Павлихина Мария Владимировна : другие произведения.

Адулина - королева Мертвецов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Журналистка провинциальной газеты идет на задание и знакомится со странной девушкой по имени Ева - героиней своего репортажа. Они становятся подругами, но спустя месяц Еву убивает банда тоже довольно странных киллеров. Все происходит на глазах шокированной журналистки. Заметив ее присутствие киллеры бросаются в погоню, однако девушке удается бежать... Пока выложена одна из частей произведения.
  
  
  Адулина - Королева Мертвецов
  
  Часть 1.
  
  Трон Мертвецов
  
  Загадочная девушка и кровавый аттракцион
  
  Она была опасной. От нее просто физически исходило это ощущение опасности. Словно сидишь рядом с дикой кошкой, которая пока еще жмурится в благодушном настроении, но в любой момент может на тебя напасть и разорвать в клочья!
  Коварный мартовский ветер трепал ее черные локоны. Она сидела на поручнях длинного подвесного моста через реку, разделяющую город на две части и болтала ногой, глядя в темноту, окружающей ее ночи.
  Хотя почему 'ЕЕ'? ИХ. Они сидели вдвоем: журналистка одной из местных газет 33-летняя Валерия Заварихина и черноволосая девушка азиатской наружности по имени Ева.
  Свой возраст, как и фамилию, Ева никогда не озвучивала, хотя и так было видно, что ей не больше 25-ти. Ну, в крайнем случае, 27-мь. У азиатов, к которым, судя по внешнему виду, и относилась Ева, вообще очень гладкая шелковистая кожа. У Евы при всей ее взрослости в поведении и тяжелом мрачноватом взгляде черных раскосых глаз, кожа была просто детская. А потому, гадать о ее возрасте особенно не приходилось. Хотя, надо сказать, и Валерию Заварихину до сих пор путали со школьницей или со студенткой. На худой конец давали ей лет 25-ть - 27-мь, на большее она, почему-то, до сих пор не выглядела.
  Впрочем, речь сейчас не о ней. В последнее время Валерия Заварихина отчего-то вообще себя не замечала. Замечала только ЕЕ, странную девушку, которая ничего не боится и живет, как ветер.
  Между тем, журналистка местной газеты вовсе не пылала к своей новой знакомой патологической страстью. В смысле любви она предпочитала мужчин. Поэтому к женской красоте могла относиться лишь с определенными чувствами, что свойственны любой нормальной женщине - завистью или чувством конкуренции. Однако Ева заинтересовала ее совсем с другой стороны - она была особенной! Может быть, не все это так чувствовали. Но Лера чувствовала так же, как собака улавливает новый незнакомый запах. И этот 'запах' ее и вдохновлял и пугал одновременно. Она, то есть Ева, прибыла в их город с приезжим цирком, ходила, как кошка, которая гуляет сама по себе, посещала репетиции цирка, а в остальное время слонялась по городу. В последнее время они слонялись вместе. Кажется Ева вообще любила путешествовать и занималась этим постоянно, переезжая из города в город, из страны в страну, с континента на континент.
  Валерии было интересно ходить с ней вместе по городу, слушать ее рассказы о том, какие булочные и кафешки в Париже, какие нравы у оксфордских студентов, как живет ее подруга, работающая полицейским в Кливленде и предпочитающая мыть голову собачьим шампунем, а то и просто ехидные реплики по поводу одежды или внешнего вида прохожих...
  Она сама не понимала ПОЧЕМУ, но ей было ИНТЕРЕСНО рядом с этой достаточно холодной и расчетливой по натуре девицей. Во всех ее манерах, чуть надменном пронзительном взгляде черных, горящих, как угольки, глаз читалась какая-то волнующая недосказанность, нездешняя раскованность и загадочная утонченность.
  Мало того, она чувствовала отношение Евы: словно волчица к чужому щенку она присматривалась и принюхивалась к ней, кажется, и не думая показывать своей истиной натуры. Разве это дружба? Тем не менее, загадочная циркачка сама звонила и приглашала ее посидеть в пиццерии, сходить за компанию в магазин, парикмахерскую, а то и просто пошляться ночью по городу! Может, ей просто льстило общение с журналисткой?
  Хотя, вероятнее всего, она выбрала Леру себе в подружки просто от скуки, ну и конечно, благодаря случайности, вернее несчастному случаю, который произошел в цирке в день их знакомства. Это стряслось как раз через две недели после начала гастролей цирковой труппы.
  
