Она прошмыгнула в кабинет бочком. Охая, проковыляла к стулу и опустила на него тщедушное тельце так грузно, будто весила не меньше ста пудов. Глянула на целителя всполошено.
Целителя звали Игорь Маралов. Будучи когда-то в Москве хирургом, в Израиле практиковал он частным образом в самом обширном смысле этого слова, то есть, примкнув к тем наиболее доходным медицинским мафиям, в каких только и можно брать с клиента настоящую деньгу. А точнее, он торговал многолетними медицинскими навыками на ниве из ахи модного микса психологии, ортопедии и хиропрактики. Причем, возникшая необходимость в сочленении пугающе разных отраслей медицины не устрашила Маралова, так как доктор ловко упростил для себя задачу применения обширных знаний. Так, из хиропрактики он взял на вооружение умение вправлять межпозвоночные диски и доверительные отношения с космосом, из ортопедии - томографию, вольтарен и инъекции бедодеки, а из психологии выбрал метод доктора Сарно, невролингвистическое программирование (НЛП), а так же искусство вправлять мозги.
- На что жалуемся? - спросил бодро толстячок доктор, изобразив на лице искреннее расположение. В то же время он наметанным глазом впился в фигуру невротичного вида. Пациентка прислана по рекомендации экстрасенса, по случаю оказавшегося знакомым кого-то из НЛП-цеха.
"Затрапезного вида дамочка! - раздраженно оценил клиентку Маралов, - "Дерганая, кособокая, усталая, словом такая... - по привычке он слегка пофилософствовал литературным слогом, не зря же лет двадцать как сочинял мемуары, - ...какой и должна быть владелица кошелька, живущая на скудное социальное пособие... Да, в нафталиновом одиночестве со своими кошками, - и засомневался, - Дать, что ли, отворот-поворот?"
К груди тетка прижимала бурую, пожеванную временем кошелку, и подобострастно, снизу вверх, ела доктора ипохондрическим взглядом.
"Сейчас спросит, сколько стоит лечение", - догадался Маралов.
Будто услышав его мысли, клиентка, вздрогнула и тут же осведомилась о расценках.
- Триста шекелей за сеанс.
Её блеклые глазки наполнились влагой.
- С вас возьму только двести, - осуждающе зыркнув на тетку, проворковал Маралов и доцедил, - Но одного сеанса недостаточно, примите хотя бы десять.
- А может быть, вообще не надо?
- Как это?
- А вот вдруг мой случай не по вашему профилю?
- Дорогуша, запомните, - он поучительно поднял палец вверх, - экономить стоит на чем угодно, кроме здоровья.
- Ой, что вы, что вы! Я вовсе не экономлю! -засуетившись, раскудахталась она, - Нет, нет! Но видите ли, я была уже у ортопеда, ревматолога, гинеколога, диетолога, отоларинголога, невропатолога, кардиолога, гастроэнтеролога, психиатра...
- Короче можно? - прервал поток слов Маралов.
- Да, да, - тут она и вовсе зачастила, - Каждый сказал, что я пришла куда надо, каждый выписал таблеточки, укольчики, примочки всякие, - тетка вытерла тыльной стороной ладони вспотевший лоб и пожаловалась, - Доктор, я принимаю двадцать четыре таблетки в день, испробовала на себе грязелечение, акупунктуру, танцевально-двигательную, физио- и мануальную терапии, ко мне применяли гипноз и колдовство. Не помогает!
- Спокойно! Так какая же у вас проблема? Рассказывайте! - приказал доктор Маралов.
- Стоп! Ясненько! Вот что я вам уже могу сказать: вы попали в надежные руки! Я вас вылечу, мадам!
- О, я знала! Мне говорили! Вас рекомендовали! - у тетки мелко затряслись руки, страдальческая гримаса на вялом лице сменилась просветлением.
- Доктор, я ведь не умру?
- Никогда! - он взял её руки в свои, интимно приблизив лицо, и уставился трогательным взглядом ей в переносицу, - И как вы до такой жизни дошли?
- Ах! Влюбилась! Когда он отверг меня, начали лезть волосы. Появились искры в глазах. Это когда материть начал, - она всхлипнула, - И заболело. Вот тут и тут, - пациентка привстала, дотронулась до своей левой ягодицы так, будто то был раскаленный утюг. Задрав ногу на стул, спустилась по ноге до самой пятки, - Все тело дрожит, доктор! Низ живота ноет, стул кашицеобразный, живот вздутый, сердце колотится. Сколько ещё протяну... А всё из-за Него! Он...
