Аннотация: Эйден в сопровождении чУдной компании отправляется в путь и узнаёт кое-что нехорошее.
- Опустить мост! - громкая команда привратника разбудила дремлющих на крышах надвратных башен ворон, и те с возмущёнными криками взмыли в светлеющее небо. Стражники гарнизона навалились на рукояти воротов. Дерево заскрипело, зазвенели цепи от пришедшего в движения механизма. Тяжёлый дубовый мост начал медленно опускаться, рассекая туман над замковым рвом.
Когда мост с глухим стуком лёг на противоположный берег, последовала другая команда:
- Решётку поднять!
Стражники налегли на другую лебёдку. Массивная железная решётка с заострёнными на концах прутьями, закрывавшая вход во внешний двор замка, со скрежетом поползла вверх.
Ворот крутили четверо стражников. Но даже так они кряхтели от потуги, а когда решётка скрылась в пазах над воротами, они с раскрасневшимися от усилий лицами, упёрлись руками в колени, переводя дух. На лбах мужчин проступили капельки пота.
"По возвращении надо доработать подъёмный механизм", - рассеянно подумал Эйден и спрятал сонный зевок за запястьем. Тёмно-серый в яблоках жеребец под ним нетерпеливо перебирал передними ногами, выстукивая чечётку по камню. Молодой лорд понимал коня - Иней застоялся, ведь только Кайла в последнее время занималась с ним из-за увлечённости брата экспериментами, и поездки её были совсем недолгими.
- Потерпи, дружок, - Эйден наклонился к шее животного, погладил ладонью в кожаной перчатке лоснящуюся, словно припорошенную серебряной пылью, шкуру. - Скоро дам тебе волю.
Радмир, восседающий на спине такого же огромного, как и он сам, буланого жеребца с мощным хвостом и косматыми пястьями, тронул поводья и легко ударил его ногами по бокам. Конь послушно зашагал вперёд, звонко цокая копытами по мощёному камнем двору.
Иней сделал первый робкий шаг. Эйден сжал ногами бока коня и слегка ослабил поводья, позволяя тому двигаться самому. Привязанная к луке седла вьючная гнедо-пегая кобыла послушно последовала за жеребцом.
Процессию замыкали Равена и Талиас верхом на саврасых скакунах. Женщина, не просыхавшая с прошлой ночи, расслабленно дремала, а полуэльф накинул поводья её кобылы на рожок своего седла и вполглаза поглядывал на неё, совершенно не переживая, что та свалится.
Звонкий цокот стал приглушённым, когда лошади ступили на дубовый мост. Тень замковой стены постепенно отступала, а Эйден боролся с желанием обернуться и посмотреть на родных, оставшихся во дворе. Но увидеть слёзы в глазах Кайлы (скорее, от обиды, что ей не разрешили отправиться с братом, чем от переживаний за его целостность) было выше его сил. На прощание сестра всучила ему бархатный мешочек, неумело расшитый птицами и цветами. И этот немного нелепый подарок от самого близкого человека согревал сердце.
Он осмелился обернуться только когда лошади сошли на утоптанную дорогу, ведущую к центральному торговому тракту. Решётка замка тяжело опустилась, и за её прутьями Эйден увидел, как ему машут рукой двое - Кайла и лорд Бреннар. Мост заскрипел, поднимаясь, и вскоре скрыл за собой вход в замок Эмберкрост.
Эйден обратил взгляд на спину Радмира. Богатырь расслабленно сидел в седле, управляя жеребцом только одной рукой. После вчерашних унизительных извинений Эйдена, хьёрд смягчился, но так и не обмолвился с молодым лордом даже парой слов. Впрочем, того это тоже устраивало - ему не хотелось иметь дел с неотёсанным мужиком.
