Швецов Жорж : другие произведения.

Пучай-река да Калинов мост главы 9-12

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    продолжение ...
  
Глава девятая Филин
   В шалаше Филина, на опушке дремучего леса, сидела пьяная компания из трёх дружков:
  сам Филин, Водяной и Иванушка, братец Алёнушки. Мёд, Филину, из царских погребов
  привозили дозорные. Они же привозили и провиант. Ягоды, грибы и коренья целебных
  трав Филин собирал сам. Воблу приносил Водяной.
   На кореньях и настаивал мёд Филин. И настойки его пользовались большим
  спросом и в Тридевятом, и в Тридесятом.
   Филин-волхв, в миру Филимон, а при крещении Филарет, был когда-то
  диаконом. Службу свою нёс исправно, пел на клиросе баритоном. Но была у него
  слабость: водочку любил! И как-то, перед Пасхальным служением, перебрав лишку,
  затянул вместо "Отче наш" - "Б*же царя храни", развеселив порядком прихожан. И всё
  бы ничего, и сошло бы, как и прежде бывало, но затесался среди прихожан религиозный
  фанатик и настрочил донос архимандриту.
   На Филарета наложили епитимью, и временно отстранили от службы. Филарет
  держался сколько мог, а потом запил. Жилья своего у него не было, жил при
  церквушке, в келье. Сердобольные прихожане молчаливо жалели его, но фанат от веры,
  опять накатал донос.
   Приехал архимандрит. На джипе, с телохранителем. Зашёл в келью и стал
  увещевать Филарета, пьяного в клирос!
   Филарет, понурив голову, слушал. Но когда архимандрит стал давить
  на совесть, и заговорил о семи смертных грехах, не выдержал, и послал ко всем чертям
  этого старого педофила, вместе с господомбогом и пресвятойбогородицей!
   Филарета лишили сана и отлучили от церкви. Так он оказался на улице и стал
  бомжевать.
   И однажды, переходя перекрёсток на красный свет, услышал жуткий визг
  тормозов, но не успел даже оглянуться: перед ним возник экран в его рост ...
  периферийным зрением успел ещё увидеть автомобиль, словно застывший на месте и ... и
  всё исчезло.
   Филимона подобрали дозорные, объезжавшие рубежи. Васса, помыкавшись с ним, и
  так и не найдя подходящей сказки, назначила волхвом и дала имя Филин.
   - Водяник, ну познакомь меня с той белобрысой. Ну что, убудет у тебя что ли?
  - пьяный Иванушка, в который уж раз просил Водяного свести с приглянувшейся русалкой
  - У тебя ж их целый косяк, друг. Ну уступи одну, не жопься.
   Не надо думать, что просьба Иванушки была такой уж непотребной.
  Судите сами: сказка как кончается? Алёнушку взял в жёны купец и стали они жить-
  поживать. Ага! А про Иванушку то ни слова. Так и мается бедолага холостяком. Который
  уж век?
   - Друг ты мой, Иванушка - отвечал Водяной, хлебая настоечку и поглаживая
  булькающее пузо - Ну как же ты не понимаешь, заманит она тебя на болото, и в омут
  утащит ... и что я скажу сестрице Алёнушке? Как я в глаза ей смотреть то буду, а?
   Иванушка уронил голову и закручинился.
   - Иванушка - сжалился Водяной - Ну что ты всё спрашиваешь у меня
  разрешения? Знаешь где они водят хороводы по ночам, при луне?
   Иванушка качнул головушкой.
   - А видел там кусты разросшиеся малины да смородины?
   - Видел - качнул головушкой Иванушка.
   - А знаешь ли ты, что в энти самые кусты бегают они по нужде?
   - Нет! - встрепенулся Иванушка и заблестели голубые глазёнки.
   - Ну так знай! Вот и подкарауль свою блондинку, когда она в кусты
  побежит, да рот зажми покрепче, да утащи в чащу. Да смотри не дай закричать:
  сбегутся подружки, защекочут-заебут тебя в усмерть и в омут болотный утащат. Тьфу ты
  напасть! - сплюнул Водяной и поморщился - С ними в последнее время совсем сладу нет.
  Как насмотрелись этой Кама-Сутры, так и начали приставать: хотим таак, хотим ээтак!
  А белобрысая, твоя, ваще учудила: я, грит, анального секса хочу испробовать. Отымей
  меня в жопу, Хозяин. Тьфу-тьфу! - плевался Водяной - Она жопой срать ходит, а я туда
  член свой засовывать буду?! - и залпом осушил чарку.
   Иванушка слушал пьяную болтовню Водяного и мотал на ус. Его глазки маслено
  блестели.
   - Ну ладно - Водяной встал, сильно качнувшись - Пойдём, друг мой Иванушка,
  засиделись мы в гостях то, пора и честь знать. Филину волхвовать надо.
   Они ушли, качаясь и поддерживая друг друга.
   Филин навёл в шалаше порядок, сунул в рот пучок петрушки, и пожёвывая,
  вышел и присел на пенёк. Вот-вот должен был подойти Леший. Весточку о том принесла
  сорока на хвосте, накануне.
   Леший, как и всегда, будто из воздуха материализовался. Покрутил
  лохматой бородой, принюхался и усмехнулся - Что, брат Филин, опять квасил? Да ещё и
  не один. Встретились дружки твои, горланят на весь лес.
