2

154

Серия "Бесконечность мировосприятия"

ЕВГЕНИЯ ПЁРЫШКИНА

ВСТРЕЧИ

С

НЕИЗВЕСТНЫМ

Мистика. Рассказы

СОДЕРЖАНИЕ

ПРЕДЫСТОРИЯ

ГЛАВА 1. ВСТРЕЧИ С ПОТУСТОРОННИМ

Встреча 1. ГОСТЬ

Встреча 2. НЕОЖИДАННАЯ АТАКА

Встреча 3. МУЗЫКА ДЛЯ ДОМОВОГО

Встреча 4. "В ОБЪЯТИЯХ" ЧУЖАКА

Послесловие "КТО ТЫ ЕСТЬ В ЭТОМ МИРЕ"

ГЛАВА 2. ВСЕ ДЕЛО В САМОЛЕТАХ

Дело 1. КОГДА ЗА БОРТОМ ГРОЗА

Дело 2. МОСКОВСКИЕ РЕЙСЫ

Дело 3. НЕ ЗАБЫВАЙ

Дело 4. ТУРЕЦКАЯ НЕВЕСТА

Дело 5. ПОЕЗДКА В ГРЕЦИЮ

Послесловие "ЖИЗНЕННЫЕ УРОКИ"

ГЛАВА 3. СТРАННОСТИ ЖИЗНИ

Странность 1. ВОЛКИ В ОВЕЧЬИХ ШКУРАХ

Странность 2. "УМНЫЕ" МЫШИ

Странность 3. ПОЩЕЧИНА

Странность 4. КВАРТИРНЫЙ ДУХ

Странность 5. ПЛАМЯ СЕМИ СВЕЧЕЙ

Странность 6. ЧЕРЕЗ СЕМЬ ЛЕТ

Послесловие "ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ"

ГЛАВА 4. РАЗНЫЕ СТОРОНЫ ОДНОЙ МОНЕТЫ

Сторона 1. ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ

Сторона 2. АНГЕЛЫ НА СТРАЖЕ ДЕНЕГ

Сторона 3. КАРАЮЩАЯ ДЕСНИЦА

Сторона 4. СМЕНА ПУТИ НА МЕСТЕ СИЛЫ

Послесловие "ФИЛОСОФИЯ ВЕКА"

ГЛАВА 5. КНИЖНЫЕ ИСТОРИИ

История 1. КНИГИ И СЕНАТОР

История 2. ЕСЛИ ВЕРИТЬ В ЧУДЕСА - ОНИ СЛУЧАЮТСЯ

История 3. ЕСЛИ ЭТА ДВЕРЬ НЕ ДЛЯ ТЕБЯ

История 4. СМЕНА ПУТИ НА МЕСТЕ СИЛЫ

Послесловие "ОСОЗНАНИЕ БЫТИЯ"

ГЛАВА 6. ПЯТЬ МГНОВЕНИЙ СЧАСТЬЯ

Мгновение 1. А БАНЯ БУДЕТ?

Мгновение 2. НОЧНОЙ ДОЗОР

Мгновение 3. ОХОТА ЗА СИЛОЙ

Мгновение 4. ОСТАНОВИСЬ, МГНОВЕНИЕ!

Мгновение 5. НА ЗАРЕ ТЫ ЕЕ НЕ БУДИ

Послесловие "ОЖИДАНИЕ СЧАСТЬЯ"

ГЛАВА 7. "КУКЛА" НА ДОРОГЕ (повесть)

Послесловие "ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ"

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

ПРЕДЫСТОРИЯ

Существует немало людей, которые обладают иррациональным мышлением. Они способны вступать в контакт с обитателями неорганических миров. У этой категории людей в той или иной мере развито так называемое "чувство повышенного реагирования на неорганический мир". Катя относится именно к этой категории.

Катя - простая провинциальная девушка, которая хорошо училась в школе и слушалась маму и папу. Но! С ней происходили всяческие непонятные вещи. Они мучили и отдаляли ее от других людей. Эти вещи не были случайными или разовыми. Они происходили постоянно и, причем, в обычной повседневной жизни. Как после этого не закричишь "Караул! Спасите! Помогите!"? Но Катя не кричала. Никто бы не услышал, потому что не понял бы. Катя и сама мало что понимала поначалу. Слишком экзистенциально, слишком нестандартно, слишком...

Испытав на себе магическое воздействие тонкого мира, Катя решила однажды снять с себя "наваждение" и взять под контроль ту связь, которая каким-то образом их соединила.

Несколько особенностей о самой книге.

Книга написана не только для того, чтобы поделиться с читателями происходящими событиями, но показать, что пространство вокруг нас, где бы мы ни были, что бы ни делали, всегда на связи. Оно не молчит, оно постоянно ведет с нами диалог. В книге достоверно и прямо показано, как именно оно разговаривает, при помощи каких средств и какими способами можно слышать его. Также надо иметь ввиду, что мало уметь слышать пространство, его нужно уметь понять.

ГЛАВА 1. ВСТРЕЧИ С ПОТУСТОРОННИМ

...Неизвестное окружает нас со всех сторон, оно повсюду, оно везде и всегда. И постоянно дает о себе знать. Однако неизвестное находится вне сферы нашего понимания нашего представления о мире, в котором мы живем. Эта огромнейшая область, расположенная за пределами нашего обычного мира повседневной жизни, остается почти незамеченной. Сознание человека, рассудочного и рационального, блокирует неизвестное, отрицает его, отрицает настолько мощно, что неизвестное попросту перестает существовать для него..."

Карлос Кастанеда

Однажды Катя невольно соприкоснулась с потусторонними силами и явилась втянутой в пространство тонкого мира, из которого она не умела и не знала, как выйти. Это ее пугало и замыкало на первых порах. Она была совсем ребенком, который один на один встал перед Неизвестным.

В этой главе представлены истории, случавшиеся в разных местах, в которых проживала девушка по мере ее взросления, в так называемый период "вынужденного общения" с запредельным миром.

Встреча 1. ГОСТЬ

Помню, я тогда училась в начальной школе. Наша семья недавно переехала в новый дом, построенный в центре города. Наша квартира состояла из двух комнат, разделенных длинным Г-образным коридором. Как правило, днем я всегда сидела в своей маленькой комнате и учила уроки. Дверь в комнату я держала закрытой.

И вот как-то раз я услышала шаги... Они возникли неожиданно где-то в глубине квартиры и начали медленно приближаться. Негромкий, но четкий звук неумолимо приближающихся шагов мерно раздавался в пустом коридоре. Я вся сжалась и едва дышала. Моему воображению рисовалась фигура кровожадного призрака, врывающегося ко мне в комнату и исполняющего свой какой-нибудь ужасный замысел.

Я не отрывала взгляда от двери. Шаги все ближе и ближе. Сейчас, сейчас... У самых дверей шаги прекратились. Повисла жуткая тишина. Я кожей ощущала, что призрак стоит там, за дверями, и сквозь них разглядывает меня.

Ужас, сковавший меня, противно бухал в груди. Потом меня затрясло. Крупная дрожь била мое тело, как при сильной лихорадке.

Постепенно как-то все прошло. Но не прошел мой страх. Он засел в меня острой и ноющей занозой. После этого случая я стала бояться оставаться дома одна. Я все время чувствовала, что в доме есть кто-то еще. Этот кто-то невидимо находился где-то рядом со мной. И его постоянное присутствие сделало меня настороженной и пугливой. Я теперь часто оглядывалась и старалась не садиться спиной к дверям, чтобы не оказаться застигнутой врасплох.

Это был первый раз, когда Катя столкнулась с неизвестным. Именно так оно вошло в ее жизнь. Бесцеремонно и неотвратимо. Потом потянулась подобно этой череда событий.

Встреча 2. НЕОЖИДАННАЯ АТАКА

Стояла душная летняя ночь. Я никак не могла уснуть. В какой-то момент в комнате почувствовалось слабое движение воздуха. Он стал как будто плотнее. Вслед за этим у меня возникло безобразно реальное ощущение, что кто-то большой и страшный возвышается прямо за моей спиной.

Перед моим внутренним взором сразу же предстала жуткая картина: меня бесцеремонно заталкивают в пыльный мешок и куда-то уносят.

Отяжелела голова. Давило на виски. Мной овладело мучительное чувство замкнутого пространства. Потом меня затрясло. Я покрылась холодным липким потом. Меня бросало то в жар, то в холод.

Не знаю, сколько времени пребывала в этом состоянии, как вдруг на меня посыпались удары.

Что-то сначала больно ударялось о мою спину, а затем шлепалось на пол. Я была ни жива, ни мертва. Тело онемело, но я не смела шелохнуться. Не помню, как провалилась в сон.

Утром, очнувшись от забытья, я подумала, что нужно посмотреть на пол. Там валялись... игрушки. Я перевела взгляд на полку, где они должны были стоять. Полка висела на противоположной стене от дивана, на котором я спала, и она была пуста.

Встреча 3. МУЗЫКА ДЛЯ ДОМОВОГО

Катя поступила в ВУЗ, и ей пришлось переехать из родного поселка в город. Там она поселилась в общежитие.

Без историй подобного рода и там не обошлось. Она произошла сразу, как Катя осталась жить в комнате одна: ее соседка продолжала числиться как жилец, но стала проживать в другом месте, у родственников.

В моей комнате нет телевизора, но есть магнитофон. И куча кассет. Какое-то время мне очень нравилась тоскливо-печальная музыка незабываемой Милен Фармэ. Я слушала ее, не переставая.

Но сколько бы я ее не слушала, как бы сильно она мне не нравилась, а спать ложиться все равно надо. С сожалением я выключила магнитофон, стоявший на столе, достала из него кассету и оставила ее на столе, рядом. И уснула.

Утром сразу как я проснулась, меня потянуло к кассете. Но моя рука замерла на полпути. Там, где я оставила кассету вчера вечером, сегодня ничего не было.

И нигде не было. В поисках пропавшей кассеты я пересмотрела несколько раз все другие, часть которых валялась на полке, часть - сложена в коробке, стоявшей под кроватью. Я заглянула в шкаф, поискала на подоконнике и даже в ящике за окном, служившем мне холодильником. Но все напрасно.

У домового, думается, это был он, свои правила игры, которые нам неизвестны. Может быть, ему надоело слушать одни и те же мелодии, и он решил избавиться от них. Может быть, ему, наоборот, они пришлись по вкусу, и он забрал кассету себе. Но, так или иначе, кассета пропала.

Не помню, кто надоумил меня, но я попросила домового вернуть мне кассету назад, так как она мне очень была нужна.

И через три месяца! он вернул мне ее. Я обнаружила кассету в самом углу, под своей кроватью, когда просто, лежа ничком на постели, нечаянно посмотрела вниз. И там, задыхаясь от пыли, заброшенно жалась к ножке кровати моя "певунья".

Я дрожащими руками вытащила ее оттуда и чуть не расцеловала от радости.

Больше я её не слушала, и она потом всё равно потерялась. Не нужно думать, что я смахнула ее рукой со стола во время сна, не заметив. Но даже если бы это было так, то пол в комнате я, как минимум, подметала раз в неделю, а не раз в три месяца!

Вообще работа домового или охранного духа, его же - Ангела Хранителя, постоянно имело месть быть в моей жизни.

Например, в одно время было у меня увлечение - я научилась гаданиям на картах, и применяла его постоянно, день и ночь. Я гадала по всяким пустякам, я гадала, придет ли ко мне вечером кто-либо в гости или не придет, что у меня ожидается на следующий день, что через день и так далее.

И вот однажды досыта нагадавшись перед сном, я легла спать. Карты остались на столе, сложенные ровной стопочкой.

Утром, ни свет ни заря, я схватила карты. Разложив карты по определенному гаданию, сразу заметила, что не хватает одной карты. А без нее "узнать будущее" невозможно! Вы, наверное, догадались, какой карты не хватало, - одного из королей.

Я и там посмотрела, и туда заглянула, всю комнату обшарила - нет карты! Ну и ну! Пришлось поневоле отвыкать от гадания, в которое я уже погрузилась по горло. (Покупать новые я не побежала, понимая, что за странным исчезновением карты что-то стоит).

Через три месяца - снова эта цифра - я нашла потерю под шторой. Это выглядело так, словно мне ее кто-то подкинул. Я смотрю на нее, она - на меня. Задаю себе вопрос: могла ли я не замечать ее, лежащую здесь, столько времени? Отвечаю: нет, не могла. Значит, сработал Ангел.

Встреча 4. "В ОБЪЯТИЯХ" ЧУЖАКА

Однажды мне "посчастливилось" провести ночь на даче у моих друзей. Ни о чем плохом я не подозревала, когда принимала их приглашение. Первые сигналы тревоги я уловила только при въезде в дачный поселок. А зайдя внутрь двухэтажного многокомнатного дачного домика, я встревожилась уже не на шутку. Все внутри у меня сжалось. Но возвращаться назад было уже поздно - мы приехали на последнем автобусе, а до города порядка двадцати километров.

Для ночлега мне предложили одну чистенькую комнатку наверху. Однако в ней я не смогла провести и двух минут. Из всех пор комнаты сочилась угроза. Она просто вся дышала миазмами кошмара. В ужасе я бросилась вон.

Когда я сказала друзьям, что ни за что не буду спать одна в какой бы то ни было комнате, они разрешили мне спать в комнате на первом этаже вместе с ними.

Они быстро уснули, а мне, увы, было снова не до сна.

Со всех сторон раздавались какие-то шорохи, чудились какие-то передвижения, я нервно вздрагивала и таращилась во тьму, тщетно пытаясь что-нибудь разглядеть. Не знаю, сколько прошло времени. У меня слипались глаза, и я уже совсем погрузилась в прозрачные волны сна, как почувствовала, что сильно замёрзла. Трудно уснуть, когда тебя подбрасывает от холода. Забравшись под два одеяла и стараясь согреться, я не заметила, как меня захлестнул поток мыслей.

Вдруг на каком-то подсознательном уровне я уловила, что в дальнем углу комнаты формируется некая подвижная масса. По своим качествам она напоминала резиновый туман. Эта масса растягивалась и разрасталась, охватывая кровать по всей длине.

Мне стало дурно. Я изо всех сил старалась сбросить наваждение. Но резиновый туман продолжал своё наступление. Он окружил мою кровать и стал подниматься, охватывая всю меня. Ощупав сначала мои ноги, а потом живот и грудь, ползущая масса, казалось, решительно обтягивала меня некой омерзительной, тягучей оболочкой.

Я перестала ощущать своё тело, словно лишилась его. Стало трудно дышать. Мозг констатировал начавшееся удушье. Невероятным усилием воли я разомкнула челюсти и завопила, как мне думалось, на весь дом.

- А-а-а!

Но я не сразу осознала, что ору... без голоса. Его не было. Паника, в какую я при этом впала, не знала границ. Мозг отказывался контролировать происходящее, и тогда подключился инстинкт самосохранения.

Сначала мое тело сильно напряглось. И затем, пытаясь высвободиться из-под давившей тяжести, оно так задрожало, что мощь производимых при этом колебаний подбрасывала меня вверх на несколько сантиметров. Казалось, что мое тело отскакивает на кровати своеобразный ритуальный танец.

Хватка тумана ослабла. И я поспешила наполнить легкие свежим воздухом, одновременно пробуя пошевелить затекшими конечностями.

Резиновая масса неохотно сдавала свои позиции, выпуская меня из своих удушливых объятий. Но прежде чем окончательно раствориться в предрассветной мгле, она погладила меня. Я ощутила, как нечто гладкое и теплое, похожее на резиновые пальчики, мягко скользнуло по моему лицу. Я испытала состояние, близкое к шоку или глубокому трансу, и в следующее мгновение я отключилась.

Утром, когда все проснулись, я попыталась поделиться пережитым с друзьями, но они сказали, что со мной всегда что-нибудь да происходит, и, посмеявшись над моим "ночным бдением", посоветовали выбросить всю эту чепуху из головы.

АНАЛИТИКА от автора

В истории про кассеты мы распознаем действия некоего разумного духа, домового или же Ангела, который нес ответственность за Катю. Как мы видим на двух примерах, приведенных в истории, Катю отучали от застоявшейся и отвлекающей от "риал лайф" привычки. Здорово, ничего не скажешь.

Под вопросом остаются "гость" из первого рассказа и сила, сбросившая игрушки с полки. Возможно, это как раз и действовал домовой. Но сколько страха он вызвал у маленькой девочки! Домового, как невидимое существо, относят к порождению тонкого мира. От домовых, как известно, не исходит такая жуткая волна страха, их присутствие не создает нервозности. Если предположить, что в первых двух рассказах давал знать о себе домовой, то можно сказать, что он "видел" у Кати особую чувствительность восприятия мира и просто желал с ней поиграть, не думая причинять ей никакого вреда.

Послесловие "КТО ТЫ ЕСТЬ В ЭТОМ МИРЕ"

СВОБОДА ВОЛИ

Пусть каждый новый день

Крупицу разума во мне разбудит.

Я не хочу заботиться о том, о сем,

Пусть будет то, что будет.

Все в мире предопределено,

И в то же время - обладаем мы свободой воли.

Одно от другого не отделено

И то и другое играет свои роли.

Я мир когда-то захотела весь познать,

Узнать, что - хорошо, что - низко.

Но вряд ли нужно было так переживать,

И по-другому всё бы вышло.

ЖЕЛАНИЕ ЗНАТЬ

Отринуть все желания - к чему желать?

Желать мы можем лишь себе развития.

Желанье - знать, желанье - зреть,

Знать мир, как есть в своем он становление.

Зреть тонкий мир, какое в мире управление.

Закон Вселенной:

Либо ты идешь вперед, либо ты идешь назад.

Движение вперед и есть желание знать.

А если знаешь, не будешь плакать и рыдать.

К чему? - тебе открыты законы мироздания,

А они все между собою связаны.

Тема "самолеты", сама по себе является немного оторванной от реальности. Она связана с небом, а, значит, она возвышенная и романтическая. Но в моей жизни эта тема почему-то оказалась связанной с ... едой. Вот так приземленно и материально.

ГЛАВА 2. ВСЕ ДЕЛО В САМОЛЕТАХ

Дело 1. КОГДА ЗА БОРТОМ ГРОЗА

Катя в то время окончила третий курс университета. Чтобы немного подзаработать, она устроилась на работу в местный аэропорт стюардессой. Расскажу о самой работе Кати в "большой семье" - аэрофлоте.

...От знающих людей я не раз слышала, что "аэропорт - это одна большая семья". И я очень хорошо это почувствовала, когда начала летать. Каждый рейс разные стюардессы как бы между прочим задавали мне один и тот же вопрос: "Ты чья?" А я была ничья, своя собственная. Девушка, которую пригласили подработать летом на авиалиниях, по какой-то причине отказалась, и мне предложили заменить ее. Все препоны при устройстве в аэропорт я прошла с помощью моего благодетеля, так я называла человека, взявшегося устраивать меня на работу. Так я и оказалась в "большой семье".

Благодетелем, сейчас давно вышедший на пенсию, являлся отцом друга двоюродной сестры Кати.

В мой первый рейс была очень плохая погода, шла штормовая гроза, и самолет болтало из стороны в сторону. Весь полет я провела на служебном сиденье у входа в кабину пилотов, ничего не видя и не слыша, кроме целлофанового пакета перед собой и рева бури за иллюминатором. Я жестоко страдала, меня выворачивало наизнанку.

Я думала, что меня уволят, как только мы вернемся в аэропорт. Но, видимо, мне было необходимо пройти огонь, воду и медные трубы, и мне дали еще шанс.

В конце рейса, когда я немного пришла в себя, старшая стюардесса, оказавшаяся очень доброжелательной женщиной, раскрыла мне способ, которым можно было привести себя в работоспособное состояние к следующему разу.

Все три дня, что отделяли меня от новой попытки полета, я, как она мне сказала, массировала точку за ухом, отвечающую за вестибулярный аппарат человека. До изнеможения, до боли я пыталась нормализовать его работу. Неужели все кончится, так и не начавшись? И через три дня, едва сдерживаясь, борясь с тошнотой, прикидываясь, что у меня все отлично, я выдержала рейс. А потом еще через несколько взлетов и посадок я наконец почувствовала, что могу летать, не пользуясь точкой для массажа.

Все бы хорошо, да характер меня вынес на другие проблемы. Кому-то приходилось работать на кухне, другие шли обслуживать пассажиров в салон. Интереснее, конечно, было идти в салон, особенно на московских рейсах.

Столичный рейс считался элитным, там всегда можно было встретить немало "денежных мешков", которые за сервис на высоком уровне и за должное обхождение могли и чаевыми одарить, а интеллигентные и культурные люди могли бы и телефончиком побаловать. Незамужних стюардесс в авиафлоте, увы, было большинство.

Мне было смешно наблюдать, как некоторые стюардессы, навертевшись перед зеркалом, напудрившись и нарумянившись, одернув короткую юбку (это в зрелом-то возрасте!), мчались к пассажирам.

А меня, как безответного стажера, постоянно ставили на кухню. Правда, когда мы везли рабочих-вахтовиков в Сибирь, меня тогда, не спрашивая, выпихивали в салон. Усталые, грязные, потные пассажиры никого из экипажа не интересовали. Но и меня тоже... В свои восемнадцать лет я думала, что я неотразима. И я хотела получить свою долю внимания. И получила.

После окончания своей работы, когда до прибытия в аэропорт остается минут пятнадцать, стюардессы любят занимать свободные места среди сидящих в салоне. Это гораздо удобнее, потому что служебные места - маленькие складные стулья, прикрепляющиеся к стенкам у выходов самолета.

Как-то, когда я разносила чай, один из пассажиров - симпатичный молодой мужчина, сидящий в самом конце самолета, пригласил меня, если будет время, поболтать. Не находя в этом ничего предосудительного, так как раньше я видела, как другие стюардессы делали то же самое, я по их примеру на время посадки самолета подсела на пустующее место рядом с этим человеком. Пока мы о чем-то с ним говорили, я заметила, как мои коллеги, которые все на этот раз остались на кухне, несколько раз нервно выглядывали из-за шторки, отделяющей служебное помещение от салона. Не придав этому никакого значения, я спокойно болтала с общительным соседом.

1-й донос. После увольнения я узнала, что я "флиртовала с пассажирами, гнушаясь своими обязанностями".

Сибирские рейсы - длинные и с промежуточной посадкой, они требуют двух экипажей на борту лайнера. Во время своего отдыха на обратном пути сменный экипаж стюардесс и летчиков, прикупив кедровые орешки и водку, расслаблялся на первых четырех рядах кресел.

Я же предпочитала дремать, отсев от всех на последний из этих рядов. Однажды в один из таких рейсов ко мне присоседился один из успевших "согреться" пилотов. Стал о чем-то мне толковать, о своей ко мне симпатии, в общем, прельщал, чем мог. Мне было скучно. Сославшись на усталость, я отвергла заигрывания маститого летчика.

2-й донос. При увольнении, когда мой благодетель пытался договориться о продлении контракта, до его сведения довели, что "во время работы я дремала".

После каждого рейса членам экипажа выдавался паек. Меню пайка висело в помещении, в котором экипажи регистрировались перед своим рейсом. Я никогда не читала его и не обращала внимания на то, что паек содержал при выдаче. Пайки были всегда очень большими, особенно на этих пресловутых московских рейсах. Паек увеличивался еще за счет того, что оставалось после пассажиров.

Пакетики с сыром, сахаром, чаем, вода сладкая, лимонадная, минеральная. Все это распределялось старшей стюардессой между членами экипажа. И каждому доставалась объемная сумка с едой. Выдаваемых продуктов мне лично хватало на два-три дня (!) до следующего рейса.

Однажды краем уха я услышала, что написанное в меню не всегда соответствует выдаваемому, недостает то котлеты, то колбасы, то мяса. Недодаваемые продукты старшая якобы потихоньку продает богатым клиентам.

Как отравленное зелье подействовали на меня эти слухи. Я начала сличать меню и содержимое своего кулька после раздачи, утверждаясь в справедливости сказанного. Во мне проснулось желание восстановить справедливость. (И это-то у стажера!) Я решила проконтролировать распределение пайков и проследить за процессом заполнения кульков экипажа в ближайший же рейс.

И вот, когда настал этот щекочущий момент, я, заняв, как мне казалось, весьма нейтральную позицию, а именно на кухне, за спиной старшей на некотором расстоянии от нее, я встала, сложила руки на груди и устремила взгляд в пространство перед собой.

Все обомлели. Они, как обычно, стояли у выхода. Одни с испугом, другие с любопытством, а опытные с сожалением наблюдали за сценой. Никто до этого не смел подступаться к сакральному месту. Старшая, оглянувшись и очень выразительно на меня посмотрев, продолжила свое действо: кому больше, кому меньше. А я чувствовала себя героем, вставшим на защиту интересов рядовых коллег. Но этот ложный героизм меня и вычеркнул из рядов стюардесс.

3-й донос. Мой благодетель, выйдя слегка потерянный от начальника службы после приватного разговора, пояснил, что мне следовало бы вообще отдавать свой паек старшей, чтобы заслужить ее любовь и расположение.

А я, говоря по правде, свой паек отдавала соседу по общежитию. Я не ела ни бифштексов, ни котлет, которые нам выдавались, а подкармливала ими своего собрата. Может быть, это доброе дело зачтется мне где-нибудь в другом месте?..

Об этом соседе речь пойдет в следующем рассказе.

Дело 2. МОСКОВСКИЕ РЕЙСЫ

Аэрофлот заключил со мной контракт на три месяца. В основном меня ставили на московские рейсы, как я уже говорила, они были не только самыми востребованными и богатыми, но и короткими по времени. Рейс длился всего 1.40 часов. Паек, который получали пассажиры, отличался от пайков на других рейсах. Он всегда содержал мясо продукты. Это могла быть сочная котлета или хороший кусок колбасы. Кроме того, в него входил сыр, хлеб, часто салатик, а ко всему также прилагалась сладкая булочка. Поскольку рейс был коротким, многие пайки пассажиры просто не успевали употребить. Многие отказывались сами, а некоторые просто спали. Все неиспользованные пайки собирались старшей стюардессой и после рейса раздавались членам экипажа. И даже я, как новичок и стажер, не уезжала домой без полного пакета снеди. Я жила в общежитие, и такой прокорм мне был как манна небесная. Я питалась принесенными после рейса пайками в течение двух-трех дней, что как раз хватало до следующего рейса, но мясо я в то время не ела. И оно в большом количестве скапливалось у меня в холодильнике. Я не знала, что с ним делать.

В общежитие летом жили только работающие студенты, каковых в то время было не так и много. В блоке, где находилась моя комната, я жила одна. И однажды я познакомилась с одним молодым человеком. Он стоял на балконе и дышал воздухом. К тому моменту у меня лежало несъеденными несколько котлет, которые нужно было срочно реализовать. Я предложила молодому человеку бесплатный ужин. Мое предложение его развеселило. Он представился. Его звали простым русским именем Тимофей. Я объяснила, откуда у меня излишки еды, и он согласился помочь найти им применение. Тимофей зашел ко мне в гости, поел. Его корректность и общительность расположили к нему. Я сказала, что ужин всегда в его распоряжении. Как оказалось, Тимофей был старше меня на лет пять и тоже где-то работал.

Так мы стали ужинать вместе, конечно, не каждый день, а как только у меня снова появлялось, что поесть. Нам хватало на двоих. Накануне я сообщала ему, когда у меня следующий рейс, и на ужин он приходил сам. Я даже не знала, где его комната.

Мне нравилась его компания, она скрашивала вечера между рейсами в пустом блоке.

