Пальчун Александр Петрович : другие произведения.

Ревизия в юбке

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Александр Пальчун

РЕВИЗИЯ В ЮБКЕ

(Комедия)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

   ГОВАРД УОЛТЕР, миллионер
   БЕАТА, супруга Говарда Уолтера
   ПОЛЬ, секретарь Уолтера
   ФИЛИПП, заведующий кафе
   СОФИ, жена Филиппа
   ТОМАС, грузчик
   МОНИКА, любовница Говарда Уолтера
   ЛУИЗА, парикмахер
   ПАТЕРСОН, санитарный инспектор
   ГРАБИТЕЛЬ
   ВТОРОЙ ГРАБИТЕЛЬ
  
   (Хорошо обставленная комната. БЕАТА сидит у туалетного столика. Входит ГОВАРД.)
  
   ГОВАРД. Доброе утро, милая! (Целует Беату.) Как спалось?
   БЕАТА. Мне всегда хорошо спится, просыпается плохо.
   ГОВАРД. А меня последнее время сон обходит стороной, как и деньги.
   БЕАТА. Говард, у нас столько миллионов, что можно забыть о них. Или наоборот, считать, как овец, и тогда обязательно уснешь.
   ГОВАРД. Беата, чтобы ты знала, за последние полгода мы обеднели на две овцы. А июльская прибыль, по сравнению с прошлым июлем, упала на двадцать процентов. Так что через несколько лет мы с тобой останемся без шерсти.
   БЕАТА. Какой шерсти?
   ГОВАРД. Овечьей. Нечего будет считать! Разоримся окончательно.
   БЕАТА. Как мы можем разориться, если у нас по всей стране работает восемьдесят четыре кафе?
   ГОВАРД. И в каждом из них орава дармоедов, требующих зарплаты. Их не волнует, что они расходуют больше, чем приносят прибыли. И я уверен, многие из них еще и подворовывают.
   БЕАТА. А зачем принимаешь на работу жуликов?
   ГОВАРД. Их поставляет рекрутинговое агентство. Наверное, отлавливают прямо у тюремных ворот.
   БЕАТА. Тогда устрой ревизию.
   ГОВАРД. Устраивал. Повсюду персонал святее апостолов. Воруют вместе с ревизорами.
   БЕАТА. Милый, ты меня пугаешь. Мы и правда можем разориться?
   ГОВАРД. Почему можем? Мы уже разоряемся, умираем медленной смертью.
   БЕАТА. И как долго будет длиться этот процесс?
   ГОВАРД. До самой смерти.
   БЕАТА. Нашей?
   ГОВАРД. Да! Нашей! И произойдет она года через два. И тогда хоть стреляйся.
   БЕАТА. Надеюсь, ты промахнешься...
   ГОВАРД. ...И попаду в тебя. Я должен их проверить по-настоящему.
   БЕАТА. Пистолеты?
   ГОВАРД. Сотрудников кафе. Здесь что-то не так. Даже в Ницце, где туристы бродят табунами, в прошлом месяце убытки. Эти бездельники посходили с ума -- отказываются посещать наш "ЭкоКруассан".
   БЕАТА. От твоих химикатов кто угодно сойдет с ума.
   ГОВАРД. Запомни, в нашей продукции нет химикатов! Есть распушители, окислители, красители, подсластители, консерванты и еще несколько ингредиентов. А как же иначе?! Мы не черным хлебом торгуем, а сдобой. Вот ты, стала бы есть торты из черной муки?
   БЕАТА. А разве ты ее не добавляешь?
   ГОВАРД. Добавляем. Но предварительно ее обесцвечивают, озонируют, экстрадируют и удаляют примеси. И это еще не всё.
   БЕАТА. Да, об остальном лучше не говорить.
   ГОВАРД. Поль советует лично проверить какое-либо кафе, желательно, отдаленное.
   БЕАТА. О чем ты говоришь?! В каждом кафе на месте иконы висит твой портрет.
   ГОВАРД. Это реклама. И свидетельство того, что все мы работаем в одной команде.
   БЕАТА. Чтобы они видели, кого встречать.
   ГОВАРД. Я загримируюсь, или, как ты говоришь, сделаю макияж, изменю внешность.
   БЕАТА. Господи! Ты собираешься проверять кафе, или грабить банк?
   ГОВАРД. А как иначе?! Устроюсь рядовым сотрудником, например, грузчиком, присмотрюсь недельку-вторую...
   БЕАТА. Да ты не пройдешь собеседование на грузчика - не умеешь материться.
   ГОВАРД. Научусь. И потом, в наших кафе испытательный срок.
   ГОВАРД. Грузчика не подпускаю к выручке. Вот если бы ты стал кассиршей...
   ГОВАРД. Из-за ревизии я не собираюсь менять пол.
   БЕАТА. А из-за чего ты согласен?
   ГОВАРД. У тебя больное воображение.
   БЕАТА. Это говорит человек, мечтающий изменить внешность.
   ГОВАРД. Я не мечтатель - что решил, то и сделаю. Понадобится твоя косметика и парик.
   БЕАТА. У меня свои волосы.
   ГОВАРД. У тебя чудесные огненные волосы. Я тоже хочу такой цвет. Иначе они меня узнают. Луиза, твой парикмахер согласится мне помочь?
   БЕАТА. Что она о тебе подумает?
   ГОВАРД. Я скажу, что собираюсь играть в домашнем спектакле.
   БЕАТА. Роль ревизора?
   ГОВАРД. Грузчика. Все! Решено! С сегодняшнего дня прекращаю бриться.
   БЕАТА. Надеюсь, душ принимать будешь?
   ГОВАРД. Только после трудовой смены.
   БЕАТА. Дорогие духи тебе тоже не полагаются. Иначе тебя вычислят по запаху.
   ГОВАРД. Духи тоже исключаю. Буду жить в параллельной цивилизации, никогда не пересекающейся с нашей. А Полю скажи, что я отправился в командировку. А вот, кстати, и он.
  
   (Входит секретарь ПОЛЬ.)
  
   ПОЛЬ. Добрый день! Мистер Уолтер, утренняя сводка готова.
   ГОВАРД. Поль, пожелание доброго утра и утренняя сводка не сочетаются. Я и так знаю, что снова убытки.
   ПОЛЬ. Совсем небольшие.
   ГОВАРД. Поль, я уезжаю в командировку на пару недель. Надо прозондировать возможность поставки муки из Индонезии.
   ПОЛЬ. А разве в Индонезии растет пшеница?
   ГОВАРД. Я тоже раньше полагал, что зерно не их конек. Но если есть бананы и апельсины, то и пшеница должна вызревать... раза три в год. Так что, у них переизбыток, затоварка.
   ПОЛЬ. А как же офис?
   ГОВАРД. Без меня справишься. К тому же, не в каменном веке живем - я буду выходить на связь. (Беате.) Так я заеду к Луизе, предупреди ее.
   ПОЛЬ. Зачем?
   ГОВАРД. Сделаю себе новую прическу. (Хлопает себя по лысине.) Телефоны всегда держите при себе, чтобы я мог дозвониться. (Уходит.)
   ПОЛЬ. Он говорил о твоем парикмахере?
   БЕАТА. Да. Хочет изменить внешность и проверить несколько отдаленных филиалов. Это ты ему насоветовал?
   ПОЛЬ. Я. Но несколько раз ненавязчиво обмолвился, что ты будешь огорчена его отъездом.
   БЕАТА. Ах, плутишка. Две недели безграничной свободы! Будем только вдвоем, не опасаясь каждого стука. Поль, как я тебя люблю!
   ПОЛЬ. И я последнее время окончательно теряю голову. Хорошо, что он уезжает, иначе я мог бы выдать себя или сотворить еще какую-нибудь глупость.
   БЕАТА. Давай сделаем эту глупость сейчас. (Беата и Поль обнимаются.)
  

(Затемнение)

  
   (Небольшое кафе. По центру невысокая стойка, подобная прилавку магазина, с кассовым аппаратом и кофе-машиной. За прилавком СОФИ. В зале три столика со стульями. Слева входная дверь с улицы, справа - дверь в производственные помещения и пекарню. ФИЛИПП - заведующий кафе, знакомит двух девушек с новым местом работы. Одна из девушек - загримированный и переодетый в женскую одежду ГОВАРД, вторая - МОНИКА, любовница Говарда.)
  
   ФИЛИПП. Мы открыли наше отделение "ЭкоКруассан" три года назад.
   СОФИ. Филипп, что ты говоришь? Еще и двух нет.
   ФИЛИПП (указывая в сторону Софи). Это моя супруга. Софи, извини, но мне этот год показался как десять лет каторги. (Девушкам.) Но вы не пугайтесь. Обязанности у нас распределены четко: вы получаете удовольствие в теплом и сухом месте - у духовок и хлебопечек, они вон там. (Указывает на правую дверь.) А на нашу долю выпадет проклятие общения с клиентами и руководством.
   ГОВАРД. И кто вами руководит?
   ФИЛИПП. Девушки, лучше бы вам этого не знать. Может быть, слышали основателя и владельца "ЭкоКруассан" Говарда Уолтера? Ни дна ему ни покрышки! Надеюсь, мои слова останутся между нами?
   ГОВАРД. Разумеется, где мы его увидим.
   ФИЛИПП. Счастливчики. Ах, если бы мы жили в благословенном семнадцатом венке! Но теперь он может позвонить в любую минуту, или хуже того - сам нагрянуть. Ежедневно требует отчета. Делать ему нечего! И нам работать не дает! Вся наша продукция вот здесь, на витрине.
   ГОВАРД. А можно попробовать?
   ФИЛИПП. Конечно. Вы должны хорошо знать, чем травите людей.
   МОНИКА. Неужели так невкусно?
   СОФИ. Мы обязаны готовить по утвержденному рецепту. Легче мужу изменить, чем его нарушить.
   ФИЛИПП. Софи, чему ты учишь новеньких? Лучше приготовь кофе, чтоб они могли хоть что-то проглотить.
   СОФИ. Вам эспрессо или капучино?
   МОНИКА. Капучино.
  
   (СОФИ готовит кофе с помощью кофе-машины, подает Говарду и Монике.)
  
   СОФИ. Я пойду разберу товар. (Уходит.)
   ФИЛИПП. Я тебе помогу. (Говарду и Монике.) Печенье и все прочее берите сами. (Уходит.)
   МОНИКА (оглядываясь в сторону ушедших). Говард, все-таки, по-моему, ты перестарался, выдавая себя за девушку.
   ГОВАРД. Моника, я поначалу и не думал. Это Луиза, парикмахер, уговорила. Она утверждала, что иначе меня все равно узнают. (Указывает на плакат со своим жизнерадостным фото и слоганом "ЭкоКруассан" -- работает только для вас!!!") И вообще, лучше переодеться за полчаса, чем ехать в глушь за тысячу километров.
   МОНИКА. Но я не могу видеть тебя в этой одежде без смеха.
   ГОВАРД. Вечером разденусь, и тогда тебе будет не до смеха!
   МОНИКА. Прекрати, хвастунишка. А Беата знает, как тебе идет эта юбка?
   ГОВАРД. Нет. Не хватало еще стать посмешищем. Никто кроме тебя не знает. И не дай бог, если узнает - пострадает моя репутация крутого босса. Чертов бюстгальтер, сжимает, словно удав!
   МОНИКА. Это с непривычки.
   ГОВАРД. И колено подвихнул, когда выходил из машины на дурацких каблуках.
   МОНИКА. Привыкнешь. А ты заметил, как таксист пялился на тебя?
   ГОВАРД. Он на тебя слюни пускал.
   МОНИКА. Что я, не понимаю, на кого смотрит мужчина? Со временем и ты научишься.
   ГОВАРД. Не надо мне таких знаний. Думаю, с проверкой справимся за неделю.
  