- Он! Конечно же, Он!!! - подхватил доктор, - Как его имя, говорите немедленно!
- Мерзаев. А что, доктор?
- Он вас сглазил!
- Как так? Я его ни разу... И он меня ни разу не видел! А разве можно сглазить, когда ни разу?
- Не понял! Вы же говорите, что влюбились?
- Ну, да, - она хихикнула, - В буковки. Мы с ним по Интернету...
- И что же? Так ни разу...?
- Ну что вы, доктор? - она смутилась, - А по Интернету можно сглазить?
- Запросто! Если можно влюбиться, то сглазить тем более!
- Так вот от чего у меня болит спина! Вы - гений!
- Типичный случай из практики доктора Сарно. Вы знаете Сарно?
- Ну, близко мы не знакомы... - замялась дама.
- Величайший психолог современности! Американец! Так, запишем: метод Сарно - десять сеансов, глубокий массаж обеих ягодиц каждодневно, свечи вольтареновые через день, инъекции бедодеки - это витамины такие - два раза в неделю, ночью тепло на пораженную область и снотворное, а по утром прозак от депрессии, так... У вас депрессия, замечали?
- А-а-а? Да, да. То есть... А что же с теми таблетками, что мне другие прописали?
- Ясно, доктор! - она теперь выглядела так, будто собралась в бой, щеки горели красными пятнами.
- Так... - но это ещё не все, - и доктор приступил к основной, психологической части лечения, - Возьмите вот эту теннисную ракетку в руки и...
- И... ?
- Вы его сильно ненавидите?
- Кого?
- Ну, того, с кем вы ругались в Интернете.
- Не то слово!
- В таком случае... Видите на том кресле подушку? Как его зовут, вы сказали?
- Кого? Его? Мерзаев!
- Ну, так представьте себе, что эта подушка и есть тот подлец, негодяй, Мерзаев и...
- И...?
- Вперед! Как он посмел вас, такую неповторимую и нежную, не оценить! Немедленно хватайте ракетку и задайте ему трепку! Кстати, как вас-то зовут?
- Меня? Ошка!
- Ошка!... Ну, так, вперед, Ошка! Наподдайте-ка этому Мерзаеву! Как следует!
Она замерла на минуту, будто решая для себя что-то важное, но так и не решив, вяло поднялась, взяла нехотя ракетку обеими руками и сонно поплелась к креслу. Уставилась тупо в подушку.
- Ну же! Вы на неё молитесь? Не медлите! - нетерпеливо вскричал доктор.
- Ракетка тяжелая, - пожаловалась Ошка. А что делать-то? Выбивать подушку? В ней, наверное, пыли-то, пыли!
- Это не подушка, это Мерзаев! А за пыль не беспокойтесь! Её до вас десятки клиентов выбили. Ну, разозлитесь, наконец! Рычите! Вперед! Рычите же!
- "Какое "Ллллллыыы"?! Повторяйте за мной! - Маралов надулся, покраснел, выпятив все зубы наружу, сотворил на лице оскал жутче прежнего и зарычал: "Рррррррыыы".
Пациентка в ужасе отшатнулась:
- Не могу! Ой, тошнит! Я букву "л" не выговариваю, доктор. КаЛтавлю с детства... И спина болит, руки- ноги ватные, вся дрожу от напряжения... Можно ракетку обратно положить?
Маралов разозлился не на шутку :
- А ну, взять себя в руки! Сию минуту!
Перепуганная Ошка вытянулась по струнке.
- Вы кто? Тигрица или кролик? - возопил доктор.
- Кролик... - теперь она чуть не рыдала, - А разве умеет кролик рычать? Он же не тигр, доктор!
- Посмотрите на меня внимательно, - приказал доктор, - Кажется, пришло время применить метод НЛП!
- Что-что? - перешла на шепот Ошка.
- Невро-Лингвистическое Программирование! Смотрите мне прямо в глаза! Внимание!
Она вздрогнула. Не мигая, уставилась в левый глаз доктору.
- Слушайте меня и запоминайте! Вы больше не кролик! Вы - тигрица! Дикая кошка! То есть, сосредоточьтесь, вы принадлежите к семейству кошачьих, понятно? И умеете рычать!!! А теперь рычите, рычите, рычите!
Он произвел над её головой несколько впечатляющих пасов руками и решительно сделал массаж груди.
Ошка с великим трепетом в глазах следила за манипуляциями доктора.
Затем в горле у неё булькнуло - то будто включился моторчик - и она тихо и сосредоточено заурчала.
