Честно говоря, он категорически не вписывался в контингент. Лыс, небрит, в мятом котелке, с поросячьими глазками, утонувшими в сальных щеках, при этом с неожиданно тонкой, изящной тростью, что норовила порхнуть из пальцев-сосисок: когда он от волнения принимался этой самой тростью вращать.
Волновался он часто.
Контингент, кстати, этому вовсю способствовал.
- Я принесу сюда весну, - сказал он, запинаясь.
- Угу, - услышал в ответ мрачное: ребята в Граничном Краю подобрались суровые, под стать климату, времени и обстановке.
И дюжина замков над пеплом, снегом и погостами.
Народ неприветливый: эдакая кровавая развеселая куча из мышц, клыков и острой стали в стране вечной зимы. Но мы привыкли. Ибо осознанно и на века. Куда деваться.
А у него дудка, мешок с землей, горсть семян.
Весну говорит, принесу.
Шутник.
Неожиданно обзавелся вскоре толстячок руинами.
На коронацию все даже подошли.
Все чин чинарем - трехзубая корона на лысой башке.
Как он прежнего владельца, Тони-бестию, выкурил - неясно.
Но замок его признал, подчинился.
Повезло, в общем, Тони. Завидую. Люто.
Спустя месяц уже и над руинами Дика-кровыряки поднялся новый стяг.
А за полгода из дюжины знамен половина окрасилась в сине-зеленый.
Стало периодически появляться солнце. Ну там, ручьи, трава, птицы: все дела. Еще спустя месяц прямо в окно я с затаенным восторгом лицезрел, как рушится башня колдуна Му. Оплетенная хищной лозой, коей нипочем были стужа и огненные бури.
А еще спустя месяц толстяк постучался ко мне.
- Я - Куратор. Я несу вечную весну, - прозвучал писклявый голосок.
Купился.
Неужто свобода?
- Будет тебе весна. А ты в курсе, что погибающий здесь властелин идет в изнаночный мир и несет туда частицу Зимы и Смерти? Мы здесь вообще-то были в заточении. Сознательном.
Толстяк оказался сильным.
И... глупым.
Мир, в которые он распахнул мне окно, - был прекрасен: города, полные жизни и радости, детского смеха и роскошных женщин.