   (Входит ПАТЕРСОН - санитарный инспектор, по-свойски, как завсегдатай, кидает шляпу на стол.)
  
   ПАТЕРСОН. Добрый день, милые леди.
   МОНИКА. Здравствуйте.
   ГОВАРД. Добрый день.
   ПАТЕРСОН. Ох, и печет на улице! И это еще утро. Только кондиционер и спасает.
  
   (Входит СОФИ.)
  
   СОФИ. Добрый день, мистер Патерсон. Как всегда, пиво?
   ПАТЕРСОН. Да, Софи, не откажусь. Если бы не вы, засохли бы все мои жизненные соки.
   ГОВАРД (Софи). Вы торгуете пивом?
   СОФИ. Только для постоянных клиентов. Мистер Патерсон частенько заглядывает в наше скромное заведение. (Ставит перед Патерсоном кружку.)
   ПАТЕРСОН (представляется). Патерсон - санитарный инспектор.
   СОФИ. А это наши новенькие - Кэтрин и Моника.
   ПАТЕРСОН. Прелестные девушки. (Софи.) Ваш супруг не разучился набирать персонал.
   СОФИ. Да он никогда его не набирал.
   ПАТЕРСОН. Не скажите. А вас? Ведь не зря же он выбрал именно вас? Понимает, понимает толк в хорошеньких женщинах.
   СОФИ. Вы все шутите, инспектор.
   ПАТЕРСОН. Превосходный напиток! Прямо по всем жилочкам разливается. (Ставит пустой бокал на стол, вытирает рот платком, поднимается.) Вынужден лишить себя столь приятного общества - служба не терпит. (Раскланивается, уходит.)
   ГОВАРД. По-моему, он не заплатил!
   СОФИ (Разводит руками, как бы говоря, ничего не поделаешь). Инспекция. Попробуй не угости - закроет на две недели.
   ГОВАРД. Как это закроет?!
   СОФИ. Предписанием. Проведет грязным платком по прилавку и скажет: непорядок! Так что лучше угостить - дешевле будет. Еще хорошо, что мы вместе с Филиппом работаем, а так бы... Большой охотник до женского полу.
   ГОВАРД. Да что ж это такое?!
   МОНИКА. Ему, наверное, уже под семьдесят.
   СОФИ. В таких делах паспорт не спрашивают. Можете не сомневаться, и к вам будет приставать.
   МОНИКА. Ко мне?
   СОФИ. Думаю, на Кэтрин глаз положил - обожает полненьких.
  
   (Входит ФИЛИПП.)
  
   ФИЛИПП. Девушки, вы пришли языками чесать, или работать?
  
   (ФИЛИПП, ГОВАРД и МОНИКА уходят в правую дверь. Говард неумело ковыляет на каблуках. С улицы входит грузчик ТОМАС.)
  
   ТОМАС. Привет. (Устало падает на стул.)
   СОФИ. Привет! А сегодня что случилось?
   ТОМАС. Глория требует, чтобы я съезжал.
   СОФИ. Чего и следовало ожидать. Она и так тебя долго терпела.
   ТОМАС. Софи, хоть ты не начинай! У тебя есть что-нибудь?
   СОФИ. Только пиво.
   ТОМАС. А покрепче?
   СОФИ. Да кто же утро начинает с крепкого? Филипп за тебя все должен таскать?!
   ТОМАС. Не переломится. Ему полезно. Ты в пиво добавь, чтобы он не понял.
   СОФИ (выполняя пожелание и ставя бокал на стойку). Доиграешься! Вон, две новеньких прислали, смотри и грузчика направят.
   ТОМАС. Такую работу я везде найду.
   СОФИ. А такую, как я?
   ТОМАС (оглядываясь по сторонам). Софи, ну зачем спрашиваешь? Отлично знаешь, что я здесь мешки таскаю только ради тебя. Если бы не ты, давно бы записался в иностранный легион.
   СОФИ (испуганно). Ты что?! С ума сошел?! Там ведь могут убить!
   ТОМАС. Ну и что. Ты будешь приносить на могилку цветочки, а я -- хвать тебя за руку! Иди сюда, моя родная, под крышечку! Зачем нам время терять?!
   СОФИ. Богохульник. И что я в тебе нашла?
   ТОМАС. Богатыря!
  
   (Входит ФИЛИПП.)
  
   ФИЛИПП. О-о-о! Явился, богатырь! Еще и не стемнело. адится за стол, рядом с Томасом.) Софи, и мне кружечку.
   СОФИ. Конечно. Вам теперь можно. Все переложили на женщин.
   ФИЛИПП. Не больно-то на вас положишься. А эти новенькие - вообще дуры. Где их выращивают? Такое впечатление, что упали с верхней полки. Этой Катрин три раза режимы тестомесилки показал - не может запомнить. Глаза выпучит и воздух ртом ловит. Ей бы в офисе сидеть и мечтать о любовниках.
   СОФИ. Думаешь, у нее никого нет?
   ФИЛИПП. Кто на такую позарится?
   СОФИ. А мне показалось, что инспектор на нее прямо облизывался.
   ФИЛИПП. Ну, разве что инспектор. Ему только и осталось, что облизываться.
  
   (Из кухни слышны крики. Вбегает МОНИКА.)
  
   МОНИКА. Помогите! Скорее!
   ФИЛИПП (вскакивая). Что там?!
   МОНИКА. Юбку у Кэтрин зажевало!
  
   (Все убегают в правую дверь, откуда доносятся шум и крики. С улицы входят БЕАТА и ПОЛЬ.)
  
   БЕАТА (слыша крики). Что там происходит?
   ПОЛЬ. Бьются за производственные показатели.
   БЕАТА. Поль, ну зачем мы сюда пришли?
   ПОЛЬ. Беата, а разве я не замещаю Говарда?
   БЕАТА. Замещаешь. Но я говорю не о спальне.
   ПОЛЬ. И я не о спальне. Теперь я обязан за всем следить и всех проверять.
   БЕАТА. Он сам уехал проверять.
   ПОЛЬ. Вот пусть и проверяет в провинции. А мы проинспектируем в столице. Сама посмотри. Сейчас возьму под мышку этот кассовый аппарат - и поминай как звали! Куда это годится?!
  
   (Из правой двери выходит ТОМАС.)
  
   ТОМАС. Ну и ножищи! (Замечает клиентов.) С ума сойти!
   ПОЛЬ. Вы о чем?
   ТОМАС. У нас тут машина стриптиз устроила.
   ПОЛЬ. Не понял?
   ТОМАС. Мешалка новенькую раздела, юбку на вал намотала. Ну и ножищи, я вам скажу! Как у кенгуру!
   БЕАТА. А девушка не пострадала?
   ТОМАС. Нет. Вовремя выключили. Ну и ножищи!
  
   (Выходит СОФИ.)
  
   ТОМАС. Софи, налей еще пивка - в себя прийти надо. На целый день из работы выбила.
   ПОЛЬ. Вы торгуете пивом?
   СОФИ. Кто вам сказал?
   ПОЛЬ. Ну... вот, молодой человек.
   СОФИ. Это наш грузчик.
   ТОМАС (поправляя). Менеджер по поднятию тяжестей...
   СОФИ. ...И бокалов во время работы.
   ТОМАС. Обслужи людей. У них волосы на голове шевелятся от ваших криков.
   СОФИ (посетителям). Что вам?
   ПОЛЬ. Два круассана... (Беате.) Штрудель будешь?
   БЕАТА. Давай попробуем.
   ПОЛЬ. Штрудель и два кофе.
  
   (СОФИ готовит заказ. Томас заходит за прилавок, наливает себе пива, возвращается за стол.)
  
   ТОМАС. Всякие бывали, но таких дур я еще не видел.
   СОФИ. Томас, как ты можешь так говорить о женщинах?
   ТОМАС. Хорошо, что в это время инспектора не было. Он бы мигом нас закрыл. И каждому по пятьсот евро штрафа.
   СОФИ. А мы-то при чем? Мы что ли персонал набираем?
   ТОМАС. Софи, или вот вы (обращается к Полю и Беате), по всему видать люди образованные, подскажите, а как принимают сотрудников в центральные офисы? На руководящие должности?
   ПОЛЬ. О-о-о! Это очень сложно. Найти человека с талантом непросто.
   ТОМАС. С каким талантом?
   ПОЛЬ. С административным. Певцов, музыкантов и танцоров больше, чем комаров, а вот управлять людьми...
   СОФИ (Томасу). Вон Филипп с одним тобой справиться не может.
   ТОМАС (огрызаясь). И с тобой тоже. Вот пусть теперь новенькими занимается.
  
   (Выходит ФИЛИПП, за руку выводит ГОВАРДА в помятой юбке, усаживает его на стул рядом с Томасом.)
  
   ФИЛИПП. Вот здесь сиди три дня, ни к чему не прикасайся! Привыкать будешь постепенно.
  
   (ГОВАРД садится, как завороженный смотрит на Беату и Поля. Они не узнают его.)
  
   ФИЛИПП (кивая на Говарда). Вот, наша новая красавица!
   ПОЛЬ. Это она пострадала?
   ФИЛИПП. Она, а кто же. Надо присмотреть за второй. (Уходит).
   ТОМАС (толкая локтем Говарда). Как тебя угораздило? Это не губки красить. Машина она может и подраздеть.
   ПОЛЬ. Девушка еще не пришла в себя. (Говарду.) Вас кто сюда направил?
   ТОМАС. Молчит. Правильно, никого не выдавай. Уолтер узнает, последние волосы на лысине выдернет. Он в своем офисе думает, что все мы здесь прохлаждаемся. А сам с человека последнюю рубаху снимает.
   ПОЛЬ. Вы хотели сказать, юбку?
   ТОМАС. И юбку тоже. (Кивает в сторону Говарда.) Вот спросите у нее, каково это, когда тебя вокруг оси вертит, ниже пояса оголяет. (Говорит с интонацией немного перебравшего человека.) Разве Уолтер такое понять способен?!. Ну и ножищи!
   ПОЛЬ. Да. У вас тут не соскучишься. Так вы полагаете, что там, как вы говорите, наверху, плохо осведомлены о ваших проблемах?
   СОФИ. А разве нет? Вот этот аппарат такой же заторможенный, как и наше руководство. Посетитель пять минут должен ожидать, пока он разродится чеком.
   ТОМАС. Вот и хорошо. Они уходят, не дождавшись. А мы в таком случае можем и не пробивать.
   ПОЛЬ. Так-так...
   СОФИ. Этот аппарат за день душу из тебя вымотает! А отчеты?!
   ПОЛЬ. Какие отчеты?
   СОФИ. По двадцати четырем позициям. Осталось еще указать, сколько раз переспала с супругом.
   ТОМАС. А у кого супруги нет?
   БЕАТА. (Томасу). Вы что, не женаты?
   ТОМАС. К несчастью, женат.
   ПОЛЬ. К ее или к вашему несчастью?
   ТОМАС. К нашему. (Поворачивается к Говарду.) А ты замужем?
  
