Пауллер Олег. История Сардинии до нового времени

ИСТОРИЯ САРДИНИИ

Сардиния - остров в Средизимном море площадью 24100 кв. км. Низменное западное побережье резко отличается от обрывистых восточных берегов. Земли, пригодные для сельскохозяйственного использования составляют 1 700 000 гектаров. Из них при искусственном орошении могут использоваться под пашню (бобы, ячмень, пшеница и овес), сады( культура сливы), виноградники и огороды (корнеплоды и овощи) около четверти территории. Остальную часть занимают пастбища, на которых выпасаются миллионы овец. Остальную территорию (710 000 гектаров) занимают горы, северные склоны которых покрыты вечнозелеными и листопадными лесами и кустарниками. В них произрастают сосна, пробковый дуб, ольха, каштан и древесно-кустарниковые формации маквис и гарига. Из этх пород деревьев важное экономическое значение приобрел пробковый дуб. В лесах острова развит сбор артишоков. Центральный массив острова сложен гранитами и кристаллическими сланцами. В то время как западные и северо-западные горы представляют собой лавовые и туфовые плато. Полезные ископаемые острова известны с античности. Это, в основном, металлы - медь, серебро, свинец и железо. На побережье во многих местах выпаривается соль. Климат на острове субтропический средиземноморский. Средние температуры января составляют +7-10 С*., а июля +24-26 С*. Осадков выпадает до 600 мм на равнинах и 1000 мм в горах. Реки острова порожисты, а во время периодической засухи летом мелеют. Болота южного и западного побережья острова являются очагами малярии. Прибрежные воды острова богаты рыбой: тунцом и сардиной, которая получила свое название по имени острова.

Корсика представляет собой гористый остров площадью 8722 квадратных километров. Средняя высота острова над уровнем моря достигает 568 метров. Самой высокой его точкой является Монте Кинто высотой в 2722 метров. Остров разделен на два десятка уединенных долин, слабо связанных между собой. Маквис и гаррига, пробковый и каменный дуб - основные виды растительности острова. Свыше 1800 метров произрастают бук, ольха и сосна. В общей сложности леса покрывали не более пятой части острова, в то время как кустарники маквиса более трети. Согласно легендам, его запах помогал корсиканцам найти дорогу домой. Население издревле занимается земледелием: виноградарством, садоводством и огородничеством. Культивируется олива. Основные злаки острова - ячмень и пшеница. Животноводство представлено разведением лошадей, ослов и овец.

Балеарские острова - архипелаг площадью в 5014 кв. км, состоящий из пяти островов: Майорки, Менорки, Ибицы, Форментеры и Кабреры. Самый крупный из них - Майорка занимает 70% всей территории архипелага и является его естественным центром. По своей природе острова не сильно отличаются от Сардинии. В рельефе преобладают низменные и холмистые поверхности. Северо-запад Майорки - горный хребет высотой 1445 метров, а Менорка - невысокое горное плато(358 метров), крутыми уступами обрывающееся к морю. Растительность острова представлена каменным дубом, алепской сосной, зарослями маквиса и гарриги и карликовых пальм. Из сельскохозяйственных культур преобладают цитрусовые, оливы, миндаль, виноград. Население издревле занимается рыболовством.

1. Заселение.

Первоначально считалось, что первые островитяне появились на острове в эпоху неолита более восьми тысяч лет назад. Находки примитивных каменных орудий труда в Перифуге позволяют предположить, что остров еще ранее посетили древние люди в период между двумя ледниковыми периодами. Найденные в гроте Корбедду останки костей людей и животных датируются поздним палеолитом и относяться к двенадцатому тысячелетию до нашей эры. Следовательно, Сардиния, как и Корсика, была населена уже в раннем каменном веке.По-видимому, первые жители острова пришли по сухопутному мосту, образовавшемуся во время ледника. В то время Корсика и Сардиния представляли собой большой остров, отделенный от Тосканы узким проливом. Скелет женщины из Бонифачо датируетсе началом седьмого тысячелетия до нашей эры. Таяние льдов на долгие годы отделило первых поселенцев от Большой Земли. В то время остров мог прокормить несколько тысяч человек, занимавшихся охотой и собирательством.

Следующая волна переселенцев появилась на Сардинии в эпоху неолита. Это были представители другой расы,, знавшие гончарное искусство и парус. Они находились на более высокой ступени культурного развития. Прошло немного десятилетий и автохтонное население островапостигла судьба североамериканских индейцев - оно полнстью исчезло. Новые поселенцы нашли в районе потухшем вулкане Монто Арси большие залежи обсидиана, черного золота каменного века. Разработка этих залежей привела к появлению в шестом тысячелетии до нашей эры первого торгового маршрута, соединившего Сардиниюс Провансом. Обсидиан и изделия из него везли на лодках к Корсике, а оттуда вдоль Лигурийского побережья в долину Роны.

К четвертому тысячелетию неолитическое население Сардинии и Корсики достигло значительных успехов в области животноводства, земледелия и рыболовства. Первое поселение на Корсике датируется 3300 годом до нашей эры. Уже в это время культуру островитян отличает оригинальность и самобытность как в гончарном искусстве, так и производстве орудий труда. Неолитический период на Сардинии условно делится на два этапа: ранний (культура Бону Игину) и поздний (Озьерская культура). Грань между ними проходит где-то в середине четвертого тысячелетия до нашей эры. Некоторые мотивы керамики и скульптуры указывают на определенную связь острова с Кикладами и восточным побережьем Средиземного моря. На одном из мест поклонения протосардинцев - гора Монте д'Аккоди храмовый комплекс напоминает месопотамские зиккураты. Захоронения игинской эпохи представляли собой сферические строения с высоким входом и скамьей, на которой могло поместиться тело умершего. На местном наречии они называются форредус. В озьерский период могильники стали представлять собой целые комплексы таких захоронений, превращаясь в храмы, носящие название домов фей или домус де янас. Комплексы этих захоронений протосардинцев в некоторых местах Сант Андреа Приу у Борновы и Монтессу у Сантади) представляют собой некрополи, занимающие значительное пространства. Связанные между собой переходами домус де янас в этих местах представляют целый город мертвых. Сейчас трудно реконструировать религиозный культ островитян, который был по-видимому связан с поклонением предкам и их тотемам - животным.

Ветер перемен над Средиземным морем пронесся над островом и нарушил гармоничный мир протосардов.

В период позднего каменного и раннего бронового века на острове появились представители различных народов, оставившие следы. Они пополняли ряды островитян, принеся им новые знания и умения. За тысячу лет неолитическое население Сардинии перешло к ранней бронзе. Здесь можно выделить три основных периода: Абеалцу-Филигоса( 2700-2500 гг. до н.э.), Монте-Кларо(2500-2000 гг. до н.э.) и Глокенбехер (2000-1800 гг. до н.э.). Начинается период мегалитических построек, эпоха дольменов и менгиров. Она захлестнула и Корсику. Наиболее известные менгиры этого острова расположены в Филитосе на южной оконечности острова. Это поселение существовало на протяжении 3300-1800 годов до н.э., пока не было уничтожено новой волной переселенцев. Она пришла из Прованса и положила новой цивилизации на Корсике и Сардинии. В период Бонанаро с 1800 по 1600 гг. до н.э. пришельцы, вооруженные бронзовым оружием, практически полностью ассимилируют жителей обоих островов, о чем говорит широкое распространение мегалолитических построек, известных сейчас на Сардинии, как могилы гигантов, которые сменяют жилища фей. Пришельцы с юга Франции и севера Италии постепенно покоряют протосардинцев и на короткое время занимают весь остров. Они появляются и на Балеарских островах, где формируется талайотическая культура.

Около 1400 года до нашей эры на Сардинии высаживается новая волна завоевателей, которых египтяне, а следом за ними и другие народы восточного Средиземноморья, называли шарданами. Это был один из народов моря, появившихся во второй половине второго тысячелетия до н.э. в дельте Нила. Некоторые современные исследователи считают, что шараданы были выходцами из района Сард в Малой Азии и были впоследствии изгнаны на долины Нила. Однако, этно-лингвистическое сходство жителей Сардинии с берберами, древними ливийцами, заставляет предположить, что строители нурагов попали на остров из Северной Африки. Это подтверждают предположения римских авторов, от Тита Ливия до Прокопия Кесарийского, считавших, что коренные сардинцы и коренные жители римской Африки являются одним народом. Волна шарданской экспансии захлестнула и соседнюю с Сардинией Корсику. Около 1200 года до н.э. они переправляются через пролив Бонифачо и уничтожают следы прежних пришельцев, без жалости разрушая их менгиры и дольмены. С этого времени корсиканцы стали носить имя торриенов. Их первым местом поселения на острове стал район Пьяно де Леви, где сохранились их постройки. Возможно, они были родственны тирренам - этрускам, но время стерло следы их происхождения. Однако, строительные конструкции торриенов - башни, торре, более схоже с нурагами сардинцев.

С появления на острове строителей нурагов - мегалитических каменных башен, на острове начался бронзовый век. Первые подобные строения появились около середины второго тысячелетия до н.э. Строительство нурагов продолжалось вплоть до эпохи римского завоевания. Всего за полторы тысячи лет их было построено около десяти тысяч, из которых семь сохранились до наших дней. В наши дни среднее расстояние между нурагами составляет 2200 метров. Они представляют собой усеченный конус от 10 до 20 метров высотой, разделенный на несколько тесных помещений, свет в которые проникает через отверстие в сводчатом покрытии крыши. Нураги сложены из камней часто превышающих своим весом тонну. Эти сооружения являются уникальными: их нельзя найти ни в одном другом районе Средиземноморья. Тысячелетия скрыли от нас причины, заставившие островитян возводить эти постройки. Античные авторы приписывали строительство нурагов Дедалу, улетевшему с Крита на запад. Хотя можно провести определенные параллели между микенскими и сардинскими постройками, между ними найдется множество отличий. Возможно, строительство первых нурагов связано с египетскими пирамидами, с которыми познакомились шарданы во время своего пребывания в Египте. Следует отметить, что нураги во многом выполняли ту же роль - место успокоения усопших.

Культ мертвых, по-видимому, являлся основопологающим в системе религиозных воззрений островитян. Опираясь на него жреческая верхушка постепенно сосредоточила в своих руках власть в общинах. Со временем некоторые нураги обносятся каменными оградами и превращаются в примитивные крепости, внутри которых размещаются склады с запасами продовольствия на случай осады и колодцы. Подобный процесс происходил на соседней Корсике, где подобные сооружения получили название кастели - замки. С ростом военной опасности на стенах этих укреплений возводятся примитивные баллюстрады. По сообщениям римских авторов, в опидиумах сардов проходили судебные разбирательства. По-видимому, строительство нурагов связано с появлением примитивного государственного устройства у сардов - чифдома. Власть внутри каждого из них оказалась в руках жреческой аристократии, оттеснившей вследствие объективных причин на второй план военную. Строительство нурагов было способом подчинения ее власти и отвлечения островитян от внешней экспансии. С началом строительства нурагов почти обрываются связи острова с материком. Даже поездки на Корсику становятся эпизодическими. Такая изоляция острова позволяет жрецам долгое время контролировать простых общинников. Вместе со строительством каменных нурагов медники сардов начинают делать их миниатюрные копии из бронзы. Это, по-видимому, связано с социальным расслоением сардов. Только религиозные лидеры общин могли себе позволить строительство нурагов. Более бедные довольствовались медным миниатюрным нурагом. После смерти тела общинников помещались в полукруглых могильниках радиусом в 10-20 метров. Возможно, что жрецы - владельцы нурагов "сдавали" их своим односельчанам на время похорон.

Расцвет нурагической культуры наступил в Х-VIII веках до н.э. Об этом свидетельствует появление большого количества культовых бронзовых статуэток - бронзетти. За век до этого Сардинии достигли первые финикийские купцы, привезшие из Сирии бронзовые изваяния своих богов. Посещения финикийцев были редки, а статуэтки стали элементами культа и , возможно, средством обмена. Организация их производства было вызвано религиозными потребностями растущего населения острова. Бронзетти являются самым древним образцом литья на запад от Италии. Дошедшие до нас изделия копируют не только элементы быта и орудия труда строителей нурагов, но животных и их самих. Среди бронзетти можно найти как простых людей - ремесленников и музыкантов, пастухов и земледельцев, так и людей относящихся к верхним стратам общества - священникам и воинам. Бронзовые изделия древних сардов в зависимости от качества производства условно делятся на три стиля - барокко, геометрический и народный. В протяжение всей нурагической эпохи все три стиля существовали параллельно. С ростом в VIII веке заморских связей острова начинается усиленный вывоз бронзетти в Этрурию.

Укрепление связей с материком способствует распространению на Сардинии культа воды. Ее хроническая нехватка всегда была острой проблемой, стоявшей перед земледельцами острова. Увеличение их количества привело к возникновению нескольких сотен храмов при источниках, которые уже в те годы становились объектами паломничества. Появление этих храмов, похожих на позднемикенские и этрусские, относится к VIII-VI векам до нашей эры, когда культура нурагов стала постепенно приходить в упадок, а остров оказался на переферии финикийской и греческой колонизации. Храмы воды дополнили культ мертвых и, вместе с тем, способствовали снижению авторитета жрецов, место которых постепенно заняла военно-торговая верхушка. Ее связи с иностранными купцами и колонистами способствовали не только обогащению, но и интеллектуальному росту. К тому же нурагические укрепления с улучшением военной техники потеряли свое военное значение при отражении пиратских нападений. Следствием этих социальных изменений стал переход власти к военным вождям, о чем свидетельствует появление у сардов больших каменных изваяний воинов в Монте Прама.

2. Край ойкумены.

К эпохе греческой колонизации мы находим на острове народ иолаев, состоявших из четырех племен: соссинатов, паратов, аконитов и баларов. До сих пор в горах Сардинии существует область Barbagia Ollolai, деревни Оллолай и Артилей ( Arx Jolai). По легенде, рассказаной Страбоном, иолаи ведут свой род от Иолая, прибывшего на остров с сыновьями Геракла из Малой Азии. По-видимому, здесь идет речь о прибытии шардана после вытеснения их из Египта. Возможно, именно они стали строителями нурагов, которые близки конической хижине халдейского происхождения перенесенной из домикенской Греции. Другой версией происхождения иолаев, приводимой античными учеными является их связь с беженцами из Илиона (Трои). Наличие нескольких племен на столь компактной территории, каковой является остров, указывает на наличие нескольких переселенческих волн. Последним из племен, включенных в состав иолаев были балары, которые вели свое происхождение от беглых карфагенских наемников или были потомками прежних обитателей острова, родственных жителям Балеар. Другим народом, заселившим остров были корсы, родственные лигурам, жителям Генуэзской Ривьеры. Они пересилились на остров под давлением галлов в начале первого тысячелетия и образовали 18 укрепленных поселений (oppidium) в северной части острова.

Из больших средиземноморских наций на острове первыми появились тиррены, а следом за ними финикийцы. С развитием государственности этруски постепенно переходили от разовых торгово-пиратских вылазок к берегам Сардинии к регулярным походам. Высаживаясь на остров для меновой торговли и грабежа, общаясь и сражаясь с аборигенами, называвших себя шардами, они распространили самоназвание народа на остров. Имя Сардон вытеснило из обихода прежнее греческое название острова Ихнуса. Первое иноземное поселение на острове основали финикийцы. Это была Нора, возникшая около 1000 года до РХ как торговая фактория. Примерно в то же время финикийцы обосновываются на острове Ибица в Балеарском архипелаге. По-видимому, эти поселения представляли собой торговые фактории вдоль большого торгового пути, соединявшего Финикию с Тартессом. Через два века возникли Таррос и Сулки. Финикийские колонисты старались расселиться в районах, где добывались металлы, которые торговля которыми стала основой благосостояния первых финикийцев на острове. В течение последующего столетия финикийцы овладели хинтерландом, котрый защищал ряд укреплений. Ключевым из них была крепость на горе Монте Сирай около нынешней Карбонии. Она позволяла контролировать дороги, связывавшие шахты гор Иглесиенте с Сулки и Норой.

Несколько позже тирренов и финикийцев на острове появились ионийские греки, которые, по мнению античных авторов, основали Ольвию. Однако, археологические данные не подтверждают этого. Ольбия, по видимому, возникла в первой половине тысячелетия, как торговая фактория этрусков, в которой стали селиться и греческие купцы. Греческие авторы описывали Сардон как гористый остров населенный "родственными" племенами, которые, правда, находятся в варварском состоянии и проживают в пещерах. Вооружены они кожаными щитами и кинжалами, некоторые из них делают панцири из шкур муфлонов.

Мирное сосуществование торговых поселений и племен, построенное на взаимовыгодном обмене, привело к интеграции немногочисленных аборигенов, населявших горы вокруг городов, в экономическую жизнь последних. Основой для сотрудничества была взаимная выгода, получаемая при добыче металлов. Горожане обладали доступом на мировой рынок, а горцы - месторождениями. Эта кооперация закончилась в середине

VI века до н.э., когда карфагеняне стали строить свою торговую империю, пользуясь ослаблением своей метрополии. Воспользовавшись разгромом Сидона ассирийцами, они овладели Ибисой в 654 году. После подчинения Тира Навуходоносору в 570 году , в финикийских поселениях на Сардинии и Спании ( неизвестой страны - финик.) стали появляться их вооруженные корабли. Через тридцать лет, в 540 году армия карфагенского полководца Малха прибыла из Сицилии. Пополнив свои отряды милицией местных финикийских городов, Малх совершил поход в горы, где был наголову разбит в горах. Следствием этой катастрофы стала потеря финикийскими городами хинтерланда. Перед натиском восставших сардов не устояла даже крепость на горе Монте Сирай.

Хотя ветры Эола заносили к Керну еще Одиссея, только в шестом веке фокейские греки высадились на Корсике и основали свою колонию - Алерию. Менее удобная для колонизации Корсика показалась грекам негостеприимной, но Сардон был уже занят. Согласно Гомеру, корсиканские каннибалы-лестригоны уничтожили большую часть флота Итаки. Алерия или Алалия стала форпростом эллинской экспансии в Западном Средиземноморье. Через нее проходили важные торговые пути, соединявшие Массалию с Великой Грецией и Элладой. Основным соперником эллинов в это время были не финикийцы, а этруски, наводнившие своими кораблями море. Так, в VI веке до нашей эры развернулась первая война за контроль над акваторией Сардинии.

В 535 году до н.э. в битве при Алалии соединенные силы этрусков и карфагенян встретили 60 греческих судов у Алалии. Двухкратное превосходство союзников свело на нет мастерство мореходов Эгеиды. Сорок их кораблей ушли на морское дно, а оставшиеся бежали на Сицилию. Высадившийся десант уничтожил греческое поселение на Корсике. Согласно преданию, ожесточение победителей было столь велико, что они выставили право казни немногочисленных пленных на аукцион. Торги выиграли жители этруского города Эйгла-Кере, которые забили пленных камнями. Несмотря на то, что Дионис Фокейский, базировавшийся в Занкле, жестоко мстил карфагенянам за гибель сограждан, захватывая их корабли на протяжении целого десятилетия посли Алалии, позиции греков на островах Тирренского моря были окончательно подорваны и никогда более не претендовали на талассократию к западу от Сицилии.

С этого момента Карфаген приступает к методическому завоеванию Сардинии. К тому времени, оценив местоположение и ресурсы острова, карфагеняне подчинили финикийские береговые поселения и основали новые: Каралис, Босу, Неаполь(Карфаген) и Битию. В качестве основы для форпостов брались уже существовавшие поселения. Так, Каралис был основан на месте торгового поселения 9 века. Удобное географическое расположение превратило его в важнейший торгово-складской центр на острове. С 7 века до нашей эры оно стало постоянно посещаться финикийцами африканского побережья. Строительство карфагенянами крепости вокруг фактории стало первотолчком к превращению Каралиса в столицу острова.

Ставка была сделана на военную оккупацию острова. Карфаген использовал наемные войска, нанятые на соседних Балеарских островах и Сицилии. Наемникам быстро удалось занять равнинный район Кампиано и поставить под контроль отделенный от основной части острова горный массив Иглесенте, в котором они получили земельные участки. Была восстановлена и расширена крепость на горе Монте Сирай, превратившаяся в гарнизонный городок. Вслед за этим последовала оккупация всех значительных береговых пунктов острова и его торговля была поставлена под пунийский контроль. Уже в 509 году до н.э. римляне могли торговать с сардами только при посредничестве подданых Карфагена. Но дальше продвижение карфагенян вглубь Сардона застопорилось. Причиной этого явилась бедность восточной части острова, как полезными ископае мыми, так и плодородными землями. Поэтому пунийцы перешли к мирному сосуществованию с островитянами, которое прервала I Пуническая война. Коренные жители являлись фактическими пленниками своего острова. Пунийское завоевание поставило перед ними дилемму: либо стать рабами и наемниками карфагенян, либо укрыться со своим скотом в горах. Большинство сардов ушло в горы, где еще долгое время поклонялись своим богам и сопротивлялись завоевателям. В начале V века карфагенские власти создали линию пограничных укреплений, которые методически продвигали вглубь острова. На основе одного из таких фортов даже возник город Макопсис (Макомер). К началу Пунических войн карфагеняне контролировали две трети острова, которые охватывали все наиболее плодородные районы и богатый рудами горный район Иглесиенте, а линия их укреплений опиралась на форты в районе современных Борновы, Макомера, Гестуры и Дженнони.

Карфагеняне властвовали на острове около трехсот лет и оставили значительный след в истории острова. Их присутствие было заметно вплоть до падения Рима. Карфагеняне установили свой административный порядок на острове. Управление Каралисом, Бицией, Неаполисом и Тарросом осуществляли два суфета, совет старейшин и народное собрание. Уже к IV веку Сардон становиться житницей Карфагена. Испытывая недостаток в рабочей силе пунийцы ввозили на остров тысячи ливийских рабов, которые использовались на сельскохозяйственных работах. Это еще более укрепляло связи колонии с метрополией. Вместе с тем, к концу карфагенского владычества стали возникать поселения, особенно, в районах рудников, где совместно жили сарды и пунийцы. Римская оккупация в 248 году до РХ во время I Пунической войны и последующее восстание наемников прервали процесс этой интеграции. Однако карфагенское влияние на острове оставалось очень сильным. В отличие от Африки, где финикийские колонии понесли большой урон и подверглись романизации, сардинские города в целости сохранили свою культуру и обычаи. Так, вплоть до эпохи поздней Римской Империи Каралисом управляли не консулы, а суфеты. Один из них, правивший городом во II веке от РХ, носил вовсе не римское имя Бодбаал.

3. Римская провинция.

В 238 году до РХ Рим без противодействия со сторны карфагенян овладел островами. Античные авторы этого времени, в частности, Страбон, относят появление племени баларов на Сардинии. Коренными жителями острова считаются иолаи или илийцы, как их называет Полибий. По его мнению, балары - это балеарские наемники карфагенян, которые ушли в горы при захвате острова римлянами. Это довольно правдоподобная версия, поскольку отношение карфагенян к восставшим наемникам известно, а Риму они были просто не нужны. Возможности перебраться на родину у них не было, а учитывая, что многие из них обросли семьями, у балеарцев был один путь - в горы. Таким образом, племенной союз илийцев расширился и получил несколько тысяч воинов. На севере Сардона и соседней Корсике, которую римляне пробовали завоевать уже в 260 году, проживали корсы.

В первые годы политика римских квесторов, назначавшихся каждый год на Сардон, была миролюбивой. Но уже с 236 на острове постоянно находятся консульские армии, которые стараются подчинить непокорных горцев. В 236-231 и 226 годах в Риме консулы получают триумфы за их победы на Сардинии. В предверии II Пунической войны администрация Сардинии старается изменить свою политику и заключить союз с горцами. Однако, это ей не удалось. Опираясь на их помощь карфагеняне неоднократно пытаются отбить отбить остров. Для того, чтобы окончательно утихомирить горцев, на острове высаживаются два легиона под командованием Цецилия Метелла, который оказался восьмым и последним римским полководцем, получившим за Сардинию триумф. Наиболее долгое сопротивление оказывали жители северной части Сардинии, опиравшиеся на помощь корсов с Керна, как тогда называли Корсику.

Несмотря на враждебность пунического компонента населения провинции, ее правителям после похода Метелла удавалось избежать серьезных волнений. Примером замиренности провинции может служить тот факт, что Катон, будучи претором, путешествовал по Сардинии пешком и в сопровождении одного слуги. Однако, через некоторое время все изменилось под влиянием алчности и произвола римских чиновников. Другой причиной, возможно, был захват земель для расширения латифундий, существовавших на острове еще со времен карфагенского владычества, и порабощение аборигенов. Механизм ограбления провинций был доведен до совершенства римскими откупщиками. Несмотря на сравнительно небольшой налог - трибут, представлявший десятую часть от доходов неримлян, сборщики налогов умудрялись выжимать из населения провинций громадные суммы, во много раз превышавшие сумму заплаченную ими в эрарий республики. Примеры такого ограбления Сардинии может служить обвинительная речь Цицерона против наместника Сардинии Скавра в 54 году до РХ. Не в силах более выдерживать римский гнет корсы и илийцы, следуя примеру лигуров, восстали. Начиная с 182 г. до РХ, Рим посылает на Сардо войска. Сначала это были италики под командованием Марка Пинария Руски, которому удалось победить корсов. Его отряд состоял из 300 всадников и 8000 пехотинцев. Однако, сопротивление илийцев, укрывшихся в горах он преодолеть не смог. Действия следующих преторов Гая Мения и Гая Валерия Левина также были безуспешными вследствие морового поветрия, открывшегося в войсках.

Воспользовавшись их ослаблением илийцы и балары вторглись в равнинные части острова и разорили сельскую округу многих полисов. К 178 году до РХ положение римлян на острове было столь серьезно, что в подавлении восстания принял участие консул Тиберий Семпроний Гракх с двумя легионами, в составе 5200 пехотинцев и 300 всадников каждый, латинскими союзниками в составе 1200 пехоты и 600 конницы и 10 квинквиремами. Ополчение островитян было разбито и потеряло убитыми более 12 000 человек. После этой победы восемнадцать поселений корсов на севере Сардо выказали покорность римской власти. Однако их родичи на Корсике продолжали сопротивление до 160 года. Тем временем, войска Гракха встали на зимние квартиры в прибрежных городах, где стали возводить укрепления по римскому образцу. В следующий год Гракх, уже будучи проконсулом, закончил завоевание Сардо, уничтожив еще 15 000 горцев. Трофейное оружие было сожжено на поле боя, что лишний раз доказывает его примитивность. В сообщении Полибия, о победе Гракха указывается, что Гракх уничтожил и продал в рабство более 80 000 жителей Сардона.

Побежденные выдали заложников и уплатили двойной трибут. Количество рабов, доставленных в Рим, было столь велико, что в латыни возникла поговорка о рабах:"дешевый как сард". Гракх не получил триумфа, поскольку с точки зрения римского плебса война не принесла никакой добычи Риму за исключением рабов. Однако, это не так. Результатом победы Гракха стало обезлюдение равнинной, наиболее плодородной части острова и бегство сардов, не желавших признать власть Рима. Центральная часть острова попала в руки римской знати, которая основала латифундии и свезла рабов со всехй империи для сельскохозяйственных работ . Через несколько десятилетий Сардиния, наряду с Сицилией и Африкой, начинает обеспечивать зерном римский плебс. В сардинскую провинцию вошла и Корсика, окончательно покоренная тольк в 160 году. Для полного замирения этого острова римлянам потребовался век, в течение которого они совершили не менее десяти походов. В эпоху принципата был основан городок Калви, ставший важным центром Керна. Другим римским населенным пунктом была Агилла, упоминаемая Птолемеем, как важный торговый пост. Еще через тридцать лет римские легионы Квинта Цецилия Метелла высадились на Балеарских островах, где гнездились пираты карфагенского и мавританского происхождения. С 123 года до РХ острова становятся территорией Рима. На островах были основаны римские города Пальмария и Паленсия, ставшие оплотом завоевателей на острове. Однако, еще долго горцы Балеар не хотели признавать римскую власть.

Фактически, на протяжении всего срока существования Римской империи Сардо и Керн были для римлян провинцией в первоначальном смысле этого слова: регионом подвергшемся длительной военной оккупации. Это обуславливалось тем, что в горных районах островов сохранились независимые горные племена. На Сардинии римские писатели их именовали Sardi Pelliti или digesbi. Жители Керна - корсы гораздо реже вступали в контакты с римлянами, чем их соседи, поэтому римское влияние среди них было гораздо слабее. Эксплуатация Корсики сводилась к сбору дани с племен, живущих на побережье острова. Вместе с тем, Корсика представляла собой естественный резерват для непокорных жителей Сардинии, которые пересекая пролив Бонифачо могли укрыться от ремских властей в глубине гор Керна. Несмотря на то, что Тиберий Гракх взял со всего острова 230 заложников только корсы Сардинии и часть сардов, живущих в равнинных районах, подверглись романизации. Обживание острова велось с западного побережья Сардинии. Наличие очагов финикийско-пунической культуры облегчало римлянам освоение острова. В частности, они использовали прибрежные уже существовавшие поселения для продвижения вглубь Сардо. Однако, это замедлило романизацию населения и, следовательно, его лояльность по отношению к центру. Как только центральная власть шаталась островитяне старались избавиться от какого-либо контроля, как это произошло после убийства Гая Юлия Цезаря.

Второй триумвират породил новую серию гражданских войн, участие в которых принял один из сыновей Гнея Помпея Секст. Долгое время он неузнанный скитался среди киликийских пиратов. Когда же начались усобицы, он быстро овладел Сицилей, которая на несколько лет стала его главной морской базой. Флот Секста Помпея составили пираты, возглавляемые признанными вождями: Менекратом, Менодором, Демохаром и Аполлофоном. В скором времени один из наиболее талантливых военоначальников Секста Менодор высадился на Сардо и Керне с 4000 солдат и подчинил их власти помпеянцев. На протяжении четырех лет эти острова использовались для набегов на берега Италии и Нарбоннской Галлии. Власть помпеянцев над Сардо и Керном длилась всего два года вследстие измены Менодора, который перешел с 60 кораблями и гарнизоном , на сторону Октавиана Августа. За это изменник получил достоинство всадника и обширные земельные владения на острове. Часть пиратов, перешедших на сторону цезарианцев, также получила земельные наделы и осела в полисах Сардо. На протяжении двух последующих лет Менодор еще дважды менял сторону и сыграл значительную роль в конечном поражении Помпея. Впоследствии он погиб во время карательной экспедиции против иллирийских пиратов в 35 году до Р.Х.

Основой римского контроля над островом стали дороги, построенные в течение трех столетий силами жителей Сардинии и привозных рабов. Всего было проложено пять дорог, выходящих из Каралиса и опоясывающих весь остров. Три из них (в Сульци, Ольвию и Туррис) прошли по маршрутам старых карфагенских. Абсолютно новые дороги прошли по восточному берегу острова и через массив Иглесенте. Помимо этого, новая сеть дорог охватывала Кампиано и области поселения корсов. Через центральную часть острова прошли только две дороги в мериодиональном направлении. Создание такой сети дорог позволяло губернаторам провинции быстро использовать те ограниченные воинские силы, котрые были в их распоряжении для отражений набегов горцев. На соседнем Керне римляне ограничились размещением небольшого гарнизона в захиревшей Алерии.

Рим на острове разместил несколько когорт для защиты городских округов и рудников. Постоянно квартируя на границе, легионеры начинали обрабатывать землю и часто оседали на ней. Так образовался своеобразный "лимес" - пояс поселений ветеранов, в который вошли Биора, Валенция, Августис, Акве Лезитане, Форум Каризи и прочие форты. Эта линия укреплений в точности повторяла линию карфагенских постов накануне римского завоевания. Римляне начинали там, где закончили их преемники. Новые римские поселения возникли вокруг рудников, например, Метала Сардопаторис Фанум, Карбия (Карбония), Ад Геркулем, будущий Сассари. Первоначально их свободное население состояло из владельцев рудников, их наемников и торговцев, а основную массу их жителей составляли рабы.

После окончательного умиротворения Сардо управление провинцией осуществлялось на основании принятого сенатской комиссией (decem legati) закона (lex data) и эдиктами правителей провинции.После умиротворения Тиберия Гракха островом правили только бывшие магистраты республики (на основании prorogatio imperii). В помощь им назначался финансовый чиновник (questor) и легаты (legati), которые должны были следить за злоупотреблениями правителя. В руках последнего находилась вся власть: как военно-административная, так и судебная (до пределов relegatio). На деле сенатский контроль за действиями наместника на Сардинии сводился к нулю (Это явилось слабым пунктом организации управления римскими провинциями вообще). Злоупотребление властью, как и взяточничество рассматривались магистратами как средство улучшить свое материальное положение. Добавив сюда вымогательства откупщиков при сборе трибута и пошлин (publcani), положение провинции можно было признать безотрадным. Единственным выходом для провинциальных городов становилась поддержка влиятельного римского гражданина. Многие города Сардинии старались обрести патронов в лице римских латифундистов, осевших на плодородных землях острова со времен Гракха.

Другим способом укрепления власти Рима на Сардинии стал вывод на остров италиков. Так, Узелис и Туррис Либизонес считались такими колониями. Они пользовались внутренней самостоятельностью и были свободны от налогообложения. Их граждане после занятия определенных магистратских должностей получали римское гражданство. Важнейшие города острова: Каралис, Нора и Сульцис получили статус муниципиев. Первым, около середины I первого века до нашей эры, такие права получила столица острова - Каралис. Муниципии пользовались полным внутренним самоуправлением и были включены в состав одной из территориальных триб. На всех их жителей распространялось римское право. Предоставление таких широких привилегий пяти главным городам острова позволило римлянам полностью контролировать серебрянные рудники Иглезиенте и сломить вечное фрондерство финикийской городской верхушки. Остальные города сохранили прежнюю систему управления. Сельские округа этих городов ( паги )остались неизменными, а их жители имели статус поселенцев.

Жители городов Сардинии делились на категории граждан (cives), поселенцев (incolas) и чужестранцев (hospites или adventores). Право занимать общественные должности имели только граждане, потомки финикийских и италийских колонистов. Со временем, эти права стали получать поселенцы - мирные сарды и вольноотпущенники. Как те, так и другие платили сборы, отбывали повинности и военную службу. Граждане и поселенцы вместе образовывали общину, которая для выполнения политико-административных функций учреждала народное собрание, разделенное на секции - трибы, курии или центурии. Основной их задачей на протяжении многих лет был выбор городских властей - магистратов. Собрание обсуждало и вопросы, связанные с развитием города, и принимало решения, имевшие характенр законов для жителей данного полиса. Первоначально избирались четверо городских должностных лиц. Двое из них назывались дуумвирами, а двое других - эдилами. Дуумвиры, в зависимости от традиции, назывались консулами ( в римских полисах ) или суффетами ( в финикийских поселениях) и были своего рода городскими головами.

В функции эдилов входили общественные работы, благоустройство и обеспечение порядка. Совещательным органом при этих магистратах была курия, численность которой варьировалась от количества граждан полиса. Она пополнялась путем инкорпорации в нее бывших городских магистратов, по образу и подобию римского сената. Члены курии назывались декурионами и решали частные вопросы религиозного, экономического, военного, судебного и политического порядка. В некоторых полисах курии назначали низших городских чиновников - квесторов ( казначеев), ликторов (полицейских), глашатаев и писцов.

Важными элементами политической системы полисов были патроны - лица, представлявшие интересы общины в Риме, и контролеры (duoviri quinquinales), проверявшие списки гражданх и их имущественный ценз.

Благодаря гибкой политике римлянам удалось наладить сотрудничество с пунийскими колонистами - крупнейшими землевладельцами и торговцами острова. С конца II века провинция стала снабжать рыбой и зерном Рим. Крупные латифундии, известные уже во времена Карфагена, расширились и заняли все Кампиано. Здесь стал применяться римский агротехнический опыт. Рудники были расширены, на них стали применяться различные механизмы, заимствованные у греков. Несомненно, тесные контакты способствовали романизации сардов. Этому способствовало господство норм римского права в повседневной жизни. Так, многие споры из-за пастбищ и скота, находящегося на них, возникавшие между местными землевладельцами и горцами рассматривались римскими судами. Указ императора Весписиана предоставил провинции латинское право и тем самым, унифицировал ее юридические институты. Последовавший век спустя эдикт Каракаллы еще не устранил различие между гражданами и поселенцами, но положил начало унификации отдельных ее частей. Постепенное распространение римского права на все сферы хозяйственной и политической жизни туземного населения стало предпосылкой формирования сардинской нации. Тем не менее, долгие годы горцы Сардо не хотели превращаться в римлян.

Начало эпохи принципата ознаменовалось превращением острова в место ссылки. В связи с этим она была отнесена к императорским провинциям. Находясь под управлением непосредственно назначеного императором прокуратора, Сардиния стала идеальным местом для контроля за поведением диссидентов. Например, крупная партия ссыльных в 19 г. от РХ состояла из четырех тысяч римских вольноотпущенников, в основном, иудеев. Эти потомков евреев, захваченных в рабство еще Помпеем в 67 г. до РХ, своим вызывающим поведением вызвала тревогу у императора Тиберия. Нерон продолжал использовать остров для ссылки неугодных ему лиц. Так, были сосланы бывший префект претория Руфий Криспин, префект Мизенского флота и любовник Октавии Аникет, сенатор Гай Кассий. Часть из них впоследствии была умервщлена по приказу императора. Ссылка диссидентов, с одной стороны, укрепляла культурный и экономический потенциал романизированной части провинции и привязывала его к империи, но, с другой стороны, это усиливало оппозиционные настроения господствующих слоев острова. Структура управления провинцией в этот период практически не изменилась. Вместе с республиканским магистратом в провинции появился императорский прокуратор из сословия всадников. Единственное,что дала империя острову - это отмену откупов. Однако, злоупотребления были часты по-прежнему, например, дело прокуратора Сардинии Випсания Ленната в 56 г. специально рассматривались в сенате.

Недовольство жителей провинции императорским режимом проявилось в период гражданской войны, последовавшей за смертью Нерона, когда прокуратор поддерживающий Виттелия казнил командующего флотом и нескольких его офицеров, сторонников Отона. Это привело к выступлению жителей против правителя и его свержению. В последующих гражданских войнах провинция старалась поддерживать императора наиболее удаленного от нее. Островное расположение провинции и упадок флота в Средиземном море в значительной степени обезопасили провинцию от опустошений, которым подвергались материковые территории. Вместе с тем, остров продолжал использоваться для ссылки религиозных диссидентов вплоть до правления императора Константина. Так, на острове оказались святые Сатурн, Эфиций, Симплиций и Гавин.

4. В составе империи.

Делая общую оценку управления провинцией в эпоху принципата следует отметить общее улучшение качества управления ею. Слабый контроль сената сменился энергичным и относительно беспристрастным надзором чиновников принцепса. Период принципата стал эпохой формирования единого социально-культурного пространства на острове. Наместник императора на острове - прокуратор контролировал действия сенатского ставленника и имел в своем распоряжении провинциальное финансовое управление. Финансы провинции складывались из прямого налога - трибута (tributum) , распределявшегося среди жителей на основании ценза, и косвенных: 1% с оборота (centissima rerum venalium), 4% с оборота при продаже раба (vicesima quita vinalium mancipiorum) и 5% при его освобождении (vicesima librtatis), а также доходов с рудников.

Важными вехами в дохристианской истории Сардинской провинции стали эдикт Каракаллы, уравнявший в правах всех подданых империи, и реформы Диоклетиана. При реализации реформы Сардиния вошла в состав Римской диоцезы Итальянской префектуры. Согласно Notitia dignitium, ее главой стал презид (praesis). В обязанности презида, помимо взимания и исчисления податей входило обеспечение внутреннего порядка в стране. Судебные функции презида включали право приговора к смертной казни, ius gladii, и к ссылке на рудники, in metalla. Презид ( в ранге clarissimus) подчинялся викарию диоцеза. Его работу мог проверить специальный ревизор императора - куратор. Резиденция правителя находилась в Каралисе, но он часто объезжал провинцию для общего надзора. При нем состоял штат провинциальных чиновников (cohortalini), осуществлявших канцелярскую работу, и агентов, надзиравших за работой администрации на местах ( curatores).

Согласно Notitia dignitum, при президе состояли: глава администрации, его заместитель, два счетовода, начальник стражи с помощником, архивариус с помощником. В их отношении существовало обязательство наследственности службы для потомства. Канцелярия провинции (scrinum) занималась распоряжениями правителя и отвечала на запросы чиновников, ведала перепиской с городскими общинами и отвечала на запросы населения, а также играла роль аппеляционной палаты. При канцеляриях существовали архив и почтовая служба (cursus publicus). Позже, к правителю провинции был приставлен юрист, основной задачей которого являлся контроль за соответствием распоряжений властей провинции духу и букве общеимперских законов. Президу также подчинялись когорты, выполнявшие полицейские и пожарные функции (vigilium). В эпоху правления Юстиниана охрана презида состояла из сотни солдат.

Территория провинции подразделялась на унифицированные городские общины (civitates). Общины разделялись на облагаемые налогом (civitates stipendiarum), которых было абсолютнок большинство, и civitates sine foedere immunes et liberae (в статус которых на первых порах отошли бывшие муниципии и колонии). Налоговые льготы последних были отменены при императоре Константине. Население рядового позднеантичного полиса составляло от 1 до 5 тысяч человек. Город с населением в 10 тысяч считался средним, а 30 - крупным. Из сардинских городов только столицу острова, Каралис, можно отнести к средним. Помимо центрального населенного пункта (oppidium) в общины входили и обширные сельские территории (pagus). Во главе города стояла комиссия из консулов иногда четырех (quattuorviri iuri decundo), но чаще двух(duumviri iuri decundo). Городские эдилы(aedilis) занимались общественным благоустройством, например, в Каралисе помимо множества римских и финикийских храмов имелись бани и амфитеатр. Городские квесторы (questores) управляли городской кассой. Такие общины имели свой сенат (curia), состоявший из декурионов, суд и стражу. К IV веку фактическая власть перешла к колегии 10 первых граждан - децемвирам (decemprimi). Это привело к установлению авторитарной власти в общине. Сальвиан так прокомментировал это явление: "Сколько куриалов - столько тиранов". Злоупотребления декурионов привели к повсеместному появлению к 365 году должности "защитника общины" (defensor civitates). В его задачи входила защита города и его граждан от произвола императорских чиновников. Он также обладал юрисдикцией в делах до 50 солидов и имел право личных сношений со всеми высшими чинами империи. Первоначально дефензоры избирались на пятилетний срок из состава бывших администраторов. Позже их стали выбирать все декурионы общины при участии епископа.

Наступившее вследствие затяжных гражданских войн ухудшение финансового положения империи привело к введению круговой поруки при сборе налогов. Главная ответственность теперь возлагалась именно на верхушку города - куриалов, которые стали своеобразными имперскими чиновниками. Декурионы получили в свое распоряжене помощников: логографов и табуляриев, которые занимались конкретной раскладкой налогов между членами общины. Даже дефензор общины стал утверждаться префектом претория. Таким образом, курия, выбираемая ранее из наиболее зажиточных представителей города, стала назначаться правительством, а позже превратилось в замкнутое сословие, на которое легло основное финансовое бремя. Позже круговая порука при сборе налогов легла и на городской плебс. Так, многие ремесленники были прикреплены к коллегиатам (collegiati), первоначально собой представлявшие корпорации с добровольным членством. Таких коллегиатов могло быть в городе до 50.Кризис общин, связанный с усилением фискального гнета, приводил к падению их производственного.потенциала, снижению их торгового и социального значения.

Финансы провинции находились в исключительной компетенции презида. Сбор налогов осуществлялся чиновниками ведомства комита царских щедрот (aerium sacrarum) и представителями общин (civitates). Главным и основным налогом в империи был поземельный. Поземельный кадастр Диоклетиана позволил придать системе обложения единую, общую форму. Если ранее колонии и муниципии острова были полностью или частично освобождены от трибута, а остальные общины страдали под гнетом откупщиков, то теперь на основании кадастра было исчислено количество единиц обложения, которые носили название iugum и caput. Наряду с главным прямым налогом terrena capitatio существовала подушная подать с безземельного населения, называемая capitatio humana. Подушный налог взимался и с рабов (аmimalium capitatio). Согласно Кодексу Феодосия, caput исчисляем как территория. Земля измерялась римским югером и делилась по характеру культуры на 7 разрядов: виноградники, масличные насаждения двух и пашни трех разрядов и луга. Один iugum составлял 5 югеров виноградника или 20, 40 и 60 югеров пашни 1, 2 и 3 разрядов, соответственно, 225 и 450 оливковых деревьев 1 и 2 разряда, соответственно, 1.125 и 2.5 югера, луга для выпаса 40 овец или 4 коров. На основании данных оценки вычислялось общее количество единиц обложения в каждой общине и провинции. Так, в диоцезе Африки количество податных единиц Кодекс Феодосия исчисляляет по 15 000 центурий (по 200 югеров) на провинцию. Половина из них не обрабатывалась и потому не подлежала налогобложению. Для Сардинии это число вряд ли могло превышать 4000, поскольку даже в ХХ веке обрабатывалось только 425000 гектаров. Опись земель проводилась один раз в 15 лет и после исчисления налога публиковалась от имени императора в отдельности по каждой провинции. Величина основного налога составляла примерно десятую часть от средней урожайности участка. Однако, учитывая колебания урожайности, связанные со стихийными природными явлениями, следует отметить обременительность налога. Только в редких случаях император отменял наложенные на провинцию подати. Часто для уплаты податей во время неурожая земледельцы вынуждены были занимать у своих богатых соседей и впоследствии попадали под их патронат. Со временем появился дополнительный поземельный налог, уплачиваемый всеми жителями села - annonariae functiones, вместе с этим налогом появились и отработочные повинности - т.н. грязные - munera sordida.

Поземельный налог платили все собственники земли независимо от своего положения или ранга. Презид, получив от префекта распоряжение о сборе налогов, передавал его куриям. Декурионы раскладывали полученную сумму по конкретным плательщикам. Взыскание подати как в натуральной, так и в денежной форме производили особые агенты: экстракторы (extractores) в три срока: 1 сентября, 1 января и 1 мая. Взыскиваемые суммы сдавались приемщикам (susceptores), выдававшим квитанции об оплате (securitates). Далее они передавались президу, котрый отсылал их префекту. Продовольствие и другие продукты труда поступали на императорские склады (horrea) в Форуме Траяни. Их глава, препозит, использовал их содержимое для снабжения армейских подразделений, расквартированных в провинции. Существовал еще один налог, который рассматривался как имущественный: tironum praebito - поставка рекрутов в армию. Часто допускался откуп этой повинности за несколько десятков солидов (от 25 до 36 в IV веке).

