Тяжелая голова с трудом поднялась над партой. Красные от недосыпа глаза вперились в подошедшую учительницу в ответ на ее недовольный окрик. Изо всех сил Валька пытался понять - зачем? Зачем его окликнули, да еще так громко? Что ей надо? И что этим всем надо - кто сидит на соседних партах?
-
Ну? Кривцов, вам повторять надо? - голос учительницы звучал словно бы издалека. Словно его обладательница не стояла возле Валькиной парты, а находилась, как минимум, на другом конце класса. Конечно же, этот другой конец находился у доски - учитывая, что парта, за которой сидел Валька, была самой последней.
-
Да... - это единственное и многозначительное слово составляло весь Валькин ответ. И этот ответ стал очередным испытанием для учительницы. Для нервов ее и для педагогического терпения.
-
Что - "да"? - спросила она, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, - ответьте, Кривцов, вы домашнее задание сделали? И встаньте: с вами учитель говорит!
По классу прокатились смешки. Угодливые и с ноткой высокомерия - с первых парт; звонкие и искренние - девчонок. Что-то вроде "гы-ы-ы" донеслось с ближайших парт - от соседей Вальки по задним рядам. По галёрке, как называла заднюю часть класса учительница.
-
На что вы рассчитываете, Кривцов? - вздохнув, завела она свою обычную волынку, - четверть кончается, а у вас ни одной положительной оценки! Хоть бы раз на тройку ответили. Ну ладно школа... так у вас же выпуск через три года. И чем вы думаете заниматься? Надеетесь и дальше сидеть сутками в своем Интернете?
-
На порносайтах! - выкрикнули с одной из соседних парт.
-
Не, если бы он сидел на порносайтах, - раздался голос другого оратора, - у него бы хоть руки были сильные. А так...
-
А ты откуда знаешь?
И увещевания учительницы, и треп подпевал с соседних парт Валька выслушивал молча, стоя и слегка опустив повинную голову. Вернее, делал вид, что слушал; голову же опустил по совсем другой причине. Она просто была тяжела, а стоять так долго Кривцов не привык.
Со стороны его можно было принять за наркомана... при условии, если ты никогда не видел настоящих наркоманов - этих завсегдатаев подвалов и канализаций. Та же болезненная худоба, бледное лицо, красные глаза; тот же взгляд, отстраненный и бессмысленный. И все же в таких как Валька присутствовал какой-то налет... цивилизованности, что ли? Некое свидетельство того, что на них не наплевать хотя бы родителям.
Смех одноклассников Валька воспринимал предельно равнодушно. Как шум воды в трубах или лай бродячей собаки. На их отношение Кривцову было плевать. Не было у Вальки в классе ни друзей, ни просто хороших знакомых. Он даже по именам не всех их знал.
Не особенно заботили Вальку и учительские нотации. Во-первых, предмет Ирины Алексеевны "Человек и общество" он полагал лично для себя бесполезным - хотя бы из-за названия. Ведь человеку, который хоть и живет в обществе, но в это самое общество ну никак не вписывается, изучать оное совершенно ни к чему. Смысла нет.
Ну а во-вторых, немногим более интересным был для Вальки и реальный мир как таковой. Серые и унылые будни, опротивевший распорядок дня; даже в школу Кривцов таскался исключительно по настоянию родителей. Почти не получая знания, не общаясь, не заводя знакомств... и вообще не стремясь освоиться в этом постылом мире. Школа была повинностью для Вальки: повинностью тяжелой и осточертевшей. Добро, хоть не бесконечной - и только это радовало Вальку при мысли о граните науки.
Ну а настоящая жизнь, полная радостей и смысла... Кривцов нашел ее для себя по другую сторону монитора. И Ирина Алексеевна была не так уж далека от истины, сказав, что он-де сидит сутками в Интернете. Ну, пусть и не круглыми сутками - но уж по вечерам, плавно переходящим в ночи, а затем в утро, Валькин компьютер работал как стахановец. И соединение с глобальной сетью при этом почти не прерывалось... другое дело, что не сеть как таковая поглощала почти все свободное время Вальки.
Можно сказать даже больше: порносайты, что были упомянуты одним из одноклассников, Вальку не интересовали вовсе. Не прельщали его и так называемые социальные сети. Потому как не было у Кривцова ни прикольных фоточек, ни желания выпендриться особо оригинальным (и столь же дурацким) статусом. Общаться с друзьями? Так этих самых друзей у Вальки почти и не было. А те, что были... для общения с ними с лихвой хватало и игры.
