Октябрев Евгений Сергеевич : другие произведения.

Слабаки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Планирую написать повесть о слабом человеке,который в итоге становится сильным.Возможно из этого получится и роман.Пожуем - увидим. Присутствуют ненормативная лексика и насилие.Поэтому,прежде чем приступать к чтению,прислушайтесь к своим ощущениям - упадете ли в обморок при одном только упоминании слова "кровь", какого-нибудь нехорошего выражения,или все же мужественно приметесь штудировать мою писанину.
  1
  Скрючившись, я валяюсь на земле в луже своей собственной крови среди догорающих останков здания.
  Впрочем, в своей ли?
  Вывалившийся изо рта язык касается кончиком до этой медленно растекающейся темноватой лужицы. Немного отчерпывает. Я, не открывая глаз, пробую на вкус эту дрянь. Скривившись, сплевываю. Нет, это не моя. Каким-то шестым чувством я понимаю, что она не моя. Хотя почему шестым? Я просто это знаю и все, ибо никогда не смог бы спутать свои потроха с чужими. Со временем, получая ранение за ранением, захлебываясь кровью и вытаскивая пули из напичканного свинцом зада, поневоле научишься различать даже такие вещи.
  Кое-как успокоив несколькими вдохами-выдохами бьющееся набатом сердце, я прислушиваюсь к своим ощущениям. Впечатления, стоит признать, хреновые. Еще бы. Когда все твое тело разрывает чудовищная боль, горло сотрясают рвотные позывы, а под небритой щекой явственно чувствуется багровая липкая кровь, хочется в очередной раз попробовать металлический привкус ствола пистолета во рту и вдохнуть щекочущий ноздри острый запах пороха.
  Я с трудом разлепляю вмиг отяжелевшие веки, заслышав шаркающие шаги. Вздыхаю. Совершить самоубийство мне постоянно мешают вот такие вот подонки вроде этого, который сейчас неуверенной и шатающейся походкой бредет ко мне. Пусть у того и есть, грубо говоря, благие намерения.
  Остановившись у полуразрушенной кирпичной стены, человек опирается об нее рукой. С трудом дыша, наклоняется. А потом, сделав еще один шаг, падает на колени и, наконец, поднимает зажатый в дрожащей руке пистолет, чей ствол он направляет прямо на меня.
  - Ты труп, Кирилл, - выдыхает тот, машинально вытирая свободной ладонью текущую по лицу кровь. Брызгая слюной, громче добавляет, - Ты труп, слышишь, чертов ты ублюдок?!
  " Я понял, - думаю я, не в силах открыть рот и прохрипеть в ответ, морщась от сильной пульсации в висках. - Я хорошо тебя понял. А теперь - стреляй!"
  Но тот, похоже, и не собирается выполнять мою мысленную и столь желанную просьбу. Разведя руки в стороны, он оглядывается вокруг и кричит:
  - Посмотри, что ты наделал! Ты совсем уже, что ли, рехнулся? - человек усмехается, качая головой. - Взорвать все к чертям и всех перестрелять - это твой гениальный план?..
  "Да, именно так. Все верно. Ты совершенно прав. Но ты будешь уже стрелять или нет, черт тебя возьми?"
  Вслух я лишь кашляю, выхаркивая кровавые сопли, содрогаясь от болезненных спазмов. Глаза слезятся от поедающего их сильного жара и катящего градом пота, в ушах стоит невыносимый звон.
  Еще немного и я вырублюсь, так и не насладившись этим моментом. Моментом конца.
  - Молчишь, - констатирует тот и снова целится в меня из пистолета. - Ну и что мне с тобой теперь делать?
  " Вот же, однако, тупой парень. Убивать, конечно же!.."
  Сердце все чаще стучит о грудную клетку, так и норовясь пробить ее в преддверии кончины.
  Бух-бух. Бух-бух.
  Что не говори, а видеть смерть страшно.
  И он, похоже, на этот раз меня все-таки каким-то невероятным образом слышит. Даже с такого расстояния, сквозь марево огня и толщу черного дыма, я, будто в замедленной съемке, вижу, как тот неторопливо и словно растягивая удовольствие, давит спусковой крючок.
  Я с улыбкой закрываю глаза и жду....
  
  
  2
  
  - Все это херня, - говорил мне отец, в очередной раз перехватывая мой вяло вырвавшийся кулак.