   - Ты, дядя Лёша, общаешься с пичужками да зверушками лесными, с дубами
  вековыми разговариваешь, а я всё один да один. Тут уж и ведмедю обрадуешься, не
  токмо Водяному с Иванушкой. С чем пожаловал то?
   - Матушка царица послала упредить тебя, что гость к тебе будет. Принц
  заморский. Вопросы спрашивать будет разные. Велела принять гостя, выслушать. Не
  поить! - дядя Лёша поднял палец - Ответы дать на все его вопросы.
   - А о чём спрашивать то будет, гость заморский?
   - Не велено сказывать. Ну бывай - и Леший растаял, словно дымок от
  разгоревшегося костерка.
  ...
   Я проснулся. Член звенел от напряжения. Ссать! Осторожно перелез через Миранду,
  разбросавшуюся и обнажённую, и встав на колени, сунул руку под кровать. Вытащил
  горшок, и вспомнил рассказ банника в Тридесятом. Повертел горшок и сунул назад.
  Оделся в шорты, вышел на крылечко и огляделся. Солнце ещё не взошло и в густом,
  молочном тумане удобств было не разглядеть. Шарахаться по двору, в поисках, не
  хотелось и я поссал прямо с крылечка. Постоял, прислушиваясь. Тишина. И так что-то
  хорошо мне стало. Так захотелось остаться здесь навсегда. Стать былью. Стать
  сказкой. Где-то, на другом конце Царства, пропел первый петух. Ему откликнулся
  другой, ближе. Тому откликнулся третий, совсем близко.
   И снова тишина.
   Скрипнула дверь и вышла Наташка с горшком, почти наполовину заполненным мочой.
   - Ну вы и ссать, девки!
   - Да это только Миранда. Я ещё не ссала. А ты небось прямо с крыльца поссал,
  Государь?
   Наташка выплеснула мочу на траву и поставила горшок.
   - Наташ, а это не тот горшок, в который Марья обратила банника?
   Наташка прижалась ко мне - Не знаю - пожала плечами - А ты откуда знаешь? -
  встрепенулась она
   - Да банник, в Тридесятом, про своего брата рассказал. Как он подглядывал за
  Марьей, вот и обратила она его в горшок.
   - И ты поэтому ссать в него не стал? - усмехнулась Наташка.
   - Ну знаешь: одно дело, женская попка опускается на твоё лицо. И совсем
  другое, когда тебе в рот тычут членом!
   - Не на твоё же, и не тебе тычут? - Наташка совсем повисла на мне - Да
  зачем ты это всё выспрашиваешь то? - и отстранилась от меня.
   - Ну как, ты же сказала, что с Кощея спало заклятие. А с банника,
  выходит, нет?
   Наташка пожала плечами и опять прижалась ко мне - Может она сильно на него
  разозлилась, и наложила злое заклятие. А может это и не тот горшок.
   - Тот Наташка, тот - я поднял горшок, и чуть отстранив, повернул его -
  Смотри.
   - И правда, банник.
   - Может хватит уже его под заклятием держать? Насмотрелся на женские
  прелести, дерьма нахлебался по самую крышку. Как его освободить от заклятия?
   - А я не знаю как. Может ты знаешь? - Наташка, с хитрым прищуром, на
  меня поглядывала.
   - Да я-то знаю - и грохнул горшок о крыльцо!
   Наташка ойкнула, и отступила, опасаясь осколков. Но горшок, мягко
  шлёпнувшись, обратился банником, сиганул с крыльца и растворился в тумане.
   - Пойдём - потянула меня Наташка - Что-то я продрогла.
   - Ты же ссать хотела?
   - Нет - тянула она меня - Нет, не хотела. Идём.
   Миранда спала и я, осторожно, чтобы не разбудить, улёгся. А рядом со мною
  легла Наташка.
   - Роом ... Ромаа
   Я открыл глаза.
   - Ром, вставай. Уже и солнышко взошло. Пора собираться. А то не успеете
  до темноты вернуться.
   Я вспомнил, что сегодня отправляюсь с Ромками к источникам и Филину, и
  сел.
   - Давай в баньку сходишь ополоснёшься, перекусишь и в путь.
   - А Миранда где? - я обвёл взглядом спаленку.
   - Баньку истопила, завтрак тебе собирает.
   - Баньку хорошо, а завтрак то зачем? Наташ, принеси скатёрку, да втроём
  и позавтракаем.
   - Ну хорошо. А ты вставай, одевайся. Только к Миранде не приставай.
  Хватит уже. Затрахался!
   Наташка ушла, а я оделся и вышел из дому. Солнце приподнялось над горизонтом и было
  ласковым, не палящим. Туман давно рассеялся, небо безоблачно. Тихо и безветренно. Из
  баньки вышла Миранда в лёгком, летнем сарафане, подвязанном тесёмкой на груди.
   Я залюбовался девушкой.
   Заметив меня, она смутилась, но тут же оправилась и подошла - Здравствуй принц.
  Баньку я истопила. Только ты уж сам помойся. Один. Мне с тобой нельзя. Там банник.
   - Спасибо милая - я спустился с крылечка, и подойдя к ней, обнял и
  прижал к себе.
   Её дрожь передалась мне, и я стал возбуждаться. Миранда не противилась, не
  отталкивала меня, и её покорность доводила мои чувства до крайней степени
  возбуждения. Преодолевая желание изнасиловать её прямо здесь, на траве, я
  отстранился, чмокнул в губки и пошёл в баньку.