Мы болтали о разном, и рядом с ним я чувствовала себя свободно. Это продолжалось до тех пор, пока вдруг однажды он не спросил: "Василина, ты меня кормишь почти каждый день, а, скажи, я тебе нужен... вообще зачем?" Тут бы мне подумать, включить разум и проявить любовь к людям, но, похоже, эти функции в то время у меня не работали. "Ты мне нужен, чтобы съедать мясо, я же его не ем", - совершенно не желая его обидеть, напрямую, без всяких обиняков, сказала я. А то, что мне с ним было весело и приятно проводить вечернее время, что он единственный, с кем я разговариваю в общежитие, я не сказала ни слова... Он доел котлеты, аромат которых разошелся по всей комнате, и твердо сказал: "Если я тебе нужен только за этим, то я ухожу. Спасибо за все". Я не успела даже сообразить, что прямо сейчас я теряю хорошего друга и забавного собеседника. Больше он не приходил. И теперь я была вынуждена скармливать котлеты местным кошкам, жившим на первом этаже общежития.

Пользуясь случаем, приношу извинения этому человеку и говорю спасибо за прекрасное время, которое мы проводили вместе. Без общения с ним мне было бы жутко скучно.

Дело 3. НЕ ЗАБЫВАЙ

...Я была раздражена. Особенно в первый день знакомства.

Я ехала из аэропорта на рейсовом автобусе. Меня уволили, а точнее, не продлили контракт, на что я очень рассчитывала. На душе было скверно, обидно и досадно. Уволили на основе ложных доносов, написанных из-за зависти. И, может быть, моей неопытности. Больше я не стюардесса. Ну и ладно.

Слезы душили меня.

Я сидела на первом сиденье. В мои мрачные размышления настойчиво вмешивался громкий разговор молодого человека в солдатской форме с кондуктором. Он рассказывал о своих полученных ранах и при этом с готовностью демонстрировал следы от пуль и осколков гранат. Больше всего эмоций у него вызывала гноящаяся рана на ноге.

Наконец, мое внимание полностью переключилось на солдата. Вынужденно. Потому что он, а его звали Алексей, как выяснилось, захотел поднять мне настроение. Слишком унылый был у меня вид, наводивший на окружающих тоску.

Алексей начал рассказывать всю свою историю заново. Теперь уже мне лично. И показывать ранения тоже. Из-за уважения к его переживаниям я терпеливо и внимательно его слушала.

На моей остановке он вышел вместе со мной. И с этого момента больше не отходил от меня ни на шаг! Не хотел отходить.

В городе Алексей был проездом. До дома ему оставалось еще ночь пути. Но, как оказалось, он не торопился. Он радостно мне сообщил, что сегодня не уедет. Странно.

Высокий, худой, в тяжелых сапогах, он выглядел ребенком. Я не могла топнуть ногой и сказать - уходи. Что-то удерживало меня от этого поступка. А мое мягкое "у меня много дел" на него совершенно не действовало. Он был готов следовать за мной куда бы то ни было. Так мы и ходили целый день. Куда я, туда и мой солдатик.

Наступило время идти домой. Пришлось укладывать его спать в моей комнате в общежитии. Моя соседка еще не вернулась с каникул, и одна кровать была не занята. Спал он смирно. Но лучше мне от этого не становилось. Я с нетерпением ждала, что завтра он уедет.

С утра я ушла по своим делам. Он - на вокзал. Попрощались. Каково же было мое удивление, или лучше сказать, неудовольствие, когда я снова встретила его у своих дверей вечером. Да еще в каком виде! На лице Алексея запеклась кровь, один глаз заплыл, не лучше выглядели и руки.

Спрашивать у него не надо было, что случилось. Он сам начал рассказывать. По его словам, он просто шел по какой-то там улице, просто свернул в проулок, где у него попросили закурить "какие-то нерусские". Закурить у Алексея не оказалось, и за это его избили...

Слушая его историю, я понимала, что и сегодня он тоже не уедет. Еще один вечер предстоит слушать истории Алексея, которые от постоянного повторения я выучила наизусть. Ни о чем другом, как о своих ранениях, он говорить не мог...

На следующий день я снова ушла по делам, а он, очевидно, совершить очередную попытку уехать домой. Вечером, когда мы встретились, Алексей протянул мне тряпичную собачку с веревочкой, чтобы можно было ее повесить на гвоздик. На мой вопрос "Где взял?" он замялся. "Стащил?" - не очень тактично я сделала попытку догадаться. Он кивнул и сказал, что сегодня ночью уезжает на ночном поезде. Купил билет. Потом он протянул мне звездочку со своих погон. На память. И подарил фотографию, чтобы не забывала.

Я вздохнула облегченно и закрыла за ним дверь. Неожиданно спустя какое-то время после его отъезда где-то в глубине души у меня возникло чувство, как если бы я что-то упустила, словно я могла бы и должна была бы сделать что-то, что я не сделала или сделала, но не до конца.

И Катя решила сделать это сейчас. Вспомнить о нем, поблагодарить его за тот маленький урок доброты, который он ей преподнес, сам того не зная.

Закончив учиться, Катя вернулась в районный городок к родителям.

АНАЛИТИКА от автора

В этой главе легко просматриваются такие качества человека, как самонадеянность, эгоизм и эгоцентризм. Будь у Кати эти качества менее проявленными, она бы осталась работать в аэрофлоте и, возможно, сделала бы там карьеру. Но судьбе угодно было, чтобы Катя пошла в другую жизнь и познала "все прелести" неустроенности и неурядицы.

Дело 4. ТУРЕЦКАЯ НЕВЕСТА

Наступил пятый курс моего обучения в университете. Учеба шла веселее. Скоро окончание. Но впереди ожидалось еще написание дипломной работы.

Напротив общежития стоял дверец культуры. В один из осенних выходных я с подругой пошла на дискотеку. Настроение было приподнятое. Музыка звучала подъемная, живая. В тот день было необычайно много народу. Зазвучала медленная мелодия. Я отошла в сторонку. Вдруг ко мне подходит мужчина средних лет и, говоря с заметным акцентом, приглашает на танец. Культурно так. Мы потанцевали. Следом за этим он предложил посидеть в кафе-баре, что располагался в соседнем от танцпола помещении. Там за столиком сидел его друг. Спиртное, сигареты. Я не курила. Немного выпила вина. Мой знакомый назвался Нуриттенем. Ну и имечко, но не затёртое. Сразу понятно, что из глубинки Турции приехал. Мы весело пообщались. Мое знание языка облегчило задачу. Он говорил по-английски лучше, чем по-русски.

Так завязалось наше общение. Он работал на стройке, осуществляемой турецкой фирмой, инженером по крыше. Там зарабатывали деньги. Стройка находилась недалеко от общежития. Они строили гостиницу. Я все чаще приходила к нему на съемную квартиру.

Мой турецкий друг любил рисовать. Повсюду в квартире стояли картины, написанные маслом на холсте. Ряд из них не был закончен. А те, что были завершены, можно было бы отнести к неплохим работам. Некоторые мне очень понравились. То, что у моего друга был художественный вкус, я поняла, когда принимала душ в ванной. Она была смежной с туалетной комнатой. Под потолком комнаты соединялись застекленным окном.

Занавески не наблюдалось в ванной. Моюсь я как-то. Вдруг, наклонившись за мылом, краем глаза захватила что-то в том окне. Я вздрогнула, испугавшись. Посмотрев на окно еще раз, увидела Нуриттена, во все глаза созерцавшего меня. Потом он мне объяснил, что у меня очень красивое тело, и он не мог не смотреть.

И пошло после этого. Мне приходилось позировать перед ним. Нет, не голой. А в разных положениях. То я учу уроки, и мне нужно было замереть, чтобы он нарисовал меня. То он мне не давал сойти с кровати, я лежала, не шевелясь, пока он не заканчивал набросок.

Это был очень романтичный период наших отношений. Дело шло к замужеству. Нуриттен все чаще поговаривал о поездке к родителям. Я боялась, но втайне хотела этой поездки.

Нуриттен не был красив. И телом не очень вышел. Но он любил слушать Элтона Джона. Это был его любимый певец. Душа Нуриттена плакала под его песни. Он включал и других музыкантов, как-то Стинга, Криса де Бурга, Робби Уильямса, Джо Кокера и др. Я приучилась к хорошей музыке, о существовании которой ранее и не догадывалась. Живя с Нуриттеном, я открыла для себя мир звуков и ... картин.

Однажды случайно, делая уборку в одной из комнат, я наткнулась на свой портрет. На большом холсте, размером с А1, не меньше, я увидела себя. О Боже, как я понравилась сама себе. Немного в турецком стиле, с пунцовыми губами, пышными волосами, распущенными по плечам, в какой-то неизвестной мне кофте. Я прониклась благодарностью к своему другу. Я ничего не сказала ему о своей находке. Может быть, он позже сам покажет его мне.

Мой друг Нуриттен, как будущий жених и муж, хотел показать меня своей семье. Мы ехали в Турцию. Признаюсь, было страшновато: а вдруг не понравлюсь?

Его семья жила далеко в глубине страны, в обыкновенном провинциальном городе Газиантепе. И чтобы попасть туда из Стамбула, мы должны были ехать всю ночь на автобусе (железной дороги, как известно, в Турции нет).

Путешествие, занявшее более 12 часов, так меня утомило, что, когда мы достигли Газиантепа, я хотела только одного - спать. Но впереди меня ждала встреча с семьей старшего брата Нуриттена - Мехмеда, и мое желание я положила в сундучок.

В доме брата (он встретил нас на автовокзале) Нуриттен представил меня Айше, жене Мехмеда, их одиннадцатилетней дочери Ниде и четырехлетнему сыну Мурату, которые мне сразу очень понравились. Мы прошли в гостиную, и мне показалось, что я попала в музейную залу, в которой были выставлены позолоченные чаши и блюда на низких резных столиках, роскошный диван, величавые кресла и стулья с высокими спинками...

После завтрака, довольно приторного (я ещё только начинала привыкать к турецкой кухне, и многие блюда вызывали у меня, по меньшей мере, недоумение), Айша провела нас в комнату, в которой она по моей просьбе уже приготовила постель.

Турецкая постель явилась для меня полной неожиданностью. Она представляла собой широкую, высокую, мягкую и вместе с тем упругую перину, которая располагалась прямо на полу в центре комнаты. Никакой кровати, на которой она бы стояла, не было. И я испытала огромное наслаждение, когда наконец после утомительной дороги и стрессового знакомства с родными моего дорогого турка растянулась на ней.

Зайдя в ванную комнату, совмещенную с туалетом, я пришла в состояние тихого восторга. Эта была большая комната, сверкающая от чистоты. Оглядевшись, я решила принять турецкий душ. Он был почти таким же, как европейский, с той лишь разницей, что его можно принимать не только стоя, но и сидя или лежа на теплом кафельном полу.

Чуть позже я сделала еще одно открытие. Оказалось, что в этой комнате можно, удобно расположившись в углу на унитазе (что тоже считается европейским изобретением, или же присесть на корточки, что является уже местным, родным), свободно разглядывать себя в висящее на противоположной стене большое зеркало и заодно думать о преходящих материальных ценностях этого мира.

Отдохнув с дороги и плотно пообедав, мы все вместе отправились к отцу Нуриттена, жившему со своей новой женой (мать Нуриттена умерла много лет назад) и дочерью Эссин, сестрой Нуриттена. Я дрожала как осиновый лист, когда мы подходили к дому Ахмеда, так звали отца. Лихорадочно пыталась вспомнить какое-нибудь приветствие на турецком языке. Пришлось бормотать русское "здравствуйте". Мое волнение улеглось, когда я, вместо грозного главы семейства, каким описывал Нуриттен отца, увидела доброжелательное лицо старого человека.

Потом мы все сидели в гостиной, пили чай, ели фрукты и разговаривали. Вернее, разговаривали они, а я лишь изредка кратко отвечала на задаваемые мне вопросы (переводимые на русский Нуриттеном) и в общей беседе участия практически не принимала.

По окончании визита Нуриттен сообщил мне, что отец разрешает ему жениться на мне и что я произвела на всех благоприятное впечатление.

Утром проснулась я от того, что какой-то очень заунывный, но красивый звук проникал к нам в комнату. Я прислушалась: на улице кто-то протяжно пел на арабском языке. Я лежала с закрытыми глазами и наслаждалась этим удивительно чистым и звенящим в предрассветной тишине пением. Мое воображение незаметно перенесло меня в древность, окутывая какой-то невысказанной тайной и одновременно напоминая о чем-то, до боли знакомом, но очень давно безвозвратно утерянном в веках. Позднее Нуриттен объяснил мне, что утром и вечером со всех минаретов поется ежедневная молитва, называемая "азан".

Нуриттен ушел по каким-то своим делам, а вечером мы пошли гулять по городу. Нуриттен показал мне и своим сестрам, которых мы позвали с собой, одно из таинственных местечек, в которых бывают только отчаянные влюблённые. Там, укрывшись от придирчивых глаз моралистов, за чашкой кофе или без него, встречаются парень и девушка, чтобы поговорить о своей любви... Попив горький кофе и ничего не сказав о своей, мы вышли на улицу.

Когда мы уезжали, нас провожала вся семья Нуриттена. На прощанье все женщины, одна за другой, целовали меня. Айша даже всплакнула, и я сама готова была заплакать.

По прибытии в Стамбул Нуриттен захотел показать меня еще одним родственникам - семье родного брата отца Айхана, которого он очень любил. Нас встретили хозяйка, сам Айхан, бабушка, двое взрослых, статных сыновей и очень красивая шестнадцатилетняя дочь Факма. Все, кроме бабушки, владели в той или иной степени английским, и потому наш разговор здесь более походил на общение.

Побыв у них немного и попив турецкого чая, мы попрощались. Они же, провожая нас, предложили мне остаться у них жить, а их детям стать сестрой, что прозвучало весьма неожиданно и не могло не тронуть меня. Я тоже чувствовала, что все они как-то вдруг стали родными для меня.

Но, несмотря на успешную поездку к турецким "родственникам", Катина запланированная свадьба с Нуриттеном не состоялась.

Дело 5. ПОЕЗДКА В ГРЕЦИЮ

Эту историю рассказала двоюродная сестра Кати, которая живет на острове Кипр.

...В качестве подарка на свой день рождения я попросила Майка (ее мужа) поехать в Грецию, в Афины или на Крит.

Были туры дешевые с пятницы, но он работал, я тоже. Я думала, меня отпустят с работы, но не тут-то было. Эти дни самые напряженные. Спасибо офис менеджеру, он все устроил. В конечном итоге отпустили даже раньше, чем я просила.

Я приехала домой после работы, он еще не собрался... Я собиралась прошлой ночью, он спал. Так же заявил, что ему надо будет заехать в свой магазин, закрыть его. Я терпеливо ждала его. Он начал нервничать, что не успевает, что одежда не готова, так как время поджимало. Наконец выехали, приехали в магазин, вместо обещанных пяти минут, прошло минут пятнадцать.

Поехали в аэропорт. Я пошла на регистрацию, он уехал парковаться. Я прошла регистрацию, его нет. На регистрации меня спросили, где второй человек, так как хотели на него взглянуть, я объяснила, что паркуется, офицер не стал докапываться, дал мне посадочный. Я шаталась по дьюти фри, купила крем, духи и тушь. Поела в кафешке. До вылета оставалось тридцать минут, его нет. Двадцать минут - его нет. Вот тут я начала нервничать. Наконец, приперся.

Когда проходили таможню, он прошел первым и испарился! Я подождала его, поискала безрезультатно. Нашла его позже с недовольным видом, поджидающим меня на лавочке. Я высказала ему все, что думаю.

Выход на взлетную полосу оказался закрыт. Я подумала, что опоздали. Народу никого на наш рейс не было!

Потом выяснилось, что рейс задерживается на два часа. Майк был вне себя от злости.

Прилетели в Афины в девять часов вечера. Пока добрались до отеля, было уже десять. По пути Майк пытался на меня взвалить сумку. Одна была на колесиках, которую он вез, а другая на плечо. Ему, видите ли, было тяжело сумку тащить на плече. Я закатила ему скандал, конечно, я намного выносливее его и могу тащить его сумку на плече, а также свою, далеко не легкую. А он будет везти сумку на колесиках. Он предложил поменяться! Я сумку не взяла, тащил он.

Как только я вступила на афинскую землю, я ее полюбила! Влюбилась с первого мгновения и захотела остаться там жить навсегда. Огромный город, более трети населения Греции сосредоточено в Афинах.

Я наслаждалась, упивалась, и никакие выкрутасы Майка не могли меня огорчить, как мне казалось. По приходу в номер он включил телевизор! И стал смотреть футбол! Никогда не увлекался этим делом. Я позвала его прогуляться, но играла Греция и Россия. Он хотел посмотреть. Я распаковала вещи свои и его, разложила, он смотрел телевизор, занимаясь серфингом по каналам. Я начала злиться, так как хотела на улицу.

Что примечательно, вид из нашего номера с балкона был на здания рядом, можно было смотреть в окна противоположного здания, и видеть, что там творится. Каменные здания в десяти метрах давали ощущение нехватки воздуха. Но, наша комната была на шестом, последнем этаже и можно было видеть ПАРФЕНОН (!), если смотреть чуть влево и вверх. На это можно смотреть вечно, очень впечатляет.

Россия выиграла у Греции. Пошли гулять уже около 12 ночи. Народ не спеша прогуливался, наслаждаясь красотой греческой ночи!

Майк несся впереди меня и кричал, что когда ходит медленно, то быстро устает. Кричал, что я надела не те туфли, неудобные для прогулок. Но я ж не марафон хотела сдавать, а гулять! Хотелось подышать воздухом, ощутить вибрации города, поглазеть по сторонам. А если бегом, то ничего же не увидишь!

Что-то странное случилось со мной: все ломалось. Подвеска слетела с цепочки, слетел наконечник с пинцета для линз, - нашла его позже в пакете, отпала "собачка" у замка футляра для камеры и самое печальное - вырубилась батарея у телефона! Я поставила заряжать телефон с вечера, когда мы пошли гулять, пришла - не могла включить телефон! Батарея отдала концы!

Наутро Майк начал организовывать свои рабочие встречи. Я впала в депрессию. С увеличением количества звонков, моя нервозность возрастала. Затем он мне сообщил, что мы сначала пойдем посмотреть пет-шоп и только потом пойдем наслаждаться памятниками античности. Но сначала мы подождем, так как Майку был нужен мужик из пет-шопа, который подойдет только через час-полтора. Слезы хлынули у меня из глаз, значит, мы начнем осмотр достопримечательностей только часа в три, а темнеет рано, и посмотреть за три часа мы все не сможем. В результате, Майк сдался, перенес свою встречу на понедельник, и мы направились к Акрополю. Чем ближе, тем больше сердце мое наполнялось ликованием, и все огорчения были забыты. Я старалась посетить как можно больше достопримечательностей, потому что кто знает, когда мне еще придется побывать в Афинах! Майка загоняла, он больше отсиживался на лавочках, а я носилась с камерой, стараясь запечатлеть каждый момент и себя в этом моменте. Просила разных туристов, чтобы меня сфотографировали, так как Майк не любит этим делом заниматься.

Под конец, Майк сдался и терпеливо фотографировал меня, а также просил туристов фотографировать нас вместе и даже, чтобы я фотографировала его! чему я была удивлена. Потом сказал, что организует папки с фото в компе, также как это сделала я...

Под палящим солнцем (крем я даже не подумала взять) мы облазили практически все, что было возможно посмотреть за один день. У одного храма Майк прилег на скамеечку под кедром, чтобы отдохнуть. Я не стала ему мешать и гуляла по парку, пока он спал. Кедры. Их много в Акрополе и близлежащих районах. Но они не такие древние, как Акрополь, арабы и турки вырубили. Лес из кедров был восстановлен позже. А какой запах!! Мы с Майком ползали под деревьями в поисках семян. Нашли кое-что, не знаю, прорастут или нет. Хотелось бы.

Нам осталось еще посетить три-четыре места, но даже я уже еле волокла ноги. Представляю, какого Майку было, непривыкшему ходить пешком. Он вообще выдохся. Пришли в отель, завалились спать, нужно было отдохнуть перед еще одним марш-броском назавтра.

Успели за пятнадцать минут до закрытия сходить в еще один храм, Храм Зевса, - величественные развалины! Потом пошли гулять по огромному парку. Очень красивый парк, в центре города островок леса. Я была уже голодная, и мы направились на выход. Если бы не Майк, я бы заблудилась в этом парке.

Вышли к зданию Парламента, где началась смена караула. Ничего смешнее я еще не видела. Народ стоит, фотографирует, снимает на камеру, веселится. Солдаты стоят, как каменные, не шелохнувшись! Даже есть специальный человек, который ходит, поправляет одежду на караульных, поправляет им кепки, пододвигает их, если они

не совсем корректно стоят на своих постах. Обалдеть.

В ресторане все намного дороже, чем на Кипре. Вообще, Афины, дорогой город. Пока бродили с Майком по достопримечательностям успели поругаться и не раз. Он сказал, что больше со мной никуда не поедет, и я тоже так решила. Но потом, вроде бы все утряслось. Когда летели обратно, я ему сказала, что в следующий раз поедем в Тессалоники или на Крит. Он согласился. Может, сказал это просто, чтобы я от него отстала.

В понедельник, в день отъезда, он ускакал по своим делам, а я, собравшись, поехала в археологический музей. По карте сориентировалась и добралась без приключений.

Но, как оказалось позже, заплатила за метро гораздо больше, чем можно было - десять евро. В метро кругом автоматы, ничего не понятно. Увидела было написано "return ticket 10 euro", вот я и купила. А можно было за 0,60 центов доехать! А ничего не понятно, написано на греческом, я думала, думала, как и чего, и купила. И народа не было, чтобы спросить.

Музей прикольный, много всего, можно фотографировать. Я фотографировала очень много. Но время уже поджимало, нужно было ехать обратно. И я "галопом по Европам", то бишь, по всем залам проскакала. Заметила лестницу на второй этаж, но уже не пошла, по времени я должна была уже быть в отеле, чтобы выезжать. Приехала в отель, Майк был уже там. Сдали комнату и пошли прогуляться по магазинам. Он хотел что-то купить своим родственникам, а я просто прогуляться по магазинам. Но, у меня, видимо, шопомания. Столько всяких магазинов на одной улице! И магазины хорошие. Зашла в косметический Sephora - и затерялась. Майк разнервничался, он же не может долго ходить по магазинам. Он мне дал денег и исчез. Меня это не огорчило, так было даже лучше. Я купила кисточки и тени. Затем зашла в Zara (мне нужны туфли) и купила туфли, двое. Счастливая вернулась в отель, где мы договорились встретиться. Майк меня уже ждал и стал выговаривать, что мы уже опаздываем.

Он вез с собой игуаны! Нелегально. Я переживала за него. Но все обошлось. На таможне, проверяя его сумку, заметили что-то и позвали его. У меня сердце упало. Он занервничал, когда попросили открыть сумку, и стали все доставать из нее. Достали бутылку воды (не разрешается провозить жидкости более 100 мл). Он забыл достать ее из сумки! И отпустили.

Когда приземлились в аэропорту Ларнаки, я осталась ждать багаж, а он пошел забирать машину с парковки. Я вышла, а где его искать? Телефон не работает. Нашлись, он мне стал выговаривать, что я должна была догадаться, где его следует искать! Среди сотен машин. Села я в машину, чувствую, что-то мешается под попой - Майкина сумка с игуанами! Он чуть не умер на месте. Везти через границу, пройти столько сложностей и на месте их погубить! Они маленькие - бейби. Открыли сумку - вроде бы все живые. Вот так мы съездили в Грецию.

Послесловие "ЖИЗНЕННЫЕ УРОКИ"

САМОЕ ГЛАВНОЕ

Самое главное, что в наше время надо понимать -

Уметь счастливым быть,

Особенно в условиях необычайно тяжких,

Что Богом дадено вам жить.

Иначе как еще дух свой вам закалять

И становиться стойким, прочным,

Если вы не пробовали, что такое страсть,

Не погибали в иллюзиях бездонных?

И лишь пройдя жестокий свой урок

Вы остановитесь в своем неверном шаге.

Лишь опытным идя путем,

Вы обнаружите в себе крупицу знания.

ИЛЛЮЗИИ

Иллюзорно всё:

Страдания и боль, неправильное понимание,

Весь мир кругом -

Он создан нашими стараниями.

Иллюзии отриньте, вперед, друзья!

К открытию космических законов,

К открытию любви к себе

И восприятию откровений Бога.

Немного нам осталось до гудка

С ним вскроются все наши накопления.

Иллюзии сойдут как шелуха,

И вы окажитесь без права на ошибок исправление.

ЖИЗНЬ

Жизнь - не просто жить в покое,

Довольствоваться бытием,

Плыть по течению, не споря

Ни с судьбой и ни самим собой.

Жизнь, прежде всего, - уроков прохожденье,

Их осознанье и уход от выученных тем.

Чем лучше будет тех уроков усвоение,

Быстрее произойдет на новый уровень подъем.

ГЛАВА 3. СТРАННОСТИ ЖИЗНИ

Странность 1. ВОЛКИ В ОВЕЧЬИХ ШКУРАХ

...Все началось совершенно неожиданно. Я тогда пыталась вести занятия (популярные несколько лет назад) энергетических практик Карлоса Кастанеды, которыми в ту пору увлекалась немало. Я самостоятельно изучила комплексы упражнений для овладения энергетическим полем своего тела. Каких-нибудь особых результатов при этом, может быть, я и не достигла, но вляпаться в историю, о которой пойдет речь ниже, они мне явно не помешали.

Во время одного из занятий ко мне в зал постучали. Смотрю, меня ожидает женщина в милицейской форме. Зачем? Почему ко мне? Сразу включился внутренний кинопроектор, чтобы просмотреть, что же я такого натворила. (Вот что делает с законопослушными гражданами внушенный с младенчества страх перед формой). Милиционер заметила мое волнение и, улыбнувшись, успокоила, что ее профессия, впрочем, как и мои занятия, к делу, по которому она пришла, не имеют никакого отношения. И что она не торопится и готова подождать, пока не кончится занятие.

"Может быть, я ей нужна как свидетель, мало ли что, может быть, ей нужно чем-нибудь помочь", - размышляла я, возвращаясь в зал. В любом случае я почувствовала внутреннее волнение и не смогла от него избавиться до конца занятия.

Но помогать ничем не пришлось. Скорее, наоборот, Татьяна, как представилась мне милиционер, хотела предложить мне свои услуги. Но сначала она собиралась задать мне несколько вопросов.

Ее интересовало мое отношение к вещам тонким, необычным. Татьяна не очень умело, или это, может быть, была такая тактика, начав с "слышала ли я о ...", подвела меня к ответу на вопрос "как я отношусь к таким понятиям, как карма, грехи поколений и т.д."

Книги о карме, об астральном мире тогда только начали заполнять прилавки книжных лотков на рынке, и доступ к ним был в этом смысле ограничен. Какой простор для деятельности!

Я снисходительно слушала, что мне говорила Татьяна, - я считала себя более или менее просвещенной в этом вопросе - и не заметила, как она заинтересовала меня. Я даже дала свое согласие прийти на лекцию, где будет рассказываться о губительном влиянии кармы на жизнь человека, а также о необходимости избавления от нее. Благо, возможности для этого теперь, по ее словам, ЕСТЬ!

А в чем состояла эта возможность, я узнала уже на лекции, проходившей в местной библиотеке несколько дней спустя.

Единственная в мире ясновидящая снимает карму и освобождает от грехов своих собственных и грехов своих предков НАВСЕГДА. У человека при этом раскрываются его творческие способности, излечиваются хронические болезни, разрешаются трудные семейные ситуации. Но чтобы это произошло, следует всего лишь ЖЕЛАТЬ и ВЕРИТЬ в Бога. А "знающие" люди помогут.