А вот Равена, напротив, была не прочь подружиться и минувшим вечером настойчиво приглашала Эйдена выпить. Её остроухому собутыльнику стоило отдать должное за то, что принял удар на себя и сейчас мучился от жестокого похмелья. Сам же Эйден благополучно увильнул от более близкого знакомства, но, впрочем, чувствовал себя не лучше, чем полуэльф - тревога перед долгим путешествием и желание поскорее закончить громовой жезл не позволили ему уснуть.
Путники достигли центрального тракта - главной торговой артерии всей западной части Раздробленного королевства, - и Радмир повернул направо. Хьёрд планировал преодолеть до полудня с полсотни вёрст. Талиас и Равена разделяли его энтузиазм, а оставшийся в меньшинстве наследник Янтарного Пламени вынужден был прикусить язык.
- Эй, великан! - Подал голос полуэльф, Радмир чуть повернул к нему голову. - Если мы будем так ползти, мы состаримся раньше, чем увидим закат!
Радмир обернулся на похрапывающую в седле Равену, покачал головой:
- Кабы она не свалилась. Брага и седло - плохие друзья.
- Ха! - полуэльф ухмыльнулся. - Равена в седле крепче сидит пьяная, чем иные трезвые. Быстрее река пересохнет, чем она свалится с лошади. Не переживай, я прослежу.
- Раз ты так говоришь... - Радмир отвернулся, чуть подтянул поводья и тронул крутые бока коня пятками. Тяжеловоз послушно перешёл на рысь, и остальные путники послали своих скакунов за ним.
Дорога вела всадников на запад. Она рассекала плодородные земли, от которых её отделял лишь низкорослый кустарник, да временами - старые каменные ограждения. На поля уже вышли крестьяне - посевная была в самом разгаре.
Равена, как и говорил Талиас, крепко спала в седле и иногда даже громко всхрапывала под ироничное хмыканье полуэльфа. Эйден же, не привыкший к долгим путешествиям, уже через пару часов пути проклял всю эту авантюру: спина, зад и бёдра налились болью от долгого сидения на жёстком седле.
Солнце стояло в зените, когда Радмир заставил коня замедлиться и перевёл его на шаг.
- О, неужели привал! - подала голос Равена, проснувшаяся от смены темпа. - Наконец-то! Я уже не в силах держать вино в себе.
- Так сходила бы под себя, тебе не привыкать, - Талиас не стал упускать возможности отпустить шпильку в сторону приятельницы.
- Тшшш, листоухий, среди нас целый лорд! - женщина озорно сверкнула глазами, в сторону Эйдена, украдкой поглядывавшего на них. Лорд Янтарного Пламени вспыхнул, отвернулся, выпрямился в седле и подстегнул коня, догоняя Радмира.
- Наасколько я знаю, дорога должна вести через Грейнтор, - Эйден поравнялся с хьёрдом, пустил жеребца шагом.
- Верно, - северянин кивнул на холм, на который взбиралась дорога. - Там, у вершины.
Грейнтор - старая и довольно крупная деревня на пятьдесят дворов, основной поставщик зерна, молока и мяса в замок Эмберкрост. В последний раз Эйден был здесь пару лет назад, и он прекрасно помнил,что в Грейнторе был длинный дом, где можно было отдохнуть.
- Остановимся у реки сразу как минуем деревню, - Радмир словно прочитал мысли лорда, и тот едва сдержал стон.
- Почему? В деревне можно передохнуть...
Равена вклинилась в разговор в свойственной ей грубой манере:
- Да потому что стоит твоей холёной заднице показаться в деревне, как все эти олухи побросают свои грабли и прилетят требовать новые семена и плуги, жаловаться на крестьянскую участь и клянчить денег. А нам ещё полдня пути делать!
Эйден поморщился - не столько от грубости Равены, сколько от осознания её правоты. Как лорд, он должен был бы остановиться и выслушать своих людей. Как человек науки, он понимал, что это как минимум нерационально. А как сын своего отца... он просто не был уверен, что сможет достойно справиться.
