Гросс Павел : другие произведения.

Похититель душ

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:


    Скорее... это сказка :-)


  
  
  
  Павел Гросс
  Екатерина Счастливцева
  
  
  
  Похититель душ
  
  Оглавление
  
  
  ОГЛАВЛЕНИЕ 1
  ГЛАВА 1: ЗАГАДОЧНЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА 1
  ГЛАВА 2: ТРУБКА, ЗОНТ И ШКАТУЛКА 22
  ГЛАВА 3: ТАЙНА ПОДЗЕМЕЛЬЯ 44
  ГЛАВА 4: МИСТЕР ЭГМОНТ 63
  
  
  
  Глава 1: Загадочные обстоятельства
  
  -- Ира, -- мама подошла к комнате дочери и тихонечко постучала в дверь, -- сколько можно спать?
  Ира, услышав сквозь сон мамины слова, только повернулась на другой бок. Восемь часов утра не лучшее время для пробуждения. Еще бы! Каникулы в самом разгаре -- Июль месяц. Добрая половина "собачьих деньков" осталась позади, а впереди... Полтора месяца -- это не так уж и мало для того, чтобы отдохнуть от ежедневной зубрежки уроков.
  -- Ира, вста-ва-ай! Соня несусветная!
  -- Ой, -- девочка села и спустила голые ноги с кровати, -- мамуля, но ведь еще так рано.
  -- Ничего не рано. Мне через пятнадцать минут уходить на работу, а тебе...
  Иришка вспомнила, что сегодня должен был приехать из Москвы ее двоюродный брат Коля Перепелкин. Так себе... Мальчишка, как мальчишка -- ничего особенного. Ее одногодка, но за-ну-у-дный, как целое полчище профессоров.
  -- ...а тебе, -- мама продолжала говорить, складывая при этом в сумочку помаду, тушь для ресниц, расческу, проездной билет на метро и еще какие-то совершенно -- как полагала дочь -- бесполезные вещи, -- сегодня тебе предстоит встречать Колю. Ты не забыла?!..
  -- Помню, помню, мамуля. Как не помнить, что к нам снова приезжает этот очкарик!
  -- Только не вздумай нести подобную околесицу при Коле. Он ведь твой брат, как никак.
  Ира потянулась и, подойдя к окну, раздвинула шторы. На улице уже вовсю палило солнце. Под липами, посаженными почти под самыми окнами, резвились в пыли говорливые и вечно торопящиеся неизвестно куда воробьи. Чуть поодаль -- на Среднем Проспекте -- по дороге тянулась, словно гигантская гусеница, вереница автомобилей. Среди них были и легковые, и грузовые машины, два милицейских "Уазика", подъемный кран и одна скорая помощь, с включенной мигалкой.
  -- Ирка, -- послышался напористый стук в дверь, -- открывая сейчас же! Кому говорят!
  Девочка вздохнула, нацепила на ноги шлепанцы и подошла к двери.
  -- Я так и думала, -- мама внимательным взглядом осмотрела комнату, -- беспорядок! У тебя, что здесь полчище слонов ночевало?
  -- Н-нет, -- Ира насупилась, -- просто...
  Если честно, ей было лень убираться. По крайней мере, вчера вечером. Дело в том, что по телевизору до двенадцати часов ночи демонстрировали фантастический фильм "Чужой". С ужасными монстрами-пришельцами из далекого космоса и их истребительницей, роль, которой исполняла известная (и довольно неплохая!) актриса Сигурни Уивер. Фильм закончился, и Ирку так потянуло в сон, что никаких сил не нашлось на уборку.
  -- Ну, мамулечка, -- девочка прислонилась плечиком к стене, -- не ругайся. По-жалуй-ста! К Колькиному приезду в моей комнате будет полный порядок.
  -- Обещаешь? -- строго спросила Наина Карловна.
  -- Честное слово...
  
  
  
  
  Когда мама попрощалась с дочерью, Ира быстро прошмыгнула на кухню и достала из холодильника непочатую коробку хлопьев для завтрака. "Панти". С медведями Пандами на обеих сторонах коробки. Она вскипятила молоко и налила его в большую белую миску. Потом засыпала в нее хлопья. Завтрак получился настолько удачным, что вскоре на дне миски не осталось ни одного хлопика.
  -- Вот и хорошо, -- Ира посмотрела в начале на пустую миску, потом на раковину, в которой находились две немытые чашки, кружка с ажурной ручкой и несколько ложек, -- вот только придется помыть посуду.
  Она включила магнитофон. Сделала звук громче и, напевая доносящиеся из динамиков слова какой-то веселой песенки, принялась мыть посуду. После того, как с чашками, кружкой, ложками и миской было покончено, Ира протопала в комнату. Примерно минут через пятнадцать в комнате все было разложено по полочкам, начисто вымыт пол, убраны комиксы и политы цветы. Теперь со спокойной совестью можно было отправляться на Московский вокзал, на который прибывал утренний поезд, следующий маршрутом "Москва-Санкт-Петербург"...
  
  
  
  
  До Московского вокзала от Иркиного дома было две остановки на метро. Девочка, подходя к станции "Василеостровская" купила в газетном киоске журнал и быстро поднялась по ступеням к стеклянным дверям, за которыми скрывалось самое большое "подземелье города". Внутри было прохладно. Невесть откуда дул ветер и Ирке было приятно ощущать себя немного взрослой. Ведь именно ей было поручено встречать двоюродного брата! А это, стоит заметить, весьма ответственное поручение, учитывая то, что Колька был ее одногодка. И его мама ни разу в жизни не давала ему таких поручений. Ира приобрела три жетона: два себе и один Кольке, и прошла через турникет. Через мгновение эскалатор начал опускать девочку все ниже и ниже, ниже и ниже -- к платформе. Интересная деталь, которую можно встретить только в Питерском Метрополитене -- это обнесенные на некоторых станциях сплошными стенами платформы. Таких нет ни в Москве, ни в Екатеринбурге, ни... Впрочем, ни в одном другом городе России. Для чего станции Питерского метрополитена проектировались именно так, Ира не знала. У кого бы она ни спрашивала: "Почему на некоторых станциях платформы закрыты сплошными стенами с раздвижными дверьми?", все только пожимали плечами, но чаще уходили от ответа, дабы не показаться девочке людьми недалекими.
  -- Подвинься! -- послышался хриплый голос.
  Ира от неожиданности чуть было не потеряла равновесие. Еще немного и она упала бы и тогда... В случае падения, с Ирой обязательно приключилось самое страшное, так как падение на эскалаторе ничего хорошего не сулит.
  -- Подвинься! -- от странного, немного холодного голоса у девочки по спине пробежали мурашки.
  Она шагнула в сторону и обернулась. Голос принадлежал человеку, одетому в форму работников Метрополитена. Говоривший, скорее всего, был монтером. Об этом было не трудно догадаться благодаря тому, что незнакомец держал в руках связку гаечных ключей и металлическую коробочку, которая была похожа на шкатулку со странным рисунком на крышке.
  -- Девочка, -- незнакомец вытер рукавом синей куртки нос, -- ты что, оглохла?
  Ира в этот момент не могла произнести ни слова. Дело в том, что на голове у незнакомца был надет черный цилиндр.
  "Вот это да, -- в ее голове все мысли в одно мгновение перепутались, -- монтер? Нет, такие монтеры мне никогда в жизни еще не встречались! А, может быть, это никакой не монтер? Но тогда почему его не остановили на входе на эскалатор. Там ведь стоит широкоплечий милиционер. С бронежилетом, надетым поверх серой формы, дубинкой и обязательным пистолетом, без которых милиционер вовсе и не милиционер никакой!"
  Тем временем незнакомец, сдвинул цилиндр на затылок, поморщился, что-то прошептал и, отодвинув девочку в сторону, прошел вниз. Единственное, что она смогла расслышать сквозь нарастающий гул поездов, слова незнакомца, брошенные, вероятно, ей: "Этих маленьких детишек мы поймаем, как малышек. Будем трубочки курить и детишек...". Дальнейшего Ира не разобрала, так как эскалатор спустил ее к платформе. В шумном вестибюле было много людей, все спешили... кто куда. Ничего странного, утро -- время, когда почти все взрослое население города торопится на работу. Ира, оказавшись в вестибюле, совершенно случайно заметила того самого незнакомца, который грубо оттолкнул ее на эскалаторе. Он стоял возле киоска и разговаривал с... точно таким же, как и он человеком. Эти двое были похожи друг на друга, как близнецы. Тот же точеный профиль лица, те же абсолютно пустые глаза и те же тонкие губы. Да, такие губы, как у незнакомцев, можно было увидеть крайне редко. Узкая полосочка, обрамленная сверху и снизу синим контуром. Девочке вначале показалось, что обрамление искусственное, то есть нарисованное контурным карандашом для губ. Таким же, как у ее мамы. Но, присмотревшись, Ира решила, что обрамление, скорее всего, напоминает нарост. Тонкий-тонкий, но нарост. Ира, прячась за спинами людей, и абсолютно забыв о приезжающем брате, приблизилась к незнакомцам, и чтобы остаться незамеченной, пулей прошмыгнула за киоск. Из положения, в котором она теперь находилась, можно было не только видеть, но даже кое-как слышать разговор странных людей. Один из незнакомцев говорил, постоянно озираясь по сторонам:
  -- Скольких тебе за вчерашний день удалось поймать?
  Другой незнакомец отвечал, ничуть не повышая голоса:
  -- Двадцать пять.
  -- Двадцать пять? Э-эм, не густо, конечно, но...
  -- Но мистер Эгмонт должен быть доволен и этому. Сейчас самое опасное время. И кому, как не ему об этом знать?
  -- Это точно! Но работать стоит все-таки лучше. Нужно отлавливать, как можно больше малышек. Как можно больше.
  После этих слов, один из незнакомцев забрал у своего близнеца шкатулку, которую Ира некоторое время назад приняла за коробочку с набором всяческих ремонтных принадлежностей.
  -- Я передам твой улов мистеру Эгмонту.
  -- Передашь?
  -- Передам.
  -- Только не обманывай меня. Ты же знаешь, я штрафник. И если мистер Эгмонт меня заподозрит в сокрытии или недостаче материала... Мне конец! Понимаешь?
  Второй незнакомец скривил губы и недовольно процедил:
  -- Успокойся! Я пока никого не подводил. А теперь... -- он нахмурил брови и резко повернулся в сторону Иры (в этот момент у девочки от страха сжалось сердце), -- теперь мне пора. Да и тебе не стоит здесь задерживаться. Не хватало, чтобы нас раскрыли.
  Ира развернулась к незнакомцам спиной, так как в этот момент один из них направился... прямо к сплошной стене, которая имела в нескольких местах раздвижные двери. Эти двери открываются всякий раз, как на станцию прибывает электропоезд. Но странным было то, что сейчас электропоезда не было. Тем не менее, загадочный человек подошел к дверям, взмахнул рукой и... растворился в воздухе.
  "Ни-че-го себе! -- Ира была настолько поражена произошедшим, что едва не закричала от изумления. Еще бы... был человек, и нет его! Фантастика! -- Этого просто не может быть!"
  Для верности девочка ущипнула себя за тыльную сторону ладони. Почувствовав боль, она тут же поняла, что все происходит не во все -- наяву. Это-то ее удивило еще больше. Она осторожно повернулась в сторону другого незнакомца, но... Его нигде не было видно. Он исчез, как и близнец, буквально растворившись в воздухе!
  
  
  
  
  Коля Перепелкин ожидал свою двоюродную сестру уже битых полчаса. Много это или мало для десятилетнего, абсолютно взрослого -- как полагал сам мальчик -- человека? Наверное, не много, но только в том случае, если ожидаешь, к примеру, любимую девочку. Но Ирку таковой называть было несколько проблематично, в основном потому, что она: во-первых, была его сестрой, во-вторых, ужасно занудной. Такой занудной, что волосы вставали дыбом. Колька присел на большой чемодан, и, положив руки на колени, вспомнил прошлогоднее путешествие в Санкт-Петербург...
  
  
  
  
  Он тогда впервые побывал на берегах Северной Пальмиры. Нет ничего удивительного, что город на Неве многие называют именно так. Дело в том, что в Петербурге довольно красиво -- это раз. Два -- в нем много интересных мест, на перечисление которых не хватит пальцев. Но только так бывает не всегда. Все зависит от времени года. Летом, как и положено, Петербург красив, но больше всего в Июле-Августе. Осенью он немного забавен, так как погода меняется буквально не по дням -- по часам. Утром пригревает солнце, к обеду сгущаются тучи, часам к трем-четырем начинает накрапывать дождь, к вечеру значительно холодает, а ночью может выпасть даже снег. О Питерской зиме вообще разговор особый. Это никакая не зима -- сплошное мучение! Морозы стоят такие, что никакие напки-ушанки не сберегут от простуды. Снега мало, на улицах сплошной каток. Ветер такой, будто это не город, созданный по велению Петра-I, а тундра. Того и гляди, вместо обычных машин по площадям и улицам понесутся в безумной гонке собачьи упряжки, с горластыми эвенками на санях. Весна в Петербурге вовсе не время года. Все кругом залито талой водой. Подвалы домов повсеместно притоплены. Нева, как говорится, по велению природы-матушки разливается, чуть ли не по самые маковки собора Петра и Павла, что стоит на территории Петропавловской Крепости. Коля в это мгновение вспомнил Иру. Она его и прошлый раз встречала, только вот не опаздывала, как теперь. Может быть, что-то произошло? Хотя, что может приключиться в центре большого города средь бела дня, когда на улицах полным-полно народа? Ни-че-го! Именно так подумал Коля Перепелкин и снова углубился в свои воспоминания о прошлых каникулах. Ира, вспомнил он, занудной показалась ему с самого начала. Здесь, на Московском вокзале, возле памятника главному кормчему старинного Петербурга она тогда отчебучила та-ко-е-е...
  -- Покажи мне, -- заявила сестра в момент первой встречи, -- сейчас же свои документы! Много сейчас всякого народа шатается. Того гляди, вотрешься ко мне в доверие, а потом...
  -- Что потом? -- заикаясь, спросил Коля.
  -- Мало что потом! Ты документы свои показывай, а то, -- она показала рукой на милиционера, спокойно жующего шаурму у киоска, заставленного различного вида матрешками и прочими сувенирными атрибутами, -- сдам сейчас тебя вон тому сержанту! И делу конец!
  Как Перепелкин не старался, девочка, ни в какую не верила во все его объяснения, сводившиеся только к тому, что он в действительности приходится ей двоюродным братом, только что прибывшим из столицы в Питер. Не верила она, и все тут -- хоть лбом о памятник Петру постучись! Пришлось Николаю открывать чемодан и несколько минут рыться обеими руками в вещах. Только когда в Ириных руках появилось Колино свидетельство о рождении, она ему поверила.
  "Разве это, -- думал Коля теперь, ожидая сестру, -- не занудство? Скажите, пожалуйста! За-нуд-ство, самое натуральное!"
  
  
  
  
  Коля посмотрел на висящие над главным входом на вокзал электронные часы. Боже, Ира опаздывала. Причем, опаздывала намного. Он вздохнул, встал с чемодана и, схватив его рукой за ручку, не спеша, побрел к телефонам-автоматам. Внезапно он почувствовал прикосновение чьей-то руки к своему плечу.
  "Кто это? -- подумал Коля и еще крепче схватился рукой за чемоданную ручку. -- Ира или кто-то другой? Если Ира, скажу все, что о ней думаю. А если нет? А если это похитители детей?!.."
  Перепелкин много читал. Книги, журналы, нередко газеты. Несколько месяцев назад ему не посчастливилось прочесть ряд статей о похитителях, которые -- как писали журналисты -- воровали мальчиков и девочек. Они воровали детей и переправляли их с целью наживы за границу. Эта статья так сильно запомнилась Коле, что он сейчас облился потом. Страх? Вероятно, да! Но ничего удивительного в этом страхе не было. Кому из детей хочется быть похищенным? Правильно, никому!
  -- Коля? -- послышался знакомый Ирин голос. -- Ты, куда это засобирался? Неужели обратно в Москву?
  "Фу ты, -- мальчик облегченно вздохнул и поставил чемодан на пол, -- это Ирка".
  Он артистично растянул доселе дрожащие губы в улыбке и развернулся на голос.
  -- Ира, привет! -- Перепелкин пожал сестре руку. -- Ты знаешь, сколько я тебя жду?
  -- Знаю, -- она внимательно посмотрела по сторонам, -- но на то у меня есть уважительные причины.
  В поведении девочки было много странного. Во-первых, она все время вращала глазами. Во-вторых, она -- так казалось Николаю -- чего-то боялась. И, наконец, в третьих, Ира, как только брат поприветствовал ее, схватила тяжеленный чемодан и потащила Перепелкина за собой -- в сторону Метро.
  -- Идем, идем! Постарайся не задерживаться. Понял?
  Мальчик, едва поспевая за прыткой сестренкой, ничего не понимая, буркнул:
  -- Не-а!
  -- Повторяю: не задерживайся. У нас мало времени. Это-то ты понял?
  -- Нет. Говори, пожалуйста, яснее. Я же не шифровальщик, разгадывать твои головоломки. Скажи прямо: случилось то-то и то-то. А?
  -- Ты иди, и не болтай лишнего. Дома я постараюсь тебе все объяснить... Хотя, стой!
  Ира резко остановилась и бросила чемодан на пол.
  -- Неси его сам. И... -- она повернулась в сторону выхода из Метро, -- мы поедем на Васильевский остров на маршрутке.
  Перепелкин мысленно обозвал Ирку глупой девчонкой, поднял чемодан и направился за своей сестрой, не сказав ни слова до тех пор, пока они не сели с "Газель", следующую маршрутом "Невский Проспект-станция метро "Василеостровская"".
  -- Уф-ф, -- Ира с облегчением что-то прошептала и уставилась в окно, -- хорошо то, что хорошо кончается.
  Коля, продолжая удивляться странному поведению двоюродной сестры, толкнул ее локтем в бок.
  -- Ты можешь объяснить, что все это значит?
  Ответа не последовало, и Перепелкин толкнул сестру еще раз.
  -- Сиди спокойно и не задавай лишних вопросов. По крайней мере, до тех пор, пока мы не окажемся дома.
  -- Что за секретность такая?
  -- Да не секретность. Говорят тебе: молчи!
  -- А я не могу молчать. -- Николай шмыгнул несколько раз носом. -- И не буду молчать.
  Последние слова мальчик произнес так громко, что пассажиры маршрутки тут же обратили внимание на детей. Ира отвернулась от окна и, улыбаясь, прошептала:
  -- Что ты все время кричишь?
  -- Ребята, -- толстый старичок поправил очки и оценивающе взглянул на детей, -- почему вы ругаетесь?
  Колина сестра покачала головой и ответила:
  -- Понимаете, -- она старалась говорить как можно размереннее, -- мой брат недавно приехал из-за границы. Давно не был в России, вот и приходится мне теперь ему все объяснять: почему Невский теперь такой красивый, куда делся справочный киоск с площади у здания Московского вокзала, ну... И все такое!
  Мальчик, продолжая находиться в полнейшей растерянности, только открыл рот. Ира вела себя не то чтобы странно, скорее, необъяснимо ужасно. Придумала заграницу, надо же! Старичок тихонечко засмеялся и одобряюще похлопал Иру по плечу.
  -- Тогда все понятно.
  -- Но ты, -- пассажир с соседнего сиденья подмигнул старичку, -- все равно не кричи на своего брата. Он ведь все-таки брат, как никак. Поэтому ты должна вести себя спокойно.
  
  
  
  
  Иркин дом был самым обычным домом, каких сотни, а быть может, и тысячи в городе на Неве. Непримечательный, с серыми стенами и покатой крышей, на которой размещались три башенки с узенькими смотровыми оконцами. Возле дома был разбит небольшой парк, который, на самом деле было довольно трудно назвать парком и все благодаря не совсем прелестному соседству. Метрах в пятидесяти от входа в парк располагалась (если, конечно, так можно выразиться) большая пребольшая свалка. Вечерами ее посещали бомжи и крысы.
  -- Ира, -- Коля остановился у подъезда, -- а у вас здесь совсем ничего не изменилось, как я погляжу.
  Девочка недовольно фыркнула и, вздернув носик, ответила:
  -- Конечно, ничего! А как здесь может что-то измениться, если всяческие там ремонты проводятся только тогда, когда взрослые дядьки и тетки решаются проводить какие-нибудь выборы? Не важно куда: в муниципальный совет, в Законодательное Собрание, в Госдуму или еще выше!
  -- А-а...
  -- Вот тебе и "А". Идем!
  Поднимаясь по лестнице на пятый этаж, Коля не выдержал и процедил сквозь зубы:
  -- Ир, но что такое могло произойти с тобой?
  Ира не поворачиваясь, ответила:
  -- Ты веришь в то, что некоторые люди могут исчезать прямо на глазах?
  Перепелкин остановился и вытер рукой вспотевший лоб.
  -- Верю ли я в исчезновения людей? Э-э... наверное, да, но только в том случае, если исчезновения происходят во время похищений.
  -- Хм-м, а просто в исчезновения, -- девочка остановилась и посмотрела вниз, -- ти-ше!
  Она подняла правую руку вверх и прислушалась. В это мгновение Коля неосторожно попятился и уронил чемодан. Послышался грохот. Мальчик всплеснул руками и неумело улыбнулся.
  -- Какой ты неуклюжий, Колька! -- вскрикнула Ира и, перепрыгивая через ступени, побежала к валяющемуся на лестничной клетке чемодану. -- Нельзя же так, ведь за нами сейчас могут следить...
  Парадная тут же погрузилась в безмолвие. Перепелкин, не понимая, чем вызвано странное поведение его двоюродной сестры, сейчас слышал только учащенный стук собственного сердца. Действительно, Ира вела себя странно: ничего не объясняла, постоянно озиралась по сторонам, говорила странные слова и... возможно, кого-то сильно боялась.
  -- П-п... -- заикаясь, прошептал он, -- ...оче-м-му ты д-дума-е-ешь, что кто-то м-мож-жет за нами следить?!..
  Девочка подняла чемодан и, приложив указательный палец к губам, сказала, стараясь не повышать голоса:
  -- Тс-с! За нами могут следить странные люди в цилиндрах!
  -- В цилиндрах?!.. -- переспросил Николай.
  -- Да, поднимайся скорее на пятый этаж.
  