Самая обычная реклама платных услуг. Хотя о какой-либо мзде не говорилось ни слова. Это была первая реклама такого рода в то время. СМИ, иже с ними СГБ и Министерство здравоохранения не предупреждали о лживости и вреде подобных реклам. Откуда же мне было знать, что настоящие целители и ясновидящие в рекламе никогда не нуждались и не нуждаются и поныне!

Сразу после лекции желающих (а правильнее сказать, одураченных) повели к "мессии". Желающей изменить свою судьбу оказалась я одна. И мне помнится, я почти гордилась собой и своей решимостью.

Меня сопровождали знакомая милиционер и лектор, полнотелая женщина средних лет, назвавшаяся по-простому, Леной. На американский манер. Ясно, откуда ветер дует. Со мной в дороге почти не разговаривали, предоставив мне в одиночку переживать скорую встречу с "ясновидящей". Я волновалась. Мне представлялось, что все, связанное с человеком, избранным Богом, должно быть необычным и каким-то возвышенным...

Мы подошли к обычному жилому трехэтажному кирпичному дому. Во дворе дома нам встретились жильцы, шедшие по своим делам со скучными, обыденными лицами. Я смотрела на них и думала, как можно заниматься какими-то своими делами, куда-то идти, если рядом с ними живет удивительнейший и величайший человек. И мне стало даже немного обидно, что они так равнодушно относятся к "мессии". Да я была бы просто счастлива, доведись мне соседствовать с ясновидящей. При этом я была почему-то уверена, что люди, видевшие нас, непременно ЗНАЮТ, куда мы идем.

В квартире на втором этаже нас встретила высокая, дородная женщина лет 40. Лицо ее при виде гостей заулыбалось, она почти закудахтала, приглашая войти. Ничего экзотичного я в ней не заметила. Но заметила ее зубы. Некоторые вкривь и вкось торчали на большом расстоянии друг от друга, другие, наоборот, сцеплялись между собой. Они походили больше на зубы крокодила, чем на зубы Божественной избранницы. Но я одернула себя, посчитав, что зубы не главное в том милосердном деле, которое вершила их обладательница.

Разве я могла предположить, что зубы отражают то, насколько правдив человек?! Впоследствии от долгого общения с "ясновидящей" я притерпелась к виду ее зубов и по-человечески даже жалела ее.

Но вернемся к нашей истории. Небольшая квартира, в которую я по своему неразумению попала, выглядела безупречно чисто и опрятно. Ничего лишнего, искусственные цветы на стенах в коридоре и в туалете придавали дому даже некоторый стиль.

- Как у вас хорошо! - восхитилась я, как только осмотрелась.

- Ты можешь так же изменить свой дом, если будешь стараться, - вкрадчиво проговорила ясновидящая.

Я почему-то не заметила, что красный угол квартиры поборников добра и высшей мудрости пуст. В нем не тлеет лампадка у икон и, вообще ни одной вещицы, говорившей о том, что здесь чтят Бога, НЕ БЫЛО. Да и не могло их быть у волков.

Меня отвели в спальную комнату, такую же прибранную, как и вся квартира, усадили на стул и велели закрыть глаза для внутренней сосредоточенности и покоя. Я слышала теплое дыхание ясновидящей, улавливала движение ее рук над своей головой и медленно впадала в дремотное состояние. Минут через двадцать окончил существование мой бренный груз, называемый кармой.

Я открыла глаза. Увидела Лену, торопливо дописывающую что-то в толстой тетради. Наконец, она поставила точку и на одном духу протараторила мне историю моих болезней, только что излеченных, органов и систем моего организма, подправленных и нацеленных на полное выздоровление, клеток и тканей, восстановивших свои функции. Я освободилась от гнетущих мое сердце грехов и прегрешений. Мой род, включая всех дальних и ближних родственников, тоже обрел право на счастливое существование. И вся эта грандиозная работа, произведенная ясновидящей, оценивалась в три мои зарплаты. Мои грехи при этом весили всего четыреста рублей, а грехи рода тянули на оставшуюся сумму. Я похолодела. Только сейчас я поняла, что услуги - то платные!

Мне дали время отлежаться на высокой перине ясновидящей, видимо, для того, чтобы продумать на месте, где взять требуемую сумму. И я поняла, что не видать мне новеньких сапог и вообще ничего, пока я полностью не расплачусь.

Потом меня поили вкусным чаем с ароматными, с пылу с жару крендельками и наставляли уму-разуму. Как жить, о чем думать, к чему, собственно говоря, стремиться. Мне поведали о том, что ожидает наш мир в скором времени. Вселенская чистка пойдет по всей земле, и жизнь на земле изменится, и люди изменятся, станут более добрыми и чистыми... Предстоящая чистка предполагалась быть очень болезненной и жестокой. Мне рассказали о том, что после нее останутся именно те, кто прошел очищение уже сейчас, у единственной в мире ясновидящей. Но мне теперь бояться было нечего, я очистилась, и мой организм готов к огню и пламени, которому будет предана земля.

- А как Вы одна сможете помочь всему миру? - задала я невинный вопрос.

- Для этого нам дано время, - не смущаясь абсурдностью своего заявления, пожала плечами ясновидящая. - Мы сможем позднее снимать карму с целых городов и сел. Сейчас же мы ездим в разные города области. Мы ездили уже в Москву к президенту на прием, но нам не поверили и не позволили встретиться с ним.

Помощники "ясновидящей" Таня и Лена поведали мне о своей трудной миссии, о тяготах и лишениях, которые сопровождают в их поездках. Их не понимают, они иногда остаются голодными, спать порой приходится на полу где-нибудь в спортивном зале сельской школы. Я внимала их повествованию, и во мне рождалось желание вступить в их ряды, разделить их труд, нести людям "правду жизни" и помощь в их недугах.

На прощанье мне невзначай рассказали случай с женщиной, которая не заплатила за лечение. Она сломала ногу, когда ехала на велосипеде. Я подумала, что мне можно было и не напоминать о деньгах, обманывать я никого не собиралась.

Деньги я принесла. Я им верила, потому что искала веры, ну уж какую нашла...

С того времени я начала им помогать. Я считала, что приближаю этим день всеобщего благоденствия, когда все будут добрыми и счастливыми.

Я привела к ним своих двух подруг, но они не проявили должного уровня доверия к этой компании и не заплатили за снятие своей кармы. Карма для них оказалась дороже денег. При этом они потеряли доверие ко мне, и подруг я потеряла. Одна из них, может быть, и проплатила бы, но ее мама, которую она ввела в курс дела, категорически запретила ей показываться у этих людей. А я своей маме ничего не рассказывала, поэтому и выполняла все, что от меня требовали.

Одним из требований было - ходить на сеансы лечения. Сеансы проводились одновременно со всеми, принявшими помощь. Тоже платные. И, по-моему, это было главным.

Сеанс проходил в спортивном зале районного отдела культуры. Люди в основном были пожилого возраста, все в спортивной одежде. Сама ясновидящая тоже была одета в спортивную форму. Рядом с ней на столах на подносах стояли самовар, чашки и всевозможные яства к чаю: печенье, пироги, бублики. Видимо, при их помощи пациенты закрепляли эффект лечения. Мы, расстелив коврики на полу, сначала выполняли какие-то движения, потом сидели в медитации и внимали голосу ясновидящей о качественном улучшении нашего здоровья, усилении кроветворной функции и пр. и т.д.

После сеанса у меня сильно шумело в голове. Это меня насторожило, и больше на такое "лечение" я решила не ходить. Думала, станут зазывать, настаивать, но я зря волновалась. Видимо, это не было главным для них либо ясновидящая имела виды на меня. И как показали дальнейшие события, оказалось, действительно я была ей нужна далеко не для "терапевтического" внушения здоровья и силы.

В мою основную задачу входило писать и отсылать письма на иностранном языке в разные общественные организации за рубежом, предлагавшие материальную поддержку интересным гуманитарным проектам. Конверты и почтовые расходы оплачивала я из своего кармана. И вот тогда меня действительно смутила одна вещь. Реакция ясновидящей на мой вопрос, какой адрес подписывать на конвертах: ее или мой - она же иностранный язык не знала, а я же потратила пять лет на его изучение. У нее нехорошо загорелись глаза, и потянулись ко мне руки.

- Конечно, лучше мой, - быстро проговорила она, вовремя совладав со своими руками.

Она мне не доверяет! Но почему? Разве я бы утаила деньги, если бы таковые нам прислали?! Как она могла так про меня подумать?!

Во мне словно что-то проснулось. Но я еще по инерции продолжала служить им некоторое время. Скоро прозвучал еще один сигнал тревоги громко и совершенно осязаемо.

У "ясновидящей" вспыхнул алчный огонь в глазах (как у волка на охоте), который она не сумела вовремя погасить, когда я объявила о своем намерении переехать в областной центр на постоянное место жительства.

- Ты можешь покорить весь город! - сдавленно от нахлынувших чувств прошипела "ясновидящая".

Вы не думайте, что я умышленно не называю имя "ясновидящей". Я его не помню. Стерся из памяти сразу после того, как только я ушла от них.

После того как она и ее наперсницы узнали о скором моем отъезде, они захотели, чтобы я обучилась их ремеслу. Но именно это мне теперь было нужно меньше всего.

Волки сбросили свои овечьи шкуры. И я бежала прочь...

Катя таки уехала в областной центр, туда, где она училась в университете. В провинциальном городке ей не хотелось оставаться, работа в местной школе ей была не по душе.

Странность 2. "УМНЫЕ" МЫШИ

Это случилось в квартире, где Катя сняла комнату в трехкомнатной квартире. Надо же где-то было устраиваться для начала. Катя тогда только-только устроилась на работу - гувернанткой в одну частную школу.

Помимо меня там проживали еще две девушки - сестры. Девочки мне понравились, они оказались родными сестрами. Одна из сестер еще училась, а другая работала преподавателем хореографии. Та, что старшая, была высокая, спортивная, уверенная в себе. Вторая была хороша собой, но более мягкотелой и в прямом, и переносном смысле.

Квартира находилась на первом этаже. Я заехала осенью, погода стояла сырая. Дожди лили не переставая. И не успела я обустроиться, как началось. Просто ужас.

Заходишь на кухню утром, включаешь свет. Из мусорного ведра (оно открытое стояло) выпрыгивают сначала одна, затем другая, третья мышь. Стоишь, холодеешь. Ладно хоть сразу за ведро убегали, там у них, видимо, ход был. Подходишь медленно к плите. Зажигаешь конфорку, чтобы чайник нагреть. А плита еще старого образца, такие в брежневских домах ставили в 50-60-е годы. Мама дорогая! Уже через минуту внутри плиты возникал шум. Он становился все сильнее, к нему добавлялся характерный писк, визг, словно они там устраивали гонки по кругу. В следующий миг через другую, незажженную конфорку на свет появлялись головы мышей. Одна за другой, толкая друг друга, они вылезали и, спрыгивая на пол, исчезали там же, за мусорным ведром.

Мне доставалось больше всего. Во всей квартире я вставала утром первой... Но это было еще не все. В этом доме батареи находились внутри стен. Они пока еще стояли холодные. Ранняя осень была сырой, но теплой, и их не включали. И вдруг в одну из ночей, едва заснув, я проснулась от шума - внутри стен происходило что-то невероятное. Гулкий звук громко раздавался в полупустой комнате, где стояли один шкаф, стол и кровать. Сначала я не знала, что и подумать. Но кто мог так шуметь, буквально скакать, в стенах, кроме мышей? Это были они... И это было невыносимо. В последующие дни шум и топот внутри стен раздавался не с меньшим упорством, словно мыши хотели что-то сообщить или доказать.

Однажды, когда они совсем обнаглели, я наблюдала, как одна особо резвая мышь пролезала через щель между полом и закрытой дверью ко мне в комнату. Я, совсем юная и неопытная в хозяйственных делах, в чужой квартире чувствовала себя как в мышеловке.

Конечно, мы с девочками раздобыли (не купили, а именно раздобыли, потому что в те времена не так все было просто, пошёл и купил, а нужно было поискать, порыскать по магазинам) какую-то отраву. Не помогло. Скачки внутри стен, ночной обед в мусорном ведре и ночевки в газовой плите продолжались. Тогда мы сделали хлебные шарики, смешанные с дробленым стеклом. Разложили всюду. Шарики были съедены. Но мыши не УШЛИ! Возможно, их и стало поменьше, но вопроса это не решало.

А тут произошел такой случай, что заставил меня искать совершенно иной, неординарный, но действенный выход.

Моя кровать стояла спинкой к столу, который занимал все место вдоль окна. Окно занавешивалось легкой тканью, через которую легко проникал свет луны и уличного фонаря, находящегося напротив окна. Спинка кровати сходилась с углом стола, который немногим возвышался над ней.

Как-то глубокой ночью, когда я (редкий случай за последнее время) спокойно спала, резко проснулась. Знаете, как бывает: внутренний толчок, и ты открываешь глаза. Я поднимаю глаза и совсем близко вижу...немигающие глаза мыши, смотрящие на меня. Мышь стояла на краю стола задними лапами, а передними опиралась на спинку кровати, и ее морда приходилась прямо над моим лицом. Что она хотела?.. Я резко вскочила, но мышь не бросилась прочь, как положено нормальным мышам. Она продолжала стоять в своей стойке. Может быть, это была крыса? Да, наверное. Я истошно завопила. И эта особь, не испугавшись нисколько, медленно вернувшись на стол, потрусила по нему и затем, спрыгнув с другого конца стола, скрылась под ним.

Я переполошила всех. Девочки прибежали. Я взахлеб, с круглыми от ужаса глазами, рассказала им о случившемся.

Не помню, кто мне сказал, я даже не знаю, у кого спрашивала, - в таком шоке я пребывала от пережитого, - поставить свечи умершим родственникам. Мыши - это весть от них. Умершие хотят, чтобы про них вспомнили. Я была готова на все, лишь бы избавиться от мышиного кошмара.

Я стояла в церкви со свечой в руках и молилась за упокой душ прабабушки, прадедушки, тетки и ее почившего мужа. Я просила, чтобы меня простили за то, что я забыла про них и давненько не поминала. Я просила, чтобы они увели мышей.

Можете не верить. Я и сама бы не поверила, если бы мне такое рассказали. Но с того дня, а вернее ночи, мышей не стало. Нигде. Они ушли. С тех пор я больше никогда не забываю о своих умерших родственниках. Они нуждаются в наших молитвах о них.

А после мышей пошла вода. Либо это мыши мстили нам за стекло в хлебе, либо мы отмывались от своих грехов и грехов предков.

Вода шла из ванной. Она не утекала, как положено, а вырывалась, как гейзер, в обратном направлении - вверх. Черный гейзер извергающейся воды в ванной стал для всех нас шоком. Мы стояли и смотрели, как вода, взявшаяся из ниоткуда, била фонтаном.

Ремонтники ехали, как обычно это бывает в нашей стране, очень долго. И мы в полной мере насладились тем, что бегали по очереди на улицу с ведрами, наполненными грязной черной водой. Мы изрядно измотались и не видели конца этому. Когда ремонтники прибыли, мы смотрели на них, как на богов.

Быть гувернанткой у Кати не очень получалось. После окончания уроков группа школьников-пятиклассников переходили в Катино распоряжение. Катя сама еще в душе ребенок, не могла понять, как заставлять детей, просидевших в классе несколько часов, снова садиться за уроки, чтобы выполнить домашнее задание.

Вскоре Катя нашла другую работу по специальности - устроилась в один из технических колледжей преподавателем (об этом см. другие книги автора), где готовили специалистов по обслуживанию самолетов. Немного иронично, если взять в рассмотрение Катин опыт работы стюардессой. Это вынудило ее подыскать другое жилье, ближе к работе. Она съехала от девочек-сестер и поселилась в двухкомнатной квартире с малой оплатой и почти в центре города.

Только не думала она, не гадала, что, уйдя от одних умерших, ее притянет к другим.

Странность 3. ПОЩЕЧИНА

Я помещаю эту историю здесь, потому что речь в ней пойдет о том, как одни и те же люди могут поступать совершенно по-разному в разных ситуациях.

Отношения у нас с девочками складывались дружелюбные, особенно после совместного ночного "дежурства" в ванной. Это я так думала, но на поверку оказалось не совсем так.

Верхнюю одежду мы весили в так называемый встроенный шкаф, стоявший в прихожей. С каких-то пор я стала замечать, что у меня пропадает часть мелочи из карманов. Крупные деньги (это смешно сказано, я имею в виду рубли, тогда они еще немного имели вес) я вынимала, а копейки оставляла. Но на копейки я вообще-то ездила в общественном транспорте.

Сначала я удивлялась, сваливала на то, что могла забыть, сколько именно копеек оставалось в кармане, но однажды пропала вся мелочь, которую я в большом количестве оставила. Я пошла к девочкам. Так, мол, и так. Старшая сначала решила, что я обвиняю ее сестру без всяких оснований, и грозно ответила мне: "Ты думаешь, что говоришь? Как тебе вообще такое пришло в голову? Наверно, сама где-нибудь потеряла, а теперь сваливаешь на нас". "Мне завтра ехать не на что в автобусе!" - сказала я и вышла из комнаты со слезами в горле.

Примерно через полчаса, когда я была уже в кровати, ко мне пожаловали обе сестры.

Старшая держала младшую за локоть. "Рассказывай давай!" - подтолкнула она ту. Та молчала, смотря в пол. "Ты брала деньги у Кати в кармане? Говори, не молчи. Умеешь брать, умей отвечать за свои поступки!" - требовала старшая. "Да, брала!" - после некоторого молчания ответила младшая с вызовом. Услышав это, старшая как хлестнет сестру по щеке. "Вот тебе! Чужие деньги брать! Да еще у своих соседей! Бессовестная!"

Я никак не ожидала такой реакции от старшей. Сначала у меня промелькнула мысль, что эта сцена специально разыгрывается передо мной. Но это была ошибочная мысль.

Младшая немного скривилась от боли и стыда. "Мне на еду не хватало, вот и взяла", - призналась та плачущим голосом. "Я же тебе дала на неделю", - удивилась старшая. "Так они закончились давно", - продолжала всхлипывать младшая. "Так, пошли, в комнате поговорим", - старшая не хотела выносить сор из избы. Младшая вышла. Старшая уточнила у меня, сколько точно пропало. Я ответила. Она тоже ушла.

Через минут 15 она приносит рублями всю сумму сполна. Больше деньги не пропадали. Но и я старалась ничего не оставлять больше в карманах. Зачем искушать?

Как выяснилось из дальнейших разговоров, старшая, зарабатывая деньги на жизнь, содержала себя и сестру. Она оплачивала жилье, выдавала младшей деньги на питание в колледже на неделю. А той хотелось не только покушать, но и прикупить что-нибудь для себя. А денег не хватало.

Быть гувернанткой у Кати не очень получалось. После окончания уроков группа школьников-пятиклассников переходили в Катино распоряжение. Катя сама еще в душе ребенок, не могла понять, как заставлять детей, просидевших в классе несколько часов, снова садиться за уроки, чтобы выполнить домашнее задание.

Вскоре Катя нашла другую работу по специальности - устроилась в один из технических колледжей преподавателем (об этом см. другие книги автора), где готовили специалистов по обслуживанию самолетов. Немного иронично, если взять в рассмотрение Катин опыт работы стюардессой.

Это вынудило ее подыскать другое жилье, ближе к работе. Она съехала от девочек-сестер и поселилась в двухкомнатной квартире с малой оплатой и почти в центре города.

Только не думала она, не гадала, что, уйдя от одних умерших, ее притянет к другим.

Странность 4. КВАРТИРНЫЙ ДУХ

...В квартире я жила одна. Квартира была старая в брежневском доме. Высокие потолки, толстые стены и межкомнатные двери. Из двух комнат я выбрала ту, что была меньше по размеру и была более светлой и теплой.

"Он" начал выживать меня практически сразу, как я там поселилась.

В этой комнате стояла цельная дубовая дверь. Перед сном я закрывала дверь плотно, ложилась спать и засыпала. Вдруг посередине ночи дверь, как от удара ноги наотмашь, распахивалась с треском, ударяясь о стенку. Одновременно загоралась дневная лампа, расположенная прямо над моей головой на стене. Не знаю, почему именно она, а не люстра, например, что посередине потолка висела? После такой полуночной побудки я не могла уснуть до утра. И это происходило каждую ночь. Кошмар какой-то! Как жить?

Так дух, как я стала называть это явление, выжил меня в другую комнату. Там "он" свет не включал, дверь не распахивал, но торчал в дверях, действуя мне на нервы. Он не был домовым. Я была в этом уверена. Он был чем-то иным, но чем?

Каждый день, как только наступала ночь, "он" возникал на пороге моей комнаты. При этом у меня начинали в буквальном смысле слова стучать зубы. Промучившись часа два и более, я, вся издерганная и изможденная, засыпала. И так повторялось изо дня в день, пока мне изрядно не надоело бояться его. И я решила положить этому конец.

Я себя настраивала уже в течение нескольких дней. Не бояться, не бояться, не бояться. Лежу я на кровати. На часах полночь. Слышу, Дух нарисовался. Я набралась смелости и говорю ему вслух твердо и уверенно, как мне казалось: "Уходи, пошел прочь. Я тебя больше не боюсь". А у самой сердце стучит, колотится. И так я проделала несколько ночей подряд. И вдруг однажды Дух не пришел. И я спокойно уснула. Я победила. Но не Духа. Я победила свой страх.

Какое-то время спустя произошло три небольших, но ярких события, связанных с Духом, который оказался вовсе не мужского рода, но женского, точнее старушечьего.

В тот раз меня не было в квартире. А в мое отсутствие ко мне приходила подруга. Она потом звонит мне по телефону и спрашивает: "Кто это у тебя живет? Ты же говорила, что одна живешь". Я ее заверяю, что живу, мол, одна, никого не держу. А она снова, как будто я ее обманываю, пристрастно так: "Я подхожу к твоим дверям, звоню. Слышу шаги. Кто-то пошаркал к дверям, и голос такой старческий, старушечий спрашивает: "Кто там?" Я в ответ: "А Катя дома?" Старуха: "Нет". И все, тихо стало".

В другой раз "старуха" опять не впустила другую мою знакомую, причем ко мне на день рождения. И хотя я и мои друзья уже сидели за праздничным столом, звонок в дверь никто не слышал.

А моя знакомая разговаривала со старухой, которая ей сказала, что я там не живу. Девушка, хоть и бывала уже у меня до этого разок, номер квартиры помнила не наверняка и подумала, что ошиблась квартирой. Она вышла на улицу, сходила в соседний подъезд, поднялась там на третий этаж, но дверь квартиры в том подъезде показалась ей совершенно незнакомой. И только теперь она решила позвонить мне по телефону. Я ей говорю, что я дома и жду ее. Она поднялась в третий раз на третий этаж. Я ее встретила в дверях. Моя знакомая тоже не очень мне поверила и высказала вслух, чтобы я так по-идиотски больше не шутила. "Но старухи у меня же нет!" - попыталась я ее убедить. Но выражение того, что я ее обманываю, читалось у нее на лице еще долгое время.

Третья история надолго выбила меня из колеи. Сидим как-то с подругой, беседуем. Вдруг звонок на сотовый. Абонент незнакомый. Я отвечаю. "Это Катя?" - спросил скрипучий, невероятно неприятный старческий голос. "Да, - растерянно говорю, - а вы кто?" "Подожди, я встану", - прозвучало в ответ. В трубку я услышала, как заскрипела кровать, словно с нее кто-то начал вставать. Я бросила трубку. Не выдержали нервы. Чем-то потусторонним веяло от всего этого. Казалось, это та самая старуха, которая якобы живет в моей квартире.

Сразу после этого мне стало плохо. У меня закружилась голова, и я ощутила непомерную слабость во всем теле, и началась ломота в мышцах. Это старуха каким-то образом позвонила мне из своего измерения, чтобы напитаться энергией живого человека! Она вытягивала из меня мои силы, когда я держала трубку и ждала, пока она встанет с кровати! Она сделала это за мой счет! От этой мысли я чуть не потеряла сознание.

Чтобы прийти в себя, мне пришлось хорошо постараться...

Позже Катя узнала, что до нее в квартире жила старуха, там она и умерла. Кто-то посоветовал позвать священника. Катя раздумывала недолго, вскоре священник посетил квартиру. Он благочинно махал кадилом и пел псалмы. После его визита больше никто не пугал знакомых Кати и не звонил ей по телефону.

Забавно все же, как переплетаются события в жизни. Сейчас я расскажу о том, что и рассказывать в другой раз не стану, - о... зеркале и сережках.

В то время я носила сережки, серебряные, с камушком посередине - подарок от бабушки. Я их очень любила. Стою в коридоре, надеваю сережки. Держу в руках обе. Одну стала надевать, и она - раз! и выскользнула, упав на пол. Ладно, пока надену вторую. Надела. Наклонилась за первой. Странно, где же она? Только что упала, и уже нет. Поискала. Нет. Я еще раз поискала с пристрастием, как сказали бы юристы. Нет, и все тут. Да что же это такое, в самом деле? Как могла сережка пропасть бесследно за несколько секунд? При этом я не сходила с места сознательно, чтобы ненароком не запнуть ее куда-нибудь. Пришлось снять ту, что была уже в ухе...

На другой день я еще искала сережку, но так и не нашла. Знающие люди сказали, что ее забрало себе зеркало, а я думаю, та самая старуха. И не поверите, когда мы выезжали из этой квартиры, у меня пропала еще одна сережка из другой пары. Вот так. Лежали на шкафу опять в том же коридоре. А на другой день, хватилась - одной нет.

ДОМ КАК ...

Дом как оплот,

В нем можно сидеть спиною к дверям,

Не думая, что это, быть может, опасно.

Дом как вода,

В нем тишина и

Течению мыслей можно отдаться.

Дом как огонь,

В нем никогда не бывает прохладно.

В нем так тепло и всегда так отрадно.

Дом как второе "я" человека,

Он хранит его мысли и чувства

И отражает его настроение.

Дом! я скучаю по тебе ежечасно.

Дом когда есть, жить хочется дальше.

Катя искала себя, искала ответы на вопросы: кто она, для чего живет здесь, на белом свете. Чтобы получить ответы, нужен неординарный случай или некая встряска, могущая повлиять на мировосприятие и даже изменить его. Такая встряска произошла в духе... спиритизма. Вроде бы все объяснимо, но в то же время загадочно и таинственно. Как, впрочем, и всегда.

Странность 5. ПЛАМЯ СЕМИ СВЕЧЕЙ

Одна знающая женщина по имени Оксана посоветовала ей провести один интересный опыт. Попросить прощения за все свои неправильные мысли и поступки, помолиться за грехи своих предков.

- Возможно, если что-то в жизни не получается, значит, в каком-то из семи поколений назад было совершено нечто такое, что сейчас не дает покоя тебе, и ты расплачиваешься своими неудачами за грехи своих предков.

Я ничего не поняла из сказанного и сказала об этом.

- Дети несут ответственность за семь поколений назад. Следует обязательно помолиться за особо нагрешившее поколение.

- А как узнать, какое поколение наиболее грешное?

- Купи семь свечек. Подгадай вечер, а лучше ночь, когда ты будешь одна дома, или, по крайней мере, никто не будет тебе мешать. Настройся, помолись. Зажги все семь свечей, они будут символизировать семь поколений. Когда зажжешь, начинай сразу же читать молитву, например "Отче наш" или "Всем святым" о прощении. Ты должна молиться, не останавливаясь, и до тех пор, пока не сгорят все свечи. Следи за свечами. Какая свеча из всех погаснет первой, значит, именно это поколение нагрешило больше всего. За него потом и молись. Запомни, что бы ты при этом ни видела или ни слышала, ничего не бойся. Главное, не прекращай читать святые тексты.

Слова Оксаны я приняла как призыв к действию. И вскоре мне представилась возможность провести этот эксперимент.

