Сергей слушал судью и не верил в реальность происходящего. "На основании предоставленных следствием материалов, показаний свидетелей, аргументов обвинения и защиты, Центральный суд города Москвы вынес решение, признать Кобырева Александра Петровича, 1985 года рождения, не виновным, и освободить из-под стражи в зале суда". Сергей посмотрел на обвиняемого и увидел, что тот смотрит на него. Глаза Кобырева смеялись и в них читалось:
- Ну, что, получил справедливость.
Этого не может быть! Это какой-то дешевый фарс! Сергей посмотрел на Сан Саныча, тот сидел в зале, обхватив голову руками. Все произошло так, как он и сказал. Даже его знакомств не хватило, чтобы открыть глаза Фемиде. Ему говорили, иди на мировую, бери деньги, девчонок своих ты уже не вернешь. Это другие люди, это реальная власть...
Все чаще Сергей стал замечать, что жизнь улыбается ему во все 32 зуба. Сан Саныч заставил, именно заставил, стать Сергея начальником, теперь он руководитель отдела в небольшой, но достаточно успешной компании. Занимается всем, что связано с охотой и рыбалкой, от крючков до оружия и от надувных лодок до организации охотничьих туров. Сергей отвечает именно за организацию туров. В последнее время, данное направление бизнеса становится все более популярным, особенно у туристов из капиталистических стран, как назвали бы их во времена СССР. Для них охота в России - это намного круче, чем сафари в Африке. А так как Сергей достаточно неплохо владеет английским, всех иностранных туристов старались дать ему "под крыло". С ними он изъездил почти весь Алтай, Урал и Камчатку. Часто приходилось бывать и в Сибири.
Сергею нравилась его работа. Жизнь в палатке, в отрыве от цивилизации приносила ему удовольствие. Нет суеты, вокруг красота природы. Его группы были не большими, по два-три человека, и за время двух недельного тура компания становилась друзьями. Этому помогал и характер Сергея, про таких говорят "сверхкоммуникабельный", и располагающая атмосфера. Ну и объединяющее действие русской водки на природе еще никто не отменял.
В общем, результатом трудовой деятельности Сергея, стала его популярность в определенных слоях турпотока в Россию. Сергей физически не успел бы вывезти на охоту всех своих новых немецких, американских, английских и прочих зарубежных гостей. Либо пришлось всех объединять в этакий иностранный охотничий легион и, командуя легионом выдвигаться на охоту. Но это уже была бы не охота, а марш Наполеоновских войск на поимку русского медведя. Тайга бы данное нашествие выдержала, но все равно, последствия были бы удручающие. Кого-нибудь точно бы потеряли. Подумав целых полчаса, Александр Александрович, он же Сан Саныч - директор компании, вынес по футбольному короткий вердикт, пора Сергею переходить на тренерскую работу. То есть, набирай Сергей персонал, обучай, готовь маршрут, а уже на маршрут группы твои сотрудники поведут.
Так Сергей стал бы офисным планктоном, но договоренность с Сан Санычем, о том, что своих любимых клиентов он возит сам, позволяла изредка вырываться из Москвы. В глушь, в Сибирь, в тайгу, даже к уже любимым таежным комарам.
И как всегда случается, если меньше трудовой деятельности, не уменьшает финансовую составляющую, человек переориентирует течение своей жизни на осуществление старых планов. У каждого это может быть все, что угодно. Наконец начать заниматься фитнесом, завести собаку, выучить иностранный язык, встретить свою любовь...
В школе Сергей Тритонов, как и многие его одноклассники, мечтал стать космонавтом. Были такие времена, когда школьники не мечтали стать олигархами, бандитами или сразу чиновниками. А мечтали стать космонавтами, летчиками, моряками, пограничниками. Они хотели быть мужественными, защищать свою Родину, суровым взглядом смотреть вдаль и все супостаты от этого взгляда сразу сдавались в плен.
В комнате у Сергея висели два портрета, которыми он очень гордился и дорожил. Один портрет Юрия Гагарина, а другой Нила Армстронга. Причем второй портрет он обменял у Сани из соседнего двора на 20 фантиков жвачки "Турбо" с самыми классными автомобилями. Но за меньшее этот буржуй портрет отдавать не хотел. При этом он сам не знал, кто на нем изображен, а вся ценность журнальной страницы для Сани была в том, что это была страница из западного журнала и на оборотной стороне есть реклама Кока-Колы. И эта реклама Сане очень нравилась.
В девятом классе Сергей поступил в аэроклуб. К выпускному вечеру из школы у него уже было: двадцать прыжков с парашютом, сорок часов самостоятельного налета и два третьих разряда, один по парашютному, а другой по самолетному спорту. При этом Сергей сам не знал, что ему нравится больше, прыгать с парашютом или летать. Его одногруппники по секции парашютизма не понимали, зачем ему еще и эти полеты с перегрузками, а ребята из самолетной секции не понимали, зачем нормальному человеку нужно прыгать из полностью исправного самолета. Но Сергею нравилось и то, и то.
К окончанию школы Сергей уже определился с будущим местом учебы. Он решил, что будет поступать в Борисоглебское училище летчиков, и тщательно к этому готовился. Ежедневные утренние пробежки, занятия на перекладине и брусьях помогли получить не только "отлично" по физкультуре, но и повышенное внимание одноклассниц. Девочкам нравился Сережа, не по годам серьезный взгляд, рост выше среднего, брюнет, да еще с рельефными мышцами. На физкультуре они часто просили, чтобы он их подстраховал во время выполнения упражнения, на школьных дискотеках сами приглашали его на танец, но у Сергея в голове было одно, первым делом самолеты, ну а девушки потом. Он знал, что через военную авиацию проходит кратчайшая дорога в космос, и все, что могло ему помешать в продвижении по данной дороге, серьезно не рассматривалось. Поэтому с девушками Сергей поддерживал только не серьезные отношения, чем их очень расстраивал.
Потом было поступление в училище, которое к своему удивлению Сергей прошел очень уверенно. Со школьными науками у него всегда было все в порядке. Когда еще был жив отец, он не давал Сергею спуску в учебе, а когда его не стало, уже сам Сергей не мог обижать мать плохими оценками. Поэтому проходной бал Сергей набрал легко.
На медкомиссии врачи радовались знатному красавцу, а медсестры стреляли в Сергея из всех своих чар главным калибром.
Так Сергей стал курсантом летного училища. Желание стать военным летчиком помогало преодолевать тяготы и лишение воинской службы. Одно только КМБ, курс молодого бойца, многие его однокурсники вспоминали с содроганием, а Сергей, с улыбкой. Там были и кроссы в полной выкладке. Это когда курсанты начинали уставать, чтобы было еще веселей, давалась команда "Газы". А бег в противогазе, то еще удовольствие. Начинаешь ценить каждую молекулу кислорода. От копания же окопов, даже у физически крепкого Сергея ныла спина, и все ладони были в мозолях. Казалось, что в окопах, которые они вырыли, могла укрыться половина населения Борисоглебска вместе с домашними животными. Мозоли были вообще отдельной темой. Это пахнущее слово "портянка" впилась жгучей болью в каждую вторую ногу всего курса Сергея. Кто же знал, что в конце двадцатого века в советской армии крайне лояльно относятся к обмундированию введенным еще Петром Первым. Сергея данная оказия тоже не обошла стороной, но как-то быстро он научился наматывать портянки, и мозоли не были такими уж напоминающими о себе.
