Я никогда в жизни не был посвящен в технические таинства окружающих меня предметов, но подсознание усердно подсказывало, что моя жена делает что-то не так.
Дело заключалось в следующем: в нашей семье случилось горе - пропал "ИНТЕРНЕТ", и я, как обыватель, напрямую зависимый от него, поспешил к телефонному аппарату, принялся нажимать на кнопки, набирая номер сервисной службы, от которой напрямую зависело существование интернета и моя деловитая жизнь. Но, не успев набрать и три цифры на жидкокристаллическом мониторе, который в этот день, опять перепрограммировался и с пафосом пытался изобразить телефон в стиле "Ретро", как жена отобрала у меня микрофон, отключила соединение и заявила, что она сама в состоянии справиться с проблемой.
Поскольку в этот день, очень сильно устав от бытовых проблем и недоделанной работы, я, не подозревая ничего дурного, легкомысленно решил подарить жене бразды правления, мечтая опуститься в мягкое кресло, лениво протянуть руку в сторону книжной полки и выхватить из ее мудрой утробы любимый мною томик Джека Лондона.
Жена включила компьютер, в задумчивости опустила голову, томясь в ожидании "загрузки" железа, встрепенулась и спустя некоторое время начала энергично водить мышкой по коврику. На экране монитора мерцали непонятные окошки, которые она закрывала, а затем открывала вновь. Притомившись от этой карусели, я приказал своим векам опуститься и впал в тревожную дрему, которая длилась на протяжении шестидесяти минут.
Ровно через один час, жена, ругнувшись изощренным матерным слогом, принялась своими маленькими ручками перебирать проводку интернет-кабеля.
Открыв глаза и снова погрузившись в мир, который описывал мой любимый писатель, а, следовательно, ничего вокруг себя не замечая, я полностью отдался силе слога, образу героя, и другим приятным вещам, благодаря которым человечество приобрело новое для себя слово "Литература" и не сразу заметил новое для меня явление. Однако, ножницы в руке жены, заставили меня выйти из образа героя и я, с удивлением, начал наблюдать следующую картину.
Жена скрылась в недрах коридора и выудила из них пуфик, затем, взяв в руку ножницы, взгромоздилась на сей предмет и варварски принялась кромсать ни в чем не повинный кабель.
Сняв очки, я близоруко прищурился, протер их мягкой тряпочкой и водрузил обратно на нос. Видение не исчезало. Над дверным проемом висели обрывки кабеля, а бодрая жена вполголоса приговаривала:
- Ну где же изолента и нож, - открывала по пути своего следования шкафчики, шкатулки и коробочки в которых некогда находились изделия парфюмеров.
И наконец-то случилось чудо. Приказав мне подобрать под себя ноги, жена принялась синусоидальным образом водить шваброй под моим любимым креслом и с ликованием выудила оттуда нераспечатанную пачку изоляционной ленты. Я покраснел от стыда за свою нечистоплотность, затем побледнел, потому что жена, с удовольствием, уселась на метлу и обвела взглядом комнату в поисках ступы, доставшейся ей по наследству, дабы начать делать мне всяческие выговоры, обижающие меня как человека и позорящие остатки интеллекта, которые я по своему скудоумию так и не выпустил на свободу, оставляя их томиться в маленькой, глупой черепушке, по которой давно уже тоскует любимый инструмент инквизитора.
Выслушав очередные остроумные эпитеты в мою честь, которые сводились к тому, что "Я, не будучи хозяином в собственном доме превратился в лошарика-чмошника, который... Да и вообще, даже гвоздь в стену не сможет забить и даже лично мне... посодействовать...".
Я ухмыльнулся. Дело в том, что я все вышеперечисленное умею делать, но предпочитаю это исполнять чужими руками, потому, что не имею никакого интереса к физическому труду. И поэтому произнес фразу, которая показалась мне очень саркастической:
- Никто молотком в бетонный монолит не вобьет гвоздь.
Жена, не обращая внимание на мои ироничные высказывания, с энтузиазмом оголяла провода злосчастного кабеля, а я, тем временем, успокоившись, подобрал с ковра любимую книжку и вновь погрузился в образ, придуманный гением.
