Славку почти весь город знал. Город маленький приморский. Он свои работы на набережной выставлял летом. А зимой дома. Когда при знакомстве его спрашивали. Кем работаешь. Он отвечал.
-Я художник свободный от предрассудков.
И это, правда была. Предрассудков у него не было. Бабы его любили. Ему не отказывали и он не отказывался. Взаимность дело такое, главное желание. Сердце его занято искусством было. Почти весь день в мастерской сидел. Работу свою любил. Картины его уходили хорошо, то есть продавались. Курортники их брали. Деньги у него водились. Ну, так подойдет к нему кто из коллег по цеху. Замечание сделает.
-Слав церковь у тебя не в том месте расположена. Её ближе к набережной надо было. Расстояние не выдержано.
Он на замечания не обижался. Говорил.
-Покупают? Значит, плевать хотели на расстояние. А мой совет тебе такой. Иди море поголубее сделай, а закат порозовее и купят. Мне советовать не надо.
И не трогал его практически никто. За язык боялись. Технарь был хороший. Захочет и картина за два дня. Если деньги нужны. Так к нему и прозвище прикрепилось Клод Мане потому, что писал в этом стиле. Набрасает краски ничего не видно пока за "пол километра" не отойдешь от холста.
Летом в самый сезон работы хватало. Да и на баб время оставалось. Все успевал. Да и бабу летом закадрить дело не хитрое. Сами подходят картины смотреть прицениваться и прицеливаться. Комплименты отпускают. Надо сказать, работы у него ничего были, да и сам он тоже не дурак и не урод. Тут же на набережной посидят. Слово за слово. Он все про одно и тоже. Немножко интеллект продемонстрирует, ну а когда чувствует, что хватит уже кругозор свой показывать к делу переходит. Бывало с некоторыми и двух слов не успевал сказать. Вообщем, жил на полную катушку и ни в чем себе не отказывал.
Ирка его очень любила. Иногда на набережную приходила работы его посмотреть. С ним поболтать. Он её практически не замечал. Толи примелькалась она ему, толи, что другое непонятно. Кругом лето жара, курортницы жизнь бурлит. А тут Ирка перед глазами. Но чем-то она ему симпатична была. Правду говорила. Не понравится ей его работа, так и ему самому она не нужна. Совпадения у них были. Жили они недалеко друг от друга пососедству. Он к ней даже на чай зимой забегал. Мать её варенье варила, столе всегда что хочешь. Ирка и сама не плохо готовила. Так он нет, нет зимой и забежит на чай. Но летом некогда. Летом сезон. Не до этого не до чая с вареньем. То, что он ей нравился он знал. Как было не догадаться. Мальчик, что ли. Понимал, конечно. Но как профессиональный разбиватель женских сердец в глаза ей не смотрел и не обнадеживал взаимностью. Она понимала и на набережную все равно приходила на него посмотреть. Как-то не выдержала и сказала.
-Что Слав не наблядовался еще? Как устанешь, приходи чай пить.
И ушла. Он с недоразумением ей вслед посмотрел, но не забыл. И нет, нет, если грустно ему зайдет к ней. Чай молча пьют. Но молчание уже другое. Тяжелое и многозначительное. Взаимности не было, она это понимала. Потом и он понял, что привык к ней заходить и решил с этой привычкой справится. Она его больше не видела.
Вскоре, где уж она нашла себе корейца никто не знает, но познакомилась и замуж за него выскочила. Уехала в Корею.
Славке позвонила. Сказала ,что замужем в Сеуле. Муж ей небольшой ресторан открыл и она в нем хозяйка теперь. Так иногда позванивала. Однажды сказала, что любит его и трубку бросила. Он списал все на ностальгию и трудности её корейской жизни. Другая страна другая культура. Ни друзей, ни знакомых. Одна без родителей. Она позванивать стала. Спрашивала как он, что рисует, как город. Как жизнь, не встретил ли кого. Он с ней болтал. Даже привык. Что звонит. Сам стал про свою жизнь рассказывать и между ними откровение появилось. Как-то позвонила и сказала, что живут долго, а детей нет. А детей хочет и в шутку добавила.
-Если приеду, сделаешь?
Он трубку положил. Не хотел дальше все пускать по той колее, по которой сам никогда не ходил. Она звонила еще болтали. Глупо все. НА жизнь корейскую она не жаловалась. Говорила, привыкла. Ресторан работает. Славо богу. Потом он ей даже сам позвонил. Она рада была. Поболтали. В гости его пригласила. Денег у него на поездку не было. Жизнь вертелась. Лето курорт работа. Зимой затишье скука.
От знакомых он узнал, что она в отпуск приехала. Разволновался, что то решил зайти. Дверь открыла. А рядом с ней двое корейских детей
Одеты как куклы. Глаза Иркины в мужа оправе. Она пригласила к столу. Сели пить чай. Опять между ними молчание и тишина повисли. Он чай допил. Разговор как-то не клеялся. Уходить собрался и говорит.
-Будешь уезжать я тебя на своем драндулете в аэропорт довезу.
Она - Спасибо - говорит. Я остаюсь. Витю одноклассника нашего помнишь? Замуж за него выхожу. И банку варенья ему отдает.