Панина Яна Олеговна : другие произведения.

Зов ночи. 1-3 главы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Может это и каламбур, но некромантов тянет к готам. И не скажешь, с первого раза, что ученик обычной школы может настучать телепату по тыкве, обсуждать девушек со скелетами и знать кладбище лучше чем свои пять пальцев.

  В конце концов, что такое смерть? Смерть, дорогие товарищи, это самое интересное приключение, которое мы испытаем в жизни.
  СТРУГАЦКИЙ Аркадий
  
   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
  
  Поскольку мы не знаем что такое смерть, бояться ее нелогично.
  СОКРАТ
  
  Глава 1.
  Братья и сестры.
  
  Лето закончилось. Заканчивался и первый день осени. А значит закончились летние каникулы. Почему-то последний день каникул всегда грустно провожать. За плечами оказались те приятные дни, проведенные с друзьями. Походы на пляж, вечерние прогулки по городскому кладбищу, мороженое в парках, выезды за город.
  Мы с моими друзьями договорились встретиться здесь, возле моего дома. Я выглянула за окно и увидела, что на улице еще никого не было: за мной должны прийти через сорок минут. Я как раз успею привести себя в порядок. Кстати, забыла представиться: меня зовут Маргарита Меликова, шестнадцать лет. Я готесса, мое второе имя: Амфисбена. Я выбрала путь смерти совсем недавно: полгода назад. Тогда мои родители умерли. Они разбились на машине. Теперь я живу со старшим братом.
  Я стояла у себя в комнате и думала, как накрасить глаза: черные стрелки или черные тени. Немного подумав, я выбрала стрелки. Когда глаза были подведены, я накрасила губы черной помадой и оглядела себя в зеркале: мой мрачный макияж подходил к моей одежде: черный корсет и черная юбка. На ноги одену черные босоножки. На шее красовался мой любимый анх. Только огненно-рыжие волосы выбивались из всей этой черной гаммы. Так, где там моя торба? Пробежав глазами по комнате, я увидела свой рюкзак на кровати. Эх, завтра, моя торба, тебе придется начать выполнять самую противную работу: таскать учебники. А интересно, в какую школу отправит меня мой брат? Дело в том, что недавно он приобрел вот эту квартиру. А моя старая школа находиться в совершенно другом районе. И все лето мы с братом (ну ладно, это все он, я вообще и пальцем не шевельнула) искали мне новую школу. Нашли две кандидатуры. Теперь братец думает, куда бы меня пристроить. Когда он спросил, куда я хочу, то я сказала туда, где учатся одни готы. Он усмехнулся и ответил, что попробует присмотреть школу на кладбище, но ничего не обещает. Буду надеяться, что там будет хотя бы один гот.
  Дверь в коридоре хлопнула. Я выглянула из своей комнаты и крикнула:
  - Привет, Жень.
  Брату двадцать пять лет. Он очень похож на папу. Такие же пшеничного цвета волосы и голубые глаза, с вечным серьезным взглядом. Брови не очень густые, близко сдвинуты к глазам, что придавало его серьезному взгляду какую-то суровость. Он высок, но это не сильно заметно из-за его привычки сутулиться, будто неся какое-то невидимое бремя. Женя окинул меня оценивающим взглядом и спросил:
  - Опять со своими упырями гулять пойдешь?
  Я хмыкнула и ответила:
  - Ага.
  - Чеснок, кол, святую воду взяла?
  - Жень, перестань, - поморщилась я.
  - Ладно, ладно. А куда вы идете? На кладбище я бы не советовал соваться, а то недавно там арестовали банду сатанистов, приносящих в жертву ребенка. Слава богу мальчик жив.
  Я напряглась:
  - Жень, не волнуйся, мы в курсе. Сегодня мы идем к Виконту домой.
  - Виконт?..
  - Да, это погоняло.
  - Мило. Это твой бой-френд?
  - Нет, это наш главный.
  - Кстати, я уже определил тебя в школу. Помнишь, где ты сказала, что директор похожа главную гордость кунсткамеры?
  - Тридцать первая? - приподняла я бровь.
  - Ну да. Учебники возьмешь в библиотеке завтра. Вот твое расписание на завтра, - он протянул мне помятый листок, - завтра первый урок русского языка у твоей классухи.
  - Зашибись.
  Из моей комнаты донеслась мрачная музыка.
  - Тебе звонят,- заметил Женя.
  Я взяла телефон и посмотрела на дисплей. Там большими буквами было написано: ВИКОНТ.
  - Я сейчас выйду, - сказала я в трубку.
  - Мы ждем, - сказал бархатистый голос.
  Я подошла к Жене, развалившемуся на диване перед телевизором, и сказала:
  - Еда в холодильнике, чтобы поел. Приду не поздно, в одиннадцать. Меня подвезут.
  - Хорошо.
  - И не ставь металлическую посуду в микроволновку.
  Женя запустил в меня диванной подушкой, которую я поймала и отправила обратно. Попав брату в голову, я радостно крикнула: "гол" и ушла.
  
  Возле моего дома меня ждали мои друзья: Виконт, Химера, Горгона, Ифрит, Азраил, Нюкта, Лето, Василиск. С ними сидел еще один парень, которого я не знала.
  - Темного вечера, - сказала я всем.
  Виконту было восемнадцать. Он учился в медицинском университете на первом курсе. Насколько я знаю, он был готом уже пять лет. Сначала он был одиночкой, но затем к нему присоединились Ифрит и Лето. Потом Химера, Горгона и другие. Я пришла последняя. Виконт был не очень открытый человек. Он неохотно принимал каждого новичка. В первую очередь он проверял, может ли человек терпеть боль. Для этого он брал нож и резал ладонь. Если тот, кого он посвящал, молчал, то он принимал. Если он произносил хотя бы звук, то Виконт давал ему второй шанс только через месяц. Второе испытание - это проверка на то, может ли человек причинять боль. Посвящавшийся должен был разрезать руку Виконту. Если он не мог это делать, то его не принимали.
  Сегодня Виконт был одет в черную кожаную безрукавку с заклепками и черные длинные брюки. Я невольно подумала: "Не жарко?". Он всегда выглядел элегантно. Он поцеловал мне руку, когда я подошла ко всем. Остальные в ответ тоже поздоровались.
  Химера была моя ровесница. Она была шатенка, две ее пряди были окрашены в пепельный цвет. На ней было черное до колена платье. На обоих запястьях были надеты напульсники с заклепками в виде крестов. Она была не в меру разговорчива и дружелюбна для гота. Так же, как и я, она перешла в десятый класс. В школе она была отличница. Но это не мешало ей быть оторвой.
  Ифрит и Лето были парой. Ифрит был так сказать "шкаф". В семнадцать лет у него были очень мощные плечи и высокий рост. Он у нас был типа охранника. Сегодня его мускулистое тело было облечено в короткие шорты, на которых висели три цепи с правого бока и просторную майку с надписью "The cannibal corpse". У него были проколоты ухо и бровь.
  Лето же была хрупкой пятнадцатилетней девушкой. Волосы были сплетены в две черненькие косички с ярко-красными ленточками, что придавало ей сходство с невинной девочкой. На руки были надеты перчатки в сеточку. Губы выкрашены в кроваво-красную помаду. В правом ухе виднелись три сережки, в левом - четыре. Лето была очень тихая и задумчивая. Ифрит был для нее хранителем, старательно защищающим от всех невзгод. Он мог исполнить любую ее просьбу. Этот амбал мог только за одну ее улыбку растерзать всё и вся, а мог и пойти пожать руку Билану.
  Такая же рыжая, как и я, со скучающим выражением лица Горгона, была флегматиком. То есть ей было наплевать на все, что она считала ненужным. А ненужным она считала многое. Например, слоняться без дела. Она считала, что если она за день не сделала ничего важного для себя, она потеряла день.
  Азраил и Нюкта были близнецы. Им тоже было по шестнадцать. Хотя отличить их было легко: Нюкта обожала "The rasmus", а Азраил больше Мэрлина Менсона. И Кипелова. Азраил сегодня был облачен в майку с изображением оскалившегося волка и черные брюки с цепями. У него было пробито только ухо. А Нюкта надела свою любимую черную кофточку, на которой сама вышила серебряными нитями надпись: "BLOOD", и мини-юбочку из черной кожи.
  Василиск был веселым пацаном. Он вообще связался с нами, только из-за того, что его старшая сестра сказала, что с нами интересно. Василиск увлекался мифологией стран Скандинавии. Кстати, его сестрой являлась Горгона. Ему было четырнадцать. Он был младше сестры на два года.
   - Познакомься, Амфисбена, это Лич, - сказал Виконт, указывая на незнакомца.
  - Очень приятно, - сказала я, осматривая парня.
  Он был черноволос и смугл. На вид ему было лет шестнадцать. На голове его была повязана бандана. На руках митинги, на штанах с обеих сторон были цепи.
  - Мне тоже, - сказал он, с таким же интересом осматривая меня.
  - Ну что, все в сборе, идем ко мне, - скомандовал он.
  Мы дружно направились к нему домой.
  