Торгово-ремесленное население городов (negotiatores), составлявшее от 10 до 20% горожан, облагалось налогом lustralis collatio раз в четыре года. Им облагались все виды промысла и его сбором ведали mancipes - старшины состоятельных купцы и ремесленники,занесенных в особые списки - matricula. Его размеры колебались от одной десятой до одной восьмой от стоимости товаров. Подушная подать первоначально не распространялась на землевладельцев. К четвертому веку от нее были освобождены горожане и колоны. Всего до переворота Никифора Фоки в империи существовала 21 разновидность прямых налогов с населения, в которую вошли и чрезвычайные военные налоги, например, на приобретение оружия(cannon vestium oder vestis collatio) и лошадей (equorum collatio)для рекрутов. Прочие доходы провинции состояли из пошлин (portorium) и налога с продаж (venalicium), но были незначительны. Гораздо более существенный вклад в бюджет вносили рудники и салины. К концу IV века в империи установился обычай покупки высших государственных должностей., т.н. суфрагий, который вытеснил ранее существовавший налог с сенаторов.

Несмотря на успешное продвижение цивилизации вглубь острова отношения римлян с барбарицинами (barbaricini), как стали теперь называть горцев, оставались напряженными. Остатки разбитых племен укрылись в труднодоступном районе Барбаджии и эволюционировали в сторону клановой структуры общества. На месте прежних баларов, иолаев и соссинатов возникли военно-родовые кланы - bardanas. Их члены часто прорывали римский пограничный лимес с целью пограбить сельскую округу городов. Страбон в своей Географии рассказывает о вооруженных бандах сардинских козопасов, спускающихся с гор, и терроризирующих мирных жителей и путешественников. В основе этих набегов лежало традиционное соперничество между горцами и жителями "мирной" Сардинии за выпасы для скота и водные источники. Эти столкновения иногда заканчивались кровопролитием и тогда, начиналась вендетта. Объектом мести бардан становились семьи римских латифундистов, а иногда и целые деревни. Наличие поселений ветеранов - milites limitanei на границе с Барбаджей некоторое время сдерживало эти набеги, однако разложение римского военного строя привело к ослаблению безопасности равнинной части Сардинии. Единственным способом наказания непокорных горцев становились стремительные рейды вглубь гор и засады. К тому времени, военная ценность ветеранов была невелика. Их сыновья, не обладавшие опытом и выучкой своих отцов, представляли собой слабо организованную и плохо вооруженную толпу.

В распоряжении военного командования на Сардинии находились помимо поселений limitanei только наемные подразделения auxilia, а также корабли охраны побережья. Именно наемники составляли армию, участвовавшей в экспедициях против барбарицинов. Рейдовые отряды пополнялись за счет горцев из других кланов и добровольцев из римской части Сардинии. Боевая подготовка и опыт войск, находящихся в постоянном военном напряжении вследствие набегов варваров, должна была быть неплохой. При их организации на первое место выходили вопросы экипировки армии, в первую очередь, оружием и лошадьми, которых на Сардинии было мало. Вследствие постоянных войн в Западной части империи численность регулярных войск на острове постоянно снижалась. Ко времени появления вандалов на Сардинии находились немногочисленные рекруты и разноплеменные наемники, среди которых были и барбарицины.

Сословие сенаторов (ordo senatorius) на Сардинии представляли несколько семейств. Это были родственники и потомки прежних правителей провинции и сосланных на остров сенаторов, а также очень немногих выслужившихся декурионов. Следует отметить, что сенатская аристократия Западной Римской империи редко допускала в свой состав чужаков. Их земельные владения генетически восходили к доримским латифундиям, кризис которых наступил на переломе эпох. В большинстве своем их владения были заселены колонами и охватывали наиболее плодородную часть острова. Второй класс составляли землевладельцы, possessores, из среды которых выделялись декурионы, которых первоначально до сотни в каждой городской общине. К периоду упадка империи куриалы были немногочисленны и составляли всего около 2% от населения провинции. Первые два сословия относились к высшему классу - honestores. Они имели определенные льготы перед законом. Так, смертная казнь им часто заменялась ссылкой. Их земельная экспансия приводила к тому, что на месте латифундий стали образовываться компактные самодовлеющие хозяйственные комплексы - сальтусы (saltus), которые в силу своей экономической природы стремились выйти из под контроля императорской администрации.

Ниже находилось сословие, именовавшееся ordo plebeius или humiiores, куда входили мелкие земельные собственники, городские чиновники (officia municipalia), торговцы, ветераны, ремесленники (corporati), мастеровые и полусвободные coloni. К представителям этого сословия закон относился гораздо строже, чем к высшим сословиям. Эти различия по отношению к закону окончательно установилось уже в начале Ш века. При этом, ветераны, городские чиновники, богатые ремесленники и торговцы состовляли как бы промежуточный слой. При определенных условиях они могли попасть в состав куриалов. Например, в кодексе Феодосия критерием включения в состав городской курии является наличие землевладения в 25 югеров. Наиболее часто этого достичь могли чиновники, торговцы и центурионы, у которых были все возможности отвечать указанным требованиям. Однако, вследствие налогового гнета приток новых членов в состав курий был сильнее оттока из них. Тем не менее возможность для продвижения вверх по социально-сословной лестнице для плебеев существовала всегда.

Ветераны и чиновники воспроизводили кадры для имперской военно-бюрократической машины. Поэтому правительство предоставляло им льготы при уплате налогов и пошлин (см. Кодекс Теодориха). Даже на Сардинии , где серьезных боевых действий не велось и , следовательно, войска несли незначительные потери возник целый пояс поселений ветеранов. Однако, в отличие от пограничных районов империи они редко могли использовать рабов для обработки своих наделов. Для этого им не хватало средств для ввоза большого количества рабов из других районов империи, а захваченный в плен барбарицин при первой возможности снова убегал в горы. Этот фактор существенно ограничивал возможности обогащения и способствовал превращению ветеранов в мирных свободных земледельцев, с большой неохотой выполняющими военные упражнения. Накопление земли могло осуществляться только в руках офицеров расквартированных войск, многие из которых в той или иной степени были связаны с высшими сословиями.

Cвободные земледельцы, в том числе и ветераны, (agricolae), сидевшие на своей земле в пределах civitates и обрабатывающие землю своим трудом (vica propria possidentes), объединялись в соседские общины - метрокомии (metrocomia). Особым их отличием был запрет чужакам приобретать в них землю. Такие поселения были распространены на севере и востоке острова и составляли основу пограничного пояса. Под влиянием различных факторов они дробились и распадались на отдельные хутора. К этим поселениям генетически восходят сардинские stazzi. К середине V века на Сардинии было 44 поселения, подчиненных императорской власти. Все они имели статус civitates и metrcomia.

С конца IV века происходит переход деревень и даже городских общин под патронат. Императорское правительство, начиная с рубежа V века, принимает малоэффективные меры против этого. В бегстве под патронат сильного человека мелкие земледельцы искали облегчения от фискального гнета . Это дает свои плоды: в этот период увеличивается количество сельских поселений, растет количество обрабатываемых земель. В деревнях идет интенсивное строительство масляных и виноградных прессов, колодцев и цистерн для сбора воды.

Преобладающей формой состояния сельских жителей империи становится колонат. В начале империи термин colonus обозначал свободного арендатора ( coloni liberi), но впоследствии они были закрепощены императорским указом 332 года и приравнены к беглым рабам. Состав колонов был различным, это были посаженные на землю вольноотпущенники и рабы поссесора (servi adscripticii), перешедшие под его патронат мелкие земледельцы и неоплатные должники (coloni partiarii). Первоначально их статус был различным, но современем, через 2-3 поколения, он нивелировался (coloni adscripticii). Такие патронаты существовали в южной и западной части острова, где находились крупные комплексы частновладельческих земель. Как правило, они охватывали владения измеряемые в центуриях. От них пошли поселения юга Сардинии - chentry.

Колоны в империи считались лично свободными людьми, ingenui, могли иметь собственность и передавать ее детям. Но права отчуждения они были лишены законом, который их трактовал как рабов земли "membra en servi terrae". Но и права поссесора по отношению к ним были ограничены. Земля без колона и колон без земли не могли быть проданы, т.к. от этого страдал фиск. Чужого колона никто не мог принять к себе под страхом штрафа в 12 фунтов золота. Для него была закрыта государственная служба. Колон мог стать клириком только с согласия собственника с обязательством уплаты лежавших на нем повинностей. Повинности колон нес в пользу своего патрона, но в случае их превышения имел право аппелировать к провинциальным чиновникам. В Сардинии этот гнет не был столь силен благодаря наличию гор с независимыми варварами и возможности укрыться среди них. К ordo plebeius отнсилась и люмпен-пролетарская , неимущая прослойка города. По оценкам Златоуста она была невелика - до 10% населения, и составляла до трети городского плебса. Она представляла источник, из которого рекрутировались наемники в армию, матросы на корабли, клиенты в свиту местной знати. Ниже плебса и колонов стояли рабы. Сокращение притока военнопленных,ограничение их притока извне империи и географическое положение острова - все эти факторы определили тенденцию к снижению количества рабов: они стали использоваться, в основном, как прислуга и на рудниках. По разным оценкам их численность не превышала пятой части самодеятельного населения. Государственная опека над ремеслом и торговлей, которая на первых порах стимулировала развитие города, со временем превратилась в преграду.

Появление первых христиан на острове относится к концу I века, ибо до этого об острове нет упоминаний в церковных источников. Первые проповедники и святые были ссыльными на рудники острова. Несмотря на преследования они быстро нашли новых приверженцев среди потомков сосланных ранее на остров иудеев, которые потеряв, в своей основе, корни были рады приобщится к про-иудейскому культу. Расширение влияния новой религии проходило и под воздействем ее успехов в других провинциях империи. Здесь важную роль сыграл фактор общности происхождения народов, вошедших в состав сардинского этноса: шарданов, финикийцев, пунов - Восточное Средиземноморье. Приобщаясь к новой религии они, как бы, возвращались в семью родственных народов. Первоначально легальные секты христиан существовали в форме погребальных коллегий, collegia funeraticia. Их следы отмечены практически во всех частях провинции.

Христианство на Сардинии счастливо пережило гонения солдатских императоров III века и предстало как мощное религиозное объединение, охватившее всю империю. В правление Константина христианизация охватила все почти городское население острова и стало распространяться в сельскую местность. В этот же период были учреждены пять епископств в Каралисе, Сульцисе, Неаполе, Туррисе Либизонисе и Ольбии, подчиненных Карфагену. К концу правления Феодосия христианство стало единственной разрешенной религией в провинции.С этого момента церковь стала частью государства, а права епископов в отношении клира с установившейся иерархией взаимосвязей, были признаны императорами Константином и Феодосием.

Церковь становится все более самостоятельной. Ее представителями становятся епископы, избираемые населением епархии. Важнейшим из них становится епископ Каралиса, существовавший уже в начале Vвека., которым датируется постройка старейшей церкви на Сардинии св.Косьмы и Дамиана.

В духовных делах епископат получил неограниченную власть над своей паствою, вплоть до права отлучения от церкви. В гражданских делах епископам предоставляется право третейского суда и гражданского суде, где ответчиком является духовное лицо. В уголовных делах епископ получает право заступничества за обвиняемых и право надзора за тюрьмами. Имперская власть представляла грозную силу, к которой прибегли епископы для искоренения остатков язычества на острове. Так, христиане занимали нураги для устройства там своих храмов. Основные кадры христианские священники черпали не с Итальянского полуострова, а из Африки. Это объяснялось не только административно-территориальным устройством империи, но и более близкими экономическими и культурными связями, а также лингвистической общностью городов побережий провинций. Деятельность духовных лиц, наиболее образованных людей своего времени, оказало благотворное влияние на развитие культуры острова и способствовало дальнейшей интеграции его населения в единый этнос.

Отношения романизированных сардов со своими "дикими" родственниками складывались непросто. С одной стороны равнинные местности подвергались грабительским набегам горцев и римскому гарнизону острова приходилось постоянно быть в напряжении. С другой. Независимые племена все больше втягивались в разносторонние отношения с провинцией. Так, они служили в auxilia и exploratores римского гарнизона. Археологические и эпиграфические материалы свидетельствуют о медленном проникновении в среду барбарицинов латинского языка и христианской культуры. Длительные контакты римлян с горцами привели к существенным изменениям материальных и духовных основ их жизни. Одним из следствий этого стал переход от родо-племенной структуры общества к клановой. Сардинские bardanas - это своеобразные пережиточная общность, которые возникают в рамках складывающихся этносов или народностей. Их сохранению способствуют особенности социально-политического развития( например, шотландские кланы, роды и племена асамо-бирманских народов, хазарейцев, пуштунов и белуджей). Одной из них является отсутствие у народов собственной государственности; в результате единственной силой, обеспечивающей крестьянам защиту жизни и имущества от грабительских посягательств правителей соседних государств, в нашем случае - Рима, становится клановая организация. В ее культивации заинтересованы правящие слои общества, поскольку традиции маскируют их господство и позволяют использовать ополчения всех боеспособных мужчин кланов в своих целях. Появление bardanas у барбарицинов указывает на переход от родо-племенной структуры общества к военной демократии, что указывает на структурный кризис общества у Sardi pelliti .

5. Варвары и византийцы.

В 456 году вандалы на обратном пути из Рима высадились на Сардинии, разграбили Каралис и другие прибрежные города острова. Их король Гензерих еще в 435 году оккупировал первоначально пять, а затем 5все провинции Африканского диоцеза по договору с Валентинианом, императором Западного Рима. В 426 году войска его брата Гундериха захватили Балеары. Под давлением победоносных вестготов вандалы были через три голда вытеснены в Африку. Сардиния к этому времени была беззащитна, поскольку все боеспособные части из нее были выведены Аэцием для борьбы с гуннами. Их остатки перебросил в Карфаген африканский наместник Бонифаций. Однако, он не смог удержать нашествие вандалов. Те немногие подразделения, что вернулись назад на остров были практически небоеспособны. Размещение гарнизона вандалов на острове позволяло бы отражать набеги барбарицинов и усмирять волнения колонов. Для вандалов нужны были , впервую очередь, порты Сардинии и Корсики, как удобные стоянки для их кораблей. Правящая элита провинции посчитала, что подчинение варварам снизит фискальный гнет империи и признала власть вандалов. Ограбление Рима 2-16 июля 455 года Гензерихом было формально продиктовано местью Евдоксии узурпатору Максиму за гибель ее мужа, императора Валентиана, союзника вандалов. Для их короля это была военная акция, позволявшая формально расторгнуть прежнее соглашение с империей, поэтому он со своим флотом вернулся в Африку. Только укрепив свои позиции там, он приступил к новым территориальным завоеваниям.

Десять лет спустя войска Гензериха вновь появились на Сардинии и заняли Балеарские острова. Несмотря на юридические ухищрения это было воспринято императором Львом как акт агрессии против империи. Однако экспедиция под предводительством его родственника Василиска окончилась полной неудачей в 468 году. За год до этого Сардинию занял без особого труда отряд Марцеллиана, одного из офицеров Аэция, действовавшего в союзе с императорами Анфимием и Львом I. После ухода Василиска из Африки Марцеллиан был убит одним из своих сподвижников и остров вновь перешел под власть Гензериха. В 478 году преемник Гензериха Гонорих заключил мир с империей . Алано-вандальское государство явилось своеобразной надстройкой над римским обществом. Прямое вмешательство варваров в социально-экономическую жизнь общества произошло только в провинциях вокруг Карфагена. Сардиния в этот период представлялась вандальским королям окраиной, уплачивающей дань. Период господства вандалов в западном Средиземноморье сопровождается аграризацией полисов островов. Наиболее типичным явлением этого периода являетсяупадок Паленсии на Майорке.

Поскольку вандалы с присоединившимися к ним народами были малочисленны ( Прокопий сообщает о 50 тысячах переселенцев), их короли запретили межэтнические браки, для сохранения целостности правящего племени. Численность их войска-ополчения также была невелика. Сообщение о разделении вандалов на 80 тысяч имеет скорее административное, чем военное значение. В лучшем случае их ополчение составляло не более четвертой части от приведенной выше цифры. Следствием этого стало распоряжение Гензериха о разрушении стен вокруг городов алано-вандальского королевства. На Сардинии вандалы разместили наемные войска , состоявшие, в основном, из маврусиев, некоторые из которых, согласно Прокопию, прибыли с семьями. Внутренняя политика королей-ариан Гуннериха, Гунтамунда и Трасамунда была направлена на подавление землевладельческой аристократии и усиленное обложение остального римского населения, а также преследование католических священиков, которых депортировали за пределы Африки. Так, папа Григорий Великий упоминает о 60 епископах высланных вандалами-арианами на Сардинию. Основатель современного корсиканского городка св. Флорент, согласно легендам, также был священником, высланным из Африки вандалами. Вместе с клиром многие состоятельные люди покинули Африку, спасая свое имущество от поборов. Часть из них укрылась на Сардинии и Корсике. В эти же годы на Корсике возник и другой город, основанный переселенцами из Африки, - Сагона, который был резиденцией епископа до XV века. Расположенная в глубине залива Сагона не представляла военного значения и вследствие этого не имела военных укреплений, что позволило ей просуществовать как епископскому центру целое тысячелетие.

Миграция honestores и клириков римской Африки привела к усилению деградировавшего за предыдущие столетия правящего класса Сардинии и укреплению начал католицизма. Несмотря на режим военной оккупации на переферии варварского королевства гнет был менее жесток, но именно это дало возможность жителям провинции соорганизоваться. Только наличие поддержки со стороны местного населения могло позволить наместнику последнего короля вандалов Гелимера готу Годе отложится и провозгласить себя независимым правителем в 533 году. Узурпатор сразу же вступил в переговоры с Константинополем.

На следующий год посол Юстиниана Евлогий подписал союзный договор с Годой. Однако византийское подкрепление в составе 400 человек во главе с архонтом Кириллом не успело прибыть на помощь: брат Гелимера Цазон с 5000 войском на 120 кораблях высадился на Сардинии раньше. Остров был атакован и войско узурпатора быстро разбито, а сам он убит. После поражения отряда правителя население острова признало власть вандалов снова. Однако у Цазона не было времени казнить и миловать, поскольку он вынужден был срочно спешить на помощь брату, который попал в затруднительное положение в Африке. Поражение Гелимера у Трикамаре означало конец королевства вандалов. В следующем году архонт Кирилл прибыл на Сардинию с головой Цазона и большим войском. Население Сардинии, Корсики и Балеарских островов с легкостью ему подчинилось и начало выплачивать имперские налоги. Только отряд вандальских наемников, маврусиев, отступил в горы Сардинии, где объединившись с барбарицинами. После ухода войск Кирилла маврусии стали терроризировать население провинции. По оценкам Прокопия Кесарийского, их численность составляла три тысячи человек, что в тех условиях было значительной силой. К осени 535 года положение на острове стало настолько критическим, что правитель Африки Соломон послал специальную экспедицию на помощь губернатору Карналии, древнего Каралиса. Опасность была ликвидирована, но войска были отозваны в Африку, где разгорелось восстание наемников. За этим последовалао столкновение с континентальными маврусиями-берберами, а позже все наличные силы империи были посланы в Италию на борьбу с наследниками Теодориха. Более десяти лет Корсика и Сардиния были предоставлены сами себе. В 549 после отзыва Велизария из Италии флот остроготов без сопротивления занял остров. Правитель Африки Иоанн сделал попытку отбить острова. Однако, его экспедиция потерпела неудачу. Только после гибели основных морских сил готов у Анконы и гибели их короля в битве при Тагине в 552 возникли необходимые условия для возврата Сардинии под власть империи. В следующем году накануне битвы у Везувия начальник готского флота перешел на сторону Византии. Разгром короля Тейи при Монтелаттере привели к переходу готского гарнизона Сардинии на имперскую службу в том же году.

С этого момента на Сардинии окончательно утвердилась византийская администрация. Согласно, указу императора Юстиниана была организована провинция, включавшая Сардинию,Корсику и Балеарские острова. Если на Корсике власть византийцев была эфемерна и ограничивалась районом городка св. Флорента, то на ромнизированых Балеарах она была прочной. Сардиния стала одной из семи вновь образованых провинций империи ромеев. На нее были распространены все византийские общественно-правовые нормы. По-прежнему во главе провинции стоял презид, а армией командовал дукс. Императорский указ 534 года установил для Сардинии плату за диплом презида в 18 золотых солидов, а для дукса - 12. На следующий год эти платежи выросли. Так, за диплом презида надо было платить уже 63 солида. Указ Юстиниана от 545 года изменил содержание должности дефензора, который стал вместо защитника стал представителем империи в общине. За его диплом была назначена плата в 3 солида. В практику сбора пошлин и налогов с мелких земельных собственников вновь вошли откупа. Таким образом, к началу VII века провинциальная знать, архонты, опираясь на поддержку императора, смогла окончательно оттеснить от власти средние слои в лице куриалов.

В непосредственное распоряжение презида поступили отряды квартирующих в провинции войск. Их основной целью становится помощь правителю провинции в сборе налогов и подавление народных волнений. Прежние готские гарнизоны островов остались на имперской службе и впоследствии романизировались. В то время общины "готогреков" были повсеместным явлением в гарнизонных городах империи. Со временем, они теряют свое этническое лицо и все более сливаются с ordo plebeus. После учреждения провинции происходит резкое ухудшение положения этого сословия. Это явилось следствием не только усиления налогового гнета, но и результатом ревальвации золотого солида, проведеного Юстинианом. Уменьшение стоимости золотого солида с 8750 медных денариев(210 фоллов) до 7500(180 фоллов) привело к росту долгов и выплат, расчитаных, как правило, в солидах. Взыскание налогов с помощью военной силы, "прикидка" запустевших участков, поборы с кандидатов на государственные посты, откупа оказались недостаточными для подпитки программы восстановления Римской империи в прежних границах. В связи с этим , начиная с 556 года, презид провинции начинает вносить залог, гарантирующий сбор налогов. Фактически после уплаты всей установленной суммы налога в имперскую казну остров попадал под произвол своего правителя, хотя формально на острове действовал Кодекс Юстиниана (Corpus juris civilis ) и новеллы к нему.

Налицо упадок провинциальной армии: за вандальскую и готскую войны остров трижды беспрепятственно переходил из рук в руки. Очевидно, отряды ветеранов и оставшиеся прежние римские numeri, размещенные в провинции не представляли никакой боевой ценности. От прежней римской армии остались только значки и немногочисленные поселения пограничников-федератов под командованием своих офицеров (optioni). Причины разложения поселений ветеранов на границах мы отметили раньше. Следует отметить крайне негативное отношение христианства к военной службе, которое отразилось на престижности службы в армии. Боеспособные рекруты, набираемые на острове, постоянно направлялись в Африку, которой провинция была подчинена. Там происходила перманентная война с сахарскими племенами, берберами и гарамантами, которая поглощала все ресурсы, находившиеся в распоряжении правителей этой провинции. Наоборот, многие миролюбиво настроенные жители африканского побережья империи от Септема до Лептиса Магна, спасаясь от грабежей варваров и имперских войск перебирались в более безопасные места, например, Сардинию. Неудачи римского оружия повлекли опустошение африканских провинций империи, которые закончились только после назначения магистром африканской армии Геннадия. Его успехи в Мавритании навели императора Тиверия на мысль об объединении военной и административной власти на пограничных территориях таких, как Италия и Африка, в руках одного лица. Этот проект был реализован следующим императором Маврикием. При нем Геннадий стал экзархом Африки. Он и его преемник, Ираклий, отец будущего императора, рассматривали Сардинию, вошедшую в состав экзархата, исключительно как источник рекрутов и денег.

Постоянные военные формирования на острове были очень незначительны. На это указывает факт посылки византийцами на остров 400 солдат для наведения порядка. Единственной серьезной вооруженной силой на острове, помимо наемников, присылаемых заморскими правителями, стали частные дружины архонтов (buccellarii), находившиеся на службе у местной знати. Они генетически выросли из вооруженной свиты знатных лиц и служили для поддержания порядка в частных владениях крупных землевладельцев. При выполнении общественных поручений провинциальная знать также использовала своих вооруженных слуг. Состав буккелариев был различным: в них включались наемники, покинувшие службу в армии, "цивилизованные" барбарицины, жители сальтусов, пролетарии городов.

Создание экзархата и последовавшая революция Никифора Фоки ознаменовали начало нового этапа в истории острова. В этот период происходит переход от старых форм эксплуатации провинции пришлыми наместниками к новым, причем основные выгоды от этого стали получать представители местной знати. Правление Никифора Фоки не является отклонением от общего развития Византии , а представляет собой один из наиболее быстрых его этапов. Учитывая общее разложение системы управления в прежней империи, этот этап является регрессивным и его основная цель - разрушение. Правление Юстиниана было вершиной успеха и символом тотальной мобилизации одряхлевшего домината, царствования Юстина II и Тиверия - скольжением по наклонной плоскости, а гибель императора Маврикия - его надиром.

В правление императора Маврикия стало очевидно, что инерция Юстиниановской реставрации окончательно исчерпана. Несмотря на попытки остановить этот процесс, в частности путем создания экзархатов, прежняя организация империи полностью пришла в упадок. Следствием этого была "универсальная деморализация" византийского общества, которую осознавали современники, например, Феофилакт Симокатта. Гражданская война и террор Никифора Фоки имели своим последствием подрыв экономического могущества и политического влияния старой земельной аристократии, сосредоточенной, в основном, в столице. При Фоке и его преемниках были изменены принципы финансового управления, перестроена военная машина империи и существенно облегчено положение земледельцев.

Недовольные положением в империи правящие круги провинции еще в конце шестого века пошли на беспрецедентный шаг, отложившись от Константинополя. Первый независимый правитель острова Оспитон, преемников которого папа Григорий Великий именует duces, воспользовался вторжением лангобардов в Италию, а также тем, что имперские силы в Африке связаны войнами с маврами(берберами) и вестготами. За время своего понтификата (590-604 гг) св. Григорий , защищая интересы церкви, несколько раз обращался к его военочальникам, "герцогам" Забардасу и Теодорику. Именно в понтификат Григория I при поддержке Забардаса Оспитон соглашается принять христианство. Для этого папой была направлена в Барбаджу специальная миссия. Благожелательное расположение короля и герцогов к римским папам позволяет посланцам Григория укреплять позиции христианской церкви на острове. Так, он борется за соблюдение церковных правил священниками и требует у нобилей и собственников острова начать борьбу с идолопоклонниками среди крестьян. Окончательная христианизация барбарицинов епископом Феликсом и Кириакосом, посланцами папы Григория I, заложила основы для полного слияния горцев с остальными сардинцами.

Тем не менее, до эпохи Возрождения сохранялось превратное мнение о жителях Барбаджи, которых, с легкой руки Прокопия Кесарийского, считали выходцами из Африки. Их женщины были примером распущенности нравов, поскольку "ходили с обнаженной грудью или нагишом из-за жары". Следует отметить, что население острова пострадало от предыдущих войн и сопутствующих им эпидемий. В условиях замкнутого островного мира последние особенно влияли на снижение численности населения. Ибо после мора шел голод, а морские пути подвоза зависели от погоды. При длительных голодовках опять вспыхивали эпидемии. В конце III века, по некоторым оценкам, население острова достигало достигало нескольких сотен тысяч жителей, причем не менее трети их проживали в Корналии и ее окрестностях.

В эпоху империи вся провинция имела до пяти тысяч солдат в составе пограничных и вспомогательных подразделений. Их отзыв на войну с вестготами и гуннами активизировал набеги барбарицинов, что привело к оттоку населения с Сардинии. Последующее завоевание острова вандалами и готами привело к снижению численности населения, примерно, до сотни тысяч человек. Падение количества жителей в какой-то степени было скомпенсировано иммиграцией жителей африканских провинций. В период с V по VII века известны четыре таких массовых переселения. В связи с этим в несколько раз выросла численность свободного населения острова, в то время, как численность византийских гарнизонов, включая наемников- "гото-греков" постоянно снижалась. Несколько лучше обстояли деле на Балеарских островах, где опасности набегов горцев практически не существовало.

Первотолчком к росту сецеонистских настроений на острове стала ликвидация угрозы набегов со стороны барбарицинов. С этого момента безопасность земледельцев острова перестала зависеть от военной силы империи. Главным фактором окончательной интеграции горцев в состав населения острова , как уже отмечалось выше, стала их полная христианизации. Опираясь на наемные войска греко-готов, ополчения барбарицинов и военные дружины знати, самозванному королю Сардинии Оспитону и его герцогам Забардасу и Теодорику в течение нескольких десятилетий удавалось сохранять независимость от Константинополя. Однако их власть, по-видимому, не охватывала всю провинцию. Даже на Сардинии сохранялись виантийские гарнизоны и чиновники.

Деструктивная политика центра, ведшая к ослаблению империи и возрастанию военного напряжения на ее границах, вызвала противодействие со стороны правящих классов Византии. Движение против узурпатора возглавил родственник Маврикия экзарх Африки Ираклий, сын которого впоследствии стал императором. Накануне своего выступления против Фоки экзарх Карфагена подчинил Сардинию и вернул ее в состав экзархата. Эта небольшая победа позволила ему резко выделиться в среде оппозиционной новому режиму знати. Сардиния, как и вся Африка, в походе на Константинополь и дальнейшей войне с персами играла вспомогательную роль базы снабжения и источника пополнений для удержания имперских войск в Испании и Италии.

Провинции Карфагенского экзархата были единственными, которые не пострадали от потрясений, будораживших империю после переворота узурпатора. Однако это послужило причиной ее будущих несчастий: нуждаясь в деньгах и людях империя все больше усиливала свой гнет. Крупная земельная аристократия, расчитывавшая расширить свое влияние после прихода к власти их протеже Ираклия, сильно обманулась в своих надеждах. Поэтому при первой возможности оппозиционные настроения реализовались в форме сначала религиозного, а затем и открытого протеста в виде борьбы против монофизитов. Это движение сопровождалось ростом сепаратизма, вылившегося позже в восстание Григория, а затем перехода части знати на сторону арабов. Отсутствие военной силы вынудило презида Сардинии довольствоваться только номинальной зависимостью Корсики, дань с которой поступала все более и более нерегулярно. Гарнизон Алерии, укрепления которой пришли в полный упадок после набега Гензериха, был выведен. К 703 году от Карфагенского экзархата под властью империи остались только Сардиния и Балеарские острова.

6. На пороге средневековья.

К VIII веку произошли серьезные изменения в жизни острова. Исчезла мощная прослойка городских землевладельцев - куриалов. Многие из них разорились,а другие перебрались в сельскую местность на свои виллы. В результате потрясений Фоки и реформ Ираклия снивелировалось положение колонов и мелких землевладельцев. Весьма типичным явлением для того времени стала совместная жизнь общинами и группами. Это было следствием не только влияния христианского монашества, но и всеобщей бедностью, необходимостью взаимной поддержки и трудностью добывания средств к существованию. Во многих церквах, в том числе кафедральных, клирики жили, подобно монахам, совместно. Крестьяне жили в селениях (чентри) и на хуторах, широко распространившихся по северу Сардинии,, разделяя общую кровлю и общий хлеб. Как правило, эти объединения были семейными, но иногда создавались несвязанными узами родства беглецами с морского побережья, которых воедино соединяла их горькая доля и необходимость защиты и взаимопомощи.

Со старой империей ушла в прошлое местная административная система эпохи принципата, основанная на разделении гражданской и военной власти. В корне изменилась система налогообложения : вместо комплекса комплекса прямых, косвенных и черезвычайных поборов и налогов, был введен единый поземельный налог. Упадок торговли и последовавший за ним городов нашел выражение в исчезновении позднеантичной системы принудительных торгово-ремесленных корпораций. В связи с этим государство сократило налоги и пошлины.В частности, поземельный налог был снижен до 1/24 от стоимости земли, подушный налог до 1/6 солида. Были ограничены и нормы арендной платы. Крестьянский закон 700 года устанавливает максимальную норму арендной платы в десятую часть от величины урожая. Были снижены и нормы налогов на взвешивание ( не более 2%) и с оборота(до 3%). С упадком городов отошло в прошлое старое муниципальное самоуправление, в том числе его функции промежуточного звена между аграрным и городским населением. Город перестал господствовать над деревней и его жители утратили свои привелегии. К власти в городах пришли епископы, а в сельской округе господствовала крупные землевладельцы.

В связи с полным упадком городских общин остров был разделен в административном отношении на пять мерей ( mereie), совпадавших своими граниицами с епископствами: Сульци, Корналия, Неаполь, Туррис, Ольбия. Соответственно перестраивалась и система управления. Реальные сдвиги в социальной структуре и отношениях привели к перестройке государственного аппарата. Утратила свое положение многочисленная бюрократия, исчезли многочисленные посты в управлении. Одновременно с изменением структуры управления в бюрократический обиход вводится греческий язык, который в официальной переписке полностью вытесняет латынь. Поскольку только знать острова имеет доступ к образованию, в ее руках оказываются все более или менее значимые административные и военные должности. Вследствие этого местный диалект латыни становится языком простонародья и становится основой формирования сардинского диалекта итальянского языка. Помимо противостояния между католиками и монофизитами, играющего важную роль в духовно-религиозной жизни острова, появляется новый религиозно-культурный фактор - монашество.Большие монастыри на Сардинии стали появляться с конца V века. Например, папа Григорий I упоминает в письме к дуксу Сардинии Теодорику монастырь Св.Вита на Сардинии. Папство в этот период также приобретает владения на острове.

Военные реформы императоров Ираклия и Констанина II заложили основы фемного строя. Гарнизон острова возглавил дукс (турмарх), возможно наследник дуксов-правителей Сардинии в эпоху папы Григория Великого. Его резиденция располагалась в Форуме Траяни. В распоряжении дуки находились пять (по количеству мерий) банд или тагм стратиотов. Каждая банда состояла из нескольких подразделений, возглавляемых друнгариями. Из-за дефицита лошадей на острове это были в основном пехотные подразделения, сформированные из местных жителей и насчитывающие в своем составе от 200 до 400 человек. Стратегикон Псведо-Маврикия определяет численность тагмы в 256 человек, вооруженных метательным оружием. Учитывая общеимперскую практику, мы полагаем, что организация фемного ополчения на территории провинции произошла за счет расселения бардан барабарицинов на пустующих землях и включения владений архонтов в систему формирования провинциального ополчения. Таким образом, правительство провинции окончательно ликвидировало угрозу со стороны горных племен, постоянно служащих предметом беспокойства провинциальных властей. Это косвенно подтверждает факт полного слияния барбицинов с населением провинции.

Как и в Равеннском экзархате, инициативу в области управления в свои руки берет господствующее сословие землевладельцев-архонтов (honorati en possessores), которые начинают носить оружие сами

(primates militae) и набирают охранников (buccellarii). Подобный способ формирования фемных войск был закреплен императором Никифором I, когда военная служба стратиотов была заменена налогом в 18.5 номисмы с пяти литр имущества. Доходов от сбора этого налога на Сардинии могло только-только хватить на содержание полутора тысяч солдат под командованием нескольких десятков офицеров. Согласно штатам Стратегикона Псевдо-Маврикия на Сардинии пять тагм имели в своем составе дукса (турмарха), пять комитов банд (тагмархов), десять лохагов, двадцать два старших и сорок младших друнгариев, 80 оптионов и 1280 солдат.

Местные архонты и вожди барбарицинов заняли офицерские посты в тагмах: друнгариев, кентархов, комитов банд, состав которых пополнялся за счет беглецов из Карфагена в 679 году, переселенцев-христиан из Африки 717 года и Египта, а так же военнопленных сарацин и маврусиев. Качество этих войск было невелико. Отсутствие лошадей и оружейных мастерских на острове ставили его гарнизон в зависимость от поставок железного оружия и снаряжения из Италии и других частей империи. Вследствие перебоев снабжения, возникших с начала VII века, византийские тагмы, рекрутируемые на Сардинии, представляли собой легкую пехоту вооруженную дротиками и одетую в кожаные доспехи. Переход к фемному строю на острове не был завершен в связи с падением Карфагенского экзархата и отдалением провинции от центра империи. Это отразилось на подчинеия дукса правителю провинции - президу. Не были назначены гражданские чиновники фемы - нотарий, хартуларий, сакелларий, логофет. Тем не менее, остров формально остался в составе империи и его презид получил новый титул "iudex", положивший впоследствии начало новому территориально-административному устройству острова. Связи с Константинополем начали рваться во время правления Юстиниана II, когда в течение трех десятилетий на престоле сменилось несколько слабых правителей.

Провинция стала отдаляться от империи с момента усиления активности арабов на море. Уже с первой половины VII века они стали совершать пиратские рейды на византийские владения в западной части Средиземного моря. Не избежала своей участи и Сардиния. В 703 году из Александрии вышла эскадра под предводительством Ата ибн Рафи, которая после нескольких месяцев плавания подошла к острову. Неожиданно высадившись на берег арабы захватили много добычи и пленных. Обнаружив, что силы сопротивления на острове незначительны, ибн Рафи за короткое время разграбил наиболее богатые прибрежные поселения. Его рейдовые отряды в поисках рабов и добычи проникали далеко вглубь острова. Однако, сил для эффективного контроля над Сардинией у эмира не было. Осенью того же года его обременненые добычей корабли отплыли в Египет. Однако, осенний шторм нагнал тяжелогруженые корабли ибн Рафи у берегов Африки. В разразившейся буре спаслись только несколько кораблей. Через четыре года набег повторился. В том же, 707 году, первые арабы высадились и на Майорке - главном острове Балеар. Несмотря на то, что эта попытка вторжения была отбита местными жителями, сарацины предприняли несколько попыток захвата острова, пподчинявшегося Сардинии. Именно морское господство арабов в Западном Средиземноморье, а также падение последней крепости Карфагенского экзархата - Сеуты ( Septa) около 710 года надорвала и без того тонкие связи Сардинии с Константинополем и Балеарскими островами, где местная администрация с успехом отражала набеги мусульман.

Распространению господства сарацинского флота в западном Средиземноморье способствовало учреждение в Ифрикии нового адмиралтейства. Уже в 718 году оттуда были направлены 360 кораблей в помощь осаждавшим Константинополь войскам халифа.

Новый набег арабского флота на Сарадинию под предводительством Мусы ибн Нусайра произошел в 711 году. Через 11 лет последовала новая высадка сарацин на остров. Повторявшиеся рейды выявили новый фактор в балансе сил Западного Средиземноморья. Следующим событием, приведшем к окончательной потере связей Сардинии с империей, стала иконоборческая политка императоров Исаврийской династии. Епископат и монастыри острова, со времен Григория Великого тесно связанные с римским понтификом, поддерживали позицию пап в борьбе с иконоборчеством и способствовали росту сепаратистских настроений жителей Сардинии. Когда в 726 г. Лев Исавр издал свой первый эдикт по этому вопросу, начался длительный и болезненный процесс разделения христианской церкви. Напряженные отношения между папством и империей были на руку правителям Сардинии, все еще посылавшим в Константинополь символическую дань за утверждение их дипломов. Постоянная война на западной окраине заставляли имперские власти в Италии довольствоваться номинальным признанием их власти.

Со времен первых мусульманских захватов на Ближнем Востоке христианское население большими массами переселялось в византийскую Африку. После завоевания арабами Ифрикии Сицилия, Италия и Сардиния сделались естественным приютом для гонимых оттуда христиан, значительную часть которых составляло монашествующее духовенство. Вследствие этого население западных окраин Византии стало оказывать серьезное сопротивление иконоборческой политике исаврийских императоров. Сепаратисткие настроения господствующих классов этоих районов нашли прекрасное средство для оживления и поддержания борьбы против греческого засилья. В связи с этим западная окраина империи фактически стала недоступной для иконоборцев. Вместе с тем, несмотря на резко враждебное отношение к политике императоров, греческие монастыри служили византийским политическим целям, поддерживая греческий язык, культуру и влияние.

Иконоборческие указы и другие реформы в административно-правовой области императора Льва III Исавра уже не коснулись острова. Это было связано с установлением арабского господства на западе Средиземного моря. В 735-36 годах сарацинский флот опустошил побережье Сардинии. Арабы не встретили в море ни одного имперского корабля. Жители в панике бежали во внутренние районы острова. Вследствие этого многие папские владения опустели или были утеряны. Об этом свидетельствует факт, что при конфискации владений папского престола в византийских владениях, указ применяется только на Сицилии и Калабрии, хотя известно, что поместья Святого Престола на Сардинии существовали еще с эпохи Григория I. Связь острова с империей начинает слабеть уже при папе Григории II. В 744 году в сообщении о моровом поветрии в Византии Феофан не упоминает Сардинию среди имперских земель. Следующий набег арабов был совершен из Андалузии в 752-753 годах, по свидетельству Абд-ар-Рахмана, привел к опустошению всего западного, наиболее населенного побережья острова.

К 754 году византийские владения на Апеннинском полуострове представляют собой две группы земель: прибрежная область вокруг Неаполя и две южных оконечности полуострова. Полуостров Калабрия входит в состав фемы Сицилия. После падения Равенны и ликвидации экзархата ее правитель рассматривался в Константинополе как наместник всех западных владений империи со столицей в Сиракузах. Стратигу Сицилии номинально подчиналась Сардиния и Неаполь. Однако к концу века их правители становятся полностью автономными. Тем не менее Византия не теряла надежды восстановления своего влияния в этом регионе несмотря на то, что появление франков в окрестностях Рима в середине VIII века и их высадка на Корсике и Балеарских островах еще более уронили авторитет Византийской империи среди островитян. Тем не менее авторитет Восточной империи на западе Средиземного моря был достаточно высок: в "Пипинов дар"вошла только Корсика (756 г.), оставленная византийцами полвека назад. Согласно традиции, на ней высадился отряд из войска Пипина Короткого и поставил вождей острова в зависимость от короля франков. По-видимому, кое-кто из каролингских дружинников осел на острове и положил начало появлению феодальных кланов. Так, согласно легенде, Гуго Колонна получил Корсику в лен от первого императора франков. Несмотря на формальное обладание Корсикой, даже Карл Великий не претендовал на включение Сардинии в состав своей империи.

7. Сарацины.

Конец имперским амбициям положили коренные изменения в Ифрикии, где исламизированые берберы образовали полунезависимый эмират еще в эпоху Омейядов с центром в Кайруване (Кайруане). С тех пор прибрежные поселения Средиземноморья в течение двух веков подвергались набегам ифрикийских корсаров в течение последующих двух веков. Страх набега сарацин является обычным в жизнеописаниях святых того времени. С 800 года в Кайруане утвердилась династия Аглабидов, основанная наместником халифа Гаруна ар-Рашида Ибрахимом ибн аль-Аглаба. Ибрахм обязался не только обходиться без материальной поддержки Багдада, но и уплачивать ежегодно 40 000 динаров. На этих условиях эмир Ибрахим создал независимое государство просуществовавшее по 909 год.Первому из эмиров пришлось с первых дней правления столкнуться с беребрским восстанием, которое ему удалось подавить. Реформы Ибрахима позволили заложить основы для морской экспансии эмирата при последующих правителях.

Уже в 806 году ифрикийские пираты высадились на Корсике и разграбили Баланью. Во время этого похода были полностью разрушены римские города Кальви и Агилла. Их жители были истреблены или проданы в рабство. Агилла больше никогда не восстанавливался, а остатки горожан перебрались вглубь острова. Набеги сарацин не проходили безнаказанно. Они частополучали отпор от христиан Корсики и Сардинии. Муса ибн-Нусайр писал о них халифу:

"...Они как львы оборняют свои крепости и подобно орлам бросаются в сечу на боевых конях. Они не упускают ни

малейшей возможности, если она для них благоприятна, и, будучи разбиты и рассеяены, они скрываются впод защиту

неприступных теснин и лесов, чтобы затем с еще большей отвагой ринуться в бой..."

В 807 года сарацинский флот был полностью уничтожен у сардинского города Сульци. Через шесть лет такая же участь постигла сотню судов арабского военачальника Абу-ал-Аббаса. Успехи христианского флота заставили правителей острова послать посольство к Людовику Благочестивому. Сардинские послы появились в Лаоне в 815 году. Однако, в обмен на клятву верности они вместо реальной помощи получили формальные заверения в поддержке острова против неверных.

При третьем эмире династии Зийадат-Аллахе I был объявлен джихад. При нем был построен большой пиратский флот, который стал бичом Средиземноморья. Это приносило дополнительный доход и переключало энергию берберов на грабительские заморские походы. Сарацинские набеги на остров были двух видов. К первому относились обыкновенные грабительские походы, целью которых был захват добычи и рабов. Количество кораблей участвовавших в них колебалось в зависимости от объекта нападения. Набег на прибрежные деревни могли совершить один или несколько кораблей. Как правило, их экипажи прибывали к берегам острова в конце весны или начале осени, когда островитяне собирали урожай со своих полей. При этом сарацины уничтожали посевы, что приводило к частым голодовкам. Другим объектом их нападений были сардинские рыбаки. Если объектом была цель покрупнее - город или замок, то собиралась пиратская эскадра, состоящая из десятков галер и транспортных судов. Так, в 816 и 817 годах ифрикийский флот разорил Каралис, жители которого покинули город и пересилились в более удаленный от моря и защищенный болотами район Сантиджи. Один из арабских хронистов того времени писал об этом набеге, что пираты захватили во время этих набегов достаточно имущества и после этого вернулись с богатой добычей домой. Постоянные набеги ифрикийцев на остров, начавшиеся с 740 года и потеря империей всех своих позиций в Западном Средиземноморье привела к тому, что юдекс Сардинии в 827 году признал себя вассалом аглабидского эмира Мухаммеда II ибн Ахмеда ал-Маюта и согласился выплачивать дань. Эта дань представляла собой видоизмененную подушную подать - джизью, которую, согласно Корану, платили немусульмане. В этом же году на острове появился первый постоянный гарнизон сарацин. Начался новый этап в истории острова. С этого момента походы арабов на остров приобрели характер карательных экспедиций, целью которых стал сбор дани и приведение к покорности юдиков Сардинии. В зависимости от амбиций аглабидских эмиров эскадра могла иметь в своем составе от десятка до сотни кораблей. Довольствуясь этимэмиры Ифрикии не стремились к мусульманской колонизации Сардинии.

14 июня 828 года сто арабских кораблей с 700 всадников и 10 000 пехоты отправились на Сицилию по приглашению одного из претендентов на константинопольский престол Евфимия. С этого момента за эти имперские владения началась долголетняя война. Она окончилась потерей острова империей в 878 году. Это открывало Аглабидам широкие перспективы для дальнейших завоеваний, учитывая что их постоянным союзником на континенте стал дука Неаполя, с помощью которого в 838 году флот ифрикийских пиратов ограбил юг Италии и Марсель. В том же году пал Бриндизи, а через год Таранто. В 841 году была дотла сожжена Анкона, а год спустя Неаполь был разграблен собственными союзниками.