А вот те, кто быстро не научился, пострадали по серьезному. После короткого общения с военврачом в медчасти, данные индивидуумы направлялись в отдельный взвод, освобожденных от строевой и прочих подготовок. Передвигались они в тапочках, были в армии такие сланцы ужасного коричневого цвета, с обмазанными зеленкой ногами. У них была только одна обязанность, участвовать в построении перед ужином. И вот после докладов командиров, курс поворачивался в сторону столовой и под марш авиаторов направлялся на "заправку", то есть в столовую. Замыкал курс - взвод освобожденных, или как его называли, раненых. Под бравурную музыку "а вместо сердца пламенный мотор!", раненные, прихрамывая на обе ноги, шаркая сланцами пытались не отстать от строя. Картина та еще - советская военная угроза в полной готовности!
Кухня на КМБ вообще заслуживает мишленовских звезд в кулинарии. Таких вариантов приготовления перловой каши Сергей не видел и не ел нигде. Видно норму перловки на свою жизнь Сергей съел за первые три месяца, потому, что с тех пор перловку Сергей не ел, только рыбу на нее ловил.
Впрочем, все эти прелести были только первые три месяца службы в училище. Затем началась нормальная учеба. Когда за два года в головы курсантов впихивали то, что в гражданских вузах учат пять лет. И попробуй не впихни, нет зачета - ни едешь в отпуск, не пересдал за отпуск - и Золушка превращается из курсанта в солдата, и данный солдат отправляется дослуживать оставшиеся два года в роте охраны аэродрома. Дисциплине же на уроках, гражданские преподаватели не могли нарадоваться и мечтали о ней в своих основных ВУЗах.
А когда курсанты вернулись с первых летных лагерей, уже на втором курсе, то мир изменился. Командиры перестали считать их ни на что не годными салабонами, а курсантская столовая встретила яствами по летной норме. Т.е. копченой колбасой, соком и шоколадом. В первый раз, увидев данную норму, Леха Первов, лучший друг Сергея воскликнул: " Серега, да это же прям ресторан Прага". При этом Леха сам из-под Иркутска. И в Москве, а тем более в ресторане Прага он никогда не был.
И был бы Сергей военным летчиком, если бы не его характер. Всегда добиваться справедливости, не давать в обиду слабых, как учил папа. На третьем курсе, в увольнении, стоял Сергей в очереди к бочке кваса. В тот год лето в Борисоглебске было особенно жарким, и по всему городу стояли желтые бочки вкуснейшего кваса. Сейчас такого уже не выпускают. А тогда к каждой бочке быстро выстраивалась очередь из людей с бидонами, банками и прочей тарой. И всегда, помимо заполнения данной тары люди брали стакан или кружку кваса, чтобы прямо здесь выпить душистый напиток. Все-таки дома, разлитый по чашкам, он был уже немного не тот, а здесь, у бочки из кружки намного вкуснее.
Сергей стоял за такой кружкой. Он уже устал сглатывать слюну, когда увидел, что у пенсионера, одетого в потертый пиджак, какой-то парень аккуратно вытаскивает кошелек. " Эй, парень, прекрати дурью маяться!" - крикнул Сергей. Парень обернулся, отпустил кошелек, при этом пенсионер, кажется, и не заметил, что его только что пытались обокрасть, он сам не понимал, чего это курсант кричит на его соседа по очереди. Парень зло посмотрел на Сергея и отошел в сторону. Сергей посчитал, что инцидент исчерпан и ушел в свои мысли в ожидании своей очереди. Получив свою так ожидаемую кружку кваса, Сергей стал оглядываться по сторонам, куда можно было бы отойти, чтобы ее не торопясь выпить. Его взгляд остановился на большом клене, росшем на газоне сразу за бочкой. Сергей перешагнул через невысокий забор и уселся на траве в тени кленовой листвы. Сделав пару глотков, он закрыл глаза от удовольствия. Теплый ветер обдувал лицо, фуражка лежала на земле и сейчас мокрые от пота волосы Сергея сушил самый лучший природный фен. Так бы и сидел здесь, под кленом, с кружкой кваса...
-Эй, военный! - Сергей открыл глаза. Перед ним стоял тот парень из очереди.
- Тебе что, больше всех надо?!
- Да нет, не больше, а тебе самому не жалко того старика?
- Если всех жалеть, жалости не останется. Гони червонец! Я не собираюсь целый день просто так шляться, а если ты такой добрый, то и плати за других.
Сергей посмотрел на парня. Конечно, по силе тот ему уступал, но Сергей сидел, ноги были вытянуты, быстро встать не получиться, а парень стоит перед ним. Кто его знает, может он полулежащих бьет.
-Отстань, - сказал Сергей - жара, а еще и ты пристаешь. Ты же знаешь, встану, и разговаривать придется по-другому.
- А ты вставай, я уже устал тебя ждать, или давай червонец.
" Ишь ты, и вправду правильный, лежачего не бьет, и я его сильно не буду," - подумал Сергей и посмотрел в сторону, чтобы поставить кружку с квасом на траву и не разлить. И в этот момент прилетел кулак. Парень ударил резко, сильно, прямо в нос. Раздался неприятный хруст и на рубашку из двух ноздрей хлынула кровь. "Сука", - подумал Сергей, поднял глаза и увидел убегающего парня. Догнать он его мог бы, но желания не было. Нос распух и ныл, кровь не переставала течь, хотя ее стало меньше.
- Сынок, закинь голову и вот, держи, на нос приложи.
Сергей повернулся на голос и увидел старика из очереди, из-за которого разгорелся весь сыр - бор. В руках он держал мокрую тряпку. " Откуда она у него" - подумал он. И словно читая мысли Сергея, старик ответил:
-Я у Петровны платок намочил, - кивнув в сторону продавщицы кваса, - у нее вода холодная. Сергей запрокинул голову и положил платок на переносицу, нос ныть не перестал, но через некоторое время кровь остановилась.
Добравшись до казармы, и как только на патруль не наткнулся, то еще видок был, Сергей подошел к зеркалу. Ну и шнобель. На лице вместо носа была огромная картофелина, и синяк уже расплывался под обоими глазами. Красавец, нечего сказать. Подумал Сергей и пошел в санчасть.
- Все, молодой человек, вы отлетались. У вас сломана носовая перегородка. В части вас бы подлечили, и может, допустили бы к полетам, но в училище другие правила: "Не годен." Я сожалею. Вердикт врача был как удар молнией.
- Как не годен, да я здоров как бык! Да я...
Но все осталось в силе. И даже общение с начальником училища не помогло. Военная авиационная медицина - та еще инквизиция. Не годен - значит, не годен. Так мечта о космосе осталась мечтою. Был один плюс из всего этого происшествия, мама стала меньше беспокоиться. Говорила, что нужно по земле ходить, а не в облаках летать, тем более в космосе. Пусть в кремлевскую стену других хоронят. Была еще одна советская традиция, прах погибших космонавтов замуровывать в кремлевской стене.