  Все случилось во время одного из аттракционов с тиграми, куда Лера пришла, чтобы написать небольшую развлекательную статейку, за которую цирк уже выделил их газете с десяток пригласительных билетов.
  Надо сказать, что дрессировщик ей сразу не понравился: самодовольный дядька лет 50-ти, с пышной, как у льва черной шевелюрой и маленькой, словно нарисованной бородкой. В его обрюзгшем, но все еще молодящемся лице сквозило выражение не особо умного человека. По крайней мере, Валерии так показалось. В принципе, ей было на это наплевать, главное, чтобы он дал интервью и рассказал, что-нибудь интересненькое. Черногривый дрессировщик, явно рисуясь, сначала показал ей, как кормит своих хищников. Вернее кормил не он, а его помощники, запихивающие к рычащим зверям в клетки тазики с едой. Дрессировщик же важно ходил мимо клеток, покрикивая то на помощников, то на тигров. Наверное, он невзлюбил Леру, когда та, увидев хищников, сказала: 'Ой, какие хорошенькие!'. Видимо дрессировщику нравилось, когда его подопечные вызывают гримасу ужаса, а не восторженное сюсюканье, словно какие-нибудь котята или пудели!
  Мгновенно переменившись в настроении, он стал зол и агрессивен.
  - Вы, как я вижу, ничего не понимаете в цирковом искусстве! - заявил он после первого же вопроса. - Если не понимаете, то не надо об этом писать!
  - Да как-то раньше писала, - пожала Валерия плечами. - Вы уж мне объясните, если я чего-то не понимаю...
  - Разве можно объяснить искусство! - снова возмутился дрессировщик. - Если этого не дано, то уже не объяснишь!
  Валерия как-то не привыкла, чтобы мужчины ей откровенно хамили. Обычно реакция их была прямо противоположной: если не заигрывания, то, по крайней мере, улыбочки и комплименты. Конечно, она понимала, что далеко не суперзвезда и не 'первая красотка на деревне', но то, что симпатичная и стройная - это уж к гадалке не ходи! Она всегда чувствовала это в отношении мужчин к себе, да и подружки постоянно завидовали ее фигуре! Правда за последние полтора года, что жила с новым мужем, она заметно поправилась, поменяла одежду с 46-го на 50-ый размер и теперь, как и многие ее подруги беспокоилась из-за жира на животе и слишком широкой талии. Конечно, стать и хорошее сложение все равно не скроешь, но изящество и, видимо, какая-то особая роскошь в ее фигуре немного померкли. Однако мужчины и сейчас не отказывали ей в знаках внимания. А этот козел вел себя словно скандальный супруг, давно возненавидевший свою половину.
  Подавив в себе ответную неприязнь, журналистка изобразила благостную гримасу, мысленно внушая себе, что не уподобится этому озлобленному самодовольному болвану.
  - Но вы, как человек высокого искусства, могли бы просветить наших читателей в этой области, насколько это возможно, конечно... А я передам все слово в слово. Вы знаете, в нашем городе очень много поклонников циркового искусства, которые, прочитав о вас, непременно захотят сходить на представление...
  Видимо сочтя доводы журналистки вполне резонными, дядька немного смягчился. Все-таки бесплатная реклама на дороге не валяется!
  - Ну, во-первых, вам надо сначала посмотреть нашу программу, а потом уже будем разговаривать, - отрезал он, но все же смилостивился и разрекламировал свой главный 'трюк' - запуск детей в клетку к хищнику(!).
  - Если б это было опасно, я бы этого не делал! - с апломбом заявил он. - Скажем, это не менее опасно, чем катание на аттракционе 'американские горки'. Когда придете на представление, сами все увидите...
  В общем, пришлось Валерии Заварихиной тащиться еще и на представление, от которого она уже заранее не ожидала ничего хорошего. Но, затаив обиду на дрессировщика, журналистка решила дождаться этого самого 'запуска детей в клетку', а затем раскритиковать безмозглого дядьку за такое легкомысленное поведение. Чего бояться? Все их сотрудники бесплатные билеты в цирк уже заполучили. Ей самой эти билетики без надобности - с детства цирк не любила. Еще когда в первом классе впервые пришла сюда, была поражена, насколько закостенелы и неграциозны крутившиеся на арене пухлые тетки в сверкающих костюмах. Валерия сама с 4-х лет занималась в художественной гимнастике, где считалась очень гибким и подвижным ребенком. Наверное, поэтому тяжеловатая и скованная грация взрослых теток особенно бросилась ей в глаза.
  Клоуны тоже оказались не смешными, то ли дело комедии по телеку! А когда вытащили на сцену и стали мучить несчастных неповоротливых морских котиков, Валерия едва не заплакала. Вот такие впечатления детства остались у нее о цирке.
  Однако на этот раз 'гвоздь' программы получился намного круче, чем она могла себе представить...
  Собрав под занавес дружные аплодисменты, предприимчивый дрессировщик пригласил в клетку малышей из зала, предлагая сфотографироваться на поляроид в обнимку с хищником. Разумеется, за определенную плату.
  Как выяснилось, в последнее время некоторые укротители стали практиковать такое ноу-хау, которое пользовалось неизменным спросом доверчивых зрителей. Все строилось на том, что тигр был смирный, а за каждое фото ему протягивали на палке кусок мяса. Вероятно, чтобы на малышей не зарился.
  Мамаши с детьми потянулись на арену, выстраиваясь в очередь у клетки. Помощники собирали деньги. Дрессировщики пропускали малышей по одному, быстренько щелкали поляроидом и выталкивали обратно. В общем, неожиданно в длинной очереди случилась непонятная давка и куча детей и взрослых ввалилась прямо в клетку к хищнику. Тот, естественно, возмутился такому хамству и разнервничался. Спрыгнув с тумбы, зверь сначала снес башку дрессировщику, одним ударом лапы распоров ему горло до позвоночника, а потом кинулся в толпу незваных гостей...
  Как появилась Ева, никто не видел. Вероятно, она протиснулась сквозь толпу, в ужасе метавшуюся по клетке от разъяренного тигра. Цирковые работники бегали вокруг клетки с брандспойтами, но в них, по непонятной причине не оказалось воды! И тут невысокая стройная девушка с тонкой талией и шикарными черными локонами, вероятно одна из помощниц тупого дрессировщика, бросилась наперерез зверю. Изрыгающий утробное рычание хищник, словно натолкнулся на невидимую преграду. Огромный тигр замер в шаге от девушки, будто не в силах двинуться, а еще через минуту лег к ее ногам и, словно кошка, принялся тереться мордой об ее сапоги.
  Всю сцену с трагедией и усмирением тигра Валерия запечатлела на свой фотоаппарат в режиме видео. Хотела снять просто немую сцену позирования детей в клетке с хищником, а получилось вон чего! Как выяснилось позже, Валерия сняла единственное нормального качества видео, запечатлевшее гибель дрессировщика и нападение хищника на два десятка ни в чем не повинных малышей и их родителей. К счастью все они остались живы, хотя некоторые и попали в больницу с серьезными травмами.
  Съемку происшествия у Валерии уже на следующий день купил самый крутой и скандальный столичный интернет-портал 'Безумный мир'. Потом сюжет засветился еще и на многих центральных телеканалах, которые перекупили его у интернет издания, чтобы показать в новостях.
  Кстати, помощницу дрессировщика, как называли в телесюжетах Еву, никто особо не превозносил за подвиг. Напротив все только и делали, что обвиняли команду дрессировщиков в преступной халатности и тому подобном.
  В общем, в тот вечер с помощью Евы хищника загнали в вольер за кулисами. Людей стали выводить и выносить из клетки, подъехали машины скорой помощи, за ними прибыла служба спасения и полиция. Не прошло и часа, как к цирку подкатили два местных телеканала с микрофонами и камерами наизготовку. Правда в здание цирка полиция их не пустила.
  Пока телевизионщики топтались у входа, прыгая за спинами полисменов, Валерия направлялась к выходу следом за толпой зрителей. Она уже почти приблизилась к арке, ведущей в круглый вестибюль, как вдруг, к своему полному изумлению, увидела ту самую черноволосую дрессировщицу! Она стояла чуть в стороне от выхода, сложив на груди руки, и, вероятно, дожидалась, пока народ не освободит помещение. Толпа неслась мимо, не замечая своей спасительницы, и думая лишь о том, как поскорее покинуть столь опасное шоу. Лера замерла на месте, заворожено глядя на смелую девушку. В конце концов, та скосила на нее свои черные узкие глаза и тоже стала заинтересованно ее разглядывать. Валерии ничего не оставалось, как подойти и представиться журналисткой местной газеты. Брюнетка представилась Евой, не пожелав сказать фамилии. К немалому удивлению Валерии Заварихиной, Ева оказалась довольно простой девушкой, без всякого комплекса великой артистки-дрессировщицы. Пожав плечами, она сказала, что просто хорошо понимает животных и они ее тоже, а затем попросила показать ей, где находится цирковая гостиница, мол, только сегодня приехала и еще не успела устроиться...
  - Вообще-то странно, что тебя не задействовали в аттракционе, - заметила Лера, когда они шли по ночным улицам в сторону гостиницы. - Наверное, номер был бы намного интересней, если бы ты там участвовала. Тигры тебя так слушаются!
  На это ее замечание Ева недоуменно вскинула брови, а затем, хмыкнув, пожала плечами, неопределенно заметив:
  - Надо над этим подумать...
  - Слушай, можно я тебя сфотографирую поближе? - попросила Лера. - Ты же у нас сегодня герой дня, спасла столько народу!
  - Не люблю фотографироваться! - категорически заявила Ева. - И вообще, знаешь, мои родители против того, чтобы я это... ну-у, работала в цирке. Не хотелось бы, чтобы они узнали об этом. Поэтому я тебя прошу, не надо меня фотографировать...
  - Ладно, как скажешь, - согласилась журналистка, радуясь, что успела хотя бы издалека заснять появление Евы на сцене в момент трагедии. - А кто твои родители?
  На эту удочку Ева тоже не попалась. Раз уж не хочешь называть фамилии, зачем же говорить, кто твои родители!
  - Ну-у-у... эта информация не для прессы... - с извиняющимся видом пожала плечами дрессировщица.
  Не зная, о чем еще спросить героиню своей будущей статьи, Валерия зачем-то поинтересовалась:
  - А ты умеешь ходить по канату?
  - Конечно! Этому циркачей с детства учат! Да в этом нет ничего сложного. Хочешь, научу? Приходи завтра в цирк с утра...
  'О, это уже зацепка!', - мысленно воскликнула Лера, надеясь, что завра удастся выведать что-нибудь большее о скрытной циркачке.
  С этого момента они практически не расставались. Однако узнать о Еве 'что-то большее' У Валерии так и не получилось.
  С первого раза ходить по канату Лера, конечно же, не научилась, но было очень весело мотаться над ареной цирка на страховочном тросе, пытаясь поймать, ускользающий из-под ног канат. А Ева и вправду очень плавно и ловко преодолевала больше десятка метров над пропастью безо всякой страховки, опираясь лишь на тонкую нить троса под ногами.
  Потом один из жонглеров показывал Валерии, как надо перебрасывать сразу несколько предметов. Она гладила добродушных умненьких пуделей с бантиками на голове и кормила йогуртом обезьянку с полными вселенской грусти человеческими глазами. Дрессировщик сказал, что это обезьяна крупной породы, но из-за какой-то болезни в детстве она так и не выросла, оставшись карликом для своих сородичей.
  Именно в этот день Валерия Заварихина впервые поняла и полюбила цирк. А потом их с Евой угостил в буфете песочными пирожными с лимонадом какой-то кавказец, везде таскавший с собой на поводке лошадь, которая, как собака умела давать 'лапу'. В буфет, правда, он зашел только с хлыстом, вручив коня заботам другого джигита...
  Несколько дней спустя Валерия Заварихина уже умела сносно скакать на лошади и сбивать хлыстом предметы на расстоянии. Глупость, конечно. Разве это понадобиться взрослому человеку, не работающему в цирке? Но ей было интересно! Тем более, когда на твоих глазах обычные люди вытворяют такие трюки, показывая просто чудеса ловкости и умения!
  