   - Да, Миранда - я обернулся ... она стояла, с пылающим лицом, и смотрела на
  меня. Дикая сила тянула к ней, и я отвёл глаза - Не готовь завтрак. Васса принесёт
  скатёрку.
   Миранда качнула головкой, не сводя с меня глаз, и чувствуя, что ещё несколько
  секунд и с похотью уже невозможно будет совладать, я резко развернулся и пошёл к
  баньке.
   Из-под полка выглядывал банник - Принц, премного тебе благодарствую за твою
  милость ко мне. Залазь-ка на полок, уважу тебя.
   Я залез и лёг на полок - Слушай банник, ты уж с Мирандой не шали. А то она,
  вон даже со мной боится идти в баньку.
   - Что ты, принц - отвечал банник, намыливая мне спину - Разве могу я обидеть
  твою девушку? Конешно, наш брат очень не любит, когда незамужние девки по саунам с
  мужиками шастають - он окатил меня водой из шайки и я лёг на спину. Банник усердно
  тёр меня, осторожно обходя причинное место. Снова окатил водой и спрыгнул на пол -
  Помоешь своё хозяйство, я парку поддам - и спрятался под полок.
   Отходил он меня веничком славно! В предбанник я вышел покачиваясь. Дверь в
  баньку была открыта, и Наташка ожидала меня с чистой одеждой.
   После трапезы я предложил Наташке свернуть скатёрку и, встряхнув, развернуть.
  Но ни Наташка, ни Миранда не поверили, что здесь не обошлось без моего
  вмешательства.
   Мы подошли к воротам. Ромки были на своих жеребцах. Один из Ромок держал
  повод моего Серко. Два стража, Черномор, Алёнушка. Вот и все провожатые. Я оседлал
  Серко, страж распахнул ворота и мы выехали.
  
   Глава десятая Напутствие Филина
   Всю дорогу туда, Ромки дурачились как мальчишки. Обратившись соколами,
  взмывали под облака, и сложив крылья, падали камнем. Расправив крылья перед самой
  землёй, обращались волколаками, и догнав своих коней, вскакивали на них. Кони,
  видимо уже привычные, не шарахались, шли ровным намётом, выдерживая дистанцию, а с
  ними и Серко шёл плавно, и я задрёмывал, укачиваясь в седле.
   Останавливались один раз, дать отдых коням.
   - А другими животными можете обратиться? - спросил я Ромок, присев на
  траву.
   Только я успел сказать это, передо мной встали на задних лапах медведи, и
  мотая лохматыми башками, передними хватали воздух, взрыкивая. Я подскочил как
  ошпаренный и замахал на них руками. Медведи обратились Ромками и с улыбками на меня
  посматривали.
   - Больше так не пугайте - я погрозил им пальцем.
   Дозор не маскировался, и мы увидели их, а они нас - издалека. В дозоре
  были Илья и мои Ромки. Когда мы подъехали, Ромки, соскочив с коней, схватились
  бороться с братьями и покатились по траве.
   Мы обменялись с Ильёй рукопожатием.
   - Рома, проводи меня к Филину - хотя я не уточнил, которого из Ромок зову,
  подошёл Наташкин.
   - Хочу проверить волхва. Ром, спрячься - на краткий миг ноги будто прилипли
  к земле.
   И Филина, и его шалаш я разглядел издалека.
   Когда я подошёл, Филин встретил меня внимательным взглядом - Ты не один,
  принц.
   - Не один. Сыновья со мной.
   - Я о другом - и вперив в меня взгляд, волхв повёл им в сторону.
   Из меня будто клещами вытягивали часть меня. Ромка сопротивлялся, но
  волхв оказался сильнее - Нам надо наедине поговорить, сынок.
   Ромка отошёл.
   - В Тридесятое проведёт тебя Велес
   - А как я его найду?
   - Карла знает. Он ждёт тебя.
   - Мне сказали, что попасть в Тридесятое Царство ещё можно. А вот вернуться
  оттуда?
   - Да, это так. Из Тридесятого никто не возвращался. Но что-то изменилось в
  сказке. Может быть ты сможешь ... - Филин замолчал.
   - Царица говорила, что у тебя можно спросить про нелинейность времени.
   Но волхв заговорил о другом - Там я был священником. Христианином. Здесь
  язычник. Но странно, в царстве не поклоняются исконно русским богам.
   - Мы же в сказке?
   - Об этом и речь: есть Кощей, есть Баба-Яга, Морена. Но Рода не поминают. Да
  пребудет с тобою Род.
   Когда мы вернулись к дозору, вода из источников уже была набрана.
   - Отобедаете с нами? - предложил Илья.
   Но есть не хотелось.
   - Вы будете? - спросил у Ромок.
   - Нет - дружно ответили Ромки.
   Мы двинулись в обратный путь. Припекало солнце, но ветер гнал стада
  кучерявых облаков и жара не ощущалась. Всю дорогу ехали молча, без баловства. И
  хотя остановок не делали, к воротам Царства подъехали уже в сумерках.
   Ворота были распахнуты. Нас ждали Наташка, Миранда, Алёнушка, дядька
  Черномор и два стража на воротах.
  
   Глава одиннадцатая И снова в Тридесятое Государство
   - Ром! - я лежал в кровати, Наташка сидела рядом - Тебе придётся
  ехать одному.
   ...
   Когда мы въехали и ворота за нами закрыли, Наташка, отправив Ромок в
  баньку, спросила - Что сказал Филин?
   - Отправил к Карле - коротко ответил я.
   - И всё?
