- Привет! - писал я, сообщение Алине подъезжая домой. - Ты еще не уехала?
- Нет! Завтра уезжаю.
- А я к обеду буду дома)))! Надо будет встретиться.
Конечно же, фанфар и красной ковровой дорожки не было в честь моего возвращения. Я не был блудным сыном, и лучшего тельца в мою честь не зажарили, и отец свой перстень на мой палец не надел. Зайдя во двор калитка скрипнула все так же как и раньше. И, я понял, что по сути, ничего не изменилось. Все оставалось по прежнему и даже больше. Я это "по прежнему", ощутил теперь гораздо острее, как укол в тоже самое место, которое еще не зажило, или, как удариться тем пальцем, которым уже ударялся и боль уже утихла, а тут на тебе, и снова в том же самом месте, тем же самым пальцем.
Я сразу прошел в кухню, где мы отвисали все время. Там никого не было. Мама что-то готовила и предложила снова борща.
- А где Кирилл? - спросил я.
- Не знаю. Ушел куда-то с Мишкой.
Мне было приятно это знать. Друзья должны быть вместе.
- Ну что, - спрашивал папа выключив телевизор, как только меня увидел, - как съездил?
- Хорошо! Там нереально было круто и я даже хотел остаться там.
Я пошел обратно в кухню. Было по летнему тепло и во всю светило солнце. Все было как и всегда. Я не находил себе места, пока наконец не явился брат с Мишкой и Максимом. На из лицах была видна радость от моего возвращения! Хоть я и не видел их всего пару месяцев, а было впечатление, что целый год. А прошло пять-десять минут и все по прежнему.
Только вечером мне ответила Алина:
- Блин. А я у другой тете, на Станичке. Родственники собрались, так что вряд ли смогу вырваться(((. Только вечером выйду погулять с друзьями тут, местными. В город не получится приехать.(
- Так давай я приеду!
- На чем? Автобусы уже не ходят.
Я чувствовал свое отчуждение, но все равно ринулся на Станичку. В потемках, перебегая от одного фонарного столба к другому я шел. Когда кончились фонари, полная луна освещала мне путь. Я вспомнил все ужастики которые смотрел.
Слева меня сопровождал высокий скалистый холм, на котором стояло несколько крестов. Видимо когда-то разбившимся автомобилистам. С права балка в которой виднелись одиночные, редкие огоньки из окон домов.
Еще с далека я услышал гогот, визги, крики, резвящейся молодежи. А когда пришел и подавно пожалел о своем полутора часовом походе. Конечно, я её все же увидел этим летом, но это была не она. Наверное Алинка даже была пьяной, чуть-чуть. Вся их шайка выглядела очень Классно, но не для меня. Меня, их каждая шутка, каждый выкидон, раздражал.
- Ладно, я, наверное пойду. - сказал я, отрывая её от этой несносной компании.
- Эй! - тоскливо и жалобно протянула Алина, вставая с колен одного из дружков, который удерживал её насильно, якобы играясь так, - Ты же только пришел! - она так противно хихикала. Фу!
"Я пришел к тебе! Чтоб побыть с тобой! А не с этими ублюдками в угаре, которые слова не дают вставить, которые не дают с тобой поговорить! И шуточки у них не смешные! И как ты вообще можешь с ними находиться рядом!? И я думал, что ты не такая! И как... как.." - подумал я раздираемый негодованием, а в слух лишь спокойно соврал:
- Да я не надолго. Уже поздно, понимаешь?
- Ты куда? - заметив ее уход прокричал Андрей, (так звали, как раз, этого самого дружка её, который был явно пьян, да еще с бутылкой полтарашки пива в руках).
- Я сейчас! С другом поговорить нужно.
- Только не надолго, а то я замёрзну...
- Я только сюда шел полтора часа, а обратно столько же идти. - продолжил я, - Но, я бы мог еще остаться, побыть с тобой но, мне пора. Понимаешь?
- Эй. Ты обиделся что ли?
"Да что ты! Заметила. И ощущая мою некомфортность с этими людьми, ты еще осмеливаешься меня жалеть?! Все! Достала! Больше видеть тебя не хочу!" - подумал я, а в слух, спокойным голосом, соврал:
- Нет, нет, нет! Что ты. Все в порядке. Я все понимаю.
- Бли-и-ин... - проскулила она. - За целое лето... Да какой там! За целый год, наконец-то встретиться, еще вот так! Прости.
- Да ну, брось ты! Все в порядке. Не извиняйся. Лучше скажи, ты завтра уезжаешь?
- Ага.
- То есть мы завтра не сможем встретиться?
- Ага.
- Ну тогда ладно. Пока.
- Подожди...
- Чего?
- Что, это и все?
- Ну, да.
- Пока - проговорила она мне в след очень медленно, словно хотела удержать момент. Или же, мне показались, что это слово прозвучало как в замедленном действии.