  Голова Евы
  
  Далеко внизу, под ними, тяжело плескалась, отливающая сталью вода. Они забрались на самые верхние перила, которые уже, в общем-то, были и не перилами, а перекладинами, составлявшими конструкцию моста. Что бы добраться до них, нужно было подняться по стальным конструкциям, не особо предназначенным для лазания, на высоту в три человеческих роста. Одна бы Лера ни за что сюда не полезла бы! Да и сделать это было очень не просто. А вот за компанию, когда кто-то проделывает такие невероятные штуки, тогда пожалуйста, можно попробовать!
  Вообще у Леры была одна особенность: она с трудом воспринимала обучение на словах и неплохо повторяла то, что демонстрировалось наглядно. Для этого ей достаточно было одного вдохновения. Вдохновения от того, что такой же человек, как она, делает такие немыслимые вещи!
  Примерно так, по ходу проклиная свою излишнюю полноту, съедающую добрую половину каждого движения, она залезла на эти перила следом за Евой, которая двигалась с быстротой и легкостью дикой кошки. Ева вообще любила совершать какие-то немыслимые опасные вещи. Она от этого тащилась! И Лера, не заметно для себя, начинала ей вторить.
  - А ты смелая! - коротко бросила Ева, болтая ногами и вглядываясь в воду. Из ее уст это действительно звучало, как похвала.
  Они словно висели в воздухе, высоко над водой и над мостом, на невидимых в темноте перилах, покачиваясь в такт мерцающим в пространстве огонькам ночного города. Лера снова почувствовала, исходящую от Евы опасность и отчего-то вспомнила одну заполошную девицу, помешанную на вампирах. Валерия несколько раз писала про ее бабку, известную в городе гадалку. Бабка, не смотря на преклонный возраст, была и в здравом уме, и в твердой памяти. А вот внучка... В принципе, если бы она не болтала на каждом углу о вампирах, которые, по ее мнению, разгуливают среди нас по улицам, то вполне могла бы сойти за нормальную. К тому же у нее было высшее педагогическое образование. Кажется, она даже работала учителем физики... или математики...
  Валерия поежилась от налетевшего промозглого мартовского ветра и, посмотрев в воду, отчего-то подумала, что ведь почти совсем не умеет плавать...
  Где-то в отдалении, возможно в начале моста, послышался смутный гул.
  'Наверное, машина на мост въезжает, - подумала Лера. - Вот будет интересно, когда они станут мимо проезжать, не зная, что мы над ними висим!'.
  И тут Ева сжала ее руку, вцепившись так, что у журналистки захрустели кости.
  - Эй!.. - только и успела возмутиться она, глянув в остановившиеся черные глаза подруги.
  - Прыгай в воду! - напрягшись, как струна, прошипела Ева. - Прыгай быстро, если жить хочешь! Это они... проклятые ублюдки... через минуту здесь будут...
  - Кто они? Зачем прыгать? Ты, что с ума сошла?! На улице минус пять! Я плавать не умею, шутишь, что ль?!
  Гул ревущих машин действительно приближался так быстро, что Валерия не успела закончить фразу. Черные мощные джипы, летевшие на огромной скорости, затормозили так резко, что искры полетели из-под колес.
  - Прыгай! Они увидят только меня и не погонятся за тобой! - отрывисто, словно пульсирующая из раны кровь, заговорила Ева, задыхаясь на каждом слове.
  А затем понесла что-то невразумительное:
  - Они хотят обезглавить моих мертвецов! Проклятые идиоты, они не понимают, что мертвецы непобедимы, а их королева будет приходить вновь и вновь!...
  Джипы остановились прямо под ними, образовав широкий круг, почему-то напомнивший Лере гладиаторскую арену. Штук пять или семь джипов. От волнения Лера не смогла сосчитать. Она уже поняла, что произойдет что-то страшное.
  - Какие еще мертвецы, Ева, о чем ты? - растеряно переспросила она. - Давай убежим вместе, они нас тут не заметят...
  Дверцы всех джипов хлопнули одновременно так оглушительно и страшно, что Валерии показалось, будто раздался оружейный залп.
  - Я не уйду без тебя, - упрямо бросила журналистка, решив выказать солидарность.
  Рука Евы пихнула ее в плечо. Валерия всегда считала себя довольно сильной девушкой, в чем не раз убеждалась, попадая в сложные ситуации. Но тут ей показалось, что ее пихнул один из этих джипов, мчащийся на скорости 200 км в час! Руки сами собой расцепились, и она полетела вниз к холодной, тяжело покачивавшейся, темной воде.
  Река что-то бурчала и отливала какой-то безразличной безжалостной сталью, лениво ожидая ее приземления. Лететь было так высоко, что Лера в ужасе извернулась и уцепилась за что-то. Поняв, что прекратила вращаться в воздухе и снова висит на какой-то железке, она инстинктивно принялась карабкаться вверх. Глянув вниз, журналистка сообразила, что успела уцепиться за самые нижние перекладины арматуры моста, от которых до воды оставалось еще несколько метров. Если бы не приобретенная в детстве растяжка, она никогда не смогла бы дотянуться даже до следующей перекладины. И какой дурак только проектировал этот мост! Как можно было не подумать о тех, кому понадобиться карабкаться по этим железякам?! Видимо, такие случаи не входили в расчеты инженеров.
  Забыв, что давно разучилась это делать, она подтягивалась на одних руках и изворачивалась, как только могла, чтобы добраться до того спасительного места, где начиналось дорожное покрытие моста. От одной мысли, что может снова полететь вниз к ледяной воде, ее охватывал безумный животный ужас. Кажется, осталось еще немного... Сколько прошло времени? Валерии показалось, что целая вечность. Наверное, не меньше часа... А может всего пятнадцать минут...
  Она уже поднимала глаза вверх, туда, где совсем недавно сидели они с Евой. Но там, на верху, никого не было.
  В ушах шумел ветер, донося какие-то странные лязгающие отголоски. Уже опасаясь, что ее подругу просто-напросто похитил один из страстных поклонников, и она встретится взглядом лишь с пустынной поверхностью моста, Валерия высунула голову над дорогой и... замерла от мельтешения ног перед глазами. Ноги двигались в каком-то завораживающем страшном ритме, под остервенелый свирепый лязг металла. Сначала журналистке показалось, что она наблюдает некий интересный и через чур агрессивный танец. Но уже через мгновение, поднявшись чуть выше, так, чтобы можно было разглядеть фигуры целиком, она поняла, что это вовсе не танец. Хотя смотрелось это так же завораживающе красиво. Если назвать это танцем, то только танцем смерти...
  Их было не меньше десятка, крепких здоровых мужчин, вооруженных кинжалами и короткими мечами, типа акинака. Это не было поединком. Это было кровавой бойней. Они хотели только одного - убить Еву! Удивительно, что она все еще была жива и могла сопротивляться!
