Олех Андрей Юрьевич : другие произведения.

2. Аляска

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Истерн

   Аляска
  
   1. Красная могила.
  
   В него попало семь пуль. Две скользнуло по левой руке, три по правой, одна чуть царапнула макушку, а седьмая оставила шрам на ягодице, когда его развернуло. Он упал, но не умер.
   - Просыпайтесь, ваша станция, - проводник тряс его за плечо.
   - Уже Аляска?
   - Нет.
   - Точно, до Аляски еще 6000 тысяч километров, - сказал он, спрыгнув прямо в лужу на перроне.
   - Эй, ковбой, что за станция? - раздался хриплый женский голос за его спиной.
   Он не спеша, обернулся и посмотрел на окликнувшую его девушку. Роста небольшого, прическа, как у актрисы Веры Холодной, лицо красивое, но слишком уставшее, под карими глазами черные круги.
   - Пьешь, студентка? Называлась - Холодные ручьи, теперь - Красная могила.
   - Дивно, - ответила барышня, и спустившись с перрона пошла в город через самую грязь.
   Он проводил ее взглядом, может оценивая фигуру, может прикидывая, как сам будет пробираться через эту жижу. Закурив папиросу, он поправил низко висевший на боку шестизарядник, потом винчестер на плече, хотел поправить шляпу, но шляпы на нем не было, и пошел, стараясь наступать в следы студентки.
  
   Он видел много красных могил, а эту знал слишком хорошо. Сейчас ему хотелось чаю, и он зашел в привокзальный буфет, по случаю прибытия поезда открытый ранним утром.
   - Похмелиться хочешь, богатырь? - спросил его старичок с лицом из добрых морщинок.
   На богатыря приезжий был совсем не похож.
   - Нет, дед, мне бы крепкого чая.
   - Я здесь и буфетчица, и путевой обходчик, и станции начальник, - отвечал на незаданный вопрос старик, ставя чайник на керосинку.
   - Что интересного в городе, начальник?
   - Да, вроде все тихо-спокойно, живем помаленьку. Только вот девки у нас пропадают. Шутка ли семь штук без следа исчезло, все молодые, куда делись не ясно... И добро бы уезжали, но нет, просто исчезли. У нас тут народ тихий, комиссар всех железным кулаком держит. Но девки, это да, пропадают, но может, убил их кто? Хотя, что девки?! У нас тут в гражданку целый отряд красных пропал, - незнакомец понял, что дед будет рассказывать, о чем хочет, и в ожидании чая закурил папиросу, - курить здесь можно, да. Как дело было, в конце 18 года, отряд тот красный, за одним человеком охоту вел, за Пьяным Князем, слышал про такого? Во. Загнали его, разбойника в здешние леса, сто пуль в него выпустили, и все попали, да не убили, ушел он от них. Тут ночь застала, красные думают, раненый далеко от них не уползет, встали лагерем, а он средь ночи часовых перерезал, да все их шатры-палатки и поджег, как все были спящие, так и сгорели. Все сорок человек, а Князь так и ушел целехонек...
   - Пятнадцать. Их было пятнадцать, - сказал незнакомец, и с силой затушив папиросу, вышел, не дождавшись чая.
  
   Городок Красная могила в тишине встречал новый день. Слышно было, как за заборами позвякивают цепями собаки, но по причине высокой влажности, и потому что день обещал быть очень жарким, они берегли силы и не лаяли. Больше никто в это пасмурное майское утро признаков жизни в Красной могиле не подавал.
   Поблуждав по улицам, он чуть было не пропустил табличку комиссариата, невидную за облетевшей сиренью, и поднялся на крыльцо, отметив про себя, убегающую внутрь дорожку свежих капель крови.
   Дверь кабинета была открыта, за столом сидел огромный мужчина в галифе и расстегнутой белой рубашке, по виду татарин, ну, во всяком случае, прищуренные глаза и усы намекали на это. Лицо у него было красное, волосы взъерошены, широкая грудь внушительно поднималась от частых вздохов.
   Татарин бегающим взглядом изучал посетителя. Он отметил раннюю седину в темных коротко постриженных волосах, внимательный взгляд черных глаз, нос с горбинкой. Необычный плащ, похоже, перешитый из военной шинели, низко висящую кобуру, винчестер и чистые сапоги в такую-то грязь.
   - Москва? - прервал тишину татарин.
   Незнакомец кивнул. Сидевший за столом комиссар чуть заметно дрогнул плечом, как будто собираясь увести руку под стол.
   - Была телеграмма, предупреждали, что прибудет, не ждал так рано.
   Посетитель протянул документы.
   - Так точно. Юрий Шило, - прочитал он вслух, и медленно перевел взгляд от документа куда-то в окно, - что тот самый?!
   - Тот самый Юрий Шило, - кивнул посетитель.
   - И все что про вас в гражданку рассказывали - правда?
   - Почти все правда, - с недоброй улыбкой ответил Шило.
   - Ну, стало быть, поймаем убийцу, - почти с такой же усмешкой ответил татарин.
   - Обязательно поймаем, - сказал Шило, - вы мне скажите, как случилось, что в городе такой образцовый порядок, ни грабежей, ни изнасилований, ни драк, а семь молодых девушек пропали без следа?
   - Вот так, - развел руками татарин,- завелась гнида, паршивая овца, мать ее, все показатели мне обосрала, а найти не могу.
   - Да, вижу, время шести утра нет, а вы с преступностью боретесь, какому-то нарушителю уже нос сломали.
   - Так то, товарищ Шило, пьяные буянили.
   - А есть кто на примете?
   - Да, в камере уже сидят...
   - Я про убийцу.
   - А это сложно сказать, есть тут один, в паре километров от Красной Могилы живет, сам кавказской наружности, говорят про него, что на каторге был. Мало с кем разговаривает, доказательств нет, но вы ж знаете, как с черными бывает...
   - Как его имя?
   - Да кто черножопых знает? Амин, вроде, Шамин.
   - А как твое имя, комиссар?
   - Равиль.
   Шило собрался выходить.
   - Да, вы постойте товарищ Шило, у нас в городе не положено с оружием ходить, вы мне сдайте амуницию.
   Шило замер, наблюдая за тем, как рука татарина старается сползти под стол, потом расстегнул кобуру, медленно достал шестизарядник, - закон есть закон, - сказал он и положил пистолет на стол, достал из-за спины такой же с костяной ручкой, рядом положил винчестер. Татарин стер пот, выступивший у него на лбу.
   "Князю Георгию Шиловскому", - прочитал на ружье Равиль.
   - Подарочный?
   - Трофейный, 73 года, - сказал Шило.
   - И кольты у вас нарядные, - сказал татарин, запирая оружие в сейф за своей спиной.
   - Смит-вессоны, русской модели, - не без гордости объяснил Шило.
  
   Солнце то скрывалось за облаками, то снова начинало жарить. Воздух был такой густой, что казалось, лужи испарившись, просто зависли невысоко над землей. Шило ехал по обочине, потому что ровнее и меньше грязи.
   - Как тебя назвать, говнила? - обратился он к только что купленной в Красной могиле лошади, - вид у тебя неплохой, Монтана. Лучше, чем говнила, верно?
   Зелень разрослась, как никогда в конце мая, и Шило из-за этого опять чуть было не проехал нужный поворот. Впереди виднелся домик необычной постройки. "Южный, похоже", - подумал Шило, и громкий крик оборвал его мысли.
   - Стоять, где стоять!
   Шило резко натянул поводья, и не видя кричавшего поднял обе руки вверх, - Амин, не стреляй, я без оружия, говорить приехал.
   - Эмин, - поправил его человек с обрезом вышедший из-за кустов откуда-то справа.
   - Я Шило, красный комиссар.
   - Слезай, комиссар, - сказал Эмин, целясь ему в голову.
   - Слышал про убийства девушек, Эмин? - спускаясь с коня, спросил Шило.
   - Слышал, и даже сам видел, - мрачно сказал Эмин.
  
   До города Шило добрался вместе с закатом, без Монтаны и плаща, весь в пыли, и сразу отправился к комиссару.
   - Равиль, был у Эмина, хотел разузнать, тварь накинулся на меня с ружьем, надо быстро брать, а то уйдет!
   - Гнида черножопая, - татарин вскочил из-за стола.
   - Эй, оружие мне верни!
   - Некогда с сейфом возиться, возьми мой, - он бросил Шило наган, и выбежал на улицу.
   Коней оседлали сразу, но солнце совсем скрылось, луны не было, и ехать в темноте получалось не слишком быстро. Татарин не переставал зло материться на ночь.
   - Тихо, Равиль, давай с коней здесь сойдем, уже близко.
   Они привязали животных и под прикрытием кустов подбирались к дому Эммина, где горел свет. Трава пахла так, что начинала кружиться голова. Сверчки шумели, как сумасшедшие, затихая как только они проходили рядом. Вдруг Шило дотронулся до плеча татарина.
   - Стой, - прошептал он.
   - Что такое?
   Вместо ответа Шило встал к Равилю лицом к лицу, и громко сказал, - Ну, и сука ж ты, татарин! - и резко сел на корточки. Раздался выстрел, за ним тут же второй. Голову Равилю разворотило полностью.
   - Попал, Эмин, - сказал Шило, когда перестало шуметь в ушах.
   - Знаю, - ответил тот, выступая из темноты.
   - Так и есть пустой, - Шило посмотрел в барабан нагана, брошенного ему Равилем, - и меня хотел ухлопать, падла...
   - Гнилой человек, - кивнул Эмин, угощаясь папиросой, - видел я, как он по частям девушек в реку сбрасывал. А, кто мне поверит? Я же черный, я же с каторги..
   - Эмин, дорогой, ты зарой его поглубже, и забудь все, что здесь случилось. Коня пойду, заберу,- они помолчали, выпуская дым в небо, - спасибо тебе за помощь, - Шило пожал руку Эмину и ушел. Потом вернулся, и покопавшись в карманах Равиля достал связку ключей.
   - Как женщин можно столько убивать, не понимаю, - качая головой, сказал Эмин и плюнул на труп.
  
   Вокруг лампочки в кабинете комиссара-маньяка летала всего одна, но очень большая бабочка. Шило достал из сейфа свое оружие, стопку документов, пачку денег, початую бутылку водки.
   Порылся в бумагах, нашел телеграмму со своим именем и сжег ее над пепельницей. Остальные документы и бутылку положил обратно и запер сейф. Деньги убрал во внутренний карман, потом закинул ноги на стол, и закурил, прокручивая события сегодняшнего дня начиная с конца. И на небритом его лице блуждала улыбка.
   Вдруг взгляд его остановился, он резко убрал ноги со стола, и выбежал в коридор. В темноте он не сразу нашел замочную скважину, и не сразу открыл незнакомый замок камеры. Потом чиркнул спичкой, осветив связанное тело, и сказал, - свободна, студентка.
  
   Она пила водку из сейфа, а Шило сидел напротив, и смотрел на нее, подперев голову рукой.
   - Хорошо хоть, сука, не сломал, - завершила она свой рассказ, аккуратно потирая распухший нос ладонью.
   - Как твое имя, студентка? - Шило примерял оставленную Равилем комиссарскую фуражку.
   - Катя, а твое, ковбой.
   - Юрий Шило.
   - Брешешь, тот самый?!
   Шило сонно кивнул, открыл окно и выпустил бабочку. Катя накручивала локон на палец, обдумывая полученную информацию.
   - И куда ты отправишься, после того, как снимешь эту фуражку, - спросила Катя.
   - На восток.
   - Значит нам по дороге, ковбой.
  
  
   2. Аламов.
  