- Ты права, - признал он, опустив голову и неуверенно теребя пальцами поводья. - Значит, сделаем остановку в другом месте.
- То-то же, - Равена самодовольно ухмыльнулась, окинула Эйдена взглядом и пальцами приподняла полу его плаща с вышитым фамильным гербом. - И, раз на то пошло, я бы на твоём месте спрятала эту тряпку куда подальше. Эта золотая курица привлекает слишком много внимания. Впрочем, как и твоя рыжая шевелюра.
- Это феникс, - Эйден надулся и вырвал край плаща из пальцев Равены.
- Ой да какая разница! Ощипай его да приготовь на костре - от курятины не отличишь.
- Я думаю, маскировать нашего лорда уже бесполезно, - Талиас кивнул на вершину холма, половину которого они незаметно за разговором преодолели. - Там только что был паренёк. Нас увидел - рванул в деревню. - Полуэльф похлопал Эйдена по плечу. - Ну что, лорд Янтарного Пламени, готовься к приёму!
Деревня Грейнтор расползлась по всей западной части холма, спускаясь кривыми улочками по его округлым бокам. За пару лет она, кажется, стала ещё больше - это и неудивительно, учитывая её расположение - на удалении от леса, в окружении полей и близко к замку Эмберкрост. У подножия холма пробегала шустрая речушка - Янтарная, - названная так из-за осколков янтаря, встречающихся на песчаном дне. Многие крестьяне из других деревень стремились в Грейнтор, возводили хозяйства и возделывали земли, коих было в избытке. Сейчас это поселение деревней назвать язык не поворачивался - она всё больше становилась похожей на небольшой городок.
По периметру Грейнтор была обнесена высоким - в два-три средних человеческих роста - частоколом. Добротные дубовые ворота сейчас были открыты, а за ними уже начали собираться люди.
- Вот, что я и говорила! - недовольно буркнула Равена. Она уже мечтала слезть с лошадиной спины и уединиться где-нибудь под кустиком возле речки, а теперь эта минута блаженства откладывалась на неопределённый срок. И всё из-за Эйдена!
Центральный тракт огибал деревню слева, спускаясь практически к самому берегу Янтарной. Радмир направил жеребца по нему, Равена и Талиас последовали за ним. Эйден же остановил коня и заглянул в лица людей. Женщины, немногочисленные мужчины (остальные были заняты на посевной), старики и чумазые детишки внимательно изучали его. Те, кто признал в Эйдене наследника дома Янтарного Пламени, почтительно потупили взгляды.
- Эй, рыжий, чего встал? - окликнула Равена.
- Идите без меня, я вскоре к вам присоединюсь - бросил Эйден, не глядя на спутников. Он спешился (затёкшие мышцы тут же отозвались болью) и взял Инея под уздцы.
- Без тебя? - в глубоком баритоне Радмира прозвучало удивление. - Мы не можем.
- А я не могу пройти мимо моих людей, - лорд Янтарного Пламени поднял на хьёрда взгляд, заглянул в его ледяные глаза. - Думаю, ты можешь меня понять. Идём, Иней.
Эйден повёл жеребца в ворота. Люди, до того с любопытством наблюдавшие за сценой, склонили спины, приветствуя его. Молодой лорд шёл между ними, впервые за долгое время чувствуя всю силу власти, данной ему по праву рождения.
Это было странное, почти пьянящее ощущение. Склонённые спины, почтительные взгляды исподлобья - всё это заставляло его чувствовать себя неловко и в то же время... правильно. Впервые люди смотрели на него не как на чудака, вечно возящегося с механизмами, а как на своего господина
Позади звякнул металл и раздались шаги. Эйден обернулся - хьёрд, ведя в поводу тяжеловоза, последовал за ним. Равена и Талиас переглянулись и одинаково легко, словно не провели последние семь часов в седле, соскочили со спин лошадей. Эйден перехватил их взгляды. Полуэльф и наёмница всем своим видом выражали недовольство капризом лорда, а хьёрд... впервые с момента знакомства молодой лорд заметил в его глазах каплю одобрения, смешанного с удивлением. Эйден благодарно кивнул спутникам и двинулся по деревенской улице, едва сдерживая улыбку.