Причем самому Вальке и в голову бы не пришло писать слово "игра" с маленькой буквы применительно к ней. "Мир воинов", на языке оригинала "World of Warriors" - именно ей Кривцов посвятил свою жизнь. Всю посвятил - правда, за вычетом времени, необходимого для утоления естественных потребностей или несения повинности общего образования.
И не только он один: в "Мире воинов" каждый человек играл против других людей, а не против тупого и бездушного искусственного интеллекта. Секрет же популярности "Мира" был прост. В параллельной реальности Игры ее участники могли почувствовать себя сильными и смелыми; могли вызывать у окружающих уважение и даже страх - а уж никак не насмешки или приступ педагогического зуда. Проще говоря, завсегдатаи "World of Warriors" получали то, чего были начисто лишены в реальной жизни. Потому и не спешили возвращаться в последнюю.
...снег хрустел под ботинками; в вечерних сумерках Валька наконец-то покинул школу и торопился домой, к своему компу.
-
Эй, задрот! - окликнул его один из троих ребят, что вылезли из-за ближайшего гаража, словно из магического портала, - задрот, десятчика не будет?
Валька молча ускорил шаг, внутренне радуясь, что живет не так уж далеко от школы. В ближайшем дворе. А гаражному трио банально лень было напрягаться, преследуя очередную жертву с отнюдь не тугими карманами. Обошлись хохотом на три голоса - громким, больше похожим на звуки, издаваемые животными, чем на выражение эмоций разумного существа. Однако ж чувство долга осталось утоленным. Свое превосходство над одиноким задротом эти трое обозначили хотя бы таким вот хохотом-гоготом, а то, что сил при этом почти не потратили, и вовсе стоило считать за плюс, а не за минус.
Еще Кривцова немного позабавило прозвище, данное ему завсегдатаями гаражей и подворотен. Задрот... Не то чтобы в нем содержался какой-то намек на особенности... хм, личной жизни Вальки. Нет: скорее уж это слово указывало, с чем именно у очередных насмешников ассоциируется Валькино увлечение.
Но... наплевать! Валька не комплексовал, или, как модно стало говорить, не парился по этому поводу. Можно подумать, что проводить вечера на улице, глушить пиво с семечками и гоготать вслед одиноким прохожим - лучше. Интереснее, полезнее для жизни, для будущего. Как бы там ни было, но вот школу, например, те трое посещали от силы раз в неделю. Где чаще третировали других учеников, чем сами чему-то учились.
Разумеется, Валька и не думал высказывать все это им в лицо. Под издевательский гогот и редкие всхлипы сигнализации припаркованных неподалеку машин он, молча и отстраненно, преодолел остаток пути до дома. А затем поспешно юркнул в родной подъезд.
* * *
Сэр Валлиант, рыцарь семьдесят восьмого уровня, с головы до ног закованный в стальные доспехи, стоял посреди ярко-зеленого луга. Трава на лугу почти синхронно колыхалась - видимо от ветра, только ветра какого-то нескончаемого и дующего все время в одну и ту же сторону. По синему небу проплывали редкие белые, почти прозрачные, облака... а вот солнца, почему-то видно не было. Впрочем, сэра Валлианта не слишком заботил этот вопрос.
Рыцарь стоял, опершись на двуручный меч, и смотрел вдаль. Впереди маячила крепость орков, относительно новая: неделю назад, когда сэр Валлиант последний раз заглядывал в эти места, очередного оплота зеленокожих здесь не находилось.
Рыцарь планировал навестить эту крепость в самое ближайшее время. Если чутье не обманывало его, то засевшие там орки должны оказаться под стать ей. То есть являться совершеннейшими нубами - с коими такой опытный игрок, как Валлиант, способен сладить в одиночку и без особых хлопот. Огорчало одно: ни на какие несметные богатства в нубской крепости рассчитывать не приходилось. По определению. Не стоило раскатывать губу и на изрядную порцию очков опыта, этого фетиша всех игроков. Впрочем, даже скудный опыт лишним не бывает.
Шорох приближающихся шагов отвлек Сэра Валлианта от размышлений. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, он резко поднял меч обеими руками. И в такой вот стойке он встретил приближающуюся к нему эльфийку - довольно скудно одетую и держащую в руке тонкий, слегка извилистый, прут жезла.
Хрупкость такой противницы, бывшей, вдобавок, на голову ниже его самого, конечно же, не обманывала рыцаря. Он знал: такие как эта эльфийка, не станут тратить время на рукопашную схватку. И тоненькая длинная палочка в ее руке предназначена вовсе не для удара по голове. Нет: с ее помощью эльфийка запустит в противника молнию или подпалит траву под его ногами. Впрочем, сэр Валлиант тоже не был мальчиком для битья: как-никак семьдесят восьмой уровень.