   Не то чтоб это была степь, просто огромное поле, потом холм с редким лесом, а за ним опять такое же поле. Костер горел не ярко, Катя сидела обхватив колени руками и смотрела на огонь, изредка подбрасывая в него веточки и сухую траву.
   - Спишь, Шило?
   - Сплю.
   - Скажи сколько у тебя пистолетов?
   - Два.
   - Дай один, Шило, мало ли что...
   Юрий заворочался, достал из-за спины один из смит-вессонов русской модели и протянул Кате, - На.
   Не ожидая, что он согласится так быстро, Катя осторожно взяла оружие.
   - А он заряжен?
   - Я не знаю...
   - Что значит, не знаю, ковбой?!
   - Уймись, студентка, смотри на звезды.
   От костра остались только угли, когда Катя сказала, - ты ж не спишь, Шило.
   - Смотрю на звезды, - со вздохом отозвался он, - завтра на закате приедем в Аламов, и ты пойдешь по своим делам, студентка, а я по своим.
   - Говнюк, ты Шило, - подытожила Катя.
   - Не я, а местный комиссар, - тихо сказал Юрий.
   - Что ты там бормочешь?
   Но пробежавший по траве ветер заглушил ответ.
  
   Город Аламов после постройки железной дороги на уральские шахты, начал быстро расти. Крестьян из окрестных деревень согнали для строительства какого-то очень важного для советской власти завода, горняки побогаче приезжали сюда пропивать деньги, а Аламов умудрялся рушиться быстрее, чем расширялся, не успевая это осознать и утопая в грязи.
   Они въехали в город на закате, в нос сразу ударил запах мочи и перегара, по причине выходного дня все жители Аламова были пьяны.
   Лошади шли шагом, быстрее не получалось, и Шило с Катей могли не торопясь познакомиться с городом.
   Мужик, стоя на четвереньках, блевал в лужу, другой, раскачиваясь, полевал струей все вокруг, кроме угла дома, куда старался попасть, стая собак лаяла на драку.
   К дерущимся подошел человек в военной форме, с абсолютно лысой головой, и двумя пинками разогнал их.
   Шило огляделся в поисках куда бы свернуть и глухо выругался. Лысый заметил приезжих и направился в их сторону.
   - Комиссар Залупа, ты не со мной, - быстро прошептал Кате Шило, и приняв самый скучающий вид полез в карман за папиросой по дороге незаметно расстегнув кобуру.
   - Как тебе смелости хватило приехать, сучье шило? - сказал лысый, и сразу перевел взгляд на Катю, - а это кто с тобой?
   - Я студентка, в дороге встретились, - вежливо сказала Катя.
   - Повезло вам, студентка, наверное, не знали с кем ехали?
   - Он сказал, что комиссар... - изобразила недоумение Катя.
   - Гнида он, Пьяный Князь, слышали про такого? В гражданскую войну деревни вырезал...
   - А теперь комиссар, - прервал его Шило.
   - Эх, жаль я тебя, падлу, тогда не убил.
   - Не убил, - примирительно сказал Шило, - а вот я, помнится, тебе тогда яйцо отстрелил.
   Рука лысого метнулась к нагану, но остановилась, когда он увидел, что смит-вессон Шило смотрит ему в лицо.
   - Рад был повидаться, но я устал с дороги, счастливого вам девушка пути, с вами, товарищ прекрасный комиссар мы в ближайшее время увидимся, - и не выпуская лысого из поля зрения Шило развернул коня и уехал.
  
   Помывшись в гостиничном корыте, Шило надел штаны, и осторожно выглянул из-за занавесок, осматривая темную улицу. Оставшись удовлетворен неприступностью второго этажа, он закурил папиросу и окликнул полового, уносившего в ведрах грязную воду, - Гарсон, бляди есть?
   Мальчик кивнул.
   - Чтоб с выбором, - уточнил Шило.
   Через 10 минут в номер вошли три девушки, чей вид был далек от соблазнительного, одна была явно навеселе.
   ерез 10 минут в номер вошли три девушки, чей вид был далек от соблазнительного, одна была явно на веселе.в ведрах грязную воду,- Пьяная на выход, - строго сказал Шило.
   Проститутка вышла, ничем не выдав разочарования.
   - Грамоте обучены? - спросил Шило у двух оставшихся.
   Они переглянулись и ответили утвердительно.
   - Ты во сколько встала? - спросил он у пухловатой блондинки.
   - Тебе зачем?
   - А ты? - продолжил допрос Шило.
   - К обеду, - ответила худая брюнетка.
   - Подходишь, - сказал Шило, после чего запер дверь за блондинкой, - Как твое имя, блудница?
   - Рита
   - Сколько за всю ночь, Рита?
   - Червонец
   - Откуда такие цены?! Слушай внимательно, Рита, ебать не буду, будешь всю ночь читать мне вслух, пока я сплю, если услышишь что-нибудь подозрительное - буди. Справишься - получишь червонец, Заснешь - ни хера не получишь, понятно?
   - Я люблю читать, - смущенно улыбнулась Рита.
   - Вот и молодец, - Шило достал из чемодана потрепанную книгу, и протянул ей, потом, не снимая штанов, лег на кровать, закрывшись рукой от света. За стеной в соседнем номере раздался громкий кашель.
   - Скажи мне, Рита, никого в городе за последнее время не убивали?
   - Вчера только пьяного повозка переехала, все кишки...
   - А еще? - перебил ее Шило.
   - Ну, как его было, троих в затылок застрелили.
   - Сразу?
   -Не одного с неделю назад, других в прошлом что ли месяце... Говорят все с войны вернулись.
   - Интересно, ты читай, Рит, читай...
   Рита села за стол и неожиданно приятным голосом начала, - Если спросите - откуда, эти сказки и легенды, с их лесным благоуханьем, влажной свежестью долины, голубым дымком вигвамов, шумом рек и водопадов...
  
   Рита с поручением справилась, Шило отлично выспался, расплатился с девушкой и отослал ее отдыхать, до следующего дежурства.
   В Аламов вернулись будни, и все его жители были мрачны, хотя утро стояло прекрасное, солнечное и не жаркое.
   Шило выпил крепкого чая, съел яичницу и выходя из гостиницы невольно улыбнулся хорошо начинавшемуся дню. Он собирался прикурить, когда раздался выстрел. Пуля попала в стену в сантиметрах тридцати от его головы. Шило не дожидаясь второй пули скрылся за углом и дворами добежал до конюшни. Его лошади там не было.
  
   Шило зашел в комиссариат, посмотрел на молодого красноармейца - дежурного, с облегчением заметил просителей около кабинета комиссара и без стука вошел, оставив дверь открытой.
   - Опять не убил? - весело обратился он к лысому, чьи красные от бессонницы глаза и свежая грязь на сапогах выдавали его недавнюю прогулку.
   - Тебе хули здесь надо, Шило? - выдавил комиссар.
   - Мне лично совсем ничего не надо, - а вот Нарком внутренних дел в Москве очень беспокоится, почему у вас, Аркадий Иванович, во вверенном вам городе трое ветеранов красной армии были убиты в затылок.
   - Четверо, - процедил лысый, - Тебя прислали разбираться, вот ты и давай...
   - Я от тебя содействия не ждал, хотел тебя предупредить, чтоб ты пули на меня не тратил, - и громко, чтоб слышно было в коридоре, добавил, - А то второго яичка лишитесь, Аркадий Иванович!
   Лысый попытался убить Шило взглядом в спину, но тот не обернулся и закрыл за собой дверь.
   Шило сел в комнату дежурного и прочитал материалы дела. Четверо ветеранов красной армии убиты в разное время, в разных точках Аламова, но обязательно выстрелом в затылок. Все трупы были обнаружены случайными прохожими утром.
   Шило закурил, не имея ни малейшего представления, что с этим делать и с чего начать. Дверь открылась, и молодой красноармеец впустил в комнату посетителя. Вошедший мужик был, наверное, не стар, но пьянство и тяжелый заметно прошлись по его землистому лицу.
   - Меня енто, к вам товарищ комиссар послал, сказал вы по ентому делу.
   Шило молчал.
   - Знаю я кто убивец.
   - Откуда?
   - Мы с ентой крысой служили все за одно, всех повалил, крыса, один я остался, я ж следующий, - с мольбой сказал мужик.
   - Ты видел его в городе?
   - Никак нет.
   - Опиши его.
   - Да, как описать ваше благородие, - не заметил, как сбился мужик, - тощий из себя, сморчок етит его, крыса, кашлюн задроченный, спасите господин офицер.
   - За что ж он вас валит?
   - Да, крысой он был по жизни, енто... Воровал, на войне трусил, когда мы белую дрянь били, - тут он осекся встретившись взглядом с Шило, - помогите барин.
   - Я что охранять тебя должен?
   - Ну, убьет же ебеныть, - со всхлипом сказал мужик.
   Шило задумался не обращая внимания на просителя.
   - Твое имя, пролетарий?
   - Трофим.
   - Хорошо Трофим, сделаем так, - Шило что-то тихо зашептал ему через стол.
   - Не, не, как можно?!
   - Тогда пуля в затылок.
   Трофим весь затрясся и согласно закивал.
  
   Вместе они вошли в кабинет комиссара.
   - Чего опять надо, Шило? - Лысый очнулся от сна и протирал глаза.
   Шило отступил на шаг жестом приглашая Трофима, тот подошел к столу Аркадия Ивановича встал по стойке смирно и глядя вверх четко отрапортовал, - Товарищ комиссар Залупа, вам срочная депеша! - и отвесил лысому громкий щелбан.
   Комиссар не сразу пришел в себя, потом вскочил и ударом правой отправил Трофима на пол.
   - Оскорбление и нападение на представителя советской власти, ты сиди, Аркаша, я его сам в камеру посажу, - сказал Шило и вытащил Трофима из кабинета.
  
   Шило вернулся в гостиницу. Он поднялся на второй этаж и пинком выбил соседнюю с его номером дверь. В комнате было темно, но Шило быстро оценил обстановку, метнулся к силуэту на кровати и выкрутил руку с пистолетом. Замахнулся, чтобы ударить его по зубам, но остановился, увидев перед собой какой-то скелет. Шило зажег керосинку и пододвинул стул к кровати.
   - Кашель тебя выдал, сосед.
   Тот беспомощно кивнул.
   - Расскажи теперь, зачем ты, сука, однополчан завалил?
   Вместо ответа человек зашелся жутким кашлем, прикрывшись простыней, потом показал на пятна крови, - Это они все, в могилу меня свели, - разговор давался ему не легко, - всю службу меня мучили, били, однажды всю ночь в холодной бочке продержали, с тех пор начал я помирать.
   - Ясно, а в затылок почему?
   - А вы на меня посмотрите, много я лицом к лицу смогу?
   - Верно, - Шило закурил, игнорируя новый приступ кашля у больного, - Как твое имя, убийца?
   - Яков.
   Шило взял со столика серую кепку, примерив, посмотрелся в зеркало, и поспешно ее снял.
   - Ты, Яшенька, как считаешь, до ночи доживешь?
  
   В полночь Шило открыл дверь камеры и разбудил Трофима.
   - Свободен, комиссар Залупа тебя простил.
   - Енто как его, а как же ж...
   - Все нормально, поймали мы Яшу, живи спокойно.
   Сон слетел с Трофима, он начал кланяться и благодарить.
   - Все хватит, иди Трофим, не мешай, - Шило угостил его папиросой и проводил до двери, а когда Трофим вышел подозвал дежурного красноармейца.
   - Стреляешь метко?
   - Так точно, товарищ комиссар!
   - Нарушителям спокойствия, прямо в голову, без колебаний, понял меня, - спросил Шило и развернул оторопевшего солдата лицом к окну.
   За окном была улица ночного Аламова, освещенная одним фонарем, в его неярком свете Трофим пытался раскурить подаренную ему перед выходом папиросу, не замечая как сзади к нему подкрадывается тощая фигура. Раздался выстрел и Трофим покачнувшись упал лицом вниз.
   - Твой выход, боец, - подтолкнул Шило дежурного.
   Тот выбежал на улицу и целую вечность целился в неподвижно стоявшего убийцу.
   - Стой! Стреляю! - неуместно выкрикнул он.
   Худой убийца вообще не обращая на него внимания, медленно поднес к своей голове пистолет и выстрелил.
   - Молодец, воин, от твоего крика преступность сама себе в голову стреляет, - сказал вышедший на подмогу Шило, с трудом выдергивая из одеревеневших рук дежурного винтовку, - да, отдай, покури лучше, солдат.
  
