Влад стоял за колонной и смотрел на новых посетителей. Новогодние праздники - это прибыльный и ужасный период. Убрать номера, приготовить пищу, развлечь, угодить, удивить, а также терпеть. Терпеть в третьей степени. Влад невесело усмехнулся и натянул край поварского колпака на брови.
- У тебя мало дел на кухне? - голос брата за спиной застал Влада врасплох. Оборачиваться не хотелось, придется глотать раздражение и прятать взгляд. "Как долго еще..."
- Оцениваю обстановку, - проходя мимо, Влад толкнул Олега плечом, убирая с пути и из мыслей, а потом обернулся, оправдываясь. - Еще одна семья в меню.
Олег, привычно не замечая его настроения, радостно хлопнул в ладони:
- После праздников сможем купить соседний участок, как и планировали.
- Ты планировал, - Влад отвернулся от чужой радости, спрятался в мыслях. Сквозь эту стену привычно постучала фраза, брошенная в спину: - Это все для семьи.
Семьи у Карповых не было уже пять лет. Мать спилась и умерла на операционном столе, когда ей вырезали язву желудка; отец застрелился, чистя любимый карабин; любимая сестренка пропала на трассе, ловя автостопом очередного ночного водилу. Лиза, как и Влад, мечтала сбежать из плена гостиничных стен и жить на море. Влад надеялся, что ее мечта осуществилась, и сестренка, веселая и рыжеволосая, лежит на пляже. Ее тело ласкают солнечные лучи, а не гниет она где-нибудь в кювете: изнасилованная и изуродованная. Влад сглотнул видения истерзанного тела и отгородился от Олега, громко хлопнув дверью на кухне.
- Еще четыре салата, - процедил Влад сквозь зубы и коснулся рукой ножей, лежащих на длинном белом столе. На кухне у шеф-повара работали две помощницы и один повар - знаток кавказкой кухни. Русская, кавказская и итальянская еда для нуворишей. Три года назад Олег оплатил Владу путевку в Венецию, где он впитал знания на курсах пиццеристов: "Удиви клиента на вкус".
***
Побег. От посторонних глаз, от шорохов за спиной и мыслей о том, что думают другие, какими глазами смотрят вслед. Ударяясь плечами о стены в коридоре, изображать маятник и идти по грязному полу, считать ступнями брошенные на пол горелые спички - время. Жечь новые минуты и кидать вперед, чтобы разогнать темноту. В конце узкого коридора ждёт массивная дверь. Приникнуть ухом к ней: возня и шорох. Постучать три раза, чтобы ОНИ успели занять места. Два быстрых удара костяшками, один раз - ладонью. Потом вставить ключ и повернуть против часовой стрелки в прошлое:
- Я принес.
***
Влад повернул стул спинкой вперед, сел верхом и уставился на экраны мониторов. Когда он вернулся из Испании, Олег показал ему установленные камеры во всех номерах: "Для безопасности, ну и чтобы знать их вкусы...". Подбор меню - шпионское искусство.
- Тебе селедку под шубой... - прошептал Влад, скользя взглядом по обнаженному телу клиентки пятого номера. В их дом, который Олег переоборудовал под отель, приезжали на праздники, чтобы напиться, раздеться и забыться. Лизка после смерти родителей раньше жила в этой комнате, Влад вновь отогнал мысли об изуродованном теле. "Море... она там", - Влад посмотрел на руки, покрытые мукой - словно белый песок.
Зазвонил мобильный - клиенты пожелали две пиццы в номер. Влад поспешно отключил экраны.
***
- Лизка, ты беременная?! - она уже не прятала округлившийся животик. Повод для радости в другом доме в этом стал для него ужасом: - Но с кем?
Пять членов семьи в созданном им мире: отец, мать, два брата и Лизка. С кем из самцов могла понести белая тварь? Он высыпал угощение и попятился к выходу.
***
Возвращение. К чужим звукам, взглядам и разговорам ни о чем. Влад не любил слушать. Судьбы других людей, рассказанные для жалоб или хвастовства, насмехались над его неудачами. Разминая руками холодное тесто и раскатывая его в тонкий пласт, Влад думал о Лизе. Когда им было по семь лет, отец решил взять дочку двоюродного брата, погибшего в Чечне. "Жалко ребенка..." - просто объяснил он. - "Мать-потаскушка не сможет дать ребенку настоящую семью...".
Прокручивая тесто в воздухе, Влад сказал:
- Мы тоже не смогли.
Он смазал пласты томатной пастой и обильно посыпал сыром - быстрее, чтобы погасить красные воспоминания. "Две Маргариты" - вот его радость.