  Виконт живет в трехкомнатной квартире, на шестом этаже, недалеко от моего дома. Хотя его квартиру можно было лишь с натяжкой назвать трехкомнатной. Скорее уж двухкомнатная с пристройкой. Когда заходишь к Виконту домой, не сразу понимаешь, что здесь живет гот. А вот когда заходишь в пристройку, все сразу становится ясно. Эту комнатку Виконт оборудовал специально для нас. Темные обои, черный палас. На столе из темного дерева стоит черный компьютер. На полках стоят декоративные свечи в средневековых подсвечниках. У стены стоит бордовая софа. У единственного окна, зашторенного серой шторой, стоит электрогитара. Небольшой книжный шкаф, с различными книгами. Но большую часть занимает огромный музыкальный центр и стеллажи с дисками.
  - Располагайтесь, - гостеприимно махнул рукой Виконт и отправился на кухню.
  Мы с радостью приняли это предложение. Василиск, Ифрит и Лето с трудом, но умостились на софе. Химера и Нюкта весело обсуждали коллекцию дисков Виконта. Лич отправился на кухню помогать Виконту. Горгона со скучающим видом вертелась на офисном стуле у компьютера. Азраил с задумчивым видом смотрел на гитару. Ну а я с жадностью рассматривала библиотеку. Я люблю читать, особенно фэнтэзи. Особенно уважаю Рудазова. Он не такой знаменитый, как Беляев, но мне нравиться больше. Правда, его трудно найти. У Виконта не так уж много его книг. И то, только то, что есть и у меня, даже меньше. Так, продолжаем дальше. Вау! Классика: Брем Стокер "Дракула"! Надо попросить почитать.
  В комнату зашли Лич и Виконт. Виконт нес бокалы, а Лич бутылку не очень крепкого вина. Здесь все, кроме Виконта, несовершеннолетние. И у всех строгие родители. Кроме меня.
  - За начало учебного года, - разлив вино, сказал Виконт.
  - Тоже мне, праздник нашел, - фыркнул Василиск, когда мы выпили.
  - Точно, - с жаром поддержала Нюкта.
  Виконт снова наполнил бокалы. Мы выпили. Немного помолчали.
  - А почему мы сидим в тишине? - спросил Азраил, поставив свой наполовину пустой стакан на стол.
  - Ну, я могу что-нибудь поставить, - поднялся Виконт.
  - Не стоит, - остановил его Азраил, - можно? - он указал на гитару.
  Виконт пожал плечами и ответил:
  - Конечно.
  Азраил взял гитару, попробовал ее на звук. А потом кивнул мне и сказал:
  - Подпевай.
  И он начал играть вступление "Арии" "Осколок льда". Всем нам очень нравится эта песня. Когда Азраил начал играть куплет, я запела:
  
  Ночь унесла тяжелые тучи,
  Но дни горьким сумраком полны.
  Мы расстаемся, так будет лучше,
  Вдвоем нам не выбраться из тьмы.
  
  Я любил и ненавидел,
  Но теперь душа пуста.
  Все исчезло, не осталось и следа,
  И не знает боли в груди осколок льда.
  
  Все притихли. Никто и не пытался подпеть. Им очень нравится, когда я пою. Они молча слушали. Когда мы с Азраилом закончили, нам поаплодировали. После вина у меня уже начала кружиться голова. Да и не только у меня. Виконт это заметил и отнес вино обратно на кухню. Азраил что-то наигрывал на гитаре. А Василиск рассказывал очередную скандинавскую легенду. Мы почти все увлекаемся мистикой и мифологией. Мне нравится славянская и греческая.
  Виконт вернулся к нам. Причем вернулся не один, а вместе с огромной пиццей. Мы дружно загудели и начали разбирать аккуратно порезанные кусочки. Виконт включил "Apocalyptica" и тоже взял пиццу. Вернее то, что осталось.
  Мрачная виолончель располагала к комфорту. Мы все начали расслабляться. Лето прикорнула на плече Ифрита. Я примостилась на коленях у Азраила, который сидел на подоконнике. С Азраилом у меня были самые дружеские отношения. Виконт был как настоятель, а Азраил как лучший друг.
  - Ты же вроде идешь в новую школу, - спросила вдруг Горгона.
  Я кивнула:
  - В тридцать первую.
  Лич нахмурился:
  - Там никого нет из наших. Постарайся сильно не выделяться.
  Азраил посмотрел на него, как на пиратскую копию:
  - Лич, она бы не выделялась, если б она училась в школе для готов, или для слепых. А среди этих цивилов она точно будет выделяться.
  - Я понимаю. Но не надо, пожалуйста, задираться.
  - Не собиралась, - я махнула рукой.
  - Если будет гот из другой компании, сообщи Виконту и постарайся подружиться.
  - Она не маленькая, - вставила Химера, - разберется.
  - Хватит наезжать на Лича, - сказала я, - он просто не хочет проблем. А кто их хочет?
  По наступившему гробовому молчанью я поняла, что никто.
  Вдруг поднялся Виконт:
  - Думаю, что мы сможем защитить нашу сестру. И я не позволю ее никому трогать.
  Вот такая у нас семья. Все мы братья и сестры. Прямо как вампиры: кровные родственники.
  