И когда рыцарь уже готов был принять бой, экран пересекла строка "поговорить надо!" - вдобавок забитая капсом и с кучей восклицательных знаков. Сообщения подобного рода следовало рассматривать как приглашение в приват. Где сэр Валлиант снова превращался в Вальку Кривцова из восьмого "Б", а эльфийская волшебница... Она оказалась Олегом Пузыревым по кличке Пузырь. Олег учился в одной школе с Валькой и был младше его на год.
В реальности Олег был толстым и низкорослым подростком, вдобавок носящим очки с толстыми стеклами. Этими очками он был обязан, конечно же, зрению, рано и безнадежно испорченному компьютером. За свой внешний облик Пузырь подвергался в школе насмешкам и травле даже большим, чем Валька и поэтому старался прогуливать занятия по любому поводу. Даже самому пустячному. Так что за пределами игры Валька и Олег почти не пересекались; не шибко часто им приходилось общаться и в "Мире". Поэтому первой репликой Вальки в привате было не "привет!", а "че надо?".
-
Ты слышал о Черном Охотнике? Он же Тень, он же Ловец Душ?
-
Это что ли игрок какой-то новый, крутой нарисовался? - спросил Валька, чувствуя прилив азарта. С очередной легендой Игры разбираться всяко интересней, чем разорять логово орков-нубов. И продуктивнее, между прочим.
-
И да, и нет, - пояснил Пузырь, - Охотник присутствует как персонаж в Игре... но этот персонаж не соответствует никакому живому человеку в реале. Вот! Есть учетная запись игрока, но сам игрок либо умер, либо его никогда и не существовало.
-
Как это так? - не понял Кривцов, - а кто тогда им управляет? Играет за него?
-
Да хрен его знает. Дело же не в том. Просто говорят, что он целенаправленно ищет других игроков... охотится на них, чтобы убить. И после встречи с ним игроки действительно погибают.
-
Ну, это мы еще посмотрим, кто кого! - заявил Валька, а в реальности хищно ухмыльнулся, - у меня же семьдесят восьмой уровень. А у этого Охотника - не знаешь, какой?
-
Да по фигу же! - за этой репликой последовало изображение красного анимированного смайлика.
Таким способом Олег недвусмысленно давал понять собеседнику, насколько тот надоел ему своей тупостью.
-
Ты не понял! - продолжал он, лихорадочно стуча по клавишам перед своим монитором, - погибает не только игровой персонаж! Не только учетная запись! Сам игрок, в реале - тоже!
За последней репликой потянулся длиннющий хвост из восклицательных знаков - занявший весь остаток строки. А Валька, как завороженный, смотрел на эту строку, а внутри у него все холодело. От одной только фразы: "сам игрок, в реале - тоже!".
Тоже погибает...
-
Ты не гонишь? - этой шаблонной фразой Кривцов надеялся успокоить себя. Вернее, надеялся, что его успокоят. Что Пузырь ответит нечто наподобие "да, блин, гоню, разыгрываю тебя". И на этом тему очередной страшилки можно было считать исчерпанной.
Но нет: ответом Вальке были уже целых две круглые рожицы смайликов, багровые от гнева. Хватит, мол, тупить: достал уже.
-
И что ты предлагаешь? - настучали уже слегка трясущиеся пальцы Кривцова по клавиатуре.
-
Да ясен пень, что, - почти сразу ответил Олег, - завязывать надо с Игрой. В реале-то этот Черный Хрен нас не достанет. Персонажей, понятно, жалко... но что важнее-то? Надо понимать... В крайнем случае, можно другую игру найти.
-
Другую игру? - переспросил Валька. Он всегда так делал, когда впадал в замешательство. И ситуация была как раз подходящей. Как ни жалко было Кривцову сэра Валлианта, заботливо взращиваемого на протяжении двух лет, инстинкт самосохранения брал свое. Во всяком случае, жертвовать собой ради хобби (даром что увлекательного), Валька был не намерен.
-
Я, наверное, так и сделаю, - сказал Пузырь, - пройду еще пару квестов - как говорят, на посошок, да и разлогинюсь. И поищу другую игру. Мало ли их нынче в инете?
-
Пару квестов, значит, - напечатал Валька, - нет уж, я даже пары квестов проходить не буду. Выйду прямо щас.