   - И всё.
   На меня навалилась апатия и безразличие ко всему. Увидев, что Ромки вышли из
  баньки я пошёл к ней. Наташка хотела со мной, но я закрыл дверь перед её носом.
  Помывшись и напарившись, вышел и долго стоял, всматриваясь в ночное небо. Когда
  жёлтый глаз луны выглянул из-за горизонта и потянуло ночной прохладой, пошёл во
  дворец.
   Женщины сидели на кровати.
   Я пододвинул столик, развернул скатёрку и заказал лёгкий ужин: кефир и белый
  хлеб.
   Поели в молчании.
   Наташка выпроводила Алёнушку и Миранду, и мы остались вдвоём.
   ...
   Меня это нисколько не удивило.
   - Ну что ты молчишь?
   - Спать хочу - и отвернулся.
   Наташка улеглась рядом и обняла меня. Так мы и заснули.
   Под утро настроение улучшилось, и я стал тискать и щупать Наташку, тычась
  в неё возбудившимся членом. Наташка повернулась попой, задрав её повыше, и я целовал
  её попку, а когда мой язык скользнул по промежности, она дёрнулась, и перевернувшись
  на спину раздвинула ноги. Я впился в разбухшие срамные губы, проталкивая язык во
  влагалище, а она вдавливала меня, сжимая голову ногами. Я лизал клитор, мял её
  груди, пальцы впивались в соски, Наташка тяжело задышала и потянула меня, выгибаясь
  и принимая член, и когда он погрузился в горячее и пропотевшее влагалище, опустилась
  с протяжным стоном, и я двигался, совершая фрикции, всматриваясь в её закрытые
  глаза, и когда она приоткрыла их, впился в её сочные, алые губы, и она ответила мне
  жарким поцелуем взасос, просовывая язык в мой рот и наши губы слились, как и наши
  тела, и поцелуй длился до тех пор, пока я не излился!
   Она сжимала меня, покрывая поцелуями, а я гладил её волосы и сдвигал
  завиток, упрямо закрывавший её ушко. Страсть схлынула и мы, отделившись друг от
  друга, лежали рядом.
   В дверь опочивальни постучали.
   Наташка встала - Ты отдохни, Ром.
   Она оделась и вышла в коридор, закрыв дверь на ключ.
   Я усмехнулся - "Наташка заботилась о моём целомудрии женатого мужчины" -
  закрыл глаза и не заметил, как уснул.
   ...
   Иванушка уже третью ночь сидел в засаде. В кустах. Русалки, откинув ласты,
  водили хоровод. Играли в прятки, пели песни и ходили в кусты. Но не по одиночке.
  Гуртом.
   В первую ночь Иванушка пялился, как они садятся и справляют нужду. Во
  вторую смотрел уже вполглаза. А в третью просто лежал на траве.
   - Я быстро!
   Иванушка встрепенулся. Это была белобрысая. И она шла к кустам.
   Русалка присела и Иванушка приготовился. Ему повезло дважды: блондинка села
  срать и громко, при этом, пердела! Он неслышно подкрался, что было совсем нетрудно,
  с учётом сказанного выше, и зажимая ей рот, обхватил поперёк и поволок в чащу.
  Свалившись вместе с нею в траву, и продолжая зажимать рот, придавил собою.
   - Аналина! Аналина! - это подружки возвращались, не дождавшись девушки.
   Дойдя до кустов, и увидев свежую кучку говна, но не найдя Аналины, они
  насторожились.
   Иванушке повезло в третий раз: он негромко, но очень похоже, зарычал по
  медвежьи и русалки, с визгами, убежали. Иванушка глубоко вздохнул, рывком
  перевернул русалку и убрал руку от её рта.
   - Ты?! - Аналина смотрела на него широко распахнутыми глазами.
   Иванушка удивился ещё больше, чем она - Ты меня знаешь? Откуда?
   Русалка хмыкнула - Да Хозяин все уши про тебя прожурчал - и залепила
  ему звонкую пощёчину!
   Иванушка тёр щёку, пялясь во все глаза на девушку.
   - Ну и чё пялишься? Веди домой! Или прямо здеся отымеешь? Или поебёшь, да
  отпустишь?
   Иванушка, не отъебавший ни одну женщину, захотел "прямо здеся", и повалил
  русалку на траву.
   - Постой! - упёрлась она ему в грудь - Анал хочешь?
   Иванушка, Кама-сутру не читавший и от неожиданного успеха мероприятия, и на
  радостях, забыл о чём говорил ему Водяной в шалаше у Филина, и с удивлением пялился
  на Аналину.
   - В жопу хочешь?!
   Тут Иванушка вспомнил - Ты же срать ею ходишь?
   - Ааа! - осклабилась русалка - Дай-ка - она схватила руку Иванушки, и
  чуть повернувшись, прижала его средний палец к анусу и медленно вдавила в жопу.
  Вытащила и отпустила руку - Ну?
   Иванушка поднял палец. Он был чистый.
   - Да ты понюхай?
   Иванушка поднёс палец к носу и нюхнул: пахло водорослями, чистой водой и
  немного болотом.
   Он улыбнулся.
   - Ну?
   - Что?
   - В жопу?
   - Ага - и повалив русалку на траву, перевернул её на живот ...
   - Да подожди ты, надо вот так - Аналина встала раком.
   У Иванушка уже стоял, хоть он ещё ни разу на бабе и не был. И задрав
  исподку, и спустив портки, пристроился к жопе русалки и ткнулся залупой в анус.