  Домой я вернулась к началу двенадцатого. Жека уже спал. Меня провели Нюкта и Азраил. Им все равно по пути. Я кинула в торбу тетрадей, по одной на предмет, пенал и новый дневник с надписью "Gothic". Затем переоделась в пижаму, смыла макияж и легла спать. Завтра меня ждет новый день.
  
  Глава 2.
  Новые знакомые.
  
  Я проснулась, когда Женя уже ушел на работу. На столе у меня лежало сто рублей. Я подтянулась, зашла на кухню, поставила разогреваться завтрак в микроволновку. Пока еда грелась, я успела принять душ. Позавтракала. Оделась (корсет и летние брюки). Подвела почернее глаза. Губы накрасила коричневой помадой. Схватила сумку и пошла в самое ужасное место в мире: школу.
  
  Я без труда нашла нужный кабинет. Проблема была в том, чтоб пройти к нему незамеченной. Но для меня это не просто. Все пялились, шептались. Будто гота первый раз увидели. На пути мне встретилась завуч.
  - Ты наверно ищешь свой класс? - спросила она.
  Я кивнула.
  - Вот идет твоя классная руководительница. Карина Анатольевна.
  К нам подошла женщина с неплохой фигурой, но с перебором косметики на лице. В коротком платье в стиле "Арлекина". И на голове прическа в стиле: "взрыв на макаронной фабрике". Ногти, выкрашенные в красный лак. Когда она на меня посмотрела, ее глаза расширились до размера пятирублевой монеты.
  - Маргарита Меликова? - спросила она.
  - Да.
  - Иди за мной.
  Мы зашла в кабинет.
  В коридоре было слышно, как в классе шумели, но когда услышали шаги учителя (стук этих каблуков, разве что глухой не услышит) все стихло.
  - Познакомьтесь, Маргарита Меликова, ваша новая одноклассница.
  На меня уставилось двадцать пар глаз. Хотелось сквозь землю провалиться. Но вместо этого, я окинула класс изучающим взглядом. Что ж, как и ожидалось, готов не было. Было три рэпера, одна эмо, а остальные обычные люди. Я направилась к последней парте среднего ряда, чувствуя на своей спине напряженные и насмешливые взгляды. Только эмочка смотрела на меня дружелюбно. Я достала пенал, тетрадь и дневник, начала заполнять первую страницу. Учебников у меня еще не было. Вдруг в дверь постучали, и я услышала, как задорный мальчишеский голос сказал:
  - Карина Анатольевна, можно войти.
  Та, даже не посмотрев, сказала:
  - В первый день и опаздываем, Волков. Заходи.
  Я не поднимая головы от дневника, услышала, как к моей парте подбирались шаги опоздавшего. Я подумала: "Только б не ко мне". Но, как назло, подсел ко мне.
  - Привет, - шепотом поздоровался со мной присевший.
  Я подняла голову и замерла: со мной за партой сидел худощавый брюнет с зелеными глазами. Кожа парня была загорелая. Курносый нос был обсыпан веснушками. Тонкие обветренные губы дружелюбно улыбались мне. В глазах читался пронзительный интерес вместе с какой-то непонятной озорной насмешкой. Причем непонятно над чем он смеялся: надо мной, классухой или же над собой.
  - П-привет, - заикаясь, ответила я.
  - Меня зовут Влад. А ты всегда заикаешься?
  - Нет, - мотнула я головой. - Маргарита. Можно Рита, но лучше Марго или Маргарита.
  - Понял. Ты готка?
  - Готесса, - поправила я, - так называют готов-девушек. А готка это унизительно.
  - Понятно, извини.
  На нас смотрел весь класс. Но никто ничего не сказал. Наверно, Влад авторитет.
  Вдруг Карина Анатольевна вылетела из класса. Я удивленно посмотрела ей в след.
  - С ней такое часто, - объяснила эмочка, которая сидела передо мной. - Меня Настя зовут, а тебя?
  - А ее граф Дракула, - "сострил" пацан ("это Толя" - шепнул мне Влад), сидящий на третьем ряду на пятой парте.
  Все заржали, кроме Насти и Влада. Я хмуро посмотрела на эту черно-розовую девицу и сказала:
  - Я рада.
  - Ее зовут Маргарита. - Ответила фифа, сидящая на второй парте первого ряда, - русичка только что сказала.
  - Ах да, точно, - смутилась Настя.
  - Эй ты, черная, - крикнул мне другой идиот ("Максим" - прокомментировал Влад), - а ты по кладбищу гуляешь?
  - Да, - с вызовом сказала я.
  - Ночью?
  - Иногда.
  - Фу, - ответила София (фифочка). Ее сосед (Вадим) сразу стал ей поддакивать и сдувать пылинки. - Влад, пересядь, а то трупами провоняешь.
  Все опять засмеялись. Влад не повел и бровью, а только сказал:
  - Лучше трупами, чем твоими духами, - и вызвал новую волну смеха.
  Лицо красавицы перекосилось, и она отвернулась от нас. Другие тоже потеряли ко мне интерес. Они достали мобильники и включили... не знаю, что, но они называют это музыкой.
  С одной стороны играла попса, с другой рэп. У меня начала болеть голова. Я зажала уши ладонями.
  - Тебе не нравиться? - участливо спросил Влад.
  Я помотала головой и мысленно начала прокручивать в памяти текст песни Менсона: " If I was your vampire".
  - А что тебе нравиться?
  Я скривила губы и ответила:
  - Вряд ли у тебя это есть.
  - Откуда ты знаешь, может и есть.
  - Тогда Менсон, "The rasmus", "Apocalyptica", "Within Temptation", "NightWish", "Stigmata", Evanescence, Тарья Турунен, кое-что из "Пикника" и "Арии".
  - Круто. Из этого всего у меня есть только "The rasmus" три песни, Evanescence и Stigmata.
  Я посмотрела на него с таким удивлением, что он смутился.
  - Хочешь, я дам тебе сейчас, и ты послушаешь?
  Я кивнула. Влад достал наушники, вставил их в свой телефон и протянул мне. Я нашла Rasmus и включила. Хоть один нормальный человек в этом сборище. Я легла на парту и закрыла от наслаждения глаза. Я конечно безумно обожаю Менсона, но это тоже сойдет.
  Когда прозвенел звонок с урока, я отдала телефон Владу. Я решила идти сзади всех, чтоб быть не так заметной, но не тут то было! Эмочка догнала меня и сказала:
  - Ты всегда такая неразговорчивая?
  - Я считаю ниже своего достоинства говорить с эмо, - холодно сказала я.
