Аннотация: ИНТЕРНАТ И пространственный АНАЛ в оуттерьере
Часть Один (лес куда-то).
Вот оно как что-нибудь, так и все не так. Не то чтобы совсем, а временами даже очень.
И кто чего зачем и почему? Непонятно. И начинается непонятно и когда закончится неясно.
Вот совпадения, например. 412 - водка стоит и Москвич 412. И то, и другое - приметы советского бытия. Ну там, или величия. Духа или технического совершенства. Тут бы Гегелю покопаться. Или Бабелю. Короче. Случилось оно как случка или веление судьбы, а может, просто всем похер.. Карбид исчез утром. Почти утром. Как раз Бурьяновский ликерстор открылся, мужики козла на длинной доске развернули, Децик добыл стакан и приступили к увертюре, мать ее. Нулевка была вырыта с допустимым допуском, так что если бы вдруг бетон приехал, хлопцы бы не растерялись. А чего это Карбид поперся проверять нулевку на прочность? Ну может приспичило, там связки накидать или влажность грунта повысить. Но исчез. Конкретно. Как стакан впотьмах или рубаха на теле. Так бы никто и не заметил, но заряженный стакан в руках героя всегда в фокусе подсознательного внимания. Раз - и нету. Только и успел сказать:
- Посрав..
И тишина. А вокруг вешки голые стоят. Децик засуетился, но стекла не обнаружил. Допили из горла - молча и горестно. Ничто так не портит праздник как отсутствие алкоголя. Возобновили, но помогло несильно. Да ни фига не помогло. Только усугубилось. Еще бы знать, что усугубилось. Бетона не было, деньги кончились. Поговорить не получалось. Мужики впали в разброд и шатание по окрестным кентам. Пришел бугор, хотел что-то приказать, но упал и уснул. Перенесли его в вагончик, случайно нашли около его тела червонец и не радуясь инвестировали в спиртное. Так и уснули непричесанные и не поработав. К вечеру свершилось знамение. Около вагончика показалась зловещая фигура похожая на Портоса в шляпе обмазанного гудроном, загорелась и оставила куски черной субстанции и неприятную вонь.
Со стороны интерната, трехэтажное здание которого возвышалось неподалеку памятником старины послышались крики, переходящие в нецензурный мат. Отдыхавших в вагончике гегемонов неласково позвали на третий этаж. Актовый зал. Так это называли невзирая на приличия и здравый смысл. На блекло-коричневом полу в лучах заката проникших через пыльные мелкозарешеченные окна лежал голый Карбид и ничего не делал. Уборщица, не прерывавшая монолог последние полчаса, принесла постаревший до времени костюм и еще более постыдные брюки брежневского покроя, мужики облачили Карбида в одежды и повели из Актового зала в не менее актовый коридор и далее, в вагончик. Не доходя до цели, аккурат над черными останками исчезнувшей химеры, Карбид, пробормотав : "ляю всех", вырыгал из себя нечто, которое воссоединившись с вышеупомянутым, аннигилировало в закат. И все.
На следующий день бетона опять не ждали, но Карбид опять исчез, опять с полным стаканом, промолвив :
- Несрав..
, и вернулся без стакана и без одежды, со словами "нивай с пальцем", обрыгавшись знакомой гадостью.. А что? К хорошему быстро привыкаешь, к нехорошему тоже.
Бугор очухался и стал бредить о пропавшем червонце. Ему намекнули, что бетон высох и испарился, а деньги - не бетон, они не высыхают.
На третий день Карбида привязали к вагончику на расстояние вытянутой со стаканом руки. Карбид уснул и не кусался, а бугра посадили на бруствер в пределах определенной дистанции предыдущих исчезновений Карбида. До этого, под предлогом, или без оного, заколотили дверь Актового зала и споили на нуль уборщицу. Эксперимент удался. Бугор исчез.
К закату на месте исчезновения бугра появился бугор, а на нем бугор с разбитой в крапинку мордой.