С каждым шагом лорда людей вокруг становилось всё больше. Поначалу они толпились на обочинах, но затем, под натиском новоприбывших соседей, крестьяне стали выходить на дорогу. Отряд вынужденно растянулся в цепочку: Радмир вышел вперёд, за ним - Эйден, а следом - Равена и Талиас. Люди расступались перед северянином и плотно смыкались за полуэльфом, сопровождая путников.
Костлявая старушечья рука вдруг вынырнула из толпы и ухватила Эйдена за предплечье. Молодой лорд вздрогнул, машинально попытался вырваться, но скрюченные пальцы на удивление крепко вцепились в складки одежды. Люди загудели.
- Постой, дитя Янтарного Пламени, - снизу донёсся скрежещущий голос. Эйден опустил взгляд, чтобы тут же отвернуться, скрывая брезгливость. Перед ним стояла сгорбленная старуха. Её морщинистая кожа была покрыта старческими пятнами, правый глаз был заметно меньше левого, а верхнюю губу словно кто-то разрезал на две неравные части. Седые волосы паклями выбивались из-под грубого потёртого шерстяного платка, кое-как завязанного под подбородком.
Эйден замер, не зная, что ему делать. Сейчас он боролся с желанием вырваться из пальцев старухи и поскорее стряхнуть с себя это неприятное чувство омерзения, которое вызвала у него эта женщина. Но сделать это - значило выказать неуважение к народу и, возможно, даже вызвать его недовольство.
Радмир, заметив остановку лорда, развернулся. Его движения были медленными, но решительными - как у медведя, готового защищать своё. Однако, увидев старуху, северянин сдержал первый порыв отбросить её руку. В его голубых глазах промелькнуло понимание - перед ним не враг, а просто древняя женщина.
Хьёрд сделал полшага назад, занимая позицию чуть сбоку от Эйдена - достаточно близко, чтобы вмешаться, если понадобится, но не настолько, чтобы выглядеть угрожающе. Его широкая ладонь легла на рукоять меча - не угрожая, скорее обозначая готовность защищать.
Северянин молча ждал, вперив взгляд в лицо старухи. Талиас и Равена же зорко обозревали толпу, готовые в любой момент прикрыть спину Эйдена.
- Не серчай за уродство, благородный господин, - продолжила бабка. - Не оно важно, а слова, которые мне велено передать. Отзови медведя своего да изволь слово молвить.
Старуха, совершенно не опасаясь вооруженных спутников лорда Янтарного Пламени, потянула того к себе, принуждая наклониться. Эйдену стоило больших усилий, чтобы не вырваться и послушно опуститься ниже, практически к самым губам пожилой женщины.
Люди замолкли.
- На распутье стоишь, - тихо заскрежетала старуха на ухо Эйдену, и от этого по его спине галопом проскакали ледяные мурашки. - Янтарь плавится в огне, но не горит. Помни об этом, когда придёт время выбирать между пламенем отцов и собственным светом. Чужие голоса заглушают внутренний - так можно потерять себя в тумане чужой воли. А там, в тумане... - старуха резко вдохнула, словно ей не хватало воздуха, - там только холод и тьма ждут.
Эйден выпрямился рывком, чувствуя, как предательски дрожат пальцы. Слова старухи ядовитой стрелой вонзились в сознание молодого лорда. В горле пересохло. Странно, но эта безумная старуха будто заглянула в самые потаённые уголки его души, озвучив те мысли, которые он старательно гнал прочь последнее время.
"Бредни", - попытался убедить себя молодой лорд, но червячок сомнения уже поселился в сердце. В голове назойливо крутились слова о выборе пути, и он вдруг с пронзительной ясностью осознал, что все его попытки угодить отцу - лишь способ спрятаться от необходимости принимать самостоятельные решения.