  По шее, лицу и груди Евы струилась кровь, пропитывая ее легкую замшевую куртку песочного цвета. Кровь была и на руках, сжимавших такой же короткий меч, тяжелый и хищный, от одного вида которого становилось страшно...
  'Возможно, что кровь и не ее!', - подумала Лера, видя ее уверенные и сумасшедше быстрые движения. Чуть поодаль валялись окровавленные безжизненные тела нескольких человек.
  'Неужели это она их убила?!', - ужаснулась Валерия.
  Это было страшно: смотреть, как острые, жаждущие крови лезвия почти вонзаются в ее тело, а она всякий раз уворачивается от смертельного удара. Иногда лезвия оставляли глубокие царапины, но Ева как будто их не замечала.
  'Как она может так быстро двигаться?!', - поражалась Валерия.
  Такой скорости и силе мог бы позавидовать любой хищный зверь на охоте! От ударов ее меча высекались искры и ломались стальные лезвия в руках убийц. Вышедших из строя соперников, сменяли другие. В их руках снова, неизвестно откуда, бралось оружие.
  'А они неплохо подготовились, - подумала Валерия, судорожно соображая, что же предпринять, что бы помочь подруге. Странно, почему они не запаслись пистолетами? Все было бы намного проще. Сейчас же не 17-ый век! К чему эта бессмысленная кровавая бойня?'.
  Пальцы Евы все так же крепко сжимали тяжелое оружие. В ее руке оно смотрелось так, словно было частью ее самой. А вот враги, к несказанной радости Леры, все более вяло махали клинками. Но, растратив силы, они отходили, уступая место другим, тем, что успели передохнуть. Однако и те все тяжелее бросались в бой и все чаще падали к ногам Евы, обнажая свету фар страшные рубленые раны.
  Валерия, в который раз, подивилась силе своей подруги, какую трудно было предположить в столь изящном теле. Но в этот миг ей показалось, что Ева тоже начала уставать. Нет, внешне этого невозможно было заметить. Неизвестно как, она просто почувствовала это.
  И тут появился он. С черной повязкой, закрывавшей все лицо, кроме глаз. Спокойных внимательных глаз. Высокий, плечистый и крепко сбитый, в кожаных штанах и черной кожаной куртке.
  В темных бесстрашных глазах Евы сверкнуло что-то похожее на испуг. Валерия поняла, что нужно что-то предпринять пока не поздно. От перекладины, на которой она сидела, до проезжей части моста было еще некоторое расстояние, метра 4-5, не больше. Она вытянула вперед руку, нащупывая за что уцепиться.
  Можно, по крайней мере, сесть в один из их джипов и сбить этого козла в маске. Ева сообразит запрыгнуть внутрь, и они попробуют оторваться... План глупый, но может сработать... Пусть потом только попробует не научить ее так же обращаться с холодным оружием!
  Протянутая рука нащупала лишь пустоту. Валерия присмотрелась к темноте, и, не поверив своим глазам, вытянулась вперед всем телом, пытаясь нащупать хоть что-то, и... чуть не сорвалась вниз. Впереди ничего не было! Железки соединялись с мостом лишь далеко вверху! Ей захотелось взвыть от отчаяния. Она ничем не могла помочь своей подруге. Разве что прыгнуть вперед, но там невозможно уцепиться за плоское дорожное покрытие. Хотя, возможно там что-то и есть, но в темноте не разглядеть... Да и сможет ли она прыгнуть вперед на четыре метра, а может и все пять, шесть или семь?..
  Кричать бесполезно, можно только навредить Еве, которая отвлечется на крик. Борясь с отчаянным стремлением спасти подругу и страхом вновь очутиться в бездне, журналистка дрожала на ветру, вытирая сами собой струящиеся по щекам слезы.
  'Нет, она должна справиться, - мысленно повторяла Лера, вцепившись в железную арматуру. - Он же всего один, да и других осталось всего-то четверо!'.
  Боец в черной маске что-то отрывисто крикнул. Лера не разобрала что. Какие-то незнакомые слова. Четверо, рубившихся с Евой врагов, отскочили в разные стороны, и... выхватили из-за пояса пистолеты! Ева ринулась за одним из них, бешеным, неразличимым глазу движением превратив, державшую ствол руку, в кровавый обрубок, и успев прикрыться раненым, как щитом. Окровавленное лезвие ее безжалостного клинка уперлось врагу в шею. Но тот неожиданно сам ринулся на клинок, распарывая себе горло и, падая на колени, перекинул через себя Еву. Гром выстрелов раздался мгновенно, едва соперница оказалась перед киллерами без защиты.
  От ужаса Валерия чуть не свалилась с моста, отпрянув назад и в последний момент, уцепившись за опору. Сплошной беспрерывный грохот продолжался так долго, что Ева, сперва, качавшаяся и вздрагивающая от выстрелов, словно это были просто удары, все-таки рухнула на одно колено, опершись клинком о землю, чтобы не упасть дальше. Сквозь изрешеченную, вспоротую пулями песочную куртку засочилась кровь.
  Боец в черной маске подскочил мягко и быстро, рубанув по руке Евы, все еще сжимавшей меч. Из разрезанного рукава крупными каплями полилась кровь. Но вместо того, чтобы упасть замертво она перехватила меч другой рукой и, не в силах подняться, рубанула врага по ногам! В тот же момент клинок убийцы с чудовищной силой махнул снизу вверх, туда, где склонилась голова Евы. На этот раз она не смогла увернуться...
  Со стороны наблюдавших противников раздался победный вопль и вздох облегчения. Из шеи Евы брызнула кровь, а в сторону Леры полетел какой-то темный предмет.
  - Не-е-ет!!! - заорала журналистка, когда разглядела черные длинные локоны, пролетавшие над перилами моста.
  Бледное обескровленное лицо поравнялось с испуганно распахнутыми глазами Валерии. Отрубленная голова Евы падала в воду. Ее черные глаза были еще живыми. Они двинулись, в последний раз посмотрев на подругу. В них застыла тоска, нежность и неверие в то, что произошло.
  - Ева-а-а-а!!! - Валерия протянула руку, поймав какой-то предмет, отделившийся от обрубка шеи.
  Стройное и гибкое тело Евы, изрешеченное пулями, тем временем медленно опускалось в густую лужу крови.
  - Ева-а-а... не-е-ет!!!
  Трое уцелевших убийц, вздрогнули, повернув головы в ее сторону. Кажется, теперь ее присутствие перестало быть тайной. Но сейчас ей было наплевать и на убийц и на их пистолеты, и на все остальное. Такого потрясения Валерия еще не испытывала. Она поднесла к глазам скользкий от крови предмет. Это было колье, которое Ева носила на шее. Лера помнила это украшение: крупная цепочка из белого и желтого металла с забавным изящным плетением в виде листьев, похожих на бабочек и бабочек, похожих на листья. Какая-то иносказательная восточная вещица. Еще недавно Лера мерила ее, мечтая выпросить у Евы поносить. В принципе, не смотря на присущую ей расчетливость, Ева не была жадной. А временами и вовсе становилась такой же сумасшедше щедрой, как и сумасшедше безбашенной...
  Пуля ударилась рядом с головой Леры, расплющившись о чугунную перекладину. Она отпустила руки и шагнула в бездну...
  