   - Ооох! - выдохнула девушка, тоже ещё ни разу не имевшая анального
  секса.
   Они сопели и кряхтели. Иванушка неумело и грубовато просовывал толстый
  как сук член в жопу Аналине и кончил, едва залупа преодолела сопротивление анального
  кольца.
   Естестно, русалка, никакого удовольствия от новой формы секса, так её
  манившей, не получила. Всё произошло слишком быстро и неумело, со стороны неопытного
  в ебле Иванушки.
   Но! Но неопытность то как раз и заводила. И русалка, вставая и подтирая
  травой сочащуюся по ляжкам сперму, спросила - Ну чё, завтра в это же время, на этом
  же месте?
   Иванушка, весь погружённый в ощущения от первого в его жизни секса,
   и Аналина, чмокнув его в щёку, ушла, напевая - Ты скажи, чё те надо, скажии чё
  надо, може дам, може дам, чё ты хошь!
   ...
   Наташка вернулась. Принц спал. Надо было его будить, но Наташка медлила, и
  осторожно присев на край кровати, всматривалась в спящего. На этот раз он уходил
  один. Впрочем, как и в первый. И тогда она и предположить не могла, что тоже будет
  втянута в игру. Возможно ли повторение? Возможно ли, что в Тридесятое Царство они
  попадут оба? - "Нет!" - Наташка такой возможности не допускала, хотя и не была до
  конца уверена в том, что это абсолютно исключено. Наташка вздохнула - Роом! - и
  тронула принца за плечо.
  ...
   В перемётной сумке, притороченной к седлу, огниво и скатерть-самобранка. Я в
  седле, в шортах и тельняшке, босиком. Под седлом Серко, старый и надёжный друг.
  Ворота распахнуты и крутятся от нетерпения кони под Ромками. Они проводят меня до
  камня. Провожатых больше: стоят рядом сёстры богатырши, Настасья и Василиса,
  Черномор, Алёнушка, дядя Лёша, Миранда и Наташка. Наташка уже попрощалась со мной
  во дворце и сейчас подходит Миранда. Смотрит в мои глаза и что-то говорит одними
  губами. Смотреть в её глаза, полные тоски, невозможно, и тронув повод, я
  разворачиваю Серко. Делаю отмашку рукой - Всё!
   Мы выезжаем за ворота, и я пускаю Серко рысью. Сегодня день пасмурный и низко
  нависшие тучи скрывают солнце. Дует сильный восточный ветер, размётывая пыль из-под
  копыт наших. Я скачу не оборачиваясь, чтобы Ромки не увидели слёзы на моих щеках.
   Камень показался ещё больше и ещё чернее. Надписи были перепутаны,
  впрочем, это не имело значения. Я обнял Ромок - Берегите матерей, и ждите меня.
   Мальчишки были серьёзны, и я долго ощущал, как их взгляды тянулись за мной,
  словно нити.
  
   В Тридесятое Государство, день первый в пути
   Серко был молчалив. Не хотелось говорить и мне. Небо было затянуто
  тучами, и два сокола сопровождали меня, то стремительно улетая вперёд, то
  возвращаясь. И лишь когда солнце, перед тем как скрыться за горизонтом, выглянуло
  через разрывы туч, соколы, взмыв выше облаков - исчезли.
   Я спешился и отпустил Серко. Он подошёл к Маре и стал пить, шумно фыркая. Я
  пошёл в лесок и стал собирать сушняк. И вдруг снова неясное видение, и невнятное
  бормотание призрачного духа.
   Див!
   Я застыл, скованный неведомой силой, напрасно пытаясь разглядеть его и
  понять, что он бормочет. Видение исчезло, наваждение спало, и я вернулся к берегу
  Мары. Разжёг костерок, развернул самобранку и поужинал. Не стану утомлять вас,
  расписывая яства, но четушка Путинки была.
   - Серко, не уходи далеко - я разбросал и затоптал угольки, и постелив
  скатёрку, улёгся на неё и ...
   И проснулся. Солнце уже приподнялось над верхушками деревьев, на другом
  берегу Мары. Есть не хотелось, только пить. И напившись из Мары, оседлал Серко и мы
  двинулись в путь.
  
   В Тридесятое Государство, день второй в пути
   Всё те же тучи, нависшие над головой. Всё тот же ветер, упруго бьющий в
  лицо.
   Только сегодня я один. И нет соколов. Мара почернела, и сильный ветер всё
  гнал и гнал волну против течения. Серко сам переходил с рыси на шаг и обратно. И за
  весь день только раз и молвил - Пить хочу, принц.
   Я соскочил и пошёл вперёд. А он, подойдя к воде, жадно и много пил,
  шумно отфыркиваясь.
   Догнав меня, шёл рядом. Так мы прошли в молчании версты две.
   - Так и будем пешочком топать до морковкина заговенья? - Серко
  остановился.
   - Тебе же даю отдых.
   - Да я и не устал совсем.
   Я сел в седло и он пустился галопом.
   И опять, к вечеру, мы остановились на ночлег в том же месте, где
  останавливались и в первый раз.
   Серко щипал траву, а я приканчивал четушку, закусывая "Докторской", и
  всматриваясь в весело трепыхающийся на ветру костерок.
   Затоптав угли и дождавшись когда они остыли и не обжигали приложенной
  к земле руки, расстелил скатёрку - Ты, наверное, спрячься в лесочке - сказал я
  Серко, укладываясь спать.