Возразить Эйдену было нечем. Да уже и некому: старуха растворилась в толпе так же незаметно, как и появилась. Молодой лорд растерянно посмотрел на Радмира, словно надеясь на его мудрость, но память услужливо подкинула ему слова старухи, и он отвернулся, уже не заметив искреннего беспокойства в глазах северянина.
И хотя Эйдену только предстояло обдумать и в полной мере принять слова этой странной женщины, он, кажется, уже начал понимать: верить нужно только себе и идти дальше одному, пусть и в компании спутников.
- Молодой господин, - ещё один, в этот раз женский, голос вновь заставил молодого лорда вздрогнуть, возвращая в реальность. Он повернулся к склонившейся перед ним женщине. - Вы уж простите старую Хулду, она бывает чересчур напористой...
- Да, но прислушаться к ней стоит! - раздался ещё один женский голос из толпы.
- Да какой там! Бабка безумна, вечно несёт околесицу! - возразил какой-то старик.
- Точно-точно! - загудели в ответ несколько голосов, перебивая друг друга. - Как сынок ейный на болотах сгинул, так весь рассудок растеряла!
- Негоже осуждать старость за спиной, - низкий гулкий голос Радмира заставил людей утихнуть. - Дорога каждого к ней приведёт. Господин Эйден, всё в порядке?
- Более чем. Спасибо, Радмир, - наследник Янтарного Пламени выдавил улыбку, повернулся к люду и громко обратился к крестьянам. - Подскажите, где найти старосту этой деревни?
- А, дык он на полях, господин! - вперёд, опираясь на кривой посох, вышел сухой бодрый старик. - Но, коли хотите, можете обождать в длинном доме, а там жена старостина вас примет да обогреет. Прямо идите по дороге, не сворачивайте, там дом и увидите - он один на всю деревню.
Эйден поблагодарил старика и кивнул спутникам. Отряд, в сопровождении детворы, двинулся дальше, вглубь деревни. Радмир шагал молча рядом со своим тяжеловозом, вечно хмурым взглядом осматривая аккуратные глиняные дома, Эйден продолжал пытаться найти смысл в словах старухи, Талиас недовольно ворчал о зря потерянном времени, и только одна Равена мечтательно улыбалась в предвкушении отдыха.
Длинный дом расположился сразу за центральной площади в самой верхней и плоской части холма. Рядом выросла невысокая деревянная часовня. В самом центре из камня вымостили лобное место для деревенских собраний, для призыва на которые использовали небольшой медный колокол.
Сам длинный дом представлял собой глиняную постройку длиной не менее ста и шириной около семидесяти футов под высокой полукруглой соломенной крышей. В начале и в конце длинной стены находилось по два небольших оконца, а в центре Эйден заметил массивную деревянную дверь. Возле двери, на низкой деревянной скамье, сидели два босоногих мальчишки лет семи-восьми. Увидев путников, они сорвались со своего места, и скрылись в доме, чтобы спустя пару мгновений снова выскочить на улицу в сопровождении женщины. Та на ходу отряхивала белый передник и заправляла волосы под чепец.
- Большая часть приветствовать вас в Грейнторе, милорд! - женщина согнула спину в поклоне и изящно выпрямилась. На вид ей было не более двадцати пяти лет - кожа румяная и упругая, хоть и тронутая солнцем и ветром, вокруг светло-серых глаз, розовых губ и на высоком лбу - ни морщинки.
- Меня зовут Лив, я жена старосты. Мы не ждали вас, поэтому мой супруг на посевной. Позвольте отправить за ним сыновей...
- Нет нужды, - Эйден поднял руку и мягко улыбнулся. - Но мне и моим спутникам необходим отдых...
- И нужник, - пискнула Равена за спиной. Талиас шикнул на неё, Радмир остался невозмутим, а Эйден едва сумел удержать улыбку на губах.
