи глупому взрослому. - Но не хотим. Нам для этого нужно измениться, а мы никогда не станем этого делать. Никогда!
- Хорошо, хорошо. - Девушка успокаивающе погладила расстроенную малышку по голове. - Я просто не знаю многого, поэтому заранее прошу прощения, если мои вопросы тебя обидят. Я не хочу причинять тебе боль. Но могу сделать это по незнанию, не нарочно.
- Прости. - Лара всхлипнула и по привычке вытерла рукавом нос. - Просто мама и папа так изменились, когда пошли воевать с злыми-темными, а потом не смогли вернуться.
- Так они живы, просто не могут добраться до дома? - Снеара привстала, в азарте забыв, с кем разговаривает. - Вы знаете, где они? Может быть, я смогу найти их и вернуть?
- Не сможешь! Никто не сможет еще долго! - выкрикнула девочка и, выскочив из-за стола, выбежала из комнаты.
- Лара! - девушка хотела последовать за ней, но маленькая ладошка легла ей на руку, останавливая первый порыв.
- Не надо, она не любит когда кто-нибудь видит, как она плачет. - Неожиданно по-взрослому произнесла Нала. - Маму и папу невозможно вернуть потому, что опасно.
- Вот как? Пожалуйста, расскажи, что случилось. - Снеара расстроено покачала головой. - Чтобы я по незнанию не причиняла вам боль своими вопросами и попыталась помочь, чем смогу.
- Хорошо. - Девочка быстро заморгала, чтобы скрыть слезы и заговорила. - Давно в мире людей были такие же, как мы только злые, они пытались нас съесть, маму и папу прогнать, убивали людей, которые в нас верили, и тогда мама с папой пошли с ними воевать. Они победили, но стали слабыми-слабыми, а когда мы бываем такими, то едим всю энергию, какая рядом. А ее нужно было очень много. Мама с папой съели бы весь мир людей и это место и... нас. Поэтому они ушли далеко-далеко и будут там есть энергию других миров пока не станут снова сильными. Они не умерли потому, что взрослые не могут умереть насколько бы слабыми не стали, а вот мы можем. Если бы они остались, то съели бы всю нашу энергию, и нас с Ларой просто бы не стало. Поэтому мама с папой вернутся очень не скоро. Наверное, когда мы уже станем взрослыми.
- Понятно. - Потрясено протянула девушка, пытаясь осознать незамысловатый рассказ ребенка. По всему выходило, что Нала с Ларой не люди, и особи их вида во взрослом состоянии практически бессмертны по крайне мере, если считать слова девочки правдой, а вот дети очень уязвимы и, прежде всего для своих родителей. - А защититься от попыток взрослых съесть вашу энергию вы не можете?
- Можем, но не очень хорошо это умеем, мы еще маленькие. - Девочка насупилась. - И от мамы с папой не получится. Защититься можно ото всех кроме них.
- Вот как. - Теперь Снеара был действительно ошарашена, начиная понимать причину, по которой родители бросили своих детей практически на произвол судьбы. Если они не в силах себя контролировать в том ослабленном состоянии, в котором оказались после битвы и поглощают любую доступную энергию, а их дети не способны им ничего противопоставить, то для них это было единственно возможным выходом. - И давно вы одни?
- Давно. - Нала опустила голову, и вся словно съежилась на стуле. - Одним плохо.
- Я знаю. Если хочешь, я буду приходить к вам еще.- Сказала девушка, повинуясь какому-то внутреннему порыву, а потом запоздало вспомнила, что вообще-то не знает, даже где сейчас находится, как сюда попасть и что там с ее телом происходит в данный момент. То, что тело остается в мире людей, жрица не сомневалась, в прошлый раз Литари ясно сказал, что она спала, и он не мог ее разбудить, но вот как...
- Хочу! - малышка радостно подпрыгнула и решительно перебралась со своего стула к ней на колени. - Ты хорошая. Если хочешь, можешь приходить сюда каждый раз как уснешь. Мы будем ждать.
- Конечно, хочу. - Снеара улыбнулась, устраивая девочку поудобнее у себя на руках и зарываясь носом в ее светлые волосы на макушке. - Только как мне сюда попасть? И почему мне это вообще удается?
- Просто реши, что придешь к нам, перед тем как уснуть. - Нала вывернула шею, чтобы заглянуть ей в глаза и серьезно добавила. - А сюда ты можешь прийти потому, что слышишь нас обеих, и меня и Лару. Остальные только просят и жалуются и совсем нас не слышат или слышат только кого-нибудь одного, поэтому не могут быть в этом месте.
Девушка понимающе покивала, чтобы не расстраивать малышку, так старательно пытающуюся ей все объяснить, и решила про себя, что обязательно попробует вернуться сюда. Потому что хоть она и не смогла выяснить, почему ей удается попадать в это место, но зато узнала, что другие люди и жрицы кроме нее на это не способны, по крайней мере, по утверждениям девочки, никто больше не слышит их обеих, что бы это ни значило. А еще получалось, что хоть она и попадает в это место во сне, но оно вполне реально и, значит, дети не плод ее больного воображения и действительно существуют, нуждаются в помощи...
Снеара проснулась как от толчка и тут же со стоном прикрыла глаза, защищаясь от яркого света Эссара, бьющего прямо ей в лицо. Первым впечатлением было то, что у нее не болели руки, значит, она была без сознания достаточно долго, чтобы сила богини успела залечить ее раны, и не известно радоваться этому или нет. Вторым, что вокруг нее люди и ее куда-то везут. Это уже внушало опасения.
- Уже видны стены Илоссы, мы почти добрались до города... - услышала жрица отрывок разговора и еще больше насторожилась. Необычайно яркий сон мгновенно вылетел у нее из головы, сейчас следовало заняться более насущным вещами, чем удивляться выходкам своего подсознания, пытавшегося ее убедить в реальности собственных фантазий.
- Хорошо. - Прямо над головой девушки раздался голос Литари, и Снеара заставила себя открыть глаза, резонно рассудив, что пленнику не будут сообщать, как скоро они доберутся до места назначения, да еще так уважительно. Значит, пока она была в обмороке, ничего страшного не произошло. Юноша увидел, что жрица пришла в себя, и с радостным возгласом наклонился к ней, заслоняя к ее огромному облегчению своей головой Эссар, который она, забывшись, иногда называла солнцем.
- Как ты? - парень осторожно прикоснулся к ее лбу, отбрасывая с него спутавшиеся волосы.
- Нормально. - Девушка поморщилась от особо резкого толчка повозки, удивляясь, как парень может так легко удерживать равновесие, сидя на бортике, свесив ноги над дорогой, и тихо добавила, внимательно наблюдая за выражением его лица. - Нам надо поговорить, и желательно без свидетелей. Это возможно?
- Возможно. - Принц довольно усмехнулся. - Ты сейчас в караване в большом почете и если я попрошу оставить нас одних, они это сделают.