   (ГОВАРД молчит, опасаясь выдать себя голосом.)
  
   СОФИ. Нет. Что, не видно? Она еще девушка. К нам последнее время присылают только девушек.
   ТОМАС. А мы их тут... замуж... выдаем, несмотря на внешность.
   СОФИ. Д-а-а. Хильда вон какая страшненькая была... Стефания. А Лора за пожарного вышла, что к нам приходил.
   ТОМАС (глядя на Говарда). Я догадываюсь, как нам инспектора отвадить.
   БЕАТА. Вы знаете, у нас с моим мужем (кивает на Поля) примерно такая же сеть закусочных. Не могли бы вы подсказать, что мешает торговле?
   СОФИ. Многое мешает. Перво-наперво, у людей денег нет...
   ТОМАС. ...И запрещают торговать горючим.
   СОФИ. Алкоголем.
   ПОЛЬ. Кто запрещает?
   ТОМАС. Там, наверху. А ведь каждому дураку понятно, алкоголь и табак - двигатель прогресса. Клиент поначалу хорошо задвинет, а потом берет все подряд. Все ему вкусно и все приятно.
   СОФИ. А трезвый хуже язвенника. Будет мариновать тебя два часа, за один цент удавится.
   ТОМАС. Так что вы в своих закусочных обязательно введите крепкие напитки. И чтобы после них было чем закусывать. И не присылайте вот таких... красавиц. (Косится на Говарда.) Лучше забирайте их в офис, там хотя бы не завертит.
   ПОЛЬ. Спасибо за дельный совет. (Смотрит на Говарда.) Но в нашем офисе штаты укомплектованы. Мы и бы и рады пригласить столь обворожительную девушку, но увы. Спасибо за кофе, все очень вкусно. Сколько с нас?
   СОФИ. Двадцать евро. (Включает кассовый аппарат, который долго и безрезультатно жужжит.)
   ПОЛЬ (махнув рукой в сторону аппарата). Бог с ним. До свидания.
  
   (ПОЛЬ и БЕАТА уходят.)
  
   ТОМАС (Софи). Да выключи ты эту трещалку! Видишь, ушли.
   СОФИ. Я знала, что они не дождутся, поэтому и включила на холостую.
  
   (Аппарат прекращает гудение.)
  
   СОФИ. Что-то сегодня людей совсем нет. Так и по сотке себе не нажужжим.
   ТОМАС. К вечеру появятся. (Поднимается.) Как бы вторую там не завертело. (Говарду.) А ты сиди и не двигайся! Вот на этот стул не садись, тут ножка шатается. Еще свалишься, проворная ты наша. (Уходит.)
   СОФИ. Катрин, ты не обижайся на Томаса, у него язык, как помело. Но лучше, если завтра ты оденешь брюки.
   ГОВАРД. А можно? Сказали дресс-код, фирменная одежда...
   СОФИ. Тебе можно. Да и кто нас проверяет.
  
   (Входит МОНИКА.)
  
   МОНИКА. Ну, как ты, Говард?..
   ГОВАРД (одергивая Монику). Мало ли что наговорил твой Говард! Он и мне постоянно твердил: Кэтрин ты Кэтрин... Ах, если бы ты знала, Кэтрин...
   МОНИКА. Да-да, Кэтрин. Ты испугалась?
   ГОВАРД. Ни капельки.
   СОФИ. Врет. Испугалась. Все время молчала. Я уже подумала, потеряла дар речи?
   ГОВАРД. Нет, с речью у меня все нормально.
   СОФИ. Вот и хорошо. Присмотрите тут, если кто-то войдет -- позовите. ходит.)
   ГОВАРД. Здесь были Поль и Беата.
   МОНИКА. Говард, что с тобой?
   ГОВАРД. Запомни, я - Кэтрин! Кэтрин! А сюда заходили Поль и Беата!
   МОНИКА. Кэтрин, может, тебе показалось? Они сейчас должны быть в офисе.
   ГОВАРД. Они представились мужем и женой.
   МОНИКА. Говард, я начинаю за тебя беспокоиться.
   ГОВАРД. Опасайся за Кэтрин. Они меня, слава богу, не узнали. Но я их, черт побери, узнал!
   МОНИКА. Не может быть!
   ГОВАРД. А как он пожирал ее глазами!
   МОНИКА. Кого?
   ГОВАРД. Беату.
   МОНИКА. А на тебя и не взглянул?
   ГОВАРД. И на меня... пялился... бесстыдник!
   МОНИКА. Значит, и ты научилась различать мужские взгляды?
   ГОВАРД. Научился.
   МОНИКА. Не путай меня, пожалуйста. Ты уж будь кем-нибудь одним, или она, или он.
   ГОВАРД. Хорошо. До вечера буду она, а по вечерам - он.
   МОНИКА. И ты не сказала им ни слова?
   ГОВАРД. А ты?! Чтобы ты сказала своему Гарри, застань он тебя в парике и в мужской одежде в каком-нибудь забегаловке?
   МОНИКА. По-твоему, "ЭкоКруассан" забегаловка?
   ГОВАРД. Закрутиловка! Хорошо, что парик не слетел. Кстати, мне завтра разрешили приходит в брюках. Но я не собираюсь нарушать дресс-код.
   МОНИКА. Хорошо, хорошо... у тестомесилки буду работать я. Тебе оставляю духовку. Но туфли лучше сними.
   ГОВАРД. И что, босиком?
   МОНИКА. В кроссовках. Это маленькое нарушение.
   ГОВАРД. Вот с маленького все и начинается! Но на кроссовки я согласен, ноги ломит, как на морозе.
  
   (Входит ФИЛИПП, за ним СОФИ.)
  
   ФИЛИПП. Всё! Сколько можно! Большая духовка опять сломалась!
   СОФИ. И как мы будем работать?
   ФИЛИПП. Значит, не будем! Я сколько раз просил заменить!
   СОФИ. Им только выручку давай, а на остальное наплевать.
   ФИЛИПП. Вот бы этого Говарда сюда! И приставить вот таких помощников! (Кивает на Говарда.) Посмотрел бы я!..
   ГОВАРД. Я отремонтирую духовку.
   ФИЛИПП. Сиди... еще током тебя не било. С меня хватит - объявляю забастовку!
   СОФИ. Филипп, погоди, успокойся.
   ФИЛИПП. Присоединяюсь к желтым жилетам.
  
   (Входит ТОМАС.)
  
   ТОМАС. Это правильно придумано. Сейчас лучше закрыться, Желтые жилеты на завтра запланировали манифестацию. Будем работать - побьют стекла.
   СОФИ. А что скажут наверху?
   ФИЛИПП. На Елисейских полях?
   СОФИ. Что скажет Уолтер?
   ТОМАС. Будет молчать не хуже ее. (Кивает в сторону Говарда, затем обращается к нему.) Что скажешь, красавица?
   ГОВАРД. Я против забастовок. А если кто-то разобьет стекло, я ему голову проломлю!
  
   (Все удивленно смотрят на ГОВАРДА.)
  
   ФИЛИПП. Ты смотри! Окончательно рехнулась. Да они бросят камень и убегут. А ты на этих каблуках ходишь, как... медведь по перилам.
   ГОВАРД. Я кроссовки надену.
   ФИЛИПП. Лучше ботинки. Мы тебя в полицейскую форму нарядим и поставим у дверей.
   СОФИ. Только не это! Тогда хулиганье нас точно камнями забросает.
   ФИЛИПП (недовольно ворчит). Кроссовки она наденет...
   ГОВАРД. А что, смотреть, как погибает бизнес?!
   ФИЛИПП. Софи, ты видела такое? На правильную кнопку нажать не может, а берется рассуждать о бизнесе! Вот что ты понимаешь под бизнесом?
   ГОВАРД. Прежде всего, получение прибыли.
   ФИЛИПП. Тогда зачем сюда притопала?! Иди в грабители! Сейфы подламывай и получай максимальную прибыль.
   ГОВАРД. Это грабеж.
   ФИЛИПП. А "ЭкоКруассан" не грабеж? Только под благовидным предлогом. Мало того, что покупателей грабит, еще и к нам в карман заглядывает!
   ГОВАРД. А вы-то чем обижены?
   ФИЛИПП. Поработаешь у плиты целый день - узнаешь. Она против забастовок... Кукла!
   СОФИ. Филипп, прекрати. Кэтрин правильно говорит - от забастовок еще никто не выигрывал. Надо договориться...
   ФИЛИПП. Вот и договаривайся... с Томасом. Посмотри на него! Пришел на два часа позже, и уже готовый!
   ТОМАС. Нормальный я.
   ФИЛИПП. Конечно, для тебя быть пьяным нормально. Представляю, когда вы и эту подругу напоите... (Кивает в сторону Говарда.)
   МОНИКА. Кэтрин совсем не пьет.
   ФИЛИПП. Все вы не пьете... ангелицы... Софи, налей полрюмочки, сил больше нет с ними спорить. (Говарду.) Да я вашу бизнес-философию с детства знаю! Купить какую-нибудь гадость за бесценок, а продать, как золотой слиток. Вот и весь ваш бизнес! Грабь где можешь! И всех подряд!
  
   (Софи наливает стопку, Филипп выпивает.)
  
   ФИЛИПП. Вот еще одни бизнесмены идут.
  
   (В кафе заходят ДВА ГРАБИТЕЛЯ в желтых жилетах. У одного из них в руках дубинка. Они молча и нагло осматривают заведение, подходят к стойке.)
  
   ГРАБИТЕЛЬ(Софи). Быстро выручку на стол!
   СОФИ. Молодые люди, мы только открылись.
   ВТОРОЙ ГРАБИТЕЛЬ. Значит, вчерашнюю.
   ГОВАРД (поднимаясь со стула). Вчерашнюю я собираюсь отнести в офис.
   ГРАБИТЕЛЬ. Вот этот офис. (Хлопает себя по карману.) Можешь нести.
  
   (ГОВАРД подходит к грабителю, насколько это возможно поднимает грабителя одной рукой, опрокидывает на стойку, а затем начинает наносить удары.)
  
   ГОВАРД. Вот тебе вчерашняя выручка! А это за прошлую неделю! А это за будущую!..
  
   (ГРАБИТЕЛЬ вырывается и убегает вместе со своим товарищем.)
  