   Шило вернулся поздно, Рита уже ждала его в номере.
   - Грамотная и пунктуальная, - похвалил ее Шило.
   - Может это? - спросила Рита, расстегивая кофточку.
   - Не это, я храню верность одной единственной, давай читать, сначала, - сказал Шило, упав на кровать не снимая сапог.
   - Если спросите - откуда, эти сказки и легенды, с их лесным благоуханьем, влажной свежестью долины...
   Через некоторое время Рита прекратила читать, храп не остановился, она подождала еще несколько минут, потом тихо-тихо, подошла к двери и открыла ее. На пороге появился лысый комиссар. Шило во сне перевернулся с боку на спину, но не проснулся, ему снилось, что он переходит Берингов пролив, но Аляска все больше отдаляется от него. Рита выскользнула, а комиссар подошел к кровати, чуть постояв в нерешительности, выхватил подушку и начал душить Шило.
   Только когда кислорода совсем перестало хватать, Шило понял что это конец. Вдруг подушка слетела, и он с хрипом начал глотать воздух.
   - Студентка...
   - В расчете, ковбой. За тобой только присматривать.
   - А что... - Шило, кашляя сел на кровать, пытаясь прийти в себя, увидел лысого комиссара на полу, кровь у него на затылке, как побелели костяшки Катиных пальцев сжимающих смит-вессон за дуло, - Сматываемся, студентка.
   Шило собрался мгновенно, и уже закрывал дверь, когда лысый застонал и начал подниматься на четвереньки. Шило взял короткий разбег от двери и со всего размаха врезал комиссару сапогом между ног. Аркадий Иванович протяжно взвыл и потерял сознание.
  
   Когда Шило и Катя покидали Аламов, уже начинался рассвет. Прохладный ветер дул им лицо с востока.
   - Как ты убийцу вычислил?
   - Трофим сказал, что в городе его не видел, значит, приезжий. В Аламове четыре гостиницы, решил начать с той, где сам остановился. Черт, книжку в номере забыл. С дарственной Бунина...
   - Забрала я книгу, ваше сиятельство, - Катя протянула ее с поклоном, - скажите, князь, это нормально, что ты двух лошадей украл?
   - Что ты несешь студентка? Я на этой лошади всю жизнь ездил, зовут - Юта, а твою как?
   - Юра, - буркнула Катя, - Правда что тебя "Пьяным Князем" в войну звали?
   - Правда.
   - И ты в гражданку целые деревни вырезал?
   - Только один раз.
   - И яйцо ты лысому отстрелил?
   - Это вышло случайно...
   На этот раз Катя посмотрела на него с осуждением.
   - Было это в Крыму, году в 20 - нехотя объяснял Шило, - отряд лысого, совершенно случайно на меня наткнулся, я хотел до Врангеля добраться и на пароходе уплыть к лучшим берегам. Весь Крым был уже красным. А лысый решил, видимо, за меня орден получить, в конце концов, загнали меня в горы. Я выбрал позицию удобную и кричу им сверху, что пока они до меня доберутся, я половину из них положу. А это чистая правда была, даже такому дураку лысому очевидная. Другой бы на его месте в осаду бы меня взял, а Аркаша, решил свой авторитет жалкий среди подчиненных поднять. В то время у Красной армии умные офицеры в дефиците были, как и сейчас, впрочем. Он мне отвечает, спускайся будем один на один стреляться. Я ему, конечно, не поверил, хотя он чуть не лопнул от своей храбрости и благородства. Я встал во весь рост и говорю ему, - Стреляй так. В общем, он промазал, как всегда, а я метко стреляю, хотел посмеяться продырявить ему штаны, кто ж знал, что у него водянка... Не хотел я этого, - Шило умолк, прикуривая папиросу, - Но когда понял, что произошло, крикнул, что всем яйца отстрелю кто на гору ко мне сунется. Они не стали рисковать и, забрав командира, ушли. Но на пароход я не попал все равно.
   - А как с деревней-то так получилось?
   - В другой раз, студентка, путь еще долгий, в другой раз, - сказал Шило.
  
  
   3. Сухая скала.
  
   За полосой хвойного леса, в сиреневой дымке проступали очертания высоких гор.
   - Жопа сейчас от седла отвалится, - сказала Катя.
   - Студентка, я людей убивал, ужасы войны видел, но осталось во мне чувство прекрасного, - ответил ей Шило, чье созерцание она прервала - а ты чем занималась?
   - Жопа болит, а путь еще долгий. В другой раз, ковбой, в другой раз...
   - Ты террористка-черносотенец?
   - Почти, - уклончиво ответила Катя?
   - Актриса - шпионка?
   - Отчасти.
   - Тогда не выламывайся и наслаждайся пейзажем, студентка.
   - Шило, куда мы едем?
   - На Сухую скалу, но фамилия-то твоя не секрет?
   Катя задумалась, взгляд ее устремился к далеким голубым горам, - Гвоздева, - наконец сказала она, - и негромко пропела, - мы ебали все на свете кроме шила, и гвоздя, шило острое - зараза, гвоздь ебать вообще нельзя.
   - Очень хорошо, - кивнул Шило, - и тебе не чуждо очарование поэзии.
  
   Сухая скала или Шахтерский городок, как называли ее местные, встретил их дождем. Они устроились в гостинице, и после ужина из холодной говядины, Шило сказал, что ему надо идти по делам и пропал.
   Уже стемнело, но дождь не прекращался. Катя успела выстирать одежду, и теперь завернувшись в гостиничную простыню, читала и курила, стряхивая пепел под кровать.
   Раздался стук в дверь, не меняя положения, она сунула папиросу в зубы и свободной рукой достала из-под подушек смит-вессон с костяной ручкой. В комнату вошел Шило.
   - Вольно, - он махнул рукой, прося не наставлять на него оружие, - был у местного командира, усы длиннее, чем у Буденного, зовут кстати также. Очень честный человек, дурак, конечно. Но, студентка, я не об этом. За заслуги по спасению комиссара наркомата внутренних дел, за проявленное личное мужество и бесстрашие перед лысым затылком врага, Екатерина Гвоздева назначается помощником комиссара по особо важным делам, поздравляю, - Шило протянул ей красные корочки.
   - Вся польщена, - Катя взяла документы, - а зачем?
   - Говорят, ты собираешься добраться до Владивостока, с этим будет легче, чем с твоим паспортом, если он у тебя вообще есть.
   Катя согласно кивнула, - вот теперь скажи мне, как своему помощнику, Шило, что мы забыли в этой пыльной дыре?
   - Всю пыль дождем прибило, студентка, дело здесь следующее. Есть среди здешних шахт - золотые, и золото с них идет не на что-нибудь, а на новые золотые червонцы. Точно такие же, как я использовал, чтоб отпечатать герб на твоей ксиве. А отправляют это золото возами до железной дороги, под охранной, разумеется, но только уже два раза груз до станции не доехал. Есть здесь отряд красноармейцев, но что они тут найдут, дорога горная, спрятаться здесь есть где. Вот поэтому им нужен Шило, ну и его прекрасная ассистентка.
  
   Утром по-прежнему накрапывал мелкий дождь. Небо оставалось все того же темно-серого цвета. Они сидели в пустом зале кабака, все шахтеры были сейчас в забоях, а никого другого здесь быть не могло.
   Шило был мрачен, часто зевал и требовал заварить чай покрепче, докурив пятую папиросу он понял, что дождь не переждать и подняв воротник своей шинели вышел на улицу. Катя отложила книгу и вышла за ним.
   - А ты куда, студентка?
   - Шило, забыл, я твой помощник, куда ты, туда и я.
   Шило пожал плечами и ускорил шаг, стараясь обходить лужи.
   Администрация шахты своей архитектурой не отличалась от других зданий Шахтерского городка. Те же почерневшие доски, два этажа, и плоская, чуть со скатом крыша. Входная дверь издала пронзительный скрип, не разбудивший спящего старика вахтера, Шило пропустив вперед Катю, вошел, стряхивая дождь с волос.
   - Найти бы приличную шляпу, - сказал он, уверенно поднимаясь на второй этаж.
   Они прошли через тускло освещенную контору, под сонными взглядами служащих и остановились у массивной двери.
   - Начальство здесь? - спросил Шило.
   Юная и привлекательная барышня в опрятном и ярком платьице неторопливо подняла свои длинные ресницы и растягивая слова сказала, - Петр Анатольевич занят, садитесь и ждите, прием с двух.
   Шило кивнул ей, и распахнув дверь, вошел.
   - Я сказала нельзя! - раздался визг у него за спиной.
   - Закрой рот, - не отказала себе в удовольствие Катя, ткнув ей в лицо свое удостоверение.
   Петр Анатольевич произвел на Шило впечатление. Он уже давно не встречал толстых людей, а таких жирных и до революции припомнить не мог. Рядом со столом начальства стоял огромных размеров человек, подавшийся в сторону Шило.
   - Миша, сядь, - сказал Петр Анатольевич, - почему врываетесь молодой человек?
   - Да, Миша, посиди, я красный комиссар Юрий Шило, есть к вам вопросы.
   - Шило, Шило, Шило, - вспоминал Петр Анатольевич, - потом, видимо, вспомнил и сдавленно кашлянув затрясся всеми подбородками.
   - У вас пропало два воза золота, кто кроме вас знает время отправления груза до станции?
   - Не у меня, пропало, а у вас, за конвой отвечает...
   - Кто кроме вас знает время отправления? - повторил Шило.
   - Только я. В день погрузки назначаю ответственного и сообщаю командиру конвоя, - Петр Анатольевич говорил сдавленно, он не привык, чтобы его перебивали и задавали вопросы.
   - Секретарша ваша любовница? - как будто не замечая этого, спросил Шило.
   - Что?! - лицо Петра Анатольевича налилось красным, и он хрипло проговорил, - Миша, проводи комиссара за дверь.
   - Сидеть, - не повышая голоса сказала Катя и ее смит-вессон был направлен на Мишу, - раньше, чем дернешься я пущу тебе шесть пуль в живот, а ты свинья, окажешься на нарах быстрее, чем придет телеграмма из Москвы о твоей отставке.
   В комнате стояла тишина, Миша замер полусогнувшись над креслом с руками на подлокотниках, а лицо Петра Анатольевича местами меняло цвет с красного на белый.
   - Спасибо, Катя. Так кто любовница? - тем же голосом спросил Шило.
   - Родственница, - смирно ответил Петр Анатольевич.
   - И Миша родственник?
   Толстяк обреченно кивнул.
   - Ясно, тогда нам пора, - и пропустив первой Катю все еще держащую смит-вессон, закрыл за собой дверь.
  