  - Я понимаю, - поджала губы Настя, - но в этом классе нет дружбы и ты можешь не найти ни с кем общий язык. Кстати, мне тоже нравится Stigmata.
  - А может мне это и не нужно, дружить с одноклассниками.
  - А тебе нужны проблемы? - ехидно спросила эмо.
  Я пожала плечами:
  - Нет.
  - Ну вот. Кстати, один враг у тебя уже есть.
  - Да? - насторожилась я, - и кто?
  - София. Она у нас типа самая крутая и красивая. В смысле всем дает. А Влад единственный, кто не пускает по ней слюни, и он ей очень нравиться. Она его уже два года пытается завоевать.
  - А причем тут Влад?
  - Влад у нас конечно странный, но я не думаю, он не стал бы трогать готку, если б она ему не понравилась.
  - Готессу, - машинально поправила я.
  - Что?
  - Готесса, так называют готов-девушек.
  - А, ну ладненько. У нас сегодня пять уроков. Следующий английский. Ты как, разбираешься?
  -Да, немного.
  - Ент хорошо. А можно к тебе сесть?
  Я посмотрела на нее. Все-таки друзья мне нужны. А эмо произошли от готов. А если Виконту сказать, что я сижу с эмо, он же меня не убьет. Или убьет?
  - Ладно, садись. Только это не будет выглядеть странно?
  - А, - махнула Настя рукой, - забей.
  Мы зашли в кабинет. Учительница - "божий одуванчик" Полина Викторовна. Она поздоровалась со всеми и попросила садиться. Мы с Настей сели на предпоследнюю парту третьего ряда. Влад подошел к нашей парте, посмотрел и сел сзади.
  Урок английского прошел хуже некуда. Было скучно. Правда Настя оказалась веселым человеком. Она мне рассказала, о моих новых одноклассниках и об учителях. Потом мы с ней играли в "крестики-нолики". Весь урок я чувствовала на себе взгляд Влада.
  После английского были алгебра, физика и биология.
  Единственная учительница, про которую мне ничего не рассказали, это была алгебраичка. Я спросила, почему.
  - Потому, что мы сами про нее ничего не знаем, она у нас новая, - ответила Настя.
  В классе мы опять облюбовали предпоследнюю парту. В кабинете стоял мой самый любимый запах, запах кофе. Видимо сюда приходят все учителя на переменах. Алгебраичке было лет под пятьдесят пять.
  Она села за свой стол и спросила голосом голодного крокодила:
  - Ну, все готовы, начать? Меня зовут Татьяна Владимировна.
  Она начала объяснять новую тему.
  - Вам нужно будет запоминать много формул. Для этого заведите себе шпаргалку, в которую будете все записывать, - поучала она. Я на каждом уроке буду ее проверять. Буду смотреть, что из вас можно сделать.
  Говорила она с каким-то презрением и неуважением.
  Урок физики почему-то не состоялся. Учительницы не было в школе.
  - Наверно, похмелье после вчерашнего, - хмыкнула Настя, когда к нам подошла классуха и сказала, чтоб мы шли на биологию.
  Я улыбнулась:
  - Может быть, она умерла?
  - Да-а, - мечтательно сказала Настя.
  Когда мы подошли к кабинету биологии, Настя заговорила потусторонним голосом:
  - Сейчас ты увидишь самое страшное чудовище нашей школы - Ларису Станиславовну - акулу.
  Я фыркнула.
  - она что, такая страшная?
  - Увидишь.
  Вдруг к нам подошли еще две девчонки. Марина и Ника.
  - Ой, Настя, ты, что решила стать готкой? - спросила Ника.
  - Нет, - ответила эмо.
  - Тогда чего ходишь с этой... - насмешливо спросила Марина. - Я слышала, что готы, когда посвящаются должны в склепе переспать с вороной.
  Я сжала кулаки. Про нас готов говорят очень много лживого.
  - А я слышала, что перед тем, чтоб ходить в школу, нужно одеваться, - сказала я, с намеком на их открытый наряд.
  - Ой, посмотри на себя сначала в зеркало, чучело, - сказала Марина.
  - А она в зеркале не отражается, - крикнул один пацан.
  Я сжала руки так, что ногти впились в кожу. Нужно успокоиться. Никто не говорил, что я стану супер - пупер популярной.
  - Пойдем в столовую, - поспешно сказала Настя, потянув меня прочь, - мы еще успеем, до конца осталось десять минут.
  В столовой была огромная очередь. Настя уже хотела уйти, но тут веселый голос спросил:
  - Может вам помочь?
  Я вдруг забыла все слова. Меня спасла Настя:
  - Ой, Влад, будь ласка, сделай доброе дело, тебе это зачтется.
  Он хмыкнул и спросил, чего мы хотим. Настя назвала свой обширный список.
  - А ты? - спросил он меня.
  - Мне кофе, без сахара, - сказала я безразлично.
  Настя повела меня за столик, где сидели ее друзья - эмо.
  Мне не очень это улыбалось, но потеряться в толпе мне еще больше не улыбалось.
  - Знакомьтесь, Рита, - представила меня Настя.
  И сразу на меня посыпалась куча вопросов:
  - Ты гот?
  - А что слушаешь?
  - А правда, что готы едят людей?
  - А почему ты стала готкой?
  Я не успевала им отвечать. Некоторые вопросы я игнорировала (как, например, почему я стала готом), не переставая поправлять эту черно-розовую компанию, которая вместо готессы называли меня готкой. Конечно, я не рассказала и половину того, что есть готы. Не стоит им знать больше того, чего они достойны.
  Тут подошел Влад. Он отдал нам сдачу и заказ.
  - Спасибо, ввек не забудем,- прощебетала Настя.
  Он улыбнулся и, ничего не сказав, сел за другой столик у окна, где уже ждали его друзья. Я не могла отвести от него взгляд. А он даже не посмотрел на меня.
  - Он тебе нравиться? - спросила одна из эмочек, кажется, Катя.
  Я чуть не поперхнулась кофе.
  - Нет, - быстро ответила я, - с чего ты это взяла?
  - Ты от него глаз не отводишь.
  Я почувствовала, как к моему лицу поступила краска.
  - Я просто в окно смотрю, - буркнула я.
  - Ага, а он на дверь, - отпарировала Лиза, другая эмо.
  Я вновь посмотрела на Влада. Он очень быстро отвернулся от меня, продолжа свой разговор с друзьями.
  Внезапно прозвенел звонок.
  - Черт, акула нас съест, - спохватилась Настя.
  
