Пантелеева Ирина Юрьевна : другие произведения.

Папер (отрывок)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

  Пантелеева Ирина Юрьевна
  irinapan@yandex.ru
  
  ПАПЕР
  Повесть сказка
  Синопсис: обыкновенная девочка Людмилка вырезала из бумаги человечка, который ожил. Непоседливого и любознательного Папера ждут и веселые, и грустные приключения, он совершит множество ошибок и множество подвигов, и только его горячее и доброе сердце подскажет ему как победить врага и не потерять друга. В этой книжке есть еще один герой - кот Рыжик - любимец девочки. Какие опасности ждут Рыжика? Зачем Медведю колючий наносник? В кого влюбилось розовое облачко? Об этом ты узнаешь, когда прочитаешь книжку. А еще ты можешь нарисовать и вырезать своего Папера и его чудесную невесту Куколку, сложить и раскрасить Дракона-оригами. Ведь в этой книжке обязательно будут замечательные яркие картинки с подробными и простыми инструкциями и новыми играми для твоих бумажных человечков и их друзей.
  
  Глава 1
  
  Папер
  
  Дождливым летним вечером, когда за окошком не совсем темно, но как будто бы и не светло, а ложиться спать еще рановато, Людмилка разложила на столе ножницы и клей и принялась что-то рисовать на бумаге. Сначала она очертила большой круг, к нему пририсовала овал, а по бокам сверху и снизу вывела почти одинаковые колбаски. Снизу потолще и подлиннее, а сверху поуже. От усердия девочка склонила белокурую головку над рисунком и даже высунула язык. На бумаге получился человечек. Правда одна нога у него была слегка толще другой, правая рука чуть короче левой, а голова получилась такой большой, что Людмилка даже призадумалась: а бывают ли вообще такие большие головы у человечков?
  - Что-то здесь не так, - задумчиво произнесла девочка, - все вроде бы на месте, только все равно что-то не так. Некрасиво, - расстроилась девочка. - А мама говорит, надо, чтобы было ровно, тогда и будет красиво! - приободрилась она и принялась за работу.
  Внимательно приглядевшись, Людмилка подправила ручки. Теперь левая рука была такой же длины, что и правая. Девочка нарисовала человечку пальцы на руках, затем стерла ластиком толстую ногу и нарисовала новую, потоньше. Голову человечку тоже пришлось уменьшить, но кружок получился слишком маленький.
  - Да на такой маленькой голове даже уши держаться не будут, - подумала Люда. - А что же это за голова без ушей? Без волос голова бывает. У дедушки вот нет волос на голове, - рассуждала девочка, - все равно он красивый. Особенно, когда в шапке.
  Она нарисовала средний кружок, не большой и не маленький.
  - Вот это правильная голова, - с удовлетворением сказала Людмилка и пририсовала к голове небольшие уши.
  Критически оглядев то, что получилось, девочка улыбнулась:
  - Вот теперь все так, как надо - ровно и красиво.
   Она взяла ножницы и аккуратно вырезала бумажную фигурку. Не успела девочка закончить выводить человечку ротик, как он приоткрыл его и проворчал:
  - Ничего не вижу, не вижу ничего.
   Девочка чуть карандаш не выронила от удивления!
   - Говорящий человечек! Вот здорово! - воскликнула она.
   - Кто это тут? - рассердился вырезанный.
  - Это я. Люда.
  - А какая ты, Люда? Из какой бумаги?
  - Да я не из бумаги. Я - девочка.
  - А девочки из чего сделаны?
  - Ну, из волос, из платья, из рук и ног, - стала перечислять Людмилка. - Погоди, - добавила она, - сейчас ты все увидишь.
  Девочка взяла голубой карандаш и нарисовала человечку глаза.
  - Люда! - воскликнул человечек и, сощурившись, уставился на лампочку, висевшую под потолком, - какая ты лучистая девочка.
  Людмилка рассмеялась, приподняла вырезанного человечка и заглянула ему в глаза:
  - Видишь меня? Это я - Люда.
  - Фи, - пробухтел человечек и скривил свой нарисованный ротик на один бок, - никогда не видел такого большого носа. Нет, такая девочка мне не нравится, - заявил он. - Ни волос, ни рук, ни ног нет. Девочка - нос какая-то.
  Людмилка отодвинула человечка подальше от своего лица и спросила:
  - А теперь? Лучше видно?
  - Да-да-да, теперь вижу. Теперь все на месте. Кроме ног.
  - Вот и хорошо. Как же мне тебя назвать? - задумалась девочка. - Я бы назвала тебя... Бумажкин!
  Человечек зажмурился.
  - Или, может быть, Листиков? - гадала девочка.
  Человечек округлил глаза:
  - Нет! Нет! - решительно запротестовал он, - меня зовут Папер.
  - Что это за имя такое? Папер? - удивилась Людмилка.
  - Ты же сама меня так назвала и даже на спине написала, - возмутился Папер.
  Девочка перевернула человечка и увидела, что на этом самом листке, когда он еще не был человечком, она много раз писала английское новое слово: paper, paper, paper, что в переводе означает "бумага". Людмилка хорошо помнила, что последняя буква в этом слове не читается, но если прочитать все буквы, то и получится: Папер.
  - Вот это да, - изумилась Людмилка, - ты знаешь английские буквы?
  - Конечно, чего там, - загордился Папер, - это совсем легко.
  - А, знаешь, мне нравится твое имя, - сказала Люда.
  - Вот и хорошо. А теперь нарисуй мне нос, чтобы я мог понюхать чем здесь пахнет, а заодно и брови, чтобы получалось получше сердиться, - приказал Папер.
  Сначала Людмилка взяла ластик и быстро стерла кривой ротик Папера. Глаза человечка округлились от ужаса, но девочка ничуть не смутилась, а нарисовала человечку нос и брови над глазами. Нос тут же зафыркал, а брови возмущенно задвигались.
  - Потерпи, Папер, совсем чуть-чуть осталось, - успокоила девочка.
  И вскоре новый, ровный ротик Папера растянулся в улыбке.
  - Вот так-то лучше, - удовлетворенно заметила Людмилка, - а то с кривыми ртами одни ворчуны бывают. - Ну, а теперь пора спать, - решительно заявила девочка.
  - Ну вот, - огорчился Папер, - только я все увидел, услышал, понюхал и даже сердиться передумал, как говорят, что пора спать.
  - Ничего, завтра будет новый день, - уверила Людмилка, - и мы с тобой опять будем играть. Спокойной ночи, Папер.
  Девочка уложила человечка в альбом между страницами и пошла готовиться ко сну.
  Тем временем дождик закончился, и за окном стало совсем темно.
  