   - Ну, как?! - не скрывая гордости, спросила Катя.
   - Пока не очень понятно, - пряча папиросу от усиливающегося дождя, сказал Шило, - груз отправляется раз в месяц, да и то нерегулярно, дорога отсюда до станции километров сорок, и где-то вдоль нее, в горах скрывается крупная банда.
   - Почему крупная, - без интереса спросила Катя.
   - Мелкая не справилась бы с конвоем.
   - Они, что получается, за дорогой следят?
   - Вот и я не понимаю. Думаю, что нет. Нельзя ж целый месяц каждый день быть готовым, у них здесь в Шахтерском городке должен быть сообщник. Он как-то предупреждает их о золоте, и когда военные в патруль выходят.
   - Получается, что эта свинья?
   - Не похож. Ему и так хорошо, обложился родственниками, оброс жиром, зачем ему золото? Хотя золото... Может быть и он, хоть и не похож.
   За разговором они дошли до казармы, где расположились прибывшие красноармейцы. Не заходя внутрь, они почувствовали запах мокрой одежды и грязных тел.
   - Где командир? - спросил Шило у дежурного.
   - На плацу, товарищ офицер, - ответил тот, хотя никаких знаков отличия на Шило не было.
   - Студентка, ответь, что можно делать на плацу в дождь?
   - Та-а-а-а-аварищ Шило! - к ним раскинув руки, приближался крепкий мужчина, чей вид, несмотря на пасмурную погоду, излучал радость и энергию. Голубые его глаза светились радостью, будто Шило был долгожданным гостем, но встретившись с ним взглядом, он передумал обниматься, и закручивая длиннющий сивый ус, весело спросил, - что за барышня с вами?
   - Комиссар Гвоздева, мой помощник, - ответил Шило, - Семен, скажи, ты здесь давно командуешь?
   - Третий год, - с непонятной гордостью прозвучал ответ.
   - Шахтеров много воевало?
   - Порядочно, - Семен отвечал бойко, словно это была забава.
   - А деревни отсюда до станции есть какие-нибудь?
   - Так точно есть одна деревня, правда от дороги километров двадцать от станции все сорок.
   - Ясно, - глаза Шило уставились в одну точку, он прикуривал папиросу. Семен хотел что-то сказать, но Катя, приложив палец к губам, остановила его.
   - Сколько у тебя человек, Семен?
   - Тридцать шесть.
   - Карета в городе есть?
   - На почте на задах стояла, - подумав, ответил командир
   - Слушай внимательно, Семен, шесть самых рукастых пусть пригонят к казармам карету, найдут стальные листы и начнут ее изнутри ими выкладывать. Ты бери сейчас остальных и вдоль дороги широкой цепью в патруль. Проедете километров десять можете возвращаться. Все равно никого не найдете. Выезжаете с песнями, сбор труби, понял? И дай нам, Семен, двух коней хороших, наши заболели.
   "Ты их продал", чуть было не сказала Катя, но вовремя остановилась.
   Семен отдал честь и заметался, но приказы отдавал четко и кому надо, через полчаса отряд был готов к походу, и красноармейцы с песнями выехали из города.
   - Хороший конь, спасибо, Семен, - сказал Шило, разворачиваясь обратно.
   - А вы куда, товарищ Шило?
   - Катя за меня, у меня в городе дела, - сказал он и пришпорил коня.
  
   Шило остановился в небольшой лесу около города, слушая, как затихают голоса красноармейцев. В наступившей тишине было слышно, как с еловых веток капает дождь. Шило докурил папиросу и собирался начать вторую, когда где-то совсем рядом прозвучал выстрел, и сразу второй.
   Шило развернул коня в сторону звуков, но трогаться не спешил. Через несколько секунд далеко в горах раздались ответные выстрелы.
   - Вперед, Дакота, - сорвался с места Шило.
   После стремительной скачки конь вылетел на поляну, чуть не сбив мужика с двустволкой. Шило выхватил смит-вессон и делая круги не сводил с него оружия, заставляя целившегося в него мужика крутится на месте.
   - Бросай ружье, не успел ты зарядить, - с усмешкой сказал Шило.
   - А ты проверь, - зло сказал мужик.
   - Сейчас ноги тебе прострелю и проверю, не дури с ногами лучше.
   Мужик посомневался, потом бросил ружье и выругался.
   - Сколько их? - спросил Шило, привязывая пленного мужика к Дакоте, - будешь молчать, в город на полном скаку приедем, - сказал Шило, но пустил коня шагом, - сам шахтер?
   Мужик утвердительно хмыкнул.
   - Как твое имя, рудокоп?
   - Сергей.
   - Слушай внимательно, Сергей, если ответишь на вопросы, я тебя уже завтра отпущу, будешь молчать, тебя будет бить командир красноармейцев Семен, ты все равно все расскажешь, но тебя расстреляют, выбирай.
   Мужик угрюмо молчал, приноравливая шаги к скорости Дакоты, - Отпустишь?
   - Даю слово.
   - Буду говорить, - совсем не весло согласился Сергей.
   - Сколько человек в банде?
   - По-разному, сейчас с два десятка наберется.
   - Сколько раз стреляешь, когда патруль?
   - Два.
   - Сколько когда золотой обоз из города выходит?
   - Два, жду ответа, еще два.
   Шило пришпорил коня, так что мужику пришлось перейти на легкий бег, но скорость больше не увеличивал, храня молчание до самого города.
  
   Патруль вернулся поздно, Шило к этому времени запер связанного Сергея в казарме поставив караульного.
   - Никого не нашли, - Семен весь промок.
   - Конечно, Семен, я так тебе и сказал, ничего не найдете.
   Командир все равно чувствовал свою вину и виновато шевелил усами.
   - Ты не переживай, Семен, завтра всю банду накроем.
   - Как, товарищ Шило, как их найти? - простодушно расстроился он, заставив улыбнуться даже уставшую Катю, хотя она и сама не верила Шило.
   - Слушай внимательно, Семен, завтра с утра поднимаешь всех своих ребят, на этот раз тихо. Выставляешь конвой, как всегда для золотого обоза, а всех остальных грузишь в обитую железом твоими умельцами карету. Я править буду, как банду увижу, дам вам знать, вы выскочите внезапно и переловите их всех, ясно.
   - Это как троянский конь? - просиял Семен.
   - Точно, молодец, беги бойцов укладывать и никому ни слова, - обрадованный Семен лихо отдал честь и скрылся в казарме, - Менелай, блядь, - буркнул Шило.
   - Откуда знаешь, что банда будет? - спросила Катя.
   - Студентка, проверь лучше броню у кареты, - Шило бросил окурок в сторону темневшей в сумерках повозки.
   И быстрее, чем папироса упала на землю, в руках у Кати оказался смит-вессон и шесть выстрелов слились в один.
   - Тренировки одобряю, - Шило подошел к карете, в ее стенке с пугающей кучностью было пробито шесть дыр, - да, у тебя талант, - он зажег спичку и заглянул внутрь, - но не пробила, хорошо сделали, не забудь перезарядить, студентка, это многих сгубило, - и отвернулся, пряча улыбку от Кати.
  
   Утро выдалось ясное, только солнце светило по-осеннему и прохладный ветер нес запах прошедших дождей.
   Шило проснулся раньше остальных, разбудил Семена и приказал собираться. После этого пустил Дакоту галопом и вскоре оказался на поляне, где вчера пленил Сергея. Достал из седельной кобуры его двустволку и два раза выстрелил в воздух. В тишине перезарядил ее и напряженно прислушался. Ветер, отдаленный стук дятла, дыхание Дакоты, два ответных выстрела со стороны гор. Шило выстрелил еще дважды, и дождавшись ответа, поскакал назад.
  
   - В карете сидите тихо, Семен, как только крикну сразу выбегайте, и рассеявшись вступайте в бой. Конвой держится на расстояние от кареты, при первых выстрелах укрывается, ясно.
   - Ясно, товарищ Шило. Только вы это, пуль себе возьмите что ли, - замялся Семен.
   - Командир, у меня в винчестере пятнадцать пуль, и еще шесть в смит-вессоне, бью я без промаха, и за всю свою жизнь только однажды убил больше двадцати одного человека за день, так что мне хватит. Едем.
   Шило вскочил на козлы кареты, красноармейцы забрались внутрь, передовые конвоя медленно тронулись, и обоз поехал.
   - Зачем карету железом оббивать, если все равно стрелять будем? - спросила сидевшая рядом с Шило Катя.
   - Будь внимательна, студентка.
   - Расскажи тогда, как больше двадцати человек за день уложил, время есть.
   Шило, бегая глазами по склонам гор в поисках засады начал, - Было это в тот самый раз, когда я целую деревню вырезал. В августе 18 года, в Поволжье, меня за пьянство отправили к юнкерам на фуражировку. Отряд одни мальчишки, каждый из них стихи писал, каждый второй неплохие. И остановились мы в деревеньке - пять домов. Названия у нее нет, потому что ее больше нет. Да и что это за деревня?! Живут в пятидесяти километров от реки посреди пыльного редколесья, какой дурак там поселится?
   Встретили нас там приветливо, разместили на ночь, а я, конечно, напился. И вот встал я среди ночи темной, безлунной, очень звездной, все детали помню, стою ссу, ищу глазами большую медведицу, и захотелось мне пить. Колодец у них был на самом краю, помню, как ведро упало, как сверчки притихли, когда цепь наматывалась, какая вода была холодная. Пошел назад, и вдруг голоса меня остановили, злой такой шепот, я притаился и как в кошмаре вижу, из каждой избы моих юнкеров перерезанных волокут...
   - Ужас, - сказала Катя, и в этот момент раздался выстрел. Впереди идущий конвойный, кувыркнувшись, вылетел из седла и упал на землю. Шило резко остановил коней, сдернул Катю на землю, и стуча ладонью по карте закричал, - Давай, Семен!
   Красноармейцы посыпались из распахнутой двери, а Шило спокойно залез внутрь и закурил. С горы справа кричали про засаду, солдаты в ответ матерились и вели частый огонь.
   - Одного убила, и еще кажется, ранила, - сообщила появившаяся в проеме Катя.
   - Не дури, студентка, залезай, я не дорассказал, - Шило поймал ее за руку и затащил внутрь.
   Под звяканье пуль об железо кареты он продолжил свой рассказ, - Продалась деревня красным или какая другая причина у них была, я так и не узнал. Ну, понятно, протрезвел сразу, как это увидел, сердце, думал, от скорости остановится. Потом, когда все трупы вытащили, и что с ними делать решали, я огородами прошел, запряг нашу тачанку и скакал всю ночь как бешеный.
   Потом сидел в лесу, думал с ума сойду, а днем вернулся в деревню. Все на покосе были. Я дом поджег, и пулемет так поставил, чтоб на дорогу с поля смотрел. Когда сельчане тушить прибежали, я их всех накрыл. Раненых из твоего пистолета добил, собрал наши вещи оставшиеся по домам, трупы в избы затащил и спалил все деревню.
   - Что всех убил? - спросила Катя, забывшая про бой.
   - Нет, убил только двадцать два человека. Но кто-то жив остался. Иначе кто бы меня Пьяным Князем после этого назвал и историю бы эту, откуда узнали, не я ж ее в народ пустил...
   Катя молчала, выстрелы стали реже и начали отдаляться.
   - Теперь можно идти, - сказал Шило, спрыгивая на землю.
  