Спустя некоторое количество времени, жена с ликованием подбежала к компьютеру, а я с изумлением рассматривал провода, неряшливым образом, связанные друг с другом и кое-как заизолированные. Подойдя поближе к кабелю, я в изумлении открыл рот и в задумчивости почесал лысину.
Все дело заключалось в том, что моя садистка очень сильно подпортила проводку, искромсав бедную до неузнаваемости, а недостающие фрагменты попросту связала бельевой веревкой, не забыв ее тщательно заизолировать.
Я вновь сделал попытку отрешиться от всего земного, сильно устал и поэтому направился в свою комнату, надеясь получить от морфея некоторые услуги в виде крепкого сна с приятными для меня сновидениями, по пути размышляя о природе женской логики. Укрывшись под одеялом, я устроился поудобнее, закрыл глаза и как ошпаренный выпрыгнул из кровати от истошного крика жены.
- Оно не работает! - принялась причитать она, как только я, бледный от страха, образовался в дверном проеме.
Я еще раз посмотрел на провода, связанные между собой бельевой веревкой и робея предложил жене еще раз набрать номер сервисной службы, но было уже поздно, поскольку жена держала в руке крестовую отвертку и с кровожадным видом подбиралась к компьютеру, намереваясь растерзать ни в чем не повинный системный блок.
В изнеможении я упал в кресло и обессилевшей рукой взял с журнального столика любимый томик.
Перечитывая очередную главу, одновременно слушая непонятные звуки похожие на заклинания и доносящиеся с той стороны, где мародерничала жена, поглядывая на бельевую веревку, я ощутил образ настоящей русской женщины, которая и в горящую избу войдет и коня на скаку остановит, да и вообще... Но подружиться с электричеством так и не захочет из-за своего упрямства и присущей ей одной, непонятной для меня женской логики, которую она бережет как золотые сережки, подаренные мною на юбилей нашей свадьбы.
Еще через час, я наблюдал следующую картину : на паласе, около электронной машины, валялись в разнобой неизвестные мне детали, умело вынутые из препарируемого объекта, микросхемы, транзисторы, которые я смутно узнал и вспомнил, благодаря походам на Митинский радиорынок, резисторы и, наконец обломки так и не опознанных мною железяк.
Посреди всего этого великолепия удобно пристроилась жена и перебирала рукой все эти вышеупомянутые изделия, созданные хитрой рукой буржуя. Ее лицо выражало недоумение, сквозь диоптрию, спокойно расположившеюся поверх переносицы, с легкостью можно было угадать испуг и мольбу о помощи, но тем не менее, весь образ, поза, выражение лица говорила о том, что она не собирается вынимать из потайного кармашка носовой платок, который показался бы мне белым флагом.
Через некоторое время, глядя на разрушенный компьютер, груду непонятных деталей, расположившихся вокруг нее, она приняла единственное и мудрое для себя решение позвонить в сервисную службу, потому что, как мне она сообщила: "Ситуация вышла из-под контроля".
Я покорно, испытывая острое чувство стыда и неловкости, принялся набирать ненужный нам уже более номер телефона и услышал баритон мастера, который дружелюбно приветствовал меня по ту сторону провода. Очень вяло сообщив ему, что интернет у нас не работает, я заискивающе пригласил мастера к себе в гости, пообещав угостить чаем.
Он принял приглашение и через двадцать минут на пороге нашей квартиры оказался симпатичный, но уже не молодой мужчина, который шутливо окрестил себя компьютерным доктором Айболитом, в левой руке, он держал ноутбук и непонятные провода, а в правой же очень аккуратный и небольшой чемоданчик.
Переступив порог злополучной комнаты, где находился злосчастный компьютер, вокруг которого свисали останки проводов, мастер побледнел, выронил из рук вышеупомянутые инструменты и грузно оседая на пол, выставил руку ближе к точке соприкосновения с землей и заваливаясь на правый бок, начал нам, в иносказательных выражениях объяснять, где была нами допущена небольшая ошибочка.
Садистка-супруга, сидя на куче деталей, расположившейся посреди комнаты, назидательно повествовала мастеру, о том, что почти все уже отремонтировала собственными силами, не обращая на меня никакого внимания, поэтому я, махнув рукой на деловитость жены, вновь отрешился от суеты и удалился в свою комнату, даже забыв прихватить с собою томик Джека Лондона.