Около двенадцати ночи я закрепила семь свечей на железном подносе, расположив их в одну линию, чтобы можно было легко определить порядковый номер поколения. Приготовила молитву. В двенадцать я зажгла семь огонечков. Вокруг стояла удивительная тишина. Никто не долбился в стенку, никто не сигналил под окном, не гавкали во дворе собаки. Словно замерло все.

Кроме огня свечей, другого света в квартире не было, что являлось обязательным условием при контакте с умершими предками.

Странные тени мелькали на потолке. Откуда-то доносился шепот, и вокруг моей головы происходило слабое, но ощутимое движение воздуха. Мои волосы потихонечку вставали дыбом. Я не смела сделать лишнего вздоха, боялась привлечь к себе внимание. Страстно читая молитву, я краем глаза следила за оплавлением свечей. Сначала все горели ровно и совершенно не спешили сгорать. Вдруг одна из свечей, я посчитала, шестая, резко стала таять. Я принялась усиленно молиться за поколение, за которое эта свеча отвечала. Тут на моих глазах свеча, горевшая рядом с ней, расползлась безобразной лужицей воска по подносу, фитиль у нее потух, а та шестая свеча все еще горела...

Я пришла в смятение. Я поспешила! Меня даже закачало от осознания своей жуткой ошибки. Я принялась молиться за поколение, стоявшее за только что сгоревшей свечой. Но молитва шла плохо. У меня сжималось горло, и я с трудом выдавливала из себя слова о прощении предков пятого колена.

Наконец, догорела последняя свеча. Я включила свет. Интересно, что почти все остальные свечи, кроме этих двух, не оставили следов после себя, только маленькие кусочки обгорелой нити лежали вместо свечей.

АНАЛИТИКА от автора

Умершие родственники - это тема, требующая особого подхода. Добровольная помощь им благочестивой молитвой о них - наилучший способ памяти о них, он несравним с тем, когда они сами приходят к тебе, да еще в обличье мышей.

Странность 6. ЧЕРЕЗ СЕМЬ ЛЕТ

Никогда не знаешь, где тебе потребуется информация, полученная нежданно-негаданно. То, чему Оксана научила Катю, вдруг пригодилось.

Этот звонок домашнего телефона прозвучал как-то не совсем обычно. Телефон звенел задорно и призывно. Звонивший представился Романом, которого я якобы прекрасно знаю.

- Ты меня сразу узнаешь, как только увидишь. Сейчас я подъезжаю к твоему дому. Буду ждать тебя внизу, у подъезда. Выходи. - Он назвал номер и марку машины. Интонация голоса и смех подсказывали мне, что этот человек мне действительно знаком. Спустилась вниз. Узнала сразу. Разиф.

Он всегда появлялся крайне неожиданно. Он мог прийти через неделю, через месяц, и Катя никогда не знала, когда он придет в следующий раз. Также и на этот раз, хотя и случился он через семь лет.

Мы говорили почти одновременно, перескакивая с одного на другое.

- Как ты меня нашел?

- Это же не трудно.

- Столько лет...

- Да, целых семь...

- Где ты жил это время? Окончил университет?

- На год позднее, чем ты. А ты чем занимаешься?..

Как и раньше, он торопился.

- Звони, - как-то по-деловому сказал он на прощание.

Я вернулась в квартиру, и воспоминания нахлынули на меня.

В то время я жила в маленькой двухместной комнатушке студенческого общежития (о нем я уже рассказывала). Моя соседка часто уходила, и по вечерам я оставалась одна.

С Разифом я познакомилась в коридоре общежития. Поднималась я как-то по лестнице к себе на шестой этаж, на последнем лестничном пролете стояли трое парней, курили. Один из них обернулся при моем приближении и предложил покурить с ними. Парень выглядел худым, но в глазах плясали озорные огоньки. Я вежливо отказалась, сказав: "Мне бы лучше не сигарету, а помощь предложили". "Какую?" - живо поинтересовался парень. - "Плитка у меня сломалась, не знаю, как быть теперь". Парень спросил номер моей комнаты и пообещал зайти вечером.

В студенческие годы знакомиться всегда легко. Молодые сердца распахнуты для новых знакомств.

Я не очень-то верила и даже не особо ждала прихода помощника. Но он пришел, правда, поздновато, было уже ближе к 23-м часам. Постучал, я впустила его. Оглядевшись, попросил показать сломанную плитку. Я показала. Парень, его звали Разиф, повертев ее немного, сказал, что сможет отремонтировать ее, но завтра. Сегодня уже было поздно, да и инструментов при себе он не имел. "Хорошо, буду ждать завтра", - сказала я.

На следующий день Разиф явился в назначенное время, прошел в комнату и вскоре плитка в его руках заработала. Он в ней что-то поменял, что-то почистил и сказал: "Принимай". Я обрадовалась. Накормила гостя ужином, который был сварен на общей плите, и на этом мы попрощались.

Его долго не было. Вдруг однажды он снова появился. Радостный, улыбающийся. Проходить в комнату не стал. Потоптался у порога минут пятнадцать, спросил "нет ли чего отремонтировать" и ушел. Ремонтировать у меня было нечего. Я подумала, что надо бы на всякий случай что-нибудь приготовить для починки, а то вдруг снова зайдет. Приготовила.

Когда он пришел, на его вопрос, есть ли что починить, я чуть ли не торжественно поставила перед ним электрический чайник, который якобы бы невзначай сломался. Разиф выразительно хмыкнул, но от работы не отказался.

Раньше электрочайники не были в ходу. И они выглядели совсем не так, как современные. Это был алюминиевый чайник с отсоединяющимся шнуром для подогрева. И хотя у меня на столе стоял новый, взамен старого, его я спрятала, как только за дверями комнаты раздался голос Разифа.

Разиф со знанием дела принялся за работу. Поковырялся немного, и чайник запыхтел, как новенький. Я была счастлива. Одарив парня многочисленными "спасибо", я предложила задержаться, посидеть подольше. Но нет, он торопился, как и в прошлый раз. Странно. "У тебя есть подруга?" - спросила я. Слегка смутившись, он быстро проговорил: "Нет-нет, но мне пора". Раскланялся и быстро ушел, словно боясь, что не устоит перед уговорами и останется.

Этим он разжег мое любопытство. Ходит, чинит старье. А сам даже не делает попыток остаться или еще чего. Зачем ему это?

Я старалась удержать его всеми способами, но у меня ничего не получалось. Например, пыталась накормить как-нибудь повкуснее. Но при наличии электроплитки и чайника сталинских времен трудно было состряпать что-нибудь изящное. И, как ни странно, эти электроприборы сыграли свою знаменательную роль в этой истории.

Они часто ломались, а Разиф мог легко починить не только чайник или плитку, но и магнитофон. Он каждый раз широко усмехался, когда я сообщала ему об очередной поломке, но на другой день приносил необходимый инструмент и быстро устранял проблему.

Разиф приходил в течение всего года на короткий чай и, если ничего не было, где его руки могли бы пригодиться, уходил. Он так ни разу и не остался.

Но вот однажды ближе к лету, когда минул уже почти год, как мы познакомились, Разиф позвал меня прогуляться по городу. Мы шли и весело смеялись. Мы успели пройти всего одну остановку, когда Разиф вдруг страшно заволновался. Буквально втащив меня в телефонную будку, что находилась в двух шагах от нас, он повернулся спиной к улице и начал нервно набирать номер на аппарате, у которого была оторвана трубка. Я во все глаза смотрела на своего знакомого, но выразить недоумение мне не дала девушка, которая непостижимым образом через пару секунд оказалась около нас.

- Ты все врал!! - нервно и громко прокричала она и побежала.

- Больше ко мне не приходи! - совсем уже истошно закричала она, оборачиваясь на ходу.

- Катя! Стой! Я тебе все объясню! - Разиф бросился за девушкой. Мне стало все совершенно ясно.

- И зовут ее так же, как меня, - вздохнула я. Гулять мне больше не хотелось.

С тех пор Разифа я не видела. Прошло несколько лет. Я окончила университет, вернулась к родителям, живущим в крае. Однажды мама подала мне трубку телефона.

- Тебя. Какая-то девушка. Звонок междугородний.

- Алло, здравствуйте, - почтительно поприветствовала я человека в трубке.

- Ты - Катя? - услышала я. Я подтвердила. - Он к тебе приезжает! - истерично закричала трубка.

- Кто? - захотела я узнать.

- Сама знаешь! - снова прокричала трубка.

- Не знаю, - повинилась я.

- Разиф! Он сейчас у тебя!!! - совсем уже истошно заверещала девушка Катя и отсоединилась.

Не захотелось вдаваться в подробности на вопрос мамы, кто это звонил и что сказал. Но... пришлось.

К ночи меня одолела страшная зевота. Невыносимая и раздирающая. Спину сводила судорога. Ее словно разрывало посередине на две части. Пронзительная, звенящая боль и поднявшийся жар свалили меня в постель. Меня скручивало жгутом. Это - порча, поняла я. Девушка Катя мне не поверила. Видимо, ее Разиф снова где-то гуляет.

Родители не представляли, что со мной делать.

- Свечу, крест и молитву для снятия порчи, - в промежутке между очередной зевотой попросила я. Папа принес крест, наш семейный, большое серебряное распятие. Зажег свечу. Защитную молитву найти никто не мог.

- "Отче наш" принесите, - последние силы оставляли меня. Меня тошнило, кружилась голов, и все расплывалось перед глазами...

- Отче наш, иже еси на небесех! - поднеся молитву к самым глазам, начала я читать принесенный молитвослов. Один раз, второй, ... десятый. И не заметила, как уснула.

На следующий день опять свеча и крест. От вчерашних судорожных изгибаний болело все тело. Температура сохранялась. Наконец-то в сборнике знахарских рецептов отыскался заговор против порчи. Я его читала неистово. И к вечеру температура спала.

Послесловие "ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ"

ЧТО НАША ЖИЗНЬ?

Что наша жизнь? - Бег, суета.

И мчимся мы сами, не зная куда.

...

Куда мы бежим, не чуя ног под собой?

Жизнью своей насладиться спешим?

Иль скорее бежим - нас ждут сотни дел.

Все сразу мы их переделать хотим?

Где среди этих "важных" задач -

Задача сверхважная - постижение себя?

Себя - микрокосма, себя - мироздание?

Себя - как часть бытия?

Вспомним, что происходит с конем,

Если хозяин его гонит и ночью, и днем?

Споткнулся, упал и недвижим лежит -

Слишком был быстрый его жизни режим.

Наш Разум сродни тому седоку:

Он нас подгоняет, не давая вздохнуть.

И мы в угоду уму своему бросаемся вскачь.

Но где ж тишина? Где бегу конец?

Представьте, что мудрый философ,

Подобрав свой халат, пустился бежать.

Вы скажите, у него, наверно, случился пожар.

И он спасает людей, попавших в огонь.

Нет, скажу я, у него много дел,

И переделать их можно только бегом.

Странное дело, бегущий мудрец

У нас вызывает один только смех.

СМЕРТЬ - ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?

Смерть - значит, сметь, суметь

Так жизнь прожить, чтоб не жалеть,

Чтоб не надеяться, в ней что-то переделать,

И не хотеть в ней что-то изменить.

Мы так живем, как будто впереди столетья.

Обиды копим, злобимся порой,

Но забываем, что наша жизнь - одно мгновение,

И нам идти земной тропой.

Мы забываем, что смерть за нашими плечами

День-деньской, как часовой, стоит,

Что все грехи утяжеляют чемоданы,

Которые с собой возьмем, как будем уходить.

Багаж, что в этих чемоданах,

Не потерять и не изжить.

Он неразрывно связан с нами.

В нем все нетронуто лежит.

Мы можем позабыть, что накопили,

Но если на замки нажать,

То чемодан поведает о том, что было.

В нем наши помыслы со дна глядят.

Мы все - в делах, заботах, мыслях

О том, о сём, то там, то сям.

Хотели б обладать, владеть, добиться.

Но то ли это, что наш облегчит чемодан?..

ЧАША ГОРЬКАЯ

Чтобы себя познать сполна,

Вы чашу горькую изопьете до дна.

(Чтобы взойти на вершину горы,

Вы истопчете не одни башмаки.

Чтобы узнать, что такое любовь,

Сперва ваше сердце захватит Дракон).

Как много всяческих людей

Пытаются найти свое предназначение.

И мечутся они в поисках идей,

И бегают, как очумелые.

А вот бы знать, что даже у детей

Всё заложено в душе, еще с рождения.

Она подскажет, в чем вы - герой.

И доверяйте ей без всякого сомнения.

Не загораживайте ей обзор, -

"Я" выставив всем на обсуждение.

Она - вам руль, а не весло,

Ей недосуг пускаться в рассуждения.

Не будьте с ней суровы, не мучайте ее.

И чашу горькую тогда

Вы пронесете мимо рта.

В нашем дуальном мире, где есть белое и черное, доброе и злое, всегда находится место проявлению тому и другому и, зачастую, одновременному. Мы не можем отделить от нас негативную сторону жизни. Она необходима, поскольку является движущей силой для нашего развития.

ГЛАВА 4. РАЗНЫЕ СТОРОНЫ ОДНОЙ МОНЕТЫ

Сторона 1. ЧЕЛОВЕК В ТУЛУПЕ

Тема денег очень многоликая. В связи с ней вспоминается история из далекого детства Кати, но, тем не менее, эта история несет отголосок в настоящую жизнь.

...Детьми мы бегали на улице после уроков, в выходные и в каникулы. В то время я жила в маленьком провинциальном городке. Тихо было на улицах. Движение было минимальным. Машины не сновали туда-сюда каждую секунду. И люди ходили не спеша, куда было спешить? Все рядом, в шаговой доступности. Все учреждения стояли на одном пятачке. И магазины там же. Их и немного было: "Продукты", "Одежда", "Обувь", "Товары для дома". Возможно, именно поэтому иногда встречались люди, отражающие лицо той эпохи в очень экспрессивном, так сказать, сжатом, концентрированном виде. Один такой человек ходил по улицам нашего городка. Его можно было увидеть всюду: и в центре, и на рынке, и на отдаленных улочках. Он всегда ходил в одном и том же тяжелом черном тулупе. Видно было, что он меховой. И даже в июльскую жару он не снимал его. Ходил он, сгорбившись, смотря под ноги. На его голове неизменно пребывала грязная шапка под стать тулупу. Сколько ему лет, наверно, самый последний вопрос, которым можно было бы задаться, глядя на его фигуру. Про таких людей говорят, возраст неопределенный.

От этого человека несло затхлым, устойчиво кислым запахом, который всегда сопровождал помойки. В то время не было крытых баков. Стояли деревянные ящики, из которых в жаркую погоду текла вонючая жижа, и над которыми роился рой навозных мух. Это позже ввели "мусорки" - машины, собирающие отходы в кузов. Они останавливались во дворе нескольких домов, опрокидывался на землю контейнер. И жители близлежащих домов несли свои ведра с мусором, сбрасывая их в контейнер. Потом он поднимался при помощи рычага, прикрепленного к корпусу кузова, и машина ехала дальше.

Тот человек частенько попадал мне на пути. Летом, в каникулы мы с младшей сестрой почти каждый день ходили к бабушке на "Колхозный рынок", так назывался отдаленный микрорайон, также ходили в сад, который находился за городом. Этот человек вызывал у меня двоякие чувства. Я сочувствовала ему в том, что он мне казался несчастным, покинутым и брошенным. Но запахи, преследовавшие его, отторгали от него.

Но при всем том мне было очень любопытно, почему он так выглядит и ходит, смотря под ноги. Что с ним было не так? Почему он не такой, как другие? Я задавалась таким вопросом, хотя я была всего лишь подростком.

И вот однажды произошло невероятное. Я стояла возле дома, ожидая своих родителей. Мы куда-то собрались ехать и должны были идти за машиной. В этот момент подошел ко мне этот человек в тулупе. Он спросил меня, находила ли я какую-нибудь старую монету. Я сказала, что нет. То, что произошло далее, с точки зрения обывателя никак не объяснить. Но с точки зрения эзотерики, объясняется легко. Очевидно, сработал принцип: ты сочувствуешь, ты думаешь о чем-то, и ты, соответственно, притягиваешь то, о чем думаешь. И я притянула. Этот человек раскрылся передо мной, маленькой девочкой с косичками и с бантиками на них.

Может быть, я спросила, зачем ему монеты, может быть, он сам захотел поделиться с кем-то своей жизнью, а, скорее, то и другое вместе взятое. Сошлись мы в своих интересах на тот момент времени.

Этот человек вдруг начал расстегивать свой тулуп. "Жарко стало, наконец-то", - промелькнуло у меня. Расстегнув последнюю пуговицу, он распахнул свой тулуп одну полу. Я ахнула! Всю ширину полы от верха до низа занимали...монеты!!! Они находились в маленьких ячейках, нашитых полосами в несколько рядов на самом тулупе. Изумлению моему не было предела. Все вставало на свои места в одно мгновение. На все свои вопросы я враз получила ответы. И почему он ходит с опущенной вниз головой, и почему всегда в тулупе, и почему не такой, как все.

"Я собираю монеты", - начал говорить коллекционер. - "Многие нахожу на улице, если они ржавые, очищаю их и складываю в ячейку согласно году. Вот, например, ...". При этих словах он достал монетку с верхнего ряда. "Это монетка 1987 года. Я ее нашел на ...улице", - продолжал человек. Я захотела посмотреть. Мне разрешили. Я держала монету на ладони, разглядывая ее со всех сторон. И мое недоверчивое отношение к нему, как к незнакомцу, сменялось на любопытство и все возрастающее уважение. Потом он достал другую монетку. Также позволил мне рассмотреть ее. Я помню несколько разных монет, которые он показывал в некотором порядке, известном ему одному. Помню большие монеты, блестящие, и даже многоугольные и квадратные.

Вскоре ко мне присоединились мама и папа. Я благодарна им за то, что они не стали торопиться (как я уже заметила, люди в то время не бежали в спешке по своим делам), а заинтересовались увиденным. Они проявили интерес, и человек с монетами вдохновился. Он распахнул вторую часть тулупа. На ней красовались банкноты, также аккуратно расположенные в ячейках, но уже более длинных и глубоких, в соответствии с их размерами. У него имелись и Екатерининские, и Николаевские монеты и банкноты. Он показывал банкноту за банкнотой и ... рассказывал об эпохе, к которой она принадлежала, и история нашей страны разворачивалась перед нами. Судя по его рассказу, человек в тулупе был, по меньшей мере, учителем истории, а не просто уличным бродягой.

Вокруг него открылось иное пространство, в котором сошлись и любовь к денежным знакам, и глубокая увлеченность, и желание делиться своими знаниями, и великое искусство. Невероятно! Это было похоже на маленькое фееричное шоу. Этот человек, отталкивающий своей наружностью во все другое время, пахнущий прелостью и забвением, на наших глазах превратился в большого знатока истории и искусного факира, у которого из ниоткуда появлялись старинные монеты и исчезали в никуда. Это был его звездный час.

Когда все уже устали, то разошлись каждый в свою сторону. Я не припомню, чтобы после этого случая он еще хоть раз встречался мне на улице. Он словно пропал. Быть может, его выступление перед нами было его последней песней, прозвучавшей перед уходом в иные миры.

Интересно, где теперь лежит его тулуп? Растащили ли его по кусочкам родственники или соседи? Или он сумел спрятать его у себя дома? Если задуматься, то понимаешь, что человек с монетами владеет настоящей коллекцией денежных купюр и монет, достойной располагаться в любом музее мира. Будем надеяться, что эта коллекция нашла подобающее ей место в нашем времени.

АНАЛИТИКА от автора

В начале рассказа я заявила, что этот человек отражатель нашего времени, эпохи постсоветской России. Вернемся к этому. Пристрастие человека в тулупе к сбору монет является гипертрофированной чертой наших бабушек и дедушек, которые так же, как и он, копили деньги и собирали спички, мыло, туалетную бумагу. Они запасались этими средствами, чтобы всегда иметь их под рукой. В военное и поствоенное время они были лишены этих благ цивилизации. Они запасались, чтобы не бедствовать и не страдать от холода и грязи.

Сторона

Сторона 3. АНГЕЛЫ НА СТРАЖЕ ДЕНЕГ

Иногда в нашей жизни происходят совершенно невероятные истории. Нам помогает, кажется, само пространство, но мы этого не замечаем, не чувствуем, не понимаем. Мы заняты своей идеей, что-то делаем для ее воплощения в жизнь, но не воспринимаем, что происходит вокруг нас в это время, не анализируем знаки, которые нам шлет пространство, или... наш Ангел Хранитель.

Возвращаемся к нашей Кате. Катя слышала, что есть некая инвестиционная компания чего-то "Гарант". Она решила вложить в нее свой маленький капитал, заработанный потом и нервами.

... Хотя для меня - и не очень маленький. Я записала адрес в записную книжку сотового телефона, чтобы наверняка знать его, когда буду искать фирму.

Выбрала день и пошла. Фирма занимала некий офис в доме на одной из улиц, близких к центру. Про такие улицы говорят: "бизнес-стрит". Улица знакомая, по ней я не раз ходила.

Нашла квартал, где, судя по номерам домов, должна была находиться фирма. Необходимого номера я не обнаружила. Прошла вверх три квартала, потом вниз. Заглянула во дворы. Нет нужного дома. Спросила у проходивших мимо людей. Вроде бы видели такой дом, да не знают, где он. Как сквозь землю провалился! "Странно, - подумала я, - где же дом?"

Перешла на другую сторону улицы, может быть, где-нибудь там этот дом случайно оказался. Бывает же у нас такое: чтобы дом с четным номером стоял на другой, нечетной стороне. Поискала, нет дома. Устала. Решила идти домой. И так почти час потеряла впустую.

Некоторое время спустя моя знакомая решила пойти в эту же фирму, чтобы сделать вклад. Она легко нашла искомый адресат. Я поинтересовалась номером дома. Знакомая назвала совсем другой номер, нежели тот, который искала я. Посмотрев в записной книжке телефона, я убедилась, что действительно номер дома тот, который называла мне моя знакомая. "Странно, - опять подумала я, - а когда я смотрела в телефон во время своих поисков, то там была написана другая цифра!" Та цифра, дом с которой на улице просто не существовал!

Я снова собралась и пошла во второй раз в эту фирму. Нашла сразу. Меня приняли, подписали все бумаги. Отослали в банк, через который я должна была перечислить деньги на счет фирмы. Он находился в следующем здании. Зашла в банк, подала паспорт и деньги. Вдруг брови у оператора поднялись - не срабатывала программа. Она обратилась к другим операторам за помощью, оказалось, у них та же история - зависла вся система. Все компьютеры в банке застопорились. Мне предложили подождать. Я подождала. Почти час. Хотела уже идти домой, но программа заработала!!

Спустя два месяца узнаю, что президент фирмы исчез вместе со всеми деньгами фирмы. Миллионами и более. Ищут до сих пор.

ЮМОР В ТЕМУ

Совсем недавно произошел еще один случай, о котором нет никакой возможности умолчать. И снова Ангел Хранитель.

Его помощь была просто гениальной и к тому же очень убедительной.

Мне предложили подзаработать. "А в чем заключается подработка?" - осмелилась я узнать. "Все очень легко. Главное, чтобы вы смогли оформить банковскую карту в ...банке. У вас есть кредит в этом банке? Или карта кредитная?" Я заверила, что нет.

Далее мне рассказали схему, по которой я могла без особых хлопот получать в среднем 10 тысяч рублей. Кратко эта схема заключалась в том, что я шла в банк, придумывала вескую причину, зачем я собираюсь открыть счет, к которой следом привязывалась и карта. Далее еще проще. "Агент" брал всю пыльную работу на себя. На мой счет будут поступать средства, он же при помощи оформленной на его имя доверенности будет сам снимать эти деньги. И т.д. За месяц через мой счет может проходить до парочки миллиончиков.

Через пару дней после разговора с агентом я собралась в банк. А где же паспорт? Я обыскала весь дом. Отодвигала ящики, перерывала все сумки и карманы по десять раз. Паспорт и все бумаги внутри обложки, а именно, страховое, полис, справка о прививках были утеряны!!

Я прождала месяц в надежде, что какая-нибудь добрая душа пришлет мне документы по адресу в паспорте либо принесет домой. Тишина и молчание.

Я не стала лезть на рожон и предлагать свои услуги агенту после того как паспорт и все документы восстановила. Я помнила опыт с фирмой "Гарант".

С Ангелами, помогающими и откликающимися на зов человека, связана еще история.

Это случилось под новый год. Я захотела купить коробку конфет. Но это была необычная коробка. Она выглядела в форме веселого зимнего домика - снеговика с блестящей красной крышей - головой, с носом морковкой, руками в варежках и шарфе. Он улыбался и стоял, немного наклонившись корпусом в сторону, словно собрался танцевать. Этот снеговик стоил 600 р. Даже по нынешним ценам это немало, а несколько лет назад и подавно. В мою зарплату он не вписывался ни под каким видом.

Пару дней спустя я шла пешком вдоль улицы мимо театра юного зрителя. В 10 метрах от него лежала сумка для девочек розового цвета. Я огляделась по сторонам. Никого. Я подождала минуту. Никто не выбегал из театра, спохватившись пропажи. Никто не бежал по улице в поисках сумки. Видимо, сумка предназначалась все-таки мне. Я осторожно подобрала ее с земли. Сразу заглядывать внутрь не стала. Было почему-то боязно. Решила погодить до работы. Ага! целых 300 рублей. Теперь уж я могла купить домик-снеговик. И он до сих пор живет у меня.

Так бывает у многих, если не у всех. Что-то дается, а что-то отбирается. Пожалуй, тот период времени, который Катя переживала, содержал именно такие эпизоды. Зарождается некое событие, все складывается благополучно, дается надежда на качественное изменение в жизни, а несколько шагов вперед и в итоге - ноль, зеро. Это очень похоже на то, как только-только из земли проклевывается крепкий росток растения, ты наблюдаешь, как он растет, крепнет, ты радуешься, что посадка удалась, ожидаешь, что скоро распустится бутон прекрасного цветка, а он вдруг, раз, да и в одночасье гибнет. Словно все это время над ним витал ангел тьмы, ждавшей момента, чтобы забрать его жизнь. Вот и в следующем рассказе происходит то же самое. Обидно и ... непонятно.

Сторона 3. КАРАЮЩАЯ ДЕСНИЦА

Катя искала подработку, все-таки съемное жилье нужно было оплачивать.

Кате повезло, она наткнулась на объявление в газете: в штат сотрудников частной английской школы для взрослых шел набор преподавателей.

Катя прошла курсы преподавания английского языка по авторской методике, основанной на методике образов. Ей она пришлась по душе. Катя сдала все зачеты и экзамены на "отлично", и ее приняли в компанию работать. Вскоре были назначены уроки, и Катя начала осваивать методику на практике.

Автор методики Сергей Анатольевич Барнаков наблюдал, а вернее, прослушивал занятия своей ученицы, т.е. меня, пребывая за черной толстой шторой, разделявшей комнату на две: учебную и регистрационную. А потом анализировал, критиковал, наставлял. Это не могло не действовать на нервы. И хотя я старалась изо всех сил, у меня никак не получалось быть самой собой. Для этого я чувствовала себя слишком зажато. Но не наблюдение за моими уроками, собственно, сильно влияло на новую учительницу. У меня в голове никак не совмещались две вещи: урок стоил для клиента 1000 рублей, а материал урока, на мой взгляд, на такие деньги не тянул. Какая бы ни была методика хорошая, ну не золотой же должен быть урок.

Время шло, и испытательный срок подходил к концу. В целом моя практика могла назваться успешной. И я могла надеяться, что скоро начну получать не испытательные 150 рублей за урок, а 350.