Вообще, по возвращению домой, после конгресса, я уже не чувствовал той радости время провождения с друзьями. Не мог сочинять нормально музыку и песни, не мог сидеть как раньше до часов трех ночи и смотреть фильмы... Точнее мог, но все было не в радость. Все казалось, что я не на своем месте, что по прежнему уже никогда на будет. И мои мысли подтверждались тем, что сначала Максим перестал ходить к нам и гулять с нами, найдя себе какую-то другую компанию, хотя по началу врал, что будет дома сидеть, что голова болит, что в компьютер играет.
Затем Мишка. Но этот был по честнее, он сразу сказал, что пока гуляет с другими ребятами. Я по своей вспыльчивости, конечно же, кричал и психовал на него, мол, как это так, друзей променял и прочее, на что он, спокойно (чему я всегда поражался), отвечал, что кроме нас у него есть еще друзья и почему он должен проводить время только с нами, когда те, могут требовать от него того же, что и я. Соответственно и наша группа, успешно распадалась. В общем, все катилось к чертям.
- Я этого, вообще не понимаю! - жаловался я брату.
- Да ну его, - утешал меня Кирилл. - Он всегда был скользким и каким-то гадким. Всегда ему не нравилась, то наша музыка, то наши слова которые мы сочиняли и название нашей группы. Ничего ему не нравилось.
- Ну а как же дружба?
- А что дружба? Всем сейчас насрать на дружбу, преданность, честь, благородство... Вот как в Трех мушкетерах? Один за всех и все за одного. А сейчас, уже нет этого.
- Но почему?
- Всем насрать, братан.
- Я этого не понимаю.
- Да пошел он, этот Мишка!
Мы сидели на старом и порванном диване у себя в кухне и смотрели какой-то уже надоевший ужастик. И, нам было больно осознавать, что друзья нас оставляют, отдаляются от нас без видимой на то причины. Мы ведь любили наших друзей, а когда любишь, трудно себе представить другое отношение и другие чувства, нежели которые ты испытываешь по отношению к ним. Перед глазами мелькали сцены кинофильма, а в голове вертелись сцены из жизни: как гуляли с друзьями; как ругались и о чем тут же жалели, но по правилам обиды и злости, приходилось выжидать некоторое время; как с Максимом играли в бандитов и полицейских, и как он перелазил через забор курятника, убегая от преследования, порвал штаны на промежности; как когда Леша был поменьше мы звали его вечером в кухню, а сами прятались, выключив везде свет, и поджидали его, чтоб напугать, и он пугался каждый раз очень сильно, а мы смеялись...
Сейчас я хотел перед братом извинится за случай о котором не хотел бы рассказывать но, так как Кирилл главный герой, придется. Летом, перед самым нашим выступлением на площади города, Кирилл предложил Лерке, девчонке из нашей компании, встречаться. Она не ответила ему взаимностью и он отказался от выступления.
Мы видели, как он искренне любил её и готов был отдаться на сто процентов. Я говорю не только об интимной связи, а о времени, деньгах, внимании. Иногда, я думал даже о том, что Кирилл на столько самоотвержен когда полюбил Леру, что выполнил бы любой её приказ, лишь бы она была рядом, лишь бы смотрела только ему в глаза, а он бы и убил любого за неё, только бы она дала понять, что любит его.
Мы все знали, что рано или поздно, этот момент настанет, но почему именно сегодня, почему сейчас! Наверное, Кирилл почувствовал себя более уверенным перед выступлением, перед огромной публикой. Тот момент, когда Брат подозвал Лерку, они отошли. Он стоял, смущенно улыбался и смотрел на нее, а она смотрела на него исподлобья. Он что-то говорил, видно что запинался и потел, но все же высказал. Она лишь отрицательно покачала головой и по губам можно было прочесть слово "нет".
- Лерка! - мы с Мишкой отвели Валерию в сторону, чтоб поговорить. - Ты должна согласиться!
- Что? Да не буду я соглашаться!
- Нет, ты пойми, он отказался играть.
- Что? Вот дурак!
- Согласись, а потом мы ему все расскажем как есть. Но мы не можем отказаться от выступления! Мы готовились весь год!
- Ну а что я, крайняя? Ну ладно...
И она подойдя, при всех, очень цинично сказал: "Ну ладно. Давай встречаться". И Кирилл сразу расцвел и согласился играть и вообще он, казалось, был самым счастливым человеком на планете. Когда мы отыграли, это было часов одиннадцать вечера. Мы все жутко устали. Мои ноги отваливались и еле плелись по улицам. Еще и эта гитара за спиной... Кириллу Лерка уже рассказал всю правду и он уже давно ушел домой. На мои уговоры и извинения, типа "да пойми же ты", или "извини, но мы должны были", ему было наплевать. Его эта правда раздавила как червяка. И когда я пришел домой, кухня была закрыта изнутри и в мои уши доносилась громкая музыка в исполнении Avril Lavigne. Я стучал и в дверь, и в окно, но все было тщетно. Впервые мне стало страшно за брата, что он не справится с этим. Грустные, душераздирающие Песни продолжали сменяться одна за другой. Я боялся за его здравый смысл и здоровье.
