Когда позволяет погода, я во время обеденного перерыва гуляю по улице. В тот день погода позволяла, и я неспешно шел по проспекту, заглядывая в витрины магазинов. Дорогу мне преградила уже немолодая, но и не старая женщина. Одета она была крайне скромно.
- Вы не дадите мне хотя бы немного денег? - с надеждой глядя мне в глаза, спросила она. - У меня дом сгорел. Жить совсем негде. И документы все сгорели.
У женщины был такой проникновенный взгляд, что невозможно было отказать. В ее глазах была и боль и скорбь от невеселой доли и надежда, что добрые люди не оставят в беде. Я достал кошелек, вынул из него пятьдесят рублей и протянул ей.
- Спасибо Вам большое! - принялась благодарить меня она.
И тут я вспомнил, что старший сын говорил мне, что в один из храмов города требуется дворник.
- Если Вам негде жить, Вы бы лучше проехали в церковь. Им требуется дворник. И еда у Вас всегда будет, и место где жить они Вам найдут. При храме. Отец Игорь не оставит Вас в беде.
Женщина, подробно расспросив меня как ей добраться до храма, долго благодарила за совет.
Я шел к своей конторе, и меня грела мысль, что сумел помочь человеку, попавшему в беду. Что бедную женщину обязательно пристроят при храме Господнем и у нее теперь будет крыша над головой.
Второй раз она остановила меня на том же проспекте. Только уже через год. Песня была прежней. Про сгоревший дом.
- Год назад я Вам советовал обратиться в церковь! Когда Вы просили у меня денег. Что помешало?
- Да постеснялась я! Неудобно как-то! Кому я там нужна?
На ее глазах навернулись слезы, и мне опять стало ее жалко.
- Зря Вы так! Послушались бы тогда меня и все проблемы могли бы решить. И не надо было бы попрошайничать.
Я опять дал ей денег. Уже у себя в кабинете до меня дошло, что на женщине была та же
одежда, что и год назад. И одежда эта не была грязной. Если человеку приходится ночевать где попало, его наряд быстро покрывается слоем грязи. А на женщине была чистая одежда, и запаха застарелого пота тоже не было.
Старую песню о сгоревшем доме я услышал в очередной раз на то же проспекте Ленина. Еще через два года. Денег ей я больше не дал.
- Ты бы лучше с памятью дружила тетенька! - сказал я. - Третий раз меня останавливаешь, чуть ли не на том же самом месте, и ту же самую сказку рассказываешь! Только с перерывом в несколько лет!
- Но у меня действительно дом сгорел! Бедствую я! Помогите! Хоть сколько подайте!
Ее глаза опять стали наливаться слезами, но я развернулся и пошел прочь. Минут через пять мне стало стыдно. "Может быть, я неправ? Может быть, она нашла себе место ночлега, поэтому и одежда у нее чистая? Может быть, человек действительно сильно нуждается, а я пожалел для нее десятку-другую?"
А через месяц после этой встречи в нашей конторе была корпоративная вечеринка. По случаю дня рождения одного из сотрудников. Жил этот сотрудник не в Челябинске, а в Копейске, который находится недалеко от Челябинска. Поэтому и день рождения решил справлять там же. В ресторане, где работал директором его хороший товарищ. И в этом ресторане я опять встретился с нищенкой. Только узнал я ее не сразу. Она сидела с подругой за столиком возле окна и пила шампанское из высокого фужера. На женщине было черное вечернее платье. Почти все пальцы были унизаны золотыми перстнями, на шее висела не тонкая золотая цепь с кулоном. Вела себя она очень уверенно. С ней здоровались многие заходящие в ресторан посетители. И она несколько надменно, с большим чувством собственного достоинства, кивала им в ответ. Было заметно, что в этом ресторане дама бывает часто. Мне стало интересно посмотреть, как она отреагирует на человека, у которого не единожды выпрашивала милостыню. Поэтому я поймал ее взгляд и, улыбнувшись, помахал ей рукой. Только она меня в очередной раз не узнала. Женщина снисходительно кивнула мне в ответ и отвернулась. Я для нее не представлял никакого интереса. Совершенно не тот уровень для такой шикарной дамы как она.