Уважаемый Сергей Анатольевич, психолог по образованию, пребывая на творческом подъеме, создал свой собственный курс просвещения и психологического развития личности. Преподавателей, вновь принятых на работу, а это, к слову сказать, пока была одна Катя, он обязал посещать его вместе с другими, кто на курс пришёл по рекламе и заплатил за него деньги. Сегодня должна была состояться первая вводная лекция.

...Я вышла из дома, вижу - пробка. Со своей остановки до работы добраться не успею вовремя. Пошла на соседнюю улицу. "Там, наверно, уехать можно будет быстрее", - подумала я.

Но на соседней улице пробка оказалась еще хуже. Надо звонить на работу, что опоздаю. Я стала набирать номер. "Пополните счет", - пропищал электронный оператор. Ну не посылать сообщение "жду звонка" начальнику? Побежала я в ближайшую точку телефонной связи. Оказалось, деньги можно положить только через автомат. "Деньги приходят сразу", - заверил меня продавец-консультант. Это "сразу" пришлось ждать десять минут! Видимо, там тоже была пробка. По времени на лекцию я уже опоздала. Ну вот, сумела дозвониться наконец и сообщить, что опаздываю.

Вернулась на остановку. Поток машин и не думал рассасываться. Придется забираться в автобус и жариться там не меньше часа. На улице стояла июньская тридцатиградусная жара.

Рядом со мной на остановке стоял мужчина средних лет незапоминающейся наружности. Вдруг этот мужчина поворачивается ко мне и говорит: "Это все из-за вас". Я молча приняла вину на себя. Дождавшись автобуса, с трудом втиснулась в дверь.

К тому моменту по собственному почину Катя внимательно изучила психологический видеокурс довольно известного Олега Гадецкого. Из него Катя почерпнула много полезного. И сам Олег ей очень понравился: открытый, жизнерадостный, хорошо владеющий тем, о чем говорит. Сергей Анатольевич чем-то, может быть, чисто внешне, походил на Олега Гадецкого: высокий, худощавый, улыбающийся, знающий свое методико-учительское дело. И теперь у Кати появилась возможность сравнить этих двух людей не только внешне, но и как профессионалов.

С Сергеем Анатольевичем работала его жена Наташа - регистратор в школе и напарница по бизнесу. Накануне лекции, когда я спросила, обязательно ли мое посещение, Наташа горделиво сообщила, что курс ее обожаемого мужа "не сравнится с Гадецким".

Идти на лекцию по психологии мне совершенно не хотелось, и мужчина на остановке был, по сути, совершенно прав. Пробка на дороге - результат моего нежелания идти на лекцию.

Когда я наконец появилась в школе, лекция была в самом ее апогее. Я подсела за круглый стол к сидевшим там пяти-шести человекам, решившим посетить на курс. Рядом с собой я обнаружила Наталью, всем своим видом изображавшую полное внимание, сосредоточение и усердие. Этими качествами, впрочем, положено обладать каждой доброй жене.

Сергей Анатольевич, удовлетворительно взглянув на меня, продолжил свою лекцию. В это время он аккуратно рисовал мелом сетку с равносторонними квадратиками во всю доску. Первую колонку сверху донизу заполнил иерархией должностей от рабочего до президента некой абстрактной компании. В горизонтальных ячейках первой строки сетки написал то же самое: от рабочего до президента другой компании. В пустых клеточках нужно было записать отношение тех, кто по вертикали к тем, кто по горизонтали.

Таблица заполнялась неторопливо, с расстановкой, если не сказать заботливо, в процессе общей дискуссии, умело направляемой лектором. Когда все ячейки были заполнены, Сергей Анатольевич попросил каждого из слушателей выбрать для себя ту, отношение в которой соответствовало бы отношению к президенту компании, что по горизонтали. Это могло быть отношение на уровне рабочего, менеджера, начальника отдела... президента. В зависимости от того, какому положению соответствовало выбранное каждым отношение в первой колонке, его отношение могло быть либо раболепным, либо уважительным, либо с той или иной долей равноправности. Все сделали свой выбор. Засим (после этого) лектор авторитетно заявил, что <читайте дальше внимательно> "на уровне кого вы выбрали свое отношение к президенту другой компании, таково ваше отношение к Богу".

Понятно, что если выбранное отношение к президенту компании почтительное, уважительное, то таково оно и к Богу. Если он чувствует себя с президентом в приятельских отношениях, запросто может прийти к нему на чашку чая в кабинет, то и с Богом у него весьма близкие отношения.

Сказав сие, Сергей Анатольевич обвел всех нас победоносным, почти наполеоновским взглядом. Мне стало за него стыдно и неловко. Нельзя обучать людей, да еще за деньги такому (не будет уточнять чему именно)! Захотелось просто встать и демонстративно уйти. Но я еще не успела прикинуть, во что мне обойдется подобный поступок, как произошло весьма неожиданное и совершенно невероятное происшествие.

Около стены стоял шкаф с полками. На самой верхней полке, находящейся почти у потолка, стояли стеклянная вазочка на длинной ножке и за ней - фотография в стеклянной рамочке. То и другое безо всякого на то видимого и осязаемого повода УПАЛИ и РАЗБИЛИСЬ ВДРЕБЕЗГИ.

Все были ошеломлены. Я, как штатная сотрудница школы, помогла собрать осколки и, ни слова не говоря, оделась и ушла. Я знала, слов не нужно.

Выйдя на улицу, я увидела прямо во дворе дома писающего мужика. Он безо всякого стеснения поливал дерево. На мое замечание "можно и другое место найти для этого" он широко улыбнулся и сказал: "Девушка, какая вы красивая!"

"Я же не хотела ехать сегодня на лекцию. Я им предлагала по телефону, а они сами настояли. Если бы я не приехала, то ничего бы и не случилось. А теперь, понятно, что в школе мне больше не работать", - размышляла я по дороге домой.

АНАЛИТИКА от автора

На этом можно было бы историю завершить, но напрашивается некий вывод.

Катин начальник посягнул на самое святое и получил разбитую вазу. Да, это сигнал, да еще какой, который следует правильно понять и срочно принять меры. Это главный вывод, и он очевиден. Мне же хочется еще один вывод сделать, "глубокомысленный".

Если взглянуть на тех мужчин, которых Катя встречала в течение дня, то на поверхность всплывает весьма нелицеприятный, но вполне однозначный образ мужчины средних лет самого начала 21 века.

В течение дня Кате встретились три человека мужского пола. Первый возложил вину за транспортную проблему в городе на нее, то есть на женщину. А сам делать, значит, ничего не хочет, чтобы изменить ситуацию. А обвинять все горазды. Второй, это ее начальник в школе, нес такую околесицу, за которую в иные времена минимум отправили бы лес валить. А тут он за это деньги брал. Ну и третий. Что ему места мало, чтобы нужду справлять на виду у всего дома, да еще острить при этом?! Ведь тут и дети гуляют. Выходит, что все мужчины в этой истории, используя какую-нибудь ширму (первый - обвинение другого, второй - авторитетное заявление, третий - улыбку), прикрывают свою несостоятельность в той или иной сфере (первый - в социальной, второй - в профессиональной, третий - в культурной). Так и хочется воскликнуть: люди, будьте более разумны!

Если вы полагаете, что фирма после этого продолжала процветать и развиваться, то вы глубоко заблуждаетесь. Буквально через месяц или ранее Кате позвонила Наташа и сказала, чтобы та сдала ключи от школы. Фирма сворачивалась и выезжала. Стало нечем платить даже за аренду помещения, не говоря уже о зарплате преподающим в ней. В том числе и Кате.

Если ты выказываешь неуважение к Святыням или, по своей глупости, заносишься над ними, то и получаешь урок.

Следующая история показывает, как надлежащее отношение к Высоким ценностям способно творить чудеса.

Послесловие "ФИЛОСОФИЯ ВЕКА"

***

Что важно в этой жизни? Что?

Вот бы знать в самом начале пути.

Но мы не знаем, увы.

Нам бы мудростью овладеть,

Нам бы помнить,

Что смертный час нас тоже ждет.

Что мы успеем? И почему идти нужно нам

Тропой ошибок, слез, горестей?

ПРОДАННЫЕ ДУШИ

Вы погрузились в суету,

В кольцо замкнули бег.

И вы не можете ответить,

Где в жизни вашей "да", где - "нет".

Для каждой человеческой души

Бог приберег свою любовь.

Но вы ее распродаете по частям

Временщику. Он за углом скупает всякий хлам.

Когда ж наступит ваш последний миг,

И на границе двух миров

Благое "пощади!" раздастся,

То будет поздно чем-нибудь помочь.

Запас энергий, подаренный с рожденья,

Иссякнет безвозвратно.

Огниво, вверенное в колыбели,

Откажется воспламеняться.

Я голову склоняю, -

Мне жаль, вас, души,

Сгубившие свою мечту.

Но больше я сострадаю Богу...

Он ваш Творец, и вы Его

Несостоявшиеся дети.

Он вас любил, но вы Его забыли

И временщику продали то,

Что Он вам подарил.

НЕ ОСУДИ

Известно всем:

Людей не судят за победы,

Но осудят за худую весть.

Людей не судят за потери,

Но осудят за потерянную честь.

Людей осудят за измену,

Все ж обеляя, когда ставка велика,

И когда вскрывают вены,

Если их любовь чиста.

Людей могут осудить за мелочь,

Но не осуди себя внутри.

Никого не смей по меркам мерить,

Чтоб и тебя не тронули.

Некоторые истории происходят как чудесные события. И на них влиять практически невозможно. И в этом нет иррационального. В этом есть усилия ангелов, усилия самого человека и усилия Промысла.

ГЛАВА 5. КНИЖНЫЕ ИСТОРИИ

История 1. КНИГИ И СЕНАТОР

В 10 часов утра на мой сотовый пришел звонок от незнакомого абонента.

- Да?

- Здравствуйте, я представитель Добровольского И.П. Он бы хотел прочитать вашу рукопись. Когда ее можно забрать? Мы можем подъехать сегодня, куда укажете.

Первые секунды я ничего не могла сообразить. Но потом вспомнила: весной, примерно в марте, я написала Добровольскому письмо, где выражала надежду на помощь в издании своей книги, которую написала и которую держала в компьютере. На мысль о письме именно к этому господину меня навела статья в газете, где рассказывалось о том, что политик Добровольский И.П. сам пишет книги и к тому же занимается благотворительностью.

- Хорошо, когда вы подъедете? Мне удобно вечером, часов в шесть.

Звонившего вполне устраивало это время. Я уехала по своим делам в город.

В самый разгар дня - звонок. Представитель Добровольского И.П. объявляет, что они могут заехать за рукописью не позднее трех часов пополудни.

От таких новостей меня бросило в жар. Рукопись у меня еще даже не распечатана!! Я, бросив все (благо еще, что это можно было сделать), помчалась домой со всех ног. Села за компьютер. Первое, что мне нужно было сделать, это для распечатки своей книги выбрать один вариант из нескольких: в процессе работы над книгой я несколько раз меняла редакцию, компоновку частей, дизайн, поэтому у меня скопилось несколько разных вариантов книги.

Распечатать рукопись я смогу только без всяких рисунков - слишком дорого для меня.

Я принялась за работу. Удаляла из книги все рисунки, при этом наспех перечитывала некоторые главы. И вдруг, к своему ужасу, обнаружила, что некоторые главы недоработаны, в них имеются сырые куски текста!! Я была на грани паники. Где смогла, подправила, а несколько глав пришлось вообще выкинуть, настолько они были недоработанными.

Время - 14.15. Я выскочила из дома, чтобы распечатать в ближайшем салоне свои книги. Только пришла в салон, как уже звонок. Они стоят недалеко от моего дома и уже ждут меня. Я взмокла. Пообещав, что через пятнадцать минут все будет готово, я заметила, что часть только что вышедших из принтера страниц распечатана неправильно, а обложки, на которых были помещены цветные рисунки, не имеют названий! Пропустила два звонка. И только на третий я смогла сказать, что уже иду. Время - 15.00.

Я припустила бегом. Зачем-то, когда выходила из дома, взяла свой длинный зонт-трость, при беге он очень мешал и бил по ногам. Я могла попросить их подъехать к салону, где распечатывала рукопись, но не стала этого делать, салон был недалеко, и я не хотела, чтобы они узнали, что книгу распечатываю только сейчас.

Добежала. Отдала. Представитель Добровольского И.П. оказался приятным молодым человеком, который тут же стал извиняться за то, что время встречи так резко поменялось и что приехали на полчаса раньше, чем договаривались. Почти одновременно с ним я извинялась за то, что заставила их (его и водителя) ждать. Представитель назвал по моей просьбе свое имя - Виктор. Виктор сообщил мне, что Добровольский приезжает откуда-то там сегодня ночью, что он быстро прочитает мои рукописи и даст ответ.

Честно говоря, меня мало волновало, как быстро он прочитает мою книгу, тем более я не поверила, что уже на следующий день мне будет дан ответ.

Но ответ, как ни странно, не замедлил прийти, и уже на СЛЕДУЮЩИЙ день я опять приняла звонок.

- Добровольский И.П. прочитал ваши книги и хотел бы встретиться в неофициальной обстановке, где-нибудь в кафе. Где бы Вы хотели встретиться?

Вопрос меня привел в замешательство, тем более что оказался для меня все-таки неожиданным. Я сказала, что днем буду в центре, и, может быть, удобнее было бы выбрать кафе рядом магазином ЦУМ. Виктор, подумав недолго, предложил кафе "Парадиз". Объяснив мне, где оно находится, мы определили время встречи: после моей работы, часов в 16.

В течение дня я получила шестнадцать звонков! Время менялось, корректировалось, то сдвигалось на чуть позднее, то возвращалось назад или переносилось на более ранний срок. Странно это, конечно, но, может быть, у Виктора такая работа - вызванивать и каждые полчаса узнавать, иду я на встречу или нет. В назначенное время я успевала. И в 15.00 (опять тот же час) была в указанном месте.

Душа трепыхалась от волнения. Они подъехали через десять минут.

Что мне рассказать о встрече? Те, кто часто встречается с подобными людьми, общается с ними, ничего страшного и знаменательного в ней не найдут. Но для меня это очень много значило и представлялось невероятным событием. Я обычный педагог в колледже, вдруг получивший возможность встретиться с человеком очень высокого социального положения. Умом я понимала, что все - люди и что бояться тут совсем нечего, что высокопоставленные лица зачастую не представляют собой ничего особенного. Но на эмоциональном уровне я нервничала и очень переживала...

Мы прошли в кафе, сели за столик. Подтянутого телосложения, приятной наружности, но очень серьезный на вид, без тени улыбки на лице сенатор протянул мне бумажный пакет со своими инициалами. (Почему "сенатор"? Именно таким образом он был представлен в статье, которую Катя читала в газете). Я поблагодарила его и поставила сумочку прямо на стол, поскольку куда ее пристроить я совершенно не знала, и я также не знала, что с ней делать, посмотреть, что в ней, прямо сейчас или проявить терпение. Свою же сумку я поставила на стул соседнего столика.

Подошел официант. На вопрос Добровольского И.П., обращенный к моей персоне, что бы я хотела "в смысле меню", я попросила персиковый сок. Официант хотел было фыркнуть, но сдержался и подчеркнуто вежливо сказал, что есть у них СВЕЖЕВЫЖАТЫЕ соки. Значит, у них нет свежих персиков. Узнав у официанта какие именно, я попросила ананасовый. Сенатор тоже взял сок, какой, я не обратила внимание. И.П. сообщил мне, что он прочитал мои рукописи, которые ему лично понравились (может быть, врал). Сказал, что у меня есть определенно глубокое чувствование и что повествую я оригинальным языком.

Я невольно выразила удивление в том, что он так быстро прочитал книги. Сенатор с какой-то стальной ноткой в голосе объяснил, что читал книги мои сначала ночью, когда приехал в город, а затем утром. Весь его вид показывал, что ТАКОЙ вопрос он расценил в том смысле, что я удивлялась тому, как можно вообще ТАК быстро читать книги и выносить о них суждения. Я попыталась что-то сказать в свое оправдание, объяснить, что я выражала удивление по поводу совсем другого, того, что такой большой человек уделил в очень короткие сроки столько внимания незаметному и простому автору. Мое объяснение произвело довольно жалкое впечатление. Я поняла, что сглупила немало, и все мое старание выглядеть спокойно и с достоинством рухнуло.

В это время к нам присоединились еще двое, один из них Виктор, уже вам знакомый, и второй - толстоватый молодой мужчина, похожий чем-то на Киркорова. Он выделялся своей излишней сытостью, излишней пухлостью лица. Так же, как и Добровольский, он не улыбался. Особенно меня поразили глаза "Киркорова". Темные, жесткие, без намека на какую-либо живость, не говоря уже о заинтересованности. Такие же глаза, только чуть помягче, были и у сенатора.

Я сделала попытку продолжить разговор, поинтересовавшись, как мое письмо нашло сенатора, поскольку я, как сказал его представитель, адресовала его по старому адресу, на предприятие, где он раньше работал. Сенатор спросил, где я вообще этот адрес взяла.

- В газете.

На последовавший вопрос, в какой газете, я назвала газету.

- А что там было про меня написано?

- Какое-то интервью с Вами, где Вы рассказывали о своей деятельности...

Они заговорили о чем-то своем. Я сидела, пила сок и думала, что я, собственно, здесь делаю, со мной не говорят, ничего не спрашивают. И тогда, чтобы не сидеть вот так по-дурацки, решила посмотреть содержимое бумажного пакета. Там оказались две личные книги Добровольского, изумительно оформленных. Виктор тут же помог мне достать их из упаковки, в которую они помещались.

- Это Вы оформляли?

- Книги оформляли лучшие дизайнеры Москвы, - важно пояснил сенатор. Я хотела вернуть книги обратно в упаковку, но у меня не получалось, наверное, из-за волнения, которое не проходило. Виктор снова пришел на помощь, теперь он пытался это сделать, но упаковка была тесновата, очень плотно охватывала книги. Сенатор, видя его тщетные старания, решил вмешаться и слегка раздраженным голосом сказал:

- Ты по очереди вставляй книги, их обязательно нужно сразу вместе всовывать?

После этих слов сенатора мне вспомнился один эпизод, который не так давно произошел со мной.

Я отправляла письма на почте. Письма эти предназначались как раз И.П. Добровольскому и другому человеку, также занимающему видный пост в городе, к которому я обращалась с той же просьбой. Кстати, с ним я тоже встречалась, отдала рукопись для прочтения, но ответа не получила... Эти два письма одновременно не проходили в узкую щель почтового ящика. Эти мои тщетные старания наблюдал сидевший рядом мужчина добродушного вида.

- Да-к вы попробуйте по одному конверту опускать, а не сразу оба вместе, - посоветовал он.

- Я хочу сразу два.

- Хорошо, хорошо, - быстро согласился мужчина, - я с женщинами не спорю.

- Значит, вы хороший человек.

- Да нет, я просто знаю, что с женщинами спорить бесполезно...

Наконец книги Добровольского были возвращены на место - в упаковку, и сенатор снова, забыв про меня, отвернулся к "Киркорову". Он тоже, видимо, не знал, о чем со мной говорить, или не хотел... Я решила каким-то образом скрасить несколько неудобоваримую для меня ситуацию и обратилась к Виктору, вспомнив вчерашнюю встречу с ним. Он живо откликнулся на мою попытку завести разговор. Я призналась ему в том, что меня вчера задержало на полчаса. Мы, кажется, рассмеялись несколько громче, чем полагалось, и привлекли внимание сенатора. В тот момент я была благодарна Виктору за поддержку, хотя, видимо, он был хорошо обучен этому и служил верой и правдой своему шефу.

- А? - отвлекся сенатор от разговора с "Киркоровым".

- А, это я не с вами, - пролепетала я.

Его лицо слегка искривилось, или мне показалось. Я поняла, что, как только допью сок, мне следует сразу уходить, и, может быть, сенатор только и ждал этого. Допив последний глоток, я раскланялась. Сенатор снова отвлекся от своего собеседника, при этом вспомнив о цели своего прихода в кафе. Он заявил о том, что намерен предпринять в скором будущем по отношению к моим трудам. Он отдаст книги на прочтение профессионалам, которые и решат, можно отдавать мои книги в печать или нет. В любом случае, авторитетно заверил меня Добровольский, он издаст мои книги небольшим тиражом, чтобы я могла раздать своим друзьям и знакомым.

Я встала уходить, все мужчины тоже встали, чем невероятно меня смутили. На тот момент мне больше всего хотелось быть как можно менее заметной.

Отойдя от кафе метров сорок, я еще раз решила взглянуть на свой подарок, проверить, насколько реально происходящее, и вдруг меня озарила мысль - в них нет дарственной надписи! Мне никто не поверит, что эти книги подарены мне самим сенатором. Звоню Виктору. Он, выслушав меня и не сразу поняв, о чем идет речь, - почему-то он решил, что я хочу взять телефон Добровольского, - переговорил о моей просьбе с сенатором. Получив разрешение, я вернулась за подписью. Но никто уже не встал со своих мест... Я ж не леди из высшего общества, а простая девушка, к тому же без манер и вся пугливая.

О своей книге я больше ничего не слышала...

О причинах можно только гадать... Однозначно одно. Встречаться с такими, как я, простаками, - дело нехитрое. Можно и звонить до посинения, чтобы человека издергать перед встречей, а когда эта встреча состоится, на этого человека можно и внимания почти не обращать. А про обещания свои можно и совсем забыть. А для кого ж тогда дела благотворительные делаются?..

История 2. ЕСЛИ ВЕРИТЬ В ЧУДЕСА - ОНИ СЛУЧАЮТСЯ

Учебный год подходил к концу. Пусть не все удачно сложилось, но, тем не менее, жизнь шла своим чередом.

Следует отметить, что сегодня 22 июня, день начало войны с фашистами. С самого утра закрутился вихрь событий. Расскажу о них по порядку.

Получила картинки по электронной почте от человека, от которого совсем не ожидала никаких подарков. Картинки сами по себе не представляли ничего особенного, только одна из трех привлекла мое внимание. Черная ворона на темном фоне комнаты одним глазом смотрит прямо на меня. Ее клюв только что разбил большую лампочку, лежавшую на полу, и внутри лампочки вместо нитей накала почему-то находились сухие веточки каких-то растений. Это было первое, хоть и очень маленькое, но чудо. Дело в том, что я могла бы и не садиться за комп в это время дня.

Сегодня я шла представлять и защищать свои учебные пособия на право присвоения им грифа департамента образования Пермского края. Процедура защиты пособий очень похожа на процедуру защиты дипломной работы. Автор представляет свое "детище", рассказывает о нем, затем выступает рецендент, который имеет функции рецензента в процедуре защиты диплома. После этого члены комиссии задают вопросы. Присвоение грифа решается голосованием членов комиссии.

В зале, где проходило обсуждение пособий и других образовательных проектов, было много людей. Мужчины и женщины, члены комиссии и авторы проектов, все серьезные и сосредоточенные. Я пришла к самому началу. На это заседание комиссии было назначено шесть выступлений, мое поставили на очередь пятым.

Авторы своих проектов и пособий выступали один за другим, кто-то быстро и по существу отвечал на все вопросы комиссии, быстро получал гриф и быстро исчезал довольный собой из зала заседания. У других это дело затягивалось, ответы автора не удовлетворяли кого-то из комиссии. Но авторы не сдавались и отстаивали свою позицию очень рьяно. Накал страстей мягко останавливал председатель комиссии, седовласый, пожилой мужчина.

В ожидании своей очереди меня изрядно потряхивало. Среди всех остальных, представляющих свои проекты, я была самая молодая и одна представляла не одно пособие, а сразу два. Причем, как я поняла, только я одна буду представлять пособия с помощью презентаций. Как бы не подумали, что я слишком заносчива, а то не захотят давать мне гриф...

Наконец, председатель комиссии назвал мою фамилию и мои пособия. Во рту все пересохло, язык прилип к гортани, едва могла разлепить губы. Я должна была показывать презентации, сидя за ноутбуком. А сидеть я за ним буду в-п-е-р-в-ы-е.

Во время моей презентации происходило много чудесного. И я думаю, я просто уверена, что кто-то стоял за моей спиной. Сведущие люди без особого труда поймут, о ком идет речь.

Во-первых, мне разрешили представлять сразу два (!!!) пособия.

Во-вторых, после моих презентаций почему-то сразу посыпались вопросы, а про выступление моего рецендента забыли. Но рецендент очень достойно напомнила о себе и приостановила поток вопросов.

В-третьих, председатель, которого я вижу в первый раз, как, впрочем, и всех остальных, прекратил все вопросы, которые хотели мне задать после выступления рецендента, высказав предположение тоном, не требующим возражений, что все вопросы уже и так были заданы.

В-четвертых, голосовали также сразу за два пособия.

Гриф присвоили также двум пособиям. Возражал один член комиссии, а именно та женщина, вопросы которой были пресечены.

Присвоение грифа являло собой второе чудо дня.

Я вышла из департамента образования как в угаре. Захотела съесть что-нибудь сладкое, например, шоколадку, чтобы успокоиться. Ноги мои сами завернули в фирменный магазин "Камский", где можно было выбрать себе сладости в тишине и относительной прохладе - на улице стояла палящая жара. Захожу в магазин, а там - никого, только две девочки презентуют торты. И четыре разных кусочка маленьких, но сладких достались мне на салфеточке. Необходимость в шоколадке отпала сама собой. Пространство угощало меня...

Чудо четвертое. В этот же день у меня была назначена творческая встреча. Я должна была выступить со своими поэтическими и прозаическими произведениями в одном общественном центре. Она самым лучшим образом вписывалась в сферу той деятельности, которой занимался центр.

Катины труды были вознаграждены наконец-то. Впереди ее ожидал отпуск. Хоть и сумбурными были последние дни, они оставили заметный след в истории ее жизни.

История 3. ЕСЛИ ЭТА ДВЕРЬ НЕ ДЛЯ ТЕБЯ

Мое выступление - авторская встреча с читателями, которые организовала эта организация для начинающих авторов - так и не состоялась. А я так готовилась, так волновалась. Оно не состоялось не потому, что что-то там случилось или сорвалось, а потому, что я сама отказалась от назначенной и разрекламированной встречи.

Я оделась. Причесалась, даже накрасилась. В записной книжке у меня было написано 16.00. Так я и запомнила. Я вообще люблю доверять своей памяти. Помню, что в четыре часа, зачем несколько раз залезать в органайзер? Приезжаю на место, в какой-то районный дом культуры за двадцать минут! до начала. Захожу. И прямо передо мной на доске объявлений читаю: Встреча с Дарьей Рассветной (мой псевдоним) и ее поэтической программой состоится в 17.00 часов! Меня бросило в пот. Я и без этого волновалась. Все-таки в первый раз выступать перед публикой - читать свои произведения. В некотором замешательстве прошла в актовый зал. Может быть, подождать здесь. Тяжелый воздух. Под сиденьем первого ряда - мертвый таракан неестественно большого размера лапками кверху. Я специально нагнулась, чтобы реально оценить его размеры. Они производили впечатление. У меня заболела голова.

Вышла на улицу. Может быть, здесь подождать. Смотрю из-за угла здания, где разместился этот дом культуры, выворачивает инвалид и направляется в мою сторону! Двумя руками она опиралась на костыль, представляющий собой металлическую конструкцию с упорами для рук, который переставлялся перед человеком. Обе ноги у нее оказались не ходячими. Этого мне еще только не хватало. Встретить инвалида перед первым выступлением!