   Даже не знаю, почему я это сказал. Но Серко, послушно и молча отошёл к
  берёзовому околку.
   Принц спал, закутавшись в скатёрку. Когда темень достигла состояния, о
  котором говорят - хоть глаз выколи - явились три волколака.
   Ветерок тянул к лесочку, и Серко насторожился, учуяв оборотней. Но запах
  не нёс угрозы, и он успокоился.
   Матёрый всматривался в принца, поблёскивая фосфоресцирующими зенками.
   - Может коником полакомимся? - подал голос оборотень помоложе.
   - Велено сторожить принца, дурень! - хрипло просипел Матёрый и улёгся.
   Они ушли перед рассветом, бесшумно растаяв в тумане, плывущем от Мары.
  
   В Тридесятое Государство, день третий в пути
   Я проснулся от того, что продрог. Густой, молочный туман окутывал всё
  вокруг, и Мары не было видно, хотя до воды всего лишь несколько шагов.
   Я сел - Серко!
   - Здеся я, принц - его морда высунулась из тумана, словно из-под воды
  вынырнула.
   - Как же мы поедем-то? - озадачился я - Чего доброго в Мару забредём.
   - Сейчас ветер поднимется и разгонит туман - Серко помолчал, и добавил
  - Ночью оборотни приходили. Сторожили тебя.
   - Карла послал. Наверное.
   Я задумался, вглядываясь в туман, колыхавшийся и скрывающий, так
  казалось, то ли опасность, то ли ... Но об этом думать не хотелось.
   С противоположного берега Мары потянул ветер, и разметал туман, разрывая
  его клочьями. В горле пересохло, и напившись воды, и свернув скатёрку, я подошёл к
  Серко - Ну что, в путь?
   - Я готов.
   Где-то через полчаса туман окончательно рассеялся и ... Небо над
  головой было без облачка. И над лесом, на противоположном берегу Мары, поднималось
  солнце.
   На душе стало веселее, и я даже начал припевать - Скажите, девушки,
  подружке вашей, что я ночей не сплю, о ней мечтая, что всех красавиц она милей и
  краше, я сам хотел признаться ей, но слов я не нашел ...
   Серко шёл крупной рысью, меня потрясывало и я перестал петь.
   Всадников мы увидели одновременно!
   Серко сбавил бег, а потом и вовсе стал. Всадники были далеко, и сосчитать их
  не было возможности. Я соскочил на землю и тронул Серко - Давай-ка дружок, отойди
  на безопасное расстояние - но он медлил - Давай-давай - похлопал я его.
   И Серко, развернувшись, потрусил, удаляясь от меня.
   Всадники приближались. И вот я уже могу сосчитать их. И насчитал восемь.
  Восемь всадников, для меня, не представляли опасности. Я расслабился и пошёл
  навстречу.
   Всадники были вооружены. Но луки в налучьях, притороченных к сёдлам.
   Когда я уже мог разглядеть их лица, скакавший впереди, полуобернувшись,
  что-то бросил следовавшим за ним. И они, перейдя на шаг, развернулись.
   Он соскочил с коня, шагнул ко мне и протянул руку - Тугарин - я, с
  удивлением, на него смотрел - Младший - добавил он с усмешкой.
   Я пожал руку.
   Тугарин-Младший был статен и хорош собой. Чуть раскосые, карие глаза и
  кожа, цвета слоновой кости, выдавали азиата. Чёрные, вьющиеся волосы, стянутые
  чёрной повязкой, ниспадали на плечи.
   - Карла Петрович выслал?
   - Да - и он свистнул, подзывая Серко.
   Серко подошёл к жеребцу Тугарина и они ткнулись мордами. Поздоровались.
  Или познакомились?
   - Отдохнёшь принц, или в путь? - спросил Тугарин.
   - Потом отдохну. Едем.
   Мы ехали шагом, впереди. Следом, спутники Тугарина. Или его дружина.
   Тугарин взглядывал на меня, словно собираясь о чём-то спросить.
   - Спрашивай - не утерпел я.
   - Дозволь, Роман свет Григорьевич, просить руки твоей дочери? - Тугарин-
  Младший внимательно на меня смотрел.
   Он меня ошарашил? Не то слово. Я, наверное, впал в состояние ступора. Даже
  Серко прянул ушами, и поворотив морду, косил на меня глазом.
   - Ты коноплю нюхал, Тугарин?
   - Так тебе разве не сказали? В Тридевятом.
   Я лихорадочно соображал, вспоминая кого трахал в Тридесятом.
   - Царевна-Лягушка родила тебе дочь. Ты разве не знал, принц?
   - Так, ааа ... А как же Иван-Царевич? Он же, вроде, стрелу пускал? - спросил
  я совершенно невпопад. На что Серко, уже откровенно фыркнул.
   Тугарин-Младший тоже заулыбался - Я сватался к Забаве. Но она только тобою
  бредила, принц.
   Я встрепенулся - А давно Забаву похитили?
   - Полная луна и шесть дён прошло, как - ответил он - Так что скажшь, принц? -
  видя, что я молчу, снова обратился он ко мне.
   - Дружище, дай хоть на дочь взглянуть сначала. Что ж ты насел то на меня?
   Тугарин улыбнулся, и больше мы не говорили.
   Тридесятое возникло перед моим взором, будто из-под земли выросло.
   Без колдовства тут, явно не обошлось!
  
   Глава двенадцатая Псих
   На сей раз нас, или меня, и ждали, и встречали.