   Склон круто поднимался вверх, в нескольких местах Шило цеплялся за стволы молодых деревьев и протягивал руку Кате. Она же была непривычно молчалива, и посматривала на Шило, будто сравнивая его с героем услышанного рассказа.
   Наверху между камней стонал раненый бандит. Шило отпинул от него винтовку и присев осмотрел рану, потом достал папиросу и прикурив дал ему затянуться. Выстрелы совсем смолкли. Шило закрыл глаза переставшему дышать бандиту и пошел дальше.
   - Товарищ Шило, на встречу выбежал запыхавшийся Семен, - бандиты в пещере засели, готовить штурм?
   - Отставить, командир, людей зря положишь, сейчас сами сдадутся.
   - Да, не... - взглянув на Шило, осекся возражать Семен.
   Они подошли к пещере, за валунами укрывались красноармейцы, направив дуло своих винтовок на не широкую щель, темневшую в скалах. Солнце било им в лицо.
   - Семен, огонь не открывать и мне не мешать, - сказал Шило, щурясь на солнце и встав левее пролома, заглянул внутрь, - Я красный комиссар Юрий Шило, выходите и бросайте свое оружие у входа!
   - Сам забери, - раздался приглушенный голос снизу.
   - Слушайте внимательно, шахтеры, я сейчас закурю, а пока курю, вы подумайте, потому что как только я закончу, брошу вам динамитную шашку, потом вторую, и вам сильно повезет, если сразу помрете, а то может и засыпет.
   Ответа не последовало.
   - Я закурил, - не соврал Шило.
   - У нас здесь золото! - выкрикнул другой голос.
   - Это все равно, - спокойно ответил Шило, - завтра приведем живых шахтеров и отроем его вместе с вами.
   К нему зачем-то согнувшись подбежал Семен, и дергая за рукав зашептал, - товарищ Шило, нету у нас динамита...
   - Семен, уйди, - зло ответил комиссар и громко сказал, - все, шахтеры, я докурил, пусть земля вам будет пухом!
   - Стой, - выкрикнуло несколько голосов, - Сдаюсь, сдаемся...
   Кто-то внизу был, видимо, против, послышалась возня, мат, затем глухой выстрел.
   - Мы выходим, не стреляйте.
   - Теперь командуй, Семен, - Шило хлопнул его по плечу и отошел за валуны.
   - А если б у пещеры был еще один выход? - спросила Катя.
   - Тогда б они сбежали,- равнодушно ответил Шило.
   - А если б они выходить отказались?
   - Тогда б многие из этих ребят, - Шило показал на красноармейцев, - погибли бы при штурме.
   Из пещеры появлялись бандиты, жмурясь от яркого света, скидывали в кучу свое оружие и мрачно смотрели на винтовки, окруживших их полукольцом красноармейцев.
   - Все? - сурово спросил Семен.
   Коренастый мужик с черной бородой кивнул.
   - Я проверю пещеру, товарищ командир, - сказал Шило, и достав смит-вессон исчез в проломе.
   Когда он вышел, бандиты уже были связаны одной веревкой. Шило прошелся вдоль этого жалкого строя, снял с одного буденовку и примерил.
   - Не твое, - покачала головой Катя.
   - Кто главарь? - спросил Шило, заботливо надевая шапку обратно на бандита.
   Арестованные молчали, только мужик с черной бородой не отвел взгляд.
   - Как твое имя, разбойник?
   - Емельян.
   - Этого следовало ожидать... Ответь, Емельян, где вы остальное золото припрятали, почему его так мало?
   - Сам бы знать хотел...
   - Ясно, - кивнул Шило, всматриваясь в его лицо, - Емельян, ты случаем Петру Анатольевичу не родственник? - вместо ответа мужик вздрогнул, а Шило продолжал, - он тебя на идею навел, как оповещать придумал, продуктами снабдил, а золота в обозах мало было?
   - Все Шило знает, - выдохнул кто-то из бандитов.
  
   В город красноармейцы въехали под вечер. Народ собрался мгновенно и следовал за обозом перешептываясь, видимо, стыдясь близкого знакомства с арестованными. У самых ворот казармы Шило остановил процессию, и ее обступила толпа.
   - Почему встали? - спросил Семен.
   Шило обводил взглядом толпу и вдруг усмехнулся, - Петр Анатольевич, вы что в задних рядах? Присоединяйтесь, расскажете, куда золото дели!
   Толпа загудела и расступилась перед толстяком и его телохранителем.
   - Арестуй его, Катя.
   - Миша, - чуть слышно пискнул Петр Анатольевич, и огромная фигура загородила его.
   Шило перехватил Катину руку, метнувшуюся к смит-вессону и, спрыгнув с коня, двинулся в сторону здоровяка. Толпа затихла, и в своем бессознательном сделала вокруг них круг, ожидая зрелища. На фоне телохранителя, Шило смотрелся совсем худым и невысоким. Миша зарычал и рванулся в сторону Шило, на ходу делая замах. Шило чуть пригнулся, и огромный кулак пролетел над его головой. Миша постарался достать его следующим ударом, но комиссар опять увернулся, и оказался у него за спиной. Телохранитель выхватил из сапога нож, лезвие со свистом пролетело мимо Шило, успевшего сделать шаг назад. Толпа закричала и заглушила выстрел. Миша покачнулся и зарылся лицом в пыль.
   Шило укоризненно посмотрел на Катю, убиравшую смит-вессон в кобуру, и жестом пригласил, оставшегося без защиты Петра Анатольевича присоединится к веренице арестованных.
   - Погоди, Семен, еще дело есть, - сказал Шило и скрылся за ворота казармы.
   - О, Серега, - удивились арестанты, появившейся в воротах фигуре.
   - Спасибо за помощь, Сергей, ты свободен, как и договаривались, - громко сказал Шило.
   - Конец тебе, крыса, - отчетливо произнес в тишине кто-то из бандитов.
   - Я, я. Не... - что-то пытался сказать Сергей проходившим мимо него арестантам, потом хотел обратиться к толпе, но увидел только спины.
  
   Катя и Шило сидели друг напротив друга в пустом кабаке.
   - Шило, зачем все это представление? - спросила Катя, откладывая книгу.
   - Семен, медаль теперь получит, - глядя в крепкий чай, ответил Шило.
   - Я не о том...
   - Ты по Сергея? Ну, кто ж друзей так легко сдает?!
   - Шило, ты вообще, правда, красный комиссар? Почему мы просто не можем уехать на восток?
   Шило глубоко вздохнул, - Вот представь такую нелепую картину. Как будто я не красный комиссар Юрий Шило, а антигерой гражданской войны князь Георгий Шиловский. А ты не случайная студентка Катя, а Нина Эдельштейн, чей отец оправлял деньги дворян за границу, за что и был расстрелян. И как скажи двум этим бывшим людям пробраться через сто миллионов врагов, через шесть тысяч километров, одному на Аляску, а другой, судя по всему в Японию, и так чтоб остаться в живых?
   - Как ты? Откуда ты? - ошарашено заговорила Катя.
   - Эх, Катя, про Японию я просто догадался. Но на днях нашел в твоем номере паспорт какой-то еврейки, потом смотрю, батюшки, да это ж дочь врага советского народа Нина Эдельштейн, так удивился, что тут же его потерял. За то
   обнаружил другой паспорт, видимо такие у меня дни, на имя Екатерины Гвоздевой, не твой? - Шило достал документ и отдал Кате, - приятных снов, студентка, - сказал он и вышел из кабака.
   Катя посмотрела на свои новые документы, потом перевела взгляд на книгу "Сборник Хокку".
   - Все Шило знает, - рассмеялась она и продолжили читать.
  
  
   4. Станция "Зима"
  
   Солнце садилось раньше, ночи становились прохладнее. Дорога петляла меж сосен, и стук копыт и крик ночной птицы, будто одной и той же, убаюкивал путников. Появившаяся в небе полная луна, шла за ними шаг в шаг, стараясь придать пейзажу еще больше однообразия.
   - Приехали, - мрачный голос Шило разбудил задремавшую в седле Катю.
   Она захлопала глазами, стараясь разогнать сон, зевнула и забыла закрыть рот. Прямо перед ней, метрах в двух над землей болтался висельник.
   Шило закурил, рассматривая повешенного, - Слушай внимательно, студентка, - начал он обычным после раздумий голосом, - перед нами, судя по форме, наш коллега, а поэтому начиная с этой минуты и до следующих распоряжений, я больше не красный комиссар Юрий Шило, а просто князь, а ты не моя помощница, а просто Катя, ясно?
   - И понятно, - ответила она, и достав удостоверение, подаренное ей Шило выкинула его в кусты.
   - Лучше б сожгла, - Шило тронул коня.
   - Что здесь произошло? - спросила Катя.
   - Очень скоро узнаем, - на лице Шило было какое-то совершенно новое выражение, - слушай Катя, у тебя есть патроны?
   - Да, конечно.
   - Дай мне для смит-вессона и для винтовки.
   Катя остановила коня, и порывшись в седельной сумке протянула их Шило. Он зарядил смит-вессон и начал вставлять патроны в винчестер.
   - Они что все это время были пустые?! - со скандалом в голосе спросила Катя.
   - Теперь заряжены.
   - Шило, ты издеваешься, у тебя все это время было не заряжено оружие?! Ты вообще пользоваться им умеешь, князь?!
   Вместо ответа Шило выстрелил через плечо не оборачиваясь, и в тридцати шагах за их спинами висельник упал на землю.
   - Тебе просто повезло.
   - Как всегда, - легко согласился Шило.
  
   Они въехали в темный и тихий город. В серебряном свете луны, на фоне неба темнела невысокая башня часовни. Где-то далеко одиноко выла собака.
   - В прошлый раз, когда я был на станции Зима, здесь было поприветливее. Катя, веди себя спокойно, - сказал Шило, направляя коня к единственному светящемуся окну. Чем ближе они подъезжали, тем отчетливее слышался гул приглушенных голосов.
   - Будь само спокойствие, студентка, - Шило привязал коня, дождался Катю и распахнул дверь.
   Тускло освещенный кабак даже не заметил их появления. Большинство посетителей уже были слишком пьяны, остальные слишком заняты игрой в карты и нетрезвыми спорами. Шило сел за столик в углу, лицом к залу, и изучал собравшихся, что получалось не совсем хорошо из-за густого табачного дыма и не яркого света.
   - Что-то половой за заказом не идет, - и прежде чем Шило успел ее остановить, Катя отправилась к стойке.
   - Хуясе, ребята, какая жопа! - тут же раздался чей-то голос.
   Не успела радость в зале утихнуть, как к ней подлетел здоровый мужик с красным лицом, она оттолкнула его, а он лихо матернулся и уже занес руку для пощечины, когда Катин смит-вессон выстрелил ему в живот. Мужик упал на пол, беззвучно хватает ртом воздух. В кабаке стало очень тихо.
   - Ах, ты, сука! - сказал кто-то. Но на мгновение раньше, чем заскрипели бы стулья и захлопали выстрелы, Шило вернул тишину.
   - Всем сидеть, кто дернется, уже не встанет!
   Все взгляды в кабаке переместились на него. Шило стоял спиной к углу и держал винчестер у плеча, медленно переводя дуло по залу.
   - Ребята, тихо, он не шутит, - сказал спокойный голос на другом конце, - это Пьяный князь. Я его давно знаю, и если сейчас начнется стрельба, живым отсюда выйдет он один.
   - Водки! Помянем Саню! - кабак снова загудел, зашлепали об стол карты.
   Говоривший незнакомец вышел на свет. Его лицо было бы очень красивым, если б не странной формы, изогнутый как клюв птицы нос. Он с легким поклоном взял Катю под руку и подвел к столу. Шило убрал винчестер, но при этом демонстративно расстегнул кобуру.
   - Представь нас, Георгий, - обратился к Шило незнакомец, со светской улыбкой отодвигая Кате стул.
   - Это Катя, это Игорь Жопецкий, - разъяснил Шило.
   - Граф Жилецкий, - поджав губы, поправил он, - а это Нина Эдельштейн, я видел ее в Петербурге, - вмиг появившийся половой принес шампанского.
   - Мне чаю, - бросил Шило.
   - Что, Георгий, с тех пор больше не пьешь? - спросил граф.
   - Жопецкий, я хорошо усвоил, что с тобой лучше не пить, когда ты предлагаешь.
   - Я хотел бы прояснить, - наливая шампанское, обратился к Кате граф, - что у нас с Георгием были некоторые недоразумения в прошлом. Но, увидев его здесь, да еще в обществе столь обаятельной дочери известного банкира, я думаю, стоит забыть старые распри и объединить наши усилия в поисках.
   - Чего? - искренне удивилась Катя.
   - Золота Колчака, - сказал Шило, давая взглядом понять Кате, чтобы она молчала, - ты, Жопецкий, ненасытен. Тебе мало прошлого раза?! Ты приволок сюда свою шайку, а где золото, не знаешь...
   - Но я надеюсь, знаешь ты.
   - Катя, нам пора, - Шило поднялся из-за стола. Жилецкий тоже встал вместе с Катей и неприятно улыбаясь, проводил их до выхода.
   В распахнутую дверь влетел прохладный ветер, коней на привязи не было.
   - Занимайте любой дом, на ваш вкус, я разрешаю, - промурлыкал граф.
   Шило взял Катю под руку и тихо сказал, - Не делай резких движений мы на прицеле.
  