Я заметалась. Думала, пережду инвалида внутри. Пусть пройдет мимо. Занырнула в холл дома культуры. Стала читать всякую другую информацию на доске объявлений, чтобы как-то провести время. Через несколько минут входная дверь открывается и заходит...та самая инвалид. Она пришла на мою встречу. Я запаниковала. Я поняла, мне не стоит этого делать. Не стоит испытывать свою судьбу и проводить встречу. Тут откуда ни возьмись - директор дома культуры собственной персоной. Я ей честно признаюсь в том, что ухожу, что перепутала время прихода, что так долго ждать не в моих силах. В ответ раздался разъяренный крик: "Ваше имя рекламировалось три недели! Как Вы можете отказываться? Не хотите подождать сорок минут! Я больше не буду работать с вашим Домом авторской книги!" Я ее прекрасно понимала. Но что мне делать? Столько знаков, сообщающих мне о том, чтобы я не совала нос в чужую для меня дверь! И я бежала во имя собственного спасения. Позвонила директору Дома книги свободных авторов. Сообщила о своем выходе из Дома и отказе от выступления накануне за сорок минут до начала.

Директор меня поняла. Она посмеялась над моими страхами. И вместо меня она сама решила выступить со своей программой. Вот бы побольше таких людей!

Отойдя на безопасное расстояние от дома культуры, я все-таки решила заглянуть в свой органайзер - время выступления стояло - 17.00! А я четко помнила, что в 16.00! Так сработала самозащита или страх?

И не надо думать, что я так быстро поддалась на какие-то знаки. До этого случая несколько раз оказывалось, что я перепутывала место и время, где и когда собирались участники проекта "Дома...", или вообще не успевала на серьезные мероприятия. Например, мне нужно было приехать на встречу с журналистами, поддержать директора проекта. А я не успела.

Я ехала. Я старалась. Но транспорт меня не повез. Автобусы, как оказалось после 15-ти минут безрезультатного ожидания на остановке, в тот день по своему маршруту не ходили. Пока я узнавала, где теперь пролегает их новый маршрут, бежала на другую остановку, время утекло.

Но если тут дверь не открылась, то, может быть, в другом месте она откроется. Или откроется в другое время, когда я буду в большей степени готова к таким мероприятиям.

История 4. СМЕНА ПУТИ НА МЕСТЕ СИЛЫ

Катя решила совершить поездку в пирамиду - не египетскую, а местного происхождения - и выйти, таким образом, в свой заслуженный отпуск.

Пирамида находилась в частном владении в глухой деревне в ста километрах от города.

Сначала мы шли по каким-то тропам по холмам, потом пролезали через какую-то дыру в заборе и, наконец, пришли. Вид частного дома и заросшей полянки перед ним меня несколько разочаровал. Я ожидала нечто более грандиозное и приглядное и, может быть, даже более таинственное. Самой пирамиды не было видно.

Руководитель группы собрал всех нас и объяснил, что пирамида находится за домом, в углу участка. Почему объяснил, а не показал ее сразу, хотя бы издали, было не очень понятно. Вероятно, это являлось испытанием нашего терпения и входило в программу поездки. Любопытство было накалено до предела. Потом он рассказал историю создания пирамиды и ее действие. Особое энергетическое пространство, которое создавалось пирамидой, было исследовано и зафиксировано соответствующим измерительным прибором. Нам всем предстояло побывать в пирамиде. Обычно посещение пирамиды проходит в одиночестве, но кто хотел, мог идти в пирамиду с родственниками или знакомыми. Каждое посещение могло длиться максимум сорок минут, не больше.

Группа разделилась на две части. Кто очень спешил домой и хотел уехать раньше, пошли в пирамиду первыми. При этом они лишались возможности послушать практическую лекцию о лекарственных растениях и их свойствах. Ее проводила знаток и специалист для второй группы во время прогулки по поляне.

Прогулка была изумительной, мы отдохнули, насытились вибрациями пространства, узнали много нового о привычных растениях и травах. И сама лектор оказалась весьма импозантной дамой, с бантом из красного шарфа, повязанным на шею, накрашенными красными губами, с яркими камнями в длинных сережках. Она показывала на травинку или цветок, мимо которого мы проходили, и сообщала нам его целебные свойства и способы его применения. Про таких людей говорят - "ходячая энциклопедия". Специалист предложила нам почистить нашу ауру. Для этого мы должны были прокричать пять гласных звуков во все горло. Сначала было довольно трудно преодолеть смущение и открыть рот на всю ширину. Мы редко кричим во всю мощь легких, поэтому незнакомы со своим собственным криком и не знаем, каков он. И я также не знала, каким будет мой крик. Постепенно один за другим люди из нашей группы начинали кричать. У всех получалось по-разному. Кто-то почти кукарекал, кто-то визжал так, что хотелось зажать уши, кто-то громогласно рычал в пространство. Я тоже попробовала. Сначала очень тихо, но потом, преодолев стеснение, я раскричалась. Легкие раскрылись, и звуки вырывались из горла с большой силой.

Наши крики заполнили звуковое пространство вокруг на несколько километров. Накричавшись, нам всем стало весело и легко. Теперь мы были готовы идти в пирамиду, были готовы к восприятию новых вибраций, наши тела были готовы к оздоровлению и омоложению...

Настала моя очередь. Пирамида представляла собой невысокое деревянное сооружение, сколоченное без единого гвоздя. Сначала, прежде чем проникнуть внутрь, нужно было у пирамиды попросить на это разрешения. Когда просишь разрешения, это, во-первых, успокаивает и, во-вторых, позволяет пространству пирамиды настроиться на тебя, на твои вибрации. Я мысленно обратилась к пирамиде и потом, почувствовав успокоение, зашла внутрь. Для этого пришлось низко наклониться, поскольку вход располагался у самой земли. Полог из толстого материала плотно прикрывал вход.

Пол пирамиды оказался земляным. По углам и вдоль стен горели свечи. Некоторые из них были воткнуты прямо в землю, другие - привязаны к несущим столбам. Посередине, сохраняя направление четырех сторон света, стояли деревянные чурбаки. Между ними, играя роль стола, стоял еще один чурбак, но уже немного больше. Руководитель рекомендовала попробовать посидеть на разных чурбаках, там, где захочется.

Свечи немного чадили. Было душновато, но в то же время свежо. Атмосфера чего-то неземного и магического наполняла пирамиду.

Во время "сидения" в пирамиде можно было задать какой-либо вопрос, лучше один. Вопрос, который волновал тебя более всего, на который ты искал ответ. Пространство пирамиды могло помочь найти и услышать этот ответ внутри себя. Я сконцентрировалась, но вопросов у меня было очень много, и я не могла выбрать, какой из них главный. Тогда я решила просто ни о чем не думать, а расслабиться и пожелать себе здоровья и всяческой удачи в жизни. Я посидела на разных чурбаках, желая узнать, в какой стороне света я буду чувствовать себя лучше всего. Время прошло очень быстро. Скоро меня тихо окликнули снаружи. Выйдя, я поблагодарила пирамиду за работу со мной, как того требовала культура работы с местами силы. Голова моя кружилась и слегка побаливала. Но руководитель сказала, что бояться нечего, напротив, моему состоянию можно позавидовать - я насытилась вибрациями в той мере, в какой мне необходимо.

Ожидая своей очереди, еще до "посиделок" в пирамиде, я часто выходила из дома во двор, чтобы подышать воздухом. А приехала я в кроссовках. И чтобы не стеснять себя долгим их одеванием, я попросила у хозяев тапочки. А когда пришло время ехать домой, я почему-то не обнаружила среди другой обуви свою. Там стояли кроссовки, похожие на мои по цвету, такие же черно-белые, но отличавшиеся немного моделью. Никто из остававшихся в доме людей не признал в них свои. Делать нечего, пришлось их примерить, не идти же домой в домашних тапочках!

АНАЛИТИКА от автора

Новая обувь Кате понравилась больше, чем своя. Ее кроссовки, хотя и почти новые, были грубее. Возможно, хозяин кроссовок так вдохновился и напитался вибрациями пирамиды, что он/она вылетел(а) оттуда на крыльях, и уже во что ноги обувать было совершенно неважным.

Так на месте силы Катя сменила свой путь, хотелось бы надеяться, на более лучший.

Послесловие "ОСОЗНАНИЕ БЫТИЯ"

ЖИЗНЬ

Жизнь - не просто жить в покое,

Довольствоваться бытием,

Плыть по течению, не споря

Ни с судьбой и ни самим собой.

Жизнь, прежде всего, - уроков прохожденье,

Их осознанье и уход от выученных тем.

Чем лучше будет тех уроков усвоение,

Быстрее произойдет на новый уровень подъем.

ИСТИНА ПРОСТА

Сегодня странный денек,

Я спать, совсем не сплю.

Задремала всего на пару часов,

И снова на кухне сижу.

Мысли спать не дают,

Всё тревожат меня.

Сколько можно было б вернуть, -

Но увы, повернуть время нельзя.

Знать начинаешь сквозь боль,

Что в этом мире к чему,

Истина пробивает заслон,

У которого я сидела в плену.

Истина - невероятно проста,

И я никак в толк не возьму:

Что мешало мне знать ее

Еще тысячу лет назад?

Вам ее я сейчас назову,

И вы увидите, как проста она.

Но чтобы понять ее,

Мы проходим сквозь раны и тьму.

Не думайте, что я лишь твержу

Заученные наизусть слова.

Но это действительно то, к чему

Я, наконец-то, пришла.

Дальше - руки дрожат писать.

Ведь истина настолько близка,

Что по-прежнему дивлюсь на себя,

Как можно было не замечать ее.

В огне любви сгорает всё,

Что выходит из темноты:

Злоба, обида, гнев и боль,

Если в них у тебя нет нужды.

Кто б ни был с тобою - друг, враг.

Значения нет - могу подтвердить.

У каждого может быть столько ран,

Что всё можно только простить.

Огонь и Прощение - суть в одном.

Простил, значит, сжег огнем.

И пятна темные, что скопил на себе,

Вмиг стали светлее, и ты - веселей.

Возможно, ты не станешь братом врагу

И не уменьшишь долги,

Но сам себе ты уже - врач,

И можешь исцелить боль-тьму.

ГЛАВА 6. ПЯТЬ МГНОВЕНИЙ СЧАСТЬЯ

Мгновение 1. А БАНЯ БУДЕТ?

...В то лето Кате довелось работать вожатой в летнем детском лагере. Для нее это лето поделилось словно пополам: первые две смены она проработала на отряде шестилеток и вторые две смены, совершенно противоположные первым, она провела на спортивных отрядах. Если с шестилетками Катя была занята с утра до самой ночи, то спортивный отряд был сам занят полдня тренировками.

Начну с рассказа о первых двух сменах. На сорок маленьких детей в отряде приходилось трое взрослых воспитателей. С самого утра малышню было необходимо поднять, кое-кого одеть, описанные простыни снять, застелить другими, кровати поправить. Целый день - безотлучно с ними играть, развлекать, смотреть за тем, чтобы не повредились сами и не повредили друг друга. Вечером же - проследить, чтобы все умылись, уложить их спать. За день так наскачешься, что после отбоя просто падаешь и мгновенно засыпаешь. Никакого снотворного, просто дикая усталость.

Особые дни в лагерной жизни - это банные дни. Об одном таком дне и пойдет мой рассказ. Старший воспитатель мне говорит: "Ты будешь следить за мальчиками в душевой, мы - за девочками".

Понятно, что с девочками хлопот намного больше. Помочь вымыть длинные волосы, включить-выключить душ, помочь одеться. А главное, следить за напором воды в предбаннике. Там следовало осторожно отворачивать большие вентили с горячей и холодной водой. "Мальчики могут и сами справиться с кранами. Что за ними следить?" - запротестовала я. Мне как-то не по себе стало от такого задания. "Мало ли что. Горячая вода - это не шутки. Еще могут ошпариться. Смотри за вентилями, чтобы не играли", - наставляла старшая воспитатель.

Я только вздохнула. Мальчики есть мальчики. Если была бы мальчиком, то мне бы явно не понравилось присутствие женского пола в душевой. Но делать нечего, открыла дверь - а если не справлюсь? - и осторожно вошла внутрь.

Ребята, кто как мог, быстро прикрылись одеждой, которую уже успели снять. "Я буду помогать управляться с водой", - попыталась я оправдать свое вторжение, жутко смущаясь. "А мыться вы тоже будете? - поинтересовались самые продвинутые. - Раздевайтесь".

И сами при этих словах бочком-бочком, похихикивая, проскакивали мимо меня в мыльню. Но большинство восприняли мой приход совершенно спокойно. Одним словом, малыши еще.

Я прошла к этим злополучным вентилям, из-за которых здесь оказалась. Успела вовремя. Их уже начинали крутить. Я отрегулировала воду, глянула, как они справляются с мытьем. Все мылись сами, кроме одного мальчика. Его пришлось вымыть. Кто вымылся, молниеносно влетал в раздевалку. Но меня уже никто не стеснялся. Разгоряченные, они только хотели быстрей оказаться на улице. Пар окутывал, вода стекала с меня ручьем.

Вечером пришло время укладывать их спать. Вот тут-то и началось. Я, как обычно, ничего не подозревая и не предполагая, присела на пустую постель, стоявшую посередине палаты. Поболтать перед сном, ну то есть настроить своих подопечных на сон.

В этот раз мальчики что-то чрезмерно расшумелись. "Все, хватит. Спать", - скомандовала я и собралась идти. "Мы вас не отпустим", - послышалось в ответ. Мне стало смешно.

"Как это не отпустите?" - подначила я их. "А так. Мы вас свяжем", - услышала. "У вас не получится", - засомневалась я. "Получится", - заверили меня ребята. "Ладно, спите, - попыталась урезонить их, - а то так и не уснете". Я встала, чтобы покинуть комнату. Не успела дойти до двери, как громкий крик "Держи ее!" в одну секунду снял все двенадцать человек с кроватей и ... бросил на меня.

Не очень поняла, как оказалась поваленной на ближнюю к дверям кровать, у которой была в момент нападения. Безудержный смех распирал меня. Мои руки и ноги крепко были стиснуты несколькими парами рук. Я не могла пошевелиться, каждое движение сразу же блокировалось. А сверху еще наваливались и наваливались горячие полуголые тела мальчишек. Шум при этом поднялся невообразимый. Мне стало немного страшно. Задушат!

"Это еще что такое!" - вдруг раздался грозный голос старшей воспитательницы, вдруг оказавшейся в палате.

Ребят мгновенно разнесло по углам. Я, ошарашенная, вся растрепанная, предстала перед глазами старшей коллеги, как будто была не воспитателем, а нашкодившей девчонкой из отряда. Она молча оглядела меня с ног до головы и посторонилась, освобождая мне дорогу. Пристыженная, я выскочила в коридор. Но одновременно с этим меня распирало от переполнявших меня счастливых эмоций. В подкорке сознания понимала, что произошедшее - само по себе невероятно и... прекрасно. Было в глубине души все-таки досадно, что нам помешали. Но я занимала воспитательский пост, поэтому продлить себе непередаваемые ощущения было не в моей власти. Хорошего понемножку.

На половине мальчиков после этого случая не дежурила несколько дней. Сама попросила старшую об этом. Позволяла себе только заглянуть к ним на минутку, чтобы сказать им "Спокойной ночи!", и сразу уходила. Но на следующий банный день снова была у них в карауле. И встречали меня почти аплодисментами. А впрочем, мне, наверное, это показалось.

Мгновение 2. НОЧНОЙ ДОЗОР

Как шквал, как мощная волна, промчались первые двадцать четыре дня. Пришло время встречать новых ребят, таких же сопливых и в чем-то беспомощных. Было тоже очень весело, игриво, "банно".

В этот раз история с "мщением" своему любимому воспитателю, к моему большому удивлению, собиралась повториться. Но я не позволила подступиться ко мне так близко. И было воистину жаль, что мне пришлось этого не сделать. Но к тому времени успела завоевать уважение со стороны тех, с кем заступила на эту новую смену, - старшего воспитателя Татьяны Викторовны и ее семнадцатилетней дочери Лены, с которыми мы подружились с первого дня работы. Лена все больше занималась своими делами, и, несмотря на то, что мне и ее маме приходилось работать за троих, я не роптала, ибо мне нравилось заниматься тем, чем занималась. Детьми, доверенными нам их родителями. Но на этот раз речь пойдет не о детях, а о тех, с кем мне довелось жить и воспитывать этих детей.

В лагере каждые три дня устраивали танцы для всех желающих. Шестилеткам позволяли плясать до полдесятого. После этого выводили из клуба всех своих подопечных, чтобы уложить их спать на час раньше остальных. Они послушно бежали в отряд. Уложив в постель все сорок человек, мы с Татьяной Викторовной ожидали нашу Лену. С некоторых пор она стала задерживаться на танцульках.

Рядом с лагерем располагался дачный поселок, откуда к нам в лагерь наведывались трое парней лет двадцати - двадцати трех. Они очень вольно чувствовали себя на территории лагеря. И когда появлялись в клубе, то были похожи на черных воронов, выглядывающих, как бы поживиться чем-нибудь сладеньким. Почти не танцевали, но больше кривлялись, насмешничая над другими. Чаще сидели на лавках, оглядывая зал, или ходили между танцующими.

Они мне очень не нравились. Про таких молодцов говорят: хлыщи. У самого высокого из них на голове постоянно пребывала большая черная шляпа, из-под которой не было видно глаз, что усиливало его сходство с вороном. Другим двоим хотелось посоветовать больше гулять на улице - такие они были невзрачные и бесцветные.

После танцев Лена и ухажеры подолгу задерживались на улице, и мы часто засыпали, не дожидаясь ее прихода.

Татьяна Викторовна очень волновалась за свою немного легкомысленную дочь. Та не только уже просто болтала с парнями, стоя на веранде отряда, но уходила с ними в дачный поселок, где они жили. После нескольких таких отлучек своей дочери, из-за которых очень переживала и мало спала, Татьяна Викторовна решилась на отчаянный поступок.

Она предложила мне побыть один раз - сама бы хотела бы, да не тот случай - "подружкой" Лены. Надо было "захотеть" однажды вечером - что означало завтра - вместе с ней погулять. Бредовая идея, но я не могла отказать Татьяне Викторовне, беспокойство которой полностью разделяла. Наступил вечер. Признаюсь, нервничала.

Все происходило до смешного просто. Вышли мы с Леной к условленному месту встречи с ее дружками. С первого взгляда ребята поняли все.

"Охранять пошла? Как бы Лену не съели?" - съязвили они. "Посмотреть, чем вы занимаетесь", - подыграла я. Но парням явно не по вкусу пришелся мой "выход".

Ночь. Луна в небе. А мы, покинув безопасный лагерь, шагаем в дачный поселок, до которого не более километра.

"Зря волнуется Татьяна Викторовна. Мы же ничего не делаем плохого", - говорил слащавым голосом худощавый парень, извиваясь угрем около меня. Я не отвечала. Очевидно, им мешало мое присутствие. Но как бы то ни было, ощущала странную приподнятость настроения. Мне нравилось идти ночью в незнакомый поселок, выступая в роли невольного блюстителя нравов. Волнующее чувство ночи и скрытая дрожащая радость где-то внутри усиливали мое состояние.

Лена шла рядом с высоким парнем в шляпе. Она как-то глуповато улыбалась. Войдя в поселок, наша "славная" компания остановилась у деревянного домика в начале поселка. Лена и еще двое парней отошли ближе к дому. Мой сопровождающий по имени Толик предложил пройти на его дачу, расположенную в нескольких домах от того места, где мы стояли.

"Я никуда не пойду без Лены! И буду стоять здесь, на улице!" - громко заявила я.

О чем-то пошептавшись со своим дружком и Леной, парень в шляпе подошел и что-то сказал Толику.

"Ну-ка, о чем вы там шепчетесь?" - строго спросила я, предчувствуя нечто недоброе.

Парень в шляпе объявил, что все они тоже пойдут на дачу. Мы дошли до двухэтажного дома за каменной оградой, поднялись на второй этаж и остановились в большой мансарде, не проходя дальше в комнаты. Зажгли тусклую лампу, свисающую с потолка. Меня не покидало чувство, что случится что-то нехорошее. Парень в шляпе слонялся по мансарде, а вместе с ним его дружок и Лена. Через минут пять "шляпа" обратил внимание на мое напряжение: "Расслабься. Ничего плохого не будет". И, бросив как бы невзначай: "Мы скоро придем", быстро скрылся за дверями. За ним последовали его дружок и... Лена. "Лена?" - тревожно окликнула я ее. Но только платье мелькнуло в дверях. Не стану же я бежать за ними следом!

Не хотелось ни пива, которое усердно предлагал Толик, ни играть в карты, которыми вообще никогда не интересовалась. Он, бедный, не знал, чем меня занять.

"Ну ладно, давай просто поговорим", - наконец сказал он. Разговор не получался, я сидела как на иголках и все порывалась пойти за Леной. "Они скоро придут", - без устали твердил Толик и не давал мне подойти к дверям, кружа вокруг меня, как ястреб. Это "скоро" что-то затягивалось. Прошло, должно быть, около получаса. Я потеряла всякое терпение. Пока сижу здесь, они там занимаются тем, чего я не должна была допустить. "Я пойду! Мне надоело ждать!" - заявила я Толику.

"Тебе ее не найти", - тон моего собеседника стал умоляющим. "Я буду кричать и разбужу весь поселок", - придумала я. "Еще немножечко, она уже должна прийти", - торопливо залепетал Толик, пытаясь не подпустить меня к выходу, но и не решаясь применить силу.

Не хотелось поддаваться его уговорам. Оттолкнув его, я уже через минуту стояла у того дома, где мы останавливались первый раз. Толик не отставал. Я потребовала Лену во что бы то ни стало. Толик свистнул пару раз. Лена появилась через несколько минут, вся какая-то неопределенная и с блуждающими глазами. Дружка в шляпе рядом не было.

"Лена, пошли", - сказала я жестко и решительно. "Иду", - едва слышно проговорила она и покорно поплелась за мной. Почти силой потащила ее в лагерь. Я торопилась. Когда подошли к нашему корпусу, она попросила: "Не говори ничего маме. Придумай, что мы играли в карты". Я ничего не ответила. Ради чего молчать? Не могу сказать, что такое поведение как-то повлияло на мое мнение о ней. Неконкретность меня не удивляла. Мне было жаль ее мать.

Когда дочь, взяв полотенце и мыло, ушла умываться, Татьяна Викторовна жадно набросилась на меня с расспросами. Рассказала Татьяне Викторовне, на мой взгляд, о чем можно было. Я не упомянула о получасовом выходе ее дочери из моего поля зрения. Не хотела расстраивать. Судя по моему смущенному виду и очевидной недосказанности, она все поняла... Хотелось, чтобы она поняла.

Мгновение 3. ОХОТА ЗА СИЛОЙ

Наступила третья смена. Я вздохнула полной грудью. Первые дни не могла привыкнуть к тому, что мне не нужно никого будить, менять простыни. Мне не требуется каждую минуту думать, чем бы занять детей, на что направить их деятельную энергию, чтобы они с пользой проводили время в лагере и чтобы, приехав домой, не говорили, что в лагере - скучно.

Увы, можно было больше не гонять мяч на футбольном поле, не играть в бадминтон и шашки, не заплетать длинные волосы девочкам и не напоминать мальчикам, что им пора переодеться в чистую одежду. Я осознала, в каком состоянии постоянного напряжения находилась первые сорок восемь дней. Оказывается, в лагере можно жить совершенно по-другому!

Отряд, куда я перешла, состоял из спортсменов двух возрастных категорий: по две палаты мальчиков и девочек тринадцати-пятнадцати лет и по две палаты юношей и девушек по шестнадцать-восемнадцать лет. Когда в лагере все еще спали, тренер поднимал их и выгонял на разминку. Спортсмены возвращались, когда остальные отряды только просыпались и шли к умывальникам. Потом два раза в течение дня, после завтрака и после полдника, ребята убегали на тренировки. Я оставалась в качестве сторожа и клинера. Вместе со мной были еще и дежурные - один человек на две палаты. Главное в моей работе как клинера - кровати. Некоторые дети-шестилетки заправляли свои кровати лучше, чем ребята из старшего отряда. Они их вообще не заправляли, а просто накидывали на свои постели, похожие на взбитые сливки, покрывала.

Каждое утро, через час после завтрака, приходила комиссия, состоящая из двух медиков и организатора культмассовых мероприятий в лагере. Они смотрели на натянутость постелей, отсутствие пыли и порядок в тумбочках.

Мне хватало того, что я проверяла работу дежурных по палате, которую чаще выполняла сама. Поправлять плохо убранные постели считала не входящим в мои функции делом. Но, как оказалось, ошибалась. За лень и безответственность дежурных мы начали получать двойки. Меня вызвали к начальнику лагеря.

"Вы проработали две смены на шестом отряде. Работали хорошо, - методично наставляла меня начальница, видная женщина, любившая командовать и повелевать. -Чтобы вы смогли отдохнуть, я вас специально перевела на спортивный отряд, но это не значит, что надо забывать о своих обязанностях".

Я слабо защищалась. Почему-то всегда принимаю гнев вышестоящего по служебной лестнице человека молча, заранее и всем видом винясь, даже если не чувствую за собой никакой вины.

Однажды в детстве в балетном кружке я молча вынесла напрасный гнев руководительницы кружка. Она при всех остальных детях отругала меня за то, что я не пришла на выступление, подведя тем самым всех. Стояла и молчала, опустив голову. Я приходила, танцевала. Почему вы меня не помните?! Не было моей соседки по танцу. Как горько и обидно! Эта девочка, за которую меня ругали, стояла тут же рядом и ... молчала!!! Ожидала, когда она признается и скажет, что я ни в чем не виновата. Но она так ничего и не сказала. Я танцевала хорошо и всегда танцевала вторую или третью роль в танцевальной постановке. А теперь меня в наказание поставили танцевать в каком-то коротком и незначительном танце с девочками, пришедшими в кружок совсем недавно. После этого унижения бросила кружок.

Начальница перешла на "ты": "Ты должна заправлять за ними кровати, если они не могут. У тебя есть для этого целое утро!"

Почему-то она не вспомнила, что оформлением отрядного уголка и подготовкой выступлений на сцене спортсменам заниматься некогда. Заправляла я одна. Тренеры к подобным делам вообще не прикасались.

"Хорошо, - ответила, - исправлюсь". И с того момента в мои функциональные обязанности вошли еще и злополучные кровати.

Я жила в одной из палат со взрослыми девочками, потому что "вожатскую" занимали два тренера-мужчины. Сначала такая расстановка вещей мне очень не понравилась. Хотелось поселиться где-нибудь в другом месте, например в корпусе для административных работников. Но мне не разрешили.

"Воспитатель должна находиться в отряде вместе с ребятами", - сказали мне. Пришлось забыть о своем неудовольствии. И я не пожалела об этом. Помимо того что мне приходилось спать вместе с детьми в одной палате, было дежурство в столовой. В течение дня мне и еще двум ребятам из отряда приходилось четыре раза накрыть и столько же раз все убрать со столов. Правда, убирать приходилось почти чистые тарелки, особенно в обед. Спортсмены ели много и постоянно просили добавки.

С утра, когда весь отряд убегал на тренировки, прибрав в палатах, я убегала (устремлялась) вслед за ними. Попыталась бегать вместе с девочками, но задаваемых им нагрузок не выдержала и начала заниматься одна. Вдоль лагеря по проселочной дороге, мимо леса, выбегая на шоссейную дорогу, наматывала по десять - пятнадцать километров каждое утро. Прибегая в лагерь раньше отряда, успевала принять душ, переодеться. К концу смены очень хорошо подтянула свою спортивную форму.

После обеда и обеденного сна я включалась в активную работу по организации выступления на сцене местного клуба на очередном мероприятии. И мне скоро предложили соразмерить мой сценический пыл с деятельностью внутри отряда. С начальством спорить не будешь: пришлось организовывать турнир по шашкам, по шахматам, по баскетболу. И затем отслеживать результаты с утра до вечера.

Забот и хлопот хватало на целый день. Но все равно чего-то не доставало, хотелось необыкновенного и прекрасного. Я была молодая, гибкая, стройная, красивая и жаждала деятельности.