Лизка забивалась в угол выделенной комнаты и тихо плакала по ночам. Сквозь стену Влад слышал всхлипы, раздраженно морщился и мечтал, чтобы это когда-нибудь закончилось. Но всё только начиналось в детстве для Влада, имеющего тонкий слух. Безобидные звуки он слышал острее, болезненнее, глубже... Когда падали пустые бутылки в гостиной, щелкал затвор карабина, царапала ручка тетрадные листы - Олег строил планы в дневнике. Планы счастливого будущего.
- Влад, новые гости просили их удивить... - Олег стоял за спиной, наблюдая, как брат украшает пиццу тонко нарезанными кусочками помидора.
- Удивить? - Влад поддел тонкий пласт широкой лопаткой и поднес к открытой дверце печи. Он развернулся к Олегу и, встретившись с ним взглядом, процедил: - Чем именно?
- Твоим умением, - Олег непринужденно развел руками. - Я сказал, что ты был в Венеции.
"И что?" - Влад усмехнулся в мыслях: брат как всегда хвастался его мифическими способностями пиццериста. - "А могу ли я?"
- Хорошо, я вас удивлю... - Влад понял, что невольно выдал тщательно скрываемое и задуманное, по ответной усмешке брата. - Ждите.
***
Отель из огромного куска сыра для семьи из пяти тварей. Серые - самцы, белые - самки. Он дал им единственные признаваемые имена. Приучил к ударам руки: два быстрых - костяшками, один - ладонью, и ОНИ занимали места в вырезанных нишах. Пять комнат. Лизка в центре, ее тельце раздуто тоже посередине.
- Беременная тварь, - он брезгливо поморщился.
***
Влад лежал на кровати и смотрел в потолок. Лизка всегда мечтала вырваться из стен, приютивших ее не просто так. Стены щупали ее глухими ночами. "Давай... Тебе уже исполнилось пятнадцать", - Влад слышал стоны пружин, а всхлип девушки, словно звук перезаряженного карабина, разрывал мозг. Утром он заставал на кухне шепот матери. Она выплевывала слова в Лизкину спину, и смысл рассыпался мурашками по стенам, изъеденным дырами просроченных желаний: - Яблоко от яблони...
Лизка вызывающи крутила бедрами и показывала Владу язык. Проходя мимо, она обдавала его запахом дешевых духов, нарочно задевала спелым телом. Будто не выплакивала по ночам мечты, добавляя соли в стены.
- Поехали на море, - стена передавала их желания с помощью азбуки Морзе. Тайная переписка двух ненужных членов семьи: мальчика с болезненным слухом и девочки с генами проститутки. Они хотели прогрызть себе ниши и спрятаться в них навсегда.
- Я родила вас с разницей в несколько минут, - мать заливала бред водкой, а Влад стоял рядом и держал очередную бутылку. - Но ты никогда не станешь таким, как брат... Он умеет брать то, что хочет. Весь в отца.
Влад часто смотрел на фотографии: два мальчика с одинаковыми лицами и разной начинкой. Как две пиццы, вкус одной из которых никого не мог удивить...
- И верну тебя, - бормотал, ища Лизу глазами на темной тропе, ведущей к автотрассе.
***
Прокрутив мясо, натерев сыр и смешав красный соус, Влад готовил начинку с новым вкусом. Разминая тесто с закрытыми глазами, он вспоминал вечер, когда Лиза решила уйти.
- Ты трус, - она щелкнула пальчиком с красным ноготком по носу и развернулась к выходу. - Твой брат лучше... у него хотя бы есть план, как надо жить, а у тебя?
Влад боялся признаться, что тоже строил планы, но не в тетрадке, а в голове. И он шел по намеченному пути, все получалось, пока одна мечта не решила уехать из дырявого дома.
- Поехали со мной, - она нехотя обернулась в дверях, и, не дожидаясь ответа, шагнула в ночь.
***
Они пищали. Он засовывал вырывающихся и кусающихся тварей в мясорубку, морщась от противных звуков и боли в прокушенных пальцах. Лизке он свернул белую шейку до казни, чтобы не слышать плача.
***
- Что у тебя с руками? - Олег стоял посередине кухни, наполненной запахом хлора, и смотрел на Влада. Тот оттирал руки, оставляя на белой коже красные следы.
- Мясорубка старая, пора менять.
Олег осмотрел владение своего брата: его гнал отсюда блеск ножей, тарелки грозились разбиться в скандале, мясорубка молчала тайной.
- Лиза звонила только что... - следя за выражением родного лица, произнес он. - Тебе привет.
- Она не звонила почти три года, - Влад нахмурился и установил таймер на печке. Другой невидимый таймер в голове отсчитывал последние минуты. - И где она?
- На море...