  
  
  
  Оказавшись в квартире, Ира перво-наперво закрыла дверь. Она несколько раз повернула ключ в замочной скважине, щелкнула задвижкой и на всякий случай приперла дверную ручку палкой для выбивания ковров.
  -- Кхе-кхе, -- мальчик несколько раз кашлянул, -- извини, конечно, но что за странные люди в цилиндрах? Если честно, я пока ничего не понимаю.
  -- Ремонтники из Метро!
  Ира облегченно вздохнула и, сняв туфли, прошла на кухню.
  -- Располагайся! -- сказала она и стала наполнять чайник холодной водой. -- Чувствуй себя, как дома.
  "Ага, -- Коля разулся и, заглянув краем глаза на кухню, направился в зал, -- как дома! Ведет себя как-то странно... Может быть, Ирка заболела?"
  -- Ира, ты себя хорошо чувствуешь?
  -- А что? -- послышалось с кухни.
  -- Да так, -- Перепелкин поставил чемодан рядом с журнальным столиком и сел в большое кожаное кресло, которое ему показалось особенно уютным после длительного путешествия из Москвы в Санкт-Петербург, -- ничего... Я просто думаю... Жара, магнитные бури. У тебя голова не болит?
  -- Нет, -- ответила Ира, стоя в прихожей, -- голова у меня не болит. Но у тебя может запросто разболеться, если узнаешь о том, с чем мне пришлось столкнуться по пути на вокзал.
  Она прошла в зал и поставила на столик разнос с чашками, сахарницей, баночкой кофе без кофеина и двумя серебряными ложечками.
  -- У-у, а почему кофе, -- Коля разглядывал красивую баночку, в которой находился порошок коричневого цвета, -- без кофеина?
  -- Вообще-то врачи не рекомендуют детям пить настоящий, крепкий кофе. С сердцем, понимаешь ли, шутки плохи.
  -- А-а, ну тогда все ясно. Путь будет без кофеина, хотя, мама мне позволяет пить обычный кофе.
  -- Я не твоя мама.
  -- По-ни-ма-ю...
  Ира села в другое кресло, перекинула ногу на ногу и принялась наслаждаться древнейшим напитком, который в стародавние времена смаковали загадочные Ацтеки.
  -- Так о каких таких людях ты говоришь?
  -- Это довольно странные ремонтники...
  -- Ремонтники?!.. -- не без интереса спросил Коля.
  -- Да, ремонтники. Но таких, как эти, поверь, даже ты никогда в жизни не встречал!
  -- Ира, -- мальчик сделал несколько глотков, -- ремонтников я видел. Ты что-то, наверное, путаешь.
  -- Ничего я не путаю. Таких ты точно не видел! Одеты в синюю робу, а на голове черный цилиндр. Ну что?
  Коля чуть было не поперхнулся.
  -- Да, метрошных ремонтников в цилиндрах я, пожалуй, еще не встречал.
  -- Это еще не все. Меня вот еще что насторожило -- слова песенки, так мне показалось, которую напевал один из ремонтников: "Этих маленьких детишек мы поймаем, как малышек. Будем трубочки курить и детишек...".
  -- А дальше?
  -- Я больше ничего не расслышала. Этого певца я встретила на эскалаторе, но чуть позже увидела его в обществе точно такого же ремонтника. Они стояли в вестибюле и вели довольно странный разговор...
  -- Как это понимать? Они что, были похожи друг на друга?
  -- Как две капли воды! Представляешь, в тот момент я даже забыла, что еду тебя встречать!
  -- Теперь понимаю, почему ты опоздала к поезду.
  -- У-гу, именно по этой причине.
  -- О чем же разговаривали близнецы?
  Николай поставил, пустую чашку на стол и, положив обе руки на подлокотники, сосредоточился. Действительно, Ира была напугана до такой степени, что до сих пор говорила шепотом. Неужели ее так сильно испугали какие-то метрошные ремонтники?
  -- Близнецы говорили о каком-то материале для некого мистера Эгмонта. Один из близнецов, видимо, пришел за этим самым материалом, который, кстати, находился небольшой коробочке.
  -- Коробочке?
  -- Да! Я поначалу приняла ее за набор инструментов, -- Ира запрокинула голову назад и закрыла глаза, будто что-то вспоминая, -- но потом поняла, что это совсем не так... Странным было то, что на крышке был нарисован мальчик и девочка. Они улыбались, а за головками были выгравированы человеческие кости.
  -- Как на пиратском флаге?
  -- Точно, как на пиратском флаге. И еще...
  Ира на мгновение замолчала. В комнате стало тихо и страшно, как в склепе. И только настенные часы продолжали монотонно тикать, отсчитывая секунды, которые теперь тянулись, словно патока. Внезапно послышался бой. Коля даже подпрыгнул от ужаса. Кто бы мог подумать, что именно сейчас стрелки часов соединятся и оповестят детей о наступлении полдня.
  -- Ты что, -- прошептала Ира дрожащими губами, -- распрыгался-то?
  Перепелкин опустил взгляд и виновато сказал:
  -- Сама хороша. Рассказываешь какие-то страсти-мордасти, а потом спрашиваешь: чего я распрыгался? Хотя, -- Коля немного осмелел, -- на само деле ничего страшного в твоем рассказе нет. Ну, встретились два работника Метрополитена. Оба байкеры или рокеры, или еще какие-нибудь неформалы. Хиппи те же! Встретились, разговорились и что здесь такого?
  -- Что здесь такого? -- вскипела девочка. -- Ты говоришь: что здесь такого?!.. Да ты знаешь, что после беседы близнецы растворились в воздухе?
  -- Нет. Как это рас-тво-ри-лись?
  -- Да так! Один из них исчез прямо перед дверьми, за которыми находятся рельсы, а другой пропал... Я даже не знаю, как это произошло.
  -- Чушь! Ты, -- Перепелкин встал и, подойдя к окну, посмотрел сквозь стекло на улицу, -- ты говоришь совершеннейшую ерунду. Как могут раствориться в воздухе люди?
  -- Не знаю...
  -- Человеческое тело состоит из костей, кожи и мышц. Все это имеет некоторую плотность. Человек не может взять и... исчезнуть, словно по мановению волшебной палочки.
  -- Не может, но я видела собственными глазами, как буквально растворились в воздухе близнецы. Понимаешь, видела!
  -- Тогда это не люди, а, скорее всего, волшебники. Но ты знаешь, я не верю ни в волшебников, ни в волшебство. Считаю, что все это пережитки темного прошлого человечества. Ни колдунов, ни ведьм, ни оборотней, вампиров не существует. Это сказки!
  -- А-а-а...
  -- Никаких "А"!
  -- А, может быть, это вовсе и не люди?
  -- Тогда кто?
  
  
  
  
  Примерно к часу дня дети вышли на улицу. Сидеть дома и париться, словно в бане никому не хотелось, даже не смотря на недавно пережитое Ирой происшествие. Ира и Николай решили совершить велосипедную прогулку. Благо в доме Белкиных было два двухколесных транспортных средства. Одно, носящее крылатое название "Аист" принадлежало девочке. Хороший велосипед, однорамный и плюс ко всему складной. Выгодное преимущество перед вторым транспортным средством, которое девочка приватизировала для двоюродного брата у своей мамы. Велосипед, которым теперь любовался Перепелкин, был спортивным. Двенадцати скоростным, с передними и задними тормозами.
  -- Куда поедем? -- Коля проверял велосипедные цепи.
  -- Куда? А давай махнем через Смоленку в район станции метро "Приморская".
  -- Что такое Смоленка?
  -- Это река. Она протекает почти через весь Васильевский остров и, кстати, отчасти возле Смоленского кладбища.
  -- Тебе мало утреннего приключения?
  Девочка покачала головой и перекинула ногу через раму.
  -- Но ведь метрошные ремонтники не шастают по кладбищам.
  -- Логично.
  -- А что интересного на "Приморской"?
  -- Немного дальше метро находится гостиница "Прибалтийская", а за ней Финский залив. Жара-то, вон какая стоит. Искупаться не хочешь?
  -- А как там насчет пляжа?
  Ира покраснела.
  -- Нет там никакого пляжа. Вокруг только битый кирпич и камни, оставшиеся после строительства микрорайона. Но грязи в общем-то не видно.
  -- А-га! Скажешь тоже: кругом строительный мусор, а грязи не видно.
  -- Нет правда! Вот несколько лет назад грязи там было полно, но потом, вроде как, все очистили. Теперь на "Приморскую" почти весь город ездит.
  -- Ну, это ты, -- мальчик хихикнул, -- Ирка, наверняка загибаешь. Весь город! У вас ведь есть прекрасная зона отдыха Репино, к примеру.
  -- Есть, но не каждый питерец станет ездить в пригород ради нескольких часов, проведенных под солнцем и купания все в том же Финском заливе. Это немного далеко, а на "Приморской", как говорится, дешево и сердито!
  -- Раз дешево и сердито, -- Коля почесал затылок, -- тогда едем. Где наша не пропадала!
  
  
  
  
  Дети решили ехать по Девятой линии (такие названия носит множество улиц на Васильевском острове, только меняются их номера). Далее до набережной реки Смоленки, немного по ней с последующим поворотом на одноименное кладбище. И только после проезда по территории местного Некрополя можно было почти по прямой вскорости добраться до вожделенной станции метро "Приморская". А там и рукой подать до Финского залива -- мечты горожанина, оставшегося на летний период в Петербурге.
  -- Ира, -- Николай ехал, как говорят велосипедисты: рулем к рулю со своей сестрой, -- а твое утреннее происшествие действительно мне кажется странным.
  -- Хватит издеваться, Колька. У меня, после того, как я собственными глазами видела исчезновение обоих близнецов, сердце чуть было в пятки не провалилось. Я подобные перевертоцы видела разве что в кино.
  -- Я тоже что-то подобное видел. Причем, такие исчезновения весьма часто повторяются во всех фильмах, которые так или иначе касаются волшебства.
  -- Это точно.
  Они повернули к воротам, за которыми виднелись абсолютно неровные ряды могил. Это кладбище, стоит заметить, считается одним из старейших в Санкт-Петербурге. На нем можно встретить склепы и могилки, возведенные полтора века назад. Такие склепы неподготовленному человеку, как правило, внушают панический ужас... И правильно! Обветшалые надгробья, поросшие во многих местах мхом и травой. Полуразрушенные стены и обвалившиеся крыши, покосившиеся кресты и повсеместная полутьма, создаваемая густыми зарослями камыша на крохотных болотцах и высоченными деревьями с пышными кронами. Ходят слухи, что на кладбище круглогодично живут бомжи -- люди, потерявшие по разным причинам кров над головой. И вообще все, что когда-либо они имели. Слухи слухами, но Ира и Коля в этот момент проехали мимо кривой чугунной ограды, за которой неуклюже вздыбливался земляной холмик. На нем были развешаны на бечевке мокрые штаны, местами рваная куртка непонятной расцветки и еще какие-то носимые вещи, принадлежность которых с первого взгляда было даже трудно определить.
  -- Что это? -- Николай махнул рукой в сторону исчезающего в зарослях холмика.
  -- Ночлежка для бомжей. Они здесь живут.
  -- Ничего себе!
  -- Живут летом и осенью, зимой и весной.
  -- И не боятся?
  Ира пожала плечами.
  -- Не знаю, боятся они или нет. А раз живут, стало быть...
  Через секунду переднее колесо Иркиного велосипеда наехало на торчащую из земли корягу... Послышался глухой треск, который почти мгновенно самым невероятным образом превратился в жуткий скрежет. Самопроизвольно дзынкнул звонок, прикрученный к рулю. Девочка успела выставить обе руки вперед до того, как упала в заросли крапивы, корой на Смоленском кладбище растет видимо-невидимой.
  -- О-ой! -- закричала Колина сестра, почувствовав прикосновение к ногам и рукам жгучих крапивных стеблей и листьев. -- Ой-ое-енюшки!
  Коля обеими руками нажал на ручки тормозов и как заядлый циркач в мгновение ока соскочил с велосипеда. Он бросил велик на дороге и напропалую помчался на подмогу Ире, которая боялась пошевелиться. У нее было в кровь разбито правое колено и вывихнута рука.
  -- Вот это тебя, -- мальчик присел возле девочки, -- угораздило, так угораздило! Больно?
  Ира посмотрела на двоюродного брата, как мышь на крупу.
  -- Заканчивай издеваться! Больно? Не то слово -- невероятно больно! Страшно больно! Больно-больно-бо-ольно!
  Перепелкин взял сестру за руку, и та тут же вскрикнула.
  -- Осторожнее, медведь. У меня, кажется, вывихнута левая рука.
  Коля улыбнулся и прошептал:
  -- Спокойно, Маша, я Дубровский! Теперь следи за моей рукой.
  Он показал девочке обе ладони, потом осторожно дотронулся руками до Иркиного запястья и спокойно сказал:
  -- Закрой, пожалуйста, глаза.
  -- Эт-т-о з... з... з-за-ч-чем?
  -- Закрывай глаза, тебе говорят!
  Коля строго посмотрел Ире в глаза.
  -- Хорошо, но если ты сейчас мне сделаешь что-то такое... держись! Затрещиной не отделаешься.
  -- Договорились.
  Перепелкин решил вправить вывихнутое запястье только потому, что он знал, как это делается. Дело в том, что Николай был прилежным учеником. Он, учась в школе, ни разу не пропускал занятия, даже по ОБЖ. Это такой школьный предмет, на котором ученики получают различные задания, в том числе и из области медицины. Конечно, не какие-то там запредельные, но их достаточно для того, чтобы среднестатистический ученик мог взять и запросто вправить вывихнутое запястье.
  -- Ай-ай! -- закричала Ира и тут же поняла, что боль начала уменьшаться.
  -- Как ты теперь себя чувствуешь? -- Николай улыбнулся, пытаясь не показывать свою радость сестре.
  -- Э-э... -- Колина двоюродная сестра покрутила рукой, боль почти совсем исчезла, -- да ты гений, Колька!
  -- Нет, еще не гений. Я только учусь.
  -- Спаси...
  Не успела Ира рассыпаться в благодарностях, как вдруг в нескольких метрах от ребят послышались голоса. Говорили двое...
  -- Ты сколько принес материала?
  -- Три. У меня сегодня совсем маленький улов, мистер Эгмонт. Ведь сейчас становится очень опасно работать!
  Перепелкин видел, как после произнесения незнакомцем имени Эгмонт у девочки расширились глаза. Она тут же села на колени и осторожно выглянула из-за дерева, за которым, должно быть, находились незнакомцы.
  -- Мало! Говорю вам, малышек нужно ловить, как можно больше.
  -- Но мистер Эгмонт...
  -- Замолчи, пройдоха! Я уже триста лет, как мистер Эгмонт. И тебе, дураку, никогда не понять, почему мне триста лет отроду, а тебе всего лишь сто с гаком. Без-дель-ник ты и плут.
  -- Но мистер...
  Послышалось шуршание прошлогодней листвы, которая на Смоленском кладбище за короткое Питерское лето даже не успевает сгнить. Коля собрался подползти к сестре, но та резким взмахом руки остановила его. Она повернулась к Николаю в тот самый момент, когда некто начал напевать довольно странную, если не сказать больше -- страшную песенку:
  
  Этих маленьких детишек мы поймаем,
  Как малышек.
  Будем трубочки курить
  И детишек веселить.
  Посмеются и заплачут,
  Мы получим наудачу
  Пуд их радости и счастья
  Э-хе-хе, ура нам, братья!
  
  Внезапно Коля почувствовал себя немного не по себе. По непонятной причине его вдруг бросило в дрожь. Он медленно встал, вытянул обе руки вперед и шаг за шагом, осторожно стал продвигаться сквозь густые заросли в сторону незнакомцев.
  -- Ты что? -- прошептала удивленно сестра. -- Что ты делаешь, Колька?!..
  Ира вскочила на ноги и, схватив Колю за рукав, дернула на себя. Мальчик застыл на месте. Невероятным было то, что Николай не понимал, что делает. Он потерял контроль над собой. Это было похоже на состояние, в котором пребывают лунатики. Они могут, если впадают в забытье, творить такое, что обычный человек никогда не сделает!
  -- Колька!
  Ира ущипнула Перепелкина за щеку. Потом еще, еще и еще раз. Только через минуту брат пришел в себя. Он встряхнул руками и опустил их.
  -- Что это было?
  Девочка пожала плечами и тут же закрыла уши руками, так как слова странной песенки начали повторяться. Коля, не задавая лишних вопросов, последовал Иркиному примеру.
  
  Этих маленьких детишек мы поймаем,
  Как малышек.
  Будем трубочки курить
  И детишек веселить.
  Посмеются и заплачут,
  Мы получим наудачу
  Пуд их радости и счастья
  Э-хе-хе, ура нам, братья!
  
  Когда песня стихла, девочка снова выглянула из-за дерева, но... Незнакомцы, среди которых, вероятно, находился загадочный человек по имени Эгмонт, исчезли!
  -- Посмотри туда! -- Ира вытянула дрожащую руку вперед. -- Они стояли возле во-о-он той рифленой трубы. Посмотри.
  Перепелкин подошел к сестре и тоже выглянул из-за дерева. Посреди небольшой, с хорошо вытоптанной травой, полянки из земли торчала большая рифленая труба черного цвета. Справа и слева от нее дымились два кострища. Из-за трубы выступало длинное бревно, напоминающее по форме лавочку.
  -- Вот это лагерь так лагерь.
  -- Ага, точно -- лагерь, который разбили людоеды.
  Мальчик неодобрительно посмотрел в начале на девочку, а потом на трубу.
  -- Как ты думаешь, со мной это произошло из-за песни?
  -- Не знаю, но знаю одно -- в нашем городе твориться нечто, что может сравниться... может сравниться... -- Ира пыталась подобрать правильные слова.
  -- С сумасшедшим домом! -- сказал Николай и шагнул за дерево...
  
  
  Глава 2: трубка, зонт и шкатулка
  
  
  Осмотревшись, ребята поняли, что вокруг загадочного лагеря -- так они сами назвали это место -- нет ни одной живой души. Коля прошел к трубе и заглянул в нее.
  -- Ирка, -- сказал мальчик, и его слова тут же гулким эхо улетели куда-то глубоко под землю, -- да в это фиговину запросто можно пролезть.
  -- Пролезть и остаться неизвестно где... Навсегда?
  -- Ну, почему же так?
  -- Да потому! Не будь наивным, как младе... -- девочке почему-то сразу припомнились слова из страшной песни: "Этих маленьких детишек мы поймаем, как малышек...", -- ...как младенец. Я видела, что могут вытворять эти люди. Не знаю, кто они, но мне мистер Эгмонт и метрошные ремонтники совсем не нравятся. Может быть, они кровожадны пришельцы с какой-нибудь далекой планеты. Прилетели к нам в надежде перебить всех людей и тем самым захватить наше маленькую планетку.
  Коля поднял камень и бросил его в трубу. Послышался шум и примерно минуты через две глухой удар.
  -- О-го, а труба-то длинная.
  Девочка, осматривающая до сих пор лагерь незнакомцев, внезапно замерла.
  -- Постой! Кажется, под кладбищем проходит ветка Метрополитена, если, конечно, я чего не путаю.
  -- Откуда ты можешь знать, где проходит ветка, а где ее и в помине нет?
  -- Все просто, -- Ира скрестила руки на груди, -- между прочим я не такой уж отсталый человек как может тебе показаться на первый взгляд.
  -- Я, -- обиженно произнес брат, -- вовсе так не думаю.
  -- Как-то мне удалось забрести в интернете на сайт Питерского Метро. Память у меня, конечно, не феноменальная, но кое-что мне удается запомнить навсегда.
  Ира подошла к трубе и спросила:
  -- Камушек сколько летел до дна?
  -- Ну-у, я точно сказать не могу. Примерно минуты две.
  -- Довольно большое расстояние. Я почти уверена, что под нами расположена какая-то ветка Метрополитена.
  -- А, может быть, обычный склеп?
  -- Может быть. Но тогда это не просто склеп, скорее, кокой-то скле-пи-ще! Постой!
  Ира наклонилась и стала что-то пристально рассматривать.
  -- Посмотри, -- она показала рукой себе под ноги, -- на земле остались детские следы.
  -- Детские?!..
  -- Говорю тебе, детские.
  Перепелкин посмотрел в то место, на которое показывала Ира. Действительно, у нее под ногами были видны детские следы. Их было несколько: с крестиками -- следы от кроссовок, с полосочками -- следы от ботинок и с кружочками -- следы от босоножек или сандалий.
  -- Но мои кроссовки оставляют точно такие же следы.
  Николай демонстративно надавил ногой на рыхлый грунт.
  -- Видишь, крестики остались точно от моих кроссовок.
  -- Нет, ошибка, дорогой Пинкертон! -- выпалила Ира, и хитро сощурив глаза, посмотрела на брата. -- У тебя, извини, какой размер?
  Перепелкин поднял ногу и посмотрел на подошву.
  -- Плохо видно, но, кажется, тридцать седьмой. Если я чего не путаю.
  -- Не путаешь, не путаешь. А оставленный на земле след примерно тридцать четвертого размера. Посмотри, пожалуйста, сам.
  Николай сел прямо на землю, совершенно забыв о том, что надел в дорогу белые джинсы.
  -- Ну, ты, Ирка даешь. Причем, скорее всего, если и ошиблась, то не на много. На половинку размера, не более. Круто!
  Девочка поправила сбившийся на лоб локон волос и улыбнулась.
  -- А ты говоришь!
  -- Так что теперь будем делать? Может быть, этот мистер Эгмонт возглавляет банду похитителей детей? Я читал о случаях похищения. Вспомни слова из дурацкой песенки. Что-то мне все это не нравится. Не нравится, и все тут!
  -- Что будем делать? -- многозначительно произнесла Ира. -- Спускаться вниз.
  