  
  Глава 2
  
  Сердце
  
  Ранним утром, когда в окошко блеснуло яркое солнышко, Людмилка проснулась и сразу вспомнила про бумажного человечка. Она выпрыгнула из постели и побежала поздороваться с Папером. Но альбома нигде не было.
  - Куда же подевался альбом? - девочка озадаченно огляделась вокруг. - Вчера вечером я оставила его на столе, вот на этом самом месте.
  Повсюду были разбросаны обрезки бумаги, карандаши, груда книжек и тетрадок высилась на самом краю стола. В поисках альбома Людмилка переворошила все, что было в комнате. Книжки и тетрадки посыпались на пол, бумажки завертелись и закружились по воздуху. Девочка растерялась, кинулась собирать книжки, а они как живые выпрыгивали из рук и никак не хотели укладываться в стопки.
  - Ах, какой беспорядок! - услышала Людмилка за спиной.
  В дверях стояла Людочкина бабушка и укоризненно качала головой.
  - Я потеряла альбом, - захныкала девочка.
  - И нет тут ничего удивительного, - спокойно сказала бабушка, - разве можно здесь что-то найти? Не удивлюсь, если у тебя в тетрадках заведутся пауки и сплетут там свою паутину. Вот наведешь порядок, и сразу все найдется, - пообещала бабушка. - И еще, - добавила она, - сначала надо умыться и позавтракать, тогда все хорошо и правильно получится.
  После завтрака Людмилка принялась за уборку. Первым делом она сложила книжки и тетрадки, потом собрала и выбросила ненужные бумажки, уложила карандаши в коробку и даже подмела пол.
  Теперь в комнате был порядок, а на столе, на самом видном месте лежал альбом:
  - Вот чудеса! - удивилась Люда. - Как же это я его раньше не заметила?
  Между неплотно прикрытыми страницами девочка нашла Папера. Руки и ноги бумажного человечка были сплетены паутиной, и огромный черный паук сидел у него на груди. От неожиданности Людмилка вскрикнула и выронила альбом из рук. Страницы распахнулись, Папер взлетел на воздух и стал медленно планировать вниз.
  - Папер! Держись! - воскликнула девочка, подхватывая человечка на лету.
  В эту минуту в дальнем углу комнаты что-то зашуршало, и Людмилка увидела, как страшная тень медленно исчезает между половицами. Это паук втягивал свой черный плащ в черное подполье. Вместо веселого солнышка, в комнату заглянула хмурая туча, блеснула молния, оглушительно и раскатисто загрохотал гром, и по стеклу опять забарабанил дождь.
  - Папер, на тебе лица нет, - прошептала Людмилка, оглядывая человечка и освобождая его от паутины.
  - Как это нет? Куда же оно подевалось? - всполошился Папер. - Еще вчера мое лицо на месте было.
  - Ты испугался, да? - встревожилась Люда.
  - Ну, вот еще глупости, - небрежно возразил человечек, - подумаешь, грохочет что-то, - добавил он, опасливо покосившись на окно.
  - А! Это гром гремит, - сказала Людмилка . - Я грома не боюсь. Я пауков боюсь. Они такие противные.
  - А чего их бояться? - удивился Папер. - Они пушисты, щекотные. Мы с пауком неплохо поболтали, он меня в гости приглашал... к себе в гнездо. Приходи, говорит, ко мне в подполье, чай будем пить.
  - А ты что? - испугалась Людмилка.
  - Что, что... нет, говорю, спасибо, я не пью... чай... - Папер насупился. - А как, по-твоему, мне в гости идти?
  - А никак к пауку в гости не надо идти, - строго выговорила Людмилка, - вот он пока тебя на чай приглашал, руки и ноги твои паутиной оплел.
  - Не может быть! - вскрикнул бумажный человечек, - и где же она?
  - Что? - опешила девочка.
  - Ну, паутина эта? - нетерпеливо спросил человечек.
  - Я ее выбросила.
  - Как выбросила? Это же моя паутина! Надо было разрешение спросить, - возмутился Папер.
  - Да на что она тебе?
  - Как на что? Паук сказал, что к вечеру мне это..., как его..., платье сплетет. Вот у тебя платье есть, а у меня нет. Не могу же я без платья в гости идти к пауку на чай, - проворчал Папер.