   ГОВАРД. Мерзавцы! Совсем обнаглели!
   МОНИКА. Кэтрин, успокойся.
   ГОВАРД (все еще возмущенно). И это желтые жилеты?! У них в штанах еще желто!
   МОНИКА. Все, все... успокойся. Они ушли. (Филиппу, оправдывая Говарда.) Это у нее от стресса. Обычно Кэтрин ласковая и нежная. (Поглаживая Говарда.) Да, Кэтрин? Они больше не вернуться.
   ГОВАРД. Пусть только попробуют! Я их с головы до ног желтыми сделаю!
   ТОМАС (восторженно). Новенькая, а ты мне нравишься!
  
   (ГОВАРД приходит в себя, кокетливо вихляя задом, идет к столу, садится.)
  
   ГОВАРД. Если можно, чашечку кофе.
   ФИЛИПП (услужливо). Да-да, конечно... (Подбегает к кофе-машине.)
  
   (Входит ПАТЕРСОН с газетой в руках.)
  
   ПАТЕРСОН. Господа, на улице бог знает что творится.
   СОФИ. Что там еще?
   ПАТЕРСОН. В двух кварталах отсюда собираются манифестанты. Протестуют против налогов.
   ФИЛИПП. А у нас тишь и благодать.
   ПАТЕРСОН (садясь за стол рядом с Говардом). Вам, дорогуша, повезло -- попали в золотой коллектив. Приобретете нужную профессию. Эх, будь я молодым, тоже устроился бы сюда, чтобы работать с такой обворожительной девушкой.
   МОНИКА. А со мной?
   ПАТЕРСОН. И с тобой, красавица. Вы обе, как на подбор. Но боюсь, мне не долго осталось курировать вас.
   СОФИ. Что вы, господин инспектор, вы еще отлично выглядите.
   ПАТЕРСОН. Какой там. Но читаю без очков. Вот, посмотрите. (Разворачивает газету, читает.) Муниципалитет утвердил дополнительный сбор с городских кафе... (Отрывается от газеты.) Думаю, не все его потянут.
   ГОВАРД. Какой сбор? (Берет газету.)
   ПАТЕРСОН. Двенадцать евро с квадратного метра.
   ГОВАРД. Они с ума посходили!
   ПАТЕРСОН. Пишут, что деньги пойдут на уборку территории после демонстраций и уличных протестов.
   ФИЛИПП. Да они сами устраивают беспорядки, чтобы потом содрать деньги! Вот это бизнес! Учитесь!
   ГОВАРД. Ни копейки они не получат! Сколько можно измываться над нами?!
   МОНИКА. Кэтрин, успокойся. Что ты так разошлась? Чего доброго, сама желтый жилет наденешь.
   ГОВАРД. Еще чего не хватало.
   ПАТЕРСОН (Говарду). А вы, милочка, я смотрю, уже освоились.
   ФИЛИПП. Еще и как! Способная девушка.
   МОНИКА. Она колледж окончила на отлично.
   ТОМАС. Правда?
   МОНИКА. И еще какую-то школу профессионального мастерства...
   ФИЛИПП (с ехидцей). По тестомесильным машинам?
   ГОВАРД. По организации малого бизнеса.
   ФИЛИПП. Ты, девка, шути, да знай меру. Одно дело, конечно, хулигану нос расквасить, но предприятием управлять, это тебе не мешки таскать.
   ТОМАС. Ты бы сам их сначала потаскал, а потом говорил.
   ФИЛИПП. Вот еще один бизнесмен... с утра начал бизнесменить... Всё! Хватить болтать! По местам!
   ГОВАРД (Филиппу). Так вы не верите в мои способности?
   ФИЛИПП. Набить кому-то морду?
   ГОВАРД. Нет. Поставить кафе на нужные рельсы.
   ПАТЕРСОН. Филипп, о какой морде ты говоришь? Что здесь случилось?
   ФИЛИПП. Потом расскажу. (Говарду.) На нужные рельсы... Да мы уже в таком тупике, что не при дамах его называть! На рельсы она будет ставить...
   ГОВАРД (Патерсону, игриво). Господин инспектор, а я вам нравлюсь?
   ПАТЕРСОН. Э... скрывать не стану - вы в моем вкусе.
   ГОВАРД. А вы меня не разлюбите, если я возглавлю это кафе?
   ПАТЕРСОН. Вы? Возглавите?
   ГОВАРД. А разве женщины не годятся на руководящие должности?
   ПАТЕРСОН. Женщины они для всего годятся... не только на должности.
   ФИЛИПП. Господин инспектор, у Кэтрин сегодня был очень трудный день... перенесла несколько стрессов. И потому немного заговаривается.
   ГОВАРД. Я совершенно здоровая...
   ТОМАС. Мы это видели. Жаль, что инспектор не присутствовал.
   ГОВАРД. ...И хочу сказать, что мы с Моникой пришли сюда не просто с улицы.
   МОНИКА. Кэтрин, прекрати. Ведь ты обещала что мы чудесно проведем время. Зачем все портить?
   ГОВАРД. А никто и не собирается портить. Ты ведь знаешь... Да. Ты отлично знаешь, кто нас сюда направил.
   ФИЛИПП. Рогатый и хвостатый?
   ГОВАРД. Говард Уолтер.
   СОФИ. Уолтер?!
   ГОВАРД. Да! Моника не даст соврать, мне поручено возглавить это кафе.
   СОФИ. Господи! Что ты говоришь?
   ГОВАРД. Завтра вам доставят приказ о моем назначении, скрепленный личной подписью Уолтера.
   ПАТЕРСОН. Вы шутите, милочка?
   ГОВАРД. А вам какая разница? Вы обещали любить меня на любой должности.
  

(Затемнение)

  
   (Обстановка прежняя. СОФИ выставляет товар на полки. В зале за кружкой пива сидит ПАТЕРСОН.)
  
   ПАТЕРСОН. Невероятно. Что творится! Желтые жилеты только на этой улице разгромили восемь магазинов. Хорошо, что вас не тронули.
   СОФИ. Боятся нового директора.
   ПАТЕРСОН. Да-а-а! Кэтрин у вас еще та. Крепенькая такая... в хорошем теле...
   СОФИ. И характер при ней. Вот только тестомесилку так и не освоила.
   ПАТЕРСОН. У каждой женщины свое предназначение.
  
   (Опасливо входит ГРАБИТЕЛЬ. На его лице крестом наклеен белый пластырь. Подходит к стойке.)
  
   ГРАБИТЕЛЬ (вежливо). Добрый день, мадам! Мне, если можно, сдобную булочку, пирожное и крепкий чай.
   СОФИ (выполняя заказ, неожиданно останавливается). Погоди... А это не вы вчера?..
   ГРАБИТЕЛЬ. Нет, не я. А где ваша здоровенная тетка?
   СОФИ. Которая? Тут всякие ходят.
   ГРАБИТЕЛЬ. Ну... эта... (Поднимает руку, сжимает кулак.)
   СОФИ. А-а-а, это наш новый директор.
   ГРАБИТЕЛЬ. Передай директору, пусть не обижается. Мы замолвили словечко. Вас теперь никто не тронет. (Тихо.) Только пусть видео с камеры не выкладывает в интернет.
   СОФИ. А в полицию?
   ГРАБИТЕЛЬ. И в полицию тоже.
   ПАТЕРСОН. Да у полиции сейчас тысячи записей с тысяч камер! Пересмотреть всё - китайцев не хватит. Нашли кого бояться, полицию... Софи, спасибо за угощение. Передавай привет супругу, а я побежал - много работы. (Уходит.)
   ГРАБИТЕЛЬ. Кто этот старик?
   СОФИ. Санитарный инспектор. Совсем замучил.
   ГРАБИТЕЛЬ. Так что ж вы молчите?! Услуга за услугу. Мы его быстренько отвадим.
   СОФИ. Если только можно...
   ГРАБИТЕЛЬ. Плевое дело.
   СОФИ. Тогда и мы, конечно, пойдем навстречу.
   ГРАБИТЕЛЬ (радостно). Вот и договорились. Можете не сомневаться, наше слово - закон. (Уходит.)
  
   (Из правой двери выходит ГОВАРД. Он по-прежнему в женской одежде.)
  
   ГОВАРД. Софи, инспектора еще не было?
   СОФИ. Только что ушел.
   ГОВАРД. Если появится, гони его в шею!
   СОФИ. Да он, скорее всего, разлюбит наше пиво.
   ГОВАРД. В любом случае гони. Иначе я подам на него в суд. Хотел овладеть мной, используя служебное положение.
   СОФИ. А ты что?
   ГОВАРД. А я не далась!
   СОФИ. Завидую тебе. А я перед мужчинами не могу устоять -- мне всегда их жалко.
   ГОВАРД. Ах, Софи, Софи! Если бы все женщины были такими как ты! Каким бы приятным сделался этот мир.
   СОФИ. Господь с тобой! Вот бери и делай его приятным.
   ГОВАРД. Не могу.
   СОФИ. Тогда и другим не советуй! И не вздумай подобное сказать при Филиппе.
   ГОВАРД. Да что я, совсем глупая, при твоем муже такое говорить?! Как его поясница?
   СОФИ. Поправляется. Завтра обещал выйти. И вот еще... наш Томас совсем бросил пить.
   ГОВАРД. Отлично.
   СОФИ. Но только ты его не очень нагружай. Он к вечеру еле ноги волочит. Филипп заболел, у Томаса никаких сил не остается.. прямо хоть на стенку лезь.
   ГОВАРД. Хорошо. Будем Томаса экономить. Он теперь у нас и за себя, и за Филиппа.
   СОФИ. На последнем пределе работает.
   ГОВАРД. Молодец! Так держать! Главное - чтобы не уклонялся.
   СОФИ. А как твоя подружка, Моника?
   ГОВАРД. А вот Моника стала отлынивать. Вечером падает замертво, ни малейших эмоций.
   СОФИ. С непривычки у духовок жарко.
   ГОВАРД. Наоборот, должна бы разогреться. А она все холоднее и холоднее.
   СОФИ. У нее кто-то есть?
   ГОВАРД. Как сказать... но ей сейчас не до этого. Мечтает -- только бы выспаться.
   СОФИ. Вот и доложи Уолтеру, если тебя назначили старшим, как у нас все непросто.
   ГОВАРД. Я уже... доложил. Обещали новую духовку прислать и добиться разрешение на продажу алкоголя... не только для своих.
   СОФИ. Да любой, когда выпьет, сразу становится своим. Душа размягчается, как теплый круассан. А вы их пересушиваете.
   ГОВАРД. Круассаны?
   СОФИ. Ну да.
   ГОВАРД. Так пойди и выставь режим. Мы еще не приспособились.
  
   (СОФИ уходит в правую дверь. С улицы входит парикмахер ЛУИЗА. Застывает на месте, увидев Говарда.)
  