- Они, что знают кто я? - Снеара даже приподнялась.
- Да. Во время боя капюшон слетел, и они увидели татуировку. - Юноша бросил быстрый взгляд куда-то за ее голову и тихо добавил. - Отрицать было бесполезно. Этот признак жриц знают все, он упоминается во всех сказках, пришлось признаться и попытаться повернуть ситуацию в свою пользу.
- Ясно. - Девушка не знала как теперь себя вести, чтобы соответствовать званию меча богини и чего можно ожидать от людей, внезапно обнаруживших в своем караване ожившую легенду, и самое главное... - И как нам незамеченными пройти через Илоссу? Они же расскажут обо мне при первом же удобном случае.
- Я просил их этого не делать, но ты права, вряд ли они удержатся от того, чтобы не поведать такую занимательную новость всем желающим. Поэтому если честно, то не знаю. - Снеара увидела, как принц поморщился и снова покосился на возницу, который демонстративно насвистывал себе под нос, давая таким нехитрым способом им понять, что совершенно не прислушивается к разговору. Почему-то в то, что он действительно не слушает их беседу, верилось с трудом. Девушка поняла, что обсуждать сейчас их дальнейшие планы не имеет смысла, они немедленно станут известны всем, кто захочет о них узнать и просто любопытствующим. Следовательно, новость о том, что придворный маг сменил тактику и пытался уничтожить жрицу, путешествующую с Литари, придется оставить на потом.
Голова все еще кружилась после отчаянной схватки и последовавшего после нее болезненного избавления от яда, больше напоминающего пытку, но кое-что следовало выяснить немедленно.
- Где мой меч? - Снеара напряглась, готовая услышать, что ее оружие осталось на дороге в туше убитой твари и ей придется довольствоваться двуручником, который в некоторых ситуациях был очень уж неудобен, да и не всегда...
- Вот он. - К удивлению девушки, принц выудил откуда-то из-под одеял ее полуторник в ножнах и положил его так, чтобы она могла дотянуться рукой до рукояти. - Они вытащили его из трупа и отмыли в вине.
- Спасибо. - Жрица тут же стиснула оружие в ладони и облегченно вздохнула, в последнее время она чувствовала себя крайне не уютно, оказавшись без своего клинка, словно меч стал частью ее тела, причем крайне необходимой. - С тобой все в порядке?
- Все нормально. - Юноша улыбнулся, услышав ее вопрос, и весело добавил. - Я снова обязан тебе жизнью и искренне благодарен за то, что ты меня спасла.
- Каждый из нас делает то, что может. - Снеара почувствовала себя неловко, оттого, что Литари снова благодарит ее за действия, являющиеся практически единственным способом для нее хоть как-то помочь человеку, который постоянно рискует ради того, чтобы она смогла попасть в Древний Исс. А ведь ему было бы гораздо безопаснее путешествовать с Тенирой, не отвлекаясь на проблемы свалившейся ему на голову девчонки из другого мира. - Моя заслуга только в излишней выносливости и способности выжить после смертельных ран.
- Что? - девушка удивленно приподняла голову, услышав искреннее возмущение в голосе своего собеседника, но не успела выяснить, что его так расстроило в ее словах. В конце концов, она просто сказала правду и только...
Их прервал испуганно-растерянный караванщик, который подъехал к их повозке и, склонившись в седле, полушепотом затараторил, явно прибывая в восхищении от оказанной ему чести и, при этом побаиваясь разговаривать с мечом богини, ожившей легендой.
- Простите, что прерываю вас, но там, у ворот ждет Верховный служитель храма Древний Исс и требует, чтобы вы с ним поговорили. - На мгновение Снеара замерла от неожиданности и услышала, как рядом принц выдохнул сквозь стиснутые зубы, как всегда делал, когда пытался не выразить свое чрезмерной удивление словами не принятыми в приличном обществе. Ситуация начинала напоминать чью-то неумелую шутку. Тенира на полном серьезе сомневалась, что ее вообще допустят в храм, а служители станут с ней разговаривать и вот, пожалуйста. Не простой служитель, а Верховный, который подчиняется только настоятелю главного храма в столице и своей богине, желает с ней пообщаться, и для этого сам выехал к воротам вместо того, чтобы потребовать от них нанести ему визит. Что происходи-то, в конце концов?!!
Но что бы ни происходило заставлять ждать такую важную персону было, по меньшей мере, неразумно. Кажется, эта мысль пришла им в голову одновременно. Литари вежливо поблагодарил караванщика и спрыгнул на землю, а Снеара последовала за ним с небольшой задержкой, поскольку должна была пристегнуть меч и закутаться в дорожный плащ, надежно скрыв от посторонних взглядов лохмотья, оставшиеся от ее жреческого одеяния после путешествия по Северному лесу и пары схваток со всякой нечистью. Особенно досталось рукавам, и девушка всерьез раздумывала над тем, не обрезать ли их по плечи, чтобы не позориться. Принц предусмотрительно пропустил жрицу вперед и теперь с невозмутимым видом шел вслед за ней, не обращая внимания на любопытные взгляд людей.
Миновав повозки каравана, девушка на мгновение приостановилась, не зная, кто в этом довольно большом скоплении народа перед воротами и есть тот самый Верховный служитель. Снова навалилось чувство неуверенности, Снеара и представить себе не могла, что опять умудрится настолько расслабиться, что не обратит внимания на то, что на дороге их караван уже не единственный. Они подъехали к городу, и вокруг собралась приличная толпа желающих попасть в Илоссу. Нервно поправив капюшон, чтобы понадежнее скрыть лицо и не привлекать к своей персоне любопытные взгляды, жрица отчаянно пыталась определить, кто же именно пришел их встречать, но безрезультатно. На помощь неожиданно пришел Литари, который, поняв ее замешательство, подошел сзади, наклонился к девушке и прошептал ей на ухо:
- Верховный служитель - это вон тот мужчина в просторной синей хламиде с двумя запасными тьшерами на поводу.
- Ты его знаешь?!! - Снеара вздрогнула и кинула взгляд на стоящего чуть в стороне от основной толпы мужчину в синем длинном одеянии с капюшоном, который был откинут на спину, открывая лицо и длинные абсолютно седые волосы. И заставила себя не повернуться к своему спутнику, так не вовремя начавшему проявлять чувство юмора, обычно характерное для подростков из ее родного мира, и которое как она совсем недавно надеялась, было ему совсем несвойственно. Неужели он специально заставил ее мучиться, угадывать, чтобы полюбоваться на ее метания и повеселиться, наблюдая беспомощность девушки?!! Но следующие слова принца развеяли ее опасения по поводу дальнейшего сосуществования с юношей, решившим избрать ее в качестве объекта для такого рода шуток.
- Нет. Просто синий - это цвет богини Эналы также как красный - Элары.