   Встречал Карла. Лично.
   Когда я спешился, подъехав к воротам, он пошёл ко мне, улыбаясь и
  протягивая для приветствия обе руки. Я с удивлением смотрел на Карлу: бороду он
  сбрил, и подрос на пару вершков1, ибо был теперь одного со мной роста.
   Мы обнялись, похлопывая друг друга по плечам. И я не удержался - Карла
  Петрович, а борода то как же?
   - Ээх принц - Карла закручинился - Что толку с неё, если Забаву я не уберёг
  - его глаза потускнели, и весь он как-то сник и ужался.
   - Но ты вырос, Карла Петрович.
   - Да принц, и сам удивлён немало. Ну, с дороги в баньку? Тугарин, возьми
  коня у принца, да отведи в денник, пусть отдохнёт.
   Тугарин уводил Серко под уздцы и тут я вспомнил - Карла Петрович, а не
  сделаешь ли доброе дело для моего коника? Не найдётся ли в твоём табуне кобылка для
  Серко? А то казус у нас приключился: поимел я его кобылку в Тридевятом, а она и
  обратись девушкой ...
   - Ох и охотник же ты до девушек, приинц - Карла качал головой и улыбался -
  Найдётся кобылка для Серко, не переживай. А вот скажи-ка мне - он приблизил лицо к
  моему, и произнёс вполголоса - Отымеешь мою Шемаханскую? - его глаза хитро блеснули
  - Дашь на дашь, так сказать.
   Хоть и были свежи воспоминания о прошлых моих похождениях, но я всё же
  опешил.
   - Прииинц - Карла тронул мою руку - Уважь, дружище. Ну заводит меня, до
  исступления, когда Шемаханская отдаётся, на моих глазах, незнакомцу.
   - Да какой же я незнакомец, Карла Петрович? Ведь все во дворце у тебя
  помнят меня.
   - Что ты-что ты! - Карла всплеснул руками - Тебя помнят только Людмила, да
  Царевна-Лягушка. Да и то потому, что понесла от тебя и родила дочь.
   - Вот каак, а ты, значит, будешь смотреть, как я ... как мы ...
   - Вот и славно. Отдохнёшь с дороги, или сразу в баньку?
   - В баньку, конечно.
   - Ну ступай принц. Людмила принесёт чистое бельё, а твою одёжку выстирает.
  Если захочешь её, не стесняйся. Банник проказничать не станет. Пойду, Людмиле скажу.
  То-то рада будет бабёнка.
   Он пошёл к домику Людмилы и Руслана. А я в баньку.
   Банник не забыл меня, и даже очень обрадовался - Большая тебе
  благодарность принц - он высунул свою бородёнку из-под полка - За братца моего
  непутёвого.
   - Каак? - удивился я - Откуда ж ты знаешь то об этом? Ведь и трёх дён не
  прошло ещё.
   - Ээээ, принц - он прятал улыбку в бороду - Да мы уж с братцем и
  встретились, и всплакнули, и поговорили. И тебя, перед Родом, славили.
   Скрипнула дверь в предбаннике.
   - Кого это там принесло? - банник выскочил из-под полка, и к двери.
   Мне, почему-то, стало неловко перед ним.
   В дверь стукнули три раза.
   - Людмила - похоже банник видел сквозь стены - А ты чего здеся забыла,
  жена мужняя?
   Дверь приоткрылась и я увидел Людмилу. Она нисколько не изменилась: всё та
  же красота зрелой женщины, сочные губы и пышная грудь. Увидев меня замерла и
  побледнела, и мне показалось, что сейчас лишится чувств.
   - Людмила! - она пала в мои объятия ... - Ты уж извини, банник, она меня
  помоет.
   Банник, без лишних слов, спрятался под полок.
   Людмила тёрла меня мочалкой, ополаскивала, хлестала веником, ластилась.
  И мы не удержались, забыв про банника. Я лежал на полке, раздвинув ноги. Она стояла
  надо мной, на коленях, попой к моему лицу. Я сосал её возбудившийся клитор. Она
  сосала мой возбудившийся член. В этой позе мы и кончили ...
   - Отдохни Роман Григорьевич. Я постираю твою одёжку.
   Я распахнул дверь, и лёг на лавочку в предбаннике. Смеркалось. И опять я
  заметил странное, похожее на электрическое, свечение окон дворца.
   Вышла Людмила и присела на лавку, у меня в ногах - Принц, уж не за Забавой ли
  посылает тебя Карла в Тридесятое?
   Мне показалось, что в голосе Людмилы таится страх - Пока ничего не
  говорил. Только Шемаханскую попросил отъебать.
   - Нуу, это само-собой. Она уже и тогда всё хотела тебя попробовать. Всё
  выспрашивала у меня. Даже - Людмила невесело усмехнулась - даже просила Карлу
  пустить к тебе, в темницу - Людмила помолчала - Ты будь с нею грубым. Как со мной,
  тогда. Даже пуще. Она тогда подчинится тебе, и будет как шёлковая. А ежели не
  смогёшь её переломить - Людмила покачала головой - очарует она тебя, и будет
  являться каждую ночь, и мучать, и выматывать так, что станешь ты тенью ходячей ... -
  она гладила и целовала мои ноги - Но ты ведь справишься с нею, милый ...
   Столько нежности было в голосе, что я чуть не расплакался - Ну хватит - сел,
  и стал облачаться в одёжку, принесённую Людмилой.