- Как вам будет угодно, милорд, - женщина снова поклонилась. - Велеть подготовить для вас постели?
- Нет, мы лишь отобедаем, да дадим роздыху лошадям и отправимся в путь снова, - Эйден передал поводья старшему сыну Лив, что благоговейно замер рядом. - Выдайте каждой лошади по плошке воды и овса.
- Как скажете, милорд, - женщина снова поклонилась и жестом велела мальчикам увести лошадей на конюшню. Из всех спутников Эйдена только Равена безропотно отдала своего скакуна ребёнку, не забыв спросить у того про нужник, после чего скрылась в том направлении. Остальные, хмуро бросив, что скоро присоединятся к молодому лорду, последовали за сыновьями старосты на конюшню.
Талиас не скрывал своего недовольства и всю дорогу что-то бубнил под нос на эльфийском. И только в конюшне он, отпустив хозяйских детей, повернулся к Радмиру. Глаза Чёрного Кассика возмущённо блестели.
- Мы теряем время из-за его прихотей! Сначала эта старуха с бреднями, теперь эта нелепая остановка... - полуэльф раздраженно дернул поводья. - Он что, верит в эти предсказания? Да он просто ищет повод оттянуть неизбежное!
- Молодой лорд чтит традиции, - бросил Радмир, неспешно привязывая тяжеловоза. - Это достойно уважения.
- Уважения? - фыркнул Талиас. - Он просто избалованный щенок, который боится замарать сапоги! Как он собирается... - полуэльф осекся на полуслове, заметив предостерегающий взгляд северянина.
- Вернулась наша винная бочка, - хмыкнул Радмир, кивнув в сторону приближающейся Равены.
- О чем шепчетесь? - наёмница плюхнулась на охапку сена и с блаженным стоном потянулась. - Неужели наш рыжий лорд-дылда уже вас достал?
- Талиас считает, что милорд Эйден тянет время, - ровно произнес Радмир, подставив под нос коня плошку с водой.
- А что, разве нет? - Равена достала из-за пазухи кожаную флягу и сделала щедрый глоток. - Хотя мне плевать. Главное, что можно наконец-то посидеть на чем-то, кроме лошадиной задницы.
- Нам нужно спешить, - упрямо возразил Талиас. - Иначе придётся ночевать на болотах.
- И заночуем, - отрезал Радмир. - Сейчас наш долг - сопровождать лорда Эйдена. Какой бы путь он ни выбрал.
- Как хорошо сказал! - Равена высоко подняла флягу. - За это надо выпить!
- Не сейчас, - Талиас раздражённо вырвал флягу из её рук и протянул плошку с водой. - Лучше дай лошадям воды, да идём, пока лорд нас не хватился.
Сам Эйден, впрочем, и не думал искать спутников. Хозяйка дома любезно усадила его за стол на мягкий, обитый лошадиной шкурой, стул, и, извинившись, упорхнула к очагу, где в котелке булькала похлёбка. Молодой лорд блаженно растянулся на сиденье, откинувшись на спинку и рассматривая подвешенные под потолком травы. Даже мысли о старухе и её странном предсказании, казалось, отступили. Настало время отдыха.
- Милорд, вашим спутникам накрыть отдельно? - Лив поставила перед Эйденом деревянную миску с ароматной похлёбкой и блюдо со свежим хлебом.
- Нет, подай здесь же. Это мои дорогие друзья.
Хоть Эйдену это и не нравилось, он понимал, что отделяться от спутников будет не самой разумной затеей. Он должен был узнать каждого из них, их мысли, их историю, их нравы. В конце концов, от этого зависела его собственная безопасность.
- Ого, вот это домище! - от входной двери донёсся громкий голос Равены. - Заблудиться можно!
- Удивительно: пьяница, да заблудится среди столов, - Талиас ответил гораздо тише, но даже так Эйден отчётливо услышал дружескую насмешку в его словах.