   - Почему этот дом, Шило?
   Перед ними на пригорке стояла крепкая изба с узкими окнами. Срываясь на хрип, их облаивал огромный лохматый пес.
   - Потому что здесь живет единственная в Зиме собака, - Шило спокойно подошел к ней, - что не узнал Маклай?
   Пес недоверчиво зарычал, но протянутую руку обнюхал и завилял хвостом. Шило открыл незапертую дверь, зажег спичку, на секунду осветив единственную комнату, и шагнул в темноту. В доме послышалась возня, и выбив дверь, на улицу вылетел мужик.
   - Убью, падлу, - заскрипел он, пытаясь достать оружие, но Катя наступила ему на руку.
   - Пошел вон. - появившийся в проеме Шило целился в него из винчестера, - увижу рядом с домом, отстрелю голову.
   В избе зажглась керосинка, Шило, кивком пригласив Катю внутрь, дождался пока мужик уйдет за забор, и закрыл дверь.
   - Ох, вы со спутницей, Георгий Ильич, - приветствовал поклоном Катю невысокий сухой старичок в очках.
   - Это Нина Эдельштейн, а это известный исследователь Сибири и Дальнего Востока Федор Шелингер, - больше, чем встрече с известным путешественником, Катя поразилась той сердечной улыбке, с какой представил их Шило.
   - Ну, это все в прошлом, - Шелингер трогательно покраснел, и тут же засуетился, - понимаете, гостей не ждал, и угостить особо нечем, вы Георгий Ильич, чай крепкий пьете, все помню, это у меня найдется. Да, вы присаживайтесь, Нина, у меня здесь бардак, так ведь эти скоты квартировались, эх, был бы я помоложе... А вы какими судьбами здесь оказались?
   - Мы проездом, но видимо придется нам задержаться, я закурю, Федор Натанович? Давно они у вас золото ищут?
   - Две недели как. Рельсы взорваны, телеграф обрублен, комиссара повесили, еще неделька и конец Зиме. Бесчинствуют люто, кто мог из жителей в тайгу ушел, а мне старому нечего терять...
   - Может, найдут и уедут? - спросила Катя.
   - Нет здесь золота, - ответил Шило, - Федор Натанович, скажу вам честно, я бы просто уехал, но они забрали наших коней, и думают, что я знаю, где золото, значит, живым меня из Зимы не отпустят. С другой стороны, смотреть, как Жопецкий бесчинствует я не в состоянии, и поэтому живым ему отсюда тоже не выбраться.
   - Как быть, Георгий Ильич? - с веселыми искорками в глазах спросил Шелингер.
   Шило посмотрел на Катю, заснувшую на стуле, - у вас есть чернила, Федор Натанович?
  
   Шило проспал бы и дольше, но его разбудили выстрелы и свист.
   - Кто-то еще приехал на станцию Зима. Студентка, из дома не выходи, - Шило взял винтовку, быстрым движением выхватил из-за Катиного пояса смит-вессон с костяной ручкой, и исчез за дверью.
   Шелингера в избе не было. Катя заперлась, и поставив керосинку, села с книгой за стол. Внимание ее сразу привлек свернутый вдвое пожелтевший листок, она развернула его и увидела подробную карту, нарисованную от руки. Особенно бросался в глаза жирный крестик, поставленный прямо на контурах озера.
   В дверь громко постучали, Катя засомневалась, потом свернула карту и спрятала ее в карман.
   - Открывай, студентка, мы идем на прогулку.
  
   Шило шел быстро, петляя между деревьями и часто оборачиваясь.
   - Куда мы идем?
   - Осмотреться.
   - Кто приехал?
   - Атаман Васильев.
   - Ты его знаешь?
   - Нет, только слышал о нем, осторожно крапива, тот еще ублюдок, по слухам, - Шило замолчал, потому что приходилось подниматься на холм. На его вершине они остановились, осматривая открывшийся вид на километры темного леса.
   - Почему, скажи мне, Катя, такие уроды, как Васильев или Жопецкий грабят, насилуют, убивают и ничего. А я всего деревеньку расстрелял, и ту за дело, и все это помнят?
   - Это ж, очевидно, Шило, - сказала Катя, но объяснять не стала, - А что у вас с Жопецким за разногласия были? Дай попробую угадать, ты ему нос сломал?
   - Нет. Нос всегда такой был. А разногласия возникли, когда мы золото в Японию везли.
   - Колчака?
   - Да, в 19 году, я, как и ты впрочем, решил побывать в Японии. Не то, чтоб я очень хотел, но Колчаку нужно было оружие и деньги на международных счетах, и он отправлял в Охотск поезда с золотом. Делал он это регулярно, и к поездам этим на Дальнем Востоке так все привыкли, что начали их грабить. Посылать большой отряд с золотом у Колчака народу не хватало, а маленькие часто до Японии не доходили. Как ты, Катя, понимаешь, в курьеры мало кто рвался, поэтому меня, даже с моей репутацией взяли сразу.
   Отправлялись мы в октябре, составом в три вагона, не бронированным, как я люблю, а самым обычным. Мы должны были доехать до Охотска, а оттуда пересесть на корабль и плыть на юг прямо до Японии.
   Всего нас было человек пятьдесят, в том числе и Жопецкий. Поезд ехал не быстро, приходилось постоянно останавливаться и рубить дрова на топливо. Вот на одной из таких остановок, когда уже темнело, на нас напали хунхузы - китайские разбойники.
   Поезд стоял на невысокой насыпи, а мы, разделившись на две группы, рубили деревья, справа и слева от состава. Я был слева, Жопецкий тоже, потому остался жив. Подкрались китайцы незаметно и дали залп из леса, потом второй. Из тех, кто был справа, не выжил никто.
   Из оставшейся половины, часть побежала к насыпи отстреливаться, остальные продолжали рубить, ведь дрова все равно были нужны. Долгий был бой, или казался долгим, в темноте не видно было ничего, я по вспышкам из кустов стрелял, скольких уложил, сказать не могу. У хунхузов ружья были похуже, иначе б не отбились, даже когда поезд тронулся, они нас выстрелами провожали, - Шило остановился и жестами показал Кате оставаться на месте.
   - За нами следят, - прошептал он, и исчез в кустах.
   Катя осмотрелась, но никого не заметила. Заняться ей было нечем, она сунула руки в карман и достала карту. Сравнивая местность с контурами на бумаги, она начала находить сходство. А за кустарником, как раз блестела вода. Катя уже хотела проверить то ли это озеро, что изображено на карте, но тут вернулся Шило. Карту у нее в руках он, кажется, не заметил.
   Вся одежда на нем была насквозь мокрая, кроме плаща, он кинул его на камень и из кармана выпал золотой слиток, картинно сверкнув на солнце. Шило прижал палец к губам, и выжимая одежду, продолжил, - В Охотск мы приехали, как после поражения, из пятидесяти человек нашего отряда в живых осталось двадцать три, и почти все раненые, на ногах держалось не больше пятнадцати.
   Корабль оказался дырявым корытом, машины постоянно глохли. Охотское море в конце октября неприветливо, погода постоянно меняется, при том, всегда оставаясь промозглой и пасмурной.
   Один из нас всегда был наверху в бочке, всматриваясь во тьму, ища глазами белые льдины, а по утрам море окутывало корабль холодным туманом.
   В первую же ночь вахтенный, поднявшийся на бочку, не вернулся назад, когда утренний туман рассеялся, его там просто не было. Во вторую ночь пропал еще один. А днем умерло сразу пятеро раненых. На третью ночь очередь дежурить выпала мне. Я стоял на палубе, взвешивая в голове свои шансы дожить до утра, и тут появляется Жопецкий, заводит разговор о странствиях и морях, и между прочим предлагает мне фляжку.
   Ты, Катя, знаешь, что я не пью. И в тот раз я отказался, полез на бочку, привязал себя к мачте ремнем, на всякий случай, и начал греть руки под шинелью, чтоб пальцы от холода не одеревенели, если придется стрелять. Кажется, обсохла одежда, пошли обратно, студентка.
   - Так что случилось потом, Шило?
   - Потом, Катя, ближе к утру, когда вахта превращается в полуявь, из тумана бесшумно появилось другое судно. За мгновение на нашу палубу перепрыгнуло человек двадцать, я даже кричать не стал. Отвязал ремень от мачты, сел в бочке, чтоб не видели, и сквозь щель смотрел, не потому что струсил, а потому что позиция очень не выгодная и выстрели я, они бы меня за секунду изрешетили.
   А они золото перегружают, и Жопецкий вместе с ними. Я сначала, думаю, странно, что он про меня забыл, но когда они погрузку закончили, он мне помахал, на другой корабль перепрыгнул и они отчалили.
   Меня тут же, как кипятком облили, не знаю, как внизу оказался. Помню, как еще минут пять потушенный бикфордов шнур в машинном отделении топтал.
   Кроме пропавших из бочки дозорных и подозрительной гибели раненных, Жопецкий с бандой больше никого не тронули, просто заперли всех в каюте и решили взорвать. Впрочем, пока я с этой командой обратно до Охотска добрался, даже пожалел, что у него это не вышло.
   - А куда дозорные-то девались?
   - У Жопецкого спроси, когда он тебя в следующий раз из своей фляжки угощать будет. Ты, студентка, иди обратно в дом и сиди тихо до моего возвращения, а у меня дела в кабаке.
  
   Вечер только начинался, и кабак был почти пуст. Граф сидел в окружении своей банды и пил шампанское, очевидно, очень наслаждаясь собой.
   - Хорошо прогулялся, Георгий? - спросил Жилецкий.
   - Без твоей слежки было бы лучше, а вообще я рассчитывал, что за время моей прогулки вы с атаманом Васильевым перебьете друг друга.
   - Что, ты, он милый молодой человек, мы друг другу не помеха...
   - Жопецкий, верни коней, - перебил его Шило, засовывая руку в кармане плаща.
   - Георгий, ты начинаешь меня раздражать своей бестактностью, ты испытываешь мое гостеприимство, - Жилецкий откинулся на лавку, а его свита напряглась в ожидание команды.
   - И меня эта неопределенность тоже начинает тяготить, Жопецкий, не хочу перетрудиться, сжигая ваши трупы, больно вас много. Поэтому предлагаю договориться. Половину золота вы отдаете мне, одному мне все равно его не поднять, - Шило достал из кармана карту и бросил ее на стол. Жилецкий тут же развернул ее и начал изучать.
   - Может, ты врешь, Георгий?
   Вместо ответа Шило достал из кармана золотой слиток и протянул его графу. Все сидящие за столом мгновенно забыли о его присутствии и уставились на Жилецкого зачаровано держащего в руках сокровище.
   - Пять процентов, два коня, и ты уйдешь со своей подругой живым.
   - Двадцать.
   - Я больше с тобой не торгуюсь, Георгий.
   - Договорились на десяти, слиток верни назад. Карту можешь забрать себе. Ящики затоплены в озере, не очень глубоко. Попытаешься меня обмануть, Жопецкий, и первая пуля достанется тебе, - Шило положил неохотно отданный слиток обратно в карман. И не поворачиваясь к банде спиной, вышел из кабака.
   Не успел он отойти и ста шагов, как услышал шум сборов, а спустя полчаса вся банда Жилецкого покинула станцию Зима.
  