  Пока мы добежали до биологии, мы очень запыхались. На полпути нас догнал Влад. Он открыл перед нами дверь кабинета.
  - Так, почему опаздываем? - с каким-то странным акцентом спросила учительница. Да, Настя была права, это самое ужасное, что я когда-либо видела.
  - Мы в столовой задержались, - оправдательным голосом сказала Настя.
  - Вот и идите обратно, я вас не пущу.
  - Но Лариса Станиславовна, это больше не повториться.
  - Не хочу слышать, до свидания, - сказала та, закрывая перед носом дверь.
  Я облокотилась на подоконник и сказала:
  - Класс, только опоздания в первый день мне не хватало. Эта жертва пластического хирурга всегда такая?
  - Да, - печально ответила Настя.
  - Это еще что, - встрял Влад, - в прошлом году она меня неделю на занятия не пускала, когда я не принес домашнюю работу.
  - Та, забей, - махнула рукой Настя, - все утрясется. Ты просто выучи к следующему уроку домашний параграф и расскажи ей. А лучше нарой где-нибудь информации дополнительной. Тогда она вообще тебя расцелует.
  - Ой, вот этого не надо.
  Настя и Влад засмеялись.
  - Ну ладно, давайте по домам, - предложила эмо. - Все равно урок последний.
  Мы вышли из здания школы.
  - тебе куда? - спросила Настя.
  - на Чехова.
  - А, мне в другую сторону, пока.
  Мы попрощались.
  - Ну а тебе куда? - спросила я у Влада.
  - Мне по пути с тобой.
  - Здорово, - искренне обрадовалась я.
  - А учебники тебе не нужны? - ехидно спросил Влад.
  - Точно, - хлопнула себя по лбу я.
  - Пойдем в библиотеку, тебе выпишут все учебники.
  Возвращаться в эту обитель зла меньше всего хотелось. Но учебники мне тоже нужны. Поэтому пришлось плестись обратно в школу.
  