Радмир же появился молча, не издав ни звука даже когда задел головой низкий дверной проём. Он, потирая ушибленную макушку, выпрямился, огляделся и, заметив наследника Янтарного Пламени, направился к нему.
Лив хлопотала вокруг стола, расставляя миски и тарелки с едой. Вернувшиеся чуть ранее с конюшни дети подвинули к столу массивные деревянные лавки и голодными глазами уставились на яства. Кажется, это должен был быть их обед, но появление нежданных гостей нарушило их планы.
Равена тяжело опустилась на скамью, привычным движением достала флягу с вином. Заметив любопытные взгляды мальчишек, она усмехнулась. В её грубом голосе неожиданно прорезались мягкие нотки:
- А ну-ка, идите сюда, сорванцы! - позвала она, и было что-то такое в её интонации, отчего даже Талиас с удивлением покосился на наёмницу. Те нерешительно переглянулись, но всё же подошли ближе. Равена достала краюху хлеба, аккуратно разломила её и протянула детям.
- Держите. Только смотрите не подавитесь! - проворчала она, пряча за напускной суровостью внезапно накатившую нежность.
Мальчишки просияли и под недовольное ворчание матери с радостными воплями унеслись прочь. Равена проводила их долгим взглядом, в котором промелькнула тень застарелой боли, и сделала большой глоток из фляги, словно пытаясь смыть горечь воспоминаний.
Эйден молча наблюдал за наёмницей. Его удивила эта материнская забота, пусть и поданная несколько неуклюже. Возможно, вся эта бестактность и резкость были лишь маской, за которой женщина скрывала шрамы пострашнее того, что изуродовал добрую половину её лица.
Талиас опустился рядом с Равеной на скамью и мягко, но настойчиво отвёл её руку, сжимавшую флягу, вниз.
- Опять пьёшь в одиночку? - сказал он и, ощутив предательскую дрожь обычно твёрдой руки наёмницы, поспешил добавить: - А помнишь, как в прошлый раз решила, что я - эльфийская принцесса?
- А ты и есть принцесса, остроухий, - Равена фыркнула, но в глазах мелькнули озорные искры. - Только очень страшненькая.
Талиас закатил глаза, но улыбнулся, принимая протянутую флягу. Эта старая шутка всегда срабатывала, когда нужно было отвлечь наёмницу от тяжёлых мыслей.
- Еда стынет, - подал голос доселе молчавший Радмир. Богатырь устроился по правую руку от Эйдена, заняв практически всю ширину скамьи. - Как и солнце.
- А наш немногословный друг как всегда прав, - Равена потянулась за ложкой. - Уважим же хозяйку, если многоуважаемый лорд не возражает.
- Не возражаю, - Эйден кивнул. - Приятной трапезы.
На время разговоры стихли. Лорд Янтарного Пламени ел медленно, наслаждаясь таким простым, но таким приятным вкусом горячей домашней пищи. Он понимал, что в ближайшие дни ему придется рассчитывать разве что на походное варево северянина или, не приведи Всесущий, Талиаса (чего доброго, подсыпет что-то!).
Первой нарушила молчание Равена. Она отложила в сторону ложку и, громко прихлёбывая, выпила остатки подливы прямо из миски, со стуком отставила посуду в сторону, вытерла рот рукавом и с довольным видом откинулась спиной на стену.
- А старуха-то эта... Хулда, кажись? Чудила та ещё. Пророчества всякие обычно выдают те, у кого крыша того, прохудилась.
Эйден поморщился, вспомнив жуткий вид старухи, но промолчал. Воспитание и положение не позволяло ему обсуждать за спиной кого-либо, будь то лорд или бедный крестьянин.
- Не стоит судить, не зная причины, - пожурил Равену Радмир, но та лишь картинно закатила глаза.
Лив, собиравшая грязные миски, замерла. По её лицу пробежала тень.