- Извини. - Снеаре стало неловко за свои подозрения, и она торопливо направилась к указанному человеку, оставив ошарашенного Литари смотреть ей в след и недоумевать, за что на этот раз у него просили прошения.
Юноша тряхнул головой, в очередной раз убеждая себя, что жрицы поголовно сумасшедшие и удивляться очередному свидетельству их безумия просто глупо, и последовал за Снеарой. И вовремя. Все-таки жители ее родного мира совершенно не знали как себя правильно вести. Жрица подошла к Верховному служителю и просто заявила:
- Меня зовут Снеара. Вы хотели со мной поговорить? - принц даже зажмурился от такой бестактности. Ни приветствия, ни просьбы разрешить представиться... Он уже открыл рот, чтобы извиниться за свою спутницу, когда служитель низко поклонился им обоим и тихо ответил ей:
- Встретить вас честь для меня. Пожалуйста, следуйте за мной в храм, Синала ждет вас. - Девушка опасливо покосилась на переминающихся в нетерпении с ноги на ногу тьшеров и нерешительно спросила:
- Откуда Синала знает о моем приезде? Она ведь жрица Эналы, я правильно поняла?
- Да она тоже жрица. - Служитель казалось, считал, что Снеара не только может задавать вопросы, но и вправе требовать на них ответы. - Сегодня ей явилась богиня и сказала, что вы прибудете к южным воротам Илоссы, и что вы нуждаетесь в ее помощи. Она повелела помочь вам всем, чем сможем.
Литари ошеломленно присвистнул про себя, новость была из разряда сногсшибательных. Уже много веков богини даже не откликались на мольбы, не говоря уже о том, чтобы разговаривать со своими верующими и вдруг одна из них нарушила молчание. Интересно, почему Энала так заботится о жрице своей сестры? Что вообще происходит? Юноша отмахнулся от своих размышлений и заставил себя прислушаться к разговору. В следующий момент он едва не рассмеялся в слух, пока он блуждал в своих мыслях, его спутница попала в неудобное положение. Служитель предлагал ей передвигаться верхом на тьшере, как и полагается знатным особам, а девушка отчаянно пыталась найти предлог, чтобы этого не делать, поскольку совершенно не умела ездить верхом.
- Поедешь со мной в одном седле. - Принц решительно вмешался в разговор и положил конец дискуссии. - Ты мне доверяешь?
Парень знал что делал, задавая такой провокационный вопрос. Он успел уже неплохо изучить Снеару, и пусть она все еще иногда умудрялась ставить его в тупик, но ее желание не обидеть его ни при каких обстоятельствах не вызывало у него сомнений. Его расчет оказался верным, заявить о своем недоверии к нему девушка не отважилась и согласилась попытаться усадить себя в седло. Теперь предстояло это выполнить на практике. Принц усмехнулся довольный своей маленькой победой. Не все жрице демонстрировать превосходство над простыми смертным, иногда получается и наоборот. И, вежливо испросив у Верховного служителя разрешения, вскочил на одного из принадлежащих ему тьшеров.
Животное оказалось достаточно смирным и только тихо зафыркало, когда Литари наклонился в седле, протягивая Снеаре руку, и решительно начал давать указания:
- Возьми меня за руку. - Он дождался, пока девушка пересилит себя, подойдет к тьшеру и обеими руками вцепится в его ладонь. Вот ведь странное создание, без оружия на тварей созданных черной магией бросаться не боится, а подойти к обычному ездовому животному страшится как он сам встречи с эстраном на узкой дорожке. - Хорошо. А теперь поставь правую ногу на мою ступню. - И добавил, видя ее колебания. - Не бойся я удержу твой вес и не свалюсь на землю.
Снеара выполнила его указания и, уже самостоятельно оттолкнувшись от земли другой ногой, вскочила позади него в седло. Наблюдавший за этим представлением служитель умело скрыл свое удивление. Или может быть, он привык в своем храме и не к такому, и теперь жрица, не умеющая ездить верхом и побаивающаяся тьшеров, казалась ему самым обычным явлением в мире. Литари осторожно подобрал поводья и вопросительно посмотрел на мужчину, который тоже вскочил в седло, и теперь с невозмутимым лицом ожидал, пока они закончат. Служитель кивнул ему и направил своего тьшера к городу. На ходу что-то доставая из складок своей парадной мантии, которую принц совсем недавно так непочтительно обозвал хламидой.
Юноша совсем не удивился, когда люди, толпившиеся у ворот, расступились, пропуская их, и почтительно кланяясь Верховному служителю Древнего Исса. Он толкнул своего тьшера носком сапога под ребра, заставляя животное двигаться следом, и тут же почувствовал, как руки жрицы крепче обхватили его за талию. Литари тихо выругался про себя, ощущая что его ребра трещат от железной хватки меча богини и с трудом выдавил сквозь зубы:
- Не так сильно, пожалуйста, ты мне все кости переломаешь.- Захват немедленно ослаб, и виноватый голос прошептал у него над ухом:
- Прости.
- Ладно, ничего. - Принц усмехнулся абсурдности ситуации и подъехал к воротам, стараясь не обращать внимания на удивленные и заинтересованные взгляды стражников, которым Верховный служитель, кстати, так и не удосужившийся представиться, предъявил малую печать храма, позволяющую проходить без досмотра любые посты, выставленные светской властью, за исключением тех, что охраняют королевский дворец. Литари не мог ни восхититься предусмотрительностью служителя Эналы, своевременно озаботившегося тем, чтобы без особых усилий избежать множества проблем и не раскрывать личность Снеары раньше времени. Нет, он не сомневался, что через несколько часов весь город будет знать о том, что его почтила своим визитом жрица, но, по крайней мере, к этому времени они уже будут в храме Эналы, а оттуда извлечь их не посмеют и королевские войска.
Принц неторопливо ехал по главной улице Илоссы, незаметно оглядываясь по сторонам. Верховный служитель, который показывал им дорогу, без конца раскланивался с горожанами, спешившими выразить ему свое почтение, и у юноши было время вспомнить и снова привыкнуть к атмосфере городов Сиали, так непохожей на ауру того странного и следовало признать страшного места, где он провел последний год. Литари не понимал, как люди того мира могут прожить всю жизнь в постоянном движении, бессмысленном и хаотичном, шуме, который сводит с ума, не давая услышать даже собственные мысли и самое главное в постоянном одиночестве.
Принц горько улыбнулся, вспоминая время, проведенное в качестве живого фона для многочисленных фотографий, странных картинок мгновенно появляющихся на плотных листах пергамента, каждый раз, когда его хозяин щелкал непонятным ящичком. Он мало понимал во всем происходящим, и никто не удосужился ему объяснить, зачем его изо дня в день привязывают в парке, а потом заставляют ложиться или садиться рядом с настороженными и неестественно улыбающимися людьми. Получив при перемещении в другой мир знание языка местности, в которой оказался, юноша, к сожалению, не понимал значения многих слов, что не позволяло ему разобраться в ситуации. Маг, переместившийся вместе с ним, ограничился тем, что в красках описал ему его дальнейшую судьбу, которая должна была оборваться не позже чем через год по причине его смерти и, получив несколько необычного вида бумажек у чем-то очень довольного человека с этим самым ящичком на шее, ушел.