   Луна медленно поднималась над горизонтом, когда ночь над городом разорвалась диким криком.
   - Шило! Шило! Шило-о-о!!!
   Атаман Васильев орал перед кабаком не жалея глотки. В правой руке он держал маузер, в левой Нину Эдельштейн. Атаман с хрипом набрал побольше воздуха в легкие, чтобы продолжить, но его оборвал не громкий и спокойный голос.
   - Васильев, я тебя слышу, так же хорошо, как и вижу. Папаха у тебя очень красивая, поэтому при неосторожных движениях в сторону Кати я выстрелю тебе между глаз.
   Атаман оцепенел стоявшая за ним банда, начала озираться в разные стороны, ища глазами Шило. Наконец Васильев увидел, что с колокольни на него смотрит дуло винчестера.
   - Говори, где золото или я прибью твою девку, - пришел в себя атаман.
   - Как ты это сделаешь с пулей в голове? - спросил Шило, как будто не замечая, что все ружье банды Васильева были направлены на него, - Слушай, атаман, если хочешь жить, и слушай внимательно, если хочешь золото. Ты меня понял? - Атаману хватило сил только кивнуть. Маузер в его руке заметно дрожал, - половина золота моя. Половина твоя. Аккуратно достань карту у Кати из кармана. Достал? Все теперь отпусти ее. И стой на месте пока она не закроет за собой дверь церкви.
   В наступившей тишине был слышен каждый Катин шаг. Заскрипела дверь церкви, звякнул засов.
   - Теперь, Васильев, я бы с радостью выстрелил, но ты мне нужен, золото в озере, не глубоко, и поторопись Жопецкий его уже достает, - с этими словами Шило исчез из вида.
   Когда топот копыт банды Васильева затих в темноте. Шило начал бить в колокол.
   - Не сильно испугалась, Эсмеральда? - спросил он, спускаясь вниз.
  
   Шило и Катя встречали рассвет, сидя на камне недалеко от города.
   - Холодно, чего мы ждем? - поеживаясь, спросила Катя.
   - Ждем тех, кто победил.
   - Как ты собираешься забрать у них золото?
   В ответ Шило неожиданно и звонко расхохотался, - какое золото, студентка?
   - Колчака.
   - Нет никакого золота Колчака. Я же тебе сразу сказал. Часть потрачена, часть лежит на счетах в Японии и Америке, все остальное чехи отдали красным. Ты не знала?
   - А как же карта?
   - Карты. Шелингер нарисовал их две, пока ты спала. Я вымочил листочки в крепком чае, просушил над огнем, а старик нарисовал. Карты он рисует превосходно. Вообще-то я думал, что карту оставленную в доме выкрадет Жопецкий, пока мы гуляем. Что мы вернемся, а его уже нет. А если б не выкрал, я б отдал ему другой экземпляр, как и случилось.
   Но видишь, вышло по-другому. Приехал атаман Васильев, а карту украла ты. Я ее у тебя заметил, когда с озера возвращался. Не стал ничего говорить, потому что следили за нами. Но все равно все удачно сложилось. Там, строго говоря, не озеро, а болота, в темноте, если ты тропинок не знаешь утонуть очень просто...
   - А как же слиток золотой?!
   - Студентка, вспомни, кто первый на Сухой скале в пещеру бандитскую спустился? С тех пор ношу, все карманы мне оттянул, боюсь, плащ скоро совсем форму потеряет, - Шило к чему-то прислушался и закурил.
   - А куда Шелингер делся?
   Шило не ответил, указав пальцем на небольшую группу людей появившуюся из леса, - На одном папаха, значит Васильев. Нет, постой, студентка, это Жопецкий в папахе атамана. Одобряю выбор трофея.
   Граф остановился метрах в десяти от Шило. Его белая рубашка пропиталась кровью, все брюки были в болотной грязи.
   - Десять процентов от папахи не потребую, так и быть, Жопецкий.
   - Тебе конец, Георгий, - устало выговорил граф и начал поднимать маузер атамана.
   - Меня зовут Шило, ваше благородие, - сказал бывший князь и метко бросил в него окурком.
   Одновременно с этими словами, из кустов за спиной Шило грянул ружейный залп. Жилецкий и остаток его банды перестали существовать.
   - Вот и Шелингер, привел из тайги жителей станции, - сказал Шило, вжавшей голову в плечи Кате, - я вчера бил в колокола не из любви к дешевым эффектам.
   - Тебя очень сложно заподозрить в любви к дешевым эффектам.
   Шило вежливо улыбнулся, спрыгнул с камня, и отправился к трупу Жилецкого.
   - Нет! Ты можешь поверить его вонючую фляжку не задело, а в папахе три дыры?! А я хотел доносить.
   - Не обессудьте, Георгий Ильич, - сказал Шелингер спустившийся к нему, - простые люди стреляли, не такие снайперы как вы.
  
   5. Сайылык.
  
   Шило подставлял лицо теплым лучам, радуясь, что бабье лето бывает и в Сибири. Небо было прозрачно, и небольшие облака только и могли, что отражаться в темных озерах. Он сорвал пожелтевший лист с низко опустившейся над дорогой ветки, и зажмурившись рассматривал прожилки на просвет.
   - Все это бесконечно мило, но я сейчас многое бы отдала за ванную с чистой проточной водой, - покачиваясь в седле, сказала Катя, - вот просто лечь с интересной книгой или хотя бы с газетой и забыться.
   - Мы еще в советской России, студентка, до ванных они может когда-нибудь дорастут, но интересных книг, а тем более газет здесь больше никогда не будет.
   - Сколько нам еще трястись, Шило?
   - Уже очень скоро ты будешь есть рис палочками и ждать корабль до Америки, студентка, и будет тебе так тоскливо, что ты еще много раз вспомнишь этот пошлый пейзаж. Если тебе повезет, разумеется.
   Катя достала трофейный маузер атамана Васильева и промазала в белку на молодой сосенке.
   - Слишком тяжелый для тебя, студентка.
   - Зато стоит больше чем ты, Шило.
   - Это можно сказать почти обо всем. А вообще прекращай палить без дела, кто-то рядом, я чувствую дым костра.
   Через несколько поворотов, они выехали к небольшой полянке, где действительно стояли фургоны.
   - Кто такие?! - выкрикнул мужик, целившийся в них из плохонького ружья.
   - Просто путешественники, - ответил Шило, слезая с коня и не проявляя враждебности.
   - Не красные комиссары? - мужик опустил ружье. Из кустов вышло с десяток человек, тоже с ружьями, и по виду простые крестьяне, а из фургонов начали появляться женщины с детьми.
   - Нет, нет, путешествуем на восток, - Шило махнул рукой в неопределенную сторону.
   - Жаль, комиссара бы нам... Зачем же здесь путешествовать, а?
   - А места, очень красивые, - просто отозвался Шило, закуривая папиросу.
   - Места-то красивые это да, только вертели мы такую красоту.
   - А что здесь не так?
   - Да все вроде так было, пока красные не пришли, говорят все нету больше царя, гуляй крестьянин, мы к вам комиссара пришлем и порядок установим. Как сказали, так и пропали, а с ними весь порядок. Год ничего было, а потом чухчам, кто-то сказал, что царя больше нет и все пошло-поехало.
   - Не чухчам, а юкагирам, - поправил мужика, незаметно подошедший тощий интеллигент, - Евгений Дмитриевич, школьный учитель, - с поклоном представился он, - добрался в хождениях до самых окраин, записывал этнографический материал и прочее, зимовал в селах.
   - Очень интересно, - равнодушно кивнул Шило.
   - Представьте себе, все правда, ранее мирный народ охотников-собирателей, юкагиров имею в виду, очень любопытные у них эти вороньи сказки, черепа необычные встречаются, вот они значит, узнав, что царя, а по их понятиям примитивным - вождя, у нас не стало, начали так сказать, вытеснять поселенцев с территории...
   - Да, хрен бы с ними с чухчами, - перебил мужик, - сладили бы с ними, так еще ж, шкуры никто закупать не приезжает, да еще это проклятье лесное, как тут человеку жить?!
   - Вообразите себе и это правда, истинное проклятье, не за что бы рассказам не поверил, кабы сам не засвидетельствовал, огромных размеров, свирепейший медведь, - Евгений Остапович, почему-то очень радовался этому чуду природу, - Не советую продолжать вам путешествие в том направлении. Ужасающий зверь, я вот даже зарисовал, полюбопытствуете, у меня в саквояже альбом?
   - Не стоит, я воображаю, - сказал Шило, - Землепашец, повремени с отъездом, твои беды решаемы, я в некотором роде охотник, меня такие вещи не пугают.
   - И совершенно напрасно, - ответил Евгений Дмитриевич, и пошел к фургонам, за саквояжем. Мужик скептически хмыкнул и удалился.
   - Я тоже считаю, что не за чем, Шило, зачем тебе этот медведь? Он нам дорогу не загораживает... - но, увидев его привычно застывший задумчивый взгляд, Катя дальше спорить не стала.
   - Вот полюбопытствуйте, - Евгений Остапович краснея от смущения протянул Шило альбомный лист, - сам видел издалека, рисунок составлен по устным дополнениям других очевидцев.
   - Это гризли, - мельком взглянув на изображение чудовища, сказал Шило, - если это не ваше воображение, то длинные когти и описанный вами огромный размер, ясно говорят об этом. Не понятно, как он здесь оказался, но если уж медведь добрался из Аляски в Сибирь, то я...
   - Может быть и гризли, - обиделся за монстра Евгений Остапович и почти выдернул из рук Шило рисунок, - но дикий и плотоядный.
  
   Под ногами был ковер из опавшей хвои, через густую дымку светили косые солнечные лучи.
   - Какой ты охотник, Шило?
   - Один из лучших, студентка, до двадцати лет я охотился на животных, потом на людей.
   - Животным очень сильно повезло, что ты переключился. Расскажи, как произошла эта перемена.
   - Ты знаешь, студентка, зачем я взял тебя с собой? Чтоб было, кому пересказывать свою биографию во время прогулок.
   - Шило, я не отстану, рассказывай.
   - Жил я, студентка, в просторном доме на берегах реки, потому как вкуса к столичной жизни я в отличие от моего папеньки Ильи Петровича, никогда не имел. Много читал, еще больше охотился. Выписывал книги и ружья, и мечтал об экспедициях по диким местам, что в общем мне и удалось исполнить.
   Но летом 14 года приехала в соседнее к нам имение молодая девушка, студентка из Петербурга, как и ты. Мы познакомились во время охоты, а дальше все было как у наших писателей, бесконечные прогулки по лесам в декорациях средней полосы России и прочее в том же духе. А потом она уехала обратно, а я в конце осени получил от нее письмо, что она выходит замуж и все наши чувства были одним только вздором.
   Много ли надо молодому человеку в 20 лет? Мне и без того было одиноко в нашем имении, а тут еще и пылкая любовь с печальным концом. За зиму я много мрачных мыслей передумал, а весной пошел и записался на фронт. Хотел, таким образом, с жизнью покончить, и в общем мне это тоже удалось.
   Я, конечно, записался в пехоту и меня в апреле 15 года направили в Польшу, успел я как раз к началу Горлицкого прорыва в начале мая. Помнишь про такой? Когда немцы смяли нас за месяц. Горы трупов, снарядов нет, патронов нет, приказов нет, но меня даже не ранило.
   А потом началось Великое отступление. Бесконечный марш в никуда. Меня за меткую стрельбу определили в арьергард. День за днем мы отстреливали немцев, не надеясь на победу, зная, что надежды на спасения нет. Зато я очень хорошо понял, что жизнь с разбитым сердцем, лучше, чем с пробитым.
   И вот однажды осенью, после недели дождей, когда отчаяние уступает место апатии, я еще с пятью стрелками отдыхал в мокром овраге, готовясь к ночному набегу на вражеские позиции. Я задремал, меня растолкали товарищи, пора было выдвигаться, я задержался, чтобы прикурить, а их всех пятерых накрыло случайным снарядом. В ушах гул, в зубах незажженная папироса, вся шинель в грязи, наверху дымятся останки однополчан, постоял я так в одиночестве, подумал и решил, что я навоевался.
   Но выбраться с линии фронта оказалось не так просто, как туда попасть, а в январе 16 года, я узнал, что мой отец умер в Петрограде, оставив огромные долги и возвращаться мне некуда. А потом я понял, что и незачем...
   Шило остановился и придержал рукой Катю, в сосенку рядом с его лицом вонзилась стрела.
   - Не дергайся, студентка, они просто предупреждают. Я пришел с миром! Я пришел говорить с вождем! - громко сказал Шило.
   - Не чем разговаривать! - раздался неуверенный голос из кустов.
   - Я пришел предостеречь вас от большой беды, юкагиры, или вы не видели знамений?!
   Несколько минут на поляне стояла тишина, потом слова Шило подействовали и им на встречу вышли широколицые смуглые юкагиры, жестом приглашая следовать за ними.
   - Знамения всегда найдутся, - шепнул он Кате.
  