И, не дожидаясь ответа, он вышел сперва из привата, затем из своего профиля и, наконец, из самого "Мира воинов". Затем, немного подумав, Валька одним нажатием кнопки разорвал соединение с Интернетом. А потом выключил и сам компьютер - в течение нескольких секунд прислушиваясь к затихающему шуму вентилятора в системном блоке.
"Мир воинов" со всеми своими подвигами и страхами, с сэром Валлиантом и эльфийскими волшебницами, остался по ту сторону модемного соединения. Для Вальки он исчез, погас; Кривцов вернулся в реальность, вернулся целиком и полностью. И маленькая комната с кроватью, шкафом и выключенным компьютером на небольшом столе была теперь тем единственным миром, в котором Вальке предстояло жить. Только в нем - и больше нигде.
Хронометр мобильного телефона показывал без двенадцати минут час ночи. Вздохнув, Валька решил сделать то, что в это время и делает большинство нормальных людей. А именно выспаться - ведь завтра предстояло идти в школу.
* * *
Наутро Кривцов чувствовал себя получше, чем обычно. Позавтракал с аппетитом, а в школе даже сподобился решить пару примеров по алгебре, за что получил заслуженную четверку. Уроков в этот день выдалось мало... не столько по расписанию, сколько из-за трагического известия. Этой ночью один из учащихся школы, Олег Пузырев из седьмого "А" умер; по официальному заключению - из-за проблем с сердцем. Которые-де были неизбежны при его комплекции и образе жизни.
Нельзя сказать, что смерть Пузырева как-то сильно взволновала школу. Учителя его не любили, грозились оставить на второй год; для одноклассников же Пузырь был презреннее самого завзятого ботана. Много хуже: на уровне кучки дерьма, которая почему-то еще и разговаривает. Вдобавок директору пришло в голову распустить учеников по домам. И это решение окончательно растворило в школярских мозгах даже самые зачатки скорби - затопив оные волной легкомысленной радости.
И лишь Вальку Кривцова известие о смерти Пузыря повергло в шок. Он сразу вспомнил последние слова Олега, с которыми тот обратился к товарищу по Игре. "Пройду еще пару квестов, да и разлогинюсь". Такая вот пара квестов получилась - действительно последняя в жизни Пузыря. Не иначе как Черный Охотник все-таки настиг его...
Но ужас оттого, что Черный Охотник оказался реальностью, не был долгим. Возвращаясь домой засветло, в ясный солнечный день, Валька чувствовал уже не страх - облегчение. А также гордость за себя и за правильность своего выбора. Он понял, что поступил правильно, не дав слабину и найдя в себе силы отказаться от пагубного увлечения. И плевать теперь на этого несчастного Охотника, если комп выключен, а соединение с Интернетом разорвано. Правда, ведь?
Казалось, даже солнце в этот день светило ярче, чем обычно. Искрясь, оно отражалось от снежных сугробов и от тонированных стекол машин. И никто не вылезал из-за угла, дабы осмеять или унизить прохожего задрота. Тем более что и не задрот он теперь. Еще вчера был - а сейчас-то уже нет...
Валька шел не спеша, превратив путь домой в прогулку. Старался на дольше растянуть удовольствие.
Родителей дома, конечно же, не было. Самый разгар рабочего дня как-никак. В холодильнике ждал обед, который Валька разогрел в микроволновке и с аппетитом съел. Затем он принялся за домашнее задание; его в этот день надавали немного, но с непривычки даже простые задачи давались с немалым трудом. Не лучше дела обстояли и с историей, по которой назавтра нужно было подготовить два параграфа.
Прочитав один из них, Валька почувствовал нестерпимую скуку... а также злость из-за того, что прочитанное упорно не желало задерживаться в его голове. Ни на минуту! В том же, что уж его-то непременно спросят, Кривцов почти и не сомневался. Кто, если не он? Коли даже отпетые раздолбаи в классе худо-бедно вытягивали на тройки, а он - нет.
"Наговорю что-нибудь, - решил Валька, откладывая учебник, - история же все-таки не алгебра, в ней точных решений не бывает". Таким вот своеобразным способом, но проблема домашнего задания была решена. Однако ей на смену поспешила пожаловать проблема скуки, нараставшая с каждой минутой.
От нечего делать, Валька включил телевизор. И полчаса любовался на скучнейшие новости, на дебильные мультики для дошколят, а на сладкое - на предвыборную агитацию, фееричную в своей пустопорожности. Раздраженно щелкая пультом, Кривцов перебирал канал за каналом, которых было довольно много - то ли двадцать, а то ли все тридцать. Но везде было одно и то же: реклама обычная, реклама политическая, информационные выпуски, мультики; как вариант - старые фильмы. Таковым оказалось лицо реального мира - и было оно отнюдь не приятным, даже не человеческим.