Познакомившись и подружившись со спортсменками из отряда, стала делиться с ними своими познаниями в эзотерике. Рассказывала девочкам из своей палаты на ночь разные необычные истории, происходившие в жизни реальных людей. Поведала о том, что параллельно нам живут совершенно иные существа, обладающие такой энергией, какой не существует у человека, но которую можно получить при встрече с этими существами. При контакте следует быть очень осторожными. Чрезмерная доза не присущей человеку силы может нанести непоправимый вред. Человек как энергетическая сущность способен накапливать и аккумулировать разные виды энергий для подпитки своей энергосистемы при большом расходе сил и при совершении простых действий, но с большим эффектом и отдачей. При определенном количестве накопленной таким образом энергии возможно необычно мощное развитие, совершенствование своего тела и его способностей.

Обо всем этом начиталась у Карлоса Кастанеды. Я сказала, что очень бы хотела попробовать войти в такого рода контакт с существами ночи и что этого не сделала раньше лишь потому, что не было подходящего момента и соответствующих условий. Для контакта необходима ночь, тишина и единомышленники. Одна выйти ночью в лес я не решусь.

Четырем девушкам, согласившимся участвовать в "охоте за силой", объяснила, что делать и как себя вести для того, чтобы сначала вызвать существа ночи, выманить их из леса, а затем, подпустив максимально близко, бежать. Именно бежать, иначе могут произойти совершенно непредсказуемые изменения в теле человека, вплоть до его гибели. Человек может лишиться своей жизненной силы: существо не отдаст, а само вытянет всю энергию. Подобные воздействия, а именно контакт с существами из параллельного мира, не изучены официальной наукой, соответственно, им нет противоядия. Для обмена энергиями достаточно было подпустить существо на близкое расстояние. Тело человека даже при этом способно перенять часть инородной силы.

Я показала так называемый бег силы, которым следует пользоваться при выходе из контакта. Он позволял быстро передвигаться в полной темноте и в полевых условиях. Предложила "охотницам" побегать так, как им объяснила. При бегстве ночью от неизвестных существ эти начальные навыки могут пригодиться. Набегавшись и насмеявшись вдоволь, приняли решение отправиться в лес ближайшей ночью.

Дождались, когда в тренерской все стихло (как доложила "разведка", наши тренеры ушли к воспитателям из других отрядов). Если тренеры пьют, то им, скорее всего, не до нас. Очень осторожно, на цыпочках, пригнувшись, перебегали мы от дерева к дереву, пока не достигли забора, ограничивающего наш лагерь. Сразу за забором шла вверх дорога, слева от нее темнел лес, к нему и пошли. Отойдя от лагеря на полтора-два километра, расположились на поле невдалеке от леса и заняли выжидательную позицию. Сели, строго соблюдая круг и подобрав ноги. Мы замерли, мысленно призывая существ ночи подойти к нам. Кто-то из девочек уже через две минуты начал дрожать. "Девочки, пошлите в лагерь", - робко позвала она нас.

"Зачем тогда сюда пришли? Так ничего не увидим и не узнаем", - удерживала я девушку.

Если пойдет она, то за ней пойдут и другие. Она вся дрожала, ей досталась самая опасная позиция - спиной к лесу. Где-то вдалеке послышался хруст сухих веток. Кто это? Как будто кто-то идет прямо сюда в тяжелых сапогах. Все напряглись, как одна пружина, готовые вмиг оказаться на ногах. Бум! Бум! - шаги становились явственнее, их звук отдавался в наших животах, которые сжались от страха.

"Подпустим поближе, - настаивала я железным голосом. - Иначе обмен силой не произойдет".

Шаги раздались прямо за нашими спинами. Девочки вскочили и с воплем побежали по полю через высокую колючую траву в рост десятилетнего ребенка. Это была еще одна мера предосторожности. Громкий крик, считалось, отпугивает существа ночи. Я и еще одна девочка Ксюша задержались на секунду дольше в надежде что-нибудь увидеть. Бум-бум-бум. Что-то темное и большое направлялось к нам. Мы рванули, я замыкала, чувствуя ответственность за тех, кого повела за собой.

Вдруг меня что-то сильно ударило в спину, и в следующую секунду я покатилась на животе по траве, раскинув руки в стороны. Ксюша, обернувшись и не увидев меня, заорала благим матом:

- Ка-тя!

Это спасительное мгновение позволило мне вскочить на ноги и припустить бегом силы. Что-то тяжело топало сзади. Добежав до дороги, почувствовала, что дорога, словно некая граница, за которую существо не переступит. Слегка отдышавшись, мы с Ксюшей пробрались в лагерь.

Впечатления переполняли палату. Едва успокоились. Хорошо, что тренеры спали глубоким сном. Их дружный храп говорил нам об этом.

На следующую ночь мы решили повторить прогулку, но уже втроем. В этот раз существо появилось намного быстрее, как если бы уже ждало нас. Двигалось оно целенаправленно. Шаги возникли где-то посередине того расстояния, что отделяло от леса. Мы соскочили с мест, от страха поднимались волосы. Вчерашний удар еще сказывался на мне: ныл живот, и было такое ощущение, словно надорвалась, таская тяжести. В этот раз Ксюша почему-то замешкалась. Я услышала слабый вскрик, бросилась назад. Дико крича и вопя, Ксюша, вся дрожа, вцепилась мне в руки.

"Меня что-то толкнуло в спину, очень сильно", - заикаясь, говорила она. Треск сучьев под тяжестью чего-то громоздкого подстегнул нас. Не помнили, как домчались до дороги. Третьей любительницы приключений, нашей компаньонки, не было видно. Она уже, наверное, лежала в кровати под одеялом. С трудом переводя дух, домчались до корпуса.

На следующий день о наших вылазках знали все старшие ребята в отряде, младшие изнывали от любопытства. На "охоту за силой" напросились и мальчики. Собралось идти в лес всего человек пять. Другие мальчики из палаты (всего в палате проживало двенадцать человек) подсели к девочкам на лавочку, стоявшую несколько в стороне от главных ворот лагеря.

Я, окрыленная успехом, не чувствовала подвоха. Не подумала о том, что ребята изначально ничего не боялись и ничему не верили. Они не захотели садиться на землю посреди поля в ожидании того, что к ним кто-то там придет. Не скажу, что агрессивно, но воинственно они вошли в лес, сразу и без церемоний. Я шла за ними. Конечно, ничего не произошло. Шум и агрессия никого на встречу не привлекут. Ни одно существо, уважающее себя, не выйдет для того, чтобы просто показать себя. Если нет никакой другой цели, кроме как увидеть и победить, нет и контакта. Мне было досадно и невесело.

Мальчики вернулись назад. Но спать никто не пошел, хотя было уже за полночь. Они присоединились к ожидающей компании на лавочках. Гвалт и хохот поднялись неописуемые.

Испугавшись возникшего шума, я попробовала их урезонить, но никто не обращал на мои воспитательские потуги никакого внимания. Тогда, просто воззвав к их совести, одна отправилась в отряд, чтобы личным примером заставить их вернуться в лагерь, а также и предупредить возможный скандал. Каким образом я собиралась это делать, не представляю. В лагере, к моему облегчению, было тихо. Все, видимо, спали богатырским сном. И моя тактика сработала: скоро подтянулись и ребята.

Эта ночная вылазка открыла череду последующих. В мои планы отрядные прогулки под луной не входили. Но, с другой стороны, что просило начальство, то было исполнено. Отрядные дела у нас превысили все показатели.

Самое невероятное в этой истории то, что половина ребят, которым наутро предстоит жесткая тренировка, уходила за территорию лагеря во главе со своим вожатым-воспитателем. Палаты пустовали несколько часов после отбоя. Кому угодно от такого станет плохо.

Очень переживала, что начальство прознает о наших "охотах" и тусовках. Но, как ни странно, все обошлось.

Я была осведомлена, что вожатые и тренеры уходили сами по ночам куда-нибудь подальше от корпуса и весело проводили там часть ночи. Ну почему бы и нет? Главное, дети все спят и вожатые на посту.

Мгновение 4. ОСТАНОВИСЬ, МГНОВЕНИЕ!

Смена заканчивалась, а вместе с ней катилось к концу и лето. Последние теплые ночи. Сердце щемило от неизбежности этого конца. Душа рвалась к каким-то свершениям, но каким, не осознавала до конца.

В отряде мне нравился один мальчик - Вова, высокий, статный, с родинкой у верхней губы. Я не могла равнодушно смотреть на него. На правах воспитателя после отбоя приходила в палату к мальчикам с целью проведения воспитательных бесед. При этом гам поднимался невообразимый. И через несколько дней тренеры решительно посоветовали мне оставить ребят в покое.

"Они приехали в лагерь тренироваться, - внушительно сказал маленького роста крепыш, - а после ваших вечерних бесед на тренировке днем они двигаются еле-еле и ничего не могут сделать как следует".

Пришлось подчиниться, тем более что тренеры закрыли на ключ вход на половину мальчиков, через который я к ним приходила.

Но каждую свободную минуту искала Вову глазами, чтобы взглянуть на его красивое, с благородными чертами лицо. Он иногда играл со мной в теннис, лучше сказать, учил играть. Мне очень нравились эти уроки, потому что могла им любоваться.

Во время отрядных или общелагерных мероприятий, в которых я принимала активное участие, он каким-то образом оказывался где-то рядом, в поле видимости, но недосягаемости.

Почти каждый день, кроме тех дней, когда показывали кино или устраивали массовую игру типа "зарницы", в местном клубе проходили различные мероприятия. К ним воспитатели из разных отрядов готовились во время тихого часа. Как самый активный воспитатель, развлекающий детей, я любила участвовать во всех любительских тематических спектаклях, которые ставились практически через день. Мне нравилось быть актером: с упоением предавалась процессу игры в той или иной роли. Это легко объясняется молодостью, наполненностью энергией и нерастраченным творческим запалом.

Вова всегда приходил посмотреть на театральные представления, хотя сам никогда не участвовал в них. И когда я выступала, мне было приятно видеть его в зрительном зале. Он занимал место обычно на первом или втором ряду справа.

Между нами не было ни слова, ни намека на какой-либо романтизм или лиризм в наших отношениях, словно оба негласно подписались под соглашением о запрете на какое бы то ни было выражение чувств.

Мы защищали то, что само рождалось безотносительно воли и желания, чувствовали присутствие друг друга. Наш обмен взглядами был наполнен призывом к общению, нас притягивало друг к другу несмотря ни на что.

Осталась последняя ночь. Дискотека в клубе в эту ночь длилась дольше обычного. Решили с девочками потихонечку исчезнуть с дискотеки и пробраться за территорию, на поляну. С нее хорошо просматривалась река, на берегу которой размещался лагерь. Когда мы вышли из клуба, на небе сияли звезды, висел серп луны, и слышалась тихая музыка вдали. Неописуемая красота окружающего мира, рядом юные сердца, с которыми прожила почти месяц. Душа прикоснулась к чему-то грандиозному и величественному. Какое-то таинство пронизывало все вокруг.

Пока мы пробирались за территорию, кто-то из девочек заметил какое-то движение за темными деревьями.

"Мальчики идут за нами", - разглядели они. И действительно, когда мы выбрались на поляну, один за другим к нам присоединились мальчики из палаты, где жил Вова. Он не стремился к лидерству, но был им. Ребята из этой палаты почти не общались с теми взрослыми парнями, что устраивали ночные вылазки за территорию лагеря.

А вот и сам Вова. Он подходил к нам один из последних. Как будто бы не хотел присоединяться.

Тут произошло нечто непредвиденное и не воспринимаемое умом: контакт глазами и... мощный разряд энергии. Солнце еще только догорало, на фоне серого неба и реки мы устремились друг к другу. Руки потянулись навстречу на глазах у всех.

Преодолеть притяжение было уже не в наших силах. Мои руки обвили его шею, его руки притянули меня за талию. Мы обнялись. Наши поля скрестились, заискрились, и мощная волна энергии прошла с головы до ног. Мы стояли, не шевелясь.

Воистину ночь была волшебной. Ни о чем не думая, просто отдавались восприятию своих ощущений. Словно поднялись в воздух, воспарили. Наслаждались, насыщались друг другом.

И все смотрели на нас. Никто не понимал, что происходит. Мы сами не понимали...

Как я хотела, чтобы никого не было вокруг в этот момент, чтобы мы могли одни танцевать на траве под звездами. Душа испытывала невыразимое счастье.

Остановись, мгновение, ты прекрасно!

Через какое-то время подумала о том, что мы все-таки не одни. Я должна была об этом подумать. Мы расцепили руки. Медленно, очень медленно, отпрянула от него. Может быть, нам убежать? Но мы же не договорились заранее! А теперь уже поздно... Собственно, и зачем?

До моего сознания дошли звуки окружающего мира. Я увидела глаза тех, кто невольно наблюдал за нами. Недоумение. Смущение. Зависть. И готовность к чему-то необычному.

То, что последовало дальше, действительно обычным назвать нельзя.

Кто-то побежал первым. Или все вместе побежали - трудно сказать. Очевидно одно: мы вдруг начали гоняться друг за другом в темноте и ловить, кто кого поймает в высокой траве. Смех, борьба, сжатые на запястье пальцы. Просто какое-то сумасшествие. Потом все упали на траву. Несколько ребячьих голов улеглось рядом с моей головой. Некоторые головы самых смелых легли прямо на меня. С высоты мы могли показаться большим солнцем. Лежали и наслаждались звездным небом, наслаждались мгновением.

Назавтра все уезжали домой. А я оставалась на последнюю, четвертую смену.

Мгновение 5. НА ЗАРЕ ТЫ ЕЕ НЕ БУДИ

Они уехали на следующее утро. Последняя ночь запечатлелась в моей душе так сильно, что, когда встретила вновь прибывших на последнюю, четвертую смену, мне хотелось расплакаться. Настолько новенькие не шли в сравнение с теми, кто жил здесь до них. Мне казалось, что лица у всех неприметные, и сами спортсмены какие-то невзрачные. Я ничего не могла поделать с собой! И это мое состояние благополучно отразилось на моей работе. С утра уходила бегать, к чему привыкла за прошлые двадцать четыре дня, потом шла на реку или в душ. Вечером сочиняла новый номер для выступления на сцене в лагерном мероприятии. Другими своими прямыми обязанностями я пренебрегала.

Вскоре меня вызвали к начальнику лагеря для внушения и проработки. Внушили и проработали. И я снова приступила к выполнению своих многочисленных обязанностей.

В отряде насчитывалось вместо обычных двух палат три палаты девочек примерно одного возраста (лет двенадцати - четырнадцати) и только одна палата мальчиков. Уборка территории проходила легче и качественнее, чистота в корпусе наводилась отменная. Приехавшие из сельской местности спортсмены не были избалованы и по привычке к труду делали все быстро и без лишних понуканий.

Я начала внимательнее приглядываться к подросткам, и моя тоска понемногу стала утихать. Девочки активно помогали мне во всем. И я старалась быть им хорошим воспитателем. По ночам развлекала разговорами обо всяких загадочных явлениях, о том, что здесь происходило до их приезда. На их просьбы сходить с ними тоже "за силой" я отрицательно качала головой. Та смена должна была остаться в моей памяти без каких-либо повторений в этой. Иначе она потеряла бы свою неповторимость и яркость.

Однажды в середине смены к нашему корпусу подошли трое взрослых ребят. Они приехали к кому-то в гости из города. Вид транспорта, ими использованный при этом, - велосипеды. Пятнадцать километров по пыльной дороге. Пыль покрывала их лица, и это казалось очень романтичным. Ребята мне понравились. Особенно один из них. Крепкий, веселый, с открытым лицом радовал глаза и сердце. Юное и ждущее настоящей любви в свои двадцать три года.

"Городские" поговорили о разных разностях с мальчиками из нашего отряда, сидевшими около теннисного стола и ожидавшими, когда он освободится. Он был занят игрой. Моя младшая коллега по отряду Света и я усердно мучили теннисный шарик. Вскоре приезжие ушли.

Я считала свою игру в теннис довольно сносной и даже гордилась успехами. Но, увидев вечером, как играют они, когда за шариком нельзя было уследить, а восхищенные игрой мальчики наперегонки бросались поднимать редко падавшие со стола мячи, уже больше не чванилась своими достижениями...

После отбоя к нам в корпус постучали. На крыльце стояли все трое. Познакомились. Того, кого я выделила среди других, звали Сергей. Погуляли немного около отряда. Моя симпатия усилилась. Спать я легла, растревоженная мыслями и мечтами.

Наши новые знакомые приезжали в лагерь каждые два-три дня. На дискотеку. Мы танцевали бок о бок, иногда он приглашал меня на медленный танец. Дней за пять до конца смены и до конца лета Сергей сказал, что они сегодня остаются в лагере на ночь.

В этот день после дискотеки, как обычно, я принимала посильное участие в укладывании детей спать, что в большей мере делала их тренер. Она относилась к подросткам как к своим детям, которые платили ей удивительным послушанием и большой любовью.

Освободившись, мы с Сергеем пошли гулять за территорию лагеря. Но далеко уйти мы не смогли: когда скрылись огни фонарей, ничего нельзя было различить дальше своего носа. К тому же Сергей, приехавший в одной футболке, начал замерзать: августовская ночь - это не июльское парное молоко и даже не июньский бодрящий напиток. Августовская ночь - это холод ледниковых гор, беспрепятственно пробирающийся даже под олимпийку, которой я попыталась согреть Сергея, принеся ее из отряда. Прогулке нашей пришлось закончиться, а расставаться не хотелось.

Вернувшись в лагерь, я предложила устроиться на ночь в небольшом углублении в земле под двумя березами, неподалеку от того места, где раньше располагалась площадка для пионерских линеек, которая сейчас почти не использовалась. (Эту яму я присмотрела уже давно, когда пряталась от противника в игре "Зарница" в прошлую смену. Тогда еще подумала, как было бы замечательно устроиться здесь на ночлег. Вот так сбываются наши иногда мимолетные желания.)

Сергей принес два одеяла от своей родственницы, работавшей в лагере врачом, надел чью-то куртку. Я тоже хотела принести из своего отряда одеяла, чтобы вернее спастись от холода, но Сергей отмахнулся, заверив, что мы и так не замерзнем.

Я, хоть тепло одетая, засомневалась, но настаивать не стала. Он как-то уж очень не хотел, чтобы я уходила. Возможно, боялся, что не вернусь.

Расстелив одно одеяло на земле, мы укрылись другим. Небо было настолько звездное, что у меня захватило дух. Красота. Темень. Воздух свеж и прозрачен. Рядом человек, который, хотелось бы верить, может стать моим единственным и навсегда.

Полежав немного спокойно, Сергей вдруг потянулся ко мне. Когда его намерения не оставили сомнения, твердо выразила свое несогласие на развитие известных событий. Чувство трепета от великолепия окружающего мира охватывало и возвышало. Я воспринимала желание своего знакомого как земную суетливость и изрядную приземленность. Меня покоробило его непонимание торжественности момента и бесчувственность к присутствию Ока космоса, которое взирало на нас сверху.

Сергей обиженно отвернулся и скоро уснул. А я... Наслаждалась музыкой природы. Ощущала себя частичкой Вселенной. Горячее и нежное чувство, подрагивающее внутри, говорило мне о любви, красоте и счастье.

Холод закрадывался под куртку и теплые джинсы. Туман наползал на нас. Приближалось утро...

Наступил последний день. Прощальная дискотека. Я высматривала Сергея. Ни его, ни его друзей. Ну не могли же они пропустить эту последнюю ночь в лагере! Я стояла у стены так, чтобы можно было видеть все двери в клубе. Стрелка часов указывала уже девять, полдесятого... Вдруг в одной из дверей появились два его друга. Сейчас он тоже войдет. Улыбнется мне и пригласит танцевать.

Но он так и не вошел... Я поняла, что это не моя судьба, и была крайне рада, что ночь прошла в созерцании и единении с природой, а не в соединении с соседом по ямке, и поэтому ничего не нарушило моего равновесия. Ну, почти ничего.

Лето закончилось.

Послесловие "ОЖИДАНИЕ СЧАСТЬЯ"

СВИДАНИЕ С ПРИРОДОЙ

Я в томлении, я в нетерпении

И в этом состоянии

С Природой на свидание

Меня, сердечную, несет.

Манит, тянет

И к себе влечет

Неприметный издали

Зеленый пригорок.

Там,

На траве, у воды,

На носочке Земли,

Слезы глотая, присела.

Мимо тотчас

Лодка прошелестела.

Я растеклась, распылилась

И одновременно явилась

Песчинкой, пушинкой

И плеском воды,

Листом, камышом

И лаской травы.

Ветер в меня пташкой серой метнул.

И глазами ее удалось зачерпнуть.

Следом еще двух сестренок вспугнул

И в стороны разные их разметнул.

Я трепетала, силу порывов впивая,

Я разум теряла, душою взлетая.

И снова слезы текли.

И снова лодка плыла...

Не чая расстаться, со Светом прощалась,

Но веко Его закрываться сбиралось.

И я, созерцая, недвижно стояла,

Солнце пока в черноту не забралось.

К ЗВЕЗДЕ

Замри, Земля!

На небосклоне вспыхнула

Моя Звезда!

Я - здесь,

Я жду тебя!

Ты светишь мне, родная...

Я затихаю,

Ты из прекрасной бездны

Выносишь песнь свою!

С благоговением внимаю

Дару,

Что посылаешь ты!

Звезда, твой свет

Безмолвен и возвышен.

И я восторженно к тебе взываю:

Коснуться мудрости твоей

Позволь, Святая.

МИЛАЯ ЗАГАДОЧКА

Природа стихла. Затаилась

Пред тобой, Красавица!

Ты сегодня верховодишь,

Милая Забавница.

Стихли князи и бояре, -

Не робей, Загадочка.

Леденишь ты целый свет, -

Трепещу, Беляночка!

Дрожь ресниц, дуга бровей, -

Не покидай, Лебедушка!

Лишь аромат растекся вслед, -

Ну прощай, Черемушка...

ЖЕМЧУЖИНА

Неожиданно, сквозь ночь,

Мой взор приворожив,

Одна во мху зеленом

Нетронуто лежит.

И никого вокруг.

Землей облеплена.

От воздуха сквозящего

Яркая дрожит.

Я на коленях бережно

Ее на ладонь взяла.

Ослепительно прозрачная

Ты теперь - моя.

ГЛАВА 7. "КУКЛА" НА ДОРОГЕ

Мы отправились в доисторическую природную пещеру под названием Капова пещера. Нас было несколько человек, умещавшихся в трех легковых машинах: "Лада Калина", "Соболь" и "Нива Шевроле". Настрой был приподнятый. Впереди нас ожидали впечатления, приключения и... наслаждение. Природой, водой, воздухом. Где-то еще остались чистые уголки природы или хотя бы не очень загрязненные. Вот именно за этим мы и поехали. Немного пожить в местах, мало "освоенных" человеком.

Мы ехали несколько дней, делая остановки то на придорожной поляне, то в поле, короче говоря, там, где нас заставала ночь.

В числе путешествующих были девушки и женщины все замужние, кроме одной. Инги. Она - девушка веселая, иногда словоохотливая, любит купаться. Все может променять на купание. И вот как-то мы встали на берегу небольшой речки. Красиво, уютно и почти чисто. За ужином один из мужчин говорит: "А что это у нас все замужние, а одна нет? Может быть ее замуж отдать?" Тут все зашумели, заговорили. В итоге жарких дискуссий наша компания решила выдать Ингу за выходца с горных равнин - работящего крестьянина-скотовода. Поговорили-посмеялись да и забыли об этом. Но на следующий день к вечеру к нашему лагерю подъехали две машины.

Из машин вышло семеро мужчин. Дверцы одной машины распахнули настежь и включили магнитолу. Мужчины быстро соорудили костерок и начали жарить шашлыки. Им вторили звуки знакомых и приятных мелодий. Инга наша крепко задумалась. "А может, выйти, познакомиться?" Тут же ей Света, подруга ее, предложила посильную помощь: "Мы сейчас все женщины выйдем с плясками русскими, притопами, прихлопами и представим тебя женихам. Ну как?" Другая женщина по имени Галина, самая ответственная за провиант, мечтательно подхватила: "Запросим за тебя 25 баранов, и нам на всю оставшуюся дорогу хватит". Инга, как услышала про баранов, так сразу заволновалась: "Ага, вы будете баранов есть, а я только облизываться! Ну, уж нет!". Ей такой расклад дел решительно не нравился. Но наблюдательный пост в кабине газели Инга все-таки заняла. Оттуда как на ладони были видны все "женихи". "Чтоб не пил, не курил, и носки умел стирать", - комментировала Инга нам свои пожелания к будущему мужу. Но вышла неувязочка. Все мужчины с шашлычком водочку потягивали и смаковали при этом. Инга внимательно всех рассмотрела и вскоре вынесла вердикт: знакомиться с женихами она не намерена. Ее требованиям они не соответствуют.

А мужчины ждали-ждали, но невеста к ним так и не вышла. Сами навязываться не посмели. Доев шашлыки, они уехали восвояси. Мы мирно переночевали, а наутро двинулись дальше.

Дорога нас завела в военный городок. Как нас пропустили без пропуска, нам не ведомо. Мы наивно и без всяких задних мыслей попросились покупаться и нас пропустили. Может быть, купаться пускали всех. Проехав КПП, мы углубились в лес и вскоре достигли реки.

Река и пляж, что открылись нашим глазам, превзошли все наши ожидания. Песочные барханы извилистой резьбой протянулись вдоль всей кромки воды. Они словно застывшие волны принимали на себя катившиеся воды реки.

К вечеру в обход нас пошли БТРы. Они ехали на учебный полигон. И всю ночь мы подпрыгивали в своих палатках от грохота орудий и автоматной пальбы. Представлялось, что мы, как лазутчики в стане врага, забрались в тихое местечко, откуда все слышали, хотя и не видели.

На этой стоянке Семёну было доверено вымыть посуду после ужина.

Кто такой Сема? Это очень жизнерадостный человечек семи лет. У него распахнутые глаза, которыми он воспринимает мир вокруг. Он всем доволен и больше всего на свете любит купаться. Плескаться около берега - это у него хорошо получается. А вот сделать заплыв на глубину - он еще опасается, не те силенки.

А мне, как самой молодой в группе, было поручено сопровождать его до реки и проследить ход работ. Я проследила. Мы стояли на самодельном пирсе, представлявшем собой белую кухонную дверь с пустым проемом для стекла. Я мыла котелок, а Семен остальную посуду.

В трех шагах от нас за низенькими и редкими кустиками какой-то речной травы стоял Петр, собиравшийся совершить вечернее омовение. Чтобы понять и прочувствовать все, что произошло дальше, нужно знать, "что такое" Петр.

Петр - серьезный человек, несмотря на его всегдашнюю улыбку. Он, как военный, любит, чтобы все было в полном, установленном им порядке. Любая мелочь или деталь, касающаяся его лично или его машины, находится под его контролем. И если этот порядок нарушается, то Петр воспринимает это почти как личную обиду. В таком случае языком инструктажа он начинает монотонно разъяснять, что можно делать и что делать нельзя. Но во всем остальном Петр - очень тонко чувствующий, глубоко воспринимающий человек. Он радеет за честность и справедливость в нашем обществе. Он любит рыбачить и может даже ради этого дела пропустить ужин.

Сорванным пучком травы я с рвением зачищала внутренности котелка, как вижу, что Семен топчется на месте, оценивающе разглядывая мокрый песок под ногами.

Сообразив, что песок можно смыть, Семен тут же следом зачерпывает воду посудиной, что держал в руках, и давай поливать ею "пирс". Но песок до конца не смывался, а только расходился кругами по пирсу. Тогда Семен той же посудиной принялся соскабливать его с двери.