Долг Родине Сергей уже отдал, поэтому он перевелся Московский Авиационный институт, который и закончил. Правда заканчивал Сергей уже в другой стране и с другими порядками. Инженеры были не очень нужны, точнее совсем не нужны. Сначала он как все пытался прожить на зарплату рядового сотрудника обыкновенного НИИ, а потом понял, что для мужчины в самом расцвете сил это не вариант. Он нырнул в пучину зарождающегося российского бизнеса. Чем только Сергею не пришлось заниматься. И шмотками из Турции, и косметикой из Польши, даже "ножками Буша" торговал. Приходилось и с реальной властью на земле общаться, с бандитами. После памятного удара в Борисоглебске у Сергея остался искривленный нос, поэтому его принимали за боксера, и не пытались сразу "прессовать". А далее Сергей включал свою мега коммуникабельность и даже с данными людьми приходил к разумному компромиссу.
Тогда же Сергей познакомился и с Сан Санычем. Тоже бывший военный, только из пехоты. Сан Саныч уже давно был в бизнесе, он занимался охотничьим оружием. Может в свое время он продавал и не только охотничье и не только охотникам, но на момент знакомства его фирма была известна в Москве, а сам Сан Саныч был уважаемым человеком. Сергей зашел к нему в магазин случайно, цели покупать ружье не было. У него была старая отцовская двустволка, да и охотничий билет он уже давно не получал. Как говорится, просто зашел посмотреть. Но увидев на витрине замечательный Браунинг, не удержался, попросил посмотреть. Продавец успел только пару фраз произнести, а Сергей ему уже полную раскладку про ружье дал, что не осталось не замеченным Сан Санычем, тот на этот момент занимался тем, что пытался перевести с английского новый каталог Беретты. Судя по написанному Санычем переводу, каталог побеждал и тайну заморской информации не раскрывал.
Саныч вышел из своего кабинета в зал, посмотрел на Сергея и сказал:
- Молодой человек, не уделите Вы мне несколько минут?
И они зашли в кабинет.
- Вы хорошо разбираетесь в оружии? - спросил Сан Саныч.
- Не настолько хорошо, как могло Вам показаться, - ответил Сергей. - Мой отец в нем хорошо разбирался, а для меня это так, хобби. Да и вообще, кто в армии служил, тот к оружию с уважением относится.
Затем пошел разговор об армии, кто в каких войсках. Все- таки не зря говорят, народ держится кастами, музыканты с музыкантами, геологи с геологами, колхозники с колхозниками, и военные пытаются окружить себя военными, пусть и бывшими. Случайно, взгляд Сергея упал на результат трудов Сан Саныча по борьбе с английским каталогом, он невольно улыбнулся. Но его улыбка не ускользнула от цепкого взгляда Сан Саныча.
- Вы владеете английским?
- В рамках школьной программы и программы военного училища, пленного допросить сумею, ну и каталог Беретты перевести смогу.
Так Сергей стал сотрудником компании "Спаниель". Сан Саныч считал, что его охотничий пес, Тристан, полностью олицетворяет направленность компании. На эмблеме фирмы был изображен пес с ружьем на шее. И хотя, чаще всего, новые клиенты, звоня по рекламным листовкам в магазин, спрашивали корма для животных, Сан Саныч с упорством, достойного другого применения, не хотел ни менять название, ни эмблему. В конце концов, постоянные клиенты воспринимали спаниеля Саныча как талисман, а основною долю продаж составляли они.
Однажды, Саныч пригласил Сергея на охоту. Он и раньше его приглашал, но Сергей чаще всего находил причину не поехать. Охоту он любил, но у Саныча обычно охота сводилось к вывозу "нужных" людей, расстрелом практически привязанной дичи и обильным столом. Это была не охота. Сан Саныч это знал, но говорил, что это часть его работы и при этом очень важная часть.
В этот раз Сергею отвертеться не удалось. Саныч сказал, что будет гость из Германии, и он уже подтвердил, что у него есть замечательный сотрудник, который и в оружии разбирается, и по-английски говорит, и стреляет метко.
- Я, переводчик? Саныч, ты что, собачьего корма объелся, я более-менее владею языком, а ты уже меня разрекламировал. А если я не пойму ничего.
- Поймешь, я тебя знаю. Серега, нужно понять. Уж очень этот бюргер охоту любит, а свое ружье ему ввезти в Россию не дали. Понимаешь, если все будет хорошо, он нашим постоянным станет. А ведь эти бюргеры не только ружья покупают, им и оптику подавай и аксессуары. Это же золотое дно.
- Ага, а я значит золотодобытчик. Хорошо, что не сказал, что я еще стихи декламирую.
- А что, можешь? Обязательно этим воспользуюсь. Нам нужно рекламу на радио начитать, теперь я знаю, кто этим будет заниматься, - С веселой хитринкой в глазах сказал Сан Саныч.
- Тьфу на тебя. Когда едем.
- Завтра, в пять утра.
Как ни странно охота удалась. Пока Сан Саныч развлекал русскоязычных гостей, в основном за столом, рассказыванием пошлых анекдотов, Сергей вместе с Дитрихом кормили комаров на другой стороне охотхозяйства. Дитрих и вправду был важным человеком, директором представительства какого-то концерна. Приехал на Геленвагене, в дорогой амуниции, долго выбирал привезенное оружие, выбрал винтовку Бернарделли и сказал по-русски:
- Сергей, я готов.
Участвовать в расстреле уже загнанной дичи он категорически не захотел, в его глазах даже промелькнула тень сожаления об участии в данной охоте, но Сергей взял его в оборот. Предложение об охоте на уток было принято, и они пока два часа тряслись в уазике, они уже перешли на "ты".
Позже, когда нужно было достать трофей из воды, Дитрих сказал, что он не допустит, чтобы Сергей в одиночку рисковал своим здоровьем. Они вместе разделись и поплыли за подстреленной уткой. Осенняя природа кричала, что купальный сезон закрыт, но желание достать два килограмма утиного мяса, помноженное на широкий запас русских и немецких ругательств, помогло двум охотникам совершить осенний заплыв.
На той же охоте Дитрих спросил у Сергея, а сможет ли он помочь ему осуществить его мечту, поохотиться на русского медведя.
- Постараюсь, но не обещаю,- ответил Сергей
Подготовка к охоте заняла практически год. Сергей связывался с охотхозяйствами. Составлял маршрут. Потом был не сезон. Потом не было времени у Дитриха. В конце концов, все слагаемые сложились и Сергей, Дитрих и двое его друзей поехали в Вологодскую область, на медведя.
Дитриху удалось исполнить свою мечту, подстрелили хорошего медведя. Он даже на радостях подарил свою оптику местному егерю. И когда Дитрих сумел заметить, что тот с завистью на нее смотрит? После столь замечательной охоты у Сергея начались командировки с зарубежными гостями.
Сначала охотники приезжали по рекомендации Дитриха. У того оказалась обширная родня в Германии. Потом его друзья, потом друзья друзей и пошло - поехало. Сергей работал на выезде. То есть встречал, размещал на время в Москве, выезжал вместе с охотниками на охоту. Само собой, по настоятельному требованию Сан Саныча перед охотой Сергей обязательно завозил гостей в магазин, так сказать проверить амуницию. И хотя доход от поездок, организованных Сергеем был в разы больше, чем от продаж, каждый раз, когда гость покупал копеечную фляжку ради сувенира, Сан Саныч говорил:
- Вот видишь, чуть деньги не упустили.