Выключив злополучный ящик, Валька снял с полки первую попавшуюся книгу... однако через час вынужден был отложить и ее. Кривцова едва хватило на десять страниц, вдобавок показавшихся ему донельзя скучными и незанимательными. А ведь, если верить аннотации, автор книги слыл одним из самых интересных в современной литературе. Реклама, черт бы ее побрал...
Вздохнув, Валька просто прошелся по комнате - сначала в одну сторону, потом в противоположную. На ходу мозги работали лучше... по крайней мере, быстрее рождали новые мысли. И одна из таких мыслей - как ответ на вопрос "чем себя занять", не преминула пожаловать в Валькину голову.
Валька вспомнил неоднократные упреки родителей в том, что он не интересуется противоположным полом. Хотя пора бы, вроде как... Нет, сверстницы-вертихвостки не особенно волновали его и сейчас. Однако вариант под названием "найти себе девушку" Кривцов посчитал для себя безошибочным в плане использования освободившегося времени.
Взяв мобильник и полистав телефонную книжку, Валька едва не взвизгнул от радости. Среди номеров родителей, какой-то малознакомой родни и вообще незнакомых записей, добавленных незнамо кем и зачем, обнаружился номер Оксаны Маркушевой. Хорошенькой одноклассницы, которой Валька однажды давал списать контрольную. Давно, в классе, наверное, шестом - пока проклятая Игра еще не поглотила его.
Дрожащей рукой Кривцов нажал на кнопку вызова и приложил телефон к уху.
-
Алло, - услышал он тонкий и слегка капризный, но все же приятный, голосок.
-
Алло, привет. Это Валька... Кривцов. Одноклассник, - в спешке и дрожащим голосом выговорил Валька.
-
При-ветик, - ответила Оксана, как показалось, с насмешкой, и все же доброжелательно, - как дела... Валька?
-
Да ниче так. Я тут подумал, - голос Кривцова продержался всего одну фразу, а затем задрожал вновь, - мы ведь с тобой почти не общаемся. Хочешь... сходим куда-нибудь?
-
И куда же? - вопросила его собеседница и, не выдержав, прыснула.
-
Ну... куда обычно водят девушек? В кафе... в ресторан.
Теперь уже Оксана действительно смеялась. Громко. Заливисто. От души. Звонкий смех звучал в трубке, буквально обжигая Валькины уши.
-
Прости, - это слово было лишь данью формальной вежливости, не более, - ну какой с тебя ресторан? Уморил... Да у меня, кстати, и так есть, кому приглашать.
"И всяко лучше, чем ты, задрот", - именно такой подтекст Валька услышал в последней фразе. От злости он швырнул телефон на пол; тот, к счастью, уцелел - благодаря ковру и особенностям конструкции. Старая бы модель наверняка разлетелась вдребезги...
"Задрот!" - всхлипнув, прошептал Валька. Как бы он ни старался, как бы ни вымучивал из себя нормального человека, для окружающих Кривцов оставался худосочным задротом, объектом насмешек и презрения.
Ноги сами понесли Вальку к компьютеру. Соединение с Интернетом, конечно, осталось разорванным, однако душа жаждала крови - хотя бы виртуальной. К счастью, на жестком диске обнаружилась допотопная стрелялка, позволявшая играть в одиночном режиме. Игровой процесс был на редкость монотонным и примитивным, а заключался в отстреле монстров и блуждании по жутковатым лабиринтам.
Монстры были отдаленно похожи на человека, но отличались от него наличием рогов или хвоста. Еще некоторые из них умели плеваться разноцветным огнем или летать. Уничтожались монстры с одного, максимум с двух-трех выстрелов, а, падая, издавали короткий предсмертный рев. Для разнообразия на некоторых уровнях также можно было встретить Босса - суперсущество, не только не спешащее погибать под огнем противника, но и способного и его самого... хм, заставить проходить уровень с начала.
Игра была скучна; до "Мира воинов" ей было столь же далеко, как велосипеду до джипа. Валька не увлекся стрелялкой и не играл даже - так, убивал время, совершая тупую механическую работу. И сумел убить больше часа; к тому времени за окном уже начало смеркаться.
Затем произошло то, что заставило Вальку бросить эту дурацкую игру. С улицы донесся идиотский смех, приправленный столь же мерзким свистом. Словно кто-то ножом скреб по стеклу... Выйдя из-за компа, Кривцов выглянул в окно и понял, что не ошибся в своей догадке. То самое трио, что вчера встречало его из школы, теперь стояло возле самого подъезда. Оттуда доносился бубнеж, перемежаемый гоготом и свистом.