  В библиотеке сидела миниатюрная тетенька, немного похожая на советскую актрису Лию Ахеджакову. Она была очень занята: разговаривала по телефону. Библиотека была маленькая. Наконец библиотекарь все-таки положила трубку и обратилась к нам. Я объяснила, что я новенькая и что мне нужны учебники. Она поворчала о чем-то, но потом выудила откуда-то листик и начала записывать мои данные: от номера телефона и до группы крови. Все это время Влад стоял в сторонке и не мешал. Библиотекарь принесла учебники, и я мысленно застонала: их оказалось очень много. Все это не вместится в мою сумку. Да и весят они, наверно, килограмма два каждый, если не двадцать два.
  Я засунула в свой рюкзак пять учебников. "Ну и куда мне деть все остальные?" - подумала я. Тут подошел Влад и начал молча складывать не поместившиеся в мою торбу учебники к себе в сумку.
  - Что ты делаешь? - ошалело спросила я.
  - Засовываю твои учебники к себе в сумку, - невозмутимо ответил он.
  - А... а зачем?
   - Чтобы помочь тебе, - он посмотрел на меня, как на круглую идиотку.
  - Но я сама справлюсь.
  - Да? - насмешливо спросил он, - и как ты донесешь остальные учебники? В зубах?
  - Я что-нибудь придумаю.
  - Быстрее эстонские войска вторгнуться в Россию, чем ты придумаешь. Всё! Не спорь.
  - Ладно. Спасибо, - тихо ответила я.
  У Влада из рук выпала сумка и упала ему на ноги. Он замычал. А так как мы находились в библиотеке на нас немедленно начала кричать библиотекарь.
  Все еще прихрамывая, Влад вышел из библиотеки. Я шла за ним, сгибаясь под тяжестью пяти учебников и тетрадей.
  Влад поинтересовался номером дома и этажом. Когда услышал, что я живу на втором, он обрадовался. А когда узнал номер дома, тихо произнес очень нехорошее слово. От школы мой дом отделяли два квартала. Мы дошли до моего дома за двадцать минут (включая многочисленные остановки и проклятия в адрес всех учителей и издателей учебников). Наконец, я увидела свой подъезд и с радостью ускорила шаг. Когда мы поднялись, я очень долго искала ключи.
  - Давай свою сумку, - предложил Влад, заметив, что мне трудно одновременно держать торбу на плечах и искать в карманах ключи.
  - Сначала убей меня, - сказала я.
  - Я тоже читал "Архимага", но цикл "Яцхен" мне нравиться больше.
  Наконец мне удалось выудить из кармана ключ от квартиры, и я открыла дверь.
  - Мне тоже больше "Яцхен" нравиться, - сказала я, впустив Влада в коридор.
  Мы с облегчением сбросили сумки.
  - Я себя чувствую как грузчик, - сказал Влад.
  - Спасибо, что помог. Без тебя я бы не справилась.
  - Ясен пень. Я незаменимый во всех отношениях.
  Мы рассмеялись.
  - Ну разувайся, проходи, - гостеприимно сказала я, - будешь чай?
  - Ага.
  О, дьявол, что со мной? Я же должна его гнать в шею. Лич меня убьет, а Виконт поможет.
  Влад решил осмотреть дом. Он оценил гостиную, решил не заходить в комнату Жени и пошел в мою комнату.
  - Очень ... мило, - сдавленным голосом сказал он мне.
  Конечно, мило! Пятнадцать плакатов с Менсоном, пять с "NightWish" и семь с "The rasmus"! темная мебель, кровать, застеленная красным пледом, на столе стоит компьютер. На полке копилка в виде черепа, и две черные рамки, в одной из которых стоит фотография моей семьи (мама, папа, Женя и я), а в другой фото где я со всеми друзьями-готами.
  А в книжном шкафу одно только фэнтэзи.
  Я прибежала в комнату из кухни и сказала:
  - Чай сейчас будет. Хочешь, можно пойти в зал и посмотреть телевизор.
  - Не, у тебя в склепе прикольно. А на этой фотографии ты не такая, - он показал на ту, где я с родителями.
  Вот, блин, я же еще не была к тому времени готессой. И волосы в рыжий не красила. Просто девушка. Мама и папа улыбаясь обнимают меня и Женю. Фотография была сделана два года назад в Сочи. Женька недоволен - ему не разрешили прокатиться на "банане", но он попытался это скрыть. Получилось неплохо.
  - Да, это было два года назад, - нехотя сказала я.
  - А это твои родители? Они на работе? Когда вернуться?
  - Никогда. Они умерли полгода назад.
  Наступило неловкое молчание.
  - Прости, - тихо сказал Влад.
  - Ничего. Они теперь в лучшем мире вдали от боли и страданий этой жизни, - ответила я, дрожащим голосом.
  Он приподнял бровь, но ничего не сказал.
  - Хотя мне без них очень тяжело, - закончила я.
  - И кто о тебе заботится?
  - Брат, Женя. Вот он, - я показала на фото своего Женю.
  Влад поставил на место фото моей семьи и взял с моими друзьями.
  - Это, я так понимаю, твои друзья.
  Я забрала эту фотографию и поставила обратно на полочку. Что-то я сегодня разоткровенничалась.
   - Чайник уже, наверно, закипел, - буркнула я и направилась на кухню. Влад пошел за мной.
  Я разлила чай и спросила:
   - Тебе с сахаром?
   - Да. Две ложки.
  Я поморщилась. Чай с сахаром - это не то, чем можно меня соблазнить. Я лучше повешусь, чем выпью чай с сахаром. Я насыпала ему в чашку сахар и пододвинула вазочку с печеньем. Сначала мы молча пили чай. Влада видимо что-то мучило. Он пару раз порывался спросить что-то, но я притворно рассматривала черепок на своей кружке, делая вид, что не замечаю его мук. Наконец, он набрался смелости и спросил:
   - А можно вопрос?
   - Только не сильно сложный.
   Он на миг задумался. Может, думает, что я не смогу ответить, какой квадрат числа 1919? А я и не смогу! А вы сможете? Только без калькулятора и разных таблиц, а? То-то же.
   - А ты... А у тебя... Может ты...
   - Слушай, это на вопрос не похоже, - устало сообщила я.
   - А почему ты стала готом? - сделал выбор он.
   И зря он его сделал! Лучше бы он про число 1919 спросил! Я ненавижу об этом говорить! И никто об этом не должен знать, никто, кроме того кому я посчитаю нужным говорить! Вот это я и хотела выпалить. Но сдержалась и сквозь зубы процедила:
   - Ты точно это хотел спросить?
  Влад смутился и помотал головой.
   - Тогда спрашивай, что хотел.
   - Не хочу уже. Вернее хочу, но... короче, ладно, пошел я, - сказал он, вставая и направляясь в коридор.
  Я встала, чтоб проводить его. Он начал обуваться. Вдруг прозвенел звонок в дверь. Я открыла и очень удивилась: на пороге стояли Азраил, Нюкта и Василиск. Увидев меня они радостно улыбнулись, Азраил собирался что-то сказать, но, заметив Влада он насупил брови и промолчал. Влад тоже настороженно смотрел на Азраила. Наступило неловкое молчание. Нюкта растерянно переминалась с ноги на ногу. Василиск решил первым нарушить молчание и сказал:
   - Привет, а мы решили зайти к тебе в гости, можно?
   - Ах, да, конечно, - спохватилась я, - заходите.
   Ребята зашли, в прихожей стало тесно. Азраил притянул меня к себе и положил руку мне на плечо.
   - Я пойду, - буркнул Влад, разворачиваясь к двери. Я высвободилась из крепкой хватки Азраила и ринулась открывать дверь. Когда Влад уже вышел, я крикнула ему: "Спасибо" и закрылась.
  