  Мгновение спустя и я уже в который раз снова оказываюсь на полу, потирая ушибленный зад и постанывая от резкой боли в копчике.
  - Бить нужно с расчетом, а не как баба при месячных, - говорил он.
  Мне ничего не оставалось, как кивать в такт его произносимым словам, жмуря глаза, с трудом сдерживая рвущиеся наружу слезы и силясь проглотить колючий комок обиды в горле. Я сидел и глядел вниз, понурив голову, хлюпая носом, проклиная себя за проявленную слабость, за совершенную ошибку.
  - Ты слабак, - его слова, словно хлесткая пощечина, произносятся презрительно и при этом с некоторой долей грусти. - И всегда им будешь.
  И вот, сейчас, стоя перед тремя незнакомыми людьми, я с горечью вспоминал этот разговор и его, так и не обвенчавшиеся успехом, уроки.
  - Ну, чо? - нетерпеливо вопросил долговязый блондин в типичной для гопников спортивной одежде - по всей видимости главный в этой небольшой группе.
  Остальные, ухмыляясь и постоянно сплевывая на и без того оплеванный асфальт, стояли рядом со мной в ожидании веселья.
  - У меня ничего нет, - с трудом выдавил из себя, наконец, я.
  Сказать, что я на тот момент выглядел жалко, - ничего не сказать.
  - Чо, говоришь?
  - У... у меня ничего нет, - пришлось повторить.
  Главарь прищурился, приглядевшись ко мне, а затем, хмыкнув, обвел взглядом своих подручников. Те захихикали, вызвав у меня прочную ассоциацию с гиенами - такие же мерзкие, такие же слабые без вожака. Падальщики. Наступи им на хвост, они сразу же зайдутся жалобным скулежом.
  "Но не забывай, кто ты, - прошептал голос в голове. - Ты слабак, ты не сможешь даже приблизиться к этому хвосту".
  Блондин тем временем, поковырявшись в ухе, решил, что ослышался и в этот раз медленно, чуть ли не по слогам переспросил, наклонившись ко мне:
  - Чо ты сказал?..
  В его словах засквозили нотки угрозы, и это подействовало на меня, как ушат с ледяной водой. Когда ты понимаешь, что попал в хреновую ситуацию, ты не думаешь. Слова сами вылетают изо рта. Ты делаешь все, лишь бы не чувствовать себя трупом. Говоришь скорее затем, чтобы слышать самого себя. А что именно слышать - тебе не важно. Ты слышишь свой голос и радуешься.
  - Телефон нужен? Берите, - я трясущимися пальцами выуживаю из кармана джинсов старенький мобильник "нокия".
  Гопник улыбается от уха до уха, завидев добычу.
  - Вот это уже другое дело, - сказал он и протянул руку, чтобы взять положенное ему.
  Но в последний момент мои пальцы из-за нервного напряжения не выдерживают вес телефона, и он падает наземь.
  Разлетается вдребезги.
  Я с отрешенным взглядом изучал начинку своего девайса, распластавшегося у ног, смотрел, как позвякивает на асфальте задняя крышка. Смотрел и где-то в глубине душе зло радовался увиденному.
  - Ну еб... Ну паря, ну ты бля, - главарь, удрученно качая головой, развел руками в стороны. - Поднимай, хули стоишь?
  Помедлив, я нерешительно присел на одну ногу, и начал было собирать фрагменты телефона, как неожиданно в мой нос с хрустом впечаталось колено. Вспышка невыносимой боли. Кровь брызнула фонтаном из ноздрей, в глазах потемнело и я, потеряв равновесие, рухнул навзничь.
  Сквозь гул в голове послышался истерический смех.
  Едва только я пришел в себя и, неуклюже присев, принялся утирать расквашенный нос, как один из них врезал носком ботинка в челюсть.
  Багровые брызги веером окрашивают иссиня-черный, явно недавно проложенный асфальт, придавая ему зловещую цветовую гамму.
  Я без сил упал лицом вниз, чмокнув разбитыми губами землю. Во рту на языке отчетливо перекатывался выбитый зуб. Звон в ушах не утихал, с каждой секундой становясь лишь громче. Сознание внезапно стало каким-то скользким, в любой момент грозясь покинуть мой обезумевший от нестерпимой боли разум. И я понял, что не выдержу еще один удар. Еще один такой гребанный удар по голове и можно просыпаться, будучи голым на улице в окружении сочувствующих людей. Или в морге. Как повезет.