  
  
  
  Спуск по трубе занял довольно много времени. Труба находилась в наклонном состоянии, и поэтому детям не пришлось искать какие-либо подручные средства для того, чтобы они могли оказаться на дне.
  -- Не устала? -- поинтересовался Николай, спускающийся первым.
  -- Ничего, ничего. Как только ноги коснутся дна, усталость, вот увидишь, как рукой снимет.
  -- Хотелось бы мне в это верить. А пока...
  Николай переставил ногу на небольшой выступ. В это мгновение из ниоткуда -- как ему показалось -- прямо на него выскочила здоровенная крыса. Мокрая, как черт, и страшная, как тысяча чертей. Это произошло неожиданно, и от этого Перепелкин едва не лишился дара речи. Он дернул ногой и прокричал:
  -- Ира, будь внимательна! Здесь, должно быть, где-то поблизости находится крысиное королевство!
  Серая бестия, проскочив под пяткой у Коли, дико зашипела и... впилась острыми, как иглы, зубами в подошву новенького кроссовка.
  -- Уйди отсюда! -- Перепелкин дергал обеими ногами, пытаясь сбросить с себя опасное подземное чудище. -- Уйди, кому говорят!
  Крыса от Колькиных потуг разозлилась еще сильнее. Она зашипела и стала, держась зубами за подошву, царапать когтями его ногу. Перепелкин взвыл от боли. Он закричал так громко, что Ира даже закрыла ладонями уши.
  -- Уйди, гадина! Уйди!
  Девочка, вконец привыкнув к дикому ору, начала спускаться ниже. Метр, второй, третий -- до головы брата теперь можно было запросто дотянуться руками, что она и сделала. Сильный рывок вверх несколько испугал Николая. Он поднял голову и увидел в тусклом свете испуганное лицо сестры. Та, уперевшись обеими ногами в рифленые стены, тащила Перепелкина к себе. Еще мгновение и глаза мальчика оказались на уровне Ириной груди.
  -- Бей ее ногами, -- Ира все время кряхтела -- еще бы, ведь в братике было добрых двадцать восемь килограммов живого веса, -- бей, как можно сильнее, иначе она...
  Белкина не успела договорить, так как крыса разжала мощные челюсти и устремилась вверх. Серая, с красными глазами, бестия, быстро карабкалась по Колиной ноге, все выше и выше. Не прошло и пяти секунд, как крыса находилась уже на Перепелкинской шее. Ира отпустила Колькину куртку и тут же принялась ощупывать обеими руками стены. Счет шел даже не на секунды, скорее, на доли секунд, или даже на мгновения. Внезапно Ирина правая рука коснулась чего-то холодного. Девочка повернула голову и заметила торчащую из влажной стены большую скобу. Такими обычно снабжают колодцы и заводские трубы. По ним можно спускаться на дно глубоких колодцев или карабкаться на высоченные, сооруженные из красного кирпича, трубы.
  "Что же делать, -- подумала Ира в тот момент, когда услышала звенящий в тишине крысиный писк, -- что предпринять? Бежать? Вряд ли, не получится. Да и куда? Звать на помощь? Да кто же нас услышит, ведь мы теперь находимся примерно метров на десять ниже уровня земли!"
  Не понимая, что она делает, Ира дернула рукой за скобу и, что самое удивительное, та поддалась. Послышался хруст и через секунду пятнадцатисантиметровое, изогнутое в форме вопросительного знака, "оружие" было в руках у девочки. Белкина взглянула брату в лицо. Глаза... Боже, какие у него теперь были глаза! Большие, как масленничные блины, с красными прожилками под и над зрачками. В них застыл панический ужас...
  -- Получай! -- крикнула Ира и ударила наотмашь крысу. -- Получай-получай-получай!
  Она размахивала скобой, словно серпом. Сверху вниз, справа налево и потом наоборот. Стоит сделать небольшую оговорку... Серпы можно использовать не только для уборки урожая. Издревле, жители деревень использовали серпы в качестве оружия. Такое оружие опасно даже не тем, что оно довольно-таки острое, оно опасно тем, что его трудно принять за оружие.
  -- Получай!
  Последний удар пришелся крысе в голову. Та завизжала, как полоумная. Коля, ничего не понимая, совершил последнее усилие и сбросил ее с себя. Бум-бум-бум! Зубастая жительница загадочного подземелья катилась вниз, разбрызгивая по стенам капли крови. Бум-бум-бу... Вскоре все стихло.
  -- Уф-ф, -- Ира откинула голову назад и шумно вздохнула, -- еще немного...
  -- Да зачем мы сюда вообще полезли?
  Мальчик закатал брючину и дотронулся рукой до того места, где проходила икроножная мышца.
  -- Она тебя покусала? -- девочка бросила скобу, и та покатилась вниз.
  -- И покусала, и поцарапала. Только не знаю, что она натворила больше. А-а...
  -- Ты сейчас раны не трогай, крови-то нет?
  Коля прищурил глаза. Действительно, на ноге не было ни капли крови. Он ощупал грудь руками. И здесь все было в полном порядке.
  -- Нет, крови не видно.
  -- Вот и хорошо.
  -- Что хорошо? А вдруг эта крысища заразная. Они ведь являются переносчиками различных инфекций, если, конечно, я чего не путаю.
  -- Не путаешь.
  -- Ну, вот! Не хватало мне подцепить какую-нибудь заразу. И все из-за какой-то совершенно несносной, -- он кинул злобный взгляд на сестру, -- девчонки!
  Ира недовольно фыркнула и поправила испачканную во многих местах футболку.
  -- Если я такая несносная, зачем, скажи на милость, мне было нужно тебя спасать?
  -- Как зачем? Я же твой гость. А если так, то именно ты несешь за меня полную ответственность.
  Ира задумалась... Действительно, она несла за брата некоторую ответственность -- это верно на все сто процентов. И если с Колей что-то произойдет, попадет именно ей. И попадет так, как никогда не попадало.
  "Гм-м, -- мысли начинали выстраиваться в логическую цепочку, -- но ведь мне никогда в жизни не попадало. Мама добрейшей души человек. Стало быть, не попадет, и на сей раз!"
  -- Ладно, -- ободряюще сказала она, -- не переживай. Ведь с тобой все в порядке. Руки, ноги целы. И голова тоже. Не вижу причин для огорчения.
  -- Скажите на милость: она не видит причин для огорчения. А разорванные джинсы? А царапины, которые оставила на всем моем теле эта несносная крыса? А моральный ущерб, который она... -- Коля почесал затылок, -- нет, который нанесла мне ты? Как быть с этим?!..
  -- Моральный вред, ты хотел сказать?
  -- Пусть так. А если я заикой стану?
  -- Не станешь, успокойся.
  Ира вытянула шею и посмотрела вниз. До дна по ее подсчетам оставалось совсем немного. Метров пять или десять -- не больше. Она немного привстала и начала осторожно спускаться вниз. Коля, заметив, как девочка проползает рядом с ним, внезапно вспылил:
  -- Ты куда намылилась?
  -- Вниз, -- со спартанским спокойствием в голосе ответила ему сестра, -- вниз и только вниз.
  -- Ты собираешься...
  -- А зачем мы тогда вообще залезали в эту чертову трубу? Я просто так не сдамся. По-крайней мере до тех пор, пока все сама не разузнаю. Орешек знаний тверд, но мы, -- она теперь находилась, ниже Коли примерно метра на полтора, -- не привыкли отступать. А расколоть его поможет...
  -- Тебе, -- Перепелкин в сердцах стукнул кулаком по трубе, -- уже ничего не поможет.
  -- Поможет-поможет, братишка. Не пройдет и пяти минут, как я буду стоять на дне этой трубы. Спорим?
  -- Кто спорит, тот ничего не стоит. Ты, видимо, мало смотрела фильмов ужасов, -- Перепелкину ничего не оставалось делать, кроме как безропотно следовать за двоюродной сестрой, -- знаешь, почему всем героям ужастиков никогда не везет? Вернее, знаешь, почему они все попадают в какие-нибудь переделки?
  -- Нет, понятия не имею.
  Коля кивнул и тихонько засмеялся.
  -- Я так и думал: ты недалекий человек. Да со всеми героями ужастиков постоянно приключаются несчастья только потому, что все они такие же глупые, как ты.
  -- О-го! Ты же, вроде бы, совсем недавно был обо мне совершенно иного мнения.
  -- Ну и что? Я поменял свое мнение. Ты лезешь туда, куда и носа-то совать не стоит. Разве в Питерских газетах не писали о похитителях детей?
  -- Писали и что?
  -- Да то! А вдруг этот мистер Эгмонт занимается именно похищениями.
  -- Зачем ему это?
  -- Прости, но у меня от твоих глупых вопросов иногда сводит челюсти. Похитители выкрадывают детей у родителей, прячут их в подвалах и... Некоторых продают за границу, а других лишают органов.
  -- Тебя одного органа уже лишили?
  Перепелкин остановился и вопрошающе уставился на сестру.
  -- Ты что имеешь в виду?
  -- Я говорю о мозгах, от которых не осталось и следа в твоей головенке.
  
  
  
  
  Так за разговором дети не заметили, что достигли дна. Здесь было холоднее, чем наружи. С потолка рваными паклями свисала толстая паутина. Слева и справа от ребят виднелись груды старой рухляди, от которых исходил зловонный запах. В тишине подземелья изредка слышались приглушенные удары. Скорее всего, в глубины подземелья каким-то образом просачивалась вода, которая собиралась в крупные капли и те, падая, ударялись о бетонный пол. Ира сделал два шага в сторону, и тут же обо что-то споткнулась. Падая, она ударилась локтем о твердый выступ в стене и тут же закричала:
  -- У-уй!
  Перепелкин подбежал к девочке и помог ей подняться.
  -- Вот угораздило, так угораздило. -- она пошарила руками по полу и, нащупав предмет, о который она споткнулась, закричала еще сильнее: -- Это же та самая противная крыса!
  Ира швырнула мертвую крысу на площадку, на которую они опустились после длительного путешествия по утробу трубы, и несколько раз поплевала через левое плечо, приговаривая заученную скороговорку:
  -- Плюнь три раза, не моя зараза! Не папина, ни мамина, ни всех моих родных! Ни друзей, ни близких! Тьфу-тьфу-тьфу!
  -- Что будем делать дальше?
  Колька никак не мог поверить в то, что первый день пребывания в Петербурге уже успел одарить его невероятнейшим приключением, которое не могло присниться даже самому Индиане Джонсу. Еще вчера он спокойно ходил по старинным, хотя и значительно перестроенным на новый лад, московским улочкам. Здесь, Перепелкин внезапно вспомнил одно из красивейших мест Москвы, некогда в тени деревьев сиживал Михаил Булгаков. Сиживал, находясь в постоянных раздумьях относительно построения сюжета "Мастера и Маргариты".
  -- Да-а...
  Внезапно он почувствовал резкий толчок в грудь.
  -- Чего задумался?
  Ира стояла перед ним, широко расставив ноги и держа в обеих руках палку, на которую было намотано драное, полуистлевшее тряпье.
  -- Что ты сказала?
  -- Я говорю: чего задумался? Нужно идти дальше, в сидении, как, впрочем, и в стоянии на месте правды нет.
  -- Ира, -- Перепелкин внимательно осмотрел палку в Ириных руках, -- во-первых, не в стоянии, а в ногах! Во-вторых, ты не правильно скрутила тряпки для факела.
  -- Хм-м, -- Ира несколько раз покрутила палкой прямо перед Колиным носом, -- кто это говорит? Мистер путешественник, скажите, пожалуйста?
  -- Нет, не мистер путешественник. Но тряпка скручена не правильно! Ты когда-нибудь прислушиваешься к чужым словам или нет?
  -- Прислушиваюсь, -- она протянула палку брату и многозначительно похлопала его обеими руками по плечам, -- прислушиваюсь. Только успокойся, пожалуйста. Уйми свою прыть, договорились?
  Коля раскрутил тряпку, оторвал от нее несколько довольно широких лоскутов, бросил их к ногам и незамедлительно намотал тряпку обратно.
  -- Так-то лучше! Огонь, леди экшн, у вас есть?
  Ира достала из кармана одноразовую зажигалку и чиркнула кремнем. Сею секунду, подземелье осветило мерцающее пламя. Теперь можно было, не особенно напрягая зрение, осмотреться. Для удобства Николай поднял факел над головой.
  -- Да это же какие-то катакомбы, -- прошептал мальчик, проходя вперед, -- жуть-то, какая...
  Первое, что бросилось в глаза -- это рухлядь, которую ребята приняли в полутьме за старье.
  -- Странно, -- Ира осторожно приближалась к сваленным в большие кучи носилкам, -- что в подземелье делают носилки?
  -- Матерчатые. Причем, материал почти не истлел.
  -- Не то, чтобы не истлел, -- Ира смахнула пыль с первых попавшихся под руку носилок, -- совсем не испортился. Смотри!
  Она подняла носилки за ручки, которые, скорее всего были сделаны из резины. Девочка со всей силы ударила ногой по материалу, и тот... нисколько не порвался. Выдержал!
  -- Ничего удивительного, -- Перепелкин внимательно осматривал носилки, -- это сохранилось в подземелье со времен Великой Отечественной Войны. В ту пору только такие носилки использовали.
  -- Откуда ты все это знаешь?
  Мальчик хитро сощурил глаза и прошептал:
  -- Историю нужно учить, как можно лучше.
  
  
  
  
  -- Эти носилки, -- Коля шел по длинному коридору, держа зажженный факел впереди себя на вытянутой руке, -- здесь лежат со времен блокады. В те далекие годы люди старались укрыться под землей, ибо немецкая авиация так молотила тогдашний Ленинград... У-у, город тогда больше походил на ад!
  -- А, может быть, ад окутал город своей паутиной?
  -- И то, и другое утверждение, -- заключил Перепелкин, -- имеет одинаковые шансы на существование.
  Коридор длинной каменной кишкой тянулся вдаль, и ему не было видно конца-края. Изредка ребятам по пути попадались стальные двери, умело спрятанные под грузными нишами. Но все они были либо заварены, либо закрыты на гигантские навесные замки, открыть которые, что вполне естественно, не представлялось возможным.
  -- Не исключено, что подземелье использовалось в качестве госпиталя.
  -- Странный, -- девочка остановилась и показала на рисунок на стене, -- должно быть, это был госпиталь.
  Она осторожно смахнула с рисунка пыль и то, что увидел Николай, настолько сильно его поразило, что он едва не выронил факел из рук.
  -- Свастика?!.. Но почему справа и слева от ее нарисованы мальчик и девочка?
  -- Вот и я о том же! Этот фашистский символ чем-то напоминает рисунок, о котором я тебе говорила.
  Перепелкин посветил факелом на угловатый крест и прошептал:
  -- Неужели есть некая связь между мистером Эгмонтом, метрошными ремонтниками и фашистами, которых наголову разбили много лет назад?
  Ира пожала плечами и показала на следы, четко обозначенные на полу подземелья.
  -- Если мы встретимся нос к носу с похитителя... нам несдобровать.
  -- Нужно быть предельно осторожными.
  Дети, немного передохнув, пошли дальше, не представляя, какая опасность может их подстерегать впереди. Во всей этой истории было много белых пятен. Во-первых, кто такой мистер Эгмонт, во-вторых, кем на самом деле являются ремонтники, носящие черные цилиндры, в-третьих, для какой цели они привели в подземелье детей? Последний пункт был, пожалуй, самым странным и опасным для Иры и Коли. Ведь брат и сестра тоже были детьми, стало быть, они являлись потенциальными жертвами для похитителей.
  -- Ира, -- голос Перепелкина дрожал, -- а не вернуться ли нам обратно?
  -- Вернуться, забыв о похищенных детях? Не-е-ет, это не для меня. Представь, если бы ремонтники во главе с мистером Эгмонтом похитили меня или тебя?
  -- Тьфу ты, -- Коля плюнул на пол, -- больше, пожалуйста, так не шути. Хорошо?
  -- Я вовсе не шучу!
  Ира перешагнула через несколько поломанных деревянных ящиков, из-под которых тут же выскочило несколько скользких и мохнатых сороконожек.
  -- Мне лично жаль похищенных детей, а тебе?
  -- Мне тоже. Но не лучше ли вернуться, пойти в милицию и привести к трубе на кладбище отряд омоновцев, к примеру. Эти ребята быстро все расставят на свои места. И если окажется, что ремонтники и мистер Эгмонт занимаются киднепингом, им несдобровать!
  -- Что ты сказал, -- Ира повернула за угол, так как коридор резко изломился, -- говори яснее.
  -- Киднепинг -- это такое слово, которое в буквальном переводе означает похищение детей.
  -- По-нят-но! Так бы сразу и говори...
  Внезапно тишину мрачного подземелья нарушили слова душераздирающей песенки, от которой ребят по вполне понятной причине бросало в дрожь:
  
  Этих маленьких детишек мы поймаем,
  Как малышек.
  Будем трубочки курить
  И детишек веселить.
  Посмеются и заплачут,
  Мы получим наудачу
  Пуд их радости и счастья
  Э-хе-хе, ура нам, братья!
  
  -- Ирка, -- Коля бросил факел на бетонный пол и быстро затушил его ногами, -- кажется похитители где-то рядом!
  -- Тише ты, -- девочка присела на корточки и осторожно выглянула из-за поваленной на бок железной бочки, -- они находятся во-он за той дверью.
  Перепелкин, в одно мгновение, оказавшись рядом с сестрой, посмотрел на приоткрытую дверь. Из узкой щели, образовавшейся между дверью и стеной, пробивался слабый мерцающий свет...
  
  
  
  
  Через секунду по коридору пронеслось гулкое эхо от, быть может, сотни осипших голосов:
  -- Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья!
  Ира, широко раскрыв глаза, посмотрела на Колю, у которого теперь сердце стучало так часто, что он боялся, что оно может разорваться на части. Рубашку Перепелкина можно было выжимать от пропитавшего ее пота.
  -- Эт... эт... -- заикаясь, повторяла она, -- э-то рем-м-он-тни-к-ки?
  -- Кажется, -- Перепелкин старался говорить уверенно, -- да. Их, судя по голосам, очень много. Невероятно много!
  В тишине снова повторилось:
  -- Э-хе-хе! Э-хе-хе! Э-хе-хе!
  Ира подняла кусок трубы и, посмотрев на Колю, осторожно вышла из укрытия и медленно направилась к двери. Шаг, еще один, третий, четвертый... пятый. Когда до логова ремонтников оставалось не более полутора метров, она остановилась. Боялась ли Ира? Боялась, еще как! За дверью скрывались не только странные люди в цилиндрах и, вероятно, мистер Эгмонт, но и разгадка всего того, с чем она столкнулась. Ира быстро прошмыгнула в тень и, протиснувшись между досками, приставленными к стене, вскоре оказалась у края просвета.
  -- Осторожно, -- Николай коснулся ее руки, -- нам нельзя выдавать своего присутствия в подземелье.
  Не успел он договорить, как дверь с ужасным скрежетом отворилась. Коля и Ира зажмурились.
  -- Оставьте караул, -- голос принадлежал мистеру Эгмонту, -- а сами немедленно отправляйтесь за малышками.
  -- Мистер Эгмонт, но караула будет мало. Несколько ваших подданных не смогут охватить всю территорию подземелья.
  Послышался шорох и хриплый кашель.
  -- Повторяю, оставь караул. Этого будет достаточно. Никто не сможет обнаружить вход в подземелье. Ты же знаешь, что не все люди могут нас видеть.
  "Не все люди могут нас видеть, -- девочка мысленно повторила слова мистера Эгмонта, -- не все люди могут нас видеть. Что бы это могло значить?"
  -- Позаботься, -- мистер Эгмонт говорил твердым голосом, -- чтобы через десять минут ни одного нашего, кроме караула, в подземелье не осталось. Малышек, мне нужно много малышек!
  -- Будет сделано, но как быть...
  -- Используйте в качестве дополнительных охранников летучих мышей и крыс. Ими кишат темные коридоры и десятки скрытых комнат в подземелье. Не зря я много лет потратил на выведение этих особей. И вы теперь можете на них полностью полагаться.
  -- Будет исполнено, мистер Эгмонт!
  -- Так бы давно.
  -- Что прикажете делать с использованным материалом?
  -- Отпусти их. Пусть идут на все четыре стороны. Их души теперь находятся в полной моей власти. И хватит демагогии -- пора приниматься за дело. Малышек... мне нужно очень много малышек!
  В это мгновение послышался сильный хлопот. Ира и Николай зажали пальцами носы, так как после хлопка воздух наполнился довольно странным кислым запахом. Примерно минуты две ребята не решались сделать даже одного единственного вдоха, так как кислый запах в мгновение ока поразил бы им легкие. Когда можно было дышать, Перепелкин убрал руку с носа, открыл глаза и тихонечко прошептал:
  -- Еще немного и я бы задохнулся. Что произошло?
  -- Пока не знаю, -- Ира прижала кусок трубы к груди и, уткнувшись лицом в Колино плечо, чихнула, -- но, наде...
  -- Ты сейчас, -- из открытой настежь двери вышел человек в черном цилиндре, -- идешь в восьмой сектор. Твоя задача: позвать сюда, как можно больше крыс.
  -- Слушаюсь! -- отозвался незнакомец.
  Странные ремонтники так же, как увиденные Ирой еще утром в метро, были похожи друг на друга, словно братья-близнецы.
  -- А ты, -- в коридор вышел третий человек, который был точной копией двух других, -- отправляешься, сею минуту в сектор, значащийся под номером десять. Нужно позвать на помощь летучих мышей. Считайте, что это приказ самого мистера Эгмонта.
  Внимательно слушая ремонтников, девочка никак не могла понять: почему ей до сих пор не удалось увидеть мистера Эгмонта? Странное дело... Он всеми командует, но как только ты хочешь его увидеть, он исчезает... Самым невероятным образом.
  -- Будет сделано! Когда отправляться?
  Один из близнецов покрутил головой, несколько раз приоткрыл рот, что-то прохрипел и сказал:
  -- Будет исполнено. Мистер Эгмонт будет довольно...
  Когда близнецы разошлись кто куда, девочка присела и, положив кусок трубы на пол, сказала:
  -- Нам нужно, во что бы то ни стало, пробраться за дверь. Сердцем чую, что похищенные дети находятся там.
  -- Это очень опасно, Ира.
  -- А мы будем предельно осторожными. Ведь будем, я могу на тебя положиться?
  -- Можешь!
  -- Договорились...
  