  Ледяные объятия смерти
  
  Тяжелая ледяная вода окутала ее своей беззвучностью и неторопливой податливостью, а затем сомкнулась над головой, поглотив ее целиком. Валерия изо всех сил принялась карабкаться, выбираясь наружу, и река выплюнула ее на поверхность, стремительно сковывая тело смертельными тисками нечеловеческого холода. Шумно хватая воздух и отплевываясь, она, что есть мочи, погребла к берегу, стараясь не думать о том, что не умеет плавать. Сейчас это было куда легче, чем забыть о леденящем холоде, уже почти сковавшим мышцы и подбирающимся к самым костям. Лениво сопротивляясь движению, река покачивала ее на своих свинцовых водах и постепенно вновь затягивала на глубину. Проваливаясь в ее мутное нутро и копошась в одежде негнущимися пальцами, она пыталась снять отяжелевшую, как камень, куртку. Но проклятая аляска мало того, что застегивалась на кучу пуговиц, так еще под ними держалась на крепкой металлической молнии!
  'Оказывается, ее специально сшили, чтобы утопить меня!', - мелькнуло в помутившемся от ужаса сознании журналистки.
  Вода вновь и вновь накрывала ее своей глухой неповоротливой массой, все чаще затягивая в свои ледяные объятия. И с каждым разом Валерия все явственнее понимала: выбираться из этих объятий становиться все труднее! Река не хотела отпускать ее на волю! Валерия уже перестала понимать, что происходит, а только карабкалась из последних сил на поверхность, в очередной раз, замечая, что смотрит изнутри на плотную толщу воды и снова опускается все ниже, ниже, в непроглядную темноту, скрывающую глубокое дно.
  Еще один рывок за глотком воздуха. Прибрежные огоньки, словно далекие призраки, мелькнули на мгновение над качающейся гладью воды. И вновь погружение. В очередной раз, включив сознание, журналистка вдруг почувствовала какое-то мощное давление сверху, вода словно просела, как будто в нее сбросили сверху что-то тяжелое. Через секунду прямо перед ее лицом очутилось другое - из-под полузакрытых век на нее смотрел мужчина, так же, как и она, плавно скользящий в толще воды. Валерия в ужасе засучила руками, пытаясь отплыть в сторону. Неужели убийцы достали ее даже в воде?! В том, что это был один из киллеров она не сомневалась: то же черное одеяние, кожаная куртка, только теперь изрезанная в клочья, и жесткое волевое лицо человека, привыкшего к сражениям. Его правая щека, очевидно рассеченная ударом меча, устрашающе торчала вывернутым разбухшим мясом! Сейчас он протянет руки и просто задушит ее прямо здесь, не выныривая на поверхность! Валерия оттолкнула его ногой и, развернувшись, увидела плавно опускавшуюся фигуру второго киллера! У этого не было половины руки! Безобразно разбухшая культя торчала, указывая прямо на нее! Глаза у киллера, отчего-то были закрыты, а на шее зияла огромная щель, словно распахнутый рот у жабы! Валерия метнулась в сторону, вновь наткнувшись на первого с рассеченной щекой. Этот все так же смотрел из-под полуприкрытых век, равнодушно и медленно покачивался, безвольно растопырив в стороны руки. И тут до нее дошло - это мертвые киллеры, которых сбросили с моста! В толще мутной воды, чуть поодаль, кажется, маячили еще с десяток мертвых тел, словно жуткая армия монстров, не желавшая упускать свою добычу. Слава богу, их почти не было видно, очертания невесомо парящих фигур едва различались, но воображение журналистки в долю секунды услужливо нарисовало все ужасающие подробности этой картины. Столь неожиданное соседство быстро вернуло ее к реальности, заставив выйти из ступора. Журналистка снова рванулась к поверхности, чтобы глотнуть иссякший в легких воздух. Снова береговые огни заплясали над гладью воды. Где-то неподалеку с грохотом пушечных ядер ударились о воду еще несколько тел.
  Тяжеленная разбухшая куртка упрямо тянула ее ко дну, держаться на поверхности в ней было практически невозможно. Но странное дело - ей показалось, что она привыкла к этой ледяной стихии, заледеневшее тело плохо слушалось, но уже не чувствовало холода! Что происходит? Она похолодела, как эта река и почти срослась с ней... Она превращается в утопленника?! Ей никогда не выбраться из этой воды!
  И тут, совершенно интуитивно, она сделала единственное, что могла: выбросила из головы все ненужные мысли и ассоциации, заполнив мозг одной-единственной, все разрастающейся мыслью.
  'Я - огонь, который жарко горит и быстро бежит!', - словно заклинание произнесла она мысленно этот странный стишок, неизвестно откуда возникший в ее воспаленном мозгу.
  И мысль совершенно реально кинула в кровь сгусток пылающего огня, который вихрем понесся по венам, воспламеняя кровь, обжигая бесчувственные мышцы и реанимируя почти безжизненное тело!
  Каким-то сатанинским усилием, она одним махом сорвала с себя куртку, вырвав с корнем непослушные пуговицы и разодрав металлическую молнию, ужом выскользнула из рукавов и, что есть силы, погребла кролем (как когда-то учили в школе!) к спасительному берегу. Как же приятно чувствовать силу и легкость своего тела! Пронзительно свистя, что-то ударилось о воду и, распоров упругую гладь, завязло где-то в глубине ее неповоротливой массы. Снова ударилось, снова просвистело...
  И тут до Леры дошло, что в нее стреляют с моста! Стреляют вполне прицельно. Сначала пули ложились в нескольких метрах от нее, но с каждым разом ударялись все ближе. Она прибавила скорости, нырнула вглубь и, словно рыба, извиваясь, поплыла под водой, лишь изредка выныривая, чтобы глотнуть воздуха. Нырнув в очередной раз, она не поверила своим глазам, когда дотянулась рукой до каменного причала.
  Однако забраться на совсем невысокую гранитную набережную оказалось намного сложнее, чем плыть. Тело, кажется, не только потяжелело в несколько раз, но и истратило весь запас энергии на борьбу с водой и холодом, отказываясь делать последний рывок.
  Где-то наверху послышался рев моторов.
  'Это они! - поняла Лера. - Пока я тут карабкаюсь, они подкатят на джипах и добьют меня так же, как Еву! Или просто пристрелят...'.
  Пружинисто раскачавшись в воде, она наполовину выбросила туловище на гранитный берег, подумав, что сама себе напоминает дохлую обмороженную рыбу. С трудом, затащив ноги, журналистка вывалилась на набережную. Моторы шумели где-то наверху, но уже совсем близко, а ей так не хотелось шевелиться! В холодном воздухе от ее мокрой одежды поднималось большое облако пара, медленно улетучиваясь в темную высь призрачной серебристой дымкой. Эта картина парящего серебра, уносящегося в бездонную черную высь, казалась ей самой прекрасной из всех, виденных в жизни. Ничего более восхитительного она еще не испытывала - жизнь, свобода, земля под ногами! Она вырвалась из смертельного плена коварной реки! Как же, все-таки, здорово жить на свете! Как она раньше этого не замечала?!
  Метрах в ста от нее, на съезде с моста заметался свет фар. Лера вскочила, как ошпаренная.
  Едва волоча ноги, она, словно в замедленном сне, вскарабкалась по крутому откосу, спускавшемуся с бульвара к гранитной набережной. Через дорогу светились окна гостиничной высотки. На одном из офисных этажей гостиницы располагалась редакция ее 'Либеральной газеты', где Валерии приходилось появляться практически каждый день. Можно было попытаться спрятаться в редакции, а заодно обсохнуть и куда-нибудь позвонить, прося помощи... Но как объясняться с охраной гостиницы, которая вряд ли пускает сюда всех подряд среди ночи? Да еще в таком виде - мокрая с ног до головы!
  Да какого хрена?! Это же убийство! И не одной Евы, а еще, как минимум десятка мужиков, которых та лихо зарубила! Нужно просто добежать до гостиницы и поставить там всех на уши, требуя вызвать милицию...
  А что дальше? Трупы киллеры сбросили в воду. Что, если менты ничего не найдут? Но зато поднятый шум вокруг несуществующего убийства запросто выведет на нее тех самых киллеров...
  Вскарабкавшись, наконец, по откосу к дороге, Валерия услышала позади себя странный звук и, обернувшись, похолодела от ужаса: снизу, наискось и прямо на нее несся, ревя мотором, и разбрасывая из-под колес грязный снег, огромный, как танк, черный джип!
  Запнувшись о бордюр, она вылетела на дорогу и грохнулась прямиком под колеса, едва успевшего затормозить, уазика. Когда из открывшейся дверцы высунулся матюгающийся мент, вернее полисмен, Валерия поняла, что едва не попала под колеса полицейской машины.
  - Ты че, дура, под колеса бросаешься? Жить, что ли надоело?! - гаркнул молоденький полисмен в форменной кожаной куртке, и, повернувшись на звук ревущих моторов, сощурился от пляшущего света фар.
  - Вот это ни х... себе!! - выругался он, разглядев мчащийся по откосу 'танк'. - Это че за гонки по пересеченной местности? Ну-ка, гаркни ему в матюгальник, чтобы притормозил, - сунувшись в УАЗик, крикнул он напарнику.
  Едва внимание полицейских переключилось на джип, Валерия поднялась на ноги и кинулась через дорогу в сторону гостиницы.
  'Водителям внедорожника, остановиться и прижаться к обочине', - слышала она позади металлическое рявканье громкоговорителя из ментовской машины.
  Прячась за припаркованные на гостиничной стоянке автомобили, журналистка миновала здание отеля и юркнула в неприметную подворотню. Здесь открывалась совсем другая картина, спрятанная от глаз туристов: лабиринты старых, еще дореволюционной постройки, двухэтажных домишек с палисадниками и дощатыми сараями во дворах. Огромный джип сюда вряд ли проедет. А если следовать лабиринтами этих двориков, можно незаметно выбраться к центральной улице под названием Бульварная, а там 3-4 автобусных остановки вверх по крутой дороге и ты дома...
  Она еще никогда не бегала в гору так быстро, в мокрых, скользящих по ноге кроссовках и мокрой, стягивающей движения, одежде! Морозный воздух и ветер быстро превратили свитер и джинсы в затвердевшую корку, которая трещала и гнулась при каждом движении. Она чувствовала, что устала, но ужас, пропитавший ее до кончиков волос, не давал даже подумать о том, чтобы остановиться или снизить скорость...
  Вот и подъезд ее новенькой шестиэтажки, мирно спящей в замороженном воздухе. Все те же иномарки дремлют на стоянке, все то же крыльцо со скользкими мраморными ступеньками и коваными перилами, словно специально придуманными, чтобы издеваться над людьми зимой! Валерия привалилась к металлической двери, тяжело дыша и пытаясь попасть дрожащим пальцем в кнопку домофона.
  Двухкомнатные апартаменты месяц назад здесь приобрел Игорь, ее новый супруг, второй по счету. До недавнего времени у них все было хорошо: муж - настоящий мужик, боевой офицер, новая квартира, новая жизнь! Она чувствовала, что многие знакомые девицы, ей сильно завидуют. Кажется даже житейская рутина при всем своем старании еще не успела их поглотить. Может потому, что Валерия Заварихина всегда была мечтательной идиоткой, смотрящий на мир сквозь розовые очки (по крайней мере, ей уже ни один раз говорили об том). Ну и что? Разве это плохо? Ведь мечта - это самое прекрасное, что может быть в жизни! Как же можно жить и не мечтать?
  Правда иногда доставала постоянная забота о деньгах и кредитах, которые они набрали на новую мебель, телевизор и стиральную машину, мелкие ссоры и то что муж уже не был таким идеальным, каким казался раньше...
  Все это как-то не вписывалось в рамки идеальной жизни, которая рисовалась в ее воображении. Не вписывалось в эти рамки и превращение в дородную матрону-домохозяйку, постепенно разучившуюся мечтать и скандалящую с мужем из-за лишней десятки... Конечно, из-за десятки они пока не спорили, но именно деньги были постоянной причиной для ссор. Ее бесила патологическая жадность супруга, а его - постоянное стремление Валерии тратить больше, чем зарабатывает! Однако все это мелочи, без которых видимо не обойтись в повседневной жизни, а в целом все было неплохо, и она ни за что не отдала бы то, что сейчас имела!
  Возможно, проблема только в ней, в том, что она действительно инфантильная идиотка, которая до сих пор ясно помнит свои детские представления о жизни, полной каких-то ярких свершений и головокружительных приключений, освещенной все тем же детским и чистым солнцем мечты, не знающей предела в своей фантазии и стремлении к счастью. А надо бы уже давно опуститься на землю и жить как все, обычными примитивными заботами, не стремясь туда, куда тебе нет дороги! И вообще, есть ли она, эта интересная жизнь? Наверное, она и бывает то только в детстве или в кино...
  