  Людмилка расхохоталась:
  - Ну, ладно, ладно, не сердись, - сказала она примирительно, - в следующий раз обязательно спрашивать буду. А одежду я тебе сама сделаю, не переживай, - пообещала Людмилка, - так что не стыдно тебе будет в гости на чай пойти. Только платье я на тебя не стану надевать, - покачала она головой.
  - Ну вот, так я и знал! - огорчился Папер. - А почему?
  - А потому что ты не девочка.
  - А кто же я? - изумился Папер, и его нарисованные брови поползли на лоб.
  - Ты - мальчик.
  - Точно? - усомнился Папер.
  - Точно-точно! И грома не боишься, и пауков тоже. Только вот верить каждому пауку совсем необязательно.
  - Да, ладно, нормальный такой паук, сказал, что я красивый, и фигура у меня подходящая, - с гордостью произнес Папер.
  - Вот-вот, а потом затащит тебя в гнездо и съест! - сделала страшные глаза Людмилка. - Нельзя с незнакомыми пауками разговаривать, мало ли что у них на уме.
  В это время Паук, который сидел в углу под половицей и слышал весь разговор, страшно расстроился и расплакался:
  - Почему? - шептал Паук, сдерживая рыдания, - за что? - не унимался он, утирая мокрые глаза сразу четырьмя разноцветными носовыми платками, которые появились в его лапках. - За всю свою жизнь, - всхлипывал он, - ни разу! Да! Никогда в жизни я не ел бумажных мальчишек!
  А Папер не обратил никакого внимания на предостережения Людмилки и спросил:
  - А мальчики что носят?
  - Штаны, - уверенно сказала Людмилка.
  - Ну, тогда сделай мне штаны, - велел Папер.
  - Не буду, - неожиданно заявила девочка.
  - Это как это не буду? - строго спросил Папер. - Ну-ка, давай-ка быстренько начинай! - приказал он.
  - Нет! - упрямилась Людмилка.
  - Да что же это такое? Паутину выбросила, штаны делать не хочет! Вот пойду к Пауку, пусть мне штаны сплетет, - сказал Папер, пытаясь привстать.
  - Иди, - равнодушно повела плечом девочка и сложила руки на столе.
  - И пойду! - кипятился вырезанный, - вот только встану сейчас и пойду.
  - Вставай, - безразлично проговорила Людмилка, глядя как Папер, то прогибаясь, то выгибаясь, пыхтя от возмущения и бессилия, пытается встать на ноги.
  Людмилка изо всех сил старалась не расхохотаться, хотя в душе ей было очень жаль человечка.
  - Ничего не получается, - горестно затянул Папер после очередной безуспешной попытки.
  - Ладно, - сказала Люда, - я помогу тебе. Только при одном условии.
  Папер прищурил один глаз и покосился на девочку:
  - При каком условии? - спросил он и внимательно уставился на Людмилку.
  - Если ты меня очень хорошо попросишь, - ответила она.
  - Как?
  - А вот так: дорогая девочка, сделай мне штаны, пожалуйста, - мягким голосом проговорила Людмилка.
  - Ну, я же так и говорю: сделай мне штаны! - грубо прервал Папер.
  - А "дорогая девочка"?
  - Ну, дорогая девочка! - пробубнил Папер.
  - А "пожалуйста"?
  - Ну, пожалуйста! - пробурчал человечек.
  - А теперь все вместе и без "ну", - подсказала Людмилка.
  - Дорогая девочка, сшей мне штаны, пожалуйста, без "ну" - зло проговорил Папер.
  - Нет!
  - Опять "нет"? - вскричал Папер.
  - Опять - нет, - сказала Людмилка. - Не получается.
  - Не получается, - вздохнул человечек.
  Девочка призадумалась, потом взяла карандаш красного цвета и нарисовала на груди у Папера большое настоящее сердце:
  - Попробуй теперь, - предложила она.
  Папер прижал обе руки к сердцу, нежно посмотрел на Людмилку и произнес ласковым голосом:
  - Милая, хорошая, дорогая девочка, сделай мне, пожалуйста, штаны!
  В эту самую минуту небо за окном стало светлеть, теплые, ласковые лучи солнца осветили Папера с большим красным сердцем на груди и торжествующе улыбающуюся девочку. Только грустный Паук все плакали и плакал в своем подполье и никак не мог остановиться.
  