Мысли заметались, как стая вспугнутых комаров. "Задрот, значит, - подумал Валька со злостью, - ну щас вам будет задрот". Идея, невзначай заглянувшая в Валькину голову, была простой, как и все гениальное... или, напротив, донельзя ошибочное и глупое. Он вдруг подумал, что ему-де никогда не стать нормальным пацаном... без драки. И бабы-дуры, вроде этой Оксаны, не признают в нем настоящего мужчину. Он так и останется задротом, говорящей какашкой, шутом гороховым - если не покажет себя... другим.
Наспех одевшись, Валька буквально выпорхнул из подъезда - под радостно-изумленные возгласы трех обормотов.
-
А ну пошли на... - рявкнул он, стараясь перекрыть чужие голоса. Точнее, попытался рявкнуть, а на деле лишь взвизгнул.
-
Ты че, задрот, борзянки объелся? - басовито вопросил один из насмешников.
-
Задрот... Я вам покажу задрота, - с этими словами Валька наклонился и поднял с земли пустую бутылку из-под пива. Бутылка лежала возле самой урны, но так до нее и не долетела.
-
Э, ты че? - обормоты попятились, расступаясь, а Кривцов двинулся на одного из них - того, кто сказал про борзянку.
В тот момент Вальке почему-то показалось, что пустая бутылка - это что-то вроде двуручного меча. И что ему не составит труда сладить с всего-то тремя орками. Тем более что он все-таки достиг семьдесят восьмого уровня...
Эта иллюзия длилась недолго. Ровно до того момента, как в затылок Вальки врезалось нечто тяжелое и тупое. После чего земля под ногами Кривцова опрокинулась, а окружающий мир потемнел и померк.
* * *
Как оказалось, три оболтуса, с которыми Валька столкнулся у подъезда, особой жестокостью не отличались. Обошлись тем, что утихомирили долбанутого задрота... как могли. А может, увидев, что худосочный противник упал и лежит без сознания, решили, что с него хватит. Ведь много ль надо такому доходяге? А то, не ровен час, можно и убить - с далеко не радостными последствиями уже для себя.
Приехавшая "скорая" никакого серьезного урона Валькиному здоровью не обнаружила. Так, небольшое сотрясение, незначительные ушибы... и сутки постельного режима - то есть, по крайней мере, поход в школу Кривцову назавтра не грозил. В общем, могло быть и хуже.
И все же поводов для радости у Вальки не было. Хотя бы потому, что за вечер он успел послушать и причитания матери, и нудную нотацию от отца. Смысл последней сводился к тому, что сынуля растет хлипким, а мир любит сильных. Кривцов-младший слушал эти увещевания вполуха и желал лишь одного: снова потерять сознание. Хоть ненадолго. Лишь бы отстали.
Настроение было таково, что по поганости оно могло соперничать с городской свалкой. Только что на Валькином лбу не было написано "облажался!". Причем не только в драке, которую и дракой-то назвать стыдно - так, схлопотал дурачок мимоходом. В самой жизни вне Игры. Где он уже не сэр Валлиант и даже далеко не сэр Валлиант. И где его опыт, измеряющийся миллионами очков, и достигнутый семьдесят восьмой уровень - помощники столь же бесполезные, как бесполезна картина-натюрморт в деле утоления голода.
А если кратко и без иносказаний, то дело обстояло так. Никому Валька вне Игры не нужен. Никому. Даже родителям, что все больше озабочены собой, а точнее, своим, так называемым, душевным равновесием. И именно поэтому они так трясутся и нервничают. Зело огорчил их непутевый сын - отсюда и нотации, и причитания.
Спал Валька плохо, некрепко; ему снилась Игра, но виденная не на мониторе, а как бы от лица Сэра Валлианта. Отважный рыцарь семьдесят восьмого уровня разил направо и налево двуручным мечом и изничтожал одного за другим орков, вопящих "Задрот!" и эльфийских волшебниц, что смеялись звонким смехом Оксаны Маркушевой. Видел Валька и Черного Охотника: тот был с головы до ног закутан в черную мантию, лицо же его оказалось лицом покойного Пузыря.
Когда же Кривцов внезапно проснулся, он к своему крайнему изумлению обнаружил, что не лежит в кровати, а стоит на полу. И что единственным источником света в комнате служит монитор уже включенного компьютера. Присмотревшись, Валька заметил и маленький зеленый огонек лампочки на модеме. То есть соединение с Интернетом также наличествовало.