В общем, Сергей был ценным сотрудником, как сейчас говорят, ключевым кадром. Когда Саныч перевел его на руководящую работу, то каждую поездку сотрудников отдела организации выездной охоты, Саныч сравнивал с эталонной поездкой Сергея в тот же район в таком - то году. И очень расстраивался, если прибыль была меньше, при этом бормоча себе поднос:
- Нет Серега, не можешь ты подготовить равных себе, придется тебя клонировать.
Став руководителем, Сергей стал больше времени проводить в Москве, а не в разъездах. И это обстоятельство позволило ему вернуться к его мечте. Нет, в космос он уже не стремился, но в небо... Как говорят, те кто сам летал или прыгал с парашютом - небо, это тяжелый наркотик и попробовав его хоть раз, болеешь им всю жизнь. Так и Сергей, в аэропорту всегда стоял около окон и наблюдал суету на перроне. Если же было видно взлетную полосу, это было двойное удовольствие, наблюдать, как взлетают и садятся самолеты. Ему нравился запах сгоревшего авиационного керосина. Он был постоянным посетителем авиасалона в Жуковском. Бывало, ездил несколько дней подряд, не смотря на пробки и давку на входе. Он шел поближе к взлетной полосе, куда позволяло оцепление, и стоял, задрав голову до окончания полетов.
И вот однажды Сергей решил, что хватит себя истязать. Времени появилось больше, средств тоже достаточно и Сергей поехал в аэроклуб. В аэроклубе его встретила скучающая девушка - администратор. Его рассказ о том, что он без пяти минут бывший космонавт, на нее особого впечатления не произвели и ему был предложен прайс на полеты.
Пробежав по нему глазами, Сергей сразу представил себя Кисой Воробьниновым.
-Однако, ну и цены, - пробомотал Сергей. - В мое время мне все это бесплатно предлагали. Эх, хочу обратно в Советский Союз. Или я просто старею?
Поняв, что регулярно летать не получится, а разовые полеты совсем не то, Сергей спросил о расценках на парашютные прыжки.
- Будете сами прыгать или с инструктором? - спросила администратор.
- Сам, - ответил Сергей. Представить себя в роли детеныша кенгуру пристегнутого к инструктору, имея целых двадцать шесть прыжков Сергей не мог.
Парашютизм оказался доступнее самолетов. И уже через несколько дней Сергей, пройдя все необходимые медицинские проверки и инструктажи, рано утром был на аэродромном поле. Легкий туман еще висел над травой. Сама трава была мокрая от росы и красиво блестела в свете восходящего солнца. В лесу, на окраине поля, заливались птицы. Красота.
- Все как в школьные времена, как будто и не было всех этих лет, - подумал Сергей.
Чих, бах, вры-ы-ы!!! Выплюнув из выхлопных патрубков клубы сизого дыма, старик АН-2 завелся, разогнал вокруг себя остатки тумана и покачивая крыльями порулил к месту посадки парашютистов.
- Тритонов! Хватит улыбаться самолету, ты не невеста, он не жених. Ты в первом "подъеме", марш на посадку!! - инструктор рявкнул на Сергея, а затем развернулся и пошел к кучке будущих парашютистов, глядящих на старый самолет и отпускающих шутки по поводу его возраста.
Особенно старался высокий парень. Он очень старался произвести впечатление на миниатюрную девушку, которая была в их группе, но она не очень обращала на него внимания, она улыбалась ему скорее из вежливости. Когда же инструктор подошел к компании, то со стороны показалось, что Илья Муромец пришел наказывать кучку монголов за шутки над своим старым другом. Лица у "монголов" стали серьезными.
Сергей прыгал вместе с перворазниками, т.е. с теми, кто прыгает первый раз. Он для этого аэроклуба тоже новичок, парашютная книжка не сохранилась, а словам о бывалом прошлом в клубе не верили.
Построив шеренгу, инструктор проверил парашюты, застегнуты ли каски на головах, еще раз повторил команды, которые он будет давать в самолете. Голос инструктора был подстать его габаритам, что позволяло ему заглушать звук АН-2, особо не напрягаясь.
"Сразу видно инструктора старой закалки, наверное, в ВДВ когда-то служил", - подумал Сергей.
- Всем понятно? Вопросы есть? Тогда на пра-во! В самолет бегом марш!!! - раздалась команда Ильи Муромца.
Шеренга вразнобой повернулась и походкой королевских пингвинов двинулась к самолету. Из самолета парашютисты должны были выпрыгивать в порядке своего веса. То есть сначала тяжелый, затем легче и так далее, замыкает самый легкий. Поэтому сейчас заходили в обратном порядке, впереди миниатюрная девушка, а замыкал парень - балагур, он был на голову выше Сергея. Сергей был предпоследним, перед ним шел полный, бледный парень. Как он успел сказать во время их краткого общения, он программист, и здесь для того, чтобы побороть свой страх высоты. Шоковая терапия, по-другому и не скажешь.
Забрались в самолет, там их ждал еще один инструктор, он помогал всем забираться во входной люк, что было весьма кстати, учитывая тяжелый парашют за спиной и запасной, висящий на животе. Последним в самолет вскочил Илья Муромец. Несмотря на свои габариты, сделал он это на много легче чем все входящие перед ним.
Самолет увеличил обороты двигателя и начал разбег. Парашютисты слегка сместились по лавке вдоль борта, поэтому Сергей оказался зажатым между высоким парнем и полным программистом. Шутки окончательно прекратились, у всех стали серьезные лица. Самолет набрал высоту, Илья Муромец пристегнул у каждого парашютисту фал принудительного открытия парашюта к тросу под потолком самолета, теперь и кольцо было не обязательно дергать, как только окажешься за бортом, все произойдет само собой. Потом они все вытащили шпильку из прибора принудительного раскрытия запасного парашюта. Это нужно для того, если парашютист не будет в состоянии сам открыть парашют, на определённой высоте автоматика сама это сделает за него. Если же все было нормально, нужно было не забыть вставить шпильку назад.
Когда самолет подлетел к району выброски, Илья Муромец открыл дверь. Шум мотора смешался с шумом ветра, ворвавшегося в салон. К серьезности на лицах добавилась бледность. Сергей заметил, что высокий блондин стал походить на блондина-вампира и по бледности превосходил программиста. Девушка же держалась уверенно, лишь слегка блестевший от пота лоб выдавал ее волнение.
Инструктор дал команду встать. Шеренга встала и повернулась к двери. В проеме были видны изредка проплывающие облака, и маленькие домики с ленточками дорог.
"1000 метров", - подумал Сергей и посмотрел на высотомер, закреплённый на переборке салона.
Его предположение было верно, всего на 20 метров меньше. Сергей сам себе удивился, не ожидал что за такой большой срок, прошедший со времен обучения в летном училище, сможет легко определить высоту на взгляд. Все - таки в иллюминатор пассажирского лайнера она воспринимается не так как в открытый люк, сейчас совсем другие ощущения.
Загорелся зеленый сигнал.
- Пошел!!! - громко скомандовал Илья Муромец.