И только теперь Литари начал не умом, а сердцем осознавать, что он вернулся. Вернулся домой и возможно ему удастся отомстить тому, кто обрек его на это испытание. А самое главное возвратить свою прежнюю жизнь, которую у него так бесцеремонно забрали. Если жрицы не солгали, то очень скоро с юноши снимут все обвинения, и тогда он сможет снова взглянуть в глаза своим подданным не как преступник, только волею богинь избежавший казни, а как повелитель своей судьбы, гордый предназначением, избранным для него высшими силами, еще до его рождения... Если сможет выиграть в противостоянии с черным магом и королем, который его поддерживает. Потому что даже слово мечей богини о его невиновности вряд ли сильно ему поможет, в случае его безвременной и естественно совершенно неожиданной смерти.
Принц устало улыбнулся, поражаясь собственным фантазиям, и сосредоточился на том, чтобы не отстать от Верховного служителя на людных улицах Илоссы. Будущее, если оценивать его трезво, было далеко не радостным. Даже при самом благоприятном для него развитии событий он потеряет отца, которого когда-то искренне любил, потом так же искренне ненавидел, а сейчас после года в другом мире и времени, проведенного в Северном лесу, воспринимал как чужого непонятного человека связанного с ним кровными узами и может быть долгом. Литари не знал, что будет дальше. Удастся ли ему доказать себе и другим, что он достоин короны и нужна ли ему эта корона, если на то пошло...
Нужна. Ответил на его сомнения внутренний голос, непреклонностью интонаций до дрожи напоминающий голос старшей жрицы. Нужна, если ты, конечно, не желаешь всю оставшуюся жизнь изображать мишень. И жизнь в этом случае у тебя продлится очень не долго, как раз до того момента, как мечам богини надоест тебя опекать, и они предоставят тебя твоей собственной судьбе. Юноша поежился от такой перспективы и глубоко вздохнул, стараясь избавиться от малоприятных картин его предполагаемой кончины, назойливо крутившихся в его голове. Думать о подобном будущем ему очень не хотелось. Оставалось надеяться на лучшее и отгонять мысли о том, что с ним случится, если он потерпит неудачу, чтобы попусту не переживать. Все равно ведь судьбу не изменить...
Окончательно расстроившись и разозлившись, Литари хмуро уставился на мелькавшую впереди спину служителя и решил, что все происходящее с ним будет воспринимать как неизбежное зло, с которым бесполезно бороться... Также как бессмысленно пытаться отучить стражников от склонности ехидно скалиться, рассматривая двух парней на одном тьшере. Принц стиснул зубы, чтобы не высказать все, что он думает о доблестных вояках, охраняющих северные ворота Илоссы, и только присутствие Верховного служителя и жрицы удержало его от этого поступка, недостойного наследника престола. Странно только, что они так быстро проехали через далеко немаленький город или... Принц поднял голову и с удивлением обнаружил, что Эссар уже клонится к закату, и показавшаяся ему чрезмерно стремительной поездка на самом деле заняла несколько лоттов. Это открытие совершенно испортило ему настроение, и юноша почувствовал себя усталым, грязным и исключительно несчастным.
Глава 13.
Снеара неловко устроилась в седле позади Литари и с любопытством смешенным с нетерпением разглядывала город, по которому они ехали. Мысль о том, что очень скоро она наконец встретится с жрицей Эналы и избавится от мучительной боли, превратившей жизнь девушки в нескончаемое страдание, согревала ее, заставляя забыть о своем страхе перед тьшерами, смущении оттого, что ее одежда больше всего напоминает лохмотья нищенки и от нее до сих пор сильно пахнет вином, которым смывали яд, и даже о чувстве вины за то, что она подвергла опасности своего спутника, а потом так и не решилась рассказать ему об истинном смысле произошедшего на дороге. Все отходило на задний план перед предвкушением исцеления. О том, что жрица-целительница не сможет ей помочь, девушка старалась не думать. Этого не может быть! В конце концов, должна же быть хоть какая-то справедливость в мире?! Ведь все сказки обычно заканчиваются хорошо, не могут же высшие силы сделать исключение только потому, что в эту историю попала обычная девчонка, не имеющая ничего общего со сказочными героями. Или могут?
Жрица глубоко вздохнула и попыталась отвлечься от своих страхов, рассматривая первый город чужого мира, который ей довелось увидеть. Она сама не знала чего ей ожидать от этого населенного пункта. Неожиданно вспомнились уроки истории, на которых их учитель, старый и всегда недовольный учениками человек, в красках живописал, как тяжело жилось людям в средние века, в какой тесноте, антисанитарии и нищете они существовали. Но вокруг не наблюдалась ничего подобного. Оставалось либо признать что в этом мире не средневековье, хотя в этом случае вставал вопрос к какому еще историческому периоду можно отнести мечи, луки и местный эквивалент конных дружин, либо историки в чем-то ошиблись. Для того чтобы разрешить эту дилемму у Снеары просто не хватало знаний, и девушка, бросив бесплодные размышления о несоответствии теорий ученых тому, что она видит вокруг себя, просто с любопытством рассматривала Илоссу.
А посмотреть было на что. Город вопреки всем ожиданиям оказался чистым, нигде не было видно мусора, не говоря уже о нечистотах или бродячих животных. Дома отличались какой-то мягкой патриархальной прелестью и уютом, заставляя вспоминать исторический центр ее родного города. Но если там здания несли на себе безжалостные следы времени, превратившие их пусть и в красивые, но все же памятники ушедшей эпохе, то здесь все казалось живым, каким-то, Снеара попыталась подобрать подходящее слово, уместным. Не осколки прошлого среди современного мегаполиса, а свой особенный мир, неторопливый, величавый, с чувством собственного достоинства. Мир, где люди знали цену себе и другим и исчисляли ее не количеством денег на банковском счете, а своими поступками. И где честь была не просто термином гражданского судопроизводства, позволяющим в случае чего взыскать с обидчика кругленькую сумму...
Девушка улыбнулась своим мыслям и вздрогнула, когда внезапно чуть ли не под копыта их тьшеров бросился чумазый мальчишка-разносчик, голося на разные лады и расхваливая свой товар. Ее спутники ловко, что говорило о немалом опыте, объехали уличного продавца, а жрица вынырнула из своих романтических размышлений о прекрасном средневековье.