"Кто же его включил?" - мысленно вопрошал Валька, присаживаясь перед компьютером на вертящийся стул. Возможно, ответ был прост как валенок: это сделал он сам, инстинктивно и бессознательно. О так называемом лунатизме Кривцов, конечно же, слышал; а других версий предложить его сонный мозг был не в силах.
"Зачем?" - новый вопрос посетил Валькину просыпающуюся голову. И здесь вариантов не было вовсе. Ибо Кривцов уже два года как включал компьютер и выходил в Интернет с одной-единственной целью. С той самой, о которой он сутки назад намеревался распрощаться навсегда.
"Неужто Игра сама тянет меня к себе?" - снова спросил себя Валька. И обомлел от осознания той простой истины, ради которой он угробил пару лет своей жизни. Да и саму эту жизнь, по большому счету, тоже.
Вальке не приходилось слышать о сиренах и об Одиссее, которого они едва не погубили, приманив своим пением. В противном случае Кривцов бы непременно заметил аналогию - даже не будучи гигантом мысли. Суть же заключалась в том, что здравомыслящий человек по собственной воле ни за что бы не стал ни лезть в логово к сиренам, ни просиживать ночами за... что греха таить, бесполезным для жизни и небезвредным для здоровья, занятием.
Но то - здравомыслящий человек. С собственной волей. На одурманенного пением сирен сие, увы, не распространяется. Равно как и на задрота - на это человекоподобное, но безвольное, существо, на котором здравомыслящие-то люди давно успели поставить крест, записать в безвозвратные потери. Собственно, именно это и имела в виду Оксана Маркушева, отказывая Вальке. Даже рыгающий пивом примат, с которым они наверняка обжимаются по углам, для нее предпочтительнее. Ибо примат-то, как ни крути - живой. Социумом не потерянный.
И Кривцов знал, что произойдет в следующие минуты. Рука сама потянулась к мыши, а курсор зашарил по экрану, ища ярлык для запуска "Мира воинов". На мгновение вспомнились последние слова Пузыря: "пройду еще пару квестов - как говорят, на посошок, да и разлогинюсь". Затем перед глазами вновь возникло видение актового зала, куда собрали учеников, дабы сообщить им скорбное известие...
Но длилось это всего мгновение. Ровно до тех пор, пока Валька не отмахнулся от этих воспоминаний, как от мухи. Да, умереть, конечно, страшно. А жить... нет, существовать, маясь от скуки и осознания собственной ненужности - ужель намного лучше? Когда тебя словно похоронили заживо, заранее - и ждут не дождутся, когда же ты, наконец, перестанешь дышать. Поэтому Валька ничуть и не удивился, когда Игра все же была запущена. Не удивился своему решению... точнее, чьему-то решению, которое он с готовностью выполнил.
* * *
В давешнюю крепость орков он ворвался подобно смерчу - подобно железному смерчу, режущему и кромсающему все, до чего он сумел дотянуться. Расчет оказался верным: обитавший в крепости клан не смог оказать никакого серьезного сопротивления.
Орки, конечно, тыкали в рыцаря пиками, ударяли дубинами, наскакивали со всех сторон, надеясь задавить числом. Но, увы: чуть ли не каждому из этих ничтожных нубов хватало одного удара двуручным мечом, чтобы выйти из Игры навсегда. А уж на удары-то на эти сэр Валлиант не скупился. Ни в коем случае.
Когда схватка закончилась, Валька запоздало обратил внимание на очередной ляп Игры. Незапятнанно-чистый, сверкающий доспех сэра Валлианта так и остался сверкающим и незапятнанно-чистым. Ни капли орочьей крови на него почему-то не попало, хотя крови этой сегодня было пролито ох, как много.
Впрочем, была и приятная новость. Очков опыта, собранных при штурме крепости орков, хватило, чтобы перескочить с семьдесят восьмого уровня на семьдесят девятый. И это добавило энтузиазму Вальке, пробудило в нем едва не подзабытый азарт. Кривцову захотелось поиграть еще - чтобы перейти на следующий уровень и достичь в этом показателе круглой цифры. После чего продолжить в том же духе.
Однако этим желаниям не суждено было осуществиться. Когда сэр Валлиант вышел из орочьей крепости и оглянулся, обдумывая свой дальнейший путь, внимание его приковала темная фигура. Она возникла на горизонте и приближалась неестественно быстро - так, как будто не шла пешком, а, по меньшей мере, ехала на роликах.