Пингвины зашаркали к выходу, и тут произошел казус. В последний момент высокий блондин-балагур передумал прыгать. Он уже был напротив открытого проема, уже наклонился, чтобы пройти в него и в последнее мгновение его руки вцепились в кромку люка. Его побелевшие пальцы дали всем ясно понять, просто так он их не разожмет. Илья Муромец надавил на парашют блондина, пытаясь того выдавить из самолета. Сергей, к своему удивлению, увидел, что даже богатырская сила инструктора не может справиться с силой страха нового покорителя неба. Ситуация была патовой. Самолет пролетал над точкой выброса, парашютисты стояли в готовности, а в проеме застрял не состоявшийся десантник, а бесполезные потуги Муромца только придавали блондину силы.
"Нет, этот до земли руки не отпустит", - подумал Сергей.
Но не учел старой закалки Муромца. Видно тот и вправду служил в ВДВ. А там правило простое, сел в самолет для прыжка с парашютом, выйдешь из него только в небе, назад в самолете прилететь не дадут.
Блондин подался обратно в салон, при этом его глаза все еще с ужасом смотрели вниз, начал поворачиваться в сторону лавки, и он отпустил руки. В тоже мгновение Муромец нанес сильный удар по парашюту блондина и тот с легким вскриком вылетел из самолета. Он все- таки стал парашютистом.
- Пошел!!! - с удвоенной громкостью заорал Муромец глядя на Сергея.
В глазах Муромцах ясно читались намерения высадить всех новичков через иллюминатор, но отказников, то есть тех, кто отказывался прыгать, у него никогда не было и не будет.
В два шага Сергей дошел до люка, нагнулся и нырнул за борт. Его закрутило, где-то в районе ног он увидел улетающий самолет.
- 501,502,503, - отсчитал вслух Сергей и дернул кольцо.
Он стал проваливаться вниз, а затем его резко дернуло вверх. Как его учили, Сергей посмотрел вверх, осмотрел купол, стропы и восторженно стал осматриваться по сторонам.
"Небо, я снова с тобой", - пронеслось в его голове.
Вокруг была нескончаемая голубизна неба, в стропах слегка посвистывал ветер, невдалеке кружилась небольшая стая птиц, встревоженная незваными гостями. Сергей вставил чеку в прибор запасного парашюта и стал наслаждаться спуском. Не далеко от него виднелись купола других парашютистов.
- Мамочка, как же здорово! - раздался женский голос. Посмотрев в направлении, откуда раздавался голос, Сергей увидел девушку из своей группы. Ее парашют был выше Сергея, она раскинула в сторону руки и, наверное, представляла себя парящей птицей.
- Твою налево! Это просто охренительно!! - прервал мужской голос наблюдения Сергея. Чуть в стороне, но ближе к себе он увидел программиста. Тот был в эйфории и пытался подобрать приличные слова для общения с природой. Видимо неприличные он уже израсходовал в момент раскрытия парашюта.
Сергей улыбнулся, и в этот момент у него на запасном зажужжало, и раздался громкий щелчок. Это сработал прибор на запаске, но так как Сергей вставил чеку, прибор сработал вхолостую. А спустя мгновение радость голоса программиста сменилась на растерянное "Ой". Раздался глухой щелчок и у программиста раскрылась сумка запасного парашюта. Он попытался руками не дать тому раскрыться, но ветер быстро спутал его планы. И вот уже программист парит под двумя куполами.
"О, танк десантируется, что же ты про чеку забыл, - с улыбкой подумал Сергей, глядя на программиста, - что ему на земле будет..."
- Кстати, земля приближается, пора и к приземлению готовиться,- сказал вслух Сергей.
Как и учили, он развернулся по ветру и к своему неудовольствию увидел, что благодаря заминке в самолете, точка его приземления будет не на ровном поле аэроклуба, а на свекольном поле, которое примыкало к аэроклубу.
Земля приближалась, Сергей слегка согнул ноги в коленях и стал пытаться приземлиться между грядками свеклы. Приземление было выполнено по всем правилам. Сергей встретил землю двумя ногами и завалился на левый бок, слегка ударившись о торчавший из земли клубень. Он посмотрел в сторону купола парашюта, тот на половину осел и продолжал плавно расстилаться по земле.
"Хорошо, что не потащило", - подумал Сергей.
Но природа так не думала, в ту же секунду порыв ветра заставил купол наполниться и натянуть стропы. Сергей схватился за них руками, с намерением успокоить купол, но тот распрямился во весь свой размер, слегка оторвался от земли и рывком сдернул Сергея с места. Рывок заставил Сергея принять коленно-локтевую позу и в этом положении Сергей принялся разгоняться поперек грядок. Свекольная ботва била по лицу, локти с коленями выкорчёвывали свеклу из земли, но скорость перемещения свеклоуборочного комбайна типа "Сергей +парашют" не уменьшалась. Сергей по немного подтягивал к себе нижние стропы, пытаясь погасить купол и прекратить порчу сельхозугодий, но дело не слишком спорилось. И тут гонка по грядкам неожиданно прекратилась. Сергей снял с лица лист ботвы и увидел, что купол обвился вокруг небольшого столба, потерял свою силу и только верхняя его часть трепыхалась на ветру, словно птицу поймали за лапы и она бьет крыльями, тщетно пытаясь взлететь.
Тут столб зашевелился и заговорил женским голосом.
- Распутайте меня, пожалуйста,- сказал голос.
Сергей встал, окончательно погасил купол и как только тот начал оседать на земле, из-за него показалось улыбающееся лицо девушки, за которой он наблюдал в самолете и которую услышал и увидел в небе. К своему стыду он увидел, что свой парашют девушка уже не только успокоила, но и сама отстегнулась от подвесной системы.
"Эх ты, у меня двадцать шесть прыжков, я дедушка русской авиации, - покорил сам себя Сергей, - а девчонка перворазница с парашютом намного увереннее справилась".
- Я смотрю, а Вы на меня едите, я и решила Вас поймать, - сказала девушка.
- Спасибо, что поймали меня, - ответил Сергей, - что-то я с куполом совладать не смог.
- Вообще я всегда быстро его гасил, и в более сильный ветер, и даже зимой, когда приземлился в глубокий снег, а сегодня видно что-то помешало, - попытался оправдаться Сергей.
- Наверное, свекла, - весело ответила девушка, показав своим пальчиком на нагрудный карман комбинезона Сергея. Оттуда, словно платок из кармана смокинга свисал приличный лист свекольной ботвы.
- Я подумала, что Вы весть урожай раньше времени соберете, вот и поймала Вас, - сказала она и засмеялась.
Сергей посмотрел на веселое лицо девушки, понял неловкость своих оправданий, и его лицо растянулось в улыбке. Затем они собирали свои парашюты. Когда Сергей завязывал свою парашютную сумку, он украдкой наблюдал за девушкой. Движения ее миниатюрной фигурки вокруг парашюта напоминали движения колибри около цветка. Когда девушка справилась с парашютом, она выпрямилась и сняла с головы шлем. Из-под него на ее плечи вылился, именно так показалось Сергею, водопад русых волос. Ветер их подхватил, сбросил на ее лицо, и когда девушка справилась с ними и смогла убрать рукой с лица, она увидела застывшего Сергея, тот стоял и смотрел на нее.
- Что-то не так, - весело спросила она.
- Все хорошо, простите, - ответил Сергей.
- За что простить, - не прекращала она свой допрос.
