Павлов Юрий Николаевич : другие произведения.

Свидания На Дюнах

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Лирическая поэма.


   СВИДАНИЯ НА ДЮНАХ.
  
   (поэма)
  
   Памяти К.С. Семеновского
  
   1
  
   Поэта донимала суета,
   и он, примерив шутовскую маску,
   стал щеголять без всяческой опаски
   манерами салонного шута...
   Он пил. И "вы" не признавал в общенье,
   курил, и ненавидел воскресенье -
   сберкасса закрывалась в этот день,
   а денег до полночного привала
   ему по воскресеньям не хватало...
   (В субботу брать со счета было лень.)
  
   2
   Как человек - поэт был одинок,
   он занимал всего двенадцать метров -
   жилплощадь неказистая для мэтра,
   но это был свой теплый уголок.
   В одноэтажном домике старинном
   поэт печурку называл камином.
   Бывало, в ней пылали не спеша
   черновики - и начисто сгорали...
   Поэт старел, но замечал едва ли:
   в конфликт вступали тело и душа.
  
   3
   А были времена! Средь желтых дюн
   К.С. судьбу примерил наизнанку:
   он полюбил навзрыд официантку,
   как донну Анну некий потаскун.
   Прельстил её случайным гонораром,
   с утра таскал по прибалтийским барам,
   читал стихи (на памяти был Блок),
   а вечером в кругу прибрежных сосен
   желал любви, да так, что был несносен,
   хотя любить, как следует, не мог...
  
   4
   Он говорил ей: "Будь моей женой..."
   Она в улыбке открывала губы
   и обнажала бисерные зубы -
   ей очень надоело быть одной...
   Они вдвоем. В окне луна желтела.
   Он засыпал. Она в окно глядела
   и думала: "Быть может, это рок,
   хоть суетлив и лысоват приятель,
   а все ж таки не повар, а писатель,
   и симпатичен даже, видит бог..."
  
   5
   Жизнь у неё не ладилась никак.
   Влюбилась. Обвенчалась слишком рано.
   Любовь - цветок, но в зарослях бурьяна
   он увядает, как весенний злак...
   Муж шоферил в районном коммунхозе,
   жизнь не была стихотвореньем в прозе:
   на утро - завтрак, сына - в детский сад,
   по вечерам взбивай в корыте пену,
   и, наперед не видя перемену,
   она ушла. Муж был не виноват.
  
   6
   Куда идти? К родному очагу!
   К отцу вернулась, тот - солдат бывалый,
   работал в ресторане вышибалой,
   как говорится, через "не могу"
   А ближе к ночи, как в банкетном зале,
   над кухонным столом его медали
   звенели, не считаясь с тишиной.
   Старик носил в душе свою обиду,
   и матюкался вовсе не для вида,
   когда грозить пытались нам войной.
  
   7
   А мать... Украдкой плакала она,
   когда отец во сне ходил в атаку,
   кричал "ура!", а умная собака
   зачем-то подвывала у окна...
   ...Поэт храпел. Вздыхал залив лениво,
   а женщина светла и терпелива,
   смотрела в темный омут потолка.
   Её плечо его плеча касалось,
   а в теле притупленная усталость
   была неутолима и сладка.
  
   8
   А сам К.С., хоть не влезал во фрак,
   в тридцать седьмом по прихоти злословья
   был отнесен к дворянскому сословью
   и ночью взят чекистами как враг.
   Пять лет валил средневековый лес,
   два раза умирал, а все ж воскресенье
   и нес свой крест... Потом, беду отринув,
   участвовал в сраженьях под Москвой,
   и память сердца - орден боевой
   хранил в столе, в коробке от ландринов.
  
   9
   Штык было трудно приравнять к перу,
   не до того в штрафной пехотной роте...
   Привержен был солдат к одной заботе:
   увидеть небо завтра поутру.
   Он воевал. Терял друзей-солдат
   и не писал стихов, но дантов ад
   прошел за кругом круг. Бойцу везло:
   накрыли как-то к ночи минометы
   еще не окопавшуюся роту,
   пиши, пропал, однако пронесло...
  
   10
   Но бушевал в нем песенный накал,
   когда, как крепость, тишина вставала,
   и гром пальбы, суровый лязг металла
   с передовой внезапно отступал.
   Хотелось жить, чтоб встретиться с любовью:
   за кровь не век расплачиваться кровью.
   "Я жив, и это главное пока", -
   твердил поэт - философ по призванью,
   когда заезда - лучинка мирозданья
   к нему свой свет несла издалека...
  
   11
   Теперь же по утрам гудел прибой,
   вставало солнце раскаленным кругом,
   взлетали чайки, трайлеры шли цугом,
   а пахло хвоей, рыбьей чешуей
   и морем. Лишь заря - в холодном свете
   вдоль берега, стремглав, минуя сети,
   они, как дети, мчались по песку.
   А вслед бродяга-ветерок небрежный,
   и тени сосен полосой прибрежной,
   и Дик - щенок с рыжинкой на боку.
  