Услышав мой возмущенный окрик в адрес Семена, Петр повернулся к нам и заметил, чем совком для скобления грязи служит... его кружка. Петр очень осерчал: "Ах, Семен, я вожу тебя на своей машине, а ты моей кружкой скоблишь землю. Я тебя самого вот как посажу в яму, и будешь сидеть там"... Нас прервал Алексей. Он тоже жаждущий, как и Петр, войти в благодатные воды реки после 50-и градусной жары и нескольких часов езды в машине, предупредил меня, что сейчас разденется донага и мне лучше покинуть берег. Я, конечно, не стала дожидаться мужского стриптиза и ретировалась.

Алексей тонкий, как юноша, он называет себя человеком с фигурой евростандарта, хотя ему за сорок. По характеру он неугомонный и веселый. Он любит всем этим бравировать, а также шутить на тему "любовь без измен". Кстати, Сема - его сын. Вообще у него четверо сыновей. Леха, как отец, строг и даже прижимист. Чуть что, сразу строит мальчиков и, если считает нужным, может надрать им зад. Сыновья его уважают и любят.

Утро следующего дня началось с того, что во время купания Сема и его старший брат Сашка играли в мяч.

Братья перекидывали мяч друг другу. Сашка сильно бил по мячу, который далеко отскакивал. Семе приходилось ловить его аж на середине реки. Я тоже плавала недалеко. И пару раз предупреждала Сашку не кидать так далеко мяч. Но такие предупреждения явно не для него. И вот Сашка последний раз отбил мяч брату, выскочил на берег и был таков. Пока Сема догонял мячик, тот успел выплыть на середину реки. Я была далеко и не успела бы его поймать. Нам оставалось только наблюдать, что река сделает с мячом. Думали, все, уплывет. Но нет. Мячик чудесным образом переплыл быстрину и, стукнувшись об одно из бревен, торчащее на другом берегу, попал в маленькую лагуну. Семен смотрит на меня, я - на него. Храбрости плыть одной на тот берег мне не хватило, и я сказала: "Зови кого-нибудь". Сема сбегал за Сашкой. Но брат тоже не решился на заплыв к незнакомому берегу.

Сашка - парень не из простых. Он улыбается как лис, но не без очарования. Внутри него живет Охотник. И животным и тем паче насекомым я бы посоветовала бежать от него куда подальше. Прекрасен в работе. Любит токарные и слесарные инструменты и умеет ими пользоваться. Брата любит, но очень по-своему. Часто теряет контроль над своими эмоциями, может легко обидеться, но потом быстро забыть об обиде.

Пришлось звать Петра. Он вскоре пришел и зачем-то принес плавательный круг. Сначала я подумала: "Для себя, тоже боится глубины". Но услышав его строгие слова: "Семен, ты тоже поплывешь", я пожурила себя за легковесные мысли.

Сема сначала заартачился, отнекивался тем, что плохо плавает. "Я принес тебе круг. Залезай в него и плыви, - настаивал Петр. - Если ты не поплывешь, я тоже не поплыву. А папа, ты знаешь, по головке не погладит за потерянный мячик". При упоминании отца с Семена сошла вся его капризность. Он взял круг и пошел в реку. И мы все вчетвером отправились на тот берег спасать мячик.

Не доплывая до берега пару метров, мы увидели, что к мячику просто так не подлезть. Сверху нависала толстая ветка дерева, густо покрытая листьями. Справа - дрейфующие два бревна, одним концом уткнувшиеся в берег. А между берегом и ними плавает тысяча водомерок. Они сновали туда-сюда без остановок, и казалось, вода просто кишит ими.

"Не, я не пойду", - снова заартачился Семен. "А кто пойдет? - удивился Петр. - Я тоже не пойду. Кто потерял мячик, тот и идет". Семен молча интенсивно потряс головой. Я пододвинула к нему доску, плавающую тут же, рядом с бревнами, и предложила, держась за нее, пройти к мячу. Но Семен все никак не мог решиться. Тогда Петр сделал вид, что собирается отплывать назад. И мы с Сашкой тоже сделали вид, что хотим плыть вместе с Петром. И Семен рискнул. Ему потребовалось доли секунды, чтобы достать мяч. Семен возвращался назад победителем.

Поев, накупавшись, мы тронулись в путь.

Было очень жарко. Мы остановились у одного храма, который попал нам по дороге. Недалеко от храма виднелась колонка с водой, чистой и холодной. В общем-то эта колонка представляла собой шланг с краном. Мы понеслись за ведрами и бутылями, которые лежали в машинах. Пока все собирали посуду для воды, я успела переодеться в сторонке и натянула купальник. И вот на колонке началось повальное обливание. Жара стояла нестерпимая. И так хотелось ощутить прохладу, что женщины, не раздумывая, принялись обливаться, будучи прямо в одежде. Она скоро высохла, не причинив особого неудобства. Люди в нашей группе собрались трапезничать в трапезной. Мне же требовалось переодевание. Где ж переодеться? Подождав немного, пока туристы и паломники, только что приехавшие на автобусах, пройдут на прихрамовую территорию, я встала за угол воротной башни. Она еще строилась. Рядом крутился Сема. Я говорю вслух: "Пусть простят меня те, чей взор я сейчас могу оскорбить своим видом". Сема сразу откликнулся, как будто только этого и ждал: "Катя, я тебя буду сторожать". "Хорошо, сторожи", - согласилась я. Он встал ко мне спиной, широко расставил ноги, руки поставил на пояс, чтобы его локти меня закрывали. Я едва успела снять нижнюю часть купальника, как мой сторож спросил: "Катя, ты все?" Наконец-то я переоделась и могла отпустить своего сторожа. И мы с Семёном побежали догонять своих, которые уже ушли в трапезную.

Там нам предлагали комплексный обед, но мы взяли чай и пирожки. Они были и с картошкой, и с яблоками, и с абрикосами. И хотя цена пирожка составляла всего 10 рублей, мы наели на 600 рублей, такие они были вкусные. По-моему, впечатляет.

Тут, конечно, женщины из нашей группы паломников захотели в туалет. Он находился рядом с кухней. В него можно было попасть и из кухни, и из коридора. Все уже сходили, осталась только Света.

Света - нежное создание, как ласковый цветок. Она всегда старается помочь человеку, который встречается у нее на пути, хоть делом, хоть словом. Она довольно непосредственна и все воспринимает широко распахнутым сердцем. Кстати, она - мама Семена.

И вот наша Света зашла в туалет. Я и кто-то еще оставались рядом в коридоре для солидарности. Вдруг в трапезную забежал какой-то работник храма. Он был суховат в теле и не стар. Мужчина пронесся на кухню и оттуда ринулся в туалетную комнату. Мы даже не успели ничего сказать, так как находились с другой стороны туалета. Мужчина резко распахнул дверь, которую Света закрывать не стала, видимо, надеясь на то, что мы ее караулим. "Господи, помилуй!" - выдохнул он и вылетел из трапезной, на ходу крестясь. Чем его Света так поразила? Мы были заинтригованы.

Мужчина тот, быть может, дал обет или послушание не быть с женщинами, а тут, как на грех, такое искушение - женщина в туалете. Света, конечно, нам сказала, что просто мыла руки, когда ворвался рабочий монах, но мы не поверили, уж больно интенсивно он крестился.

В тот день мы долго искали место для ночной стоянки.

Перед нами раскинулась река. Заехали с одной стороны реки, попали в непролазный лес, зато на другом берегу, как мы сумели увидеть, раскинулся песчаный пляж. Развернули машины и поехали на другую сторону реки. Но чтобы это сделать, нам нужно было проехать по деревне. А это, сами понимаете, не так-то просто. Когда чужаки, да еще из другого региона, да еще по какой-то глухой деревне, вдали от центральных дорог проезжают по деревенской улице, полдеревни сразу узнает об этом. И всем интересно, кто и куда едет.

А мы искали отворот в сторону реки. Вроде бы нашли. Какой-то отворот нашелся сразу за деревней. И там же начиналось поле подсолнухов. А в них стояла корова одна - единственная. Она, видимо, никак не хотела расставаться с красивыми желтыми цветами. Корова отрывала часть головы подсолнуха и, закрыв глаза, с упоением ее зажевывала. Мы специально даже вышли из машин, чтобы посмотреть на нее.

А потом поехали дальше. Доехав до реки, мы понимаем, что того пляжа, который видели с другой стороны, здесь нет. Где же он? Скорее всего, есть другой отворот подальше от деревни. Мы проехали вперед, дорога выходила снова на шоссе, с которой мы попали в деревню. Почему-то мы не стали разворачивать машины, чтобы поехать назад в поисках другого отворота - вот тут-то мы и потеряли бдительность - и, сделав круг, во второй раз заехали в деревню. Засветились на все сто. Ну, тут уж даже самый ленивый не мог нас не заметить.

На этот раз мы снова увидели корову, может быть, как раз ту самую, что уплетала подсолнухи. Перед нами предстала такая картина. Корова бежала (именно бежала!) впереди, а за ней хозяин с хозяйкой на мотоцикле "Урал" ее подгоняли. Вот это метод скотину домой загонять, ничего не скажешь.

Выехали из деревни и вдруг видим: справа по ходу движения стоит кукла - яркий платок, подвязанный на палке.

Слышали мы про таких кукол - придорожных. Их ставят, чтобы избавиться от семейных проблем. Каким образом? Подойдет человек, ничего не знающий, посмотреть, что за диво на дороге? Возьмет куклу в руки, а вместе с ней к нему прилепится и весь наговор, что на куклу сделан.

Кому-то плохо в жизни, семья рушится или что другое. Сам человек не способен свои проблемы решить, так он их другим желает передать. На куклу наговорит свою беду и выставит на дорогу. А какой-нибудь простак хвать ее, и беда чужого стала его, а изготовитель куклы - от беды своей избавляется.

При виде такой куклы у всех у нас возникло нехорошее чувство. Но нечего делать, мы поехали вперед. Надо же где-то было вставать на ночлег. Время было уже позднее. Наконец-то мы выехали на искомый пляж. Мы все вымотались и недолго думая, где разбить лагерь, встали недалеко от дороги полевой, на самом краю поля.

Все казалось хорошо, погода прекрасная. Но вдруг тишину нарушил громкий звук. Дежурные по кухне били в крышку от кастрюли ложкой, срочно созывая всех. Оказывается, у нас ночью были посетители. Они прихватили два складных стула, котелок, поварешку с длинной деревянной ложкой, чехол от складного столика, сахар и соль. Все, что нужно для комфорта на рыбалке. Мы подумали сначала, что это местные жители похозяйничали - калым с нас взяли за постой на их территории. Но после того, как мы позавтракали и начали собираться в дорогу, мимо нашего лагеря проходили двое крестьян. От них мы узнали, что в их округе завелся преступный элемент, сбежавший из зоны. Мы пытались себя рассмешить и снять дискомфорт, который все испытывали: мы радовались, что он в палатки не полез. Все-таки побоялся привлечь к себе внимание - кто-нибудь бы да проснулся.

Понимаете, дело не в том, что пропали мелкие вещи. Дело в том, что мы ехали с хорошим настроением и настроем, желая всем вокруг добра и света, а к нам при всем при этом кто-то влез, словно кто-то грязной рукой хлеб взял со стола.

Вот тебе и кукла, вот тебе и проезд по деревне глухой.

Едва сев в машины, чтобы продолжить путешествие, мы увидели пляску пылевых вихрей. Сначала первый вихрь закружился широким кругом и через несколько секунд растворился в воздухе. Следом на этом же месте поднялся второй вихрь. Он же вытянулся тонким столбом вверх и так же, как первый, быстро пропал. На прощание через дорогу закружился вихрь в третий раз. И совсем быстро исчез. Мы замерли в созерцании. Я думаю, эта картина останется у всех нас в памяти надолго.

Спасибо духам воздуха, они подбодрили нас. Мы поехали дальше. Ехали целый день, пока не пришло время сделать следующую стоянку. Она была более веселой.

В поисках очередной стоянки мы обратились к пастуху, пасшему стадо коров и овец у реки. Пастух оказался дипломированным, в прошлом инженер. "Давайте, давайте", - с готовностью предложил он, - "поехали. Я покажу, где люди обычно останавливаются на отдых". Радушный пастух без всяких долгих разговоров запрыгнул в нашу Ниву, как только понял, что мы на ней собираемся ехать на разведку. Он и хлыст бросил к нашим ногам, и стадо оставил на нашу честь и совесть. А стадо-то частное, не колхозное. Эх, как все-таки важно человеческое общение. Все готов человек отдать взамен теплого живого слова. С коровами-то не слишком много наговоришь.

Пока машина-разведчик ездила с пастухом в поисках стоянки, мы, оставшиеся со стадом, вдоволь нафотографировались и с хлыстом и без. И лошадь пастуха покормили хлебом и на коровушек насмотрелись. Хотели уж подоить. Но пастух вернулся. И мы отправились на одно из указанных им мест.

Рядом с рекой, на берегу, на котором виднелись то тут, то там лепешки коров, мы были окружены старинными высокими ивами. Часть из них лежала на земле, преграждая выход к реке. Видимо, бобры решили заградить дорогу коровам, которые ходили на этот берег к ним, и шлепали свои лепешки.

Если при встрече с пастухом на улице была жара до 45 градусов, то в том месте она опустилась до +15. Это место, спрятанное в горах, нас удивило, поразило и даже ошеломило. Пока мы там находились, ивы качались и шумели так, как будто шумел прибой. Их ветки сгибались почти до земли, предвещая ураган. Мы не могли спокойно разговаривать. Постоянно приходилось перекрикивать этот шум. Мы были вынуждены достать куртки и брезентовые штаны, чтобы не замерзнуть. Спалось нам плохо. Всю ночь палатки качались и рвались улететь. Но все обошлось, урагана не случилось.

После завтрака, как всегда вкусного и сытного - продукты мы закупали в придорожных деревнях - мы продолжили свое путешествие.

Удивляет красота пейзажей. Восхищает красота, опрятность домиков. Даже в деревнях, которые находятся в глубинке, где редко кто бывает, домики стоят чистые, крепкие, выкрашенные, с резными наличниками. Иной раз наличники выглядят как произведения зодчества.

С одной стороны, домики отличает простота форм, без изысков новых веяний в архитектуре малых строений. С другой стороны, искусно вырезанные наличники, а также свисающие с крыши деревянные кружева по периметру дома радуют глаз и питают эстетические чувства.

Остановились мы в придорожной деревне, чтобы уточнить дорогу к Каповой пещере. Напротив нас стояло несколько деревенских ребятишек лет 3-4. Они жались к забору и во все глаза смотрели на нас. Мы захотели запечатлеть их на видео. Они были очень милы. Петр направил на них камеру. А со стороны дома из широко распахнутых ворот со всех ног бежала к ним бабушка. Она явно была напугана. Ее волосы растрепались, но ей было все равно. Она выбежала на улицу, что-то резко сказала детям на местном наречии. Дети скрылись во дворе дома и закрыли ворота. А нам ничего не оставалось, как спросить у нее, правильно ли едем в Капову пещеру. Было видно, как женщина расслабилась, когда увидела наши далеко не враждебные лица. Вздохнув с облегчением, она ответила на наш вопрос.

Мы уже заметили, что дети и вообще все местное население очень подозрительно и с большой опаской относятся к проезжающим. Наверно, настрадались от них и не доверяют.

Мы проехали буквально метров десять вперед, как увидели магазин. Он был нам нужен. Женщины наши ушли за покупками, а я обратила внимание на группу 5-6 летних ребятишек, стоявших на углу того самого забора. Один сидел на заборе, другие стояли кучкой, перед ними стоял детский велосипедик. Среди детей выделялась девочка, самая старшая на вид - может быть, лет семи. Я надумала пообщаться с ними немного, если получится. Я взяла пять вафель по числу ребят и приблизилась к ним. Но не вплотную, боясь, что они разбегутся. Все же один малыш, сидевший на заборе, юркнул в кусты и спрятался за пышную яблоню. Я спрашиваю: "Хотите вафли?". Они молчат. А старшая девочка помотала отрицательно головой. Я снова: "Вы любите вафли?" Они молчат. Только старшая девочка вновь помотала отрицательно головой. Глядя на их немного грязные личики, я подумала, что им, конечно, хочется вафли, только они мне об этом не скажут. Как же им их отдать? Вафли были ароматные, свежие. Я оценила обстановку и положила вкуснятину башенкой на сиденье велосипеда, который разделял нас. "Ешьте, они вкусные", - сказала я и вернулась к машине. Когда я оглянулась, вафли исчезли.

Тут нельзя не упомянуть один печальный факт. Одна из женщин, жена Петра Галя, закупила сладости в магазине, чтобы угостить всех в связи с днем рождения ее мужа.

Галя - женщина простая, но решительная и уверенная в себе. Она учитель по профессии. С мужем у них сформировались прекрасные отношения. Взаимопонимание и любовь сквозили во всех их словах, взглядах, обращенных друг на друга. Они заражали всех своим спокойствием и дружелюбием.

Когда мы отъехали от деревни на несколько километров, она вдруг обнаружила, что пакет со сладостями остался в магазине. А там и конфеты разного сорта, и печенье. Видимо, сладости были нужнее кому-то другому в этой деревне. Возвращаться в магазин мы не стали, помня о "кукле" на дороге.

Но маленькая неприятность была с лихвою окуплена вечером. Мы все хохотали от души. А повод был и не только день рождения Петра...

Среди нас есть очень добрый и безобидный человек. О нем или, вернее, о ней хотелось бы рассказать одну маленькую историю. Назовем эту историю "зубная щетка Валентины Степановны". Валентина Степановна - старейший член нашего экипажа. Заботливая, верная соратница и друг всех сирых и обделенных Валентина Степановна никак не могла найти свою зубную щетку. Она искала ее уже пару дней, но она не находилась, и Валентина Степановна решила купить новую. Для этого Валентина Степановна заходила во все магазины, которые попадали нам на пути. Она никак не могла определиться с выбором. Выбирала, выбирала, но что-нибудь да ей не нравилось в щетке. Ну, это же не супермаркеты. Лежит, например, на прилавке деревенского магазина две щетки, одна - длинная, другая - малюсенькая с желтой щетиной. Трудно, согласитесь, выбрать. Но вот, в один из вечеров Валентина Степановна с гордостью продемонстрировала нам за ужином свою покупку. Это была щетка, конец ручки которой венчала миниатюрная машинка, скоростное авто на колесиках. Пожилая, почти беззубая женщина и гоночная машина на щетке в комплексе представляли собой невероятно смешное зрелище.

Все бы еще ничего, но на следующий день нашлась старая щетка. Но и это бы еще ничего. Но у Валентины Степановны была особенность.

В самый первый день нашего путешествия, перед тем как пойти спать, наливаю я себе в ковшик воды, чтобы почистить зубы, и от чистого сердца предлагаю Валентине Степановне: "Вам налить воды?" "У меня чистить-то нечего, всего один зуб", - отвечает та.

(Зачем нужна тогда щетка, спросите вы? Как зачем? Чистить протезы и массировать десны).

Ночевали мы в этот раз в степи. Заехали за деревню и примкнули к бережку узенькой речушки. Пока ехали до места, мы заметили какие-то глубоко в землю уходящие норы. Они были вырыты всюду. В них жили байбаки. Похожие на лис или такс, они оказались весьма забавными соседями на эту ночь. Но в эту ночь нас окружили не только подземные жители, но и воздушные.

Мы сидели у костра, ожидая приготовления праздничного ужина. Как только полностью стемнело, вокруг залетали летучие мыши. Они пролетали низко над головами, иногда задевая нас своими крыльями чью-то голову, чьи-то уши, например, как у меня. Но как только костер догорел, мыши внезапно исчезли.

Утром засияло солнышко, и нас окружили бабочки. Ярко оранжевые, они порхали и кружились в парах, передавая нам свое легкое и беззаботное настроение. Казалось, что вчерашние летучие мыши сегодня, с восходом солнца, превратились в эти светлые создания. Бабочек я увидела позже, а сейчас...

Все только начали вставать. А я решила пробежаться по этому интереснейшему местечку где-то в глубине нашего региона. Я всегда бегала, если к этому располагала местность. Мы же целый день находились в дороге. Сидели в машинах тесно прижатыми сумками со всех сторон. И я пользовалась любой возможностью размяться.

В это раз моя "беговая" дорожка лежала вдоль реки, у которой мы встали. Пробежав буквально несколько метров, прямо из-под ног я услышала вскрик. Я резко отпрянула в сторону, испугавшись, что наступила на кого-то. Но при последующем рассмотрении увидела, что под ногами только широкая трещина в земле, а в десяти шагах от меня - вырыта нора. Это байбак! Я побежала дальше. Крик повторился, но уже с другой стороны. И пока я бежала вперед, крики разносились от норы к норе, от трещины к трещине, от байбака к байбаку. Понятно, они предупреждали друг друга о чужаке на их территории. Повернув назад, я увидела, что байбаки изменили тактику. Свой предупреждающий сигнал стали издавать уже не из нор, а на поверхности. Они выскакивали из нор, вставали на задние лапки, как постовые перед начальством, вытягивались в струнку и отдавали честь. Но за несколько метров до меня, они исчезали в земле. Чем ближе к деревне, тем любопытнее и смелее становились животные. Они подпускали меня к себе совсем близко. Но все же успевали нырнуть вглубь до того, как я к ним приближалась на расстоянии 4-5 метров. В одном месте я увидела сразу пять байбаков. Они все стояли у своих нор, по два у двух норок и один у одной. И все смотрели в одну сторону. Красиво, элегантно и почему-то трогательно. Такая пробежка останется в памяти надолго.

Наш путь пролегал по каменистой и немощеной дороге. Мы ехали очень долго, тряслись на ухабах, глотали пыль, клубами залетавшую в окна, обливались потом, текшим в три ручья. Дороге не было конца. Вокруг нас стояли высокие сосны и ели, и нигде не было видно и следа какого-нибудь жилья. Просто дорога, и все. И вдруг за очередным поворотом, из сотни таких поворотов, показалось строение. А на нем надпись "Серебряный ручей". Мы выпрыгнули из машин, не веря своим глазам. Источник с холодной и чистой водой весело стекал вниз. Он наполнял собою большой алюминиевый котел, или цистерну, где можно было окунуться. Ощущения после приседаний с головой в ледяной воде после 50 градусной жары и семи слоев пыли на теле, пропитанных и закрепленных потом, трудно поддаются описанию. Это можно только испытать. Купание оказалось бесплатным, хотя и проходило на территории частного банного комплекса. Это нас весьма порадовало. Но мы бы и деньги не пожалели за горно-водные процедуры. После купания мы отправились дальше.

Наконец, мы прибыли в заповедник, в Капову пещеру.

Пещера огромная по высоте, но небольшая. Есть и больше. Но, главное, там прохладно. Более интересным нам показалось забраться на гору Тимертау, в которой находилась пещера. Девушку, ставшей нашим проводником на гору, звали Гульташ - "веселый цветок". И, действительно, нам было весело, и подниматься, и на горе красотой природы любоваться.

Перед тем как покинуть заповедную зону, мы набрали воду в реке, что протекала через саму пещеру и вытекала наружу, впадая в горную речку Белая. Вода там чистая, ледяная и волшебная. Если набираешь ее с суетными мыслями, она портится. Вот так. Не верите, проверьте.

Наше путешествие подошло к концу. Не буду мучить вас подробностями, только упомяну несколько деталей. На обратном пути мы ехали другой дорогой, по какой-то скоростной трассе. Перед тем, как выехать на нее мы сделали короткую зеленую стоянку. Рядом оказался сенокос, вокруг которого стояли могучие и очень чистые дубы. Листок с такого дуба не помещался в обычной тетради. Это нас очень удивило. А желуди, большие, чистые, крепкие, как бочонки с медом, умилили нас. Не уверена, что такие природные чудеса сохранились до сих пор.

На обратном пути мы видели пожары. Горели леса. Трескалась земля. Подсолнухи, которыми богата эта земля, не поспели. Засуха. Жара. Колодцы в деревнях стояли почти пустые. Вода в них иногда была, а иногда и нет. Но нам хватило и слава Богу.

Послесловие "ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ"

(Ощепков В.Н. в обработке автора)

ВАЛЬС, или ТОСКА КАПИТАНА

Тихий шелест листьев, какая тишина.

Этот шепот листьев позвал меня сюда.

Завершилось лето, и пришел туман.

Заросли дороги, мокрым стал асфальт.

Вот она, тропинка, детства моего,

И большая лужа, что была мечтой.

Уходил отсюда когда-то босяком.

А теперь вернулся, старый и седой.

Помню два причала, ты меня звала.

Но мой белый парус покинул берега.

Ты была так близко, Родина моя.

Я затерялся где-то и потерял тебя.

Желтые туманы, и кругом вода,

Был я капитаном, но мучила тоска.

Где милый сердцу берег, где любовь моя?

Что случилось с нами, гордые друзья?

Уже промчались годы, вихрем пронеслись,

Сколько принял горя, - все в груди моей.

Кончились скитанья, много понял я.

До чего-ж прекрасна Родина моя.

СИНЕВА НЕБА

Далеко, далеко, далеко...

На западе иль на востоке,

Всюду только одна синева

Могучего неба раздолье.

Ты держись за штурвал, мой герой.

И не показывай вида, что трусишь.

Этот взлет, как последний твой бой,

Ты ни за что ни отступишь!

Небо, земля, небо.

Ты кружись и вертись, как птица.

Небо, земля, небо.

Дай мне с тобой проститься.

Синева, синева, синева!

Ты - моя синева навеки.

Жизнь моя почти прошла,

Ты осталась последней утехой.

Звезды мои все померкли,

Ни жалости у меня, ни печали.

Торжество синевы на земле

Славлю маршем победным.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

Знаки - это чудо, данное природой человеку. Через знаки мы общаемся с Пространством, с Богом, со своей душой. Они способны говорить, доносить до нас полезную информацию. А она нужна, чтобы не совершить ошибку, которую потом придется исправлять или последствия которой будут очень долго аукаться, к тому же, они часто бывают неисправимыми. Знаки - это начальный уровень общения с миром. И это общение такое интересное, неповторимое, всегда неожиданное и полное загадок и тайн, которые всегда хочется разгадывать.

Тонкий мир общается с нами не только через знаки. Он проявляет себя в виде необыкновенных вещей, деревьев, животных и пр., встречающихся на пути. Он проявляет себя, создавая целые мистические события, большие и малые. Но они всегда настолько прекрасны, нежны, полны любви к адресату, что ты переживаешь невероятные чувства и ... ждешь новых встреч, подсказок, продолжения диалога. Они все способны вести, наставлять, помогать и, конечно, удивлять. И ты понимаешь, что мир многообразен, многогранен, полон живых невидимых существ. Если развивать и расширять свое мироощущение и восприятие, то можно этих существ начать видеть, слышать, общаться с ними. Моя книга - доказательство тому.

Уверена, у вас осталось двоякое чувство после прочтения книги. С одной стороны, как интересно и удивительно: все вокруг находится в живом взаимодействии с нами, стоит только повнимательнее относиться к проявлениям мира. С другой стороны, неужели следует на все обращать внимание? так никакого терпения не хватит! Выбор за вами. Хотите вступайте в "коммуникацию", не хотите, не вступайте. Если вы не готовы к этому общению, он и не начнется.

Помните, пространству незачем просто так тратить на вас свою энергию. Оно не станет. Оно говорит с теми, кто готов к этому. Оно реагирует только на тех и только тому предоставляет информацию, кто может оценить этот диалог и кто настроен на него. И когда вы, приняв информацию, используете ее по назначению, то тогда коммуникацию можно назвать успешной. И это залог того, что он обязательно продолжится.

Я хочу пожелать вам успехов в этом. А я продолжаю свое путешествие на стыке миров.