  Лера, наконец, попала трясущимся пальцем в кнопку домофона.
  - Это я, - прохрипела она, не узнав собственного голоса.
  - Кто, я? - жестко поинтересовался Игорь, тоже не узнав ее.
  Валерия взяла себя в руки и откашлялась, постаравшись придать тону непринужденное выражение.
  - Игорь, это я, Лера! Открывай...
  По недовольно-молчаливому щелчку кнопки, Валерия поняла, что муж снова злится. В последнее время она все чаще исчезала из дома, шляясь с Евой по ночному городу. Дома приходилось врать, что ходит на концерты и прочие мероприятия по заданию редакции. Игорь никогда не поверил бы, что можно вот так просто шляться с подругой по ночному городу. Не по кабакам и мужикам, а вообще по ГОРОДУ, который, оказывается, может быть необыкновенно сказочным и романтичным...
  И почему она раньше этого не замечала? Наверное, потому, что слишком редко вот так просто ходила, а чаще всего носилась по делам, ничего вокруг не замечая. Или потому, что ходила без Евы?
  С трудом преодолев один лестничный пролет, Валерия привалилась к стенке, снова переводя дух. Так быстро и так тяжело она еще никогда не бегала: промахать километров пять, половина из которых в гору, да еще в одном мокром свитере и джинсах! В зимних кроссовках, которые она (к счастью!) не смогла сбросить в реке, до сих пор хлюпала вода. Ключи от квартиры остались в куртке, которая теперь плавала где-то на речных просторах под окнами гостиницы и редакции.
  Надо было подниматься домой. Но что скажет Игорь, увидев ее в таком виде? Он и так из-за этих ночных прогулок подозревает ее у же бог знает в чем!Валерия тяжело опустилась на ступеньку и медленно разжала занемевший от холода кулак. На ладони лежало колье Евы, еще липнущее к коже от потемневшей, замерзшей крови. Надо же! Она ведь про него совсем забыла! Видимо сжатый кулак быстро окаменел от холода и физически не мог разжаться, сохранив... то, что осталось от Евы... Перед глазами замелькало звездное небо, ночной простор вокруг, лицо Евы, ее локоны, улетающие за перила моста, черные джипы, качающаяся гладь темной воды...
  