К этому времени юдекс стал, как и дука Неаполя, наследственным правителем острова. Однако его власть во многом зависела от настроений землевладельческой знати. Для укрепления своих позиций и организации обороны острова от набегов юдекс вынужден был пойти на передачу части своих полномочий своим лейтенантам из среды местных латифундистов. Учитывая, что юдексы сами были представителями местной знати, можно с уверенностью утверждать, что первые его заместители были связаны с ним родственными узами. Рост сарацинской опасности укрепил позиции магнатов, поскольку бежавшее с побережья население оседало на их землях и, даже остоваясь лично свободным, становились его клиентами. Беглецы из Африки и Южной Италии становились опорой местных магнатов в борьбе за власть. Оседая на частновладельческих землях, беднейшие беглецы вместе с прежними колонами и рабами образовывыали класс зависимого крестьянства. Распределяя земли своей латифундии между клиентами, магнаты способствовали возникновению на Сардинии зависимых сельских общин. Используя свое господствующее положение дефензоров, некоторые магнаты подчиняли своей власти свободные метрокомии с легкой руки юдика. С упадком сословия куриалов муниципальные должности ликвидировались и магнат становился майором метрокомии или чентри, как теперь ее стали называть. Являясь формально чиновником юдика, майор фактически получал ее в свое полное распоряжение. Аналогичное явление, получившее название бенефактории происходило и в Испании. Офицеры византийских тагм и банд также стремились закрепостить своих бывших стратиотов. Этот процесс проходил под вывеской замены воинской службы военным налогом. От этого выиграли, в первую очередь, тагмархи. Друнгарии и оптионы шли на прямое закрепощение своих солдат, заставляя их работать на своих полях и содержать их скот. Этот процесс концентрации власти над стратиотами схож с явлением византийских динатов.

Наиболее могущественные магнаты не довольствовались господством над одной чентри. Они овладевали властью над соседними, передавая своим младшим родственникам власть. Этому способствовало то, что многие из них являлись дефензорами нескольких общин и совмещали офицерские должности. Так образовывались группы чентри, находившиеся под управлением одного магнатского рода. Группа из 5-10 чентри образовывала кураторию - формально податный округ, во главе которого стоял куратор - местный могущественный магнат. За три столетия изоляции острова от остального мира его магнатское сословие - liurus majorales составилось из менее чем четырех десятков родов. В начале их было больше, но некоторые из них выродились, а другие погибли в борьбе с сарацинами. Вследствие этого еще более усилилась концентрация земельной собственности. По происхождению менее шестой части магнатских родов восходила еще к античным сенаторам, четверть появилась и осела на острове в период империи, а остальные происходили от офицеров тагм. Численность магнатского сословия никогда не превышала 1-2% от всего населения острова. Тем не менее, до появления на острове итальянцев островная знать не являлась феодалами в прямом понимании. Лиурус майоралес совмещали в своем лице крупных земельных собственников и пожизненных чиновников юдиката ( после VIII века - юдикатов), которые использовали свою власть над чентри для обработки собственных земель. Вместе с тем, они исправно платили налоги юдику, отвечая за своевременное поступление налогов с земель подчиненных им общин и собственного домена.

Вследствие такой специфики феодальных отношений степень зависимости servos - крепостных крестьян определялось количеством времени, отрабатываемого ими на полях магната. По степени зависимости сервос разделялялись на три категории. В наиблолее тяжелом положении оказались потомки бывших рабов - integri, целый день работавшие на своего господина. По-видимому, они обладали своими домами и возделали небольшие огороды, примыкавшие к их двору. Положение этой категории зависимых крестьян было все-таки лучше положения римского раба, ибо они располагали кое-каким имуществом, собственной жизнью и не могли быть проданы другому владельцу без собственного согласия. В более лучшем положении оказались потомки колонов - laterati, работавшие на магната только половину дня. Переселенцы с побережья и прочие вассалы - pedati работали на хозяина только четверть дня или служили в ополчении три месяца. Именно они составили основную военную опору магнатского сословия Сардинии.

Фемная организация пригодились для организации охраны побережья. Определенные участки побережья острова были распределены между прежними византийскими тагмархами. В дальнейшем им была делегирована гражданская власть над мериями. Так образовались полунезависимые от Кальяри области, прежние мерии, получившие местное название "logu". Юдекс Сардинии оставил за собой наиболее населенную мерию - Корналию с ее гарнизоном, а оставшиеся разделил между своими наместниками, чем заложил основу разделения острова на четыре части.

Господство арабов в Западном Средиземноморье приходится на IX-X века. К этому времени, кайруанские Аглабиды овладели Мальтой (869 г.) и значительной частью Сицилии (878 г.), испанские халифы - побережьем Прованса (890 г.). В 841 году ифрикийские арабы овладели Бари, который на тридцать лет стал их базой. Признавая авторитет халифа, они были фактически независимы: ими управлял свой правитель - эмир. Балеарские острова, на некоторых которых еще в 798 году обосновались ифрикийские пираты, с падением Пальмарии на Майорке в 903 году вошли в состав Кордовского халифата. Здесь было установлено прямое правление. Пятая часть земель - хумс, отошла завоевателям. Однако только пятая ее часть осталась в руках фиска. Остальные земли были разделены между гази, завоевавшими острова. Обитавшие на ней жители были превращены в крепостных и были обязаны уплачивать в казну треть урожая. С остальных земель взимался поземельный налог - харадж, аналогичный римскому трибуту. Немусульмане были обложены джизией, подушным налогом восходившим к позднеримской капитации. На Балеарские острова были переселены и некоторые берберские кланы, осевшие в горных районах острова.

В условиях полной изоляции от остального христианского мира, юдекс провинции в 875 году подтвердил свою зависимость от Кайруана. Уплата дани Кайруану не спасала остров от набегов андалузских сарацин, опиравшихся на Балеары и Прованс.

Первоначальные временные стоянки арабских судов в бухтах Сардинии, постепенно стали превращаться в поселения. По укоренившемуся обычаю арабы начали строить в них рабаты - укрепленные подворья, которые служили им базами для набегов и сбыта награбленного. Первым таким оплотом сарацин стала стоянка в заливе Оросеи. В самом начале Х века здесь обосновалась флотилия арабского вождя Другала. На месте их базирования возникло целое поселение Доргали, которое существует до сих пор. Оно расположено в глубокой долине на некотором расстоянии от морского побережья. Обустраивая свою базу, по всей видимости, Другал опасался нападения других пиратов. Через некоторое время опорные пункты сарацин на Сардинии возникли на полуострове Беллависта (восточное побережье) и у древнего Неаполя (западное побережье). Но самый их самый значительный оплот располагался на горе Св.Ильи при входе в гавань Корналии. Их поселения были не только гавани-убежища для пиратских кораблей, но и торгово-ремесленные центры-рабаты, в которых можно было починить оружие и сбыть добычу. Жители рабатов эпизодически торговали с местным населением.

Вследствие постоянных набегов пиратов прибрежные местности и города пустели. Укрепления последних были в плачевном состоянии еще со времен вандалов. Позже, с оттоком наиболее обеспеченнных слоев населения вглубь острова, финансовые возможности городов по строительству и ремонту оборонительных сооружений все более снижались. Наступил момент, когда некоторые из прибрежных поселений оказались полностью покинутыми жителями. Так произошло с Неаполисом, основанном еще карфагенянами. Епископ и его паства этого города переселился в близлежащий Ористано, под защиту местного юдекса. К ним присоединилась городская община Тарроса. Часть из них основала новое поселение Терральба. Жители сожженных и разграбленных пиратами городов, покидая их, селились неподалеку. Так, горожане Норы, Биции и Сульци переселились в местность Св. Иоанна Сержиу, недалеко от последнего. Граждане Корнуса, Босы, Коклеарии и Феронии также перенесли свои поселения вглубь страны.

С этого времени юдики, опираясь на банды прежних мерий, свои дружины и поддержку переселенцев начали строительство укрепленных пунктов нового типа - замков. Как и все укрепления раннего средневековья они были достаточно примитивы и строились из дерева. Вместе стем, они позволяли населению замка отразить внезапный набег пиратов и удержаться до прихода подкреплений. Однако, только после появления на острове итальянцев они стали расширяться, а камень стал постепенно вытеснять дерево. Являясь надежной опорой против набегов сарацин замок стал постепенно подчинять округу, а его хозин расширять свои претензии. Они начали вводить различного рода крепостные сборы и отработки. В отличие от континента, где укрепилось феодальное право, территориальные княжества Сардинии сохранили римско-византийское имущественное право. Это, в частности, отразилось в разделении частной и государственной функций правителей юдикатов.

Постоянное присутствие арабов на Сардинии представляло собой непосредственную угрозу Риму. Высадка сарацин в 846-847 годах в Остии и на Ватикане привели к опустошению Тосканы. Пиратский десант был отбит только в следующем году усилиями маркграфа Гвидо и императора Людовика. Решающее участие в обороне города усилило влияние феодалов Сполето в городе Св. Петра. В том же году Апеннинский полуостров подвергся большому набегу венгров, и, вследствие этого, результаты победы над сарацинами не были закреплены. Только в 869 году , когда к адриатическому берегу Италии подошла византийская эскадра, подкрепленная кораблями далматинских городов, действия христиан активизировались: уже через два года после этого войска Людовика II вошли в Бари. Однако успех западных христиан был эфемерным: власть над городом перешла в руки византийцев, не желавшим терять свои позиции в Южной Италии.

Новый арабский десант 876-877 года в устье Тибра требовали от правителей Папской области решительных действий. Положение города Св.Петра осложнялось тем, что правители Гаэты, которым угрожала территориальная экспансия римских понтификов, способствовали возникновению в 882 году на горе у реки Гарильяно арабской военно-торговой фактории в тридцати милях от Неаполя. Она оказадлась во многом похожей на те, что арабы основали в Бари и Таранто, на Сицилии и Сардинии. Возникновение Гарильяно сопровождалось высадкой в Калабрии значительного количества ифрикийских мавров, которые буквально заполонили многие города Апеннинского полуострова. Осознав арабскую опасность, папа Иоанн VIII сделал попытку вытеснить сарацин и даже одержал морскую победу над их флотом. Однако, этот оказался нереализованным вследствие гибели папы.

Тем временем, сарацинские набеги ширились. В середине IX века андалузские и балеарские сарацины осели на Камарге, острове у устья Роны, и разрушили город Магеллон. В 838 и 846 годах они напали на Марсель, а в 860 г. - на Арль, где взяли в плен епископа. Начиная с 842 года долина Роны подвергалась их опустошительным нашествиям. Со временем, ареал их нашествий все более расширился. Так, в 891 году два десятка андалузских мавров высадились в местности Фраксинет (ла Фрейне), расположенной недалеко от Сан-Тропе, где построили крепость на заросшем лесом холме. Использовав усобицы местных баронов и получив помощь из Кордовы, завоеватели закрепились в нем. Поскольку укрепление находилось на границе Прованса и Италии сарацинам удавалось довольо долго играть на запутанных феодальных отношениях сторон. Благодаря интригам и политическому маневрированию Фраксинет был оставлен местными сеньорами в покое. Со временем, эта крепость стала важным опорным пунктом сарацин, который господствовал на морском пути из Барселоны в Италию. Вооруженные шайки пиратов опустошали не только побережье, похищая людей и увозя их на невольничьи рынки Андалузии. Их набеги простирались вглубь страны на многие мили. Пираты проникали также на север в горные альпийские долины на границе Прованса и Италии. Так, один из их отрядов оказался всего в двух днях пути от Павии. В 906 году сарацины разграбили и сожгли монастырь над Сусой на уринской дороге. С 920 года они стали нападать на паломников, шедших в Рим. Так, они убили несколько англо-саксов. Со временем, грабежи пиратских шаек стали распространяться вплоть до долин Швейцарии и верховий Роны. В 940 году сарацины сожгли монастырь св. Мориса Агонского в Валисе. Другая шайка убила нескольких монахов св. Галла. О пределах набегов мусульман напоминают такие арабские названия альпийских деревень, как Габи и Альгаби.

Опыт папы-воителя Иоанна не был забыт. В 912 году папа Иоанн Х начинает формировать отряды, которые постепенно стесняют сарацин в Южной Италии к Гарильяно. Тем временем, рост военного потенциала Гарильяно превратил эту крепость-факторию в постоянную угрозу независимости христианских княжеств Средней Италии. В начале Х века постепенно сложилась широкая коалиция христианских принцев. В нее вошли Ландульф, герцог Бенвента и Капуи, правители Салерно и Сполето и византийский наместник в Италии. Даже бывшие союзники арабов - Неаполь и Гаэта, присоединились к этому союзу. Осада 908 года окончилась ничем. Через семь лет христиане повторили свою попытку уничтлжить Гарильяно. На этот раз момент нападения был избран был очень удачно: в 909 году Аглабиды в Ифрикии были свергнуты Фатимидами. Против узурпаторов выступил правитель Сицилии ибн Курхуб, который нанес частичное поражение их флоту. В 916 году войска союзников под предводительством Беренгария, принявшего титул императора франков, и папы Иоанна Х разрушили Гарильяно, защитники которого тщетно надеялись на помощь арабского правителя Сицилии ибн Курхуба.

Сам феномен появления такого рода поселений на Апеннинах, в Провансе и Сардинии отражает решающее влияние арабов на политику христианских принцев. Сарацины, почти безраздельные хозяева Средиземного моря в IX-X веках, часто привлекаются к участию во внутриитальянских дипломатических комбинациях. Они подчас выступают в роли гаранта политического status quo отдельных христианских владений. История Гарильяно показывает, что удачные морские экспедиции только наращивали силу и авторитет правителей таких форпостов ислама. Под впечатлением падения Гарильяно юдекс Сардинии предпринял попытку освободиться от уплаты дани и даже разгромил некоторые укрепления сарацин на острове.

Постепенно Махди Абу Мухаммеду Убайдаллаху, провозгласившего себя потомком дочери пророка Фатимы, удается восстановить позиции в западной части Средиземного моря. С 916 года после казни ибн Курхуба вновь начинаются набеги сарацин на Апеннинский полуостров. В 918 году флот Фатимидов занимает Реджо, в 922 - городок Сент-Агата, а в 925 - город Орль в Апулии. Через три года большой флот сарацин Ифрикии и Сицилии нападает на Неаполь и Салерно. Ответный поход византийского флота к берегам Прованса не принес никаких результатов. Обеспечив свое господство в Тирренском море, Фатимиды в 934-935 годах осуществляют большой морской поход в Лигурийское море. Его главной целью становится Генуя. На обратном пути корабли Фатимидов достигли Сардинии и их десант восстановил сюзеренитет каирских халифов. Последний раз византийский флот посетил берега Сардинии в 942 году, направляясь к берегам Прованса. После неудачной кампании потрепаные корабли империи проследовали в Неаполь, не задерживаясь в водах острова. Это было, по-видимому, последнее проявление морской мощи Константинополя у берегов Сардинии.

Организация флота Фатимидов объясняет причины безнаказанности их действий в Лигурии. На их кораблях с одинаковой ответственностью взаимодействовали гази- борцы за веру и моряки - профессионалы. Результат набега распеределялся поровну между абордажными партиями и простыми гребцами. В соответствии с этим, существовали должности военного предводителя десанта - эмира войска и начальника флота - адмирала, "аль-миранте". Их ответственность перед халифом за результаты похода была разделена. Это распределение обязанностей повторялось на каждом корабле, в каждом отряде из пяти однотипных судов.Если эмир занимался вооружением и состоянием войск, то адмирал отвечал за корабли и их курс. Эмиры и подчиненные им "гази" были заинтересованы в победе: у них появлялась возможность пограбить или осесть на завоеванных землях, в то время как моряки получали жалование и имели земельные владения в Ифрикии. Численность фатимидского флота временами достигала сотни галер, не менее десяти из которых предназначались для абордажа. В состав эскадры включалось не менее десяти транспортов, перевозивших лошадей.

Появление у берегов острова флота Фатимидов привело к очередному опустошению прибрежных районов острова газиями и гибели юдекса Корналии. Это произошло в 935 году. Победители предпочли передать управление острова четырем наместникам юдекса, рассчитывая играть на их противоречиях. Внешне их надежды оправдались - каждый из комитов присвоил себе титул "юдика" (guidici) и поспешил признать вассальную зависимость от Кайруана. Вместе с тем, это позволило новоявленным правителям, объединить вокруг себя местную знать, которая, со временем, стала тяготиться арабским произволом. Для закрепления своего владычества арабы восстановили рабаты. В связи с этим местная оппозиция на время притихла. С этого момента побережье Сардинии, как и близлежащей Корсики, стала базой для регулярных набегов флота Фатимидов на города Северной Италии со второй трети IХ века. Балеарские острова, управляемые омейядским вали, также использовались для набегов на христианские берега. Часто балеарские пиратвы разоряли и Сардинию, невзирая на то, чо она числилась данником Каира.

Арабское господство на Средиземном море изолировало Сардинию от остального христианского мира. Это привело к консервации социально-экономических отношений на острове. Этническое развитие сардинцев из-за постоянной угрозы сарацинских вторжений было оторвано не только от остальной Италии, но и всего христианского мира. Именно тогда островитяне стали себя осознавать единым этносом. Косвенным виновником этого сплочения стали арабы. Идриси в первой половине XII века писал:

"Сардинцы - по происхождению одичавшие румы, отделившиеся от других румов. Это

доблестный и решительный народ, никогда не расстающийся со своим оружием".

Именно в это время вместо классической латыни стали появляться документы на неороманском наречии - sardo volgare, разговорном языке жителей острова. В этих условиях сформировалась достаточно специфическая структура поствизантийского общества, генетческие корни которой уходили в эпоху домината.

8. Общественный строй юдикатов.

Экономическая жизнь Сардинии вследствие обезлюдения прибрежных территорий от набегов сарацин и эпидемий сильно изменилась. В сельском хозяйстве значительно возрос удельный вес скотоводства, которое в горных районах и до того играло ведущую роль. Техника и система земледелия с римских времен изменилась мало. На протяжении всего средневековья сардинцами использовался плуг римского типа с железным лемехом. Тягловой силой была пара волов. В вилах применялась техника межевания (scamnatia), хорошо описаная в трактатах позднеримских землемеров. Широко была распространена двухпольная система землепользования. На бедных почвах преобладала система "ad tercio", поле год отводилось под обработанные пары, другой год засевалась зерновыми, а на третий - находилась под травами. Это, безусловно, сокращало возможности для роста населения внутри острова и принуждало к экспансии в более плодородные прибрежные районы. Из зерновых сеяли в пшеницу для пропитания, а ячмень и рожь использовались на корм скоту. Характерно соотношение цен на землю и скот. В Х веке за одного быка можно было купить целый земельный надел.

Аграризация экономики, прогрессировавшая с эпохи домината, и окончательное разорение городов арабскими пиратами привели к практически полной ликвидации римско-византийского полиса. Мелкая земельная собственность, пришедшая в упадок к падению Рима, вследствие реформ византийских императоров возродилась снова. Сохранение значительного класса мелких собственников стабилизировало государственность на острове. Объединенные в общины, полусвободные крестьяне начинают играть самостоятельную роль в хозяйственной жизни и юридически признаются государством. Косвенным показателем их силы является тот факт, что основные военные силы юдикатов-княжеств на протяжение Средних Веков состоят из крестьянских ополчений. Происхождение этой социальной группы двойственно: с одной стороны это потомки обедневших куриалов и мелких земельных собственников римской эпохи, а с другой - военных поселенцев: гото-греков и барбарицинов. Эту прослойку пополняют отличившиеся дружинники и ополченцы магнатов. Их число постоянно увеличивается вплоть до середины XI века вследствие повторного заселения ими прибрежных районов.

Анализируя сложившееся общинное устройство, можно обнаружить противоречие между принципами индивидуального частного землевладения и общинной формы землепользования. К этому времени термин "villa", как и в остальной Европе, приобретает двоякое значение. В некоторых случаях он по-прежнему обозначает крупное имение. Но зачастую он может обозначать населенный пункт "vicus", в котором проживают свободные и зависимые крестьяне. Наличие аллодиальной собственности на землю неизбежно ведет к росту крупного землевладения. Одновременно происходит и процесс дробления земельных наделов. Часть разорившихся аллодистов пополняла ряды зависимых крестьян. Меняется значение термина "servus". Он теперь распространяется на всех зависимых крестьян, генетически происходивших от колонов эпохи домината. Вотчине (mandatio, villa, latifundia) присущи черты крупного имения других западноевропейских стран. Ее территория делится на две неравные части: домен (corte), расположенный в центре имения и включавший помимо пашни двор и хозяйственные постройки с прилегающей к ним пашней, и наделы свободных и зависимых держателей (cassati). В обработке корте участвовали дворовые сервы (integri) и держатели, которые несли отработочные повинности (laterati). Размеры домена могли колебаться от соотношения различных категорий сервов, находившихся в зависимости от магната. Наиболее крупные земельные владения продолжали сохраняться в руках старых магнатских родов. Несколько сглаженное реформами императора Льва экономическое неравенство усугблялось постоянным ростом латифундий. Постоянные набеги сарацин препятствовали нормальной эксплуатации мелких свободных хозяйств, число которых постепенно сокращалось. Их владельцы либо становились клиентами лиурус майоралес, либо разорялись, пополняя ряды паперос. Наиболее крупными были личные владения юдиков, использовавших свое главенствующее положение для их расширения.

Основу ополчения, собираемого магнатами, составляли pedati, которые несли 3 месяца в году охранную службу. В случае похода в пределах юдиката с каждых 3 дворов выставлялся один воин, полностью обеспеченный на десять недель. В случае похода в соседний юдикат брался воин с семи дворов. Этот воин фактически был профессионалом, поскольку он должен был иметь кольчугу и коня. Оставшиеся должны были его снабдить продовольствием на три месяца. Вместе с тем, в разных местностях острова существовали различные вариации воинской повинности. Такого рода военные наборы полностью заменили прежние византийские банды, которые превратились в личные дружины юдиков - меснады.

Двор и земельные владения любого магната (в т.ч. частные владения юдика -depegugiari) представляли собой частновладельческие земли (латифундию), разделенные на сотни. С латифундии уплачивался поземельный налог на содержание солдат и чиновников княжества. Эти земли подлежали обложению десятиной. В отличие от континентальной Европы на территории острова не было частновладельческих церквей. Все церковные сборы с них поступали местным священникам и епископату, что сильно укрепляло его позиции. С возрастанием сарацинской угрозы на господском дворе часто имелось оборонительное сооружение - башня (torre). За исключением поместий на равнине Кампидано, виллы были невелики и содержали около десятка наделов. Это объясняется природными условиями - в небольших долинах нет условий для создания крупных хозяйств. Исключение составляли крупные поместья в Кампидано, которые объединяли большое количество дворов, и разбросанные в горных районах острова хутора. Одним из способов расширения латифундий были заимки - приобретение во владение целины при условии их запашки. Как правило, магнат занимал новый участок и селил на него своих клиентов. Это приводило к столкновению с пастухами, которые часто использовали целину для выпаса своего скота. Наличие дружинников магната не всегда могло спасти его посленцев от кровавой мести сардинских горцев.

Вследствие постоянных сарацинских разорений прибрежные города острова полностью деградировали. Часть из них такие как Туррис или Неаполь были полностью покинуты, другие превратились в крепости (castra). Примером нового города, возникшего вблизи старого стал Ористано, расположенный в нескольких километрах от побережья, куда переселились жители пунического Тарроса. Это произошло около 1070 года.

Единственными сохранившимися городами к Х веку были Корналия и в какой-то степени Ольбия, защищенная от набегов с моря лагуной. Древняя столица Сардинии сохраняла свое значение на протяжении всей своей многовековой истории. Тем не менее даже ее жители переселились с побережья в защищенный болотами район Святого Ильи. Следствием этого стало широкое распространение малярии среди иностранцев, посещавших этот город. Наиболее известной жертвой этого города стал известный франкский крестоносец Конон Бетюнский, умерший в Кальяри во время тунисской экспедиции Людовика Святого в 1260 году. Являясь ставкой правителя, сначала имперского наместника, потом независимого правителя, Корналия в какой-то мере сохранила прежний городской уклад. Несмотря на опустошительные набеги и разорения сарацин, в городе всегда существовала прослойка чиновников, купцов и ремесленников, обслуживавших двор правителя. В городе был и мусульманский рабат - поселение купцов и воинов. Небольшая группа чиновников, обслуживавших практически всех правителей острова, видимо представляла собой потомков позднеримских cortahini. Не имея прямых связей с сельскими округами они стремились породниться с земельными магнатами и получить доступ к эксплуатации крестьян. Есть указания, что в городе существовала школа, где представители знати и чиновничества получали примитивное образование в области римского права. Таким образом Корналия оставалась культурным центром острова. Важную часть городских промыслов составляло ткачество, потреблявшее местную шерсть, и добыча соли, которая составляла один из главных источников дохода юдексов Корналии. К городу тяготели сельские поселения южного Кампидано. Здесь же находился и единственный постоянно действующий рынок острова, где мавританские купцы скупали продукты из внутренних районов острова и добычу пиратов.

Говорить о сохранении традиционной городской общины на Сардинии нет достаточных оснований. Немногие города острова - результат стихийного сселения окрестных крестьян в периметр стен. Происходила не регенерация аграризировавшегося старого города, а возникновение в его окрестости или на его развалинах нового. Таким примером может служить Арборея, куда переселились жители Неаполиса вместе с епископом. Этот город всегда был сельскохозяйственным центром. Дополнительный толчок к своему развитию он получил после того, как в нем разместилась в VIII веке ставка одного из местных правителей. Расположенный на некотором расстоянии от побережья город Сассари возник на основе небольшой деревушки Татари, в которой стали селиться итальянские купцы. Со временем поселение превратилось в важный торговый центр острова. Возникший город через некоторое время стал конкурировать с Кальяри, а его торгово-промышленная верхушка обрела такую силу, что при распаде юдиката Логудоро смогла обрести права коммуны.

Хаотичная планировка сардинских городов связана с жесткой необходимостью учета рельефа местности для построения обороны и , следовательно, невозможностью проложить прямые улицы. В таком городе не было бань, общегородских систем водоснабжения и канализации. Город возрождался у подножия цитадели или вокруг епископального центра. Отсутствие планового вмешательства церковных или светских властей указывает на ограниченный интерес последних к возрождению городов. Характерная черта, отражавшая существенный разрыв с позднеримскими традициями - разбросанность, некомпактность, отсутствие четко выделенного центра. Город практически невыделен из сельской округи. Узкие кривые улочки, сбегающие к подножью холма от четко выделенной цитадели и "полудеревня", окружающая ее, - таков типичный пейзаж сардинского городского поселения Х века. В нем нет особых торговых и ремесленных кварталов. Он застроен однообразными домами крестьянского типа.

Причина такого "исходного" характера сардинского средневекового города в том, что на острове сохранилось развитое поместное ремесло, что в эпоху политико-экономической изоляции не стимулировало быстрое конституирование города как торгово-ремесленного центра. Производительность ремесла была низкой: изоляция не способствовало быстрому распространению производственно-технических достижений на острове. Город становится центром локального обмена и лишь отчасти производства. Обмен между городом и деревней осуществляется в основном на ярмарках, в то время как внутригородская торговля происходят в домах: непосредственно между продавцом и покупателем. Постоянно действующего торгового рынка в таких городах еще нет. Система налогообложения сохранилась со времен византийского господства. Это, в первую очередь, налог с недвижимости и земли, торговые пошлины и сборы с торговых сделок. В юдикатах города были выделены в особые податные округа с включением окружающих его угодий. Они, как правило, уплачивали в казну юдика определенный взнос и выставляли отряд в ополчение юдиката. Исходная бедность сардинского города отражается в его градостроительных традициях. Это подтверждает обилие мелких уличных церквей, примитивное благоустройство, свидетельствующее о бедности их горожан. С их домами резко контрастируют укрепленные дома знати.

В городской общественной жизни важным объектом самоуправления стала сходка, созываемая по инициативе властей. Здесь также существует определенный элемент сословности: знать и народ. Именно первые от имени города контактируют с государственной администрацией, частично совмещаясь с ней.

Уже в Х веке проявляются некоторые общие тенденции к развитию экономики острова, связанные с его морской блокадой пиратами, - ограниченные возможности производства ремесленных изделий и , как следствие, замедленное развитие ремесла. В аграрной стране с сохранившейся от античности техникой земледелия, обилием культур и высокой для средневековья урожайностью (сам-6) создавался избыток сельскохозяйственной продукции. Продукты были дешевле, чем на континенте и это обеспечивало относительную экономическую устойчивость жизни сардинцев.

Замедленность формирования торгово-ремесленного сословия привела к тому , что магнаты и монастыри начинают сами выходить на рынок сельскохозяйственной продукции. Монахи, особенно бенедиктинцы, сыграли важную роль в развитии земледелия. На основании документов того времени можно сделать вывод, что главными продуктами сельского хозяйства были вино, просо, овес, бобы, мед, воск, пшеница, конопля, лен и оливы. Правители Логудоро и Корналии начинали вновь разрабатывать серебрянные рудники, известные с античных времен. Отсутствие местных купцов-посредников и навыков в строительстве крупных торговых кораблей, позволили иностранным купцам, монополизировать экспортную торговлю товарами Сардинии: зерном, рыбой, металлами. На первых порах это были ифрикийские и испанские торговцы-пираты. Однако по мере развития городов на Апеннинском полуострове этими товарами заинтересовались купеческие круги Генуи и Пизы.

К Х веку потомки сенаторов и богатых куриалов окончательно оформились в liurus majorales - свободных знатных. Процесс их консолидации мы описали выше. Мелкие землевладельцы, торговцы и ремесленники cоставили сословие "свободных" - liurus. Высший слой лиурус составляли клирики, чиновники и богатые торговцы, потомки куриалов и кортахинов, а также некоторые разбогатевшие свободные крестьяне, владевшие лошадьми, и выдвинувшиеся воины. Наиболее влиятельными среди лиурус минорес были служители церкви. Однако они не пользовались таким влиянием на государственные дела, как в соседнй Италии. Беднейшие слои населения и люмпены составили слой paperos, бедных, которые были юридически свободны, но лишены собственности. Их происхождени различно - это изгнанники из Африки и Италии, разоренные сарацинами и магнатами крестьяне, вольноотпущенники. Рабы и колоны, как уже указывалось выше, слились с неоплатными должниками и арендаторами частновладельческих земель в сословие зависимых крестьян - servos.

Таким образом, даже формально сохранились те же сословия ordo, которые существовали в поздней Римской империи. Сохранившаяся римская система права за долгие столетия изоляции и войн с сарацинами подверглась влиянию обычаев готов и вандалов, сарацин и барбарицинов. Вследствие почти поголовной неграмотности населения суеверие стало общераспространенным явлением и влияло на отправление правосудия. Так, например, невиновность обвиняемых могла доказываться путем "судебных и простых испытаний": кипятком, каленым железом, холодной водой и огнем ( по отношению к неодушевленным предмета ). Широкое распространение получили судебные поединки - "суд божий".

Принципы земельного налогообложения также ближе к римским, чем византийским образцам, за единственным исключением: майоралес не платили налоги. Воспользовавшись гибелью юдика Корналии и ростом сарацинской угрозы и располагая определенной силой и влиянием на новых правителей, магнатам острова удалось добиться значительных налоговых преимуществ, которые распространялись на их частные земли. Основное налоговое бремя легло на сословия лиурус и сервус. К концу Х века сословие лиурус было значительно многочисленне, чем прежние honestores. При этом лиурус майоралес составляли не менее трех тысяч, а численность всех свободных доходила до сотни тысяч человек. Таким образом социальная база государственных образований, сформировавшихся в эпоху изоляции, была гораздо шире, чем в эпоху империи. В определенном смысле, юдикаты напоминали более ассоциации по совместной защите, чем полноценные государственные образования.

Центральное место в политической системе каждого из юдикатов (giudicate) занимал наследственный правитель, giudice, наследник узурпировавшего власть наместника византийского губернатора. Он был главой администрации, назначал и смещал должностных лиц. В его руках находилась высшая судебная и военная власть в пределах княжества. Юдик распоряжался государственной казной. Однако, его властные функции были ограничены: он не имел права бана и санкций по отношению к изменникам. В отличие правителей с континента, он не мог влиять на церковные власти, которые первоначально избирались общинами, а потом находились под прямым покровительством папы и монастырей. Юдики не осуществляли законодательной власти ( она базировалась на римском праве ) и не чеканили монеты, в обращении был римский стандарт. Юдик не мог вводить новые налоги ( Налогообложение сводилось к византийско-римскому jugatio-capitatio и военному налогу, сбор которого со временем перешел в руки предводителей местных военных отрядов.)

Власть юдиков была ограничена конституционным обычаем ( carta de logu ) и олигархической ассамблеей (corona de logu). Их возникновение объясняется тем, что с ростом влияния местной знати и потерей связи юдиков с империей возникла необходимость в санкционировании укоренившихся обычаев. Сначала это были кондаги - акты и хартии, определявшие частные права и исключительные привелегии отдельных лиурус. Распространяясь на некоторые гражданско-правовые отношения, они, тем самым, являлись исключениями из римского права. Однако, этого было явно недостаточно для государственного строительства. Отрыв от империи и арабские набеги содействовали обретению членами лиурус майоралес независимого социального положения, что вызвало появление целого ряда новых правовых норм и установлений. Магнаты были заинтересованы в том, чтобы эти нормы закреплялись, записывались и торжественно признавались всеми жителями юдиката в качестве общего законодательства. Это делалось путем созыва представителей магнатов данной местности под председательством юдика и носили название cort. Следствием кодификации этих документов стали карты де логу - феодальные конституции различных областей острова. Главной их задачей было разграничение интересов юдиков и лиурус майоралес, которые узурпировали политическую власть. Только с согласия своих советников он мог объявлять войну и заключать договора. Даже назначение кураторов и майоров юдик мог производить из только представителей магнатских родов, управлявших чентри или кураторией ранее. По-видимому, юдики также первоначально избирались. Об этом косвенно свидетельствует тот факт, что на протяжении всей истории юдикатов различались государственные земли (rennu) и частные земли юдексов (depegugiari). Помимо этих категорий существовали церковные владения и частные земли, называемые латифундиями.

Органом управления в отличие от прежней канцелярии стал двор правителя: совокупность состоявших при юдексе должностных лиц (palatium). Это учреждение юдексы позаимствовали на континенте. В связи с ростом их военных функций стало более удобным управлять княжеством не из канцелярии, а из боевого седла. Двор был именно такой структурой. В число должностных лиц, помимо прежнего штата секретарей и чиновников времен империи, вошли придворные чины, советники, магнаты (magnates togae palatii) и просто "верные" ( fideli - дружинники) юдика. Вместе с тем сохранялись функции секретариата имперских времен. Его сотрудниками как бы оставались хранителями римской юридической традиции, противопоставленной грубой силе военщины. Со временем, потомкам кортахинов удалось восстановили свои позиции. Для отправления правосудия юдики созывали собрания ( judicium ) в составе нескольких назначаемых ими судей и магнатов, рассматривавших участие в нем элементом престижа. На юдициумах на основании римского права и "божьего суда" разбирались тяжбы между лиурус и выносились приговоры, которые утверждались юдиком, и с начала Х века стали заносится в специальные акты. Они со временем становились прецедентами для судебных решений по аналогичным тяжбам.

При дворе обсуждались важнейшие государственные дела. Магнаты, принадлежавшие ко дворцу, подкрепляли пожалования, т.н. кондаги ( condaghi ), и хартии ( carte ). Документы зачастую скреплялись подписями епископов и палатинов. Их письменное подтверждение являлось неотъемлимым условием действительности пожалования наподобие уитанов англо-саксов.Важнейшими придворными чинами в эпоху формирования юдикатов стали ранее существовавшие в штате имперских сенаторов должности личных слуг, ministeriales: дворцового управителя (major domus), стольника (senescalcus), конюшего (mariscalcus), чашника (cubicularius), смотрителей конюшен (comes stabuli), кладовой (camerarius) и погреба (buticularius), к которым присоединились прежние провинциальные чиновники: глава канцелярии-нотариус (notario) казначей ( thesaurarius) и капеллан, осуществлявший связь правителя с церковью.

Важное место в системе управления занимали глашатые. Вследствие слабой образованности общества многие сообщения и распоряжения правителя передавались "на слух". Поэтому существовали специальные гонцы, переносившие правительственные сообщения. Они пользовались абсолютным доверием у своих хозяев и занимали высокое положение в дворцовой иерархии. Штат двора каждого из юдиков не был большим. В лучшем случае он состоял из двух-трех десятков придворных.

Местное управление базировалось на господстве земельной аристократии и являлось следствием дальнейшего развития отношений магнатов с центральной властью, в которые вплетались сильные поздеримское и церковное влияния. Юдикаты делились на области (curatoria), во главе которых стояли кураторы. В каждую кураторию входило несколько деревень- чентри и владений магнатов - латифундий. В куратории мог существовать совет ( conventus publicus ) "для лучшего управения областью", в который входили представители лиурус, проживавшие на ее территории. Полномочия совета куратории регулировались кондагами и картами. Общины, бывшие метрокомии, управлялись майорами (major), которые подчинялись куратору, и сельским сходом. Чентри, возникшие на частновладельческих землях, управлялись майором, назначаемым магнатом. Традиционное господство римского права не пошатнулось даже при ослаблении государственной власти в эпоху набегов сарацин. Развитие феодальных отношений способствовало дроблению права: отдельные магнаты, монастыри и общины получали от своих сюзеренов кондаги и карты, в которых фиксировались права и обязанности их жителей. Так возникли области Барония, Аббасанта и Мейлогу. Если первые две были типично феодальными светским и духовным владениями, то последняя представляется свободной сельской общиной. Такими же общинами были и районы Барабаджи, вошедшие в юдикат Арбореи. Они были разделены на три области - Barbagia Superiore, Barbagia Centrale, Barbagia Inferiore. Эти области никогда не подвергалсь сарацинским набегам и стали убежищем многих свободолюбивых жителей Сардинии. В Х веке они стали районом значительной концентрации населения. Впоследствии Барбаджа выставляла вспомогательные отряды в войска юдиков Арбореи.

Финансовая система княжеств характеризуется довольно длительным сохранением государственных налогов, которые платили даже магнаты. Лишь со временем, в ХI веке многие магнаты добились иммунитета, заменив платежи военной службой. Для налоговой системы Сардинии характерно превращение публичных налогов в феодальную ренту. Сохранившимися с имперских времен налогами были поземельная и подушная подати. К ним добавлялся военный налог, заменявший службу в ополчении. Незначительные, в связи со слабым развитием торговли, пошлины не играли важной роли, зато судебные сборы стали приобретать все более важное значение в доходах юдиков и их чиновников. Модификацией юстиниановской платы за диплом дефензора стали три солида, уплачиваемые юдику майорами за назначение на должность. Со временем эта плата превратилась в ежегодный налог, уплачиваемый всеми лиурус майоралес. Черезвычайные налоги принимали форму ссуд юдику. Корона де логу принимала решение о принудительном распространении займа между богатыми людьми острова. Взамен ссуды юдик давал верхушке острова новые права и привелегии. Расходная часть бюджетов во многом определялась состоянием отношений между юдиком и знатью. Зато значительная часть военного налога, две трети судебных сборов оставались в руках майоров и кураторов. Карты определяли расходы юдика на двор и устанавливал своеобразный цивильный лист не только для него, но и его жены и наследника. Многие юдики старались игнорировать эти законы, опираясь на собственные материальные ресурсы - домен, рудники и города. За счет их они увеличивали расходы на двор и количество дружинников, включая в их состав иностранных наемников и интегров.

На Сардинии военная служба не рассматривалась как доказательство свободного статуса. С ростом сарацинской опасности она распространиласьна всех светских христиан, способных носить оружие. Служба заключалась в обязанности охранять границы острова, города и укрепления, а также участвовать в походах, которые предпринимались князьями по решению ассамблеи. Явившиеся в войско должны были иметь вооружение соответствующее их материальному статусу. Всеобщая военная повинность сохранялась на острове долгое время благодаря наличию значительного слоя состоятельных крестьян.

Основной силой островных ополчений была легкая пехота, вооруженная короткими пиками, кинжалами и небольшими кожаными щитами. В отрядах приводимых магнатами на десять пехотинцев приходился только один всадник, и только каждый третий ополченец имел защитное вооружение. Подавляющее преобладание легкой пехоты в войске объясняется условиями жизни общества. Только наиболее богатые крестьяне могли приобрести кожаные доспехи и боевые топоры. В качестве метательного оружия ополченцы применялись пращи и дротики. Впоследствии "сардинский дротик", излюбленное оружие сардов, стал очень популярным в пизанских легких войсках с ХII века.

Слабое вооружение большинства ополченцев объясняется черезвычайной дороговизной металлического оружия. Так в Х веке лошадь стоила от 40 до 100 , седло 20-30, уздечка - 100, броня( кожаный панцирь с подбитыми металлическими пластинами) - 60, шлем - 30, щит и копье по 10, меч от 35 до 100 солидов, в то время как мера зерна необходимая для пропитания сотни человек или овца оценивались в солид, корова стоила пять солидов, а пара волов - 20 солидов. Конные воины обладали определенными привелегиями и могли быть освобождены от уплаты некоторых налогов и в случае нехватки земли получали дотации - аналог римских аннон, которые представляли собой переуступку сбора военного налога. Благодаря этому происходила феодализация военного устройства острова. Ее основы были заложены при императоре Никифоре I , который разрешил заменять военную службу дополнительным сбором в 18 Ґ солидов с 5 литр земли. Это привело к установлению военного налога, который стали собирать магнаты для содержания своих военных дружин. Впоследствии, согласно новым картам, служба для некоторых дворов заменялась гужевой повинностью. Вместо того, чтобы выставлять воинов каждый третий двор стал поставлять въючный скот. Впоследствии, некоторым дружинникам юдексов стали передаваться целые дворы, с которых они должны были получать оброк и отработки. На этапе становления юдикатов магнаты шли на войну вместе с крестьянами своих имений. Иногда они совершали походы по собственной инициативе. Объектами их нападений становились мелкие шайки пиратов, а иногда, в тех случаях когда позволяли силы, их лагери и прибрежные стоянки. К концу Х века стало нормой выставлять одного всадника с чентри. Такая военная организация была необходима для отражения внезапных набегов сарацинских пиратов. При ней вокруг небольшого конного отряда можно было собрать толпу вооруженных крестьян и отразить налет небольшой группы разбойников.

Консолидация четырех независимых княжеств-юдикатов на острове с собственной администрацией и вооруженными силами: Корналии, Галлуры, Арбореи и Туретании привела к росту освободительных настроений среди правящих кругов острова. Юдики давали своим магнатам широкие привелегии, стремясь удержать свою власть. Так, стало нормой наследование должностей кураторов в некоторых магнатских родах. Карты фиксировали доходы кураторов и магнатов, определяли количество выставлямых ими воинов. Эти же карты ограничивали число воинов у отдельных магнатов ( не менее шести, но не более сорока ) и регламентировали количество воинов самого юдика. Так, его дружина в походе не могла состоять менее чем из малой сотни ( шестидесяти ) человек. Важное внимание уделялось национальному и социальному составу дружинников. Согласно более поздним документам, и сервы, и иностранцы не могли составлять более четверти их состава. Таким образом карты устанавливали своеобразный военно-политический баланс между властью юдика и магнатами острова. Вследствие этого знать острова все более консолидировалась вокруг юдиков, которые старались округлить и собственные владения. Устные конституции юдикатов становились своеобразным договором между знатью, позволяя сбалансировать интересы различных магнатских родов. Несмотря на господство сарацин в Тирренском море, правители Сардинии при посредстве купцов и папских легатов смогли выйти на прямые контакты с маркграфами Тосканы и Лигурии. .

Следует отметить, что попытки исследовать оранизацию средневекового сардинского, как и другого феодального, общества на основании византийских законов или карт де логу являются такими же бесплодными, как и усилия византийских императоров Македонской династии создать стройную систему фемной организации. В наше время практически невозможно найти объективные масштабы исчисления и наложения вассальных обязанностей и платежей. Предпринимаемые попытки объясняются потребностью римского и современного бюрократического государства в точном учете - потребностью, которую историки новог времени переносят на феодализм, не вполне понимая своеобразие той эпохи. Без твердой иерархии, установлений и точных предписаний, регламентирующих многие стороны жизни его граждан, современное бюрократическое государство "равных возможностей" немыслимо. Многие современные историки впадают в ошибку, считая наличие феодальной иерархии, привилегий и вольностей, доказательством статичности этого строя. Однако, даже современное государство не может справиться с о своими задачами при помощи бюрократии, законов и инструкций, и вынуждено прибегать к доброй воле граждан, их самопожертвованию, которое было присуще на заре современной цивилизации.

Феодализм в подобной регламентации совершенно не нуждался - он не был в состоянии целенаправленно применить ее. Те, правовые нормы, которые заносилось в капитулярии и буллы, потому и записывались на пергаменте, что часто игнорировались. Большая часть феодальных отношений основывались на обычаях, которые были неизменны и являлись продуктом стихийного развития общества. Феодализм означает распределение власти по многим ступеням, каждая из которых имеет известную самостоятельность и совместно с другими служит общественным интересам по собственному усмотрению, а не по предписаным и контролируемым нормам. В этом смысле, феодальное общество дает больше свободы для индивидуума, чем современная демократия.

9. Тоскана и Лигурия.

Еще с римских времен Пиза и Генуя являлись важными морскими портами Тосканы и Лигурии. В Империи франков они стали столицами маркграфов. В Х веке оба города, опираясь на поддержку своих сюзеренов, начали выходить на морские просторы и конкурировать с Амальфи. Их экспансию поддерживали городские сеньоры - маркизы. Правители Тосканы были связаны с Римом еще со времен Карла Великого, когда один из них - Бонифаций, около 786 года стал графом Тусции. Ему наследовал сын тоже Бонифаций. Его интерес к соседним островам проявился в организации экспедиции, основавшей в 828 году крепость Бонифачо на юге Корсики. Именно к этому времени относится зарождение пизанского флота и установление тесных связей с жителями Бонифачо и Сан-Фьоренца, как стали называть городок св. Флорента на Корсе. Наличие галер в руках правителя Тосканы стало важным фактором в борьбе за власть над Италией и обороне страны от сарацин. Строительство флота, по-видимому, осуществлялось по принципу античных литургий. Поскольку за постройку отдельных галер отвечали богатые горожане Пизы и податные округа. Поскольку Тусция в 774 году была обещана Карлом папе, из-за этого происходили постоянные конфликты, в которых графы постепенно одержали верх. Первые три графа округляли свои владения за счет других областей Италии. Правнук графа Бонифация - Бонифаций III получил титул маркграфа и стал интересоваться делами Святого престола. Его сын Адальберт оказал поддержку одного из пап (Сергия) против другого(Формоза). Несмотря на то, что Формоза поддерживал король восточных франков Арнульф Каринтийский, Сергию в 904 году удалось взять верх, за что он передал Адальберту часть церковных земель в Тусции. Так, в конце IX века в Риме возникла "тосканская" партия. К ней примыкал римский знатный род Колонна, который имел свои интересы на Корсике со времени Карла Великого.

Маркграф Тусции Адальберт I был женат на Ротурде, дочери гецога Сполето Гвидо. Сын последнего тоже Гвидо стал королем Италии. Сразу после изгнания короля Арнульфа в 896 году Гвидо умер и королем стал его сын Ламберт. Его сын маркграф Адальберт II, женатый на дочере Лотаря II Берте, не признал нового короля и поднял против него восстание и был захвачен королем. После убийства Ламберта на охоте королем стал Беренгарий Фриульский, который восстановил Адальберта в его правах. Маркграф Тусции оказал помощь королю важную помощь при отражении Людовика Слепого, короля Арелата (цисюранской Бургундии), и получил ряд новых владений. По сообщению Лиутпранда, он приобрел такое благосостояние, что получил прозвище Богатый.