  Но новых побоев не последовало. Более того, все трое внезапно умолкли. Не понимая в чем дело, я, на всякий случай накрыв голову руками, осторожно перевернулся на бок и застыл от удивления.
  Чуть поодаль стоял какой-то не сильно высокий парень лет восемнадцати-девятнадцати, чье лицо мне было смутно знакомо. Русые волосы, некой аристократической наружности, слегка заспавшее лицо, под глазами виднелись мешки, щеки покрыты недельной щетиной.
  Я вспомнил.
  Однокурсник, чье имя как-то не отложилось в памяти.
  И вот, сейчас он стоял перед гопниками, нацелив на них одной рукой пистолет.
  - Съебались, - проговорил он с нажимом. - Живо.
  Блондин успокаивающе поднял руки.
  - Ты чего, мужик? - заметно дрогнувшим голосом пробормотал тот. - Мы тут свое маленькое дело делаем, тебя не тронем.
  - Еще бы ты меня тронул, - усмехнулся мой спаситель, почесав свободной рукой нос. - Я не ясно выразился? Идите втроем отсюда нахуй. Можете хоть гуськом, хоть шеренгой, мне все равно.
  Гопники недоуменно переглянулись. Главарь явно не спешил отступать, предприняв очередную нелепую попытку образумить нового неожиданно появившегося лица на сцене театра, в этот раз решив не любезничать. Поднятыми руками против пистолета. Ну-ну, смешно.
  - Слышь, ты бы осторожнее со своей пукалкой-то. Так и без рук остаться можешь.
  - Ты глухой или бурый? - полюбопытствовал парень. - Иди уже отсюда, да поскорее, пока не пристрелил.
  В подтверждение серьезности своих намерений он слегка надавил на спусковой крючок, прицелившись в ногу главаря. Еще немного и выстрелит.
  - Э, э, э! Спокойно, бля! Все, идем.
  И они и в правду, постоянно оглядываясь через плечо, припустили отсюда быстрым шагом.
  Спаситель, удостоверившись, что гопота действительно ушла, оглядел оценивающим взглядом пустой двор вокруг и, засунув пистолет в задний карман брюк, подошел ко мне.
  - Ну, ты как? Живой?
  - Как нофенький, - сплюнув резец, я провел тыльной стороной ладони по лицу, размазывая кровь.
  - Это хорошо, - улыбнулся он, протягивая мне руку. - Меня зовут Станислав. Можно просто Стас.
  Ах, да, точно.
  
  
  
  
  3
  
  Передо мной нагромождалась гора из кровавых бумажных комков, которая стремительно увеличивалась в размерах. Они торчали и из моего опухшего носа, но практически моментально набухали багровой жидкостью, отдающей тошнотворным запахом металла, и их приходилось отправлять вслед за использованными.
  Мы сидели в мелкой забегаловке из разряда "в гостях у Ашота". Не знаю уж насчет Ашота, но официантка вполне русской наружности, едва только завидев мои кровоподтеки, тут же было кинулась вызывать скорую, но Стас с трудом убедил, что не стоит, отвел меня в страшно воняющий сортир, где я смог умыться, и всучил мне в руки неизвестно откуда взявшуюся охапку салфеток.
  Сейчас он, облокотившись о грязный столик, сидел напротив и со скучающим видом оглядывал унылое помещение кафе, изредка потягивая пиво из пластикового стаканчика.
  - Паршивое, - поморщившись, поделился впечатлениями Стас от то ли заведения, то ли той темной бурды, что плескалась у него в стакане. Впрочем, в обоих случаях он был прав.
  Честно говоря, мне было не до его оценок напитков сомнительного качества. Я старался в лишний раз не говорить, так как ноздри были забиты и приходилось дышать ртом, слегка посвистывая сквозь образовавшуюся брешь в зубах. Однако чтобы не казаться неблагодарным слушателем, все же прошепелявил:
  - И не удифительно, - вытащив еще одну вмиг намокшую салфетку, глухо выругался. - Когда ж она закончится?
  - Запрокинь голову, - посоветовал Стас, наблюдая за моими мучениями.
  Я хотел было возмутиться, что, мол, куда уж больше, но совету все же последовал, решив, что хуже вряд ли все равно будет. Отрешенно уставившись на завешенный лентами для мух потолок, задал давно вертевшийся на языке вопрос:
  - Слушай... А тот пистолет у тебя, он пнефматический?