   12
   Поэт влюбился. Он читал стихи,
   которые она не понимала,
   но такта умной женщине хватало
   не прерывать возвышенной строки.
   Она давалась диву: - Он ребенок...
   И слушала его уже спросонок,
   ладонью, ловко заслонив зевок.
   Потом призналась: - Если б мне такое,
   я целый день не знал бы покоя -
   писала бы себе по двести строк...
  
   13
   К.С. любил работать по ночам,
   но на рифмовку ночи не хватало,
   любовь иная за сердце хватала,
   страсть, усмирив к ямбическим речам.
   Он лунный блик, как солнышко в ручье,
   ловил губами на ее плече
   и восклицал: - Мы вместе, видит бог!
   А поцелуй, как роза поздней страсти,
   неумолимо намекал на счастье,
   в которое не верить он не мог.
  
   14
   Потом официантка поняла,
   что он, поэт, ревнив как сущий дьявол:
   один латыш, не нарушая правил,
   её на танец пригласил... Пошла!
   К.С. вскипел. Отпрянув от стола,
   заскрежетал: - Так вот с кем ты спала?!
   Тихоня!.. Им завладевало зло.
   Сорвался. Удержать пытались, где там...
   Такое даже голубым беретам
   не удалось бы... Барда занесло.
  
   15
   Так прежде шли с бутылкою на танк,
   когда судьба решала "или - или..."
   Влюбленного безжалостно побили,
   и в этом был её суровый знак.
   Он присмирел. Могучим был отпор:
   - Шерше ля фам.... И, выдворен во двор,
   сел на крылечко. Раздобыл пятак
   и пять минут держал его под глазом,
   а кто-то утверждал: - Он был под "газом",
   с кем не бывает? перебрал, чудак...
  
   16
   Качалась прибалтийская луна
   над головой, как маятник невзгоды,
   мелькнула мысль: - Не те, однако, годы...
   И тут внезапно выросла она.
   - Тебе не больно?... Ждал, конечно, брани,
   но губ тепло почувствовал, и раны
   уже не так мучительно пекло.
   Он отвернулся в сторону ограды
   и прохрипел: - А бить умеют, гады...
   И сплюнул вызывающе и зло.
  
   17
   Как вознести себя на пьедестал,
   поверженного кулаком пудовым,
   в её глазах? Мой друг не гнул подковы
   и первенство оспаривать не стал.
   Он был силен и слаб: ведь он поэт!
   И, чтоб слегка смикшировать сюжет,
   стал фантазировать: - Когда была война, -
   сказал он,- я разведчиком работал...
   При этом языком по -детски цокал -
   кровоточила, видимо, десна.
  
   18
   - За мной приехал капитан один.
   Приятный парень. В черной "эмке" еду.
   Смекнул - в НКВД, ведь мне легенду
   придумывать не надо - дворянин!
   О справедливости всевышнего молю,
   глядь, в небе "мессоры", рычат: "убью-убью..."
   Тут пулемет дорогу штопать стал
   перед капотом. - По машине метят, -
   сказал водитель. Миг... и мы в кювете.
   Бомбежка кончилась, но капитан не встал...
  
   19
   Они спустились берегом к воде.
   Вода чернела, отражая небо,
   Дик прибежал. - Ты не купила хлеба?-
   спросил К.С. - Купила бы, но где?
   Пес впереди услужливо бежал,
   а волны налегая на причал,
   о чем-то спорили - у них свои заботы,
   свои круговращенья, а пока
   горел маяк, на око маяка
   шли рыбаки из Майори с работы.
  
   20
   Поэт закончил сбивчивый рассказ,
   как был в Берлин разведчиком заброшен.
   Для выдумок не возвели таможен,
   и он в свою поверил без прикрас.
   Сюжетный стержень этой чертовщины
   он выдавал без видимой причины
   за истину.... Но дорожил другой,
   и мне однажды (кажется, в буфете)
   прочел "Воспоминание о лете" -
   стихи. Они, на счастье, под рукой:
  
   21
   " Там, где звенел песок, сушились сети,
   в которых память о минувшем лете
   еще сияет рыбкой золотой -
   шумит залив... как белые медведи,
   лежат снега ленивою гурьбой.
   Я выхожу на опустевший берег.
   Передо мной залив. Он сам не верит,
   что с криком чайки реют над водой.
   Потом сливаются с одутловатым снегом,
   а снег с вечерним прибалтийским небом,
   а небо с морем, бредящим волной...
   Я ухожу, минуя парк, ограды,
   а в комнате со стороны веранды
   залив на четверть заслонил окно.
   настала ночь. Зияющим провалом
   вкатилась в дом, но ей недоставало
   звезды-беглянки, канувшей на дно...
   И я уснул, сравнив её с тобой.
   Но помню сон: чертой береговой
   шли рыбаки, соленые, как крабы,
   и я подумал, что давно пора бы
   из Майори вернуться им домой.
   Вдруг появилась ты. Бежишь навстречу,
   а рыбаки слова латышской речи
   покатывают камушком во рту.
   Твой смех по Взморью слышен за версту.
   А солнце красное слегка румянит плечи,
   и медленно теряет высоту..."
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"