И сразу бросилось в глаза, что хоть дома, мимо которых они проезжали ничем не напоминали лачуги, имея по два, а кое-где и по три этажа и будучи сложены из камня с добротными и разнообразными украшениями. Что мостовая не загажена отбросами, а прохожие прогуливаются с достоинством уверенных в себе и своем будущем людей, но нигде на этой широкой улице не видно торговых лавок, а виднеющаяся впереди большая круглая площадь явно центральная в городе украшена к счастью пустующей виселицей. Что ж следовало признать, что городской центр в любом времени и мире всегда выглядит наиболее презентабельно и не известно, что творится на окраинах, скрывающихся за фасадами богатых домов...
Снеара грустно констатировала, что жизнь ее ничему не учит и стоит ей только немного расслабиться, как на свет моментально выбирается романтичная дурочка, видящая все вокруг исключительно в розовом цвете. А немедленно обнаруживающиеся доказательства того, что окружающий мир совсем не похож на сказку, всегда застают ее врасплох. Жрица осторожно поправила свой капюшон и огляделась по сторонам, убеждаясь, что не привлекла внимания прохожих своим чрезмерным интересом к вполне обычному городу. Вряд ли здесь привыкли к толпам туристов, сующих нос во все щели и готовых восторгаться чем угодно, если это что-то будет объявлено редким памятником старины. Так что ее любопытство вполне могло показаться горожанам подозрительным, а сейчас, когда до исполнения ее мечты осталось совсем не много, это было бы совсем не кстати.
Девушка снова погрузилась в свои мысли, предвкушая нормальную жизнь без боли, которая у нее начнется в скором времени. Она как во сне наблюдала за своими спутниками, что-то предъявившими у ворот, полностью проигнорировала ухмылки стражников, и то, как напрягся Литари, даже вбитая на тренировках привычка смотреть по сторонам в поисках возможной угрозы отступила на второй план. Единственное, что сейчас имело для Снеары значение, - это скорое исцеление, которое обязательно должно было вот-вот произойти. Ведь жрицы Эналы славятся, как целительницы способные втащить человека из объятий смерти, а тут гораздо более простой случай...
Только когда впереди показался храм Древний Исс, девушка вынырнула из своих мечтаний и снова обратила внимание на окружающую действительность. Прежде чем она вылечится, ей предстоит еще кое-что сделать, и делать это лучше на трезвую голову. Снеара заставила себя успокоиться и собраться, глядя на приближающиеся стены, надежно защищающие светлый, словно летящий силуэт храма с единственным золотым шпилем, венчающим центральную башню. Ничего общего с уже виденным ею святилищем Элары, больше напоминающим крепость, предназначенную для обороны от неприятеля, чем место, где обращаются к богине. Почему-то именно эта непохожесть окончательно убедила Снеару в том, что ей там обязательно помогут.
Как только они подъехали к храму, тяжелые окованные железными полосами ворота распахнулись, и человек в синей, как и у их провожатого, тунике с поклоном пропустил их во двор. Жрица внезапно почувствовала чье-то присутствие, такое знакомое и в то же время совершенно чуждое. Не обращая внимания на заерзавшего в седле Литари, который явно собрался спрыгнуть с тьшера и оставить ее один на один с этим страшным животным, она огляделась по сторонам, пытаясь определить, откуда исходит это странное ощущение. Сначала девушка не заметила ничего необычного. Двор был практически пуст, если не считать их самих и пары юношей в таких же, как у привратника синих туниках, подошедших к тьшерам и предупредительно взявших их подузцы, чтобы всадникам было удобнее спешиваться. А потом... потом Снеара увидела ее. Девушка стояла в проеме двери, ведущей в храм, и смотрела на гостей спокойным мудрым взглядом, так не вязавшимся с ее юным лицом и почти детской фигуркой в светло-синем одеянии, мягкими складками струящимся вокруг нее.
Жрица Элары несколько мгновений рассматривала странную незнакомку в просторном платье, чем-то напоминающем римскую тогу, только с длинными широкими рукавами, а потом решительно спрыгнула на землю, даже не вспомнив о своем страхе перед тьшерами и не сводя с необычной девушки глаз, почти бегом направилась к ней. Снеара не сомневалась, что видит перед собой ту самую Синалу, которая отправила Верховного служителя Древнего Исса встречать путешественников у ворот. Когда жрица Элары оказалось на расстоянии вытянутой руки от нее, девушка мягко улыбнулась и низким красивым голосом произнесла:
- Я рада видеть тебя в этом храме. Сегодня ночью моя богиня явилась ко мне и потребовала помочь жрице своей сестры, которая приближается к Илоссе со стороны Северного леса. И теперь я вижу, что тебе действительно нужна помощь. Меня зовут Синала, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы избавить тебя от терзающей твое тело боли. - Снеара ожидала чего-то подобного после слов Верховного служителя, но все равно почувствовала, как радость ревущим потоком затопила все ее существо. Ей обязательно помогут! Почему-то глядя в мудрые и все понимающие глаза Синалы, совсем не хотелось сомневаться в этом. Девушка с трудом справилась со своими эмоциями и вежливо произнесла, не отрывая взгляда от лица жрицы:
- Спасибо вам. Я Снеара и вы моя последняя надежда на исцеление. - Жрица Элары уже не скрывала своих чувств.
- Вот как? Что же с тобой случилось, девочка? - в голосе Синалы звучало сочувствие и искреннее удивление. - У нас ведь не бывает ран, которые не исчезли бы за несколько дней без всякой помощи.
- Это долгая история и я сама не до конца понимаю, что со мной произошло. - Девушка тихо вздохнула. - Но эта боль мучает меня с того момента, как я появилась в вашем мире.
Снеара оборвала себя, не зная можно ли рассказывать свою историю, во дворе, где ее может услышать любой. Жрица Эналы понимающе улыбнулась и решительно взяла девушку за руку.
- Пойдем в мои комнаты, там и поговорим. Я стараюсь не слишком часто покидать внутренние помещения храма, да и тебе, думаю, там будет гораздо удобнее. - Снеара с радостью согласилась на ее предложение и позволила увести себя со двора. О Литари она в тот момент даже не вспомнила.
Жрицы шли по бесконечным коридорам, освещенным факелами. Но если в храме Элары они спускались бы вниз, чтобы попасть в жилые помещения, то здесь все было с точностью до наоборот. Комнаты Синалы располагались на самом верху, в башне. Всю дорогу к ее покоям жрица Эналы не проронила ни слова, а Снеара не решалась первой начать разговор, просто не зная о чем следует говорить с этой необычной девушкой, которая выглядит на двадцать, а на самом деле старше на несколько веков. С Тенирой в этом плане было все понятно, жрица-воительница просто отдавала приказы, иногда снисходила до объяснений, но только в последний день пребывания своей ученицы в Северном лесу отнеслась к ней как к равной. А Синала вела себя так, словно пятнадцатилетняя девчонка была ей ровней, но при этом оставалось только гадать, чего именно она ждет от своей гостьи и просительницы.