- Ну? Ну! - доктор оживился.
Она оскалилась.
- Ракетку в руки, Ошка. Лупите Мерзаева!
Ошка вдруг показала гордую кошачью осанку, изогнув спинку. Высоко вскинула голову. Фыркнула с независимым видом.
А недурная фигура, - заметил доктор, - ножки, попка, талия, упругая вся такая, ладная, если только не скрючена в три погибели.... Смотри-ка, морщинки на лице разгладились. На двадцать лет помолодела, надо же!
А Ошка рычала. Рычала отрешенно и самозабвенно. Рычала и не картавила!
- Где тут Мяуурррзаев? - промурлыкала Ошка, - Вот это? - вперилась в подушку и... зашлась смехом.
А далее ход событий принял неожиданный оборот.
Подняв ракетку, точно флаг, Ошка стремительно вскарабкалась по спинке кресла на самый его верх, с пару секунд держала ловко равновесие и затем, натурально по-кошачьи, переметнулась на докторский стол. На лету Ошка взмахнула ракеткой и... подушка грациозно взлетела к потолку, распоротая по шву одним ударом.
- Э-эээ! - запротестовал доктор, - Так мы не договаривались!- и... осекся.
Глаза - два шальных зеленых треугольника - с вниманием следили за ним.
Доктор запаниковал, забегал суетливо по комнате.
- Мерзаев там! - указал он, обуянный страхом, на изодранную подушку.
Но Ошка, без сомнения, жаждала реализма.
- Ты - Мерзаев! - вынесла она доктору приговор, - Бивштекс с кровью, живой, - облизнулась.
"Сумасшедшая!" - поперхнулся ужасом толстяк. Схватился за набалдашник трости, забытой кем-то в углу. Дубовая трость в руке прибавила духу.
Но сбрендившая клиентка, легко неся тело, прогарцевала к доктору. Зевнула в лицо, обнажив длинный розовый язычок и острые сахарные зубки. Лохматая рыжая челка озорно взлетела на лоб. Приготовилась к прыжку. Доктор выставил трость вперед. Ошка, не отводя плутоватого взгляда, слегка зацепила доктора за щеку коготком. Маралов замахнулся. Она ловко опрокинулась на спину, выставив все четыре конечности, крутанулась назад и сделала сальто в воздухе. Приземлилась и сразу же включила урчащий моторчик над его ухом, как это делают все кошачьи в предвкушении чего-то приятного. Наконец, раздалось не затяжное, но мастерски исполненное "Рыыыыы" и... трость, вырванная из рук доктора, полетела ему в голову. Доктор едва увернулся, подставив вовремя подхваченный с пола стул. Но и стул подвел под ударом трости. От сильной отдачи он самортизировал на лицо доку так, что две нижние ножки его оказались на шее у Маралова, две верхние - над макушкой, а мягкая спинка стула треснула аккурат в районе носа. Трость с грохотом покатилась на пол.
Как следствие, в докторской голове стремительно нарастали шум и кружение.
Ошка же, коварно заливая доктору в уши свое мур-мур, резво подпрыгнула и нежданно-негаданно оказалась позади его. Будто тысячи тонких игл ошпарили его спину. Доктор в миг оказался на четвереньках.
- Не царапайся, зараза! - пытался спихнуть кошатину доктор. Какое там!
По спине, как по плацдарму, радостно прошлись десятки коготков туда-сюда, сотни сахарных зубок вонзились в бедро. Доктор свалился на пол, катаясь и вопя от боли.
- Слезай, подлая, - орал он, - Не то щас полицию, слышишь?
Бесполезно. Обозленная рыжая фурия теперь драла пучками его редкие волосы. Вздрагивая наэлектризованным агрессией телом, она трепала его до тех пор, пока у доктора не помутилось в сознании. Сквозь полусон-полубред он видел, как рыжий кошачий силуэт протанцевал, крадучись, к окну, выпрыгнул на оживленную улицу и, повиливая бедрами, отправился восвояси...
Он не скоро очнулся. Повизгивая от боли, переполнявшей истрепанное тело, пересчитал раны. Точно раненное животное, облизал кровоточащие локти, погладил себя по разорванным бокам. Потрогал столь драматично облысевшую макушку. Оглядел оторопело пол вокруг, усеянный неаккуратными клочьями волос.