- За то, что разглядывал Вас, - ответил Сергей и его щеки налились румянцем.
- Прощаю, Вам можно, - звонко ответила она, не прекращая улыбаться, - ну что, идем на старт, только свой парашют я несу сама.
Сказала она и закинула сумку с парашютом себе за спину в виде рюкзака. После этого она стала похожа на маленького гномика, который несет огромный мешок богатств. Только гномик был очень красивый.
Сергей подхватил свою сумку, и они пошли рядом, перешагивая через грядки.
- Меня Сергей зовут, - представился Сергей
- Света, а у Вас, сколько прыжков? - спросила она.
- Двадцать шесть, то есть уже двадцать семь.
- Здорово. А у меня пока один, но теперь я точно знаю, что будут еще, - с уверенностью в голосе сказала Света,- мне говорили, что первый прыжок самый страшный, а совсем страшно не было, было очень волнительно и классно.
Пока они шли, а идти им пришлось через часть свекольного поля и все поле аэроклуба, Сергей успел рассказать, что учился в военном училище летчиков, что летал еще в школе в аэроклубе, чем вызвал не поддельное восхищение Светы. Только она собиралась задать вопрос, почему же Сергей так и не стал военным летчиком, как раздался голос.
- Ребята, подождите! - к ним, то перепрыгивая через грядки, то спотыкаясь о них, бежал программист.
За спиной у него висела такая же сумка с парашютом, как и у Сергея со Светланой, а в руках перед собой он держал большой комок белой ткани, в котором угадывался запасной парашют. На голове у него был шлем, ремешки которого при каждом шаге раскачивались и били программиста по щекам. По красному лицу и струйкам пота на лице было видно, программисту очень жарко. Или от бега, или от погоды, или от пережитого.
- В небе был танком, а сейчас вылитый Карасик, - негромко сказал Сергей.
- Какой еще карасик? - спросила Света.
- Есть такой старый советский фильм, "Вратарь", так вот там герой был, по фамилии Карасик, сейчас наш парашютист очень на него похож.
- А, вспомнила, смотрела, и правда, похож, - со смехом ответила Светлана.
- Вам весело, а вы лучше скажите мне, что мне грозит за раскрытие запаски, - спросил программист
- Будешь сегодня мыть самолет, и укладывать все парашюты для следующей смены,- ответил ему Сергей с нарочитой серьезностью. Света, подхватив его шутку, сделала каменное лицо.
Программист застыл, слегка приоткрыв рот. Всей троице пришлось остановиться. Сергей посмотрел на него, увидел в его глазах смесь недоумения, возмущения и страха, и разразился смехом. Засмеялась и Света.
- Расслабься, - сказал Сергей и похлопал по плечу программиста, - не ты первый, не ты последний на двух куполах приземляются. Но пожурит тебя Илья Муромец и все.
- Кто пожурит? - переспросил программист
- Инструктор наш, он мне Илью Муромца напоминает, - ответил Сергей.
- Тогда уж лучше самолет мыть и парашюты укладывать, я его слегка побаиваюсь.
- Не бойся, - сказала Света, - как правило, большие люди маленьких не обижают.
- Так это, как правило, а вдруг он исключение из правил, - продолжал программист, и вдруг изменившись в голосе, радостно продолжил, - а здорово Илья Муромец нашего весельчака из самолета высадил, жаль со мной телефона не было, был бы хит на ютубе.
- А весельчаку что-то не до смеха стало, - сказал Сергей и показал на быстро идущую высокую фигуру.
Блондин старался не смотреть в их сторону и всем видом показывал, что ничего не произошло. Пройдя на старт, он бросил сумку с парашютом, и никому не сказав не слова удалился. Больше его в аэроклубе не видели.
- Сергей, а Муромцу так можно было поступать?- спросила Светлана, - Все-таки мы не в армии на него могут в суд подать.
- Не знаю, - ответил Сергей, - в армии это было в норме, а тут.... Хотя если он так поступает, значит, уверен в своей правоте. В конце концов, человек заплатил за прыжок, он его и получил.
Они дошли до домика, на котором красовалась красная табличка "Мамонтовский аэроклуб". Судя по символики СССР, табличку не меняли с тех времен. На крыше, на небольшом флагштоке развивался флаг ВВС России. В домике находились классы подготовки к полетам и прыжкам, администрация и раздевалки. Сергей с программистом пошли в сторону мужской, а Светлана направилась к женской.
- Ну как, победил страх высоты,- спросил Сергей, - меня, кстати, Сергеем зовут, а то с утра общаемся, вместе в небо поднимались, а как-то не познакомились.
-Георгий, - ответил программист, - даже не знаю. Я знаю, что я смог его преодолеть, а вот ушел ли он совсем, ближайший полет на самолете покажет.
- Тебе что Муромец по поводу твоего танкового десантирования сказал?
- Сказал, что для моей комплекции это был наилучший вариант, - с улыбкой ответил Георгий.
Он переоделся из комбинезона в широкие джинсы и еще более широкую рубаху, одел кроссовки, на которых шнурки не завязывались со времен покупки, набросил на плечо потертый рюкзак, достал из него очки, надел их и превратился из Карасика в сто процентного программиста. Именно таким и их показывают во всех американских фильмах, не хватало еще пачки чипсов в руках. Но когда Георгий извлек огромную пачку чипсов Эстрелла из того же рюкзака, Сергей уже знал, что будет извлечено следующим. И, бинго! Георгий вытащил литровую бутылку Кока Колы. Сергей вновь, уже не в первый раз за сегодня улыбнулся.
- Что ни так, - спросил Георгий, и стал пытаться себя оглядеть в зеркало со всех сторон.
- Все нормально, просто теперь ты можешь не говорить, чем занимаешься, и так видно.
-А, - протянул Георгий, сквозь набитый чипсами рот, - я всегда такой был, а компьютеры позже пришли, когда перестало интересно в игры играть, захотел во всем разобраться. А это самая универсальная еда, не отвлекающая от работы. Кстати, угощайся.
И он протянул Сергею открытый пакет чипсов.
- Спасибо, не ем, не то чтобы здоровое питание и все такое, просто не люблю, - ответил Сергей, - Ну и что разобрался в компьютерном мире?
- Я там как Илья Муромец в парашютах, - без ложной скромности ответил Георгий. - Вот возьми визитку, мало ли может моя помощь понадобится, хорошему человеку всегда рад помочь.
Он протянул Сергею визитку, взяв ее Сергей прочитал:
- Георгий " Биг Мэн" Зиндашин, компания Компьюхелп. Работы любой сложности на любом железе с любым софтом. Я спасу Вашу виртуальную реальность. Е-мэйл и телефон. В левой части был силуэт Терминатора.
"Да, дизайн для визитки Георгий, похоже, сам рисовал, тут даже спаниель Саныча в фаворитах будет", - подумал Сергей.
- А Биг Мен это отчество? - спросил Сергей
- О, да ты смотрю, юзер, - ответил Георгий, - спроси у своего сисадмина, кто такой Биг Мен и он тебе все расскажет. Это имя обо мне говорит больше чем мой паспорт. Я на него восемь лет работаю. И меня в наших кругах знают и уважают.
- Верю, верю, - с улыбкой ответил Сергей, - и ты прав, я в компьютерах юзер. Ладно, пошли, а то Света нас уже, наверное, заждалась.