   Мы вышли из баньки - Пойдёшь ли к нам отужинаешь? - она приклонилась к
  моему плечу - Или Карла звал?
   Я не успел ответить. Карла уже шёл к нам - Ну принц - он подхватил меня
  под руку - Идём ужинать. Уж всё приготовлено. Людмила - позвал он, оглянувшись.
   И снова он знакомил меня с Несмеяной и Шемаханской. И было очевидно,
  что видели они меня впервые.
   Но Руслана и Царевны-Лягушки с дочерью не было.
   - С Русланом, Царевной-Лягушкой и дочкой завтра свидишься - сказал мне
  Карла, подводя к своему шведскому столу.
   И Несмеяна, и Шемаханская, лишь скользнули взглядами, и я не заметил
  никакого интереса к моей персоне.
   Мы выпили мёду, и я наконец спросил у Карлы, чем освещается его дворец.
   Он подвёл меня к стене, и я смог рассмотреть светильник под потолком.
   Удивлению моему не было предела: дворец освещался шаровыми молниями!!
   Я обвёл взглядом зал, и насчитал шесть светящихся шаров.
   - Карла Петрович, такого чуда я и в своём то мире не видал. А у тебя -
  это, откуда?
   Карла аж засветился - Есть у меня чудак один, из крепостных. Ну я ему уж
  давно вольную дал. Имени его я не помню. Да по имени его никто и не называл. Кличут
  все Куляба-Мастер. Вот он и приручил эти шары. Правда два сарая, в которых опыты
  свои производил, спалил ... Да что тебе этот мужик, принц? Ты глянь, как Шемаханская
  на тебя смотрит.
   А я и правда ощущал её взгляд, но сдерживался, чтобы не поддаться
  наваждению этой таинственной женщины, пару минут назад едва удостоившую меня
  взглядом.
   - Друзья мои! - Карла хлопнул в ладони - Давайте наполним чарки и выпьем
  за успех Миссии принца.
   Я поёжился под их взглядами, и только Людмила смотрела на меня с
  любовью.
   - Друзья мои, Роман свет Григорьевич взялся выручить Забаву из плена
  Тридесятого Царства ...
   Зависла гнетущая тишина ... Я увидел, как отвернулась Людмила и
  дрогнули её плечи, как сверкнули жёлтым пламенем глазищи Шемаханской, и удивлённо
  распахнулись глаза Несмеяны.
   В молчании осушили мы чарки, и каждый взял по куску пирога с рыбой.
   - Друзья, Роман Григорьевич устал с дороги и ему надо отдохнуть.
  Людмила, принц мой гость, и почивать будет во дворце.
   Людмила и Несмеяна ушли.
   Шемаханская смотрела на меня, не скрывая вожделения.
   - Веди его в опочивальню, Зюльхира - Карла потирал руки - я скоро
  буду.
   Дворец был в два этажа, и опочивальня на втором.
   Шемаханская шла молча. И также, молча, следовал за нею я. Её бёдра плавно
  покачивались. Шла она легко, и в такт шагам сжимала и разжимала кулачок левой руки.
   Опочивальня освещалась теми же шарами, но как бы притушенными, создавая
  красноватый полумрак. Кровать была ещё больше, чем в спальне у Наташки, и постель
  разобрана.
   Она обернулась - Ложись принц, я сама раздену тебя.
   Я сел, а потом и лёг на кровать. Женщина встала на колени, в моих
  ногах, и потянула с меня штаны. Её руки едва касались моей кожи, и эти прикосновения
  расслабляли, и возбуждали одновременно. Я оттолкнул Зюльхиру ногой, и пока она
  падала на ковёр, спрыгнул с кровати, сорвал с неё одежды и оседлал, сжимая горло
  женщины. Когда мы опустились на ковёр, я рывком перевернул Шемаханскую на живот, и
  намотав на кулак волосы, потянул к себе, задирая голову. Она резко выгнулась подо
  мною, пытаясь сбросить с себя, но я крепко сжимал ногами упругое тело. Мы боролись
  молча. Я выкрутил её руки назад, и прижав их коленями к ковру, стиснул в мёртвой
  хватке шею царицы. Когда она пыталась вырваться, я смаргивал. А когда затихала -
  душил её. Её тело обмякло и не сопротивлялось, но я не ослабил хватку, и душил
  Зюльхиру ещё с полминуты. Бездыханная царица Шемаханская лежала подо мной, и я
  немного испугался - "А вдруг совсем задушил?" - левой рукой я держал её голову,
  прижимая к ковру, а указательный и средний пальцы, правой, вдавил в ложбинку ключицы
  и замер ... Пульс был! Член стоял как палка, и я грубо изнасиловал Шемаханскую в
  попу, резко и глубоко засаживая. То ли из-за выброса адреналина, то ли из-за того,
  что тремя часами раньше кончил в рот Людмилы, на Зюльхире я задержался. Уже весь
  покрытый потом, я всё трахал и трахал царицу. И не мог кончить! Уже член легко
  скользил, не встречая сопротивления сфинктера. Уже воздух, с характерными звуками
  вырывался из ануса женщины. Уже ощущал я дрожание тела, приходящей в сознание
  Шемаханской, когда наконец запульсировала уретра, и я долго изливался, содрогаясь и
  не сдерживая стонов. Я вытащил, ещё торчащий член из попы Зюльхиры и свалился на
  ковёр, рядом с нею.
   - Ты псих, принц! Ты, псих - в дверях опочивальни застыл Карла.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"