Олег вынул руки из-за спины, протягивая коробку из-под пиццы. На кончиках пальцев засохла кровь. Такие же капли виднелись на объективе камеры.
- Опять тебя твои крысы покусали?
Олег поднял на Влада тяжелый взгляд и медленно кивнул.
- Лизка понесла... - прошептал он и положил коробку на стол.
- На море? - Влад услышал, как брат хрустнул костяшками пальцев. - Рад за нее.
- Потаскушка... - Олег нервно дернул плечами. - Мать была права. Она все замечала, хотя ты ее спаивал, довел до кровотечения язвы.
Влад медленно снял фартук и повесил на стену.
- И отца убил ты. Думаешь, я не знал? - Олег толкнул стопку тарелок, и они с грохотом упали в прошлое. Отец бы поступил точно так, узнав о беременности Лизки. Мать взяла бы еще одну бутылку. Влад продолжил бы рыть яму, называя по ошибке норой. - Я любил следить за тобой... за всеми.
Влад невольно шагнул назад, замечая, как искажается лицо брата. Гримаса безумия, которую он раньше не замечал. Предпочитая слушать, а не видеть. Он всегда выключал камеры, а, возвращаясь, находил их включенными.
- Ты решил, что наш папаша совратил приемную дочурку... Дурак, - Олег перешагнул осколки. - Юный мститель. Не правильно ты слушал ту ночь.
- Ты... - Влад не смог произнести больше не слова, переносясь мысленно в прошлое, заново расшифровывая удары по азбуке Морзе. - Это не мог быть ты.
- А это был именно я, - Олег засмеялся. - Трахнуть эту тварь, подкинутую в нашу семью, было чертовски приятно... И носолить тебе, бедненькому сыночку, которого все жалели.
- Зачем? - Влад прислушивался к звукам. Грохот от упавших тарелок должен был разбудить жильцов, Влад надеялся на это.
- Бедненький ребенок "не от мира сего"... Когда я должен был строить и создавать, тебе можно было просто жить и мечтать, - Олег засмеялся. - Я отнял твою мечту... Трахнул ее первым.
Пропищал таймер печи, пицца сообщила о готовности. Олег нервно мотнул головой на звук.
- Я тоже приготовил пиццу... - он указал на коробку. - С особым вкусом. Не хочешь попробовать?
- Ты? Пиццу? - Влад слышал, как кто-то спускается по лестнице на запах плавленого сыра и скандала.
- А ты думал, что только ты у нас умелец и лучше других? - Олег схватил нож и открыл крышку. - Это пицца отзывалась на имена членов нашей семьи.
- Лиза звонила или ты придумал? - спросил Влад вопрос, хотя уже знал ответ. Образ истерзанного в кювете тела преследовал его по ночам. Он слышал, как скрипела старая мясорубка на кухне, перемалывая молодые кости.
Олег молча разрезал пиццу и протянул один кусок брату:
- Вот твоя Лиза. Я не мог дать ей уйти просто так. Отпустить с щенком из нашего семейства. Крысы так не поступают. Они не убегают из гнезд. Ты нашел ее тогда, но предпочел забыть и не пищать.
Он договорил тронную речь короля и впился зубами в собственный кулинарный шедевр. Влад молча наблюдал, как брат жует и глотает первый кусок. Удары сердца слились с шагами постояльцев, напомнили о ночных перестуках и лодке, бьющейся о причал где-то на далеких волнах. В ней, называя звезды именами родных, лежала Лиза. Она облизывала губы. На них был...
- Вкус смерти... - удивленно прошептал Олег.
- Я утром зашел покормить твоих питомцев, - Влад протер руки тряпкой - в голове пропищал таймер, и Олег упал на пол.
- Ты... - на губах брата выступила пена. Влад присел рядом с ним, корчившимся в судорогах.
- И вколол кое-что в твой сырный отель... - Влад усмехнулся. - У тебя дурная привычка писать о своих планах в дневник и прятать их под подушкой, чтобы сбывались. Да и про камеры во всех комнатах ты забыл...
А он помнил с тех пор, как Лиза начала слишком вилять хвостиком и пищать по ночам. Но ее именем была названа лучшая пицца.
Влад поднялся, когда на кухню вбежали сонные люди:
- Вызовите "скорую", мой брат отравился крысиным ядом!
Он представлял, как выключаются одна за другой камеры, оставаясь без объектов для наблюдения. Зато в небе загорались новые звезды, чтобы Лиза давала им имена. Влад догадывался, что клиенты уедут отсюда этим же утром и оставят отель без планируемой прибыли. Он огорчился - надо было молчать о крысах. Но, прислушавшись к себе, прошептал:
- Отель придется продать. Я всегда мечтал жить на море вместе с Лизой.