  
  
  
  Помещение, расположенное за дверью сильно напоминало заброшенную монашескую келью. Здесь царил полумрак, а сырость так сильно пропитала стены и потолок, что казалось, они могут рухнуть в любую минуту. Посреди помещения был установлен громадный дубовый стол на толстых ножках. Стол был тяжелым. Об этом можно было догадаться, видя, насколько глубоко ножки продавили земляной пол. Справа и слева от стола Ира заметила высокие стеллажи с покосившимися полками. Полки располагались в три ряда. На самом верхнем лежали черные зонты с изогнутыми в форме полумесяца ручками. На средних полках лежали темно-коричневые курительные трубки. Примерно такие, как у знаменитого сыщика Шерлока Холмса. На самых нижних стояли, вплотную придвинутые друг к другу, шкатулки.
  -- Ни-че-го се-бе... -- прошептала девочка, медленно ступая к стеллажам. -- Да это же...
  Когда Ира достала одну из шкатулок, она чуть было не закричала, но Коля тут же ее одернул.
  -- Не кричи. Я уже понял, что точно такую, как эта шкатулку ты видела у метрошных ремонтников. Зачем орать на все подземелье о своем открытии?
  Девочка молча кивнула и в следующее мгновение открыла крышку. После яркой вспышки света дети увидели, что внутри шкатулки, на самом ее дне, лежал маленький стеклянный пузырек, в котором что-то двигалось. Это "что-то" по форме напоминало крохотного светящегося червячка.
  -- Ирка, -- мальчик тер руками глаза, так как яркий свет на мгновение ослепил его, -- может быть, стоит положить шкатулку на место? За то, что мы пробрались в подземелье нас, быть может, никто не накажет. А вот за то, что взяли чужую вещь вполне могут наказать. И каким будет наказание можно только догадываться, ведь мы до сих пор не знаем, кто такие ремонтники и кем на самом деле является мистер Эгмонт.
  -- Да брось ты, -- сестра поднесла пузырек к глазам и заметила, что червячок начал двигаться быстрее, -- здесь сейчас никого нет. Успокойся!
  Она повернулась к свету... Червячок приблизился к толстому стеклу, и теперь можно было увидеть, что у него была маленькая головка. С крохотными, постоянно моргающими глазками, тоненьким ротиком и вздернутым кверху носиком. Странное зрелище так сильно испугало Иру, что она непроизвольно выронила пузырек... Он несколько раз перевернулся, ударился о стол, совершил несколько кульбитов в воздухе и начал падать прямо на торчащий из-под стола здоровенный штырь. Если бы кто-то посмотрел в это мгновение на Иру, сильно бы удивился. Ее лицо стало бледным, как саван, руки дрожали и сами собой тянулись к падающему пузырьку, который через секунду-другую мог расколоться на мелкие кусочки. Николай пришел в себя первым. Он резко присел и выставил правую ногу вперед, пытаясь исправить Ирину оплошность. И, о счастье, пузырек, ударившись о Колино колено, замедлил падение и вскоре соскользнул по ноге на землю.
  -- Ты что? -- мальчик поднял пузырек и недоверчиво посмотрел сестре в глаза. -- Нельзя же так...
  Ира облегченно вздохнула, на мгновение закрыла глаза и прошептала:
  -- Спасибо Колька. Посмотри, что или... кто находится в пузырьке.
  Мальчик поднес пузырек к глазам и принялся тут же изучать странную находку. Действительно, пузырек был обычный. Точно такой же, как ампулы, содержащие лекарства, которыми прививают людей от различных болезней. Но вот содержимое... В начале оно показалось Николаю немного смешным. Он широко улыбнулся и перевел взгляд на сестру. Та стояла и, не моргая, смотрела на загадочный пузырек. Она показала на него, и тут же Николай услышал шепот:
  -- Пос-мот-ри... это не червяк! Это... это подобие человека.
  Коля ехидно улыбнулся и снова посмотрел на емкость, в которой... Неужели? Неужели Ира была права? Но этого просто не может быть! Червячок, оказавшись возле стекла, жалобно посмотрел на Колю и начал быстро-быстро шевелить губами.
  -- Ты хочешь сказать, что этот червяк разговаривает?
  Девочка несколько раз кивнула и произнесла, не отрывая взгляда от пузырька:
  -- Говорит-говорит, я в этом уверена.
  Николай, продолжая не верить в происходящее, присел и, взявшись большим и указательным пальцами за горлышко пузырька, отломил его. Что произошло в следующее мгновение трудно описать. Пространство вокруг детей исказилось самым невероятным образом. Тот, кто видел круги на воде, непременно сопоставил бы их с вибрирующим воздухом, который: то искрился, то расходился кругами, то играл всевозможными цветами, то снова искрился. И так без конца.
  -- Ира, -- девочка видела, как дрожат Колины руки, -- отойди от меня подальше. Не дай бог эта штуковина бабахнет...
  -- Не бабахнет! -- эти слова одновременно звучали и в Колькиной и в Иркиной головах.
  Странным было то, что в помещении, в котором дети сейчас находились, никого кроме них не было. Голос был нежным, ласкающим слух. Каждая буковка казалось, проговаривалась с выражением. Но кто говорил, оставалось загадкой.
  -- Не удивляйтесь, -- продолжил голос, -- ничему не удивляйтесь. В мире мистера Эгмонта все выглядит нереальным. Даже я Антон Денисов.
  Дети переглянулись и тут же осмотрели помещение самым внимательным образом.
  -- Антон Денисов?!.. -- в унисон спросили они.
  -- Да, меня зовут... -- послышалось тихое всхлипывание, -- простите, звали Антоном Денисовым.
  -- Но, -- Николай посмотрел на загадочный пузырек, который, стоит заметить, теперь был совершенно пустым, -- где ты?
  -- Я здесь, лежу у тебя, мальчик, под ногами.
  Перепелкин поднял правую ногу и положил пузырек на стол.
  -- Осторожнее! -- в это мгновение тембр голоса заметно повысился. -- Ты можешь раздавить меня.
  Ира наклонилась и стала рассматривать место, на котором стоял ее двоюродный брат.
  -- Я? Раздавить? -- Николай поднял ногу выше и... вскочил на стол. Такое положение, как он полагал, теперь для него было самым выгодным. -- Где ты си... сидишь, стоишь или лежишь? Я не вижу тебя, как не стараюсь!
  -- Логично, -- послышался тоненький смех, -- я же меньше твоего мизинца.
  Перепелкин посмотрел на свой мизинец, а потом снова на пол. Как он не старался, не мог понять, где находится Антон Денисов.
  -- Не ищи, я сейчас выползу на свет. А мой голос... Хи-хи! Отражается в вашем подсознании.
  Не успел Коля ответить, как на свет выполз маленький червячок доселе сидевший внутри пузырька.
  -- Вам нужно торопиться, -- червячок вытянул скользкое тельце, -- сюда приближаются слуги мистера Эгмонта.
  Ира прислушалась, и, не уловив никаких посторонних звуков, произнесла:
  -- Ан... Антон, я ничего не слышу.
  -- Оно и понятно, у тебя... Прости, я не знаю твоего имени.
  -- Меня зовут Ира, а это, -- она махнула рукой в сторону Перепелкина, -- мой брат Николай.
  Червяк поднялся на хвостик и несколько раз поклонился.
  -- Приятно познакомиться. Там, -- он кивнул крохотной головкой в сторону тени, отбрасываемой стеллажами, -- находится запасной выход из подземелья мистера Эгмонта. Коля, только не забудь прихватить с собой трубку, зонтик и шкатулку.
  Николай посмотрел на лежащую, на столе среди всякого хлама шкатулку, в которой совсем недавно хранился пузырек с заточенным в него Антоном Денисовым.
  "Антон, -- мальчик резко захлопнул коробочку и, подбежав к стеллажу, стянул с полки зонт и схватил первую, попавшуюся под руку курительную трубку, -- странно все это... Подземелье, вход на которое находится на старинном кладбище, кровожадные крысы, полчище метрошных ремонтников, пресловутый мистер Эгмонт, будь он неладен и... говорящий червяк! Бред какой-то! Это что, мы с Иркой попали в Кэролловскую Страну Чудес? Гм-м..."
  -- Ты, -- сказал червяк, подползая к тени, -- Николай не рассусоливай. Времени мало...
  Как только Антон Денисов произнес слово "мало", коридор буквально взорвался от громогласного крика:
  -- Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья!
  Денисов остановился и замер.
  -- Слуги мистера Эгмонта будут здесь примерно через три минуты. Их сопровождает целая армия крыс и летучих мышей. Первых я особенно боюсь. Слышите, -- Ира и Коля заметили, как у червячка подрагивает хвостик, -- вы слышите шелест крыльев?
  Перепелкин собирался, было возразить Антону, но, услышав нарастающий шелест, схватил сестру за рукав и потянул ее к запасному выходу.
  
  
  
  
  Нащупав в темноте стальную ручку, Николай дернул за нее. Послышался приглушенный скрип. Внезапно тьма отступила, и дети увидели просвет в полу.
  -- Прыгайте! -- червячок говорил, постоянно вращая головой. -- Но будьте внимательны! Внизу течет подземная река. Она-то и выведет нас к Смоленке.
  Ира постучала кулаком по стеллажу и, не обращая внимания на приближающиеся возгласы слуг мистера Эгмонта, прыгнула в проем в полу. Коля, прежде чем последовать примеру двоюродной сестры, схватил червячка и сунул его в карман.
  -- Осторожнее! -- прохрипел сдавленный Колиными пальцами Антон. -- Ты меня можешь запросто лишить жизни.
  Под помещением, в котором ребята провели несколько напряженных минут, протекала неширокая, но достаточно быстрая, река. У берега был сооружен настил. Возле него покачивалась в набегающих волнах маленькая резиновая лодочка.
  -- Антон, -- Ира говорила крайне взволнованно, -- мы не поместимся в этом тазу!
  Из Перепелкинского кармана высунулась крохотная головка.
  -- Я вам уже говорил, что мир мистера Эгмонта -- сплошная иллюзия. Иногда нельзя верить в то, что видишь.
  Коля спрыгнул в лодку первым. Ира, обернувшись, закрыла дверцу и осторожно спустилась вниз. Как только она переступила через покатый край, она несказанно удивилась. Теперь лодка казалась ей больших размеров. В ней по самым скромным подсчетам могло запросто уместиться пять или даже шесть человек.
  -- Ну, -- мальчик поднял со дна лодки два раскладных весла, -- вперед!
  -- Давай-давай, -- червячок неуклюже выполз из Колиного кармана, -- греби. Слуги мисте...
  После глухого удара металлом о металл, крышка потайного прохода открылась. В отверстие появилась голова одного из метрошных ремонтников.
  -- А-а, -- зашипел он, -- да у нас гости!
  Ремонтник, пролезая в люк, хрипел, как вепрь и постоянно кричал:
  -- Держите их! Крысы, позовите крыс!
  Лодка тем временем уже отчалила от настила и подхватываемая бурлящими волнами понеслась по течению подземной реки. Ее то подкидывало вверх, то резко опускало вниз. Пару раз лодку с силой бросало на стены, а они в подземелье обросли корнями и от этого казались ребятам страшными. Перепелкин, всякий раз, когда лодка подплывала к стенам, отталкивался от них веслами.
  -- Греби, -- Антон упал на дно лодки, -- они сейчас пустят за нами крыс!
  Не прошло и минуты, как дети убедились в том, что червяк говорил сущую правду. На настиле прыгали и дико кричали ремонтники. Один из них раскрыл зонтик и стал размахивать им из стороны в сторону. В ту же секунду Ира и Коля заметили падающих на настил из отверстия в потолке серых бестий. Крысы, оказавшись на настиле, собирались в большую стаю. Они теперь напоминали мышиного короля из сказки о Щелкунчике. Сотни толстых серых хвостов крутились и постоянно вздрагивали, когтистые лапки шевелились, а писк стоял такой, что у наблюдателей закладывало уши.
  -- Крысы, -- твердил перевоплощенный в червяка Денисов, -- крысы-крысы-крысы! Я боюсь крыс!
  -- Прекрати причитать, как поп.
  Ира окинула беглым взглядом лодку. Под одной из скамеек она случайно заметила небольшую блестящую в полумраке подземелья канистру. Девочке не нужно было объяснять, что любой горючий материал можно попытаться вылить на моду и потом поджечь его. Она просунула руку в карман и извлекла из него одноразовую зажигалку.
  -- Ты что собираешься делать?
  Коля, не переставая, работал на веслах. Его руки постоянно то поднимались, то опускались. Его плечи вздыбливались горбами, а изо рта вылетал сдавленный хрип.
  -- Сейчас увидишь! -- Ира подползла к борту и увидела, как шевелящийся клубок, сплетенный из сотен крыс, упал в воду. -- Держитесь, кра-са-ви-цы!
  Она быстро открутила крышку и опрокинула канистру. Бензин -- а в канистре находился именно он -- рывками выплескивался на реку. Вскоре емкость была пустой, и девочка бросила ее в реку. Через секунду в Ириной руке горел небольшой огонек.
  -- Бросай, -- червяк заполз по веревке на бортик и, уцепившись хвостиком за какой-то выступ, дрожал, как осиновый лист, -- эти хвостатые уже рядом. Бросай!
  Ира улыбнулась и наотмашь бросила зажигалку на пятно бензина, бесформенной кляксой, разлитого по поверхности воды. Огонь... Море огня... Настоящая огненная стена тут же подхватила приближающихся к лодке крыс, и те запищали громче прежнего.
  -- Горите, и да не будет вам пощады! -- сказал Антон и тут же плюхнулся на дно лодки.
  Через минуту рядом с ним сидела вспотевшая (в большей степени от напряжения) девочка. Она осторожно вытерла рукой лоб и, поморщившись, посмотрела на червячка.
  -- Ты рад?
  -- Не просто рад -- рад радешенек. Хотя, -- на его глазах в это мгновение появились крохотные слезинки, -- вы не знаете, сколько у мистера Эгмонта детских душ...
  Дети почти одновременно посмотрели на червяка. Они не могли понять, что хотел сказать им их новых друг.
  -- Душ? -- девочка выронила зажигалку на дно лодки. -- Мы случайно не ослышались?
  -- Не ослышались.
  -- Прости, -- Ира подняла зажигалку и убрала ее в карман, -- но ты же сказал, что...
  Червяк растянул на резиновом дне тело и поднял головку.
  -- Все верно, я сказал, что меня звали Антоном Денисовым. Неужели вы могли подумать, что я человек?
  -- Гм-м, -- Коля опустил весла, -- после всего произошедшего с нами я могу поверить и подумать все, что только придет в голову. Даже такой сущий бред, что червяк на самом деле никаким червяком не является.
  Антон засмеялся. Это выглядело несколько странным. Крохотная головка во время смеха дергалась вперед-назад, скользкое красноватое тело сжималось гармошкой, а хвостик описывал в воздухе совершенно невообразимые круги и дуги.
  -- Я не человек, -- наконец, произнес червяк, -- я душа. Душа некогда похищенного мистером Эгмонтом... -- э-хе-хе... мальчика. Он был таким веселым, таким жизнерадостным -- просто загляденье!
  -- А теперь?
  -- Теперь? Теперь я даже не знаю, кем он стал. Жаль, конечно, но я целых тридцать лет просидел в этой дурацкой стекляшке. Представляете, что такое сидеть и смотреть тридцать лет сквозь толстое стекло на одно и то же?
  Ира закрыла глаза и, облокотившись о борт, прошептала:
  -- Лучше об этом ничего не знать.
  -- Согласен.
  Коля вернулся к своему занятию. Он налег на весла и спросил Антона:
  -- Как ты думаешь, до выхода из подземелья еще далеко?
  -- Два поворота, омут и... Постарайся проплыть омут, не останавливаясь ни на секунду.
  -- Почему?
  -- Говорят, в омуте черти водятся.
  -- Ну, -- Перепелкин хихикнул, -- это шутка-прибаутка такая.
  -- Никакая это не шутка. Мистер Эгмонт заставил на себя работать даже чертей. Вот увидите.
  Девочка толкнула брата в плечо. Тот обернулся и недовольно на нее посмотрел.
  -- Перестань. Полагаю, Антону нет никакого интереса врать.
  -- Но ведь...
  -- Перестань, пожалуйста.
  -- Ладно-ладно, -- ответил мальчик, понимая, что с двоюродной сестрой сейчас (впрочем, всегда) спорить абсолютно бессмысленно, -- обещаю.
  -- Антон, -- Ира посмотрела на лежащего, на мокром от воды дне лодки червяка, -- что же получается? Ты душа. Каким же образом мистеру Эгмонту удалось тебя вызволить из тела мальчика?
  
  Глава 3: тайна подземелья
  
  Червячок внезапно ожил. Он сжался гармошкой. Прополз от одного края лодки к другому, потом еще и еще раз. Все время Антон что-то произносил, но что, для Иры и Коли оставалось загадкой. Наконец, червяк остановился и, приподняв головку, чихнул.
  -- Будь здоров! -- Девочка, улыбнувшись, посмотрела на своего брата, который занимался только тем, что всем весом налегал на весла. Он даже не заметил то, что происходило с Денисовым.
  -- Так каким же образом мистеру Эгмонту удалось тебя вызволить из тела мальчика? -- повторила Колина сестра.
  -- Это произошло тридцать лет назад...
  
  
  
  
  Было утро. Антон собрался в школу и, попрощавшись с мамой и папой, вышел из квартиры. По лестнице он почти сбежал. Почему почти? Несколько лестничных пролетов он проехал по перилам. Это было так здорово, что проезжая последний пролет, мальчик совершенно случайно задел плечом поднимающегося наверх незнакомца.
  -- Нельзя же так себя вести, малыш! -- в голосе человека, которого Денисов видел впервые, не было ничего странного, кроме разве что едва заметного акцента, с котором говорил незнакомец. Похоже, акцент был немецким.
  -- Ой, -- мальчик спрыгнул с перил и опустил голову, -- извините меня, пожалуйста. Я вас даже не заметил.
  Незнакомец заулыбался во весь рот. Было довольно любопытно наблюдать его белоснежные зубы.
  "Наверное, -- подумал Денисов, -- этот человек пользуется какой-нибудь очень хорошей зубной пастой".
  -- Нет, -- незнакомец поставил на ступени небольшую шкатулку и несколько раз стукнул кончиком весьма красивого и должно быть безумно дорогого зонта с изогнутой в форме полумесяца ручкой по перилам, -- малыш, я чищу зубы исключительно зубным порошком. И порошок, стоит заметить, самый обычный. Ты, должно быть, такой в аптеках видел.
  Антон молча кивнул. В это мгновение его взгляд упал на шкатулку.
  "Интересно-интересно, -- подумал Денисов, -- странная какая-то шкатуленция".
  На изящной крышке были выгравированы профили мальчика и девочки. Больше на шкатулке не было никаких рисунков и тем более надписей.
  -- Нравится?
  Незнакомец присел на ступени и несколько раз провел рукой по крышке.
  -- Ага, нравится. Как вас зовут, и что вы здесь делаете? Я что-то вас раньше в нашей парадной не видел.
  -- Конечно, -- зонт в руках незнакомца внезапно с хлопком открылся, -- конечно, ты меня раньше и не мог видеть.
  Он несколько раз помахал зонтиком перед Антоновым носом, что-то при этом нашептывая.
  -- Вы приезжий?
  -- Приезжий ли я? -- он поднял раскрытый зонт у себя над головой. -- Можно сказать и так. Я приехал из Германии.
  -- Ух ты... -- Денисов не мог даже предположить, что к кому-то из его соседей приезжают заграничные гости. -- А к кому, если это не секрет, вы приехали?
  -- К тебе, малыш, к тебе!
  -- Ко мне? -- с удивлением спросил Антон.
  "Нет, -- мальчик, размышляя, смотрел по сторонам в надежде увидеть хоть кого-нибудь из знакомых ему людей, -- этот дядька врет. Врет! У нас нет родственников, живущих за границей. А если бы такие были, мама об этом мне обязательно рассказала. Врет!"
  Незнакомец прекратил вращать зонтом и, положив на шкатулку руку, принялся тихонечко напевать довольно странную песенку, от которой Денисову почему-то захотелось спать...
  