  Послышался короткий смешок. Я так и представил, как мой нежданный спаситель расплылся в усмешке, обнажив ровные, белые зубы.
  - Ты думаешь? - ответил тот вопросом на вопрос.
  Я не нашелся, что сказать, молча ожидая продолжения и наблюдая, как муха отчаянно трепыхается на ленте, пытаясь высвободиться из клейкого плена.
  - Нет, не пневмат, - после некоторой паузы, наконец, нарушил тишину Стас. Послышался скрип стула, он откинулся на спинку. Подумав, добавил. - И не травматический.
  Муха, кажется, свыклась с мыслью, что спасения нет, и затихла.
  - А что же?
  - А ты угадай.
  Наступило тягостное молчание, которое нарушали лишь пищавшие надоедливые комары да проезжающие за окном машины. В заведении никого не было, кроме меня и Стаса. Официантка, кое-как успокоившись, налила пиво и ушла за неприметную дверь, что находилась рядом со стойкой, оставив двух посетителей наедине. Кафе явно доживало свои последние бесславные дни. Такие по всему миру плодятся, словно тараканы, а потом, не выдерживая конкуренции с гигантами, банкротятся и владельцы оказываются в крупных долгах. Как правило, заканчивают они все одинаково. Всегда интересовался, зачем влезать в тот бизнес, в котором ни черта не смыслишь, называя свою забегаловку "В гостях у Ашота" и подавая при этом дешевое пойло, притом дрянное? Да еще почти что в центре города.
  Мне надоело созерцать предсмертную агонию мухи и я, наклонив голову, потрогал пальцами пульсирующий болью нос. Кровь, к счастью, остановилась.
  - Настоящий, значит? - озадаченно пробормотал я, вытаскивая ставшие ненужными бумажки. Выжидательно взглянул на Стаса.
  Он улыбнулся.
  - Верно, - поставив пустой стаканчик на стол, тот подался вперед, наклонившись ко мне чуть ли не к лицу. - Ты же не думаешь, что я стал бы угрожать безобидной пушкой гопникам?
  - Ну, кстати, пневматическое оружие сложно назвать безобидным, - неуверенно заметил я, отстранившись.
  - Да брось, - отмахнулся Стас. - Самый максимум от него - синяки.
  - А если в глаз попасть?
  - В глаз еще прицелиться надо, не то чтобы попасть, - он сложил пальцы замком и водрузил на них подбородок. - Ну а травматическое оружие... Зачем оно нужно, когда есть нормальный огнестрел?
  Я в смятении почесал затылок. Интересно, поднимет ли он меня на смех, если напомню ему про уголовный кодекс?
  - А... А откуда он у тебя?
  Стас неопределенно мотнул головой.
  В главное помещение, цокая каблуками, вошла официантка.
  - Еще что-нибудь, мальчики? - поинтересовалась она, встав рядом.
  - Нет, спасибо, - взял на себя инициативу Стас. - Вот деньги за пиво.
  Отодвинув стул и поднявшись, он направился к выходу. Я спешно собрал мусор со стола, неловко извинился перед женщиной за доставленные неудобства, и направился за ним. Выбросив на ходу красные комки в мусорное ведро, вышел наружу и догнал своего нового знакомого.
  - Это... - начал я смущенно. - Забыл сказать. Спасибо, что помог.
  - Не за что, - коротко отозвался Стас, засунув руки в карманы брюк, предварительно убедившись, что рукоятка пистолета не торчит из под низа футболки, при всем этом не снижая темпа.
  - Ты ведь в меде учишься, так? - не отставал я, машинально проведя языком по зубам. Наткнувшись на небольшой провал в ряду, раздосадовано цокнул. Надо будет придумать, что сказать близким насчет своего побитого лица. Хотя чего жеманничать? Избили и все тут. Разве что опустить эпизод со спасением. Незачем им знать, что среди моих однокурсников затесался вооруженный человек, который еще неизвестно кем является - психопатом или просто-напросто любителем острых ощущений.
  - Так, - все также лаконично отвечал тот, глядя вперед.
  Я остановился - мне нужно было идти в другую сторону, а навязываться в ненужные спутники в мои планы не входило.
  - Тогда, думаю, мы вскоре еще увидимся?
  Стас, замедлив шаг, обернулся. Устало улыбнувшись, негромко проговорил:
  - Непременно, Кирилл.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"