Попадающиеся им навстречу люди молча кланялись и отходили к стенам, пропуская их, но жрицы не отвечали на приветствия, погруженные каждая в свои мысли. Снеара едва сдерживала нетерпение, и только опасение уронить себя в глазах хозяйки удерживало ее от того, чтобы не ускорить шаг. Приходилось контролировать себя, подстраиваясь под неторопливую полную достоинства поступь Синалы, которая казалась совершенно невозмутимой и абсолютно спокойной, словно все происходящее было для нее обычным не раз уже виденным событием. Наконец, они остановились перед неприметной дверью, и жрица Эналы вытащила из складок своего платья тяжелый железный ключ. Открыв замок, она толкнула створку и жестом пригласила свою гостью войти. Девушка покорно шагнула через порог и замерла, потрясенно разглядывая помещение, которое на ее неискушенный взгляд больше всего напоминало странный гибрид библиотеки с химической лабораторией. Увидев ее изумление, Синала улыбнулась и мягко произнесла, тоже входя в комнату, закрывая за собой дверь и запирая ее на ключ:
- Каждая жрица Эналы способна лечить своей силой, но не всегда требуется такое серьезное вмешательство, иногда чтобы человек поправился достаточно обычного настоя из трав. Поэтому мы не только исцеляем, но и изучаем растения и животных в поисках новых лекарств, которые могут помочь людям.
- Невероятно. - Снеара не знала, как реагировать на такое откровение Синалы, почему-то она была уверена, что жрицы-целительницы лечат наложением рук и молитвами как всевозможные "чудотворцы" в ее мире. И новость о том, что последовательницы Эналы подходят к излечению больных с вполне научной точки зрения, насколько такое возможно для этого измерения, конечно, вызвала у нее оторопь.
- Ладно, не будем тратить время на обсуждение моих методов лечения. - Хозяйка прошла мимо своих пробирок и колб в ту часть комнаты, которая была занята под библиотеку и опустилась в удобное мягкое кресло, возле потушенного по причине теплой погоды камина. - Располагайся поудобнее и расскажи мне, что с тобой случилось. Только очень подробно, любая мелочь может оказаться важной.
Девушка последовала за ней и устроилась во втором кресле, располагавшемся по другую сторону от камина и, краем сознания отметив, что впервые в этом мире сталкивается с такими предметами комфорта, принялась описывать свои приключения, начиная со встречи на школьном дворе и заканчивая последним сражением на дороге. Синала слушала внимательно, иногда задавая наводящие вопросы, но ее лицо не выражало никаких чувств кроме вежливого интереса. Казалось, что жрица Эналы просто поддерживает беседу, ни к чему ее не обязывающую, и только глаза, мерцающие сочувствием и беспокойством, выдавали женщину. Снеара и не заметила, как рассказала своей собеседнице обо всем, включая собственные страхи и тревоги. Только когда Синала молча встала и, подойдя к спрятавшемуся за стеллажами со свитками столику, налила в бокал из одного из стоящих там кувшинов какой-то сок, а затем заставила девушку его выпить, Снеара поняла, что говорит уже много часов, и у нее в горле сильно пересохло.
Жрица Элары с благодарностью вернула пустой бокал приготовилась отвечать на очередные вопросы, но у ее собеседницы были немного другие планы. Осторожно убрав посуду, она серьезно и как-то печально посмотрела на девушку и тихо произнесла:
- Мне почти все понятно, но для того, чтобы окончательно разобраться с причиной возникновения твоих болей я должна тебя осмотреть. - И добавила, видя непонимание в глазах Снеары. - Встань, пожалуйста, и не двигайся, пока я не разрешу.
Девушка послушно поднялась с кресала и замерла, вытянувшись во весь рост и совершенно по-детски зажмурив глаза. Словно если она не видит ничего страшного, это страшное с ней не произойдет. Когда по ее телу начало разливаться знакомое покалывающее тепло, переходящее в жар, Снеара напряглась, предчувствуя очередной приступ боли. Но ничего не случилось, только голос жрицы Эналы устало произнес у нее над ухом.
- Боюсь в этот раз без вмешательства богини нам не обойтись. - Девушка испуганно распахнула глаза и встретилась с полным кого-то запредельного спокойствия взглядом Синалы. - Тебе придется принести клятву Энале, Снеара, тогда есть надежда, что боль пройдет
То, что не только лицо, но и взгляд женщины теперь не выражали ее чувств, почему-то напугало девушку больше всего, в голове сразу стало тесно от дурных предчувствий и предположений. К тому же ей показалось, что Синала просит просто невозможного, ведь она же уже принесла клятву Эларе пусть и невольную...
- Ты сможешь. - Женщина раньше нее поняла причины ее замешательства и грустно добавила. - У тебя есть дар целительницы, этого достаточно для того, чтобы попытаться. Я вполне могу выступить в качестве посредника, который от лица богини примет твою клятву.
Снеара замерла на мгновение, раздумывая, а потом решительно кивнула, придя к выводу, что хуже, чем есть все равно уже не будет, так почему бы и ни рискнуть? Вдруг действительно поможет? Думать о том, что может и не помочь, она себе категорически запрещала, даже боясь представить, что ее ждет в этом случае. Синала улыбнулась, всем своим видом показывая, что полностью одобряет ее выбор, и тихо произнесла:
- Хорошо. Тогда повторяй за мной клятву Энале. Я избираю путь защитницы и прошу твоего благословения....
Снеара не успела выговорить и пары слов клятвы, как на нее обрушился вал боли. Как в бреду, девушка бормотала звучащие, казалось прямо у нее в голове слова, не понимая ни их значения, ни того, зачем она это делает. И делает ли вообще. Ее совершенно не удивило бы если бы оказалось, что все попытки выговорить странные непривычные звуки не более чем плод разыгравшегося воображения... А потом боль стала нестерпимой и сознание погасло как свеча на ветру.
Снеара медленно моргнула, приходя в себя, и невольно улыбнулась, узнав комнату, где она находилась. Опять этот сон. Из-за приоткрытой двери доносились детские голоса о чем-то увлеченно спорящие. Девушка тихо рассмеялась и пошла на звук возмущенных криков маленьких хозяек дома. Девочки обнаружились в прихожей, и жрица даже не удивилась, когда они при ее появлении немедленно прервали свое выяснение отношений и решительно потребовали от нее завтрак. Почему-то здесь все происходящее казалось совершенно естественным. Пообещав немедленно заняться приготовлением пищи, Снеара осторожно поинтересовалась их самочувствием, на что тут же получила одинаково недоуменные взгляды малышек и задумчивый вопрос Налы, искренне желавшей знать, что же именно должно было с ними случиться. Девушке осталось только осторожно перевести разговор на другую тему, чтобы не расстраивать детей перечислением возможных опасностей, подстерегающих их на каждом шагу. К ее счастью малышки смены темы не заметили.