  Этих маленьких детишек мы поймаем,
  Как малышек.
  Будем трубочки курить
  И детишек веселить.
  Посмеются и заплачут,
  Мы получим наудачу
  Пуд их радости и счастья
  Э-хе-хе, ура нам, братья!
  
  Слова, звучавшие в голове Антона, странным образом влияли на него. Глаза сами собой начали закрываться, руки ослабли, а ноги... После того, как незнакомец перестал петь, ноги Денисова подкосились, и он начал медленно опускаться на холодные ступени. Пространство перед его глазами поплыло и заиграло совершенно невообразимыми красками.
  -- Спи... спи... спи... -- слышалось откуда-то сверху. -- Спи... спи... спи!
  Мальчик, сев на ступени заснул. Вернее, не совсем, но дрема была такой, что сквозь призрачную пелену он мог видеть только облик незнакомца, который склонился к Антону и принялся вращать зонтом над его головой. Интересным было и то, что Денисов не успел заметить, когда этот странный немец успел закурить.
  "Гм-м, -- Антон, как ему казалось, думал чрезвычайно медленно -- в так замедляющемуся биению его сердца, -- трубка? Она дымится, стало быть, этот человек курит. О-о-о... какой же замечательный запах у табака, набитого в трубку. Какой же этот запах за-ме-ча-тель-ный!"
  Дым тоненькими струйками поднимался от трубочки всякий раз, как незнакомец вынимал ее изо рта. Денисов по непонятной только ему причине не видел, как загадочный человек склоняется немного в сторону и выдувает дым прямо в лицо мальчику.
  
  Этих маленьких детишек мы поймаем,
  Как малышек.
  Будем трубочки курить
  И детишек веселить.
  Посмеются и заплачут,
  Мы получим наудачу
  Пуд их радости и счастья
  Э-хе-хе, ура нам, братья!
  
  Последняя строка из песенки запомнилась Денисову как раз в тот момент, когда он заснул. Когда же Антон открыл глаза, прямо перед ним находилась полупрозрачная стена. Похоже, она была стеклянной. Мальчик, поразмыслив, решил, что незнакомец, которого он встретил на лестнице, шкатулка, зонтик и дымящаяся курительная труба -- всего лишь сон. Сон и ничего больше! Сон!
  -- Не сон, не сон... Не с-о-н!
  Денисов замер и попытался присесть, но... Когда его взгляд устремился вниз, сердце Антона едва не разорвалось на куски. Это произошло потому, что теперь мальчик не видел собственных ног. Они исчезли.
  -- Боже... -- вырвалось у него из груди. - Что со мной происходит?!..
  -- Ничего страшного... ничего страшного... тебе, мальчик, не стоит волноваться. Мистер Эгмонт уже покинул подземелье и пока он не придет обратно, ты можешь чувствовать себя в относительной безопасности.
  Послышался сдавленный стон. Денисов окинул взглядом помещение, в котором он находился. Стол, у стен стеллажи и ничего больше -- никаких излишеств.
  -- Да это же, -- Денисов поднял голову, чувствуя острую боль во всем теле, -- какая-то монашеская келья. Разве я не прав?
  -- Прав... прав... -- слышалось отовсюду, -- прав... прав! Келья, как ты только что подумал, принадлежит мистеру Эгмонту. Он здесь обитает почти триста лет.
  "Интересно, -- мальчик никак не мог определить откуда доносилось многоголосье, -- почему я никого не вижу? И что это за стеклянная стена?!.."
  Он начал осторожно продвигаться вперед. Секунда, вторая, третья. Теперь до призрачной стены можно было дотянуться, как предполагал Денисов, руками.
  -- Не делай этого... -- голоса стали громкими и от них Антону сдавливало барабанные перепонки, -- не делай... не делай...
  -- Но почему? -- мальчик замер. -- Почему я не должен касаться стены?
  Справа, слева, спереди и сзади послышался звук, напоминающий детский плач.
  -- Не касайся стен... не касайся!
  Антон не выдержал и закричал:
  -- Кто вы? Почему я не должен дотрагиваться до стен?
  Плач внезапно прекратился. После непродолжительной паузы голоса возникли снова. Денисову, кроме всего прочего, отчего-то было трудно дышать. Воздух был сдавленным и от каждого вздоха у мальчика сильно кололо сердце.
  -- Мы души мальчиков и девочек... Тысячи душ. Нас похитил у детей мистер Эгмонт.
  От этих слов Антон почувствовал себя чрезвычайно плохо. Он качнулся... Перед глазами поплыли крупные круги, которые постоянно вращались, рассыпали вокруг Денисова фейерверки искр, и постепенно превращаясь в начале в эллипсы, потом в крохотные шары, исчезали.
  -- Вы души? -- спросил он, опускаясь, все ниже и ниже.
  -- Да... да... да... -- странные голоса проделывали с подсознанием Антона невероятные вещи. Ему казалось, что теперь они звучат в его голове. -- Души... души... души! Но ты не должен нас бояться. Ты ведь точно такой же, как и мы.
  -- Точно такой же? -- с отчаянием спросил Денисов. -- Что значит: ты ведь точно такой же, как и мы?
  -- Ты ду-ша. Ты душа... душа... Ду-ша!
  "Что со мной произошло после того, как я вышел из квартиры? -- мальчик пытался анализировать произошедшее с ним (но это было довольно трудно). -- Я выходил из квартиры? Выходил! Что я делал дальше? А-а, я побежал вниз по лестнице. Было такое. Потом прокатился по перилам. Один лестничный пролет, еще один -- сильный толчок. Точно, я едва не сбил человека, который затем представился немцем".
  -- Это был мистер Эгмонт.
  -- Мистер Эгмонт? Кто это?
  -- Этого человека боимся мы все. Он может запросто убить любого из нас. Понимаешь? Любого. Он даже не стает открывать свой зонтик.
  "Так, -- Денисов уселся на скользкий и гладкий, как зеркало, пол, -- мистера Эгмонта я помню. Помню, что у него при себе была небольшая, но изящно выполненная, шкатулка. Еще он курил трубочку. Ой, ну какой же был аромат от табака, который курит мистер Эгмонт."
  -- Этот табак тебя усыпил, а зонтик немного позже превратил тебя в слугу мистера Эгмонта.
  
  
  
  
  У червячка закрылись глазки и он тихонечко заплакал. Ира и Коля, заметив плачущего Денисова, посмотрели друг на друга и в унисон стали его успокаивать:
  -- Да ладно! Не убивайся ты так.
  Девочка аккуратно коснулась указательным пальцем крохотной головки Антона и погладила ее.
  -- Мы покажем этому... -- она стукнула кулаком по борту лодки, -- мис-те-ру Эгмонту!
  -- Покажем-покажем, -- подтвердил Перепелкин и стал грести веслами быстрее прежнего, -- он у нас еще получит.
  Тем временем лодка, покачиваясь на волнах, приближалась к омуту. Теперь можно было разглядеть круги на воде (омут всасывал в водные глубины все, что плыло по течению подземной реки).
  -- Будьте осторожны! -- крикнул Антон в тот момент, когда от лодки до омута оставалось уже не больше трех метров. -- Здесь очень сильное течение. Коля, держись как можно правее. Там по стене протянута веревка. Уцепись за нее руками и держись так, будто ты можешь свалиться в пропасть.
  Перепелкин, заприметив веревку, бросил весла и вцепился в нее обеими руками. Вцепился так сильно, что у него даже свело мышцы.
  -- Ира, -- червяк не унимался, -- нужно зажечь огонь.
  Девочка вопрошающе посмотрела на нового друга.
  -- Найди что-нибудь.
  Она осмотрела дно лодки, но не нашла ничего такого что могло бы гореть.
  -- У меня есть только зажигалка. Огонь должен быть большим?
  Лодка, ударившись о стену, едва не перевернулась. Всех спас, уперевшийся одной ногой в торчащую из стены корягу, Николай. Он оттолкнулся от стены и лодка тут же приняла прежнее положение.
  -- Зажги огонь. Иначе черти утащат нас в омут. Если огня не будет мы все погибнем!
  Ира снова наклонилась. Дно было совершенно пустым. Ничего такого, что могло бы спасти горе путешественников от приближающейся опасности.
  -- Сорви с меня футболку. -- Антон перебирал руками по веревке. -- Она, правда, немного промокла, но и на безрыбье рак-щука! Срывай!
  Сестра, в одно мгновение подскочила к Коле, схватилась руками за рукава красочной футболки и стала разрывать ее на части. Один рывок. Еще, еще и еще. Материал был новым и не сразу поддался. После нескольких секунд борьбы девочка, наконец, почувствовала, как футболка поползла по швам. Послышался треск разрываемой ткани.
  -- Отлично, -- червяк даже подпрыгнул от восторга, -- теперь попробуй зажечь ткань.
  Ира достала зажигалку и несколько раз чиркнула кремнем. Появился дрожащий огонек, а через мгновение в Ириных руках горела некогда красивейшая Колина футболка.
  -- Смотрите в центр пропадающих в воде кругов! -- Антон кивнул крохотной головкой на правый борт за которым...
  Как только круги исчезли в бурлящей воде, из нее появилось серое облако. Коля, продолжая цепляться руками за веревку, видел, что за его спиной из воды появилось несколько ужасных морд. Одна, вторая, третья, четвертая. Морды были уродливыми. Горящие красным огнем узкие глаза, колючая щетина на щеках и бороде, раскрытые в злобной ухмылке пасти и зубы... Такие зубы бывают, разве что у разъяренных волков, готовящихся с минуты на минуту напасть на жертву.
  -- Берегитесь!
  Антон, дрожа от страха, полез под скамью и, спрятавшись там, закричал:
  -- Ира, это черти мистера Эгмонта. Направь огонь прямо на них!
  Девочка, не раздумывая, повернулась в сторону чудищ и выставила вперед руку с зажатой в ней горящей футболкой.
  -- Что они делают?
  -- Пока...
  Черти, как только заметили пламя, начали дико выть и один за другим нырять обратно в воду. Как только голова последнего черта исчезла в пучине, Ира облегченно вздохнула и забросила все еще горящую футболку в реку.
  -- Они исчезли?
  -- Не знаю, исчезли они насовсем или нет? Но нырнуть, нырнули.
  
  
  
  
  Подземная река впадала в Смоленку возле упавшего у небольшого мостика громадного дерева. Лодка осталась внутри подземелья, а ребята, внимательно осмотревшись по сторонам, выбрались наружу через небольшую нору.
  -- Ты Антона, -- спросила Ира, пытаясь оттереть руками, колени от налипшей на них грязи, -- случайно не забыл в лодке?
  -- Нет, нет, -- Перепелкин разогнул спину, -- Антон вместе с нами выбрался из этой преисподней.
  -- Точно, -- червяк, не шевелясь, лежал у поваленного дерева, -- Коля прав. Подземелье мистера Эгмонта -- настоящая преисподняя. И я провел в ней долгих тридцать лет. Вы только вдумайтесь в эту цифру!
  -- А тут и вдумываться нечего, -- заключила девочка, оттирая локти, -- тридцать лет -- это достаточный срок для того, чтобы мальчик, чьей душой ты являешься, вырос.
  -- О-о, да. Наверное у него уже есть семья?
  -- Наверное. Кстати, ты не хочешь, чтобы мы нашли этого маль... прости, дядечку?
  -- Ну, если это, конечно, возможно.
  Коля посмотрел на двоюродную сестру и тут же добавил:
  -- А почему не возможно? Попробуем, правда, Ира?
  -- Попробуем. Только давайте-ка отыщем велосипеды. И как только мы их найдем, сразу же отправимся домой.
  -- Правильное решение, -- Коля посмотрел на наручные часы, которые продолжали отсчитывать время, благо, чтобы имели водонепроницаемый корпус, -- а то времени уже...
  -- Который час?
  -- Без четверти шесть.
  -- Мама придет домой через час. Интересно, наши велосипеды никто не украл?
  
  
  
  
  Велосипеды, как ни странно, были на том самом месте, на котором их бросили ребята. И через двадцать минут Коля, Ира вместе с Антоном, которого ребята посадили в найденную на кладбище баночку из-под майонеза, открывали дверь квартиры Белкиных.
  -- Коль, -- сказала девочка, проворачивая ключ в замке, -- пока я буду разбираться с Антоном, вытри пожалуйста, начисто велосипеды.
  Мальчик недовольно фыркнул, но тем не менее, ответил сестре:
  -- Вытру, так и быть.
  Ира сразу прошла в свою комнату, а Николай, нехотя тут же принялся приводить в порядок изрядно испачканные велосипеды.
  -- Ира, -- червяк высунулся из цветочного горшка в который его посадила девочка, -- ты не могла бы полить цветок. Только немного, а то мое тело начинает сохнуть.
  Девочка посмотрела на червячка. Действительно, после довольно опасного и длительного путешествия, в начале по подземелью, затем от Смоленского кладбища к дому, хвостик Антона имел довольно мрачный вид. Он теперь не был розовым и в нескольких местах подсох.
  -- Да-а, тебе не мешало бы освежиться.
  -- Угу, -- буркнул Антон, погружаясь в серый перегной, которым была присыпана земля в горшке, -- освежиться -- это как раз то, чего мне сейчас не хватает.
  Через минуту Ира наполняла водой из-под крана пол-литровую банку. На плите разогревался ужин, а по телевизору, стоящему на кухне транслировали какую-то развлекательную передачу.
  -- Как там себя чувствует наш новый приятель? -- Николай сел на стул. -- С ним ничего страшного не произошло?
  -- В общем-то нет, не считая сморщенного хвостика и сильной жажды.
  -- Ясно.
  Как только Ира вышла в коридор, Перепелкин добавил звук на лентяйке.
  -- Дорогие друзья, -- на голубом экране появилась заставка теленовостей, -- вы смотрите экстренный выпуск.
  Коля придвинул стул как можно ближе к телевизору, так как изображение на компактном экранчике с большого расстояния выглядело расплывчато.
  -- Сегодня на станции метро "Маяковская", -- говорила миловидная девушка-диктор, -- произошло довольно загадочное происшествие. В вестибюле станции милиционерами, охраняющими метрополитен, были задержаны шестеро детей, личности которых не установлены до сих пор.
  Картинка на экране сменилась. Теперь Николай мог видеть толстого капитана милиции позади которого на стульчиках, сложив руки на коленях, сидело шесть ребят: четыре мальчика и две девочки. Вид у всех оставлял желать лучшего. Пустые глаза, растрепанные волосы, рваная одежда и изодранные в кровь колени и локти.
  -- Нам, -- говорил милиционер, не отводя взгляда от микрофона, -- пока не удалось опознать задержанных нашими сотрудниками в центре Санкт-Петербурга детей. Их личности до сих пор устанавливаются. Ясно одно: они не сбежали из детского дома и живут в семьях.
  -- Простите, -- появилось изображение той самой миловидной девушки-диктора (стоит заметить, она была симпатичной), -- но как такое могло случиться? Дети... Не один, и даже не два ребенка. Шесть маленьких людей! И это в центре большого города!
  -- Честно говоря, мы по несколько раз на день отлавливаем, подобных этим, подростков. Только пойманные сегодня какие-то особенные.
  -- Как вас понимать?
  -- Я никогда не видел абсолютно грустных детишек.
  -- Абсолютно грустных?!..
  -- Совершенно верно, -- капитан показал рукой на ребят, -- эти дети не хотят или не могут разговаривать -- это первое. Второе -- по детям видно что каждый из них живет в нормальной семье, и у них есть родители. Третье, пожалуй, самое важное -- как мы не старались, не можем опознать детишек.
  -- О-о... при ваших-то возможностях?
  -- У нас больше нет сил искать. Проверены все доступные и недоступные источники информации. Все тщетно.
  -- А как сами дети себя чувствуют?
  -- Нормально. Здоровые, их осмотрело несколько врачей.
  -- Это-то и подтверждает предположение, что дети не бомжи и они не сбежали из какого-нибудь детского дома или приюта?
  -- Не только это. Наши сотрудники нашли при детях два школьных портфеля. Если дела обстоят так, получается, что они попали в метро и потерялись по дороге в школу.
  -- Вам не кажется эта находка несколько странной? Ведь сейчас июль. Школы закрыты, а дети распущены на каникулы.
  -- Естественно, мы обратили внимание на этот загадочный факт.
  -- И к каким выводам пришли следователи?
  -- Без комментариев!
  -- Неужели ни в дневниках, ни в тетрадях вам не удалось обнаружить каких-либо записей?
  -- Не удалось! Дело в том, что все записи были как будто кем-то уничтожены.
  -- Унич-то-же-ны?!..
  -- Да.
  -- Интересно!
  -- Интересно, и, возможно, опасно.
  -- Опасно?
  -- Да, вполне вероятно. Но больше вам, увы ничего сообщить не могу, так как это тайна следствия.
  -- Скажите, уже заведено какое-то дело относительно найденных детишек?
  -- Естественно. Дело контролирует министр МВД.
  -- Может быть...
  -- Извините, -- капитан мило улыбнулся, -- больше мне вам сообщить нечего.
  Камера показала крупным планом девушку-диктора.
  -- Мы будем следить за развитием событий. А пока ГУВД Санкт-Петербурга не рекомендует родителям отпускать детей на улицу одних.
  Картинка на экране сменилась и Коля, словно завороженный, выключил телевизор.
  -- Ира, Антон, -- громко сказал он, -- вы знаете, что на станции метро "Маяковская" сегодня нашли потерявшихся детей.
  Он встал и быстро прошел в комнату. Девочка стояла у окна и поливала цветы. Червяк, высунув наполовину тельце из горшка, наслаждался -- ему от воды сейчас было необычайно хорошо.
  -- Вы слышали?
  -- Сколько было детей? -- поинтересовался Денисов, не открывая глаз.
  -- Милиционеры нашли четырех мальчишек и двух девчонок.
  -- А-а, -- уныло протянул Антон, кивая крохотной головкой, -- ну-у... тогда понятно.
  -- Что понятно?
  -- Этих ребят сегодня отпустил мистер Эгмонт.
  -- Отпустил?
  -- Да, это произошло примерно минут за тридцать до вашего появления в подземелье.
  -- Я, -- Коля плюхнулся в кресло, -- не понимаю одного: он что, действительно занимается киднепингом?
  -- Чем-чем, прости?
  Ира поставила пустую баночку на столик и, глядя брату в глаза, неторопливо сказала:
  -- Колька, я же тебе уже не раз говорила, что объясняться нужно как можно проще. Люди, -- она виновато посмотрела на Антона, -- и их, так сказать, души, тебя могут неправильно понимать.
  -- Или не понимать вообще! -- червяк перегнулся через край горшка и с тихим шлепком упал на подоконник.
  -- Ах, -- Перепелкин скрестил руки на груди, -- простите-извините. Тут такое творится, а они демагогию разводят. Я хотел спросить: мистер Эгмонт действительно похищает детей?
  -- Да, и моего носителя, то есть настоящего Антона Денисова, и тех, которых сегодня нашли в метро, и... -- червячок как-то по-особенному грустно вздохнул, -- многих-многих других детишек. Похищениями он занимается на протяжении трехсот лет. После того, как ему удается усыпить бдительность ребенка при помощи курительной трубки, он вращает над спящим ребенком зонтом... Вуаля -- душа-червячок оказывается помещенным в стеклянный пузырек, который хранится в шкатулке с изображением мальчика и девочки. Вы успели заметить сколько шкатулок лежат на стеллажах в подземелье?
  -- Мно-го... -- прошептала Ира. -- Неужели во всех шкатулках находятся пузырьки с похищенными душами?
  -- Совершенно верно. По моим подсчетам мистеру Эгмонту удалось вызволить из детей тридцать три тысячи душ. Стоит сказать, что этому третиру подходят не все души. Ему больше всего нравятся души тех мальчиков и девочек, которые слушаются своих родителей. К остальным детям, тьфу, простите, душам он относится с некоторым пренебрежением.
  -- Вот это да-а! Получается, что у Коли мистер Эгмонт с удовольствием похитил бы душу, а у меня нет?
  Перепелкин кинул неодобрительный взгляд на сестру и прошептал, сжимая кулаки:
  -- Это почему ты так думаешь?
  -- Потому что ты, Коля, маменькин сынок.
  -- А-а-а... -- у мальчика от слов сестры явно перехватило дыхание, -- э-э-э... Это почему ты так решила?
  -- Все просто. Вычурность у тебя на лбу написана. Жирным шрифтом!
  -- Перестаньте, -- червячок неуклюже подползал к столу, -- сейчас у нас с вами нет времени на какие-либо споры. Давайте лучше подумаем каким образом можно помочь всем тем, чьи души хранятся в подземелье мистера Эгмонта.
  -- Гм-м, -- Перепелкин смотрел Ире в глаза, -- я, конечно, человек недалекий, но, тем не менее, полагаю, что прежде чем что-то предпринимать, нужно все обдумать самым тщательным образом.
  -- Что вы, -- Ира подняла Денисова и осторожно положила его на стол, -- предлагаете, господин Пинкертон?
  Коля хитро прищурил глаза и прошептал:
  -- Для начала нам нужно узнать все, что касается этого загадочного мистера Эгмонта. Мы ведь до сих пор не знаем кто он такой. Вот ты, -- мальчик посмотрел на червячка, -- Антон, знаешь кто он такой?
  -- Кто он такой? Кто он такой? Не знаю, ничего не знаю, кроме того, что он немец по происхождению. Мистер Эгмонт, прежде чем усыпить моего носителя сказал: "...я приехал из Германии..."
  -- А, может быть, этот киднепер тебе соврал. Элементарно... взял, да соврал.
  -- Не думаю. Зачем ему это?
  -- Я не знаю. -- Перепелкин опустил голову и еще что-то прошептал. Но что, ни Ира, ни червяк не слышали.
  -- Мальчики, если мистеру Эгмонту триста лет, значит он родился примерно в день основания Петербурга. Так?
  Денисов на мгновение зажмурился, помахал хвостиком вправо-влево, пару раз съежился гармошкой, а потом быстро проговорил:
  -- Что-то в Ириных словах есть. Что-то есть, сердцем чувствую!
  -- У тебя, Антон, нет сердца, -- Николай деловито перекинул ногу на ногу, -- ты же всего лишь червяк.
  -- Да, но у меня только внешний вид червяка. Я д-у-ш-а! Понимаешь?
  -- Нисколечко.
  -- У каждого человека есть душа. Не важно, плох он или хорош. Есть душа и все тут! И она своим внешним видом напоминает червячка.
  -- О-о, -- Коля несколько раз постучал себя кулаком в грудь, -- это что же получается! У меня здесь находится червяк? Не могу, хоть режьте, поверить в этот бред.
  -- А ты и не верь. Иди к мистеру Эгмонту и он тебе докажет правдивость моих слов. Я тоже раньше не знал, что человеческая душа -- это что-то вроде червячка, живущего в груди. Но когда я открыл глаза и увидел свое отражение в толстом стекле пузырька, в который меня заточил на тридцать лет мистер Эгмонт, поверил. Понимаешь, по-ве-рил!
  