Сергей набросил сумку на плечо, и они вместе с Георгием вышли из раздевалки. В небольшом холле никого не было, только девушка-администратор за импровизированной стойкой переписывалась с кем-то по аське, о чем свидетельствовали звуки прихода сообщений.
- А ты говорил, заждалась. Она женщина, собирается еще, марафет наводит, - громко сказал Георгий.
- Если вы ждете девушку, которая с вами прыгала, то она уже уехала, - сказала администратор, не отрываясь от экрана компьютера, - ей кто-то позвонил, и она попросила вам передать, что ей нужно спешить.
- А когда она ушла? - спросил Сергей.
- Минут 10 назад.
Сергей выбежал из домика и пробежался до парковки автомобилей. Он не знал, какая машина у Светы, может, у нее вообще нет машины, и за ней кто-то приехал. Ни на парковке, ни во дворе никого не было. На крыльцо вышел Георгий, в руке у него была сумка Сергея.
- Держи, Ромео, - он протянул ее Сергею, - фамилия твоей Дездемоны - Кузнецова, а телефон узнаешь вечером, после 16-ти, когда приедет директор аэроклуба, у него есть данные всех парашютистов клуба. Не переживай, встретитесь еще.
- Спасибо, ты то сам еще на прыжки приедешь?
- Нет, лекарство от страха высоты я принял, но в рецепте не было указаний, что его необходимо принимать регулярно. Поэтому буду рад с тобой встретиться просто так, на земле.
- Не надо, я на электричку, мне так удобнее, и идти от станции меньше и в пробках не стоять.
- Ну как знаешь.
Они пожали друг другу руки, Георгий вставил в уши наушники, подсоединил их к телефону и зашагал по тропинке к станции. Сергей не спеша направился к своей машине. Он бросил сумку на заднее сиденье, сел за руль и какое-то время сидел не двигался. Он думал о Светлане, он представлял ее лицо, обрамленные русыми волосами, ее зеленоватые глаза, ее фигуру.
- Да ты влюбился, брат, - сказал вслух Сергей и посмотрел на себя в зеркало заднего вида, продолжил разговор сам с собой,- А может она замужем, а может у нее кто-то есть? Ничего, узнаем.
Сергей завел свой Ниссан Патрол, старенький, но отменный проходимец, включил по громче музыку и, напевая "Перекресток семи дорог" выехал с парковки.
Вечером, после не долгих уговоров, он получил телефон Светланы. Но была проблема. Это был домашний телефон. Он уже сбился со счета, сколько раз его набирал, в ответ слышал длинные гудки. Даже набрался наглости и позвонил в час ночи, решил, что пусть она лучше ему наговорит грубостей, он выпросит у нее прощение, но он должен с ней поговорить. Но телефон молчал.
Молчал он и на следующий день, и через день и через три. Набрав в конце недели и не услышав ответа Сергей решил, что телефон ему дали с ошибкой и еще раз позвонил в аэроклуб. Но все телефон оказался правильным. Светлана потерялась.
Сан Саныч, видя удручающее настроение своего ключевого сотрудника начал его пытать, что да как, кто обидел? В конце концов, Сергей решил рассказать ему про Светлану, все равно не отстанет, пока не узнает.
- Люди! Свершилось чудо! Сдох последний мамонт! Сергей влюбился! - громко воскликнул Саныч, вознеся руки к потолку.
- Саныч, прекрати издеваться, я с тобой как с другом, а ты... - обиженно сказал Сергей.
- А уж не ты ли мне постоянно говорил, что если к своим годам ты не встретил человека, с которым готов связать свою жизнь, то уже и не встретишь? - улыбаясь, ответил Саныч, и продолжил свою пламенную речь, - А я, что тебе говорил? Что настоящая любовь всегда внезапна. Нельзя влюбиться по плану. И сейчас мы имеем доказательство моих слов, чахнущего Ромео, то есть тебя. Интересно, что она в тебе нашла? Но в меру высокий, но вреде не урод, но этого мало. Ты же не тонкий человек, тебе не знакомы полеты чувств и радость написания стихов для любимой. Ты же строго технический человек. Самолеты тебе подавай, да оружие. Надо будет у нее узнать, когда познакомишь.
- Что лучше делать, подскажи, Нострадамус.
- Что-что, ехать к ней домой, с букетом алых роз.
- А откуда я знаю ее адрес?
- Давай телефон, сейчас все узнаем, не зря же я на охоту с нужными людьми езжу, - самодовольно заключил Саныч.
Через пятнадцать минут в руках у Сергея был листок с адресом Светланы. Марьино, улица Цветочная дом 12, квартира 146.
- Спасибо, Саныч, - сказал Сергей, на ходу беря со стола ключи от своей машины.
- С тебя место почетного гостя на свадьбе, - ответил тот.
Еще никогда Сергей так люто ненавидел пробки как сейчас. Ему казалось, что стоит весь город, что все светофоры специально включают ему красный свет, а троллейбусы перегораживают перекрестки. Через полтора часа он был во дворе нужного дома. Типичная новостройка, каких сотни в Москве. Видно, и слышно по звуку перфораторов, что жильцы заселились недавно. У соседнего подъезда таджики разгружали Газель, унося в открытую дверь мешки с цементной смесью.
Сергей подошел к нужному подъезду, потянул за входную дверь, но она оказалась закрытой. Он набрал на домофоне 146. Пропиликав 30 секунд, домофон отключился. Тут дверь открылась, и из подъезда с громким лаем на Сергея бросился йоркширский терьер, таща за собой поводок. Вслед за поводком из подъезда вышел крупный мужчина.
- Муся, замолчи! - басовито прикрикнул он на собаку, - Простите, пожалуйста, она добрая, не кусается.
Мужчина за поводок подтянул к себе своего карманного волкодава, наклонился, взял Мусю своей ручищей, прижал к груди, и направился в сторону небольшого парка. Лишь оказавшись на руках хозяина, Муся замолчала, но некоторое время поглядывала в сторону Сергея настороженным взглядом.
Сергей придержал открытую дверь и вошел в подъезд. Он уже практически дошел до лифтов, когда раздался голос, по интонациям которого Сергей понял, здесь не пройти.
- Мужчина, а Вы к кому?
Сергей повернулся на голос и увидел, что он не заметил окно вахтерской. Окно было не большим. С обеих его сторон висели доски объявлений. Внутри, на самом окне висели белые занавесочки с рюшачками, на подоконнике стояла цветущая герань. В комнате на стене висел календарь и портреты Пугачевой и Стаса Михайлова. За столом сидела бабуля, с накинутой на плечи шалью. Всем своим видом и взглядам она давала понять Сергею, что и не таких останавливала, а если не послушается, то она сразу вызовет полицию.
- Я в 146-ю, - ответил Сергей.
- А кто Вам там нужен и зачем? - не сдавалась бабуля.
- Я к Светлане, мне по личному вопросу, - Сергей уже чувствовал себя на допросе, бабуля точно была из органов, по крайней мере, в ее молодости СМЕРШ ею гордился бы.
- К Светочке? Так нет ее.
- А когда будет? Я подожду.
- А не знаю когда. Она мне ключ дала, чтобы я цветы поливала. Уехала она, что-то в семье у нее произошло. Так что, мил человек, ступай ка ты домой, - уже подобревшим голосом сказала бабуля.