  Глава 3.
  Старые друзья.
  
  Повернувшись к друзьям я увидела три хмурых взгляда. Я неловко помолчала, а потом спросила:
   - Вы в гости зашли или в прихожей стоять?
  Азраил открыл рот, но в бок его пихнула сестра, и он промолчал. Нюкта же улыбнувшись, сказала:
   - Мы принесли колы, пиццы, а фильм какой-нибудь, надеюсь, у тебя есть?
   - Надо посмотреть. Ну проходите на кухню, ставьте пиццу. Будьте как дома, в общем.
  Василиск и Нюкта последовали моему совету, а Азраил остался в прихожей. Я приподняла бровь, и жестом показала, чтоб он тоже проходил. Но он даже не пошевелился.
   - Кто это? - холодно спросил он.
  Так. Начинается допрос. Главное не потерять лицо, а если будут пытать, не поддаваться.
   - Проходи, - вместо ответа сказала я, - я сейчас расскажу, думаю, это волнует не только тебя.
  Он хмуро кивнул и прошел на кухню.
   - Где это вы были? - игриво спросила Нюкта, засовывая в микроволновку пиццу.
  Азраил сел за стол напротив Василиска, нетерпеливо стучащего по столу ножом.
   - Я решил поинтересоваться, что это за существо только что покинуло дом Амфисбены.
   - Фи, брат, как некультурно, - сморщилась Нюкта, - нам с Василиском тоже это очень интересно. А он ничего, симпатичный. Кто это, Фисб?
  Меня иногда так называют "Фисб", сокращенно от "Амфисбена".
   - Это мой одноклассник. Он помог мне отнести учебники домой.
   - А, это грузчик, - ляпнул Азраил и весело расхохотался.
  Нюкта шикнула на него.
   - Вежливый молодой человек, помог незнакомой готессе, - сказала она.
   - Да, очень вежливый, - подхватил Азраил, - очень вежливый... носильщик. Ты ему на чай дала?
   - Азраил, прекрати!
  Это сказал Василиск. Он посмотрел на своего друга и продолжил:
   - Это дело Амфисбены, с кем дружить. Конечно, если она не начнет рассказывать все о нас. Пусть общается хоть с эмо (как он догадался?!), она все равно будет нашей Фисби, - он ободряюще улыбнулся мне. - Кстати, как там дела в твоем новом классе.
  - Нормально, - быстро ответила я.
  Слишком быстро. Азраил встал и спросил:
   - Что случилось?
   - Да ничего. Все супер.
   - А коллектив, как люди?
  Я вздохнула и рассказала им, как прошел день. И про Настю-эмо, и про пацанов с IQ меньше пяти процентов и про все остальное. Умолчала только о том, что мне... неважно, в общем. К тому времени, когда я закончила рассказ, мы уже доедали пиццу, допивали колу и смотрели всеми нами любимый фильм: "Сонную лощину". Раз наверно в пятнадцатый.
  Некоторое время друзья молчали, обдумывая то, что я рассказала. Мне кажется, им не сильно понравилось, то, что я общаюсь с эмо и то, что, по словам Насти, у меня уже есть враг. Но с другой стороны Василиск только что сказал, что это мое право, общаться с кем угодно. И хорошо, что эмо попалась, мне бы не повезло бы, если б скинхед подвернулся. А панков я не люблю. Так что эмо это еще не худший вариант. А лучший конечно гот.
   - Да, конечно, эмо борзые стали, но лучше хоть один друг, чем в одиночестве сносить все обиды, - мудро изрекла Нюкта.
   - Еффи ебьа о нид тгоррнит, ор увирет смээфт, - пробурчал с набитым ртом Азраил.
   - Азраилчик, зайка, сначала прожуй, потом говори, - ласковым голосом инквизитора сказал Василиск.
   Азраил поперхнулся, потом отвесил другу подзатыльник, а потом, прожевав, сказал:
   - Если тебя кто-нибудь тронет, то он увидит смерть.
   - Если ее кто-нибудь тронет, Горгона принесет его в жертву, - поправила его сестра.
   - Или Химера начнет ему рассказывать о партеногенетическом размножении коловратки, - поддержал Василиск.
   Мы посмотрели на него недоуменными взглядами. Не знаю как близнецы, но я не поняла ни слова: в биологии я не сильна. Единственное, что я помню из сложных слов, это "гермафродитизм". И тем более меня сегодня не пустили на урок. А вдруг именно сегодня мы проходили это пертано... портино... ну вот это. Хотя, судя по лицам Азраила и Нюкты, они тоже в шоке.
   Видимо Василиска это очень расстроило и он, обиженно засопев, пробурчал:
   - Биологию учить надо, чтоб юмор понимать. Партеногенез - это...
   - Все-все, Павлов ты наш, проехали, - как бы защищаясь, выставила вперед руки я.
  Из всех биологов я помню только Павлова, и то, только из-за того, что он собак препарировал. Вивисектор хренов.
   - Никто меня трогать не будет, я просто буду как Горгона, мне будет все пофиг. А если начнут приставать, я стану рассказывать людям о том, как в средневековье инквизиторы добивались признания вины у еретиков.
   - Ну, наверно, это поможет. А еще можешь сама пытки придумать, - весело поддержал Василиск, - у тебя это хорошо получается, фантазия у тебя богатая и извращенная.
  Я запустила в него диванной подушкой, от которой тот ловко извернулся, и подушка попала Нюкте, которая сидела в кресле, в голову. Девушка что-то сказала и отправила ее мне обратно, но та опять не пожелала лететь по заданному пути и врезалась в изначальную мишень - Василиска. Тот опять хотел ее кинуть, но не успел, Азраил ласково забрал у Василиска подушку, положил ее под голову (к слову, я сидела в кресле возле балкона, а Нюкта - возле двери из зала, мальчики бесцеремонно улеглись на диване).
   Но Василиск не сдавался. Пока мы зачарованно смотрел самый прикольный момент в "Сонной лощине": когда на Икабота начало брызгать кровью дерево, Василиск втихаря вытащил из-под себя еще одну подушку и теперь думал о том, в кого кинуть. И как всегда страдают рыжие! В смысле я. Василиск кинул подушкой в меня! Я в это время пила колу. Внезапно ко мне летит подушка и попадает прямо в стакан. Я от неожиданности его выронила, разлив на одежду остатки американского питья.
  - ВАСИЛИСК, МАТЬ ТВОЮ! - заорала я, вставая и пытаясь подобраться к гаду.
   Но тот выбежал из комнаты и закрылся в ванной. И при этом он еще и смеялся!
   - Змей, я тебе это еще припомню, - кричала я через дверь.
  Но оттуда никто не собирался выходить. Я начала колотить дверь сначала руками, потом ногами, потом и руками и ногами. Еще пришла идея бить головой, но от этой суицидной мысли меня спасла Нюкта.
  Она подошла, улыбаясь и вытирая слезы, и сказала:
   - Пошли, переоденешься.
  Нюкта в моем шкафу рылась недолго: она нашла черный сарафан до колена и протянула его мне.
   - Я вся липкая. Что туда эти долбанутые америкосы пихают? Клей "ПВА"? - возмущалась я, кое-как вытираясь влажными салфетками (ванна до сих пор была оккупирована Василиском). Причем возмущалась так, чтоб было слышно этому змею треклятому.
   Когда я кое-как стерла липкую колу с живота, я натянула на себя платье.
  Из коридора послышался тихий шепот Василиска, спрашивающего Азраила: "Она еще злиться?".
   - Конечно, злюсь, - прокричала я выходя из своей комнаты, - ты испортил мой любимый корсет!
  Василиск испуганно спрятался за спиной Азраила. Тот только что разговаривал с кем-то по мобильнику, попрощался с собеседником.
   - Да, брат, - хлопнул он по плечу Василиска, - нет ничего страшнее разъяренной женщины, и нет разъяренней женщины, которой испортили одежду.
   - Да, ладно вам, словно дети, - Нюкта осуждено покачала головой, - Фисби, твой корсет выстирает машинка...
  - Его нельзя стирать в машинке, - сердито ответила я.
   - Ну, руками, не умрешь. А Василиск ведь случайно. Ведь, правда? - с сомнением взглянула она на преступника.
  В глазах Азраила тоже читалась легкая неуверенность. А вот глаза Василиска были чистые-чистые, невинные, как у агнца. Он яростно закивал головой, доказывая, что это была чистая случайность. И неважно, что он целился в голову, а попал в стакан в руке. Промахнулся, с кем ни бывает. Я устало махнула рукой в знак прощения.
   - Кстати, братик, тебе кто-то звонил? - спросила Азраила Нюкта.
   - Да. Лич и Ифрит собирались на пятак, звали с собой. Вы идете?
  - ДА!!! - тут же высунулся Василиск.
  - Я не пойду, - сказала я, - мне лень выходить из дома.
   - Ну и я не пойду, - покачала головой Нюкта, - не хочу слушать ваш жаргон, будто вы только с зоны. Я с Амфисбеной останусь.
   - Как хотите, - пожал плечами Азраил, - собирайся, герой, - сказал он Василиску.
   - Брат, на обратном пути зайдешь за мной? - спросила Нюкта.
   - Конечно.
  Мы провели мальчиков. Вернее, провожала Нюкта, я же, хмуро сказав "пока", пошла в ванну, застирывать корсет.
  Подруга зашла ко мне и, глядя на мои мучения, сказала:
   - Неплохо провели время.
   - Ну, если не считать того, что мне испачкали корсет, я его теперь стираю, а еще мне надо привести в порядок дом к жениному приходу, благо он не скоро придет, сделать алгебру и приготовить ужин, то да, день прошел весьма не плохо - проскрипела зубами я.