   ЛУИЗА (растерянно). Извините... мне показалось... Говард... это ты?
   ГОВАРД. Луиза, тихо. Это не я.
   ЛУИЗА. Господи! Что ты здесь делаешь? Ты ведь говорил, чтобы я подготовила тебя для спектакля!
   ГОВАРД. Тихо! Не шуми! Это и есть спектакль. Вся наша жизнь - спектакль. Но здесь я не Говард, а Кэтрин - проверяю одно из своих кафе.
   ЛУИЗА. А Беата знает о проверке? Она тебя видела в этом наряде?
   ГОВАРД. Не знает. И не видела.
   ЛУИЗА. Вот удивится!
   ГОВАРД. Когда-нибудь расскажем - посмеется.
   ЛУИЗА. Да она сейчас войдет сюда! Ищет, где припарковаться.
   ГОВАРД. Боже мой! Луиза, не говори, что это я.
   ЛУИЗА. Да она тебя сразу узнает.
   ГОВАРД. Она вчера была здесь - не узнала.
   ЛУИЗА. Она вчера была здесь?
   ГОВАРД. Да, с моим секретарем Полем.
   ЛУИЗА. С Полем?! Подлец!
   ГОВАРД. И я того же мнения.
   ЛУИЗА. А мне он сказал, что не может прийти.
   ГОВАРД. Он тоже, как и Беата, стрижется у тебя?
   ЛУИЗА. Похоже, что они вместе стригутся! Я ему этого не прощу!
   ГОВАРД. И я тоже. Но, Луиза, умоляю -- ты меня не знаешь. Кажется, это она.
  
   (Входит БЕАТА.)
  
   БЕАТА. Добрый день! Луиза, ты выбрала столик? Заказала?
   ЛУИЗА. Да.
   БЕАТА. Я вчера заходила сюда, мне очень понравилось.
   ЛУИЗА. С кем заходила?
   БЕАТА. С подругой... ты ее не знаешь. (Указывает на Говарда.) Эта девушка еще играла с нами в молчанку.
   ЛУИЗА. Она и сегодня не очень разговорчивая. Наверное, стесняется своего голоса.
   ГОВАРД (измененным пискливым голосом). Ничего подобного, мадам. Я вовсе не стесняюсь.
  
   (Входит СОФИ, услышав Говарда, удивленно смотрит на него.)
  
   ГОВАРД (продолжая). Мне нечего стесняться. Люди рождаются с разными голосами. (Луизе.) Итак, круассаны, штрудель и два кофе?...
   ЛУИЗА. Все так.
  
   (ГОВАРД уходит. Софи провожает его недоуменным взглядом. БЕАТА и ЛУИЗА садятся за столик.)
  
   БЕАТА (Луизе). Нам с подружкой вчера дали здесь несколько дельных советов. Жаль, что Говард их не слышит. Ему бы понравились. Он готов пойти на что угодно ради своего бизнеса. К тебе за помощью не обращался?
   ЛУИЗА. Нет. Если что-то надо, он присылает Поля.
   БЕАТА. Поля? И часто он у тебя бывает?
   ЛУИЗА. Нет. Раза два в неделю.
   БЕАТА. Тогда почему он не говорил мне об этом?
   ЛУИЗА. Мужики всегда предпочитают умалчивать, где и с кем бывают.
   БЕАТА. Перестань! Поль совсем не такой.
   ЛУИЗА. Похоже, ты права. Поль совершенно не такой, каким мы его знаем. Ты заметила, у этой писклявой официантки волосы, как у тебя.
   БЕАТА. Я еще вчера заметила. Хотела спросить, где она красилась? Но вчера она была как пришибленная.
   ЛУИЗА. Сегодня моя очередь быть пришибленной.
   БЕАТА. Успокойся, эти мужики скоро перебесятся.
   ЛУИЗА. Какие мужики?
   БЕАТА. Ну эти... в желтых жилетах с плакатами... и нестриженные? Думаешь, только в твоей парикмахерской клиентура упала? Мы с Говардом тоже страдаем.
   ЛУИЗА. Особенно Говард. Ему в командировках вдали от семьи не позавидуешь.
   БЕАТА. Он мне каждый день звонит.
   ЛУИЗА. Каким голосом?
   БЕАТА. Не поняла?
   ЛУИЗА. Говорю, может, он простыл? В такую жару не мудрено: выпьешь холодненького, и привет -- ангина.
   БЕАТА. Можно подумать, что он в командировке у доменной печи работает?
  
   (Из правой двери выходит ГОВАРД.)
  
   ГОВАРД (измененным голосом). Софи, дай холодненькой газировки. Жаришься, словно у мартена, горло пересохло.
   СОФИ (ставит на прилавок банку газировки, обращается к Беате). Вы вчера, когда приходили с мужем, сказали, что у вас сеть мини-кафе. Так что не повторяйте наших ошибок. Делайте хорошую вытяжку, не экономьте на электричестве. И про винцо с водочкой не забывайте. Тогда народ и потянется. А где народ, там и выручка.
   БЕАТА. Это вы правильно заметили. Нас, рестораторов, кроме народа никто не выручит.
  
   (Из производственного помещения слышны крики МОНИКИ.)
  
   ГОВАРД. Моника опять обожглась. (Убегает.)
   ЛУИЗА. Я вижу, у вас тут горячее, чем на улице.
   СОФИ. Нигде спасенья нет. (Беате.) А вот и ваш супруг.
  
   (Входит ПОЛЬ, замечает Луизу рядом с Беатой, на секунду застывает на месте.)
  
   ПОЛЬ. Луиза?!. Вот не ожидал!..
   ЛУИЗА. И я не ожидала тебя встретить в качестве ее мужа. (Кивает в сторону Беаты.)
   ПОЛЬ (Софи, указывая на Луизу). Это наша общая знакомая. Она еще не знает, что мы поженились.
   БЕАТА (Луизе). Я потом тебе все объясню.
   ЛУИЗА. Лучше Говарду объясните, когда он появится здесь.
   БЕАТА. Чур на тебя! Говоришь всякие глупости. Говард в командировке, и мы не знаем, чем он там занимается. А Полю он поручил замещать себя....
   ПОЛЬ. ...Только в производственной сфере. Не более того... И вот мы ходим, перенимаем опыт у коллег. (Указывает в сторону Софи.)
   СОФИ. Так вы не супруги?
   ЛУИЗА. Какие они супруги!..
   ПОЛЬ. Временно назначенные... с ограниченными полномочиями.
   ЛУИЗА (Полю, недвусмысленно). Я тоже кое-кого ограничу!
  
   (С улицы входит ФИЛИПП. Он ведет под руку едва ступающего ТОМАСА. Томас одет в желтую ветровку.)
  
   СОФИ. Что случилось?! (Бросается к вошедшим.)
   ФИЛИПП. Вот! Доигрался!
   СОФИ. Он ведь не пьет!
   ФИЛИПП (усаживая Томаса на стул). А он и не пьяный, а просто дурак. Дурак от рожденья! Я ему сразу сказал, зачем напяливаешь куртку такого цвета?
   ТОМАС (говорит несвязно, словно в полубреду). Это моя любимая.
   ФИЛИПП. Этот цвет сейчас у полиции не в почете. Они его приняли за манифестанта и двинули по голове.
   СОФИ. Да что ж это творится?!
   ТОМАС (указывая на Софи). Это моя любимая.
   ФИЛИПП. Да, да... Она твоя любимая. (Кивает на Томаса.) Ни за что досталось...
   ТОМАС. Это тебе она ни за что досталась!
   СОФИ. Томас, тихо... тихо... успокойся.
   ТОМАС (Филиппу). Думаешь, если поставил в паспорте штамп, так она теперь до конца жизни твоя?!
   ФИЛИПП. Господи! Что он мелет?! Надо вызвать врача.
   ТОМАС (говорит подобно пьяному). Не надо никаких врачей! И штампов никаких не надо! Если люди любят друг друга, то зачем всякие штампы?! Софи, я люблю тебя!
   СОФИ. И мы тебя все любим.
   ТОМАС (указывая на Филиппа). А он тебя не любит! Притворяется. И заведение наше не любит, и работу не любит. Даже выпить не любит!
   ФИЛИПП. Да он с ума сошел!
   ТОМАС. Я здоров! И вижу тебя насквозь! И этого молодчика вижу! (Указывает на Поля.) Что не видно, как он перед дамами юлит?!
   ПОЛЬ. Надо еще раз двинуть его по голове, чтобы мозги стали на место.
   ТОМАС. Они, в отличие от твоих, всегда на месте! Если я жить не могу без Софи, так прямо и говорю об этом. И никакая дубинка из моей головы мою любовь не выбьет. Я правильно говорю, Софи?
   СОФИ. Да зачем эти разговоры? Я и так знаю, что ты меня любишь.
   ТОМАС (указывая на Софи). И она меня любит. (С пафосом.) Софи, скажи здесь всем сидящим. (Обычным голосом.) И стоящим. (Указывает на Филиппа.)
   ФИЛИПП (отрешенно). Я знал, что эти демонстрации плохо закончатся...
   ПОЛЬ. Зараза с улиц перекинулась на личную жизнь.
   ЛУИЗА. Напротив. Она из офисов выплеснулась на улицу. Сначала шалят на работе, потом - у любовницы, а потом и правительство им не такое!
   ПОЛЬ. А женщины?
   ЛУИЗА. Что женщины?
   ПОЛЬ. Они тоже в жилетах по улицам бегают. А некоторые, как Фемен, вообще... без жилетов.
   ЛУИЗА. Вот до чего вы их довели!
   ФИЛИПП. Софи, что он здесь наговорил. (Указывает на Томаса).
   СОФИ. А разве ты не слышал? Разве обязательно получить по голове, чтобы признать очевидное? Думаешь, я не вижу, что ты охладел ко мне? Но я тебя не виню. Ты, конечно, подлец, как и всякий муж, допустивший, что жена изменила ему. Но такова уж ваша мерзкая сущность. Виноваты, конечно, твои папа и мама, наделившие тебя такими генами. Я тебе не судья! И думаешь, я не вижу, как ты зауважал эту новенькую... Кэтрин. Ах, Кэтрин!.. Ах, какая Кэтрин молодец!..
   ФИЛИПП. А что? Разве не так?!
   СОФИ (всем). Вот! Видите! И после этого ты смеешь обвинять меня?! Лицемер!
  
   (Входит ГОВАРД.)
  