Однако, когда маркграфу удалось утвердить права своего пасынка Гуго в Арелате, графстве его отца Теобальда, он не применул изменить фронт и поддержать Людовика Святого в борьбе за престол. В 905 году королю Бургундии на короткое время даже удалось овладеть Италией. Однако, Беренгарию удалось удержать власть в своих руках. Тем не менее, когда могущественный маркграф умер, король не посмел вмешаться в наследование Тусцией и Гвидо спокойно наследовал своему отцу. После изгнания Эрменгардой бургундского короля Рудольфа II права Гуго на железную корону Италии никто не оспаривал, поскольку их династия была связана как с правителями Сполето, так и с Каролингами. Наследственное право опиралось на силу Тусции и Ивреи. Желание правителей Тосканы на контроль над папой было необходимо для того, чтобы удержать в своих руках корону Италии после прекращения династии герцогов Сполето. Союз между префектами Рима и маркизами Тусции реализовался в браке Гвидо Тосканского с Марозией, дочерью и вдовой префектов Рима Теофилакта и Альберика I. Благодаря ему сводный брат маркграфа Тусции получил герцогство Сполето и корону Италии. Засилье тосканцев в Риме привело к тому, что папы организовывали заговоры и плели интриги против семейства.

Неожиданная смерть Гвидо привела к усобице между его братьями Ламбертом и Бозоном, а король Гуго женился на Марозии. Вследствие усобицы тосканское наследие Бонифациев и Адальбертов к середине Х века перешло в руки другого сына Гвидо Хуберта, поселившегося во Флоренции. На правление королей Гуго и его сына Лотаря приходится первая серьезная попытка христиан нанести удар по сарацинским крепостям Лигурийского моря. В 942 году большая итало-провансальская армия осадила Фраксинет. С моря к городу подошел византийский флот, который сжег корабли сарацин. Это было последнее появление имперского флота в морях омывающих Сардинию. Несмотря на первоначальные успехи осаду крепости пришлось прервать из-за вторжения нового претендента на железную корону Теодориха - Беренгария. Впоследствии, двадцать лет спустя после этой осады в Фраксинете прятался от Оттона Великого сын Беренгария Адальберт. Приход последнего к власти свел на нет мощь тосканского дома, который заложил основу для освобождения Средиземного моря от засилья сарацин.

Первый поход германского короля Оттона в Италию состоялся в 951 году Он был совершен по приглашению местной знати и вдовы короля Лотаря Аделаиды, осажденной Беренгарием II в Каноссе. 23 сентября король вошел в Павию и Беренгарий с сыном были вынуждены изъявить покорность новому завоевателю. Для защиты интересов нового итальянского короля в Ломбардии остался его брат - лотарингский герцог Конрад со своими вассалами. Новыйй поход в Италию Оттона Великого, совершенный по приглашению папы Иоанна XII в 962 году, изменил расстановку сил и положил начало коренным изменениям в итальянских делах. Уже во время первого появления германского короля в Италии с ним прибыл ряд немецких рыцарей, осевших в ее северной части. Германский король недовольный своеволием местной знати старались сконцентрировать должности маркграфов в руках своих вассалов неитальянского происхождения. Среди них был лотарингец Хуберт (Отберт), получивший еще в 951 году маркграфство Ломбардию. Он оказал значительную помощь армии императора во время второго похода. За это был вознагражден новыми владениями в Италии и стал маркграфом Тосканы. Благодаря настояниям папы и уступчивости нового маркграфа, Ottonianum несколько разграничил интересы пап и маркизов Тосканы. Папы сохранили доходы с патримониев Св. Петра в маркграфстве, но не получили иммунитета. Это давало возможность сеньорам по-прежнему Тусции влиять на политику Святого престола в своих интересах, но их время заканчивалось. Cледует отметить, что в грамоте Оттона, несмотря на претензии папы Иоанна ХII, четко определяются границы патримония Св. Петра: Римский дукат, Южная Италия, Равеннский экзархат (Романья), доходы со Сполето и Тосканы. Венеция, Истрия и Корсика, на которые претендовал наместник Св. Петра, не были включены в Ottonianum. Третьей выигравшей от прихода стороной стали горожане Лукки. Очарованный их приемом император даровал городу право чеканки монеты - луккский солид на протяжении двух веков стал основной денежной единицей Италии.

После смерти императора Отберт стал одним из наиболее влиятельных феодалов на Севере Италии. Не доверяя местной знати он старался привлечь в свои владения множество немецких и лотарингских дворян. Так, например, во Флоренции появились дома Уберти, Гвиди, Ламберти, ведшие свой род от рыцарей Оттона Великого. Объединив под своей властью почти всю Северную Италию, Отберт направил ее силы на борьбу с сарацинами Фраксинета, которые настолько обнаглели, что похитили в 972 году клюнийского аббата на перевале Большой Сен-Бернар и потребовали за него большой выкуп. Сарацины оказались предоставленными самим себе, поскольку в Южной Италии силы ислама были скованы Ландольфом Железной Головой, князем Капуи и Сполето, а войска и флот кордовского халифа Хакама II были заняты подавлением восстания берберов в Северной Африке и отражением набегов норманов. Основной морской базой христиан в этой войне была Пиза. Фраксинет пал в 975 году под совместными ударами провансальских и итальянских рыцарей, но маркграф не долго пережил свой триумф - в том же году он умер. Перед смертью Отберт разделил свои владения между сыновьями Адальбертом и Отбертом. Адальберту II Аццо достались Реджо, Мантуя и Модена, а также права на Тусцию. Политика наследников Отберта I привела к объединению разнородных сил в борьбе за очищение Лигурийского моря от мусульман. Уже в последние годы жизни отца Отберт командовал ломбардскими отрядами в Провансе, осаждавших пиратские крепости. После падения последней из них в 975 году, Отберт возвратился в свое наследственное владение - Ломбардию, где ему отошли по завещанию отца Милан и Тортона.

Своевременно поддержав усилия Оттона II в Южной Италии отличившийся в войне с сарацинами маркграф получил Лигурийский маркизат. Сосредоточив в руках своего рода значительную часть Северной Италии, сыновья Отберта I получил достаточную материальную базу для начала борьбы за вытеснение сарацинских пиратов из Лигурийского моря. Братьев поддержали епископы Генуи и Пизы, представлявшие в то время более интересы городской верхушки, нежли церкви. В обмен на военную поддержку они расширили права городов, разрешив им строить собственный военный флоты. Интересы римских пап, маркграфов и подчиненнх им городов на некоторое время совпали с претензиями германских императоров на мировое господство. Таким образом, морская война против мусульман, укрепившихся на Корсике и Сардинии, превратилась в богоугодное дело. Именно действиями Отберта II и его брата, создававшего крупное территориальное княжество на севере Италии, объясняется активизация военных действий против сарацин. Благодаря завоеванию Корсики, доставшейся Отберту II, к концу Х века христианские корабли уже без опаски могли следовать из Прованса в Геную. Завоевав Корсику, маркграф восстановил власть империи на острове. Он передал оба корсиканских поселения в Бонифачо и Сен-Фьоренце своим пизанским вассалам. Они также получили право на восстановление Калви, который стал одним из важнейших оплотов коммуны на острове. Помимо наследников Хуго Колонны бенефиции здесь получили многии феодалы из Лигурии и Тосканы. Стремясь подчинить местное население пришлая знать стала породнилась с главами патриархальных горских общин. Так возникли знаменитые корсиканские кланы во многом схожие с сардинскими барданас. Замедленность общественно-политического развития Корсики, ставшей далекой переферией Священной Римской Империи и необладавшей крупными торговыми центрами, привела к консервации этих отношений на целое тысячелетие. Однако, опасаясь дальнейшего усиления рода император Оттон III передал маркграфство другому немецкому барону Гугону (Хуго), состоявшему в его свите. Это произошло после гибели в 996 году Адальберта II и его старшего сына Отберта. При этом права второго сына маркграфа Тусции были проигнорированы.

Новый маркиз Тосканы оказался серьезным противником и обладал значительными ресурсами - помимо Лукки и Флоренции он владел Пармой и Вероной. До самой своей смерти он соперничал с наследниками Отберта I, которых поддерживала давний соперник Лукки - Пиза. Постоянные феодальные войны и распри ослабляли силу сопротивления городов тирренского побережья при отражении набегов сарацин. Их пиратские действия наносили большой ущерб итальянской торговле. От феодальных усобиц страдали и континентальные торговцы. Дорога франков из Ломбарии на Рим, проходившая через Лукку, была в запустении. Стараясь удержать города, маркизы обеих родов стремились привлечь на свою сторону их верхушку. На протяжении полувека они постепенно инвестировали свои права городским епископам, закладывая основу будущего коммунального строя. Так, Хуго Великий предоставил привилегии Вольтерре, Лукке и Флоренции, а его соперник Адальберт - Пизе и Сиене. Другим способом укрепления домена стало основание монастырей. Так, только в окрестностях Флоренции маркграфом Гуго было основано семь монастырей. Только после присоединения владений Хуго, когда руки Отберта II и его племянника Адальберта попали Лигурия, Тусция и Ломбардия с Миланом и Тортоной, христиане смогли начать борьбу с гнездами сардинских пиратов.

Арабские государства в западном Средиземноморье переживали кризис. Он был связан с борьбой Фатимидов, испанских Омейядов, а позже Зиридов за господство над северной Африкой. Когда Зириды, эмиры Ифрикии, откололась от Фатимидов в 972 году, наместник шиитских халифов на Сардинии стал практически независимым. В ослаблении итальянских сарацин сыграли военные походы императора Священной Римской Империи Оттона II, который в 981году разбил арабов Абу-л Касима у Кротона. Хотя через год император потерпел поражение, его кротонский успех подорвал силы мусульман в Италии.

Тем временем, благодаря деятельности маркграфа Отберта II и его брата возросли морские возможности итальянских городов. Их политика поощрялась германским императором Оттоном III, провозгласившим своей целью восстановление Римской империи. В 1001 году 120 пизанских и 34 генуэзских галер успешно атаковали побережье Сирии, помогая византийцам. Именно тогда пизанцам удалось наладить хорошие отношения с обеими империями и понять выгоды морской торговли с Востоком. В последний год правления Оттона III Отберту удалось добиться передачи своему племяннику владений бездетного Хуго, который умер накануне Рождества 1001 года.

Так, в самом начале второго тысячелетия Отбертом II было создано сильное феодальное княжество, силы которого были направлены на освобождение Лигурийского и Тирренского морей от сарацин. В союз также вошли папы, графы Тускулума и юдики Сардинии. Предпосылкой возникновения союза стали деятельность Отберта и рост морской мощи двух приморских городов - Генуи и Пизы. Возрождение Генуи после фатимидского разорения 934 года началось со строительства новых городских стен в 952 году. Привилегии маркграфа Отберта II расширили городские свободы и позволили создать сильный галерный флот. Аналогичная политика проводилась его братом в отношении Пизы. Ее галеры являлись в то время грозной силой: за два года до этого они совершили плавание к берегам Леванта и заставили подписать египетских халифов и эмиров Триполи выгодные для города торговые соглашения.

Начало кампании против тирренских сарацин задержалось из-за неожиданной смерти императора Оттона III и последующей за этим смутой. В 1002 году Павию захватил маркиз Ивреи Ардуин, родственник Беренгария II, провозгласивший себя королем. Его поддерживала старая франкская знать, недовольная засилием немцев. Однако, его правление не вызвало энтузиазма у Отберта и Адальберта, поскольку новый король поддержал наследника Хуго Сигифреда, укрепившихся в Лукке. Несмотря на то, что в 1003 году сопротивление Лукки удалось сломить при поддержке Пизы, политическое положение в Италии оставалось очень нестабильным. В этих условиях Отберт , Адальберт и граф Тускулума Альберик пригласили из Германии короля Генриха II Cвятого, призывая овладеть наследием Оттонов. Германские рыцари свергли самозванного короля Ардуина из Павии, и Генрих короновался железной короной Италии, а внучка Отберта Берта была помолвлена с новым маркизом Ивреи и Турина Олдрихом-Манфредом II, а наследница Сигифреда была выдана замуж за Адальберта. Тем самым решила вековой спор за обладание Ломбардией и Тусцией. Таким образом, в 1004 году между итальянскими магнатами, графом Альбериком Тускуланским и королем Генрихом II cложился военно-политический союз. Несмотря на поддержку итальянских магнатов, германцам в этот раз не удалось войти в Рим. Это произошло вследствие противодействия оппозиционно настроенной франко-лангобардской знати, возглавляемой Ардуиом, и Кресценциев. Этот род недавно укрепился у власти в Риме и был настроен враждебно ко всем чужестранцам. Несмотря на поражение, Ардуин смог собрать новые войска, опираясь на поддержку сарацин. После ряда неудач германский король покинул Италию.

Другим следствием заключенного в Павии союза стало объединение ополчений и флотов княжеств и городов Средней Италии от Лигурии до Лациума против арабских пиратов, гнездившихся вокруг Сардинии. В составе феодального войска под предводительством Отберта II находилися отряд германских рыцарей. Кампания против сарацин началась в 1005 году и проходила с переменным успехом. Уже в следующем году отряды Отберта высадились на севере острова, где к ним присоединилось ополчение юдика Туретании. Через некоторое время к христианским войскам присоединились отряды горцев и ополчение Арбореи. За два года все крепости мусульманских пиратов на северном и западном побережьях Сардинии были разрушены. Следующие два года пизанские и генуэзские корабли крейсеровали в Неаполитанском заливе, уничтожая местных сарацин. Вследствие этого операции на Сардинии велись черезвычайно медленно, что объясняется самим характером феодального войска. При отсутствии кораблей полная осада сарацинских крепостей при тогдашней осадной технике была невозможна. Желание Отберта сделать юдексов острова своими вассалами привело к тому, что военные действия в какой-то момент вообще приостановились.

Тем временем, в западной части исламского мира произошли важные изменения. В 1009 году в дворцовом заговоре погиб Абд ар-Рахман (Санчуэло), сын и наследник ал-Мансура, а следом за ним был свергнут халиф Хишам II. Следом за этим последовал распад Кордовского халифата на несолько десятков эмиратов - тайф. В одной из них - Дении, прикрывшись марионеточным халифом, к власти пришел сакалиб, как называли ренегатов европейского происхождения на службе халифа, Муджахдид, известный в христианских хрониках под именем Мусето. Получив после распада халифата в свое распоряжение небольшую эскадру, этот талантливый и энергичный правитель вскоре направил свои усилия против христианских стран. После первого успеха к нему стали стекаться различные искатели приключений с побережий Андалузии, Магриба и Ифрикии и вскоре он стал обладателем большого флота. С ним он крейсеровал вдоль берегов Лионского залива и грабил христианские корабли и прибрежные селения. Именно к нему за помощью обратились сардинские мусульмане. Арабский полководец осознавал стратегическое значение Сардинии и вскоре явился к ее берегам с флотом из 120 кораблей.

На Сардинии к нему присоединились местные сарацины. Уже простая демонстрация военной силы привела местных юдиков к покорности. Получив с них дань, Муджахдид перешел в ответное наступление. В 1010 году он совершил налет на побережье Тосканы, где разорил городок Суни. Но наиболее существенных успехов он достиг в следующем году, когда его гази сожгли главную базу христианского флота - Пизу. Город защищал гарнизон, возглавляемый третим сыном Оберто I, который погиб во время штурма. Успешные операции Муджахдида способствовали сплочению христианских сил. На восстановление Пизы христиане собирали деньги со всей Италии, а ее сеньор предоставил городу новые права. После длительных переговоров и интриг среди знати Туретании ее юдик согласился принести Отберту вассальную присягу в обмен на привилегии Они были настолько широки, что остальные сардинцы стали именовать этот юдикат Логудоро - "привилегированой областью". По этому соглашению сеньориальные права над островом ограничивались в выплате символической дани и осуществлении высшей юрисдикции императорским маркграфом. Следом за Туретанией власть Отберта признали Арборея, Галлура и Корналия. Размер дани с каждого юдиката составлял всего 63 золотых солида, ровно столько, сколько византийский презид платил в имперскую казну за свое назначение. Эта сумма была во много раз меньше, чем та которую выплачивали островитяне арабам.

События следующего года позволили расширить силы христианской коалиции. После того, как в мае умер ставленник Кресценциев папа Сергий IV, Альберику удалось внезапно захватить Латеран и посадить на папский престол своего брата Джованни. Бенедикта VIII быстро подавил сопротивление Кресценциев, которые пробовали сопротивляться, поддержав антипапу Григория VI. Однако, он в скором времени умер. По примеру своего предшественника Иоанна Х новый папа выдвинул лозунг освобождения Италии и всего западного Средиземноморья от сарацинов и греков. Этим он парализовал оппозицию, которая не могла выступать против интересов всего западного христианства. Укрепившись на святом престоле Бенедикт VIII продолжил фамильную политику. Навербовав на церковные деньги наемников, он присоединился к войску маркизов. Объединенные отряды папы и Отберта II разбили газиев Муджахдида, хозяйничавших в Маремме. Однако, во время сражения был тяжело ранен и вскоре скончался маркиз. Главой войска стал Адальберт V и его кузен Аццо.

Война вступила в завершающую стадию после прибытия по вызову папы императора Генриха II. В феврале 1014 года он короновался римским императором. В том же году Адальберт V умер и его владения перешли к его сыну Бонифацию II, который стал верной опорой императора в Италии. Коалиция маркграфов Тосканы и графов Тускулума на время стала главной политической силой в Риме. Ориентация на создание Священной Римской Империи под скипетром германских королей укрепило позиции графов Тускулума и маркизов Тосканы при императорском дворе на долгие годы. Впоследствии в награду за поддержку, оказанную императору, Бонифаций расширил свои владения, женившись на наследнице графа Реджо Тедальда, владевшего Феррарой и Брешией, а после смерти Аццо I стал маркизом Ломбардии, Генуи, Милана и Тортоны. Тем временем, юдики Сардинии, которым грозило отлучение от церкви за измену христианскому делу, признали сюзеренитет империи. Магнаты острова принесли вассальную присягу Аццо, как представителю императора и наследнику Отберта. Так была проложена первая вассальная связь между островом и континентом.

На следующий год после коронации императора Генриха II войска Аццо и Бонифация, собранные со всей Северной Италии, начали поход против последних укреплений мусульман на Сардинии. Там к ним присоединились отряды юдиков. В течение 1013 года от сарацин были очищено побережье Галлуры. Выбитые из своих убежищ пираты бежали к Муджахдиду в Корналию. Не будучи уверенным в своих силах он слал посольства с просьбами о помощи ко многим исламским властителям Средиземноморья.

Тем временем, позиции Моджахдида в исламском мире укрепились. В 1015 году его флоту удалось захватить Балеарские острова. После этой удачи, вдвое увеличившей его материальные ресурсы, он решил больше не прикрываться именем марионеточного халифа и провозгласил себя независимым эмиром. Это снизило религиозный пыл его воинов. После поражения в Маремме ряды его войска еще более ослабли. В том же году его флот был разгромлен в водах острова, а сам он был осажден в Корналии. Попытка эскадры ифрикийских сарацин прорваться к нему была успешно отражена. В 1016 году ненавистный Мусетто сдался

христианскому войску и с сарацинами на Сардинии было покончено. Трофеи и пленные были разделены между победителями. Потомки некоторых из них осели на острове. Судьба Моджахдида ал-Амири неизвестна, по-видимому, он был казнен или заточен в темницу. Его потомки продолжали править в Дении до 1075 года, а на Балеарских островах - до 1113. После изгнания с острова сарацин юдики, как и их номинальный сюзерен, только номинально участвовали в дальнейших кампаниях против сарацин на юге Италии. В результате двенадцатилетней войны Сардиния освободилась от господства арабов, но была вынуждена признать номинальную зависимость от Империи. Она была подтверждена во время третьего похода Генриха в Италию в 1021 году. Тогда же остров был пожалован в бенефиций Аццо II д'Эсте, наследнику Аццо I. Не обладая собственным флотом, занятый имперскими делами маркиз передал реализацию своих сеньориальных прав над Корсикой и Сардинией на откуп епископу Пизы и его вассалам.

10. Два города.

С этого момента на острове постоянно присутствуют итальянцы, подданые Империи. Это торговцы, наемники и советники правителей острова. Правящие круги этих городов оценили выгодное расположение острова на торговых путях. В дальнейшем остров стал играть важную роль в их военно-политических планах и расчетах. Вплоть до середины XI века он был больше обузой, чем источником доходов для пизанцев и генуэзцев: им нужно было постоянно оберегать его берега от случайных наскоков сарацин. Только после окончательного укрепления морской мощи городов после 1050 года начинается их проникновение на остров. Это совпало по времени с установлением консулата в Генуе в 1052 году. Члены четырех знатных родов - Гримальди, Дориа, Фиески и Спинола фактически узурпировали места консулов республики вплоть до 1190 года. Тем не менее, морские набеги сарацин продолжались вплоть до битвы при Лас Навас-де-Толоса. Последний крупный набег сарацин на побережье Прованса зафиксирован в 1178 году. Примерно к этому времени окончательно оформляются права и сферы влияния морских республик. Это происходит под сильным влиянием Барселонского морского права и практики, сложившейся в сирийских государствах крестоносцев. Во-первых, Генуя и Пиза получили недвижимость во всех значительных поселениях острова. В Кальяри им были выделены даже отдельные кварталы, в которых были свои административные здания, церкви, бани и т.д. Граждане этих городов имели право без ограничений приобретать недвижимость и феодальные права в любых частях острова. Во-вторых, итальянцы приобрели право собственной юрисдикции и подлежали суду своих консулов. В третьих, генуэзцам и пизанцам были гарантированы торговые привилегии: право посещения любых портов, освобождение от пошлин и организация собственных рынков. Поскольку юдики не имели права чеканки монеты, правители Туретании и Корналии, на территории которых находились серебрянные рудники пошли на заключение "договоров фирмы" с Генуей и Пизой, которые приобрели регальное право у империи. Согласно этим договорам, этим городам предоставлялось монопольное право вывоза и чеканки серебрянной монеты из сардинского серебра. Впоследствии итальянские купцы монополизировали добычу серебра на сардинских рудниках и некоторые другие отрасли островной кономики. Ценность пизанских и генуэзских солидов, благодаря высокому содержанию серебра, в средние века базировалась на труде сардинских горняков. Эти привилегии дали купцам этих городов возможность основать ряд торговых факторий - торговых поселений во главе с консулами.

Под влиянием морских республик происходит существенный скачок в развитии производительных сил острова. Возникают новые и развиваются старые города. Примером нового города, построенного с использованием итальянских градостроительных традиций, является Сассари, возникший на месте позднеримской метрокомии Tathari. Его значение возросло в XII веке, когда он стал местом пребывания правителя Туретании (Логудоро). Город имеет типично средневековую радиальную планировку, отличную от хаотического нагромождения улочек, свойственных ранее возникшим сардинским городам. Сассари - самый "итальянский" из городов острова. Язык его жителей впитал в себя диалекты лигурийского и тосканского побережья. Другим новым городом, возникшим вокруг резиденции епископа Логудоро на месте прежнего поселения барбарицинов, является Нуоро. Под влиянием итальянцев начинаются важные культурные изменения. Сардинская испорченная латынь полностью вытесняет греческий, который раньше считался языком образованного класса. К концу XI века он полностью исчезает из обращения. Sardo volgare становится официальным языком Арбореи, а в XIII-XIV веках - всей Сардинии. Основными его диалектами стали - логудоро и кампидания, на которых говорили большинство жителей Туретании и Корналии, а в труднодоступных долинах около Нуоро сохранялись отдельные более архаичные говоры.

Победа над сарацинами, хотя полностью и не устранила опасность пиратского нападения, активизировала жизнь в прибрежной полосе острова. К этому времени относятся первые описания острова. Это, в первую очередь, связано с развитием морской торговлей с Италией. Так, правители северного юдиката переносят свою столицу в Туррис, который приобретает столь значительную роль, что вся их страна начинает называться Туретанией. Позже, в XIII веке, столицы Туретании и Арбореи переезжают в города-резиденции архиепископов Сассари и Ористано, соответственно. Юдикаты Сардинии понемногу начинают специализироваться в различных областях материального производства. Арборея становится житницей острова. Здесь производится зерно, овощи, фрукты. Подданые юдекса добывают соль и рыбу, разводят лошадей. Особенно славятся гончары и кружевницы Арбореи. Салины юдиката известны в Италии и Испании. Галлура славится добычей железа и шерстью. На холмах Туретании выращиваются оливы, виноград, овощи и фрукты. В ее горных районах пасутся козы и овцы. Среди ремесел процветают гончары, плотники, ткачи и шерстобиты. На территории этого княжества существуют медные, серебрянные и свинцовые рудники, добывается соль. Корналия является наиболее богатым княжеством острова, поскольку обладает всеми этими ресурсами. Однако основным ее богатством являются серебрянные рудники, известные еще с римских времен. Торговая ориентация княжеств различна. Наиболее важным торговым центром с этого времени по-прежнему остается Корналия, лежащая на торговых маршрутах, соединяющих владения графов Барселоны: Каталонию и Прованс с Тунисом и Египтом, Южную Италию и Майорку. Туррис используется для стоянки судов идущих от берегов Лангедока, а Ольбия - из Тосканы и Лигурии в Ифрикию и на Сицилию.

Сеньориальные права лигурийских и тосканских и лигурийских маркграфов над островом, переданные епископу Пизы, привели к вовлечению юдикатов в борьбу императоров и пап. История клюнийского движения и, так называемого, "наследства Матильды" является ключевой в понимании дальнейшей политической судьбы острова. Император Конрад в Италии одинаково покровительствовал духовным и светским феодалам, и 28 мая 1037 года принял конституцию, в которой лены объявлялись наследственными. Его дворянская политика в последние годы правления встретила серьезное сопротивление со стороны городов, которое вылилось в 1035 году в открытое противостояние. Сначала император хотел использовать движение городов, возглавляемое миланским архиепископом Арибертом, в свою пользу. Позже он изменил свою позицию под влиянием своих вассалов. В марте 1037 года на Ариберт был осужден и отрешен от сана архиепископа. В падении епископа немалую роль сыграл лидер крупных феодалов Северной Италии Бонифаций Тосканский, женатый на доречи герцога Верхней Лотарингии Беатрисе. Тем не менее городской верхушке были сделаны некоторые уступки, расширявшие ее права. Городские низы продолжили свое сопротивление в религиозной форме движения патариев. Уже отмечалось, выше, коалиция маркграфов Тосканы с графами Тускулума в начале XI века была главным политическим фактором, определяющим судьбы Святого Престола. На протяжении всего этого периода союзники при поддержке императоров Генриха II и Конрада II оставались единственными претендентами на власть в Италии. Обстановка изменилась к середине XI века, когда вследствие безответственного поведения папы Бенедикта IХ (Теофилакта Тускулумского) в Риме вновь усилился род Кресценциев, выдвинувших антипапу Сильвестра III. После победы над Сильвестром тиара была продана пресвитеру Джованни Грациано (Григорию IV) за 1000 фунтов серебром, и авторитет римских понтификов пошатнулся даже в глазах императора.

Это вызвало приход в Ломбардию Генриха III, сочуствовавшего набиравшему силу клюнийскому движению. При этом императоре военная мощь феодальной Германии достигла своего пика. Тем не менее, усиление высшего духовенство вызывало опасения у молодого императора, который наивно расчитывал с помощью клюнийцев еще крепче привязать духовных феодалов к трону. В 1046 году Генрих III начал поход на Рим. Продвигаясь по Ломбардии он оказывал поддержку городам и сословиям, которые десять лет назад подавлял его отец. Им была прекращена длительная гражданская война между миланцами, которая явилась отголоском противостояния 1035-37 годов. К моменту появления Генриха городские рыцари покинули город и блокировали его, построив вокруг шесть бургов. Только угроза короля, обещавшего прислать 4000 рыцарей для поддержки осаждавших привели к заключению перемирия, но окончательный мир между миланцами установился только в 1067 году. К тому времени маркизы Милана не имели никакой власти над городом.

Германский король без противодействия дошел до Рима. На протяжении года состоялось три цековных собора - в Павии, Сутри и Риме. На них большинство епископов осудили симонию (продажу церковных должностей) и сместили пап-претендентов. Император назначил новым папой Климентом II Лиудгера, епископа Бамбергского. Генрих продолжил политику своего отца в отношении южноиталийских норманнов, которые стали ленниками империи. Засилье германцев в Италии вызвало ответную реакцию итальянских магнатов. Оппозицию против него возглавил маркграф Тосканы и Ломбардии Бонифаций, который усмотрел в действиях Генриха III угрозу своим позициям в Северной Италии. Со времени низвержения Ариберта он считался главой императорской партии в Италии. Влияние Бонифация при дворе позволяли ему легко нейтрализовать претензии своего троюродного брата Альберто Аццо на Милан, Тортону и Сардинию несмотря на то, что тот пользовался поддержкой своего тестя герцога Швабии Вельфа II и дяди Оттона, маркиза Ивреи и Турина. К оппозиции высшей итальянской знати примкнули князь Салерно Ваймар, тускуланцы и лотарингцы, возглавляемые герцогом Готфридом Бородатым.

Во время пребывания императора в Германии внезапно умер Климент II. При поддержке оппозиции Святым престолом вновь овладел Бенедикт IX. Он смог удержаться в Риме только 8 месяцев и 9 дней, после чего был изгнан войсками императора, назначившего нового немецкого папу Льва - епископа Туля Бруно. Наступил период господства "немецких" пап. Их сотрудничество с Империей позволило избавить Святой Престол от влияний местных династий и провести реформы церкви, которые из-за занятости Генриха III борьбой c мятежными феодалами и внешними врагами повернулись против его преемников. Молодому германскому императору всюду сопутствовал успех: Готфрид Бородатый был разбит в 1049 году и бежал. Князь Капуи Пандольф попал в плен, а на его место был посажен князь Тарента. На Святом Престоле укрепился дружественно настроенный папа св. Лев IX, которому удалось нейтрализовать интриги графов Тускула. В императорских войсках сражался Альберто Аццо д'Эсте граф Луни, стремившийся вернуть себе отцовское наследие. После убийства Бонифация в 1052 году император возвратил своему верному вассалу Милан и, тем самым укрепил свои позиции в Северной Италии, а папе передал сюзеренитет над Бенвентом, которому стали угрожать норманны. Однако, после поражения папских войск от норманов в Чивителле под Бенвентом 18 июня 1053 года политическая ситуация в Средней Италии резко изменилась. Последовавшая вслед за этим свадьба Готфрида Бородатого на Беатрисе послужила сплочению оппозиционной знати.

Неожиданная смерть Генриха III 5 октября 1056 года в возрасте тридцати девяти лет кардинально изменила ситуацию во всей империи. Лотарингская партия, пользуясь малолетством короля, всюду брала верх. В 1057 году папой стал брат Генриха Бородатого Фридрих под именем Стефана IX. Опираясь на помощь своего брата, восстановившего свою власть в Нижней Лотарингии и Италии, новый папа имел обширные планы, но неожиданно умер в следующем году. После смуты 1058 года, когда на папство претендовали ставленник Тускуланского дома Бенедикт Х и прогерманский папа Николай II, последнему удалось надеть тиару. Это произошло 24 января 1059 года. Решающая роль при этом принадлежала Гильдебранду, сыну столяра-итальянца, человеку невзрачной внешности, который благодаря своим выдающимся способностям и целеустремленности уже много лет играл важную роль в церковной жизни и начал свою карьеру капелланом у Григория VI.

Папа Николай сделал Гильдебранда своим легатом: ему удалось примирить регентшу Агнессу и Генриха Бородатого. Герцог был назначен имперским наместником в Италии, и его войска которого заняли в Рим. Не доверяя лотарингцам, папский легат дополнительно нанял три сотни норманнов для охраны папы от их посягательств, а также вошел в отношение с патарией. Непреклонный Гильдебранд преследовал только одну цель - утвердить всемирное господство церкви и папы, как ее единственного главы. Для этого он не пренебрегал никакими средствами для ее достижения. После успеха своей миссии он стал практически всемогущим. В апреле 1059 года был созван собор, низложивший Бенедикта Х и определивший новый орган для выбора пап - конклав кардиналов. Так церковь сумела удержать власть в своих руках. После смерти Николая II 27 апреля 1061 года в Риме вновь началась смута: на тиару претендовали ставленник Гильдебранда Александр II и пармский епископ Кадал (под именем Гонория II), избранный на Базельском соборе. Борьба, в которой принял самое активное участие имперский наместник, за тиару длилась целых два года. В рядах союзников Гильдебранда оказались норманны Южной Италии, Готфрид Бородатый и кельнский архиепископ Ганнон, отобравший регенство у Агнессы. Сторону Кадала держали римские нобили, возглавляемые графами Тускулума и ломбардские епископы. Такая неразборчивость в средствах предопределила победу Александра II на вселенском соборе в Мантуе. Как и следовало ожидать, союзники победившего папы оказались своекорыстны и в 1067 году даже угрожали захватом и разорением Рима и других итальянских городов. Перед лицом опасности со стороны высшей знати миланцы в том же году заключили между собой соглашение, по которому измена городу со стороны архиепископа каралась штрафом в 100 фунтов серебром, ordo capitanorum ( городских магнатов ) - 20 фунтов, vassorum ( дворян ) - 10, а negotiatorum ( купцов ) - 5. Несмотря на все передряги церковная реформа набирала силу. После смерти Александра папой стал Гильдебранд под именем Григория VII. Пользуясь молодостью Генриха IV, Григорий сразу перешел к реализации своих обширных планов: включению Южной Италии в состав папства, подчинению Византии и освобождению Иерусалима. Но это все были только мечты. Во всем христианском мире неистовый папа нашел только двух преданных союзников - герцогиню Беатрису и ее наследницу Матильду.

Матильда была дочерью Бонифация графа Каноссы, крупнейшего феодала Средней Италии, обладавшего множеством владений и титулов, и Беатрисы, дочери герцога Верхней Лотарингии. В год смерти отца ей исполнилось девять лет, через год умерла старшая сестра, а еще через два - старший брат. Чтобы обеспечить себе защиту, мать вышла за Готфрида Бородатого, союзника своего мужа. Матильда была помолвлена с сыном Готфрида от первого брака - Готфридом Горбатым. Политический брак с ним оказался неудачным: после рождения мертвого ребенка Матильда в 1071 году вернулась в Италию к своей матери. Здесь она попыталась заручиться поддержкой местного дворянства, раздавая ему бенефиции и различные привилегии. Попытка Готфрида вернуть жену не увенчалась успехом, поскольку Матильду поддержал папа. Маркиза познакомилась с Григорием еще в 1067 году, во время пребывания своего отчима в Риме. После этого в понтификат папы Александра она вместе с мужем участвовала в походе против норманнов. Молодая экзальтированая женщина попала под влияние фанатика Гильдебранда.

"Она сделалась неразлучной спутницей римского епископа и уважала его с необыкновенной преданностью. Владея большей частью Италии и имея, в сравнении с другими властителями этой страны, в избытке все то, чем дорожат смертные, как высочайшим благом, она появлялась всюду , где папа нуждался в ее присутствии, и, как отцу своему или господину, оказывала ему самые важные услуги"-

пишет Ламберт Герсфельдский. Закрепив свои позиции на церковных соборах 1074 и 1075 года папа почуствовал себя настолько сильным, что решился на конфронтацию с императором, требуя себе передачи инвеституры епископов. После Вормского собора, на котором к императору присоединился брошенный Матильдой муж, конфронтация стала неизбежной. 28 января 1077 года противостояние папы и императора закончилась Каноссой.

За предшествующий год власть Матильды еще более укрепилась: 26 февраля 1076 год скончался от раны ее муж Готфрид, в апреле того же года умерла ее мать и молодая маркиза обрела полную независимость. Ее владения были по средневековым меркам грандиозны: от прадеда Адальберта Атто к ней перешли графства Реджо, Модена и Мантуя, от второго прадеда Сигифреда - земли в Вероне, Лукке и Парме, от деда Тедальда - Брешия и Феррара, от отца - Тоскана. Со смертью Готфрида Горбатого к ней должны были отойти владения в Нижней Лотарингии: маркграфство Антверпен и графство Верден, на которые претендовал ее племянник по мужу: будущий первый король Иерусалима Готфрид Бульонский. Свои претензии мог предъявить и его старший брат Эсташ III, графа Булонского, сеньор Фландрии. На итальянскую часть наследства выдвигал свои претензии и троюродный дядя Матильды Альберто Аццо II, который опирался на своих детей: в Германии Вельфа, получившего в 1070 году из рук юного Генриха Баварию, во Франции - на графов Мэна, а в Италии - на сына Фулька, которому завещал Лигурию и Милан. В Северной Италии его поддерживали связанные с ним матримональными связями дома Палавичини (в Генуе) и Марчисетти. Впоследствии род маркизов Палавиччини играл значительную роль в истории республики св. Георгия и даже одно время претендовал на власть дожа. Удержать наследственные земли в своих руках при наличии такого большого количества претендентов было очень не просто. Для этого Матильда сделала беспрецендентный шаг, объявив Святой Престол наследником всех своих владений. Отныне все ее вассалы и богатства были в распоряжении папы, в то время как папские епископы укрепляли ее позиции на подвластных ей территориях. Так, одним из таких "партизан Матильды" на территории Германии был епископ Вердена.

Разрыв императора с папой произошел на Рождество 1075 года в Госларе. Собранный в Вормсе собор немецких епископов ообъявил о низложении папы, а муж Матильды герцог Готфрид обещал способствовать походу императора в Италию. Неожиданная смерть герцога и дальнейшее развитие событий заставило Генриха IV искать примерения с папой в Каноссе 25 января 1077 года. Император не мог смириться ни с Каноссой, ни тем более с даром Матильды, который нарушал все каноны феодального права. После того, как 15 октября 1080 года на берегах Эльстера погиб папский ставленник Рудольф, Генрих вновь обратился к итальянским делам. В тот же день вассалы маркграфини потерпели поражение от императорских сторонников на берегах Минчио. Ломбардия ждала своего императора, который в марте следующего года перевалил Альпы. Уже 22 мая костры его солдат горели на Нероновом поле под Римом. Во время сорокадневной осады императору удалось наладить хорошие отношения с некоторыми вассалами Матильды: Пизой, Луккой и Сиеной. Генрих подкупил патрициат этих городов подтверждением и даже некоторым расширением их вольностей. После неудачной осады Флоренции 21 июля императорские войска отступили в Ломбардию. Тем не менее, Генрих настолько разорил Тоскану, что Матильда не могла противодействовать повторной четырехмесячной осаде Рима в следующем году. Несмотря на то, что она закончилась неудачей, Генрих оставался хозяином положения в Средней Италии. Нуждаясь в поддержке против Матильды он широко раздавал привелегии городам и средним феодалам Тосканы.

С XI города Северной и Средней Италии вступили в период классического расцвета. С уничтожением сарацинских пиратов моря связали их с Каталонией и Константинополем, Тунисом и Египтом, а альпийские перевалы - с прирейнской Германией и Францией. Этому способствовали походы первых германских императоров, ликвидировавших опасность на торговых путях. Возможно, это было наиболее зримым результатом возникновения Священной Римской Империи германской нации. Итальянские походы Оттонов и их преемников сыграли прогрессивную роль в становлении классической коммуны в Италии. Последовавшие вслед за этим крестовые походы превратили итальянских купцов в посредников между Востоком и Западом. Фактории итальянских купцов протянулись от Англии до Святой Земли. Их сила и участие в экономической жизни остальных стран Европы была настолько велика, что они образовывали автономные сообщества, владевшие своими подворьями, рынками и портами. Наиболее рано экономический подъем обозначился в прибрежных городах. Первыми из них возвысились Амальфи и Пиза, опережая Геную и Венецию.

Растущее богатство и мощь купцов нуждались в новой социально-экономической и политической организации. Времена сарацинских и венгерских набегов миновали, и городской замок графа-епископа, который был убежищем и защитой от захватчиков, стал в глазах горожан помехой. Все начиналось еще в Х веке с борьбы за свободу плавания, выпаса, порубки и помола. Следующим этапом борьбы стало снижение торговых пошлин. Горожане еще со времен Римской империи участвовали в делах епископского суда и управления. Городские скабины, адвокаты и кураторы составляли основу финансовой организации епископства, ополчение города защищало его от внешней опасности. Собрания прихожан и ассамблеи при епископской курии играли роль совещательного органа при правителе города. Таким образом, у городской верхушки было достаточно средств для борьбы за власть.

В удобный момент городская верхушка объединялась для защиты своих интересов или достижения новых целей в communitas (сообщество), создаваемое на определенный срок и скрепленное клятвой (conjuratio). Если ее заговор (conspiratio) удавался, то власть феодального сеньора города слабела, права горожан расширялись. Прошел век, коммуна расширилась, потеряла свой временный характер и получила признание у своего сеньора и стала выступать от имени всего города вместе с епископом, а вскоре и вместо него. Таким образом, коммуна выросла на основе частного права и превратилась в публичную власть. При этом сохранялись политические традиции прежнего епископального города. Законодательные функции коммуны осуществлялись собранием полноправных горожан, организованным по приходам. Исполнительная власть осуществлялась коллегией консулов, избиравшихся от районов ( ворот, кварталов) или сословий города. Со временем выборы приобретали регулярность и упрочение консулата связывают с победой коммунального строя в том или ином городе.

Основными движущими силами коммунального движения в Италии стали вальвассоры. В Х веке каждый новый претендент, владетельный маркграф или епископ на корону Италии стремился привлечь к себе наибольшее число miles, людей владеющих оружием. Бесконечные войны и набеги венгров и сарацин требовали от владетелей не богатства, а защиты. В следующем, более мирном, веке значительная часть мелкого рыцарства оказалась не у дел - императоры и папы опирались на воинственных иностранцев: немцев и норманнов. Избыточное рыцарство стало проблемой всей Европы. Глобальное решение этой проблемы нашлось в крестовых походах. В Ломбардии и Тоскане эта проблема выявилась на несколько десятилетий раньше и получила неожиданное решение.

В Северной Италии феодалы тяготели к городам, остававшихся военно-административными центрами. Вальвассоров привлекали сюда епископальные курии, где можно было получить службу, и местный рынок. Их феоды к тому времени измельчали и даже превращение бенефициев в наследственные лены не смогло кардинально улучшить их материальное положение. Произвол круной знати немецкого происхождения еще более усугублял ситуацию. Следствием этого стало расширение торгово-ростовшической деятельности мелкого дворянства. Следствием этого стал союз между вальвассорами - городскими нобилями и остальными городскими жителями против власти крупных феодалов. Уже в середине ХI века размежевание зашло очень далеко. Ярким примером является осада Арибертом Милана в правление императора Конрада.

Развитие обоих тирренских городов, Генуи и Пизы, во многом сходно. Они известны еще с античности, являлись центрами лангобардских герцогств, франкских графств, имперских маркизатов. Благодаря деятельности первого тосканского маркграфа Бонифация Пиза вышла раньше в море. Ее флот еще в IX веке появился на Адриатике и сражался с норманнами и сарацинами. Ее лигурийская соперница смогла построить первые свои корабли позже - только в конце Х века, благодаря деятельности маркграфа Отберта. Обе коммуны возникли как временные объединения частных лиц для защиты торговых интересов на Востоке. Превращение Compagna Pisana в постоянную общественную структуры приходится на середину ХI века. Ее костяк составили патроны судов, восходившие к эпохе Бонифациев. Как в Пизе, так и в Генуе господствующие позиции занял патрициат феодального происхождения. Это были средние и крупные земельные собственники, выходцы из маркграфств, приобщившиеся к морю, пираты и купцы. Они пустили прочные корни в городах, но не потеряли старых привычек. Феодальное происхождение городской верхушки Генуи (Вольта, Обертенги, Дориа, Заккариа, Гримальди) и Пизы (Герардески, Висконти) определяло их отношение к земельной собственности, господство над которой они трактовали как отношения вассальной зависимости. Именно этим определялась их политика по отношению к юдикатам Сардинии, где они старались приобрести земли и рассадить на них вассалов. В генуэзскую компанию заморской торговли, ставшую постоянной только в 1122 году, входили те лица, кто "отправляет свое добро морем" (pecuniam suam per mare portet). Через восемь лет в Генуе стали различать консулов коммуны и правосудия, а еще через двенадцать лет был принят первый в Италии городской статут - конституция. Как уже отмечалось выше, с 1052 года консулат стал основой олигархии четырех знатных родов. Следует отметить, что городской статут Генуи не только регулировал отношения консулов и архиепископа, но и регламентировал размеры башен и вассальные отношения. По-видимому, эти пути развития Лигурийской коммуны были ускорены сторонниками клюнийской реформы во главе с архиепископом Ариальдом. Римской церкви был необходим морской противовес традиционному союзнику императоров Пизе. В этом городе складывались отношения между различными институтами власти аналогичные лигурийским. Здесь виконт регулировал эталоны меры и веса и собирал налоги, а его сюзерен епископ сохранял влияние на городские дела вплоть до XIII века.

К тому времени флот Пизы в течение века господствовал на Тирренском море. Важным этапом становления стал перманентный союз с младшим братом Роберта Гюискара Рожером. С 1061 года, когда войска последнего переправились через Мессинский пролив, пизанские галеры участвуют в сражениях у берегов Сицилии. В 1063 году союзная эскадра сожгла Палермо, а через девять лет, когда Рожер триумфально вошел в древнюю столицу острова, пизанцы получили привилегии и земельные владения. Союз с норманнами не прерывался практически до конца века XI века. На его прочность даже не повлияла борьба императоров и пап. Так, в 1088 году союзники напали на Ифрикию. Причиной этого союза была жестокая конкуренция Пизы с Амальфи, бывшего главным центром Средиземноморья с IХ века. Этот город, находившийся под номинальным византийским господством, состоял из трех поселений - Амальфи, Атрани и Равелло, расположенных на берегах удобной бухты, окруженной труднопроходимыми горами. Ее жители, не имевшие плодородной округи, были связаны с морем. Им во второй половине IX века удалось заключить ряд торговых соглашений с сарацинами и лангобардами, вследствие чего город быстро приобрел славу центра международной торговли. В последующем веке значительная часть товаров из Леванта и Балкан, Испании и Египта, Ифрикии и Греции проходила через руки амальфитанцев. Их колонии появились в Каире, Дураццо, Иерусалиме, константинополе и Александрии. С приходом норманнов наступил закат Амальфи, который всеми своими силами сопротивлялся завоевателям, но в 1131 году был вынужден окончательно призать их власть.