- Прошу простить мою дерзость, милорд, - вмешалась она. - Но Хулда не всегда была такой. Прошлой осенью она...
Хозяйка дома прикусила язык и поджала губы, явно колеблясь, стоит ли рассказывать дальше. Но её слова пробудили у Эйдена любопытство. Заметив его заинтересованный взгляд, женщина продолжила:
- Хулда - из Брайрвейла, деревеньки на самой западной окраине Пламенного Предела. Но вы, верно, и сами знаете. Осенью едва пришла к нам на своих двоих, да ещё привела невестку глубоко на сносях. Три ночи старуха кричала и сводила нас с ума. Говорила о большой воде, что пришла в деревню, да о черной ряске, что утянула ейного сына.
Женщина переминалась с ноги на ногу, сбивчиво рассказывая историю Хулды. Радмир подвинулся и осторожно потянул её за запястье, помогая присесть на край скамьи. Лив благодарно кивнула ему, устроила на коленях грязную посуду и продолжила:
- Мужики наши решили деревню проверить - не могла вода прийти той осенью, сушь ведь такая стояла! - женщина понизила голос, опустила глаза. - Но когда пришли в Брайрвейл, то увидели... только топь, да торчащие из неё стены и крыши. Ни людей, ни скотины - все сгинули, будто и не было их.
Эйден слушал её молча, и с каждым словом кровь стыла в жилах. Он знал, что это за деревня, и ему с трудом верилось в рассказ женщины. Два лета назад, когда болота из-за ливневых дождей разрослись и слишком близко подступили к Брайрвейлу, молодой лорд разработал систему дренажа, чтобы отвести воду от домов и спасти сады. Весной минувшего года он лично убедился, что его задумка сработала... Как могла целая деревня всего лишь за несколько месяцев полностью уйти под воду? Никак впечатлительная женщина всё выдумала!
- С тех пор Хулда совсем лишилась рассудка, - горько подытожила Лив. - Невестка ейная в итоге успешно разродилась, но даже здоровенький внучок не вернул счастья в жизнь старухи.
- Эти женщины - единственные выжившие? - надтреснутым голосом спросил Эйден.
- Нет, были ещё другие, но они ушли раньше, да расселились по другим деревням. В Грейнторе поселились две семьи, кроме Хулды да Агаты с сынишкой.
Эйден уронил голову на ладони и надолго так замер, силясь вспомнить, где же он мог допустить ошибку.
- Эй, великан, - громко шепнула Равена. - А не в Брайрвейле случаем ты хотел останавливаться на ночлег?
Радмир не ответил. Но его озадаченный внешний вид говорил лучше всяких слов. Сейчас он вспоминал карту Янтарного Предела, все пути, ведущие в Лес, все места для безопасных стоянок. Наёмница и полуэльф притихли, ожидая решения от северянина. Но заговорил не он.
- Радмир, - подал голос Эйден. - Как далеко до Брайрвейла?
- Около тридцати вёрст, - отсутствующим тоном ответил хьёрд.
- Если мы отправимся сейчас, успеем ли засветло?
- Лошади устали, молодой господин, - хьёрд покачал головой. - А темнеет пока ещё рано.
- И всё-таки, - надавил Эйден. Он поднял взгляд на Радмира, и в его необычных глазах тот увидел мрачную уверенность. Так хьёрд понял, что лорд Янтарного Пламени всё уже решил.
- Если отправимся сейчас, должны успеть до заката.
- А можно уточнение? - Равена подняла руку, и взгляды обратились на неё. - Я правильно поняла, что вы хотите на закате прибыть в затонувшую деревню, в которой мох знает, кто поселился, и остановиться среди тех живописных болот?
- Ты имеешь что-то против? - Эйден прищурился, готовый поймать женщину на трусости. Но та подскочила, едва не перевернув стол, упёрлась в столешницу руками и вперила в молодого лорда восторженный взгляд: