Переяславцев Алексей : другие произведения.

Эпилог

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.86*22  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эпилог от 15 августа. Дальше будет правка. Уже начали.

  
  
Эпилог
  
  - А Старый сильно сдал.
  Этими словами выразил свои наблюдения лейтенант Джалилов. Разумеется, непосредственный начальник отреагировал непосредственно:
  - Чем докажешь?
  Марат Джалилов находился в подчинении у тогда еще лейтенанта Полознева аж целых одиннадцать лет. Чуть не треть этого срока прошла в разведке. Вот почему подчиненный хорошо понял истинный смысл командирского вопроса. А значил он следующее:
  - Из каких фактов ты сделал этот вывод?
  Вывод был очевиден, поскольку разведдонесения должны опираться именно на факты, а не соображения 'вроде бы так кажется'. И основания для умозаключения у Джалилова были:
  - Он с недавних времен начал беспричинно орать на нас. А у меня перед глазами пример: мой собственный дед с материнской стороны. Тот вроде как нормальным был - если трезвый, понятно - а как стало ему за шестьдесят, так начал прям, как медведь в зоопарке, рычать на всех, кого ни попадя. Даже на маму, хотя всегда ее любил. Я пацаном мелким был тогда, но и то запомнил. Старость, вот что это такое.
  Эти всплески Николай Федорович и так замечал. Они и вправду были неоправданными - то есть не в стиле Александрова. Но капитан Полознев заметил еще кое-что.
  На стене у замначотдела красовался дивной красоты календарь. Контрабандный, понятно. Каждому месяцу был отведен свой глянцевый лист, причем все надписи были только по-русски. Но помимо привычных дат и дней недели там были напечатаны цветные фотографии. Один раз, воспользовавшись кратким отсутствием коринженера в кабинете, Полознев наскоро перелистал календарь. Картинки были самыми разными. Имелись там пейзажи: морской берег с пальмами, горная долина с возвышающимися вдали синеватыми пиками, было одно бескрайнее поле, заполненное подсолнухами. Имелись и фотографии животного мира: изумительной расцветки рыбы; тигрица, умильно глядящая на двух совсем маленьких тигрят; птицы с ярчайшим оперением, которых капитан сроду не видывал. Короче, было на что посмотреть постороннему человеку.
  Но со временем наблюдательному начальнику охраны бросилось в глаза кое-что другое. Как-то непривычно часто и беспокойно Сергей Васильевич поглядывал на этот роскошный календарь. Вот почему в крошечной комнатешке, отведенной под размещение охраны, прозвучало:
  - Нет, Марат, тут другое. Он боится.
  Словесного ответа не было. Но взгляд подчиненного оказался весьма красноречив и означал: 'Ты, командир, часом, не спятил?'
  - Он боится какой-то даты. Что-то должно случиться, и он опасается... даже точно не скажу... вроде как не успеть к ней нужные дела сделать. Что-то вроде того.
  - Какой такой даты?
  - Нарком знает.
  Голос капитана госбезопасности выражал полнейшую уверенность, хотя это как раз был тот самый случай, когда фактов не имелось.
  Интуиция, предвидение, чуйка - короче, то чувство, наличие которого отрицает наука и насчет которого понимающие люди твердо уверены, что оно существует - так вот, оно не подвело. Полознев был полностью прав. Эта дата была очень хорошо известна Страннику. Берия и Сталин тоже ее знали, но относились по-другому.
  
   Капитан госбезопасности угадал не только это. Его подопечный и вправду не в шутку опасался, но все же он предпринимал некоторые меры.
  При каждом удобном случае коринженер вежливо интересовался у товарища наркома, не появились какие-либо сведения о начале войны с Германией. Лаврентий Павлович столь же вежливо (кто бы знал, каких усилий это ему стоило) отвечал каждый раз примерно так:
  - Нет, Сергей Васильевич, ни по линии моего наркомата, ни от военной разведки никакой подобной информации не поступало.
  Еще одной мерой был разговор с Эсфирью Марковной. К этому моменту она была уже не исполняющей обязанности, а полноценным начальником вычислительного отдела. К звонкому названию должности имелись хорошие добавки в виде весомого оклада и других приятностей.
  Если сказать правду, диалог свелся к почти что монологу. Дело в том, что свою задачу (обеспечить вычислительные возможности на двадцать лет вперед) Рославлев выполнил еще раньше. Склады были заполнены. Дальнейший разговор (после приветствий) протекал так:
  - Фира...
  От одного этого обращения у девушки расширились глаза. Подобного от Сергея Васильевича она еще не слышала.
  - ...когда меня не станет, вам предстоит сделать то, что написано в этой инструкции. Изучите ее прямо сейчас, запомните и уничтожьте. Хотя нет, лучше я это сделаю сам.
  В инструкции не было прописано ничего сложного. Взять распечатки... поместить в конверты... надписать адрес... отправить через... помалкивать.
  - Вам все понятно? Отдайте лист мне. Я знал, что с памятью и сообразительностью у вас хорошо. Теперь объясню, почему это все затеяно. Когда я исчезну или умру - вот это лицо должно получить сведения. Надеюсь, вы сами догадались, что более никому не надо знать об этих предметах?
  Эсфирь совершенно не к месту вспомнила событие из детских времен. Отец в трезвом виде (это уже тогда бывало нечасто) угостил дочку мороженым. Пятилетняя Фирочка по неопытности откусила громадный кусок и тут же его проглотила. Ощущения были крайне неприятны: сладкого вкуса не было, а вот мерзкий ледяной ком внутри удовольствия не доставил. Папа это заметил и объяснил девочке, что так мороженое не едят, его надо облизывать.
  Точно такой же ледяной ком внутри создался из ничего в тот момент разговора.
  Последовало медленное движение головы вниз. Оно означало: 'Все сделаю.' Это было обещанием.
  
  Конечно, же Странник не знал, что может произойти 22 июня 1941 года в этом мире. Он лишь предполагал. В добрые намерения Игрока (так он его мысленно называл) не верилось совершенно.
  С самого начала ставилось условие: предотвратить Великую Отечественную войну с Германией. И вроде бы задача выполнена; по всему видно, что Третий Рейх не намерен поевать, но...
  На часах было четыре пополуночи. Ложиться? Ну нет. Рославлев механически жевал сухарики и запивал чаем, не замечая вкуса.
  И ничего не случилось. Ни в четыре, ни в пять, ни в семь утра. Ничего. Не было телефонных звонков. Никто не пришел будить.
  В обычных обстоятельствах такое не вызвало бы удивления. В конце концов, воскресенье - законная причина для отдыха. Надо полагать, так и думали подчиненные, начальство и охрана.
  Матрикатор сам не знал, чего можно ожидать. Это и было самым скверным. Но ОНО, сколь угодно ужасное, так и не возникло.
  Где-то уже близко к полудню инженер попытался собрать мысли в кулак. Для начала он попробовал сматрицировать хоть что-то. Первое, что пришло на ум: шоколадка. Да, хороший черный шоколад. И плитка появилась на свет.
  Пришлось признаться самому себе: ожидания не оправдались. Войнас немцами так и не началась (пока что), а Игрок ничем себя не проявил. Что ж, предстояла работа.
  
  
Конец третьей книги
  Текст будет еще правиться, так что просим пока не выкладывать на ресурсы типа Флибусты.
  Пираты, давайте жить дружно!
  
  
Оценка: 7.86*22  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"