С проблемой обеда разобрались быстро. Теперь, когда Снеара обнаружила, что в своем чудесном сне она способна создавать любые продукты, если знает, из чего они состоят и откуда берутся в естественных условиях, приготовление пищи оказалось очень легким и интересным занятием. Девочки с восторгом отнеслись к изменениям в меню и съели все, что девушка положила им на тарелки. А Снеара просто наблюдала за ними, тихо улыбаясь про себя их детской непосредственности и благодаря высшие силы, за то, что потеря родителей не превратил малышек в озлобленных зверенышей.
Лара первая покончила с едой и, выскользнув из-за стола, подбежала к жрице, молча стоящей у открытого окна кухни. Снеара поправила волосы, которые трепал влетающий в окошко ветерок, и присела на корточки перед нетерпеливо переминающейся возле нее малышкой, чтобы быть с ребенком на одном уровне. Девочка явно собиралась ей что-то сказать, но не знала, как это сделать. Наконец, она серьезно посмотрела девушке в глаза и решительно заявила:
- Это нечестно! - Снеара, совершенно не ожидавшая такого поворота событий, растерялась и не нашла ничего лучше, чем спросить.
- Что нечестно, Лара?
- Ты знаешь, как нас зовут, а мы нет! - девочка сердито топнула ногой. - Это нечестно!
Жрица моргнула, пытаясь осознать причину недовольство малышки, и едва не рассмеялась когда поняла, что умудрилась до сих пор не представиться детям. Вот ведь недотепа. Не долго думая, девушка назвалась именем, которое не так давно стала считать своим:
- Меня зовут Снеара. Извини, что не назвалась сразу, я немного рассеянная. - Девушка говорила серьезным тоном, всем свом видом демонстрируя, что считает Лару взрослым сознательным человеком способным понять, что произошло просто недоразумение, и никто не хотел ее обидеть. Малышка насупилась и сердито заявила, прямо глядя ей в глаза, но покусывая губу от напряжения.
- Я буду звать тебя Снеа, а то получается нечестно. Нала обидится.
- Хорошо. - Снеара настолько была довольно благополучным разрешением конфликта, что даже не поинтересовалась, почему девочка считает ее полное имя поводом для обиды. В конце концов, мотивы поведения детей под час взрослым совершенно непонятны и их выяснение приводит только к тому, что ребенок расстраивается. - Если с именем разобрались, может быть, займемся уборкой?
Девочки посмотрели на нее с одинаковым неодобрением, но не возразили, и жрица приступила к тому, что порывалась сделать со времени своего первого посещения этого странного дома, начала приводить его в порядок. Это оказалось несколько сложнее, чем она предполагала. Пришлось помучиться, вспоминая, что именно следует заливать в петли, чтобы они не скрипели и почему дверь может перекосить в проеме. В конце концов, Снеара обнаружила, что знать состав и происхождение вещи требуется, только если создаешь ее с нуля, а вот когда предмет уже существует достаточно представить изменения, которые хотелось бы внести. Например, облупившаяся краска вполне может снова покрыть всю стену, даже в случае полного отсутствия знаний о том из чего ее делают потому, что имеется образец для копирования.
Малышки сначала отнеслись к попыткам жрицы привести дом в порядок без энтузиазма, но вскоре пришли к выводу, что все происходящее можно считать весьма занимательной игрой и с азартом подключились к веселью. После чего работать девушке стало в два раза сложнее, поскольку кроме самой генеральной уборки она вынуждена была еще присматривать за двумя любознательными девчонками, сующими нос во все щели и вольно копирующими ее действия. В результате чего Снеаре подчас приходилось все бросать и начинать спасать юных экспериментаторов от разного рода последствий их исследовательской деятельности. Причем масло для смазки дверных петель в волосах и покрытая ровным слоем желтой краски кожа оказались из разряда самых безобидных происшествий.
Но все имеет свой конец, даже генеральная уборка в очень запущенном доме. Девушка устало вытерла лоб, оставляя на коже грязные полосы, и удовлетворенно вздохнула. После нескольких часов мытарств и экспериментов ей все-таки удалось привести коттедж в относительный порядок. Конечно, до идеального состояния ему было еще ой как далеко, но, по крайней мере, теперь дети могли жить в доме более или менее комфортно. Кстати о детях. Жрица огляделась по сторонам и, обнаружив девочек на крыльце в компании Пирса, пришла к выводу, что принять ванну, всем троим просто необходимо. А когда непонятно откуда взявшийся сквозняк бросил в лицо девушке прядь ее волос, приобретших почему-то пыльно-серый цвет, решила, что и ей самой не помешает вымыться. Что ж, чем быстрее она приступит к этому, тем быстрее закончит. На то, чтобы поймать, уговорить, а затем отмыть малышек потребовалось немало времени и терпения. Когда, наконец, ей удалось привести их в порядок, жрица была окончательно измотана, и только нежелание подавать дурной пример детям вынудило ее саму залезть в ванну.
Снеара тихо вздохнула, глядя на спящих в одной кровати близняшек, и мечтательно улыбнулась. Оказывается как мало человеку нужно для счастья: дом, дети, доверчиво заглядывающие в глаза, и возможность не беспокоиться о том, что произойдет завтра. Девушка наслаждалась тишиной, наконец-то уложив маленьких чудовищ в постель, теперь можно было просто сидеть рядом с кроватью в мягком удобном кресле и смотреть, как они спят после тяжелого полного событий дня. Девочки оказались просто замечательными детьми, хотя и не очень послушными, но для нее это не имело никакого значения. Гораздо важнее было то, что малышки доверяли ей и позволили стать частью их жизни. Пусть пока только в качестве няньки и кухарки, но и это для жрицы, навсегда лишенной возможности иметь своих детей, было бесценным даром.
Девушка напряглась, внезапно осознав, что снова забыла о нереальности всего происходящего, а в следующий момент что-то рвануло ее назад и...
Снеара открыла глаза в странной комнате одновременно похожей и на лабораторию и на библиотеку. Снова этот сон! Ну почему ей снится такое, после чего боль становится еще нестерпимей и хочется просто умереть?! Девушка резко села и обнаружила, что все это время провела на столе, с которого кто-то неаккуратно сбросил все, что на нем находилось, и разбитые поломанные вещи теперь сиротливой кучкой лежат на полу как раз в том месте, куда она собиралась поставить ноги. А потом пришло осознание того, что боль никуда не делась, но если раньше она напоминала колючий горячий шар, свернувшийся в груди и животе, то теперь растекалась по всему телу и ощущалась как раскаленные иголки под кожей и где-то внутри. Жрица сжалась в тщетной попытке избавиться от страданий и беспомощно закрыла глаза, пытаясь спрятаться от ужаса осознания одной простой вещи: ей не смогли помочь!!!
- Прости, эту боль невозможно убрать. - Голос пробился сквозь шум крови в ушах и заставил Снеару тихо застонать от отчаяния. Приговор прозвучал на редкость обыденно. Все просто, ей не повезло оказаться не в том месте не в то время, и в результате девушка на веки обречена страдать, не имея никакой надежды на избавление. Она даже умереть не сможет, чтобы прекратить эту бесконечную муку, для нее и этот выход закрыт. Все что теперь ее ждет - это ад на земле, где она оказалась по воле какого-то неизвестного ей колдуна. И ничего совершенно ничего нельзя с этим поделать!