В 1077 году коммуна Пиза выкупает у нуждавшейся в деньгах Матильды сеньориальные права над Корсикой и превращает Бонифачо и Сан-Фьоренцу в свои опорные пункты. Эту торгашескую сделку благославляет сам папа Гильдебранд, назначив епископа Пизы верховным судьей этого острова. Полученные деньги маркграфиня истратила на нужды папы, который торжественно вернулся из Каноссы в Рим. Таким образом, сам папа способствовал разбазариванию патримония Святого Петра, исходя из призрачных целей. С занятием Корсики усиливаются позиции города и на Сардинии, когда нуждавшийся в деньгах. Альберто Аццо заложил право высшей юрисдикции над островом епископу Пизы. Через четыре года морские республики переходят на сторону императора, чтобы воспользоваться благоприятной ситуацией подтвердить старые и приобрести новые вольности. Трехлетняя война в Средней Италии между сторонниками императоров и пап закончилась падением Рима и коронацией Генриха императором. Среди рыцарей императора находились герцог Готфрид Бульонский, маркиз Альберто Аццо со тремя своими сыновьями Фульком д'Эсте, Хуго дю Мэйном и Вельфом IV Баварским и двумя зятьями Альбертом и Вильгельмом Марчисети, претендовавшие на различные части владений Матильды. Несмотря на то, что Рим был отбит при помощи норманнов под предводительством Роберта Гюискара, папа полностью потерял свой авторитет. Смерть Григория VII последовала 25 мая 1085 года в Салерно. Его средства борьбы с императором давно истощились, потому что были применены в острой форме и слишком круто. Его фанатизму не хватало чуства меры. Лишенный творческого духа, поверхностный в своем понимании христианства, Гильдебранд был упорным систематиком чужих идей, глашатаем первых независимых брожений в католицизме, облекавшим идеи своей эпохи в политические мероприятия. Его творением является конструирование идеи всемирного господства пап, как политической возможности.

Бразды правления католическим миром, выпав из рук фанатика беспомощно повисли. Сохранив контроль за инвеститурой епископов, император более не хотел вмешиваться в дела церкви и она была предоставленной сама себе. На аббата Монте-Кассино Дезидерия насильно надели папское облачение, как он ни отбивался. Ни у Генриха , ни у Матильды больше не было сил для продолжения боевых действий. Дух воинственности, подпитываемый неистовым Гильдебрандом, сник. Император и владетельная маркиза были готовы заключить мир, тем более что последняя подтвердила права городов - союзников императора, боясь их потерять окончательно. Для того, чтобы прекратить распрю с племянником, она готова была ему уступить часть наследства своего мужа. Однако, Готфрид Бульонский претендовал на все наследие дяди. Война за Лотарингию длилась целых десять лет. Несмотря на поддержку епископа Вердена и графа Намюра, Матильда потеряла большинство своих владений в этом герцогстве. Даже в Тоскане ее подданные игнорировали ее. Для их подчинения маркграфиня должна была привлекать силы городов, давая им новые привилегии. Так, например, произошло с незаконным бургом в Прато.

В 1088 году апатичный папа Виктор II, по сообщению Джованни Виллани, был отравлен. После того, как на соборе в Террачине папой стал Урбан II произошло новое обострение противоречий между императором и папами. Понимая, что без поддержки Матильды ему не обойтись, новый папа решил помирить ее с другим претендентом на ее владения Альберто Аццо, перешагнувшему девятый десяток. Фамильный спор предлагалось разрешить женитьбой пятнадцатилетнего внука Аццо Вельфа V Толстого на Матильде.Маркграфине было сорок четыре, возраст по тем временам немалый, а муж приходился ей родственником в пятом колене. Не имея детей, она свои аллоды завещала римской церкви еще при жизни Григория. Но стоял вопрос об имперских ленах - Тоскане, Корсике и Сардинии, которые являлся наследственным в потомстве Отберта I. Согласно феодальному праву, после смерти Матильды они должны были перейти к императору. Так, по плану хитроумного папы должны были вновь слиться владения разных ветвей прежних тосканских маркграфов. Объедиенные владения смогли бы составить сплошной земельный комплекс от Баварии до Рима, который был бы прекрасным барьером для вмешательства императоров в дела папства. Под давлением Урбана II Матильда в 1089 году согласилась на политический брак с Вельфом V Толстым.

Мирное урегулирование конфликта стало невозможным. Вновь запылали селения Италии, снова столкнулись рыцари Генриха и Матильды. К 1091 году имперские отряды всюду одерживали верх: пала Мантуя, была потеряна вся Северная Италия, где у Генриха после смерти жены появилось собственное владение - Савойя. Несмотря на все расчеты папы, баварские Вельфы остались в стороне от конфликта, а Фульк д'Эсте даже присоединился к императору, старемясь отхватить у племянника новые земли в Ломбардии. В этой ситуации Урбан II проявил себя незаурядным политиком: он начал вербовать себе новых союзников. Ими стали ломбардские города - Милан, Кремона, Лоди и Пьяченца, заключившие для поддержки папы между собой союз на двадцать лет.

Наместник Св.Петра не мог допустить, чтобы юдики Сардинии оказались в сфере влияния императора. Богатство острова серебром и солью, его расположение на морских путях западного Средиземноморья привлекли внимание новой политической силы в Средиземноморье - морских республик Пизы и Генуи.

С начала века они начинают бороться за политическое влияние на острове, используя влияние своих сеньоров и церковников. Там, где это становится невозможным в ход шли торговля и подкуп. К этому времени магнаты острова разделились на две партии: имперскую, поддерживавшую права Альберто Аццо на остров, и тосканскую, объединившую сторонников Бонифация и Матильды. Обе партии были порождены событиями, происходившими на Апенинском полуострове. К сторонникам империи примкнули торговцы и воины, которые в той или иной степени оказались связанными с Пизой и Генуей. "Тосканская" партия была связана с Матильдой. Она объединяла в своих рядах чиновников и клириков, ее также поддерживали амальфитанцы, широко торговавшие с островом. Окончательное оформление этих группировок приходится на начало 80-х годов. Поскольку экономические позиции имперцев, на стороне которых были крупные землевладельцы, были гораздо сильнее, они, опираясь на поддержку Пизы и ее архиепископа, захватили политическую власть на острове, не дав юдикатам возможности развиться в сельские коммуны, аналогичные тосканским. Политическая ситуация, сложившаяся на острове к концу века, обеспокоила папу. Для усиления своего влияния в трех крупнейших городах острова: Ористано, Сассари и Корналии году папа Урбан II учредил в 1091 году архиепископства. По его мнению, наличие архиепископов, зависимых от Рима, позволяло перетянуть правителей Ористано, Турреса и Кульери на сторону Святого Престола. В создании этих кафедр юдики увидели возможность достижения определенной независимости от земельной олигархии и имперских чинов. Вместе с тем, папсткой курии пришлось пойти на уступке Пизе: в следующем году граф-епископ Пизы стал архиепископом в его диоцез было включена Ольбийская епархия. Таким образом, Галлура оказалась под политическим и экономическим влиянием Пизы. Это событие несколько изменило соотношение сил в пользу "тосканцев", но расчеты Урбана оказались ошибочными, поскольку сардинскаое общество еще не феодализировалось до конца. Тем не менее, папство считало Сардинию вошедшей в "наследство Матильды" и периодически возобновляло свои претензии на право суверенитета над островом.

Противостояние императора и папы кончилось поражением первого. Переход наследника Генриха Конрада в лагерь пап и провозглашение крестового похода подняли авторитет Урбана на недосягаемую высоту. К этому добавился скандал с императрицей Адельгейдой (русской княжной Евпраксией), обвинившей мужа в сатанизме. Растерявший свой авторитет Генрих IV навсегда покинул Италию.Однако и папство не могло в полной мере воспользоваться своей победой. Вслед за ней последовал конфликт между Вельфом и Матильдой, который привел к их разводу. Маркграфине вновь удалось отстоять свои владения: после событий 1097 года император ей больше не угрожал. Во время похода ГенрихаV на Рим она принесла вассальную присягу новому королю. Престарелая графиня более не вмешивалась в перепитии борьбы пап и императоров до самой своей смерти в 1115 году в возрасте 69 лет. Еще задолго до кончины власть наследницы Тосканы над постепенно слабела. Ее многочисленные вассалы, сеньоры и города, пользуясь поддержкой императора растаскивали ее владения. Во многих случаях они только номинально признавали ее сюзеренитет.

Много лет назад маркграфиня завещала все свое наследство римской церкви, но тут оказалось, что у папы Пасхалия II нет сил его принять. Начавшаяся вследствие клюнийского движения консолидация церкви пошатнула влияние графов-епископов на дела их епископств. К началу XII века они уже не обладали реальной властью. Богатые города стали коммунами, вассалы графини - виконты за время непрерывных войн между папами и императорами расширили свои привилегии и выкупили многие ее земли, аллоды оказались заложеными. На наследство Матильды претендовали ее приемный сын граф Гвидо Гера, маркизы д'Эсте и герцоги Вельфы, а через год свои претензии предъявил и сам император Генрих, назначивший еще при жизни маркизы нового маркграфа Роберта. Благодаря помощи флорентинцев с этим претендентом на Тусцию удалось справиться. Имперский наместник в Италии архиепископ Кельна, используя отряд брабантских наемников, занял Каноссу и другие крепости Тусции. Таким образом, за исключением нескольких поместий на границе Лация папе ничего не досталось.

В 1084 году Пиза получила самоуправление, а еще через десять лет освободилась от сюзеренитета Матильды. С этого времени ее городская община стала сама выбирать своих консулов. Через пять лет аналогичные права при поддержке архиепископа получила Генуя. Наследник престарелого Адальберта Аццо Фульк д'Эсте практически не влиял на положение в Лигурии, поскольку его аллоды оспаривали Обертенги, потомки Отберта, осевшие в Генуе, и ставшие виконтами этого города. Принадлежавшее ему графство Луни было разорено норманнами и не могло ему обеспечить необходимой материальной базы для восстановления власти. Виконты Генуи для того, чтобы отбиться от претензий графа, в свою очередь обращались за помощью к архиепископу города и заключали брачные союзы с нобилями Лигурии. Благодаря им появились знатные патрицианские фамилии Каффаро, Спинола, Эмбриак. Так, тосканские и лигурийские маркграфы и их наследники расплатились за мировую политику папства. Пизе и Генуе принадлежала ведущая роль в утверждении христиан на всем Средиземном море.

Еще в 1087 году их соединенная эскадра вместе сицилийскими норманнами взяла на побережье Туниса город Махдию - важный оплот ифрикийских пиратов. Генуэзские корабли принимали участие в первом крестовом походе: снабжали армию Готфрида Бульонского при осаде Иерусалима. Пизанцы появились в Сирии год спустя в качестве союзников Боэмунда Тарентского против византийцев при осаде Латакии. Основным стимулом участия торговых республик в крестовых походах было сохранение и расширение торговых связей, зародившихся еще за столетие до падения Иерусалима. Архиепископ Дамберт Пизанский, папский легат в Святой Земле, способствовал укреплению своих соотечественников в Акконе (Акре), ставшем центром пизанских факторий в Сирии.

Вместе с заморскими походами предприимчивые итальянцы не упускали из виду и близлежащие острова.

Укрепляя свои позиции на Сардинии, правящие круги Пизы прекрасно понимали, что полное покорение острова невозможно в силу военно-политических и экономических причин. В течение XI века пизанцы старались установить связь с юдиками и поставить их в зависимость от себя, используя разные способы. Этому способствовал тот факт, что после освобождения острова от сарацин, он был включен в епархию Пизы. Опираясь на свой авторитет пизанский епископ, который к тому же стал графом города, стал выполнять роль посредника в спорах между юдикатами. Другим способом проникновения на остров стало приобретение у наследников Отберта Лигурийского их сеньориальных прав на остров. Вместе с судьями и сборщиками дани на остров стали проникать феодальное право. Под его воздействием модифицировались сохранившиеся со времен византийского господства институты власти в юдикатах. Уже через столетие они стали рассматриваться как территориальные княжества-графства. Получивший право высшей юрисдикции пизанский епископ, выступая посредником в спорах между магнатами, не забывал отстаивать права и укреплять позиции своих соотечественников. Обладая поддержкой церкви и торговыми привилегиями пизанцы осваивали рудники Иглезиенте, где вскоре появились их поселки, расширяли свои фактории и торговые кварталы в городах, вербовали сардинцев для службы в своих войсках.

Генуэзцы старались не отставать от своих соперников. Однако, на первых порах они не обладали теми возможностями, что их соперники. С появлением архиепископских кафедр в Сассари, Корналии и Ористано политическое влияние Пизы в Туретании, Арборее и Корналии снизилось. Этим воспользовались лигурийские купцы, стараясь потеснить своих тосканских конкурентов. Так, семейство Дориа в 1102 году основало город-крепость Алгеро, завершивший систему укреплений на западном побережье Сардинии. В том же году они основали замок в нынешнем Кастельсардо, который удерживали почти три века. В ту эпоху Кастельсардо именовался местными жителями Генузским Замком (Castel Genovese). Одновременно с экономической экспансией морские республики обеспечивали военную безопасность острова, который на протяжении всего XI века подвергался эпизодическим налетам пиратов. Один из этих налетов положил конец существованию древнего Тарроса, который после победы 1016 года стал вновь заселяться юдиком Арбореи. При этом ни одна из республик не отдавала предпочетние одному из юдиков, стремясь интригами и подкупом склонить их на свою сторону. Отказ от завоевательной политики морских республик на острове был вызван тем, что их военные силы были заняты войной с южноитальянскими городами и крестовыми походами и завоеванием Святой Земли.

После основания Иерусалимского королевства основные усилия Пизы и Генуи вновь сосредоточились на борьбе за господство над морскими путями западного Средиземноморья. Ее кульминацией стал совместный поход христианских флотов против Майорки, остававшейся центром мавританских пиратов в Леванте. Воспользовавшись призывом папы Пасхалия II, город Пиза выступила инициатором морского похода христиан на Балеарские острова, где располагалась тайфа, которой правил с 1093 года вали Мобаксир, потомок Муджахдида. Однако силы, собранные на западном побережье Италии в кампанию 1113 года, оказались недостаточными для атаки островов. На зиму флот пришел в Барселону, где к нему присоединились войска Испанской марки. 47 галер из Каталонии, Нима, Монпелье и Прованса под предводительством графа Рамона Беренгера III пополнили христианское воинство.

Столица Каталонии Барселона еще в IХ веке стала крупным торговым городом. Об этом свидетельствуют доходы ее таможен. Поддерживая своих графов, она в обмен на торговые привилегии выставляла для их нужд военную эскадру. Интересы династии Беренгеров в ту дальнюю эпоху лежали по обе стороны Пиренеев - в Испанской Марке и маркизате Готия. Их владения охватывали почти всю территорию Каталонии ( за исключением Урхеля, Ампуриаса и Пералада) и лангедокские графства Манрес и Каркассон. В 1112 году граф женился на Дольсе, наследнице Прованса. В следующем году он заключил союзный договор с Пизой и Генуей. Воспользовавшись наличием пизанской эскадры в водах Леванта Рамон-Беренгер III совершил набег на Валенсию, занятую аль-мурабитун (Альморавидами) после ухода жены Сида Химены в Кастилию. Присоединение к походу на Балеары соответствовало долговременным целям политики графа, который был вынужден отражать набеги мавританской конницы. В 1114 году, стремясь помешать сборам христианского войска, аль-мурабитун осаждали Барселону. В двух сражениях, при Марторелле (1114 год) и под Барселоной (1115 год), мавры были разбиты и экспедиция на острова смогла состояться. Собранный в 1115 году христианами флот насчитывал две сотни галер, из которых 80 принадлежали пизанцам. В качестве десанта на борту пизанских и генуэзских кораблей находились и отряды сардинской легкой пехоты. В августе 1114 года христиане взяли Ибицу, ставшую базой для дальнейших операций против мавров. Она была передана во владение каталонскому графу. В апреле 1115 года пала Майорка, новый вали которой Назардек, не смог организовать эффективное сопротивление. Остров достался пизанцам, которые оставили на нем небольшой гарнизон. Следом за Майоркой последовала Минорка, занятая генуэзцами. Через год флот Альморавидов под предводительством эмира Али ибн Юсуфа, опираясь на поддержку местных мусульман, отбил острова и уничтожил христианские гарнизоны, которые были брошены на произвол судьбы, вследствие нарастания противоречий между Генуей и Пизой.

Поход на Балеары стал возможен вследствие ослабления конфронтации в Тоскане. Еще в 1113 году флорентийцы разрушили замок Санминьято - резиденцию имперских наместников Тосканы. Во время штурма назначенный Генрихом V маркграф Роберт был убит. Союзником Флоренции в этой кампании была Пиза, заинтересованая в защите своего контадо от соседней Лукки, державшей проимперскую ориентацию. В течение двух лет пока флот пизанцев действовал на Балеарах флорентинское ополчение защищало Пизу от нападения извне. Однако, когда противоречия между Пизой и Генуей вылились в 1118 году открытую войну, Флоренция в ней не приняла участия. Причиной военных действий стало торговое соперничество Генуи и Пизы. В предшествующие годы их экспансия развивалась экстенсивно, охватывая все новые и новые регионы. У них были общие союзники - норманны и каталонцы, и противники - южноитальянские торговые города Палермо, Амальфи и Неаполь. Освоение заморских рынков привело к тому, что интересы республик стали все чаще пересекаться, а полная ликвидация сарацинского господства в Средиземном море превратила Пизу и Геную в смертельных врагов.

Нарастание противоречий между этими городами происходило на фоне противостояния Генриха V и папы Пасхалия, закончившееся в 1122 году Вормским конкордатом. Пиза и Генуя к этому времени заняли диаметрально противоположные позиции. Поскольку император овладел Тусцией, опираясь на поддержку Лукки и Пизы,он подтвердил их старые и дал новые привилегии. Это способствовало росту пизанских амбиций. Уход Генриха из Италии сделал возможным военную конфронтацию между имперскими городами. Поскольку силы Пизы и Генуи были примерно равны, ни одной из сторон не удалось добиться решительной победы. Война длилась долгих четырнадцать лет и велась, в основном, на море. Другим театром военных действий была Корсика, где главным объектом генуэских устремлений был пизанский Бонифачо. Пизанцы на Корсике обладали неизменно более сильными позициями: помимо опорных пунктов в Сан-Фьоренце, Бонифачо и Калви в северной части острова они опирались на поддержку большинства феодальных кланов. Линьяжи да Маре, Авогари и Жентиле, владевшие землями на Кап Корсе были главными сторонниками Пизы. Впоследствии, их переход на сторону Генуи предрешил судьбу пизанского влияния на Корсике. Опираясь на них пизанцам удалось не только блокировать своих противников, но и перебросить отряды корсиканских горцев в Галлуру.

Еще одним театром военных действий стало Сицилийское королевство, король которого Рожер II вел широкую экспансионистскую политику. Генуэзцы выступили на стороне норманнов и получили значительные привилегии в портах Сицилии. Они вывозили оттуда зерно, шерсть, бекон и кожи. Впоследствии генуэзцы получили область для поселения между Палемро и Монреалем., а наследник Рожера Вильгельм предоставил им в 1156 году монополию на вывоз хлопка с острова. Пизанцы приняли сторону князя Салерно, который долгое время сопротивлялся Рожеру. Стараясь расширить театр военных действий Лигурийская республика решила изменить свою политику на Сардинии. Вместо равной поддержки всех правителей острова Генуя стала ориентироваться исключительно на правителей Арбореи. Им первым удалось преобразовать вой юдикат в сильное феодальное княжество. В 1130 году юдик Комито д'Арбореа с подачи генуэзских советников начал войну за остров. Он встретил противодействие со стороны остальных юдиков. Войска Галлуры, Туретании и Корналии выступили против претендента на господство над всем островом. Преимущество противников Комито не было столь очевидным пока его открыто поддерживали генуэзцы. Однако, в 1132 году Генуя и Пиза заключили мир при посредничестве нового императора Лотаря, который нуждался в их флоте для похода на Рим и Бари. В следующем году арбитраж папы Иннокентия II закрепил права Генуи на южную часть острова вокруг пролива Бонифачо, кланы которой ориентировались более на Лигурию.

Неожиданная смерть Генриха V в возрасте сорока трех лет привела к возобновлению спора о наследстве Матильды. Появление Лотаря в Италии было связано борьбой между папами Анаклетом и Иннокентием II. Для утверждения на престоле св.Петра Анаклет призвал графа Сицилии и Калабрии Рожера II, увенчав его в 1130 году королевской короной. Незадолго до этого этот наследник Рожера Сицилийского смог подчинить своей власти Капую и Апулию. Побежденный Иннокентий II вынужден был бежать во Францию и далее ко двору Лотаря, который прибыл с войсками в Италию. Спор за папскую тиару был разрешен Лотарем в пользу Иннокентия. По вопросу наследства Матильды между Лотарем и папой был достигнут компромисс. Согласно нему, Тоскана арендовалась императором за годовой платеж в 100 фунтов серебром. При этом Лотарь обязался отвоевать для папские лены Апулию и Бенвент. Так, формально признавая сюзеренитет папы над Южной и Средней Италией, император сохранил за собой это цветущую марку. Вместе с тем, этот компромисс не разрешил вопросов прав на обладание многими другими землями, включая Корсику и Сардинию.

Поход императора на Бари увенчался успехом, поскольку неожиданно для Рожера возникла широкая коалиция, в которую вошла Пиза, стремившаяся нанести завершающий удар по Амальфи, и Византия, желавшая восстановить свои позиции на Апеннинском полуострове. После изгнания Рожера Сицилийского из Апулии Лотарь назначил ее наместником графа Каммона. Участие генуэзцев и пизанцев в этой войне привело к получению ими ряда новых привилегий. В частности архиепископу Генуи были подчинены многие епархии в Лигурии и Ломбардии, а пизанцы получили кафедры на Сардинии, Маремме и Гросето. Эта война поставила точку на судьбе Амальфи. В 1131 году его жители признали власть Рожера. Воспользовавшись германо-норманнской войной Пиза в 1135 году начала открытую войну против этого города и через два года полностью разрушила его. Роль Амальфи в морской торговле перешла к Венеции. Тем не менее во многих портах Средиземного моря, особенно городах Южной Италии, сохранились колонии его негоциантов, которые слились с местным купечеством. Так, несколько амальфитанцев осели в Кульери и пополнили ряды лиурус майоралес.

Покидая Италию Лотарь назначил своего зятя Генриха Х Баварского из династии Вельфов имперским наместником в Италии и наследником трона. Однако, судьбы Апеннинского полуострова решались не в Каноссе, которую Генрих избрал своей резиденцией, а в Риме, замках германской знати, коммунах и городах Италии. Боясь дальнейшего усиления Вельфов, германские магнаты избрали императором Конрада III Штауфена, который постарался лишить Вельфа его владений в Баварии, Саксонии и Тоскане.

11. Гибеллины и гвельфы.

Северная Италия с ее богатыми землями, римскими дорогами и разветвленными водными путями на протяжении трех предыдущих веков была центром общественного развития. Вместе с тем, она уже несколько раз становилась очагом нестабильности: при императорах Конраде II и Генрихе IV. К первой половине ХII века вследствие противостояний пап и императоров патрициат больших городов, постоянно расширяя свои привилегии, отстранил от власти городских епископов - наместников императора и виконтов - наместников Матильды. К этому времени суд и милиция, торговые регалии и чеканка монеты, рынки и пошлины с них перешли в руки городских магистратов, возглавляемых консулами. Появление этих должностей, обладавших полномочиями прежних наместников, в историографии считается завершением коммунального устройства итальянских городов. Овладев властью внутри стен, городская верхушка стремилось выйти за их пределы. Сначала ее экспансия распространялась только на контадо - сельскую территорию, прилегающую к городу. Как правило, это был диоцез городского епископа. Следом за этим следовало подчинение близлежащих сельских округов и мелких городов, по отношению к которым город стремился играть роль коллективного сеньора. Тем временем, прежде могущественные маркграфы и виконты переселялись в сельские земли. Их вассалы (вальвассоры) постепенно переходили под сюзеренитет городов, усиливая коммунальную милицию. В дополнение к этому рокка - домены магнатов постоянно дробились, что делало их легкой добычей городских коммун. Только в труднодоступных горных районах - в предгорьях Альп и Романье им удавалось доминировать по-прежнему. Следствием этих процессов было то, что ломбардская ленная система была полностью разрушена. Итальянская феодальная знать все более сближалось по своему положению с сардинским лиурус майорес, которое, в свою очередь, приобретало привычки и ценностные приоритеты своих континентальных коллег по сословию.

Как уже отмечалось выше, возможность широкой территориальной и торговой экспансии в Италии, а также отсутствие перспектив близкой победы над соперником, заставили Геную и Пизу пойти на мир в 1132 году. После его заключения юдик Арбореи мог пользоваться только тайной поддержкой своих лигурийских союзников. Однако, он смог на протяжении двеннадцати лет сопротивляться объединенным силам Туретании и Корналии, пока при посредничестве пизанского архиепископа трое юдиков не заключили перемирие в Ористано ( Галлура еще раньше вышла из войны). Эта война длилась долгих четырнадцать лет и велась путем постоянных набегов враждующих сторон друг на друга. Такой характер войны определился вследствие немногочисленности сил самих юдикатов. Помимо собственных дружин, восходивших к византийским бандам, юдик мог рассчитывать на дружины магнатов и ополчения лиурус. Отряды Комито имели в своем составе дружины горцев Барбаджи. В лучшем случае количество собственных войск юдикатов могло колебаться между несколькими сотнями и парой тысяч недисциплинированных и слабо вооруженных бойцов. В этих условиях, важной силой становились закованные в доспехи иностранные наемники. Важную роль в этих набегах играли дружины корсиканских кланов, перебрасываемые городами - сопрениками через пролив Бонифачо. В какие-то моменты у юдиков Туретании и Галлуры в распоряжении было больше корсиканцев, чем сардинцев.

Рыцарская конница и арбалетчики были совершенно новыми видами войск, неизвестными ранее на Сардинии. Войска Комито, первого получившего наемников с материка, были самыми многочисленными среди юдикатов. Помимо дружины юдика и отрядов полутора десятков магнатов, его армия имела в своем составе ополчения горцев Барбаджи, крестьян Арбореи и горожан Ористано, к которым присоединились отряды генуэзских наемников. Общая численность войск Комито доходило до полутора тысяч человек, из которых не менее четверти представляли собой лучших солдат той эпохи. Его наиболее сильнейшим противником был юдик Корналии, который мог выставить до тысячи трехсот местных воинов. Туретания и Галлура в совокупности могли выставить примерно столько же. Таким образом, качественный перевес Арбореи компенсировался численным превосходством войск ее противников. В военном плане результаты первой война с Арбореей привела к появлению первых укреплений во внутренних районах острова, сначала земляных и деревянных, а потом и каменных. Так, в Корналии возводяться башни Св. Панкратия и Элефант. В отрядах юдиков появились тяжеловооруженные всадники и стрелки, вооруженные арбалетами. Однако, в силу специфических условий местности легкая пехота составляла основной контингент сардинских войск. В результате первой войны юдикаты сильно обособились друг от друга, а влияние итальянцев на сардинские дела возросло. Территориально от этой войны выиграли Туретания и Арборея. Юдик Комито получил часть Кампидано, а туретанцы раздвинули свои границы к востоку.

Отделенная горами от центра острова Галлура окончательно попала под влияние Пизы, где стали селиться ее нобили, например, род Герардеска. Графы Доноратико, Висконти и другие приобретали земли на восточном берегу острова и осваивали их, привлекая переселенцев из разных мест. К концу века в этой области властью пользовались полдюжины магнатов, половина из которых была пизанского происхождения. Они контролировали треть кураторий юдиката. Вместе с магнатами в Галлуру перебирались и другие итальянцы - купцы и рыцари, оседавшие при дворе местного юдика. К концу XIII века Галлура была настолько итальянизирована, что от смешения sardo volgare с тосканским вариантом итальянского языка возник диалект галлуро. Несмотря на постоянный приток переселенцев из Тосканы, эта область продолжала оставаться самой слабонаселенной территорией Сардинии и в силу незначительности своих ресурсов почти не участвовала в войнах на острове. Сельскохозяйственная Арборея стала главным претендентом на гегемонию, а богатые Корналия с Туретанией старались сохранить свою независимость лавируя между Пизой и Генуей.

Не прошло нескольких лет, как война возобновилась. Сын Комито Баризон возобновил войну с Туретанией, которую открыто поддерживали пизанцы. Войска Арбореи были рассеяны, а сам ее неудачливый правитель был осажден в замке Кабрас. Только генуэзская поддержка позволило деблокировать замок. После этих событий юдик Торреса, опасаясь внезапного нападения генуэзского флота, перенес свою резиденцию в Сассари. Большой торговый город, разросшийся на месте античной метрокомии Татари. За сто лет до этого на ее территории стали селиться итальянские купцы и ремесленники, которые начали разрабатывать близлежащие рудники. К концу XII века город строит стену, огородившую 30 гектаров, и становиться основным торговым конкурентом Корналии на севере острова. Результатом этой войны стало сохранение status quo ante bellum на острове. Единственным изменением стало постоянное пребывание генуэзских и пизанских галер у его берегов.

Итальянская галера того времени, согласно генуэзскому "Статуту Романии", представляла из себя гребное судно с 17 банками для весел. Ее экипаж насчитывал 99 рабочих и 63 запасных гребцов, выполнявших функции матросов. Размер галеры определялось количеством банок , что определяло ее вместимость и размер команды. Большими галерами считались гребные суда, имевшие более 25 банок. Помимо них на галере был отряд баллистариев (стрелков) из нескольких десятков воинов. Галерой командовал комит, исполнявший функции капитана корабля, и пилот - навигатор. Помимо них в команде судна были нотарий и врач, а также несколько младших офицеров. В зависимости от размеров судна на нем устанавливалось некоторое количество катапульт (от 2 до 8) с определенным количеством камней и горшков с "греческим огнем" и баллист ( от 12 до 24). С 1162 года в Пизе и с 1181 года Генуе баллисты и луки на галерах вытесняются арбалетами, а от их граждан требуется обязательное умение владеть ими. В скором времени ballistarii del mar становятся самым уважаемым родом войск. По сравнению с неповоротливым парусным нефом, галера на Средиземном море представляла собой универсальное оружие. Содержание большой галеры ( 30 банок, 180 гребцов, 50 стрелков) обходилось очень дорого - до тысячи флоринов в месяц, однако богатые торговые города могли себе позволить содержать такие корабли.

Основным оружием галер были метательные снаряды, задачей которых был поджог неприятельских судов и поражение их экипажей. Тараны применяли гораздо реже, поскольку атакующее судно могло повредить свой корпус во время подобного маневра. Гораздо чаще в морских сражениях того времени применялся маневр Фокиона, во время которого противники старались разбить весла одного из бортов. Абордаж судов противника производился только при явном превосходстве одной из сторон. Как правило, после длительного маневрирования корабли одной из противоборствующих эскадр теряли ход или обращались в бегство, корабли победителя по очереди подходили к судам противника и захватывали их. Для этого, как правило, использовались запасные гребцы. Со временем, на кораблях стали размещаться отряды тяжеловооруженных воинов - proeles, одетых в латы и вооруженных щитами и пиками. Их было немного - не более дюжины, поскольку главная задача проеле состояла в охране переброшеного на корабль врага абордажного мостика - корвуса, известного еще с римских времен. По нему наступали aliers в легких кожаных доспехах, вооруженые щитами и мечами. Они врывались на вражеский корабль и старались изолировать офицеров противника от остальной команды. Их поддерживали sobresaliente - запасные гребцы, вооруженные топорами, грапнелями и серпами. Продвигаясь вслед за проеле и алиерами, они обезоруживали пленных. Таким образом, экипаж даже одной боевой галеры, гребцы которой были укомплектованы не рабами, а наемниками, представлял собой сильный сплоченый боевой отряд из двух сотен воинов, что в условиях Сардинии было немалой силой.

Следующий раунд борьбы за господство над Сардинией начался во время рейхстага в Регенсбурге в 1152 году. Понимая, что достигнутый паритет на острове может быть в любой момент нарушен, пизанцы обращаются за помощью к императору Фридриху Барбароссе. С их подачи он признал права Вельфа VI, брата Генриха Х, племянника Вельфа V и внука Альберто Аццо II, на маркизат Тоскану (наследство Матильды), герцогства Сполето и Сардинию. Этим он привлек этот могущественный род на свою сторону. Ронкальская регалия, принятая 11 ноября 1158 года, вновь обострила борьбу пап и императоров. Война с миланцами, шедшая с переменным успехом, закончилась 1 марта 1162 года победой взятием мятежного города и триумфом Барбароссы. Тем временем, папа Адриан в мае 1159 года выдвинул встречные претензии на Корсику и Сардинию, утверждая, что они входят в регалию св.Петра на основании дара Людовика Благочестивого. В этом вопросе папу поддержала Генуя, которая с 1158 года наняла отряд арбалетчиков. Его состав был разнородным: генуэзцы, лигурийцы, корсиканцы.

Внезапная смерть папы 1 сентября того же года временно отодвинули вопрос о принадлежности Сардинии на второй план. 6 апреля 1160 года послы Пизы появляются в походном лагере Барбароссы и заключают с ним договор. В обмен на поддержку императора город получает консульский суд, ленные права на территорию от Читта Векья до Порто Венеро, право чеканки монеты ( знаменитого пизанского солида из сардинского серебра ), торговые привилегии и право внешних сношений. Для пизанцев основной целью этого союза стала борьба со своим главным торговым конкурентом - Генуей. Тогда же пизанские послы в присутствии императора призвал ВельфаVI посетить его владение - герцогство Сардинию. Подготовка Вельфа VI к походу и усиление позиций империи в Северной Италии заставили генуэзцев пойти на заключение схожего с пизанским соглашения с императором. В договоре от 9 июня 1162 года Генуя получила ленные права на Лигурию от Порто-Венеро до Монако, свой суд и право чеканки монеты, а взамен обещала поддерживать императора против всех его врагов. В течение года после после заключения этого соглашения генуэзские послы интриговали против Вельфа VI и заставили его отказаться от претензий на остров.

Через год на Пармской ассамблее вновь возник вопрос о правах на Сардинию. Генуэзцы поддерживали кандидатуру своего клиента Баризона д'Арбореа в противовес претензиям Вельфа VII, внука Вельфа Толстого. Под влиянием генуэзцев император склонился к утверждению их кандидатуры на герцогский престол. 10 августа в Пармском соборе Баризон д'Арбореа был провозглашен королем Сардинии и вассалом императора. Это был полный успех Генуи. Возвратившись с отрядом брабансонов из войска Барбароссы на остров Баризон стал при помощи подкупа привлекать на свою сторону лиурус майоралес. За признание вассалитета и обязательство выставлять пять рыцарей на три месяца магнаты получали кураторию и налоговый иммунитет. К концу правления Баризона только в Арборее было пять таких потентанов, как стали называть таких феодалов. Аналогичные права в Логудоро приобрел род Дориа, владевший кураториями Алгеро и Генуэзским Замком. Экспансия Баризона натолкнулась на сопротивление Пизы. Ее послы продолжали отстаивать права внука второго мужа Матильды на остров. С точки зрения феодального права Вельф VII имел неоспоримые права на Сардинию, поскольку являлся прямым наследником братьев Отберта II и Адальберта V, покоривших остров. Однако, в августе 1165 года Вельф VII неожиданно умер. Пользуясь случаем, Фридрих Барбаросса выкупил права на Сардинию у Вельфа VI, но стремительно развивавшиеся события отвлекли внимание императора от острова. В том же году разразилась вторая генуэзско-пизанская война, основной целью которой стала борьба за обладание морем между Генуей и Пизой. Усилившееся купечество Пизы, организовавшее в 1162 году свою корпорацию - ordo mercatorum, считало себя способным бросить вызов своим генуэзским соперникам без помощи императора. Хотя к 1164 году население Пизы составляло не более 11000 человек, но за счет колоссальных богатств, приобретенных в крестовых походах, этот город мог себе позволить содержать сотню боевых галер, представлявших собой мощную силу на всем Средиземном море.

Противостояние императора и городов Веронской лиги, к которой через два года присоединились члены Кремонской, привели к широкомасштабной войне в Северной Италии. События генуэзско-пизанской войны полностью были заслонены ломбардскими кампаниями Барбароссы. Одним из ее ключевых моментов стало сражение при Тускулуме в 1167 году, когда отряды кельнского и майнцкого архиепископов полностью разгромили феодальное ополчение Рима. Война приобрела затяжной характер. В борьбе с Ломбардской лигой один за другим погибли двое наследников Фулька д'Эсте, а оставшийся, лишившись своих владений в Лигурии и Ломбардии перебрался в Анкону.

Военные действия на Сардинии, официальной целью которой стали попытки Баризона завоевать весь остров, приняли гораздо более ожесточенный характер чем в войну 1118 -1142 годов. В них приняли участие иностранцы: генуэзцы и наемные отряды брабансонов Барабароссы. В 1165 году войска Арбореи начали завоевание территории Туретании. Состав армии Баризона существенно отличался от отрядов Комито. В ее составе имелось десять дюжин рыцарей, которых поддерживали несколько сотен наемных арбалетчиков и легких пехотинцев, набраных среди горцев Барбаджи. Десяти рыцарей и трехсот пехотинцев хватило, чтобы рассеять полутысячное войско юдика Туретании. Тем временем, десант с десятка генуэзских галер овладел Туррисом, а род Дориа открыто перешел на сторону новоявленного короля Сардинии. При его посредничестве ворота Сассари были открыты итальянскими купцами перед Баризоном. Он даровал городу первые привелегии в обмен на фиксированую дань и вооруженный отряд. Это вызвало со стороны Барабароссы недовольство, поскольку регалией обладал только он. Однако, умиротворение Логудоро, жители которого обладали значительными привилегиями со времен Генриха II, потребовало значительного времени. Многие лиурус, недовольные властью арборейцев, присоединились к своему юдику, получившему помощь из Галлуры.

Несмотря на то, что военный потенциал Галлуры был невелик, она выставила довольно значительное войско, в составе которого было два десятка рыцарей и полторы сотни пехотинцев. Большинство из них были иностранцами, нанятыми на пизанские деньги. Баризон предпочел не идти походом не на Галлуру, а направить свои основные усилия против юдика Корналии, успевшего собрать свои войска к этому времени.

Отбросив легковооруженные отряды юдика, Баризон не смог одолеть укреплений Корналии и вынужден был отказаться от активных действий против нее. Неудачной осаде города помешал как недостаток сил, так и наличие сильной пизанской эскадры поблизости от острова. Столкновения генуэзских и пизанских судов в водах острова не привели к решительным результатам, и это поставило перед Баризоном неразрешимые военные проблемы: взятие Кальяри и захват Галлуры. Вследствие этого он направил свои основные силы на захват Кампидано и набеги на Иглезиенте. Тем временем, оставленные в Туретании брабансоны вместе с отрядами Дориа и Сассари с трудом сдеривали нападения туретанцев, поддержаных отрядами юдика Галлуры. Для полного овладения островом Баризону и генуэзцам не хватало сил. Незадолго до окончания войны Баризон умер.

В соответствии с феодальным правом судьба короны Сардинии вновь оказалась в руках императора, который отказался признать за наследником юдика Арбореи Петром право на нее. Юридическая причина войны за Сардинию исчезла, да и силы противоборствующих городов были истощены. Поэтому, в 1172 году при посредничестве императора был заключен мир между Пизой и Генуей. Сардиния была разделена императором на три части: Галлура отходила под протекторат Пизы, а Арборея и стоящие за ней генуэзцы получали Логудоро и Кампидано. Юдики Торреса и Корналии становились вассалами императора. Таким образом, император ликвидировал королевство Баризона создав подобие имперской юрисдикции на острове. Тем не менее, от этого разделе выиграла Генуя, полностью овладевшая обеими берегами пролива Бонифачо. Барбаросса пошел на значительные уступки городам, поскольку был заинтересован в мире еще и по причине того, что два его наиболее сильных союзника были заняты противоборством друг с другом. В 1173 году он расширил их привилегии и передал им право регалии за исключением права реквизиции.

Поражение при Леньяно и мятеж германских феодалов заставили императора временно покинуть Италию. Его отсутствие породило многочисленные воины между итальянскими городами. Их причиной была не столько высокая политика, сколько борьба за расширение подчиненной им округи ( например, Сиены с Флоренцией ). Воспользовавшись слабостью императорской власти, генуэзцы обратились к папе Александру III, как наследнику Матильды, с просьбой признать за ними права на Сардинию. В своем обращении к наместнику Св. Петра, они указывали на остров, как на потенциально богатый источник шерсти, зерна, серебра и рабов. Однако папа соглашался признать за ними только север и запад Сардинии. Через несколько лет император вернулся в Италию. Он принципиально изменил свою внутреннюю политку. Поддерживая малые коммуны против крупных. Так, Флоренция на четыре года лишилась своего контадо. Нуждаясь в помощи флотов Генуи и Пизы для своего крестового похода Барбаросса попытался примирить оба города. Для этого император Фридрих в 1178 году даже посетил оба города, но его решения уже не касались Сардинии. Тем не менее, ободренная такой позицией императора, Генуя в 1187 году захватила городок Бонифачо на Корсике, основанный три с половиной века назад первым тосканским маркграфом Бонифацием. Хотя, формальмно, город входил в зону генуэзского влияния этот захват был расценен пизанцами нарушением status quo в Тирренском море. Это был последний успех консулов. Социальные противоречия между старым городским патрициатом и образовавшимся в ходе торговой экспансии гораздо более широким классом купцов привели к кризису власти в коммуне. С 1190 года у власти в Генуе стоят подеста. Это изменение верховной власти свойственно многим городам средневековой Италии. В данном случае учреждение должности подеста стало компромиссом между старыми нобилитетом и заморскими купцами города, заинтересованными в более активной политике на востоке. С этого момента силы Генуи многократно возросли, активизировав ее внешнюю политику.

Раздел 1172 года стал поворотной точкой в истории Сардинии, приведшей к ее конечному подчинению иностранцам. Его условия способствовали росту феодальной раздробленности на острове. Помимо возникновения потентантов, получивших в Арборее, Галлуре и Туретании иммунитет, расширились права коммун Кульери и Сассари. В них появились кварталы иностранных купцов и расти сепаратистские настроения. Их развитие впоследствии привело к распаду Туретании и образованию коммуны в Сассари. Несмотря на перемирие генуэзцы и пизанцы уже постоянно присутствовали в войсках юдиков острова, которых сами натравливали друг на друга. Папа Григорий был настолько озабочен этим, что прибыл в 1188 году в Пизу и постарался уговорить противников воздержаться от открытой вражды на время III крестового похода, запланированого на февраль следующего года. Под давлением папы и императора генуэзцы были вынуждены очистить Бонифачо и впустить туда пизанский гарнизон.

Пизанские и генуэзские арбалетчики сыграли важную роль в этом походе. Они составили основную часть сил Ричарда Львиное Сердце в битве при Яффе, состоявшейся 5 августа 1192 года. Тогда же генуэзцские и пизанские галеры под предводительством Гульельмо Грассо атаковали и разграбили византийский Родос. Среди трофеев этого морского похода был кусок истинного креста, который при разделе добычи достался одному пизанцу, который увез его в корсиканский Бонифачо.

В 1194 году Генрих VI призвал соперничающие между собой коммуны помочь ему в завоевании трона Сицилийского королества, на которое он имел право по линии своей жены Констанции. Оба города были заинтересованы предоставить свои корабли императору: они расчитывали расширить свои торговые позиции на острове. Уже в июне 1194 года Генуя согласиласть послать свой флот на Сицилию. Через месяц пришло аналогичное сообщение из Пизы. 1 сентября союзный флот достиг Мессинского пролива, а Неаполь сдался Генриху. Пизанцы закрепилисьв Мессине, а их конкуренты - в Катании и Сиракузах. 20 ноября император прибыл в Палермо, где короновался на второй день Рождества. Не успели отгреметь коронационные празденства, как возобновились стычки между Генуей и Пизой. В 1195 году генуэзский десант овладел слабыми укреплениями Бонифачо. С этого времени городок на долгое время стал опорным пунктом Лигурийской республики на Корсике. Среди трофеев был найден кусок истинного Креста, который стал главной святыней Генуи. Император, нуждавшийся в поддержке пробовал приостановить конфликт и заставил пизанцев признать этот захват.

Неожиданная смерть Генриха от дизентерии 28 сентября 1197 года открыла широкие возможности эксплуатации Сицилии конкурирующими итальянскими коммунами. В период правления императрицы Констанции генуэзцы смогли расширить зону своего влияния на Палермо. Интриги высшей знати королевства в период опекунства Иннокентия III позволили генуэзцам закрепиться в Сиракузах надолго. Они в 1204 году даже назначили в этот город своего намстника - графа Коста де Аламана, брата активного участника завоевания Мореи Арнольда де Аламана. В 1205 году пизанцы четыре месяца осаждали Сиракузы, но не смогли изгнать оттуда своих конкурентов. В дальнейшем граф Аламан участвовал в попытках генуэзцев утвердиться на Крите в 1211 году. Попав в плен, к венецианцам он был освобожден по требованию папы и вернулся на Сицилию только в 1218 году. Рассматривая Геную как оплот папства, Фридрих II через три года изгнал графа из Сиракуз, сохранив при этом привилегии пизанцев. Борьба за сицилийские рынки надолго отвлекла ресурсы обеих коммун от дел на Сардинии и Корсике.

Папское вмешательство 1188 года в соперничество между Пизой и Генуей дало короткую передышку, но не стало залогом для установления долгого мира на острове. Обе итальянских республики старались закрепить раздел острова. Для этого они стали способствовать "католизации" христиан Сардинии. На острове появились бенедектинские и цистерианские монахи. Монастыри Валамброза и св. Виктора Марсельского открывали на острове свои филиалы. Так, в Кульери , как стали называть Корналию итальянцы, появились монахи из Монтекассино и Марселя, основавшие свои аббатства. В Сассари обосновались бенедиктинцы. После 1210 года на острове появились францисканские монахи, а еще через шесть лет - доминиканские. Церкви и монастыри, основанные монахами, становились источниками переноса на остров более развитых феодальных отношений. Вместе с этим на остров пришли новые ремесла и более передовая культура земледелия ( особенно у бенедиктинцев, которые по уставу своего ордена должны были сами обрабатывать землю). Все это способствовало аграрному освоению многих внутренних районов и росту экономического потенциала юдикатов. На остров с континента приезжали зодчие, певцы и художники, которые вносили свой вклад в развитие самобытной средневековой культуры острова.