Очень скоро Вальке удалось рассмотреть нового противника. Он оказался высоким и худым человеком в черной мантии мага. Посох, этот непременный атрибут персонажей данного класса, присутствовал тоже - и был увенчан набалдашником в виде головы кобры. И, что интересно, маг не шагал по земле - он скользил по ней, как по льду.
Затем произошло то, чего Кривцов никогда не видел за все два года своего увлечения Игрой. Игровая камера сместилась и начала приближаться к магу в черном; прямо к его лицу. Рыцарь же, сэр Валлиант, и вовсе выпал из поля зрения.
Вскоре Валька уже отчетливо видел лицо мага - относительно молодое, узкое. Злое. С горящими глазами, смотрящими через экран монитора... прямо на него. Запаниковав от запоздалой догадки, Валька заколотил по клавишам, пытаясь покинуть Игру. Но все было тщетно; даже нажатие на кнопку отключения питания не возымело никакого действия.
Некой частью своего сознания Кривцов успел увидеть себя как бы со стороны - тощего паренька, заваливающегося на бок и падающего с крутящегося стула. Всего на мгновение... после чего он смотрел на мир уже глазами сэра Валлианта.
Доблестный рыцарь стоял посреди высокой травы, чувствовал дуновение здешнего нескончаемого ветра, вдыхал свежий воздух сказочного мира - не испорченный выхлопными и прочими вредными газами. И, конечно же, смотрел на мага в черной мантии. Уже поняв, кто это перед ним.
-
Черный Охотник, - произнес сэр Валлиант. Голос его звучал не в пример тверже и увереннее, чем у его создателя. Даже в обычной фразе, произнесенной таким голосом, чувствовалась угроза.
-
На самом деле мое имя - Джемингор, - скромно ответил маг.
-
Не имеет значения, - отрезал рыцарь, - ты ведь пришел меня убить?
-
Не так все просто, дорогой сэр Валлиант, - вкрадчиво молвил Охотник, откуда-то знавший имя своего визави, - позволь объяснить тебе кое-что. Посвятить, так сказать, в суть вопроса.
Видишь ли, раньше я тоже был игроком. Да, меня создал, мною управлял и меня прокачивал живой человек. Пока он был живым, понятно. А потом он умер... то ли во время Игры, то ли без нее. Впрочем, это дела не меняет: мы с моим создателем слишком долго были единым целым, отчего после смерти часть его сознания перешла ко мне. За счет этого я и жив до сих пор.
-
А для чего ты мне это рассказываешь? - нетерпеливо поинтересовался сэр Валлиант.
-
Да потому, дорогой сэр, что с тобой сейчас происходит ровно то же самое, что когда-то со мной. Создатель твой, видимо, слабонервным оказался... но это и не важно. Ибо он уже успел отдать тебе много... себя. Своей души, сознания - как угодно. Настолько много отдал, что не смог долго без тебя обходиться, как бы того ни хотел. Забавно... с тем же успехом он мог отрезать себе руку или ногу, а то и все это вместе - и надеяться на перемены к лучшему.
-
Проще говоря, я умираю? - задал прямой вопрос рыцарь.
-
А это уж выбор за тобой, дорогой сэр, - Джемингор ухмыльнулся, - возможно, слухи рисуют меня этаким извергом, вроде Фредди Крюгера. Только и желающим, что убить невинных игровых персонажей вкупе с их хозяевами. Но я же сказал: все не так просто!
У тебя есть выбор, сэр Валлиант. Да-да, выбор. Из целых трех вариантов. Первый вариант - это мы разойдемся с тобой миром. Твой создатель, конечно, умрет - там, перед компьютером. Но ты будешь жить. Самостоятельно. В мире Игры. Пока тебя кто-нибудь не убьет... что, скорее всего, случится ох, как нескоро!
Вариант второй. Ты полезешь в драку, и я убиваю тебя. Именно тебя, сэра Валлианта. В дополнение к твоему уже обреченному создателю. И заранее предупреждаю, что вероятность такого исхода очень высока. Ибо я, к твоему сведению, уже достиг восьмидесятого уровня - тебя же успело потрепать в последнем бою.
Ну и третий вариант. Я отпущу тебя. К твоему создателю. Который снова будет жив... причем, благодаря тебе. Если победителем из нашей схватки выйдешь именно ты. Только... не советую рассчитывать именно на такой исход. Почему - я уже говорил. Тем более что не ты первый, кто бросает мне вызов. А я до сих пор жив. И это о чем-то да говорит!
А, впрочем, не буду настаивать, дорогой сэр. Выбор за тобой.