Квадратный тевтонский рыцарь
скачет на запах мочи и корицы,
втягивает в щель аромат Востока,
что стоит над Западной Европой стойко
которое уже столетье -
дух пряностей доносит прямолинейный ветер.

Спешит тевтонский рыцарь квадратный,
на железном плече его ворон каркает,
чадят рубероидом города Европы,
ещё не придумали жрать картофель,
входит в моду пляска святого Витта,
голландские мастера кричат "от винта"
запуская в воздух первые мельницы,
звёзды тлеют, как окурки в пепельнице,
в глаза волкодаву смотрит падчерица,
словно чешуя, блестит черепица,
а тевтонскому рыцарю всё не спится.

Но вдруг он засыпает
и приходит к нему сон из византийских спален,
стучит у спящего рыцаря сердце,
дрожит от волнения рыцарский панцирь,
и видит он Мцыри стоит средь природы,
и видит он Мцыри совершенно свободен,
и ничем не похожи их оба народа.

Тевтонский рыцарь, нет, ты не Мцыри,
за всю свою жизнь ты ни разу не пил ркацители,
не снимал никогда отвердевшего платья,
тевтоский рыцарь, ты слишком квадратен
и чересчур прямоуголен
на скрипучем камзоле твоём догорают погоны,
ты держишь в узде свою тупиковую личность,
тевтонский рыцарь,
ты слишком геометричен.

А Мцыри неправильный,
а Мцыри неровнобедренный,
он сидит под взрывами противовоздушных пальм
и козьим сыром спокойно обедает
и это никакой не пиар,
он действительно ни о чём не париться.

Он всегда выпадает из рамок
и дорога его ведёт исключительно к храму,
в крайнем случае, в турецкую баню
и пресловутое чувство долга ему по барабану.

Южане - одно, северяне - другое,
так уж повелось со времён пресноводного Ноя,
и их не смешать, как воду и масло,
они составляют разнородную массу,
у одних леса, у других пустыни,
полночь и полдень, как правило, несовместимы.

И вот, 
Мцыри скачет по скалам,
а рыцарь скачет галопом,
спешат, один - на плов к вавилонянам,
другой - на лубочный закат Европы.