Мужчина уставившись неподвижным взглядом в потолок тяжело вздыхал. Он лежал на старом скрипучем диване и как ни старался, никак не мог уснуть. Время издевательски, по капле, медленно, как палач, удлиняло бесконечно-тёмную ночь, которая своей тишиной не только не успокаивала тревожившие его мысли, а умножала скорбь. Прошёл целый месяц как мужчина похоронил свою жену, с которой прожил душа в душу целых двадцать пять лет. Вдовец ворочался с боку на бок и плакал. Боль и утрата слезами искали дорогу к душе. 'Таня, моя Таня. Один, совсем один'. В его голове, как в калейдоскопе цветных слайдов, возникали очень ясные и яркие воспоминания, где он видел свою жену молодой и нежной, и буквально прикасался к ней.' Лучше б я ушёл вместе с тобой. На кого ж ты меня оставила.' Невообразимая тоска отравляла казавшеюся ему бесполезную жизнь , тревожа и без того глубокие раны.
Почти не двигая открытыми глазами, вдовец дожидался утра. Вся кровь от сердца била в виски. Глаза болели.
Рядом с ним на цветастой скатерти стола, который стоял возле дивана , одиноко лежала чуть изогнутая длинная церковная свеча.
'Моя Татьяна, - пристально осматривая свечу, подумал безутешный вдовец, вытирая тотчас выступившие слезы. - Я просто обязан прийти к ней... прямо сейчас... в ночь... к моей единственной... и помолиться возле её последнего приюта'.
Бледный свет утреннего солнца в окне его двухкомнатной квартиры тускло обозначился за горизонтом, когда мужчина с серьёзным заплаканным лицом вышел из дому и направился к городскому кладбищу. Он шёл, спотыкаясь,в тумане скорбных мыслей, не смотря себе под ноги и ничего не замечая...Как верные стражи, весь недолгий путь до городского погоста, его сопровождали две огромные, похожие на привидения вороны, которые постоянно перелетали с дерева на дерево над самой головой. Их отчаянно-громкие крики, похожие на слово 'КАРА', разрывали предрассветную тишину, как будто они пытались что-то ему сказать, намекнуть.
Но мужчина торжественно нёс перед собой свечу, крепко сжимая её в руке, не обращая никакого внимания на птиц,
'Я уже рядом, любимая'- только и думал он. - " Совсем рядом. "
Дойдя до массивного из кованого чугуна ограждения, вдовец остановился у самого входа на кладбища, рассматривая серые бетонные ступени лестницы, которые резко уходили вниз,исчезая в темноте. Сверху горбы кладбищенских холмов и пригорков ,похожие на сбившуюся в кучу семью ежей, были утыканы тускло-серыми надгробиями с уже чуть покосившимися крестами. В самом центре этого чёрного озера скорби из стороны в сторону широко раскачивались высокие ровные сосны, как гигантские мачты корабля под напором порывистого прохладного ветра. Далекий свет солнца едва красил кроны деревьев.
Мужчина протянул руку и толкнул витые, окрашенные масляной краской ворота, которые тут же навели на него ещё более невообразимую тоску скрипом несмазанных петель. Ноги вдовца устало подгибаясь шли в дымку утренний прохлады.Оглушительная тишина звенела в ушах, сопровождая его знакомой дорогой через узкие проходы посреди многочисленных, нагроможденных друг на друга памятников и надгробий. Возле могилы жены мужчина остановился и дрожащими руками зажег спичку, попробовав поджечь свечу. Фитиль,ярко вспыхнув, задымил и свеча не загорелась. Удивившись он взял еще одну спичку и чиркнул ею о коробок. Искры фейерверком разлетелись в разные стороны. Спичка, ядовито зашипев, потухла.
'Что за чертовщина!' - подумал раздосадованный мужчина.- ' Может они мокрые ?'. Но после третьей попытки на свече все же появился малюсенький мерцающий огонёк. Вдовец настороженно огляделся , пригладил свободной рукой одежду и начал негромко молиться, глядя на песок последнего прибежища любимой жены. Его воодушевленный одинокий тихий голос безнадежно тонул в сгустившемся предрассветном тумане, который опустился на кладбище. Молитва благодатными словами растворялась рядом с ним в воздухе.
Чувствуя свое чуть ли не божественное предназначение ,краем глаза мужчина заметил, что подле памятника, в отдалении, из-за надгробия на землю опустилась чёрная когтистая рука. Она некоторое время подёргиваясь шевелилась в темноте , и вдруг внезапно растаяла в воздухе.
- Ааа!.. - слегка вскрикнул от неожиданности вдовец и тут замолчал ошарашенный невероятным видением. Он пытался вспомнить слова недочитанной им молитвы, как загипнотизированный оглядывая место, где появилась рука.
'Этого не может быть!' - взволнованно решил вдовец - ' Мистика какая то !' . - И чтобы подбодрить себя, продолжил зачитывать 'Отце наш еже еси на небеси' уже на одну тональность громче.
'Показалось...' - подумал он успокаиваясь, но молитва никак не могла утешить разыгравшиеся воображение. И вдруг волосы на его голове зашевелились, когда он увидел ,что из-за надгробия той же могилы внезапно появилась чёрная рогатая голова с горящими глазами.
'До входа в кладбище добежать не успею.' - только и успел подумать онемевший от ужаса мужчина.
Настоящий чёрт с бородой смотрел на молящегося и так же, как появился, неожиданно исчез, возникнув чуть ближе из-за другого надгробия, моргая глазами и тряся головой.
'Приближается!' - эта простая мысль буквально пригвоздила его к земле.
Вдовец уже орал во все горло:
- Господи, помилуй!!!
Получалось не очень. Страх мешал думать и все слова молитвы превращались в крик. Голова чёрта опять спряталась. Мужчина в панике осматривал ближайшие надгробия, из-за которых должен был появиться чёрт, и спросить с него за все земные грехи, а по пустому кладбищу гулял ветер, и сорванный голос вдовца наполнял ужасом и без того печальное место.
Сколько прошло времени, мужчина не знал, но когда солнце поднялось выше сосен, осветив кладбище, возле своих ног рядом с цветами он увидел шерсть. На чертячию она не была похожа, хотя он и не знал, как она выглядит, эта чертячия одежда. Подняв кусочек шерсти и принюхавшись, мужчина не почувствовал запаха серы.
Первая обнадеживающая за это утро мысль его вдохновила: 'Это не чёрт!' И уже почти без страха вдовец начал оглядываться.
Каково же было его изумление, когда неподалёку он увидел стадо диких козлов, которые гуляли по кладбищу и ели цветы, оставленные на могилах, и только тут он услышал свой сорванный и наполненный ужасом голос, который как в театре, отражаясь от сосен, повторял: 'Господи помилуй!!! Господи помилуй!!!... '