"В следующий раз, - горестно решил Маралов, - если этот следующий раз, когда-нибудь, не приведи господи, случится, ни за что не стану связываться с этим дьявольским НЛП. Сдаётся мне, надо прекращать эту практику... Дрянная методика! Надо же, взяло и вдруг подействовало. да так непредсказуемо! Черт возьми, ну и разобрало тетку!", - и неожиданно для самого себя доктор, поджав ноги к животу, расхохотался. Собственный хохот, с всхлипываниями и подвываниями характера сугубо истерического, сконфузил его до такой степени, будто то было, ну, что-то уж совсем неприличное.
И тут его осенило. С трудом приподнял кверху зад, пошатываясь, но он встал на карачки. Не смотря на дикую боль, радость потихоньку прибывала веселящим газом.
Мечтательно улыбаясь, он произнес:
-Да этот, как его, Вольф Мессинг мне в подметки не годится. Я - гений! - Он представил себе, как бумажной рекой текут к нему денежки.- А загребать буду, как сказано, лопатой! Завтра вывешу объявление и новый прейскурант!
И переполнившее счастье выскочило из глотки радостным воплем:
- Получилось! Действует! Наконец-то! Впервые в жизни! НЛП заработало!...
Доктора Маралова вывели из сна собственные вой и смех. Он не сразу сообразил, что же это все значит. Доктор сидел, откинувшись в кресле, и медленно приходил в себя. Сердце все еще колотило молотком в грудь, казалось, удары его слышны за стеной. Маралов сгреб со стола сразу с десяток салфеток и вытер пот с лица.
Да, был обеденный перерыв, переперченный обед, заказанный в кафе напротив - тяжелая еда. В ожидании очередного клиента, его, возможно, сморило. И вот, пожалуйста... Маралов соображал туго. Но когда сообразил, поднес салфетки к лицу и во весь голос зарыдал. Да, не получилось из него Вольфа Мессинга. То был всего лишь, хоть и натуралистичный, но сон...
Что ж, сны снами, мечты мечтами, а жизнь продолжается. Надо работать. Обеденный перерыв уже минут двадцать, как кончился, и в прихожей, наверняка, ждет посетитель. Маралов с трудом выбрался из кресла и распахнул дверь кабинета...
В плохо освещенном "предбаннике" с гнусным звуком тенькали часы на стене. Скромненько примостившись на низеньком пуфе и вжавшись спиной в журнальный столик, клевала носом очередная клиентка. Журнал, который она до того, видно, рассматривала, лежал у нее на лице и мерно приподнимался в такт ровному дыханию. Доктору видна была одна лишь рыжая челка.
- Прошу в кабинет! - рыкнул он.
Пациентка, прекратив храп, всполошено вскочила и бросила журнал на столик...
Доктор замер.
Та самая из сна! Та же кособокость, неловкость в движениях, горестная мимика, страдальческий взгляд. Но только по началу. Она!
- Ваше имя? - осведомился он с дрожью в голосе.
Пациентка отозвалась до того квело, что Маралов не расслышал.
"Сон пророческий", - догадался доктор, - "Что же делать? Что делать?"
"К черту имя! Остановить её! Остановить!" - Не желает он вновь оказаться наедине с этой фурией из сна!
Он бросился навстречу пациентке и схватил её за руки.
- Кто вас ко мне прислал? - горячо спросил он, про себя решив, что непременно убьет приславшего её идиота- экстрасенса!
Она часто замигала близорукими, блеклыми глазками.
- У меня болит спина, доктор, - с укоризной захныкала тетка, - я принимаю двадцать четыре таблетки в день...
- Выбросьте их в мусор, - страстно воскликнул Маралов, - И не ходите вы ко мне, - выдавил с мукой, - Не тратьте драгоценное время жизни и деньги! Я - шарлатан! Мошенник! Мерзавец! Не ходите по докторам, дорогая! Бросьте ипохондричать!
- Что это значит? - взвизгнула клиентка.
- Это значит, что я вас понимаю! То есть ваши страдания. А думаете, я здоровый? У меня гипертония, сердце пошаливает, кардиограмма плоха, холестерин в крови, печень увеличена, но с моим неуемным желанием жрать, жрать и жрать ничего не может поделать ни одна медицинская методика! И я держусь, знаете ли, никуда не деться. Возьмите себя в руки! Как другу советую! Должны же люди иногда помогать не из корысти, а по доброте душевной!
И так увещевая и запихивая деньги обратно ей в кошелку, доктор провел оторопевшую клиентку к выходу. А вздохнул спокойно только, когда за ней закрылась плотно дверь, и когда в окно, пронаблюдал самолично, как клиентка, судорожно прижимая к груди кошелку, тихо ушла к автобусной остановке...