  
  
  
  Мама, придя с работы, домой перво-наперво спросила у дочери:
  -- Как прошел день? Как Коля добрался?
  Ира и Николай несколько секунд не знали что ответить, но потом первым заговорил Перепелкин:
  -- Наина Карловна, спасибо большое, все в порядке. Ира встретила меня вовремя. После прихода домой мы отправились гул...
  Он замолчал, понимая, что может рассказать та-ко-ое, от чего Ириной маме станет плохо.
  -- Мы гуляли на Приморской. За гостиницей "Прибалтийская". У пляжа.
  Мама улыбнулся и погладила дочь по голове.
  -- Я рада, что с вами никаких недоразумений не произошло.
  -- Недоразумений? -- девочка осторожно посмотрела на высунувшегося из цветочного горшка червячка. -- Мама, но какие с нами могли приключиться недоразумения?
  -- Ты знаешь, сегодня во время перерыва на обед я услышала по радио о маньяке, который похищает детей, а потом бросает их в метро. И самое страшное, дети ничего не помнят. Это же просто ужас какой-то!
  -- Да-а, -- Перепелкин жестами показал Денисову, чтобы тот спрятался в горшке, -- хорошо то, Наина Карловна, что хорошо кончается. Вам, кстати, моя мама передавала большой привет и...
  Он наклонился, подтянул к себе чемодан и открыл его. Через минуту на столе стояли шикарные импортные духи, несколько безумно красивых вазочек и еще какие-то безделушки, при виде которых лицо Ириной мамы озарилось улыбкой.
  -- Ой, Коля, -- произнесла она, -- спасибо и тебе и твоей мамульке. Я всегда знала, что моя сестренка помнит...
  -- Помнит, -- Перепелкин протянул Наине Карловне красочную открытку, -- что у вас вот-вот будет день рождения. Наши поздравления!
  -- Спа-си-бо! Большое спасибо, Коленька! Я так рада... так рада, просто нет слов.
  Ирина мама посмотрела на дочь и как бы невзначай сказала:
  -- Вот если бы о днях рождения еще помнили собственные детки, было бы очень хорошо.
  Она собрала со стола подарки и ушла в другую комнату. Как только за Наиной Карловной закрылась дверь, Перепелкин подскочил к окну и стал укорять червяка, который во время разговора с Ириной мамой все время норовил выползти из горшка:
  -- Ты что! А если бы Наина Карловна тебя увидела. Представляешь, что было бы?
  Антон улыбнулся и, качая головой, спокойно ответил на Колин выпад:
  -- Нисколечко не представляю. Ну, вот, -- он описал хвостиком большую дугу, -- ни граммулечки не представляю.
  -- Ага, Наина Карловна, увидев тебя, точно упала бы в обморок.
  Ира развела руками.
  -- Антон, действительно, тебе нужно быть осторожным.
  -- Успокойтесь...
  -- Вы только посмотрите, он говорит: успокойтесь!
  -- В моих словах нет ничего удивительного. Дело в том, что ни меня, ни других червячков, ни людей в черных цилиндрах, ни даже мистера Эгмонта взрослые н-е ви-дя-т!
  Девочка и мальчик недоуменно посмотрели на Денисова и не в силах что-либо сказать, молча сели.
  -- Почему они никого из вас не могут видеть?
  -- Я же говорил, что мир мистера Эгмонта сплошная иллюзия, тайны которого раскрываются только детям...
  
  
  
  
  Когда стемнело, Ира разобрала диван, и удобно устроившись, включила ночник. Коле было выделено место на раскладном кресле. Невесть какая постель, но спать можно, если, конечно, рост позволяет. Перепелкину рост очень даже позволял. Червяку же было велено ночевать в цветочном горшке. Он немного упорствовал, но все его потуги тут же сводились детьми к нулю. Главным аргументом в пользу импровизированного лежака, роль которого играл горшок, было то, что Антона спросони легко мог раздавить любой обитатель квартиры Белкиных.
  -- Ладно уж, -- недовольно фыркал червяк, -- горшок все же лучше, чем пустой пузырек. Мне не привыкать, а на самом деле...
  -- Антон, -- Коля повернулся на бок, -- за неимением лучшего нужно пользоваться худшим. Мне-то вон тоже не двуспальная кроватища досталась. И я не жужжу!
  -- Вот и не жужжи. Спи.
  Девочка прикрыла ладонью рот и тихонько засмеялась.
  -- Какое там спи? Лучше скажите: что будем делать дальше?
  -- А дальше...
  В комнате наступила тишина. Правда, где-то на улице дзинькали запоздалые трамваи. Где-то шуршали по мокрому от вечерней росы асфальту колеса одиноких автомобильчиков. Но все это было где-то вдали от размышлений, в которые были полностью погружены Коля, Ира и червяк Антон.
  -- Мне кажется нам нужно посетить государственный архив. Только там мы можем найти сведения о загадочном мистере Эгмонте. Что у нас получается? Все происшествия случаются на самом деле?
  -- Естественно!
  -- С другой стороны, не все люди могут видеть того, что происходит по вине этого несносного мистера. Точно?
  -- Абсолютно!
  -- Если все это верно, -- Ира свесила с кровати ноги, -- стало быть, история, связанная с появлением в Петербурге мистера Эгмонта когда-то началась. И эти сведения можно найти только в государственном архиве. Когда мы его посетим?
  
  
  
  
  Посетить архив, находящийся на улице Варфоломеевской дом пятнадцать, было решено прямо сейчас. Ира, прежде чем принять такое решение, немного подумала и, что вполне естественно, тихонечко заглянула в мамину комнату. Уже шел двенадцатый час ночи и Наина Карловна, изрядно уставшая за день, спала.
  -- Ирка, -- прошептал Коля, крадущийся в непроглядной темноте к двери, -- а не страшно?
  -- О каких страхах ты говоришь? Разве можно думать о страхе, когда от проделок мистера Эгмонта страдает столько людей.
  -- И детей, -- заметил червяк, -- в том числе.
  -- Вот и я о том же, -- девочка провернула ключ в замке и выкатила на лестничную площадку вначале один, затем второй велосипеды, -- не стоит чего-то там бояться, если на карту поставлены жизни детей.
  -- Твоими бы устами... -- Антон зевнул.
  Добираться до Варфоломеевской улицы от Иркиного дома нужно было примерно около получаса. Конечно, расстояние приличное, но, учитывая то, что на улице уже сгустились сумерки, не такая долгая, как в дневное время.
  -- Гм-м, -- сказал Перепелкин под шорох велосипедных шин, -- странное название: Варфоломеевская улица. От него у меня что-то мурашки по спине так и ешкают.
  -- Почему странное? -- Ира крутила педали и неотрывно следила за дорогой.
  -- Да-а... ты школу-то посещаешь?
  -- А то!
  -- Если так, стало быть, ваш учитель истории совершенно... Как бы сказать помягче? Несведущий человек!
  -- У нас в прошлом году было всего пять занятий по истории.
  -- Как пять?
  -- Ничего удивительного. Вот ты в какую школу ходишь?
  Ночные путешественники повернули к мосту. Его еще не успели развести, скорее всего, по причине прохождения какого-то длиннющего корабельного каравана по Неве, за которой их ждала почти прямая дорога к Невскому проспекту.
  -- Я, -- Николай потянул на себя руль и велосипед изящно подпрыгнул на крышке люка, -- хожу, Ирочка, не в школу -- в гимназию.
  -- Больше ничего можешь мне не объяснять. У нас вон, тоже гимназий понаоткрывали. И в тоже время закрывают школу за школой. Впрочем, это не имеет отношения к моему вопросу. Так почему от названия улицы у тебя по спине мурашки по спине... ешкают?
  -- Варфоломеевская ночь... -- Перепелкин сейчас говорил по только одному ему известной причине совершенно отсутствующим голосом, -- это словосочетание всегда связывают с массовым уничтожением Французскими католиками гугенотов, произошедшем в период Религиозных войн.
  -- Ого!
  -- То-то. Варфоломеевская ночь случилась в ночь на 24 августа тысяча пятьсот семьдесят второго года. Именно в этот день отмечается праздник святого Варфоломея. Кстати, кровавая резня произошла по указке женщины.
  Ира недоверчиво покосилась на двоюродного брата, а червяк на Иру.
  -- Ты ничего не путаешь?
  -- Ничего. Главной зачинщицей была матерь французского короля Карла-IX Екатерина Медичи.
  -- Да ты прямо не человек, а историческая энциклопедия о двух ногах.
  -- А хотя бы и энциклопедия. Что в этом плохого или предрассудительного. Вот ты ничего о Варфоломеевской ночи не слышала.
  Девочка покачала головой.
  -- Вот видишь. Так вот... -- дети тем временем уже проехали примерно половину Невского проспекта и даже не заметили этого, -- резня случилась глубокой ночью...
  Как только Перепелкин произнес слово "ночью" над его головой на огромной скорости что-то с шипением пролетело. Он крепко-накрепко вцепился руками в руль и стал быстро-быстро крутить педали.
  -- Что это было?
  Ира посмотрела вслед возбудителю Колиного спокойствия, который, совершив в воздухе невообразимую петлю, нырнул в под кривенький козырек крыши ближайшего дома.
  -- Это была обычная летучая мышь. Нетопырь.
  -- Нетопырь?
  -- Ну, мне по-крайней мере так показалось. И сколько людей погибло во время Варфоломеевской ночи?
  -- Несколько тысяч...
  -- Да-а, -- удрученно сказала Ира, -- ничего себе была мамочка у Французского короля...
  
  Глава 4: мистер Эгмонт
  
  На въезде на Варфоломеевскую улицу детей внезапно остановил милицейский дорожный патруль. У железного столбика с круглым знаком и нарисованным на нем кирпичиком стоял рослый милиционер с полосатым жезлом в руке. Метрах в двух от него фыркал, работавший на холостом ходу беленький с синими полосочками по обеим сторонам "Жигуленок".
  -- Э-э-э, -- по виду милиционера не трудно было догадаться, что больше всего на свете он сейчас хочет спать, -- ку-да сле-ду-ем?
  Дети остановились и, переглянувшись, почти машинально ответили:
  -- Да, мы... Ну, это...
  -- Понятно-понятно, -- милиционер покрутил жезлом перед собой, -- значит, шастаете ночью по улицам вместо того, чтобы спать?
  Он опустил руку с жезлом и достал небольшую коробочку-микрофон от радиостанции, висевшей у него на ремне.
  -- Собственно, -- Коля толкнул сестру рукой в бок, пытаясь тем самым дать ей знать, что говорить будет он, -- мы не просто так шатаемся.
  -- А-а, не просто так? С каким-то умыслом? Да?!.. -- он поднес микрофон к губам и начал разговаривать с человеком, который находился на связи с дорожными патрулями, курсирующими в различных районах города, -- Цунами, это говорит пятнадцатый. У меня дети.
  -- Какие дети? -- послышалось из динамика.
  Нужно сделать небольшую сноску. Милицейские радиостанции работают по принципу "Уоки-Токи". А проще: нажмешь кнопочку -- говори, отпустишь -- слушай своего собеседника.
  -- Обычные -- мальчик и девочка.
  -- Пятнадцатый, цунами поняла. Где вы обнаружили детей?
  -- У Государственного архива.
  -- Все ясно. После досмотра свяжитесь со мной. Все, до связи!
  -- Да, Цунами. Пятнадцатый понял. -- послышалось громкое шипение.
  Милиционер убрал микрофон и медленно направился в сторону детей.
  -- Разве вы не слышали, что в городе произошло несколько довольно странных случаев?
  -- Простите, -- Коля прикрыл ладонью карман, в котором прятался червяк, -- вы говорите об обнаружении на станции метро "Маяковская" потерявших память мальчиках и девочках?
  -- И об этом происшествии тоже.
  -- Тоже? -- Ира повернула велосипед в противоположную сторону.
  "Действительно, -- подумала она, -- довольно странное место -- улица Варфоломеевская. Странное! Прав Колька, есть что-то устрашающее в названии улицы. Вот и милиционер нежданно-негаданно свалился нам на головы. Нежданно-негаданно..."
  -- Тех, -- расстояние от милиционера до ребят с каждой секундой уменьшалось, -- о которых сообщали в новостях, обнаружили вчера. А сегодня, на Невском нашли еще пятерых. Они тоже ничего не помнят. Так с какой цель...
  Не успел милиционер сделать еще один шаг, как из открытой двери "Жигуленка" послышались слова уже знакомой Ире и Коле песенки:
  
  Этих маленьких детишек мы поймаем,
  Как малышек.
  Будем трубочки курить
  И детишек веселить.
  Посмеются и заплачут,
  Мы получим наудачу
  Пуд их радости и счастья
  Э-хе-хе, ура нам, братья!
  
  Милиционер, сообразив, что магнитола включилась самостоятельно, ринулся к машине. Коля, улучив удобный момент, прошептала:
  -- Ирка, кажется, нам нужно уносить отсюда ноги.
  -- Ой, -- из Перепелкинского кармана высунулась крохотная головка червячка, -- чую... Чую, что сюда приближаются слуги мистера Эгмонта. Чую! Они уже близко!
  -- Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья! -- эти возгласы донеслись до ребят и милиционера, который уже успел приглушить звук магнитолы, из темной подворотни.
  -- Поздно, -- девочка показала на появляющиеся из темноты один за другим силуэты метрошных ремонтников, каждый из которых курил трубку и вращал над головой раскрытым зонтиком.
  Справа и слева от машины что-то приглушенно звенело. Это открывались и падали на асфальт канализационные люки. Из отверстий, появляющихся на их месте тут же выползали на свет божий крысы.
  -- Ребята, -- милиционер в один прыжок оказался рядом с детьми, -- что все это значит?
  Он быстро расстегнул кобуру и достал табельное оружие, после чего попытался связаться по рации с Цунами, дабы вызвать подкрепление -- тщетно. Из динамика кроме шума и скрежета никакие звуки не доносились.
  -- Стоять! -- закричал милиционер и резко повернулся в сторону Иры. -- Что?
  Он опустил оружие и присел на колени перед девочкой. В его глазах, Коля с Антоном заметили это почти одновременно, легко угадывалась грусть. Она была такой сильной, что через секунду в уголках глаз стража порядка появились крохотные слезинки.
  -- И-р-а?!..
  Девочка опустила голову и присмотрелась.
  -- Па... Па-па?
  -- Ира?!.. Это ты? Но как?
  "Что происходит, -- размышлял Николай, гладя попеременно то на милиционера и сестру, то на приближающихся метрошных ремонтников и крыс, -- что же такое происходит?"
  -- Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья!
  
  
  
  
  -- Ира, -- милиционер прижал девочку к себе, -- что вы здесь...
  -- Э-хе-хе... э-хе-хе... э-хе-хе!
  Крысы, оскалившись, начинали обступать людей кольцом, а незнакомцы в черных цилиндрах курили трубочки и шептали:
  -- Э-хе-хе... э-хе-хе... э-хе-хе!
  И от этого шепота можно было сойти с ума.
  -- Это очень, -- Ира обняла отца, -- очень-очень плохие люди. Нужно бежать!
  Ирин папа встал и, закрыв собою детей, направил оружие на ремонтников. На крыс можно было не обращать никакого внимания так как их скопилось перед зданием архива великое множество. Казалось, что в полутьме улицы шевелится даже асфальт.
  -- Бегите, -- милиционер говорил, не оборачиваясь, -- за поворотом есть черный ход. Он ведет в архив. Справа от двери на стене увидите звонок. Звонить нужно три раза! Здание охраняют два сторожа. Пожилые, но все еще резвые люди.
  -- Но папа, -- девочка не хотела слышать слов своего отца, -- крысы... Их много!
  -- Говорю вам: бе-ги-те!
  Коля, до селе только наблюдавший за происходящим, наконец, пришел в себя. Он схватил двоюродную сестру за руку и потащил ее в ту сторону, о которой говорил милиционер. Счет времени пошел на секунды. Ирины ноги едва подчинялись ей, и если бы не брат, она, вероятно, упала бы.
  -- Ирка, -- кричал на бегу Коля, -- это твой отец? Я все правильно понял?
  -- Пр... пр... -- девочка едва сдерживала слезы, -- все верно -- это был мой отец. Я не сразу его узнала.
  -- Знаете, -- из Колиного кармана появилась голова червячка, -- при виде этого человека я почувствовал себя как-то странно. Он мне почему-то показался знакомым. Почему? Почему?
  -- Не мучай себя, -- Николай прикрыл карман рукой и отшвырнул в сторону нескольких крыс, попавшихся по пути к черному ходу, -- потом разберемся в твоих чувствах. Договорились?
  Примерно минуты через три дети стояли у большой, обитой стальными листами двери. Наскоро отдышавшись, Николай трижды нажал на кнопочку болтающегося, на длинных проводках звонка. Здание казалось красивым только с фасада. Обратная его сторона представляла собой довольно убогое зрелище.
  -- Отец, ему нужно помочь!
  Девочка попыталась вырваться из Колиного захвата -- безуспешно. Брат, в ответ на Ирины потуги, еще сильнее сдавил ей запястье.
  -- Не стоит. Мы ничем не сможем ему помочь!
  -- Нет... Почему не сможем?
  Тишину нарушили выстрелы. Дети переглянулись и в нерешительности замерли. Выстрелы повторились еще несколько раз.
  -- Кто там? -- послышался хриплый голос из-за двери. -- Кого еще нелегкая принесла?
  -- Откройте, -- закричал мальчик и стал свободной рукой стучать по стальной обивке двери, -- немедленно откройте! Нас могут убить!
  После того, как дверь с отвратным скрипом отворилась, наружи появилась взъерошенная старческая голова. На носу у старика сидело скрюченной, совершенно невообразимое пенсне.
  -- Кого тут могут убить?
  Старик что-то буркнул и оценивающе посмотрел на ребят.
  -- Нас, -- Николая начал проталкивать Иру за дверь, -- дайте нам пройти, иначе...
  Позади кто-то хрипло застонал. Коля, отпустив на мгновение сестру, обернулся. В нескольких метрах от черного хода стоял Ирин папа. Форма на нем была непотребного вида: оторванный по локоть правый рукав, левый по плечо испачканный грязью, отвисшие карманы и искромсанные в клочья брюки.
  -- Петр Данилович, -- его слова едва доносились до ребят и старика, -- пропустите. Они со мной.
  