  Валерия очнулась оттого, что кто-то настойчиво тряс ее за плечо. Она открыла глаза и увидела склонившееся сверху изумленное и разгневанное лицо мужа.
  - Ты чего тут сидишь-то?! Ты где была? И че без одежды?
  - Голова, - пролепетала она, едва ворочающимся языком, - она полетела в реку...
  - Чего-о-о? Ты че несешь? Какая голова?! - с подозрением прищурился Игорь, грубо хватая ее за ворот свитера. - Ты где так набралась?
  Он с силой встряхнул ее и, притянув за ворот, принюхался.
  Встряска подействовала - туман, витавший в голове и упорно тянувший туда к реке, в какое-то мутное забвение, медленно и нехотя рассеялся. Валерия наконец осознала, что сидит на лестнице в собственном подъезде и разговаривает с мужем. Но все это было сейчас где-то на заднем плане, и так не существенно, что в общем-то не имело никакого значения. Главное, что сейчас было важно - это Ева и ее смерть. Она сражалась, как настоящий воин, силу которого просто трудно себе представить в реальности... Она была для нее загадкой при жизни и оказалась еще большей загадкой после смерти... Но она не должна была уйти, вот так страшно и жестоко! Ведь это же Ева!..
  - Ты чем-то обдолбалась что ли?! - продолжал Игорь, с подозрением прищуриваясь. Разжав пальцы, он брезгливо потер ими друг о друга:
  - А чего такая мокрая, в луже, что ль валялась?! Куртка где твоя? Где куртка, я спрашиваю?! Опять с этой проституткой по мужикам шлялась, сука?!!
  Глаза журналистки сузились, как у дикой кошки.
  - Не смей ее так называть! - процедила она сквозь зубы, меча взглядом молнии. - Это ты - дебил ничтожный!
  - Что-о-о?! Ты сучка еще разговаривать будешь?! - вскипел Игорь, багровея от гнева. - Да ты...
  Рука Валерии с неожиданной резкостью влепила мужу увесистую пощечину. То ли от неожиданности, то ли от силы удара, но тот, при всем своем крепком сложении и немаленьком росте, едва не слетел с лестницы. Уцепившись за перила, он потряс головой, как от боксерского удара.
  - Ах ты сука! - взвился супруг, хватая ее за ворот. - Драться, что ль научилась? Я те щас покажу, как драться надо! Хочешь подраться со мной?
  Лера с ужасом увидела его звериные глаза и застывшую ледяную ухмылку. Наверняка именно так он смотрел на боевиков, которых когда-то убивал в Чечне.
  Валерия зажмурилась от страха. Вот сейчас он разобьет ей башку или скинет с лестницы и она сломает шею или...
  - Тварррь!!! - тяжелая оплеуха, обрушившаяся ей на голову, рассыпалась оглушительным звоном в ушах.
  Где-то внизу хлопнула дверь и послышались голоса. Игорь мгновенно насторожился и прислушался. Голоса затихли. Супруг угрожающе склонился над ней и, снова схватив за ворот свитера, прошипел в лицо:
  - Вот где шлялась с этой проституткой, туда и катись!!!
  С этими словами он всего маху швырнул ее головой в стенку и, круто развернувшись, зашагал по лестнице обратно.
  Через секунду на верхнем этаже остервенело хлопнула дверь квартиры.
  В один момент Игорь вдруг стал для нее врагом, ничем не лучше тех, которые убивали Еву! Сейчас она на полном серьезе ненавидела его, с удивлением осознавая, что могла бы убить супруга безо всякого сожаления! В голове даже созрел коварный план: вернуться домой, якобы для примирения, взять нож и убить ублюдка! Но уже через секунду журналистка мысленно посмеялась над этой безумной идеей.
  Прикусив от обиды губу, Валерия потерла ушибленный затылок, гудевший, как чугунный колокол. Вся эта сцена сейчас сильно напоминала разборку в семействе каких-нибудь алкашей. А в чем она виновата? В том, что ей интересней с подругой, чем с мужем?
  Закрыв глаза и, представив, как бьет мужа кулаком в челюсть с одной стороны, потом с другой, потом всаживает ему под дых хук с правой и пинает коленом, согнувшегося соперника, под подбородок, Валерия немного успокоилась и даже слегка воспряла духом. Все-таки было бы здорово хоть раз проучить и отпинать его, как следует. Только получиться ли у нее это? Да, она знала, как бить и даже немного умела, потому что когда-то занималась в боксе. Правда за три года тренировок ничему особому не научилась, потому что на девчонок тогда ставок не делали. Но все же ей поставили удар, научив бить достаточно сильно и жестко. Конечно, это нельзя сравнить с тем, что умеет настоящий спортсмен. А ее муж был именно таким спортсменом, когда-то бравшим призы на соревнованиях по боксу.
  - Вот и пришла домой, - мрачно резюмировала журналистка, устало облокачиваясь на злосчастную стенку, и еще раз прокручивая в голове приятную сцену избиения супруга.
  Все-таки семейная жизнь - это тяжелый крест. И зачем она снова во все это вляпалась?! Правильно говорил ее прежний любовник, тоже, кстати боксер: 'Семейная жизнь не для твоего характера!'.
  Наверное, она задремала, потому что внезапно очнулась от топота: кто-то сбегал по лестнице. Валерия вскочила, вытаращив округлившиеся от ужаса глаза. Тот, кто бежал по лесенке, уже спускался несколькими ступеньками ниже нее. Он обернулся, с любопытством глянув на вскочившую со ступенек Леру. Это был соседский парень из квартиры напротив. Странноватый малый, вечно ходивший с надвинутым на лицо капюшоном от спортивной куртки, всегда державшийся особняком от шумных компаний. Но главное - у него были очень светлые, через чур, до странности светлые глаза, словно у какого-то вампира! К тому же один глаз был травмирован - зрачок был немного сдвинут и окаймлен темно-кровавой полосой, и от того таращился на тебя, как-то особенно страшно.
  Когда Лера впервые случайно увидела его лицо из-под надвинутого капюшона, то была просто поражена и заинтригована. В принципе парень зря прятался, у него были красивые и правильные черты лица, светлая кожа и светло-соломенные волосы. Но вся эта привлекательность поначалу терялась из-за впечатления от его глаз. Лера про себя даже жалела парня, понимая, что значит чувствовать себя странным, никому не нужным отщепенцем...
  Очевидно, она пропустила тот момент, когда он проходил мимо. Окровавленное колье лежало в ее раскрытой ладони. Валерия торопливо засунула его в карман джинсов.
  - Эй, подожди, у тебя нет телефона, позвонить? - окликнула она парня, силясь припомнить, как того зовут.
  - Ну, есть... А что, случилось что-нибудь? - насторожился он, косясь на испачканную в крови руку журналистки. Валерия никогда не думала, что из этого парня можно вытащить столько слов сразу! Оказывается он вполне адекватный. Парень быстро взбежал назад по лесенке и протянул ей мобильник, заинтриговано разглядывая своими вампирскими глазами ее мокрую одежду, слипшиеся сосульками волосы и перепачканные кровью руки.
  - Да нет, все нормально, ничего особенного... - как можно более спокойно пожала плечами Валерия, пытаясь вытереть о джинсы запекшуюся на ладонях кровь. Это оказалось больно! Но журналистке сейчас было не до этого.
  Она набрала номер Кости Конькова, работавшего в местном филиале 'Безумного мира', того самого крутого интернет-портала, который купил у нее видео ролик с трагедией в цирке. В последнее время у Кости была такая привычка тарахтеть на своем раздолбанном 'Москвиче' по ночному городу. Недавно он сдал на права и теперь вовсю практиковался, особенно на пустынных ночных дорогах.
  - Привет, ты случайно не на машине сейчас катаешься?
  - А то я тут дверь захлопнула... и ключ забыла, и куртку тоже... - сбивчиво начала объяснять Лера в трубку.
  - Ну, ты даешь! Я сплю давно! Слушай, я ничего не понимаю, какие-то ключи, куртки... Тебе надо, чтобы я тебя на машине подвез что ли? Ну, ты и шутница! Я же не такси, в конце концов, чтоб на вызовы ездить! Позвони завтра утром, я тебя подкину, куда надо, так уж и быть...
  - Какое утро, мне щас идти некуда! - крикнула она уже отключившемуся мобильнику.
  'Зря звонила, - поняла Лера. - Этот Коньков все еще злиться, что я его московскому начальству ролик с цирком продала. Это же ему огромный минус - такое событие, а он мышей не ловит, сидит сопли жует! Вместо него чужой журналист сенсацию на тарелочке приносит! Если бы она передала ролик через него, то Костя преподнес бы это, как собственную съемку, а ей бы отстегнул небольшую часть от своего гонорара. Так он обычно поступал с другими журналистами. Все, кому приходилось работать в 'Безумном мире', выкручивались, как могли - слишком немыслимые требования были у столичных начальников, привыкших к сенсациям и общению со звездами. Лера не раз слышала подобные жалобы то от Конькова, то от других журналистов, пытавшихся работать с ним вместе.
  Покрутив в руках мобильник, и глянув в пронзительно-светлые глаза парнишки, выжидающе топтавшегося двумя ступеньками ниже, она все же решилась позвонить двоюродной сестре Анжелке, проживавшей в частном секторе в другом районе города.
  - Привет, Анжел... - затараторила она в трубку, когда та, наконец, ответила. - Я тут дверь захлопнула и осталась без ключей, без верхней одежды, и без кошелька... Можно к тебе переночевать приехать? Я возьму такси, а ты деньги отдашь, потом рассчитаемся...
  - Чего? Какое такси... какие ключи?... - не сразу въехав, промямлила Анжелка сонным голосом. И, лишь, когда Лера в десятый раз повторила ей сказанное, недовольно пробурчала:
  - О-ой, ну я не знаю... у меня тут гости приехали, дети спят... ты к родителям езжай. Чего они тебе денег не дадут, что ль?
  - Если б я могла к ним поехать, я бы тебе не звонила! - ощетинилась Лера и выключила трубку.
  - Тебе куда надо доехать то? - деловито поинтересовался соседский мальчишка, вращая на пальце ключи от машины. Валерия, как завороженная уставилась на них, возвращая телефон.
  - А что подвезешь?
  - Запросто, - важно фыркнул он. - Так куда ехать то?
  Валерия задумалась. Будить родителей, да еще показываться в таком виде, разумеется, нельзя. Почему-то вспомнилась ее знакомая бабка гадалка с сумасшедшей внучкой. Вот эта часто не спит по ночам - то какие-то странные клиенты на гадание приезжают, то сеансы спиритические, то еще какая-то хренотень того же рода. А вообще бабка простая, да и к ней очень хорошо относится. Почему бы не съездить? Может, пустит погреться?
  Через несколько минут от подъезда девятиэтажки отъехала старенькая иномарка, за рулем которой сидел соседский пацан. Ну, надо же! От кого не ожидаешь, придет и поможет!
  - Какой ты молодец все-таки! Спасибо тебе... - поблагодарила Лера, когда он высадил ее у подъезда обветшалого дворянского особнячка, превращенного после революции в жилой дом с коммуналками.
  - Кирилл, - кивнул он ей, видимо поняв, что она не помнит или не знает его имени.
  - Спасибо Кирилл, - повторила журналистка, тепло улыбнувшись. - А я - Лера.
  - Да я знаю, - улыбнулся тот в ответ с какой-то мечтательной грустью в своих пронзительно-светлых глазах и, вытащив из кармана куртки, протянул ей визитку. - Звони, если что... Мой сотовый тут написан, а другие номера - это фирма моего брата, где я работаю... - 'Свалка' называется!
  - Хм, 'Свалка'? Прикольно, - усмехнулась она, чувствуя, что не хочет спрашивать настоящая ли это свалка и кем он там работает. Конечно, это было бы интересно узнать, но не сейчас. Не в таком состоянии. Единственное, что ей сейчас хотелось, это закрыть глаза и мгновенно уснуть. Она лишь успела мысленно удивиться, что этот мальчик вообще работает. Обычно его ровесники, едва успевшие закончить школу, не спешат устраиваться на работу...
  