   СОФИ. Вот и скажи все, что ты думаешь о ней! (Указывает на Говарда.)
   ГОВАРД (измененным голосом). Филипп, ради бога, не обижайся. Я назначен заведующим только временно. Скорее всего, я через недельку уеду.
   ФИЛИПП. Не вздумай!
   СОФИ. Хотя бы жены постеснялся!
   ФИЛИПП. А мне стесняться нечего. Хватит! Я всю жизнь стеснялся. А теперь открыто скажу: Кэтрин, вы не такая девушка, как все. И за это вы мне нравитесь.
   ГОВАРД (удивленно). Я?
   ФИЛИПП. Вы! Вы! Именно вы.
   ГОВАРД. Но у вас есть жена...
   ФИЛИПП. Вы видели, какая она мне жена!
   ПОЛЬ. Похоже, его тоже ударили по голове.
   СОФИ. Да ты недавно говорил про нее -- неумеха, две кнопки запомнить не может.
   ФИЛИПП. И в этом она удивительна. Разве женщине обязательно разбираться в технике?! Это беззащитное создание...
   СОФИ. ...Которое усмиряет хулиганов.
   ТОМАС. Полиция не смогла, а Кэтрин... получай!.. получай!.. (Изображает, как Говард расправлялся с грабителем.)
   ФИЛИПП. Еще удивительней: где в женщине силы берутся?
   ТОМАС. Это правда. Я видел.
   ФИЛИПП. И выручка у нас увеличилась.
   ТОМАС (в сторону Беаты и Поля). Так что, можете пригласить Кэтрин, она и у вас порядок наведет.
   БЕАТА. Не надо нам таких порядков, что начались при ней. У меня тоже есть муж.
   СОФИ. Этот? (Указывает на Поля.)
   БЕАТА. Нет. Этот временный. Есть еще один... постоянный. А эту девицу только пусти в огород...
   СОФИ. А он старый? Как его зовут?
   ЛУИЗА. А вы разве не знаете?
   БЕАТА. Я уверена, они фамилию знают и как его зовут.
   СОФИ. Кэтрин, ты знаешь ее мужа?
   ГОВАРД. Понятия не имею. И этого мастера стрижки вижу впервые. (Указывает на Луизу.)
   ФИЛИПП. Какого мастера?
   ГОВАРД (в растерянности, что сболтнул лишнее, указывает на Беату). Ее мужа. Стрижет себе прибыль. А нас тут то жарит, то вертит, то юбки снимает!
   ПОЛЬ. Беата, тебе не кажется, что это публичный дом, а не кафе? И они собираются обучать нас своим премудростям?!
   ЛУИЗА. Да вы на этот счет всем им фору дадите! Все! Я ухожу. Хватит с меня комедий. (Поднимается.)
   БЕАТА. Да, и нам пора уходить. Здесь обстановка похлеще, чем на улице...
   ЛУИЗА. ...Красных фонарей...
   ТОМАС. ...И желтых жилетов.
  
   (ЛУИЗА, ПОЛЬ и БЕАТА уходят.)
  
   ГОВАРД. Чего сидим? По местам!
  
   (ТОМАС подбегает и прижимается к Софи, ФИЛИПП подбегает к Говарду.)
  
   ГОВАРД. По рабочим местам!
  
   (ТОМАС с ФИЛИППОМ неохотно плетутся в рабочую зону.)
  
   СОФИ. Как мы теперь будем работать? Даже и не знаю.
   ГОВАРД. Как и до того, когда не знали. Остальные все знали.
   СОФИ. И ты знала о Филиппе?
   ГОВАРД. Что я, не разбираюсь в мужских взглядах?
  
   (Входит МОНИКА.)
  
   МОНИКА. Кэтрин, Филипп увидел мой ожог, и сказал, что я свободна, он может меня заменить.
   ГОВАРД. Пусть и не мечтает...
   СОФИ. ...Старый развратник. Влюбился в Кэтрин.
   МОНИКА. Господи! Неужели?
   СОФИ (Говарду). И что они в тебе находят?
   ГОВАРД. Родственную душу. Одну душу, и больше ничего. Еще надо этого инспектора отвадить.
  
   (Входит ГРАБИТЕЛЬ, за ним НЕСКОЛЬКО ПАРНЕЙ В ЖЕЛТЫХ ЖИЛЕТАХ. Все вежливо останавливаются на пороге.)
  
   ГРАБИТЕЛЬ (снимая фуражку). Мое почтение. (Подходит, пожимает руку Говарду, командует товарищам.) Ребята, заходите, здесь наши друзья. (Говарду.) Ловко вы меня в тот раз припечатали.
   ГОВАРД (извиняясь). Сама не знаю, как получилось.
   ГРАБИТЕЛЬ. Ничего, ничего, заживет. (Притрагивается к лейкопластырю на лице). Это мелочь. (Софи.) А ваше пожелание мы выполнили.
   СОФИ. Какое пожелание?
   ГРАБИТЕЛЬ. Насчет инспектора.
   СОФИ. А... Надеюсь, вы не очень старались?
   ГРАБИТЕЛЬ. Что вы? Мы не душегубы.
   СОФИ. Так он больше не придет?
   ГРАБИТЕЛЬ. Недели через две... когда поднимется... обязательно придет... в свою контору за расчетом.
   ГОВАРД (притворно). Бедный инспектор. Мне будет его так не хватать.
   СОФИ. И зачем нам теперь запасы пива?
   ГРАБИТЕЛЬ. Насчет пива не беспокойтесь. Мы с ребятами выбрали ваше кафе своим опорным питательным пунктом.
   ГОВАРД. Что?!
   ГРАБИТЕЛЬ. Обязуемся все оплачивать и, как полагается, чаевые. (Притрагивается к лейкопластырю на лице.)
   СОФИ. Это другое дело.
   ГРАБИТЕЛЬ (Говарду, просительно). Так мы перекусим?
   ГОВАРД. Располагайтесь.
  
   (ЖЕЛТЫЕ ЖИЛЕТЫ усаживаются за столики.)
  
   ГОВАРД. По кружке пива, пожалуйста.
  
   (СОФИ наливает пиво, МОНИКА разносит.)
  
   ГРАБИТЕЛЬ. Мы тут с ребятами посоветовались, и маленько погромили ваших конкурентов на этой улице.
   ГОВАРД. Зачем? Это неправильно.
   СОФИ. Конечно, неправильно. Почему только на этой? На соседней тоже два кафе.
   ГРАБИТЕЛЬ. Понятно... Сделаем.
   ГОВАРД. Не надо... Это лишнее.
   ГРАБИТЕЛЬ. Ничего... ничего. У них цены втрое выше ваших. Кровососы! И только мы появляемся, голодные, усталые, побитые... они сразу жалюзи опускают. Иной раз от ярости плакать хочется.
   ВТОРОЙ ГРАБИТЕЛЬ. Особенно, когда перед этим газом в лицо пшикнут.
   ГРАБИТЕЛЬ. Вот-вот! Перекусить трудовому народу негде. Так что, если кто обидит - вы нам сразу. Пожарники там, экологи, проктологи... Всех на место поставим! (Командует.) Ребята, подъем! Нас ждут на баррикадах! (Желтые жилеты поднимаются, уходят.)
   ГРАБИТЕЛЬ (Говарду, в дверях). А вы мне сразу понравились. (Притрагиваясь к лейкопластырю, уходит.)
   ГОВАРД. С ума сойти. Прошло всего три дня, а у меня появилось столько поклонников! Впервые жалею, что я не женщина.
   СОФИ. Это от тебя не убежит. Крепись, оставайся девкой, сколько можешь.
  
   (Из правой двери входит ТОМАС, смотрит на ручные часы.)
  
   ТОМАС. Перерыв. Пора идти на обед.
   ГОВАРД. Куда идти?
   ТОМАС. Домой. Ведь не могу я питаться одной сдобой и сладостями?!
   ГОВАРД. Ты, работая в кафе, ходишь обедать домой?!
   ТОМАС. А куда еще? У соседей одни крекеры и пончики с газировкой. При такой кормежке и крыша поехать может. Я не удивляюсь, что они в желтые жилеты наряжаются.
   СОФИ. Они из желтых домов сбежали, и там к такой одежде привыкли.
   ТОМАС. Их приучили и к одежде, и к питанию. Ты в Аргентине видела желтые жилеты?
   СОФИ. Как я могла видеть, если я там не была?
   ТОМАС. Вот слетай и посмотри. Буйных там не увидишь.
   ГОВАРД. Это почему?
   ТОМАС. Да потому, что отбивная в любом аргентинском кафе не меньше килограмма. А еще другие закуски...
   СОФИ. Не может быть!
   ТОМАС. Я тебе говорю, порция гуляша - восемьсот граммов.
   СОФИ. И они все это съедают?
   ТОМАС. А почему не съесть, если вкусно приготовлено?
   ГОВАРД. Но после такой порции заснешь прямо за столом.
   ТОМАС. Правильно. Это у них называется сиеста. И уж поверьте, после такого обеда никому в голову не придет выходить на улицу с транспарантами.
   ГОВАРД. Согласен. Я еще ни одного сытого дебошира не видел, если, конечно, он не пьяный.
   ТОМАС. Вот и подумайте над своим меню.
   ГОВАРД. Черт побери! А ведь это идея! Если вместо "ЭкоКруассана" открыть настоящую столовую?..
   ТОМАС. Чтобы сытно и дешево, как в Аргентине...
   ГОВАРД. Да здесь народу будет не меньше, чем на митинге.
   СОФИ. И женщины будут заходить... которым надоело у плиты стоять.
   ТОМАС. А возле каждой женщины, как это водится, всегда два-три мужчины крутится. Вот вам и прибыль.
   СОФИ. Знаем мы эту прибыль от мужчин.
   ТОМАС. Я о деньгах говорю.
   СОФИ. А вот этого мы почти не знаем.
   ГОВАРД. Все! Решено! Переоборудуем кафе в народную столовую. Так и напишем громадными буквами "Столовая!". А для тех, кто в силу запоздалого рождения не знает что это такое, добавим мелким шрифтом "Место, где получают обеды, а не язву и гастрит". Прибыль ограничим на уровне двести процентов, а не нынешние пятьсот. И народ потянется.
   СОФИ. Хорошая идея. Но сначала не мешало бы спросить Уолтера, что он думает о будущем своего заведения?
   ГОВАРД. Я наперед знаю, что он скажет.
   СОФИ. Он выгонит нас отсюда.
   ГОВАРД. Он сделает все, что я ему велю.
   ТОМАС (восторженно). Вот это девка! Никогда такой не видел!
   СОФИ. И почему он тебя послушает?
   ГОВАРД. А потому... потому что и сюда прислал.
   ТОМАС. Надо было, вот и прислал.
   ГОВАРД. Я ему приказала.
   СОФИ. И Уолтер тебя послушал?
   ГОВАРД. Попробовал бы возразить.
   СОФИ. И он... тоже?
   ГОВАРД. Само собой. (Игриво.) Считает меня лучшим созданием на земле.
   СОФИ. О-о-о! Тогда Филиппу крышка. При таком конкуренте у моего муженька ни малейших шансов. (Томасу.) Вот что может творить женщина над вами, мужиками!
   ТОМАС. А то я не знаю, моя прелесть, что ты вытворяешь надо мной!
  
   (Входит КОМИССАР в полицейской форме и с газетой в руках.)
  
   КОМИССАР. Добрый день! Вы работает? Сегодня?
   ГОВАРД. Конечно. Разве сегодня Рождество?
   КОМИССАР. А у ваших соседей выходной.
   ТОМАС. ...Который затянется на неделю, пока беспорядки не закончатся.
   КОМИССАР. Смелый вы народ.
   ТОМАС. И вы не робкого десятка - ходите в форме.
   КОМИССАР. У меня личная охрана... восьмизарядная... (Хлопает себя по кобуре.) А вот вам не позавидуешь - очень ненадежный бизнес. Можно сказать, весьма хрупкий. Особенно, после исчезновения его основателя.
   ГОВАРД. О чем вы говорите, господин комиссар?
   КОМИССАР. К нам поступило заявление от супруги Говарда Уолтера - ее муж не выходит на связь. А в гостинице, где у него забронирован номер, он так и не появился.
   ТОМАС. Хороши дела!
   СОФИ. Этого нам еще не хватало.
   КОМИССАР. Вот я и зашел узнать, не звонил ли он вам?
   СОФИ (кричит). Филипп!
  