Синала пыталась ей что-то объяснить, но сознание девушки отказывалось воспринимать что-либо кроме оглушающей новости: эта боль будет мучить ее бесконечно! Самое ужасное, то чего она боялась больше всего на свете, все-таки произошло. И ничего уже нельзя изменить. Ничего и никогда. А ведь Снеара раньше не задумывалась, какое это страшное слово: "вечность". Только теперь поняла, почему следует бояться именно бесконечности, того, что не имеет конца, того, что нельзя прекратить, никак.
Резкий неприятный запах ударил ей в нос, заставив отчаянно закашляться и вызвав новую волну боли во всем теле. Стол угрожающе закачался, норовя сбросить ее на пол. Жрица заморгала, пытаясь отдышаться и прогнать слезы, набежавшие на глаза, чтобы не упасть со своего ненадежного насеста. Когда она, наконец, смогла рассмотреть, происходящее вокруг нее, то первое, что девушка увидела, была Синала с каким-то маленьким кувшинчиком в руках. Синала, на лице которой читались откровенное беспокойство и жалость. Это стало последней каплей. Сознание Снеары затопило безразличие и бесконечный холод, она равнодушно посмотрела на обеспокоенную жрицу и отрешенно произнесла:
- Значит эта боль навсегда. И у меня нет никакой надежды на то, что я смогу избавиться от нее когда-нибудь. - И вдруг равнодушие сменилось каким-то отчаянным безудержным порывом - Но вы же врач, у вас есть обезболивающие лекарства, заклинания, наконец! Должен же быть какой-то выход! Хоть какой-нибудь...
Голос девушки беспомощно сорвался, и она с отчаянием смотрела на жрицу Эналы в ожидании ответа.
- Прости, девочка. - Синала горько вздохнула. - Но тебе ни лекарства, ни заклинания не помогут. Ты, как и любая жрица невосприимчива к магии, и, к сожалению, к любым природным или придуманным человеком ядам. А в любой обезболивающий отвар входят компоненты в большом количестве смертельно опасные для людей, твое тело просто уничтожит их, и лекарство не будет действовать. Мы создавались неуязвимыми, и в твоем случае это оказалось причиной, по которой я не могу избавить тебя от боли.
- Но на меня действует магия! - Снеара отчаянно цеплялась за малейшую надежду избавиться от кошмара, в который так неожиданно превратилась ее жизнь. - Меня же как-то перебросило в этот мир... Это ведь было заклинание?!!
- Да, но даже когда твоя сила только начала пробуждаться, она смогла изменить заклинание перемещения между мирами. Ты обрела знание языка, однако вместо того, чтобы отправить вас с принцем в трясину, где он наверняка должен был погибнуть, вас выбросило на остров в болоте.
- Вы хотите сказать, что мы... он должен был утонуть? А моя сила исправила это? - Снеара не могла до конца осознать сказанное, слишком многое навалилось на нее сразу. Значит, вот откуда она знает местное наречие, а она-то гадала, почему в разных мирах говорят на одном и том же языке. И потом почему Синала уверена, что их должно было выбросить в болото ведь... - Откуда вы знаете, куда мы должны были попасть?
- Мы не способны к магии, девочка моя, но можем после определенных тренировок видеть заклинания и их остатки. На тебе отчетливо видны следы заклятья черной магии, которое должно было вернуть принца в его родной мир, причем в место, где человек не способен выжить ни при каких обстоятельствах. Твоя сила тогда его просто изменила, а сейчас оно вообще не подействовало бы на тебя.
- И что нет никакого выхода? - девушка потеряно обхватила себя руками за плечи, словно спасаясь от холода. Но этот холод шел изнутри и вряд ли весь огонь мира смог бы его прогнать. - Мне постоянно будет больно и это невозможно изменить?
- Есть один способ, но он очень опасен. - Синала нерешительно потерла подбородок, словно раздумывая о том, насколько рискованно то, что она собирается сказать, но, все-таки решившись, продолжила. - Теперь, когда сила Элары, равномерно распределена по твоему телу и не выжигает постоянно то место, где находится, вынуждая его без конца залечивать повреждения, ты сможешь пользоваться ею так же свободно, как и любая другая жрица. В сон уйти у тебя, конечно, не получится, пусть потоки силы богинь мне и удалось уравновесить так, чтобы они не причиняли тебе вред, конфликт между ними все равно не позволит замедлить их течение до требуемого уровня. Но иногда мечи богини разрешают силе Элары управлять своим телом, а мы умеем разделять душу и тело, когда нам требуется обдумать какой-нибудь вопрос, не отвлекаясь на чувства и ощущения.
Снеара никак не могла понять, куда клонит жрица Эналы и при чем тут разделение души и ее носителя. К тому же для нее настоящим откровением стал тот факт, что даже очень древние жрицы могут испытывать настолько сильные эмоции, что они им мешают. Или этот прием необходим только молодым, недавно закончившим обучение? Ведь все когда-то начинали... Окончательно запутавшись во всех этих странных новостях девушка могла только молча ждать пока Синала наконец объяснит ей, зачем она затеяла весь этот разговор. Ведь не просто же так жрица рассказывает о своих способностях и способностях мечей богини? Ее ожидания не замедлили оправдаться. Синала по-видимому подошла к тому из-за чего начала говорить на эту тему:
- Ты обладаешь силами обеих богинь, Снеара, а значит, возможно, после небольшой тренировки сможешь использовать обе эти способности. То есть твоя душа будет находиться рядом с телом, которым станет управлять сила Элары, подчиняясь ее командам. В этом случае ты не будешь чувствовать боль, сказать по правде ты вообще ничего не будешь чувствовать. Ни страха, ни злости, ни радости, ничего. Потому я и говорю, что этот метод опасен, некоторые жрицы, которые надолго разделяли свои тело и душу совсем теряли способность чувствовать и не всегда им потом удавалось вернуть ее в полной мере.
- Это не имеет значения! - девушка горько усмехнулась. - В моем положении выбирать не приходится. Я примерно знаю, как отдать управление своим телом силе Элары, и буду благодарна, если ты покажешь мне, как разделять душу и тело.
- Хорошо. - Синала вздохнула. - Я научу тебя, это не сложно, главное потом суметь пользоваться ими одновременно. Думаю, тренировки не займут много времени, мы вполне можем заняться ими по дороге к замку дяди Литари.
- То есть вы едете вместе с нами? - Снеара ошеломленно моргнул, не веря своим ушам. - Но зачем?
- Судя по твоему рассказу, принц попытается вернуть свое доброе имя и выступит против черного мага. А значит, потребуется кто-то, кто сможет вылечить пострадавших.