Мы продолжали молча смотреть фильм сидя на растрепанном старом диване. Кирилл зевал и я вслед за ним. Зевота такая заразная вещь! Кстати, этот диван стоял когда-то в доме. Мы все детство на нем провели. Особенно запомнился момент, когда родители уезжали торговать, а мы вместо школы оставались дома и смотрели весь день фильмы с Джеки Чаном, а в перерывах, с диванных подлокотников делали сальто. Так мы его и угробили, и теперь он стоит здесь, а мы сидим на нем.
В голове вертелись мысли о словах сказанных Кириллом о чести, благородстве, преданности. Я ощущал укор, ведь мы с ним тогда поступили не по чести. Предали его и еще больше ранили. Вот, теперь нет рядом ни Мишки, ни Максима, а есть только он и я, и у нас больше никого не было.
Мы сидели на старом диване и молча досматривали фильм изредка осуждая глупые действия главных героев, высказывая, что мы бы так никогда не поступили. Например, идея разделится и пойти искать кого-то, или спустится в темный подвал, когда услышали от туда страшные звуки. Это же глупо!
В общем, я так и не высказал брату свою признательность за его заботу обо мне. У нас в семье никогда не говорили о своих чувствах. Только укор или оскорбление, это пожалуйста, а чтоб сказать что-то приятное, трогательное, искреннее, на это не хватало силы духа и воспитания. А ведь я был некой тенью своего брата. Всегда как за каменной стеной! С детства, если натворим что-то, он даст ответ за нас обоих, перед отцом, или учительницей в школе. На нас часто нападали в школе, шпана всякая и брат всегда был впереди, чтоб получить удар. В последствии, он заручился большим уважением за свою смелость и стойкость, даже у врагов. А я всего всегда боялся, а он нет! Мне, конечно же хотелось вступиться хоть раз за себя, или за брата, или за друзей (ведь не раз Кирилл вступался за Мишку и За Максима) и проявить смелость, но почему-то в горле ком вставал, руки немели и отнимались, ноги становились ватными и дрожали. Я Хотел быть как Кирилл, но мне было очень далеко до него...
Скрипнула дверь. Мы сразу поняли, что в это время к нам мог придти только Димон, друг детства.
- Привет! - Димка стоял в проходе и улыбался.
- Опять надрался? - спросил Кирилл.
- Эй, ну-ка двигайтесь. - он с треском сел на диван и стал доставать с кармана диск. - Давайте посмотрим фильм!
- Ох! Димон, мы только досмотрели один, - говорил Кирилл, - время уже три часа ночи.
- Да вы будете ржать! - он продолжал распаковывать диск и вставил его в дисковод.
- Уболтал, черт языкастый.
Естественно, мы не могли отказать своему другу и решили все таки посмотреть с ним фильм.
Так как Димон был старше нас лет на пять, у него была другая компания, с которой он проводил свои выходные, когда приезжал с Луганска. Мы ведь не особо пили, хоть иногда и позволяли себе немного. А Димон к нам мог придти с двухлитровой бутылкой пива и уже поддатый, затем выпить в одно рыло двушку, и все равно остаться на ногах. По нему всегда было трудно определить пьяный он или нет, но нам это не составляла труда.
Под конец фильма, Димка заснул.
- Димон... Димон... - будил его брат.
Тот сразу взбодрился.
- Что, фильм уже кончился? Ну ладно, пойдем постоите со мной, я покурю и пойду домой.
Выключив компьютер мы вышли за двор, постояли, подождали пока он покурит. На улице было темно, тепло и уютно. Димон отошел, чтоб отлить. Он всегда долго отливал и курил тоже долго. Смотрел на сигарету когда курит и медленно выпускал тонкую струю дыма на горящий на конце сигареты уголек. Долго и глубоко затягивался, затем придерживая дыхание и так по кругу.
- Ну ты завтра уезжаешь уже? - спросил Кирилл у Димона.
- Ага... Думал пораньше до вас зайти, но не вышло.
Иногда я и сам с ним курил, когда Кирилла не было рядом, ведь Кирилл запрещал мне курить и пить. Мне не особо то и хотелось. С Димкой у нас были общие сигарета и комедия посреди ночи; с Мишкой группа и первые школьные восемь лет; с Максимом тоже школа, соседство, компьютерные игры и Леха, которого мы пугали и всячески издевались над ним, но по доброму, чтоб не навредить. Мы издевались надо Лешкой, чтоб хоть как-то проявить свои чувства к нему, что он нам дорог и близок, и что он наш друг. Все что мне хотелось, это чтоб у нас с друзьями было что-то общее, чтоб не потерять их. Я хотел принять их образ жизни, чтоб они стали частью моей жизни. Вот и все.