  
  
  
  Когда раны Иркиного папы были забинтованы, он сел на стул с высокой спинкой и, глядя, дочери в глаза спросил:
  -- Кто эти люди?
  -- Папка, ты не поверишь...
  Девочка встала и, прохаживаясь вдоль стены, вперед-назад начала рассказывать отцу и охранникам архива историю, которая приключилась с ней и Колей. Рассказ был не слишком длинным, но тем не менее, он произвел на взрослых такое впечатление, что пятнадцать минут пролетели как одно мгновение.
  -- Так все и было, -- Ира посмотрела на брата, -- правда, Коля?
  Перепелкин кивнул и, достав из кармана червяка, аккуратно положил его на стол. Антон, оказавшись на твердой поверхности, перво-наперво потянулся. Его тело ныло от усталости, глаза слезились, а сердце стучало в такт африканскому Там-Таму.
  -- А это, -- Николай погладил Денисова указательным пальцем по голове, -- это душа некоего мальчика Антона, которую у него похитил мистер Эгмонт тридцать лет тому назад.
  -- Да, да, -- червяк повернулся в сторону милиционера, -- долгих тридцать лет. Это слишком много для простой человеческой д-у-ш-и. Слиш...
  Внезапно глаза червячка расширились. Потом они мгновенно сузились и теперь напоминали тонюсенькую царапину, оставленную кончиком швейной игры.
  -- Простите, -- спросил он, не отводя взгляда от милиционера, -- как вас зовут?
  Ирин папа часто заморгал и недоуменно спросил червяка:
  -- Меня?!..
  -- Вас.
  -- Антоном...
  -- Случайно не Денисовым?
  Милиционер от вопроса, заданного червячком даже встал со стула.
  -- Денисовым.
  -- Вы, когда были еще ребенком, не жили по адресу Невский проспект дом восемь?
  Ира затаила дыхание. Она не могла понять почему ее папа теперь носит имя Антон, и почему у него фамилия Денисов...
  -- Антон, -- червячок привстал на хвостике, -- вы помните, что случилось летом одна тысяча девятьсот семьдесят третьего года?
  -- Пом... -- папа девочки проглотил подступивший к горлу ком, -- помню ли я, что случилось в семьдесят третьем году?!.. Помню ли?
  Он закрыл глаза и воспоминания тут же безудержной волной нахлынули на него... "Спи... спи... спи... -- эти слова настоящий Антон Денисов слышал словно в бреду. -- Спи... спи... спи!". Парадная. Холодные стены, выкрашенный в белый цвет потолок. Перила. Эти перила Антон помнил всю свою жизнь. Он помнил и незнакомца с немецким акцентом в голосе, и его шкатулку с загадочной гравировкой, и раскрывшийся с хлопком зонтик, и завораживающий табачный аромат... Этот аромат его до сих пор пьянил. Может быть, бессознательное состояние, в которое он внезапно впал тридцать лет тому назад случилось из-за этого аромата? Не исключено! Антон сейчас мог видеть себя маленьким мальчиком, севшим на ступени. Он видел сквозь призрачную пелену облик незнакомца, который крутил над головой впавшего в забытье ребенка раскрытым зонтом.
  -- Ну, что, -- слова червячка едва не лишили Иркиного папу рассудка, -- вспомнили?
  Девочка ничего, не понимая, толкнула отца и прошептала:
  -- Папа, но разве тебя зовут Антоном Денисовым?
  Отец посмотрел вначале на червячка, потом на дочь. Та стояла перед ним не в силах что-либо сказать еще.
  "Смогу ли я, -- подумал он, -- смогу ли я рассказать, что случилось со мной после встречи с человеком имени которого я до сих пор не знаю? Или не помню... Смогу ли?"
  -- Папа...
  Милиционер положил руки на стол и нерешительно сказал:
  -- Ира, скажи, ты знаешь по какой причине мы с твоей мамой разошлись? Она тебе что-нибудь рассказывала?
  Девочка покачала головой. Наина Карловна, не смотря на то, что считала свою дочь почти что подругой, никогда не рассказывала подробностей раздора с Ириным папой.
  -- Нет. Но я не думаю, что это имеет какое-то отношение к тому, что сейчас происходит.
  -- Не говори "гоп" пока не перепрыгнешь! -- червяк подполз к девочке и коснулся ее руки своей головой.
  -- Понимаешь ли, -- начал отец, -- после того, как я повстречался много лет назад с неким человеком, говорившим с немецким акцентом...
  -- Немецким акцентом? -- в унисон спросили дети.
  -- Да, однажды я встретил человека, который говорил с немецким акцентом. Его я повстречал в парадной собственного дома, когда отправлялся в школу.
  Червяк повернулся к Ириному папе и начал неторопливо к нему ползти.
  -- Этот человек, как я теперь понимаю, обладал даром гипноза или какими-то похожими на гипноз способностями, благодаря которым...
  -- Ты, -- червяк остановился, -- потерял свою душу?
  Небольшое помещение тут же погрузилось в безмолвие. Тишина стояла такая, что если бы пролетела муха, можно было услышать шелест ее маленьких крыльев.
  -- Да, -- Ирин папа опустил голову, -- потерял душу. Точнее не скажешь! После встречи с таинственным незнакомцем я стал каким-то толстокожим. Нервным и забывчивым. Вскоре учеба в школе превратилась для меня в настоящее мучение, а общение со сверстниками и даже... -- милиционер вытер руками глаза, -- с мамой стало чем-то вроде экзекуции. В общем я стал несносным ребенком. И мама, спасибо ей, дабы избежать неприятностей, сменила наше место жительства, фамилию и мое имя. Так я стал человеком, лишенным всяческих чувств и, главное, души. Имя Антон и фамилия Денисов, как я тогда полагал, были навечно забыты в прошлом, от воспоминаний о котором меня до сих пор бросает в дрожь.
  Коля стоящий поодаль заметил, что тело червячка начало немного подрагивать. Потом оно покрылось сотней маленьких черных пятен и... Начало терять форму.
  -- Что с тобой происходит?
  
  
  
  
  Червячок вытянулся и из его открытого ротика донесся протяжный, полный холодной печали вздох. Внезапно он задрожал. Его хвостик несколько раз ударился о стол, а головка начала веретеном вращаться по кругу.
  -- Это конец, -- шептал червяк, глядя пустыми глазами на людей, -- все! Это ко-не-ц!
  Ирин папа осторожно поднял свою душу и поднес ее к губам. Он не мог поверить в то, что это была именно душа, его душа, без которой он прожил тридцать с небольшим лет. Если бы ему много-много лет назад не повстречался мистер Эгмонт, возможно вся его жизнь потекла в совершенно ином русле. Теперь же можно было все вернуть на круги своя: снова обрести потерянную, как казалось раньше, навсегда семью, наконец, ощутить в своей груди сердце, которое в трудные минуты ласкает крохотный червячок, лежащий сейчас у него на ладони.
  -- Антон, -- червяк приподнял головку и тотчас по его щекам покатились слезинки, -- через мгновение я исчезну. Я снова буду частичкой тебя. Никто меня больше не увидит...
  Папина душа посмотрела на Иру и Колю. Мальчик стоял рядом с сестрой и обнимал ее за плечи, а Ира, опустив голову, плакала. Плакала по настоящему, ведь она не верила в то, что крохотное создание, которое она впервые увидела в подземелье мистера Эгмонта вот-вот исчезнет. Исчезнет навсегда!
  -- Не печалься, -- червячок подмигнул Колиной сестре, -- ты всегда сможешь ощущать рядом с собой мое присутствие.
  -- Но как? Ты же сказал, что исчезнешь навсегда!
  -- Это не совсем верно, -- на лице папиной души появилась милая улыбка, -- я снова обрету своего носителя -- твоего папу. Посмотри на него... Глаза твоего папы полны грусти... Скажи, ты когда-нибудь видела его счастливым?
  Ира пожала плечами и развела руки в стороны. Тем самым она хотела сказать, что сколько себя помнила, никогда не видела папу счастливым. Вероятно, именно из-за отсутствия души он и развелся с Наиной Карловной. Только мама ни при каких обстоятельствах дочери об этом даже не намекала.
  -- Твой папа, -- червяк посмотрел на милиционера и укоризненной завилял хвостиком, -- наконец, станет счастливым человеком...
  Милиционер почувствовал, что крохотное тельце червяка начинается греться. Он попытался что-то сказать своей душе, но червяк внезапно прервал его:
  -- Антон, когда я исчезну, обещай мне...
  Не успела душа проговорить фразу до конца, как ее хвостик... исчез, как будто его вовсе не было.
  -- Боже, -- девочка убрала Колину руку со своего плеча и осторожно шагнула к папе, -- он сейчас полностью исчезнет!
  Точно, не прошло и секунды, как пропала половина тела папиной души.
  -- Обещай мне, -- продолжал хриплым голосом червячок, -- что будешь хорошим отцом и... отличным семьянином.
  "Это, -- милиционер, размышляя, смотрел то на червячка, то на свою дочь, которая едва сдерживалась от того, чтобы залиться слезами -- это было легко определить по ее глазам, -- само собой. Само сбой, нужно быть, не смотря ни на что и хорошим папой, и хорошим мужем. Эх-х, если бы я только мог повернуть все вспять... Если бы только мог. И что было бы в этом случае? Я... я... я... А вдруг я никогда бы не встретился с Ириной мамой? Могло такое произойти? Запросто! Ведь я познакомился с ней в новой школе, в которую меня после смены имени и фамилии перевела мама! Да, это произошло после смены имени и фамилии. Эх, этот мне мистер Эгмонт! Попадись он мне!"
  -- Кроме этого, -- папина душа тем временем уже на две трети исчезла, -- ты, Антон, должен поклясться, что освободишь вместе с дочерью и Колей другие души, которые томятся в подземелье под Смоленским кладбищем. Ты сможешь освободить более трех тысяч детских душ?
  "Три тысячи, -- Ирин папа не мог поверить в цифру, которую только что услышал от собственной души, -- т-р-и т-ы-с-я-ч-и! Неужели этот негодяй лишил душ больше трех тысяч человек?"
  -- Кля... -- он посмотрел на Иру. Девочка плакала, закрыв руками лицо. -- Подождите!
  В помещении наступила немая сцена. Все присутствующие смотрели на опускающегося, на пол милиционера, который держал на ладони почти исчезнувшего червячка.
  -- Антон, -- Ирин папа резко посмотрел своей душе в глаза, -- не торопись исчезать. Давай я еще некоторое время побуду бездушным человеком. А?!..
  -- Бездушным? Но почему? Разве тебе не хочется прямо сейчас обрести некогда потерянное счастье?
  "Гм-м, -- милиционер думал, собирая силы в кулак, -- как не хочется! Хочется, еще как хочется, но... Любой отец согласился бы остаться на веки вечные бездушным существом во имя счастья собственного чада. Ирка... Какие же у нее грустные глаза. Неужели все из-за крохотного червячка, от которого теперь осталась только маленькая, постоянно вздрагивающая головка?"
  -- Хочу, -- милиционер выпрямился во весь рост, -- да, я хочу быть счастливым, но... Только не сейчас! Ты же не можешь перечить мне?
  Червяк несколько раз кашлянул и, переведя угасающий взгляд на своего носителя, прошептал едва слышимым голосом:
  -- Перечить тебе, Антон, я действительно н-е мо-гу!
  
  
  
  
  Червяк не исчез только по той причине, что его носитель воспротивился возвращению себе собственной души. Он не исчез, но опасность быть плененными слугами мистера Эгмонта осталась.
  -- Где-то здесь, -- Ира посмотрела на работников архива, -- должны храниться какие-нибудь записи, сохранившие первое описание появления в Петербурге загадочного человека, который курит трубку и постоянно носит при себе большой черный зонт и шкатулку, с выгравированными на ней мальчиком и девочкой.
  -- Простите, -- сказал старик, носящий пенсне, -- я случайно не ослышался? Вы говорили о неком мистере Эгмонте?
  -- Совершенно верно, -- Николай потрогал приходящего в чувства червячка, -- возбудителем нашего спокойствия является именно мистер Эгмонт.
  -- Он говорит, -- добавил Ирин папа, -- с немецким акцентом.
  -- Ильич, -- старик посмотрел на другого работника архива, который все это время молча стоял у закрытой на несколько мощных замков двери, -- тебе случайно не попадалась на глаза информация о немце или немцах с фамилией Эгмонт?
  -- Эгмонт, -- отозвался Ильич, -- не фамилия. Это имя. А фамилия у этого человека Патуаль...
  Ильич всю свою жизнь проработал в государственном архиве, расположенном на улице Варфоломеевской. Это сейчас он подрабатывал деньжат к пенсии ночным сторожем, а с десяток лет назад являлся ведущим специалистом, который вел ежедневный учет всем документам, которые когда-либо попадали в святая святых архивного дела Северной столицы.
  -- Мистер Эгмонт Патуаль. Как же, как же! Слышал о таком.
  -- А подробнее, -- червячок окончательно пришел в себя, -- можно?
  Сторож подошел к столу и присев на стул принялся барабанить пальцами по столешнице мореного дуба.
  -- Гм-м, странный человек Эгмонт Патуаль. Очень странный! -- старик сгорбился, почесал щетинистую броду, крякнул что-то невнятное и приступил к рассказу...
  
  
  
  
  Из истории доподлинно известно, что в первые годы после основания Санкт-Петербурга существовала реальная угроза нападения на юный город шведских войск. Только по этой причине первая застройка несла в себе черты оборонительного характера. Ильич закрыл глаза и начал по-памяти цитировать отрывок из старинной ведомости, которая датировалась примерно одной тысячей семьсот третьим годом:
  -- Его царское величество, по взятии Шлотбурга, в одной миле оттуда ближе к восточному морю, на острове новую и зело угодную крепость построить велел, в ней же есть шесть бастионов, где работали двадцать тысяч человек подкопщиков, и тое крепость в свое государское именование прозванием Петербургом обновити указал. А смотрителем было велено стати Эгмонту Патуалю. Не смотря на французские имя и фамилию, Патуаль был из старинного немецкого рода!
  Ильич отрыл глаза. Для присутствующих оставалось загадкой то, как этот человек, хотя, и был стар, все помнил. Помнил, будто только что прочел страницы некой исторической книги.
  -- Крепость строили на острове Ени-Саари, о котором среди финнов ходили легенды... Одна страшнее другой. Говорили, что остров появился после того, как финские солдаты убили старуху Эгель, нагонявшую панический ужас на финнов. Эгель славилась, если, конечно, так можно выразиться, тем, что ловила детей и варила их в гигантских котлах. А после варки намазывала свое тело человеческим жиром, после чего могла летать по воздуху. Остров появился, как мановению волшебной палочки -- из ниоткуда! Старуху на нем и похоронили, а для того, чтобы она никогда не выбралась из могилы, поселили на острове орла.
  Помещение, в котором собрались люди, в ту же секунду пропиталось ужасом. Казалось, что стены, пол и потолок дрожат, и на них то и дело мелькают странные тени. Повсюду слышались тяжелые стоны, глухой стук и шуршание, от которого нервы звенели словно струны волшебной арфы.
  -- Когда Петр, -- продолжал старик, -- взялся за заступ, с большой высоты к нему спланировал орел. Петр, Эгмонт Патуаль и рота солдат почти одновременно подняли головы. Все увидели птицу, резко взмывшую к небесам. Это был знак! Царь тут же схватился за топор и срубил пару березок. Он воткнул их в землю и, потянувшись к вершинам, соединил их. "Семи березами да будет означены врата будущего бастиона!" -- громогласно сказал он. Орел, заметив соединенные в дугу березки, снова спланировал к земле, и сел на них. Петр велел Патуалю наделить птицу жалованием, а своим казначеям выгравировать изображение орла на Российских монетах. Так они вскоре и поступили. Все бы хорошо, но... Известно, что у Эгмонта Патуаля было двое детей: мальчик и девочка. Он души в них не чаял, так по крайней мере пишется в летописях. И вот однажды... Темной ночью, когда с небес ниспадали водопады дождя, а низкие тучи разрывались от ярких вспышек молний в семье Эгмонта случилось несчастье. Эгмонт, придя домой, обнаружил рыдающую супругу, которая сообщила мужу о пропаже детей. Патуаль не раздумывая, ринулся на их поиски. Искал всю ночь, искал везде. Искал до тех пор, пока по воле судьбы не заглянул на остров Ени-Саари, где уже вовсю сооружался Петровский бастион. Обезображенные детские тела лежали возле ворот, а рядом сидел орел, который являлся символом нового города. Символом нового государства, если хотите. Эгмонт Патуаль, заметив на груди дочери и на спине сына глубокие царапины, взревел от ярости. Первое, что он предпринял -- выхватил саблю и отрубил орлу голову. Что было потом не трудно догадаться. Патуаля арестовали. Вынесенный вскоре приговор был слишком суровым. Но нужно учитывать тот факт, что орел был символом, явившемся самому Петру Великому. Так Эгмонт оказался на каторге. Долго он пробыл там или нет, доподлинно не известно. Известно лишь то, что не прошло и года, как от горя скончалась жена капитана Патуаля, а сам он вскоре бесследно исчез. А через три года после этих печальных событий в районе острова начали пропадать дети. Некоторых потом находили, но... Впрочем, они уже не были детьми. Скорее, бездушными существами!
  -- Подождите-подождите, что же получается!
  Ира, скрестив руки на груди, стала прохаживать вдоль стены, произнося какие-то понятные только ей одной слова.
  -- А получается то, что после исчезновения Эгмонта Патуаля пропажи детей стали происходить, как мне кажется, -- Коля был решителен, как никогда, -- по вине старухи-финнки.
  -- Старухи-финнки?
  -- Именно, ведь, как я понял, детей мистера Эгмонта убил вовсе не орел, изображения которого и сейчас можно увидеть на Российских монетах. Зачем ему было убивать девочку и мальчика? А Патуаль, увидев возле бездыханных тел своих детей гордую птицу, решил, что именно орел стал причиной их гибели.
  -- Да, -- Ирин папа деловито смотрел на работников архива, казалось он был готов идти на крайние меры, -- мотива нет! А вот у старухи мотив очень даже прорисовывается. Плюс ко всему, она до казни тоже похищала детей. Но все это, -- он вытер мокрый от пота лоб, -- не больше, чем легенды. Ведьм не бывает!
  -- Почему? -- тихо (будто кого-то или чего-то боялся) спросил Ильич. -- Сказки сказками, а вот в здании архива нередко можно столкнуться нос к носу с привидением какого-нибудь аристократа.
  -- Или ведьмы... -- подтвердил второй старик. -- Я несколько раз видел на втором этаже силуэт обезглавленного человека, а на чердаке двух маленьких-маленьких, с пышными бородками коротышек.
  -- Да ну, -- милиционер достал пистолет, вынул из него обойму и пересчитал патроны, -- это бредни. Ве...
  Послышался сильный стук в дверь. Люди, находящиеся в помещении притихли и только большие часы с громадным, постоянно раскачивающимся маятником, продолжали монотонно отсчитывать время.
  -- Папочка, -- Ира строго посмотрела на отца, -- а безумные ремонтники, а крысы, от которых ты отстреливался у здания архива? Это по-твоему тоже бредни?
  Папа, засунув в обойму последний патрон, со щелчком вставил ее в пистолетную рукоятку.
  -- Ирка, все то, с чем мы столкнулись на улице просто галлюцинация.
  -- Ан-то-о-н! -- червячок коснулся хвостиком руки своего носителя. -- Я тоже галлюцинация?
  -- Э-э-э... Хорошо, сдаюсь. Спорить не буду.
  Ира улыбнулась и посмотрела на Ильича, который уже начал дремать.
  -- Простите, -- старик вздрогнул, -- я немного прикорнул.
  -- А вам не известно место захоронения старухи-финнки?
  -- Ни-че-го-шень-ки не известно!
  Он, подозвав к себе другого старика, стал о чем-то с ним разговаривать. Старики говорили так тихо, что никто из присутствующих не сумел уловить даже сути их беседы.
  -- Антон, -- девочка обращалась к червячку, -- а что с похищенными душами делает мистер... струха-финка?
  Червяк внезапно стал мрачнее тучи. Можно было заметить сморщенный лоб, опущенные к переносице брови и играющие на крохотных скулах желваки.
  -- Эгмонт ежедневно проделывал с нами одно и тоже. Он забирал со стеллажа одну из шкатулок, доставал из нее пузырек и брал в руки червячка.
  Душа Иркиного папы замолчала, вероятно, на нее волной нахлынули неприятные воспоминания.
  -- Потом он заглатывал червячка и через несколько минут ее выплевывал в пузырек. Ощущения, скажу вам, самые отвратные. После такой экзекуции чувствуешь себя выжитым лимоном. Гадость!
  -- Прости, если что не так.
  -- Ничего-ничего. Хорошо, что со мной такое уже, -- он посмотрел на милиционера, -- наверное, никогда больше не повторится. Плохо, что существует великое множество других червячков, которые находятся сейчас в подземелье старухи, непонятным образом перевоплотившейся в Эгмонта Патуаля.
  -- Этой старухе, -- Ирин папа убрал пистолет в кобуру и достал рацию, -- осталось совсем недолго бродить по земле. Она меня просто достала!
  Милиционер попытался связаться по рации с "Цунами". Он включил переговорное устройство, но ничего кроме шума эфира разобрать не смог.
  -- Гм-м, подкрепление, похоже, нам вызвать не удастся. Это печально...
  -- Антон, можно придти к выводу, что старуха-финнка, заглатывая детские души, каким-то образом продлевает себе жизнь.
  -- Честно говоря, не знаю. Но, возможно, дело обстоит именно так. Если твое предположение сопоставить с испытываемыми чувствами, во время и после заглатывая, тогда ты стопроцентно права.
  -- Нам нужно выбираться из архива.
  Милиционер встал и, глядя на сторожей, направился к выходу.
  -- Если вы выберитесь на улицу через дверь, произойдет что-то страшное.
  Ильич отодвинул указательным пальцем небольшую круглую пластину на двери и подозвал к себе Ириного папу.
  -- Посмотрите, что там творится!
  Папа прильнул к образовавшемуся на месте пластины стеклышку и посмотрел сквозь него наружу. Повсюду виднелись мелькающие в полутьме архивного двора крысиные силуэты. Справа, слева и спереди (прямо перед дверью) гурьбились странные люди, у которых на головы были нахлобучены черные цилиндры. Из-за двери доносились дикие вопли: "Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья! Э-хе-хе, ура нам, братья!".
  -- Да-а, -- милиционер застегнул кобуру и повернулся, -- через дверь нам лучше не выходить. Во дворе собралось по самым скромным подсчетам около трех сотен людей в черных цилиндрах, а крыс... Крыс не возможно пересчитать -- пустое занятие!
  -- Папа, но нам нужно что-то делать. Нельзя же оставлять несчастными стольких людей.
  -- Нельзя. Но и я не могу рисковать вашими жизнями. Ира, -- он подошел к дочери, -- встань на мое место. Что бы ты сделала?
  Девочка нахмурилась.
  -- На твоем месте я бы связалась с "Цунами".
  -- Ничего не получится. Рация вышла из строя.
  -- Тогда... тогда... Нужно постараться выбраться из этого дома, а потом добраться до подземелья, в котором томятся похищенные у детей души.
  -- А смысл? И где это подземелье находится?
  -- Смысл? Он прост, как дважды два! Мне кажется, что останки старухи-финнки хранятся в комнате со стеллажами или где-то поблизости. Ведь издревле известно, что привидения чаще всего появляются рядом с местами, где они погребены.
  Коля не без интереса тут же спросил:
  -- Ира, но почему ты пришла к такому выводу?
  -- Кто бродит по городу в поисках детей?
  -- Метрошные ремонтники, -- ответил мальчик, -- я сам видел.
  -- И видеть нечего. Вон их сколько собралось за дверьми.
  -- А мистер Эгмонт. Вы его много раз видели? -- Ира спросила всех присутствующих.
  Червяк перевернулся на другой бок.
  -- Я видел перевоплотившуюся в Эгмонта Патуаля старуху только тогда, когда она появлялась в помещении со стеллажами.
  -- Ага, вот и разгадка! -- Ира несколько раз хлопнула в ладоши. -- Мы, с Колей тоже нигде не видели мистера Эгмонта, кроме как рядом с помещением со стеллажами.
  -- Да и то насовсем короткое время.
  -- Ну-у, дорогие мои, тогда я уверена, что старушечьи косточки мы сможем обнаружить именно там!
  -- Ира, -- червяк говорил, осматривая комнату, -- а где зонт, шкатулка и курительная трубка?
  -- У меня, -- Николай снял рюкзачок и достал из него предметы, которыми интересовалась душа Ириного папы, -- не знаю зачем, но я прихватил с собой и зонт, и трубочку и шкатулку.
  -- Из архива мы сможем выбраться, если используем зонт и курительную трубку. Ведь если эти вещи действуют на людей, может быть, их можно применить и против армии старухи-финнки?
  Мальчик положил на стол в начале зонт, потом трубочку и только в самом конце шкатулку, в которой кроме пустого пузырька ничего больше не было. Душа милиционера подползла к трубке, обхватила ее хвостиком и тихонько спросила:
  -- Антон, ты куришь?
  