Сергей вышел из подъезда и угрюмо побрел к машине.
"Что-то случилось в семье, - повторял он в уме слова вахтерши, - значит она замужем".
"Но семья не всегда муж, может родители", - продолжал Сергей свои размышления.
Сергей завел Патруля и выехал со двора.
Вернувшись на работу, Сергей все поведал Сан Санычу.
- Да, - протянул тот, - проблема. Только человек влюбился, а объект любви пропал. Вот что я скажу тебе, Серега, если судьбе нужно будет, встретитесь. Она же тебе сказала, что будет еще прыгать с парашютом. Ну, так вот, когда будешь заниматься этим непонятным для меня делом, узнавай, была ли твоя красавица в аэроклубе или нет. Как появится, бегом по известному тебе адресу. А если не появится, значит, не хочет она с тобой видеться, избегает. Значит нечего ее искать.
Вторая часть рассуждений Саныча Сергею совсем не понравилась, но в первой был резон. Аэроклуб их познакомил, аэроклуб им поможет встретиться вновь.
Начались обычные трудовые дни. С наступлением осени Сергей организовал охотничьи экспедиции для двух групп. Из-за нелетной погоды прыжков не было, поэтому свои визиты в аэроклуб Сергею пришлось прервать. Звонки на квартиру Светланы ничего не приносили. Все шло своим чередом. В конце недели мама попросила Сергея съездить в деревню:
- Съезди, посмотри как дом, огород, да и яблони обтрясти надо, а то ветки у них обломает. А то с июня не были, мало ли что.
Был у родителей Сергея дом в деревне, в Тульской области. Его мать была оттуда родом. С отцом они познакомились уже в Москве, когда она училась на зоотехника. Думала вернуться назад, в деревню. Было это еще в 70-х годах прошлого века. Самый расцвет так называемого застоя. Молодежь стремилась уехать из деревни в город, а она наоборот, стремилась вернуться. Нравилась ей отдаленность деревни. Речка, протекавшая невдалеке, в которой летом можно было купаться, а зимой, мальчишки расчищали лед, и, одев валенки, без коньков, играли на нем дотемна в хоккей. При этом одна команда обязательно была наша, а другая канадцами. За право быть Харламовым была нешуточная борьба. Нравился лес за околицей, полный ягод и грибов. Парное молоко с утра. Запах солярки от ватника отца, когда он приходил с поля. Он у нее был трактористом. Наверное, часть любви матери к природе и спокойствию перешла к Сергею, не зря его тянуло в лес, в тишину.
Она познакомилась с отцом на танцах. Как приятно звучит " на танцах". Не то, что сейчас, встретились в клубе, на дискаче, или еще хуже, в чате. Скоро все знакомства станут в чате, не люди, а чатлане какие-то.
Отец был видный кавалер, высокий, стройный брюнет. Без пяти минут инженер и уже работал в "ящике", то есть институте на оборонку. Это было очень престижно. У него уже была своя комната в общежитии, а по окончании института ему обещали квартиру от работы. Но не это понравилось ей в отце. Он был другой, чем все. Не говорил, воодушевленно, о планах партии и правительства, или наоборот не осуждал его на кухне. Его просто интересовала сама жизнь, во всех ее проявлениях. Он был начитан, любил читать стихи, особенно Маяковского. Он был спортсмен, имел разряд по гребле. Он обожал природу. В первый же визит к своим родителям мама полдня пыталась увести его с берега реки, а он все сидел и рассказывал про очередной перелив света в небе, необычный шум леса за рекой, о красоте лошади, скачущей вдоль реки и мальчишке, погонявшем ее. Понравился он и ее родителям. Ее отец, присмотревшись к будущему зятю сказал:
- На таком семья держаться будет. Он не городской, он наш.
Даже когда она сказала, что остается в городе, родители как-то спокойно восприняли эту новость. Со временем только попросили, чтобы, когда они умрут, не увозила она их в город, а похоронила здесь, на местном кладбище, на холме над рекой. Первой ушла ее мама, а папа без нее смог прожить два месяца, потом и его не стало. Теперь над ними растет березка, отец Сергея над их могилками посадил.
Сергей вместе с родителями часто ездил в деревню. Здесь прошли самые яркие моменты его детства. Когда еще были живы бабушка с дедушкой, родители оставляли его у них на все лето, а сами уезжали в Крым, в санаторий. Сергей любил то время и часто его вспоминал, когда он весь день пропадал с дедом, помогая копаться ему в тракторе. Когда же дед сажал его на колени и давал ему порулить, то старенький Беларусь представлялся ему огромным кораблем, дорога морем, а он - капитаном корабля. Он был счастлив. В деревне у него было много друзей. Вместе они бегали на речку, прыгать с тарзанки. Они вместе играли в мушкетеров, превратив в шпаги ивовые прутья с надетыми на них старыми жестяными крышками от банок. Найдя в бабушкином сундуке отрез синей ткани, он сделал себе плащ мушкетера, нарисовав на нем желтой масляной краской крест и закрепив его вокруг шеи. Увидев мушкетера, бабушка охнула, охватив свое лицо руками, и с укоризной сказала,
- Я же хотела из этой ткани юбку твоей матери сшить, сорванец ты этакий. Вот вернется дед с работы, я ему все расскажу, он тебе покажет.
Бабушка старалась придать своему голосу строгости, но это у нее все равно не получилось.
Все бои Сережи с гвардейцами кардинала прошли с мыслью о приходе деда. А вдруг дед накажет, вдруг больше не будет брать с собой на трактор? Сережу никогда не ставили в угол или тем более не наказывали физически, его наказывали лишением общения. Просто могли не разговаривать день, или не взять с собой. В эти моменты Сережа был готов отстоять в углу, или даже получить крапивой по ногам, так наказывали его друга Леху с соседней улицы, лишь бы молчанка со стороны дедушки или бабушки закончилась. А когда дед пришел с работы, то для Сережи все произошло наилучшим образом.
- Одной тряпкой больше, одной меньше. А форма парню нужна. Ты, кстати, Сережка, банку с краской закрыл? - произнес дед, сидя за столом в ожидании ужина и рассматривая гордого защитника короля Франции. Тот стоял посреди комнаты, в сандалях, со ссадинами на голых коленках, синем плаще, повязанном вокруг тонкой шеи и верной шпагой в правой руке. Во взгляде мушкетера виднелся легкий страх перед возможным наказанием.
Сережа кивнул в ответ.
- Вот видишь, ничего не произошло, мать. Зато своими руками сделал, - сказал дедушка, потрепав одной рукой Сережу по голове, а другой приподнял вверх один конец Сережкиного плаща, рассматривая его мазню в виде мушкетерского креста. По крайней мере, та непонятная фигура Сереже напоминала именно знак королевских мушкетеров. Бабушка с укором посмотрела на деда, покачала головой, а потом обняла Сережу за плечи, сказав:
-Мушкетер ты мой любимый.
Сережа отпустил рукоять своей шпаги, она с шумом упала на пол и закатилась под стол. Сергей охватил бабушку руками и, уткнувшись в ее фартук сказал:
- Я тоже тебя люблю, Ба. Если хочешь, бери мой плащ и шей маме юбку, они теперь еще красивее будет.