   (Входит ФИЛИПП.)
  
   ФИЛИПП. Чего тебе?
   СОФИ. Уолтер тебе звонил? Комиссар говорит, что наш хозяин исчез.
   ФИЛИПП. Здравствуйте, господин комиссар. Нет, последнее время он, слава богу, перестал надоедать.
   СОФИ. Думай, что говоришь.
   ФИЛИПП. Я в том смысле, что не требует отчетов. Теперь все докладываем новому директору. (Кивает в сторону Говарда.)
   КОМИССАР. Извините, вы новый директор?
   ГОВАРД. Зовите меня Кэтрин.
   КОМИССАР. А у вас с Уолтером связь налажена?
   ГОВАРД. Да. Мы с ним ежедневно беседуем, вот как с вами.
   КОМИССАР. Лично?
   ГОВАРД. Э... по телефону.
   КОМИССАР. Чудесно. Я проверю.
   ГОВАРД. По городскому. Последнее время Уолтер избегает говорить по мобильному.
   КОМИССАР. Значит, он все-таки чего-то опасается?
   ГОВАРД. Да. Последнее время стал очень осторожным и мнительным. Я даже предполагаю у него болезненные расстройства.
   КОМИССАР. Мания преследования?
   ГОВАРД. Вроде того.
   КОМИССАР. Но кому он нужен, чтобы его преследовать?
   ГОВАРД. Но именно этим вы сейчас и занимаетесь. А он, издерганный бизнесом, заподозрил слежку.
   КОМИССАР. Когда вы говорили с ним?
   ГОВАРД. Сегодня утром.
   КОМИССАР. И что он вам сказал? Вы, я вижу, с ним достаточно близки.
   ГОВАРД. Ближе трудно представить. Он сейчас очень страдает. К финансовым проблемам прибавились проблемы личного характера. Он узнал, что ему изменяет жена.
   СОФИ. С каких это времен измена мужу стала проблемой?
   КОМИССАР. Значит, он жив? И супруга может не беспокоиться?
   ГОВАРД. Напротив. Ей самое время начать беспокоиться.
   КОМИССАР. Вы знаете супругу Уолтера?
   ГОВАРД. Думала, что знаю.
   КОМИССАР. В любом случае вы меня обрадовали. Я уже грешным делом подумал, что Уолтер покончил с собой из-за потери бизнеса.
   ГОВАРД. Какой потери?
   КОМИССАР. А вы что, не знаете? Пожалуйста, читайте. Акции компании "ЭкоКруассан" неожиданно рухнули -- подешевели на четыреста пунктов. Фактически Уолтер - банкрот. Его бизнес теперь ничего не стоит. И только чудо способно спасти его.
  
   (ГОВАРД читает газету, потрясенный садится на стул.)
  
   ГОВАРД. Из-за одного этого стоило поменять пол.
   КОМИССАР. Какой пол?
   ГОВАРД. Женская психика намного крепче. Конечно, она подвержена колебаниям, но в итоге - они живут дольше.
   КОМИССАР. Вы хотите сказать, что Уолтер собирается менять пол?
   ГОВАРД. Ничего такого сказать не хотела.
   КОМИССАР. Ну уж нет! Если начали, то договаривайте. Что вам известно о его планах?
   ГОВАРД. Многое известно.
   КОМИССАР. Он с помощью медиков превратился в женщину?
   ГОВАРД. Причем здесь женщины?! Вся наша цивилизация превращает мужчину в женщину.
   ТОМАС. И он... того?
   ГОВАРД. Да. И он не избежал этой участи.
   КОМИССАР (Говарду). Не ходите вокруг да около! Скажите прямо: он теперь выглядит как женщина?
   ГОВАРД. Да! Теперь да! Но ему не понравилась новая внешность.
   СОФИ. Как это не понравилась? Нам, женщинам, нравится, а ему не понравилось!
   КОМИССАР. Вы хотите сказать, что он поторопился с операцией и теперь сожалеет об ошибке?
   ГОВАРД. Конечно. Вся его жизнь - череда ошибок. Длинный-предлинный состав, груженный всяким мусором. А если в вагонах и встретится что-то стоящее, то вскоре человек узнает, что состав едет в обратную сторону.
   СОФИ. Господи! И что ему теперь делать?
   ГОВАРД. Уолтер вовремя понял, что совершил ошибку, и в ближайшее время станет мужчиной.
   КОМИССАР. Обратно.
   СОФИ. Но это, я вам скажу, непросто.
   ТОМАС. Все очень просто. Пришьют то, что отрезали, уберут там, где прибавили -- и мужчина готов! Сейчас это быстро.
   ГОВАРД. Главное, что отныне, психологически, он -- кремень. Сейчас ему самое время превратится в тигра.
   СОФИ. Нам еще зверей в руководстве не хватало.
   КОМИССАР (Говарду). Так я могу заверить супругу Уолтера, что с ним все нормально?
   ТОМАС. Конечно нормально, если скачет из пола в пол, как шарик пинг-понга.
   КОМИССАР. Вы меня успокоили. Я ухожу. Если он даст о себе знать, обязательно мне сообщите.
   ГОВАРД. Я первая доложу.
  
   (КОМИССАР уходит из кафе, ГОВАРД уходит в правую дверь.)
  
   ФИЛИПП. И что вы скажете на все это?
   ТОМАС. То, что пора подыскивать новое место. Если человек из-за шалостей жены решил поменять брюки на юбку, то у него в голове тараканы передрались.
   ФИЛИПП. Получается, ему не только жена изменила, он сам себе изменил.
   ТОМАС. Теперь вдвоем изменяют.
   СОФИ. Кому?
   ТОМАС. Нашему шефу.
   СОФИ. Вы меня совсем запутали.
   ФИЛИПП. Ты и без нас достаточно путалась.
   СОФИ. Не тебе об этом говорить!
  
   (Из правой двери входит МОНИКА.)
  
   МОНИКА. Извините, приходит почтальон, принес письмо от Уолтера.
   СОФИ. Когда?
   МОНИКА. Сегодня утром.
   ФИЛИПП. Надо было показать комиссару.
   ТОМАС. Сначала надо самим посмотреть.
   МОНИКА. Читайте. (Протягивает письмо.)
   ФИЛИПП (берет письмо, читает). Приказываю... немедленно... в кратчайшие сроки приступить к переоборудованию помещения под столовую. Строительная бригада прибудет завтра. Подпись... Уолтер.
   ТОМАС. Разрази меня гром, если я понимаю, как она... тьфу ты... он прочитал наши мысли.
   СОФИ. Телепатия...
   ФИЛИПП. ...Твоим языком. Если ты такая медиум, то вызови сюда ее... тьф ты... его супругу! И обрадуй...
   ТОМАС. ...Что теперь она будет изменять не мужу, а подруге.
  
   (Входит ПОЛЬ и БЕАТА.)
  
   СОФИ. Пожалуйста! Мне это не трудно. (Указывает в сторону вошедших.)
   БЕАТА. Здравствуйте. Мы только что встретили комиссара. Он сказал, что Говард жив, и вы можете рассказать о нем много интересного.
   СОФИ. А сам, значит, не захотел просвещать?
   БЕАТА. Он торопился.
   ФИЛИПП. А нам, значит, торопиться некуда. Да вы знаете, что ваш муж!...
   СОФИ (прерывая Филиппа). ...Распорядился преобразовать кафе в столовую?! И теперь мы будем кормить толпы голодных хулиганов!
   ПОЛЬ. Так он жив?! Слава богу. Но почему я, его секретарь, не знаю о реформах?
   ТОМАС. Возможно потому, что последнее время вы увлечены другим, или другой... проблемой.
   ФИЛИПП (протягивая письмо). Вот его распоряжение.
   ПОЛЬ (берет письмо, пробегает глазами). Почерк его, но все равно странно.
   МОНИКА. Странно, что в кафе намерены кормить людей?
   ПОЛЬ (в сторону Моники). Кто это?
   ФИЛИПП. Еще одна новенькая.
   ПОЛЬ. Да откуда они берутся? Мне ничего об этом неизвестно.
  
   (Входит ГОВАРД с сигаретой в зубах.)
  
   ФИЛИПП. Кэтрин, вы курите?
   ГОВАРД. А что здесь необычного?
   ФИЛИПП. Возле тестомесилок?
   ГОВАРД. Мы их остановили и скоро демонтируем. Они нам больше не понадобятся. Как объяснил Говард, хлеб будут привозить с хлебозавода.
   ПОЛЬ. Кому он объяснил?
   БЕАТА. Вы его видели?
   ГОВАРД (высокомерно). Встречались.
   БЕАТА. И как он?
   ГОВАРД. Мямля. Завел себе никудышных помощников.
   СОФИ. Где завел?
   ГОВАРД. В центральной офисе и в своем доме.
   ПОЛЬ. О ком вы говорите?
   ГОВАРД. Он говорил о каком-то Поле. Обещал после возвращения из командировки застрелить его. В крайнем случае, отдаст на растерзание желтым жилетам - своим новым друзьям.
   БЕАТА. Манифестантам?!
   ГОВАРД. А то кому же! Он сейчас среди них.
   СОФИ. Как Жанна Дарк?
   ФИЛИПП. Того и гляди, заявится сюда громить "ЭкоКруассан".
   БЕАТА. Да вы с ума сошли!
   СОФИ. А вы с правильной дорожки.
   ФИЛИПП. Ты сама недалеко от нее убежала.
   ГОВАРД. Прекратите полоскать свое грязное белье - здесь столовая, а не прачечная.
   ПОЛЬ. Какая столовая?
   ГОВАРД. Сытная! Очень сытная!
   ПОЛЬ. Где люди поедают друг друга?
   ГОВАРД. Это было в "ЭкоКруассане", который вы, кстати, проели. Но Уолтера не так-то просто слопать! (Уходит.)
   ПОЛЬ. Эта тетка совсем ошалела. Представляю, как она себя поведет, когда узнает, что Уолтер совсем разорился и теперь здесь никто. Все акции компании скуплены мной.
   БЕАТА (Полю). Дорогой, я боюсь!
   ПОЛЬ. Кого бояться?! Этих? Я их всех уволю. Будет им столовая... благотворительная!.. И биржа труда!
   МОНИКА (кричит). Кэтрин! Скорее сюда!
  
   (Входит ГОВАРД.)
  
   ГОВАРД. Что еще случилось?
   МОНИКА (указывая на Поля). Он говорит, что скупил твои акции.
   ПОЛЬ (поправляет). Акции "ЭкоКруассана". Отныне - я владелец предприятия и все вы уволены!
   ГОВАРД (всем, кроме Поля и Беаты). Друзья, оставьте нас, идите, готовьтесь к эвакуации.
  
   (Сотрудники кафе уходят на кухню.)
  