   - Ой, да ладно. Я тебе помогу. Ты же знаешь, если мальчишки пошли на пятак, то это надолго. Часа на три точно. Как бы мне еще не пришлось самой идти, а то этот склеротик забудет, что у него сестра есть.
   Через двадцать минут я, наконец, достирала и вывесила корсет. Уборка квартиры заняла у меня от силы сорок минут. Благо, что стакан не разбился, и кола на палас не пролилась. Посуду помогла помыть Нюкта. Вернее она ее вытирала. Ужин я решила приготовить позже, к приходу Жени.
  Нюкта сидела у меня на кровати и наблюдала, как я сосредоточенно списываю с интернета решение пяти примеров. Конечно они очень простые, но в лом их решать. Тем более я тему поняла хорошо и не считаю нужным решать по пятьдесят раз одно и тоже, только с разными цифрами.
  - Фисб, а можно вопрос?
  - Угу.
  - А ты всегда так домашнюю работу делаешь?
  - Угу.
  - И никто не придирается?
  - Угу.
  - А на какой сайт заходишь? Или в "Яндексе" в поисковике вводишь?
  - Угу.
  - А Азраил тебе нравится?
  - Угу... Что? - выронила я ручку.
  - Я спросила, нравится ли тебе мой брат, - елейным голосом спросила она
  - А почему тебя это волнует? - повернувшись спросила я.
  - Просто так.
  - Просто так ничего не бывает.
  - Ну-у-у, - смущенно протянула она, - просто иногда мне кажется, что ты ему нравишься, но когда я начинаю заводить этот разговор, он начинает увиливать и менять темы. Вот.
  Так, интересно, интересно. Значит наш милый Азик ко мне не ровно дышит. Хотя он в этом еще не признался ни сестре, ни кому-либо другому.
   - Из всех наших мальчишек ты больше всего общаешься с ним. - Все более смущалась Нюкта. - Вчера ты сидела с ним на подоконнике у него на коленях. Сегодня он как-то нехорошо смотрел на твоего одноклассника. Обнял тебя за плечи, как бы показывая, что ты с ним и он не отдаст тебя цивилу. А дома он в последнее время стал молчаливее, в инет почти не заходит. Залезет к себе на кровать, включит в плеере музыку и так засыпает.
  - Ну может он просто заболел, - сказала я, - или ему нравится другая.
   - И поэтому он так смотрел на твоего одноклассника, будто собирается его съесть?
  - Не, ну бред, - мотнула я головой, - ему просто не понравилось то, что я общаюсь с цивилом.
   - А в плеере играет твоя любимая песня, - отпарировала Нюкта.
   - Ну может просто совпадение.
   - Может и совпадение.
  Как-то странно. Я всегда относилась к Азраилу как к другу, ничего большего. Хотя иногда мне как-то его не хватало. Он, конечно, симпатичный. С ним весело. У нас абсолютно одинаковые вкусы в музыке. Он меня всегда защищает. Всегда помогает. Наверно, симпатию я к нему испытываю.
  - А еще он вчера уговаривал родителей перевести нас в твою школу, - привела еще один довод Нюкта.
  - Да?
  - Балда!
  - Нюкта, я не знаю, я должна подумать, - устало сказала я, - я еще не до конца уверенна, что твой брат что-то ко мне испытывает.
  - Ладно. Я его спрошу.
  - Не надо. Он сам расскажет, если захочет, я так думаю.
  - Может быть. Ну если не хочешь, я не буду спрашивать.
   Я закончила делать алгебру. Быстренько сложила в сумку учебники и тетрадь.
  - Ну, что, пошли со мной в магазин за продуктами? - спросила я Нюкту.
  - Пошли.
  В магазине мы как всегда произвели фурор. Нас даже вне очереди пропустили. Многие люди просто ненавидят неформалов. Черная одежда, волосы, ногти, мрачный макияж вызывают взрыв негодования. Человек всегда ненавидел то, что не похоже на него. Вот значит Дали все считают гением. Он всегда отличался причудливой манерой поведения, постоянно меняя экстравагантные костюмы и фасон усов. Или Пикассо. Вот вы видели его картину. Например, его картина "женщина в кресле". Ни женщины, ни кресла я не заметила. Нет, он несомненно гений, и у каждого гения свои причуды. Мне лично нравиться Альбрехт Дюрер. Особенно гравюры: "Четыре всадника Апокалипсиса" и "Меланхолия". А сюрреализм, кубизм и прочее меня не радует. Хотя, "Черный квадрат" я бы у себя повесила. Прямо сейчас залью в Paint все черным, распечатаю и повешу. Буду всем рассказывать, что это знаменитый Малевич. Интересно поверят?
   - Ты о чем думаешь? - помахала у меня перед глазами Нюкта.
  Оказывается, пока я тут критиковала искусство, мы уже пришли к моей квартире. И стояли тут видимо приблизительно минут семь.
  - О том, поверят ли наши мальчишки в то, что у меня висит настоящий Малевич.
  - А у тебя есть Малевич? - искренне удивилась Нюкта.
  - Ага, конечно, из музея стащила.
  - Так о чем ты говоришь?
  Я рассказала ей свой коварный план.
  - Да, прикольно. Правда будет "Черный прямоугольник", но волшебная вещь-ножницы исправят дело, - хмыкнула она, - давай попробуем.
  - Давай. Только дверь открою.
  Но дверь никак не хотела поддаваться. Я ее и так и сяк, а она даже не шевелится. Такое ощущение, что она сейчас надо мной насмехается. Со злости я начала ее пинать (не сильно) и кричать (сильно громко):
  - Откройся бандура деревянная, а то я, а то я...
  Почему-то не придумывалось, что можно сделать с железной дверью. За спиной все время слышалось приглушенное хихиканье, отчего я злилась все больше. В общем прошло какое-то время, а дверь не открывалась.
  - Амфисбена, прекрати пинать дверь, люди смотрят.
  Я оглянулась. На меня смотрела соседка по лестничной площадке. Тетенька, немолодых уже лет, но здоровый цвет лица напоминал о былой красоте и молодости, а кружочки огурцов и бигуди показывали о желании вернуть эту былую красоту и молодость.
  - Здрасте, Василиса Львовна, - я помахала ей рукой, не переставая пинать дверь.
  Тут я не рассчитала силу и пнула ну о-очень сильно. Дверь, к моему сожалению не пострадала. Зато я, к радости двери, ушибла палец.
  - Вот видишь, как бывает, когда просто так бьешь ни в чем неповинную дверь, - укорительно сказала Нюкта со слезами на глазах. Причем я уверена, что слезы не из жалости к двери. И не из жалости ко мне или всему человечеству.
  - Это она во всем виновата! Это из-за нее убили Кеннеди! Это из-за нее мы проиграли русско-японскую войну!!!
  - Это что вы тут делаете?
  На моей лестничной площадке появились новые актеры. Василиса Львовна пискнула: "Господи, спаси и сохрани" - и юркнула к себе. Ифрит, с вечно угрожающим лицом, Василиск, с вечно веселым лицом ребенка, который только что нагадил, Азраил, с вечно спокойным невозмутимым лицом и Лич. У Лича как всегда лицо было серьезным.
  - Так что вы тут делаете? - спросил он (не лицо, Лич).
  - Фисб решила дверь свою сломать, а я на это решила посмотреть. Кстати, Ифрит, ты купил новую серьгу, а ну-ка зацени.
  Раздалось недовольное ворчание Ифрита и восторженный голос Нюкты. Ну конечно, на покалеченную меня им пофиг!!!
  - Давай помогу, - ко мне подошел Азраил. В животе все странно забеспокоилось.
  - Дверь сломать я и сама смогу, - процедила я, не разворачиваясь.
  - Я ее открою, - он подошел еще ближе.
  Я повернулась. Он стоял так близко, что я просто ничего не видела, кроме его бледного лица. Полные губы, прямой нос и ярко-синие глаза. На несколько секунд наши взгляды встретились. Эта секунда длилась, как мне тогда казалось, больше часа. И почему-то мне хотелось продлить ее навсегда. Но секунда - не вечность и она не собиралась слушаться моих просьб, как и упрямая дверь. Азраил взял меня за плечи (опять взрыв беспокойства в животе) и отодвинул меня назад, ближе к ребятам.
  - Смотри, какая красота у Ифрита, - произнесла Нюкта.
  Я потянулась, чтобы посмотреть. У Ифрита красовалась новая серьга в виде змеи обвивающей меч.
  - Прикольно.
  Я поджала губы и отошла ближе к Азраилу. Он все еще мучался с дверью и разговаривал плохими словами.
  - Азраил, здесь же девушки, как не стыдно! - укорил его улыбающийся Лич.
  - Эти девушки и похуже знают.
  - Есть!!! - спустя полминуты произнес он.
  Замок в двери податливо щелкнул, и возмущенная до глубины души дверь (хотя какая у двери душа) открылась.
  - Азраил, спасибо!
  Я кинулась к нему на шею. Он тоже несмело обнял меня за талию.
  - Кхм, - кашлянул Василиск, - дети мои, - продолжил он голосом святого отца, - пауза неприлично затянулась.
  Я смущенно отстранилась от Азраила.
  - Вы зайдете? - спросила я.
  - Нет, нам пора, - сказала Нюкта, отдавая мне пакет с продуктами, который я ей отдала, когда открывала дверь.
  - А, ну ладно.
  - Ты помнишь, что мы пятнадцатого сентября идем на кладбище праздновать день рождение князя Дракулы? - спросил меня Лич.
  - Конечно. Будем жечь чучело Билана?
  - Нет. Это будет на его день рождение.
  - Я надеюсь что не сильно поздно?
  - Нет, не очень. Но мы еще договоримся.
  - Ладно. Всем пока.
  Я помахала друзьям рукой. Они ответили мне тем же. Я зашла в квартиру и закрыла дверь.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"