Изучив хорошенько стенки и дно горшечно-убогого дома, дубки поняли: им тут не место, а поняв - потянулись мощными корнями искать выход, как ищут его все, кто попадает в неприятное положение (говорят, один человек повесился на железнодорожной платформе, прямо под табличкой "Выход").
"Потерпите, вот будет свободное время, тогда уж и до вас руки дойдут", - утешала своих питомцев Вера.
"Время тоже бывает несвободным?" - удивлялись дубки, уверовав в чудо дошедших рук (говорят, один человек дошёл до ручки, и стал писателем).
Молодой месяц точил рожки о небесный свод. Заботы и мелкие хлопоты хороводили вокруг Веры. Дубки выводили нестройными голосами песнь о запредельном просторе.
"Потерпите, - канючила Вера, - вот найду подходящее место для вас, тогда уж и ноги понесут сами".
Дубки соглашались, украдкой поглядывая на ноги Веры - не несут ли? Ноги проявляли полное безразличие. Дубки отворачивались от Веры и сосредоточивали внимание на книжных полках, где пылилось полное собрание сочинений Льва Толстого. Полная луна напористо лезла в окно - "а что это мы тут делаем?".
Полнота окружающей жизни наводила дубков на мысль о собственной неполноценности. Худая мысль сделала своё тёмное дело: дубки заболели.
Встревоженная Вера взяла ноги (и дубки) в руки, и помчалась в ближайший лесопарк.
Вера спешила до колотья в боку, Вера боялась опоздать...
Пять молодых дубков, обретя долгожданную свободу, потом ещё долго вспоминали: "Другого дня не нашла, кроме Страстной Пятницы!" (говорят, один человек воскресил другого человека, и ещё одного, и ещё...подумаешь, делов-то для врача-реаниматора, а вот бог...).