   ТОМАС (в дверях). Кэтрин... ты аккуратно. Не сильнее, чем того... в желтом жителе. (Уходит.)
   ГОВАРД (Полю). Так вы говорите, акции у вас?
   ПОЛЬ. У меня.
   ГОВАРД. А известно вам, сколько они стоят?
   ПОЛЬ. Немного упали.
   ГОВАРД. А почему?
   ПОЛЬ. Неразумное руководство.
   ГОВАРД. Частично согласен. Но дело в другом. На бирже прознали, что "ЭкоКруассан" продал свою производственную недвижимость.
   ПОЛЬ. Кто продал? Кому продал?
   ГОВАРД. Не очень убивайтесь, они проданы мне. Все площади, где расположены кафе "ЭкоКруассан", теперь принадлежат мне. А бумажки, которые ты именуешь акциями, остаются тебе.
   БЕАТА. Да кто вы такая, чтобы Говард решил продать имущество вам, а не на торгах?
   ГОВАРД. Я... я его будущая супруга.
   БЕАТА. Кто?
   ГОВАРД. Мы решили пожениться.
   ПОЛЬ. Но Уолтер женат!
   ГОВАРД. Подумаешь - проблема. Он мгновенно разведется, стоит ему узнать о ваших отношениях. А уж я обязательно открою ему глаза.
   БЕАТА. Он вас... любит?
   ГОВАРД. Не меньше, чем себя. Боготворит.
   БЕАТА. Этого не может быть! Вы не в его вкусе.
   ГОВАРД. У некоторых вкусы со временем меняются. Но у вас они остались прежними. Однажды в молодости вы полюбили нищего Говарда и теперь вам по-прежнему нравятся нищие оболтусы с пачкой бумаг, которые называются акциями.
   БЕАТА. Вы все это придумали. Вы не знаете Говарда.
   ГОВАРД. Я? Не знаю? Спросите о любой его привычке, о любой его скрытой примете, и я расскажу, где находится эта родинка.
   БЕАТА. Родинка?
   ГОВАРД. Вот именно. В том самом месте.
   БЕАТА. Поль, эта баба украла у нас Говарда.
   ПОЛЬ. Невелика потеря. У тебя остался я. Едем в офис и удостоверимся, что она все наврала. (Увлекает Беату к двери. Беата уходит, оглядываясь на Говарда.)
   ГОВАРД (садясь на стул.) До чего я дожил?! Чем занимаюсь? У меня дедушка - полярный исследователь, отец - инженер. Он третий год пишет книгу о заводе, на котором строили самолеты, пока их не обанкротили. Мечтает создать музей.
  
   (За спиной Говарда из правой двери входит МОНИКА.)
  
   ГОВАРД (не видя Моники, продолжает). А чем мы занимаемся? Заколачиваем бабки. Продаем акции и крекеры, которые одинаковы по вкусу.
   МОНИКА. А твой дедушка, ты сам это говорил, в полярных экспедициях питался крекерами.
   ГОВАРД. Он на моржей охотился и стрелял полярных куропаток!
   МОНИКА. А закусывал крекерами.
   ГОВАРД. А перед этим уминал сало с чесноком! Если хочешь знать, он до сих пор на лыжах ходит.
   МОНИКА. И мы покатаемся на лыжах.
   ГОВАРД. Потому, что хоть в чем-то мечтаем походить на моего дедушку! Представляю, как он смеется, когда видит нынешних клоунов, наряженных в яркие лыжные костюмы - пародию на полярников. Они в гору взбираются на подвесной дороге, чтобы на обратном пути с ветерком поломать ноги. Ах, сколько впечатлений! А сколько потом будет рассказов, как они геройски кувыркались, как их на носилках заталкивали в самолет!
   МОНИКА. Э-э-э, да ты совсем раскис. Не ты ли обещал, что поедем в Альпы.
   ГОВАРД. Зачем куда-то ездить? Счастлив тот, кто счастлив дома! Я был в Шанхае и видел китайцев, которые за всю свою жизнь не покидали родной квартал. Ходят довольные, рот до ушей.
   МОНИКА. А почему?
   ГОВАРД. Не знаю.
   МОНИКА. Так я тебе скажу. У них через каждые десять метров -- вкусная еда. Иной раз готовят прямо на улице.
   ГОВАРД. Мудрые китайцы, знают, чем завлекать. Мимо вкусного запаха не пройдешь.
   МОНИКА. Вот и учись.
   ГОВАРД. Неплохо придумано! Мы тоже можем оборудовать кухню в центре зала, столики разместить вокруг, как лепестки ромашки.
   МОНИКА. Думаешь, понравится?
   ГОВАРД. Конечно. Кому не понравится наблюдать, как готовится твоя отбивная?
   МОНИКА. А еще лучше устроить кухню на открытой веранде. На запах слетятся, как пчелы... на ромашку.
   ГОВАРД. А зимой?
   МОНИКА. А зимой застеклим. Будут носами прилипать от любопытства, вон, как эти... (Указывает на входную дверь, в стекло которой заглядывают Комиссар и Поль.)
  
   (С улицы входят КОМИССАР, ПОЛЬ и БЕАТА.)
  
   ПОЛЬ (указывая на Говарда). Вот она!
   КОМИССАР. Мы с ней договорились о сотрудничестве.
   ПОЛЬ. Комиссар, вы сотрудничаете с преступником?
   КОМИССАР (Полю). Вы утверждаете, что эта миловидная дама виновна в исчезновении Уолтера?
   ПОЛЬ. Я уверен, что Говарда нет в живых. И эта дамочка помогла ему отправиться на тот свет, но предварительно обманным путем завладела всем имуществом бедолаги Уолтера. Все восемьдесят четыре кафе отныне принадлежат ей.
   КОМИССАР (Говарду). Этот господин говорит правду?
   ГОВАРД. Ему больше свойственно врать, но на этот раз все верно - кафе мои.
   КОМИССАР. Как вам удалось заполучить предприятие в свои руки?
   ГОВАРД. По соглашению сторон.
   КОМИССАР. Я хотел бы увидеть вторую сторону, чтобы убедиться в правдивости ваших слов.
   ГОВАРД. Придет время - убедитесь.
   ПОЛЬ. Комиссар, не давайте ей шанса скрыться от правосудия.
   КОМИССАР. Не волнуйтесь! Пока не увижу Уолтера, эта дама не сделает и шага.
   ГОВАРД. Покажите ордер!
   КОМИССАР. Покажите Уолтера!
   БЕАТА. Правильно, комиссар. Я сразу поняла, что здесь что-то нечисто. Говард никогда бы не полюбил такую дурынду.
   МОНИКА. А такую, как я?
   БЕАТА. А такую - тем более!
   ГОВАРД (кричит). Томас, Софи, идите сюда.
  
   (Входят ТОМАС и СОФИ.)
  
   ГОВАРД. Томас, эта дама (указывает на Беату) утверждает, что я не могу нравиться мужчинам.
   ТОМАС. Не ей об этом судить. Сначала пусть станет мужиком, потом рассуждает.
   ГОВАРД. Слышали! Томас, скажи еще что-нибудь обо мне!
   СОФИ (угрожающе). Я ему скажу!
   ТОМАС. Софи, перестань. Все и так знают, что ты краше ее. Но и она на уровне. Я видел... когда осталась без юбки... вон там. (Указывает в сторону правой двери.) Орала, как резанная!
   ПОЛЬ. Они в своем публичном доме окончательно потеряли стыд!
   ГОВАРД. А как вы заорете, когда я расстегну блузку!
   КОМИССАР. Не знаю, как вас по отчеству, но вы арестованы!
   ГОВАРД. За что?
   КОМИССАР. За нарушение нравственности. Вы публично угрожаете оскорбить добропорядочных граждан.
   ГОВАРД. С каких это пор обнаженное тело стало угрозой? Кому оно угрожает или угрожало?
   ПОЛЬ. Скорее всего, Говарду Уолтеру.
   КОМИССАР. И пока не расскажите и не покажите, где спрятали тело несчастного Уолтера, мы отсюда не уйдем!
   ГОВАРД. Хотите увидеть тело Уолтера?
   МОНИКА. Кэтрин, не надо.
   ПОЛЬ (указывая на Монику). А это, без сомнения, его сообщница. Они работали вдвоем.
   ГОВАРД. А ваши нервы выдержат?
   БЕАТА. Господи! Они его расчленили.
   КОМИССАР. Я ко всему привык.
   ГОВАРД (Полю). А вы?
   ПОЛЬ. Во всяком случае, волосы на себе рвать не стану.
   ГОВАРД. А я стану! (Сдергивает парик, бросает под ноги. Свирепо.) Юбку снимать?!
  
   (Недоуменные возгласы.)
  
   ТОМАС. Не надо. Я видел. Ну, и ножищи!
   БЕАТА. Говард... (Теряет сознание. Поль подхватывает ее.)
   ПОЛЬ (Комиссару). Подержите ее, мне плохо...
  
   (КОМИССАР хватает Беату, ТОМАС подхватывает Поля, волокут потерявших сознание к столу, усаживают на стулья.)
  
   МОНИКА. Говард, что ты наделал?! Они могут умереть!..
   КОМИССАР. ...От неожиданности.
   ГОВАРД. Разумеется. Предполагали увидеть останки, а нашли живого.
   БЕАТА (в полубреду). Говард... это был сон.
   ГОВАРД. Вся наша прежняя жизнь - сон... зазеркалье, искаженная реальность. (Хлопает Беату по щекам.) Но теперь пора просыпаться.
   БЕАТА ткрывая глаза). Где я?
   ГОВАРД. В столовой. Так что буди своего дружка, иначе я могу угостить его таким блюдом!..
   ТОМАС. Это он может. Я видел.
   ПОЛЬ. Не надо... я сам. (Поднимается, пошатываясь, идет к выходу. Навстречу ему входит ГРАБИТЕЛЬ в желтом жилете.)
   БЕАТА. Поль, ты куда? Там опасно. Там беспорядки.
   ГРАБИТЕЛЬ. Кабинетные беспорядки опасней уличных.
   ПОЛЬ (указывая на Грабителя). Он правильно говорит.
   ГРАБИТЕЛЬ. Вот! Еще один боевой товарищ. (Снимает желтый жилет, набрасывает его на Поля и выталкивает секретаря на улицу.)
   БЕАТА. Поль, погоди! (Убегает за Полем.)
   ГРАБИТЕЛЬ (Подходит к Говарду.) А вас я где-то видел.
   ТОМАС. Говард, не напоминай.
   ГОВАРД (по-дружески кладет руку на плечо Грабителю). В Аргентине мы виделись, друг мой, в Аргентине.
   ГРАБИТЕЛЬ (косясь на юбку). Или в Шотландии?
   ГОВАРД. Нет, в Аргентине.
   ГРАБИТЕЛЬ (мечтательно). Ах, Аргентина! Там отбивные по килограмму...
   СОФИ. ...И каждый день в обед сиеста.
   МОНИКА (прижимаясь к Говарду). А если ты еще невеста...
   ТОМАС. ...Что сделана из сладостного теста! (Обнимает Софи.)
   ГОВАРД. ... То каждому для счастья хватит места! (Обнимает Монику).
  

(Занавес)

Март 2019 г.

   No Александр Пальчун
   Все авторские права защищены
  
   E-mail: palchun2000@gmail.com
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   стр. 30
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"