  
  
  
  Ирин папа, пуская изо рта кольца дыма, осторожно ступал меж застывших в совершенно невообразимых позах слуг мистера Эгмонта. Крысы, не смотря на свое завороженное состояние, постоянно пищали. Метрошные же ремонтники были не в силах пошевелить ни руками, ни ногами.
  -- Вращай зонтом как следует!
  Коля, замер и повернув зонт в сторону большой группы ремонтников, ответил:
  -- Ирка, если тебе не нравится, как я вращаю этим дурацким зонтом, могу отдать его тебе. Может быть, у тебя это получится гораздо лучше?
  -- Крути-крути! -- из Колиного кармана на половину вылезла душа милиционера. -- Крути и не вздумай останавливаться. Хорошо еще, что предположение оказалось верным.
  -- Точно, -- Ира уже открывала дверцу все еще фыркающего на холостых оборотах "Жигуленка", -- иначе мы... Садитесь скорее в машину! Папа ты за рулем?
  -- Угу... мм-м! -- милиционер едва не закашлялся, видимо, он неудачно втянул легкими дым. -- Кхе-е! кхе-кхе-кже мм-м!
  -- Садись сама, -- Николай осторожно пробирался к противоположной стороне машины, -- твой папа не сможет этого сделать. Ему придется дымить до последнего. Стоит только перестать курить, крысы и несносные люди в цилиндрах тут же на нас набросятся.
  -- Мне-мм, -- милиционер глубоко вздохнул, -- действительно придется пускать дым до тех пор, пока автомобиль не поедет.
  -- Как хотите, но я очень... Я очень плохо управляю машиной. Тридцать часов игры в авто-симулятор не в счет?
  -- Как сказать?
  -- А-а-а... была не была!
  
  
  
  
  Девочка, стоит оговориться, неплохо управлялась с машиной. Как только захлопнулись дверцы, Ира повернула ключ в зажигании. Через три-четыре секунды мотор взревел, будто под капотом милицейского "Жигуленка" прятался не форсированный для нужд родной милиции движок, а настоящий моторище какого-нибудь джипа вроде американского армейского "Хаммера". Ира вдавила педаль газа в пол и "Жигуль", взвизгнув новенькой резиной по асфальту, буквально сорвался с места. Коля, старики и милиционер схватились руками кто за что только мог. "Шестерку" несколько раз развернуло у главного входа в архив.
  -- Ирка, -- крикнул папа, -- скорости нужно переключать как можно плавнее. По-возможности в порядке возрастания! И не отпускай резко педаль сцепления. Ты же мне его напрочь сожжешь!
  -- А я как их по твоему переключаю? И со сцеплением, вроде, все в норме.
  -- Только не говори, что рванула не со второй скорости.
  -- Но у нас нет вре...
  Послышался глухой удар по багажнику. Коля, повернув голову назад, дико закричал:
  -- К нам сели на хвост ремонтники!
  -- А ну-ка, дай мне взглянуть на этих циллиндроголовых!
  Милиционер, сидящий на соседнем с дочерью кресле, оттолкнул Николая в сторону, достал табельный пистолет, прицелился и дважды нажал на спусковой крючок. Прогремели выстрелы... В салоне тут же запахло гарью. Ремонтники, доселе пристроившиеся на багажнике, повалились с гортанными хрипами на асфальт.
  -- Дави на газ! -- отец целился в еще одного слугу мистера Эгмонта.
  "Жигуль", выскочив на хорошо освещенную дорогу, зацепился правым передним колесом за бордюр и, подпрыгнув, пролетел около двух метров -- примерно до сплошной дорожной разметки. Ремонтник, тем не менее, остался сидеть на багажнике, а вот Ирин папа, потеряв равновесие, едва не уронил оружие на пол.
  -- Осторожнее! -- кричал Коля, прикрывая руками голову. Сидящие же рядом с ним охранники архива согнулись так, что их голов вовсе не было видно.
  Слуга перевоплотившейся в Эгмонта Патуаля старухи-финки достал из-за спины зонт и с размаху ткнул им в заднее стекло. Послышался тугой хруст. Стекло продавилось внутрь салона и со звоном разлетелось на сотни крошечных осколков.
  -- Ура нам, братья! -- взревел метрошный ремонтник, доставая из обширного брючного кармана курительную трубку. -- Ура-ура-ура-ура!
  Внезапно под днищем автомобиля что-то зашелестело. Ремонтник нагнулся в сторону и закричал еще сильнее:
  -- Ура-ура-ура-ура! Бра-тья!
  Милиционер после минуты растерянности, наконец, взял себя в руки.
  -- Коля, -- он просунул руку за запасной обоймой во внутренний карман форменной куртки, -- посмотри, если можешь, что у нас там.
  Перепелкин не верил только что услышанному. Неужели Ирин папа сошел с ума? Не известно, что издавало этот странный шелест. И нужно ли было рисковать сейчас, когда времени на спасение почти не осталось?
  -- Да посмотри же, в конце-то концов! Не дрейфь, сынок!
  "Не дрейфь, -- размышляя, мальчик открывал стекло: вот оно уже открыто и его голова наполовину торчит из салона, -- сильно сказано. Толь..."
  Колины глаза вылезли из орбит в тот момент, когда из-под днища высунулось не менее сотни крошечных черных лапок. Это были летучие мыши. Они каким-то образом подлетели под "Жигуль" и теперь шелестя перепончатыми крыльями, ползли вверх, цепляясь ужасными лапками за дверцы.
  -- Там, -- Николай быстро втиснулся в салон, не забыв после этого поднять стекло, -- летучие мыши.
  -- Убери голову!
  Перепелкин недоуменно посмотрел на Ириного папу и, подняв брови, спросил:
  -- Что?!.. Что вы сказали?
  Милиционер направил прямо в голову мальчику пистолет.
  -- Пригнись сейчас же!
  Перепелкин после окрика милиционера нагнулся, и над ним тотчас просвистели три пули.
  -- Папа, -- Ира испуганно посмотрела на отца, -- ты же мог убить Кольку!
  Мальчик, поднявшись, ошарашено озирался по сторонам и ощупывал себя руками.
  -- Не мог, Коля смышленый мальчик, а у меня не было выбора.
  -- Смышленые тоже могут ошибаться.
  -- Могут, но в экстремальных ситуациях вряд ли.
  -- Посмотрите, -- Ильич показал на стекло по которому скользили сотни лапок и крылышек летучих мышей, -- эти Нетопыри сейчас...
  Летучие мыши ползли отовсюду, в том числе из разбитого выстрелами стекла, осколки которого торчали острыми зубьями по периметру зияющего позади салона отверстия.
  -- Вот напасть, -- второй сторож схватил лежащую до этого на полу монтировку и начал наносить по мышам резкие удары, -- меня надолго не хватит. Получай, получай!
  В этот момент милицейский автомобиль уже летел на всех парах по Малому проспекту Васильевского острова. До ворот Смоленского кладбища оставалось не больше трех минут быстрой езды.
  -- Ира, -- папа кивнул дочери, -- не останавливайся.
  -- Что?!..
  -- Если мы остановимся -- делу конец. Нетопыри разорвут всех нас на куски. Направляй машину прямо на ворота.
  -- Мы можем погибнуть.
  Милиционер покачал головой и мужественно сказал, глядя Ире прямо в глаза:
  -- Можем, но в жизни иногда нужно принимать решения, граничащие с безумием. Такие решения могут вести в верной смерти, но если суждено преодолеть трудности -- фортуна не подведет.
  -- Надеюсь, она сейчас на нашей стороне?
  Прежде чем "Жигули" врезались в массивные ворота, сидящие в салоне люди зажмурились и схватились руками за всевозможные выступы, которых в отечественных автомобилях с лихвой хватало во все времена. Удар был сильным. Капот мгновенно изогнулся и отлетел на несколько метров в сторону. Лобовое стекло треснуло и влетело в салон, прямо на сидящих впереди Иру и ее отца. Бампер вмялся и через мгновение переломился на две части. Под капотом что-то сильно захрустело -- появился огонь. Последнее, что смогла увидеть девочка -- это неторопливо выходящие из густых зарослей слуги перевоплотившейся в Эгмонта Патуаля старухи-финнки. Глаза закрылись и, казалось, навсегда...
  
  
  
  
  Но это была всего лишь иллюзия... А как известно, мир мистера Эгмонта пропитан иллюзиями, что "Ром-Баба" пахучей ромовой эссенцией.
  -- А этих, -- Ира приоткрыла глаза, -- привяжите посильнее. Да, к стеллажам. Да сильнее, олухи царя небесного!
  Девочка попыталась пошевелить рукой, но тут же ощутила тупую боль в предплечье. Ногами шевелить было совершенно бессмысленно ввиду того, что они были связаны под коленными суставами толстыми, промасленными какой-то вонючей гадостью веревками.
  -- Стариков бросьте вниз.
  -- Мистер Эгмонт, -- хрипло пробасил один из ремонтников, -- их бросить на деревянный настил к подземной реке?
  -- Конечно, ведь ниже может находиться только преисподняя.
  -- Будет исполнено!
  Толстобрюхий ремонтник грубо схватил Ильича и его коллегу за ноги и, подтащив к отверстию, зияющему в полу, по-очереди столкнул вниз.
  -- Как только я обездушу этих малышек, положите стариков в лодку и подожгите ее. Я хочу видеть, как улетучивается старость.
  -- Конечно, мистер Эгмонт. Все будет точно так, как вы говорите. Ура-ура-ура-ура! Бра-тья!
  -- Ура-ура-ура! -- отозвалась перевоплощенная старуха-финнка. -- А теперь отправляйся прочь. Когда вы мне понадобитесь, -- она обвела полным бездушия взглядом своих слуг, -- я вас позову. А пока... прочь все! Про-ч-чь!
  Вскоре за массивными дверьми скрылся последний метрошный ремонтник. Как только он исчез, мистер Эгмонт звонко зевнул и, пройдя к лежащему на полу Коле, стукнул его ладонью по щеке.
  -- Вставай!
  Перепелкин открыл один глаз и ничего, не понимая, прошептал:
  -- Да не-е... еще рано. В школу еще ни одни ребенок не идет. Ну?
  Послышался еще один шлепок, потом еще и еще. Старуха била мальчика ладонями и в ее глазах не было ничего кроме отражения лютой ненависти к Перепелкину. А быть может, и всем детям сразу...
  -- Встава...
  -- Оставь его!
  Ира повернула голову. Это говорил ее папа. Он был, как и она, привязан к стеллажам, но расположенным у противоположной стены.
  -- Ой, -- мистер Эгмонт натужно улыбнулся, -- мой старый знакомый. Как тебя там? Ан... Ах, да! Антон Денисов, если я не ошибаюсь.
  -- Уже давно не Антон. И не Денисов!
  Старуха подняла обе руки вверх.
  -- Надо же. Поменял имя и фамилию. Умно, -- она шла, медленно переступая с ноги на ногу, и это напоминало странный ритуальный танец, -- но это тебе не поможет. Знаешь, что мне больше всего нравится в вас, в людях?
  Милиционер покачал головой и плюнул на пол.
  -- И знать не хочу, старуха.
  -- А зря. Мне больше всего нравится в людях их абсолютная глупость, -- перевоплощенная в мистера Эгмонта старуха-финнка боязливо покосилась на закрытую дверь, -- вы все глупые и пустые, как пробки.
  -- А ты умная. Конечно!
  -- Не фыркай. Вместо того, чтобы огрызаться, лучше вспомни, что с тобой произошло тридцать с хвостиком лет назад. В-с-п-о-м-н-и!
  Эгмонт Патуаль взял со стола зонт и с громким хлопком открыл его. Сею секунду на Ириного папу безудержной волной нахлынули воспоминания о прошлом... "Спи... спи... спи... -- эти слова настоящий Антон Денисов слышал словно в бреду. -- Спи... спи... спи!". Парадная. Холодные стены, выкрашенный в белый цвет потолок. Перила. Эти перила Антон помнил всю свою жизнь. Он помнил и незнакомца с немецким акцентом в голосе, и его шкатулку с загадочной гравировкой, и раскрывшийся с хлопком зонтик, и завораживающий табачный аромат... Этот аромат до сих пор пьянил его. Антон сейчас мог видеть себя маленьким мальчиком, севшим на ступени. Он видел сквозь призрачную пелену облик незнакомца, который крутил над головой впавшего в забытье ребенка раскрытым зонтом.
  -- Ну что, -- милиционер от громкого голоса почувствовал учащающееся с каждой секундой биение собственного сердца, -- вспомнил, дурачок?
  Милиционер прищурил глаза и с ненавистью произнес:
  -- Для того, чтобы обмануть ребенка большого ума не нужно. Ты же только с детьми так можешь, не правда ли? -- он увидел, как Ира пытается шевелить руками.
  -- Может быть, и не нужно, но сегодня я попробую уничтожить украденную мной много-много лет назад душу. Стоит сказать, я до такого еще никогда не опускалась. Вы же знаете, что каждая душа ежедневно продлевает мою жизнь. Так что украденные души -- это все для меня!
  -- И красть их у детей, -- девочка перестала шевелиться, -- ты начала задолго до убийства несчастных отроков капитана Эгмонта Патуаля.
  Старуха что-то злобно прошипела, и резко повернувшись в сторону Иры, крикнула, брызгая слюной:
  -- А тебе, моя дорогая, я кроме души из груди вырву еще и сердце. Что-то оно у тебя слишком громко стучит, аж уши закладывает. А твой папаня станет этому свидетелем. И что самое интересное, это будет не конец, а только начало.
  -- Что ты еще придумала?
  -- После того, как я заберу у тебя душу и вырву сердце, прикажу моим слугам подбросить твое бездыханное, по-настоящему жалкое тело вместе с папашкой к его месту работы. Как ты, малышка, полагаешь, что потом произойдет?
  Старуха закрыла зонт и потянулась к пузырьку, в котором все это время безуспешно билась душа Ириного папы. Душа хотела вырваться из стеклянной темницы. Она старалась открыть прочную пробку -- тщетно. Все ее потуги с каждой новой попыткой сводились на нет.
  "Мне бы только добраться до этой штуковины. Только бы доползти! И пусть я погибну... -- взгляд червячка совершенно случайно упал на канистру бензина, стоящую в углу помещения. А около канистры на полу отчетливо вырисовывался камень с надписью: "Здесь покоится ведьма Эгель. Да гореть ей в аду!", -- ч-т-о это?!.."
  Душа Ириного папы вытянула головку немного вперед и вверх. Сомнений не оставалось, погребение старухи-убийцы детей мистера Эгмонта находилось в этом помещении. А на надгробном камне действительно было написано: "Здесь покоится ведьма Эгель. Да гореть ей в аду!".
  -- Но для начала, -- перевоплощенная ведьма Эгель сняла со стены горящий факел, -- я уничтожу жалкую, сморщенную в комочек душонку твоего противного папаши. Я ее сожгу!
  Старуха-финнка схватила пузырек и, открыв его, направилась к канистре. Несколько шагов для червячка превратились в целую вечность. Безграничную, как космос и холодную, как ледники Антарктиды.
  -- Жги сколько тебе влезет! -- милиционер произнес эти слова в то время, когда его руки после нескольких попыток оказались свободными от веревки. -- Ж-г-и! Я же все равно бездушный человек. Тридцать лет прожил без этого червяка, и еще ровно столько же проживу.
  -- Гм-м, -- мистер Эгмонт остановился, -- а ведь как ты точно выразился. Дурак дураком, а мысль-то точная. У людей нет никаких душ, только червяки в груди, сердце да кучка внутренностей. И ничего больше!
  "Конечно, -- думал милиционер, осторожно освобождая ноги от веревки, -- это только ты думаешь, что внутри человека ничего нет. И что червячок -- это жалкое подобие человеческой души. Тебе ведь никогда не понять, что душа может быть и червяком, и жуком, и устрицей или даже лягушкой. Не важно чем! Но в любом случае это все равно душа. Настоящая! Человеческая! Пусть со скользким хвостиком и малюсенькими глазками, но д-у-ш-а..."
  Старуха-финнка подняла канистру и начала вытряхивать на ладонь душу Ириного папы, которая притворилась, будто потеряла сознание.
  -- Да вылезай же! Ну!
  Червяк шлепнулся в ложбинку, образованную между указательным и средним пальцами на ладони Эгмонта Патуаля.
  -- Сейчас, сейчас, -- старуха наклонилась и положила червяка на землю (для удобства), -- только бензинчика подолью. Пол-л-лучится замечательное зрелище.
  Оказавшись на земле, душа Ириного папы поняла, что промедление будет хуже всего на свете. Червяк, улучив удобный момент (когда старуха-финнка выливала бензин на землю), скользнула по отвратительно пахнущей жиже прямо под ноги загадочного мистера Эгмонта. И прежде чем, перевоплотившаяся в него самым невероятным образом старуха-финнка подожгла бензин, червяк крикнул, делая последнее усилие:
  -- Не помин-а-айте лихо-о-м!
  Ведьма, раздавив душу Ириного папы, поскользнулась. Она почти сразу потеряла равновесие. Дикий вопль, резкий хлопок и море, настоящее море огня. Папа в один прыжок подскочил Коле и развязал его. Потом он подбежал к дочери и рванул на себя веревки, но Ира уже ничего не видела, так как она, потеряв сознание, провалилась в призрачное небытие...
  
  
  
  
  -- Ира, -- мама подошла к комнате дочери и тихонечко постучала в дверь, -- сколько можно спать?
  Ира, услышав сквозь сон мамины слова, только повернулась на другой бок. Восемь часов утра не лучшее время для пробуждения. Еще бы! Каникулы в самом разгаре -- Июль месяц. Добрая половина "собачьих деньков" осталась позади, а впереди... Полтора месяца -- это не так уж и мало для того, чтобы отдохнуть от ежедневной зубрежки уроков.
  -- Ира, вста-ва-ай!
  -- Ой, -- девочка села и спустила голые ноги с кровати, -- мамуля, но ведь еще так рано.
  Ира увидела лежащий на столе большой черный зонт, возле которого...
  -- Ничего не рано, -- дверь со скрипом отворилась. -- Мне через пятнадцать минут уходить на работу, а тебе... Что это за шкатулка?
  Возле зонта действительно лежала шкатулка. На ее крышке были выгравированы в профиль мальчик и девочка. Шкатулка была пустой.
  -- Не-е зн...
  -- Коля подарил? -- улыбнувшись, сказала мама. -- Коля хороший мальчик и мама у него что надо. Вон сколько я вчера подарков получила ко Дню Рождения. Тебе бы с Коли пример брать...
  -- А что, Коля уже приехал?
  Мама засмеялась.
  -- Совсем ты у меня стала рассеянной. Ты же его вчера на Московском вокзале вместе с папой встречала.
  -- Вместе с па-по-й?!..
  -- Вместе с папой.
  Ира застыла как вкопанная. Неужели мистер Эгмонт, метрошные ремонтники, крысы, летучие мыши и... червячок по имени Антон существовали на самом деле? Неужели все произошло не во сне -- наяву?
  -- Прости, -- Ира медленно села на стул, -- а вы с папой помирились?
  Мама развела руками, и шумно вздохнув, ответила:
  -- Понимаешь, Ирка, взрослые часто совершают поступки, которые кроме как глупыми, никак больше нельзя назвать. Вот и развод наш -- сплошная глупость. Понимаешь?
  Девочка кивнула.
  -- Понимаю. Мама, можно я задам тебе вопрос?
  -- Валяй!
  -- Скажи, только честно, у папы есть душа?
  Наина Карловна задумалась, потом она посмотрела на часы и второпях ответила:
  -- Душа? Есть ли душа у твоего папы? Знаешь, я думаю, что есть. А что?
  Ира ничего не ответила. Она молча достала со дна шкатулки стеклянный пузырек, в котором ничего и никого не было...
  
  
  
  
  
  
  
  Павел Гросс
  Екатерина Счастливцева
  
  Санкт-Петербург 2003 Последняя правка: 15.08.2003 2:22:48
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"