   Катя крутила головой, рассматривая чум, тускло освещенный очагом в центре, Шило сидел спокойно, глядя в никуда. Прямо перед ним сидел вождь, и пил ягодный чай, древний старик слева от него с улыбкой изучал прибывших. Справа от вождя сидел молодой шаман, с резко очерченным скулами лицом.
   - Меня зовут Шило, и я пришел говорить с вами, - с этими словами он достал из внутреннего кармана плаща наган, добытый в далекой теперь Красной могиле, и протянул его вождю, - прими в подарок оружие красных комиссаров. И возьми еще это, вождь, этот предмет позволяет видеть удаленное от тебя, - из другого кармана Шило достал театральный бинокль.
   Вождю подарки очень понравились, хотя он старался не подать виду, но не выдержал и посмотрел в бинокль на Шило.
   - Говори, - важно произнес он.
  
   - Я скажу горькие слова, вождь. Но про тебя идет слава мудрого человека, ты поймешь, что я хочу сказать. Вы думаете, что у русских нет вождя, вы ошибаетесь, у них есть новый вождь. Он злой и свирепый, голова у него, голая, как яйцо. Сейчас он не смотрит на север, но когда узнает, что его подданных здесь притесняют, он обрушиться на вас со всей яростью. И у вас не будет сил противостоять ему. Он пришлет сюда комиссаров, и они разрушат ваши дома, а жен заберут себе.
   - Не надо запугивать нас, посланец бородатых людей! Ваш вождь далеко, мы его не боимся, - вскакивая, прокричал молодой шаман, - ваше время здесь прошло, это наша земля! Я видел это.
   Шило смотрел молодому шаману в глаза, и только Кате было заметно, что краешком рта он чуть улыбается.
   - Слушай меня внимательно, шаман. Я не запугиваю вас, я предупреждаю, и нет в моих словах злого умысла против юкагиров. Ты говоришь, про свои видения, но ты слабый шаман, и видишь недалеко...
   Шаман шумно засопел и вдруг метнулся в сторону Шило, тот незаметным движением выбросил ногу и шаман, растянулся на полу.
   - Алма, сядь, - сказал вождь, - а ты пришелец говоришь обидные вещи, чем ты можешь оправдать себя.
   - Мне не зачем оправдывать себя, если твой Алма считает себя хорошим шаманом, пусть он вместе со мной поймает большого медведя. Ведь ты можешь поймать медведя без ружья, Алма? - обратился к шаману Шило, - ведь если нет ты худший шаман, чем я.
   Вождь вопросительно посмотрел на молодого шамана.
   - Я пойду, если так нужно.
   Шило довольно кивнул, - Мы выйдем сегодня же ночью, мне надо подготовиться.
   - Я помогу тебе, - неожиданно сказал старик сидевший слева от вождя, пойдем в мой чум, шаман бородатых людей.
  
   - Я не знаю, что ты делаешь, но ты делаешь хорошо, - сказал старик, - я стар, и у меня нет больше влияния на вождя, он не слушает моих слов. Молодой Алма, дурной человек, и он дает вождю плохие советы.
   - Я так и понял, - сказал Шило, закуривая папиросу.
   - Можно и мне? - неожиданно спросил старик.
   - Конечно, - угостил Шило.
   - Торговли нет, табака нет, черного чая нет, а если прогоним русских поселенцев, больше вообще никогда не будет, - сказал шаман, с наслаждением затягиваясь, - как ты там сказал, и нет во мне...?
   - ...Злого умысла против юкагиров, - подсказал Шило.
   - Точно, хорошо сказал.
   Старик пригласил их жестом в свой чум и зажег очаг.
   - А нет у вас чая?
   - У меня с поклажей остался, - сказала Катя.
   - Ах, как жаль. Но располагайтесь, меня зовут Петр, как того рыбака. Не удивляйся женщина, среди юкагиров много крещеных. Чем я могу тебе помочь, странник.
   - Мне нужна свежая оленина и много мухоморов, я видел у вас, их тут полно растет. Чаю бы тоже выпил, но чая у нас, как мы выяснили, нет.
   - Нет, чая, нет, все остальное я тебе дам. Не скажешь, что задумал?
   - Нет, не скажу, - улыбнулся Шило. Старик понимающе кивнул.
   - А вы, правда, шаман? - спросила Катя.
   - Вот он не шаман, - указал старик на Шило, - Алма, не шаман, я самый настоящий шаман, - он взял Катину руку, и закрыв глаза, начал раскачиваться из стороны в сторону что-то напевая про себя, - твои странствия хорошо закончатся. Ты проживешь очень долгую жизнь, женщина, на берегу соленого моря, в высоком прозрачном чуме. Это все что я вижу.
   Катя задумалась, от духоты и странных слов голова ее кружилась. Шило протянул старику свою ладонь. Он долго пел и раскачивался, наконец, сказал, - я плохо понимаю, что вижу. Ты хитроумный воин, это ясно. Но твой путь будто окутан туманом, он может прерваться в любой миг, и при этом ведет туда, где зрение простого шамана бессильно.
   Шило угостил его папиросой, - мне пора ночь уже близко, отведи женщину к русским, если со мной что-то случится.
  
   Катя спала очень плохо. В чуме старого шамана было душно и непривычно пахло, она вышла наружу, начиналось утро. Шило не вернулся.
   Она поежилась от холода, проверила маузер и решительно двинулась в сторону леса. Никто из юкагиров не остановил ее.
   Судя по солнцу, был уже полдень, когда Катя, блуждавшая между деревьев, услышала какие-то странные звуки. Она выбежала на поляну и в ужасе остановилась. Трава и ободранные стволы сосен были забрызганы кровью, на переломанных кустах висели ошметки непонятного мяса, стоял ужасный запах смерти и еще чего-то омерзительного. У Кати из груди непроизвольно вырвался стон. И она прислонилась спиной к ближайшему дереву. В ответ кусты на другом конце поляны зашевелились, и оттуда, пошатываясь, появился огромный медведь или это мир в глазах Кати начал плыть. Сердце ее бешено стучало, но ноги от страха вросли в землю, а рука, сжимавшая маузер отказывалась подниматься. Зверь не спеша, приближался, остановившись метрах в пяти от нее, встал на задние лапы и душераздирающе заревел. Вся его грудь была покрыта кровью, пистолет выпал из Катиных рук.
   И тут между ней и медведем из ниоткуда появился Шило и спокойным голосом сказал, - все, медведь, тебе конец.
   Зверь еще громче заревел, сделал шаг навстречу Шило и упал замертво. Вместе с ним без сознания упала Катя.
  
   Катя снова проснулась в чуме шамана. Вокруг все было в белесом дыму. Рядом с ней в пальто из оленей кожи и в странной шапке с оторочкой из медвежьего меха, напоминающей ушанку, курил Шило.
   - Женщина ты видела то, что не должна была видеть. Выпей черного чаю, - сказал старый шаман, протягивая ей кружку.
   - Что случилось?
   - Твой друг, Шило, друг юкагиров и великий шаман, победил Алму в состязании, он умертвил отца медведей силой своего духа, он примирил русских и юкагиров, и принес мне табак и черный чай, пей.
   - Пей, студентка, и если есть силы, собирайся, нам пора. Кстати, Петр, выдайте ей тоже оленью доху, очень они удобные.
  
   Они ехали, вдоль путей в ожидание поезда для Кати. Погода испортилась, похолодало, дул сильный осенний ветер. - Что кончились вопросы, студентка?
   - Что произошло на поляне Шило? Я это правда видела?
   - Да, только я не сразу тебя заметил, я задремал. Я оставил тебя у шамана, а сам пошел с Алмой в лес, туда, где часто видели медведя. Я догадывался, что он наестся мухоморов, но не думал, что так много. Ему было очень страшно, ну я его угостил еще из фляжки Жопецкого. Там какое-то сильнодействующее снотворное, возможно яд. Он минут пять попрыгал с бубном и отключился, я нашпиговал его одежду кучей сушеных мухоморов, облил оленьей кровью, по поляне раскидал мясо, тоже облитое жидкостью из фляжки. Забрался на сосну, привязал себя ремнем к стволу, чтоб не упасть по доброй традиции, и стал ждать. Медведь появился очень быстро, кстати, гризли, как я и думал, сожрал всю оленину и принялся за шамана. Не переживай шаман ничего уже не чувствовал. А вот медведю потом было очень хреново, он метался, ревел, облевал всю поляну, заснуть было невозможно. Только ближе к утру притих, и я задремал. Потом появилась ты, и застала агонию. Я спрыгнул с дерева сразу, как понял, что происходит. Ну, вот и все. Ты лишалась чувств, я отнес тебя к юкагирам. Пока ты спала, сходил к поселенцам, забрал коней, примирил, но это уже скучно.
   - Шило, почему нельзя было просто его пристрелить?!
   - Ну, были у меня, конечно сомнения насчет мухоморов, слишком большая масса тела у медведя, но фляжка Жопецкого спасла ситуацию. Пристрелить всякий может, какой я был бы тогда шаман?
   Шило остановил коня, вместе с ним остановилась и Катя.
   - Поезд приближается. Слушай внимательно, студентка, вот твой паспорт на имя Нины Эдельштейн, я его не выкинул в Шахтерском городке, вот удостоверение помощницы комиссара Кати Гвоздевой, я достал его из кустов на станции Зима, тоже может тебе пригодиться. Возьми золотой слиток, он тебе нужнее. Продай во Владивостоке, там тебя контрабандисты за него до Японии подбросят или вообще куда хочешь. Маузер тоже советую продать, он дорого стоит.
   - А тебе нужнее это, - Катя протянула Шило смит-вессон с костяной ручкой, - я, наверное, больше не буду стрелять...
   - Я, наверное, тоже, - усмехнулся Шило и засунул пистолет за спину под пальто.
   Над лесом был виден паровозный дым.
   - У меня, для тебя, тоже есть странный подарок, может быть не подарок вовсе, - Катя протянула ему сложенный вдвое тетрадный лист, - потом посмотришь.
   Паровоз уже появился из-за поворота.
   - Последний вопрос, Шило, мы и так могли доехать, куда нам надо, так зачем же ты им всем помогаешь, а ковбой?
   Она хотела обнять его, но поезд шел слишком быстро, Катя, спрыгнула с лошади, побежала вверх по откосу запрыгнула на ступеньку вагона, послала поцелуй и пропала из виду.
   - Кто-то должен, студентка, кто-то должен, - сказал Шило, и развернул подаренный листок. Внутри почерком Кати было торопливо написано, - Знаю от отца. Алмазы Романовых. Найди Берензона в Ростове.
   Шило поджег листок и прикурил от него.
  
   Вдоль Берингова пролива дул сильный ветер. Шило сидел в седле и вглядывался вдаль, там, на востоке, где должна была быть Аляска, стояла белесая пелена, шел снег. А за его спиной чистое небо окрасилось красным закатом. На душе у него было не спокойно, он закурил, поправил низко висевший на боку шестизарядник, потом винчестер на плече и сдвинул ушанку почти на глаза.
   - Мое место на западе, - сказал Шило и повернул коня обратно.
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"