Ольга ТУРБАСОВА

ЧТО ТАКОЕ «ЮДЛ», С ЧЕМ ЕГО ЕДЯТ?
или
ИНОСТРАННЫЙ ЯЗЫК КАК СРЕДСТВО ОБЩЕНИЯ

Из цикла: «Параллельные миры»

«Нужно покончить с заморскими шаблонами и усвоить свежий и живой, приятный для слуха и радостный для глаза китайский стиль и китайскую манеру.» Мао Цзэ-Дун. Избранные произведения (перевод с китайского).

   Городок у нас маленький, почти игрушечный. Среди домиков викторианского и эдвардианского стилей, с любовью именуемых приезжими из индустриальных российских городов «скворечниками», змеятся узенькие улочки, протоптанные с незапамятных времён. Первые этажи домиков, как водится, не только жилые. Это — бесконечные индо-пакистанские овощные магазинчики, английские мясные лавочки, парикмахерские с многообещающими названиями вроде «охотников за головами», ресторанчики на любой вкус и, конечно же, бессменный общепит формата «тейк эвей» — «еда на вынос» под флагом Поднебесной, мимо которого шныряют симпатичные рыжие лисички — а вдруг и им что-то вкусненькое перепадёт?

   Китайские харчевенки гнездятся в крохотных комнатках «скворечничков», и непонятно, как в этих каморках кашевары управляются со всей своей кухней, но сковородки призывно шкворчат на плитах, а кастрюльки пыхтят и преют на огне. Столик у раздаточной миниатюрный, на нём — неизменно, «денежное дерево» — куст солидных размеров, притягивающий, согласно философии владельцев заведения, звонкие фунты стерлингов, а у куста — ксерокопия меню, раза в четыре меньше обычного, ресторанного.

   И вот возвращаюсь я как-то поздно вечером с работы. В кармане — те самые, звонкие. И звёзды щедро и радостно освещают мне дорогу, и колдовать на кухне совсем не хочется... Дай, думаю, затоварюсь ужином в китайском «тейк-эвее» — для Британии привычное решение вопроса. Если не часто, то удобно: пять минут — и аккуратненько уложенные коробочки с креветками, рисом и овощами в сумке.

   Кулинары балуют разнообразием, но в выборе риса мы весьма консервативны — берём обычный отварной, без всяких добавок, чтобы избежать привкуса масла, на котором экономные поварята весь вечер жарят многочисленные блюда.

   У раздачи — юноша из Поднебесной, видимо, из новеньких, чему подтверждением служит его английский, который никак не напоминает язык Шекспира и Диккенса — даже отдалённо. Ну да ладно, мы и сами на Альбионе иностранцы, и пришла я сюда не для литературных бесед.

   Поприветствовали мы друг друга как бы по-английски. Он меня и спрашивает:

   — Что будете брать? — фраза типовая, даже без переводчика догадаться можно, о чём речь.

   Я ему в ответ:

   — Шримпс уив плейн райс! — что означает «креветки с рисом без добавок». И чтобы парень не сомневался в моём выборе, пальчиком указываю на желаемое в меню.

   На что паренёк загадочно вопрошает:

   — Юдл? Юдл?

   Слова такого я не знаю, а кушать очень хочется, а ещё больше хочется домой — через шесть часов вставать — и снова на работу. И, конечно же, я соглашаюсь — пусть он уже даёт мне свой «юдл», только поскорее.

   Энергично утвердительно киваю головой:

   — Давай, дружище, свой «юдл!» — какая разница, думаю, даже если это и не креветки, а какая-нибудь курица под соусом. — Бат уив плейн райс («Но с рисом без добавок»)! — на этом я буду настаивать, поскольку терпеть не могу ужасный вкус пережаренного масла. И снова, чтобы помочь ему с переводом, тюкаю пальчиком в соответствующий пунктик меню.

   Собеседник мой некоторое время что-то напряжённо соображает — это угадывается по выражению его лица, но с завидным для столь позднего часа отчаянным упорством реагирует всё той же фразой:

   — Юдл, юдл!

   «Вечер перестаёт быть томным», — наверняка бы подметил бессмертный Остап, а я начинаю всерьёз задумываться, не залечь ли мне спать без ужина. Кажется, что с фен-шуйской картинки на стене Собачки Фу — символ здоровья и, очевидно, не перегруженного на ночь желудка — начинают мне весело подмигивать и помахивать хвостами...

   Ладно... Решаюсь ещё на одну, последнюю, попытку.

   — Юдл, юдл! — вещаю я своему ночному собеседнику, старательно имитируя его произношение — для полной ясности, разумеется. Мол, согласна на китайские пищевые изыски: — Бат уив плейн райс («Но с рисом без добавок»)! — и бросаю на него тоскливый взгляд.

   Он же, в свою очередь, обречённо косится на меня и уже сам с безысходностью тычет пальцем в меню и почти кричит на своём чисто китайском английском:

   — Юдл! Юдл!!!

   Всё, силы мои иссякают. Запарившись и смирившись, перехожу на диалект рабочих окраин Восточного Лондона — тот, что, с точки зрения дикторов «Би-Би-Си», как бы и не совсем английский. А вдруг так парню понятнее будет?!

   — Йе, мей, юдл... Лет ит би юдл иф ю лайк ту... Бат уив плейн райс! — и в переводе это: «Да ладно, приятель, «юдл»... Пусть будет твой «юдл», если хочешь... Но с рисом без добавок». Какая мне, в конце концов, разница, что будет на ужин. Я уже и кушать-то не хочу. Пусть будет только обычный рис, без добавок. Домой очень хочется.

   Долго бы нам ещё пришлось вести свою «светскую беседу» при свете фонарей, с любопытством заглядывавших в окошечко местной китайской кухни. К счастью, девочка, давно там работавшая, явно заинтересовалась нашим затянувшимся диалогом в столь неподходящий для него час. Благодаря ей и выяснилось, что слева от колонки с крупными наименованиями: «креветки, курица, говядина» меленькими буквами было написано «с рисом» («уив райс»), а справа — таким же малюсеньким шрифтом указано — «с лапшой» («уив нудл»).

   Вот мы и препирались с парнем. Он-то мне пытался объяснить, что те креветки, на которые я указываю, обычно подаются с лапшой. А «лапша» на его китайском английском звучала не иначе как «юдл» вместо привычного «нудл»... Я же, по его мнению, настаивала на весьма странном ужине — «лапше с простым отварным рисом без добавок». И какой же, согласитесь, профессиональный повар согласится на такое кулинарное извращение?!

Лондон, март 2017 г.