Если ХI век ознаменовался значительным расцветом Сардинии, связанным с восстановлением судоходства на всем Средиземноморье, то последовавший за ним XII стал ее "золотым веком". В этот век развивается мореплавание: сардинские суда часто посещают Барселону и Балеарские острова. Развитию торговых связей способствуют связи сардинских лиурус майоралес с пизанскими и генуэзскими купцами. Итальянские торговцы основывают свои кварталы в Сассари и Кульери, приобретают недвижимость и постепенно становятся важным фактором экономической жизни острова. Вместе с тем, они вовлекают в оборот средиземноморской торговли своих островных контрагентов, которые на паях начинают приобретать корабли и основывать торговые компании. Вслед за торговлей начинают развиваться ремесла - горнодобыча, ткачество, каменное строительство. Несмотря на то, что последнее было известно с римских времен, его развитие начинается только после ликвидации сарацинской угрозы. Только после победы над войском аль-Амири был заложен собор Св. Цецилии в Корналии, в отделке которой присутствуют еще мавританские мотивы. Тогда же строится готическая капелла ди Ремедио в Арборее и базилика св.Джусто в Орестано. При общем господстве романского стиля элементы готики подчеркивают значительное влияние Северной Европы на общество Сардинии. Однако, именно в ХII веке каменное зодчество начинает распространяться по всему острову. В Кульери заканчивается строительство кафедрального собора, появляются такие памятники готической архитектуры как башня св.Христофора, Домский собор и церковь Св. Чиары в Ористано, собор и церковь Св.Петра в Сассари, церковь Св.Доминика в Корналии. Такие произведения искусства как базилика Св. Гавина у Торреса датируется 1111 годом, а церковь Св. Марии в Сассари - 1106.

ХIII век ясно выявил четыре ранее наметившихся особенности коммерции тирренских городах:

1. Распространение коммерческой деятельности от прибрежных эмпорий в хинтерланд.

2. Изменение объектов торговли: вместо дорогих и редких компактных товаров ( шелк, оружие, предметы роскоши, вино, соль) начинают преобладать дешевые и тяжелые грузы (зерно, скот, квасцы, шерсть, сукна, металлы, кожи).

3. Кооперация в области торговли привела к появлению договоров коменды. Ее суть состояла в том, что один из кооператоров (socius stans) давал капитал для торговли, а другой (socius tractans) брал на себя риск и тяготы плавания. Расширение договоров коменды привело к появлению первых торговых компаний - морских товариществ (societas maris), объединявших инвесторов и трактантов. Полвека спустя развился новый тип договоров - "морского займа" (cambium maritimum). Наиболее широкое распространение компании получили в Тоскане, где ядро их пайщиков составляли члены одной семьи. Это, с одной стороны, позволяло некоторым семьям добиваться сильного влияния на коммунальные дела, но с другой стороны приводило к быстрому их краху в случае серии коммерческих неудач.

4. В связи с опасностью банкротства подобные компании стали сочетать торговлю с ростовщичеством, что привело к появлению ломбардских банкиров. Эти компании стали возникать в хинтерланде Пизы - Пистойе, Флоренции и Сиене. Гораздо медленне этот процесс шел в тирренских морских городах, поскольку прибыли заморской торговли, опирающейся на торговые фактории и сильный флот, были существеннее и привлекательнее для инвесторов, чем ростовщичество.

Скоропостижная смерть Генриха VI, наследовавшего Барбароссе, 2 сентября 1197 года породила новую войну за императорскую корону. Основными претендентами на нее выступили его брат Филипп Швабский, владевший землями Матильды, и Оттон Брауншвейгский, наследник Генриха Льва. Ставленник Рима Оттон уступил Иннокентию III так называемую рекуперацию, согласно которой к патримонию Святого Петра отходили герцогство Сполето, Анконская марка и некоторые части Тусции. Однако, после убийства Филиппа Швабского Отто Вительсбахом в Альтенбурге в 1208 году, император Оттон отказался признавать рекуперацию. Появившись на следующий год в Италии, он занял все земли к северу от Неаполя и стал готовить при помощи пизанцев вторжение на Сицилию.Это привело к тому, что Иннокентий сделал ставку на наследника Штауфенов Фридриха II. Недовольные самовластием Оттона немецкие князья избрали Штауфена королем Германии в 1212 году. Расплачиваясь за поддержку Святого Престола в борьбе за трон Фридрих был вынужден признать рекуперации в Золотой Булле от 12 июля 1213 года. Латеранский собор 1215 года был апогеем величия пап.

Начиная с этого момента молодой император стал исподволь готовиться к низвержению пап. Так, между 1222 и 1226 годами он переселил не менее 16000 сарацин в окрестности Луцеры (Лучери). Разбитые на семь отрядов по тысяче человек каждый они копировали военную организацию Андалузии. Каждая тысяча делилась на пять знамен по две сотни воинов. Знамена состояли из пяти отрядов по 40 человек. (Это был прообраз знаменитой испанской терции.) Сарацины Луцеры составили прекрасный корпус стрелков из лука, решивший в пользу императора не одно военное столкновение. Не довольствуясь малым, император постоянно увеличивал свои войска, нанимая тунисских берберов и венгерских конных арбалетчиков. Военные реформы коснулись и флота. Молодой император планировал собрать для нового крестового похода, объявленного на 1217 год не менее сотни галер и пятьдесят транспортов. Однако, даже к 1228 году он, привлекая генуэзских моряков, смог собрать флот в 40 кораблей. В каждом сицилийском городе был построен укрепленный замок, и все арьервассалы принесли присягу своему королю. Связь баронов с ними при Фридрихе выражалась в получении ими с каждого держания 10 унций золотом в свою пользу.

Помимо военных реформ Фридрих восстанавливал старые политические связи и искал новых союзников. Среди них были не только христианские принцы, но и мусульманские эмиры. Под предлогом неурядиц император все откладывал свой крестовый поход на восток, требуя от папства все новых уступок. Уже во время своей коронации он сделал ставку на пизанцев, обладавших в то время крупнейшим галерным флотом в империи.

Согласно императорской воле Пиза получала права на острова Корсику и Эльбу, а также освобождение от пошлин. Таким образом, город приобретал главенствующее положение на побережье Тирренского моря. Этому способствовала его активная экспансионистская политика и расширение городского патрициата: в 1201 году к корпорации меркаторов присоединились судовладельцы - ordo maris. До 1253 года эти две группы патрициата полностью контролировали власть в городе. Появление в администрации острова судовладельцев определило изменения в политике коммуны: городу были нужны не только торговые фактории и привилегии - но и собственные морские стоянки и порты. Дарственная императора сильно затронула права генуэзцев, которые удерживали за собой часть Корсики. Однако главный конфликт разгорелся в Тоскане, где противником Пизы стала набиравшая мощь гвельфская Флоренция. 21 июля 1222 года флорентинцы разбили пизанское войско у Кастель дель Боско. В плен попало 1300 пизанцев. Для того, чтобы избавить своего союзника от опасности, император натравил на Флоренцию ее соседей - Пистойю, Перуджу и Ареццо, к которым в 1229 году присоединилась Сиена.

Тем временем, на западе Средиземноморья появилась новая сила - графы Барселоны, овладевшие к середине ХII века короной Арагона. За последующие пятьдесят лет они постепенно подчинили своей власти почти все побережье Лионского залива, за исключением Нарбонна .Его виконты, владевшие южной частью города, смогли заручиться поддержкой тулузских графов. Их безопасность обеспечивалась также тем, что епископ и горожане Нарбонна были фактически независимы и представляли собой значительную политическую и военную силу. Со временем городская коммуна Нарбонна развилась в почти полноценную городскую коммуну, управляемую консулами под формальным сюзеренитетом епископа. Соперничество с соседями - Нимом, Монпелье и Минервом, противопоставило коммуну остальному Лангедоку. В период альбигойских войн правоверные католики Нарбонна сразу поддержали северных крестоносцев и в немалой степени способствовали победе Симона де Монфора над виконтами Каркассона Танкравелями. Благодаря этой конфронтации и гибкой династической политике виконты Нарбонна, носившие династические имена Эймери, смогли удерживать и постепенно расширять свои владения вплоть до начала XVI века.

Вплоть до своего падения династия Сен-Жиль очень ревниво смотрела на усиление влияния арагонцев в Септимании. Когда в 1167 году по соглашению со Штауфенами к последним отошел имперский Прованс, графы Сен-Жиль постарались обрести территориальный противовес в империи - Прованский маркизат.

Ситуация стала склоняться в пользу Арагона, когда в 1204 году король Педро II присоединил к своим владениям Монпелье. Он участвовал в крестовом походе против андалузских мавров и битве при Лас-Навас-де-Толоса - поворотном пункте Реконкисты. Еще при восшествии на престол Педро II согласился стать вассалом папы и платить дань, сменив таким образом имперскую ориентацию на римскую. По-видимому, он, таким образом, планировал решить свои проблемы в Лангедоке и получить флот Генуи или Пизы для завоевания Балеар. Альбигойские войны явственно показали противоречия между королем и папством. Гибель Педро II и пленение его пятилетнего наследника Хайме при Мюрэ в 1213 году положила конец запиренейской политике Арагона. Наиболее крупные его вассалы - графы Фуа перешли под сюзеренитет французской короны. Достигший в 1228 году совершеннолетия Хайме I сконцентрировал свои усилия в Средиземном море, но не смог вернуть позиции утраченные в Септимании и Провансе. Вследствие этого он изменил напрпавление своей политики. Несмотря на то, что арагонские дворяне отказались дать солдат и деньги на завоевание Балеар, молодой король собрал 43 корабля и 12 галер. Главную помощь в наборе войска молодому королю оказали патриции Таррагона и Барселоны, имевшей с 1154 года верфь, и южнофранцузские города во главе с Монпелье. К их отрядам присоединились португальские рыцари под предводительством короля Альфонса II Великого Пьера. Войско Хайме, насчитывавшее в общей сложности 13500 пеших солдат и 1500 всадников, высадилось на Майорке в сентябре 1229 года.

Покорение острова оказалась нетрудным и заняло всего три месяца, поскольку гарнизон ал-мувахидун ( Альмохадов ) и ополчения исламизированых горцев были разбиты по частям в самом начале столицы острова Пальмы. Власть аль-мувахидун на острове не была прочной, поскольку они утвердились на острове только в ноябре 1203 года, когда войска Абд ал-Вахида ибн Абу Хафсы изгнали оттуда претендента на престол аль-мурабитун (Альморавидов) вали Али ибн-Исхака ибн-Ганийа. Сторонники свергнутой династии сопротивлялись в горах острова еще целый год, пока не заключили мир с Хафсидом. В 1205 году на 20 больших галерах основная часть войск аль-мувахиддун отбыла в Тунис, где укрылся брат Али Яхья. Абд ал-Вахид разбил эмира при Туггурте и завоевал Тунис, где основал новую династию.

Таким образом, власть последнего вали аль-мувахиддун Абу Яхьи на Балеарских островах не пользовалась популярностью и зависела от соглашений с исламизироваными горцами острова. Один из предводителей горцев заключил с Хайме союз и оказал помощь людьми и продовольствием. После захвата острова военная добыча была роздана солдатам, а земля поделена между епископом Барселонским, тамплиерами, городами и селениями, оказавшими ему поддержку при организации похода на правах аллода. Значительное количество земель получили патриции Таррагоны. До 1258 года островами управлял португальский инфант Петр. В 1232 году он приобрел сюзеренитет над Меноркой. Дольше всех независимость сохранял третий остров - Ибиса, которую завоевали дружины арагонских и каталонских дворян под предводительством херонского причетника Гильермо де Монгри в 1235 году.

Сравнительно быстрое завоевание Балеарских островов объясняется тем, что Хайме и Петр сохранили древние обычаи и вольности страны, очень разнообразные и запутанные вследствие пестроты населения. К этому времени этнос балеарцев имел итальянскую, берберскую и мосарабскую составляющие. Король Арагона предоставил населению Майорки ряд фуэрос (вольностей), в которых устранил ряд повинностей ( например, конную службу - кавальгаду ) и пошлин, стеснявших торговлю и мореходство. Однако, основные налоги - поземельный и подушный были сохранены. После смерти бездетного Петра Португальского на Майорку был прислан королевский наместник - вегер. Вся дальнейшая жизнь Хайме была потрачена на завоевание у аль-мувахидун Валенсии и Мурсии. Накануне смерти он в 1276 году разделил все свои завоевания между сыновьями Педро и Хайме. Поскольку подавляющая часть населения Балеар была исламизирована, во многие сельские округа были назначены мусульманские бальи. Менорка, перешедшая в вассальную зависимость, находилась в таком положении до 1287 года, сохраняя своих мусульманских правителей. В качестве источника морского права на острове стал действовать каталонский морской кодекс Libro del consulado de mar (Книга морского консульства).

Перенос более развитых феодальных отношений на Сардинию вместе с тем способствовал усилению ее феодальной раздробленности. Вследствие этого кураторы и майоры юдикатов слились с магнатами и вместе с заезжими авантюристами итальянского и немецкого происхождения составили рыцарское сословие. Распространение феодального права привела к тому, что в 1190 году между наследником Барисона Петром д'Арбореа и магнатом Хуго Понцио де Басом разгорелась борьба за наследство, вылившийся в длительную междусобицу. Род де Бас-Терра, которому относился Хуго, появился на острове в правление Барбароссы, Его основатель, капитан одного из отряда барбансонов Хуго перешел на службу к Барбизону д"Арбореа и получил от Баризона кураторию Теральба. Удачно женившись на родственнице юдика Туретании ему удалось расширить свои земли до четырех кураторий и в последние годы стать видным придворным юдика Арбореи. Династическая неразбериха в Туретании привела к тому, что Хуго Понцио де Бас мог предъявить претензии на трон Логудоро. Де Бас имел дюжину рыцарей и около сотни пехотинцев, четверть из которых была лучниками. Для феодализировавшейся Арбореи это было значительной силой. Противостояние линьяжа де Басов с родом д'Арбореа при нейтралитете остальных магнатов, вылилась в гражданскую войну. Она свела на нет преобладание Арбореи на острове. Неурядицами воспользовался итальянский кондотьер Оберто ди Масса. Его отряд, состоявший из трех рот, был нанят против Арбореи. Прибыв в Корналию, отряд Оберто неожиданно захватил город. Опираясь на поддержку Пизы, ди Масса провозгласил себя юдиком Корналии, отстранив прежнего от власти. Он укрепил свою власть, раздав трем десяткам прибывших с ним рыцарей фьефы. Вместе с несколькими лиурус майоралес, оставшимися в городе после перехода Кампидано к Арборее, они составили новую знать острова.

С этого момента основной военной силой на острове становятся наемники, окончательно вытеснившие ополчения лиурус уже к 1175 году. Они состояли на службе юдиков и в частных войсках магнатов, ими пополнялись гарнизоны торговых республик и армии кондотьеров, вторгавшиеся на остров. Их этнический состав был очень пестрым: сарацины из Лучеры, итальянцы, немцы, провансальцы и сами сардинцы. Для многих жителей Галлуры и Барбаджи служба в генуэзских и пизанских войсках была главным источником дохода, поскольку клочки земли на горных склонах не могли прокормить растущее население. К этому времени на итальянском полуострове происходило вытеснение тяжелой конницы пехотными ополчениями с полей сражений. Первая половина XIII века ознаменовалась появлением на Апеннинах большого количества наемных отрядов, которые воевали за деньги против гвельфов или гибеллинов, или совершали локальные "крестовые походы", исходя из текущей ориентации пап.

Наиболее специфическими среди них были отряды сардинской легкой пехоты, вооруженной дротиками, и сарацин. Отряды последних включали конных и пеших стрелков. Их наступательная, полупартизанская тактика стала причиной появления специальных отрядов гуастаторов ( опустошителей ) в итальянских войсках. Их основной целью было уничтожение источников снабжения противника, его посевов и обозов. Исчезновение рыцарства как класса, привело к заметному сниению роли тяжелой кавалерии в бою. Ополчения итальянских городов были известны еще в XI веке. Они формировались по кварталам и представляли собой композицию трех видов пехоты - стрелков-баллистариев, вооруженных луками и арбалетами, павизаров, вооруженных большими щитами, и скудеров, меченосцев с небольшими круглыми щитами, под предводительством знаменосца - гонфалоньера и нескольких младших офицеров - пенноньеров. Они разделялись на более мелкие подразделения - маснады (дружины), численность которых составляла во многих местах Италии полсотни человек. Коммунальное войско дополнялись обслугой, рабочими и строителями, набранными среди жителей сельского округа коммуны, именуемых контадини. Нормальное соотношение родов войск между кавалерией, павизарами и арбалетчиками было равно 1:2:2. Городские ополченцы еженедельно выходили на обязательные тренировки. Так, пизанская "ассиза о вооружении" требовала, чтобы каждый гражданин города умел обращаться с копьем, арбалетом и сардинским дротиком.

Со временем структура итальянских пехотных отрядов стала усложняться. Вырос и офицерский состав. Так, в распоряжении гонфалоньера стали назначаться два дистрингитора, выполнявших роль адьютантов, и консилер, своеобразный начальник штаба. Изменялась и организация войск. Для лучшего управления во Флоренции из павизаров стали составлять отдельные отряды - вексилии. В Савойе бандерия состояла из 25 павизаров и 25 арбалетчиков, а во Флоренции - 50 арбалетчиков под командованием бандифера. Со временем, во многих коммунах стали формироваться отборные части арбалетчиков под командованием констеблей. Их функцией становилась не только охрана города, но и полицейская служба. По сравнению с рядовыми стрелками констабли, как, например, их называли в Лукке имели лучшее защитное вооружение и меч. Вместе с тем, социальное расслоение и рост военной опасности горожан приводило к тому, что богатые уклонялись от службы выставляя вместо себя конскриптов, а бедные не могли приобрести требуемого комплекта вооружения необходимого для выполнения гражданского долга. Конскрипты, выставляемые богатыми, и бедняки, поступавшие на службу в войска коммуны, стали рассматривать свою службу, как основной источник своего дохода. Так, постепенно стал образовываться целый класс наемников. Некоторые из них, потеряв работу, поступали на службу к удачливым военным вождям и теряли связь с родными городами.

Опасаясь засилья иностранных наемников, статуты коммун ограничивали количество иностранцев в маснадах до 40% от их состава. Однако, возрастание противоречий между горожанами заставляли власти городов закрывать глаза на нарушение этих правил, в особенности для кавалерии и арбалетчиков, наиболее профессиональных родов войска. Самыми известными были немецкие всадники и лигурийские, генуэзские, корсиканские и пизанские арбалетчики. Их отряды, часто называемые бригандами, всегда пользовались широким спросом на рынке наемников. С возрастанием авторитарных тенденций и появлением синьории, национальная и даже религиозная принадлежность наемников перестала играть роль для нанимателей. Уже во второй половине ХIII века войска пап состояли не из римлян, а тосканцев. Снижалась и численность подразделений наемников. К 1300 году наиболее распространенным становится отряд из 25 человек. Большинство наемных отрядов возглавлялись выходцами из дворянского сословия, заключавшими со своими нанимателями контракты - кондотты. Развал лагеря гибеллинов привел к появлению большого количества безработных кондотьеров.

Боевой порядок войск в сражениях между того времени определялся местностью и составом войск. Как правило, столкновения на пересеченной местности между армиями, где имело место сочетание пехоты с кавалерией, проходили вдоль долин и на холмах, окружавших их. В связи с этим ударная часть войска - тяжелая кавалерия располагалась в середине боевого порядка, а пехота на флангах. Сражение начиналось с боя легковооруженных воинов, пытавшихся занять наиболее удобные для обстрела противника холмы. Далее следовала кавалерийская сшибка, исход которой часто определял результат боя. Столкновение основных масс пехоты сводилось к перестрелке из-за щитов до тех, пор пока легким отрядам или кавалерии не удавалось опрокинуть противника в центре или на флангах. Вторая половина XIII и начало XIV веков были апогеем развития и применения строя тестудо: сочетания павизаров с баллистариями для прикрытия перестроений конницы. Их малоподвижный строй легко отражал атаки рыцарей, но не мог противостоять тактике сарацин Луцеры. С этого момента основная роль на поле боя вновь перешла к легкой пехоте - скирмиширам и тяжелой кавалерии. Отряды павизаров и арбалетчиков стали использоваться исключительно для защиты лагеря.

Итальянская тяжелая конница всегда уступала немецким и французским рыцарям, чей атакующий порыв был долгое время неотразим. Помимо упадка рыцарства, последовавшего после расцвета коммун, это имело под собой еще одну важную причину - на Апеннинском полуострове не было лошадей-тяжеловозов, способных выдерживать груз доспехов. Тем не менее, постепенно в наемных войсках стали возникать отряды тяжелой кавалерии, использовавших dexteri - рыцарских лошадей, ввозимых из Венгрии. Уже к началу XIII века венецианские рыцари, собираяясь в крестовый поход, брали с собой двух декстериев и одного ронциана (въючную лошадь) каждый. Отряды собственной боеспособной кавалерии смогла создать Флоренция. Однако число итальянских всадников было немногочисленно - подавляющую часть конницы на Апеннинах составляли иностранцы.

Оберто наследовал его сын Гильельмо (Вильгельм), который продолжил политику отца. В самом начале своего правления ему пришлось столкнуться с заговором против своей власти, нити которого вели в Туретанию. После его раскрытия он конфисковал земли трех наиболее могущественных родов, замешанных в заговоре, и передал часть их одному из своих капитанов. Следом за этим он напал на замок Госеано, в котором укрылся юдик Туретании Константин. После длительной осады замок пал, его гарнизон был уничтожен, а Константин оказался в плену у удачливого юдика Кульери. Генуя постаралась остановить экспансию Гильельмо. В 1194 году ее флот полностью блокировал Кульери. Десант осадил и разграбил Сантиджу, после чего удалился в Ористано. Гильельмо, находившемуся с войском далеко на севере, не удалось помешать генуэзцам. В отместку он разорил владения Дориа. Тем временем, отряды Петра д'Арбореа и генуэзский десант заставили рыцарей Угоне Понцио де Баса покинуть Арборею. Потеряв свои владения в Арборее, де Бас не мог более бороться за Туретанию.

Ненависть к генуэзцам, привела к сближению Гильельмо ди Массы и Хуго Понцио де Баса поскольку их основным противником были правители Арбореи. Они заключили союз, по которому Гильельмо становился юдиком Туретании, а Хуго получал большие земельные владения ( четыре куратории ) на границе с Арбореей. Это стало началом новой кратковременной войны, в ходе которой Гильельмо ди Массе несмотря на поражение удалось удержать в своих руках земли Туретании и Кульери, а де Басу вернуть свои владения в Арборее. Генуя не могла помочь своему вассалу, поскольку не могла идти в то время на риск открытой войны с Пизой. Раздел Византийской империи требовал присутствия основных сил обеих торговых республик в восточной части Средиземного моря. Так, в начале XIII века три четверти Сардинии оказались в руках вассалов Пизы.

В эпоху гегемонии Гильельмо ди Массы начинается новый этап городского строительства. Чтобы уберечь город от нового налета генуэзцев, восстановливаются каменные укрепления Кульери, их дополняет монастырь Св. Цецилии. Юдик Арбореи для защиты от нападений ди Массы возводит в Ористано мощный замок Святого Кристофера. Не отстает от своих коллег и юдик Галлуры, построивший неприступную крепость над древней Ольбией. Многие потентанты возводят вокруг своих торре каменные стены, постепенно превращая их в замки. Тем временем, в 1212 года мимо острова прошли корабли, везшие в крестовый поход детей. Два из них разбились у берегов Галлуры в бухте Уединения у острова Святого Петра, что вызвало новый интерес святого престола к острову. Только немногим из тысячи детей, находившихся на борту этих кораблей, удалось спастись. В память о них папа Григорий IX распорядился построить там церковь и назначил в в нее 12 каноников для службы по погибшим. Потерпевшие кораблекрушение дети-крестоносцы избежали той страшной участи, которую им приготовили марсельские купцы Вильгельм Порк и Гуго Феррей, - рабства. (Впоследствии за это свое деяние они были казнены императором Фридрихом.)

Начало XIII века стало началом развития сукноделия, оказавшего значительное влияние на судьбы Италии. В средние века шерстяная одежда пользовалась постоянным спросом, а овцеводство было повсюду распространено и обеспечивало производителя сырьем. Поэтому сукноделие - самая распространенная отрасль средневекового ремесла. Италия не составляла исключения и первоначально производила грубые ткани. Вместе с тем купеческие компании Генуи стали ввозить чужеземные ткани более высокого качества. Так, появилась корпорация купцов-шерстянников (draperii), которые стали разворачивать собственное производство. С вторжением торгового капитала в сукноделие привело к появлению подобных корпораций в других городах Северной Италии. Следом за ним последовало усиление влияние цехов суконщиков, носящих одинаковое название во Флоренции, Болонье, Пизе - Лана. Его члены представляли собой не ремесленников, а крупных торговцев, полностью контролировавших производственный цикл. Развитие ремесел способствовало увеличению населения, которое в 1233 году достигало 45000 человек. Следствием этого роста стала территориальная экспансияв Тоскане: расширение контадо становиться главным требованием пизанского плебса. Стараясь снизить накал страстей, пизанские купцы и судовладельцы стараются хотя бы частично удовлетворить требования городских низов. Они начинают экспансию в Маремму и на близлежащие острова. Долина Арно становится ареной постоянных столкновений с соседней Флоренцией. Неудачи сухопутной экспансии вынудили отцов города привлечь цеховую верхушку к управлению коммуной, но только события середины века позволили богатым пополанам обрести в ней власть.

Смерть в 1215 году Гильельмо ди Массы породила начала новый виток соперничества между торговыми республиками. Несмотря на столкновения с Флоренцией Пизе удавалось сохранять преобладающее влияние в Галлуре и Кульери. Арборея, лавируя между соперниками, сохраняла свою независимость. Туретания, где с 1102 года обосновался род Дориа, все более подпадала под генуэзское влияние. После смерти Гильельмо в ней разгорается борьба за власть. Основными ее участниками становяться Дориа и Бас-Терра ( или Бас-Сера), которым удалось провести своего ставленника на пост юдика Торреса. По мере проникновения итальянцев в ряды магнатов острова столкновения все более приобретают характер борьбы сторонников императоров и пап. К этому времени в Генуе укрепились гвельфы, а Пиза стала оплотом гибеллинов. Этому способствовали привилегии данные ей Фридрихом во время коронации.

Сардиния, будучи второстепенным театром противостояния императоров и пап, играла все более и более важную роль борьбе между Генуей и Пизой. Генуэзская коммуна, потеряв в 1220 году сицилийский рынок зерна, постаралась компенсировать свою потерю приобретением новых. Многочисленные лигурийские торговцы появляются на Сардинии и Провансе. Это способствует росту товарно-денежных отношений на острове. Многие лиурус майоралес становяться крупными экспортерами зерна. Вместе с проникновением денег на остров возрастает и степень эксплуатации сервос. Генуэзская экспансия вызвала сопротивление пизанцев и связанных с ними местных магнатов. В соперничество между враждующими коммунами становятся вовлечены все более или менее владетельные фамилии острова. Следствием этого стало появление на севере острова армии пизанского кондотьера Убальдо Висконти в составе двух сотен конницы и тысячи пехотинцев. В 1219 году его армия окружила войска юдика Торреса. Сдавшиеся наемники влилась в войско Убальдо Висконти. Кондотьер сразу же постарался реализовать свою победу, женившись на наследнице престола Туретании Аделасии. Вместе с тем, он заручился поддержкой рода Бас-Сера, расширив их земли в Логудоро. Позиции гибеллинов острова, сторонников Пизы, оказались серьезно ущемлены после того, как император Фридрих II, возвращаясь из Германии на Сицилии, обещал защищать права пап на Сардинию и Корсику в обмен на политическую поддержку. В этих условиях удачливый кондотьер решил переметнуться на сторону гвельфов. Удачный момент наступил после поражения пизанцев при Кастель дель Боско. Оно развязало руки Убальдо в отношении Галлуры. Его войска после короткого сражения овладели юдикатом. Оставленный своими вассалами юдик не смог собрать сил для отпора. Так новый кондотьер стал гегемоном острова. Следующим объектом нападения стал Ористано, который долго сопротивлялся, но в конце концов был вынужден признать власть юдика. Боявшийся потерять свою власть ди Масса впустил в крепость Кульери пизанский гарнизон.

Захват Галлуры и подчинение, входившей в сферу влияния Пизы, наемниками Висконти вызвал серьезную озабоченность у ее властей. Конфронтация с Флоренцией в Тоскане не позволяла коммуне направить сколько-нибудь значительные отряды на остров. В этих условиях правители Пизы решили обратится к императору за помощью. Претензии Фридриха II на остров основывались на наследственных правах Вельфа, выкупленных Барбароссой. Его внук передал корону Сардинии своему сыну Гейнцу ( Энцио ) от конкубины Адельгейды. Для императора, вошедшего в серьезный конфликт с папой, это был лишь эпизод в сложной дипломатической игре. Несколько ранее он, аппелируя на том, что не может идти в крестовый поход не оставив наместника, добился избрания своего сына Генриха королем Германии. Весь 1227 год он занимался ломбардскими делами, стараясь укрепить свою власть. Уже будучи отлученным от церкви Григорием IX за уклонение от крестового похода, он в 1228 году короновал Энцио, защиту прав которого поручал своим наместникам в Италии.

Воспользовавшись отъездом императора на восток, папские наемные войска вторглись в Апулию и только возвращение Фридриха II 10 июня 1229 года позволило восстановить положение на полуострове. Несмотря на поддержку пизанцев, у новоявленного короля Сардинии практически не было сторонников на острове. Местная знать, поминая времена Барисона, прибывшего с толпой немецких наемников, под влиянием монастырей, державших сторону пап, в значительно большей мере склонилась на сторону Висконти. Сторонники пизанцев, пытавшиеся агитировать в пользу Энцио, становились объектом преследований партии Висконти. В скором времени вся Галлура и Туретания оказались в руках Убальдо. Арборея была вынуждена отказаться от Логудоро. Владения Висконти охватили север и восток острова. С подчинением Туретании Висконти не смирились только жители столицы юдиката. В 1235 году купцы и ремесленники Сассари изгнали из своих стен чиновников Убальдо. Стараясь приобрести на острове новых сторонников Энцио добился у своего отца признания коммуны в Сассари. Уже в 1236 году Фридрих II подписал коммунальную грамоту, давашее городу с некоторыми ограничениями в пользу итальянских купцов права самоуправления. Этот политический ход Фридрих предпринял в канун начала войны с ломбардскими городами. Фактически, к середине 30-х годов ХIII века остров оказался разделенным между генуэзскими и пизанскими фракциями

Конфликт с ними начал назревать еще в 1231 году, когда была возобновлена Ломбардская Лига, постановившая создать союзное войско в составе 3000 рыцарей, 10000 пехотинцев и 1500 стрелков. Однако, открытая война с Лигой началась только через пять лет. Медлительность Фридриха была вызвана изменой его старшего сына Генриха, короля Германии, переметнувшегося на сторону папы. Только после избрания королем своего второго сына - Конрада, император смог начать военные действия в Италии. Фридрих II имел всего 2000 рыцарей, подкрепленных сарацинскими лучниками из Лучеры и наемными конными арбалетчиками из Венгрии. На второй год его малочисленное войско, состоявшее из немцев и сицилийских сарацин, разгромило городские ополчения у Кортенуово 27 ноября 1237 года. Ее результат сказался уже в следующем году, когда вся почти Северная Италия оказалась в его власти. Это позволило начать реальную борьбу за Сардинию. Испугавшись вторжения императора, Убальдо Висконти принес Григорию IX вассальную клятву и признал сюзереном Сардинии. Папа вновь предал Фридриха анафеме и способствовал заключению генуэзско-венецианского союза и получил в свое распоряжение шестьдесят генуэзских галер под командой адмирала Гильельма Уббриаки. В целом, к концу 1238 года ситуация вокруг Сардинии складывалась в пользу гвельфов.

Неожиданная смерть Убальдо сделало его молодую вдову Аделасию наследницей всего его дела. Для сохранения позиций гвельфской партии на острове папа Григорий, будучи признанным сюзереном острова, планировал выдать ее замуж за видного своего сторонника Гвелфо Поркари. Тем временем, у берегов острова появился Энцио, назначенный отцом имперским генеральным легатом в Италии. Он прибыл на остров со значительным отрядом немецких солдат и располагал значительными средствами. С моря его поддерживали 25 императорских галер сицилийского адмирала Ансальдо де Мари. Титулярный король Сардинии сразу же начал перекупать наемников, служивших ди Массе и Висконти.Даже опираясь на поддержку пап и генуэзцев, магнаты острова не могли противостоять его войскам. На наемников Убальдо Висконти нечего было рассчитывать, поскольку они перешли на службу к тому, кто им больше платил. Однако, красивый Энцо тоже не стремился к кровопролитию, а предпочел вскружить голову вдове Висконти. Образованный молодой принц, впоследствии переведший с персидского книгу об охоте Ятриба, очаравал провинциалку. В том же году, к всеобщему удовольствию магнатов, они сочетались браком в соборе Ардары, селении расположенном в сердце Логудоро. Таким образом, в руках молодого Штауфена оказалась половина острова. В Кульери одержали верх союзники-пизанцы, а в Арборее его поддерживал род Бас-Сера, переметнувшихся в лагерь гибеллинов в обмен на графский титул. Такой поворот событий привел к переходу Генуи в лагерь гвельфов. Лигурийская коммуна была уже недовольна потерей в 1229 году торговых привилегий на Сицилии. Укрепление Энцио на территориях, "исконно входящих" в сферу влияния коммуны заставило отцов республики перейти на сторону папства. Замки Кастельгеновезе, Кастельдориа и Алгеро закрыли свои ворота перед императорскими чиновниками.

Потомки юдиков предпочли получить из рук Энцио титулы и поместья, а не сопротивляться. Кульери занял отряд пизанцев, а Арборея приняла наместника сына императора. Соотношение сил гвельфов и гибеллинов на Апеннинах для его отца играло более важное значение, чем какие-либо события на Сардинии. Тем не менее, включение Сардинии в сферу владений Гогенштауфенов благоприятно сказалось на развитии экономики острова. Открытие новых портов Сицилийского королевства для торговли продовольствием в 1239 году способствовало расширению торговли Кульери с Трапани и Мессиной. После этого Кульери на целую четверть века стал перевалочной базой зерна в Западном Средиземноморье. В следующем году по его приказу Энцио во главе пизанского флота покинул остров, оставив для его охраны 20 рыцарей, 20 всадников и 20 конных арбалетчиков из германского войска, которые были единственной реальной силой на Сардинии. Вместе с Энцио на борт его эскадры взошли наемные отряды, служившие ранее ди Масса и Висконти. Так случилось, что он навсегда покинул остров, оставив Аделасию одну, передав управление островом в руки пизанцев. Пиза восстановила свое влияние на острове, передав в распоряжение императора сорок галер под командованием адмирала Уголино Буццакерини, к которому в Порто-Пизано присоединилась эскадра Ансальдо де Мари и сам Энцио, назначенный отцом генеральным викарием Империи в Италии еще в июле 1239 года. Для того, чтобы сделать это назначение, императору пришлось передать империи место рождения своего сына - город Джези, входивший в Сицилийское королевство. Права викария всей Италии сильно отличались от власти его отца на Сицилии. Он являлся имперским чиновником и выступал в качестве арбитра и аппеляционного судьи. У Энцио не было прав назначать и смещать имперских чиновников, судей и нотариев, не обладал он и правом регалии. Его армия оплачивалась серебром и золотом итальянских банкиров в счет доходов его отца, достигавших двух миллионов тари в год.

3 мая 1241 года у банки Мелория соединенному императорскому флоту удалось перехватить следовавшую из Ниццы флотилию Уббриаки. Императорским кораблям удалось одержать убедительную победу, захватив врасплох генуэзский флот. Его корабли были перегружены церковниками, которые везли папе значительные суммы, собранные в Англии и других западных землях. Флот был не готов к бою. Боевой дух генуэзцев не удалось поднять многочисленными молитвами и облачением в крестоносные одежды. Бог был на стороне сильнейших. Множество генуэзских судов было потоплено, а два десятка галер попали в руки победителей. Среди пленных оказалось более сотни враждебных императору прелатов, в числе которых были два кардинала: епископ Палестрины и Отто из св.Николаса. Следствием этого морского сражения стало абсолютное господство императорского флота на море. Победа при Мелории и подчинение Сардинии позволили расширить операции на суше. В течение года флот короля Сардинии овладел Корсикой, управление которой также перешло к пизанцам. В руках генуэзцев оставался только Бонифачо. Вслед за этим его отряды высадились в Кампании. Власть императора признали Тиволи и Альбано. В разгар императорских побед папа умер и в течение двух последующих лет место понтифика было свободным. Власть Фридриха достигла своего апогея, речь даже зашла об уничтожении института пап. В составе имперской делегации был победитель при Мелории адмирал Ансальдо де Мари.

Однако, в 1244 году с избранием Иннокентия IV году папой ситуация изменилась. 17 июля 1245 года на Лионском соборе Фридрих был низложен. 22 марта следующего года восстал граф Тюрингии Генрих, провозгласивший себя германским королем. Тем не менее, в 1246 году порядок был восстановлен: Энцио контролировал Ломбардию, а папские войска кардиналов Стефана из Траставере и Райнера из Витербо, были разбиты в Сполето. Тем временем, Энцио прочно осел в Ломбардии и вовсе не пытался вызвать свою жену с Сардинии. Здесь он проводил время в обществе одной из дочерей имперского командующего Эццелино ди Романо, от которой имел в общей сложности четверых детей. Вместе с тем, генеральный викарий готовился к походу, набирая солдат и подготавливая снаряжение. Когда в 1247 году имперская армия была готова выступить, восстала Парма, которую генеральный викарий оставил без присмотра. Это вынудило Фридриха вновь сосредоточить свои силы в Италии. Императорская армия была невелика: 1100 всадников, сарацинские лучники и отряды Бергамо, Павии, Тортоны и Кремоны. Около тысячи из них занимали крепости в Тревизо и Александрии. Помимо них в Средней Италии и Ломбардии действовали вспомогательные отряды императорских наместников Аццо и Эццелино ди Романо, а также армия Энцио, назначенного главным наместником и командующим союзными войсками в Ломбардии. Слабость сил императора стала следствием постигших его неудач. Осада Пармы затянулась, финансы Сицилии были истощены, субсидии, полученые с коммун Тосканы, в 1247 году истрачены, а союзники в Германии связаны гражданской войной. Последовавшее в 1248 году поражение войск, осаждавших Парму, было следствием переоценки Фридрихом собственных сил. После того, как император удалился в Сицилийское королевство, порядок в Италии держался на копьях солдат Аццо д'Эсте и Эццелино да Романо. В мае 1249 года императора постиг новый удар. Его любимец Энцио выступил против гвельфов Болоньи и был разбит в битве при Фоссальте и попал в плен. Согласно легенде, король Сардинии предложил фантастический выкуп - выложить вокруг города пояс из серебрянных монет. Но болонские пополаны пренебрегли выкупом и сочувствием своей знати к пленнику. Они предпочли любезно выстроить ему специальный тюремный палаццо, в котором король Сардинии провел оставшиеся 23 года своей жизни. До нашего времени дошли любовные элегии Энцио, сочиненные им в донжоне Болоньи. Эта история не могла случиться нигде в Европе кроме как в Северной Италии. Тем не менее, Фридрих не пал духом и готовивился возобновить войну. Его неожиданная смерть в декабре 1250 года привела к тому, что партия гибеллинов оказалась на время обезглавлена.

С отбытием Энцио на материк фактическая власть над островом оказалась в руках пизанцев, которые управляли островом от его имени, опираясь на авторитет императора. В Кульери находился их гарнизон, а в юдикатах сидели итальянские нобили, формально находившиеся на службе короля Сардинии. Среди них был Микеле Цанке, управлявший Логудоро. По сообщению Данте Алигьери, в годы своего наместничества в Туретании он разбогател на взятках. Тем не менее, ему удалось привлечь внимание жены короля Энцио Аделасии. Доходы с острова пизанская администрация периодически пересылала императору. Вместе с тем, реальные правители острова не хотели сориться с папой. Так, в 1248 году они оказали приют участникам VIII крестового похода под предводительством французского короля Людовика Святого в Египет. Его флот остановился в Кульери, где некоторые из рыцарей подхватили малярию. Среди умерших был один из знатных крестоносцев Робер VII де Бетюн. После поражения Фридриха под Пармой местные гвельфы постарались, чтобы известия о сожительство Энцио с дочкой ди Романо дошли до Аделазии. Разгневанная юдика, подстрекаемая Микелем Цанке, обратилась к папе с просьбой расторгнуть брак, что папа с большим удовлетворением исполнил в том же году. Вместе с рукой Аделазии Энцио потерял наследственные права на Туретанию, но сохранял титул короля Сардинии до самой своей смерти в 1272 году.

Неожиданные смерти глав дома Штауфенов, последовавшие в течение четырех лет, способствовали разброду среди гибеллинов. Несмотря на то, что другому незаконному сыну Фридриха Манфреду, "султану Луцеры", удалось удержать Сицилийское Королевство. После битвы у Монтаперти, где главной ударной силой сиенцев были 800 немецких всадников, гибеллинам удалось овладеть почти всей Италией. Папа укрывался в Лионе. Эти победы так испугали курию, что она пригласила брата Людовика Святого Карла Анжуйского овладеть папским леном - королевством Обеих Сицилий. Когда на помощь Карлу выступили провансальцы и граф Фландрии Роберт, его армия состояла из 3000 всадников и 600 конных арбалетчиков. Манфред мог выставить против более трех тысяч двухсот германских рыцарей, итальянских всадников Альвано Ланчии из Салерно и тысячи вассалов Сицилийского королевства и несколько сотен джинете - легкой конницы сарацин Луцеры. Зато флот адмирала Манфреда Чинардо, состоявший из сотни галер, преобладал на море, несмотря на то, что анжуйцев активно поддерживали венецианцы. 26 февраля 1266 года на Поле Роз под Бенвентом анжуйцы разбили войско Манфреда. Они разгромили сарацинские поселения в Луцере и овладели наследием норманнских королей. Семьсот французских рыцарей получили фьефы на юге Италии, основав новые баронские династии.

Через год в Италию вторгся Конрадин, последний Штауфен, с отрядом маркграфа Фридриха Баденского, который без труда овладел Ломбардией. Получив помощь от гибеллинов в лице Альвано Ланчии и сенатора Рима Генриха Кастильского, он с пятью тысячами всадников двинулся отвоевывать наследие деда. Карл смог собрать только четыре тысячи конницы. Обе армии только с натяжкой можно назвать рыцарскими: большинство из солдат, хотя и являлись тяжелой кавалерией, но не имели посвящения. 23 августа 1268 года несмотря на первоначальный успех, последний Штауфен был разбит при Тальякоццо и вместе с маркграфом Баденским закончил свою жизнь на плахе палача на площади кармелитов в Неаполе. Генрих Кастильский попал в плен, в котором томился двадцать три года. Знамя гибеллинов было втоптано в грязь.

Пленение Энцио способствовало объединению антипизанских сил вокруг Аделасии, проживавшей в Туретании. Еще в 1244 году, в самом начале своего понтификата Иннокентий IV объявил брак между Энцио и вдовой Убальдо Висконти недействительным. Из этого следовало, что последний не имеет прав на королевский титул и владения на острове. Пока Фридрих и его сын были в силе ни генуэзцы, ни местные магнаты не пробовали выступать против ставленников Энцио на острове. Они боялись не столько немногочисленного немецкого гарнизона, сколько пизанского флота. События 1250 года резко изменили ситуацию.

К тому времени наместник Туретании Микель Цанке полностью подчинил своему влиянию слабовольную жену Энцио. Заручившись поддержкой со стороны семей влиятельных генуэзских гвельфов Маласпина, Дориа и Спинола, он изгнал пизанцев из Логудоро. Однако, на большее сил у него не хватило.

Юдик Галлуры Джованни Висконти, хотя и был гвельфом, был связан тесными родственными связями с нобилями Пизы, а правитель Арбореи Гильельм ди Капрайя согласился поддержать пизанский гарнизон в Кульери, только после признания своей власти. Пиза была вынуждена согласиться наих условия, поскольку совместно с Вольтеррой, Пистойей и Сиеной воевала против Лукки и Флоренции. Два поражения их отрядов от войск Флоренции у замка Монтайо в 1251 году и Понтадеры в следующем не позволяли послать собственную карательную экспедицию в Туретанию. В этих условиях пизанский наместник пошел на заключение союза с Арбореей и Галлурой. Объединенные войска юдикатов и отряд пизанских наемников предприняли ряд неудачных попыток овладеть Туретанией, но Микеле Цанке и его генуэзским союзникам удалось отбросить войска противника, опираясь на помощь горожан Сассари, привилегии которых вследствие этого еще более расширились. Несмотря на удачный момент, сами генуэзцы побоялись приступить к активной экспансии на Сардинии, поскольку опасались вмешательства императора Конрада, в то время как их флот был связан в Эгейском и Черном морях.

За активными действиями туретанского министра, как выяснилось, стояли личные амбиции. После смерти Конрада пизанцы потеряли даже формальное право для вмешательства в дела Сардинии Микеле Цанке женился на слабовольной жене Энцио. Этому браку способствовали оба главных потентанта Логудоро - Бас-Сера и Дориа. Впоследствии обе дочери консорта были им выданы замуж за представителей родов, которые способствовали его возвышению. Смерть императора Конрада и потеря всех союзников вынудила Пизу пойти на мировую с Флоренцией в сентябре 1254 года. Главным следствием этой войны стал приход к власти богатых пизанских суконщиков-пополанов Гамбакорта, делле Браке и других, сумевших повести за собой массы ремесленников и бросить вызов судовладельцам и заморским купцам, управлявших до этого коммуной, которую возглавили гибеллинские Совет анцианов и "капитан народа". Приход к власти верхушки пополанов, заинтересованых в территориальной экспансии, а не далеких заморских авантюрах, диаметрально изменил внешнеполитические приоритеты пизанской коммуны. С этого момента основной упор стал делаться не на заморские экспедиции в Левант и Африку и дорогостоящее удержание там факторий, а на территориальную экспансию в ближайшей округе. Происшедшее размежевание между правящими слоями города было нестандартным для Италии, где обычно гибеллинами были феодалы, а гвельфами - купцы и ремесленники. В Пизе все было наоборот. Это легко объяснить: основной соперник города в Тоскане была гвельфская Флоренция, претендовавшая на долину Арно.

Одним из следствиий сентябрьского перемирия перемирия 1254 года стало снижение влияния Пизы на Сардинии. Если еще четыре года назад пизанцы были хозяевами Сардинии, то теперь в их распоряжении был только замок Кульери и эфемерный контроль за его юдикатом, которым управлял Джиано ди Масса. В 1256 году Пиза нарушила перемирие и вновь была разбита войсками Флоренции и Лукки. Эта катастрофа способствовала тому, что юдик Кульери решил воспользовался общим ослаблением Пизы. При тайной поддержке генуэзцев Джиано ди Масса с группой своих сторонников изгнал пизанский гарнизон из замка своей столицы.