  Глава 3
  
  Паук
  
  Дом, где жила Людмилка, располагался в дачном поселке, вблизи большой деревни. Каждый год с самого начала летних каникул папа и мама девочки привозили ее с бабушкой и дедушкой на дачу и навещали по выходным. В доме была настоящая печка, которую топили березовыми дровами. На участке - грядки с овощами и зеленью и много-много цветов: тюльпаны, пионы, анютины глазки и маргаритки. С самого утра бабушка выходила в сад поливать огород, а Людмилка ухаживала за цветами. У девочки была своя грядка, на которой росли лилии. Еще зимой она вырастила их из луковицы на подоконнике в городской квартире. Теперь ростки поднялись и вот-вот готовы были зацвести. Несколько дней лил дождь, и лилии все никак не хотели распускаться. Сегодня же первый день было сухо, и Людмилке не терпелось побыстрее посмотреть, какого же цвета будет цветок: желтый или розовый, а может быть и тигровый - темно-оранжевый в черную крапинку.
  - Послушай, Папер, - сказала девочка, - мне нужно отлучиться. Ты полежи пока в альбоме, подожди меня. Я вернусь и сделаю тебе штанишки, - пообещала она. - Только смотри не разговаривай с Пауком. Это может быть очень опасно, - предостерегла она.
  Девочка уложила Папера в альбом и побежала в сад.
  Как только за девочкой закрылась дверь, Паук тут же перестал хныкать, протер платочками все свои восемь глаз и сказал:
  - Ну, наконец-то, теперь-то мне никто не помешает.
  С этими словами он поплевал на лапки и проворно стал подниматься вверх по паутине из щели между половицами.
  Добравшись до альбома, Паук всеми восемью лапками перебрал страницы и быстро нашел Папера:
  - Здорово, красавчик! Как поживаешь? - дружелюбно поздоровался Паук, измеряя человечка вдоль и поперек мохнатыми лапками.
  Папер молчал, помня напутствия Людмилки, только бесстрашно и внимательно следил за Пауком.
  - Что-то ты сегодня не в духе, как я погляжу, - усмехнулся Паук, быстро орудуя лапками и оплетая вырезанного человечка с ног до головы плотными жгутами паутины.
  Папер не проронил ни слова.
  - Ну что ж, - добродушно сказал Паук, - молчание - знак уважения. А я люблю, когда меня слушают и не перечат мне.
  Он ловко вытянул Папера из альбома на стол, подтолкнул к самому краю и стал медленно опускать бумажного человечка на пол. Спустившись следом, Паук кое-как закинул на спину спеленутого человечка и проворно поволок его в подполье, что-то беспечно насвистывая себе под нос.
  В подполье у Паука царил полумрак, пахло сыростью и плесенью. Хозяин подполья затащил Папера в самый темный угол и небрежно скинул с плеча. Когда глаза человечка привыкли к темноте, он приметил множество сплетенных из паутины причудливых нарядов, развешанных по стенам. Это были платья и юбки, камзолы и пиджаки, брюки и комбинезоны на любой вкус и размер. В центре помещения был сооружен помост, на котором в скорбном молчании двигались полупрозрачные фигуры. Приглядевшись, Папер различил нескольких мух, муравьишек, жучков и букашек. Все они были разодеты в замысловатые паутиновые наряды и двигались по помосту, как по сцене.
  - А ну, веселей, красотки! - вскричал Паук.
  Изможденные мухи, едва перебирая лапками, двигались по возвышению, печально склонив сухие головки. Паутина унылыми клочьями свисала с их опущенных крылышек:
  - Ну, что вы тащитесь, как сонные мухи? Неужели вам не нравятся мои чудесные наряды? - капризно вопрошал Паук.