  Нежилая комната и зеркало под черной вуалью
  
  Пожилая гадалка в валенках и цветастом фартуке, повязанном на толстый ватник, стояла во дворе дома, развешивая белье на веревках. Это среди ночи то! И чего только не насмотришься по ночам! А ведь, действительно, много чего она еще не узнала бы, если бы вдруг не познакомилась с Евой...
  - Здравствуйте, Екатерина Васильевна! Я тут со съемок еду, и, представляете, забыла там куртку с ключами! Не пустите к себе до утра? - не моргнув глазом, вдохновлено начала врать Лера.
  - Ну что ж, проходи, места на всех хватит, - как-то сурово взглянув на журналистку, предложила гадалка.
  Зябко поежившись, Валерия глянула в зад удалявшейся машины и, следом за бабкой вошла в темный затхлый подъезд, визгливо поскрипывающий деревянными половицами. Врать было очень неудобно, но говорить правду нельзя. Вот и выкручивайся, как хочешь! Оправдание типа 'поссорилась с мужем и ушла из дома', смотрелось слишком жалко и неприлично. Валерия Заварихина никогда не сказала бы об этом чужому человеку. А уж упоминать из-за чего поссорилась, было бы верхом безрассудства.
  Несколько десятков шагов по скрипучим, вытертым деревянным ступенькам, несколько шагов по длинному деревянному коридору с единственной тусклой лампочкой Ильича под высоким потолком и, наконец, тяжело отвалилась большая, обитая дерматином, дверь, обдавая специфическими запахами старого домашнего уюта.
  Вот и апартаменты Екатерины Васильевны. Причем далеко не маленькие: семь просторных комнат, в одной из которых жила сама гадалка, в другой - ее внучка, а в третьей, в качестве соседки по коммуналке, еще одна одинокая старушка бабка Фрося. Остальные четыре комнаты были всегда заперты, кажется, в них никто не жил.
  Из кухни раздавался тихий приятный блюз, хрипловатый голос Криса Ри о чем-то романтически распевал на английском.
  'Неужели бабки слушают такую музыку?', - удивилась Лера, глядя на дорожку приглушенного красноватого света, падавшую в коридор из разреза бархатных портьер, заменявших в кухне двери. Она знала - это свет от такого же уютного матерчатого бордового абажура над большим круглым кухонным столом. Именно за ним бабка принимала своих клиентов, жаждущих погадать на счастье. Неужели у нее снова кто-то из посетителей толчется?
  'Зачем принимать именно в кухне, - в который раз удивилась про себя Лера, - если столько пустующих комнат, которые отчего-то всегда заперты на замок?'.
  - Есть хочешь? - так же сурово поинтересовалась у нее Екатерина Васильевна. - Проходи в кухню. Там Верка кашу какую-то готовит, поешь с ней.
  Слава богу, клиентов нет! Теперь понятно, кто блюзы слушает. Верка, значит, тоже ночной житель. Да и чего ей делать: в школе она уже давно не работает, только в психушках периодически лежит.
  Лера отодвинула тяжелую бархатную портьеру. Крупная рыжеволосая бабища лет 30-ти с несимпатичным нахальным лицом с аппетитом поглощала кашу из, стоящей посреди стола, большой алюминиевой кастрюли. Раньше Лера видела ее всего несколько раз и практически не общалась. Разумеется, если не считать странных монологов со стороны Верки по поводу вездесущих вампиров.
  - О, какого-то ночного гостя к нам принесло... - прекратив на минуту жевать, выдала Верка и снова углубилась в кастрюлю.
  - Привет, я Лера Заварихина, писала про твою ба...
  - Да знаю я тебя, - отмахнулась внучка, аппетитно чавкая. - Че представляешься, как в первый раз! - Есть будешь? Вон я кашу овсяную сварила, будешь? Вкусно!
  Лера с сомнением посмотрела на смачно облизанную большую ложку, которой Верка ворочала в кастрюле. Очень хотелось отказаться, но есть хотелось еще больше. Сейчас она, наверное, съела бы эту кашу, даже если бы Верка вывалила ее на пол!
  - Ага, спасибо, - с готовностью кивнула Лера, чувствуя, что стала бы есть даже этой немытой ложкой.
  Верка шумно поднялась из-за стола, вытерла ладонью толстые губы, достала из сушилки треснутую тарелку с золотой каемочкой и, поставив перед гостьей, смачно навалила в нее каши своей обсосанной большой ложкой.
  - Масло в холодильнике, - пробубнила она с набитым ртом, пододвинув на середину стола вторую ложку и уже чем-то испачканный, большой хозяйственный нож. - Чайник сейчас закипит.
  Кашу Валерия съела одним залпом и, не стесняясь, попросила у Верки добавку. Та неожиданно даже обрадовалась, что ее стряпня кому-то пришлась по вкусу. Уже более заботливо она навалила Лере вторую тарелку и даже отрезала большой кусок булки.
  Наготовленной каши вообще-то хватило бы на целую роту - половина пятилитровой кастрюли. Это от того, что осталось! Видимо, крупная гадалкина внучка действительно любила поесть. Впрочем, и сама бабка Екатерина была не мелкая. Высокая, плотная, как и внучка, только чернявая, как цыганка, с легкой проседью в густой шевелюре. На вид лет 60, не больше. Хотя, судя по словам 90-летней соседки бабки Фроси, они с Екатериной были ровесницы! Наверное, бабуся чего-то путала, что немудрено в ее то годы.
  Совсем освоившись, Лера нашла в старом, трясущемся, как паралитик, холодильнике пачку дешевого масла и, водрузив в кашу большой его кусок, принялась за вторую тарелку.
  - Как там дела с вампирами? - поинтересовалась Лера, долизывая с ложки остатки каши и, чувствуя, что Верка сегодня как-то уж слишком молчалива и замкнута.
  - Да тебе лучше знать. Ты же с ними водишься, как ни в чем не бывало, брякнула Верка, облизывая свою ложку.
  Несколько секунд Лера обдумывала, что можно ответить на столь неадекватное замечание. Видимо, у внучки действительно мозги сильно поехали. Как бабка не боится с ней жить под одной крышей?
  - Да тут с кем только не приходится общаться, - улыбнулась Лера. - Работа такая...
  - Ну да, ну да... - как-то скептически покивала Верка. - Главное еще знать что они - это они. Иначе можно так вляпаться, что не обрадуешься!
  - Ну, и как же их узнать, вампиров? - поинтересовалась Лера, когда Верка налила ей чаю и вручила, намазанный маслом хлеб.
  - Да никак, тебе все равно не отличить.
  - Ну, а ты как отличаешь? Скажи, может и у меня получиться?
  - Ты думаешь, я дурочка, да? - неожиданно прищурилась Верка, злобно усмехнувшись, и сложив на груди руки, внезапно выдала:
  - Да нет никаких вампиров. Это я так, прикалываюсь. А еще удобно, что бы пенсию по инвалидности выбивать...
  - А-а-а... - протянула, в очередной раз сбитая с толку, журналистка и, угрюмо допив чай, ушла на зов Екатерины Васильевны.
  Бабка постелила ей в одной из нежилых комнат(!) с большим высоким окном, занавешенным выцветшей кружевной тюлью и обставленной простенькой, довоенного образца мебелью.
  - Тут вроде все чисто, - оглядела комнату хозяйским глазом бабка Екатерина, и, прищурившись, пронзительно глянула на Леру.
  - Ты, вот что... если хочешь, ночуй тут, когда тебе надо, - сверля недружелюбным колючим взглядом, предложила она. - Только врать мне не надо. Уж я то вижу, когда у человека в семье проблемы...
  Потрясенная тем, что ее вранье бабка разгадала в два счета, Лера так ничего и не ответила. Слава богу, что одежда на ней уже почти высохла и не смотрелась мокрой! Иначе кто знает, до чего еще бабка догадалась бы!
  - Будильник, если надо, в шкафу найдешь. Или скажи во сколько - я тебя разбужу, - деловито предложила она.
  - Да-а нет, спасибо, я сама встану... - падая с ног от усталости, пролепетала Валерия, готовая наплевать на работу, лишь бы, как следует выспаться.
  - Ну, как знаешь. Спокойной ночи.
  
  *****
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"