Несмотря на то, что наместники Пизы были почти повсеместно изгнаны с острова, силы тосканской морской республики были далеко не исчерпаны. Ее отряды вновь появились на острове и стали угрожать власти Джиано ди Масса. Правитель Кульери рассчитывал на помощь Лигурийской республики, с которой сразу после захвата власти заключил союз. Однако, республика Святого Георгия переживала первый свой политический кризис на пути к синьории: пополаны во главе с капитаном народа Гульельмо Бокканегрой пришли к власти и ликвидировали подестат. Эта форма правления, как своеобразный компромисс между нобилитетом и торгово-ремесленными кругами к 1270 году полностью изжил себя. Новоявленный капитан Генуи усиленно покровительствовал мореплаванию, торговле и ремеслу. Именно в его бытность правителем Лигурийской республики произошло заключение Нимфейского договора с восстановленной Византийской империей, принесшего Генуе монопольное господство в Понте. Вместе с тем, Бокканегра не был склонен укреплять позиции владетельных феодальных родов и поэтому прохладно относился к защите их владений и прав на Сардинии тем более, что его флот был связан очередной войной с Венецией. Помимо этого Генуя оказалась втянута королем Кастилии Альфонсом Х в очередную гибеллинскую авантюру. Бокканегра поддержал претензии Альфонса на корону Священной Римской Империи. Высадка в Генуе кастильцев привела к обострению отношений Лигурийской республики с преемником Григория Х, который всеми силами старался ослабить гибеллинов. Политическая ситуация на всем Апеннинском полуострове оставляла желать лучшего. Отсутствие императора и явного вождя гибеллинов выразились в многосторонней борьбе различных политических сил в континентальной Италии. Новый папа Александр сам с трудом разбирался в ситуации и объявлял локальные крестовые походы против бывших соратников Фридриха II. Так, в 1260 году был объявлен поход против Эццелино ди Романо.

Пизанская коммуна воспользовалась политической неразберихой и сложным положением своего соперника. Ее послы, представив действия Джиано ди Массы как происки гибеллинов, добились от наместника Святого Петра провозглашения крестового похода против Кульери. Главной ударной силой этих "крестоносцев" стала армия Герардо ди Доноретти, составленная из нескольких рот наемников, усиленая войском Джованни Висконти под предводительством одного немецкого барона. К ним присоединился отряд городской милиции Сассари, мечтавшего разорить своего конкурента. Сам правитель Туретании Микель Цанке не рискнул двинуться на Кульери по двум причинам. Во-первых, он боялся, что в его отсутствие его трон будет захвачен конкурентами - Дориа или Бас-Серра, во-вторых, он боялся предательства предводителей других предводителей крестоносцев. Сославшись на болезнь своей жены, он отправил в поход только городское ополчение Сассари. Действительно, в 1259 году Аделасия умерла и Микеле стал единовластным юдиком Туретании.

Со смертью Аделасии закончилась "героическая эпоха" проникновения итальянских авантюристов на остров. Последним ее отголоском стала битва у Сентиджи, где наемники юдика Кульяри были разбиты солдатами Доноратико. Войска крестоносцев овладели замком и захватили Джиано ди Массу в плен. По настоянию пизанцев юдик был казнен на месте. Однако военные действия вокруг Кульери продолжились, поскольку сопротивление в Кульери возглавил двоюродный брат юдика Гильельмо III Сеппола. Он по прежнему надеялся на помощь из Лигурии. Однако, инициатива Генуи была скована восстанием пополанов под предводительством Гульельмо Боканегры, ставшего капитаном народа и не желавшего усиливать своих противникоа-нобилей. Тем временем, на помощь крестоносцам прибыла армия Гильельма ди Капрайи. После непродолжительной осады Сеппола, не получив помощи извне, пал духом и сдался осаждающим в том же году. Единственным условием капитуляции последнего юдика Кульери было разрешение выехать ему и его родственникам в Сассари или Геную.

Вошедшие в город войска крестоносцев подвергли город разграблению. Часть земель горожан была конфискована и разделена между солдатами Доноратико, а владевшие ими крестьяне согнаны или обращены в крепостных. В дальнейшем, большая их часть была перекуплена пизанскими нобилями. Часть кварталов города также была очищена от местных жителей и заселена пизанскими гражданами. По некоторым данным их численность достигла пяти тысяч человек. Кульери получил новые городские магистраты по итальянскому образцу. Участвовашие в осаде юдики Галлуры и Арбореи смогли расширить свои владения к югу. В Галлуру была включена территория Саррабуса площадью в 400 квадратных километров, а Арборея приобрела юг Кампидано. Территория Саррабуса был передан Джиано Висконти во владение немецкому барону, возглавлявшему галлурское войско во время похода на Кульери.

Так, закончил свое существование юдикат древней Корналии. Основная часть его территории стала прямым владением Пизы. В 1258 году пизанцы приступили к возведению массивных каменных укреплений вокруг Кульери, показывая всем остальным, что закрепляются навсегда. Открытая колонизация Сардинии стала возможна в силу целого ряда причин. Однако, основной причиной изменения колониальной политики этого торгового города стал его быстрый демографический рост. Если в 1155 году в Пизе и ее окрестностях было только 15 тысяч жителей, то к 1228 году их стало в два раза больше. В 1284 году в городе насчитывалось уже 40 тысяч граждан, а еще через тридцать лет - 50. Косвенным показателем расцвета города в эпоху крестовых походов стало строительство множества церквей: св. Екатерины, св. Франциска, св. Марии делла Спина, св. Павла а Рипа д'Арно. Панораму завершали готический собор и падающая башня, построенная Томмазо Пизано. Тридцать три судна с землей из Палестины были доставлены в город и рассыпаны на Кампо Санто, места где пизанцы планировали встретить Страшный Суд.

Большое количество пизанцев проживало за пределами города в многочисленных торговых факториях, разбросанных по всему средиземноморскому побережью, только на Сардинии их было около пяти тысяч. Падение Кульери стало началом полного подчинения острова иностранцам. Колонизация Сардинии пизанцами стала следствием неудач коммуны в Тоскане. Стремясь расширить свое дистретто городские власти стали способствовать освоению гражданами коммуны близлежащих островов и территорий. Именно необходимостью такой колонизации можно объяснить аннексию Галлуры и Кульери. Вместе с тем, связанная с крестоносным движением Пиза стала терять свои торговые фактории в Леванте одну за другой, поскольку владения крестоносцев сокращались под ударами мамелюков и византийцев, с которыми коммуне не удалось наладить отношений. В связи с этим удельный вес торговли с Левантом сократился до трети, переориентировавшись на Африку и Сицилию, что еще больше ставило Пизу в зависимость от Штауфенов.

В 1260 году после разгрома гвельфов Тосканы у Монтаперти гегемония на Апеннинах перешла вновь к гибеллинам. Наследник Фридриха Манфред, отсиживавшийся до этогов Сицилийском королевстве, перешел к активной наступательной политике. Он встретил достойного противника в лице папы Урбана IV, который оказался в затруднительном положениии: два императора - один в Испании, а другой в Англии, два Штауфена - претендента на трон Сицилии - Конрадин и Манфред. Последнюю диллему папа решил оригинально, передав неаполитанскую корону Карлу Анжуйскому до четвертого колена. Этот брат Людовика Святого унаследовал Прованс благодаря браку с младшей дочерью графа Раймонда Беренгера. Свадьба состоялась благодаря усилиям сенешала Ромье де Вильнева, управлявшего Провансом после смерти последнего представителя Арагонского дома. Новый папа Климент IV происходил из Сен-Жиля и был тесно связан с Провансом. Войско Карла, выступившее из Марселя под командованием Ги де Монфора, состояло из полутора тысяч французских и пикардийских рыцарей. С ними двигался двор Карла. Конница была разделена на три отряда, к которым впоследствии присоединились семьсот рыцарей из Фландрии, Брабанта и Эно под предводительством графа Фландрии Роберта. Войско Монфора перевалило через Альпы и обошло при помощи миланцев трехтысячный отряд маркиза Паллавичини, сторонника Манфреда. В Мантуе к ним присоединились четыре сотни тосканских гвельфов во главе с графом Гвидо Гуерра. Оттуда союзники через Болонью проследовали в Сполето и прибыли в начале декабря в Рим, где их ждал торжественный прием. Сам герцог Анжуйский с провансальскими рыцарями отбыл на тридцати галерах в Рим. Манфред постарался перехватить его эскадру. Для этого он заключил договоры с Генуей и Пизой, наняв 80 галер. По пути из-за бури три галеры, на борту одной из которых находился Карл, были вынуждены пристать в Порто-Пизано. Тосканский наместник Манфреда граф Гвидо Новелло попробовал его арестовать, но пока он договаривался с пизанцами, претендент на сицилийскую корону смог проскользнуть в Папскую область, где он стал собирать отряды гвельфов и ждать подхода войска Ги де Монфора. Так, близорукая позиция Пизы в очередной раз повредила делу гибеллинов.

Сражение у Бенвента 26 февраля 1266 года закончилось поражением и гибелью Манфреда, распылившего свои силы. Следствием победы анжуйцев стало повсеместное усиление гвельфов. Изгнание Гвидо Новелло из Тосканы флорентинскими гвельфами привело к усилению их позиций в самой Пизе. С поражением Конрадина, в правительстве коммуны вновь начинают преобладать нобили-гвельфы, которые все более ориентируются на пап. Так, в 1269 году пизанцы предоставляют гавани Сардинии для сбора крестоносного флота Людовика Святого, который направился в Тунис. Гвельфская партия , возглавляемая Уголино Герардеской граф Доноратико и его зять Джованни Висконти начала бороться против гибеллинов. Это отразилось на положении Сардинии, поскольку интриги партий вели к конфискациям и постоянной смене собственников. Через некоторое время Джованни Висконти пал жертвой очередной политической игры. Ему наследовал племянник Уголино Герардески Уголино Висконти, который заключил союз с графом Доноратико. Впервые с 1257 года силы гвельфов стали могущественнее их противников. На середину XIII века расцвет Пизы, оборот торговли которой в 1247 году достиг 900000 лир. Треть торговли приходилась на Левант, другая - на Африку, а остальная - на Сицилию. За последующие четверть века ее оборот еще вырос на 40%. На этот период приходится и интенсификация эксплуатации Сардинии: в руки граждан Пизы перешли целые области экономики, например, добыча серебра. Некоторые пизанские колонисты основали свои конторы, лавки и мастерские в Кульери. Пизанский нобилитет стал прибирать к своим рукам и сельскохозяйственные угодья. Так, в ходе политических интриг гвельфов лишился своих владений Гильельм ди Капрайя, сторонник гибеллинской ориентации. Освободившийся трон юдика был возвращен прежнему роду д'Арбореа, а часть Кампидано перешла в руки пизанских богачей.

Основной упор в освоении рудных богатств Сардинии коммуна Пизы сделала на разработку рудников Монтепони и Кампо Пизано. В районе серебрянных шахт возник целый горнодобывающий город Иглесия, прежняя Юлия Экклессия. К концу XIII века он получает специальную хартию, согласно которой управляется по пизанским законам и получает право чеканки монеты. Добыча драгоценного металла велась предпринимательскими компаниями, состоявшими из пайщиков, которыми были итальянские и местные нобили и купцы. Сами шахты передавались артелям горнорабочих или отдавались на откуп. Добытое серебро поступало на монетный двор и из него чеканились пизанские солиды. Предприниматели и артели горняков в обмен на сданное ими серебро получали монету по строго фиксированному курсу. С ростом городских проблем стоимость монет стала снижаться и сдача серебра для горняков стала невыгодна.

Вследствие этого они стали утаивать часть добытой руды и тайно сбывать в Арборею. В этой контрабанде были задействованы многие магнатские роды, имевшие владения на склонах Иглизиенте. Рост контрабанды серебра не раз приводил к острым конфликтам между пизанскими наместниками в Кульери и правителями Арбореи. Смещение Гильельма ди Капрайя было во многом связано с утечкой серебра в Ористано. Расцвет столицы Арбореи был во многом связан с организацией контрабандной торговли серебром Иглизиенте. Аналогичные процессы стали наблюдаться и на рудниках Дориа в Туретании. Здесь контрабандой промышлял род де Бас-Сера. Доходы этого дома от подобных операций являлись существенной статьей бюджета.

Доминирование анжуйцев в Италии не привело к полному уничтожению гибеллинов. Которые во время похода Конрадина смогли в одиночку разбить флот Карла Анжуйского у берегов Сицилии. Эта победа на время отвела опасность интервенции гвельфов на остров. Последующие распри и война в Сицилии на четверть века отвратили внимание ведущих политиков Италии от Сардинии, предоставив его на растерзание Генуи и Пизы. Генуя с 1257 года не имела возможности вести активную политику на Сардинии, поскольку была связана своей первой войной с Венецией. Внутренние распри между знатными родами и попытка Карла Анжуйского установить верховную власть над коммуной не давали возможность республике Святого Георгия вести активную внешнюю политику. Новый пополанский пополанский переворот в 1270 году привел к окончательной отмене института подест и установлению правления триумвирата из двух представителей знати - капитанов народа и одного пополана - народного аббата. Такое разделение власти характеризовало социальные противоречия внутри коммуны: попеременное преобладание различных слоев населения, выразившееся в компромиссном решении. Создание такой власти оказалаось на редкость удачным: в 1273 году Венеция была вынуждена заключить мир. Последовавшие за ним события привели к поглощению юдикатов.

Этот процесс начался в 1275 году, когда зять Микеле Цанке Бранку Дориа отравил своего тестя и попытался занять трон Логудоро, опираясь на поддержку генуэских галер. Против генуэзцев выступили магнаты из рода де Бас-Сера, которые также претендовали на престол Туретании. Они опирались на юдика Арбореи Ансельмо ди Капрайю и горожан Сассари. Материальной базой Бас-Терра послужили их обширные домены на юге Логудоро. К ним присоединились многие лиурус майоралес Туретании, которые осознавали, что лишаться своих привилегий при генуэзском господстве. В считаные дни Бранку Дория утратил власть над внутренними районами Туретании. Несмотря на широкую поддержку Бас-Терра осознавали, что не смогут окончательно вытеснить генуэзцев и пошли на переговоры со своими соперниками. Отцы коммуны Святого Георгия также не хотели подчинять ресурсы своей республики интересам одного рода. Следствием переговоров был найден компромисс, по кторому южная часть Туретании (нынешнее Логудоро) отошло к магнатам Бас-Тера, вассалам юдика Арбореи, а север (ныне Валь Дориа и Алгеро) к Дориа. Сассари был провозглашен вольным городом под номинальным управлением архиепископа.

Последняя четверть XIII века определила полный упадок Пизы. Военное и экономическое напряжение, связанное с колонизацией Сардинии и постоянной конфронтацией с Генуей и Флоренцией, снижение торговых прибылей и потеря традиционных рынков в связи с изменением международной обстановки сказались на военном потенциале коммуны. Падение последних оплотов крестоносцев в Палестине, разорение Сицилийского королевства анжуйцами и арагонцами привели к тому, что торговля Пизы, переориентированная на Испанию и на Балеары, уже не давала тех прибылей, что раньше. Наиболее сильно на торговле республики сказалась потеря сицилийского рынка, закрытого с 1266 года. Недостаток средств стал причиной, по которой пизанский военный флот стал постепенно приходить в упадок. Тем временем, Нимфейский договор открыл лигурийским купцам новые, черноморские рынки и доступ к Великому шелковому пути. Обороты генуэзских купцов с 1214 года по 1274 годы выросли в четыре раза, превысив пизанские более чем вдвое.

Военно-экономический перевес определил результат третьей генуэзско-пизанской войны и закат морского могущества Пизы. Генуэзский флот появился на рейде Порто Пизано. На первом этапе военных действий превосходящим войскам Лигурийской республики и ее союзникам удалось овладеть Калви - главным оплотом пизанцев на Корсике. Это произошло в 1278 году и вызвало бурную реакцию пизанцев. Тирренской коммуне удалось собрать громадный флот из сотни галер и двинуть его против своих лигурийских противников. Решающее сражение состоялось в 1284 году при Мелории. Первоначально бой складывался удачно для пизанцев. Венецианец Альберто Морозини с 103 пизанскими галерами прижал 58 галер Оберто Дориа к берегу. Однако, неожиданное появление тридцати галер Бендетто Заккариа из-за мыса Монтенеро изменило исход сражения в пользу Генуи. Этот представитель генуэзского нобилитета являлся наиболее типичным архетипом рыцаря-моряка, которому палуба галеры, по выражению Р. Лопеца, служила излюбленным ложем. Одиннадцать тысяч пленных были доставлены победителями в Геную. В те дни появилась поговорка: "Тот, кто хочет увидеть Пизу, пусть едет в Геную".

Следствием битвы при Мелории стал переход на сторону генуэзцев ряда корсиканских кланов-линьяжей да Маре, Авогари и Жентиле с Кап Корсе. Заключив с Лигурийской республикой выгодные договора о рыболовстве, торговле вином и оливковым маслом, эти горцы перешли на ее сторону и способствовали падению власти пизанце. Пользуясь их поддержкой генуэзцы высадили десант на Корсике и овладели Сан-Фьоренцем. Кланы внутренних районов, возглавляемые линьяжом д'Истриа вместе с пизанскими отрядами Уголино Висконти оказывли сопротивление захватчикам. Этот клан вел свое прямое происхождение от дома Колонна. На протяжении трех веков пизанцы сотрудничали с его представителями и поддерживали их притязания на верховную власть над кланами острова. Взамен они получили возможность эксплуатировать естественные богатства острова и получать сверхприбыль от посреднической торговли. Такая кооперация позволяла тосканской коммуне без особых затрат удерживать остров. Д'Истрия также имели свой интерес от сотрудничества с Пизой, благодаря соглашению с которой они фактически монополизировали внешние сношения островитян. Несмотря на то, что многие их подданые приняли участие в боевых действиях на Корсике, полунезависимые юдики Сардинии постарались отмежеваться от своих пизанских сюзеренов после поражения при Мелории. До некоторого времени это им удавалось.

Неудачная война способствовала подрыву позиций гибеллинов в Пизе. Воспользовавшись этим гвельфы избрали графа Уголино Доноратико подестой на десять лет, а Уголино Висконти - полководцем города. Несмотря на близкие родственные отношения, дядя и племянник возглавляли разные группировки гвельфов и являлись политическими соперниками. Это особенно четко показала ситуация, возникшая после гибели Уголино Висконти в бою с генуэзцами. После смерти своего союзника позиции графа Доноратико ослабли. Для расширения своей политической базы он был вынужден в 1285 году пригласить в соправители своего внука юдика Галлуры Нино Висконти, который возглавил сторонников своего отца. Он передал свою крепость над Ольбией пизанскому гарнизону и прибыл на материк. При его активном участии были отправлены подкрепления на Корсику, где война с генуэзцами продолжалась еще несколько лет. Несмотря на изменчивость военной фортуны и сопротивление горных кланов, войска Лигурийской республики постепенно овладели всеми пизанскими крепостями на Корсике. Согласно обычаям того времени пизанские граждане получили год на вывоз и распродажу своего имущества, а их место заняли генуэзцы. Наиболее крупная община итальянцев существовала в Кальви, который стал экономическим центром лигурийских купцов.

С прибытием Нино в Пизу после потери Корсики начался новый раунд борьбы за власть. Друг Данте Алигьери, стал следующей жертвой интриг Уголино Герардески. Сначала наместник Нино в Галлуре монах Гомита был обвинен начальником пизанского гарнизона во взяточничестве и повешен. После этого коммунальные власти взяли под контроль управление Галлурой. Вслед за этим подеста объединился с гибеллинами, которых возглавлял архиепископ Руджери. Отдав приказ об аресте собственного внука, граф Уголино, опасаясь недовольства гвельфов, уехал в свое загородное поместье Сеттимо. Предупрежденный доброжелателями Нино вместе со своим сторонниками успел укрыться в своем замке Кальчи. Для того, чтобы вернуть себе власть, он вступил в сношения с гвельфами Флоренции и Лукки. Воспользовавшись самим фактом переговоров, его противники объявили его врагом коммуны и конфисковали владения. В 1289 году гарнизоны Галлуры были официально подчинены пизанскому наместнику в Кульери, а должность юдика ликвидирована. Сам Нино Висконти не смог вернуть себе свои владения в Пизе и на Сардинии и в 1296 году умер в изгнании. Так окончил свое существование третий юдикат.

К марту 1290 года года в Тоскане сложилась сильная коалиция гвельфов недовольная падением Нино Висконти. Ее войска, состоявшие из флорентинцев и лукканцев, стали угрожать Пизе. В августе они захватили замок Капрона. Чтобы прекратить ненужную и неудачную войну, граф Уголино согласился передать три замка Флоренции и пять Лукке. Руджери при поддержке городских гибеллинов Гваланди, Сисмонди и Лафранки обвинил его в государственной измене и поднял против него плебс города. Уголино с двумя младшими сыновьями (Гаддо и Угуччоне) и двумя внуками от старшего сына Гвельфо (Нино Бригата и Ансельмучо) был заточен в башню, названную впоследствии Голодной, где они умерли от голода в мае 1289 года. Следом за этим последовало изгнание пизанских гвельфов - Висконти, Убицинги, Гуанати. Их владения на Сардинии также подлежали конфискации. В некотором смысле, Нино был отомщен.

Наступление войск Лукки и Флоренции остановилось, поскольку тосканские гвельфы направили свои главные силы против Ареццо. Шесть тысяч пехотинцев и полторы тысячи всаников Сиены, Перуджи, Лукки и Флоренции 1 июня 1289 года выступили в поход. Весь июнь они разоряли окрестности этой коммуны и окружающие его замки гибеллинов. 11 июля состоялось знаменитое сражение у Кампалдино (Чертомондо) ставшее венцом тактики тестудо. Гибеллины Ареццо были уничтожены.

Следующей целью флорентинцев, к которым присоединилось все войско Лукки, стали гавани Пизы в устье Арно - Порто Пизано и Ливорно. К союзникам в условленный срок присоединились генуэзцы, приславшие сорок галер. 2 сентября оба городка были взяты штурмом и полностью опустошены. Генуэзцами были разрушены все четыре башни и маяк Мелория, защищавшие вход в гавань, которая была закупорена гружеными камнями баржами и сваями. Вслед за этим наступила очередь Сардинии. Генуэзцы высадились в Туретании и при поддержке Мариано д'Арбореа заняли Сассари. Дориа так же признали сюзеренитет своего родного города. Таким образом, к моменту прекращения военных действий межу коммунами в 1290 году остров оказался разделен на три части: между двумя республиками и сохранявшей независимость Арбореей. Вторая венециано-генуэзская война началась в 1294 году и обеспечила Пизе необходимую передышку в войне за Сардинию. К тому времени коммуна Св. Георгия уже прочно удерживала в своих руках побережье Корсики, несмотря на сопротивление горных кланов, традиционно ориентированных на Пизу, и северо-запад Сардинии.

Перед лицом грозившей опасности гибеллины, возглавляемые архиепископом Руджери, пригласили графа Форли Гвидо ди Монтефельтро для организации защиты города. Этот ссыльный граф был , по мнению Виллани, самый хитроумный и проницательный полководец того времени. В 1282 году он особенно прославился защищая родной город от папских войск. Пизанская коммуна наделила Гвидо ди Монфельтро широкими правами и полномочиями. Граф стал одновременно совмещать должности главнокомандующего, подесты и капитана народа. Не успели союзники разойтись по домам, как новый пизанский полководей вновь занял потерянные укрепления и пленил их гарнизоны. После прибытия Монфельтро военное напряжение в Тоскане пошло на спад. Не нуждаясь более в услугах графа, архиепископ Руджери постепенно овладел всеми рычагами управления городом и правил Пизой, опираясь на партию гибеллинов, до самой своей смерти в 1295 году.

После разрушения Ливорно и Порто Пизано Пиза не могла более вести борьбу с Генуей и пошла на заключение мирного договора. Несмотря на все потрясения Пиза оставалась большим городом с населением в пятьдесят тысяч жителей и его полное уничтожение могло стать черезвычайно дорогостоящим предприятием для соперников коммуны - Лукки, Флоренции и Генуи. К концу XIII века Лигурийская республика была связана борьбой с Венецией за понтийскую торговлю и при всей своей мощи не смогла одолеть Пизу, которая за годы войны укрепила свои позиции на половине острова. Силы Флоренции были связаны на континенте борьбой с Сиеной и Ареццо. Последовавшее в конце XIII века разделение генуэзских гвельфов на "черных" и "белых" еще более обострило борьбу за власть внутри Лигурийской коммуны. Обе морские республики нуждались в мире и пошли на его заключение в 1294 году. Согласно нему Генуя становилась единственным обладателем Корсики. Владения Дориа на Сардинии и Сассари, оставаясь формально независимыми, становились сферой влияния генуэзской республики. Воспользовавшись положениями этого договора генуэзцы сохранили в Сассари свой гарнизон, нарушив тем самым, права города. Арборея, по условиям договора, признавалась независимой. Однако, правители Арбореи неформально попадали в зависимость от пизанских властей в Кульери, поскольку этот город был главным рынком сбыта сельскохозяйственной продукции юдиката. Этот договор зафиксировал конец Пизы как морской державы.

Несмотря на бесконечные войны экономика Сардинии продолжала развиваться. К началу ХIV века население острова достигло 340 тысяч человек. С началом эпохи крестовых походов возросла его торговая роль. Маршруты судов, следующих из Генуи в Рим, Неаполь и Мессину, проходили вдоль его восточного берега. Марсельские купцы, следующие на восток и в Тунис проходили проливом Бонифачо. По пути они делали остановку в Тарросе, где выгружали товары для купцов Сассари. Каталонские и балеарские корабли следовали южнее и на пути в Неаполь бросали якорь в Кульери. Здесь их капитаны встречались с купцами из Прованса, торгующими с Тунисом. На протяжении всего ХIII века ведется обширное каменное строительство. Магнаты и церковники уже не довольствуются деревянными строениями и украшениями. Так, на острове постоянно проживает знаменитый резчик по камню Нино Пизано. При дворах юдиков появляются знаменитые поэты и писатели. Так, Данте Алигьери проживает некоторое время в Галлуре при дворе Нино Висконти. Развивается горное дело и ремесла. В повседневной жизни шерсть постепенно вытесняет лен, а металлы дерево и камень. Плотники, гончары, ткачи, кузнецы и кожевенники составляют основную часть ремесленников острова. С иммигрантами на острове появляются оружейники и стеклодувы, медики и аптекари, архитекторы и ювелиры. Их появление было связано с ростом потребностей магнатской верхушки в престижных товарах и услугах, что говорит о культурном росте лиурус. Вместе с тем, наплыв более дешевых и качественных изделий с материка подавляет сардинские ремесла. Ткани из Флоренции, Фландрии и Нарбонна вытесняют с сардинского рынка изделия местных ткачей.

12. Арагонское завоевание.

В 1296 году папа Бонифаций VIII обратился с предложением к королю Арагона Хайме II приобрести лен Святого Петра - королевство Корсики и Сардинии в обмен за отказ от прав на Сицилию. Кардинала Бенедикта Каэтани, будущего папу Бонифация, и короля Хайме связывали годы дружбы. Они познакомились друг с другом на Сицилии, стараясь уладить анжуйско-арагонское соперничество. Их также объединяли антианжуйские настроения. Претензии папы на Сардинию базировались на "даре Людовика Благочестивого", который якобы передал наместнику Св.Петра власть над королевством Корсики и Сардинии в обмен на возврат Сицилии папе. 4 апреля 1297 года Хайме II принес вассальную присягу папе за это королевство. Но к завоеванию острова он приступил не сразу. Прошло долгих 26 лет пока его войска не высадились на острове.

Владения Хайме II в то время представляли собой федерацию королевств Арагона и Валенсии и каталонских графств под верховенством Барселоны. Они имели общего правителя, но совершенно различные органы власти. Еще в 1229 году король Арагона Хайме I захватил Балеарские острова и получал дань с Туниса. Захват Майорки, подчинение Ибисы и Менорки Арагону, были следствием роста влияния каталонского купечества в Леванте. Помимо этого, арагонская династия владела целым рядом графств в Лангедоке и имела права на Прованс, на которое претендовал брат Людовика Святого Карл Анжуйский. Сопротивление каталонской знати, возглавляемой графами Фуа, интриги брата Хайме Майоркского и мятежи мавров Валенсии затрудняли активную экспансионистскую политику Педро III, который стремился к дальнейшим захватам в Средиземноморье. Так, в 1280 году он отправил эскадру в Тунис под командованием сицилийца Конрада де Льянса, который укрепил права каталонцев и восстановил зависимость Хафсидов, пошатнувшуюся с VIII крестового похода. Этот успех определил дальнейшее направление политики Педро III, женатого на дочери Манфреда Констанце и готовившегося вступить в борьбу за наследство Штауфенов. Посредником в этом выступил сицилиец Джанни ди Прочида, поддержанный папой Николаем III из рода римского рода Орсини, недовольный засильем анжуйцев в Италии и Риме. К походу против Карла короля Педро подбивал Михаил Палеолог, которому угрожал сицилийский король. В 1280 году Педро III получил значительную субсидию из Константинополя - 30000 унций золота для сбора армии.

Военная оранизация Сицилийского Королевства со времени норманнских королей отличалась своеобразием. Несмотря на жесткую централизаторскую политику Штауфенов, потомкам норманнских баронов удалось сохранить частные дружины - comitivi , генетически восходившие к норманским дружинам и византийским этериям. Их члены носили титул рыцаря, но не обладали собственными феодами и жили за счет своего барона. Значительная часть баронских владений располагалась на материке, в то время как земли королевского домена преобладали на Сицилии. Для обеспечения защиты последнего в каждом, даже самом малом поселении королевства были созданы отряды xurteri - ночной стражи. В ее функции входила локальная охрана округи. Сильная центральная власть, располагая сарацинами Лучеры и немецкими рыцарями, легко могла подавить выступления комитивов и ксуртеров. Французская феодальная традиция, перенесенная на сицилийскую почву игнорировала эти сложившиеся веками институты, которые оказались вне новой структуры власти. Национальное угнетение и игнорирование традиций королевства новыми властями вызвали возмущение среди этих полупрофессиональных военных. Жизнестойкость этих отрядов сделали их основой антфранцузского движения в Сицилийском королевстве.

В 1281 году в устье Эбро началась подготовка к заморской экспедиции, целью которой была названа Константина. В следующем году сто сорок кораблей с 15 тысячами солдат на борту вышли в море и высадились у города Алкойля на берегу Алжира. Помимо арагонских и каталонских дворян в войсках были кастильские рыцари. Тем временем, возмущенные произволом французских дворян сицилийцы восстали и уничтожили четыре тысячи захватчиков и их наемников, квартировавших на острове. Этот заранее спланированный акт состоялся 31 марта 1282 года и получил название "Сицилийской вечерни". Посольство восставших прибыло к Педро III, который согласился оказать помощь. В августе того же года арагонское войско высадилось в Трапани и после нескольких незначительных стычек заняло Сицилию. Карл Анжуйский бежал в Италию, а его флот был разбит арагонским адмиралом Роджером де Лория у Мальты. Это стало поворотным пунктом анжуйского господства в Италии.

Активная агрессивная политика арагонского короля вызвало недовольство папы, который перестал получать дань с Арагона. В мае 1284 года его престол был объявлен вакантным и передан Карлу Валуа, второму сыну короля Франции. Тем временем, в июне 1284 года флот де Лориа разбил под Неаполем анжуйскую эскадру, причем в плен попал Карл Хромой, сын и наследник Карла Анжуйского. Не выдержав свалившихся на него неудач, он умер в январе 1285 года и французы в Италии остались без руководства. Вторжение Карла Валуа в Арагон приняло характер крестового похода. К нему присоединился брат Педро Хайме, пропустивший крестоносцев через Руссильон в Ампурдан, где претендент короновался в замке Льерс. Дальнейшие военные действия свелись к осаде Хероны, сдержавшей захватчиков до прибытия флота де Лориа, разгромившего эскадру крестоносцев. Руководить военными действиями на Сицилии остался второй сын короля Хайме, сын Костанцы и внук Манфреда.

Неожиданная смерть короля Арагона произошла накануне вторжения его сына Альфонса на Балеары. Во время этой кампании были заняты острова Майорка, принадлежавший брату Педро III, и Менорка, считавшийся вассалом Арагона. Борьба за Майорку закончилась только в 1290 году, когда были уничтожены последние оплоты балеарских мавров, сопротивлявшихся арагонскому королю. Перед смертью король высказал пожелание возвратить папе Сицилию, однако никто из его сыновей не помышлял об отказе от нового заморского владения. Старший сын Педро III Альфонс получил Валенсию, Каталонию, Арагон, Майорку и Менорку, а его брат Хайме - Сицилию.В конце 1288 года был заключен мир в Камфранш на следующих условиях:

1. папа признавал утратившим силу акт пожалования Сицилии Карлу Анжуйскому,

2. признавался сюзеренитет Арагона над Майоркой и Русилоном,

3. Хайме признается королем Сицилии,

4. Карл Хромой возмещает военные издержки и освобождается из плена,

5. Карл Валуа отказывается от арагонской короны.

Это соглашение явилось плодом усилий Бенедикта Каэтани и Хайме. Однако, французы и папа после освобождения Карла Хромого и не думали выполнять соглашение. К ним присоединился и Хайме Майоркский, требовавший возвращения захваченной у него Майорки. В соглашение с Карлом Валуа вошла арагонская знать. Только значительные уступки в ее пользу, сделанные Альфонсом, предупредили очередное вторжение французов. Только через три года после ряда дипломатических маневров было достигнуто в Тарасконе новое соглашение. На них Альфонс пошли на значительные уступки, соглашаясь выплатить дань папе, начиная с 1276 года, а также принять участие в изгнании своего брата с Сицилии. Планы папства разрушила скоропостижная смерть арагонского короля, последовавшая в конце того же года.

Королем Арагона стал король Хайме II, передавший корону Сицилии своему сыну Федериго. Это породило новую вспышку арагоно-французской войны, которая длилась недолго, поскольку Хайме и Бонифаций искали возможность мирного решения конфликта.

5 июня 1295 года в Агуани при посредничестве Бонифация VIII было заключено новое соглашение, согласно которому Хайме Майоркский получал назад свой остров, и оба королевских дома отказывались от своих прав на Сицилию. В дополнение к этому папа отменял все прежние буллы об отлучении. Хайме Майоркский вернулся на Майорку, где к тому времени укрепились позиции каталонских купцов и нобилей, осевших на прежних землях мавров в северной части острова. Вскоре, однако, выяснилось, что Федериго не хочет покидать Сицилию, а сицилийские бароны не хотят добровольно признать сюзеренитет папы. Военные действия в Италии возобновились и приняли очень тяжелый характер. С целью нейтрализации Хайме возник проект обмена Сицилии на Сардинию и Корсику. При этом король Арагона вступил в брак с Бланкой Анжуйской и должен был послать войска против собственного сына. Сицилийские бароны, убедившись, что Хайме II бросил их на произвол судьбы, провозгласили королем Федериго. Это событие состоялось в Монреале - традиционном месте коронации сицилийских Штауфенов. Началась длительная война между отцом и сыном, которая шла с переменным успехом. Интенсивные военные действия изнурили противников, и анжуйцы пошли на компромиссное соглашение, поскольку их союз с папой дал трещину еще в 1296 году. После отражения в 1302 году последней попытки анжуйцев отстоять свои права на Сицилию - вторжения на остров Карла Валуа, Федериго заключил договор, скрепленный браком с дочерью Карла Анжуйского Элеонорой и уплатил правителям Неаполя 100000 унций военных издержек. Так были закреплены права арагонского королевского дома на Сицилию.

Последующие двадцать лет правления Хайме II свелись к накоплению сил для сардинской экспедиции. Арагонское и валенсийское дворянство проявляли мало энтузиазма, имея ввиду перспективу столкновения с первоклассными морскими державами того времени - Генуей и Пизой. Только их ослабление в борьбе за море или в континентальной Италии могли дать какие-либо надежды на успех. Сын Хайме II Федериго периодически совершал походы в Африку, поддерживая своих ставленников на троне Буджии, Триполи и Туниса. Он, как и его двоюродный дядя Санчо Майоркский, стремились не гневить своего арагонского сюзерена, отца и племянника, и оказывали ему значительную помощь в организации сардинской экспедиции, несмотря на то, что это шло вопреки с интересами их купцов. Негоцианты Сицилии и Майорки установили широкие и разветвленные связи с Генуей и Пизой. В столицах королевств Палермо и Пальма де Майорка этим торговым городам были выделены отдельные кварталы.

Тем временем, Пиза пробовала восстановить свои позиции на хотя бы континенте. Еще в 1310 году ее послы обещали Генриху VII Люксембургскому 120000 флоринов для похода в Италию. В апреле 1312 года император прибыл в Пизу и проследовал в Рим на коронацию. Попытки гвельфов и неаполитанского короля Роберта оказать ему сопротивление оказались тщетными. В разгар похода против Неаполя 24 августа 1313 года император умер. Один из его капитанов Угуччоне да Фаджола был назначен коммуной Пизы военачальником. Вместе со своими наемниками он приступил к захватам в Тоскане и возвратил городу утеряные ранее земли. Гвельфы Тосканы были настолько ослаблены войной с Генрихом, что их традиционные оплоты - Лукка, Пистойя и Флоренция были вынуждены признать власть короля Неаполя Роберта на восемь лет. Несмотря на это, наемникам да Фаджолы удалось захватить Лукку, давнего соперника Пизы. Произвол Угуччоне привел в 1316 году к восстанию пизанцев, которые передали власть графу Гаддо Герардески. Потеряв свою базу отряд Угуччоне ушел в Ломбардию, а в Лукке утвердился у власти гибеллин Каструччо Кастракани, который завоевал Пистойю.

Весь период с момента смерти императора Генриха Люксембургского в Италии царила полная анархия. Безуспешные попытки неаполитанского короля Роберта объединить полуостров под знаменем гвельфов при поддержке авиньонских пап натыкались на ожесточенное сопротивление со стороны гибеллинов, поддерживаемых королем Сицилии. Генуя также переживала сложный период - в ней боролись партии за власть. Основная война в Тоскане развернулась между Каструччо, ставшего герцогом Лукки, и гвельфами Тосканы во главе с Флоренцией, периодически получавшей помощь из Неаполя. В сражении при Альтопашо в 1324 году его войско нанесло полное поражение флорентинцам и их союзникам.

Тем, временем Пиза, пользуясь тем, что основные ее конкуренты заняты борьбой за Тоскану постепенно восстанавливала свои силы. Хотя власти коммуны знали о подготовке Хайме II к походу на Сардинию, они близоруко надеялись на то, что она не состоиться. Когда в конце 1322 года каталонские корабли с 10000 солдат, набранных на Сицилии, Майорке и в Каталонии, направились к острову, оказалось, что коммуна не готова к войне. Удачно сложились обстоятельства и в Генуе, раздираемой борьбой между различным партиями и сословиями. Еще в начале XIV века феодальной знати удалось взять верх над пополанами и ликвидировать должность народного аббата. Однако, в кругах самой знати не было единства, что привело к обострению политической борьбы и вооруженным схваткам между фракциями нобилей. Все это сильно ослабило Лигурийскую республику и привело ее на грань потери независимости. Походу арагонского инфанта Альонса предшествовала дипломатическая подготовка. Эмиссары Хайме посетили юдика Арбореи Хуго II и заключили с ним соглашение, согласно которому он должен был расширить свои владения в Кампидано, получал титул маркиза и становился доверенным лицом арагонского короля на острове. Юдику Арбореи арагонцы казались меньшим злом, чем пизанцы и генуэзцы, стремившиеся захватить его владения и поставить под контроль торговлю. Будучи изолированным от внешнего мира, юдик стремился благоустроить свое небольшое княжество, занимавшее треть острова. При нем Ористано и Теральба превратились в процветающие сельскохозяйственные центры, снабжавшие овощами и фруктами весь остров. Стремясь не зависеть от ввоза лошадей с материка, Хуго начал их разводить в Седильо. При нем были расширены салины, стала развиваться рыбная ловля. По-прежнему процветали ремесла. Изделия гончаров и кружевниц Ористано были известны по всей Италии. Вместе с тем из-за пизанской и генуэзской блокады внешняя торговля Арбореи пришла в полный упадок. Из сотни торговых домов, которые действовали на острове, к середине XIVвека остались только четыре.

В январе 1323 года армия инфанта Альфонса высадилась в заливе Пальма, где ее встретили проводники. Каталонцы походным порядком двинулась к Иглесиасу, который пал после короткого сопротивления. Здесь к арагонцам присоединилось войско Арбореи, доставившее им провиант и въючной скот. Пополнив свои запасы инфант и юдик выступили на Кульери. 28 февраля в лагуне Св. Жиля ввиду Кульери арагонский флот одержал победу над пизанской эскадрой, которая прибыла на выручку пизанскому гарнизону острова. Несмотря на полную блокаду Кульери, его осада продолжалась до конца года. После гибели эскадры коммуна больше не могла оказать помощи осажденным. Проблематичным было воссоздание морской эскадры, а найм судов у генуэзцев был невозможен из-за гражданской войны, разразившейся между гвельфами и гибеллинами в 1323 году. Все наличные средства Пизы были направлены на то, чтобы оградить ее материковые владения от захватов Каструччо и его противников. Не получив поддержки от метрополии гарнизон Кульери сдался инфанту, исчерпав все свои ресурсы для сопротивления. В течение последующих нескольких месяцев арагонская армия без особого сопротивления заняла пизанские владения. Не имея связи с метрополией, находясь под впечатлением быстрого падения Кальяра, как теперь стал именоваться Кульери, гарнизоны замков капитулировали перед лицом превосходящего противника. Часто случалось, что сдавшиеся наемники поступали на службу к инфанту. Не довольствуясь достигнутым, армия Альфонса вошла во владения Дориа. Этот генуэзский гибеллинский род согласился признать суверенитет нового короля острова. Воспользовавшись падением власти Дориа, жители Сассари недовольные их засилием, сами открыли ворота инфанту, который подтвердил их привилегии. Так, практически без сопротивления пала власть итальянцев на Сардинии.

Триумф инфанта Альфонса объясняется прекрасной организацией арагонской армии, закаленной в сражениях с маврами. В отличие от неповоротливой итальянской милиции, состоявшей из арбалетчиков, павизаров, вооруженных громадными щитами, и тяжеловооруженных рыцарей, она была черезвычайно подвижна. Армия инфанта была набрана в Каталонии и Балеарах, значительная ее часть состояла из наемников. Даже личная свита инфанта - меснада состояла из французских, английских и итальянских и даже венгерских рыцарей. Основную частьэкспедиционных войск составила легкая кавалерия - джинете и отборная легкая пехота - альмогавары, набиравшиеся среди пограничных жителей.

"Это люди, которые не могут жить без войн и которые умирают не в городах и селениях, а в горах и лесах; и они непрерывно воюют с сарацинами и вторгаются большими отрядами в их владения и этим живут и терпят много невзгод, которые другие люди не могли бы вынести; случается порой, что они, если это нужно, проводят два дня подряд без еды и питаются травой с полей... И их начальникам ведомы все места и все дороги. И носят они, будь то зима или лето, одну и ту же рубаху, а голени их прикрыты кожаными штанами, а обуты они в опорки. И каждый имеет копье и два дротика и кожаную сумку, в которой он держит свою пищу. Они сильны и быстры в беге... Это - каталонцы, арагонцы и горные жители"...

-так писал об альмогаварах хронист ХIII века. Джинете, получившие свое прозвище от берберов зената, представляли собой легкую кавалерию, одетую в легкие доспехи и вооруженную короткими копьями или дротиками, кожаным щитом. Наиболее дисциплинироваными среди них были пограничные отряды стрелков - баллестерос де монте и легкой кавалерии - кабальерос де ла сьерра. Облегченное вооружение позволяло каталонской армии легко передвигаться по пересеченной местности и атаковать противника там, где он был наиболее уязвим. Командование армией на голову превосходило итальянскую кондотту. В распоряжении инфанта помимо командиров отдельных кавалерийских и пехотных отрядов - альфересов и альмокаденов были адалиды - опытные воины, игравшие роль советников и адъютантов принца и атальерос- разведчики и проводники. Это преопределило исход кампании.

19 июня инфант подписал с пизанцами соглашение, по которому в течение года они сохраняли за собой часть крепости и гавани в Кальяри, и отказывались от претензий на Сардинию в пользу короля Арагона Хайме II. Последние пизанские корабли покинули Кальяри только в 1326 году и над его укреплениями взвился арагонский флаг. Капитуляция пизанского гарнизона позволила испанцам обосноваться на острове надолго.После того как Кальяри попал в руки завоевателей в нем сразу же было введено городское управление по каталонско-балеарскому образцу. Городом управляли королевский губернатор - вегер. Сбором налогов ведал королевский байло, который контролировал городские гильдии и цехи. В его распоряжение поступали таможенные доходы и штрафы. В его штате было несколько судебных заседателей (asesores de los tribunales) - чиновников, шеф купцов и начальник городской стражи - альмотассен, отвечавший за обеспечение города зерном, два клавара, следивших за бойнями и складами, обриер, отвечавший за общественные работы в городе. Королевские чиновники дополнялись комиссией из шести гласных - юрадос, избираемых лиурус острова. Первоначально один из них должен был быть обязательно относиться к дворянству. К сожалению, ранее многочисленные лиурус майоралес, резко сократились в своем числе к моменту каталонского завоевания из-за многочисленных войн и браков. К 1326 году оставалось только несколько крупных сеньоров и полдюжины рыцарских линьяжей местного происхождения, в то время как число итальянских родов нобилей достигало сорока. По каталонскому образцу в Кальяре по аналогии с Пальмой де Мальорка был введен морской консулат, регулировавший заморскую торговлю и судоходство, а также разбиравший тяжбы между купцами. В его состав входили два консула и члены трибунала по морским делам, в состав которого входил верховный судья, который рассматривал апелляционные жалобы, адвокат и приставы - сайоны. Для ведения финансовых дел были заведены три книги - городских доходов, долгов и просроченых долговых обязательств. Каталонцы и связанные с ними балеарцы сразу приобрли на Сардинии большой вес, поскольку получили ряд привелегий.

С каталонским завоеванием в Кальяре приобрела большой вес альхама - еврейская община, организованая по балеарскому образцу. Она возникла вследствие эмиграции. Помимо каталонцев на Сардинию прибыло множество евреев, менял, врачей и торговцев, монополизировали торговлю с Марселем и Сицилией. Дошедшие до нас юридические памятники свидетельствуют о различном отношении к правовому положению еврейской общины со стороны общественного мнения и королевской власти. Арагонская династия открыто покровительствовала ей, предоставляя альхаме право свободной торговли и освобождая ее членов от муниципальных и общих налогов. Королевские наместники способствовали также автономии альхам, свободе отправления культа и росту частных накоплений, которые состояли из процентных выплат по займам, предоставляемым христианам и королевскому фиску. Эта политика проводилась повсеместно во всех владениях арагонского дома. Привилегии 1334, 1339, 1360 и других годов подтверждали эти права альхамы в обмен на уплату подушной подати (cabessatge), равной двадцатой части от их имущества. Их целью было привелечение тунисских евреев в Кальяр и на Балеарские острова. Освобождение от муниципальных налогов и военной повинности вызывало протесты со стороны муниципалитета Кальяра, но все было безрезультатно. Автономия альхамы была полной: община сама проводила раскладку налогов и штрафовала своих членов, существовал собственный суд, разбиравший уголовные дела, и даже тюрьма. Не менее решительно арагонские короли покровительствовали евреям, как кредиторам, неизменно отстаивая их право взимать долги и сажать неоплатных должников в долговые ямы. Совершенно естественно, что через несколько лет евреи вытеснили итальянских банкиров и менял из Кальяра. Мероприятия королей арагонской династии вызывали серьезное недовольство у городских властей, духовенства и остального христианского населения Сардинии. Должностные лица королевства при этом исходили из необходимости отмены права частной юрисдикции альхамы, духовенство пыталось обрести новые заблудшие души, а население из неоправданного чувства ненависти должников к кредиторам, бедных к богатым. На протяжении всего ХIV века это напряжение нарастало, пока не вылилось в их преследования инквизицией. Эти события произошли уже в следующем веке.