  Вдруг в подполье влетела большая Пчела и сразу запуталась в липкой паутине. Даже не пытаясь высвободиться, она с восторгом огляделась по сторонам:
  - Здравствуйте, маэстро! Я так к вам стремилась, так летела! - зажужжала она, глядя на Паука обожающим взглядом, - мне вас так рекомендовали, так хвалили!
  - Да, -сказал Паук, гордо выпрямившись, - я - известный модельер и портной. Ну, и что же вы хотите, милочка моя? - надменно спросил он, оглядывая незнакомку.
  - Я мечтаю попасть в вашу труппу! - выпалила Пчела. - Я хочу носить ваши дивные наряды! Хочу славы! Денег! Хочу облететь весь мир!
  - Вы не подходите мне, - холодно заявил Паук, цепким взглядом оглядев Пчелу.
  - Нет! Нет! Дорогой маэстро, вы разбиваете мне сердце! - зарыдала Пчела, - не будьте столь жестоки, - взывала она, протягивая лапки к Пауку, - дайте мне шанс!
  - Ах, мухи! Как же вы надоели мне! - разозлился маэстро, - я давным-давно закрыл прием в свою труппу, а вы все лезете и лезете в мою паутину. Сами лезете, между прочим, - добавил он, подойдя к Пчеле поближе и разглядывая ее со всех сторон. - Нет, уж больно толста, - произнес с сомнение Паук, приподнимая ей крылышко, - хотя рост вполне подходящий. Но, нет, нет, я ищу новые формы для моей коллекции, а ваша фигура, милочка, увы, обычна. Вы такая, как и все. Да, - заключил Паук.
   Пчела забилась в рыданиях:
  - Как же я вернусь домой? - заливалась она слезами.
  - Ну, уж это я не знаю, - равнодушно усмехнулся модельер.
  - Послушайте, маэстро, - Пчела подняла на Паука умоляющий взгляд, - я готова на все. Позвольте мне остаться. Я буду делать все, что вы прикажете.
  - Ну, не знаю, - закапризничал модельер, - поймите же, у меня совершенно нет времени. А тут потребуется определенная совместная работа.
  Он завертел Пчелу в паутине:
  - Вот тут подтянуть, здесь убавить, а здесь... - Паук указал на толстое пчелиное брюшко, и кровожадная искра промелькнула в самой глубине одного из его глаз, - высосать. Да. Очень большая работа, - сказал он и отпустил паутину.
  Пчела закружилась в другую сторону:
  - Я согласна, согласна! - радостно кричала она.
  - Ладно. Так уж и быть. Оставайся, - нехотя согласился Паук, - повиси пока здесь до вечера. Самое лучшее, что можно придумать для тебя - это диета. И помни: ни крошки и ни капли до самого вечера. Да, - добавил он строго и пополз в самый темный угол, где лежал безмолвный бумажный человечек, связанный по рукам и ногам.
  - Ну, как тебе нравится моя мастерская, красавчик? - спросил Паук.
  - Очень даже нравится, - весело ответил Папер.
  Он решил, что молчание - не самый лучший выход из его положения.
  - Вот и славно, красавчик! Ты только подумай, только представь себе, какая прекрасная жизнь ожидает тебя! - мечтательно сказал Паук, - я создам тебе удивительный наряд, сверкающий и яркий!
  - Ладно, ладно, - согласился Папер, - но для начала неплохо бы было выпить обещанного чаю.
  - Ах, да! - Паук хлопнул себя передней лапкой по голове. - Я совсем забыл про чай. Придется мне отлучиться ненадолго за угощением.
  Паук полез из подполья и скрылся между половицами.
  
  Пантелеева Ирина Юрьевна
  irinapan@yandex.ru
  Общий объем повести по счетчику СИ 139К
  Ссылка на полный текст:
   http://samlib.ru/p/panteleewa_s_i/paper-1.shtml
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"