Управление аналогичное кальярскому ( только без морского консулата) должен был получить и его соперник - Сассари, в котором арагонцы построили замок. Это произошло в 1330 году в нарушение соглашения между королевским наместником и коммуной этого города. Горожане Сассари долгое время сопротивлялись введению новойй администрации и согласились на него только после ряда уступок со стороны властей. Новые завоеватели постарались сохранить уровень добычи серебра в Иглесии на прежнем уровне. Долгое время эти рудники были главным источником серебра для арагонской монеты. Горняки Иглесии были в 1343 году вытребованы Педро III в его континентальные владения для закладки новых рудников. Для того, чтобы остановить утечку драгоценного металла с места добычи, завоеватели построили ряд фортов. Эти укрепления не смогли перекрыть утечку серебра с гор Иглезиас на генуэзские рынки. Разрушить складывавшийся веками механизм контрабандной транспортировки серебра в Арборею не смогли никакие меры арагонских властей. Это стало первым противоречием, возникшим между властями Кальяра и юдиками Арбореи.

Завоеваные у пизанцев в Галлуре и Кампидано земли были разделены Альфонсом на 376 фьефов, половина из которых досталась местным магнатам, а остальные были распределены между каталонскими рыцарями Альфонсо - пооворде. Каждый фьеф представлял собой компактное владение стоимостью в тысячу дукатов. Стремясь не допустить возникновение крупных землевладений, каталонцы по подобию Балеар стремились ограничить их размер, который не мог превышать 500 балеарских золотых моравети (не следует путать с кастильским мараведи - мелкой медной монетой). Большинство розданых испанцам фьефов располагались в Галлуре и Кампидано. Однако, каталонские аристократы предпочитали жить в Барселоне, Сарагоссе или Валенсии и не посещали удаленный, малярийный остров с полудиким населением. Управление сельскими округами свелось к назначению в куратории королевских бальи, ведавших сбором налогов, и отправлявшим судопроизводство. Нехватка кадров королевской администрации в скором времени привела к тому, что эти должности оказались занятыми некоторыми лиурус майоралес, перешедшими на королевскую службу.

Формально признавая обычаи сардинцев, новые власти стремились применять нормы каталонских "Ustages" для решения практических вопросов. Вмешательство каталонских властей нарушало традиции островитян. Основными повинностями введенными каталонцами на острове стали кабальгада (служба в ополчении, превратившееся в налог), бовахе (налог с воловьих упряжек), леуда (поземельная подать, аналогичный хараджу), капитация (подушный сбор равный джизии) и дорожный сбор (peaje). Эта система налогов дублировала прежние повинности, которые не были отменеы, а превратились в ренту, переданные держателям рыцарских феодов. Пришлые дворяне старались применять привычные им нормы феодального права к своим держателям, многие из которых принадлежали к паперос, но были лично свободны. На сервос пришлые завоеватели пробовали налагать аналог ременсов. Все это вызывало бегство крестьян из испанских владений в Арборею, что вызывало новые трения между юдиком и королевским наместником в Кальяре.

Каталонские правители Сардинии прекрасно понимали, что впереди их ожидает столкновение с Арбореей. Поэтому они предпринимали титанические усилия для того, чтобы удержать свою власть над королевством Корсики и Сардинии. Нежелание каталонских дворян жить в своих владениях лишало наместника Кальяри необходимой поддержки. Поэтому он на первых порах должен был вести очень осторожную политику, стравливая магнатов острова. Это им успешно удавалось пока был жив Хуго II, питавший неприязнь к итальянцам и участвовавший почти во всех акциях королевского наместника против генуэзцев и пизанцев. Значительную помощь каталонцам оказывали крупные торговцы острова, которые получили свободный доступ в балеарские и каталонские порты. Вместе с тем, королевские наместники стали поощрять иммиграцию каталонцев и балеарцев, которые в большом количестве стали селиться в домах, покинутых итальянцами.

13. Конец независимости

Пиза не хотела мириться с потерей своих позиций на острове и инспирировала мятежи местных магнатов, многие из которых были связаны узами родства с верхушкой коммуны. Ее инициатива сдерживалась тем, что в 1326 году город был захвачен новым императором Людвигом Баварским и Каструччо Кастракани, ограбившими его на 170000 флоринов. Пиза должна была быть передана жене Людвига, но новоявленный герцог Лукки, воспользовавшись неудачей императора под Неаполем, сам захватил город. В том же году он умер. После неожиданной смерти Каструччо Кастракани власть над его владениями вновь перешла в руки императора. Отъезд императора способствовал освобождению Пизы - к власти пришла партия графа Фацио де Донератико. Так, только в 1330 году Пиза смогла вновь возвратиться к решению сардинской проблемы.

Не прошло семи лет с капитуляции Кульери, как пизанцы попытались восстановить свои позиции на острове, используя немецких наемников, пришедших с Людвигом Баварским. Начиная с 1331 года военные действия приняли интенсивный характер. Защита Сардинии стала делом всех земель арагонской короны - в столкновениях приняли участие даже арагонские дворяне, которые не принимали участия в ее завоевании. Все последние пять лет правления Альфонса IV Кроткого (1327-1335 гг.) прошли в постоянных морских и сухопутных стычках с Пизой. Только к концу своего правления королю Арогона удалось окончательно прекратить пизанские набеги на свои владения. Тем временем, генуэзцы смогли окончательно укрепиться на Корсике, уничтожив последние оплоты Пизы. Поражение коммуны в борьбе за Корсику и Сардинию ввергло ее в новый смутный период. Пополанская партия графа Фацио одержала верх над гибеллинами за власть над коммуна, но была вынуждена отказаться от своих островных владений на Корсике и Сардинии, вступив в острое соперничество с Флоренцией в борьбе за Лукку. Город еще не пришел в окончательный упадок о чем свидетельствует учреждение вкоммуной университета по образцу Болоньи. Тем не менее, его богатейшие фамилии стали проедать накопленные деньги или перебираться в другие города.

Арагонцы не остановились на достигнутом и стали укреплять свою власть над владениями Генуи. Если Дориа сами открыли перед ними ворота Генуэзского Замка, переименованного в Арагонский, в обмен на сохранение своих владений, то генуэзская коммуна не хотела отдавать власть над Корсикой, которая вместе с Сардинией состовляла единое королевство. В 1339 году при поддержке пополанов к власти приходит Симоне Бокканегра. Пополаны предлагали ему занять должность народного аббата, но гордый внук Гульельмо, отказался от нее ввиду "знатности его рода". Тогда Симоне был провозглашен дожем и синьором Генуи в кафедральном соборе города Сан-Лоренцо. Учреждение этого титула закончило болезненый переход власти от подестата к сеньории. В отличие от предыдущей системы олигархического правления - консулата, новый порядок позволил консолидировать силы старых нобилей и богатых пополанов для защиты собственных коммерческих и политических интересов. С этого момента вплоть до 1534 года Генуя с небольшими перерывами управляется представителями нескольких родов (Адорно, Гуарко, Джустиниани, Дориа и др.), ведущим из которых становится линьяж Кампофрегозо. Его приход к власти изменил приоритеты генуэзской политики в Западном Средиземноморье. Симоне Бокканегра усмотрел в Арагоне угрозу интересам его города и потратил значительную часть своего времени для ее ликвидации. Свое правление он начал с изгнания некоторых представителей из родов Спинола и Дориа, целью которого было ослабление нобилитета. Основным соперником Симоне в борьбе за господство над Корсикой и Сардинией стал брат завоевателя Сардинии Педро IV.

По особенностям своего характера наследник Альфонса Педро IV был полной копией своего кастильского современника и тезки - Педро Жестокого. Энергичный, коварный и жестокий, он был более сдержан и лицемерен и тщательно соблюдал этикет, за что и получил титул Церемонного. В борьбе со знатью ему удалось одержать верх и, тем самым, устранить возможность смут. Внутренний покой королевства позволил вести Педро активную внешнюю политику, которая свелась, однако, только к консолидации владений Арагонского дома. Разгром гранадских мавров и их магрибских союзников на реке Саладо в 1340 году, присоединение Майорки и победа над непокорной знатью только разожгли аппетиты короля. В 1342 году король вероломно захватил в плен короля Майорки Хайме III и его супругу, а через два года включил владения своих родственников в состав Арагона. Когда возникла возможность вмешаться в борьбу за престол Арбореи, Педро попытался использовать ее. Однако, его наместник действовал столь грубо, что бросил последних юдиков в объятия генуэзцев.

Хуго II имел двух сыновей. Старший из них Мариано должен был унаследовать трон Ористано, но его брат Джованни выдвинул свои претензии на престол. Его права поддержал наместника Педро. Джованни поднял восстание против своего брата, но поддержки от арагонцев так и не получил. Мариано собрал войско и осадил замок, в котором укрылся претендент. На помощь к нему пришли генуэзцы, предоставившие осадные машины и военные материалы, необходимые для взятия крепости. После непродолжительной осады потерявший надежду Джованни сдался в плен и был пожизненно заточен в башне. Расследование показало, что претендент действовал по прямому указканию наместника из Кульера. Эти события открыли глаза правящим кругам Арбореи на цели, которые преследует король Арагона на Сардинии.

"Вместо того, чтобы обрести нового короля на едином острове , сардинцы обрели в каждой деревне нового тирана."

- так прокомментировал новый юдик Мариано IV арагонскую политику на Сардинии. Следствием этого инциндента стала переориентация правителей Арбореи на Геную. Этим воспользовался Симоне Бокканегра, который завязал с Мариано дружеские отношения. Однако, в 1344 году синьор Генуи был отстранен от власти вследствие интриг нобилей. Следующие десять лет арагонским войскам на Сардинии противостояли

объединенные силы Мариано IV и клана Дориа. В течение второй трети XIV века главной военной задачей арагонского наместника стало подчинение владений этого рода, как генуэзского плацдарма на острове. На первых порах акции королевского наместника поддерживал Хуго II, неприязненно относившийся как пизанцам, так и генуэзцам. Подчинение владения Дориа арагонскому наместнику растянулось вплоть до начала ХV века. Генуэзские войска опирались на корсиканскую крепость Бонифачо. Она была их основой базой целое столетие. После гибели в 1349 году последнего короля Майорки Хайме III в битве у Льюкмайор король Арагона смог приступить к утверждению своей власти над королевством Корсики и Сардинии. В 1350 году Педро IV Церемонный заключил союз с Венецией и начал открытую войну против Лигурийской республики. Формальным поводом к войне стал суверенитет над Корсикой, а ее целью - обладание Сардинией.

Черная смерть посетившая Сардинию прибыла 13.. году из Мессины приостановила эскалацию военных действий на острове. Следом за Сардинией она быстро распространилась по континенту. Появление чумы на Сардинии сразу же после Мессины является дополнительным доказательством сохранения широких коммерческих связей между Сицилией и Кальяром. Они возникли со времен Амальфи, расширились во время последних крестовых походов, пизанского владычества и за счет утверждения представителей арагонской династии на обоих островах. Эпидемия "черной смерти" на некоторое время "заморозила" политические отношения в Европе. Только через несколько лет Педро смог приступить к осуществлению своих завоевательных планов в отношении Сардинии.

В 1353 году сразу после окончания эпидемии "черной смерти" начались стычки между Арбореей и арагонцами. Формальной причиной начала военных действий стало заключение союза Мариано с Генуей, с которой король Педро IV находился в состоянии войны. Тем временем, каталонскому флоту удалось дважды разгромить генуэзцев, но исход войны не определился. Пользуясь временным превосходством на море король Арагона стал готовить военную экспедицию на Сардинию. Королевский флот собраный для похода на Сардинию насчитывал 300 вымпелов с 13500 солдат на борту. Набор войска проводился по специальному распоряжению короля. В своем статуте он определил не только состав войска и флота, но и выделил требования к основным боевым судам того времени - галерам. Согласно, его распоряжения, Каталония, Арагон, Валенсия и Майорка должны были выставить 45 тяжелых и легких галер. Тяжелая галера должна была иметь 29 банок со 116 гребцами и 54 запасными, а легкая, соответственно, 25, 100 и 44. Этим статутом было определено количество вооружения и амуниции, которое должно было быть погружено наих борт. Помимо галер вассалы короля должны были выставить 20 нефов, необходимых для перевозки лошадей для кавалерии. В том же году эта армада вот главе с королем появилась на рейде Кальяра.

Для обретения поддержки со стороны местных магнатов король провел ряд административных реформ. Согласно его указу, остров получал своего правителя - вице-короля и Верховный Суд при нем. Таким образом, Сардиния обрела независимую юстицию. В Кальяри был создан по образцу испанских кортесов был создан представительный орган, где местные магнаты и представители Сассари и Кальяри могли обсуждать предложения вице-короля. Аналогичные права были гарантированы феодальным кланам Корсики. Крупнейшими из них были кланы д'Истриа и де Лека, присоединились к арагонцам. Они контролировали, соответственно, внутренние районы и западное побережье острова. Своими набегами кланы сковали генуэзские гарнизоны в Сан-Фьоренце, Калви и Бонифачо. Во внутренних районах острова в 1358 году образовалась коммуна Terra di Commune, представлявшая собой конфедерацию множества мелких кланов, освободившихся из под власти местных феодалов. Каждое селение управлялось выборным главой - капралом, который обеспечивал равенство прав всех жителей своего селения. По мнению французских историков, это был "коммунизм до коммунизма". Первоначально комунары стали совершать набеги на прибрежные линьяжи и города, захватывая добычу. Они не делали различия между генуэзцами и их противниками. Поэтому, вместо того, чтобы идти на помощь Сардинии генуэзский флот был вынужден поддерживать гарнизоны этих генуэзских крепостей.

На следующий год армия Педро IV, пополненная наемниками и сардинцами, выступила в поход. Его целью стал город Алгеро, которым клан Дориа владел уже двести пятьдесят лет. Город был взят после жестокой осады, а его жители, несмотря на то, что были христианами, проданы в рабство на Балеарские острова. Только в 1389 году их рабский статус был ликвидирован. По распоряжению Педро кварталы города были заселены каталонскими имигрантами. С тех пор Алгеро стал "самым испанским" городом Сардинии.

Падение Алгеро стало одним из многих провалов политики нобилитета Генуи, что привело к повторному приходу Симоне Бокканегра к власти. Под его руководством генуэзцы начали интенсивную морскую войну против венецианцев и каталонцев. Через год Венеция вышла из войны, поскольку у нее возник целый ряд других политических проблем, бросив своего союзника. Галеры под флагом Бранкалеоне Дориа наносили большой ущерб судоходству подданых Педро. За годы войны они перехватили не мене ста сорока судов только с Балеарских островов. Ущерб нанесенный торговле королевства Майорка исчислялся в миллион ливров. События середины XIV века стали началом целой серии морских арагоно-генуэских войн, растянувшихся на целое столетие. В конце концов Лигурийской республике ценой больших жертв удалось сохранить Корсику за собой до конца ХVIII века. Одним из важных факторов обеспечивших это стало заключение военного союза с коммуной острова против кланов д'Истрия и де Лека. Для укрепления своей власти капралы общин последней старались приобрести единственный внешний ресурс - поддержку богатой торговой республики. С этого момента "коммунистическая" конфедерация горных селений стала постепенно феодализироваться. Другим шагом дожа Доминико Кампофрегозо стала закладка в 1372 году новой крепости на Корсе - Бастии. Ее стратегическое значение было столь велико, что через 80 лет в нее переселился генуэзский губернатор острова. На века этот город стал символом генуэзского владычества. Искусная дипломатия коммуны Св. Георгия привела к тому, что Педро Церемонный не смог завершить свои операции на Сардинии.

Он был вынужден покинуть остров из-за разразившейся войны с Кастилией. Ее король Педро I Жестокий был раздражен захватом каталонцами двух генуэзских судов у него на глазах. Начальник каталонской эскадры проигнорировал законное требование короля Кастилии передать захваченые суда. Это послужило поводом для начала 1354 году войны, длившейся с перерывами до мая 1361 года. Пользуясь тем, что армия Педро Церемонного была скована на континенте, а остров блокировал генуэзский флот, Мариано IV перешел в контрнаступление. С моря арборейцев поддерживали галеры Бранколеоне Дориа, а их отряды были пополнены генуэскими и корсиканскими арбалетчиками. Союз между Мариано IV и Дориа был закреплен женитьбой Бранколеоне на дочери юдика Элеоноре. Несмотря на победоносное окончание войны с Кастилией и смерть в 1363 году Симоне Бокканегро Педро уже не смог организовать новую экспедицию на Сардинию. Годы, постоянные семейные раздоры и неудачные попытки подчинить вассалов Таррагоны к 1365 году подточили силы арагонского короля, который бросил свои заморские владения на произвол юдика Арбореи. К 1367 году в руках арагонских гарнизонов оставалась только Кальяр и Алгеро.

Дальнейшие военные действия на острове приостановились из-за новой эпидемии, посетившей Сардинию. Во время нее умер Мариано. Его власть без какого-либо противодействия унаследовал его сын Хуго III, провозгласивший себя сеньором Сардинии. Болезненный, но обладавший недюжинным умом, правитель вел перманентную войну против арагонцев. Высокие налоги, шедшие на оплату наемников, и наборы в армию привели к падению его популярности среди всех слоев населения. Предпринятые им меры по централизации его государства шли в разрез с "вольностями" Сардинии. Арагонское золото способствовало возникновению заговора среди его окружения, в который был втянут его зять Бранколеоне. 6 марта 1383 года в Ористано произошел мятеж, во время которого юдик и его дочь были убиты. Уже 9 марта Бранколеоне прибыл в Сарагоссу ко двору и добился от арагонского короля признания прав его сына Фредерика на трон Арбореи. Сам Дориа был задержан в Испании.

Тем временем, жена знатного интригана Элеонора, будучи законной наследницей престола Арбореи, смогла укрепиться у власти только к началу 1384 года. Этого она смогла достичь путем уступок местной знати и отмены непопулярных мер ее брата. Следствием такой политики стало резкое снижение военного потенциала юдиката. В 1392 году она издала единый сборник законов для всего острова - Carta de Logu, первой конституции Сардинии. Учрежденная ею сословная монархия пережила несколько столетий. Появление на свет этого замечательного документа стало возможным после полувекового труда юристов Арбореи. Истоки ее создания относятся еще к эпохе правления юдика Хуго II, который начал кодификацию кондагов и обычаев различных районов его владений. Юристы Мариано IV смогли провести паралелли изданых его предшественниками законов с римским правом. Деятельность Хуго III по централизации рыхлой структуры юдиката привела к универсализации правовых норм Арбореи и созданию основ сословной монархии. Элеоноре и ее советникам оставалось только собрать воедино достижения ее деда, отца и брата. Carta de Logu, написанная на sardo volgare, без каких-либо изменений служила основным законом острова на протяжении пяти веков, что доказывает ее целостность для феодального общества Сардинии.

В правление Элеоноры и ее сына Фредерика, принявшего тронное имя Мариано V, арагонцы не предпринимали серьезных попыток завоевать Арборею, что было связано целым рядом политических причин. Одной из них стало сближение правительницы Арбореи с французским дворянством. Установление связей с континентом началось еще при жизни Хуго III, когда дочь юдики была выдана замуж за видного сторонника Арманьяков графа Нарбоннского. Граф Нарбонна происходил из древнего рода, связанного с Сен-Жилями и графами Фуа. Его отец Гильом II был женат на средней сестре последнего графа Арманьяка Жана III. Установлению связей юдиков Сардинии с французами способствовали генуэзцы, провозгласившие в 1396 году своим сеньором их короля. Многие нобили коммуны были тесно связаны с Францией и Провансом. Общность интересов в борьбе с турецкой опасностью привела к сближению Генуи с Парижем. Неудачи в очередной войне с Венецией, кризис управления коммуной и угроза потери эгейских островов привлекли внимание западного соседа Генуи - французского короля. Из-за незначительного инцедента брат короля герцог Орлеанский начал войну с республикой. Активное участие в военных действиях приняла кондотта пьемонтца Фачино Кане, друга миланского герцога Джано Галеаццо Висконти. Его отряд принимал участие в военных действиях на стороне герцога Орлеанского, а затем против него. Потерпев неудачу при обороне Генуи наемники Кане в 1397 году вновь оказались на службе Милана. Не выдержав столкновения, коммуна в 1396 году капитулировала перед войсками герцога Орлеанского и пошла на признание сеньории, главой которой стал французский король. Представитель Карла VI Безумного в Генуе маршал Бусико получил звание защитника коммуны и народа. В 1401 году им было установлено прямое военное правление. Под железной рукой маршала одна из генуэзских эскадр надежно охраняла берега Корсики и Сардинии, в то время как другая действовала против османов. Французская корона была напрямую заинтересована в контроле над Сардинией. Титул королевы этого острова в 1395 году оказался у вдовы Хуана I Арагонского Иоланды де Бар. Дочь вдовствующей королевы вышла замуж за Людовика II Неаполитанского, который также был носителем этих титулов, но по линии Анжуйской династии. Таким образом на короткий срок все права на корону Сардинии сосредоточились у побочной ветви династии Капетингов-Валуа. Поскольку великодержавная политика регентов королевства требовала значительного напряжения сил герцог Орлеанский постарался направить на защиту интересов Парижа силы генуэзцев и привязать к своей партии графов Нарбонна, которые получали титул маркиза и права на Сардиниюв обмен на их лангедокские владения.

Смерть юдики, последовавшая в 1404 году во время очередной эпидемии, позволила Мариано V взять в свои руки бразды правления. Однако, через три года Мариано V был убит во время заговора. Воспользовавшись этим, арагонцы обвинили все еще находившегося в Сарагоссе Бранкалеоне в убийстве сына, и заточили его в тюрьму, где он вскоре умер. Наследником престола при поддержке французской и неаполитанской корон стал юный маркиз Нарбонна Гийом (Вильгельм) III, внук Элеоноры. Доставленный генуэзским флотом, он высадился на острове в 1407 году. Его сопровождала блестящяя свита французских рыцарей. В скором времени его власть признавал весь остров за исключением замков Кальяр и Алгеро. В течение четыре лет он беспрепятственно управлял островом, опираясь на Carta de logu. Воспитанный во французских феодально-сословных традициях юный маркиз прекрасно вписывался в сардинский средневековый уклад.

Тем временем, французские позиции в Генуе пошатнулись. Богатейшие семьи города, недовольные самодержавной политикой маршала, объединили свои ресурсы и организовалив 1407 году банк Св. Георгия (Ufficio o Casa di San Giorgio), который стал основной экономической базой республики и залогом ее внешних морских успехов. В 1409 году власть французов была свергнута нобилями, недовольными пассивной политикой Франции на Востоке. После изгнания Бусико генуэзский флот ушел от берегов Сардинии на защиту владений республики в Понте. Этим воспользовался еще один претендент на престол Сардинии король Сицилии Мартин I. Он приходился внуком Хуану, а его отец под именем Мартина I правил в Арагоне. Как только французы были вынуждены покинуть Геную, он с небольшой армией высадился в Кальяре, где к нему примкнули некоторые лиурус майоралес, недовольные засильем французов и потомки переселенцев из арагонских владений. Узнав о высадке короля Гильом III собрал большое ополчение, достигавшее 20000 человек. Большинство его солдат представляли собой легкую пехоту необученную воевать в строю. Противники встретились у Санлури. Несмотря на то, что численность арагонцев была меньше, им удалось опрокинуть арборейское войско благодаря лучшей боевой выучке. Вильгельм и его свита в панике бежали за море, а победоносный Мартин подчинил своей власти весь остров. Вскоре после этого молодой король заболел малярией и умер. Он был похоронен в соборе Св. Цецилии в Кальяри. Согласно местной легенде, его жизнь была платой фее Сан-Лури за победу над соперником. Отец Мартина стал королем Сицилии и Сардинии, но через год умер также. В Арагоне началась борьба за престолонаследие.

Вскоре после смерти соперника и его отца Гильом вновь вернулся на остров при широкой поддержке населения, но не смог вытеснить арагонские гарнизоны из Кальяра, Алгеро и Сассари и других мест, несмотря на династические склоки в Арагоне. Новый король Фернандо Антекера, утвердился в Сарагоссе только в 1412 году. Все четыре года своего правления он посвятил укреплению своей власти и борьбе с потенциальными претендентами. Только преемник Фернандо Альфонс V Мудрый вернулся к решению сардинского вопроса. К этому времени все надежды Гильома укрепиться на Сардинии пошли прахом. Он не смог получить помощь из Франции, занятой гражданской войной бургиньонов и арманьяков. Ни дожи Генуи Антонио Гуарко и Георг Адорно, ни новый синьор Генуи Томмазо Кампофрегозо не смогли оказать маркизу помощь. Кампофрегозо, только накануне отбивший нападение французов на Корсику, вообще настороженно относился к попыткам маркиза Арбореи заключить союз против Арагона, опасаясь расширения влияния Парижа в бассейне Тирренского моря. Кроме того, силы генуэзского синьора были связаны постоянной военной угрозой со стороны османов и претензиями миланского герцога.

Не имея реальных сил к сопротивлению, маркиз пошел заключение соглашения с Альфонсом V об обмене Арбореи на земли в Пиренеях и пенсию. Итальянская политика арагонского короля получила свое новое развитие, когда престарелая любвеобильная королева Неаполя Джованна усыновила его - своего дальнего родича. Закрепившись на Сардинии король Альфонс V послал на Корсику экспедицию во главе со своим гофмаршалом. Здесь его поддержали сторонники Винсентелло д'Истрия, получившего титл вице-короля Корсики. Они укрепились в Корте и признали власть Арагона. В 1420 году осады крепостей Калви и Бонифачо войсками Альфонса окончились полной неудачей в связи с появлением у берегов острова мощной генуэзской эскадры и поддержкой капралов коммуны. Попытки занять остров предпринимались арагонцами и еще в течение пятнадцати лет. Не имея достаточно сил и средств для организации защиты родного города Томмазо Фрегозо передал сеньориальную власть миланскому герцогу в 1421 году. Филиппо Мария Висконти смог реализовать планы своих предшественников Бернабе и Джана Галеаццо, мечтавшего включить эту богатую коммуну в свои владения еще во второй половине XIV века. Так, поступившись своим суверенитетом республика смогла отстоять свои позиции на Корсике.

Гибель в 1434 году Винсентелло д'Истрии, главы сопротивления баронов острова, и конфискация доменов клана де Лека привела к замирению острова. К середине столетия остров был полностью замирен и в 1453 году передан под управление Банка св. Георгия. После смерти д'Истрии основные морские силы генуэзцев были направлены против Альфонса. В 1435 году у острова Понца ими была полностью уничтожена арагонская эскадра, а король попал в плен. Миланский герцог освободил Альфонса при условии отказа от прав на Корсику и Милан. Однако, освободившись из плена король быстро забыл о своих обещаниях. Оставшиеся годы его жизни были посвящены завоеванию Неаполя и Милана и дальнейшей борьбе с Генуей. Османская агрессия подорвала силы коммуны: ее эскадра была разбита новым арагонским флотом. Город не мог продолжать эту изнурительную войну. Следствием затруднительного положения Генуи стала передача ею своих заморских владений банку Св. Георгия. В 1436 году власть миланского герцога была свергнута при поддержке большинства населения. Лидеры новой коммуны пошли на компромисс с Арагоном, признав его суверенитет над Сардинией в обмен на Корсику.

XV век стал апогеем генуэзского господства на острове. В 1492 году на месте старого римского военного лагеря они основывают Аяччо, названный так в честь мифического греческого героя Аякса. Он был задуман как оплот итальянского владычества: здесь запрещалось селиться даже корсиканским баронам. Другим городом-крепостью, которая должна была завершить цепь укреплений острова стал Порто-Вечино, основанный одновременно с Аяччо. Однако, вследствие малярийного климата обе попытки его заселения, предпринятые генуэзцами на рубеже веков, оказались безуспешными, и город был оставлен. В это же время начинается активное освоение банком св.Георгия восточных склонов острова. Здесь высаживаются каштановые леса, которые вплоть до начала ХХ века обеспечивали работой более 50000 человек. С этого времени каштан становится основной экспорта Корсики, который вывозили с острова миллионами квинталов.

Последней попыткой обретения независимости стало восстание Леонардо Алагона маркграфа Арбореи. В 1461 году в Арагоне началась борьба за престол между Хуаном II, братом Альфонса V, и его пасынком, Карлосом де Виана. Преждевременная смерть последнего привела к восстанию Каталонии, предложившей престол Педро Португальскому, а после его смерти Рене, королю Прованса. Только в 1472 году Хуану II удалось восстановить свою власть на континенте. Последующая война нового короля с Людовиком IX за Руссильон привела к тому, что Сардиния оставалась долгое время вне внимания Сарагоссы. На протяжении 11 лет на действовала сословная монархия, учрежденная Картой де логу Элеоноры. Злоупотребления наместника и альхамы Кальяра привели к росту недовольства арагонскими порядками. Известие о начале войны с Францией породили определенные надежды на обретение независимости от Сарагоссы. Последний титулярный маркграф Арбореи Леонардо вошел в контакты с агентами французской короны, которые обещали ему военную и финансовую помощь. Поддавшись на уговоры Алагон поднял знамя восстания в Ористано и попытался овладеть островом, рассчитывая на своевременную помощь французских войск. Однако, помощь из Эг-Морта не пришла и повстанцы оказались предоставлены собственным силам. Тем не менее, плохо вооруженным отрядам маркграфа удалось поставить под контроль внутренние районы острова. Положение дел на Сардинии обеспокоило королевские власти. Однако, Хуан II, связанный войной с Францией, смог сосредоточить значительные силы для подавления восстания Алагона только через пять лет.

Только в 1476 году на остров прибыли первые арагонские войска. Они были усилены сицилийцами, присланными побочным сыном Альфонса королем Сицилии Фернандо. В 1477 году союзные войска выступили на Ористано и взяли ее штурмом. Однако восстание не было подавлено. Через год Алагону удалось собрать новое многочисленное ополчение. Однако, в битве под Макомером его плохо обученная армия не выдержала натиска ветеранов итальянских и пиринейских кампаний Хуана II и была наголову разбита. Через год, к моменту восшествия на престол Фердинанда Арагонского восстание Алагона было окончательно подавлено. Остров был окончательно замирен и подчинен королю Арагона. В 1483 году, Сардиния представляла собой бедный заброшенный остров с населением всего в 150000 человек. Начался новый этап ее истории: как и полторы тысячи лет назад Сардиния надолго превратилась в глухую окраину мировой державы.

14. На задворках великой империи.

Личная уния Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской привела к тому, что Сардиния стала отдельным вице-королеством в составе Испанской монархии. Ее название "Королевство Сардиния" стало одним из титулов потомков католических королей, правивших островом до установления в 1718 году власти герцогов Савойских. С этого момента прекратило существование искусственно изобретенное папами королевство Корсики и Сардинии и был учрежден новый герб острова ввиде голов четырех мавров. Согласно испанской версии, они символизировали четырех мавританских правителей, покоренных арагонцами в XI веке. В соответствии с геральдикой эпохи крестовых походов, наличие изображения на щите головы мавра, означало пленение сарацинского правителя. Таким образом, византийские юдики трансформировались в средневековой мифологии в чернокожих рабов. Следует отметить, что на гербе Корсики также есть голова мавра, символизирующая освобождение острова христианами от власти сарацин. По-видимому, история происхождения гербов обеих соседних островов теряется в начале II тысячелетия истории европы.

Некоторое внимание проблемам острова уделил император Карл V. Он был первым и последним главой Священной Римской империи посетившим остров. Это было связано с его средиземноморскими кампаниями против корсаров Берерии. Новый взлет мавританского пиратства привел к восстановлению и строительству новых прибрежных укреплений на Сардинии. Впервые набег берберских пиратов на Сардинию произошел в канун XVI века, когда корсар Баязида II Кемаль Реис высадился на берегу острова. Вторично корабли Кемаля Реиса появились в Тирренском море в 1508 году, а его пираты захватили городок Диано-Марино в графстве Ницца. Наиболее опасными для христиан западного Средиземноморья был Хайруддин Барберусс, разграбивший Эльбу, Реджо и Ниццу в 40-е годы XVI века.

В 1535 году, во время одной из экспедиций против Барберусса Карл V высадился на острове. Он утвердил новые статуты для Алгеро и кальярского Кастелло. Согласно его указу, неиспанцам было запрещено находиться от захода до восхода солнца внутри их укреплений. Общим лозунгом городов острова того времени стало: "Сардинцев вон!". Со временем в кортесах острова не осталось ни одного чистокровного сардинца. Итальянский Ренессанс потесненный каталонской готикой в этом столетии вытесняется испанским барокко, символизировавшим контрреформацию. Следствием такой политики властей стала "каталанизация" многих горожан и "испанизация" остатков лиурус майоралес, стремившихся получить статус идальго. В 1541 году император, следовавший с флотом Андреа Дориа в Берберию, посетил Алгеро и охарактеризовал местную верхушку, устроившую ему торжественный прием, как todos cabalieros - истинных джентельменов. Это стало отправной точкой окончательного слияния местных нобилей с испанским дворянством. Интеграция благородного сословия зашла так далеко, что к 1708 году не оставалось ни одного сардинского дворянского рода.

Относительная толерантность светских властей позволила многим потомкам прежних лиурус неплохо устроиться при новой власти. Большую роль в интеграции сыграли иезуиты, появившиеся на острове в середине XVI века. Они основали два колледжа - в Кальяре и Сассари. Через полвека они превратились в университеты. С их учреждением специальным королевским декретом островитянам было запрещено учиться за пределами владений испанской короны. Таким образом, большинство образованных сардинцев в той или иной степени попали под идеологическое влияние контрреформации и стали верными слугами универсалистской монархии Габсбургов. В этих условиях сельский клир стал основным цементирующим звеном сардинского общества. Получив образование в иезуитских учебных заведениях, сельские священники подчинили своему влиянию сельский люд. Отсутствие светских землевладельцев в их поместьях длилось годами, что также способствовало росту авторитета церкви. Которая часто брала на себя управление их владениями. Во многих чентри истинным хозяином положения становился священник, часто выполнявший еще и роль правительственного агента.

Официальным языком вице-королевства были кастильский диалект испанского языка и, изредка, латынь. В Алгеро и Кальяре преобладал каталанский диалект. Наиболее разноязыким оставался Сассари, не забывший своих прежних "вольностей": здесь звучали каталанский, кастильский диалекты испанского в перемешку с сардинским, тосканским и корсиканским диалектами итальянского. На протяжении двух столетий остров оставался далеким испанским захолустьем, жившим своей жизнью по законом юдики Элеоноры. Влияние испанской монархии десь ограничивалось только сбором налогов, присутствием испанских гарнизонов и действиями инквизиции, вырезавшей почти всю альхаму Кальяра. Чиновники острова рекрутировались среди испанизированой верхней прослойки общества. Вместе с тем инкорпорация в состав монархии Габсбургов облегчило положение сервус, получившими больше свобод, слившимися с лиурус минорес. Со временем, их потомки образовали "третье сословие" Сардинии, которое стало хранителем самобытности островного этноса. Немалую роль в этом сыграла лоскутность империи и, как следствие, сохранение сословного строя, основанного на Карта де логу юдики Элеоноры. Особый правовой статус выделял остров как одну из частей империи и способствовал сохранению самосознания и языка сардинцев, что помогло избежать испанской ассимиляции.

Наследник постоянного противника Карла V Франциска Генрих II в 1552 году возобновил военные действия в бассейне Тирренского моря. Девятилетняя передышка, последовавшая за миром в Крепи закончилась. В следующем году французский экспедиционный корпус маршала де Терма при поддержке берберийских пиратов реиса Драгута неожиданно высадился на Корсике и захватил Бастию. Следом пали Аяччо, Сан-Фьоренц и Бонифачо. Пираты Драгута разрушили резиденцию епископа в Сагоне. После этого опустошения городок практически не восстанавливался. За считанные дни Корсика была оккупирована французами и провозглашена их владением. Держался один Калви. Генуя была не в силах бороться с великой державой и обратилась за помощью к Карлу V и разгорелась новая франко-испанская война. Опасаясь за Балеарские острова испанцы в 1554 году восстановили их укрепления и постепенно стали наращивать свое военное присутствие в водах Корсики. В течение пяти лет берега пролива Бонифачо были свидетелями постоянных военных столкновений между испанцами и французами, мальтийскими и берберийскими корсарами, сардинской и корсиканской милицией.

Политика новых хозяев Корсики была направлена на приобретение симпатий островитян: так был открыт для поселения туземцев Аяччо. Мир 1559 года в Като-Камбрези возвратил остров Генуе, но окончательно разделил судьбы двух частей королевства Корсики и Сардинии. Город Калви за свою верность получил новый девиз на гербе: "Вечно верный город Калви", а Аяччо вновь закрыт для островитян вплоть до 1592 года. Генуэзцы быстро подавили военное сопротивление корсиканцев во главе с местным нобилем, полковником французской службы Сампьеро Корсо, высадившимся в 1564 году в Пропиан, что на юге острова. Своей главной базой он сделал оставленный генуэзцами Порто-Вечино. Но попытка мятежа не удалась: повстанцы были быстро разбиты генуэзским гарнизоном острова. Но пять лет французской оккупации внесли столь существенные изменения во внутреннюю жизнь корсиканцев, что последующее столетие стало "веком огня": периодом постоянной партизанской борьбы горцев против генуэзской супрематии.

Бурный XVI век проходил под знаком превосходства испанской военной мощи. Однако у мировой монархии оказалось так много врагов, что она не успевала отражать их всех своевременно. Следствием этого стало восстановление местной милиции на Сардинии и Балеарах, основной задачей которой стало отражение набегов пиратов. Через полтора века после ликвидации сардинского феодального ополчения оно было вновь восстановлено в соответствии с принципами заложенными в Карта де логу. Испанские власти не боялись его измены - к этому времени нобили Сардинии были тесно связаны с домом Габсбургов. Первой была восстановлена дозорная служба: 86 человек с вершин холмов следили за приближением сарацин, как это было за восемьсот лет до этого. Вслед за этим отряды ополчения получили на вооружение аркебузы и пики, которые, согласно карты Элеоноры, сами были вынуждены оплатить. Таким образом, оборона острова стоила Габсбургам ровно столько, сколько надо было платить регулярным войскам, охранявшим Сассари, Кальяр и Алгеро. Когда при Филиппе II военная ситуация на других фронтах империи обострилась, регулярные войска вообще были выведены с острова. Повторилась история времен Траяна: остров был предоставлен сам себе.

Несмотря на уход французов пираты остались. В 60-е годы в Тирренском море на смену Драгуту пришел реис Мурат Великий. Появление в акватории Сардинии алжирскиго реиса Хасан Венециано-паши повысило опасность пиратских нападений. В 1578 году 26 его кораблей проследовали для нападения на Майорку. Через четыре года он напал на Сардинию и Корсику, захватив много рабов и пленных. Во время высадки ему удалось вызволить из плена 2000 испанских мусульман, сосланных на Сардинию и разграбить корсиканский городок Сарте, откуда увел в рабство четыре сотни жителей. В связи с этими событиями король Филипп II приказал по генуэзскому примеру построить вдоль побережья острова 132 дозорные башни. Согласно проекту расстояние между ними должно было составлять девять миль. Их строительство должно было осуществляться за счет местных баронов и городских советов - кабильдо. Однако, вследствие нехватки средств и уклонения от обязательств было построено только половина "сарацинских" башен. До сих пор их живописные развалины часто соседствуют с нурагами. Аналогичные укрепления возводила на Корсике и Генуя.

Неудача строительства дозорных башен заставила избрать другой вид борьбы с пиратами: привлечение для борьбы с берберийскими корсарами христианских каперов. С этого момента Сардиния становиться одной из баз борьбы с мусульманскими морскими разбойниками: у ее берегов патрулируют мальтийские галеры, к которым позже присоединились рыцари Святого Стефана. Среди последних наиболее прославился род Барболани, графов де Монтауто, действовавших в водах Тирренского моря. В 1590 году граф Франческо захватил в Тирренском море несколько мусульманских судов. Через шесть лет он командовал эскадрой атаковавшей берберское побережье. В 1619 году его сын Джулио, командир галеры, захватил еще шесть мусульманских судов. К концу XVI века турки были вытеснены из западного Средиземноморья. Последний раз корабли султана под водительством реиса Мемми Арнаута появились в Тирренском море в 1594 году. В связи с этим христианские флоты перешли от защиты к нападению. Основным объектом их набегов стали берега Берберии. Деи Алжира, Туниса и Триполи пробовали сопротивляться: их галеры совершали внезапные вылазки к берегам Сардинии.

Многие берберийские реисы были вероотступниками, а некоторые из них даже уроженцами островов Тирренского моря. Так, тунисские реисы начала XVII века Мурат и Регеб были корсиканцами. В 1624 году галерам Святого Стефана удалось захватить у берегов острова галеру под предводительством алжирского реиса Ахмеда. Капитан-генерал мальтийских галер Франсуа Кремол в 1628 году захватил у берегов Сардинии пиратскую тартану. Последнее нападение берберийских корсаров на Сардинию произошло в 1798 году. Девять парусников и галиот под командованием реиса Мухаммеда Арраэса Ромели разграбили остров Сан-Пьетро, изнасиловав женщин и уведя более 900 пленников, включая консулов пяти европейских стран. В 1749 году сардинцы уже сами вышли в море против берберских корсаров: корсиканец Франческо ди Натале на двух фелуках действовал в Эгейском море под флагом Сардинии. Морские операции привели к тому, что многие сардинцы стали служить на флоте, что способствовало снижению изоляции островитян. Вместе с тем, жестокость нравов христианских корсаров внесла свои особенности в архетип сардинцев.

Злоупотребления властей, невыносимые государственные налоги, церковная десятина и феодальные ренты привели сардинское общество на грань разорения. Первый савойский вице-король Сардинии барон Сан-Реми через сто лет так характеризовал доставшееся ему испанское наследство: " Местные нобили бедны, страна бедна и пусынна; ее жители - бездельники без всякого желания заниматься каким либо ремеслом, а воздух вреден для здоровья". Бедность и нищета способствовало оттоку разореного населения в горы и море. Наиболее удачливые из них становились каперами, а менее - бандитами. Одним из наиболее известных сардинских разбойников был Мануцио Флоре, который активно действовал в 1610-1612 годах. Он сколотил банду, состоявшую из двух десятков человек и играл роль "справедливого разбойника". Главным объектом его набегов были сборщики налогов и другие государственные чиновники - испанцы. Появление "Робинов Гудов" стало повсеместным явлением в средневековой испанской монархии XVII века. Однако, в тех местах, где эксплуатация была жестче, как, например, на Балеарах и в Каталонии разбой переходил в крестьянские восстания.

Поражение католической реакции в Тридцатилетней войне вызвало затяжной кризис, из которого испанские Габсбурги выбраться не смогли. XVII век стал роковым для их империи и ее союзников. Вместе с ними переживали свой закат и торговые республики средневековья - Генуя и Венеция. Перенос узла международных путей из Средиземноморья в Атлантику привел их к полному упадку. Банк св. Георгия был вынужден все чаще сдавать в аренду свой флот. Попытка внутренней колонизации Корсики пелопонесскими греками в 1663 году не дала желаемых результатов. 800 переселенцев осели в Паомии к северу от разрушенной берберийскими корсарами епископской резиденции в Сагоне, но были для островитян чужеродным элементом. Вместе с падением доходов слабела власть республики на Корсике. В 1730 году ее жители подняли восстание против генуэзцев. В 1732 году у деревни Каленцана в Баланье, ими был разбит отряд генуэзских ландскнехтов. Более пятисот немецких наемников погибли в этой битве с повстанцами. Через шесть лет к ним из Ливорно прибыл кельнский дворянин Теодор фон Нейхоф, который так очаровал островитян, что они провозгласили его своим королем. Возникла сословная монархия, которая была уничтожена войсками Людовика XV в 1738-41 годах. С их уходом последовало новое восстание, которое привело к новой высадке войск маршала де Курси сразу после окончания войны за австрийское наследство. Последовала новая пятилетняя оккупация, после чего французы вновь покинули остров. В канун Семилетней войны произошло новое восстание во главе со знаменитым Паскалем Паоли, учредившим justicia Paolina. Не в силах контролировать остров Генуя передала его крепости французским войскам в 1764 году, а через пять лет продала его Людовику XV. Так итальянская Корсика стала французской территорией. Для нее началось Новое время.

В войну за Испанское наследство Каталония и королевство Майорка приняли сторону Леопольда Габсбурга, а кортесы Сардинии признали власть Филиппа V Бурбона. За поддержку претендента Балеарские острова получили право аудиенсии. В 1708 году во время этой войны на Сардинии высадились английские и австрийские войска. В 1712 году Леопольд стал императором, что серьезно изменило ситуацию. По Раштатскому миру в феврале 1714 года остров был закреплен за австрийскими Габсбургами, а Балеары перешли к испанским Бурбонам. Балеарская аудиенсия была ликвидирована и законы королевства Майорка унифицированы с испанскими: острова стали составной частью Испании. Официальным языком стал кастильский диалект испанского. Для Балеар началось Новое время.

Появление бесцеремонных немцев на Сардинии, которая в те времена тяготела к Испании, не вызвало особого энтузиазма у населения. Поэтому в 1717 году испанские войска кардинала Альберони при широкой поддержке сардинцев легко овладели островом. В следующем году по Лондонскому договору Сардиния была обменена на Сицилию, захваченную у Габсбургов Савойским герцогом. С этого момента герцог получил королевский титул и положил начало новой итальянизации острова. Переход острова из рук испанцев был обусловлен сохранением сословных учреждений, феодальных прав и привилегий местной церкви и знати. В руках Савойской династии Сардиния стала одним из плацдармов борьбы за объединение Италии, однако, на протяжении последующих полутора столетий основными усилия савойцев были направлены на борьбу с местными свободолюбивыми жителями, сопротивлявшихся ломке порядков, установившихся на протяжении тысячелетия. Образование королевства Сардиния во главе с Савойской династией стала гранью перехода от Средних веков к Новому времени.

Оставить комментарий © Copyright Пауллер Олег (carkovs0@latnet.lv) Размещен: 15/07/2017, изменен: 15/07/2017. 399k. Статистика. Очерк: История Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: История острова Сардиния с древних времён до XVI века

Пауллер Олег : другие произведения.

История Сардинии до нового времени